Сисси и команда. 3я часть Лиси

На следующее утро, после проигранной игры, ровно в 6:00 Эни стояла у подъезда дома, где жила Лиси. Женщина подождала немного, но девочка так и не вышла. Эни нажала на звонок. Через несколько минут в подъезде загорелся свет и дверь открыла молодая, высокая и стройная женщина, ничего общего на первый с Лиси не имеющая.

- Доброе утро, - поздоровалась Эни, - я тренер Лиси. Мы договорились встретиться сегодня. Лиси хотела вместе со мной выйти на утреннюю пробежку.

- Она мне ничего не говорила, - ответила мама девочки, - я сейчас разбужу ее.

Еще минут через десять вышла заспанная, еще не проснувшаяся, Лиси.

- Доброе утро. Извините, я проспала, - тихо сказала девочка.

Эни ничего не говоря, направилась к машине, припаркованной на дороге. Лиси направилась за ней. В ней уже сидели Мария и Сисси. Девочки поздоровались, и машина поехала. Ехать было недалеко. За время дороги никто не произнес ни слова. Наконец они доехали до места. Было еще темно и туман, но без дождя.

- Здесь есть два маршрута. Один примерно километров восемь. Там спуски, подъемы. По этому маршруту побегут сегодня Сисси и Мария, - сказала Эни, - и есть еще один маршрут, попроще. Там нет ни подъемов, ни спусков и он, всего три километра. Этот маршрут, Лиси, для тебя. Но ты пробежишь два круга, иначе нет смысла вообще начинать.

- Дальше, ты Лиси, впрочем, как и Мария, разденешься полностью, до гола, - продолжила женщина, - Сисси останется в трусиках. Я тоже разденусь полностью.

- Зачем? - недоумевая спросила Лиси, - холодно ведь.

- Ничего, согреешься! И поторапливайся, а то Мария и Сисси замерзнут, - строго сказала молодая женщина. Лиси посмотрела в сторону авто, где и стояли обнаженные красавицы. Мария была полностью голой, а на Сисси были красивые трусики. Обе девушки, по-другому было нельзя сказать, были очень стройными. Да, у обеих, были о маленькие, но упругие груди. Обе высокие и стройные. И, хотя талия была больше выражена у черноволосой Марии, но и у блондинки Сисси она тоже имелась. Обе девушки имели красивые, упругие попки, но у Марии она была круглее. А вот ножки были стройнее у Сисси. Лиси посмотрела на себя. Да, только грудь, да и та терялась из-за ее толстого живота. Да, она тоже была высокой, но из-за ее полноты казалась не высокой, а просто огромной.

- Лиси! Время идет. Скоро появятся и другие желающие побегать. И придется тебе бежать голой среди них, - поторопила девочку тренер. И, повернувшись к двум другим девушкам, добавила, - а вы пока попрыгайте на скакалках, чтобы не замерзнуть.

Упоминание о скакалке заставило Лиси поторопиться. Уж очень не хотелось ей сейчас увидеть ее в руке у Эни. Посмотрев еще раз на обнаженных девушек, которые прыгали на скакалке, посмотрев на себя, девочка стала раздеваться. При этом она покраснела как рак. Не столько от того, что надо полностью раздеваться, сколько от того, как она будет выглядеть на фоне Марии и Сисси.

Когда Лиси, наконец-то сняла с себя всё, тренер подала ей рюкзак и попросила все положить туда всю одежду. Сделав это, сильно стесняясь, девочка повернулась лицом к Эни. И, неожиданно для себя увидела, что и та тоже уже абсолютно нагая. Лиси опустила голову.

- Посмотри на меня! - приказала Эни. С трудом, преодолевая стыд, девочка выполнила требования тренера. И, еще больше залилась краской. Да, стоявшая перед ней, обнажённая женщина, не была моделью. Но у нее все было в норме, красивые, большие и упругие груди. Талия. Большая, но также упругая попа и стройные ножки. Все женские округлости, все были в наличии, - если ты займешься собой, у тебя тоже будет такая же фигура. Может даже красивее.

- Все зависит от тебя. А теперь я накажу тебя! - сказала молодая женщина и подняла с земли длинный, тонкий прут. Когда она успела его срезать, Лиси не заметила, - ты опоздала сегодня на 25 минут. Так уж и быть, один удар я тебе прощаю. Ты получишь две дюжины.

- Но... Пожалуйста, не надо! - теперь, в добавок ко стыду у девочки появился страх и по щекам побежали слезы. Услыхав голоса находившихся рядом двух других девушек, она хорошо осознала ситуацию, в которой оказалась. И ей стало еще более стыдно. Конечно она знала, что такое розги. Лиси сразу вспомнила, нет не ее бывшую деревенскую школу, где тоже применяли розги. Ведь там всегда пороли через одежду. Да, было и стыдно и больно, но... Лиси вспомнила их деревенскую церковь и преподобного. Вот он то не гнушался сечь девочек розгами по голому телу. Причем многие девочки, предпочитали публичную порку перед другими девочками и мальчиками порке приват со служителем церкви. Вот где было реально стыдно и реально больно.   

***

Маленькая деревушка, затерянная где-то среди высоких Альп в Баварии. Человек в одежде священника не спеша шел по улице своей деревни. Да, в каком-то смысле так оно и было. Он появился в этой деревне двадцать лет назад после окончания духовной семинарии. Работы было очень много. Но он, отец Томас, тогда справился. Да и сейчас было немало работы, но сейчас он был не один. Отцу Томасу удалось сплотить вокруг себя практически всех жителей небольшой католической деревушки. Сначала он создал что-то типа кружка по чтению библии. Потом потихоньку стал их привлекать к подготовке и проведению разных католических праздников. И сам стал помогать жителям деревни, которые нуждались в помощи. Постепенно вместе с ним к помощи нуждающимся стали присоединяться и другие члены кружка. Благодарные жители, получившие ту или иную помощь от отца Томаса стали или сами, или их дети членами этого кружка. И постепенно в этот кружок любителей чтения библии входили едва ли не все жители деревни.

Отец Томас заметил на другой стороне улицы молодую женщину, Сандру и позвал ее. Она была высокой, смуглой и черноволосой итальянкой. Когда-то, лет десять назад, она с мужем и маленькой дочкой, приехали сюда. Здесь жили родители ее мужа. А через два года был пожар и все, кроме Сандры и ее маленькой дочери, которых не было дома, погибли. Правда тело ее мужа так и не было обнаружено. Поэтому Сандра до сих пор считалась не вдовой, а замужней женщиной. Тогда отец Томас приютил у себя женщину с ребенком. Организовал похороны. И всей общиной построили ей новый дом. Точнее дом принадлежал церкви, но жила получила его для проживания Сандра. Она лишь платила чисто символическую квартплату. А через семь с половиной месяцев после пожара Сандра родила еще одну девочку. Отец Томас помог и здесь. Точнее настоял, чтобы женщине сделали кесарево. После рождения ребенка он продолжал еще долго помогать Сандре и ее дочкам.

- Сандра, очень рад тебя видеть, - ответил на приветствие молодой женщины служитель церкви, - как поживаешь? Все ли хорошо? Как девочки? Недавно видел Лиси, она заметно выросла. Сколько ей уже? Одиннадцать?

- Двенадцать недавно исполнилось, - поправила Сандра.

- Да, время летит. Совсем недавно была такая маленькая девочка, я хорошо помню то время, - сказал отец Томас, - помнишь, как мы тогда все вам помогали? Теперь пришла пора Лиси так же помогать другим. Ты пришли ее ко мне. Для начала в церковный хор. Хорошо.

Сандра ждала и боялась этого. Женщина, несмотря на все то, что сделал преподобный(или именно поэтому) для нее и её семьи, ненавидела его. Но и отказать сейчас тоже просто не могла. Лиси предстояло здесь жить, а значит она должна была заниматься тем же, чем и другие дети ее возраста. И жить по тем же законам, что и другие. Законам, установленным отцом Томасом. А законы были достаточно суровые, даже для Сандры, которая сама выросла в строгой католической общине на юге Италии.

Поначалу священник еще присматривался к своей пастве, особенно молодым женщинам и девушкам. В первое время, после исповедования, он назначал им штрафы для покаяния и искупления грехов в виде чтения молитв. Потом он вычислил наиболее верующих и стал назначать им штрафы в виде порки, говоря что просто молитвы им уже не помогают. Что для покаяния и спасения души им нужно читать молитвы во время порки. Девушки, женщины соглашались. Порол отец Томас их поначалу один на один. После, он стал настаивать на публичной порке, говоря что только так они вместе могут отогнать сатану, который легко вселяется в души молоденьких грешниц. Постепенно отец Томас после исповедования стал, вместо молитвы, назначать порку для всех девушек и молодых женщин. Поначалу соглашались далеко не все, но он умел убеждать. И, со временем все привыкли к этому. Пороли грешниц публично в огромном дворе церкви, огражденном высоким забором. Для наказания их раздевали догола. На середину двора выкатывали столб (он остался еще со времен, когда телесные наказания широко применялись при судебных наказаниях), к которому и привязывали девушек. Столб был полтора метра высотой и крепился на небольшом помосте, к которому были приделаны колеса. На столбе были крепления для рук, ног и талии жертв. Те, кто присутствовал при порке, а со временем едва ли не все жители деревни, громко читали молитву, пока служитель церкви порол очередную жертву. В то лето, когда стали пороть грешниц публично, отец Томас, при поддержке своей паствы, отремонтировал огромный сарай, стоявший по соседству с церковью. Перед ремонтом этот сарай также огородили высоким забором и, он, сарай, оказался во дворе церкви. В этом сарае во время ремонта сделали большую кухню, несколько туалетов и небольших комнат, а так же огромный зал. После окончания ремонта получившиеся здание стали использовать для разных католических праздников, таких как рождество или пасха. Для новогодних гуляний или для свадеб. В общем массовых гуляний. А так же в нем стали собираться члены, теперь уже клуба, чтения библии. Ну а в холодное время года в этом помещении, в его огромном зале, стали проводить публичную порку грешниц.  

