Футфетиш анимационного периода увлечения живописью

Анимализм минимализмы концептуальных объедков эксплуатации, объективно восприяв субъектом приложения массированных по накалу идиотии усилий по принуждению к любви глазастой и смешливой Евы Грин живую Богиню Бэйли Джей, не мог не прийти в логически обоснованный тупик взаимоотношений с мультипликацией Левонтия Магницкого, честноюношески зерцалившего подрастающие поколения енотов правильно сморкаться, отгибая левую заднюю лапу чуть набок, дабы яйца вольготно обвевались ветерком, а в лапах можно зажать любую х... ню, утопленную у воду, как выражаются на псковщине, достоверно всходить на парадные лестницы чорных крылец гостинодворской сотни другой купцов, вальяжно поводящих кустистыми брадами перед чахлым и стратегическим Бальзаминовым, сменившим тулуп на мерседесовскую начинку отеческого производителя, кортежащего деревянным роботом цугом при стеклянности домика, внутри же домушки на колесиках : Остерман.

- Ты, Кокий Пармяныч, рули прямиком в Петергоф, - сонно советовал Остерману дремлющий в углу кибитки легионер Лоськов, укупленный царем Петрой у голландских пошехонцев за большие деньги, - он, правда, еще не возведен, но ты рули.

- Мовчи, гнида, - разучивал напевную украинскую мову Остерман, приуготовляясь соответствовать зарождающейся гайдаматчине графа Разумовского, скачущего за кибиткой следом на попрыгунцах, новомодной и зряшной выдумке кукуевцев, и придумавших приспособлять к валенкам пружинки некие тайные, способные подкинуть генерала Рагозина вплоть до болтающейся на самом верхнем суку высокого - превысокого дуба петли, если бы за недосугом владычествующего в иллюзорности царя Петры у того нашлось хотя бы мгновение, дабы встать и выйти на х... й, надоев одной своей затекшей рожей всем и двадцать лет уже, - робот х... ев.

- Откудов знаешь ? - испугался Лоськов, поскрипывая шалниром. Остерман хмыкнул и поднес бледнеющему и шатающемуся на глазах с бровями Лоськову зеркало, хитроумно присобаченное венгерскими умельцами к изнаночной стороне дорожно - путевого нессесера, выдаваемого с прибором любому коллежскому ассесору при путешествовании в кабак, а именно туда и направлялся канцлер Остерман, прослышав о парочке неразлучных друзей - приятелей, всю свою жизнь не вылезающих из трактира на Пятницкой, где наливали и пили.

- Ой, бля, - оценил Лоськов увиденное и самозамкнулся в картонную коробочку из - под дюбелей. Их, короче, еще в Советском Союзе выпускали заводами из чугуна, упаковывали в пластмассовую х... ню такую, а уж потом ложили в картонки, штампуя по бокам чорные ярлычки о кантовании, ОТК и цене. Три копейки усатого Кулагина ровно. Это уж потом в довесок стали выдавать  " Целину " генсека и утренний эфир пополам с вечорошним Ургантом, заворачиваемым в вату, чуть проссанную родной старушкой, отрастившей шикарные пролежни и седой пух, покрывающий гнусное тельце с ног до головы. Каждый месяц май, торжествуя и ликуя, школьники подкрадывались к гадской бабушке, опасливо оглядываясь и подмигивая подбитыми зенками хулиганов, шептались и поджигали спичками пух на горбатом туловище деятельницы культуры, напевая гитарные песенки и даже пританцовывая в нездешних ритмах самбы - румбы.

- Дюбеля на вино сменяем, - предложил сотский бывшей в употреблении Чети Афонька фон Шлиппенбух, выковыривая из закостеневших пальцев мумифицировавшегося Остермана коробочку.

- Эко его мумифицирнуло, - качал головой болярин Ведрищев, ходя вокруг канцлера, три года скакавшего и никуда не доскакавшего. Да и было бы странным иное. Ровно три года назад торкнуло Остермана после дегустации новогодних коктейлей, придуманных на грех хозяином заведения, положили его на соломенные маты в чулан, там он и усох. А через три года по обету вошел в чуланчик сотский и обнаружил дюбеля, меняемые на вино, чуть позднее выпитое приятелями.

- Так и жизнь прошла, - кричал долгий ростом царь Петра на патриархальном обеде, поминая павшего Остермана словом и делом, говоря любые слова, уже неслышимые мертвецом, и наливая и выпивая, хотя церковнославянизм допускает склонение спряжения как  " пия ".

А в это же самое время Лоськов сводил с ума трактирщика, коварно меньжуя разницу между раундами, сетами, геймами, периодами и прочей спортивной х... ней, я же на весь спорт хер ложил, предпочитая маленьких голеньких девочек, а уж в виде ли они теннисисток или стюардесс, например, совсем даже не важно по Герцогине нашего с тобою королевского крокета, Кристина моя Андреевна, может, и дочь, кто знает.