Лёлька

Жаркое полуденное солнце равнодушно висело в голубом южном небе и безжалостно поливало своими лучами берег моря.........

Полигон бетонного завода находился прямо на берегу. В начале это был маленький заводик по производству бетона, постепенно предприятие расширялось, росли запросы города. Теперь это был уже целый домостроительный комбинат крупнопанельного строительства, который "выпекал" все детали для знаменитых "хрущёвок". Очень "хорошо" было придумано, так как, инертный материал песок и галька для гравия находился прямо под ногами это упрощало и удешевляло производство. Правда со временем так варварски и бесконтрольно выбирали гальку с пляжа, что море стало наступать на берег. Но до поры до времени это мало  кого интересовало. Работа кипела, визжали болгарки, сверкали огни точечной сварки. Бетономешалки непрерывно пережёвывали поступающую смесь. Мостовой кран шустро перемещал кипы арматуры и готовые детали будущих квартир.

Крановщица Вера вольготно расположившись на 20 метровой высоте спасалась от солнца шторками в своей застеклённой кабине. Она сидела в одном лифчике и трусиках, совершенно не опасаясь, что кто-то что-то увидит снизу. Бригада арматурщиков сноровисто вязала арматуру для новых панелей. Друзья Максим и Ванька недавно демобилизованные  ребята, усердно работали арматурной проволокой и кусачками, дело было не хитрое, но ответственное, скручивать узлы надо было тоже уметь правильно. Вера сверху посматривала на ребят они уже встречались на танцах в Доме Культуры и ей нравился Ванечка, робкий не уклюжий, не многословный здоровяк. Макс нагловатый и смазливый ей не нравился, он приставал с сальными намёками и над ней подтрунивал. Вера двигая рычагами, ела яблоко, а во время длинных пауз,   почитывала книжку. Она записалась  в драмкружок и они  с другими участниками  уже разучивали отрывок из пьесы " Ромео и Джульетта". С Джульеттами дело обстояло хорошо все девушки были готовы стать любимыми, а вот с Ромео, была просто беда! Ребят было мало, да и те кто соглашался быть любимым, были или косые или кривые! Ну вот Ваня например! Вера снова посмотрела вниз. Здоровый парень кровь с молоком, но лицо у него всё в веснушках и нос картошкой, она глянула на картинку в книжке, и вздохнула, ну совсем не похож!

Дело двигалось к обеду. Наконец прораб Петрович вышел из планёрки и постучал железякой по ободу колеса подвешенного к столбу.

-Всё шабаш! Перерыв. Бригада арматурщиков, побросав инструмент потянулась к навесу. Там можно было укрыться от палящего солнца и обмыться холодной водой из-под крана со шлангом, который использовали для полива готовых панелей. На море которое было рядом, прямо за бетонными глыбами, а это был своего рода  волнорез при шторме, ни кто не ходил, вода в море была солёная и тёплая как парное молоко, и ни чуть не освежала. Ребята скинув тяжёлые робы с наслаждением плескались обливая друг друга из шланга, не добрым словом поминая администрацию, которая не удосужилась до сих пор построить элементарный душ. Потом посвежевшие садились на лавки, доставали "тормозки" и неторопливо закусывали.

Ваня сидел  и лениво жевал ненавистный бутерброд с колбасой по вкусу  и виду больше похожий на кусок глины, мяса там почти не было. Рядом за хлипким забором был чей то сад. Там росли удивительные деревья, это были мандарины! Они были ещё правда пока  зелёные. Ваня вспомнил детство, когда зимой, под новый год, им дарили  подарки и там был обязательно один мандаринчик, который он долго не кушал и помнил этот неповторимый запах. А тут росли десятки деревьев и на них висели сотни мандарин! Ещё в саду он видел поспевающий виноград и ещё один не понятный фрукт, которые назывался хурма,   оранжевого цвета. Когда Макс дал ему в шутку его попробовать у Ваньки скулы свело! Ребята тогда посмеялись! Ничего когда поспеют, будут сладкие как мёд.

Это Максим уговорил Ваньку после армии ехать на юг. Он так расхваливал эти места, где пальмы и мандарины, апельсины, где всегда тепло и много девушек готовых на всё! И Ваня не устоял. Он ни когда не видел моря! И ни как не мог себе представить, какое оно, это море! И вот теперь стоит ему повернуть голову, Ваня лениво оглянулся, вот оно шумит и плещется рядом, без конца и края одна вода. И ему вдруг вспомнилась его тихая деревня, голос петуха на рассвете, хотелось побежать на луг, упасть в траву, раскинув руки, слушать как стрекочут кузнечики, смотреть на небо и на солнце которое ласково греет, а не жжёт как здесь. Потом нырнуть в деревенскую речку Жиздра вода в которой всегда чистая и прохладная, а зимой на крещение, после баньки, окунуться в проруби , потом за самоваром отогреваться чаем с пирогами и вареньем. Эх... хе.., вздохнул Ванька и ведения пропали. Времена были горбачевские! Еда была скудная.

