Любовь в Стране Аслана. Серия: Порно алиса в стране чудес

Впервые опубликовал по ссылке

Люси в Стране Аслана

Мягкий ветерок, нежный и овевающий, ласкающий сами души спасённых Асланом. Белые, белее белого, неземной белизны, башнеобразные облака мощно и торжественно стоят почти неподвижно над горизонтом, вздымаясь до середины неба. Сменяются радостные дни под светом Солнца Правды и ночи светлые от горней любви древних звёзд Нарнии, а гигантские лучезарные башни всё стоят над землёй, едва меняя очертания. Само же небо не синие и не голубое, а того глубоко-зелёного цвета, которого нет на Земле.

Однако даже на фоне прекрасных небес той Нарнии, что в Стране Аслана, выделяется Солнце Правды, играя разными цветами опять-таки невиданными на Земле. Свет его ярче яркого, но Солнце Правды не слепит верных даже, если смотреть на него дни напролёт, что иногда и делает Люси. Ведь и само по себе неизмеримо прекрасное Солнце Правды напоминает ей светоносную гриву Аслана. «Может быть Солнце Правды и есть иной облик Аслана?! » — думает в такие минуты та, чья душа столь невинна и чиста.

Есть в Нарнии Страны Аслана океаны и моря, но вместо воды в них светлые пары, легко проницаемые и сияющие, то души чистых океанид горнего мира, души ангелов хранителей вод небесных. Подобны им и реки Небесной Нарнии, реки сияющих туманов. В них порою, принимая вещественный облик, веселятся и играют озорные наяды, отдыхая в глубоких озёрах, где отражаются небеса. Причём отражаются так, что где небеса, а где отражение?

Особенно же любим Люси вечный источник, вечно юная душа маленького родника. Нет-нет и сделает глоток добрая девушка. Не испытывая жажду, ибо нет у голода и жажды власти над спасёнными Асланом, но даруя радость самому роднику и сорадуясь его радости, радости дарения от щедрот…

Зелёный мир вроде бы тот же, что и Нарнии дней минувших, но растительность почти прозрачна и так легка, какими бывали леса севернее Кэр-Паравеля поздней весной, когда они только начинали одеваться лиственным покровом. Такими же облегчёнными, полупрозрачными видятся хребты гор той Орландии, что в Стране Аслана. Даже сама почва какая-то иная, будто-то бы не из тяжкой земли, а из лёгкого эфира, что уж говорить про цветы, живым ковром устилающие её?

Прекрасная природа той Нарнии, что в Стране Аслана, не была бы и вполовину так прекрасна без просветлённых животных, без птиц поющих на ветках так, что земной человек слушал бы не переслушал, забыв о голоде и жажде. Животных и птиц всё таких же милых, как и прежде, но преисполненных редчайшей по былым меркам доброты. Прежде наивные глазки наполнила древняя мудрость небесных гор, но и добродушная наивность не исчезла. Как такое возможно? Отец Аслана выше парадоксов, нет предела Его могуществу, нет предела дарам любимому Сыну!

Однако радость общения с людьми горнего мира превыше даже радостного любования неземной природой Страны Аслана и полных милой мудрости бесед с её чудесными животными, что больше, чем животные. И дело даже не в мысленной речи. Для коей нет преград и расстояний. Словно изречённое перестало быть ложью в Стране Аслана, в Царстве Правды, где лжи нет!

Особенно же прекрасно общение Люси с братьями и сестрой. Да и сестрой тоже, ведь и её спас Аслан!

Общение с близкими не содержит никакой мути, горечи, мелких забот или непонимания, омрачавших его на Земли или в ветхой Нарнии. По земным меркам — это идеальное общение, отчасти при помощи речи, но больше в молчании, какое в мирах дольних бывает знакомо лишь при общении с немногими, с кем мы соединены особенно глубокой любовью, и в особенно глубокие минуты.

Потребность в жилье сводится на нет мягкостью нарнийского климата. Да и чудесный дар, дар второго облика даровал Аслан братьям и сёстрам Пэвенси. Весёлый озорник Эдмунд перекидывается в рыжего лиса, что может спокойно спать и на снегу в своей природной шубке. Да, зима есть к северу от горней Нарнии в стране добрых великанов, а на северном полюсе живёт Отец Рождество, одаривающий гостей чудесными подарками. Сьюзен оборачивается белой единорожкой, чья шёрстка лучше любых платьев, что соблазняли своей преходящей красотой её душу на Земле. Питер становится львом, что как Аслан, коли, конечно, рядом не стоит Сам Великий Лев. Однако благородный рыцарь не огорчается, а радуется тому, что Господин превосходит его во всём!

