Небо решило-этим птицам летать уже поздно... ч-14

(пишу только о себе, о моих чувствах и пристрастиях и моём самом сокровенном!)

-----------------------------

"Восточный Соблазн моё Искушение". (часть - 14)  Видно небо решило за нас - этим птицам летать уже поздно...

--------------------------------------

Безумную ночь женского порока в постели с Ольгой сменяло первое Московское утро после моего прилёта из Венесуэлы к себе домой в Москву.

Я смотрела на мою Ольгу, спящую в моей постели, она спала: обнаженная в высоких со стрелкой тончайших чёрных чулках с кружевной коронкой Голландского сюжета... отбросив одеяло, разбросавшись в постели словно морская звезда на коралловом дне Красного моря Египта. Тонкую, обнаженную с вожделенным нежным изгибом талию облегал кружевной пояс для высоких чулок обрамленный цветочным орнаментом кружев законодателя мод французского Кале с расстегнутыми на нём  подвязками в нашей безумной ночи….

Юная Ольга, о которой я так мало вспоминала в столице Венесуэлы Каракасе а также в старинной Испанской крепости Сан – Фернандо - де Атабаро в джунглях Венесуэлы, была по - прежнему мила и обходительна в моей огромной постели после нашей разлуки.

Откинувшись на подушки, смотрела на спящую Ольгу – как прекрасна сумасшедшая юность! Обнаженное, изящное белое тело Ольги снова и снова заставляло вспомнить мою Венесуэлку 22-х летнюю шоколадную Креолку Андорру - офицера полиции Каракаса.

Стараясь не разбудить Ольгу, встала с постели немой свидетельницы нашей женской страсти после долгой разлуки. В огромной белой спальне стоял пряный аромат долгожданной встречи хранящий наш с Ольгой ночной Дольче – Секрет: аромат крепкого сладковатого Американского "Бурбона", тонкий аромат горько – сладкого женского пота несущего вкус горького шоколада с ванилью, аромат дорогих сигарет, запах провоцирующего женского парфюма, запах остывшего Венесуэльского кофе… брошенные платья в кресла… снятые кольца и перстни на белой скатерти… золотые цепочки на поникших цветах…

Накинув халат на голое тело, безмолвно стояла у панорамного окна спальни любуясь моей утренней Москвой, по которой так скучала в Венесуэле. Вспомнила свой номер - люкс в Венесуэле на последнем этаже гостиницы "Centro Lido" в Каракасе, который покинула только вчера, откуда с балкона каждое утро с интересом рассматривала столицу Венесуэлы - утренний Каракас.

Величавые горы, окружавшие Каракас чуть ли не сплошным кольцом, тонули в утренней дымке облаков, под облаками туманно просматривался горный массив Тропического Национального парка "Авила", который постоянно дарил приятную утреннюю тропическую влажность по сравнению с Кубой и Доминиканой. Многоликий город, облепленный на горных склонах разноцветными многочисленными лачугами - барриос, удивлял широкими проспектами, автобанами, многочисленными небоскребами, обилием зелени, яркими и огромными плакатами, громадными скульптурами на фоне блеска и нищеты города.

Присев в плетенное балконное кресло, вздохнув от нахлынувших воспоминаний... зажгла сигарету... налив капельку золотистого "Бурбона" наслаждалась тонким сладковатым вкусом.

Вспомнила мою Венесуэлу: Креолку Андорру, Американку Сюзан, Мексиканку Афелию, Голландку Кристоферу, безумно красивого мужа Мексиканки Афелии моего Родригеса, моего 18-ти летнего Хуана – представителя золотой молодежи Венесуэлы потомка древнего рода от 16 века, когда конкистадорами под руководством его далекого предка Хосе Кристиано де ла Риса была выстроена в джунглях Венесуэлы Испанская крепость "Aves Del Rio" (птица (ы) реки) на слиянии трех рек Guaviares, Atabaro и Ориноко, впоследствии положившей начало Венесуэльскому городку - "San Fernando de Atabapo".

Но, мои мысли возвращались снова и снова к юной, беззаботно спящей в моей постели 20 - ти летней Ольге.

Прошедшая ночь, когда, очарованно млея от её ласки и прилива нежности, настойчиво старалась найти оправдание себе 30 - ти летней за моё невнимание к её звонкам в мою Венесуэлу оставила во мне неизгладимое впечатление моей вины перед таким милым созданием.

Как писала здесь в своих многоликих отзывах "Восточный соблазн – моё Искушение", познакомилась с Ольгой в Египте полгода назад в мой второй приезд в Шарм – Эль – Шейх в фешенебельный отель "Grand Rotana".