Бригадир Серёга, здоровый парень с копной выбеленных на солнце волос, бурчал:

-Вот братцы я намедни читал, что при царе батюшке на таких тяжёлых земляных работах, работодатель, кроме копеечки обязан был ещё и кормить работника! Фунт мяса и два фунта хлеба в день! Во как!

-А это сколько, спросил Толян, и сглотнул слюну.

-Фунт это примерно 400 грамм по нашему, ответил Сергей.

-Да, дадут тебе здесь! Добавят да и ещё дадут! Держи карман шире! Ребята рассмеялись. Хлопцы закурили. Тут Санёк, чернявый паренёк из Одессы и говорит:

-А вот вы знаете, как люди научились говорить?

-Во, давай Санёк трави, ребята оживились.

- Лежат значит первобытные люди, ну вот как мы, после обеда, мычат друг на друга! Вдруг один из них сказал -БА! Другой посмотрел и сказал -БУ! А третий буркнул -БЫ! Четвёртый почесал заросший шерстью живот и блаженно произнёс

-БА-БУ-БЫ! Всё заржали!!!

-Точно сейчас бы пивка холодного и БАБУ-БЫ!!!

И тут неожиданно со стороны моря, из-за бетонных глыб, как по заказу,   показалась женская фигура! В одной руке она держала бутылку в другой была зажата сигарета. Через плечо у неё болтались босоножки. Баба, пошатываясь и по очереди прикладываясь то к бутылке, то к сигарете, подошла поближе и увидев кран со шлангом восхитилась!

-Красота! А вот и банька! Она поставила бутылку на деревянные подносы, которые лежали рядом, положила, сигарету и не успели ребята опомниться, одним движением скинула с себя платье! Под платьем оказалось голое загорелое тело! И посмотреть было на что! Несмотря на испитое лицо её тело всё ещё сохраняло приличный вид и очень даже привлекательные формы.

Ребята разинули рты от изумления! Но тётка несколько не смущаясь, принялась поливать себя из шланга, вскрикивая с явным удовольствием, наслаждаясь холодной чистой водой. Затем подобрав кусок брезента кинула его на доски, подобрала банку из-под краски, поставила рядом и улеглась, бесстыдно раскинув ноги. Выдержав паузу, чтобы у мужиков "потекли слюни", очередной раз приложившись к бутылке и затянувшись сигаретой, сказала!

-Ну и что сидим, чего ждём? Налетай! Подешевело! Сюда в банку трояк, сюда, показав на свои прелести, вход свободный! Пацаны от такого бесстыдства явно засмущались. Молча стыдливо переглядывались друг с другом.

Михалыч, самый старший в бригаде, человек семейный и положительный, аккуратно свернув газету в которой видимо читал очередной бред вконец охреневшего Горбачёва, повернувшись к бабе, сказал!

-Уважаемая! Шла бы ты куда подальше! Нет в бригаде денег! Аванс будет только после завтра! Вот тогда и приходи! Тётка, рассмеявшись, пыхнув сигаретой, с издёвкой произнесла!

-Вот блин! Страна! Ни коммунизм толком построить не можете, ни пххххся по-человечески у вас не получается! Санёк, с вожделением глядя на "запретный плод", затараторил!

-Погодь Михалыч, тебе хорошо, у тебя жинка под боком! В любой момент бесплатный секс! А тут такое! Ребята! Дайте трояк, дайте трояк! Бригадир прикрикнул!

- Щас! Тебе будет трояк! Туда залезешь, такой "букет" принесёшь ни один уролог тебя не вылечит! Тётка возмутилась!

-Ты не ****и! Чернявый! У меня вот справка есть! Чистая Я!!! Ну а кто не рискует тот не пьёт шампусик!!!! Извиняйте!!

Вдруг из-за стола поднялся Ваня.

-У меня есть трояк! Вот, он достал из лежащей рядом, своей сумки, мятую трёшку. Максим, от удивления аж поперхнулся слюной!

-Ванюха! Откуда гроши?!

-Отстань Макс! Потом всё потом!

-Ну и иди! Максим пожал плечами. Хлопцы с интересом наблюдали как Ванька робко и как то боком подошёл к тётке. Молча помял и бросил трёшку в банку. Возникла пауза. Парень смотрел на женщину и явно не знал что делать дальше.

