Сладкоголосая Сирена. ч. 2. 18

Глава 1. Анастасия Лаздовская.

На одной из Варшавских улиц сегодня было необычайно многолюдно. Со всех концов города сюда съезжались знатные господа. И все их пути вели к новому зданию театра, который был построен не так давно, лет 15 тому назад. Из уст в уста передавалась весть о том, что сегодня на сцене театра впервые будет дан концерт с участием необычного певца. А необычность этого артиста была лишь в том, что этот одарённый молодой человек, являлся никем иным, как сыном небезызвестной в городе - Сладкоголосой Сирены. Истинные почитатели, да и просто любители прекрасно знали эту прелестную девушку, которая двадцать лет назад покорила их своим очаровательным голосом.

Судьба у девушки была не лёгкой. Ведь она появилась как-то неожиданно. Потом куда-то также неожиданно пропала. Причём разные слухи ползли и о её замужестве, и о том, что её перекупили и увезли за границу. Были и такие люди, кто говорил, что она скоропостижно скончалась.

Но потом было триумфальное возвращение Сирены в город и её долгожданный концерт. И снова грандиозные аншлаги. На сцене театра имени Владислава Заблоцкого снова зазвучал магический и неподражаемый голос Сирены. И вот через столько лет появилось объявление о том, что впервые на публике покажется её сын. К тому времени был возведён новый театр. Гораздо больше и внушительнее, чем старый, у Заблоцкого, ныне покойного. Билеты на такие грандиозные мероприятия раскупались как всегда заранее. А теперь вот снова все всколыхнулись: надо же сын Сирены поёт….

Да ещё речь шла и каком-то спектакле. Слухи ползли и ширились

Но разговоры разговорами, а никто точно не знал, что и к чему. Ведь в таком большом здании для одного, даже очень талантливого певца место было слишком много. А значит, здесь преследовалась и другая цель.

А в самом деле в этом здании нашли приют и применение своим способностям многие талантливые юноши и девушки. И сегодня публика в этом должна была убедиться воочию. Но об этом чуть позже.

Здание внутри было богато украшено. В центре находилась хозяйская ложа, также шикарно украшена. Пока она была закрыта от посторонних глаз. Места в театре постепенно заполнялись. Как и везде в то время были различия в ложах. Для очень богатых и менее богатых. Но были предусмотрены места и на балконе для тех, кто имел доход скромнее. Но, как видно, любителей творчества было достаточно и в этих слоях, потому что там места были давно уже заняты.

В закрытой ложе сидела красивая ещё молодая женщина. На ней было одето роскошное белое платье с глубоким декольте. Шею украшало ожерелье из бриллиантов красного цвета. Такие же серьги блестели в маленьких красивых ушках женщины. На запястье надет браслет. Видно, что мастер, создававший эти украшения, вложил в них всю свою душу.

Рядом с Анастасией, а это была именно она, сидели красивый седой мужчина 60 лет и под стать ему красивая женщина, такого же примерно возраста. Это были родители Анастасии, её советчики, первые помощники и самые близкие на свете люди: Станислав и Марыся Вербицкие.

Анастасия невольно залюбовалась своими родителями. Вот уже 40 лет прошло с той поры, как они не побоялись нищеты, голода и холода, не побоялись родительского проклятия, а взявшись за руки, ушли из поместья в свет, как в чистую копейку. И вот уже столько лет они дарят любовь друг другу. Краешком глаза Анастасия видела, как бережно поддерживает отец мать, с какой любовью всматривается в её глаза. Она только вздохнула. И воспоминания тут же с головой накрыли женщину.

Однако не успела погрузиться в их сладость, как работник театра раздвинул плотные бархатные занавеси их семейного ложа, и перед глазами открылась сцена. Она также была украшена богато и со вкусом. В этом здании работали лучшие дизайнеры, приглашённые из Парижа.

И перед зрителями появился прекрасный молодой человек. Он был высокого роста. С белокурыми кудрявыми волосами, которые спадали ему на плечи красивыми волнами. Глаза большие широко распахнутые. Он был похож на ангела своей красотой. И вот юноша под аккомпанемент рояля запел арию из оперы «Севильский цирюльник» на итальянском языке. Голос юноши очаровал всех сидящих в этом зале и по окончании её вызвал шквал аплодисментов. Анастасия тайком от родителей утирала белоснежным платком слёзы.

Да! Это был действительно завораживающий голос, уводивший слушателей в историю большой и чистой любви. Через многое прошёл герой оперы, однако победа оказалась на его стороне.

Феликса несколько раз вызывали на «Бис». И он с улыбкой выходил и раскланивался перед публикой, а затем непременно посылал воздушный поцелуй матери. А что именно ей предназначался сей знак внимания, все зрители знали наверняка, знала и она сама. Уж слишком много усилий она приложила, чтобы из больного тихого мальчика вырос вот такой красавец с ангельским лицом и такими же необыкновенными вокальными данными. Публика была ошеломлена его голосом и внешностью. Она скандировала, уже стоя этому, казалось спустившемуся с небес юноше.

А дальше шла постановка пьесы, которую написала сама хозяйка театра - госпожа Лаздовская. Эта пьеса была о большой любви слепой девушки и молодого цыгана. И только родители знали, что истинные герои этого спектакля, в самом деле, не выдуманные, а в действительно существовали.

Первая часть постановки была принята криками «Браво» и бурными и продолжительными овациями. Артисты играли великолепно. Постановка длилась более двух часов с тремя антрактами. Во время антрактов они с родителями не покидали своё ложе. Здесь у них на столике стояли разные напитки и лёгкие закуски. Анастасия, чтобы унять волнение, маленькими глоточками отпивала из хрустального бокала воду со льдом. Отец позволил себе пригубить из бокала шампанское, а мать, мать просто с любовью наблюдала за ними.

И вот на сцене разворачивается действие, от которого мурашки ползут по коже у зрителей, не говоря уже о хозяйке этого театра. Анастасия смотрит на сцену, но перед её глазами всплывают отчётливые и страшные картинки её прошлого…

На сцене декорация, отображающая тёмное унылое помещение. Кажется, это какая-то шахта. В углу, который еле-еле освещён факелом, сидит молодая женщина. Вид у неё измождённый. Зритель может по её виду догадаться, что здесь она провела ни одни сутки. Лицо покрыто слоем тёмного налёта. Женщина кутается в какое-то грязное одеяло.

Декорации так естественно отображают это сырое подземелье, что невольно зритель поёживается и начинает сопереживать героине.

А актриса простирает руки к небу и начинает свой рассказ. Этот рассказ как бы посвящается Богу, однако её слова не оставляют равнодушными ни одного сидящего в зале:

-Господи всемогущий! За что мне такие муки? Я уже потеряла счёт дням и ночам, являясь узницей этого подземелья. А узницей сделал меня мой старый муж, который обманным путём сделал меня своей женой. Судьба так распорядилась, что родилась я слепой, и не было средств ни у родителей, ни у меня, чтобы помочь мне увидеть этот белый свет. А меня вот такую, слепую полюбил молодой парень. И я полюбила его за доброту и нежность. Мы были счастливы до тех пор, пока злые люди не разлучили нас.

Девушка на сцене замечательно справляется со своей ролью, и публика сопереживает героине. Ведь она так искренне рассказывает о своей первой, и единственной любви к обычному молодому цыгану. И как она его полюбила своей первой любовью, даже когда была слепой.

- Это красавец, темноволосый цыган, с первого дня привлёк меня к себе, очаровал, и не отпускал никуда. И я была счастлива. По воле злого рока мне приходится жить теперь со злым стариком-тираном. О, Боже мой!!!  

- Моя врождённая слепота и хитрый старик заставили выйти замуж за него. Я не любила его.

- Любовь у меня уже есть. Пусть далёкая, и порой даже призрачная. Но это она именно первая, жгучая, огромная и всепоглощающая любовь.

- А к старику не было ничего. Да была, конечно, благодарность всё хорошее, да было уважение за богатство и подарки, да было сострадание за внимание. Но любовью женское сердечко было переполнено уже до краёв. И естественно ни к нему, ни к богатому старику. Но теперь этому счастью, этому единственному огоньку, который поддерживал жизнь во мне и заставлял биться моё сердечко, к сожалению, тоже пришла пора раствориться.

Девушка печально посмотрела в угол шахты, где была набросана, отнюдь не маленькая горка камней и горько зарыдала.

Публика сквозь рыдания отчётливо слышит голос молодой женщины, которая как бы исповедуется невидимому Богу о том, как муж разоблачил её связь с возлюбленным и запер в старой заброшенной шахте. А его слуги избили до полусмерти любовника женщины и бросили сюда же. И теперь его уже нет в живых. Она протягивает руки к груде камней в другом углу шахты. И она рассказывает, как это было.

Несколько дней назад, когда озлобленный старикан, узнав об измене, вместе со своими слугами вывез меня и избитого цыгана, в эту самую пещеру. За то предательство, которое он так и не смог простить, старый муж заточил нас, двух влюблённых в стенах этой заброшенной шахты и поддерживал их жизненные силы лишь водой и чёрствым хлебом.

И всё бы было ничего, но в один из дней цыган почувствовал себя очень плохо. Не говоря о том, что у него загноились раны и ссадины, нанесёнными ему слугами мужа. Так ещё и сырость, и холод пещеры, сыграли над здоровьем цыгана очень злую шутку.

И тут Анастасия, сидящая здесь в зале, через 20 долгих лет снова, как бы окунулась в то далёкое и такое близкое………И теперь она уже вглядывается и вслушивается в отголоски давно прошедших дней.

