Предупреждение - Рождество! 1 18 плюс. Из книги Рассказы о любви 18 плюс читать

Дорогие читатели!

Роман «Предупреждение – Рождество»

Я выкладывал главками перед Новым годом, или сразу же. И в этом году стараюсь не изменять традиции. Главы большие, зато их не слишком много. кто-то наверное, уже читал.

Наконец, роман вышел в печатном виде, исправлены найденные недочёты. Прочесть его можно также здесь:

В книге – два остросюжетных романа о любви:   «Рентген» и «И только не было тебя» – пришлось изменить название.  

И СЛОВНО НЕ БЫЛО ТЕБЯ

И словно не было тебя,

И будто всё мне это снилось.

Оставив смятую постель,

запах тела слишком сладок,

Тебя я снова потерял...

Был миг любви, но был так краток

...

Кира Волгина, "Миг любви"

Как и предупреждал, остальные главы произведения удалены с прохы.

Глава 1

Канун Старого Нового года. Народ, уставший за несколько дней после каникул, готовился отмечать очередной праздник.

Андрей Васко – тоже. И он возвращался с работы. Собственно, день был выходной, суббота, но – производственна необходимость. К тому же возможность дополнительного заработка, а кто от него откажется! И после работы спешить некуда – трёхлетний сын Вовка – в деревне у бабушки, вернее, прабабушки – там и погода лучше, и воздух чище, и можно вдоволь нагуляться и покататься с горки. Под присмотром тёщи, та решила продлить себе каникулы.

Жена Валентина была моложе его на шесть лет, и сегодня намылилась на встречу с подружками, наказав разогреть на ужин куриные бедрышки с картошкой, не напиться, и не ждать её – посиделки могут затянуться.

Он был тупо уверен в своей половине, и посему особо не беспокоился. Тем более что звона курантов под ново-старый гимн не ожидалось, как и обращения президента.

Значит, вечер был в его распоряжении – можно спокойно посидеть перед телевизором с бутылочками пива. Правда, они уже приняли с коллегами граммов по сто пятьдесят коньяка, отчего на душе стало веселее, и настроение – приподнятым. Андрей подумал, что поступил правильно, не поехав на машине. И коллеги тоже, иначе – какой коньяк! Поэтому обратно он поехал на метро.

Васко кинул жетон в ненасытное жерло турникета и встал на ступеньку эскалатора. Народ, окружавший его, никуда не спешил, не проходил мимо, задевая сумками, колясками и торбами. Андрей достал из кармана прихваченный на работе бульварный романчик, и углубился в чтение. С середины.

Ступеньки вместе с ним плавно сбегали вниз, и вынесли на перрон. Несколько минут постоял в ожидании электрички.

Народу в вагоне было немного, и ему удалось пристроиться в уголке с книжкой.

Но строки бегали у него перед глазами, отчаянная и безумно красивая рыжеволосая Катрин переживала очередную размолвку со своим возлюбленным, и Васко было интересно, чем закончатся эти перипетии, хотя в таких романах Happy end неизбежен. Наверняка после жутких испытаний, едва оставшись в живых, героиня узнает, что внезапно скончалась любимая или двоюродная бабушка, оставив ей приличное состояние, которым та сумеет достойно распорядиться.

Андрей любил подобного рода литературу – и чтение занимательное, и конец хороший. И, главное, прочищает мозги и забывается тотчас по прочтении. В свое время он начитался классиков, и до такой степени, что даже при упоминании их имен его начинало мутить, как после хорошей попойки. Интеллигентные люди из так называемой «культурной» среды могли бы обвинить его в дурном вкусе, но он-то знал, и не только он, им настоящую цену, и при случае мог умело подыграть и вполне сносно процитировать даже Кьеркегора и Кафку, не говоря уж о Толстом или Достоевском. Хотя проще было прикинуться шлангом, чтобы не приставали.

Андрей не был циником, и образование не давило на него, ибо присутствовало в виде вполне высшего технического. А список любвеобильных интеллигентных филологинь, экономисток и представительниц текстильного института, был весьма обширным. Уже позже, гораздо позже, он не то чтобы понял, но почувствовал, что им тоже пользовались, но не испытал разочарования.

