Роман Веры Авалиани Романтические гадости. Из книги Читать онлайн бесплатно короткие любовные романы

РОМАНТИЧЕСКИЕ ГАДОСТИ

(не Божественная комедия)

ВИД СВЕРХУ

Нарушая Божественные сюжеты, мы насильственно вламываемся в глобальные процессы со своими сэлфи, хоум-видео, «фейковыми» страстями. Это все равно, как если на съемках фильма нанятые актеры начли не исполнять прописанные роли а , наплевав на сценарий и режиссера,   начали бы гнать отсебятину, как в театре абсурда. Конечно, их бы уволили. Но фильм был бы сорван, бюджет истрачен зря.

Представляете, какой бардак видят теперь на Земле те, кто  сверху, те, кто пытается  в  хаосе самоуправства продолжать двигаться к заданному сюжету всеобщего счастья. Ведь на шарике романтические радости насильственно и непонятно зачем превращаются в гадости.

Даже любовь, которую многие поколения считали счастьем, нынешняя наука считает болезнью, помутнением рассудка или, в лучшем случае, анестезией в весьма  травматичном процессе притирки двух выпуклых половинок.   И тем более порицается  роковая страсть – это ведь цунами с разрушительными последствиями. Но мир устроен так, что любого все равно накроет и смоет, при этом поломает. И смешно станет только когда-нибудь потом. Но обязательно станет, если вас это утешит, в тот момент, когда еще несет в струе или потоке, обдирая об камни.

Но, по прошествии, именно то, что нельзя забыть, обрастает ореолом романтики. И  гадости тоже. И они в этом романе документальные, в отличие от персонажей, с которыми романтические гадости  происходят – я их приписала выдуманным героям, чтобы не раскрывать первоисточники.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Алиса проснулась ночью от того, что  совиный глаз Луны будто сосредоточился на ней. Полнолуние всегда такое жутковато прекрасное, словно происходит под фантастическую музыку или превращает мир в картину великого художника.

Голая женщина на фоне раскрытого окна на глазу у Луны. А ведь на ней вроде бы , есть базы других цивилизаций. Или это с другой стороны, которая не видна?

-Ну вот, забыла задернуть шторы, подумала Алиса,-  обнажалась перед инопланетянами! Кроме них в окна ее квартиры заглянуть никто не мог – сразу за ними вдали  высились горы , а напротив во дворе стоял только пятиэтажный дом – из него на двадцатый этаж не заглянешь. Так что она без смущения  стала любоваться миром.   Ведьмовское время это полнолуние.

Но тут Луну, будто веко, прикрыла туча. И тут же закрапал дождь. Интересно, когда дождь идет при светящем Солнце, то он называется  слепым. А если при Луне, то что, зрячим? Ясновидящим. Точно!

Сорокатрехлетний опыт ее жизни научил Алису тому, что в дождь в голову приходят неземные идеи, как сегодня с инопланетянами. Впрочем, ее кот и пес, перед которыми она регулярно переодевается, уж точно выходцы с другой планеты, просто они тут на ПМЖ.

Но человеку  практически невозможно осознать тот факт, что все вокруг они видят по другому, слышат иначе, думают и нюхают то же что и мы, но по другому воспринимают. Алиса придумала свое отражение в глазах белого изящного Марлона в виде абстрактных портретов Пикассо, а потом в глазах мохнатого шпица Арчи : кем-то наподобие странно искаженных пропорций Дали и улыбнулась неожиданной идее.

Но когда легла в постель и снова заснула, ей приснилось, что на нее , сидящую нагишом на подоконнике, откуда-то сверху направили лупу. И в нее лился свет Луны. И от этого ее волосы сперва затлели, а потом занялись огнем!

Алиса вскочила, как будто и впрямь обожглась, испугав прикорнувшего наверху подушки кота, который метнулся прочь, сломя голову.

Оказалось, что  пора вставать. Идти на нелюбимую работу. В обед заниматься прелюбодеянием с немолодым мужчиной. А жизнь проходит и с тобой может случиться что угодно и когда угодно. Впрочем, Полнолуние хорошее время для того,   чтобы со всем этим покончить. Так говорят астрологи. А она им верит.

Алик в свои  сорок пять  часто вспоминал, особенно в последнее время, одну такую страсть, которая едва не привела его в тюрьму.   И ту идеальную попку  и минимальную талию девчонки чаще, чем лицо. А зря. Иначе бы он ушел из банка сразу, как увидел в холле миниатюрную кареглазую блондинку с пикантным крошечным носиком и странными губами  в виде двух  крупных клубничек сверху и снизу.

В тот день  ему понадобились  наличные. Пришлось идти в банк менять доллары.   Годовщина свадьбы – первая в этом браке ( а было походов в ЗАГС четыре), не должна остаться безнаказанной. Инга понимает слово «дорогой» в полном смысле этого слова. И ей плевать, что его бизнес интенсивно дышит на ладан с тех пор, как ее отец доверил дела Алику.

Немного мрачный, совсем не бритый, в помятой рыжей льняной рубашке он был тем ни менее  неотразим. Все женские головы повернулись в его сторону. Впрочем, голову уборщицы можно не считать, он наступил на ее швабру, когда она выбросила ее вперед недовольным движением, подрезав вошедшего в зал. Ее лицо было злым и недовольным. Похоже, обслуживающий персонал не связывает между собой те два обстоятельства, что если б люди не топтали в банке, то зарплату ей бы было платить не из чего. Иначе бы уборщицы, пардон, клининг- менеджеры  не вели себя так, будто все и каждый им мешают делать главное для банка дело.

Все эти наблюдения не были новыми для Алика. Но выпад шваброй и его прыжок через нее привлек внимание  к нему всех и сразу. Эта гадость вдруг стала романтической, как только почтит черные глаза Платиновой Девчушки встретились с его небесно- голубыми. И тут же метнулись вниз с какой-то панике. Влюбилась , что ли?

Очередь в кассу томилась на стульях у стены. Мухи и кондиционеры жужжали с равной силой. И Алик сразу же уселся рядом с этой  самой хорошенькой в очереди, мельком отметив ее крошечную ножку с красивым изгибом в прозрачных босоножках.

Но остановил себя – сегодня точно нужно быть дома и постараться зачать бэби, тесть очень хочет внука. И полученное впечатление от «двухбутылочной» ножки (как он определил для себя форму увиденной конечности) и изгиба стопы поможет в этом нелегком деле.

Правда, сам он ребенка не хочет. Инга итак готова сутками не вылезать из постели. И вот ее  искусственно раздутая грудь великолепна и в той же позиции на которую напрашивается девчонка на стуле рядом  декольте, упиралась бы в его живот, а не царапала соском. Но та…та  из прошлого- Света, кажется, возбуждала больше.

Он покосился на майку соседки по стулу в районе ее декольте. И " по пути" к ложбинке невольно прочел имя в удостоверении, которое приготовила блондиночка для похода в кассу и держала в руках.

Случается, что имя человеку не идет. Вот и имя Алиса этой малютке явно не подходило – в нем есть что-то лисье и хитрое. А девчонка -то прямая и сильная, скуластая, с проваленными глубоко за скулы громадными глазами -буравчиками. Но именно это имя  значилось в удостоверении личности.

А малютка эта, которой даже при ближайшем рассмотрении больше двадцати никто не даст до глубоких морщин, облаченная в мини -платье в горошек с расклешенной юбкой и пластиковые, босоножки вызывала ассоциации с именем Света. Все в ней излучало подлинность, ясность. Кроме того, что ноги и руки выдавали в ней бывшую спортсменку. А маленький рост и талия, которую можно было обхватить одной кистью мужской руки  четко отправляли к художественной гимнастике.

Но было в ней что-то такое, что притягивало похотливые  взгляды. Не смотря на свою строгость, она казалась чересчур опытной  для такого молодого существа. Или потому что мини было по самые трусы?

Ловелас Алик мельком  подумал, что откуда-то знает ее. Может, актриса?

Но когда она встала и пошла к кассе, он будто от удара током вспомнил картинку – они вдвоем в пыльном поезде, идущем на юг, маленькая грудь с родинкой качается перед его опущенными глазами и невесомая птичка присевшая на его сук, как написал какой-то японец в хоку. Именно такое сравнение засело у него в голове. .. когда?

И Алик отчетливо понял, что именно  с ней он провел душную, потную и лихорадочную ночь, самую сексуально- свирепую в жизни. И звали ту девчонку точно -  Светой. Но это было больше двадцати лет назад,   а эта Алиса  казалась максимум  двадцапятилетней. Может, дочь?

Так что когда Алиса вышла из кассы, Александр  сделал серьезное лицо и пошел ей на встречу.

-Вашу маму не Светлана зовут? – Начал он издалека. Вдруг дочка-то его.

Девушка отреагировала неожиданно:

-Это меня зовут Света. То есть звали. И я тебя тоже  узнала,- голос звучал знакомо. И он опять вспомнил то определение, которое тогда придумал в поезде для этого тембра – «пионерская зорька». И сразу в голову и в сердце ворвался запах разогретой на солнце джеды, напоминающий гвоздичный, влетающий в окно вагона. И мускусный запах ее молодого  пота , горячечный, манящий и доводящий до угара в тесном купе без кондиционера.

-И я тоже тебя теперь  узнал, но увидел, что в удостоверении другое имя.- Сориентировался он мгновенно.

Света-Алиса насторожено огляделась по сторонам, вцепилась в его руку выше локтя и спешно вывела за дверь банка. С крыльца открывался вид на роскошные липы и возвышающиеся за ними небоскребы центра Алматы.

Рост  Алисы (сантиметров в сто пятьдесят) делал  высокого  и стройного Алика с его  седыми висками на кудрявой шевелюрой  кем-то вроде счастливого папаши красивой девушки. Так что все, кто видел их вместе не могли воспринять их  как пару. А они могли бы ею быть, если бы его тогда на станции не сняли с поезда полицейские, обвинившие Александра Мессинга в сексе с несовершеннолетней, то вполне возможно, что... Да ладно, чего себе врать – бабником он был уже тогда и под венец не торопился. Женился первый раз год назад. А тогда... он умирал от желания снова и снова. И с той девчонкой в том числе. То есть с этой.

Проводница вызвала милицию, когда весь поезд всю ночь не спал из-за звуков их отношений. Она вскрикивала  пронзительно и громко раз за разом, а в перерывах будто рывками выпускала пар из носа.

Правда, в полиции сразу выяснилось, что девочке уже есть  восемнадцать, и дело не завели.  

Но Алика все же  оставили на станции Луговая тогда до следующего поезда коротать два дня в кутузке за непристойное поведение  в общественном месте.

А Света поехала дальше в тогдашний областной центр на периферии СССР в последний год перед падением   Нерушимого Союза.  

И вот через столько лет они снова наткнулись  друг на  друга!   Надо же… И оба все такие же красивые и молодые, хотя теперь, спешно  надев очки, Алик увидел незаметные на белой коже гусиные лапки и у Светиных глаз, когда развернул ее лицом в себе . Но в остальном все было таким же чудесным, как тогда, в поезде.

Света-Алиса не улыбалась, не радовалась, она была деловитой и нейтральной.

-Я должна тебе объяснить, почему меня зовут теперь Алиса. Меня… разыскивала полиция вскоре после нашей встречи. Хотя я ничего плохого не сделала, наоборот, меня  изнасиловали в том же поезде когда тебя в кутузку упрятали. Но это был молодой и перспективный мужчина из тогдашней милиции. Оказывается, это он попросил проводницу пожаловаться на бурный секс в купе за стенкой. И он же своим удостоверением капитана  вернул Свету в купе. А потом сам зашел туда и потребовал благодарности в многочасовом, но прекрасном сексе. И еще два часа Света  провела с ним в активном , но бесполезном сопротивлении его накопившейся за время прослушивания ее стонов с другим страсти. А потом сдалась и отдалась. Надо сказать удовольствие получила огромное.

Но  на вокзале, пока  мужчина собирал свои вещи в соседнем купе, скрылась от него. И капитан тут же  объявил Свету в розыск за якобы двойное убийство!

-Об этом сама я узнала только из листовки с моим фото под словами «внимание, розыск».

-Естественно, меня сразу поймали на улице и привели к нему. – Света-Алиса замялась, -И он…

-Ага! Посадил тебя в тюрьму? На цепь в подвале, как секс-рабыню? - Алик строил предположения,   и уже фантазировал в уме на заданные темы. Но ревности или мести не было и в мыслях. Они были горячими, взрывающими мозг…

-Нет, он выдал мне удостоверение личности на другое имя в обмен на обещание с моей стороны, что я выйду замуж за него. – Остудила его фантазии Алиса.- И…мы поженились. Честно, я влюбилась в него вскоре. Он был рослым казахом с прекрасной фигурой и образованием. И денег у него было полно. Но он погиб через четыре года брака в аварии по дороге на рыбалку. И с тех пор живу одна. Ну, то есть не одна, а…- Тоска и ностальгия звучали в рассказе отчетливо. И говорить о теперь не хотелось. Алик спас малышку-милашку от трудных объяснений.