По частому и изнурительному кашлю, было понятно, что её возлюбленный болен. Она уже давно потеряла счёт дням. В шахте, куда заточили её вместе с любимым парнем Гожо, слуга Митрофан со старым мужем Михалом, кроме факела не было никакого освещения. Воздух поступал откуда-то сверху, как она предполагала. Ночами было очень холодно. Гожо временами приходил в сознание, а потом снова впадал в беспамятство. Ничем не могла помочь своему любимому женщина. Она только смачивала пересохшие губы избитого до полусмерти цыгана. Как девушка ни кричала, ни звала людей, чтобы пришли и помогли, всё было безуспешно. Потом кашель сменился одышкой, цыган стал задыхаться.

Вскоре Гожо начал кашлять сгустками крови. Настя положила голову Гожо к себе на колени и перебирала спутанные кудри на его избитой голове. Она молилась невиданному Господу. Молилась не о себе, ни о своём благополучии, а о здоровье любимого. Винила ли она себя в том, что изменила пану Михалу? Нет. Она не признавала за собой никакой вины. Ведь она не таила, что любила цыгана всей душой, всем сердцем. И полюбила тогда, когда была слепой. Да и он полюбил слепую девушку. И если бы её не похитили тогда слуги пана Заблоцкого, то… А что было бы тогда? На этом месте мысли Насти путались, и она заходила в тупик. Ведь ей и ему, Гожо, не дали возможность открыто любить друг друга. Гожо насильно женили на девушке из их табора. Так как ещё с детства были сосватаны.

Прошло много времени, и только недавно Настя заметила, что Гожо уже не дышит. Он так и умер у неё на коленях. Долго оплакивала девушка свою первую любовь. Затем перетащила в угол шахты, укрыла одеялом и аккуратно набросала груду камней, которые только могла осилить и поднять.

Она и сама не хотела жить. У неё оставалось несколько воды и немного хлеба. Однако она к ним не притронулась. Она, не переставая, молилась об упокоении души усопшего Гожо, а заодно просила смерти и для себя. Пару раз женщина даже хотела убить саму себя. Ударить камнем в висок, например, или перерезать вены чем-нибудь острым, это было возможно, но не смогла она. Не смогла, потому что было у неё ещё одно условие, из-за которого покончить жизнь самоубийством девушка просто даже не имела права. Ведь там, в доме мужа, в красивой и огромной колыбельке спит её единственное чудо, её стимул к жизни, её крохотный сынок.

Теперь о её настоящей и страстной любви напоминала лишь эта насыпь камней, под которыми остывало тело её любимого мужчины…

Анастасию легонько за руку тронул отец. Он давно уже наблюдал за дочерью и видел, что она в мыслях там, в том далёком и хотел отвлечь её. Дочь встрепенулась, и подняла глаза на сцену, где играла её жизнь актриса.

В зале стояла гробовая тишина и лишь были слышны трогательные всхлипывания особенно восприимчивых зрительниц. Но представление продолжалось.

По сюжету спектакля было ясно как белый свет, что заточённая в неволе героиня просидела в неизменном положении тела. От голода и общего истощения она впала в какое-то беспамятство и услышала голос:

- А, ну, вставай, пойдём!

Девушка с большим трудом открыла глаза.

В глазах всё двоилось и темнело, не смогла она никого разглядеть и снова начала проваливаться в бездну. Но её снова вывел из той бездны тот же голос. Она снова открыла глаза. Над ней наклонившись, стоял человек. Да, она знала этого человека, однако вспомнить кто он, никак не могла. Да ей уже было совершенно всё равно. Она уже была на пути к нему, к своему возлюбленному

И снова Анастасия мыслями погрузилась в ту шахту. И как будто сквозь года услышала мерзкий и до жути ненавистный голос:

- Вставай, пошли со мной, – Митрофан почуял неладное, подхватил на руки лёгкое, как пушинку тело женщины и направился к выходу. На улице сияло солнце, и воздух был наполнен ароматами июля. Пели птицы. Они прославляли наступивший новый день. Настя, сначала открыла глаза, а потом снова закрыла. Ведь много дней находясь в этой шахте глаза, снова начали привыкать к вечной мгле.

- Куда ты меня несёшь? – слабым голосом спросила она.

- Твой муж, пан Михал, умер. И ты должна присутствовать на его похоронах.

До её сознания очень медленно, как сквозь туман дошли слова Митрофана. Теперь она уже узнала его. Но радости от услышанного, не было.

В пьесе объявили антракт. Публика шумно обсуждала происходящее действие. Было видно, что она заинтригована. Делались всевозможные предположения о конце этой драмы.

Только один человек знал финальную развязку происходящего на сцене.

Анастасия прикрыла глаза рукой, облокотилась на маленький театральный столик в своём ложе, и картина прошлого предстала перед ней безо всяких прикрас. Она писала эту пьесу сердцем, и актёров подобрала сама. Она сама являлась и режиссёром и поэтому пьеса вызвала такой ажиотаж.

И вот уже перед ней, как живая встаёт картина того, как Митрофан, а это был именно он, принёсший весть о смерти Михала.

-Зачем теперь ей эта свобода, если Гожо навсегда ушёл от неё. И ушёл он не по своей воле, а по воле того же Михала и его верного слуги Митрофана.

А Митрофан тем временем усадил Анастасию в карету и что есть мочи погнал лошадей. Сколько они ехали, Настя не помнила. Она снова впала в оцепенение. И только почувствовала, что лошади прекратили свой бег, поняла, что приехали. Карета открылась. Митрофан укрыл её с головой каким-то материалом и понёс. Вскоре она оказалась в своей спальне на кровати.

Митрофан буркнул, чтобы она привела себя в порядок и выходила в большой зал. Там находится гроб с телом её мужа. И негоже, чтобы жена не присутствовала при нём.

И тут до Насти донёсся плач ребёнка. Она долго прислушивалась и наконец, до её сознания дошло, что плачет её дорогой мальчик. Она направилась в его спальню. Мальчик сидел в своей кроватке и горько плакал. Его всячески старалась развеселить няня. Она предлагала мальчику разные игрушки, сладости, но Феликс мотал головкой и заливался пуще прежнего.

Няня не признала вошедшую без спроса женщину, и хотела выгнуть прочь. Но Настя уже протянула руки к ребёнку и заговорила с ним. Мальчик засмеялся и звонко закричал:

-Мама…мама…моя мамочка!

Глава 2. Воспоминания.

Анастасия вздрогнула. Она и не заметила, что спектакль продолжается. А отец успокаивающе обнял её за плечи, приглашая вернуться в реальность. Ведь кто-кто, а родители её очень хорошо понимали. Ведь их девочке столько всего пришлось пережить.

Да и им, собственно, всё это время пришлось нелегко. Теперь уже отец Насти и сам погрузился в воспоминания. Ведь всё было ясно, как тогда много лет назад.

После того, как в доме у родителей Насти побывала цыганка Лаура и наговорила Бог весть, что на их любимую дочь, отец всю ночь не мог уснуть. Он, то вставал, выходил на улицу, то снова возвращался в свой неказистый домик, который достался им по наследству от бабки Дарьи. Ступал он осторожно, боясь нарушить покой своей любимой жены Марыси.

Именно любимой. Вот уже столько лет прошло с того дня, как он навсегда закрыл дверь своего родного дома и ушёл вслед за любимой. Но ни разу они не поссорились. Может из-за того, что жизнь у них была такая нелёгкая, или всё-таки любовь бывает такая вот вечная?

Но и Марыся не спала. Она только делала вид, что спит. Мать также вся была там, в неведомом месте, где теперь обитала их любимая дочь Настенька.

Казалось, что она ушла за своим счастьем, а вот, как судьба распорядилась. Видимо, нет у их дочери счастья. Как там одна среди чужого народа, чужих обычаев, да ещё и слепая? Может, если бы она была зрячей, то давно вернулась бы под крышу родного дома. А так вот скитается в потёмках одна голодная и холодная.

И так горько стало Марысе, что она всхлипнула. К ней тут же подошёл Стас, наклонился и поцеловал. Затем присел рядышком, тяжело вздохнул и повёл такую речь:

-А знаешь, Марыся, мы должны с тобой идти искать нашу дочь. Видимо, что-то стряслось из рук вон плохое, раз эта цыганка примчалась к нам. И если действительно дело обстоит так, как она тебе наговорила, то нашей девочке грозит большая опасность. И никто её не сможет помочь, кроме нас с тобой.

Марыся подхватилась, и что есть силы, обняла своего мужа и прошептала:

-Я с тобой полностью согласна. Сегодня же и отправимся на поиски.

Наступило утро. Собрав в заплечный мешок свои небогатые пожитки, подперев дверь палочкой, перекрестившись, поклонившись на все четыре стороны, отправились в путь, как когда-то много лет назад. Они не знали, вернуться ли снова в этот уголок, который их кормил, одевал, согревал.

Ещё ночью решили идти сразу в цыганский табор. Как его найти? Везде живут люди, и молва далеко летит. Цыгане народ кочевой, ну и иногда задерживаются на несколько дней на одном месте, вот и догонят, если будут идти. А ночевать? Ночевать можно и в лесу, лето ж ведь. А если застанет, какое ненастье, то свет не без добрых людей, кто-нибудь да пустит в дом на одну ночь. Денег немного они заработали. Всё копили на операцию дочери, а теперь вот они пойдут на её поиски.

Марыся сняла свои старые, однако ещё добротные башмаки, сложила в торбу и закинула её за спину, в руки взяла палочку, так идти значительно легче, да если какая собака бродячая прицепится, то будет чем обороняться. Станислав последовал её примеру. Они уже давно привыкли ходить босиком. Кожа на ногах огрубела и не чувствовала боли.

В первый день они прошли значительное расстояние. Шагали, иногда молча, каждый думал свою невесёлую думу, а иногда Станислав начинал рассказывать жене какую-нибудь историю, прочитанную им в книге. Ведь ему посчастливилось учиться, а бедная Марыся так и осталась бы не грамотной, если бы Стась по вечерам не учил её. На протяжении многих лет муж учил жену читать и писать. Теперь Марыся свободно владела этим.

Вблизи показалась деревня. Она была намного больше их Кривых Ложек.

