73. Прощание. На новом месте

Мы уложились точно в срок. Сегодня первый день. Отплытье наметили на послезавтра. И люди помоются, и электрики задумали что-то в буксируемом судне. Кто-то устанавливает в рубке маленькую буржуйку.

Электрики придумали использовать электродвигатель нерабочего судна в качестве генератора. Если на обмотку возбуждения подать напряжение, то возможна работа в режиме генератора. Вода при движении будет вращать винт, который станет турбиной. Тогда он и возбуждение сам себе обеспечит, и может потянуть сервомеханизмы руля. Но это возможно только на ходу. На мотоботе стоят два походящих аккумулятора. После запуска двигателя электрогенератор сам обеспечит всё электрооборудование. Тогда можно один аккумулятор перенести на буксирное судно. А в порту назначения вернуть на место. По приказу судно без двигателя отправляется на корабельное кладбище, наше судно подлежит демилитаризации и будет выставлено на продажу, как и мотобот.

Все уже знают, когда мы отходим. Не смотря на банный день, люди приходят прощаться. Нам несут подарки на память.

Рано утром мотобот и списанное судно отсоединяют от всех сетей, запускают двигатель и переносят аккумулятор. У головного судна оставляют только соединение с электросетью. Матросы и офицеры переселяются из малого судна в наше, несколько человек переходят с вещами на мотобот. Наше судно тоже отсоединяют от сети отопления, но что-то не ладится с электричеством. У пограничников не запускают генератор. Это мы поторопились по времени. Наш двигатель работает всё мягче. Наконец, отсоединяют и его электромуфту. Теперь с берегом мы связаны только швартовыми. Мотобот в качестве буксира отводит от берега умершее судно. Мы отдаём концы и принимаем буксирный канат, крепим его. Канат медленно натягивается.

Вдруг на берегу включается освещение. На причале толпа провожающих. Капитан приказывает дать длинный прощальный гудок. Сигналит и мотобот. Когда гудки стихают, с берега несётся «Прощание славянки» - играет ансамбль пограничников. Неспешно проходим мимо локаторной станции. Все свободные солдаты и офицеры стоят шеренгой на берегу. Офицеры держат руки «под козырёк» из динамиков до нас едва доносится «Прощайте скалистые горы». Капитан и им даёт прощальный гудок.

С буксируемого судна семафорят, просят увеличить скорость – генератор «не тянет». Буксируемое судно встаёт в кильватер. Семафорят, что получилось, как рассчитывали. Электричества хватает даже на обогрев одного из кубриков, сервомеханизмы работают отлично.

На нашем судне я шёл первый и последний раз, хотя уже считался старпомом. Ход его был даже много ровнее, чем нашего учебного, хотя размер его был почти такой же. За время пути никаких, даже самых маленьких происшествий не произошло.

Диспетчер порта сообщил место швартовки. Судно без двигателя предписано поставить в районе корабельного кладбища, где кончились уже всякие причалы. Мы встали в самом конце, недалеко от кладбища. Мотобот отвёл, на малом ходу ставшим неповоротливым, приведённое нами судно к швартовочному месту. Матросы набросились на него, как воробьи на крупу. Каждому из дембелей хотелось увезти с собой на память хоть что-нибудь. Лукьяненко открутил для старпома малый штурвал. Капитан приказал торжественно снять с корабля военно-морской флаг. Так как старпом группы был капитаном этого судна, то ритуал пришлось проводить мне.

С трудом вспомнил военно-морские ритуалы. Во время учёбы я как-то не особо придал этой теме значение. Теперь пришлось на практике сдавать экзамен. По словам командира, даже у него пробивало слезу. Слёзы я видел и у проходящих строем моряков и офицеров. Хотя я исполнял теперь роль капитана, так ни разу и не пришлось пройти на нём ни одной мили.

Командир ушёл в штаб, приказав офицерам заниматься учебно-тренировочной работой согласно плана. На следующий день мне было приказано отправить экипаж в распоряжение начальника гарнизона, а самому явиться с вещами в штаб. Мне и Лёшке приказано убыть в распоряжение штаба Флота в Североморск. Сдавать, как положено, мне было нечего. Нас направили на какое-то военно-транспортное судно, которое шло в Североморск, не дав даже попрощаться ни с судном, ни с капитаном. Через 15 минут судно уже уходило в море.

На его борту мы встретились с нашими матросами-дембелями, получившими увольнительные документы. Сдавать корабли осталась только молодёжь.