-Я понял по мини-юбке. - Голос Александра снова стал жестким.

-И опять не прав. – Света-Алиса была раздосадована, даже обиделась.

-Я не проститутка, как ты подумал. Просто мой любовник – мой начальник. Я выучилась на юриста и работаю в транспортной компании. И в обеденный перерыв мы с ним ходим по магазинам и там в примерочных…  в общем, в мини удобней э… - блондинка покраснела. При ее платиновых волосах, хоть цвет и не был натуральным, лицо явно порозовело некрасиво и лоб вспотел.

Александр  опять  почувствовал напряжение в штанах и сам захотел …ходить с нею по магазинам.

Мимо по тротуару вдоль каштанов  гигантской величины шли люди, надо было скрыть эрекцию. И он прижал Свету-Алису к себе. Что, конечно, усугубило проблему.

-А вечером отправляетесь  к нему? – Алик явно уже ее ревновал, так внезапно и сильно он напрягся и стал говорить прокурорским тоном.

Алиса посмотрела на него снизу вверх , и он показался ей будто в нимбе из света. А она ему напомнила Золушку из старого фильма. Но только очень грустную.

-Нет, вечером он едет к жене. – Вздохнула Света-Алиса тяжело. - И после того, как вспоминает то, что было днем, он и с ней…может. - Алиса  опять покраснела.

А Александр подумал, что он тоже сможет сегодня с молодой женой  после общения с малюткой из прошлого. Жена- то у него высокая, стройная, с лошадиным  лицом и строго приглаженной гривой. И зачем он только на ней женился!

Хотя он прекрасно знал, почему. Ему нужна была эта «козырная» работа в компании ее отца. И сейчас только он понял, что сам себя обманывал в том, что  любит Ингу . Чтобы не перестать уважать себя из-за корыстности мотива.

Хоть объективно  Инга у него настоящая красавица и умница. Просто не его это тип – длинноногая шатенка с выпрямленными волосами до пояса. Ему бы такую малютку-блондинку, как Света. Но…нельзя. Это все разрушит.

Света-Алиса словно прочла его мысли:

-Прощай, Алик. Мне на работу пора. Рада, что повидались, но встречаться не будем – я не мастер романтических гадостей.

Алик наклонился и поцеловал ее в щеку:

-Пока. Специально искать друг друга не станем, но раз мы теперь оба в Алмате, то и зарекаться  не будем тоже что нигде и никогда.

Наклонился Алик к ней  еще раз и поцеловал уже  в губы. Света обмерла, как тогда в поезде. Поцелуй не был легким и приятным. От него голова сделала круг. Вместе с мыслями.

Это ему всегда удавалось - зацепить. А там – как пойдет. Орел или решка тут не причем. Просто он помнил, что выход всегда может быть найден там  же, где был вход. Одна дверь.

И  они пошли в разные стороны. Света- Алиса неуверенно на высоких каблуках почти побежала. А он с трудом, чуть ли не открыто рукой прикрывая промежность.

…Алиса вошла в их  душный рабочий кабинет без кондиционера и застала Алию спящей, уткнувшись в стол. Рядом стоял немытый стакан, за который коллега держалась рукой. Видно ее сморило после обеда, который пятидесятилетняя Алия – ее коллега юрист - всегда брала с собой из дома – поборница здоровой пищи и экономии во всем. Над ее похратывающей головой кружилась в вальсе пара мух.

Высокая и тучная Алия всегда  уверяла, что полнота делает ее усидчивее -мягче и устойчивее, потому что  люди с пышным «фундаментом», как верно именовала она ягодицы поленятся сделать даже гадость.

В общем-то Алиса  с ее подвижностью и любовью к велоспорту подтверждала эту теорию « от противного»  с ног до головы. Она вообще не любила сидеть. Всегда  разговаривая ходила по комнате. И сейчас принялась буквально метаться по комнате, вспоминая Алика.

Алия недовольно открыла глаза и огляделась в поисках источника раздражения.

-Ты чего топаешь под ухом, - Голос  ее был сиплым со сна.

Поскольку Алия была не из тех людей, которых можно считать хорошими, Света никогда не рассказывала ей ничего личного.

-Была в банке и не успела поесть, а наш Горыныч сейчас придет и уже никуда не тронешься из конторы.

Алия сказала неприкрыто лживо: - Жаль, я все доела уже свое.

Света знала, что если бы коллега знала, что создастся такая ситуация, то  все равно схомячила бы все до крошки.

Ее выпуклые щеки и правда в процессе жевания  напоминали щеки какого-то отъевшегося на зиму  грызуна, да еще подчеркнуты были изгибами стрижки каре. Стрижку она, кстати, делала себе сама – из жадности.

Они с ее мужем были рекордсменами по этой части – состязались в экономности друг с другом.

С гордостью рассказывала Алия  о том, почему вышла за него замуж – чтобы… не выплачивать выставленный ей женихом счет. Свету поразила та история.

Ермек ухаживал за Алией полгода и все это время она, как настоящая жлобиха, пыталась раскрутить его то на кино, то на театр, то на мороженное. Но суммы крупнее трехсот тенге он предлагал каждому платить за себя. А девушке хотелось шиковать за счет мужчины.

Но она терпела Ермека за его ухоженный вид и рассудительность. Правда, вся романтика заключалась в том, что вместо духов он брызгал освежителем воздуха для туалета на простыни и подушки в спальне, чтобы не тратиться …

Но когда Алия  потеряла тогдашнюю  работу, то потребовала, чтобы Ермек на ней женился, потому что вне брака ей ничего не дает, а жить на что-то надо.

Тогда этот природный бухгалтер принес ей счет к оплате, куда включил мороженое ее и стоимость всех не только ее, но и своих билетов кино и театр, потому что она звала его туда, а сам бы он не пошел. Девушка расплакалась, так как ей буквально не осталось на что жить.

И тогда Ермек нашел ей работу в офисе, где сам был экономистом. Но весть первый месяц записывал стоимость обедов в столовой и присовокупил их к счету. И тогда Алия снова попросила  жениться на ней,   то пропихнула в брачный контракт плату за секс с ней. Надо сказать, что тут муж решил не экономить и их бурные ночи погасили не только выдвинутую сумму, но и оставили Ермека в должниках.

Впрочем, теперь они просто забыли о контракте – супружеский долг оставался долгом для обоих и проценты все набегали и набегали, как шутила сама Алия.

Зато теперь супруги соревновались друг с другом в экономии во всем, доходя до полного абсурда. Например,   Ермек «алаверды» потребовал денег за секс с супруги. На том основании, что проститутки уличные запрашивают меньше, чем она когда-то.

Но в ответ она сообщила ему среднюю сумму за лечение от гонореи в частной клинике. И победила- супруг просто даром храпел ей в ухо. И это Алию устраивало, поскольку его макаронный живот, равный по величине знаменитому пивному у немцев, все равно создавал гигантскую подушку безопасности от секса как в прямом, так и в переносном смысле слова.

Сначала слушая рассказы Алии об ее личной жизни и разговоры с мужем по телефону Светлана ужасалась. Но со временем это стало ее развлекать.

Оба партнера   регулярно  записывали свои жлобские подвиги в счета самим себе. И копили сэкономленный остаток своей зарплаты на личном счету. Алиса даже записывать стала то, что супруги Бектуровы делали друг другу за деньги. И поэтому завела свой блог в Интернете на эту тему.

Алия и Ермек интернетом пользовались только на работе, начав экономить на нем раньше чем на всем остальном. Так что они ничего не знали об издевательских росказнях коллеги об их своеобразной семейке, которую она именовала Бек-Бек, потому что девичья фамилия Алии была Бекишева, то есть, начало было похожим с мужем. И лет пятнадцать назад оба супруга сократили в паспортах на новый лад до этого самого Бек. Этот период совпал с приходом работы Алисы в этот коллектив, так что она еще застала их с разными фамилиями. И жена не меняла паспорт на фамилию мужа - тоже из экономии.

Алия встала и выпила воды прямо из носика электрического чайника. Алиса давно устала ей за это выговаривать – воду на мытье стакана коллега тоже  экономила, хоть они ничего и не стоила для нее хотя бы тут.

Любая привычка иногда идет на пользу. Но эта…особенно неприятно Алисе было, когда у Алии бывала простуда или грипп. Маленький нос Алии оставлял липкий след. И Алиса себе самой купила кофеварку.

В их комнатушку советского пошиба заглянул маленький курносый кореец – главный инженер компании. Дел с юристами у него никаких быть не могло, поэтому он всегда заходил с дарами: то пачка чая, то пачка кофе были только предлогом, чтобы повидать Алису.

Жалобно молящие глаза Константина Станиславовича Пака под полупрозрачными редкими бровями не находили положительного ответа в Алискиной душе, как и обвисшие щеки этого мужчины.

И в свое время она решила его отвадить гуманно – запугать детьми. Она собрала всех окрестных пацанов разных возрастов и вручила им пакеты с полотенцами, когда Пак позвал ее в сауну. И все они в назначенный час вышли вместе с Алисой из ее дома и стали рассаживаться в машине Пака – джипе, черном и квардатном , где сам он  мог стоять в полный рост в салоне.

Изумленный Константин спросил Алису голосом из фильма ужасов:

-Кто это?!

-Сыночки, - лживо ласково сказала она, - Дети  едут с нами в сауну.

Пак в ответ промямлил хмуро:

-Спасибо, что маму не взяла.

Но с тех пор перестал ее куда-либо приглашать, тем более, что сам был  женат и имел двух дочек.

Но совсем не видеть свою тайную любовь он не мог. Однако на этот раз все было по-другому. В глазах Пака сквозил мстительный победный огонь.

-Представляете, видел только что, в перерыв, как наш шеф трахался с какой-то бабой в примерочной кабинке в отделе мужских рубашек в Цуме. Девку я видел только со спины и не узнал, но кого-то напоминает – Константин хищно посмотрел на Алису.

- Стукнуть бы его жене на старого козла, да жалко хорошую, честную  женщину. Пока промолчу, - и он выразительно посмотрел на Алису.

И она поняла, какой будет цена молчания Пака – секс на рабочем месте. И когда она пошла в туалет минут через пять после этого разговора, Константин ее поджидал в коридоре и молча вошел за ней.

Но как он не мучил и не терзал свой член под издевательским взглядом Алисы, оголившей по его просьбе грудь, тот не желала получить сатисфакцию.

Алиса молча застегнула блузку и презрительно пошла  к двери , не слушая лепет неудачника о том, что он слишком долго ждал и потому переволновался.

-Вот об этом я и расскажу твоей жене, если кто-то еще узнает о сексе в примерочной, - спокойно и буднично перебила его Алиса.

ГЛАВА ВТОРАЯ

…Алик пошел за подарком.   Наличные то ему были нужны для  покупки в мастерской ювелира. Мужчина не сдавал их в магазины на продажу, потому что копировал в кустарных условиях брендовый сегмент ювелирки.

Маленькая его витринка, которую Павел Ахметович – приятнейший во всех отношениях человек без возраста выкатывал в наклонном положении из сейфа, затмевала все другие витрины мира, ведь не на одной не было сразу всего набора лучшего сразу.   Он воровал авторство не у одного брэнда, а у многих. И всегда брал для подражания лучшую вещь в истории И купил Инге серьги с раух-топазами, хотя у жены глаза голубые, а не карие, как у Светы. «Буду смотреть на камни и вспоминать Ее глаза»- подумал он, расплачиваясь за великолепную подделку. Все же это первая годовщина первого брака.

Алик открыл дверь большой и ароматной квартиры, в которую переехал после свадьбы с Ингой ровно года назад, и прислушался, не вернулась ли уже жена – это бы означало, что войти надо с другим лицом.

Александр поймал себя на мысли, что  он будто только играет роль мужа, претворяясь не только перед женой, но и перед собой самим этаким супругом с большой буквы, умудренным (слегка) красавцем , который наконец выбрал из сомна дам и девиц ту самую - свою единственную. Образ из красивых сериалов, о котором грезят все особи женского пола в молодости и не находят никогда.

Он списывал свое притворство в браке  на то, что раньше никогда ему не нужно было поддерживать длительные отношения, в этом деле он абсолютный новичок, дебютант – если пользоваться театральной терминологией. И надо не облажаться.

Предыдущие сожительства  были гражданскими,   длились по два-три месяца, до первой еще большей красотки, перешедшей дорогу. Но у тех не было якоря вроде шикарного дома и богатенького папы, который платит ему отличную зарплату за ничегонеделание в заводоуправлении на другой не свойственной ему роли – директора.

