Убить Гертруду. Критические дни...

Глава двенадцатая.

Марину преследовала мигрень и поламывал низ живота. Она зашла к своей начальнице в кабинет отпроситься.

- Пожалуйста, разрешите уйти, недомогаю до слёз.

-  Конечно, милая, закончишь отчёт в понедельник.

- Спасибо! Можно, пожалуюсь?

- Кто тебя обидел? Уволю к чёртовой матери!

- Грузчики на складе, скоты, грозились мне устроить групповуху. Был бы автомат - расстреляла бы!

- Сделаем! - Пообещала начальница. - А что твой кларнетист? Хорош?

- Странное чувство. Он сам ко мне руки не протянет. Белые партию начинают и заканчивают...- Улыбнулась Марина.

- Робеет перед тобой, явно. Ты его проверь. Придумай что-нибудь. Дай шанс действовать самому.

- Хорошая мысль. Спасибо.

- Возьми моего водителя в своё распоряжение. - Начальница набрала номер телефона: - Сергей, отвези Марину Витальевну, куда скажет. Нет, на её тойоте. Да, до конца дня... Не переживай, я сяду за свой руль сама.

- Это лучшее, что можно придумать. Благодарность за мной! - Марина поклонилась и вышла.

- Сначала в аптеку. - Приказала она Сергею и откинувшись в кресле, закрыла глаза. Боль поступала колющими волнами в переносицу, наваливалась на веки и выламывала виски. Она попробовала мысленно повращать незримые кольца нервов, слегка прогоняла страдание, но избавиться от боли не могла. Решила все-таки позвонить маме.

- Можно, я сейчас приеду к тебе? Еле держусь, голову распирает от боли. Приму фаспик, отлежусь. Пусть папа съездит за Андреем. Попроси его.

Марина назвала  адрес и  отключилась от всего белого света. Очнулась на руках водителя, вносившего её в спальню матери. Светлана Алексеевна  откинула одеяло и Сергей осторожно уложил свою ношу в постель. Марина не открыла глаза, услышала только, как мама благодарит водителя и предлагает ему чая, а он наотрез отказывается.

- Разрешите лучше поехать за внуком, доставлю в лучшем виде.

- Вот помощь так помощь! Я записку напишу, чтобы Вам его отдали! Подождите меня минутку.- и Светлана Алексеевна подошла к дочери, положила ей руку на лоб, проверила пульс.   Марина пожала мамину руку.

- Не волнуйся, я пришла в себя. Пусть водитель и Джонни привезёт, дай ему ключи от квартиры.

- Слава Богу, очнулась. Врача вызывать?

- Не надо. Ты же знаешь, завтра пройдёт. Раствори фаспик, а потом зелёного чаю, с лимоном и мёдом. Да? Папу не беспокой, а то ему хуже станет. Дай мне свой халатик. Пойду приму душ.

Светлана Алексеевна вынесла из гардеробной нужные вещи, разъяснила водителю просьбы Марины и передала ему ключи. Когда она вернулась с подносиком, дочь, переодетая, освежённая душем, без макияжа выглядела гораздо лучше. Есть такие женщины, которые возращают себе очарование юности простенькой одеждой и чистым лицом без пудры и туши. Марина обретала ещё и образ некой беззащитной наивности,   доверчивой и безыскусной. В доме родителей к ней всегда возращалось чувство детской безмятежности, благодатности и покоя. Она подошла к маме и обняв её, прошептала:- Ты у меня лучшая мама...

- Полно-полно, малышка, садись. Я достала твоё любимое варенье, земляничное. И сыр, недавно его стала покупать - твёрдая гауда, не уступит пармезану.

- Мам, я сегодня у тебя останусь?-

- Без разговоров. Кто тебе не даёт?

- Надо подумать. Как мне продолжать любовные встречи с Антоном? Он, конечно, меня заводит до самозабвения, такое ощущение, что мы с ним подходим друг другу на клеточном уровне. Понимаешь меня?

- Хочешь сказать, что готова взять его в мужья? Рановато.

- В том-то и дело, что муж из него никакой. Он пацан, не созревший для самостоятельных решений. Его нужно водить за ручку как Андрея и всё время показывать, что делать. У него нет тыла, нет базовой площадки, с которой он мог бы стартовать в дело. А это значит, он обречён  только рабски вкалывать на жалкую зарплату.

- Ты могла бы в него инвестировать? Предложить рынок акций, управление недвижимостью?

- Нет! Прогорю! У него на уме только секс со мной, ничего другого между нами не проявляется. Я даже заговаривать о чём либо подобном не могу. Но оторваться от него пока не способна.

- Так и не мучай себя! Пусть будет только  клеточный обмен, зачем тебе из любовника лепить бизнесмена?

Марина и Светлана Алексеевна вышли встречать ребёнка. Андрей влетел возбужденный, счастливый.

- Мамочка, мне дядя Серёжа дал руль, я вёл машину! Я могу!

- Марина недоумённо взглянула на водителя.

- Ничего страшного. Посадил себе на коленки. - С улыбкой попытался оправдаться  Сергей.

- Да, он даже Джонни учил машину водить! Как в цирке! Джонни тоже оказался способный!

Марина невольно рассмеялась и потянулась раздеть сына.

- Нет, мамочка! Разреши, мы ещё с Джонни пробежимся! Дядя Серёжа пообещал, что научит его на санках меня катать!

- Да, почему нет? Но может не всё сразу? В другой день? - проговорил  Сергей.

- Нельзя откладывать на завтра то, что обещал сегодня! - настойчиво возразил мальчик в окружении взрослых. - Надо аппетит нагулять! А то мне есть не хочется! Ну пошли! - и Андрейка потянул Сергея за руку.

- Аппетит нагулять - это резонно. - Добродушно согласилась Марина с сыном. - Сергей, пожалуйста, полчаса. Спасибо Вам! - И услышала восторженный вопль Андрейки. Он уже подтолкнул дядю к двери, а мамочке послал воздушный поцелуй.

Пятница заканчивалась благополучно. Боли как не бывало, умиротворённый сын уже спал, и рядом с ним на коврике расслабленно возлежал Джонни, изредка повизгивая, похрапывая и дергая лапами, будто во сне заново переживал недавние приключения с санками. А Марина всё не решалась позвонить Антону. Ей хотелось придумать для него такое испытание, чтобы проверить в нём собственно мужское качество охотника или нападающего как в футбольной команде. Напор, инициатива, скорость реакций,   борьба за свои ворота, а в воротах она - Марина,   его королева. Её не оставлял медовый вкус воспоминаний о близости с Антоном, ни одно его касание и проникновение не угасло, наоборот, каждая вызванная в памяти картина отзывалась дрожью в коленках. И было бесполезно читать, смотреть телевизор, слушать музыку. Воображение снова и снова возвращало к пережитым любовным сюжетам. Сон, наконец, одолел её грёзы, но и во сне она бродила в воздушных замках, позванивающих  и стонущих от растущих желаний. Во сне её избранник  властно, бесцеремонно и жёстко возобладал своей королевой