Станислав зашёл в первый дом, попросил разрешения напиться воды из колодца. Хозяин милостиво разрешил и сам вынес глиняную кружку, помог достать воду. Подошла Марыся и с удовольствием напилась холодной прозрачной воды. Давно не приходилось наслаждаться такой. Они со Стасом круглый год носили воду из реки, своего колодца у них не было, а соседям надоедать не хотелось. Вода в деревне всегда ценилась. Поблагодарив хозяина, начали расспрашивать о том, стоял ли здесь, когда цыганский табор? Мужчина утвердительно кивнул головой.

- Да вот третьего дня, как только съехали. Воон, там около того леса стояли целых 10 дней. Что-то там у них произошло непонятное. Всё время какие-то разборки по вечерам проходили, и детский плач слышен был. И чего им там не спалось непонятно. Теперь вот народ вздохнул с облегчением.

- А в каком направлении съехали-то? – спросила с нетерпением Марыся.

- Э, так это никто не ведает и не скажет. Они всегда ещё на зорьке съезжают, чтобы никто не знал куда. Они как невидимки. Всплывут, может вёрст за пятьдесят отсюда, а может и ещё подальше. Лошади у них выносливые. Умеют цыгане за ними ухаживать.

Мужчина, может долго рассказывал бы о цыганах, но Стас вежливо поблагодарил его и, подхватив жену под руку, повёл дальше, на восток. Интуиция ему подсказывала, что именно туда подался табор.

К вечеру Марыся очень устала, и ласково взглянув мужу в глаза, попросила искать привал на ночь. Станислав и сам уже подумывал об этом. Оглядевшись вокруг, заметили несколько свежих копен сена и направились туда. Хозяев не было видно и они, весело переговариваясь, начали устраиваться на душистом ложе. Марыся разложила нехитрый харч, и пригласила мужа поужинать. А потом у них была не забываемая ночь под открытым небом. Они вспоминали здесь свою молодость и нисколько не сожалели о том, что их ничего не обременяет, они, как свободные птицы, куда хотят туда и летают.

Утром привели в порядок сено, чтобы не обиделись бы хозяева и продолжили свой путь. По дороге снова зашли в деревню, и жители подтвердили, что табор проезжал мимо.

Это вселяло какую-то надежду, что Настя обязательно отыщется. Главное то, что они знают наверняка, что она именно в этом таборе. Так прошло три дня. По истечении третьего дня на небе появилась тёмная грозовая туча. А вскоре загремел гром. Марыся съёжилась и прильнула к мужу. Она была смелой женщиной, но грозы боялась до ужаса. И тогда Станислав постучал в дверь первого дома. Им открыла женщина лет 55. Она приветливо посмотрела на эту пару и догадалась пригласить в дом, так как на улице начался дождь, и сильные раскаты грома, раз за разом сотрясали воздух.

Женщина в доме была одна. Она пригласила незваных гостей присесть к столу и, достав из печи чугунок, налила миску щей. Перед каждым положила по большому куску ржаного хлеба и пригласила поужинать. Марыся со Стасом приняли приглашение и с удовольствием накинулись на еду. Хозяйка с интересом наблюдала за этой приятной парой.

После ужина хозяйка предложила им переночевать, предложение с благодарностью было принято. Женщина назвала себя Мартой и спросила:

- А куда это вы путь держите, как видно не близкий путь?

И Марыся поведала ей о том, что цыгане увели у них дочь. То ли украли, то ли она сама по доброй воле ушла с ними, однако родители не могут успокоиться и вот вышли из дома, чтобы найти её и удостоверится, всё ли благополучно у неё. И ещё с грустью добавила, что дочь у них слепая.

Женщина всплеснула руками и спросила:

- А не поёт ли их дочь так красиво, что птицы в лесу заслушиваются и сами прекращают петь?

Марыся утвердительно кивнула головой, а Стас радостно встрепенулся:

- Где вы слышали о ней, расскажите. Может она здесь где-то недалеко?

Но Марта махнула рукой, чтобы мужчина успокоился, и рассказала о том, что была в гостях у своих родственников в отдалённой деревне. Там вот и рассказали, что вместе с цыганами живёт красивая девушка и прекрасным голосом, но одна беда, что она слепая. Но это было ещё прошлой осенью. Скоро год пройдёт с той поры. Марыся поникла головой, но муж, наоборот, повеселел. Значит, есть она в таборе. Значит, найдём мы её.

Утром Марта накормила гостей и дала с собой лепёшек, которых успела напечь утром, пока её гости спали. С благодарностью Станислав с женой покидали эту гостеприимную хозяйку. Они пожелали ей добра и благополучия и направились дальше.

Только на десятые сутки около леса они увидели разноцветные кибитки и пасущихся у леса стреноженных лошадей. Марыся тут же хотела бежать в табор, но Станислав рассудил по-мужски.

- Знаешь, жена, возможно, что Настеньку тут удерживают силой. И нам никто о ней не скажет правду. Нам надо очень разумно подойти к этому. Видимо они здесь стоят недавно. Мы пойдём в деревню и там поспрашиваем, чем они, цыгане, занимаются, и нет ли среди них девушки слепой.

Марыся согласилась с доводами мужа, и они направились в деревню. Там также их приняли на ночлег добросердечные люди. Накормили и выделили в сарае на сене место для ночлега. После ужина Стас начал расспрашивать о цыганах. Хозяева не видели и ничего не слышали о слепой девушке. Но пообещали поговорить на эту тему со своими, деревенскими жителями. К утру никаких утешительных вестей не было. И вот тогда Станислав оставил Марысю у новых хозяев, сам подался в табор.

Бедная женщина не находила себе места за то время пока муж отсутствовал. А отсутствовал он долго. Когда появился, по его лицу поняла женщина, что никаких утешительных вестей он не принёс. Так и получилось. Он обнял жену и рассказал, что побывал на приёме у самого Баро. Тот рассказал всю неутешительную историю о любви Гожо и Настеньки. Рассказал и о том, что первой пропала Настя. Гожо тогда был совсем в другом селе. А они с бабушкой, имеется в виду Настя, и бабушка Эйш были в другом селе. Бабушка оставила Настю на улице петь, а сама зашла в избу, чтобы погадать. Когда вышла на улицу, то Насти нигде не было. Вечером в табор она не пришла. Самое интересное то, что ни одна душа не видела, куда пропала девушка. Она, как сквозь землю провалилась.

Её возлюбленный Гожо не находил себе места. Он бродил по деревням расспрашивал людей. Но те только разводили руками. Затем панские слуги начали охотиться на цыган. Они сделали невыносимым дальнейшее пребывание. Управляющий требовал вносить плату за пользование лугом, на котором паслись цыганские лошади. Плата взималась очень высокая. А когда цыгане заходили к кому то в дом, то панские слуги были не чеку и тут же требовали покинуть дома. И тогда Баро принял решение покинуть эту местность. Табор уехал, как всегда незаметно. Вскоре пропал и Гожо. и вот тогда его невеста Лаура и всполошилась. Она до сих пор не находит себе места.

Теперь и сам старейшина табора понял, что зря он не поступился законом, зря не разрешил молодым людям связать свою жизнь. Теперь вот страдают родители, бабушка Гожо, да и Лауре нелегко.

Станислав расспросил старейшину, в каком селе потерялась Настя и теперь они с Марысей направились именно туда. Не может такого быть, чтобы ни один человек не видел, куда исчез человек. Ведь ни иголка же.

А вот и деревня, на которую указал им цыган Баро. Да, действительно, это была очень большая деревня. Поодаль стоял красивый большой дом, обнесенный красивым забором. Сам дом утопал в зелени. Это был красивый и ухоженный сад, с различными плодовыми деревьями. В этом саду были и яблони, и груши, и сливы, и большой участок занимал вишнёвый сад. А ещё здесь было очень много разнообразных цветов. Станислав сразу понял, что эта усадьба принадлежит помещику. Многих помещиков он знал, когда жил со своими родителями, но уже прошло столько много времени, с тех пор, как отец лишил его наследства и, а родители Марыси изгнали её из своего родительского дома. Прошло уже почти 18 лет. И их Насте скоро должно исполниться 18 лет. А сколько горя ей уже пришлось хлебнуть.

Зашли не в этот господский дом, в немного пройдя дальше по кривой улочке, в покосившийся, как когда-то у бабки Дарьи домик.

В этом доме видно было, что проживает бедная семья. В нём было много детей. А раз детей много — это первый признак бедности. Немного порасспросив о цыганах и о том, не встречалась ли им тут слепая девушка с красивым голосом, Стась и Марыся прошли дальше, так как хозяева были слишком заняты своими личными проблемами, и им явно не было никакого дела до их проблем.

Зайдя ещё в один дом, они нашли здесь более приветливый приём и получили кое-какие сведения о том, что действительно слышали пение прекрасной девушки

- Одета она была в цыганский наряд, но пела песни русские, иногда и на польском языке. Все сельчане были изумлены, услышав её песни. Но это продолжалось не долго. Вскоре табор покинул их село. И больше никто о девушке и не слышал. Прошло много времени, а люди часто вспоминают о ней. Говорили, что пропала она в одночасье из нашего села. И самое странное, что никто не видел и не слышал её больше. «Как сквозь землю провалилась», — так говорил хозяин дома, в который зашли наши путники.

- Только перешёптывались между собой кумушки любопытные о том, что, скорее всего, не миновала девушка рук пана нашего Заблоцкого. Вы разве не слышали о том, что создал он свой театр из местных молодых людей ещё несколько лет назад? В самом начале этот театр выступал здесь, в панском дворце. Сюда съезжалась изо всей окрестности знать и ночи напролёт развлекалась, и смотрели выступления

Дальнейшее действие родителей напрашивались само собой: нужно идти во дворец. Хозяин дома, в котором они остановились, предупредил их о том, что Заблоцкий вместе со своим театром неделю как съехал в Варшаву. Ведь дело шло к осени. Август месяц подходил к концу. Но родителям не терпелось удостовериться в том, была ли их дочь там, во дворце?