Сандра в силу обстоятельств, не была членом этого клуба. Но она была католичкой, была воспитана по католическим законам. Поэтому регулярно ходила на службу и исповедоваться. После, практически каждого исповедования, по ее попе гуляли розги. Долгое время отец Томас порол ее в своих покоях. Но примерно год назад он потерял интерес к Сандре и ее стали пороть, как и других, публично. Гордость итальянки, несмотря на то, что ей всегда было очень стыдно обнажаться перед другими людьми, не позволила ей просить преподобного наказывать ее приватно. Впрочем, другие девушки и молодые женщины предпочитали публичное наказание. Они не хотели оставаться с пастером один на один в его покоях. А Сандра, она предпочитала порку один на один. Отец Томас все равно часто приходил к ней. И, всегда добивался того, чего хотел, за что она еще больше ненавидела его. Так для чего же еще было лишний раз раздеваться до гола перед чужими людьми.

- Сандра? - пауза затянулась и отец Томас напомнил о себе.

- Да, конечно, - ответила молодая женщина, - Лиси будет ходить на хор и помогать Вам.

Первая репетиция хора прошла нормально. Лиси даже понравилось. В хоре пели девочки и мальчики ее возраста или на год-два старше. После репетиции она получила листы с текстами песен, которые она должна была выучить к следующему разу. Но особого интереса к церковным песням, несмотря на строгое католическое воспитание дома, у девочки не было. Поэтому песни она не выучила. И это стало проблемой на следующей репетиции. Естественно, что отец Томас сразу же заметил, что Лиси ничего не выучила и попросил ее подойти.

- Ты не выучила ни одной песни! - строго сказал он, - но я не буду спрашивать почему. Я знаю причину. Это твоя лень! И за это ты будешь наказана!

Лиси решила, что в наказание, как это принято, ее заставят читать молитвы и не смогла сдержать улыбку, которая очень быстро исчезла с ее лица. Она увидела рядом, непонятно откуда взявшийся козлик. И сразу поняла, какое наказание ее сейчас ожидает. С подобного рода наказаниями Лиси, как и почти все девочки того времени, была хорошо знакома. Дома она периодически получала от мамы. И в школе, где были пороты практически все девочки и некоторые, особо отличившиеся мальчики.

- Прошу! - показал священник розгой на козлик. У девочки навернулись слезы на глазах. Несмотря на достаточно богатый опыт телесных наказаний, она так и не смогла привыкнуть к боли и всегда боялась порку. Тем немее, она смогла пересилить свой страх и лечь на козлик. Едва Лиси оказалась на нем, тут же подбежали двое мальчишек и довольно шустро зафиксировали её руки снизу за ножки козлика. А после зафиксировали и талию, да так туго, что девочка не могла глубоко вздохнуть. На их школьных козликах тоже были подобные фиксаторы, но еще никто не видел, чтобы их применяли во время школьных наказаний. Это как нужно пороть, чтобы использовать такую фиксацию? Лиси сильно испугалась.

- Поскольку ты у нас новенькая и еще не знаешь наши порядки. Хотя это никак не оправдывает твою лень. Я смягчу тебе наказание. Я буду пороть тебя, пока хор будет исполнять лишь одну песню из тех, которые ты не выучила, - сказал отец Томас. От его слов у девочки пробежал мороз по коже. Это сколько, пока будут петь песню? В школе то все просто, до дюжины ударов. Да и дома, хотя мама и не говорила сколько, но не было больше 30-40 ударов. А здесь, сейчас? Пока эти мысли крутились в голове Лиси, преподобный быстрым, умелым движением снял трусы с попы девочки и опустил их до ног. Юбку Лиси задрала сама. Все девочки в то время знали, что перед поркой нужно задирать юбку и предпочитали это делать самостоятельно, хотя можно было предоставить учителю, экзекутору. Едва трусы оказались у ног, Лиси еще не успела осознать, что произошло, как те же двое мальчишек, убрав трусы девочки, зафиксировали ее ноги, раздвинув их на необходимую ширину.

- Нееет!!! - закричала Лиси, осознав в какой позе она находится. Козлик стоял так, что девочка была попой к хору. И, все они сейчас могли видеть абсолютно всё. Кроме того сам священник и эти двое мальчишек, которые фиксировали ее. Какую картину они видели, об этом Лиси боялась даже думать. Ей стало так стыдно, она вся покраснела как рак.

Отец Томас дал знак рукой и заиграл орган, запел хор и закричала Лиси. Первая розга опустилась на ее ягодицы, оставив на них, а еще больше на боку ягодицы яркокрасную полосу. А еще боль, резкая острая боль. Преподобный не частил, но и не делал паузы между ударами, поэтому они сыпались один за другим. Кроме того, он не особо заботился о том, куда прилетала розга. А она ложилась куда попало, на ножки, на бока ягодиц, что делало страдания и мучения девочки еще больше. Небольшая пауза была лишь когда священник менял розгу. Но и эта пауза была настолько короткой, что Лиси не успевала перевести дыхание. Она уже охрипла от крика, стыд давно ушел. Ее больше не волновали мысли о том, кто и что там у нее видит. Осталась нестерпимая боль, много боли. И страх. Лиси стало реально страшно. Она не знала этой песни, не знала, когда она кончится. И, соответственно не знала, как долго ее еще будут пороть. И это этого девочке было еще страшнее. Девочка пыталась убрать попу, пыталась высвободить руки и ноги, но все было тщетно. Ремни, которыми она была зафиксирована, держали ее очень крепко. У Лиси началась паника, ее тело стало сильно дрожать на козлике. Кричать уже не было сил, как и терпеть боль. Она была уже близка, не столько от боли, сколько от страха, к обмороку...

Неожиданно для Лиси все закончилось, музыка, пение, порка. Осталась лишь нереальная боль в ягодицах. Сильная усталость во всех мышцах и сильная головная боль. Тело продолжало трясти. К ним в придачу стал возвращаться и стыд. А отец Томас не торопился отпускать ее. Сначала он прочитал девочке нотации о том, как плохо она поступила. О том, что лень это большой грех. И добавил, что очень надеется, что это наказание послужило ей хорошим уроком. После он предложил всем вместе, включая Лиси, прочитать молитву. И, лишь потом мальчики освободили ее тело от фиксаций и помогли подняться с козлика.

- Спасибо за науку, - на всякий случай, сквозь слезы, сказала Лиси и собралась уже идти на свое место. Но священник остановил ее, показав жестом на трусы.

- Ты должна надеть их, дочь моя! - строго сказал он, - ибо ходить без трусов есть большой грех, за который полагается плеть. Ты хочешь, чтобы тебя выпороли плетью?

- Нет! - испуганно ответила девочка. Схватив свои трусы, она стала судорожно, на глазах у всех пытаться натянуть их на поротые ягодицы. Но руки не слушались ее. Лиси торопилась, ей было очень стыдно, но натянуть трусы никак не удавалось. А преподобный ждал...

Придя домой, Лиси закрылась в своей комнате и разревелась. Ей было очень больно и очень стыдно за то, что произошло. Маме она не стала рассказывать что произошло. Но на следующую репетицию хора Лиси наотрез отказалась идти. Мама стала настаивать, чтобы дочка или сказала причину, по которой отказывается идти или перестала валять дурака и пошла на репетицию. А когда мама пригрозила тростью, Лиси все рассказала. Рассказала о наказании, о том какое жестокое оно было и за что. И как больно, как страшно и стыдно ей было.

Выслушав рассказ дочки, Сандра лишь в ответ пожала плечами.

- Сама виновата. Нужно было лишь выучить домашнее задание и все! А теперь ты еще и ищешь виноватых! - сказав это, молодая женщина подошла к шкафу и вытащила от туда трость, которую использовала для наказания старшей дочери.

- Мама, за что?! - одновременно испугалась и удивилась девочка, - я же тебе все рассказала!

- Она еще смеет спрашивать, за что?! За твою лень! - не сдержавшись закричала Сандра, и отвесила дочери пощечину. Лиси схватилась рукой за горящую щеку, из глаз брызнули слезы. Ей стало очень обидно, к тому же она не поняла, чем так смогла разозлить мать. Ведь пощечины в этом доме раздавались крайне редко.

- Мама, но меня уже наказали за лень, - ответила сквозь слезы девочка.

- Наказали?! - продолжила кричать мама, - ты же знаешь, что отец Томас часто заходит к нам. И как я буду смотреть ему в глаза, когда он скажет, что я не смогла как следует воспитать свою дочь? Когда скажет, что моя дочь лентяйка, неженка и трусиха? Что моя дочь не может достойно, как и положено хорошо воспитанной католической девочки, перенести наказание? Да я сгорю со стыда! Ты об этом подумала?!

- Но мама, - попыталась что-то сказать в свою защиту Лиси.