Мой, тогда созданный Рай в этой Восточной стране, который описала вам в своих отзывах "Восточный Соблазн - моё Искушение", закончился для меня с чувством незаконченного, недосказанного, с желанием повторить всё снова и снова.

Закутавшись в халат, стоя у большого панорамного окна моей спальни, смотрела на утреннее Кремлевское Зарядье - мой город просыпался. Москва гасила фонари.. серпантины реклам… наполняя дорогими автомобилями мою Пречистенскую набережную, Садовое кольцо...

Присев в балконное кресло зажгла новую сигарету… нахлынувшие воспоминания о Египте после вчерашнего прилета из Венесуэлы и долгожданной встречи с Ольгой окутали мое сознание волной ушедших событий после приезда из Египта. Вспомнила последний день с Эдгаром в Москве после нашего прилета из Египта и его последующим отьездом в Швейцарию, нашу бессмысленную с ним ссору у меня в квартире, нашу встречу Ольги из Египта, казалось, что это было вчера, но, прошло полгода …

----------------------------------------

Я вспоминала….. прошло всего несколько часов после нашего прилёта с Эдгаром ко мне в Москву из Египта, но, чувство того, что я ещё там в отеле "Grand Rotana" не покидало меня. Желание пересмотреть мои фото сделанные в Египте пересилило негу в огромной постели с моим мальчиком. Оставив Эдгара в постели, накинув халат на голое тело, расположившись в кресле... обняв рукой подошедшего Эдгара, смотрела фото сделанные мною в Египте. Наш отель "Grand Rotana " проецировался на большой экран громадного телевизора, мне казалось, что всё это было не со мной, что это была совсем не я...

Словно шагая по следу неизвестной моей героини - Ксении, видела её дни и завораживающие ночи в далеком сейчас Египте, видела её с безумно красивой женщиной итальянкой Альбертой в казино "Sinai Grand", видела её улыбающихся мужчин итальянцев Марчелло и Марка и красавца - ловеласа араба Марата...

Листая фото, бродила с ней по берегу Красного моря, видела в ночном клубе "Pacha" в Наама - Бей в ожидании встречи с молодой танцовщицей ночного клуба - любимой Нубийкой Флавией.

Я сидела вместе с ней в ресторанчиках Шарм-Эль-Шейха в кругу её друзей, я видела её задумчивой, веселой, влюбленной, видела обнаженной с горящими глазами в постели отеля "Grand Rotana " в ожидании познания желанного женского порока. Видела, как моя героиня на вилле отеля "Grand Rotana " играя на рояле, плакала, прощаясь с вновь обретенной любовью, в мыслях переживала вместе с ней чувства, которые волновали её сердечко. Снова и снова влюблялась вместе с ней в Египте в красивых женщин - итальянку Альберту и юную Ольгу. Отдавалась в завораживающей ночи Египта в постели отеля её двум мужчинам итальянцам Марчелло и Марку, обнимала в постели отеля красивую танцовщицу ночного клуба Нубийку Флавию...

Мне казалось, что это было не со мной!

Мне казалось, что это была совсем не я - Ксения...!

Моё сердечко волновалось, смотря многочисленные фото, сердечко снова и снова желало в Египет в мой построенный Восточный Рай!

Расстроенная, вышла на кухню, оставив Эдгара  смотреть фото.

Приготовив кофе с добавлением золотистого сладковатого "Бурбона"... внесла в спальню.

Эдгар, стоя в накинутом халате, задумчиво рассматривал картины, висевшие в моей огромной спальни. Запах стелющего приятного дыма от его ароматной сигары навеял  воспоминания о наших с ним проведенных днях и ночах в отеле Египта "Grand Rotana".

Обернувшись ко мне, показывая на одну из висевших картин, взволновано говорил:

- Ксения, ведь это сам Моне!? У тебя есть Моне, который рисовал время!?

Растерянно, трогая обрамляющий багет, не отрывал от меня взгляда ожидая ответ.

Я, вернувшись в реальность от мыслей о Египте, успокоила его сознание как знатока искусств, сказав, что это не подлинник, а древняя копия одного из учеников Моне.

Восхитившись его познанием в искусстве и с долей иронии:

-Ты можешь отличить Моне от Мане?

Улыбнувшись, загадочно произнес:

- Ты не была в нашей квартире в Швейцарии...

Меня словно передернуло:

- Мне хватило знакомства с твоим папой по совместной работе.

Эдгар, медленно переходя рассматривал старинные картины, словно говоря сам с собой, задумчиво повторял:

- Века… века…почему только портреты... везде лица… лица… как взгляды из средневековья…

- Ты удивлен?