Текстильные же и экономические девушки, в отличие от выпускников технических и математических специальностей, вряд ли читали Горького, и, по определению, не были знакомы с худосочной и сластолюбивой Нехаевой, а зря. Боготворили Пастернака, беззастенчиво списавшего с Алексея Максимовича половину своего Нобелевского романа, и бог с ним. «Ах, Пастернак, ах…». Следование моде отрывало от реальности, и зачастую они наступали на одни и те же грабли. Со всеми вытекающими последствиями, чем Андрей беззастенчиво пользовался до поры до времени: знание позволяет расслабиться и получать дивиденды. Не шибко задумываясь о последствиях.… Но лишь до встречи с Валентиной.

”Катрин скакала на лошади вдоль высохшего каменистого русла. Интересно, как – боком, по-женски, или в ковбойских джинсах и шляпке на резиночке, демонстрировала ли она окружающему пространству свои плотные и чуть кривоватые ножки, а как же, кони, лошади? Весной, когда с гор бежали мутные потоки, ручей наполнялся жизнью, животные шла на водопой. Теперь же лошадь, брызжа горячей слюной, сбивала копыта об острые раскалённые камни, стершиеся подковы были слабой защитой. Но девушка упрямо гнала бедное животное вперёд, ибо только там было их спасение. Осталось каких-то десять миль до живительного оазиса. Длинные белокурые волосы, схваченные голубой лентой, выбивались из-под широкополой шляпки и развевались на ветру. Она напоминала амазонку, настолько была захвачена бешеной гонкой. Тонкая талия перехвачена широким кожаным ремнём, …. высокие, посеревшие от пыли сапожки. Лицо её выражало неудержимую решительность. Сейчас, или никогда – она просто не имела права опоздать”.

Васко улыбнулся про себя – сколько же раз, начиная с Майн Рида, ему приходилось читать подобное! И всё равно, повествование захватывало... Прекрасный язык и сюжет, главное – так далек от реальности. А ну её. И это надоело.

Он на минутку поднял глаза... Напротив, наискосок, сидел слегка подвыпивший мужичок примерно его возраста, пребывающий в отличном расположении духа, и благодушно улыбающийся в предвкушении продолжения праздника. Из сумки выглядывала не единственная запотевшая, а из кармана торчала початая бутылка пива. Отчего и Андрею тоже захотелось плеснуть на дно своего желудка, но он принципиально не пил в метро.

Место справа от мужичка занимала сурового вида дама, нагруженная пакетами, в распахнутом, по случаю жары, пальто с громадным свисающим вниз воротником. Она стремилась расширить свое жизненное пространство, и постоянно наезжала на мужичка, который, улыбаясь, съеживался, но выражение удовольствия не сходило с его физиономии – чуть пьян, и много счастлив. В отличие от расположившейся рядом девушки – та старалась, насколько возможно, отодвинуться от чересчур активной соседки.

Сначала Андрей не обратил на неё внимания, поскольку она отгородилась тоненькой газеткой, и лишь мельком отметил, что ножки её, в черных высоких сапожках на высоком каблуке, переходящие в тёмные колготки, не свисают бессильно на пол, а образуют острый угол. И шубка не закрывала ровные коленки... Приятный факт, не более того.

И тут, совершенно случайно, девушка опустила газетку, и глаза их на мгновение встретились. Именно на то мгновение, которое может решить многое, если не всё. Андрей был человеком прагматичным, даже излишне, не верящим ни в чудеса, ни в чудное мгновенье, и не обольщался на предмет своей внешности и всего остального. К тому же его Валентина являлась счастливым исключением – была не просто красавицей, но и неисправимой умницей, друзья откровенно завидовали ему, не понимающего до конца своего счастья.

Но мгновенье всё-таки случилось…. Небольшая доза алкоголя, и в груди что-то ёкнуло. Андрей покачал головой, и снова уставился в книжку. Но строки бежали у него перед глазами, и он не воспринимал текст, лишь пробегая машинально символы, именуемые буквами…

Он ещё раз взглянул на свою соседку, стараясь, чтобы та не заметила, но она, по нелепой случайности, в этот момент также оторвалась от газеты, и взгляды их встретились во второй раз. Он не разглядывал её нагло, но она машинально скрестила руки, так что нельзя было заметить, есть ли на безымянном пальце обручальное кольцо, и как-то странно улыбнулась.

Девушка была миленькой, с простым, но ясным лицом – не такая яркая, как его Валентина (он, конечно же, ещё не сравнивал, да и ни к чему), но от неё исходила необъяснимая притягательность…

Открылась дверь, вошли новые пассажиры. Они встали в проходе, заслонив девушку от Андрея.