Свои бизнесы у Алика были и раньше. Но в них он избегал бюрократических моментов. Не будешь же отчитываться перед самим собой письменно. А остальное легло на бухгалтера Андрея, который менял бизнесы вместе с Аликом раз в года два – полтора. Алик называл это «сроком годности идеи». Но эта роль дала ему пентхаус и джакузи. А свою квартиру в тихом центре он продал, специально, чтобы покончить с прежней жизнью, не такой устроенной, благоустроенной и «грехоустроенной» как теперь.

В комнатах стояла гарантированная стеклопакетами тишина. Шелковые шторы розовили все вокруг. Вот она – жизнь в розовом цвете …

Значит, жена была в СПА салоне – готовила себя к вечеринке в близком кругу по поводу их годовщины. Раз он один Алик, даже не сняв красивые кожаные макасины, прошел в кабинет, решив упасть на диван и все обдумать по поводу праздника.

Но мысли все время возвращались в пыльный горячий поезд, в ночь, когда коробочка купе вся пропахла потом и спермой, и то состояние, когда душа отделяется от тела и кажется что все происходит не с тобой – так это хорошо, так горячо, так взрывает…. Словом, пришлось встать с велюра дивана, чтобы не испортить пятном обивку и поменять трусы.

Надо настроиться на торжественный вечер. Алик встал, покачиваясь от приятного головокружения после такого внезапного и искреннего облегчения в паху. Его взгляд упал на книжный шкаф и фотоальбом, который был вытащен на стол, видимо, Ингой. Наверное, она решила сделать такую же прическу, как в день свадьбы. Или что то в таком же духе. Так то она девушка не сентиментальная. Молодая, длинная, гладкая акула.

Он порылся в альбоме и вынул фотографию их во время венчания в церкви. Какие возвышенные лица были у них тогда. И нахлынуло светлое успокоение. Это помогло ему отогнать от себя мысли об измене, хоть и мысленной. Но не такой, как все: условно-досрочной, если такое можно сказать об измене.

Слово это напомнило ему разговор с Алисой-Светой. И только тут до него дошло, что ее ведь тогда изнасиловали, когда его задержали. Какой –то мент, ее будущий муж… И тут же он снова представил Свету в помятой юбке и кримпленовой кофточке, на которой он сам отгрыз две верхние пуговички, с засосами на шее и груди и искусанными им же самим губами , как ее на столе… Хорошо что тот полицейский уже умер, иначе бы он сейчас пошел его убивать.

Алиса тоже вспоминала ту ночь, пустыми глазами уставившись на монитор компьютера с открытой на нем  претензией от клиента. Как она тогда решила залезть на свою верхнюю полку, а он ее поймал как бы налету, усадил на колени и стал через трусы массировать клитор, она дергалась как на электрическом стуле. Но тут пришли попутчики, Алик вышел. И купил у проводницы целиком пустующее купе. И всю ночь… Но тут в дверь заглянул шеф и окликнул ее, не входя.

Алиса вышла, чувствуя себя эректированной донельзя случайной встречей и воспоминаниями.

-Что с тобой, - сразу отметил это ее чуткий начальник-любовник, едва выманив Алису жестом в пустой коридор. Его лицо слегка оплыло, из волос остались только бакенбарды. Но глаза оставались очень красивыми, желтыми как у тигра в обрамлении длинных и густых ресниц.

Он задышал  тяжело, через нос. Словно желая притянуть к себе Алису, но не решаясь.

Алиса не захотела  ничего ему  говорить о встрече с Аликом.   Это бы мужчину возбудило, ну и из ревности кто знает, что он сделает. Поэтому она рассказала ему о другом – о сегодняшнем происшествии с Паком.

Тут надо было и предупредить об опасности, и вызвать ревность, чтобы удалить врага.

Но Игорь Евгеньевич ( Алиса называла так его с некоторой иронией даже мысленно) конечно, разволновался, но… не заревновал к Паку. Его красивое лицо  побелело– все- таки ему весной стукнуло пятьдесят, а от известия о том, что Пак может донести об его маленьких шалостях жене, его испугало. На жену ведь  записано имущество - почти все.

-И что мы будем делать? Прекратим встречаться? - Похоже этот вариант показался ему более логичным, чем, например, снять квартиру для встреч или уволить шустрого корейца, который его узнал во время акта в примерочной магазина.

И в душе у Алисы что-то полыхнула. Она знала за собой такое свойство – мгновенное непрощающее отчуждение, холодная скука.

Она уставилась на шефа с таким выражением, будто увидела его впервые. Трус. Не молодой. Да пошел он туда, куда давно его было нужно послать – к нему в семью со всеми своими  блудливыми потрохами.

-Конечно, Игорь Евгеньевич, мы  перестанем встречаться. Я даже уволюсь отсюда.

Такого поворота шеф явно не ожидал. Он прекрасно знал, что именно на Алиске держится их юридический отдел.

- Но Паку есть чем меня шантажировать, если я уволю его, м… -Он осекся, подумав, видимо, что ляпнул про шантаж зря. Навел на мысль  любовницу. Да и не уверен он был, что удержится и Алису все же не поимеет, если та будет у него  перед глазами мелькать.

-Да я не из-за тебя, а из-за него уволюсь. – Утешила любовника Алиса.- Ведь он уже сегодня повел меня в туалет, что б я расплатилась за молчание. Но у него ничего не вышло, как я не старалась.

Игорь  Евгеньевич побагровел : то ли от стыда за свой страх перед Паком, то ли от того, что перед глазами всплыла светловолосая  головушка Алисы, ее маленький, как две клубнички рот и огромная тень на щеке от ресниц. И он даже застонал от досады, что сам все испортил и теперь… И теперь… придется искать кого-то другого.

Но так чтобы это оказался прекрасный юрист и чудесная статуэтка-любовница в одном кошачье  личике вряд ли получится. Это обидно, досадно, но жена держит его за яйца. И значит Пака трогать нельзя, заложит.

Он прикрыл глаза и выдавил из себя:

-Получишь большое выходное пособие.

Алиса злорадно улыбнулась.

-Надеюсь о-о-очень большое. Ведь не только Паку есть что твоей супруге рассказать, чтобы опытом поделиться.

Шеф обалдел. Не ожидал такого выпада со стороны всегда толерантной красотки, исполнявшей все его тайные желания. Он вспомнил, какой секс был у него в канюшне – он привел младшую дочь туда на тренировку. А Алису попросил приехать саму. Как это было страшно и сладко, когда рядом хрипели от возбуждения, передавшегося им от людей, кони и лошадки в стойлах. И пахло сеном и конским навозом. Что то в этом было первобытное.

А Алиса развернулась на каблуках, и отправилась обратно на рабочее место -писать заявление об увольнении. И стало ей так легко на сердце, будто теперь все вернется на ту исходную точку, когда она села в поезд на Джамбул и в коридоре увидела этого кудрявого красавца с профилем, который на монетах бы печатать. К воплощенной в теле мечте.

Может, правда, человеком он может оказаться и не очень хорошим, но мужчиной точно будет великолепным.   А шеф не то, ни се. Прощай синица, журавль объявился.

Выйдя из офиса, Алиса отправилась домой на своей Бибике – такой милой автокрохе. И…на перекрестке ей в дверку въехал громадный джип. Вся сторона слева всмятку, до нее самой осталось сантиметров десять. Видно скорость у джипа  была небольшая, торможение, возможно. и врезался он со стороны пассажирского сидения. Но ужас в тот момент охватил ее немеряный. Мысли путались. Но как только пришло осознание того, чего она избежала, Алиса выскочила из машины и увидела, что головаводителя джипа лежит на руле и все тело безжизненно.

Она рванула дверку и откинула голову мужчины с руля. Немолодой лысоватый дядька  мешком свалился на соседние пассажирское сиденье. И Алиса поняла, что он не пьяный, а что-то приключилось со здоровьем – резко и до аварии.

Алиса знала за собой способность мобилизоваться мгновенно. Она показала первому водителю из скопившихся за ней машин жестом, что ей нужно помочь. Парень за рулем оказался сообразительным и вынес мужчину на руках. Уложил на тротуар и стал вызвать скорую и полицию. А Алиса села на колени возле пострадавшего и    принялась делать ему искусственное дыхание и нажимы на грудную клетку. Но тот признаков  жизни не подавал.

Парень дозвонился и сменил ее на нажимах на грудь не то больного, не то мертвого. Никто из них тратить время на прощупывание пульса не стал. Они словно всегда работали командой, слаженно и молча.

Скорая помощь примчалась минут через пять, пощупали пульс и …констатировали смерть. Алиса отпрянула, поняв, что изо рта в рот вдувала воздух в труп.

Парень в каком-то неожиданном порыве шагнул к ней, обнял, прижал к себе и прошептал куда-то в макушку:

-Не надо, не надо, родная, не впадай… Может он еще был жив, пока мы его реанимировать не перестали.

Алиса в изумлении отстранилась от него – этот парень прочел ее мысли. Да еще родною назвал. И действительно она почувствовала – родной он ей. Нос картошкой, глаза небольшие, глубоко посаженные. Красивый рот, мягкий и большой. Алиса смотрела на него и глаз не могла отвести. Да, фигура у него спортивная, но он младшее ее лет на пятнадцать.

Алиса затрясла головой, стряхивая наваждение.

-Нет уж, второй раз я от Алика  не отвлекусь.- подумала она.

На этот раз ход ее мыслей парень не понял. Но почувствовал, что отношение, которое походило на любовь с первого если не взгляда, то контакта, превратилось в морально-физическое отталкивание.

Тут подъехала машина гаишников и оба они стали давать показания о происшествии, заполнялись и подписывались протоколы.

Парень оказался Игнатом Свиридовым  тридцати двух лет, проживающим почти по соседству с Алисой, через двор. Это она узнала потому, что он ее подвозил, поскольку для ее «Бибики» пришлось вызвать эвакуатор.

Алиса с трудом влезла в высокий  джип и промолчала всю дорогу, только адрес назвала. А доехав, все сидела в машине  в каком-то непонятном ступоре, будто под наркозом.

-Запиши мой телефон, - посоветовал ей Игнат с сочувствием в голосе. - Я ведь был свидетелем того, как все произошло: ты выехала на зеленый, видимо, мужик  по терял сознание, а перед этим начал тормозить. Но джип успел в тебя врезаться. Понадобится – дам показание в полиции об этом.

А Алиса все сидела и сидела, не выходила из салона его внедорожника.

-Давай я тебя домой провожу, - решился Игнат на такой шаг, опасаясь только того, что сейчас у этой крошечки-кошечки окажется дома муж амбал.

-Давай, - прошептала Алиса. Силы ее покинули совершенно. Слишком много всего в один день.

Игнат вел ее как-то немного отстраненно, чтобы она не подумала, что он пользуется ее состоянием, чтобы… Но этого как раз очень хотелось.

-Дома есть кому за тобой присмотреть, - голос его дрогнул.

-Мужа нет, если ты об этом. – еле шевеля губами, в которые словно вкололи анестезию, прошептала Алиса.

-А кто есть, - интонация у парня была на этот раз неприкрыто радостной.

-Ты за мной присмотришь? – попросила Алиса  каким-то детским голоском, каким говорят «хочу на ручки к папе».

У подъезда мяукала кошка – просилась впустить, и Игнату тоже хотелось, чтобы его впустили.

-Хорошо, девочка моя, - с долей иронии ответил ей откуда-то сверху Игнат. – Всегда и на все готов.

У Алисы мелькнула мысль, что такую фразу имеет в своем арсенале любой бабник. Но все равно почему-то поверила незнакомцу сразу. Игнат вызвал лифт, но приставать внутри него не стал – он был скован и напряжен, будто школьник на первом свидании. Алиса сама, потянувшись к кнопке этажа, немного прижалась к нему и ее обдало жаром.

Они вышли молча. И оба остолбенели – у двери Алисы спиной прислонившись к двери стоял неимоверный красавец с седыми висками.

-Где тебя носит, - раздраженно сказал он Алисе, демонстративно игнорируя Игната. Одним взглядом опытного ловеласа он определил, что соперник ему проигрывает по всем фронтам.

Игнат растерянно посмотрел на женщину:

-Ты же говорила, что у тебя нет мужа.

Алиса вышла из ступора и сказала небрежно:

-Это чужой муж, - И фыркнув, отодвинула  Алика от двери, чтобы воспользоваться замочной скважиной . Но тот силой забрал у нее ключ, открыл дверь, втолкнул Алису внутрь и демонстративно захлопнул дверь пред носом Игната.   И тут же подхватил Алису на руки и закружил по просторной  прихожей.

-Мы должны вспомнить друг друга. А там посмотрим, кто чей муж.

Алиса словно включилась в электрическую розетку и все в ней загорелось от его запаха, от его рук. И она не помнила, что именно они делали до тех пор, пока на раскаленных от закатного солнца простынях поняла, что вся она липкая от спермы и очень хочет пить. Потому что до этого  все другие ощущения кроме их глубочайших прикосновений и даже взаимных укусов не ощущались вообще, только жар и сладкая боль.