Обернувшись ко мне:

- Почему именно так...? - застыл в недоумении.

- Я разговаривая с ними, разговариваю, когда хожу обнаженная вечерами в спальне, разговариваю, когда засыпаю голая в постели натянув одеяло до подбородка… . Женское одиночество... так легче. Ты удивлен?

Оторвавшись от картин, смотря мне в глаза…

- Ты просто подсознательно запрограммирована на полиаморию и меня это пугает больше, чем удивляет.

Расставив чашечки кофе на белую скатерть, разлив ароматный "Бурбон" в стаканчики с улыбкой развела руками:

- Приглашаю...   наш - "Завтрак на траве".

Улыбнулся:

- По картине Моне или Мане?

Погрозила пальчиком...

- По картине с обнаженной женщиной !

Эдгар, подойдя к постели, показал рукой на картину Кандинского, висевшую в изголовье постели, удивленно говоря о странном сочетании моего вкуса - Моне и Кандинский. Он говорил, что в этом сочетании вкусов есть вся – "Я" со всем моим непредсказуемым поведение в Египте в отеле "Grand Rotana", со всем тем, что так перевернуло его чувства, всю его непоколебимую веру в настоящую любовь.

Я чувствовала, что он желает о чем – то поговорить со мной, что его что – то волнует, что он в полной растерянности….

Закутавшись в халат, затягиваясь сигарой, стараясь не смотреть мне в глаза, он говорил:

- Ксения, эти твои женщины…. твои бесконечные мужчины вплоть до портретов….. я устал ждать… я чувствую, что впереди у меня только моё ожидание, когда соизволишь появиться вновь в моей жизни в таинственном царском обличье с крадущей львиной походкой, чтобы забрать из моего ожидания все мои надежды…..

Я поняла, что он предчувствует, что я, как насытившая львица рыком на все джунгли отвергну его как поклонника, наша предстоящая разлука в связи с его отьездом в Швейцарию наполняла его страхом вновь потерять меня.

Он ходил по моей спальне жестикулируя руками, он говорил много, словно убеждая самого себя, говорил, что я изменила его взгляды на жизнь, что я противоречива и непредсказуема, что за полгода нашей разлуки я стала совсем другой, умолял вспомнить наши вечера в Швейцарии, когда жили вместе… просил вспомнить наши ночи у камина с огромными Баварскими часами…. вспомнить время, когда нам никто не был нужен!

Он говорил и говорил:

- Ксения, я всегда буду любить тебя также сильно и даже больше. Ты понимаешь меня? Мне нужно знать, что ты понимаешь. Я никогда не справлюсь с этим, если не буду уверен, что ты знаешь, сколько ты значишь для меня!

Я буквально не могу жить без тебя и не хочу - выдохнули его губы!

Боль моих нахлынувших воспоминаний о нашей совместной жизни в Швейцарии, которые не вернуть из-за его педанта папы взорвала меня!

Поставив чашечку с кофе, отбросив край одеяла, вскочила с постели...

Мой страх, что меня снова поглощает привязанность к Эдгару, о которой я успела забыть перед нашей поездкой в Египет, овладел мною, я просто не знала как с этим справиться…

Я кричала, чтобы он прекратил ходить по моей спальне… Я говорила и говорила... говорила, что он для меня просто красивый мотылек, который прилетел из Синайской пустыни на полюбившееся ему пламя, он обжигает свои крылья не понимая, что пламя и мотылек разные…….!

Он говорил, что я похожа на вампира питающегося любовью, говорил, что помнит мои отрешенные безумные глаза в постели отеля "Grand Rotana, когда, наслаждаясь, высасывала его кровь из своих укусов на его плече, принося безумную боль!

Сжав мою руку, он говорил:

- Ксения, твои сексуальные фантазии в постели приносят тебе только воплощения наполненные пороком своего себялюбия, себялюбия до изнеможения своего тела!

Влепив ему пощечину, я орала, что это совсем не так… не так... я не настолько самолюбива, я отдала в Египте ему Олю, отдала Альберту или он ещё хотел черную Нубийку Флавию?!

Жгучая боль от его пощечины обожгла щеку отбросив мою голову назад.

Упала в постель, сквозь слезы отрешенно смотрела на высокий резной потолок спальни.

Я поняла, что мой молоденький мальчик Эдгар влюбился в меня окончательно в такую, как есть, но я не хотела этого здесь в Москве. Когда-то я мечтала об этом в Цюрихе, разглядывая его сонного по утрам в нашей постели, но этот его…. папа - председатель совета директоров моего филиала "Газпрома" в Цюрихе, поставил меня перед выбором… я выбрала карьеру, покинув Эдгара была с повышением переведена в Москву в центральный офис иностранного отдела моего "Газпрома" по работе с Южной Америкой.

