Фуфлофильм - тридцать один

Дите фон Тиз

Дёминские клифт серенький и колёсики со скрипом привели всё пиликающего и пиликающего, аки сверчок какой, на скрыпице Тряпичкина к кардинальному и решительному пересмотру, но не итогов приватизации, что было бы минимально объяснимо посреди сгнившей насквозь страны, а ужасающей уже просто фактом своего существования в копилке мировой цивилизации руссиш кляссик, сведшей с умов многих интеллектуалов Запада, потрясающих разбухшими от страха и отвращения американскими таблоидами перед искаженными свиными рылами кириллическографных знаменитых путешественников, не устающих строчить свои книжонки на вред людям, в чем и таилось излишнее злоупотребление грамоткой малой для вящего подтверждения теории шруцимства, нисколько не схожей с конспирологическими версиями заговорщицких Гибсона и страшилки Жулии Робертс.

- Скрыпят твои коци, - бросил, не скрывая личной неприязни, опереточный Герман понуро семенящей по таёжной тропе Лизе, картинно запахиваясь в шиллеровский плащ, лишь чутка и по краям траченый молью всеобщего малахизма познеровщины, этой всёразъедающей язвы современного мира, выжирающей остатки мозга у неприхотливых потребителей изрыгнутых Митрием Быковым истин, - Лизавета, демаскируют, так сказать, наше расположение посреди зеленого моря тайги. Сука ! - загремел Герман, ускоряя шаги, так как вдали за рекой завиднелись ужо, ужо огни Вегаса, не нашего ни х... я сосредоточия низменных помыслов и грандиозных замыслов взять и поделить явно чужое, в чем недурно отметились пан Сечин и прочие уникумы экс - страны Советов. - Встань на сопку, лошадь в перьях, озирни простор земельный, соверши себе сёпоку и не говори, что я чрезмерно нервный.

- Я вообще молчу, - отозвалась Лиза, незаметно извлекая остро заточенную пику из - за пазухи, - это ты, мудак хренов, всё негодуешь и обсуждаешь зулейх всяких.

- Подпися ещё, - не спорил Герман, любуясь заграничным Вегасом и мечтая втихаря об обретении не ума вовсе, а хотя бы частички белль вкус, что извеку отличала мальца пообкатавшихся по Италии братов Разумовских от таких же Песковой, Ландер, Шараповой, Потупчик, непременно остающихся колхозницами, тем самым, товарищ Дита, вновь подтверждая постулатизм возврата в первобытность, - под гневной петицией, семьсот ретвитов и тридцать шекелей на прокорма детишков, пока ихний папка лежит рожей в лужице свиной крови посреди киянского проходняка.

- Отравления покушений не забудь, - посоветовала Лиза, вонзая пиковину меж трудовых лопаток Германа. - На, сука !

- Завалила, - неверяще рассмеялся Пит Бондюран, поворачиваясь к Фредди Турентайну.

- Наглухо ? - испугался слизняк Фредди, сворачивая пункт прослушки и бросаясь к двери мотеля.

- Не ссы, - бормотал  " Француз ", набирая номер Хьюза. Торопливо передал через снявшего трубку мормона свежую информацию и задумался, пощёлкивая суставами пальцев.

- Сваливаем, - несмело предложил Фредди, даже особо и не спрашивая - он знал, что в голове Большого варится какой - то свой, особенный раствор из обрывков мыслей и образов, а противоречить или спорить с таким гориллой себе дороже.

- Если мы свалим, - начал Пит, вставая и расхаживая по номеру, - то русские легко захватят наши территории, а они, - кивнул на микрофон и лежащие на столе наушники, - судя по этой Лизе, тупее ниггеров будут. Может, продать наш бизнес латиносам ? - подумал вслух Бондюран, посматривая на часы.

- Не продать, а поменять, - суетливо мельча чистейший боливийский на прикроватной тумбочке, кривясь и морщась, сказал Турентайн, занюхивая пару грамм. - На полное собрание сочинений Хулио Иглесиаса поменять, а потом шантажировать Аньку Курникову, угрожая разоблачением природной глупости всех россиян. Она богатая, - захохотал Фредди, закуривая  " Кэмел " без фильтра, - муж - пидор, дети - от Рикки Мартина.

- Фуфло, - пренебрежительно отмахнулся Пит, помогая Турентайну поместить всю начинку пункта прослушивания в три больших сумки, - твоя Анька, мелочёвка и говно. Конечно, - пыхтел он, оттаскивая сумки к  " Бьюику ", - как наживка и подстилка подойдёт, но в качестве жертвы шантажа - говно.

- Давай тогда тётю Валю Матвиенку шантажировать, - нашёлся Фредди, заводя двигатель, - угрожая разоблачить глупость, страшнорожесть и коррумпированность.

- Как можно шантажировать тем, что и так все знают ? - опешил  " Француз ", садясь на соседнее сиденье. - Нет, Фред, мы будем шантажировать тех, кто хотя бы знает о таком слове, - он сплюнул жвачку в окно, - репутация.

" Бьюик " взвизгнул покрышками и помчался в Западный Холливуд, ставший в самом конце времён одним глобально - жопошным  " Мосфильмом " эпохи роста поширше, поширше. П... дец, короче. А что же Лиза, спросишь ты меня, Дита, кисочка. А ни х... я, отвечу я тебе. Живёт посреди книги Пушкина, хотя бы признававшего иногда полнейшее говно самопридуманной русской культур - мультур перед поступательно развивавшейся такой же чутка левее, если смотреть на контурную карту с географицких позиций. Как начинается Ржечь - так, в натуре, андеуолд, то ли католицизм сыграл, то ли климат, но факт лицом и по жизни.