Сама же Люси могла бы обернуться крылатой львицей такой красоты, что превзошла бы и брата в его львином облике, но не дерзает. Небольшая, изящная рысь, вот её второй облик. Однако скромная красота таёжной кошки такова, что и в облике ослепительно прекрасной львицы Люси уступила бы сама себе. Такая красота видится в первую очередь духовным взором, что не дополняет привычное людям по земной жизни зрение. Привычное зрение служит дополнением духовного взора Страны Аслана!

Иногда вместе с Аравитой и Игого добрая девушка посещает горний Тархистан. Среди холмистых степей живут те, кого одного за другим, а иногда и группками, вытаскивают из Забвения верные паладины Аслана, а иногда и Сам Великий Лев. Ведь высшее человечество Страны Аслана наша надежда, наша радость, опора и упование. Нисходят святые и светлые в миры дольние, в миры страданий и горя. Пусть на время, но расставаясь, с не представимыми в полной мере и в мечтах, радостями Страны Аслана ради помощи ближним. Да именно ближним, нет для них дальних, всех любят, всех желают спасти, как Аслан!

Вот буквально на днях Великий Лев вернулся с Лазарилиной на спине. Сопровождала же Славного в том походе Сьюзен, шла по тропе тёмной меж чудовищами страшными и кошмарами ужасными. В Бездну Забвения, в ад нечистый шла та, что на Земле, после посещения Америки, боялась и тарелку помыть своими руками, лишь бы не запачкаться. Хотя страшна грязь не телесная, а духовная. Грязные души в чистых телах, что гнилая плоть в дорогих гробах, что сухая мертвечина в драгоценных саркофагах.

Не ради себя шла Сьюзен. Шла по себе знающая, сколько опасна и губительна для души фальшивая красота пленительных нарядов, сколь пусты даже вроде бы самые содержательные сплетни, сколько бессмысленны бесконечные пиры и вечеринки. Теперь, среди прозрачных, тихих холмов, под великолепным небом ничто не препятствует спасённым восполнять тот ущерб, что причинён их душам в Забвении из-за их же грехов. Вместе со Сьюзен, ставшей для неё старшей подругой, сестрою названной, познаёт Лазарилина, что значит красота истинная, не преходящая, чем отличаются сокровища небесные от ветхих сокровищ дольних миров.

Жители Орландии созерцают горные вершины Страны Аслана, но не такими, какими видели их в прежней жизни, а в духовной славе. Могущественные духи верные Аслану, господствующие там, льют в созерцающих чудесную силу, щедро делясь древней силой и чем-то ещё, что не передать словами языков человеческих. И способности души, парализованные маловерием или даже неверием, раскрываются в горней Орландии, в дни и годы непосредственного лицезрения предивных красот Страны Аслана, а порою и Самого Великого Льва!

Впрочем, Кор и Корин, когда собираются вместе с верными конями и друзьями из числа людей, предпочитают веселье попроще. Тогда не только нежная Люси и скромная Уинни, но даже её озорной братец Эдмунд и весёлый конь Игого пьют такой настоявший, истинно натуральный, виноградный сок, щедро даруемый дриадами виноградных лоз. Да и к чему дурманить себя алкоголем в стране предвечного веселья, в мире искренней радости?!

Любовь Люси

Какая ночь в той Нарнии, что в Стране Аслана?!

Ещё недавно, давным-давно, ведь времени нет как неумолимого бега секунд, приближающих миг смертной муки, как нет и самой смерти в благословенной стране, лучшие из земных поэтов в своих прекраснейших стихах всё-же могли бы описать её целиком и полностью за одним единственным исключением.

В отличие от неописуемо прекрасного Солнца Правды живые звёзды Нарнии прекрасны так, что всё же можно описать словами. Их голоса: звонкие, высокие, серебристые. Они сами: светлые, яркие, огнистые. Очень красивые даже по меркам высшего человечества Страны Аслана, святящиеся внутренним светом и в своём человекоподобном облике, но всё-же в полной мере зримые, вполне постижимые для той же Люси в отличие от непостижимого Солнца Правды.