- Довольно! Ложись на кровать! - приказала Сандра дочери и позвала свою младшую дочь, - Габи, посмотри что бывает с ленивыми девочками! Я хочу, чтобы ты навсегда запомнила это и не оказалась на месте твоей сестры!

Лиси стало очень стыдно. Ей всегда было стыдно, когда мама звала её младшую сестру, чтобы та присутствовала во время ее порки. Покраснев как рак и стараясь не смотреть на сестренку, Лиси сняла трусы и юбку. Положив их на стул, она легла на кровать, вцепившись руками за спинку кровати. На ее попе практически не осталось следов, только по бокам и кое-где на ногах.

- Лиси, извини, но ты виновата сама! - сказала мама и нанесла первый удар. Трость с шумом приземлилась на попу девочки, оставив на ней характерную двойную полосу.

Лиси, прикусив губу, смогла молча вытерпеть первый удар. Но она прекрасно знала, что несмотря на все попытки и желание, молча вытерпеть порку от мамы просто нереально. Сандра порола сильно и в достаточно быстром темпе, нанося один удар за другим. Так же как и священник, она тоже не особо заботилась о том, куда ложиться трость. Поэтому и после порки от мамы попа, ноги, бока ягодиц, а иногда и в районе поясницы, все было покрыто красными и фиолетовыми полосами. И, как не было бы стыдно Лиси, особенно когда младшая сестра присутствовала во время порки, она всегда кричала и ревела. Терпеть эту боль девочка была просто не в состоянии.

Следующая репетиция хора, куда Лиси все-таки пришлось пойти, прошла нормально. Если не считать то, что на козлике оказались сразу две девочки. И она, Лиси, смогла сама достаточно хорошо увидеть то, что видели другие, когда на этом козлике лежала она сама. Ей опять стало очень стыдно, она залилась краской до корней волос. В отличии от наказания Лиси, во время порки этих девочек, все читали молитву. И их пороли пока не закончилась молитва. И эти девочки кричали так же как и Лиси, но лучше или легче ей, Лиси, от осознавания этого факта, не было.

Со временем, общаясь с другими девочками, Лиси узнала, что пороли всех не за то что они что-то натворили. А лишь потому, что порка была неотъемлемой частью воспитания католических девочек. Что посредством порки их учили терпеть боль, лишения и несправедливости, которых будет немало на их жизненном пути. Постепенно Лиси стала спокойнее относиться к порке, но только не к своей. Когда настала ее очередь, она опять не смогла побороть ни страх, ни стыд. Как и не смогла справиться с болью. Как и во время первой порки она кричала, ревела и была на грани истерики. Но девочка стала немного умнее и ничего не сказала маме о том, что ее пороли.

Лиси оказывалась на козлике, как и другие девочки, примерно один раз в три недели. Как она заметила, а другие подтвердили, отец Томас порол только девочек. И еще, по большому секрету ей рассказала Роза(одна из девочек из хора), что отец Томас также предлагает девочкам наказывать их в его покоях, без свидетелей. Что количество ударов тогда намного меньше. Что кроме священника никто больше не знает о порке. А пообщавшись с другими девочками, Лиси узнала, что почти все(за некоторым исключением. И Лиси заметит это сама), кто был в покоях отца Томаса для наказания предпочитают публичную порку.

В один из августовских дней священник спросил у Лиси, почему она не приходит к нему исповедоваться. Ведь это облегчает душу и помогает спокойно жить дальше. Что все воспитанные католические девочки приходят к нему на исповедь. Лиси сказала об этом маме и она посоветовала ей сходить исповедоваться. Что это совсем даже не страшно, хотя Сандра знала на своем опыте и своей заднице, что может стоить девочке исповедование у отца Томаса. Но мама Лиси спокойно, нормально относилась к порке, пусть даже и такой. Он не видела в этом ничего страшного, даже если ее дочь лишний раз высекут, пусть даже и публично.

Что говорить на исповеди, Лиси тоже не знала и спросила совета у мамы. Та ей посоветовала рассказать о том, что лежит на душе. После этого станет жить и дышать легче.

Лиси так и сделала. Исповедь была назначена на утро. С самого утра стояла теплая, хорошая погода, и девочка шла с хорошим настроением на исповедь. Она не ожидала никакого подвоха, особенно после разговора с мамой.

После исповеди отец Томас сказал, что она грешница, что за это ее нужно наказать. И что в качестве наказания девочку будут пороть. Но священник предложил Лиси выбор, или ее будут пороть публично на церковном дворе или он накажет ее в своих покоях, где никого кроме них не будет. И количество ударов, точнее пороть ее будут при публичной порке пока все не закончат читать молитву, а в его покоях только две дюжины. Естественно, что девочка предпочла порку у него дома, публичной порке. Она и так боялась порки. Ей и так было стыдно обнажать попу во время порки перед хором. А тут вся деревня увидит ее голой, узнает о ее позоре... Отец Томас предложил прийти ей в девять вечера. К тому времени он уже будет свободен и сможет уделить время девочке.

Домой Лиси возвращалась в подавленном состоянии и, даже теплое яркое солнце и щебетание птичек не могли поднять ей настроение. Но подойдя к дому, девочка остановилась и задумалась. Что она сейчас скажет маме? Ведь мама спросит. А говорить маме о том, что ее сегодня вечером ожидает порка, как-то не хотелось.

- Хорошо, что я не выбрала публичную порку, - подумала Лиси, - тогда бы мама все узнала и пришлось бы сейчас ей все рассказать. А так она ничего не узнает, значит можно не рассказывать. Нужно лишь улыбаться. Да, нужно просто сделать довольную мордашку.

Лиси пыталась, старалась изо всех сил выглядеть довольной. Да, мама спросила и девочка шутя, насколько это было возможно в ее состоянии, ответила, что в наказание ей нужно прочитать пару молитв и выучить одну песню. Сандра, конечно же удивилась, но поверила. Мало ли. А Лиси старалась как можно меньше попадаться ей на глаза. Ближе к вечеру девочка сказала маме, что они хотят с подружками посмотреть закат и что сейчас она хочет просто немного поспать. Закрывшись в своей комнате Лиси дала волю своим чувствам. И чем ближе было к вечеру, тем больше скребли кошки на душе, тем больше хотелось девочке побежать к маме и все ей рассказать. Но Лиси понимала, что мама тогда сама за ручку отведет свою дочь к священнику, а после еще и сама добавит. Наконец часы пробили восемь вечера. Поскольку на улице было еще очень душно, Лиси накинула на голое тело легкое коротенькое платьице, правда не забыв надеть трусы. Про них она хорошо помнила слова отца Томаса. Выйдя из комнаты, девочка постаралась пройти к двери так, чтобы мама ее не заметила. Ведь в противном случае она сразу бы обо всем догадалась. Сейчас заставить себя улыбаться было просто нереально. Ей удалось выскользнуть из дома никем не замеченной. Время было еще предостаточно и Лиси решила немного погулять. Она думала, что так ей удастся набраться смелости и решительности, которые были сейчас так необходимы. Но чем ближе было назначенное время, тем страшнее ей было. Руки и ноги, все тело потихоньку переставало слушаться ее. Её сердечко, оно так стучало, что казалось сейчас просто выпрыгнет из девичьей груди.  

Когда часы на церкви начали отбивать девять часов, Лиси стояла перед домом священника у двери. Она собралась с силами, и на девятом ударе колокола нажала на звонок. Дверь открыл отец Томас.

- Лиси? Ты пунктуальна. Это хорошо, - сказал он, - проходи.

- Я только что принял душ, - когда девочка вошла во внутрь, сказал отец Томас, показав на халат, надетый на голое тело и закрывая за ней дверь, - душно сегодня на улице.

Он повел девочку в подвальные помещения. Собственно подвалом это назвать сложно, это целая квартира, находящаяся под домом. Отворив дверь в одну из комнат, священник предложил Лиси войти, а потом вошел и сам, закрыв за собой дверь. Комната была довольно просторной, но в ней практически не было мебели. На стенах висели ковры. Из мебели стол, стул, диван и кресло. А у стены небольшой шифоньер. Что девочке еще бросилось в глаза, так это странная конструкция стоявшая, точнее лежавшая посередине комнаты. Это были две поперечные трубы, на краях которых были кожаные браслеты. Соединены эти трубы были одной продольной трубой, на конце которой было что-то типа велосипедного сиденья. Как потом девочка узнала на своем теле, обе трубы раздвигались, а сиденье поднималось в верх.

- Я рад, что ты приняла правильное решение, Лиси, - сказал отец Томас, - тебе не стоит бояться меня! Доверься мне и подойди ко мне.

Но девочка осталась стоять там, где остановилась. Несмотря на мягкий тон, каким говорил преподобный, она боялась его, боялась того, что должно сейчас произойти, хотя и не знала, чего ожидать.

- Раздевайся! Полностью, до гола! - неповиновение девочки разозлило священника.

- Зачем? - испугано спросила Лиси.

- Дура!!! - заорал на нее отец Томас, но потом смягчив тон, добавил, - мне тебя через одежду пороть прикажешь?

- А зачем раздеваться до гола? - задала вопрос девочка.