Мой Эдгар, я любила тебя там в этом нашем выдуманном Раю Египта, я любила тебя нашей первой Египетской ночью, я ждала тебя в нашу последнею ночь в Египте, я дарила тебе своих красивых женщин, но это была моя любовь, которую я создала там - в Египте, это был мой выдуманный Рай для нас после нашей долгой разлуки.

Я повторяла всё это в своих мыслях, безмолвно смотря на Эдгара, пытаясь вырвать руку из его волнующих, дрожащих рук.

Эдгар, стоя на коленях у моей постели, взяв мою руку, просил прощение.

Я думала, я размышляла, что ему всего 24 года, мне было жаль Эдгара в мои 30 лет. Он снова и снова говорил о любви ко мне, о его желании увезти меня к себе в Швейцарию.

Вырвав руку из его ладоней, вытерев слёзки, разлив крепкий золотистый "Бурбон" в стаканчики предложила Эдгару выпить... отказался… выпив, совсем не почувствовала крепость.

Налив повторно стаканчик золотистого "Бурбона" почувствовала сладковатый запах цитрусов, карамели и не уходящего моего страха перед привязанностью к Эдгару.

"Бурбон" пьянил мою голову окончательно! Я, перечеркнув в мыслях свою слабость и мою не угасающую привязанность в Египте к Эдгару коротким словом – "НЕТ" - , прильнув пьяной головой к голове Эдгара, положив руки на его плечи, смеясь ему в глаза, говорила:

- Мой мальчик, ты боишься меня потерять?! Ты просто дрожишь! Тебе страшна предстоящая разлука, а я этим наслаждаюсь!

Я даже слышу, как течёт твоя кровь по венам, она зовёт меня снова и снова, зовет человеческим теплом, зовет подсоленным вкусом... но мы уже не в Египте и своим присутствием здесь и сейчас в моей квартире ты просто убиваешь меня!

Слушай всегда своего директора - папу… я насладилась в Египте своей местью за моё унижение твоим папой в Цюрихе, а сейчас... я просто устала от тебя!

Жди моё желание, когда снова захочу попробовать твоей детской крови, захочу услышать твои крики наслаждения на моем обнаженном теле, когда будешь снова вырываться из моей вампирской хватки! Да, я хочу по - прежнему только твоё тело…! –  заглянула в его глаза… там не было ничего кроме нежности и теплоты по отношению ко мне и страха нашей разлуки!

Взбешенная теплом его голубых глаз, наклонившись к Эдгару, сидевшему в кресле,   продолжала:

- Хочешь,   разрушу грёзы твоих идиллических ночных снов обо мне только одним  рассказом из моей жизни?

Он встрепенулся, казалось, что, закутавшись в халат, сжался в кресле словно пружина.

Я чувствовала, что мой пьянящий "Бурбон" сделал своё дело… в моей голове стучало – Ксения! прекрати.. прекрати..!

Только сейчас понимаю, что тогда просто не могла остановиться!

Сбросив халат… в одной ночной сорочке спрыгнув с высокой постели… взяла сигарету… разлив "Бурбон" в стаканчики, бросив лайма подала Эдгару… отказался, выпив... продолжала:

- Любовь… любовь… - закутавшись в одеяло, зажгла сигарету, выжав лайма в выпитый стаканчик налила ещё виски…

Взглянув на Эдгара, увидев ожидающий взгляд, спросила:

- Ты знаешь, что такое "Чёрная повязка" в приват. комнате ночных клубов Амстердама?

Он неопределенно кивнул головой.

Я, сбросив с себя накинутое одеяло, поставив выпитый стаканчик от виски на белую скатерть, затянувшись сигаретой,... чувствуя, что пьянею,   распаленная расхаживала по спальне продолжая:

- Это было до того, как ты появился в нашем офисе "Газпрома" в Цюрихе и даже до того как ты приехал в Швейцарию, точнее… всё это произошло в Амстердаме, где любовь зовёт из дорогих розовых витрин, даря каждому надежду, что он создан только для любви.......

Я, с моим предстоящим мужем  была в очередной раз в пафосном ночном клубе на знаменитой улице Rembrandtplein: выпитые виски будоражили моё девичье сознание. В ночном клубе стоял аромат кальяна, дорогих сигар, запах дорогого парфюма, запах разрешенного гашиша, который смешивался с запахом разгоряченных тел от бесконечной музыки, хотелось отбросить мораль, изведать неизведанное… запретное… здесь и прямо сейчас: мне было тогда 2… ему 4....