В определённой мне каюте я оставил только чемодан.

Посмотрев на телефон, как на часы, вдруг обратил внимание на появившийся индикатор антенны. Значит, можно позвонить. Впервые за почти пять месяцев я позвонил папе. От неожиданности он, видимо, потерял дар речи. Я объяснил, что мы были в таком месте, откуда не было никакой связи. Я послал три письма. Папа ответил, что недавно пришло одно, но на него не успели ответить. Мама хотела что-то сказать, но связь оборвалась – кончились деньги. Нашёл Лёшку и рассказал о звонке. Мы решили позвонить с его телефона Паше. Она долго не отвечала, а потом, не слушая нашего приветствия, сказала, чтобы мы никогда больше не звонили ей. На повторный вызов она не ответила. У Лёшки тоже кончились деньги.

Нас покормили какой-то безвкусной кашей с рыбой. К вечеру следующих суток мы прибыли в штаб. Единственное, что успели сделать, получить направление в офицерское общежитие.

В общежитии мне не понравилось. В комнате на 4 человека 3 койки были заняты. Комендант выдал мне застиранное влажное постельной бельё. Его было неприятно даже застилать. В комнате было холодно. Впрочем, холодно было, и в штабе, и во всём общежитии. Офицеры спали в верхней одежде. Двое были пьяны. Третий на ночь не явился. Я поискал Лёшку, но не нашёл. Кое-как пережив ночь, снова пошёл в штаб. Во время разговора с одним из тоже ожидавших чего-то офицеров спросил, нет ли здесь гостиницы. Он рассказал, где искать.

Появился Лёшка. Его направили на большой крейсер штурманом на время отпуска штатного штурмана. Наконец, меня пригласили  к начальнику отдела кадров.

-- Нам из-за вас чуть погоны не поснимали. Ну, устроили вы нам баню. У меня небывалая текучка, а тут запрашивают про вновь прибывших офицеров. Прежний работник не успел дела оформить, а новый не может найти, потому что вы раньше времени прибыли. И его перевели в другое место, не дав с делами разобраться. Вы уж извиняйте, что так получилось. Вы родственники контр-адмиралу … ?

-- Никак нет! Мы едва знакомы.

-- А что же он так о вас беспокоился?

-- Наверно, потому что я ему камин в кабинете переделал. Может, с камином что-то?

-- Да нет! Я недели три назад к нему по службе заходил. Как раз у камина и разговаривали. Правда, огонь видел, а разрушений никаких не заметил. В общем, где, на каком месте ты служить хочешь?

-- Где Родина прикажет!

-- Нет у меня ничего достойного. Может, съездишь на сборы, пока определённого места нет? Очень меня выручишь!

-- Как Родина прикажет.

-- Пока я от лица Родины. Спустись в отдел кадров, там выпишут документы. Я распоряжусь.

Ждать пришлось очень долго. Лишь к обеду мне выдали документы. Я направлялся на месячные сборы капитанов малых военных судов в Беломорск (рассказчик сказал название иначе, но я не запомнил). Сборы начинались 10 января. А что делать остальное время?

Пошёл искать гостиницу. Направление в офицерское общежитие на всякий случай выбрасывать не стал. Прохожие подсказали не дорогую на самом краю города. Взял самый дешёвый двухместный номер. Дешёвые номера располагались вдоль длинного коридора. И номер и коридор очень напоминали купейный вагон. Даже туалеты и их расположение и устройство были такими же. Столовой тут не было. Питаться надо было где-то в городе. Номер стоил удивительно дёшево. Расплатился долларами за целый месяц. За следующий месяц хозяин брать отказался – цены на всё постоянно изменяются. В номере было относительно тепло.

Вышел в город. Встретился книжный магазин. Взял несколько художественных книг. Из технических тут только по электронике. В поисках продмага наткнулся на киоск приёма платежей. И в киоске, и в книжном доллары не взяли. Рубли, просто, таяли. Их ценность упала. Отдал за связь половину наличности. Купил колбасы, сахара и хлеба. Приметил, где попадались киоски. Зашёл в общежитие и сдал своё место.

Ближе к центру народа на улицах больше. В районе гостиницы почти никого не видно. Погода мягкая, идёт пушистый снег. Завтра 31 декабря. Почитал несколько страниц из всех книг. Ерунда. С одной из книг уснул.