-Надо попить и душ принять, - взмолилась она.

-Не хочу, что б ты мылась. Ты пахнешь сладкой полынью, как тогда в поезде, - прошептал он ей в ухо, сдув прядку  волос, мешавших вместить губы прямо в ухо. И у нее защекотало в горле и хлынули слезы.

-Я  не жила без тебя, - ответила она ему, действительно так думая. Хотя с мужем ей было ох как хорошо. Но почему кто-то кому то  подходит больше, а кто-то меньше – это решено не нами. И Алиса была уверена, что не солгала.

А Алик вместо слов снова попытался внедриться. Но Алиса вывернулась и соскочила.

-Все, ребята демократы, только чай. И как это было приятно пить ароматный липтон, сидя голой на коленях у любовника.

Игнат спустился к своей машине и нацарапал свой телефон на каком-то чеке и поднявшись вновь на ее этаж подсунул бумажку под дверь. На ней кроме телефона было написано: «свидетельские показания об аварии». Чтобы чужой муж не выбросил его номер телефона, если обнаружит его под дверью первым.

Но обошлось – Алиса ведь пошла в ванную раньше Алика. И долго осматривала в зеркало свое тело. Замечая целлюлит, обвисание груди и то, что талия стала чуть толще, чем тогда, когда с этим кудрявым брюнетом они своим стонами и вскриками мешали спать как минимум вагону поезда...   Она перевела взгляд на бумажку с телефоном, и сердце ее сжалось от предчувствия того, что она упустила реальный шанс на замужество, поддавшись страсти с человеком из воспоминаний.

Подошедший сзади Алик грубо наклонил ее  и вторгся, наслаждаясь в зеркало видом ее тяжелой – не по фигуре груди и своим победным выражением лица.

Надо ее позвать днем к себе домой- решил Алик, закончив свое дело у зеркала. Может, это сработает и убедит Алису в том, что у него серьезные намерения. И это позволит отрываться с нею еще какое-то время.

Но  чтобы разводиться и жениться на Алисе на самом деле у него и в мыслях не было.   Не стоит тем ни менее  отказываться от такого лакомого кусочка.

-Какая ты…офигительная, - сказал он…  не то искренне, не то дипломатично ее отражению в зеркале, когда пересаживал эту живую статуэтку к себе передом, к зеркалу задом. Очень красивым, к слову сказать. И продолжил свое дело к обоюдному удовольствию.

А закончив его, пока собирал свои в попыхах разбросанные вещи по квартире, сказал мимоходом:

-Приходи завтра ко мне домой в обеденный перерыв, жены не будет, зато будет страшно, что она придет. Ведь это тебя возбуждает в кабинках в магазине?- И засмеялся.

Алиса тяжело вздохнула – еще один с женой и желанием страха, что тебя засекут за сексом, подстегивающим желание.

-Хорошо, приду. Адрес по вотс апу пришли. - Алиса попыталась улыбнуться, но губы дрожали. Но она понимала, что в сексе Алик – греческий бог. Или индийский? И она все же придет еще раз. Ну или два… А кому он муж, похоже этот кудрявый красавец с седыми висками уже разобрался. И не в Алисину пользу. Так что испытает она еще разок это запредельное возбуждение и ощущение, что под его руками а талии кожа тает и он в нее проваливается всей горячею ладонью.

После него ни с кем и никогда она не знала, что строчки из песни «ты проник мне под кожу» взяты из жизни, а не придуманы для красного словца.

Алик между тем чувствовал свою усталость, подкрепленную жарой. На улице стоял медовый зной заката. Солнце красным отражалось в окнах небоскребах.

Он так много сил истратил незаметно для себя на том адреналине, который испытал при виде потяжелевшей, но все такой же красивой груди Алиски, раскачивающейся в зеркале. И ее крепкого маленького зада. Так что дома он прямо из прихожей пошел под холодный душ, чтобы перестать быть липким от жары и желания. А выйдя пошел в свою комнату и прилег отдохнуть. Но тут к нему вошла Инга и скользнула голая под простыню. Но он повернулся недовольно на бок.

-Прости, после похода по магазинам в эту жару я никакой, нужно отдохнуть, что б оттянуться этой ночью. Но Инга на то и нимфоманка, чтобы не сдаваться. Прикосновение прохладной кожи к соскам груди привело ее в состояние экстаза. И она сказала сквозь зубы:

-А что у нас теперь секс по талонам? Не в свободной продаже – пошутила она с намеком на то, что он должен отрабатывать свое социальное положение вновь и вновь. Ведь в это уравнение под названием брак Мистер Икс вошел на двадцать лет более старым и во много раз более бедным, чем миссис Игрик.

Опять кольнуло по самолюбию. Но в такие моменты он всегда думал, что в конце концов это- правда. И сам он любит секс как таковой не меньше, чем порочная дева Инга – эта красивая механическая кукла с лошадиным лицом и длинными ногами, которыми однажды его едва не задушила.

А когда у них это случилось первый раз в гостинице, то она кончила так сильно, что там внутри что-то у нее все спазмировалось до такой степени, что пришлось «скорую помощь» вызывать, чтобы сделали ей укол и мышцы влагалища разжались.

Оба они тогда увидели в этом знак, что они нашли друг друга. Но внешность ее была противоположна той, которая так  сильно возбуждала Алика – та, что в полной мере присутствовала у Светки-Алисы.

А Инга стала, едва касаясь, кончиками пальцев, проводить рукой по его спине, а второй рукой стала мять его поникший от предыдущих усилий член.

Алик застонал не то от досады, не то от возбуждения. И стал зло, практически кусаясь, целовать искусственную грудь, торчащюю как баклажан далеко вперед. Возбуждение не нарастало. Тогда он закрыл глаза и представил картинку, которую видел недавно в зеркале в доме Алисы. И стал наказывать Ингу за то, что она другая.

Он делал ей больно зубами и руками, пока не углубился в обжигающее влагалище и сразу же и кончил туда. Умеет его жена быть любовницей. Не зря свои подарки получит сегодня.

Игнат же вернулся в машину и долго сидел, тупо глядя, как дворник сметает допотопной метлой тротуар во дворе Алисиного дома, пока не понял, что сейчас эти двое не чай пьют. Ему стало грустно и горько, не только на душе, но и во рту. Он много раз замечал за собой, что то, что для многих просто слова – для него физически ощущаемые вкусы. Сладость под языком при долгих поцелуях, при засыпании сидя, а также ему кисло, в прямом смысле слова,   когда начинается скучно-мрачный период жизни. А горечь появляется при потерях и неудачах значительных, когда комок в горле.

Неужели потеря этой почти незнакомой распутной, судя по всему, малютки так важна для него. Конечно, Он так долго искал Ее, такую, от которой волосы на руках дыбом, глаза повлажнеют и ком в горле застрянет. И Алису увели буквально из под носа, и заставили понять, что он для нее никто и звать его никак.

Обида душила. Хотелось пойти и морду набить сопернику. Отобрать эту крошечку-кошечку и … Дальше следовал такой каскад идей, что светлые брюки промокли от спермы. И пришлось переодеться в машине на заднем сиденье в спортивные шорты для игры в теннис, чтобы доехать до дома и войти в него мимо мамы в пристойном виде.

Хотя в их особняк можно было бы войти и через двери с другой стороны участка, так Игнат поступал, когда приходил в свою половину с женщиной.

Дом у них теперь большой, богато отделанный в стиле неоклассики. Кроме его спальни, в которой обстановка менее успокаивающая – красные стены с картинами в сине-голубой гамме, с изображением одной и той же женщины в ночи. И когда сегодня он прошел в спальню, то внезапно осознал, что эти женщина на картинах…да, Алиса похожа на них. И он ее потерял.   Но тут же Игнат решил, что будет за нее драться.

В конце концов красавцу этому Алиска может  надоесть, и он ее бросит. А Игнат ее … утешит и простит. Ну или как-то так. Но они, точняк, будут вместе. Он широким жестом заложил руки за голову и рухнул на свою красивую кровать и долго лежал, глядя на картины,   в которых угадывалась  полураздетая девушка, которая сегодня получила Имя.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

-

Что ты наделал!- разглядывая себя в зеркало в ванной зло крикнула Инга мужу в спальню, - у меня же платье открытое , в котором пойду в ресторан, а ты мне спину расцарапал…Хотя…- По лицу ее было видно, что она получает удовольствие от того, что другие будут видеть шрамы любви и думать о том, как они получены.

Главным мотивам ее свадьбы с Аликом было  и остается то, что ей все завидуют. И все его хотят. Она его любит за то, что обладание этим непрактичным во всех остальных отношениях мужиком придает ей самой шарма в обществе.

Она часто думает о том, кто были его бывшие. Но он на такие вопросы просто не отвечает. Да Инга и не настаивает – соперниц было много, но победа у нее.  

Она своими длинными пальцами выскребла крем лекарь из непрезентабельной аптечной коробочки и осторожно смазала царапины, высунув язык от усердия. Алику было видно в открытую дверь зеркало, жену, стоящую перед ним – такую холеную и молодую. Красивую. И вокруг впалого  живота странная ваза из костей таза. Ела Инга мало и невкусно. Может, это и хорошо на перспективу. Но сейчас… Слава Богу, что он завел себе Алису. Бесстыдную и ненасытную.

Инга заметила мечтательное выражение на его лице и призывно улыбнулась.

Алик, наконец, поднялся с постели «после боя с нею и с собою», как он определил нынешнее совокупление с избранной самкой, он остался очень доволен.

Но не обманывался на счет сегодняшней страсти – он до во время и после вспоминал ту, другую. Зато этот вечер в ресторане обещает быть прекрасным.

Годовщина в плену! Да, Алик признался наконец в этом  себе.    Он «милый друг» наших дней. И его победы в постели – залог побед экономических. И нынешняя не самая высокая планка взята легко, но на празднике будут и более статусные Планки, на которые он перепрыгнет вскоре. Глупая эта Инга, назвала подруг, чтобы его им продемонстрировать, как добычу.

Он не собирался становиться мужем Алиски, пусть и дальше живет в своем зазеркалье в качестве его любовницы, его тренажера. Он прижался к спине жены и поцеловал расцарапанные места. Ну и его змей искуситель начал обнаруживать норку в которую юркнуть. Но Инга отстранила его:

-На празднике надо быть в форме. – Она отодвинулась от мужа, шагнув к зеркалу ближе.

-Твои волосы, губы и шея твои – преступленье, потому что нельзя быть на свете красивой такой, - пропел он после этого.

Инга всегда любила строчки из песен. Это убеждало ее в большой любви мужа лучше его собственных слов.

-Иди одеваться. А я накрашусь. Пора! – Это слово она сказала так напыщенно, будто им предстояло спустить корабль на воду, а не отправиться на поедание деликатесов в красивой одежде и замороченной на понтах компании.

Но Алик не стал возражать. Сделал жест – слушаюсь и повинуюсь и удалился наряжаться для …для следующего завоевания одной двадцатитрехлетней вдовы с 16 миллионами долларов, полученными ею недавно в наследство. Лолочки–в ее декольте можно утонуть безвозвратно, ее виниры сияют бриллиантами при улыбке. А взъем в лодочках на шпильке просто потрясающий.

Ныне бывший начальник Алисы конечно же ей позвонил в тот же вечер:

- Я погорячился, лишил тебя заработка. – в голосе звучало наигранное сострадание. – Но я готов тебе помогать материально. Будем встречаться где-нибудь по средам и субботам, когда у жены фитнес, я сниму квартиру …и…

В Алисе все запылало возмущением.

- Не надо.- тихо но резко оборвала она его тираду, - Я уже нашла себе другого. Даже двух.

Из-за увеличения числа поклонников на единицу он перестал ей верить. Но он все равно вздохнул с облегчением – выкраивать деньги из своей зарплаты на содержание любовницы он в принципе не мог – жена контролировала все методично и неуклонно.

Но этот разговор склонил Алиску к мысли, что пойти завтра в Алику все-таки надо. Он же имеет бизнес – может, примет ее на работу. К кому еще можно устроиться быстро – только к знакомым. Она конечно разместит объявление на всех сайтах о поисках работы в Интернете. Но как скоро удастся пройти все круги ада безработицы – неизвестно.

Все же надо искать мужа, чтобы когда у кого-то одного заработок закончится, можно было выживать на супружеские сбережения. Своих у нее не было. И она налила себе большую кружку ароматного чая и лениво вползла на кресло перед ноутбуком.

В ресторане было уже шумно, когда виновники торжества взошли по лестнице в забронированную под мероприятие зону. Инга сделала сияющий смоки-айс тенями под цвет изумрудного платья в стиле нью-лук. И выглядела роскошной  женщиной, немного слишком строгой по нынешним временам. Алик отказался надеть бабочку, которую она от него  требовала нацепить со смокингом. Вместо этого глубоко расстегнул ворот рубашки . Брюки костюма были немного слишком прилегающими, но это было  эротично и отличало его от всех остальных чопорных гостей.

