Медовые уста (Медовый секс)

Сегодня была суббота и третья годовщина их свадьбы. Можно было поваляться в кровати: мужа не было дома — очередная командировка, которая неизвестно, когда закончится. Валера обещал приехать к субботе, но она уже настала, а его всё ещё не было. Звонка тоже не было, даже эсэмэски. Таня сначала хотела позвонить, но затем передумала — он мужчина, так пускай первым поздравляет. За последний год в их отношениях наметилась трещина. И с каждой его командировкой эта трещина всё увеличивалась и увеличивалась, грозя превратиться в пропасть.

Причина вполне банальная — отсутствие своего жилья. После свадьбы решили жить отдельно от родителей. Это было хорошо и плохо одновременно. Хорошо потому, что Таня не делила кухню с мамой или свекровью, не выслушивала нотации по поводу и без повода, сама решала, что приготовить на завтрак или ужин, а также — когда делать уборку и делать ли её вообще. Свой отпуск они оба подгадали под медовый месяц, несколько дней предаваясь безумному сексу, не особо заботясь о приготовлении пищи и уборке квартиры. Плохо было то, что квартира эта была не своя, а съёмная. Её оплата съедала приличную часть семейного бюджета и не давала ощущения «собственного гнёздышка». В любой момент хозяева могли заломить ещё большую цену или вообще решить её продать. За три года это была вторая их квартира.

Конечно же, они не бедствовали. Валера купил машину, пусть и в кредит, молодожёны не считали каждую копейку, но своя квартира была пока недоступна. Родители, конечно же, подарили молодым на свадьбу энную сумму, однако её не хватило даже на первоначальный взнос для ипотеки. Поэтому часть потратили на приобретение необходимой бытовой техники, а остаток положили в банк, решив начать копить на квартиру.

Таня, наконец, сползла с кровати, решив, что нет смысла раскисать и опускать руки. Она прошлёпала на кухню и заварила кофе в настоящей турецкой медной джезве, которую ей подарила на день рождения подруга. Наслаждаясь ароматным напитком, Таня думала — чем же ей сегодня заняться. Если бы Валера был дома, она бы приготовила праздничный обед. Продуктами запаслась заранее, уборку сделала ещё вчера вечером, но сейчас ей было всё равно. Хандра накатывала, хотелось разреветься или чего-нибудь разбить.

От невесёлых мыслей Таню отвлёк запиликавший телефон. Она схватила его, надеясь, что звонит Валера. Но это была Диана — её лучшая подруга.

— Привет, Танюха! Не разбудила?

— Привет, Ди… Нет, я уже встала,  — нарочито бодрым голосом ответила Таня.

— Поздравляю, подруга с трёхлетним юбилеем совместной каторги! Любви вам, счастья и денег побольше!

— Спасибо,  — вздохнув, сказала Таня.

— Что случилось? — насторожилась Диана.

— Да Валерка в командировке опять, я одна. Даже не позвонил, не поздравил,  — слёзы вдруг хлынули, прорвав плотину сдерживавшей их воли.

— Эй, ты там плачешь, что ли? — заволновалась Диана. — Так. Не реви! Сейчас приеду.

— Приезжай, Ди! Мне так фигово,  — шмыгрув носом, прошептала Таня.

Через час с небольшим в дверь позвонили. Таня за это время успела прореветься и успокоиться. Она умылась холодной водой, чтобы убрать следы душевного расстройства, надела своё любимое платье и «навела красоту», замаскировав косметикой припухшие от слёз веки. По-быстрому настрогала салат, порезала сыр, полукопчёную колбаску и поставила на стол бокалы под вино. Диана ворвалась в квартиру, чмокнула Таню в щёку, но промахнулась, затем рассмеялась и стёрла с её носа следы своей помады. Это была эффектная рыжеволосая бестия, которая всегда вносила в Танину жизнь некоторый хаос и не давала раскиснуть в трудную минуту. Она была порывиста, говорила то, что думала, всегда пользовалась у мужчин успехом, но до сих пор никто из них не смог её окольцевать.

— Держи, подруга,  — сказала Диана, вытащив из пакета коробочку, перевязанную ленточкой. Таня распаковала подарок. Это был изящный клатч, на который Таня положила глаз в один из совместных с Дианой походов по магазинам. Она помнила, сколько он стоил, и испуганно вскинула глаза на подругу.

— Ты что! Он же дорогущий! Обалдела — такие подарочки дарить!

— У тебя «кожаная свадьба», вот и подарок из кожи должен быть,  — махнула рукой Диана. — Один раз живём. Я что, не могу для подруги приятное сделать? Мой очередной — мужчинка состоятельный. Он мне всякие безделушки пачками дарит.

— Спасибо, подруга! — улыбнулась Таня. — Только юбилей какой-то грустный получается…

— А мы сейчас повеселимся,  — лукаво подмигнула ей Диана, вытащив из пакета две бутылки шампанского и коробку конфет. — Наливай!

Повозившись с пробкой, Таня устроила громкий «бум» в потолок и улила вспенившимся шампанским скатерть. Зато развеселилась, потому что Диана забавно заверещала и отпрыгнула от стола, чтобы брызги не попали ей на одежду. Вытерев лужу со стола и разлив то, что осталось в бутылке по бокалам, подруги принялись отмечать юбилей.

— За тебя! — произнесла первый тост Диана.

Потихоньку Таня втянулась в легкомысленную болтовню. Салат и колбаска были использованы по назначению, а когда закончилась вторая бутылка шампанского, Таня достала вино из холодильника.