- Затем, что я так хочу! - рявкнул священник, понимая что по-хорошему девочка не разденется и залепил ей сильную пощечину и резким движением дернул ее за платье. Тонкая ткань платья, не выдержав, с треском порвалось. Лиси, схватившаяся рукой за щеку, не успела удержать свое платье и оно упало к ногам девочки. Не успела она опомниться, как отец Томас достал из кармана халата складной ножик и быстрым движением срезал с девочки трусики. Они так же упали к ее ногам. Теперь девочка стояла абсолютно нагая перед ним, не зная что ей делать. Как хорошо воспитанная католическая девочка она должна была прикрыть одной рукой треугольник снизу, а другой грудь, которая уже была достаточно больших размеров. Но у нее горела огнем щека и из губы шла кровь и одна рука Лиси как раз была на этой щеке. К тому же, она хорошо поняла, что закрываться сейчас это не то, что ей следовало делать.

- На колени, сука! - проревел как бык отец Томас и залепил еще одну пощечину ей, теперь уже с другой стороны. Схватив девочку за шею, он принудил ее опуститься на колени. Потом довольно быстро и шустро священник зафиксировал лодыжки Лиси, раздвинув ее ноги насколько это было возможно. Затем были зафиксированы руки девочки и в последнюю очередь сидушка, которая была как раз под животом Лиси. Её отец Томас поднял так высоко, насколько это было возможно, зафиксировав ремнями на талии девочки. Лиси стояла на коленях с широко раздвинутыми ногами и высоко поднятой попой.

Подойдя к дивану, священник вытащил оттуда заранее приготовленные два ведра с водой, в которых лежали веники. Достав один из них, он вернулся к Лиси и стал возле ее головы.

- Ты согрешила, Лиси и будешь сейчас за это наказана, - вынес он приговор, - это розги. Их придумали для наказания маленьких девочек. Ты получишь две дюжины, как я и обещал. Правила ты знаешь. Хорошо воспитанная католическая девочка должна переносить наказания, в данном случае порку, смиренно, молча, благодаря господа нашего. Тебе понятно?

Лиси ожидала, что он встанет сбоку от нее, но вместо этого отец Томас зажал ее голову своими ногами и нанес первый, очень сильный удар сверху в низ. Кончики веника попали по тому месту откуда растут ноги. И, потому как ноги девочки были раздвинуты, то кончики розги попали по только начинавшему раскрываться бутону девочки. Боль, от попадания розги туда, была такой, что у Лиси перехватило дыхание. Она и не поняла, что розги попали еще и по ногам. Боль между ног затмила все. Девочка выгнула спину, подняла голову и увидела… Преподобный был под халатом абсолютно голый. Как хорошо воспитанной католической девочке, ей нельзя было такое видеть и она сразу же закрыла глаза. И тут же прилетел следующий удар. Кончики розги опять попали туда. И на сей раз Лиси заорала во весь голос, дергаясь насколько ей позволяла фиксация. И еще один удар. И еще один. Священник стал специально наносить удары девочке между ног. И каждый следующий удар был сильнее и сильнее. Во всяком случае так казалось Лиси.

- В тебя вселился дьявол, дитя! - прокричал отец Томас, нанося очередной болезненный удар, сопровождаемый криком девочки, - я буду пороть тебя до тех пор, пока дьявол в тебе не перестанет управлять твоим телом и твоими желаниями! Как только он покинет тебя, ты перестанешь орать!

- Сатана, я прогоняю тебя силой святых розог! Изыди! - прогремел голос священника и его розга еще несколько раз опустилась как на попу, так и между ножек девочки. Лиси, от боли, начала биться в истерике. Сил терпеть эту боль не было никаких. Она была уже на грани. Крутя головой, насколько это возможно, девочка смогла поднять голову и увидела... То, что она увидела, напугало ее еще больше, чем сама порка. В самом начале, когда она увидала это, он был большим, но висел. Сейчас он был просто огромным и торчал вверх. Но Лиси не успела ни о чем подумать, как новые удары розги обожгли ее попку и ее лоно. Девочка опять резко дернулась, насколько это позволяла фиксация. Голос ее уже охрип от постоянного крика. И у нее уже начиналась истерика. Боль и страх перед тем, сколько ударов ей еще предстоит вытерпеть сделали свое дело.

- Запыхался я, - сказал отец Томас, отбросив в сторону розги, - я немного отдохну, а потом продолжу дальше. Лиси, ты не переживай, я смогу выгнать из твоего тела демона!

- Нееет!!! - закричала из последних сил Лиси. У нее больше не было никаких сил терпеть подобную порку. Она просто не могла не кричать от боли, а именно этого требовал от нее священник.

- Это демон в тебе! Но есть еще один способ, как изгнать демона, - улыбнувшись, сказал отец Томас, - у меня есть волшебная палочка с волшебным эликсиром.

- Я согласна!!! - закричала девочка. Сейчас она была согласна на все, лишь бы ее больше не пороли, - что мне делать?

- Для начала дотронься до него рукой, - сказал преподобный. Сняв халат, он освободил руки и талию девочки и она смогла стать на колени. Преодолевая отвращение, едва сдерживая рвоту, Лиси протянула руку к его огромному, дымящемуся члену…

Когда все закончилось и преподобный расстегнул манжеты, державшие ноги девочки, она со всей злостью оттолкнула его и побежала. Как нашла выход, как оказалась на улице, Лиси не знала. Но едва она оказалась на свежем воздухе, как ее тут же начало полоскать. Её рвало и рвало. Она просто не могла остановиться. Наконец девочка смогла подняться на ноги. Её голова просто раскалывалась, попа болела, а между ног все горело огнем. А еще ее мутило и тошнило. С трудом поднявшись на ноги, Лиси направилась домой. Она даже не осознала, что на ней нет никакой одежды, что она идет по деревне абсолютно голая. Девочка останавливалась у каждого куста, настолько сильно ей было плохо, настолько сильно ее тошнило. Наконец она добралась до дома. Уже на автомате она схватила какое-то ведро и закрылась в своей комнате. Ей было очень хреново. Её опять начало мутить, крутить и тошнить. Она склонилась над ведром. Когда немного отпустило, девочка легла в постель. Голова раскалывалась, все тело болело, а сон не приходил. Её опять начало мутить и она опять побежала к ведру. Так прошла вся ночь и лишь под утро Лиси удалось уснуть.

Весь следующий день она не покидала своей комнаты. Лиси боялась встретиться с мамой. Девочка просто не знала, что ей говорить, почему она так себя чувствует. Лиси, в перерывах между сидением у ведра, просто лежала в кровати и плакала. Голова все так же раскалывалась, желудок сосал, между ног все горело огнем, попа тоже болела. К вечеру у девочки уже и не осталось слез, для того чтобы плакать. Мама несколько раз стучалась в дверь дочери, спрашивала, что с ней. Но Лиси не отвечала, она просто не могла сейчас ее видеть. Ночью, когда все уснули, девочка вышла из своей комнаты, чтобы опорожнить ведро, уж слишком сильно воняло. Но наткнулась на маму, которая сидела под ее дверями. Сандра обняла дочь, но не стала ни о чем ее спрашивать, видя как ей плохо и понимая, что если Лиси захочет, она сама все расскажет. Женщина вынесла ведро и вернувшись в комнату дочери, легла рядом с ней.

На следующее утро Сандра приготовила на завтрак то, что больше всего любила ее дочь. Но у девочки не было аппетита. Мама уговорила ее немного поесть, но как только Лиси откусила кусочек, ее опять начало тошнить и она побежала в туалет.

Так продолжалось еще пару дней. Сандра не задавала никаких вопросов, она ждала пока дочке станет легче. Она считала, что сейчас своими вопросами сделает девочке еще хуже. А Лиси все также не могла кушать, голова все так же сильно болела.

Наконец, дня через три, девочка смогла позавтракать, и завтрак остался в желудке. После завтрака пошла в постель и смогла уснуть, проспав до вечера. Молодой организм девочки брал свое и она начала восстанавливаться.

Естественно, что ни на какую репетицию хора Лиси не ходила. Она вообще не выходила из дома. На попытки мамы узнать, что же все таки произошло, девочка упорно молчала. Она и не хотела вспоминать весь этот ужас, и не хотела говорить об этом маме.

- Может позвать отца Томаса? - в отчаянии предложила Сандра дочери, - может он, сможет помочь тебе?

Услышав имя преподобного, Лиси вся изменилась в лице и, ни сказав ни слова убежала в туалет, ее опять стошнило. Опять разболелась голова.

Прошла еще неделя, состояние девочки более-менее наладилось. К ней вернулся нормальный аппетит, более-менее нормальный сон. Она уже не вскакивала с криками посреди ночи. Только вот Лиси больше не улыбалась и всегда была мрачной.

В субботу вечером Сандра сказала старшей дочери что, поскольку ей стало уже лучше, они должны сходить в воскресенье утром на службу. Что по деревне и так поползли разные слухи. И, что в конце концов Лиси католическая девочка и должна посещать службы, как бы плохо ей не было. Лиси согласилась. В конце концов они будут в церкви, там полно народу. Они с мамой сядут так, чтобы священник не заметил их. Да и во время службы ему будет не до нее.

Всю эту ночь Лиси опять плохо спала, ей снились кошмары. Несколько раз она с криком просыпалась. Утром, перед службой, девочка не смогла позавтракать. Точнее она запихала завтрак в себя, но тут же убежала туалет и все оставила там. У Лиси начала кружиться голова и началась паника. Но она все же пошла на службу в церковь, как и обещала маме, хотя идти было очень тяжело. Каждый шаг давался ей с огромным трудом, а паника становилась сильнее и сильнее. Лиси крепко схватила маму за руку.