Луна же горней Нарнии другое дело, своей неописуемой красотой её свет напоминает предивное, светоносное сияние Солнца Правды. Впрочем, её ли это свет? Ведь луны светят светом отражённым. Так, что и по ночам, чудесным ночам Страны Аслана, Солнце Правды сияет, сияет светом лунным!

И всё-же, давным-давно, казалось бы вчера, ночь в Стране Аслана, ночь горней Нарнии, была несовершенна. Тьма ночная была безвидна и пуста, служа невзрачным фоном. Казалось так было, так есть и так будет вечно. Ведь Аслан есть Свет без примеси тьмы!

Вот и был, нет не страх, но тень страха, смутное воспоминание из ветхой жизни о тьме ужасной, тьме ночной. Робкие зверушки прятались в норках, мелкие пичужки засыпали в гнёздышках, а под боком у Люси, на ночь глядя, вместо плюшевой игрушки устраивалась маленькая единорожка. Маленькая единорожка, извиняясь, надевала на рожок защитный колпачок, чтобы уберечь глаза доброй девушки от своего природного оружия, в коем, как в оружии, нет нужды. Ведь в Стране Аслана хищники есть и в тоже время их нет. Белые медведи и серые волки, ясные соколы и быстрые ястребы, коты в сапогах и златогривые львы… Как же без львов в стране Великого Льва?!

Только вот всех вместе и каждого в отдельности питает своими животворящими лучами Солнца Правды. Щедро отдаёт себя, но и не думает кончаться. Светит предвечно, светит в вечном настоящем и будет светить ещё целую вечность, коей нет конца!

Пока, мы рассказывали о Солнце Правде, как хочется верить, правду. Маленькая единорожка уже заснула, временами сладко пофыркивая во сне. Заяц Лунный Свет, хранитель мира снов горней Нарнии, послал ей чудесный сон про облака из сахарный ваты, меж коими маленькая единорожка летала на радужных, как у бабочки, крыльях. Добрая единорожка, полная живого тепла, куда лучше плюшевых игрушек даже из числа сотворённых великим магом, одним из лучших канцлеров горней Нарнии, Корнелиусом. Так, что и добрейшая из королев, рождённых когда либо в Англии, вскоре тоже заснула и Люси снова снился Аслан.

По своей воле, по своему самовольному выбору, Люси в этом чудесном сне видела Аслана, как Великого Льва. В этом сне Люси уже не была прекрасной дочерью Евы, чья тихую, нежную красоту не затмила бы и красота вечно юных владычиц светлых эльфов. Не была в этом сне Люси и в своём втором облике, в облике большой кошки северных лесов, рыси. Рыси столь прекрасной, что лишь человек с сердцем чернее антрацита и холоднее льдины стал бы охотиться на такую красоту не нуждаясь крайне в тепле чужого меха, не будучи очень голодным. В этом сне Люси была крылатой львицей, исполненной такого внутреннего света, что сойди она так в какой-нибудь грешный мир, язычники стали бы почитать её как богиню. Впрочем, в этом сне Люси был нужен лишь один восхищённый взгляд, взгляд…

— Люси, что с тобой, почему ты покраснела? Как же это называется?! Вспомнила, болезнь! — и рожок маленькой единорожки окутал столь яркий, целительный свет, что и от тяжелого респираторного заболевания, вроде гриппа, Люси бы мигом исцелилась. Только вот юная королева больна такой болезнью, если это вовсе можно назвать болезнью, что её не исцелит даже Аслан, не отняв свободу воли, таинственный дар Императора-за-Морем, который Сын не вправе отнимать у разумных созданий.

— Не перенапрягайся милая, я здорова, — сказала добрая девушка, просыпаясь и успокаивающе погладила мягкий бочок, запыхавшейся единорожки. Доверчивая кобылка, конечно, поверила доброй королеве и погасила целительный свет чудесного рожка, а вот поверила ли Люси сама себе?

Тут, пожалуй, стоит сделать небольшое отступление. Ведь в Стране Аслана не умирают, но и не рождаются, как ангелы живут даже те, кто стал супругами ещё в ветхой Нарнии, Нарнии минувшей. Так откуда же в горней Нарнии, Нарнии под лучами звезды, что больше, чем звезда, под лучами Солнца Правды взялась маленькая единорожка?