Продолжение следует через день или неделю....

44444444444444444444444444444444444

Безумную ночь женского порока в постели с Ольгой сменяло первое Московское утро после моего прилёта из Венесуэлы к себе домой в Москву.

Я смотрела на мою Ольгу, спящую в моей постели, она спала: обнаженная в высоких со стрелкой тончайших чёрных чулках с кружевной коронкой Голландского сюжета... отбросив одеяло, разбросавшись в постели словно морская звезда на коралловом дне Красного моря Египта. Тонкую, обнаженную с вожделенным нежным изгибом талию облегал кружевной пояс для высоких чулок обрамленный цветочным орнаментом кружев законодателя мод французского Кале с расстегнутыми на нём  подвязками в нашей безумной ночи….

Юная Ольга, о которой я так мало вспоминала в столице Венесуэлы Каракасе а также в старинной Испанской крепости Сан – Фернандо - де Атабаро в джунглях Венесуэлы, была по - прежнему мила и обходительна в моей огромной постели после нашей разлуки.

Откинувшись на подушки, смотрела на спящую Ольгу – как прекрасна сумасшедшая юность! Обнаженное, изящное белое тело Ольги снова и снова заставляло вспомнить мою Венесуэлку 22-х летнюю шоколадную Креолку Андорру - офицера полиции Каракаса.

Стараясь не разбудить Ольгу, встала с постели немой свидетельницы нашей женской страсти после долгой разлуки. В огромной белой спальне стоял пряный аромат долгожданной встречи хранящий наш с Ольгой ночной Дольче – Секрет: аромат крепкого сладковатого Американского "Бурбона", тонкий аромат горько – сладкого женского пота несущего вкус горького шоколада с ванилью, аромат дорогих сигарет, запах провоцирующего женского парфюма, запах остывшего Венесуэльского кофе… брошенные платья в кресла… снятые кольца и перстни на белой скатерти… золотые цепочки на поникших цветах…

Накинув халат на голое тело, безмолвно стояла у панорамного окна спальни любуясь моей утренней Москвой, по которой так скучала в Венесуэле. Вспомнила свой номер - люкс в Венесуэле на последнем этаже гостиницы "Centro Lido" в Каракасе, который покинула только вчера, откуда с балкона каждое утро с интересом рассматривала столицу Венесуэлы - утренний Каракас.

Величавые горы, окружавшие Каракас чуть ли не сплошным кольцом, тонули в утренней дымке облаков, под облаками туманно просматривался горный массив Тропического Национального парка "Авила", который постоянно дарил приятную утреннюю тропическую влажность по сравнению с Кубой и Доминиканой. Многоликий город, облепленный на горных склонах разноцветными многочисленными лачугами - барриос, удивлял широкими проспектами, автобанами, многочисленными небоскребами, обилием зелени, яркими и огромными плакатами, громадными скульптурами на фоне блеска и нищеты города.

Присев в плетенное балконное кресло, вздохнув от нахлынувших воспоминаний... зажгла сигарету... налив капельку золотистого "Бурбона" наслаждалась тонким сладковатым вкусом.

Вспомнила мою Венесуэлу: Креолку Андорру, Американку Сюзан, Мексиканку Афелию, Голландку Кристоферу, безумно красивого мужа Мексиканки Афелии моего Родригеса, моего 18-ти летнего Хуана – представителя золотой молодежи Венесуэлы потомка древнего рода от 16 века, когда конкистадорами под руководством его далекого предка Хосе Кристиано де ла Риса была выстроена в джунглях Венесуэлы Испанская крепость "Aves Del Rio" (птица (ы) реки) на слиянии трех рек Guaviares, Atabaro и Ориноко, впоследствии положившей начало Венесуэльскому городку - "San Fernando de Atabapo".

Но, мои мысли возвращались снова и снова к юной, беззаботно спящей в моей постели 20 - ти летней Ольге.

Прошедшая ночь, когда, очарованно млея от её ласки и прилива нежности, настойчиво старалась найти оправдание себе 30 - ти летней за моё невнимание к её звонкам в мою Венесуэлу оставила во мне неизгладимое впечатление моей вины перед таким милым созданием.

Как писала здесь в своих многоликих отзывах "Восточный соблазн – моё Искушение", познакомилась с Ольгой в Египте полгода назад в мой второй приезд в Шарм – Эль – Шейх в фешенебельный отель "Grand Rotana".

Мой, тогда созданный Рай в этой Восточной стране, который описала вам в своих отзывах "Восточный Соблазн - моё Искушение", закончился для меня с чувством незаконченного, недосказанного, с желанием повторить всё снова и снова.