Естественно, во дворец их никто не пустил. Слуга, вышедший к калитке, пригрозил напустить на них собак. С тем и покинули они этот негостеприимный помещичий двор.

Вернувшись к хозяину, они пригорюнились. Действительно, наступала осень, а они вот так налегке вышли из дома. Немного посовещавшись, решили идти обратно в свой дом в Кривые Ложки, и там перезимовать, а весной, если дочь не объявится тогда прямо идти в Варшаву.

Так и сделали. Распрощавшись с гостеприимными хозяевами, пошли от села к селу в свой неказистый домик. Ведь там у них были припрятаны кое-какие запасы на зиму. И грибы, и ягоды, да и кое, что из овощей. Вот только настроение у них было совсем не важное. Ведь столько дней потратили и всё впустую.

В домике за их отсутствие ничего не изменилось. Всё оставалось на своих местах. Никто не рискнул зайти в этот бедняцкий приют. И снова они ходили на заработки от дома к дому, заготавливали дрова и утеплялись. Готовились к суровой зиме. Так и случилось.

Давно в тех краях не было так холодно. Иногда мороз был очень сильным, что трещали углы. И снегом заметало избушку почти наравне с крышей. Станислав шутил, что это и хорошо, теплее будет в их стареньком домике. Может он и прав был. Они любили по-прежнему друг друга крепко, невзирая на годы, что прошли со дня их первой встречи и несмотря на то, что приходилось выживать, добывая себе кусок хлеба на пропитание. Видимо бывает всё-таки так, что две половинки встретились сразу и поэтому все невзгоды делили пополам. Если бы у них спросили: а счастливы ли вы? Они бы непременно в один голос ответили бы: «Да! ». Но для полного счастья им не хватало хотя бы крошечной информации об их любимой дочери Насте. Ежедневно Марыся, да и Станислав, возносили молитву Всевышнему о том, чтобы всё у неё было благополучно.

Незаметно закончилась зима, наступила весна. Посовещавшись, решили вскопать и засеять небольшой участок   имеющейся земли, благо семена сохранились. Вдвоём быстро управились и теперь снова решили подаваться на поиски своей Насти.

И снова перекинув через плечи заплечные мешки, направились в дорогу. Теперь у них путь лежал в Варшаву.

Глава 3. Правда раскрывается.

А Настя снова погрузилась в свои, давно прожитые события из жизни. И вспомнила о том, как Митрофан в порыве злости открыл ей страшную тайну о том, что она является не только женой пана Михала, но и родной внучкой.

Она прекрасно помнила тот день, когда пан Михал, увидел на шее своего новорождённого сына крестик, и медленно начал оседать на пол. Испуганная Настя закричала и её на помощь прибежали слуги и доктор, который теперь всё время находился у них в доме. Он был на страже здоровья младенца - наследника богатств Михала Лаздовского и его молодой красавицы жены, у которой роды проходили очень тяжело. Однако здоровый организм и молодость взяли своё, и она произвела на свет. Казалось здорового мальчугана. И сама через неделю уже начала понемногу вставать и категорически отвергла предложение мужа о кормилице для сына. Она сама с удовольствием прикладывала дитя к груди и наслаждалась, наблюдая за тем, с каким аппетитом он поглощает материнское молоко.

Так что же случилось с ним, с паном? Почему он упал в обморок? Никто не мог дать вразумительного ответа. Не понимала ничего и сама Настя. Вовремя принятые доктором меры, спасли хозяина от кровоизлияния, и через месяц он уже самостоятельно руководил своим имением. Правда, и Настя усердно помогала мужу. Однажды Михал вошёл на половину жены и начал расспрашивать о том, откуда на шее у его сына появился этот крестик?

Настя поведала историю о том, что, сколько себя помнит, этот крестик был с нею и только, когда переехала к нему в дом, горничная велела снять его и надеть медальон. А когда родился сын, она решила, что крестик должен являться оберегом для их младенца. Она только не сказала о том, что ей наказала цыганка надеть этот крестик Феликсу. Услышав эту версию, Михал впервые за всё время пребывания в доме Насти и, начал подробно расспрашивать женщину о родителях. Но что могла ему рассказать о них Настя? она же ни разу их не видела. Она ведь только слышала их приятные голоса с рождения. Она только знала, что у обоих родителей руки огрубелые от работы и ещё о том, что они очень любили друг друга. Это она знала наверняка. Ведь ни одного грубого слова за все годы она не слышала. Она слышала только «любимый и любимая».

Поинтересовался пан, какие имена были у родителей. Услышав ответ, он стал белее скатерти, которой был накрыт стол в комнате. Настя не знала причины такого испуга мужа и хотела вновь звать доктора на помощь, но муж остановил нетерпеливым жестом и продолжал сыпать вопросами.

Его интересовала местность, в которой родилась девушка, название деревни. И та, конечно, вспомнила, что название и самой ей казалось смешным: Кривые Ложки.

Но пану смешным оно совершенно не показалось. Поцеловав малыша, он быстро покинул в недоумении жену. Ей так и хотелось спросить у мужа:

-Что же всё это значит?

Однако было уже поздно. Не бежать же ей вслед за ним.

И рассказал Митрофан, что пан Михал не находил себе места. Он узнал этот крестик. Это была семейная реликвия. Она передавалась из поколения в поколения. Он собственными руками надел этот крестик своему изгнанному из дому сыну Станиславу, когда тот только что появился на свет.

Вот и Настя подтвердила, что отца зовут Станислав. Да и мать Марыся. По всем признакам, Настя является его родной внучкой. Такого позора и такого греха он не мог перенести и метался по дому, как загнанный зверь, не находя себе места. Но почему тогда у неё фамилия Вербицкая?

Мысли путались в голове. И тогда он принял решение отправить пару своих верных людей в те Кривые ложки, чтобы удостоверится прав ли он в своих догадках. А если прав то, что тогда? Но в душе он не хотел верить в реальность. Он гнал прочь мысли.

-Нет, нет! Такого не может быть? Он такой богобоязненный богатейший человек, не мог так низко пасть, чтобы сожительствовать, хотя и в законном браке с родной внучкой! Конечно же, не мог!

Он и хотел отправить людей и в то же время оттягивал момент, боясь услышать правду.

И только весной, всё-таки решился: выдал двоим крепким слугам лошадей, и снарядил в дальнюю дорогу, а сам стал с нетерпением поджидать вестей. За это время, а прошёл уже год, как появился на свет Феликс. Настя очень беспокоилась о том, что мальчик до сих пор самостоятельно не может стоять на своих ножках. Они у него были, как ватные. Доктор, которого постоянно спрашивал Михал о такой причине, только разводил руками. Мальчик был здоров, и развитие проходило нормально. И со зрением, и со слухом всё было хорошо, а вот, что с ножками никак не мог понять. И тогда доктор связался со своими коллегами и мальчику назначили расширенный консилиум. Но сколько не старались выявить хоть какую-то причину, не смогли. И тогда вынесли единогласное решение, что надо, чтобы прошло время. Ведь ребёнок здоров, значит, организм сам справится с этим недугом. А отцу с матерью посоветовали в осенне-зимний период вывезти ребёнка в тёплые края. Летом и тут у них тепло, а вот, когда похолодает, то и податься на морские воды.

Беспокоило Михала и то, как ему удалось перехитрить своего бывшего друга пана Заблоцкого. Как ловко он капнул смертельный яд в пустой бокал. Никто и не заподозрил его в убийстве. А вот теперь только совесть начала усиленно тревожить. И эта проклятущая совесть не давала ночью спать, а днём не давала покоя. В спальню к своей жене он сразу заказал себе дорогу. У него пропало всякое желание. Теперь он уже не думал о женщинах. Он думал, как спасти свою грешную душу. И что же ему делать, если подтвердиться, что женой является родная внучка? На этом его мысли разбегались, и он впадал почти в безумие. Тысячи мыслей одна страшнее другой приходили в его голову. Ведь явно на том свете быть ему в аду за свои злодеяния!

В доме замечали все, что с хозяином происходит что-то невероятное. После рождения сына он резко изменился. Почти всем домом руководила юная Анастасия. Однако, кроме дома у пана были и земли, и деревни во владении. Ими управлял верный слуга Митрофан. Но и за ним нужен был глаз да глаз.

А Михал с каждым днём всё больше впадал в депрессию, как теперь выражаются. Его уже мало интересовал наследник.

Глава 4. Выход найден.

Рассказывал Митрофан, позже, когда не стало его хозяина о том, что несмотря на подавленное настроение, пан Михал думал о том, как сохранить в строжайшей тайне его гнусное грехопадение. Ничего в голову не приходило. Настя вела себе, как и подобает жене богатого и знатного пана. И дом она вела, как полагается, и многочисленных гостей принимала по всем правилам знатного рода. Теперь пан Михал наверняка знал, откуда это у неё. Оказывается, всё заложено с самого рождения. Вот, что значит благородная кровь, не единожды думал старик.

Будучи от рождения католиком. Он уважал свою религию. Регулярно раньше ходил к исповеди, а вот теперь после того, как в доме появилась молодая жена, он перестал посещать костёл. Не мог он обманывать бога. На исповеди надо говорить правду о своих грехах. А как он мог на это решиться? И поэтому болезнь подтачивала его. Когда крепкое здоровье. Они с женой перестали посещать балы, но дома гостей принимали. Правда, значительно реже, мотивируя тем, что в доме маленький ребёнок.

А Настю по-прежнему он любил. И любил не как внучку, а как женщину. И часто, вспоминая ту, единственную, горячую ночь, когда Настя всецело принадлежала только ему. Потом он понял, что отдавалась она не ему, а своему любимому цыгану. В минуту откровения, когда Михал подластился к девушке, она и рассказала ему о том, что первым мужчиной у неё был цыган по имени Гожо. Рассказала и о том, что его насильно женили на такой же цыганке из их табора. И о том, что она тайно с ним сожительствовала в то время, как его молодая жена спала одна в своей кибитке.