Утром встал и с голым торсом сделал на дворе зарядку. Вышел хозяин и с удивлением понаблюдал, как я обтираюсь снегом. Он лопатой чистил подходы к зданиям. За ночь снега насыпало очень много. Приведя себя в порядок, вышел помогать хозяину. Пришлось отобрать у него лопату. Он пришёл с другой. Часа через два все дорожки были очищены.

Позавтракал колбасой и хлебом. Титан с кипятком был там же, где и вагонах. Выпил чай из одноразового стакана и пошёл в город. Почти до вечера бродил, изучая расположение и планировку. Ближе к вечеру народа на улице прибавлялось. На центральной площади изготовлены аттракционы, в основном из снега. Снежная горка из головы богатыря, дед Мороз со Снегурочкой вместо ворот, несколько ледяных катков. В центре площади не очень большая ель, украшенная разноцветными лампочками, большими бумажными и старыми советскими стеклянными украшениями. Чувствуется скудность. Однако, дети в присутствии взрослых катаются с горок и на катках. Снегурочки с дедами Морозами развлекают собравшихся около них людей.

На противоположной стороне площади показалось, что увидел Пашу с Людой на руках. Они смотрели на Руслана, съезжавшего с длинной горки, и смеялись. Мелькание в поле зрения людей и расстояние не позволяли разглядеть. Обходя людей и снежные сооружения, я пытался не потерять их из виду. Однако, обойдя огромного снежного деда Мороза, не мог их найти ни в этой группе, ни рядом. Напрасно бродил среди незнакомого народа. Никого не увидел даже похожего на них. Даже никого не было в таких одеждах.

В гостиницу возвращался удручённым и расстроенным. Хозяин пробивал в отвалах только что прошедшего бульдозера выходы тропинок. Опять взял у него лопату. Это несколько отвлекло, но не улучшило настроение. Вернувшись, доел колбасу, чтобы не испортилась. Взял книгу и уснул.

Утром опять помог расчистить дорожки. Едва успел переодеться, как пришёл хозяин с завтраком на подносе. Попытался отказаться или заплатить. Он чуть не обиделся.

-- За что награда?

-- Чиновникам в кабинетах камины сделал. Вот они и расплатились. Деньги же сейчас пропадают.

-- А доллары тоже на каминах заработал?

-- Ага. У богачей. Чтобы вместо обоев не наклеили.

-- Когда успел? Ты же вроде сильно молод.

-- Во время учёбы по выходным.

-- А в училище не ругали? Наверно, отпрашиваться часто приходилось?

-- Приходилось. А я им печки с каминам сделал и в служебных квартирах печи переложил. Им неудобно было не опускать. А к тому же ещё нас на квартиру жить отпустили. Денег же не стали на содержание училища давать. Печки ещё на камбузе учебного парусника сделал. Вот и заслуживал снисхождение. Бабка одна за печку медальоном расплатилась. Когда оценщикам дали, они определили 200 000 долларов. А на торгах ушёл за 500 000. Я отдал всё на училище. Нам плавание на учебном военном судне сделали. Так и разбежалось всё. Деньги ведь, как приходят, так и уходят.

-- А сейчас что?

-- Только что наш корабль списали, экипаж расформировали, капитана в отставку и на пенсию. Брата у меня на крейсер пристроили, а мне место не нашлось. Посылают на сборы, но после каникул. Вот и остался без руля и без ветрил. Уж извини, придётся здесь кантоваться.

-- Да какой разговор? Хорошему человеку везде место найдётся. Тут офицеры с флота валом валят. Больше года зарплату не дают. А чем детей кормить? Летом грибы-ягоды собирали. Кто охотники, те в тундру ходят. Зверя не много, но всё же мясо. Другие – рыбой занимаются. Кто как выживает. А безнадёжные увольняются или подворовывают с флота да на рынке продают. Может тебе номер получше дать? У людей денег нет, много номеров пустует.

-- Мне бы питание устроить. Я заплачу, сколько скажешь. А то кафе, или закрывают чуть не до Рождества, или на спецобслуживании.

-- Да без вопросов. Только у нас разносолов нет. Сам видишь, чёрную икру не едим.

Все эти каникулы я провёл в гостинице. Помогал при необходимости чистить снег и читал. Книги попали очень нудные. То и дело засыпал. Хозяин подсказал узнать в порту, нет ли чего попутного в сторону Беломорска. Как раз к десятому числу туда какой-то гражданский транспорт пойдёт. Договорился с капитаном. Вышли из порта восьмого. Капитан сначала огромную цену запросил. Пришлось все деньги отдать. Но в порту Беломорска он почти всё и вернул. Шутка, говорит, такая.