Закутавшись в халат, стоя у большого панорамного окна моей спальни, смотрела на утреннее Кремлевское Зарядье - мой город просыпался. Москва гасила фонари.. серпантины реклам… наполняя дорогими автомобилями мою Пречистенскую набережную, Садовое кольцо...

Присев в балконное кресло зажгла новую сигарету… нахлынувшие воспоминания о Египте после вчерашнего прилета из Венесуэлы и долгожданной встречи с Ольгой окутали мое сознание волной ушедших событий после приезда из Египта. Вспомнила последний день с Эдгаром в Москве после нашего прилета из Египта и его последующим отьездом в Швейцарию, нашу бессмысленную с ним ссору у меня в квартире, нашу встречу Ольги из Египта, казалось, что это было вчера, но, прошло полгода …

----------------------------------------

Я вспоминала….. прошло всего несколько часов после нашего прилёта с Эдгаром ко мне в Москву из Египта, но, чувство того, что я ещё там в отеле "Grand Rotana" не покидало меня. Желание пересмотреть мои фото сделанные в Египте пересилило негу в огромной постели с моим мальчиком. Оставив Эдгара в постели, накинув халат на голое тело, расположившись в кресле... обняв рукой подошедшего Эдгара, смотрела фото сделанные мною в Египте. Наш отель "Grand Rotana " проецировался на большой экран громадного телевизора, мне казалось, что всё это было не со мной, что это была совсем не я...

Словно шагая по следу неизвестной моей героини - Ксении, видела её дни и завораживающие ночи в далеком сейчас Египте, видела её с безумно красивой женщиной итальянкой Альбертой в казино "Sinai Grand", видела её улыбающихся мужчин итальянцев Марчелло и Марка и красавца - ловеласа араба Марата...

Листая фото, бродила с ней по берегу Красного моря, видела в ночном клубе "Pacha" в Наама - Бей в ожидании встречи с молодой танцовщицей ночного клуба - любимой Нубийкой Флавией.

Я сидела вместе с ней в ресторанчиках Шарм-Эль-Шейха в кругу её друзей, я видела её задумчивой, веселой, влюбленной, видела обнаженной с горящими глазами в постели отеля "Grand Rotana " в ожидании познания желанного женского порока. Видела, как моя героиня на вилле отеля "Grand Rotana " играя на рояле, плакала, прощаясь с вновь обретенной любовью, в мыслях переживала вместе с ней чувства, которые волновали её сердечко. Снова и снова влюблялась вместе с ней в Египте в красивых женщин - итальянку Альберту и юную Ольгу. Отдавалась в завораживающей ночи Египта в постели отеля её двум мужчинам итальянцам Марчелло и Марку, обнимала в постели отеля красивую танцовщицу ночного клуба Нубийку Флавию...

Мне казалось, что это было не со мной!

Мне казалось, что это была совсем не я - Ксения...!

Моё сердечко волновалось, смотря многочисленные фото, сердечко снова и снова желало в Египет в мой построенный Восточный Рай!

Расстроенная, вышла на кухню, оставив Эдгара  смотреть фото.

Приготовив кофе с добавлением золотистого сладковатого "Бурбона"... внесла в спальню.

Эдгар, стоя в накинутом халате, задумчиво рассматривал картины, висевшие в моей огромной спальни. Запах стелющего приятного дыма от его ароматной сигары навеял  воспоминания о наших с ним проведенных днях и ночах в отеле Египта "Grand Rotana".

Обернувшись ко мне, показывая на одну из висевших картин, взволновано говорил:

- Ксения, ведь это сам Моне!? У тебя есть Моне, который рисовал время!?

Растерянно, трогая обрамляющий багет, не отрывал от меня взгляда ожидая ответ.

Я, вернувшись в реальность от мыслей о Египте, успокоила его сознание как знатока искусств, сказав, что это не подлинник, а древняя копия одного из учеников Моне.

Восхитившись его познанием в искусстве и с долей иронии:

-Ты можешь отличить Моне от Мане?

Улыбнувшись, загадочно произнес:

- Ты не была в нашей квартире в Швейцарии...

Меня словно передернуло:

- Мне хватило знакомства с твоим папой по совместной работе.

Эдгар, медленно переходя рассматривал старинные картины, словно говоря сам с собой, задумчиво повторял:

- Века… века…почему только портреты... везде лица… лица… как взгляды из средневековья…

- Ты удивлен?

Обернувшись ко мне:

- Почему именно так...? - застыл в недоумении.