Лучше бы она не рассказывала об этом. Старик сгорал от ревности. Сам удивлялся, что, прожив со своей первой женой не много не мало, а 40 лет, он ни разу не ревновал, а тут, как бес в него вселился. Он ревновал её даже к ребёнку. И открыто говорил о том, что уж слишком много времени уделяет сыну. Ведь у мальчика есть ещё и няня. Хотел даже пригласить в усадьбу кормилицу, но Настя отказалась. И вот сама кормит малыша грудью. А пора уже и о себе самой подумать. Мальчишку можно и на коровье молоко переводить, а то вон сама худенькая, как девочка-подросток.

И много о чём ещё думал старик в своей спальне. Ворочаясь по ночам. Но так ни к чему и не додумался. Ждал теперь вестей от посланцев, которые поехали удостовериться в том, его ли сын Станислав, является родным отцом Насти? А в душе по-тихому молил Бога, чтобы это оказалось не правдой, чтобы, чтобы…

Дальше мысль обрывалась, и Михал на короткое время погружался в тревожный сон. А во сне видел, как покойный пан Заблоцкий скалит зубы и грозит ему адом. И тогда подхватывался старик в холодном поту, и дрожащий шёл взглянуть на Настю, которая вот уже год проживала на половине его первой жены Ядвиги.

Разве о такой жизни мечтал Михал, когда шёл на преступление, ради этой красавицы? Он тогда и подумать не мог о том, что будет один в холодной постели коротать длинные ночи.

Удостоверившись в том, что жена спит, а рядом в кроватке посапывает его наследник, он тихонько брёл в свой кабинет и снова молил о прощении своих тяжких грехов.

И так продолжалось очень долго. А вот уже несколько ночей он не обнаруживал Насти в её постели. А однажды не выдержал и заставил слуг искать жену, хотя утром она всегда была на месте. А днём, словно на крыльях летала. Работа так и горела в её руках. Хотя о какой работе речь? Она просто так умело давала указания, что слуги с удовольствием выполняли, даже тяжёлую работу. Они все очень любили свою молодую и очень добрую хозяйку и готовы были за неё в огонь и воду. На молодых слух Михал также посматривал с недоверием. Ревновал к любому мужчине и ничего с этим не мог поделать.

И каково же было его негодование, когда Митрофан и его двое помощников притащили после полуночи почти голого окровавленного и избитого цыгана и напуганную дрожащую Настю.

Тут старик и возрадовался, что теперь жизнь этого поганого, вонючего цыгана находится в его руках. Правда, Митрофан чуть не пустил в расход обоих. Но это же какой позор был бы на его седую голову. Хорошо, что не сжёг мельницу вместе с любовниками. Да верное решение подсказал слуга, то обоих надо затащить в заброшенную шахту. Вот там пускай и влюбляются. А, что теперь скажет Общество?

Вот тут-то было над чем поразмышлять старику. Да и ребёнку нужна мать. Мальчик никак не хотел стоять на своих ножках. Осенью они всей семьёй, по совету доктора, собирались ехать на море.

Так прошла бессонная ночь. Настю, которая упала в глубокий обморок, доктор привёл в чувство. Он ни о чём не спрашивал хозяина. Видно, было по поведению всех присутствующих. Что тут произошла какая-то семейная драма.

А Михал взял клятву у слуг, чтобы о том, чтобы то, что произошло ночью, ни одна душа не должна узнать. Иначе не сносить виновнику голову. Он щедро наградил участников ночной операции, и отпустил до утра отдыхать. У самого созрел план о том, что якобы Настя нуждается по состоянию здоровья поехать на лечение, на те самые воды. Теперь, мол, она отправилась одна, а позднее и Михал с сыном последуют её примеру. И через три, четыре месяца семья воссоединится.

Пан и сам не ожидал от себя такого правильного решения. И чуть свет велел Митрофану запрягать лошадей, пока прислуга в доме еще спала.

Зашёл на половину Насти и велел быстро собрать самые необходимые вещи и следовать на выход. Настя плакала, просила не разлучать её с ребёнком, но пан был неумолим. Он только со злорадной ухмылкой поторапливал её.

Что могла взять с собой расстроенная женщина? Прихватила некоторое бельё и что-то из тёплой одежды. Мужской одежды у неё не было, а ведь Гожо был почти голый. Вся его одежда так и осталась на той проклятой мельнице.

«Уж лучше бы Митрофан сжёг бы нас там», – думала, проливая слёзы Настя. Её затолкали в крытую карету. Огляделась. Гожо рядом не было. Во дворе, когда шла, видела вторую лошадь, запряжённую в простую телегу. Там было накидано сено. Значит, Гожо везут отдельно. Значит, живой её любимый. Это как-то вселяло надежду. Только вот мысли о маленьком Феликсе не давали покоя. Как же её малыш? Он ведь совсем ещё крошка. Возможно, что она никогда больше не встретится с ним. Возможно, что в свои не полных 21 год она там и умрёт, в том сыром подземелье. Но что ей оставалось делать? Она сама выбрала свою судьбу. Да и Гожо также давно избрал такую жизнь.

Глава 5. Финал поисков и встреча с отцом.

А Стась тоже продолжал воспоминания, ведь как они с супругой управились с весенними делами, так и отправились в дорогу. Снова закинули на плечи незамысловатые пожитки и теперь прямым курсом отправились на Варшаву. Путь был не близким. Шли, как и прошлый раз, делая остановки в деревнях. Спрашивали у жителей: не слышали ли они о слепой девушке с прекрасным голосом? Ответ получали однозначный:-Нет!

Но вера не покидала их. Человек же не иголка, не могла она вот взять и просто так исчезнуть. Их путешествие продолжалось уже более месяца. Иногда на неделю и больше останавливались в какой-либо деревне, чтобы помочь крестьянам управится в их хозяйстве, а за это получали кусок хлеба, иногда и что-то получше, да и кров над головой у них был тогда. Отдохнув и заработав на дальнейшее путешествие, они тепло прощались с жителями и продолжали свой путь.

А в это время в Кривые Ложки приехали на усталых лошадях слуги Михала Лаздовского, и по наводке местных жителей, нашли неказистый домик Станислава и Марыси. Но, увы! Они явно припозднились, хоть и спешили. В доме и в огороде царило явное запустение. Видно было, что хозяева давно покинули своё жильё. Порасспросили слуги у жителей, как выглядят хозяева этого покосившегося домика, да так ничего не поняв, вынуждены были ни с чем возвратиться к пану Михалу. А тот уж очень большие надежды возлагал на них.

Когда понял, что снова остался в неведении, то совсем опустил руки. Пан уже не хотел ничего вообще. Он не знал, как спасти свою грешную душу и тогда вынужден был однажды посетить костёл, куда уже больше года не ступала его нога. Он очень волновался перед покаянием. Однако дрожащим голосом изложил свои грехи и сомнения своему духовнику. Долго молчал тот, а потом изрёк, что Бог милостив и прощает все грехи своим рабам. Но от этих слов Михалу нисколько не стало легче, хоть выложил на исповедь изрядную сумму денег, так и побрёл домой с тяжестью на сердце.

А в это время Стас и Марыся прибыли в Варшаву и отыскали поместье пана Владислава Заблоцкого и узнали о том, что уже больше года, как театра не существует, что хозяин скоропостижно умер. А про слепую девушку вспомнили и поведали, что да, была когда-то слепая девушка и все называли её не иначе, как Сладкоголосая Сирена. А куда она потом пропала, никто и не знал.

Марыся отыскала родительский дом, где раньше проживала и откуда с позором была изгнана. Родителей давно уже не было в живых. В доме проживали её сестра с мужем. А брат уже давно скитался от двора ко двору в поисках заработка. Сестра не очень-то и обрадовалась, когда увидела родственников на пороге дома. Она сухо поздоровалась, но в дом пригласила и поведала о последних днях отца и матери. Они умерли вскоре после того, как выставили за дверь старшую беременную дочь. Какая-то непонятная болезнь свалила их в одночасье. А вот детей такая участь минула.

Марыся и Стась, видя, что пришлись они не ко двору, начали рассказывать о своей дочери, и что они пришли сюда только для того, чтобы отыскать хоть какой-нибудь след. И тогда муж сестры вспомнил, что когда умер хозяин театра, то артистов перекупили в другие театры. Поблагодарив за хлеб соль, Стас и жена покинули и этот дом, где с облегчением вздохнули, когда за ними закрылась дверь.

И так, от театра, к театру, от хозяина, к хозяину брели родители, чтобы хоть что-то узнать о своей ненаглядной, искавшей, как и они когда-то счастье, дочери Настеньке.

И уже совсем потеряв надежду, хотели возвращаться обратно в свои, ставшие родными Кривые ложки, как один из хозяев театра вспомнил о девушке с прекрасным неземным голосом. Но он категорически отрицал то, что эта девушка слепая.

-Нет, нет! Эта девушка прекрасна, как ангел, спустившийся с небес, и глаза у неё васильковые, а волосы светлые, как лён.

Он ещё долго изощрялся в своих комплиментах и назвал ей Сладкоголосая Сирена.

Родители были в недоумении. По всем приметам — это была точно их Настя, но вот о, что она зрячая, это вызывало сомнение. Не могла она вот так взять и прозреть.

А когда театрал рассказал о том, что Настя проживает в качестве законной жены у пана Михала Лаздовского, то Марыся, как стояла, так и упала в обморок, чем очень напугала своего мужа. Он бережно поднял жену на руки и вынес на свежий воздух. Пришёл и слуга на помощь, принёс воду и нюхательные соли. Марыся пришла в чувство, и крупные слёзы покатились из её красивых глаз.

-Стасик, неужели такое может быть?