По окончании службы отец Томас попросил паству собраться во дворе. Все прекрасно знали, что это значит. Знала об этом и Лиси, она почувствовала неладное, решив что это по ее душу. Девочка попыталась быстро и незаметно скрыться, но у нее не получилось. На выходе ее уже ждали. Аккуратно надавив девочке на сонную артерию и взяв девочку под руки, двое мужчин отнесли ее в дом священника. А еще несколько мужчин аккуратно окружили ее маму.

- Дети мои, братья и сестры! - начал отец Томас, когда вся паства собралась во дворе. Туда уже выкатили помост со столбом для наказаний, - все вы знаете, что дьявол хитер. Но все вместе мы можем сопротивляться его хитростям. Но среди нас оказалась одна девочка, которая поддалась на его уловки. Сейчас ее приведут сюда и вы сами все поймете. Не она, а сатана в ней будет реветь, издавать не членораздельные звуки и пытаться кусаться и вырваться их оков католической церкви.

В этот момент появились двое мужчин, которые вели полностью обнаженную девочку. Как и сказал священник, девочка пыталась вырваться, мычала что-то непонятное. Пока Лиси была без сознания, ей заклеили рот прозрачной липкой лентой, так что ей оставалось лишь произносить непонятные звуки, но этого никто не видел. Девочку довели до столба и привязали к нему, зафиксировав руки, ноги и талию.

- Братья и сестры, вы видите все сами! - продолжил священник, - конечно же вы все знаете эту девочку. Это Лиси, дочь Сандры. Но в нее вселился дьявол. Именно он сейчас так себя ведет. Сатана пытается остаться в этом юном теле. Но мы все вместе не допустим этого и силой, данной нам свыше, изгоним дьявола из тела девочки. Для этого мы проведем обряд экзорци; зма. Но для начала, чтобы ни у кого не было сомнения, я проведу вместе с вами небольшое расследование. Вы согласны?!

- Я сейчас спрошу тех, кто сам наказывал эту девочку или присутствовал при её наказании, - после того как он получил из толпы одобрение на проведение расследования, сказал отец Томас, - вот Вы, учитель Ханс. Вам приходилось несколько раз наказывать в школе Лиси. Сопротивлялась ли она наказанию?

- Нет! - ответил мужчина к которому обратился священник, - Лиси никогда не сопротивлялась, если заслуживала порку. Она всегда без всяких проблем ложилась на козлик и задирала юбку.

- Спасибо, - поблагодарил его отец Томас и обратился к женщине, которая в хоре играла на органе, - фрау Хельга, Вы тоже видели, как я наказывал на наших занятиях Лиси. Скажите, когда она узнавала, что ее ожидает наказание, как она себя вела?

- Лиси никогда не кричала перед поркой и сама ложилась на козлик и оголяла попу, - ответила женщина.

- Спасибо, - поблагодарил и ее за ответ священник, - давайте спросим ее маму, она же не будет нас обманывать. Фрау Сандра, скажите нам, как обычно, ведет себя Лиси перед поркой?

- Лиси? Она хорошо воспитанная католичка и всегда сама оголяет попу, сама ложится на кровать, - честно ответила Сандра. Она очень хотела помочь дочери, но не знала как.

- Вы все сами всё слышали. Но мы продолжим. Пару недель назад некоторые жители нашей деревни видели, как ночью по деревне на метле летала полностью обнаженная ведьма, - продолжил священник. Действительно Лиси, когда убегала из дома преподобного в голом виде, не обратила внимания, что ее видели несколько человек.

- Фрау Инге, - обратился отец Томас к одной из женщин, - расскажите нам, что видели Вы.

- Я видела как Лиси, я же ее хорошо знаю и не могла обознаться, сорвала с себя платье. - начала женщина. Естественно, что было темно и навряд ли они могли тогда узнать в той ведьме Лиси. Но священник сказал, кто это был. И все сразу же с уверенностью стали говорить, что да они узнали девочку. И если сначала говорили, что девочка просто бежала в голом виде, то постепенно картина сложилась так, что девочка разорвала на себе платье, села на метлу и полетела, издавая какие-то непонятные звуки.

- Давайте спросим маму девочки, - сказал священник, достав из сумки платье, - Фрау Сандра, Вы узнаете это платье?

- Да, это платье Лиси, - ответила женщина, взяв платье из рук священника. Оно было разорвано.

- А как себя вела Ваша дочь в последующие дни? Вы не заметили ничего странного в поведение девочки? - продолжал расспросы отец Томас.

- Лиси была сама не своя, ее тошнило, она ничего не ела, - ответила мама девочки. Она уже сама стала верить в слова священника. Верить, что в ее дочь вселился сатана и, что он управлял телом ее дочери.

- Дети мои, братья и сестры! - громко сказал преподобный,- вы сами все слышали и видели. В тело девочки вселился дьявол. Но мы все вместе не дадим ему овладеть девочкой, мы изгоним его силой розг, вымоченных в святой воде.

Двое мужчин принесли и поставили на помост четыре ведра из которых торчали розги. Не одиночные, а веники. Такие же, какими священник порол девочку у себя в покоях. Он достал один из веников и воды и помахал им перед лицом Лиси. Когда девочка увидала эти розги, у нее перед глазами всплыли события того вечера. Она закричала, насколько это было возможно с заклеенным ртом и закрутила головой во все стороны. У девочки началась паника.

- Вы сами все видите и слышите, - громко прокричал отец Томас, - это не Лиси, но демон в ней.

Сказав это, он стал наносить один удар за другим, причем бил он не только по попе, но и по ногам и спине девочки. Лиси так дергалась от боли, что казалось столб завалится вместе с помостом.

- Изыди Сатана! - кричал священник, продолжая наносить один за другими сильные удары по телу девочки. По ее спине, попе и ногам уже текла кровь. Но никто в толпе не жалел, не сочувствовал Лиси, все верили отцу Томасу и считали, что в тело девочки, на самом деле, вселился сатан. И, что это он мычит. Ведь если бы это кричала Лиси, то человеческим голосом. А сейчас они слышали лишь непонятное мычание и рев, которые издавало тело девочки. В которое вселился демон.

Внезапно крик прекратился. Лиси потеряла сознание. Отец Томас нанес для верности еще несколько ударов по уже бездыханному телу девочки.

- Сатана покинул тело девочки!!! - громко прокричал он, отбросив розги в сторону. После этого священник перекрестил тело девочки, перекрестился сам и прочитал молитву. И лишь только потом тело девочки отвязали и отнесли в дом священника, в ту же самую комнату.

Толпа стала расходиться. Все лишь только говорили, какой молодец отец Томас, как он смог рассмотреть дьявола и изгнать его. И никто не пожалел девочку, даже мама. Она тоже поверила священнику и молилась, что у него все получилось и дьявол отпустил ее дочь. А раны на теле, они заживут.

Когда все разошлись, отец Томас спустился в подвальное помещение, где лежало бездыханное тело девочки. С собой священник принес ведро с водой и маленькое полотенце. Смыв с тела девочки кровь, он при помощи нашатырного спирта привел ее в чувства.

- Если ты будешь хорошей девочкой, я завтра отпущу тебя домой, - злорадно сказал священник и резким движением сорвал с лица девочки липкую ленту. Лиси закричала от боли и схватилась руками за губы.

- Иди сюда, - сказал он, расстегивая свои штаны…

Закрыв глаза, глотая сопли и слезы, Лиси сделала все что хотел отец Томас…

- Я еще приду ночью, а ты пока приведи себя в порядок! И будь умницей! - сказал священник, выходя из комнаты. Он хотел запереть дверь на ключ, но его не оказалось в кармане.

- Ну и ладно. Куда она отсюда убежит в таком состоянии, - подумал отец Томас, рассмеялся и пошел наверх, - к тому же она абсолютно голая. Еще раз ей навряд ли захочется бегать голой по улице.

Когда священник покинул комнату, Лиси потихоньку поднялась на ноги. Ей было очень тяжело стоять на ногах, голова кружилась, а ноги подкашивались. Она опустилась на колени. Ее опять вырвало. Посидев еще немного, она, также на коленях поползла к двери. Взявшись за ручку двери, Лиси попробовала подняться, но дверь неожиданно открылась и девочка упала. С трудом поднявшись, она переступила через порог и вышла в коридор. На большее у нее не хватило сил и девочка опустилась на пол. Встав на четвереньки, Лиси поползла к выходу. Так же, на четвереньках, она стала подниматься по лестнице. Добравшись до очередной двери, Лиси попробовала открыть и ее. Дверь поддалась, и девочка выбралась из подвального помещения. Осмотревшись по сторонам, она увидала маленькую каморку. Решение пришло быстро. Лиси спряталась там. Она решила дождаться темноты и уйти. Незаметно для себя, Лиси уснула.

Сандра, идя домой, была сама не своя. Кошки скребли на душе и было тяжело на сердце. Она ругала себя за то, что три дня назад пошла к отцу Томасу и все рассказала ему. Он обещал помочь. Все что требовалось от Сандры, это только привести дочь на службу в воскресенье. Она и подумать не могла, что все так закончится. Но что сделано, то сделано. Теперь нужно было помочь дочке. Придя домой, она приняла душ, надела чистое нижнее белье и отправилась к отцу Томасу просить за дочь.

Когда пришла Сандра, священник собирался спуститься в подвальное помещение и закрыть дверь в комнату, где была Лиси. Поэтому он запер лишь дверь на лестнице, ведущей в подвал. Отец Томас принял маму Лиси, провел её в свои покои. Выслушав просьбу женщины, он пообещал привести девочку утром домой, сказав что сейчас она спит. Что здоровый сон, это именно то, что нужно девочке.