- Я разговаривая с ними, разговариваю, когда хожу обнаженная вечерами в спальне, разговариваю, когда засыпаю голая в постели натянув одеяло до подбородка… . Женское одиночество... так легче. Ты удивлен?

Оторвавшись от картин, смотря мне в глаза…

- Ты просто подсознательно запрограммирована на полиаморию и меня это пугает больше, чем удивляет.

Расставив чашечки кофе на белую скатерть, разлив ароматный "Бурбон" в стаканчики с улыбкой развела руками:

- Приглашаю...   наш - "Завтрак на траве".

Улыбнулся:

- По картине Моне или Мане?

Погрозила пальчиком...

- По картине с обнаженной женщиной !

Эдгар, подойдя к постели, показал рукой на картину Кандинского, висевшую в изголовье постели, удивленно говоря о странном сочетании моего вкуса - Моне и Кандинский. Он говорил, что в этом сочетании вкусов есть вся – "Я" со всем моим непредсказуемым поведение в Египте в отеле "Grand Rotana", со всем тем, что так перевернуло его чувства, всю его непоколебимую веру в настоящую любовь.

Я чувствовала, что он желает о чем – то поговорить со мной, что его что – то волнует, что он в полной растерянности….

Закутавшись в халат, затягиваясь сигарой, стараясь не смотреть мне в глаза, он говорил:

- Ксения, эти твои женщины…. твои бесконечные мужчины вплоть до портретов….. я устал ждать… я чувствую, что впереди у меня только моё ожидание, когда соизволишь появиться вновь в моей жизни в таинственном царском обличье с крадущей львиной походкой, чтобы забрать из моего ожидания все мои надежды…..

Я поняла, что он предчувствует, что я, как насытившая львица рыком на все джунгли отвергну его как поклонника, наша предстоящая разлука в связи с его отьездом в Швейцарию наполняла его страхом вновь потерять меня.

Он ходил по моей спальне жестикулируя руками, он говорил много, словно убеждая самого себя, говорил, что я изменила его взгляды на жизнь, что я противоречива и непредсказуема, что за полгода нашей разлуки я стала совсем другой, умолял вспомнить наши вечера в Швейцарии, когда жили вместе… просил вспомнить наши ночи у камина с огромными Баварскими часами…. вспомнить время, когда нам никто не был нужен!

Он говорил и говорил:

- Ксения, я всегда буду любить тебя также сильно и даже больше. Ты понимаешь меня? Мне нужно знать, что ты понимаешь. Я никогда не справлюсь с этим, если не буду уверен, что ты знаешь, сколько ты значишь для меня!

Я буквально не могу жить без тебя и не хочу - выдохнули его губы!

Боль моих нахлынувших воспоминаний о нашей совместной жизни в Швейцарии, которые не вернуть из-за его педанта папы взорвала меня!

Поставив чашечку с кофе, отбросив край одеяла, вскочила с постели...

Мой страх, что меня снова поглощает привязанность к Эдгару, о которой я успела забыть перед нашей поездкой в Египет, овладел мною, я просто не знала как с этим справиться…

Я кричала, чтобы он прекратил ходить по моей спальне… Я говорила и говорила... говорила, что он для меня просто красивый мотылек, который прилетел из Синайской пустыни на полюбившееся ему пламя, он обжигает свои крылья не понимая, что пламя и мотылек разные…….!

Он говорил, что я похожа на вампира питающегося любовью, говорил, что помнит мои отрешенные безумные глаза в постели отеля "Grand Rotana, когда, наслаждаясь, высасывала его кровь из своих укусов на его плече, принося безумную боль!

Сжав мою руку, он говорил:

- Ксения, твои сексуальные фантазии в постели приносят тебе только воплощения наполненные пороком своего себялюбия, себялюбия до изнеможения своего тела!

Влепив ему пощечину, я орала, что это совсем не так… не так... я не настолько самолюбива, я отдала в Египте ему Олю, отдала Альберту или он ещё хотел черную Нубийку Флавию?!

Жгучая боль от его пощечины обожгла щеку отбросив мою голову назад.

Упала в постель, сквозь слезы отрешенно смотрела на высокий резной потолок спальни.

Я поняла, что мой молоденький мальчик Эдгар влюбился в меня окончательно в такую, как есть, но я не хотела этого здесь в Москве. Когда-то я мечтала об этом в Цюрихе, разглядывая его сонного по утрам в нашей постели, но этот его…. папа - председатель совета директоров моего филиала "Газпрома" в Цюрихе, поставил меня перед выбором… я выбрала карьеру, покинув Эдгара была с повышением переведена в Москву в центральный офис иностранного отдела моего "Газпрома" по работе с Южной Америкой.