— Может, курочку запечь? — спросила она у Дианы.

— Да ну! Возиться ещё с ней! Давай лучше пиццу закажем.

— Давай! — согласилась Таня.

Подруги дозвонились до пиццерии и заказали пиццу с шампиньонами.

— Слушай, а может, твоему Валерке ребёночка уже хочется,  — вдруг ни с того, ни с сего спросила Диана.

— Оно, конечно, пора, наверное,  — немного подумав, сказала Таня. — Только куда его, ребёночка? Жилья своего нет. Тут — либо ребёнок, либо квартиру снимать. Два источника расходов не потянем. Не к родителям же идти в эту теснотищу?

— Другие рожают. И с родителями живут,  — возразила Диана.

— Ага, и будет потом, как у Ленки Ильиной. Пожили с родителями — и с мужем разбежались через год. А ребёнок теперь без отца растёт. Воскресный папа — тоже не вариант.

— Да, ты права,  — вздохнула Диана. — Да где же эта пицца! — возмущённо воскликнула она. Но тут раздался звонок в дверь.

— Ага, вот и она! — сказала Таня и пошла открывать дверь. Но ошиблась. За дверью стояла симпатичная девушка в униформе с огромным букетом пунцовых роз.

— Здравствуйте,  — мило улыбнулась она. — Вы Татьяна?

— Здравствуйте. Да, Татьяна,  — ответила она.

— Ваш супруг поздравляет вас с юбилеем вашей свадьбы,  — сказала девушка, вручая букет. — Наша фирма присоединяется к поздравлению и желает вам любви и счастья.

— Спасибо! — в ответ улыбнулась Таня, вдыхая аромат цветов.

— До свидания! — сказала девушка и, развернувшись, чуть не столкнулась с молодым человеком, у которого в руках была коробка с пиццей.

— Здравствуйте, пиццу заказывали?

Таня отдала подоспевшей Диане цветы и расплатилась за пиццу.

— Ну вот! А ты переживала! — воскликнула Диана, когда Таня закрыла дверь. — Видишь, он помнит и любит. Смотри, тут открытка. — Диана отцепила прикрепленную к букету открытку и отдала её подруге.

«Буду в три. Люблю, целую! » — прочитала Таня. — Он к трём приедет,  — сообщила она.

— Тащи вазу, а то цветы завянут,  — распорядилась Диана. — Видишь, какой шикарный букет заказал! А ты расстраивалась.

Таня налила в вазу воду и поставила букет на стол.

— Давай пиццу есть, пока она тёплая. Сейчас чайник поставлю и курицу разморожу,  — засуетилась Таня.

— Я тебе помогу праздничный обед приготовить и пойду, не буду вам мешать ворковать,  — воодушевлённо произнесла Диана.

Расправившись с пиццей, подруги дружно взялись за приготовление обеда. И без пятнадцати три стол уже был накрыт.

— Ну, я побегу, Танюха,  — окинув критичным взглядом плоды совместных усилий и оставшись этим довольна, сказала Диана.

— Может, останешься? Отпразднуем вместе,  — предложила Таня.

— Не, я побегу, не буду мешать, пока-пока! Позвонишь мне потом, расскажешь,  — сказала Диана, и, расцеловавшись, подруги расстались.

***

Таня присела за стол. Голова немного кружилась от выпитого вина или от волнения. Наконец послышался звук проворачиваемого в замке ключа, и Таня вскочила со стула, чтобы встретить мужа.

— Здравствуй, солнышко,  — сказал он и, обняв, нежно и осторожно поцеловал её. — Ух! Уже наотмечалась без меня!

— Сам виноват,  — фыркнула Таня,  — даже не позвонил! Но… спасибо за розы. Они чудесные! Давай, скорее руки мой и к столу.

— Нет, это ты собирайся. Поедем в одно место,  — возразил Валера.

— В ресторан, что ли? А тогда зачем я всё это готовила? — спросила Таня. — Хоть бы предупредил…

— Ничего страшного. Не пропадёт твой скорбный труд. Мы всё возьмём с собой,  — успокоил её Валера.

— В ресторан со своей едой?

— Нет, не в ресторан. Намного лучше. Что тут у нас? Курочка, салатики, картошечка… Отлично!

— Только вина нет. Мы с Дианкой его уже того… В общем, праздник праздновали…

— Ага, вижу,  — усмехнулся Валера, бросив выразительный взгляд на три пустые бутылки, стоящие под столом.

Таня распределила салаты по пластиковым контейнерам для заморозки ягод, а курицу с картошкой положила в кастрюлю и умотала полотенцами, чтобы не остыли. Валера взял пакеты с продуктами, они спустились вниз по лестнице и сели в машину.

— Так куда мы едем? — спросила Таня.

— Сюрприз. Увидишь сама,  — ответил Валера и замолчал. Таня больше не стала надоедать своим любопытством и стала смотреть в окно.

Через некоторое время многоэтажки сменились аккуратными домиками в европейском стиле нового коттеджного района города. Домики были на разной стадии постройки, но уже во многих жили люди. Валера завернул к двухэтажному особняку и остановил машину. Он вышел и открыл дверцу со стороны Тани, подав ей руку.

— Симпатичный домик,  — сказала она. — Мы сюда в гости?

— Нет,  — слегка хриплым от волнения голосом ответил Валера. — Мы сюда — домой. Это наш с тобой дом.