- Сначала дочь, потом мама, потом опять дочь, - улыбнувшись, подумал преподобный, когда Сандра раздевалась...

Лиси проснулась, когда уже стемнело. В каморке было очень темно, но девочка побоялась включать свет. Осторожно открыв дверь и осмотревшись по сторонам, она вышла из комнаты. Сердце бешено колотилось, было очень страшно, но нужно было идти. Девочка потихоньку, крадясь направилась в сторону выхода. Добравшись до двери, Лиси открыла ее и над ней сразу загорелся яркий свет, осветив все вокруг. Девочка испугалась и прикрыла дверь. Но выбора не было, нужно было идти. Свет будет каждый раз загораться, когда она будет открывать дверь. Глубоко вдохнув, набравшись смелости, Лиси открыла дверь и быстро выбежала из помещения, побежав туда, где было темно. Остановившись под деревом, она посмотрела назад, чтобы убедиться, что ее никто не видел. Переведя дыхание, Лиси острожно направилась в сторону дома. В отличие от прошлого раза, она шла очень осторожно, стараясь избегать места, где горели фонари и не подходить слишком близко к домам, у которых автоматически включалось освещение. Так потихоньку Лиси дошла до своего дома и остановилась. У них тоже всегда автоматически включался свет. Нужно было найти какое-нибудь решение, но какое. Девочка еще раз посмотрела на дом, света не было ни в одном окне. Делать нечего и Лиси направилась к двери. Загорелся свет. Девочка понимала, что сейчас ее очень хорошо видно, даже из далека. Сердечко у нее бешено заколотилась, она надавила на дверную ручку. Но дверь оказалась закрыта, а ключей, естественно, у девочки не было. Заплакав от отчаяния, она надавила на звонок. И стала ждать. Время тянулось очень долго. Лиси еще раз нажала на звонок. У нее опять начиналась паника. Она очень боялась, что ее сейчас опять увидят голой, опять обвинят непонятно в чем и опять жестоко накажут. Наконец в коридоре загорелся свет, и дверь открылась. Лиси быстро, мимо мамы вбежала в комнату и, захлопнув за собой дверь, выключила свет.

- Лиси?! - удивленно спросила мама, - моя девочка…

- Мамочка, пойдем скорее отсюда! - перебила ее Лиси, уводя маму в свою комнату, - и не включай, пожалуйста свет.

Оказавшись в своей комнате, девочка вытащила из шкафа халат и надела его. Быть голой, даже перед мамой, она не хотела. Уж слишком жестоко ее наказали…

- Лиси, девочка, расскажи мне, что произошло?! - спросила Сандра, прижав к себе девочку.

Лиси разрыдалась. Глотая слезы и сопли, она все рассказала. По мере того как ее дочка рассказывала, у женщины вставали волосы дыбом все больше и больше.

- Собирайся, - тихо сказала Сандра, когда дочь закончила свой рассказ, - бери только самое необходимое. А я разбужу твою сестру. Мы уезжаем.

Машины у них не было и они ушли пешком в ночь...

***

- Не тяни время! Мало того, что, возможно нам придётся в голом виде бежать, когда появятся другие бегуны, так еще и светать начинает! Давай быстрее! - Эни показала розгой на капот машины, куда Сисси уже положила одеяло. Лиси посмотрела по сторонам. Да, светает действительно очень быстро. Еще несколько минут назад было темно и туман. А сейчас рассвет наступал быстрыми шагами, оттесняя темноту и туман. А дорога рядом. Свет фар от машин, проезжающих по дороге было достаточно хорошо видно. Преодолевая страх и стыд, девочка направилась к машине. Как ей не хотелось порки, но еще меньше Лиси хотела появления посторонних зрителей. Неважно будут ли они просто проезжать на машине и увидят, как ее секут или будут пробегать, проходить мимо.

- Розги не скакалка, - подумала про себя девочка. Ложась голой грудью на капот, она сразу почувствовала тепло, которое шло от еще не успевшей остыть машины, - странно, я вроде бы только разделась, а уже так замерзла. А, ведь еще бежать в таком виде шесть километров.

Что не знала Лиси, то хорошо знала Эни. Порка на холоде да по холодной попе намного больнее порки в помещении. И, поскольку розга была очень тонкая, гладкая и без сучков, ею можно было пороть сильно не сдерживая себя. Что молодая женщина и сделала. Уже после первого удара Лиси дернулась и закричала от неожиданно резкой, обжигающей боли. Ее руки оказались на попе, а из глаз брызнули слезы.

-А вот кричать я бы не стала, - сказала Эни. Она дала немного времени, чтобы девочка убрала руки с попы самостоятельно, без подсказки, - это лес. И твои вопли могут услышать достаточно далеко. Терпи! Ты сама виновата!

Эни наносила достаточно сильные удары, каждый раз протягивая розгу по попе девочки. И каждый раз розга оставляла на попе девочки белесые следы. И каждый раз Лиси едва сдерживалась, чтобы не закричать, чтобы удержать руки и не закрывать ими попу. Кроме сильной, практически нетерпимой боли, девочке было еще и очень стыдно. Стыдно, что она такая здоровая корова не может вытерпеть детские розги, да еще в присутствии Марии и Сисси. Но ей было, правда, не реально и необъяснимо больно.

- Все, можешь вставать, - услышала она голос Эни, - хватит тут прохлаждаться, рискуешь замерзнуть.

Поднявшись на ноги, Лиси опустила взгляд. Ей было очень стыдно, ведь ее пороли в присутствии двух девушек абсолютно голой. Стыдно, за свое поведение во время порки, а ведь они все это видели. Поскольку стало уже более-менее светло, то и обе девушки, как и Эни могли хорошо видеть, как была разукрашена попа Лиси. Она была покрыта сплошь белесыми полосами, которые кое-где наливались яркокрасным, а чаще фиолетовым цветом.

- Хватит лить слезы и краснеть почем зря! Это твоя не первая и, надеюсь, не последняя порка. Ты еще ни раз будешь получать и розгой, и скакалкой в присутствии своих подруг, - сказала молодая женщина, отбросив сторону истрепавшуюся розгу. Наклонившись, она подняла с земли новую, точно такую же, розгу. Увидав это, Лиси испугалась, по коже прошел холодок, хотя во время порки девочка достаточно согрелась. Эни заметила это и попробовала успокоить Лиси, - не бойся, сейчас я тебя пороть не буду. Все, нам пора. Уже и так достаточно рассвело.

Сисси и Мария, немного замерзли во время порки Лиси, ведь они стояли без движения, с удовольствием побежали по своему маршруту, чтобы быстрее согреться. А Эни и Лиси направились по другому маршруту. Бежать было не так и просто. Попа, несмотря на то что на улице было холодно, горела огнем и так хотелось ее остудить. Кроме того сильно мешал стыд. Стало уже достаточно светло и Лиси очень боялась, что их, точнее ее, кто-нибудь увидет. Она еще никогда до этого не бегала в голом виде.

Первые километра два Лиси пробежала более-менее нормально. Правда, несмотря на прохладную температуру, с нее уже лился ручьем пот. А дальше бежать становилось все тяжелее и тяжелее. Ей уже просто не хватало дыхалки. Начало колоть в боку и она остановилась. Но тут же ее попу обожгла резкая боль. Это Эни, которая потихоньку бежала позади, сильно стеганула ее по попе. Лиси, от неожиданности и резкой боли подпрыгнула и схватилась руками за попу.

- Команды останавливаться не было! - строго сказала тренер и стеганула девочку еще. На этот раз розга опустилась на плечи девочки, нарисовав на ней белесую полосу. Лиси вскрикнула еще громче, боль была еще на порядок сильнее, а из глаз опять потекли слезы, смешиваясь на ее лице с потом. Эни занесла розгу для еще одного удара и громко сказала, - вперед! Ты можешь!

Лиси, пересилив себя, побежала дальше. Но сил и дыхалки просто не хватало, и она останавливалась раз за разом. И при каждой остановке на ее плечи опускалась розга, вызывая сильную, острую боль. Боль, которая заставляла девочку бежать дальше.

Так они пробежали еще пару километров, прежде чем Лиси опустилась на колени и сказала, что больше не может.

- Хорошо, ты можешь немного отдохнуть, - сказала Эни. Она достала из рюкзака бутылку с водой и протянула девочке.

- Все, отдышалась? - спустя несколько минут спросила молодая женщина и протянула Лиси ее трусики, - надень!

- Зачем? - удивленно спросила она, но увидав в руках у тренера крапиву, все поняла и хотела уже закричать "нет".

- Тише, - очень тихо прошептала Эни и закрыла девочке рот ладонью. Сделав знак рукой, что Лиси должна прислушаться, она показала рукой на дорогу, в ту сторону, куда им нужно было бежать. И, резко дернула девочку за собой в сторону кустов. Едва они успели спрятаться в тени деревьев, как на дороге появилась группа молодых мужчин. Скорее всего это были спортсмены. Лиси испуганно и затаив дыхание смотрела, как они пробегали мимо. А в это время Эни засунула крапиву ей в трусы и резко натянула ей на попу. Из глаз брызнули слезы и девочка едва не закричала от неожиданности и сильной обжигающей боли, как будто тысячу иголок впилось ей в попку. Молодая женщина одной рукой закрыла рот девочки, а другой сильно надавила ей на попу и стала ее сильно сдавливать. Лиси от боли едва могла стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы сдержаться и не закричать. Но кричать нельзя, совсем нельзя. В этот момент как раз спортсмены пробегали мимо них. А привлекать их внимание, этого девочка хотела меньше всего. Наконец бегуны пробежали мимо, не заметив обнаженных, притаившихся в кустах, девочку и молодую женщину.