Станислав понял о чём хотела спросить жена и тут же успокоил её, что такого, конечно же не может быть. Но сказал это совсем неуверенным голосом. В голове у него сразу прокрутилась история с его фамилией, о том, что назло отцу, он взял фамилию жены, заплатив клерку дорогим колечком. И сделал он это умышленно, чтобы отец его не смог найти, в случае если передумает и захочет вернуть сына в поместье.

Всё могло случиться. Ведь и Настя не знала всей истории их с матерью жизни. У девушки была проблема со зрением. А нагружать её своими проблемами не имело смысла. Так и жила девушка в любви, не ведая свою историю рождения. Главное было то, что её любили, и она любила своих родителей, пока не встретила свою любовь. Видимо судьба у них такая.

Но, как бы то ни было, кое какой след всё-таки отыскался. И Стас решил, как бы это ни было тяжело, ему нужно добраться во дворец к отцу и всё увидеть своими глазами. Посоветовавшись, решили, что лучше всего это сделать Марыси. Возможно, что в доме остались те люди, слуги, с которыми ей пришлось долго делить нелёгкий хлеб прислужницы в богатом доме.

Натянув на глаза пониже платок, хотя теперь в этой женщине с болью в глазах, с огрубевшими руками и потрескавшимися от дороги ногами, трудно, почти невозможно было признать былую красавицу горничную. Марыся поцеловав мужа, отправилась в разведку. Она долго не могла решиться постучать в калитку, а кружила вокруг да около, пока оттуда не вышла молодая и приятная на вид женщина в форме. А форма на ней была такая же, как и у неё много лет назад. Это была горничная и Марыся окликнула её.

-Девушка, простите меня, а могу ли я увидеть вашу хозяйку?

Горничная вздрогнула и, оглянувшись назад, удостоверившись в том, что её никто не видит и не слышит, подошла к Марысе.

-А зачем она вам, и кто, собственно, Вы будете?

Марыся растерялась и не смогла сразу придумать, что ответить на вопрос.

-А…а…а… мы вместе служили в театре у пана Вацлава. И я хотела удостовериться, всё ли у неё сейчас хорошо.

Агата, а это была именно она, только махнула рукой и утерла сбежавшую на щеку слезу.

- Ой, шли бы вы, дорогая отсюда по добру, по здорову. Не приведи господь, хозяин узнает, что вы интересуетесь его женой, то не позавидую яВам.

Марыся вздрогнула и пристально посмотрела в глаза девушке.

-А что с ней? Неужели же её так плохо живётся в таком роскошном особняке?

-Живётся…

Горничная снова оглянулась и тихо прошептала:

-Кажется мне, что изгнал её чем-то рассерженный пан Михал. Мы все её очень любили, а тут в одночасье она исчезла. Вот и сынок её маленький страдает. Кричит денно и нощно, ведь лишили мальца матери, а он такой больной, а теперь совсем извёлся. Мы так смотреть не можем на такую несправедливость.

Марыся стала бледнее белоснежной косынки, повязанной на голове у Агаты. Но она мужественно вела диалог.

-Так, что же могло случиться такого, что старый муж изгнал молодую цветущую женщину с глаз долой, да ещё и мать его ребёнка?

Агата только развела руками:

-Сказывают, что причастен к этому какой-то цыган. Только подробно я ничего не знаю и утверждать не могу.

-Девушка, а тебя. Случайно не Агатой зовут?

Служанка изумлённо посмотрела на Марысю.

-Да, Агата я. Горничной работаю у пана Михала. А откуда Вы меня знаете? Я-то Вас, собственно, впервые вижу.

- Да это и не новость. Я мать Вашу знала, она у пана кухаркой работала. А ты тогда маленькая ещё была, иногда к матери на кухню забегала, хотя это строго запрещалось. А мать жива ещё? Могу я с ней поговорить?

-К сожалению, схоронила я её, уже два года назад.

Марыся тяжело вздохнула. Надежды, что-либо узнать подробнее, не осталось. И тут она рискнула ещё раз:

-Агата, слушай, а скажи-ка мне пожалуйста, Митрофан всё так же управляет имением пана Михала?

-О да! Этот чёрт, Митрофан совсем непотопляем. Теперь, когда исчезла хозяйка, а пан впал в маразм, Митрофан заправляет всем и всеми. И думается мне, что знает он прекрасно, куда упрятали они с паном нашу чудную хозяйку. Управы на них нет!

За воротами послышался какой-то шум, и Агата чуть ли не бегом подалась в сторону города, а Марыся, опустив голову, ушла в противоположную сторону. Сердце бешено колотилось. Надо срочно принимать какие-то меры. Видимо что-то страшное происходит с их дочерью. А что это именно их дочь сомнений не оставалось, раз тут замешан снова цыган.

Дома со слезами на глазах Марыся рассказала о том, что ей удалось узнать от горничной. И тогда Станислав решился пойти на встречу с отцом, чтобы до конца выяснить, что же произошло с их девочкой.

Зная с детства все ходы и выходы в поместье, Станислав тайком пробрался незамеченным в комнаты, где мог быть его отец. Он был поражён его видом. Перед ним сидел совершенно немощный старик, которому и 70 лет ещё не было. Старик поднял трясущуюся голову и всмотрелся в лицо незнакомого ему человека.

Но когда Стась заговорил, старик вскрикнул и поднёс руку к глазам. Он хотел, как бы поставить между ними заслон. Однако Стась произнёс свою изобличающую речь:

-Да что же ты наделал, пан Лаздовский? У меня даже язык не поворачивается назвать тебя отцом. Как же ты мог так поступить и жениться на собственной внучке? Ты думаешь, что Бог простит тебя? Нет! Нет тебе прощения ни на этом, ни на том свете. Ты проклял меня за мою любовь, а это очень большой грех. Теперь ради того, чтобы спрятать следы своего преступления, ты решил расправиться и с внучкой. Не выйдет! Я сегодня же, сию минуту пойду к приставу и обо всём расскажу. И свои последние дни ты будешь доживать в тюрьме. А ещё весь свет узнает о твоём грехопадении. Не будет тебе покоя и на том свете. Бог всё видит. Гореть тебе в вечном огне!

Рассерженный Станислав ещё что-то говорил, но старик уже ничего не слышал. Он схватился за грудь рукой, и начал медленно сползать с кресла на пол.

Станислав не стал оказывать ему никакой помощи. Он только позвал Митрофана, который тотчас же появился, и только открыл было рот, чтобы отдать приказ незнакомцу покинуть поместье, как узнал в нём сына пана Михала и быстренько, на всякий случай снял сою шапку перед бывшим господином.

-А теперь, Митрофан, ты отдашь приказ, чтобы тело пана готовили к погребению, а сам лично поедешь и привезёшь свою хозяйку. Немедленно! Ты понял меня?

Митрофан попятился и боком выскочил из комнаты. Следом за ним вышел и Станислав.

И уже через несколько часов он из своей засады увидел, как к чёрному входу подъехала крытая карета, и как Митрофан внёс в дом закутанного человека. Значит, жива их дочь. На сегодня он выполнил своё задуманное дело и с радостной вестью поспешил к Марысе, которая уже совсем измучилась ожиданием.

-Любимая моя Марыся! Наша девочка нашлась, и я думаю, что очень скоро мы с ней увидимся. Пускай немного придёт в себя. Ей бедняжке и так досталось с лихвой.

Глава 6. Встреча с родителями.

Вспоминала Анастасия, как стояла с плачущим ребёнком на руках. И только тогда няня признала свою госпожу.

- Пани Анастасия, да что же эти изверги сделали с Вами?

Но Настя ничего не говорила, а только крепко из последних сил прижимала к груди своего ребёнка.

Вот она радость возвращения к жизни. Оказывается, счастье её здесь. Маленькое сердечко трепетало, в восторге от встречи с мамой. Это теперь было её спасение. Она взяла себя в руки и попросила позвать Агату. Няня с радостью помчалась исполнять приказ своей хозяйки. Все слуги очень любили молодую госпожу и недоумевали, когда она исчезла, оставив ребёнка, которому шел второй год, а он не мог даже не то, что ходить, он не мог стоять на своих ножках. Ни один врач не мог поставить диагноз малышу. А в последнее время он всё время плакал. Видимо скучал о матери. И вот сегодня впервые он улыбался.

Прибежала Агата, и всплеснула руками, когда увидела в каком состоянии находиться хозяйка. А Настя попросила сделать ванну и приготовить соответствующую для траура одежду. Она до конца должна была сыграть свою роль жены. И сыграть не для себя, а во имя сына. Он был не при чём, в их семейных неурядицах.

Вечером она сидела у гроба мужа. Слеза одна за другой катились по её впалым щекам. Она оплакивала не пана Михала, она оплакивала своего любимого Гожо.

Недолго пережил Михал своего убитого соперника. Скорее всего, Бог призвал его отчитаться за свои злодеяния к себе.

После похорон, в дом пришёл нотариус. Он собрал всех и огласил предсмертное завещание пана Михала Лаздовского. В нём говорилось, что всё своё движимое и недвижимое имущество он завещает своему сыны Феликсу Лаздовскому. А опекуном до достижения мальчика 20-летнего возраста он назначает….

В зале наступила гробовая тишина. Все знали, что никого из родственников у пана не осталось в живых, а с женой у него были какие-то конфликты. Нотариус сделал глубокий вдох и произнёс фразу, окончательно поставившую все точки в этом завещании…

-Анастасию Лаздовскую!

Все одновременно вздохнули. Ведь, нечего греха таить, прислуга боялась, что опекуном пан назначит своего доверенного слугу Митрофана. А тот уже готовился захватить власть в свои руки и бесчинствовал по отношению к другим, таким же, как и он слугам.

Однако тут справедливость восторжествовала. Все по очереди подходили, кланялись в ноги Анастасии и целовали руку. Последним подошёл и Митрофан. Но Анастасия гневно взглянула на него и промолвила:

-Отныне и навсегда я не хочу больше тебя здесь видеть. Завтра получишь расчёт и убирайся подальше от этого поместья.