— Наш с тобой… Что?! Шутишь, что ли?

— Честно-честно! — широко улыбнулся Валера. — Это наш дом, только он пока до конца не готов. Я не мог без тебя начать внутреннюю отделку — мало ли тебе что не так покажется. Не понравится, то есть… — он достал ключи и открыл ворота. — Иди, а я машину пока загоню.

Таня вошла в открытые ворота и огляделась. Участок был соток в двадцать. В середине его находился дом, а левее, ближе к забору, Таня увидела ещё одно строение. Деревянная баня. Валеркина мечта. Она выглядела полностью завершённой. Возле неё — размеченный колышками участок.

— Здесь я хочу вырыть бассейн,  — сообщил подошедший к Тане Валера.

— Валерка, откуда у тебя деньги-то на всё это? — спросила Таня. — Банк ограбил, что ли?

— Нет, не банк и не ограбил. Пойдём дом смотреть изнутри,  — сказал он весело и, схватив Таню за руку, побежал к дому.

— Я на каблуках, между прочим! — с возмущением запротестовала Таня. Валерка остановился и подхватил её на руки. — Ага, урони ещё! — не унималась она и шутливо заколотила кулаками по его плечам.

Волна счастья вдруг захлестнула Таню. Она уткнулась носом в его шею и отдалась этому ощущению.

— Всё, приехали,  — сказал Валера, поставил Таню на ноги, достал ключи и открыл входную дверь. — Прошу, мадам!

Они вошли в дом. Он показался Тане огромным. Валера, изображая экскурсовода, водил её по комнатам и комментировал: здесь будет кухня, там — зал с камином, а здесь — зимний сад. На второй этаж вела широкая деревянная лестница с резными балясинами. Всё внутри было отштукатурено и подготовлено под окончательную отделку. Таня радовалась, как ребёнок.

— Просто шикарно! Ну, так ты расскажешь, откуда такое счастье свалилось? — ещё раз спросила Таня.

— Конечно, расскажу! Куда я денусь… Года три назад, помнишь, Витька Новиков проставлялся — выиграл в лотерею семьдесят тысяч?

— Помню, а как же — ты приполз «на бровях», мы тогда первый раз серьёзно поругались.

— Я подумал — а чем я хуже? Стал каждую неделю по два билета покупать — для семейного бюджета не накладно. Сначала ничего такого особенного не было, так — по мелочам: то шестьдесят рублей, то сто пятнадцать, то восемьдесят, то вообще ничего… Больше тратил, чем выигрывал. А потом сорвал джек-пот. Тридцать девять лимонов с копейками. Сначала хотел всем рассказать, тебя обрадовать, но потом решил сделать сюрприз к юбилею свадьбы. Вот и сделал. Купил участок, нанял строителей. Ну и баньку, конечно, в первую очередь. Мечта жизни.

— Даа… Как в сказке. А эти командировки твои как-то связаны с тем, о чём ты мне рассказал?

— Я с работы ушёл, открыл своё дело. У меня заправка и магазин автозапчастей с ремонтной мастерской. Когда начинал, то много организационной работы было, поэтому говорил, что в командировки посылают. Да мне и в самом деле пришлось помотаться по стране. Уж прости, что врал тебе,  — сказал он и виновато заглянул ей в глаза. — Ты не сердишься?

— Сержусь, конечно! У тебя наследник давно бы бегал, если б ты признался мне сразу,  — ответила Таня. — Ну, может, не бегал, но ползал — это точно.

— Да, наверное, надо было квартиру хоть какую-нибудь купить,  — пробормотал Валера. — Но на меня такое свалилось сразу! Голова кругом! Я часть денег вложил в несколько инвестиционных фондов и холдингов, часть — в разные банки в рублях, валюте и золоте. Даже если своё дело прогорит, то мы спокойно сможем жить на проценты.

— Какой ты у меня предусмотрительный! Пойдём баню твою смотреть, миллионер ты наш подпольный!

Баня была размером в полноценный дом с мансардным этажом. Сделанная из оцилиндрованных брёвен, она походила на терем-теремок. Не хватало только резных наличников на окошках. Из небольшой прихожей двери вели в туалет и в комнату отдыха, где стояли деревянный стол со стульями, холодильник и кухонный гарнитур с раковиной и электроплитой. Микроволновка тоже имелась в наличии. Даже музыкальный центр. Лестница из двух пролётов вела на второй этаж, а под ней в углу располагался мягкий диванчик-уголок.

— Да тут жить можно! — воскликнула Таня.

— А я и жил, когда в «командировках» бывал,  — ответил Валера.

— Ууу, врунище! — показала ему кулак Таня. — А наверху что?

— Пока ничего особенного, но потом будет бильярдная.

— Красиво жить не запретишь! — прокомментировала Таня, начав подниматься по ступенькам. В верхней комнате, кроме шкафа в углу, огромной кровати посередине и пуфика возле неё, действительно ничего не было.

— Ничего себе, траходромчик! — прицокнула она.

— Не «траходромчик», а супружеское ложе, а ты — моя законная наложница, поэтому будешь исполнять здесь супружеский долг! — дурашливо нахмурив брови и указывая на кровать, произнёс Валера.

— Нууу! Я так не согласна! — включилась в игру Таня. — Ты, Кощей Бессмертный, красну-девицу сначала напои, накорми, в баньке попарь, а затем только супружеский долг требуй!