- Стой! Ты куда? - Лиси уже хотела выйти из укрытия, но Эни не пустила ее, ты же не хочешь, чтобы они обернулись и увидели нас. Нужно немного подождать.

Девочку начало трясти, дрожь пробивало все ее тело. Такой коктейль гормонов и чувств, это оказалось слишком для нее.

- Тихо, тихо. Все будет хорошо, глупенькая девочка. Не надо бояться, - одной рукой Эни прижала ее к себе, а другой все так же продолжала давить и массировать попу девочки, - ничего не бойся, я с тобой.

Понемногу Лиси стала приходить в чувства, хотя попа горела огнем и от каждого прикосновения к ее попе руки Эни по всему ее телу пробегал холодок.

- Попей воды и вытересь, - наконец-то молодая женщина оставила попу девочки в покое и дала ей бутылку с водой, а после салфетку, - нам нужно бежать дальше. Причем не назад, а вперед!

- И, если ты будешь останавливаться, я буду шлепать тебя рукой по попе! - и для наглядности Эни это и сделала. Девочка ойкнула и подпрыгнула от боли, - и ты понимаешь, что ни кричать, ни еще как-то громко реагировать не стоит, если ты не хочешь привлечь к себе внимания.

Осторожно выйдя из укрытия, они осмотрелись по сторонам и продолжили свой путь. К удивлению Лиси, после этого прошествия, ей стало намного легче бежать. Как будто открылось второе дыхание. До стоянки, где была припаркована их машина, они добежали без остановок и приключений. Но на выходе из леса, перед стоянкой, им пришлось остановиться и осмотреться. На парковке, кроме их машины, стояло еще несколько автомобилей. Убедившись, что машины пустые и поблизости никого нет, Эни сделала знак рукой своей компаньонке и они побежали к машине. Сисси и Мария уже были внутри. Мотор был заведен и машина прогрета. Лиси хотела снять трусики с крапивой и одеться, но Эни не дала ей это сделать.

- Надевай и поехали! - молодая женщина достала из машины её курточку и протянула девочке, - мы поедем к Сисси. Там ты переоденешься, приведешь себя в порядок и я отвезу тебя домой!

Лиси не было выбора, хотя так хотелось вытащить крапиву из трусов. Девочка не поняла, то ли Эни специально, то ли она просто забыла, что у неё в трусах крапива. И, что эту крапиву неплохо бы выбросить. Поскольку сидеть в машине с крапивой в трусиках очень больно. Но задать этот вопрос Лиси не решилась. И надев свою курточку, села на заднее сиденье автомобиля, скорчившись от боли.

Приехали они, на самом деле, довольно быстро, но Лиси казалось, что они ехали целую вечность. Так было больно сидеть девочке с крапивой в трусиках, так сильно ей хотелось выбросить эту чертову крапиву и облегчить свои страдания.

Идти от места, где Сисси припарковала машину, до ее квартиры было еще метров двести. Лиси посмотрела по сторонам, посмотрела на себя и, если не считать боль на попе и крапиву в трусиках, немного успокоилась. Курточка была достаточно длинной и полностью закрывала попу и немного ноги. Поэтому можно было смело идти, не боясь, что кто-то подумает, что курточка надета на голое тело.

Когда они вошли в квартиру, Лиси сразу же спросила, где ванная, где она смогла бы умыться и одеться. Насколько девочка поняла, другие ничего не знали о том, что у нее в трусиках крапива. И ей очень захотелось, чтобы они ничего об этом так и не узнали. Сисси показала дверь в комнату, и Лиси уже потянулась рукой к ручке двери, но Эни остановила ее.

- Лиси, ты разве не хочешь снять курточку? - спросила молодая женщина, - или ты уже настолько привыкла к крапиве, что совсем не торопишься избавиться от нее?

Лиси покраснела как рак, ей опять стало стыдно. Но она сняла курточку, оставшись в трусиках, из которых торчала крапива. Что делать дальше, девочка просто не знала.

- Ты можешь снять их! - сказала Эни и, после того как Лиси аккуратно, чтобы не обжечь руки о крапиву, сделала это, добавила, - повернись к нам спиной!

Теперь все видели ее разукрашенную розгами и распухшую от крапивы задницу. И ее исполосованную спину. На глазах девочки опять появились слезы.

- Лиси, глупенькая девочка, хватит сырость разводить, - нежно сказала женщина, подойдя к ней. Она внимательно посмотрела на следы на попе и на спине девочки. Потом обняв ее за плечи, так же нежно добавила, - все выглядит хорошо. Следы сойдут к вечеру, а попа немного поболит. Это из-за крапивы.

- Сисси, принеси ей трусики из моего гардероба, а эти в стирку, - обратилась Эни к хозяйке квартиры, - а ты, Мария, поставь чай, кофе. В общем приготовь что-нибудь к завтраку.

- Что Вы, не стоит, - запротестовала Лиси. Она и не обратила внимания, что они в квартире Сисси, а трусики ей принесут из гардероба Эни, - я могу надеть свои.

- Не спорь, - Сисси протянула ей сверток, - здесь футболка, юбка и трусики.

- Зачем? - смогла лишь от волнения спросить девочка.

- Ну навряд ли ты сейчас захочешь натягивать на свою попу какие-либо штаны, - улыбнулась девушка, - а футболка? Так ты же бегала, футболка стала мокрой от пота. Так что бери, а твои вещи я принесу тебе завтра.

- Можно и мне с тобой в душ? - спросила Мария. Она украдкой посмотрела на маму и та в ответ кивнула, - у Сисси большая душевая кабинка, мы поместимся.

Лиси лишь кивнула в ответ. А что она еще могла сказать? У чужих людей как можно отказать хозяевам?

Войдя в ванную комнату, Лиси положив свой сверток с одеждой на стул, зашла в душевую кабинку.

- Что со мной происходит? - девочка попыталась, несмотря на сильную боль в попе, хоть как-то собрать свои мысли до кучи, понять что происходит. Раньше, после того случая, она, Лиси, никогда больше не раздевалась до гола перед другими, даже перед мамой и сестрой. А после игр, она всегда говорила, что стоя в воротах, она не вспотела. А теперь? Теперь разрешает Эни выпороть себя по голой попе. А сегодня, так вообще разрешает себя раздеть до гола и публично выпороть. И в довершение ко всему, Мария сейчас будет стоять с ней в одной душевой кабинке, - что-то со мной не так.

- Тебя тоже сегодня пороли? - удивленно спросила Лиси, увидав на попе у Марии свежие следы от розги, - за что?

- Недостаточно быстро бегала и выполняла упражнения, - как-то хитро улыбнувшись, ответила Мария и присоединилась к Лиси.

Лиси включила прохладную воду и направила себе на попу. Попа так горела, что хотелось как можно скорее остудить ее. Но произошел совсем другой эффект, как будто ее ошпарили кипятком. От неожиданности и обжигающей боли, Лиси закричала. Тут же в ванной оказалась Сисси, узнать что случилось, не нужна ли помощь.

- Тише, все хорошо, - тихо и успокаивающе сказала Мария, и показала рукой Сисси, что все в порядке.

- Можно мне? Не бойся, я буду очень нежно и аккуратно, - показав рукой на лейку душа, спросила она, - мочалку?

Лиси в ответ лишь кивнула. Она сама не понимала, почему согласилась. Может это все еще шок от сегодняшнего наказания? Или что-то другое? Мария направила струю теплой воды ей на ягодицы и потихоньку стала проводить по ним рукой. Её прикосновения не были отталкивающими, наоборот они были приятными.

- Расслабься, - все так же тихо и нежно сказала Мария, - не надо напрягаться. Доверься мне.

Больше они, пока были в душе, не сказали друг другу ни слова. Под умелыми руками Марии напряжение стало спадать, и Лиси удалось полностью расслабиться, она, Лиси, стала все больше и больше позволять девочке с мочалкой в руках. Её движения становились все смелее и откровеннее. Наступил момент, незаметно для Лиси, когда она просто поплыла, а на глазах появились слезы, которые смешивались с водой. Слезы, не потому что больно, не потому что обидно. Да и Лиси не могла сама себе объяснить почему. Ей было так хорошо, как еще ни разу в ее жизни...

Когда девочки помылись и Лиси уже хотела выйти из кабинки, Мария остановила ее. Она первой вышла и взяла полотенце. Лишь после этого позволила Лиси выйти и сразу обернула ее полотенцем. Полотенце оказалось теплым, его прикосновение к телу было очень приятным. Мария взяла в руки другое полотенце и аккуратно, по сантиметру, начиная с ног, начала обтирать свою новую подругу. Ее прикосновения были такими же мягкими и нежными, как в и душе. Вытерев Лиси насухо, Мария помогла ей одеться, раз за разом нежно прикасаясь к ягодицам девочки, от чего у той пробегали мурашки по всему телу. Было како-то двоякое впечатление, было больно от каждого прикосновения, но вместе с тем и приятно. Лиси не могла сказать, что ей это не нравилось.

После ванной комнаты девочки направились на кухню, где уже были готовы кофе, чай и бутерброды.