Теперь он мог искоса поглядывать на неё, не опасаясь быть замеченным. Возможно, небольшая, почти уже выветрившаяся доза алкоголя придала ему смелости, и он подумал, что, может... Хотя знал, что никогда подобного не сделает, и даже не будет сожалеть, а эпизод так и останется эпизодом.

На следующей остановке ему нужно было выходить, он поднялся, продвигаясь к двери. Уже на выходе он заметил, что девушка обернулась и смущённо посмотрела на него...

Привычная инерция сработала, он отвёл взгляд и выскочил в дверь, подталкиваемый выходящим народом, кляня себя за нерешительность и неуверенность. В какой-то момент он дёрнулся, инстинктивно пытаясь вернуться, но поезд ушёл. В буквальном смысле.

Васко пересел на синюю линию, пристроился в углу и снова достал книжку. Героиня продолжала свою бешеную скачку, но ему уже было не интересно. Он стал думать, что было бы, если…. Но ни до чего не додумался, ибо реальность довлела, а изобрести чего-то необычное – это не для него. И посему Андрей тупо смотрел перед собой, находясь в расстроенных чувствах. Которые, впрочем, через несколько остановок, пришли в норму, оставив след сожаления и не реализованных возможностей…

А девушка? Наверное, ему просто показалось – мало ли почему девушка не может накануне праздника улыбнуться незнакомцу?

“Поезд прибыл на конечную станцию, просьба освободить вагоны!” – разбудил его равнодушный голос диктора, и он, послушный, смешался с другими пассажирами. Задержавшись возле киоска, пока не схлынула толпа, Андрей купил газетёнку с кроссвордом на последней странице, решив разгадать его, сидя перед телевизором, за баночкой пивка. «Что ж, неплохая идея! » – взбодрился Андрей.

Ещё немного – и он окажется на площади перед метро, пройдет мимо украшенной переливающейся разноцветной гирлянды ёлки, стоять ей до Старого нового года, который как раз наступает завтра…. Или до конца января, он не помнил точно.

После чего вплоть до 23 февраля наступят трудовые будни, искусственные ели разберут специально обученные люди, а привезённые из леса увезут, но другие, на утилизацию.

Глубокомысленные размышления Андрея прервала заслонившая почти весь проход компания – две девушки в лёгких спортивных курточках и весьма колоритный плотный мужичка, на голову ниже его. Около них, прямо на выложенном плиткой полу стояли две полные сумки, но народ, привычно ориентирующийся в любой обстановке, относился к этому обстоятельству весьма терпимо.

Молодые люди что-то громко обсуждали, и Андрей невольно услышал их разговор…

“Поедем на пять сорок”, – говорила одна из девушек. – “Ну, а я что буду делать?” – “А что больше ждать? И эту пропустим, пока приедем, уже поздно”, – “Ладно, ну его на фиг, вечно он, перебьюсь как-нибудь”. Намеренно громко, в расчёте эпатировать публику. – “Да ладно, что-нибудь придумаем, – это говорил низкорослый, а его”….

Андрей почувствовал, как кто-то схватил его за рукав, но не отмахнулся, а затормозил и обернулся. «Поедешь с нами», – уверенно и утвердительно произнес мужчина, державший его за рукав. Первым побуждением Андрея было тихо послать мужика подальше, ибо он при его росте за сто восемьдесят и худощавом телосложении ещё не до конца забыл определённых навыков, да и людей вокруг было полно.

– Скорее, а то на электричку опоздаем! – уже более настойчиво продолжил мужичок, – бери сумку и пошли – не видишь что ли, дамы ждут!

Андрей не был готов к столь неожиданному повороту, однако ж, в голове пронеслась озорная мысль – «Собственно говоря, а почему бы и нет? »

Он взглянул на ожидавших окончания диалога девушек, те согласно кивнули, как близнецы. И блондинка крашеная, и тёмная шатенка – как раз такая крем-краска продавалась почти во всех ларьках. Распущенные волосы выбивались из-под декоративных спортивных шапочек, и падали на плечи. Обе достаточно миловидны, и по виду им было ну никак не более двадцати пяти-тридцати, или около того. Или двадцать пять. Или…. Впрочем, это не имело ровно никакого значения.