И первые восторженные глаза , с которыми встретились взглядом – были «коровьи», с поволокой глаза Лолы. И они были более чем откровенными. Алик озорно улыбнулся девушке-вдове. Но подходить к ней не стал. Он немного отодвинул от стола  стул для  жены, та села демонстративно изящно. Он  выбрал стул рядом. И они как королевская чета стали принимать подарки и поздравления.

А  потом, конечно, еда, питье и танцы.

И когда объявили вальс, танцевать вышли только две пары – Алик с Ингой и ее отец Сергей Сергеевич с…Лолой. Но отец Инги все время, даже во время кружения в вальсе, не сводил взгляд с танцующих молодых.

Сергей Сергеевич – мужчина очень толстый, приземисятый и честный с самого начала начал подозревать Алика в том, что он бабник. А черного кабеля не отмоешь до бела. И хотел своей властью над ним, как владелец завода над директором, обеспечить  дочери спокойствие в браке. Собственно, он ревновал зятя демонстративно - к секретаршам, сотрудницам, гостьям на праздниках. Все давно заметили эту тенденцию и считали Сергея Сергеевича кто латентным геем, кто отцом наседкой.

Ну а нынешняя жена самого владельца не скрывала своей ревности к Алику, но тут ни у кого сомнения не было – она любит  зятя не так, как положено теще. Наверное, еще и поэтому Алику хотелось вырваться из под тройного ревнивого наблюдения и давления, к которому надоело относиться с юмором.

И вчера ему это удалось. Но то, что он завел себе любовницу – этого мало. Нужно еще и жену сменить срочно, чтобы  начальственное семейство не нависало в едином ревнивом порыве  домокловым мечом над его  головой и другими частями тела.

Поэтому, когда двадцатитрехлетняя вдова Лола после первого танца подошла к Алику и буквально вцепилась в его руку с приглашением потанцевать с ней вальс, поскольку она так любит этот танец, то Алик, ни секунды не раздумывая, подал ей руку, галантно стукнув каблуками.

Заиграла музыка и пара закружилась – черноглазая рыжеватая шатенка  с короткой стрижкой над длинной шеей так  бесцеремонно уткнулась почти неприкрытой алым платьем пышной  грудью в низ  его грудной клетки, была такой легкой и мягкой, что Алик просто подхватил ее и дальше  нес над полом.

Коровьи  глаза Лолы сияли. Ее назвали в честь Лолы-Джины- Бриджиды – секс - символа семидесятых и она и вправду была похожа на звезду итальянского кино. За это и оказалась женой  американского миллионера, заработавшего себе имя и состояние на кинопрокате.

Муж был старше ее на сорок лет, но в принципе не старым. Он привлек бы Лолу и без имеющихся миллионов. Но, к сожалению, восемь месяцев назад погиб во время  мотогонки с другом на дорожном серпантине в Италии.

Прожили вместе Конрад и Лола всего два года три месяца. Но это было счастливое время. Поэтому буквально до момента, когда Лола вернулась домой и не встретила Алика -он в тот момент забирал жену из парикмахерского салона, Лола много плакала, рассматривала свадебные фото и говорила себе, что жизнь ее кончилась. Но она скорее оплакивала в тайне даже от себя, что Алик не ее.

Александр – такой яркий, такой очаровательный, он ее …ослепил. Она перестала  от его сияния видеть все другое вокруг.

Лола срочно  подружилась с Ингой ради того, чтобы еще хоть раз увидеть свое новое божество. И сегодня решила пойти ва –банк, получив приглашение на их годовщину. И пришла в неприлично алом платье с открытой грудью , и сама краснея сильнее платья утащила танцевать мужа новой подруге в буквальном смысле слова вырвав его у нее из рук.

Она увидела , когда смотрела за супругами в танце, царапины на плече у Инги, представила, как они появились. И чуть в обморок не грохнулась от прилива чувств и желаний, от ревности и надежды.

Музыка заканчивалась. Лола подняла сияющие и горящие азартом глаза и сказала внятно, но тихо:

-Я выйду за вас замуж хоть завтра. Приходите ко мне в офис в час. Мои юристы оформят ваш развод и наш брачный договор.

Алик рассмеялся, будто она пошутили. Но потом сказал  бархатным голосом многозначительно:

-Я приду.

И тут же вспомнил, что на это время пригласил Алису к себе. Даже скривился от досады. О Боже, так и не взял у нее вчера номер телефона. Придется просто самому   уйти из дома в это время. Или все же дождаться, переспать с ней еще раз, а потом отдаться в горячие и влажные ладошки Лолы? Ну не любит он  «или», предпочитает «И».

После того, как он отвел Лолу к ее столику и вернулся в жене и тестю с тещей, он понял, что  ему объявили молчаливый байкот, но дома разразится буря. И он просто решил оттянуться напоследок по полной. И его вполне устроит, если он хлопнет дверью не просто так, а по причине скандала с нынешней семьей.

Повеселев, от пошел отплясывать твист и рок-н-рол, как бы они теперь не назывались. Ему было весело, прыгал словно мальчик.

А когда вернулся за стол, то обнаружил, что на его месте сидит главный технолог компании Сергея Сергеевича – он, кажется, в стадии развода с женой. Хотя на вид конечно не орел.   Но  все же, благодаря волоокой Лоле и девочке-кошечке Алисе месть от супруги, которую он покинет завтра, не состоится – ведь все увидят, что она при живом и очень танцующем муже демонстративно кокетничала с другим.

Хотя мать с отцом Инги все равно сожалеть о таком зяте будут больше жены. Та тоже затоскует с верным псом, да еще неизвестно, насколько в постели этот технолог будет техничен.

Он оглядел зал, но к Лоле возвращаться не стал, а вызвал такси и поехал к Алисе. Заодно скажет, что завтра у него деловой обед и к нему приходить нет смысла.

Но у Алисы было запето. Домофон отключен на ночь. И Алик поехал домой – скандалить. Хоть уже заранее знал, что скажут они, что он ответит, что соберет вещи и поедет в гостиницу. Оказался пророком…

А Алиса решила выспаться после утомительного дня и приняла снотворное, отключив все что можно. И ей снился вещий сон о том, что она живет в коробке от холодильника на чьей-то лестничной клетке. Она видела свои белые кошачьи лапки и слышала свое жалобное мяуканье.

А утром подумала –наверное, не нужно идти к Алику. Как –то это унизительно – тайком в чужой дом… Она даже поежилась, будто от холода. Померкли даже кабинки для примерки в магазинах и стоны там с зажатым ртом. Но все ее тело –  болезненно чувственная грудь, набухший клитор и томление, плавность всего тела и чуточку ноющие  ноги – все просто кричало- хочу его. Пусть хоть раз. А если что-то случится там, ну у него в квартире, происшествие какое-то – то все к лучшему, он определится, с кем останется в случае скандала.

И нет, она не заплачет, если он начнет пресмыкаться перед женой – она разочаруется в нем раз и навсегда. И… позвонит Игнату. Да, он честный и нежный. Но это ли ей надо, вот в чем вопрос.

Инга вчера вечером, конечно же, скандал устроила. А днем вступила в игру и ее родители. Инга орала, била его кулаками по плечу, а они  мрачно молчали, как зрители на драме в театре.

-Ты вошел в порядочную семью и при этом я все время тебя ревную, потому что ты все время  ищешь кого-то, -  Закончила она свою тираду.

-Хорошо, ухожу и подаю на развод, - ответил ей Алик неподобающе веселым тоном.

Родители , стоявшие в рядок в одинаковых позах у подоконника, будто по команде, уселись на пол перед окном. Не смотря на напряженность момента Алик не мог не отметить про себя, что у них , наверное, идеальный брак: зеркалят друг друга  прямо-таки автоматически. Правда, любят не друг друга, а дочь  и его – каждый по своему. И сейчас у обоих стресс куда больший, чем у жены.

Он шел к двери, когда раздался звонок. Инга визгливо кричала вслед:

-Что, это уже Лола твоя пришла? Ты ей назначил свидание, думал, что я уйду из дома в это время, - она ринулась вслед за Аликом ко входу.

Поэтому Алиса, услышавшая женские вопли сквозь неутепленную дверь, в ужасе огляделась по сторонам и увидела стоящую у соседней двери на площадке огромную коробку из под холодильника и рванула картонную дверцу на себя и втиснулась в пахнущее новой резиной и металлом пространство, благо при ее росточке даже  и приседать не пришлось.

Едва притянув картон, чтобы не видно, что кто-то есть внутри, она услышала открывающуюся дверь и мимо вихрем промчался Алик, будто хотел ее догнать – так оптимистично подумала Алиса.

На самом же деле Алик думал только о том. Что теперь нужно отвязаться от двух женщин, чтобы успеть запрыгнуть в машину и умчаться к Лоле. Вслед за ним на площадку выбежала высокая злая красавица и закричала ему вслед:

-Догоняй свою Лолу, обрадовался, что нашел кошелек потолще, альфонс проклятый.

И она вернулась обратно. Хлопок двери заглушил начавшиеся рыдания.

Алиса еще постояла в удушливой темноте коробки. И до нее медленно но верно доходило, что вчера вечером объект ее страсти… уже успел променять ее на кого-то еще.   Лолу?! Во рту стало горько, на душе противно. И она подумала, что это ей урок – не встречаться с женатыми.

Она тихонько вышла на площадку и пошла вверх по лестнице, и на следующем этаже села в лифт. Она теперь тоже не хотела столкнуться с Аликом и выслушивать его ложь. В лифте Алиса вытащила телефон, уронила его, подняла и… позвонила Игнату.

Интересно, как его можно будет называть сокращенно? Иг? И от слова иго… С чего вдруг такое сравнение пришло ей в голову? Алиса знала за собой, что ее интуиция всегда ее предупреждает. Но волков бояться , в лес не ходить. И тем более замуж.

Игнат тут же ответил. И сказал, что ему с утра принесли повестку в полицию.

-Наверное, тебе тоже принесли?- поинтересовался он.

-Не знаю, я не дома. Сейчас посмотрю.

Ехать домой не пришлось, телефон зазвонил уже на выходе из дома Алика. Полицейский  напомнил, что ей было назначено прибыть на допрос к двум часам дня. И времени, чтобы добраться, оставалось мало. Пришлось поторопиться. И первый, кого увидела на крыльце отделения, был Игнат. Он только что вышел от следователя Марининой.

-Она спросила меня, что я видел, рассказал все как есть. Ты явно не причем, машина ехала вкось и вкривь еще до столкновения.

Но Алиса все равно зашла в кабинет к немолодой усталой и очень толстой женщине.  

-Я капитан Капитолина Маринина, - представилась она, не назвав отчества. Видимо, капитан Капитолина для нее казалось более запоминающимся  сочетанием. В нем читалось движение по судьбе.  

Жаль, что она не Майорова по фамилии, уменьшает перспективы. Вообще Алиса замечала за собой не раз, что вникает в смыл слов  вообще. Особенно имен. Она считала слова всегда неоднозначными. С такими данными нужно было идти не в юристы, а в филологи. Но она купилась на романтику профессии, которая оказалась скучной нудятиной. Зато платят лучше. В наше время можно быть только «филОлухом» .

Когда Капитолина начала заполнять протокол, то удивилась реальному возрасту Алисы, подивилась тому, как хорошо она сохранилась.

-Спасибо за добрые слова, - привычно ответила Алиса.

-Ну а теперь расскажите мне, употребляли ли вы  вчера наркотики или спиртное.

Алиса категорично замотала головой.

-Я вообще не пью – у меня аллергия.

Следовательница не сдавалась:

-На все спиртное одновременно аллергии не бывает.

-Да, но мне опасно проверять методом проб и ошибок – отек гортани это  вам не чихнуть лишний раз.

Толстуха улыбнулась: -Да не менжуйтесь вы, видеокамеры регистраторы на ближайших машинах и  видеокамеры записали движение машины потерпевшего по синусоиде еще до столкновения с вами, да и   парень ваш подтвердил, что вы были трезвой и осторожной.   – Маринина намеренно  хотела подчеркнуть формальность процедуры допроса. Вас мы вызвали, чтобы успокоить. Ведь вчера вас увезли с трассы до приезда ГИБДД, да еще парень, который тоже свидетель.

Алиса благодарно улыбнулась в ответ, но все же решила уточнить:

-Игнат не мой парень. Ну да, он ехал вслед за тем мужиком, который ну…умер. Или все равно погиб?

-Умер. Если б погиб – вас бы уже вчера задержали. Давайте пропуск.

Подписав пропуск, капитан Капитолина не сразу разжала пальцы, когда Алиса хотела забрать его, и хитренько сощурилась.