— Ты пропустила «спать уложи»,  — поучительным тоном изрёк Валера.

— А это не одно и то же, что и «супружеский долг»? — невинно захлопала ресницами Таня.

— Так, ты мне зубы не заговаривай! — погрозил ей пальцем Валера. — Завари чай, а я — на охоту за мамонтом… эээ… за курицей пошёл.

Таня фыркнула и начала спускаться за мужем вниз по лестнице. Включила электрочайник, нашла коробку в шкафчике и заварила чай. Валера принёс пакеты с продуктами из машины и вышел снова. Таня засунула курицу, а затем и картошку в микроволновку разогреваться, нашла тарелки и разложила в них салаты. Валера вернулся с охапкой поленьев и направился растапливать печь.

Когда он снова вошёл в комнату, стол был накрыт. Валера сполоснул руки и достал из холодильника бутылку вина.

— Конечно, перед баней алкоголь лучше не употреблять, но так мы же не водочку пить будем, а этот импортный компотик. Чаем годовщину отмечать не солидно,  — прокомментировал Валера, открывая вино. — «Пино Гри Целленберг». Хорошее вино.

— Я такое не пила. Дорогое?

— Тебя должна не цена волновать, а его вкус,  — сказал Валера, разливая вино по бокалам. — Давай за наши три года совместной жизни, за то, что мы их выдержали и за нашу необыкновенную удачу! — Валера осторожно коснулся своим бокалом бокала Тани. Таня пригубила вино. Она почувствовала сложный вкус абрикоса, кофе, жареных орешков и, кажется, груши.

— Ммм… Вкусняшка! — похвалила Таня вино. — Ты ешь, а я не буду пока. Мы с Дианкой на двоих целую пиццу недавно слопали.

— Ага, и три пузыря раздавили,  — подначил её Валера, накладывая себе в тарелку чуть-чуть салата, картошку и небольшой кусочек курицы.

— Не три пузыря, а меньше. Я полбутылки на стол пролила, когда открывала. Мужика-то в доме не было, чтобы за дамами поухаживать,  — кинула она ответную шпильку. — А ты почему так мало ешь?

— Сейчас банька протопится, пойдём париться. Много есть нельзя, а то тяжело будет. Я намерен сегодня получить от бани максимально возможное удовольствие. — Валера допил свой бокал вина и встал.

— Давай потанцуем,  — шепнул он, беря пульт.

Комнату наполнил проникновенный голос Селин Дион. У Тани закружилась голова. Она прижалась к мужу, а он медленно вёл её в танце, шепча на ухо всякие нежные глупости. Затем он нашел её губы…

Таня вернулась в реальность, когда закончилась медленная мелодия и началась другая, более быстрая. Она стояла в кольце Валеркиных рук, откинувшись немного назад, присев на край стола, а он целовал её шею, спускаясь всё ниже и ниже.

— На столе мы ещё не пробовали,  — пробормотала она, снова закрывая глаза.

— Что же я, совсем дикий, что ли! На столе… Я ж не варвар,  — оторвавшись от исследования Таниной груди, выдохнул он.

Сделав над собой усилие, отстранился, мягко потянув её за собой, изобразил несколько бодрых танцевальных па в ритме звучавшей музыки, втягивая Таню в своё движение и стряхивая томное расслабление, до которого они себя довели.

— Пойду гляну, как там парилка поживает,  — бодрым голосом произнёс он и вышел.

Отсутствовал он минут семь. Таня это время бродила по комнате с бокалом вина, отпивая понемногу, наслаждаясь его вкусом и ароматом. Наконец дверь открылась, и Валера появился на пороге. Из одежды на нём осталось только полотенце, обёрнутое вокруг бёдер, и фетровая банная шапочка на голове.

— Твоя очередь,  — весело сказал он. — Быстренько в душ и пожалуйте, сударыня, париться! Только голову не мочи,  — предупредил он.

Таня поставила недопитый бокал на стол и зашла в предбанник. Там, кроме душевой кабинки и вешалки для одежды, имелся удобный диванчик, а в дальнем конце помещения в подсветке мерцала и переливалась водная гладь небольшого, где-то примерно три на три метра, бассейна. Она разделась и зашла в кабинку, включив сначала прохладную воду, а затем постепенно увеличивая её температуру. Затем, завернувшись в полотенце и надев банную шапочку, она открыла дверь в парилку и нырнула в горячее облако.

В парилке стоял запах распаренного берёзового веника, мяты и мёда. Валера уже сидел на нижнем полоке.

— Сегодня, наверное, наверх не полезу — ты ж у меня новичок, буду солидарность проявлять,  — сообщил он. — Садись, минут несколько посидим, а потом в душ.

— А веником когда?

— Веником на втором заходе,  — объяснил Валера.

Через некоторое время они вдвоём отправились в душ и снова целовались, уже под струями воды. При этом они, разумеется, намокли с ног до головы. И не только намокли. Сначала они просто дурачились. Затем их шутливые короткие поцелуи сменились более чувственными и затяжными. Руки Валеры скользили в струях воды по всему её телу, пробуждая в ней острое желание. Напряжение внизу живота у Тани стала непреодолимой, а он всё медлил, испытывая не менее сильные муки, но стараясь довести её своими ласками до той грани, когда малейшее прикосновение может в любой момент вызвать взрыв. Наконец он подхватил её руками под бёдра, рывком приподнял и, прижав к стенке кабинки, вошёл в неё одним мощным движением. Они вместе начали забираться на гребень нарастающей волны наслаждения, которая обрушилась со всей своей дикой необузданной силой и накрыла, перемешивая мысли, чувства и ощущения…

Таня полностью отдалась этому шквалу, не понимая, не желая понимать или что-то анализировать. Было ли это действие вина, или достаточно долгий перерыв после последней с ним близости, или сброшенный груз неудовлетворённости жизнью, или шоковое влияние, пусть и непродолжительное, парной, которая вскрыла в её организме какие-то особенные каналы… Но она получила такую разрядку, такую гамму эмоций и физического наслаждения, которую никогда не испытывала до этого момента.