Андрей почти неожиданно для самого себя подхватил тяжёлую сумку, в которой что-то побрякивало и позвякивало, тоненький билет для прохода через турникет, и послушно пошёл вслед за компанией, поднявшейся вверх по ступеням на перрон, удивляясь своей покорности. Он едва успел взглянуть на свой дом, до которого было рукой подать, и подумать, что делает что-то не то, и что машина стоит под окном, без присмотра, как подошла электричка, и он, вслед за своими новыми знакомыми, вошёл в открывшиеся со скрипом двери.

Они заняли целое купе, поставив сумки на сиденья – девушки подложили газеты, чтобы не испачкать. Он оказался возле окна, напротив девушек, севших по ходу поезда, рядом с плотным мужичком. Андрей не проявлял ни беспокойства, ни заинтересованности, хотя явно был заинтригован – куда и зачем они едут. Вообще-то он мог представить, зачем, но вот “куда”?

Когда все устроились, мужик обернулся к нему, и сказал, почти дружески:

– Ты извини, сам понимаешь, так вышло, и протянул руку, представляясь:

– Сергей, – и кивнул на девушек, – это Марина, а это – Анжела. Who is who, Андрей сразу не разобрал, но ответил, а Сергей, державший бразды правления в руках, продолжил, – ну что, приступим? – и, расстегнув сумку, извлек из неё бутылку «Абсолюта», ловким привычным движением открутил головку, прикрытую акцизной маркой.

Откуда-то тут же появились пластмассовые стаканчики, огурчики, бутылка тоника.

Когда электричка добежала до Антропшина, с бутылкой было покончено. Никто ничего у Андрея не спрашивал, разговор шёл так, ни о чем. Хвалили огурчики, хрустящие и вкусные, запотевшую бутылку, ругали погоду, которая не дает насладиться зимой, и что её, наверное, в этом году вообще не будет, о недавно вышедшем на экраны фильме, которые присутствующие уже успели посмотреть по видео. Иногда Андрей поглядывал на девушек, тщетно пытаясь определить, какая из них предназначена для него, или же это просто весёлая компания. Он не вспоминал о жене Вале – алкоголь делал свое дело, они немного раскраснелись, и не обращали внимания на то, что в вагоне было прохладно.

Следующей была их остановка, они вышли из электрички. Андрей немного приотстал, чтобы помочиться у перрона – выпитое пиво дало о себе знать. Стесняться было некого – они были единственными пассажирами, кто ехал до этой станции. Ещё бы, в такую поздноту тащиться куда-то и для него было раньше просто немыслимо. Приличные люди сидят с семьями по домам, а он ввязался в приключение, но остановиться уже не мог. Или не хотел?

Оставив за собой жёлто-вдавленный след, он догнал своих попутчиков. За городом было прохладнее, дорогу прихватило морозцем, и они шли, как по катку. Против ветра, и в лицо неслась противная морось, хотя ветер ещё не был пронизывающим. Одна из девушек схватила Андрея под руку, чтобы не упасть, и немного дрожала. На что он спросил:

– Замёрзла? – а она кивнула, добавив, что и ей надобно в туалет, и что им, мужикам, проще.

Андрей предложил:

– Давай, я тебя прикрою.

– Ничего, тут рядом.

Поправил сумку, висящую на плече, и они пошли дальше по освещённой редкими фонариками улочке. Они болтались на ветру, бросая на землю тусклый свет.

В домах же света практически не было, казалось, поселок совсем вымер. Продолжавшая дрожать девушка взяла его за руку, просунув руку в карман, и он удивился, насколько она была холодной: «Понадеялась, ни перчатки, ни варежки не надела».

Андрей посочувствовал, сжимая тонкую ладошку:

– Да, может к утру сурово подморозить. Смотри, кое-где просыпаются звёздочки.

– Кто ж знал.

Они замолчали, и так ни шли минут десять, потом следом за Сергеем и его спутницей свернули в проулок, прошли мимо двух тёмных домов, и остановились возле калитки. Сергей достал ключи, ловко открыл заледеневший замок, и они поднялись по ступенькам в тёмный и выстуженный ввиду отсутствия хозяев дом. И Андрей подумал, что выпитая в электричке бутылка была весьма кстати, но действие алкоголя скоро закончится.

Девушки поспешили в туалет, находившийся в доме, а Сергей, кинув сумки в кухоньке, предваряющей вход в комнату, сказал:

– Потерпите немного, сейчас затопим.