-Но признайся, что вчера этот Игнат тебя проводил домой и там вы …

Мысли  Алисы заметались, она пошарила взглядом по кабинету. Вдруг Капитолина, как это бывает у детективов, самый важный вопрос задала напоследок. Ведь именно так  она уличила бы подозреваемую в фильме, если бы какая то девица соблазнила свидетеля, чтобы он сказал то, что ей надо. Но в конце- то концов, в ее случае  правда и есть алиби. Правда признается ли Алик в том, что в «между-жёние» ухитрился переспать  еще и с нею. Опять с ним она попадает в странную ситуацию, он будто производит взрыв в ее личной жизни. Детонатор, а не человек. Роковой для нее мужчина.   Но вслух всю эту хрень не сказала, а только покраснела и вынудила себя посмотреть «капитанше» в глаза:

-Проводил. Хотел хм.. хотел. Но у порога квартиры  меня …ждал другой.

Капитолина, довольная  своей проницательностью, отпустила листок. Ей было приятно лишний раз убедиться, что люди для нее -  открытая книга.

-Ну ничего, наверстаете, - уверено и серьезно сказала она вслед  пророческим тоном удаляющейся скульптурной фигурке в мини «по самое не могу».

И не ошиблась.   Игнат ждал Алису там же на крыльце, взял под руку так, будто  арестовал. Хоть она и не сопротивлялась. И буквально запихнул ее на заднее сидение, залез сам след за нею в свой джип. И поцеловал так, что голова у Алисы сразу поплыла и мысли спутались.

Когда он отстранился, Алиса хотела сказать, что ей ничего не грозит. Но Игнат зажал ей рот рукой.

-Ничего не хочу знать ни о чем. Ты – моя. Сама увидишь дома. – И с этими словами пересел за руль, оставив взбудораженную Алису словно вдавленной в сиденье силой его напора.

-Увидишь?!- переспросила она. Тут ведь уместнее было бы слово узнаешь или почувствуешь.

В дом они зашли не с главного входа, а сразу в спальню Игната. Алиса думала, что, едва войдя, он набросится на нее с поцелуями, но он, не дав снять обувь, подтащил ее к картинам на стене.

- Видишь?! – она присмотрелась, изумленная. И правда- девушка  в полумраке на картине  очень напоминала ее саму.

-Я купил эти картины на свои самые  первые заработанные деньги. И с тех пор искал тебя. Ну, в смысле такую, как на картине.

-Не уверена. Но на картине могу быть и я.- Засмущалась Алиса. – Я два раза подрабатывала, позируя в художественном училище, и два раза вот так, со спущенным на ягодицы платьем  на фоне окна.  

-Потрясающе!- закружил ее, подхватив Игнат. Ты, ты… ты одна такая.

Алиса всегда была уверена, что у нее внешность  симпатичная , но абсолютно банальная. Но вот надо же, кто искал ее по размытому и полуприкрытому силуэту. И она впервые в жизни почувствовала себя абсолютно уникальной и несравненной. У нее даже слезы на глазах выступили от того, что наконец- то в ее жизни наступила романтика.

Впрочем, последовавший после этих слов секс, сперва сумбурный, стал постепенно спортивно-замысловатым. Словно Игнату нужно было продемонстрировать свое мастерство, чтобы затмить того, другого. Алик …точно был красивее – по меньшей мере.

Но Алисе как раз не понравилось это тем, что напоминало вчерашний день, когда она повелась на очередного ловеласа.

-Прости, но не надо…стараться. Ты итак лучше.

-Лучше, чем кто?- голос парня дрогнул на этом вопросе, словно он ожидает приговора. И Алиса решила его окрылить:

-Лучше чем все…

Но это навело Игната на мысль о том, сколько было этих всех. Но расспрашивать любимую он не стал. Решил стать последним, чтоеще можно сделать. По крайней мере теоретически.

Алик же как аз в это время распаковывал гору  пакетов из бутиков  с громкими именами дизайнеров на  постели в его комнате.

Лола накупила ему все необходимое с большой горкой, такой,   с которой и на санках съехать было можно. Так не хотела, чтобы он хоть зачем-то возвращался в их и с Ингой квартиру.

Когда он примчался к ней в спортивном костюме – в нем начался скандал с благородной семейкой, позвонив на ходу, что сбегает от жены, а не уходит, Лола открыла ему дверь полностью голой. И все случилось первый раз у стены в холле, брызги спермы оставили сои следы на вытканном на гигантском гобелене виде парка с беседкой, в которой различались силуэты влюбленных.

И только потом они пошли в спальню. Где Лола показала ему эту груду брендовых вещей со словами:

-Видишь, я сразу поняла, что ты сдержишь слово и уйдешь от жены. Здесь все твоего размера. Я не допущу, чтобы ты туда вернулся хоть на минуту. Инга тебя не отпустит.

-Но она меня выгнала, - успокаивал ее нагую и растрепанную Алик, который так и остался в носках и майке.

Лола подошла и  стянула ее  с него, прижимаясь к телу по мере его освобождения. Он сразу возбудился, и они опять занялись сексом на  все еще не убранных с кровати пакетах.

И опять Алик внес  каплями из члена  многоточие в надписи на них. Но потом, откинувшись после секса, он почему то вспомнил о том, что Алиса рассказывала, что они совокуплялись с ее шефом в кабинках для примерки. И опять возбудился, и заставил Лолу опереться руками на зеркало шкафа. И опять при этом вспомнил Алису и ее нагло торчащую вверх грудь, качающуюся в зеркале. Да и грудь Лолы была ослепительно красивой, большой, мягкой. Так что вспоминать было явно лишним. Почему эта Света-Алиса появляется в его жизни и меняет ее!

Почему ему настолько хорошо с той девочкой - припевочкой, - пытался он понять себя. И не без цинизма надеялся, что это из - за ее узенького влагалища. Говорят, за этим ездят к малюткам-таитянкам. Он был уверен, что роскошное тело Лолы достойно того, чтобы ради него забыть всех других женщин. Хотя ноги…Ноги у Инги длиннее.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Алиса потянулась в постели и начала в ней нежиться, скользя по розовому цветочному белью. Его вчера купил специально для нее Игнат. Его белые простыни и пододеяльники  всегда были дорогими и аккуратными – их ведь покупала мама. Но он счел, что их любовь с Алисой требует примятой цветочной поляны, перенесенной в более комфортабельные, чем в лесу, условия.

Романтизм этого парня Алису просто поражал. Тем же вечером, как он привел ее домой и убедил  остаться всеми своими словами и  действиями, он отвел ее на ужин в большой дом, и познакомил с мамой. Та оказалась очень красивой дамой, видно усредненное, простоватое лицо Игната было в папеньку. Алисе Лариса Николаевна («да что ты, просто Лара! ») понравилась, та не начала кудахтать над разницей в возрасте с ее сыном (от Игната Алиса не скрыла, что ей сорок пять, а он не скрыл это  от матери). Впрочем, она поняла, что сын действительно  влюбился, ведь раньше он никого из случайных подружек на пару ночей с ней не знакомил.

И теперь, если она проявит ревность или недовольство. То Игнат скорее отдалится от матери, чем от любимой. Весь в отца, такой же романтичный и брутальный. Второе качество было для Ларисы явно отрицательным в муже потому что он ее поколачивал, когда она позволяла себе на кого-то кроме него посмотреть на каких-то людных мероприятиях. Дай Аркадию волю – надел бы на жену паранжу. Ну а за измену бы убил, прямо как какой-то восточный ревнивец, а не рязанский.

Впрочем, убил он не ее, а…свою любовницу.

Завел Аркаша  молодую вульгарную девку, когда их сыну Игнату было уже шестнадцать. Сказался  кризис среднего возраста. Тогда эта крашенная в фиолетовый цвет деваха с черными губами и ногтями пришла к Ларисе, как к «старой» жене, чтобы «открыть ей глаза».

Но Аркадий ее схватил и понес из прихожей, а та  через его плечо пыталась Ларе кричать, что не отдаст своего мужчину морщинистой мочалке … Аркадий вынес за дверь свою шалашовку… и спустил с лестницы. Она  скатилась с криком боли и замолкла внизу лестничного пролета – навсегда.   Теперь Аркадий в колонии, благо сидеть ему осталось три месяца из пятнадцати лет, которые определил ему суд за преднамеренное убийство. Кстати, жене он приказал в тюрьму не приходить, но и никого себе не заводить, только письма писать.   Передачки носить поручил своей матери. И теща честно это делала, пока не умерла в прошлом году. Лариса   перевезла свекровь из ее частного домика, когда случился инсульт.

Впрочем, прожила она в их квартире недолго – чуть больше двух месяцев. Так что, теперь забирать из тюрьмы мужа предстояло Ларисе.

Она давно простила ему измену. И сама она за пятнадцать лет побывала в постелях нескольких мужчин, но никого и никогда в квартиру, а потом и в дом, построенный сыном, не приводила.

Впрочем,   сыну Лариса а даже не рассказывала о том, что произошло в тот день на самом деле, не водила ребенка  в суд, когда тот шел над Аркадием. Так что для Игната отец остался непререкаемым авторитетом. Пострадавшим за то, что спас мать от напавшей на нее сумасшедшей девицы.

Лариса – женщина очень современная, холящая себя косметическими и гигиеническими средствами из сетевого маркетинга.   В Мэри кей она и зарабатывала все эти годы. И Алиса сразу подписалась под будущую в свекровь в эту сеть. И уже три месяца, как  она вместе с Ларой продает духи , кремы и шампуни женщинам по телефону. Они обычно ездят к покупатлям вместе. Но иногда и самой Алисе удавалось найти клиентку.   Словом, она каталась по шелку , как по луговой траве.

Воспоминания прервал вернувшийся с большим подносом для еды в постели Игнат. Поставил перед любимой поджаренные  маленькие гренки, сам макал их в мед и клал кусочки в рот.

В первый раз, когда Игнат принес завтрак в постель у Алисы даже слезы на глазах выступили – дождалась подарка судьбы, мужчину, за которым как за каменной стеной. И теперь она все еще не привыкла, особенно к тому, что самой ей в ответ не разрешалось кормить его. Потому что  остатки меда или кусочки фруктов он клал ей в промежность и  съедал там, прихватывая губами клитор или нижние губы.

Впервые она была шокирована, но потом заставила себя улыбаться и доверяться ему. Хотя с каждым разом он кусал ее интимные места все сильнее.   И они начали болеть совсем не сладкой болью.

И … ей захотелось на работу. Не в смысле на ту же самую. Просто сексуально-постельный режим утомлял ее все больше. Игнат был ненасытен и садистки-изощрен.

И поэтому Алиса созрела для разговора. И дозавтракав, она сказала Игнату, что ей хочется  в офис, в люди.

-Но ведь ты только что начала жить нормальной женской жизнью.   А я настоящей мужской.

-Давай будем жить теперь вместе еще и рабоче. Например, я стану юристом  в твоей компании. Я изучу нужные документы, буду помогать во всем.

Игнат недовольно замолчал. И потом, вместо ответа, не выпускал ее из постели до полного изнеможения обоих. Не то хотел отыграться на будущее, не то решил всем телом выбить дурь из ее головы.

В конце этого секс- марафона Алиса чувствовала себя истерзанной, все тело болело и ныло. И выражение ее лица изменилось со сладострастного до нестерпимого и даже злого, когда Игнат наконец упал на постель рядом с ней  - весь потный, горячий . Вся липкая, усталая, разочарованная сама собою, своим неумением отстаивать свои интересы Алиса заплакала. Игнат удивленно приподнял голову с подушки и посмотрел на нее странно. Не то изучающе, не то свысока.

-Ага, так ты просишься в офис – чтобы отгородиться от меня другими людьми. Не хочешь моей близости?!

-Ну-у-у, да – решилась высказаться Алиса, - Для меня секса слишком много. Я устала. Мы не спим ночами и днями.

-Это потому, что я тебя так сильно люблю.

-Люби меня не так сильно и не так часто, пожалуйста. Давай выйдем куда-нибудь, поговорим в кафешке какой-то!

Игнат зло отвернулся и молча лежал долго, не обращая внимание на то, что Алиса уже сходила в душ и начала вытаскивать вещи из шкафа.

-Я понял! – голос Игната был сиплым и придушенным из-за подушки у него под щекой, - Ты мечтаешь встретить своего этого… соскучилась!

Алиса даже засмеялась.

-Я же рассказала тебе, как мы расстались, как он помчался к какой-то Лоле.

Но Игнат не сдавался:

-Никто не может быть лучше тебя, никакая Лола.

Алиса была растрогана и присела на кровать, погладила Игната по голове. Но тот стянул ее руку с макушки и перетянул в пах, мол, не там гладишь. И Алиса, тяжело вздохнув поднялась.

-Ты будешь одеваться? Мы пойдем в кафе?

В ответ Игнат натянул на голову одеяло, а Алиса, чуть помедлив, застегнула юбку и начала одевать босоножки, когда удар кулаком в пятую точку …  распластал ее на полу.