Потрясённая, она сползла с его медленно опустившихся рук и повисла, обхватив Валеру за шею. Он, тяжело дыша, затуманенными глазами смотрел на Таню. Потом запрокинул голову, подставив лицо под воду и, не раскрывая глаз, снова нашёл её губы. Его поцелуй был такой нежный, что Таня начала снова погружаться в приятную истому. Это шумели струи воды или у неё стоял звон в голове, лишённой на время потока мыслей?

Наконец они оторвались друг от друга, закончили водные процедуры и выключили воду. Завернувшись в большие махровые полотенца, прошлёпали босиком в комнату отдыха. Таня присела к столу, а Валера снова включил чайник. Через несколько минут они пили чай, посматривая друг на друга и периодически начиная хохотать, вспоминая свое «недостойное» поведение в душе.

— Ну что, пошли на следующий заход? — прервал молчание Валера.

— Ты что имеешь в виду? — лукаво усмехнулась Таня.

— Что имею, тем и порадую. В парилку, барышня, на экзекуцию!

— Может, хватит мне для первого раза?

— Нет, для первого раза надо хотя бы веника попробовать. Я ещё не все прелести бани тебе раскрыл.

Таня нарочито горестно вздохнула, пробормотав: «Веника попробовать… Хорошо — не хлыста»,  — и поплелась вслед за мужем. В парилке, казалось, стало ещё жарче. Они с Валерой уселись на полки и стали прогреваться. Потом он всё-таки не выдержал и залез наверх. Через некоторое время Валера спустился.

— Хорошо-то как! Может, хоть на минуточку заберёшься повыше? — предложил он.

— А давай! — вдруг согласилась Таня и полезла на второй ярус; выдержала она секунд тридцать. — Не, я не самоубийца!

Валера усмехнулся и плеснул на раскалённые камни ковш воды. Они зашипели и окутались паром. Пар пахнул медом, мятой и эвкалиптом.

— Теперь — гвоздь программы,  — тоном конферансье возвестил он, вытаскивая из кадки два готовых к употреблению берёзовых веника. — Давай сначала ты меня, а потом — я тебя,  — предложил он, растягиваясь во весь рост на полоке.

Таня взяла веник и неумело, но довольно сильно, как видела в фильмах, начала хлестать им по Валеркиным спине и ногам. В настоящей русской бане она парилась впервые. Это Валерка был любитель. Он с друзьями раз в месяц обязательно вырывался попариться.

Валера вдруг застонал и, поднявшись, отобрал у Тани веники.

— Ложись, несчастье моё! Я тебе сейчас покажу, как надо правильно париться. А мне сегодня — не судьба…

Таня легла на живот, внутренне сжавшись от страха. Она думала, что Валера её сейчас начнёт, как и она его, охаживать веником со всей дури. Но процедура началась с лёгких поглаживаний от стоп к голове и по рукам. Обратно он проводил веники по бокам тела. Повторив несколько раз эти движения, он приступил к постёгиваниям. Тоже лёгким и совсем не болезненным. Валера прошёл её спину во всех направлениях, затем поясницу, бедра, икры и стопы. Затем он снова повторил поглаживания, но уже быстрее.

Внутренняя пружина страха постепенно распрямилась и растворилась в удовольствии. Однако не успела Таня расслабиться, как получила от мужа команду перевернуться на спину и получила тот же набор в той же последовательности.

— Экзекуция окончена,  — услышала Таня.

— Что, и это всё? — удивилась она. — Я только начала расслабляться.

— На первый раз достаточно. Переворачивайся обратно. Я лучше тебе сейчас массаж с мёдом сделаю,  — успокоил её Валера. — Для кожи полезно. Спа-процедура натурпродуктом по всему телу. Помолодеешь лет на «цать».

— Не хами, мальчик,  — притворно рассердилась Таня и попыталась лягнуть его ногой, но не попала и снова улеглась на живот.

Дело в том, что Валера на два месяца младше, и этот факт стал неистощимой темой для их подтрунивания друг над другом.

Муж притащил деревянный табурет и установил его рядом с полоком, а на него поставил фаянсовую пиалу, наполненную разогретым естественным путем в горячем воздухе парной мёдом.

Конечно же, он не был профессиональным массажистом, но основы массажа в наше время знают многие. Валера зачерпнул мёд ложкой и опрокинул её над Таниной спиной. Мёд недолго поборолся с земным притяжением и шлёпнулся большой каплей, а за ней из ложки потекла тонкая вязкая струйка, которой Валера начал рисовать произвольно-замысловатые медовые дорожки. Затем он стал поглаживающими движениями распределять мёд по спине и рукам. Точно так же он нанёс сладкое косметическое средство на ноги и ягодицы.