-Ну и чего стоишь? Сымай трусы! Пошли в кусты! Тётка шустро потянула парня за готовые бетонные перекрытия. Ванька, видимо ошалевший от своей смелости и уже ничего не соображая что твориться вокруг, неожиданно дёрнул трусы вниз и в тот же момент  Ванькин возбуждённый встанька вырвался наружу!!!! Баба только и успела сказать ого! А Ванькин "инструмент" который не разу в жизни не видел голую женщину, вдруг задёргался и "плюнул" раз, другой! Тётка от неожиданности отпрянула и воскликнула!

-Ты что это делаешь кобель стоеросовый и осеклась.

-Парень? Ты это, в первый раз что ли? Он только горестно закивал головой! Бригада заржала! Хлопцы катались со смеху, даже Михалыч и тот не удержался и захихикал.

На шум и гам из конторки прибежал прораб Петрович. Увидев какое творится на участке безобразие, сходу набросился на бригаду!

-Всё мужики! Кончай базар! Перерыв закончился! Все по местам!

-А, это опять ты Лёлька нарисовалась! А ну собирай свои манатки и чтоб духа твоего здесь не было! А то в миг ментов вызову, мало не покажется! Взяла моду, бордель под открытым небом устраивать. Крановщица  Верка услышав шум выглянула из кабины, посмотрела вниз и оторопела! Она увидела лежащую на досках голую бабу и стоящего возле неё Ваню со спущенными трусами, его белые ягодицы, ни когда не знавшие солнца, эффектно выделялись на фоне производственного хаоса.

Не помня себя, Вера высунулась было из окна, но вспомнив что и она тоже в неглиже, отпрянула назад и разрыдалась. Давясь слезами шептала про себя.

-Сволочи, все сволочи! Кобели проклятые! Крупные горькие слёзы капали на раскрытую книгу, где пылкий юный Ромео, вечно, добивался любви у юной Джульетты. Лёлька не спеша поднялась, покрутила голым задом перед оторопевшим прорабом, натянула на голое тело свой сарафанчик, подняла бутылку, посмотрела с отвращением. Увидела что она пустая, размахнулась и шваркнула её об бетонный блок, только осколки полетели во все стороны.

-Да не ори, ты убогий! Ухожу, ухожу! Пусть пьяный ёжик с вами еххххся! Дай лучше закурить камрад?! Прораб только руками замахал!

-Ну и не надо! Да и пошёл ты на х..! Козёл старый!

Подняла свои босоножки, достала из банки злополучный трояк и бросила его Ваньке, который всё ещё стоял как истукан, подтягивая трусы.

-А ты хлопец, с Дунькой Кулаковой  для начала потренируйся, что бы не "плевать" потом куда попало. Повернулась, и легко лавируя между бетонных блоков, пошла к морю. Бригада потянулась на работу. Бригадир присел на лавку.

-Михалыч! Дай закурить? Свои оставил в конторке. Ты что же старый молчал то?

-Да я это, таво!

-Чяво- таво?! Вон на прошлой неделе, слыхал? Водилы  карьерные, эту суку затащили вон туда за бараки. Разложили её на старых покрышках и еххи сердешную по очереди,   поливая из шланга, аккуратисты, чтоб им пусто было! Я вмешался, так они озверели, чуть меня самого не вхххли. Пришлось наряд вызывать! А её и след простыл!

-Эти могут! Михалыч вздохнул, беда с этими ****ями.

-Ну хорош! Давай за работу! Я пошёл. Там компрессор что то барахлит, ты бы глянул , Михалыч!

-Да отчего ж не глянуть, гляну, чего там.

Снова завизжала болгарка, засверкали огни точечной сварки. Закрутились бетономешалки. Процесс пошёл. Михалыч посидел ещё не много. Подумал:

-Сказал тоже Петрович! Старик! Какой я старик. Пятьдесят с хвостиком разве это возраст. Ещё жить да жить. И желание это самое тоже ещё есть! Правда баба моя Глафира, строга! Допускает к телу только по расписанию и исключительно по субботам, да ещё и приёбывается! Зубы спрашивает, почистил? Яйца подмыл? Чистюля однако. Михалыч, бросил окурок, притушил ногой, сплюнул, тяжело поднялся и пошёл выполнять и перевыполнять. Бригада арматурщиков продолжала свою работу. Ванька насупившись, остервенело вязал арматуру, искоса поглядывал на ребят, но те работали не обращая  на него ни какого внимания или делая вид, что ничего необычного не случилось. Только Макс криво усмехался, думая о чем то своём. Вытирая выступивший пот со лба, Ваня оглянулся на море. Тоненькая фигурка женщины продолжала  медленно двигаться вдоль кромки прибоя, постепенно удаляясь и пропадая  в жарком мареве полуденного солнца.

Сухуми, 1989 год