- Угощайся! - показывая рукой на стол, сказала Мария, - тебе что налить?

- А можно кофе? - нерешительно спросила Лиси.

- Можно и кофе, - улыбнулась девочка, которая была в роли хозяйки, - можно и горячий шоколад.

- О, тогда шоколад! - воскликнула гостья. Она очень любила шоко.

- Ты как себя чувствуешь? Все хорошо, подруга? - спросила Мария, поставив на стол кружку из которой шел пар и аромат шоколада, - мы ведь подруги?

- Подруги? - переспросила Лиси, - да, все хорошо.

- Мы же играем в одной команде, - ответила Мария, - как же иначе?

- Я уже два года в команде, но подруг у меня нет, - уныло ответила гостья.

- Значит будут! - энергично сказала тренерская дочка, - мама и Сисси решили из нас сделать два сезона чемпионов. А для этого мы все должны стать одной командой, это как минимум.

- Почему? - удивилась Лиси, - почему обязательно чемпионов? Почему два сезона? Почему именно мы?

- Там все не так просто, но я попробую, - начала рассказывать Мария, - Это связанно с Сисси. Она хотела работать в интернате, где работает и Эни. Но ей не дали то, что она хотела. Тогда мама предложила пари, если они выиграют, то Сисси получает работу. Суть пари, что мама и Сисси берут одну из самых слабых команд региона и на второй сезон выигрывают с командой чемпионат. Условие, что они никого не берут для усиления.

- А как же ты? - спросила гостья.

- Я? Ну со мной все просто, - продолжила она свой рассказ, - во-первых я играла в этой команде. Ты же помнишь! А во-вторых Эни моя мама.

- А другие новенькие девочки? - продолжала расспрашивать Лиси.

- А они пришли не вместе с Сисси, а одновременно, - ответила Мария, - они бы и так пришли. А Леа, она вообще раньше играла в гандбол.

- И твоя мама уверена, что все получится? - сделав очередной глоток горячего шоколада, спросила полная девочка. По ней, по ее улыбающемуся лицу, уже нельзя было догадаться, что еще совсем недавно она плакала. Да попа до сих пор болела, горела огнем. Но эта была какая-то другая, еще непонятная для девочки боль. Точнее, боль то была такая же, а вот ощущения от нее, реакция тела на нее, были другими.

- Мама? - рассмеялась в ответ черноволосая девочка, - мама всегда все доводит до конца. Она один раз, давно, еще по молодости, поспорила с коллегами по работе. И она настолько была уверена, что выиграет спор, что в случае, если проспорит, пообещала станцевать там же на рабочем месте стриптиз на столе. Так уж получилось, что мама тогда проспорила. Стриптиз, как и пообещала, станцевала. Правда тогда шеф не оценил и уволил ее. Зато теперь мама работает в интернате и занимается любимым делом.

- Круто! Я бы так не смогла,- ответила Лиси, - сейчас, если не получится, будут обе стриптиз танцевать?

- Ну этого я не знаю, - улыбнулась Мария, - знаю лишь что будет в случае победы.

- А твоя мама правда сможет мне помочь, - немного изменившись в лице, но с надеждой в голосе спросила гостья.

- А я думаю, чего она потащила сегодня тебя на пробежку, - улыбнулась дочка тренера, - конечно. Она же уже начала. Только вот бедная твоя попа. Сегодня еще цветочки были. Можешь мне поверить...

Больше Мария ничего не успела сказать. На кухню вошла Эни и сказала, что Лиси пора домой. Что её мама, наверно, потеряла уже.

Через пять минут Эни подъехала к дому, где жила Лиси. Её мама, увидав в окно подъезжающую машину, вышла на улицу.

- Лиси, все хорошо? - спросила она у дочери. Та вместо ответа показала большой палец и улыбнулась, но опустила взгляд, - иди, пока домой! Мне нужно поговорить с твоим тренером.

- Эни? - спросила она, подождав пока дочь вошла в дом, - я Сандра, мама Лиси. Я Вас практически не помню, хотя все мамы только и говорят про Вас.

- Очень приятно, - ответила тренер девочки, - да, я Эни. То, что Вы меня не помните, это понятно. Я ведь не была тренером в вашей команде. Просто моя дочь и Ваша были один год в одной команде. Я лишь иногда помогала тогда во время игр. А потом мы переехали.

- Я хотела бы с Вами вот о чем поговорить, - начала Сандра, - Лиси у меня непростой, проблемный ребенок. У нее была проблема и нам посоветовали, чтобы девочка занялась спортом и побольше находилась на свежем воздухе. Поэтому мы выбрали футбол. Но по большому счету ей не нравились ни тренировки, ни игры. Лиси никогда ни о чем до сих пор не рассказывала. А сейчас, когда появились Вы, у девочки проснулся интерес. Она стала рассказывать, как и что.

- Так это же хорошо, - перебила ее Эни. Но после извинилась.

- Да, хорошо, - продолжила Сандра, - и вот вчера я первый раз пришла на игру. Да, сыграли хорошо. Лиси была такая счастливая. Правда, я давно ее такой не видела.

- Ну так, гол забила. Это понятно, - сказала тренер.

- Да, забитому голу она очень обрадовалась, - улыбнулась мама девочки, - но я вот о чем хотела поговорить. Вчера Ваша коллега, Сисси кажется, сказала что вы будете применять в тренировках порку. Это так?

- Да, - подтвердила Эни, - это проблема? Тогда Вы должны сказать нам, что Вы против. И Вашу дочь никто не тронет.

- Я выросла в строгой католической семье, - сказала Сандра, - меня саму пороли до совершеннолетия. Так что, в принципе, я ничего против не имею. Проблема в Лиси. У нее пару лет назад был как раз на почве телесных наказаний нервный срыв. Раньше она была совсем другой девочкой, веселой, шустрой и достаточно стройной. Но после того случая стала такой, какая она сейчас. Стала замкнутой, не разговорчивой. Раньше я ее тоже нет, нет да порола, но с тех пор и пальцем не трогаю. Школа. Да, там она получает, после этого становиться еще замкнутее. Вот поэтому я вчера испугалась и решила поговорить с Вами.

- Если честно, то Лиси уже была два раза выпорота, - виновато сказала тренер.

- Да как Вы посмели! - повысила голос мама девочки, - Ваша коллега лишь только вчера предупредила нас об этом!

- Давайте не будем горячиться, - спокойно ответила Эни, - лучше скажите, как вела себя в понедельник после тренировки Лиси? Заметили ли Вы что-нибудь необычное в поведении девочки? Раздражение?

- В понедельник? Нет, раздражения точно не было, - пыталась вспомнить события почти недельной давности, сказала Сандра, - да, вспомнила. Она рассказала, что впервые за все время, что она занимается футболом, тренер разбирала с каждой девочкой по отдельности ошибки предыдущей игры. Потом рассказывала, что еще делали на тренировке. И, что она думает, что скоро для нее многое изменится. Но что, так и не сказала.

- Вот видите, все прошло нормально, - сказала тренер девочек, - и Лиси во время порки вела себя очень хорошо. И на тренировке не было никаких с ее стороны экцезов. И, понаблюдайте за ней сегодня. А завтра скажете мне перед тренировкой, заметили ли Вы что-нибудь за девочкой, что говорило о том, что ее пороли.

- Вы и сегодня ее пороли?! - раздраженно воскликнула Сандра, - бедная девочка!

- Делать выводы еще рано. Так же, как и говорить, что она бедная девочка, - возразила ей Эни, - к тому же она сама была согласна на порку. На хорошую порку. Но, раз у Лиси были с этим проблемы, то спрашивать ее напрямую о порке не стоит. Просто понаблюдайте за ней сегодня. Хорошо?

- Моя дочь сама согласилась на порку?! - немало удивилась мама Лиси, - в это сложно поверить!

- Вы еще больше удивитесь, но она сама попросила о порке, - сказала тренер и рассказала о том, что было в понедельник.

- Невероятно! - сказала Сандра. Она была шокирована от того, что услышала. Какой матери понравилось бы услышать, что ее дочь жестоко высекли. Была ли женщина зла на тренеров, что те так сильно выпороли ее любимую дочь? Скорее нет. Она была очень удивлена тем, что услышала. Тем, что Лиси сама напросилась на порку, хотя у неё был выбор, - признаться такого я никак не ожидала от своей дочери.

- Вы меня так ошарашили, что я едва не забыла еще один пункт, - вспомнила мама Лиси, - Вы собираетесь проводить тренировки три раза в неделю, плюс игра. А теперь еще эти пробежки по утрам. Я считаю, что это слишком много, особенно для Лиси. Как я и говорила, она проблемный ребенок и учится из рук вон плохо. А сейчас у нее на учебу вообще не будет оставаться времени.

- Давайте так, мы попробуем решить и эту проблему. Если девочка станет еще хуже учиться, мы посмотрим, что можно будет сделать, - предложила тренер, - а в какой она школе учится?

- В том то и дело, что в общей. Переводить ее ниже некуда, если только в школу для дебилов, - ответила Сандра.

- Хорошо, мы попробуем помочь Лиси и в этом вопросе. Ещё раз попрошу, просто понаблюдайте за ней, - на прощание попросила Эни, - и никаких, ни прямых, ни наводящих вопросов относительно порки. Договорились? До завтра!

На следующее утро, ровно в шесть часов, Лиси стояла возле дороги и ждала, пока подъедет Эни.