Идейный роман. Слушать читать эротические секс рассказы романы измены бесплатно без регистрации

Если... кто родился после войны, в спартанских условиях, в коммунальной квартире: то там живо отцом мог стать тот, кто первый проходил через комнату. Солидарность, коммунна, простая дружба, - увеличили население Москвы. Самовар, чай, общее полотенце и мочалка: возвели послевоенный секс - в культ. Одна расческа, одна лампочка, одна красавица - на посредственности.

Это были дни.., когда капиталистический эгоизм умер навсегда.

Обнять чужую жену - считалось бравадой. Поцеловать чужую дочь.

... Зайти в общую спальню за сахаром. После XII.

Одна сетка для цеженья чая гуляла по дому, а люди как всегда в основном малокультурные.

Вытирались портретами вождей, а за другими с карандашиком.

Федор Лукич на пенсии нарочно занимался хозяйством с утра, чтобы помешать политическим соперникам... нырнуть на работу.

Молодой лейтенант ныл у туалета, а жена стояла в очереди к плите, а ситечко было на первом этаже.

... Во время командировки округлялась жена, а лейтенант - напряженно думал, когда он маху дал?

А это, оказывается, ситечко ходило по дому и знакомило...

- Потом, рождается сын - а черты Ивана Петровича, с первого этажа. Неказистого строителя.

Или, живет в бывших хоромах веселая студенточка. Сияет ярче лампочки. Порхает, как ласточка. Веселая-веселая, а одеться надо получше. - Ну, фронтовика на зарплату стыдно разводить; фулигана в малиновом галстуке - рано заводить в квартиру. Мерзнуть у престижного отеля - надо отдельный туалет на московскую стужу.

... Обычно, жители Востока щедрые, аж наизнанку. Но иногда - без пары ошиваются. На кухне - он за ней весь день, красавец хоть куда, но побриться и помыться... Когда может - ухаживает. Но человек из бедных, он ее не оденет.

- Подожди, - говорит, - у нее в комнате: сьезжу на родину.., апыльсины, мандарыны и мешок чая и букет роз: тебе привезу! дарагая.

Однако, - веселушка-зубрилкина: нашла членомордия в очках, как соседа по парте.

Правильный. Статный. Важный с портфелем. Далеко не богатый, но не одноразовый. Лаборант.

... Обшарпав кино, коток и кафешку: тащатся они... каждый о своем к ней в комнату.

Если отдаться разврату, то с культурным. Персонажем.

- На плите звенит чайник, очередь с утра и аж до магазина: двусторонняя. В бывших хоромах - десяток квартир утеплились, до полсотни людей, каждый день знакомство.

Ну, а лаборант он скромен в комнате.

В отличие от восточных джигитов, у него - три мандарина и пакетик с чаем, подстаканник, ложечка и ситечко - с собою.

Удивленная Зубрилкина с чайником одергивает халат. Время-то позднее. Надо решаться.

15 дней до зарплаты, не будет же она его любить?

- А что-то резиновое ты не купил?

- Оно сушится на батарее. Правда, дома.

Скрип старинной кровати по старой усадьбе - скрыть за дерюгой: невозможно. Наклонный пол - и, недетская кровать едет по краю... круша мебель. Лаборант подгребает ногой, контролируя физические процессы.

Соседи - перестают жевать и замирают чашки. Дети настораживают уши.

Ключей в дверях исправных нету.

- Вдруг в угодьях Зубрилкиной всыпыхивает великий свет. Отворив двери, стоит гражданин Колхидзе в метровой кепке, опоясывающий тулуп блестит - и, из усов - крик радости. Розы и мешок с подарками. Под 31-ое.

... Зубрилкина орет, лаборант отстреливается что есть сил... никто не понимает, в чем дело. Она не девушка.

- Зубрилкина, будь человеком, я тебе новое ситце с Востока привез!

За плечами грузина - столпилась история, бывшей коммунальной жизни, этой столицы. Каждому интересно: чем жив сосед. Военные, рабочие, седой профессор и учительница. Но и дети.

Профессор в пижамной рубашке без штанов озирается сонно, порицая соседскую комнату.

Учительница прижала дневники к сердцу, посинев.

Военные и рабочие: поделившись сахаром и портянками - просят у лаборанта "макумэнт".

... Грузин рассказывает Стукачу с первого этажа, что ситце одалживает: что, они почти поженились, а он на месяц на малую родину.

Стукач усатых уважал.

- Но ничего, переучим... - зудят нервные соседи.

... Зимние ветра. Качаются маятником - гирлянды и фонари. Канун конца года.

Ночные окна над подворотнями, ледяные бульвары и спящие автобусы.

- Драмы, комедии и трагедии - дома, как театры были... только пьесы никто не заказывал, по жизни...

Дешевые, нарочитые, вычурные - неслись они - над поколениями...

Коммунальный быт, это и есть коммунизм, только лишь социализм...

В конце этого периода, - коммунальные дряги почти сошли на нет... Эти, общие дома, где от любви в темноте целовали встречную, а потом мужья искали по рассказам соседей: святого отца - прошли.

Любви не прикажешь - поделись мочалкой и зубной щеткой с мадам Рукояткиной, даже если до зарплаты полмесяца - она не прогонет, ведь твой друг. А если нет денег - зайди с книгой поэтов вечером, а выйдешь утром с идейным романом.

(С)

6.8.20