Маленькую единорожку, прозванную за цвет радужки простодушных глазок Фиалкою, привел благородный единорог Алмаз. Привёл из своего очередного похода в миры дольние. Не задолго перед как попрощаться с Асланом.

— Как, Алмаз ушёл?! Ушёл к владычице мрака и девства?!!! — вскричал король Тириан, последний король ветхой Нарнии, на коронном совете королей и королев горней Нарнии, что созвал Аслан.

— Да, Алмаз ушёл к Госпоже Ночи, — подтвердил Аслан. К огромному, не передать словами сколь большому, огорчению Тириана, для коего Алмаз драгоценный друг, которому очень хотелось, чтобы Великий Лев пошутил. Хотя таким не шутят, если у шутника есть хоть капля совести.

Люси даже сейчас, в благословенной стране, стало больно лишь от одного воспоминания о том страшном совете и снова она так и не решилась открыть доверчивой малышке правду об уходе того, кого она называла папой. Не смогла даже после того, как узнала, что вера благородного единорога Аслану, вера куда больше простого доверия, осталась крепка как имя его или даже крепче алмаза. Не ради себя, не из пустой прихоти покинул Алмаз удочерённую единорожку. Его душа стала выкупом за душу другой маленькой девочки, девочки из рода человеческого, девочки с Земли, которая в противном случае осталась бы в безрадостной Стране Зардины, в мире Вечной Ночи. Ныне же она через день, да каждый день, играет с сестрой близняшкой и единорожкой Фиалкой на солнечной лужайке под лучами Солнца, что больше, чем Солнце!

Животворящие лучи Солнца Правды питают лучше любых деликатесов, с ними нет потребности в питье. Однако маленькая единорожка лишь недавно была вознесена в благословенную страну. Вот цветочные феи и подарили ей букет цветов, которая малышка с благодарностью сжевала. Причём цветы в Стране Аслана столь хороши, что не передать словами!

Люси же после того сна вдруг тоже захотелось чего-то вещественного, более того на миг ей захотелось обернуться лесной рысью или даже крылатой львицей, как в том сне, чтобы отведать плод колбасного дерева. Да, бывает даже в горней Нарнии, что бывшим хищникам хочется чего-то иного помимо животворных лучей, чего-то в память о былом, о чём-то из ветхой жизни, чего-то вещественного, можно даже сказать грубо материального. Так есть мясные грибы, сосисочные кустики и кустарники с плодами в виде разнообразнейших сарделек, уже готовых к употреблению. Наконец, есть большие, колбасные деревья. Их плоды любят большие кошки, любят не только за вкус, которого и близко нет у колбас земных, но и за сложность добычи. Не меньше, чем сами большие кошки любят поиграть дриады колбасных деревьев прежде, чем дать насладиться плодами победы.

Однако Люси не хотела пугать робкую лошадку внезапным перевоплощение в хищницу, начала бороться с внезапным желанием. К тому же яблочная дриада, почти верно угадав желание любимой королевы, уже склонила ветвь с налитыми животворным светом плодами к рукам Люси.

— Да, вознаградит тебя Отец Аслана, — с благодарностью сказала Люси, взяв по наливному яблочку для себя и Фиалки.

— Кидай, я ловлю! — задорно воскликнула малышка и вот-вот поймала бы плод своими зубками, которые никогда не рвали плоти, как вдруг разверзлись Небеса!

Яблочко оделось на рожок единорожки, но даже сама Фиалка не обратила на это внимание. Да, что простодушная малышка? Сама Люси, забыла, зачем раскрыла рот. Одна из величайших королев Нарнии так и стояла с открытым ртом, глядя на Великого Льва и Чёрную Пантеру, да именно так с большой буквы!

Невеста Аслана!

Чёрную Пантеру, что больше, чем чёрная пантера увидела Люси. Однако наверное сама Тьма вошла в Страну Аслана, та Тьма, что Старше времени Нарнии, а может старше и времени Земли с её миллиардами лет до Большого Взрыва. Ведь Тьма была и до Большого Взрыва. Тьма Небытия была, насколько вовсе уместно говорить о бытии чего-то не бывшего, и тогда, когда вспыхнул самый первый Свет. Тот Свет, что от Света. Точнее не вспыхнул, а проявился, придя из-за барьера Неприступного для зла Света. Придя оттуда, где живёт Отец Аслана, что выше понимания даже Невесты Сына. Тогда Тьма расслоилась, в каком-то смысле тогда и родилась известная в Нарнии, как Зардина. Стала той частью бесконечной Тьмы, а может быть даже и без почти в каком-то смысле, что возлюбила Свет. Возлюбила так, как Тьма может полюбить Свет. Возлюбила жадно, эгоистично, стремясь пленить, поглотить. И со светом материальным это получалось, свет ярчайших звёзд гас во Тьме!