А после оглашения завещания, когда Настя подписала все необходимые бумаги, и нотариус ушёл, к ней зашли мужчина и женщина. Она пристально вглядывалась в лица, переводя взгляд с мужчины на женщину. А они с улыбкой наблюдали за этой красивой женщиной. Настя была в смятении, кто перед ней стоит? Пока женщина напротив не разрыдалась, и тихо промолвила:

- Дочь моя!!! Настенька!!! Как же мы тебя долго искали.

Сердце Насти чуть не выскочило из груди от этих слов. Слёзы радости тут же заполнили её прекрасные глазки, и она закричала:

- Мамочка? Папочка? Боже, какое счастье!!!!!!

Все трое одновременно шагнули навстречу друг другу.

Настя впервые видела перед собой этих людей, но сердцем почувствовала, что это именно они, её любимые родители. Теперь их семья снова вместе и теперь она уже будет находиться в полной безопасности независимо от любых бед и ненастий. Уже однажды родители спасли её маленькую и слепую от стужи и болезней. Они нашли приют в стареньком домике, вместо заброшенной землянки и сделали всё возможное, чтобы она не голодала, чтобы ей было тепло. А недостачу всего этого они компенсировали своей любовью. Она, конечно, поступила по отношению к ним неблагодарно, ведь она без спроса и их родительского благословения ушла за своей первой любовью. В чём немного винила себя.

Девушка, рыдая опустилась перед родителями на колени, припала к их ногам и взмолилась:

- Родные вы мои, простите свою непутёвую дочь!

Но Стас и Марыся одновременно подхватили её под руки, подняли и по очереди обнимали и покрывали заплаканное лицо дочери поцелуями.

-Доченька, Настенька, ты что? Мы же тебя очень любим и не держим обиды. Мы просто очень волновались за тебя, когда не знали где ты и что с тобой. А теперь мы вместе снова и это значит, что всё будет хорошо. Страшный кошмар уже позади. И нет в том твоей вины, что так произошло. Пройдёт время, и ты забудешь об этом, у тебя будет новая, счастливая жизнь.

И Настя, как в детстве, поверила отцу и матери, что именно так и будет.

Отец с мокрыми от слёз глазами смотрел в глаза дочери и говорил:

- Боже милостивый, дочь ты нас видишь? Ты правда здорова? Да как же это? Как такое может быть? Это же просто чудо!!!

Но Настя, улыбаясь, целовала губы и щёки любимых родителей никак не могла насытиться тем великим счастьем родительского тепла.

- Да мои любимые, я уже всё вижу, я здорова и мне Вам ещё очень много нужно рассказать, и главное - показать. Пойдёмте со мной. Вас ждёт ещё одна незабываемая встреча с моим сыном и вашим внуком. А разговоры, конечно, они будут, и их будет очень много, ведь я Вас больше не покину и больше никогда не потеряю.

Глава 7. Медицинский центр.

Радостные воспоминания, нахлынувшие сейчас, через 20 лет, отображались на розовом личике задумчивой Анастасии. Слёзы тонкими струйками катились по щекам.

- Настя? Дочка? У тебя всё хорошо???

Слова мамы вывели женщину из тягостных воспоминаний. Настя вздрогнула и осмотрелась. Представление уже закончилось и актёры, взявшись за руки, стояли на сцене, принимая похвалы своих преданных фанатов. Ну, а зрители, не скрывали своего восхищения, активно одаривали аплодисментами талантливых актёров и актрис. Выкрикивая то и дела громкие слова:

- Браво!!! Бис!!! Брависсимо!!!! Шквал оваций монотонным гулом отражался от стен огромного зала нового театра.

Настя, улыбнувшись, поднялась, кивнула актёрам и вместе с родителями направилась на выход. Яркий солнечный день немного ослепил вышедшую из Театра довольную троицу. Теперь их путь лежал в огромный Медицинский центр. Там тоже было несколько незавершённых дел. Но начнем немного с предыстории.

Следующим этапом после благополучного освобождения от старого мужа тирана, была естественно помощь ребёнку Анастасии. Со здоровьем мальчика реально происходило что-то ненормальное. Десятки врачей уже исследовали организм сына Феликса и ничего не находя лишь разводили руками. А некоторые лекари даже твердили в один голос, что медицина тут бессильна. Как же тяжело было в этот момент бедняжке Анастасии. Она и правда была очень подавлена, но, ни в коем случае не собиралась сдаваться, и самое главное она не должна была перед своим ребёнком проявлять всяческую слабость, чтобы мальчик знал, что мама у него сильная и всегда будет помогать и защищать его.

Но как, ни крути терпение, и внешняя сила иногда давали сбои, и Настя, закрывшись в своей комнате, вдавливала посильнее голову в подушку, и горько рыдала. И плачь её, периодически переходил в крик беспомощности. Да и с организмом творилось что-то неладное, постоянна слабость и тошнота. Потом тщательно умывшись, и вытерев слёзы, она снова выходила из комнаты улыбчивая и полная решимости.

Мальчик не мог стоять на своих ножках, тем более в свои три года он не ходил. Он был красивым, ласковым ребёнком, но болезнь изнуряла всех. Куда они только не обращались. К каким врачам только не возили. Все беспомощно разводили руками. В душе Станислав догадывался, что скорее всего, действует отцовское проклятие. Ведь недаром говорят, что оно до шестого поколения имеет силу. Но ничего об этом не говорил дочери. Тем более, что они с матерью стали замечать, что их дочь беременна. Может она ещё и сама об этом не догадывалась, однако окружающие видели, что очень мучает её тошнота и слабость.

Не раз вспоминала Настя, как однажды гуляла с сыном в своём парке. Она задумчиво толкала перед собой инвалидное кресло с сыном. Мальчик внимательно рассматривал окружающие их деревья и что лепетал. Настя автоматически вторила ему. Тут ей дорогу преградила немолодая женщина. Настя остановилась. На неё смотрела, какая-то знакомая женщина. но как ни старалась, не могла припомнить, где она видела эту пожилую цыганку.

- Не вспомнила? Вижу, что не вспомнила. А я уже однажды тебе говорила, что будешь ты известной, и что сын доставит тебе много хлопот. Помнишь это колечко?

Цыганка раскрыла ладонь, на которой блеснул бриллиантовым светом перстень. И сразу Настя вспомнила, как просила эту женщину передать по цыганскому радио весточку своему любимому Гожо. И не обманулась она в своих надеждах. Ведь отыскал её возлюбленный. Хотя и поплатился жизнью за свою любовь.

Анастасия смахнула со щеки слезу и спросила:

-Что, женщина, ты теперь хочешь от меня?

- Ничего, я хочу помочь тебе. Живёт в Варшаве, по одному лишь мне известному адресу знахарка, или ясновидящая, по-разному люди называют её. Вот она и поможет твоему сыну преодолеть недуг. Но ты должна будешь выполнить одно условие, которое она поставит перед тобой. Ты согласна на это?

-Я на всё согласна, ради моего сына.

-Тогда, запоминай адрес.

Цыганка близко наклонилась к Анастасии и почти прошептала на ухо название улицы и номер дома.

Не успела опомниться, как черноглазая женщина скрылась в конце аллеи. Не помня себя от радости, Настя с сыном вернулась домой и поделилась своими надеждами с ними, с родителями.

Не откладывая в долгий ящик, отец велел запрягать карету и усадив в неё внука и дочь, направился по указанному адресу.

На пороге их встретила старая женщина. Ей уже было много лет. Очень много повидала она на свете. Но такой красивой женщины, как Анастасия видеть не пришлось. Она ласково пригласила войти её, и когда отец усадил на сову внука, старуха попросила его удалиться. А сама начала осматривать ребёнка.

После осмотра произнесла:

- Сыну твоему я помогу встать на ноги. А решение твоей давней проблемы находится в тебе самой, моя девочка. Ведь на ребёнка твоего, как и на тебя, наложено родовое проклятие.

Настя просто расцвела после первых слов цыганки. Она очень переживала за здоровье своего маленького сына. А вот значение ВТОРОЙ ФРАЗЫ её смутило.

- Что вы имеете ввиду? Что значит, решение проблемы находится во мне???

- Не говори ничего, просто взамен моей помощи пообещай мне, что будешь всю оставшуюся жизнь безвозмездно помогать людям.

-Как?   – нетерпеливо воскликнула Настя.

-Ты сама подумай. Не мне тебя учить. Ведь и тебе в своё время помогли обрести зрение. Не так ли?

Она радостно согласилась. Тогда старуха начала что-то шептать и мять ноги ребёнка своими костлявыми руками. А мальчик закрыл глаза и уснул.

После незамысловатых манипуляций, старуха внимательно посмотрела на женщину и произнесла:

-А ты вообще-то носишь в своём чреве ребёнка от любимого мужчины. Это девочка. Она будет так же красива и талантлива, как ты в своё время.

Для Насти это стало открытием. Да она чувствовала себя плохо в последнее время, но думала, что это заточение в шахте сказалось на её здоровье. Да и смерть Гожо наложила свой отпечаток. Теперь она и сама начала понимать, что действительно носит под сердцем ребёнка.

Потом они попрощались, но цыганка попросила не забывать её слова.

Несколько раз она приезжала к старухе. И молитвы молодой женщины были услышаны.

И действительно произошло чудо. После тайных магических манипуляций и заговоров в течение пары месяцев, сын Насти начал вставать на ножки и болтать без умолку. Это было несказанное счастье. Её маленький Феликс начал самостоятельно, сначала неуверенно, а потом всё увереннее становится на ноги, и в конце концов, он побежал. Радости Насти, дедушке с бабушкой не было предела. Да и все в доме очень любили этого смышленого мальчугана.