Андрей скинул куртку, повесил на крючок, и облачился в телогрейку, которую приметил в сенях. Сергей последовал его примеру, и они спустились в хозяйственный сарай, где их ожидали уложенные ровными рядами поленницы. Андрей ничего не спрашивал, а делал то, что представлялось единственно необходимым в данной ситуации.

Принесли несколько охапок, и голландка, радостно приняв дар, заполыхала.

– Ну вот, – удовлетворённо сказал Сергей, – через пару часов будет тепло, а к полуночи – такая жара, хоть в снег прыгай!

Андрей подумал, что, если сейчас сорвётся – то, может быть, успеет домой на последней электричке. Но подспудно понимал, но что этого не сделает. А, Бог с ним! И было интересно узнать, чем всё это закончится. Лёгкий хмель уже прошёл, и он почувствовал, что пора согреться чем-то посущественнее.

Осмотрелся. Две комнатки, разделённые перегородкой, с одной печкой – голландкой. В первой, большей, стол, комод, трюмо, диван и старинная кровать с железными шишечками, во второй – кровать, маленький столик и тумбочка. Именно отсюда и топилась печка. Окна зарешечены, с белыми занавесками, а плотные шторы отгораживали хозяев от внешнего мира. По крашеному полу несло холодом.

Тут их позвали:

– Мальчики, идите сюда, уже готово!

Андрей не подивился такому обращению, хотя мог бы, но принял. Не девочка, в конце концов!

На обеденном, только что протёртом столе, уже была выставлена очередная бутылка и разложены заранее приготовленные бутерброды. Девушки так и остались в куртках, но включили обогреватель, отчего счётчик на кухне бешено закрутился.

Андрей вопросительно глянул на Сергея, а тот кивнул:

– Давайте по одной, ну, с приехалом!

– Хорошо прошла, – добавил он, опрокинув в себя стопку.

С этим Андрей был согласен, тепло разлилось по телу, но ещё не прижилось, а девушки недовольно поморщились.

– Ничего, согреетесь, – утешил их Сергей. – Ну ладно, вы тут хозяйничайте, а у нас много дел. Но успеем.

Андрею было интересно, что за дело предстоит, хотя мог предполагать. К тому же девчонки отогрелись и раскраснелись, в их взглядах было нечто откровенно-загадочное. И в его голове зароилась подлая мысль.

Но тут Сергей потянул его за руку:

– Пойдём, некогда расслабляться. Надо баньку готовить.

Они снова прошли через сени, Андрей заглянул в туалет, чтобы отлить – на холоде хотелось чаще, чем обычно. После этой процедуры полегчало. Он увидел открытую дверь, за которой горел свет. Андрей протиснулся внутрь, где уже шуровал Сергей.

– Выбирай дрова посуше, и подноси, – скомандовал тот, – а я растоплю печку.

Его напарник включил рубильник, заработал мотор. Потом отвернул вентиль, и побежала с натугой вода из скважины – она не замёрзла, потому что была на достаточной глубине, наполняя большой котёл, установленный возле дальней стенки, и от него шёл отвод собственно в парилку.

Пол покрылся инеем, стенки забурели, и пришлось поливать водой из шланга, приводя в божеский вид. Сергей притащил охапку берёзовых веников, и Андрей понял, что они будут париться. А что тут непонятного?

В предбаннике было две двери – через одну они и прошли внутрь. Справа, у стенки, Андрей заметил большой бак, с налётом инея, под которым находилась газовая горелка. Из бака же отвод поступал собственно в парилку, где уже хозяйничал Сергей. Сам он возился в предбаннике, следя за огнём, ибо банька топилась не внутри.

Строители славно потрудились – стенки обиты жжённой вагонкой, доски аккуратно пригнаны одна к одной, здесь же – табурет, две скамейки и вешалка для одежды. Пол приподнят над землей, а второй вход надежно защищает от всепроникающей стужи.

Он приоткрыл дверь – там, как можно было предположить, были мини-сени. «Здорово, – подумал Андрей, – хорошо бы и у нас», и осёкся. За делами он не особенно задумывался о происходящем и предстоящем, просто знал, что необходимо протопить баньку, но сейчас его сердце сжималось от непонятного предчувствия.

Собственно, почему он здесь? Не хватало мужика для компании, и подобрали первого встречного? Его. Возможно, это было прихотью тёмненькой Марины или светленькой Анжелы? Если бы не происшествие в метро, несколько возбудившее его воображение, он ни за что не оказался бы здесь. Однако иммунитета хватило только на один раз, и вирус сделал свое дело.