Однако со Светом Духовным вышло иначе, души теряли яркость, тускнели, блекли цвета… И всё-же все до единой души доживали до освобождения, Он приходил раз за разом, каждый раз отставляя часть Себя взамен, оставляя даже больше, чем требовалась по Договору, а Зардина умела заключать Договора с большой буквы. Сколько мнящих себя мудрецами, да и бывших ими по меркам смертных и бессмертных жителей миров дольних попались в её тенета, сколько стали пленниками во Тьме?

Так зачем же Зардина заключала Договора с Ним, зачем отпускала мудрых? Каждый раз Он предлагал больше, щедро, немыслимо щедро, отдавая самого Себя!

И Тьма менялась, возможно даже незаметно для себя самой насыщаясь Светом, становясь… Да, всё-же не Тьма, а Ночь, настоящая Ночь, Ночь с большой буквы ступила в Страну Аслана!

Вот, что смогла прочитать Люси в глазах Зардины. Точнее Ночь дала прочитать ей. Прочитать прежде, чем даже преображённое сердце нового тела остановилось, не выдержав сверхъестественного откровения, не слов, а образов, что одновременно ярче и темнее реальности!

Аслан воскресил Люси раньше, чем она успела осознать свою смерть и с мягким упреком, так как только Он по эту сторону Барьера может смотреть, посмотрел Зардине прямо в глаза. Этот Взгляд не описать словами!

Зато можно описать действие Зардины, которая ещё глубже упрятала внутреннюю Тьму. Ещё на шаг стала ближе к бывшим смертным, а ныне жителям Страны Аслана. Почему не только Нарнии в Стране Аслана?

Так не только сюда входили Жених и Невеста. Так в мир Страны Аслана, где живут добрые и милые лошадки, Аслан вошёл в облике Совершенного Коня. Вошёл в облике белоснежного жеребца с развиваемыми незримым ветром гривою и хвостом, что впитали в себя свет Солнца Правды. Светлая, светлее светлого, звезда во лбу светится чистотой и целомудрием. Белые крылья с перьями белее белейших облаков, так и зовут оказаться в их объятиях. Во взоре Совершенного Коня по имени Свет, всё-та же доброта, что и во взоре Великого Льва, ибо один и тоже Совершенный Дух! Рядом с ним чёрная, нет иссиня-чёрная кобыла, нет Кобылица, в её эфирных хвосте и гриве царит звёздная ночь, а в холодных глазах светятся искры милосердия. Вот и к юной королеве древняя Ночь отныне проявляет милосердие. Да и станет ли мудрая, даже просто умная девушка ревновать жениха к любимой кошке или скорее к «укравшей» поцелуй бабочке, присевший на губу доброго парня?

Чуть-чуть усилий со стороны Зардины, хотя усилия в данном случае — это лишь фигура речи и для Люси она не соперница, а та, что и должна Быть Невестой такого Жениха. Сама же Люси, радуется, да искренне радуется на свадьбы Аслана и Зардины. Причём нет и тени нарушения воли Отца Аслана. Просто воля Света и Ночи отныне едина, как может быть едина только воля объединенных Совершенной Любовью, примеров коей прежде не было по эту сторону Барьера, если говорить о том Времени, что является Временем с большой буквы, ведь — это Время Большой Вселенной. Единая воля Аслана и Зардины меняет обстоятельства так, что не равные Божественной Паре совершают лучший выбор из числа возможных, а может быть и невозможных, выборов. Ибо где предел мощи Божественной Пары? Пожалуй, по эту сторону Барьера предела и вовсе нет, мощь запредельная!

А как же колбасные деревья, смешное, немного наивное волшебство, и прочие сказочные элементы вроде бы столь неуместные для Страны, что есть мир миров? Да, всё там же, ибо щедра и долготерпелив Божественная Пара, в Свете Её Любви души растут как цветы и когда-нибудь возрастут достаточно, чтобы в полной мере приобщиться к непередаваемой Радости и тогда… просто нет слов, умолкаю.