Высота, часть 2

Сейчас, когда немцы готовили новую атаку у Данилина оставались не дни и даже не часы – минуты. Ну что ж? Нужно эти минуты прожить с пользой. Он никогда не говорил по душам со своими разведчиками -  держал дистанцию. А тут вдруг нахлынула на него минута слабости. Захотелось ему расслабиться, снять напряжение с лихорадочно работающего разума. А он ему твердил – немцы идут, и жить тебе осталось совсем мало.

Данилин прошел по окопам. Молодой пехотинец дрожащими руками не мог скрутить самокрутку.

- Не мучайся солдат. Вот возьми! – сказал Данилин и подал ему сигарету из своего портсигара.

«Зачем сигареты беречь. Все равно достанется его портсигар какому-нибудь немцу», - грустно подумал Данилин.

- Не дрожи боец. Семи смертям не бывать, а одной не миновать, - сказал Данилин и улыбнулся солдату.

Тот успокоился и улыбнулся ему в ответ.

- Товарищ лейтенант, была у меня девушка. Ладная такая дивчина. Миловались мы с ней на сеновале, а вот главные слова я ей не сказал. За это и корю себя. Скажу ли я их ей когда-нибудь? – сетовал молоденький солдатик.

Грустно стало Данилину. Много девушек побывало у него в его объятиях. Жаркие слова говорили ему, а любви-то настоящей, как у этого солдатика и не было. Да, не так он жил. Душу свою тратил на всех, а нужно было любить одну. Но тут он вспомнил про венгерку, которой пообещал жениться на ней после войны. Нет, не должен он умереть сейчас, не выполнив своего обещания. Наверное, только так можно остановить его, разбалованного женским вниманием и лаской.

- Не печалься солдат. А ты ей сейчас громко скажи все, что не успел сказать. Ветерок донесет до нее твои слова. Услышит она тебя, - сказал Данилин и сам поверил в эти слова.

- И то, правда! – ответил обрадовано солдат.

Обойдя всех своих солдат, которые заняли оборону высоты и ожидали очередную атаку немцев, сказав каждому по несколько слов поддержки, Данилин наконец-то добрался до своей «правой руки», как окрестили в шутку разведчики взвода, Якова Штерна.

Данилину в последние минуты захотелось поговорить с ним по душам. Много километров он прополз на своем брюхе по нейтральной полосе к немецкому брустверу и рядом всегда был верный ему Яков Штерн. Он был по-деловому краток. Все, что говорили немцы, он переводил точно без лишних слов и эмоций и всегда прикрывал Данилина, не раз спасая ему жизнь. А вот поговорить с ним не удалось. Только теперь на грани жизни и смерти наконец-то выпала минутка, возможно последняя в их жизни.

- Нам, когда администрация района подарила репродуктор, так мать от него и не отходила. Все, что творится в мире, хотела знать. Вот и теперь, наверное, сводку о военных действиях ждет. Где там ее сынок воюет? А, наверняка, скажут, что существенных событий на фронтах в эти сутки не произошло. Кое-где были кратковременные местные бои. Послушает и успокоится…

- А у моих родителей шесть сыновей было. Они в Запорожье жили. Так дети своих внуков на лето отправляли. Всегда в доме мал-мала-меньше. Отец мой на двадцать лет старше мамы был. Он в аккурат перед самой войной умер. Царство ему небесное. Слава Богу, не застал такого горя, которое выпало на долю моей мамы и моих племянников.   Немцы осенью всех евреев в Днепр загнали и часа два там держали, а вода уже холодная была. Моя мама и малолетние племянники, в этой воде закоченели от холода, а потом их из пулемета…

«Да, сколько я с ним воевал, а такого не знал. Сколько горя он в себе нес. Все, молча, сносил. Никому ничего не говорил», - подумал Данилин.

- Я на фронте был и братья мои тоже, кто, где воюют. Никто не помог моей маме эвакуироваться. Век себя корить за это буду. Да какой век? Нам уже, может быть, час или два осталось пожить? – грустно сказал Яков.

- Меньше, брат. Посмотри, немцы уже надвигаются, - сказал Данилин и показал в сторону лощины.

Под луной в тишине в одной стороне лощины накапливались немцы. Они медленно двигались по направлению к высоте. Вдруг позади них, в стороне города, застрекотал немецкий пулемет. Завыли мины из минометов, которые били тоже с той же стороны. На высоте стали рваться мины прямо перед бруствером и их с Яковым засыпало землей. Тут же после взрывов мин появились на высоте немцы. Они бежали, орали и стреляли. Послышались одиночные выстрелы из окопа в тех местах, где находились обороняющиеся пехотинцы, потом грохот взрывов ручных гранат и выстрелы прекратились.

«Погибли», - подумал Данилин, стряхивая со своей шинели землю. Он высунулся из бруствера и дал очередь по бегущим навстречу немцам. Несколько солдат вскрикнуло и упало, остальные залегли. Штерн тоже стрелял рядом из автомата.

Вдруг в их окоп упала ручная граната. Деревянная ручка при свете луны была еще совсем новая, не захватанная грязными руками. Она крутилась вокруг своей оси и вот-вот должна была взорваться. Штерн, не задумываясь, схватил гранату  и, поднявшись над бруствером, бросил ее в сторону немцев.

Грата взорвалась в воздухе. Штерн схватился за лицо. Осколками гранаты ему выбило глаза. Он выскочил на бруствер и пошел по направлению к немцам, стреляя из автомата. Данилин увидел, как Яков упал сраженный автоматной очередью.

Он вылез и пополз в сторону наших окопов, которые находились в километре от высоты. Немцы пробежали мимо, в темноте не заметив Данилина. Он увидел недалеко от себя связного, которого он посылал к командиру роты, узнать держать высоту или отступить. Он так и не дополз, был сражен немецким пулеметом.   Не дождавшись связного, Данилин решил держаться до последнего. Он понимал, что, обороняясь, он сдерживает натиск немцев, оттягивает на себя силы противника.

Вскоре немцы выбили наших солдат и из окопов, которые находились на этой стороне высоты. Данилин медленно подполз к землянке командира роты. Он был на ее крыше и через дымовую трубу услышал немецкую речь. Немецкие офицеры заняли землянку и устраивались в новых фронтовых апартаментах.

Данилин достал уцелевшую связку гранат, вставил запал и бросил в трубу. Сам же отполз немного в сторону. Раздался оглушительный взрыв. Немцы пробежали мимо него. Они не ожидали, что противник будет так близко, у них под носом.

В пылу боя Данилин совсем не заметил, что осколком мины, которая разорвалась недалеко от него, ранена нога и кровь журчит из раны. После оглушительного взрыва в землянке наступила мертвая тишина.   Данилин услышал журчание крови в ноге. Была повреждена артерия, и силы стремительно покидали Данилина. Разумом он понимал, что срочно нужно перетянуть артерию иначе он истечет кровью, но сил больше не осталось. Вскоре лунный свет погас в глазах Данилина, и он понял, что навсегда.

Конец.