Таня впала в полудремотное состояние, из которого её вырвала просьба перевернуться на спину. Не открывая глаз, она перевернулась. Только вскоре от её дремоты не осталось и следа. Валеркины руки заскользи по направлению от стоп по икрам и бёдрам. Затем он переключился на её руки, пройдясь от плеч вниз к кистям и обратно, избегая середины грудной клетки, перешёл на живот, обильно полив его мёдом. Пальцы Валеры продвигались всё ниже, массируя Таню всё нежнее и медленнее. Как будто невзначай, он касался её губ, заставляя вздрагивать от получаемых ею ощущений.

— Ты мне спа-процедуру делаешь или соблазняешь? — промурлыкала она, не открывая глаз.

— Одно другому не помеха,  — шепнул он в ответ и, уже не скрывая своих намерений, провёл ладонью между её ног, погрузив средний палец в распалённую глубину и коснулся, уже влажным, маленького бугорка — средоточия наслаждения. От этого его прикосновения Таня непроизвольно дернулась и застонала, но Валера уже убрал руку. Он снова, уже не ложкой, а пальцами зачерпнул мёд и занялся сначала одной грудью, потом другой. Наклонился и быстро лизнул сосок, потом прикусил его осторожно зубами, обхватил губами и легонько втянул, касаясь его языком. Таня охнула.

— Хватит натурпродукт переводить, а то я не покрасиве; ю,  — выдохнула она.

— Ты у меня и так самая красивая,  — пробормотал Валера, не прекращая целовать грудь.

— Маленького на сладенькое потянуло,  — не унималась она, чувствуя накатывающее волнами возбуждение.

— Молчи, женщина,  — с шутливой угрозой в голосе приказал муж и закрыл ей рот поцелуем, продолжая блуждать руками по телу.

— Вот они какие — уста сахарные,  — прошептала Таня, когда Валера оторвался наконец от губ и занялся исследованием на вкус её шеи.

— Не сахарные, а медовые,  — уточнил он и слегка укусил за ухо, а затем кончиком языка прошёлся по внешнему краю ушной раковины.

— Зуботерапия… активных точек уха. Ты меня уже всю… залечил… почти… до смерти… — она говорила, всхлипывая и задыхаясь, но это был ещё не предел.

Валера языком медленно прочертил дорожку от шеи через грудь и пупок в самый низ живота. Одновременно он ввёл свой средний палец ей внутрь, держа руку ладонью вверх, и уперся им в ту самую волшебную точку «G». Его язык в это время достиг других губ и медленно начал прикасаться к маленькой горошинке, спрятанной в глубине их складочек. Движения языка были то медленные, то быстрые, то ритмичные и размеренные, то безумно-бессистемные. Он действовал по наитию, ориентируюсь только на её реакцию. А она стонала, вскрикивала и, наконец, содрогнулась, испытав такие эмоции, что слёзы непроизвольно потекли из её закрытых глаз.

Как только Валера ощутил, что её внутренние мышцы, крепко обхватывавшие его палец, расслабились, он, убрав его, накрыл Таню свои телом и вошёл во влажную глубину, начиная медленно и ритмично двигаться.  

— Тебя «инфаркт с микардом» не стебанёт? — лениво растягивая слова, спросила она, чувствуя себя медузой, выброшенной волнами на песок.

— Не должен… Я… дверь… в парилке… приоткрыл,  — ответил ей Валера, увеличивая темп.

Он закинул её ноги себе на плечи и, опираясь на левое колено, спустил свою правую ногу на пол, обретя более устойчивое положение и возможность проникать глубже. Таня, ещё до конца не отойдя от прошлого раза, думала, что её тело уже получило всё, что желало, и насытилось окончательно. Из чувства благодарности она принялась двигаться, пытаясь помочь Валере, а не лежать бревном, но ленивая истома охватила её, и Таня бросила свои попытки. Но вскоре её тело снова начало отвечать на его усилия. Только ощущения были совсем иные. Желание нарастало постепенно, но не становилось при этом таким острым и ярким, как прошлый раз.

Валера, почувствовав, что любимая снова заводится, сбавил темп. Теперь он входил медленней, но мощнее, на секунду-другую задерживаясь в самой глубине, и снова выходил, пытаясь отвлечь себя посторонними мыслями, чтобы не сорваться.

Таня погружалось в состояние, которое можно было назвать одним единственным словом — счастье. Это была смесь ощущения нежности к любимому человеку, физического удовольствия, полного расслабления тела и души, а также лёгкости в голове, из которой на время ушёл, казавшийся нескончаемым, поток мыслей её внутреннего диалога, постоянного обдумывания каких-то действий или возможных решений. И всё это произошло у неё не в виде сильного, но кратковременного взрыва, а длилось и длилось, растворяя её сознание в пустоте, а тело — в наслаждении.

Она возвращалась из этой пустоты постепенно, мысли лениво вплывали в её голову, но они были отрывочные, вялые и сумбурные. Таня ощутила себя лежащей на спине, а рядом — Валеру, который уже почти восстановил дыхание. Температура в парилке довольно сильно упала, из приоткрытой двери шла прохлада.

— Ну, что, париться ещё будем или хватит? — спросил её Валера.

— А я уже покрасиве; ла? — вопросом на вопрос лениво отозвалась Таня.

— Ещё как! — улыбаясь, сообщил он. — Пошли поплаваем, чтобы взбодриться, а то ты сейчас, пожалуй, заснёшь.