Игнат схватил ее за волосы и потащил к кровати, при этом бил ее куда не попадя. Она заорала от боли, и Игнат зажал ей рот.

Юбку он так и не снял, но порвал голубенькую блузку. И секс был жестким и злым. Он прокусил ей губу и расцарапал грудь. При этом он все время приговаривал:

-Вот тебе, вот тебе!

После этого он оделся и пошел к матери, заперев Алису в пропахшей потом комнате. Она попыталась выглянуть в окно – этаж всего второй, и на окнах  нет решеток. А ключа у нее нет.

Мысли у нее в голове были лихорадочными – надо же было нарваться на Синюю Бороду. Недаром сел за убийство  его папаша! Да уж, от осинки не родятся апельсинки.

Но что теперь делать, как отсюда выбираться – и куда? Ведь ее

адрес Игнат знает. Это что ж теперь, терпеть!!! Терпение не входило в число ее недостатков.

Она осмотрела эту красивую уютную комнату, переобставленную специально для нее в поисках того, что поможет ей сбежать. Да, за Игнатом жизнь как за каменной стеной. Но и у тюрьмы стены тоже каменные!

Слава телесериалам – она скрутила мокрые от их любовных выделений простыню и пододеяльник в веревку, но привязать близко от окна оказалось не за что. Тогда Алиса подтянула поближе к окну кровать и за ее металлическую ножку привязала веревку. До земли от конца ее было еще метра два, но там уже можно будет спрыгнуть.

Алиса в своей мини юбке стала как обезьянка карабкаться вниз, оставляя на стене следы босоножек, когда вдруг снизу под попу ее подхватили чьи-то крепкие ладони.

И они были жесткими и шершавыми – не игнатовы.

Когда ее легко, как вазу, поставили на землю, точнее, посадили, она смогла обернуться и увидела копию Игната, только более мужественную и в улыбке была пара железных зубов. И поняла, что это выпустили Аркадия раньше срока.

-Ты воровка или как? – улыбнулся несостоявшийся свекр.

-Я от вашего сына сбегаю. – улыбнулась она в ответ.

-А что так?

-З.. л, вырвалось у Алисы.

-Ладно, иди. Одновременно с тобой вышли мы на свободу, девочка. И подняв  с земли большую сумку наподобие тех, что продают на рынках, отец Игната  Аркадий  пошел в парадному входу в отгроханного его сыном дома.

А Алиса выскочила в заднюю калитку. И уже на ходу стала набирать телефон той следовательницы, к которой ее вызывали после автоаварии.

-Это Алиса, та, в которую врезался умерший водитель.

-В смысле? На вас наезд что ли был?

-Да нет, на машину мою труп наехал.

-А-а-а – протянула следовательница без энтузиазма.- И что теперь?

-Ну, меня тот парень…мы с ним замутили. А сегодня он меня избил.

-Ну, бьет – значит любит. Или любит бить. - Пошутила следовательница.- И что, будете заявление писать?

-Буду, но только заявление о приеме на работу. Я ведь юрист, попросите, что б меня взяли  к вам в отдел, хоть кем.

-Оригинальное решение проблемы собственной защиты, – следовательница рассмеялась. -  Я конечно пойду спрошу у начальства, вроде, паспортистка одна неделю назад в декрет ушла. Подъезжай.

Алиса к тому моменту уже поймала частника и усаживаясь, назвала не адрес дома, а участка.

А Алик в это время доедал обед из четырех блюд на огромной кухне лолиного дома в одиночестве. То есть, начинали они есть вместе, но Лола, съев три листа салата с ломтиками огурца, спешно ушла из кухни,   как только сожитель доел свой салат и ему принесла пожилая кухарка рагу из баранины.

Оно запахло так, что не в человеческих силах было отказаться от этой вкуснятины, если не сбежать от соблазна. А  сбегать надо  потому, что Алик как-то вскользь и полушутя  заметил, что грудь у нее великолепная, но талию к ней надо бы уменьшить, чтобы стать идеальной любовницей.

А поскольку он в этот момент как раз за талию ее и раскачивал на себе в позе наездницы, то мысль о том, что нужно похудеть, ее настигла и накрыла с головой. И вот уже четвертый день она «щипала травку», как она обозначила свою диету. И ей хотелось есть и плакать. А секса не хотелось вовсе.

К слову сказать, в те месяцы, что Алик прожил с Лолой, сам он в области живота сильно увеличился. И от этого его сексуальный пыл начал уменьшаться. Нега ожирения, некоторая сонливость сопровождали его даже днем.

Но его это не беспокоило. Он воспринимал себя как шахиншаха, вокруг которого все суетятся, всячески ублажая. Ему было так хорошо, что он даже телевизор смотрел редко. Будто его не полюбили, а… усыновили. Нет, он искренне любил Лолу. Ведь, как известно, мужчина любит не столько саму женщину, сколько свое счастье рядом с ней. Конечно, ему постоянно хотелось сосать и кусать ее грудь. Но ее складки на животе…расхолаживали. Поэтому он намекнул ей мягко на похудение.

И вот она четвертый день худеет и от этого у нее какая-то горькая слезливость. И у него при этом возникает не чувство вины из-за женских слез, а глубокое  удовлетворение. Наверное, столько лет его любили бабы за красоту, а Лола  просто любит – и все готова сделать ради мужчины, так что можно толстеть и не потеть в сексе.

Сам он опять числится кем-то в лолином бизнесе, но деньги вообще не тратил, и сладкая лень, томительная истома сытости и упоения роскошью всего – от обстановки дома до роскоши тела сожительницы его расслабляет. Он даже  пропустил заседание суда по разводу, будто его всего ватой обложили, и голова будто провалилась в некую пуховую подушку.   И даже подать заявление в ЗАГС поленился., все откладывал и откладывал эту само собой разумеющуюся процедуру.

Инга же обрадовалась тому, что он не пришел на суд. Но Лола и тут подсуетилась, и сама  наняла адвоката по разводу, отдав ему доверенность на ведение дела без ответчика. Правда, это приводило к тому, что бывший муж не мог отсудить у Инги много. Но это «худо не без добра» ее не обрадовало. И она пришла с рупором к дому Лолы и кричала в него, что Лола должна отпустить ее мужа, которого она удерживает силой, иначе Инга вызовет полицию.   И вызвала.

Но номер не прошел. Приехавший наряд  увидел настежь открытую дверь и довольнющего роскошного самца, возлежащего у бассейна, ну и формы этой нимфы Лолы  в купальнике. Так что даже вопросы задавать не стали, а с Инги взяли штраф за ложный вызов.

И с тех пор покой летнего «гнезда» никто не нарушал. И мама-птица присаживалась на его «сучок», перед этим положив в клювик множество «червячков» своему гигантскому птенчику.

Начальником паспортного стола, куда сразу же вышла на работу-Света-Алиса, оказалась милая дама Зоя Федоровна, настолько мягкая внутренне и внешне, но с таким количеством перстней на обеих руках, которые никак не сочетались со строгой формой, но зато явственно намекали на то, что доброта человека на ее месте хорошо оплачивается.   Но еще больше оплачивалась красота.

Ее муж был скромным бизнесменом, имеющим пару туристических офисов в городе.   Впрочем, в криминал Зоя Федоровна, которую чаще называли Зоечкой, поскольку ей было едва за тридцать и полицейскую форменную  юбку она носила явно укороченную, дабы не прикрывать такие ножки, которые ее на эту должность и привели,   не лезла.

Так – ускорить обмен паспорта по просьбе того же мужа-туроператора могла (не безвозмездно), а торговать липовыми документами не стала бы.

Конечно, при виде новой сотрудницы  ее волнующие губы  поджались (Алиса форменную юбку тоже подрезала рискованно), но Зоечка списала это на то, что  пришла она на эту  должность  тоже не просто так, и тут же широко улыбнулась девушке.

Тем более, что красота Алисы с ее великолепием  контрастировала- брюнетка –блондинка, высокая – крошечная, ну а грудь…грудь, тут если вести счет по форме, то будет 1:1. А если использовать размер, то 3:2 в пользу ее - Зоечки. И теперь у нее появится подружка.

Зато остальные две дамы в их отделе в сторону Зои кидают недобрые завистливые взгляды и хотят подсидеть. Но, не смогут, увы, «подлежать».

Атмосфера суматохи и даже запахи в участке вызвали у Алисы ностальгию, недаром же столько лет прожила с «ментом». И счастливо, надо сказать. Поэтому она вполне благосклонно отнеслась к тому, что в обеденный перерыв в столовой опера стали навязчиво пропускать ее все дальше в очереди, чтобы получше разглядеть фигурку новенькой. И потом, доставая что-нибудь с полочек на раздаче, будто нечаянно прижимались.

Алиса, правда, тяжело вздохнула, поняв, что обрезанная юбка снова  кидает ее в категорию любовниц. Но, примерив форму с юбкой миди, ужаснулась и  решила что такого уродства на себе просто не перенесет.

И все опять по кругу – короткая юбка – любовница. Надо соблазнить тогда хотя бы начальника, чтобы другим неповадно было. Но у их шефа уже есть фаворитка (кроме жены, разумеется). И она – ее начальница.

С этими мыслями Алиса доедала борщ, когда в столовую вошел такой высокий и такой …печальный блондин в штатском, что у нее сердце провалилось на дно живота и замерло.

Он оглядел зал столовой  потухшим взглядом, таким тяжелым, что это наводило жуть. И пошел в сторону их стола с Зоей.

-Зоя Федоровна, у меня к вам срочное дело.- Он покосился на Алису, так что Зоя не могла ее не представить, как свою сотрудницу, от которой тайн нет.

Мужчина, у которого  рот чуть разжался в натянутой улыбке, все же придвинулся к Зое и почти на ухо сказал ей фамилию.

У той глаза округлились. Она бросила есть и поднялась, выпивая на ходу стакан сока. Оставила стакан на последнем в столовой столе и выскочила вслед за мужчиной. Его имя она так Алисе и не назвала.

Блондин оказался старше, чем казался издали. Когда он тяжело опустился на стул, что при его спортивной фигуре не казалось нормальным, его скуластое лицо  Алисе удалось разглядеть получше. Надо лбом намечались залысины, щеки не бритые – и не ради моды, виски красиво  выбриты, а челка длинная еще не потеряла четкость. Похоже, еще недавно он следил за собой тщательно. Но теперь рубашка стала сероватой на воротнике, видно пару дней ее на меняли. Но дорогой серый костюм держал форму. Все это Алиса считала мгновенно. А мужчина молча смотрел, как она его разглядывает.

-Чего смотреть, мы с вами оба скуластые, с круглым лбом и блондины не натуральные. – Он будто выдавил слова из себя. – Я забыл, как вас зовут. Меня – Ричард.

- Львиное сердце? – уточнила Алиса лукаво. – А я – Алиса.

-Лиса? – Переспросил Ричард серьезно и мрачно.

-А-лиса- Уточнила она в ответ.

Мужчина посмотрел ей в глаза своими черными глазами среди рыжеватых ресниц. При том, что глаза у Алисы были такими же черными  получилось будто уставились два дула танков друг на друга.

-Неважно. Можно я съем твой пирожок, у меня третий день ни крошки во рту.

Алиса протянула пирожок и пододвинула ему сок.

Ричард  проглотил его в два укуса и запил мгновенно. Алиса решила купить себе еще соку, но мужчина ее остановил, взяв за руку.

-Посиди со мной, пока я доем.- И взял второй пирожок -  Не умею один …

Он проглотил еду и также тяжело встал, как и садился. И ушел, даже не сказав спасибо.

А Алиса поняла, что вот он – Он. Хотя не сказать, что они друг другу именно понравились. Алиса его нагнала. И оказалась вместе с ним в лифте.

Они  молча проехали и прошли потом по коридору до их кабинета.

Начальница при появлении мужчины вся подобралась и поборола желание встать и вытянуться во фронт. И блондин невежливо вошел первым, даже дверь не придержал для Алисы.

-Все готово, забирайте. - Вскочила ему навстречу подобострастно Зоя.

- Алиса уловила краем глаза, что Зоя Федоровна с этим типом была  на редкость официальна и сдержана. Значит не спала с ним. Чтобы она , да пропустила такое седое чудо!

Мужчина взял конверт из ее рук и вышел, ни на кого не глядя.

Когда за ним закрылась дверь, Алиса не смогла удержаться от вопроса.

-Кто это.

-Тут никогда не называют в слух фамилию посетителя, - Неожиданно сурово отбрила ее начальница. И дала Алисе  очередное задание.

Работа в паспортном столе была нудной, требовала сосредоточенности. А мысли Алисы были погружены в тайны бледного и высокого мужчины, в русых волосах которого было слишком много седины.

Алиса молча продолжала работу, все время мысленно анализируя поведение  блондина. Но тем ни менее удивилась, увидев его вечером у выхода из здания.