Меж тем даже в предбаннике стало тепло, и только Андрей решил скинуть расстёгнутый ватник, как из парилки появился изрядно вспотевший Сергей:

– Ну что, пошли к девчонкам, а то не успеем.

Андрей подумал, что, раз приехали, то и спешить уже некуда, но, глянув на часы, обомлел – было уже половина десятого. Неужели они провозились здесь полтора часа?

– Пойдём.

Захватив по ведру с водой, они вернулись в дом, тщательно прикрыв двери, чтобы не уходило тепло. Андрей не без основания предположил, что они скоро туда вернуться, а там – будь, что будет.

Процесс пошёл, они вошли в столовую, преобразившуюся за их отсутствие. Стол уставлен закусками, нарезками, блюдечками и плошечками, призывно скользкими грибочками. На буфете – маленькая искусственная ёлочка, с такими же миниатюрными лампочками. В комнате царил полумрак, располагающий к застолью и дальнейшему общению.

– Наконец-то, – воскликнула Марина, – мы уж заждались, думали, что провожать Старый год придётся в одиночестве. Ну, быстро, сели!

Девушка скинула фартук, и, откинув густые волосы назад, села за стол. Он был круглый, и они расположились друг против друга, так что по левую сторону от Андрея оказалась светловолосая Анжела, справа – Марина, а Сергей, естественно, напротив. Если он и был предназначен персонально для одной из девушек, – а в том, что это было именно так, Андрей не сомневался, при такой посадке определить было совершенно невозможно. Впрочем, Андрей не мучился этой загадкой, внутренне уже отдав предпочтение одной из них. Хотя….

К ужину девушки переоделись, сменив джинсы на слаксы, сапожки – на уютные тапочки, отороченные мехом, и остались в мягких, с начесом, тоненьких свитерках. «Выгодно подчеркивающих весьма привлекательные формы».

В комнате стало тепло – печка потрудилась на славу. В дело пошла уже начатая бутылка водки, которую Сергей разлил в хрустальные рюмочки. Дамы же ограничились «Мартини», в просторечии называемым «Вермутом».

Сергей приподнялся, не отодвигая стула, и патетически произнес, обращаясь к присутствующим:

– Ну что, давайте, проводим Старый Год, ибо время его истекло. Пусть всё плохое останется в прошлом, и, как говорится, как начнем, так и кончим!

В речи его чувствовалась двусмысленность, и Андрей, чокаясь с ним и соседками, подумал, что никто, кроме него, этого не заметил. Но не тут-то было. Марина, сверкнув глазами, сказала тихо, но ехидно улыбаясь при этом:

– Надеюсь, что здесь ты не будешь в первых рядах!

Сергей рассмеялся и опрокинул содержимое стопки в себя, закусив приготовленным заранее грибочком, и сел, не поморщившись. Андрей последовал его примеру, и почувствовал, что эта стопочка приживётся. Огурчик был великолепно хрустящим, холодненьким – наверное, только что из подвала. Совершив это священнодействие, Андрей наколол на вилку ломтик ветчины, и отправил её вслед за огурчиком. Пока всё шло хорошо, и довольно пристойно, но он понимал, что Рубикон перейден, и отступать некуда.

Они выпили по второй, а потом Анжела взглянула на часы, которые мерно тикали на буфете:

– Ребята, уже без десяти, хватит рассиживаться! Пошли.

Встала из-за стола и взяла пакет, стоявший на тумбочке. Её подруга последовала за ним, и Сергей тоже, сказав, обернувшись к замершему в нерешительности Андрею:

– Понимаешь, у нас есть обычай…

– Каждый год, 31 декабря… – шутливо продолжил Андрей, но был прерван совершенно серьезным замечанием:

– Это не 31-е, понятно?

– Куда уж, – отшутился Андрей, протискиваясь в низкую дверь, – там таких чудес не бывает…

– Да, натопили что надо! – девушки вошли в предбанник, и стали шуровать в пакетах, а мужчины застряли в дверях, – закрывайте дверь, а не то всё выстудите!

Андрей стоял в ожидании, прислонившись к косяку, а девушки меж тем безо всякого стеснения начали разоблачаться – наверняка, посещение парной входило в их программу. Он отвёл глаза, дабы не поддаваться соблазну, но под ложечкой предательски засосало, ибо он не знал, что делать самому, но понял, что оставлять на себе какие-либо детали туалета они не собираются.

Продолжение на ЛитРес