Валера встал и помог подняться Тане с полока. Они ополоснулись в душе, смывая с себя остатки мёда, которые не успели впитаться в кожу, и зашли в бассейн. Валера соскользнул в воду первым и подал Тане руку. Она осторожно спустилась по ступенькам, и прохладная вода, которая загадочно мерцала благодаря подсветке, приняла её в свои объятия.

— Ты похожа на русалку,  — шепнул Валера, подобравшись к Тане со спины и приобняв её за плечи.

— Так бы и плавала тут. Жаль, что корытце маловато,  — вздохнула она, разворачиваясь лицом к мужу.

— Ничего, скоро большое корытце во дворе будет готово, потерпи немного,  — пообещал Валера. — Пойдём чайконём, а то засохнем — никакой «Спрайт» не поможет. После парилки надо обязательно потерю влаги возмещать.

— «Спрайтом» и не напьёшься — редкостная приторная гадость,  — сказала Таня и подплыла к лестнице.

***

Они сидели на диванчике под лестницей, пили травяной чай и строили планы на будущее. Между делом Таня проверила телефон. Она увидела кучу эсэмэсок от друзей, родственников и подруг. Мама ей тоже звонила. Таня нажала на вызов.

— Ты почему трубку не берёшь! — услышала она её возмущённый голос. — Так празднуешь, что даже не слышишь звонка!

— Привет, мам! У меня всё в порядке,  — поспешила успокоить её Таня.

— Твой-то муженёк вернулся из командировки? Не забыл хоть поздравить тебя с юбилеем? — немного сбавила тон мама. — Я тебя поздравляю, хотя с чем уж тут поздравлять…

— Спасибо, мам. Валера приехал, розы подарил — огромный букетище,  — похвалилась Таня.

— «Букетище»,  — проворчала мама. — Лучше бы работу хорошую нашёл, да на квартиру быстрее скопил.

— Он уже скопил,  — сообщила Таня.

— Не морочай мне голову! Как же, скопил,  — раздражённо ответила мама.

Таня набрала воздуха, чтобы всё ей рассказать, но Валера приложил свой палец к губам и покачал головой, призывая к молчанию.

— Ну… немного-то скопил.

— Именно: немного. Такими темпами вы до пенсии копить будете,  — не унималась мама. — Ладно, не буду вам мешать. Празднуйте,  — с желчью в голосе сказала она и дала отбой.

Таня глубоко вздохнула и жалобно посмотрела на Валеру.

— Вот надо было мне ей перезванивать?! — воскликнула она. — Всё настроение испортила. Ну что она за человек!

— Ничего, относись к этому философски. Она же не знает о переменах в нашей жизни. Твою маму можно понять — она хочет, чтобы ты была счастлива. Не переживай так. Я тебе сейчас подниму настроение,  — сказа он, шутливо чмокнув её в нос. Валера встал и направился к столу, разлил по бокалам вино и вернулся обратно.

— Давай выпьем за наше счастливое будущее и за тёщино здоровье. Клянусь, что с завтрашнего дня она перестанет тебя изводить своими упрёками.

— Ох, не зарекайся! Моей маме трудно угодить. Сначала, конечно же, обрадуется, а потом опять до чего-нибудь докапываться начнёт,  — вздохнула Таня. Они сделали по глотку.

— Я хотел тебе подарок купить, но ничего в ваших женских штучках не понимаю. На трёхлетний юбилей что-то из кожи дарят, вроде бы? Думал сумку дамскую купить, но лучше сходим вместе, ты себе сама выберешь, какая понравится. Завтра сходим, ладно?

— Ой, а я тебе портмоне купила и забыла о нём с этими твоими сюрпризами! — воскликнула Таня.

— Не в подарках счастье,  — назидательно произнёс Валера,  — а в чём?

— В любви,  — ответила Таня.

— Согласен. Но некоторое количество подарков не помешает. — Он жестом фокусника выудил откуда-то из-за Таниной спины маленькую коробочку.

— «Золото-бриллианты»? — высказала своё предположение Таня.

— Не смог удержаться от пижонства,  — покаялся Валера. — Примерь. Если не подойдёт, то поменяю.

Таня открыла коробочку. В ней находилось кольцо с первого взгляда простой, но изысканной формы в виде разорванной спирали. Камень был заключён между её концами и соединял их. Она надела его на средний палец. Кольцо село как родное.

— Нравится? — спросил Валера.

— Ещё бы! Спасибо! — прошептала Таня и нежно поцеловала его.

— «Бог Троицу любит».

— Это ты намекаешь, что попариться на третий заход пора? — лукаво улыбнулась Таня.

— И это тоже. Заметь, ты сама предложила! — усмехнулся он. — А я имел в виду, что мы с тобой заслужили отдых в жарких странах на лазурных берегах. Тебе недели хватит уладить дела на работе и уйти в отпуск?

— Ты что, не помнишь, что у меня отпуск только в сентябре? — вздохнула Таня.

— Помню. Но ждать до сентября я не хочу. А если не дадут, то увольняйся. Тебе и без работы забот хватит. Надо дом до ума доводить. Обои выбрать, шторки, то, сё… В тренажёрный зал походить, мышцу поднакачать, чтобы рожать потом без проблем, а то сидишь и сидишь на своей работе, все мышцы атрофировались. Вместе ходить будем. Мне тоже надо здоровье поправить, а то ты мне его сегодня подорвала почти,  — низким глубоким голосом сказал Валера, наклоняясь к Тане и отбирая у неё пустой бокал…

***

Она проснулась от ярких солнечных лучей, врывавшихся в комнату через не защищённое ни шторами, ни жалюзями окно. Таня лежала на огромной кровати, куда вчера вечером на руках отнес её Валерка. Именно там и состоялся их третий тур любовной эстафеты. На кровати было намного мягче и привычнее, чем на деревянном полоке, однако ей уже немного не хватало тех экстремальных ощущений, испытанных в парилке.

