Великие чары - два или Плагиат из Сальгари

Занятым своим делом людям, дарящим радость читателям               

Ухающие горловые звуки, перебиваемые, будто следующие спешили нагнать предыдущий звукоряд, грохотом по стволам деревьев, присвисты и треск преследовали Альваро, пока он перебирался по стволу полусгнившего жакамара через реку. Острые морды кайманов провожали Человека огня тусклыми глазами, а он бежал так, как никогда еще не бегал в своей жизни. Даже поспешное отступление от стен Кордобы, когда их отряд трепали спаги, наскакивающие, словно пустынные призраки, из туч песка, поднятых втягиваемой в крепость артиллерией, нисколько не походило на это паническое бегство с побережья ; ужас, бившийся ему в спину окровавленными головами матросов, насаженными на обугленные в костре колья людоедов, визжал на все голоса и Диац не мог противиться, снова и снова перепрыгивая через ручьи, спотыкаясь в кучах палой листвы, шарахаясь от свернувшихся кольцами пятнистых питонов и безумно хохоча. Первый смешок, вырвавшийся у него еще на берегу, когда он увидел, что именно делали с пойманными моряками дикари, скоро перешел в истерический смех, он зажимал себе рот и бил кулаком по голове, но не мог сдержать рвущийся из глубины груди хохот. Вытирая слезы, он выскочил на широкую прогалину и неожиданно увидел их. Татуированный приземистый дикарь стоял под деревом, задрав голову, а на ветке болтался, цепляясь за сук одной рукой, такой же белый, что и Альваро. Он даже протер глаза. Действительно, белый. Одет как дикарь, но цвет кожи, пусть и загорелой дочерна, не оставлял сомнений. Европеец. Диац подошел к дереву, хотя ему хотелось бежать, и тоже задрал голову вверх.

- Але, гараж, - на чистейшем португальском заговорил дикарь, - какого хера ?

Диац снова протер глаза, ему хотелось завопить и, разбежавшись со всех сил, въехать головой в дерево, откуда уже слезал, попердывая и посвистывая с крайне независимым видом, европеец.

- В - натуре, мужик, - сипло проговорил белый, спрыгнув на землю, - бегаешь тут, как конь, всех бабуинов распугал. Вон, - показал он рукой, - и опоссумы спрятались в дупла, а в них, - закричал он, топая босой ногой, - живут Диомидовы !

- Обожди, Старшой, - успокаивающе тронул его за локоть дикарь, - не кипешуй пока.  

- А как не кипешевать ? - возмущался, но уже чуть тише, белый человек в бразильском лесу, внезапно, это Альваро понял только что, хотя тишина обрушилась сразу, как он только заметил эту парочку у дерева, примолкшем. Это было еще страшнее, Диацу казалось, что людоеды подбираются через подлесок, деловито сопя и подмигивая. Кривят рты и шепчут друг другу : " Тише, приятель ". Словно душители шейха Язри, переоделись, выучили португальский, так как блуждает по бушу потерпевший кораблекрушение вот уже семьсот лет.

- Дичь какая, - проговорил дикарь, усмехаясь, - какие, на х... й, семьсот лет ? Ты зачем вслух думаешь ? - нахмурился он, приставляя указательный палец к животу Альваро.

- Чтобы не забыть, об чем думал, - предположил Диац, пошатываясь от усталости.

- Все равно забудешь, - авторитетно махнул рукой европеец, усаживаясь на землю, - потому это не мысли, а галлюцинации. Ты, мил человек, грибов обожрался.

Точно ! Диац вспомнил, как на рассвете, шагая к побережью, он остановился и сорвал несколько грибов, разогнав шумливую стайку птиц, весело клевавших оранжевые шляпки грибов. Верный знак, можно есть. Впрочем, насколько успел понять Альваро, все в этой стране было не так. Птицы ели грибы, лягушки курили табак, дикари жрали людей, разговаривая на португальском, а жакамар стал деревом, хотя и следует ему быть обыкновенной дичью.

- Не жакамар, а жарарака, - не совсем вежливо перебил его вновь начавшийся бред европеец, вынимая из кожаного мешочка кость и что - то завернутое в пальмовый лист, глянцево блестевший в его смуглых руках, испещренных шрамами и татуировкой, - жакамар - говно, жарарака - змей.

Он развернул лист и Диац увидел белый порошок, который незнакомец принялся вдыхать, засунув полую кость одним концом в нос.

- Кокаин, - глубокомысленно заметил дикарь, потирая руки. - Вся х... ня, товарищ португез.

- Встретил я тут Зому, - сказал дребезгливым голосом европеец, прикрывая уставшие глаза ладонью.

- Бога ?! - изумился дикарь, присаживаясь на корточки.

- Ну да, - качнул головой белый, - иду такой по своим делам, а он навстречу, несет пекари и три батата. Подходит и говорит мне : " Пойдешь ты в лес и найдешь там Перукуребо, так как он великий воин ".

- Зома сказал, что я великий воин ?! - вскричал дикарь, хлопая ладонью оземь.

- Ну да, - улыбнулся белый, сплюнув загустевшей слюной на ногу Перукуребо, - так и сказал. Еще сказал, что великий воин Перукуребо будет отныне и всегда ходить и искать листья коки, таскать их на переработку в лагерь  " Сендеро люминозо ", что в долине Муатан, а я, шаман, то есть, буду кайфовать и ложить с прибором.

- Великие чары, - прошептал Перукуребо, простираясь перед европейцем, оказавшимся шаманом.