Настя готова была отдать все, чтобы отблагодарить цыганку. Но когда они снова встретились, и женщина поделилась своей радостью, цыганка, серьёзно взглянув на счастливую женщину, тихо сказала, что ей и не надо вознаграждений, так как суждено Женщине стать великой и нужной для всего города. Ведь именно в ней таиться радость успокоения и для неё лично и для всех жителей города. Попросила она не забывать лишь о её личной просьбе.

И старания молодой женщины не прошли даром. Ей пришла в голову мысль о строительстве нового огромного реабилитационного центра, для всех нуждающихся людей города.

Но так как в медицине Настя не знала ровным счётом ничего, то единственное что она могла сделать, это профинансировать строительство данного центра. Но деньги нужны были не малые. К счастью, с этим вопросом не было никаких проблем.

Уже на следующий день, она стала выделять денежные суммы на строительство медицинского центра. И центр удался на славу. Закупили в Германии новейшее оборудование и наняли на работу только профессиональных специалистов в различных медицинских отраслях. Центр тут же открылся и в его двери просто хлынул поток страждущих людей, нуждающихся в профессиональной помощи квалифицированных врачей. Но сама Настя была лишь спонсором, а руководить центром должен был именно человек с медицинским образованием. И Настя разыскала такого человека. Так что в копилку города был положен очень важный и нужный плюсик, который и появился лишь благодаря женщине с большим и добрым сердцем. В этой клинике наряду с местами для богатых были выделены места и для бедняков. В её клинике не было различий между больными. Всем оказывалась одинаковая помощь.

Именно в этот центр и отправилась Анастасия, вместе с родителями, чтобы передать руководителю Центра деньги на покупку новейшего современного прибора диагностики, которого уже так долго дожидались и сотрудники Центра, и его пациенты.

Рассчитавшись до конца и проверив всю бухгалтерскую отчётность, Анастасия оставила родителей на попечение сотрудников, да, собственно, и сын уже вернулся из Театра. А сама отправилась по своим срочным делам.

Ещё один вопрос был не решён. Настя шла в то место, которому она была сердечно благодарна, по той причине, что именно от сюда и начался её трудный и кропотливый путь к своему благосостоянию и небывалой известности. Да, да именно тут в Театре, безвременно ушедшего отца основателя Владислава Заблодского. Ох, сколько же воспоминаний хранилось в стенах этого театра. Женщина подошла к центральному входу театра и нежно положила свою ладонь на его струю, холодную и изрядно потрескавшуюся стену. Отслужило это здание свой век. И на днях городскими властями было принято решение об его сносе.

Глава 8. Вместо эпилога.

Она и с радостью, и с горестью вспоминала, как начинала своё величественное творческое восхождение. Как было трудно, и как манил стимул известности.   В ушах стоял гул нескончаемых аплодисментов.

Увы, для Сладкоголосой Сирены, к великому сожалению, сценическая карьера подошла к концу. После принудительно подземного заточения в шахте, Настя застудила горло и её голосовые связки подверглись деформации. Её миловидный и специфический голос исказился. Если после освобождения она ещё немного и пела, то чуть позже, особенно после рождения дочери, врачами был вынесен суровый вердикт. Осложнение на голосовых связках было критическим и если не беречь горло, то была вероятность потери голоса в принципе, даже разговорного. Поэтому Настя сделала выбор, она больше не могла петь, сценическую жизнь пришлось закончить окончательно. Она очень переживала по этому поводу, но вскоре успокоилась. Дети взрослели. Анастасия была несказанно рада, когда Феликс с ранних лет увлекся пением. И в данный момент на сцене великолепно пел её красавец-сын, а дочь Аурелия, которой уж исполнилось 17 лет, тоже пошла по стопам матери и на данном этапе училась в Высшем Музыкальном учреждении по классу Вокального искусства. Голос у неё тоже был божественный, осанка и фигурка были гордые и красивые, под стать её отцу цыгану. Так что вовсе не пропал даром талант Сирены. Он воплотился в её любимых детях.

Сразу после того, как удалось поставить на ноги сына, и родилась её дочь Аурелия, Анастасия выкупила у семьи Заблоцких старый театр. Она устроила там на работу нескольких цыган, именно из того табора, в котором она жила со своим любимым Гожо. Хоть и были стычки и непонятности в то далёкое время, но Настя никогда и не кому не вспоминала зла, а даже наоборот, всегда помнила лишь светлые и добрые моменты. Поэтому, когда услышала, что табор разместился не далеко от Варшавы, женщина с удовольствием посетила своих старых знакомых и предложила им работу, заработок и главное , постоянное местожительства. Некоторые цыганские семьи, уже сильно уставшие от постоянных переездов и гонений, обрели в театре свою счастливую жизнь. У них была прекрасная крыша над головой и возможность заниматься своим любимым делом. А именно петь красивые цыганские песни и исполнять зажигательные цыганские танцы на сцене очень известного театра в городе. Новость о новых артистах моментально разнеслась по городу и люди приходили в Театр и с удовольствием смотрели на ранее невиданное искусство, выплачивая не шуточные гонорары за такое веселье. Этим самым очень помогали добрым цыганам, которые в своё время хлебнули немало горя.

Настя не один раз приходила на такие представления сама с удовольствием слушала и смотрела, а потом стоя аплодировала, когда на небольшой сцене лихо отплясывали зажигательные танцы несколько парней, а также и небезызвестный староста табора Баро, вместе с улыбающейся бабушкой Эйш. Грациозно в танце и разноцветных нарядах отплясывала и цыганка Лаура. Ведь после смерти их общего любимого мужчины Настя не имела претензий к этой девушке. Эта юная девчонка, как и сама Настя, была просто очарована сильным, статным и мужественным парнем Гожо. И пусть по всем признакам они и были соперницами, но Настя давно уже простила Лауру. Хотя та в свою очередь немного сурово поглядывала в сторону Насти и в непродолжительные минуты их бесед, вела себя гордо и немного холодно.

А теперь вот прошло время. Старый театр имени Заблоцкого обветшал, и она переселила их уже в новый, свой театр. К сожалению, бабушка Эйш и Баро уже покинули земную обитель и теперь где-то свысока смотрят на своих сородичей, которые живут в прекрасных условиях.

Сегодня Анастасия устала. Но ей хотелось обязательно навестить любимого. Не спеша, она дошла к тому месту, куда её уже вели сами ноги. Это было городское кладбище. Осторожно проходя мимо старых могил, она с грустью всматривалась в бледные и частично выгоревшие от времени фотографии погребённых людей. Боже мой! Сколько же много людей положили здесь, на исходе жизни. И возраст их был самым разнообразным: от нескольких месяцев до сотни лет. И заметно было, что ни одна из могил на всём стареньком кладбище не оставалась без присмотра. Все были тщательно очищены от травы и сорняков. Лавочки окрашены свежей краской. И на многих могилах лежали свежие цветы. Это так прекрасно, когда живые родственники хотя бы таким  отдают свою дань памяти ушедшим людям.

Но Настя была здесь не из простого любопытства. Ещё минуту и перед ней предстала одна самая новая и, к сожалению, самая родная могила. Красивый обелиск возвышался над небольшим могильным холмиком, на котором была фотография красивого мужчины и выбитая на мраморе надпись гласила:

«Дорогому и Любимому цыгану ГОЖО. Вечная память, любимый. Ты навсегда в моём сердце»

Настя подошла к лавочке и присела на неё. Её красивые глаза смотрели на холодный камень и тут же наполнились слезами.

Ведь именно здесь в тени двух величественных сосен под могильной плитой лежало тело её любимого человека. По приказу Анастасии извлекли из пещеры, где они содержались в заточении и перевезли останки на кладбище Варшавы, чтобы похоронить по-человечески. Болью и грустью было охвачено сердце Анастасии. Ведь уже ничего нельзя вернуть и изменить. Никогда они уже с любимым не будут вместе, никогда не смогут гулять и радоваться жизни, хотя всё плохое уже и осталось позади. Казалось бы, именно сейчас можно жить и радоваться. Но нет. У судьбы как всегда свои планы на сей счёт.

Множество было претендентов на руку и сердце Анастасии. И знаменитые и богатые поляки сватались к ней. Однако она всем давала категоричный отказ. Она уже единожды и навсегда подарила свою любовь этому цыгану, который также отдал свою жизнь за любовь к ней. И вот каждый год уже последние десять лет к могиле приходят две прекрасные особы: мама и прекрасная дочка, чтобы отдать знак уважения и любви любимому мужу и отцу. Лишь сегодня Настя была одна без любимой дочки.

Настя тяжело вздохнула, и вдруг вздрогнула. Кто-то тронул её за плечо. Женщина оглянулась и увидела светлое и такое милое личико своей дочки Аурелии. Мелкие веснушки на милом личике так забавно смотрелись, что Настя не сдержала улыбки, вытирая слёзы платочком.

- Здравствуй, пап! – грустно сказала девушка и присела на скамейку рядом с мамой.     -  Ты извини, пожалуйста, меня немного задержали на учёбе, но я приехала, как только смогла. Так что мы с тобой папуль, я и наша мама. Твоя дочь и твоя одна-единственная любовь Анастасия.

Настя снова не смогла сдержать слёзы на глазах, хотя и платок, которым она их утирала был уже довольно влажным.

Мать и дочь грустно смотрели на красивое фото на холодном камне. Аурелия также грустно улыбалась, в который раз слушая маму про то, каким хорошим и сильным, мужественным и геройским, и порой суровым, но очень нежным был при жизни её папа.

А в конце рассказа Настя поднялась и, положив ладонь на обелиск, проговорила всё те же самые главные и единственные слова:

- Любимый мой Гожо! Отдыхай и не волнуйся за меня. Я буду всегда только с тобой. Потому что ни чья любовь на целом свете не заменит твою горячую и страстную любовь цыгана. Я твоя женщина и останусь таковой. Твоя дочь любит тебя, ты для неё всегда жив, именно в её сердце. Спи, мой родной. Земля тебе пухом. Я никогда тебя не забуду, ведь ты единственный мой любимый мужчина. Я только твоя до конца моих дней.