Таня потянулась и открыла глаза. Мужа рядом не оказалось. Её одежды — тоже. Затем она вспомнила, что вся одежда осталась на диванчике в предбаннике. Таня растеряно оглянулась по сторонам и увидела шелковый пеньюар, лежащий на пуфике. Она накинула его и отметила про себя необычайно приятную гладкость ткани. Босиком прошла по пушистому ковру и начала спускаться по лестнице вниз. Ещё на середине пути Таня почувствовала запах кофе. Валера стоял к ней спиной и разливал напиток по чашкам.

— Доброе утро.

— Привет, красотка! — улыбнулся Валера. — А я тут кофе сварил, хотел тебе в постель принести, а ты меня так обломила!

— Кофе в постель — это для слабаков! — шутливо фыркнула Таня и, приблизившись, чмокнула мужа в щёку. — Фу, кактус колючий!

— Нет,  — возразил Валера,  — кофе в постель — это романтично! Давай скорее «плюшками баловаться», а потом я побреюсь и поедем.

— Куда?

— Куда-нибудь. Сумку тебе выбирать.

— Тогда надо Дианке звонить. Она в этих делах лучше разбирается, а то нам какую-нибудь фигню втюхают.

— Звони своей Дианке. Пусть собирается пока, а мы за ней заедем,  — согласно кивнул Валера и сел за стол, на котором уже стояла тарелка с круасанами.

Таня сходила в душ и наконец-то оделась. К счастью, одежда, аккуратно развешенная ею накануне на спинке диванчика, не помялась. Затем позвонила Диане. Та сначала отругала её за то, что долго не звонила, а потом обрадовалась — ходить по магазинам было её любимым занятием.

«Молодожёны» третьего года издания сидели, глядя друг на друга и поглощая круасаны, а затем, повинуясь внезапному порыву, одновременно встали из-за стола и направились к диванчику под лестницей. Затем, обессиленные и удовлетворённые, ещё некоторое время лежали, обнявшись, пока их идиллию не прервал телефонный звонок.

— Вы где там застряли! — услышала Таня возмущённый голос Дианы. — Я уже давно собралась и жду.

— Мы тут немного… ммм… увлеклись,  — промямлила в трубку Таня.

— А, если так, тогда конечно. Это — дело святое,  — Диана, как всегда, поняла её с полуслова. — Если хочешь, отложим шопинг до следующего раза.

— Нет, едем сейчас, а потом — к нам. Будем праздник праздновать. Втроём. Или вчетвером. Бери своего «телепузика» с собой.

— Обойдётся! — фыркнула Диана. — Я на него вчера обиделась. Пусть пока теперь занимается осознанием и прочув-ство-ва-ни-ем ситуации,  — по слогам еле выговорила Диана. — Короче, приезжайте скорее!

***

День пролетел — будто единый миг. Поход по магазинам, круглые от удивления глаза Дианы, когда Валера без раздумий выложил не реальную даже для неё сумму, оплачивая покупки, обед в уютном кафе и в завершении — финальная демонстрация «родового гнезда», полностью деморализовавшая Диану. Она, словно маленькая девочка, запрыгала на месте и захлопала в ладоши от переполнившего её восторга и радости за лучшую подругу. Этот полный впечатлениями день полностью вымотал Таню. На съёмную квартиру они приехали уже поздно вечером, отвезя сначала Диану домой. Завтра начинался новый трудовой день и у неё, и у Валеры.

У Тани едва хватило сил дойти до ванны, чтобы принять душ. Она добрела до кровати и рухнула, проваливаясь в сон. Валера лёг рядом, прижавшись к ней всем телом и зарывшись лицом в пушистые волосы.

— Не, на сегодня всё,  — сонно пробормотала Таня.

— А я и не претендую,  — прошептал ей на ухо Валера. — Я тебя убаюкивать буду и сказку рассказывать: жили да были… — начал он, но кто и где «жил да был», Таня уже не слышала, погрузившись в глубокий сон.

Проснулась она от того, что Валера поцеловал её в губы.

— Поцеловал он королевишну, Красу Ненаглядную, в уста медовые, она и ожила. Открыла глаза и говорит:

— Как же долго я спала! — улыбнувшись, прошептала Таня.

Валера стоял, склонившись над ней, но был уже полностью одет.

— Давай собирайся быстрее, королевишна. Подброшу тебя до работы. А то я спешу.

— Беги уж, торопушка-поскакушка, я на автобусике доеду. Что мне спозаранку на работе делать? Под дверью стоять, словно сиротинушка?

Валера улыбнулся и, чмокнув её в нос на прощание, ушёл. Таня обхватила подушку руками и прижалась к ней щекой.

«Как же я счастлива! »,  — подумала она: вчера для неё началась совсем иная жизнь — полная будущих новых приятных хлопот и впечатлений.

«Мечты сбываются! „Газпром“»,  — вдруг ни с того ни сего всплыла в памяти назойливая реклама, постоянно крутившаяся по телевизору.

— Да, мечты сбываются! Но «Газпром» тут не причём! — громко сказала она в пространство и улыбнулась.

28.08.2017