Мой Эдгар, я любила тебя там в этом нашем выдуманном Раю Египта, я любила тебя нашей первой Египетской ночью, я ждала тебя в нашу последнею ночь в Египте, я дарила тебе своих красивых женщин, но это была моя любовь, которую я создала там - в Египте, это был мой выдуманный Рай для нас после нашей долгой разлуки.

Я повторяла всё это в своих мыслях, безмолвно смотря на Эдгара, пытаясь вырвать руку из его волнующих, дрожащих рук.

Эдгар, стоя на коленях у моей постели, взяв мою руку, просил прощение.

Я думала, я размышляла, что ему всего 24 года, мне было жаль Эдгара в мои 30 лет. Он снова и снова говорил о любви ко мне, о его желании увезти меня к себе в Швейцарию.

Вырвав руку из его ладоней, вытерев слёзки, разлив крепкий золотистый "Бурбон" в стаканчики предложила Эдгару выпить... отказался… выпив, совсем не почувствовала крепость.

Налив повторно стаканчик золотистого "Бурбона" почувствовала сладковатый запах цитрусов, карамели и не уходящего моего страха перед привязанностью к Эдгару.

"Бурбон" пьянил мою голову окончательно! Я, перечеркнув в мыслях свою слабость и мою не угасающую привязанность в Египте к Эдгару коротким словом – "НЕТ" - , прильнув пьяной головой к голове Эдгара, положив руки на его плечи, смеясь ему в глаза, говорила:

- Мой мальчик, ты боишься меня потерять?! Ты просто дрожишь! Тебе страшна предстоящая разлука, а я этим наслаждаюсь!

Я даже слышу, как течёт твоя кровь по венам, она зовёт меня снова и снова, зовет человеческим теплом, зовет подсоленным вкусом... но мы уже не в Египте и своим присутствием здесь и сейчас в моей квартире ты просто убиваешь меня!

Слушай всегда своего директора - папу… я насладилась в Египте своей местью за моё унижение твоим папой в Цюрихе, а сейчас... я просто устала от тебя!

Жди моё желание, когда снова захочу попробовать твоей детской крови, захочу услышать твои крики наслаждения на моем обнаженном теле, когда будешь снова вырываться из моей вампирской хватки! Да, я хочу по - прежнему только твоё тело…! –  заглянула в его глаза… там не было ничего кроме нежности и теплоты по отношению ко мне и страха нашей разлуки!

Взбешенная теплом его голубых глаз, наклонившись к Эдгару, сидевшему в кресле,   продолжала:

- Хочешь,   разрушу грёзы твоих идиллических ночных снов обо мне только одним  рассказом из моей жизни?

Он встрепенулся, казалось, что, закутавшись в халат, сжался в кресле словно пружина.

Я чувствовала, что мой пьянящий "Бурбон" сделал своё дело… в моей голове стучало – Ксения! прекрати.. прекрати..!

Только сейчас понимаю, что тогда просто не могла остановиться!

Сбросив халат… в одной ночной сорочке спрыгнув с высокой постели… взяла сигарету… разлив "Бурбон" в стаканчики, бросив лайма подала Эдгару… отказался, выпив... продолжала:

- Любовь… любовь… - закутавшись в одеяло, зажгла сигарету, выжав лайма в выпитый стаканчик налила ещё виски…

Взглянув на Эдгара, увидев ожидающий взгляд, спросила:

- Ты знаешь, что такое "Чёрная повязка" в приват. комнате ночных клубов Амстердама?

Он неопределенно кивнул головой.

Я, сбросив с себя накинутое одеяло, поставив выпитый стаканчик от виски на белую скатерть, затянувшись сигаретой,... чувствуя, что пьянею,   распаленная расхаживала по спальне продолжая:

- Это было до того, как ты появился в нашем офисе "Газпрома" в Цюрихе и даже до того как ты приехал в Швейцарию, точнее… всё это произошло в Амстердаме, где любовь зовёт из дорогих розовых витрин, даря каждому надежду, что он создан только для любви.......

Я, с моим предстоящим мужем  была в очередной раз в пафосном ночном клубе на знаменитой улице Rembrandtplein: выпитые виски будоражили моё девичье сознание. В ночном клубе стоял аромат кальяна, дорогих сигар, запах дорогого парфюма, запах разрешенного гашиша, который смешивался с запахом разгоряченных тел от бесконечной музыки, хотелось отбросить мораль, изведать неизведанное… запретное… здесь и прямо сейчас: мне было тогда 2… ему 4....

--------------------------------------

Продолжение следует...