Он никого не стесняясь подошел все также мрачно к ней.

-Мне надо с кем-то поесть. Заодно верну пирожок. - И не было в этих словах не второго смысла, не намека на продолжение знакомства. Алиса пожала плечами и пошла вслед за ним.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Когда , запыхавшись от бега и страха, вся в синяках Алиса сбежала из  под замка с помощью  папаши Кирилла, она сразу прикрепила на дверь подъезда  наклейку с указанием, что в подъезде работают камеры наблюдения, хотя их у них в доме не было и в помине, даже муляжей. И на работу она ходила в полицейской форме, чтобы соседи запомнили и сообщили тому, кто ее избил, и вдруг бы захотел посчитаться, что она теперь при исполнении, так что мстить ей опасно для здоровья и свободы.

И первые дни после побега  она  постоянно оглядывалась и прислушивалась, входя в подъезд и выходя из лифта на площадку.   Это она довела до автоматизма. Но вот  рядом с этим странным человеком она сегодня  не принимала мер предосторожности! И  как раз в этот вечер у ее двери поджидал ее  несостоявшийся свекр, то  самый, что поддержал ее одной рукой навесу и поставил на землю, когда Алиса спускалась с простыни  во двор дома Игната. Он был какой-то смурной, его фирменный нос – сложной картошкой, который так портил его сына, видимо, кем-то был сломан во время «отсидки» и стал похожим на боксерский расквашенный шнобель. Видно, драчливость  в тюрьме усилилась. И Алиса в страхе прижалась к спине блондина, от чего тот встряхнул руками, опущенными вниз, будто готовясь к бою.

Но мужчина насильно растянул свои большие губы ( как у сына, отметила про себя  Алиса) в ослепительной улыбке и сразу стал таким милым добряком с красивым торсом. Можно было понять красавицу мамашу Игната, что польстилась на него в свое время.

Спина Ричарда  расслабилась , а бывший уголовник вскинул руки, типа, « сдаюсь без боя».

-Я поговорить пришел. Сын мой очень по Алисе скучает, раскаивается и все такое. Готов жениться.

Алиса , осмелев, открыла дверь ключом, и  визитер  распахнул ее для нее, пропуская даму вперед, но сам буквально юркунул вслед за нею, не дав Ричарду опомниться. Но тот буквально впрыгнул  за ним, не давая отсечь себя дверью от Алисы.

Все остались стоять в прихожей. Артур продолжал говорить, не останавливаясь, рассказывая, как его сын упрекнул в том, что он помог Алисе сбежать, не знает пацан, что это уголовная статья кого-то удерживать  в неволе.

-Мы порешили,   что я пойду сюда и поговорю с тобой, девочка, о том, что у него плохая наследственность – паталогическая ревность. Я ведь убил дуру, которая приставала к моей жене с уверениями в том, что была моей любовницей. – При этих словах Артур немного угрожающе посмотрел на Ричарда, а тот так и остался мрачно-равнодушным и молчаливым. Поэтому Алиса ответила сама:

-Передайте Игнату, что я на него в полицию не заявила, но побои у судмедэкспорта сняла на всякий случай. Я же в полицию устроилась на работу теперь. А это – она кивнула на Ричарда - мой новый любовник – начальник областного управления. Так что…- Парламентер понял ее выразительное молчание правильно.

-Ну ладно, я пойду – все передал, что обещал. Но ты быстро моему парню нашла достойную замену. – И вздохнув несостоявшийся свёкр и  ретировался к двери.

Когда они остались вдвоем, Ричард посмотрел на нее внимательно:

-Так значит, ты знаешь, что я был начальником областного? Что, все до сих пор обсуждают, что я убил самолично  того, кто растлевал малолетних, - спросил он, вперившись в ее глаза своими черными «бурами».

Алиса обомлела! Как это она угадала-то… соврав!? Опять! Такое с ней не в первый раз, пора податься в ясновидящие. Но эту мысль она не озвучила, просто кивнула, обсуждают, мол.

Ричард вдруг как-то ожил, он разозлился…нет…раззадорился, будто внутри постоянно спорил сам с собой на эту тему и наконец нашел кого-то, кому можно высказать это вслух. То есть, даже не высказать, а проораться, потому что он закричал:

-Если б твоего восьмилетнего сына изнасиловал восемнадцатилетний педик, а потом отравил мышьяком, ты бы его простила?! Да еще похитил мою жену, когда я вышел на его след – держал две недели, требуя чтобы я дело уничтожил, угрожал ей. А эти из «гестапа» мне потом вменяли, мол, преступник  же еще молодой, было  время ему осознать и исправиться, ну и вся эта мура про чистые руки и холодную голову., которую  «впаривали» следаки.

Но все равно же отпустили и сделали вид, что Курманов сам повесился на мусорном мешке в допросной на решетке окна. Не захотели выносить сор из избы…

Алисе стало страшно, Ричард мысленно будто  снова  повторял то, что совершил когда-то и это ясно изображалось на его перекошенном от злобы лице.

Она не знала, смогла бы так сделать, может потому что у нее детей не было – не доносила одного от мужа, а потом так «почистили» в больнице, что и предохраняться смысла не было.

-Мусорный мешок очень подходящее орудие убийство в этом случае, - тихо констатировала она.

Но Ричард ее не слышал, отсутствовал в «здесь и сейчас».

-Так вас уволили? Или осудили. – Алиса спрашивала деловым тоном, но голос дрогнул.

-Меня отпустили из изолятора , шепнули  сделать другой паспорт и исчезнуть куда-нибудь. Но сразу, как я позвонил жене и сказал, что меня отпускают, она…она  покончила собой.

Теперь вот  продал квартиру и выбираю, куда уехать. Давай со мной? – на последних словах лицо стало жалобным, почти детским, умоляющим и умиляющим.

И Алиса подошла и обняла его, куда достала – за талию.

-Конечно, я с тобой. А хочешь – здесь живи.

-Налей мне чаю, пожалуйста. Я так давно не пил чай.- И он рухнул на кресло, как подкошенный, будто был воздушным шаром, наполненным горячим гневом. А теперь сдулся, проколотый воспоминаниями.

Алиса ушла в свою бежево-розовую кухню готовить чай. А вернувшись застала его опять с таким же лицом, с каким увидела впервые в столовой – с белым лицом, белыми волосами и абсолютно закрытым. Ричард без всякого удовольствия выпил чашку чая.

-Извини, я погорячился. Я ведь теперь как мужчина того…не могу ничего пока. Надеюсь, что пока…

-А мне ничего и не нужно, - твердо сказала Алиса.- Я с тобой побуду, пока тебе плохо, а потом уйду. Ты сейчас невменяемый. Может даже и в полном смысле слова.

Ричард критическим взглядом осмотрел небольшой диванчик цвета фукси, шкаф с завитушками во второй из двух комнат ее квартиры. Конечно, он был совсем другой, будто Карабас, забравшийся в кукольный домик мальвины.

-Тогда я останусь у тебя, чтобы не срывать тебя с твоей работы, тут близко. Не беспокойся, обузой не буду. А хочешь, куплю твою квартиру, чтобы жить с тобою у себя? Дорого куплю.

Алиса растерялась. С одной стороны, она избавится от страха перед Игнатом, а с другой стороны Ричард внушает ей благоговейный ужас, потому что он в гневе еще более страшен, чем ее бывший в ревности.

-Я подумаю. Давай я тебе на диване постелю. Но посмотрев на свой небольшой изящный предмет мебели, вздохнула: -Ладно, на диване постелю себе…

-Не глупи, я ж приставать не буду, пошли спать вместе. Я столько суток не спал почти. И ты знаешь, мне не до сук. Буква «к» в конце прозвучала явственно. - Прости, глупая шутка – быстро оговорился Ричард, увидев возмущение на лице Алисы.

Но когда улеглись, он долго ворочался. И тогда Алиса взяла его за руку,   и стала ее гладить нежно, успокоительно. И вскоре Ричард засопел. Но лицо оставалось таким же – как гипсовая  трагическая маска, что и днем. Наверное, не все за убийство попадают в ад на том свете, некоторые на этом.

И хочет ли она присоединиться к нему в его персональной преисподней или погорячилась, пообещав чуть ли не все и навсегда?

Утром , когда Алиса проснулась, она уже была одна.   Ричард ушел, даже не попив чаю. Впрочем, в холодильнике нет ничего. Алиса твердо решила начать вести хозяйство и сходить в супермаркет в обеденный перерыв, чтобы не испытывать неловкости при встрече с Ричардом в столовой. Ведь их отношения не назовешь… да никак их не назовешь. Пока. Или не пока.

Зато в супермаркете она столкнулась с Аликом!

В молочном отделении – над холодными витринами в центре зала. Они издали встретились глазами и тут же их отвели оба, будто отдернули.

Алисе он показался сильно потолстевшим, женщина рядом с ним  была очаровательной брюнеткой, тоже с избытком веса и какой-то не то вялой, не то безвольной, видимо этакая жена-дочь.

Так вот она та, к которой Алик сбежал по лестнице мимо коробки от холодильника, пребывание в которой охладило в тот роковой день ее пыл. Это было в конце лета. Теперь  уже зима на пороге. И у него она явно счастливей, чем у нее.

Алиса купила много творога и кефира, булочки и кочан капусты. Все это вместе в обед или ужин преобразоваться не могло, разве что в завтрак. А все потому, что Алик переключил ее мысли, превратил их в хаос. Впрочем, ученые утверждают. Что порядок – эта та часть хаоса, которая прибилась к жесткой преграде, как снежинки к стеклу окна во время снегопада.

Алик все еще блаженствовал , уютно примостившись на елейной шейке богатенькой Лолы. Но в ней самой назревало некое возмущение тем, что красавица мысленно называла «ожирением сердца». Хотя в физическом плане до этого было далеко. Просто муж ее обленился до такой степени, что заметно стал избегать отдачи супружеского долга. У него, как у жены из анекдота, то болела голова, то им куда-то нужно было бежать. И Лола как-то раз не выдержала и разрыдалась, когда он не ответил на ее страстный поцелуй в постели.

-В чем дело, милый, - сквозь всхлипы пробормотала она. – У тебя другая появилась?

Алик покраснел – слава Богу, в темноте не видно. На самом деле никого у него не появилось, и он просто методично отдыхал после былой ежедневной супружеской повинности с прежней женой.   А Лолу довел до горя из-за элементарной лени и благостного спокойствия. Но не  говорить же ей об этом.

-Лолочка, прости, ничего не могу с собой поделать. Мы оба слишком много и вкусно едим, поэтому…

Лола  подпрыгнула на постели и  села на край.

-Ты…ты считаешь меня жирной?! Ты прав, я набрала четыре килограмма за месяц. А ведь ты полюбил меня в момент осиной талии ( Лола умолчала, что добилась ее удалив два ребра еще при первом муже).

-Ну что ты- притворно горячо заверил ее Алик, - мы оба прибавили в весе. Давай походим в спортзал или побегаем.

Лола осушила слезы. У нее появилась  цель. Разгадка тайны жизни без секса  прояснилась. Все в ее руках. К тому же Алик тут же потянулся губами к ее груди и всласть покачался на волнах ее нежного жирка – долго и сладко.

Так что с утра онис Аликом  отправились искать ближайший к дому спортивный клуб или «качалку». Конечно нашли – всего-то в двух кварталах от особняка , в жилом доме на первом этаже.

Но «железо» Лолу испугало. Ей не нравилось, как все выглядит, пахнет и все такое прочее.   Поэтому ей посоветовали сходить в соседний дом, где базировался женский фитнес-клуб «Фантазия».

И она отправилась туда одна, поскольку Алик решительно  оседлал тренажер с хмурым лицом. Правда, Лола обернулась, чтобы посмотреть на своего любимого с оголенным торсом. Но…его ощутимо расплывшийся силуэт проигрывал накачанной фигуре подоспевшего к нему  тренера.

Кто бы мог подумать, что это был роковой момент в биографии Алика. Потому что, когда Лола, все еще разочарованная видом мужа, вошла в фитнес зал,   то увидела там молодого весельчака Леху, записного бабника. Но он посмотрел на нее и ахнул. Перед ним стояла такая Джина Лола Бриджида, что он даже возглас не сдержал, тем более восторг.

Парень он был что надо – не красавец, с кривоватым носом, но с весело прищуренными васильковыми глазами и восторженной улыбкой на лице. С кудрявым, да еще и с белым чубом и раздвоенным подбородком. И он сразу бросил тренировку пяти толстых усталых теток и запрыгал мячиком вокруг Лолы, прикасаясь к ней по поводу и без повода. И секс –бомба взорвалась. Она тоже бегала, прыгала попой на мяче, нагибалась по его командам , роняя грудь чуть ли не на пол. И когда после тренировки пошла в душ, то позвала его глазами – сказалось то, что она долго была в последнее время на сексуальной диете, закончившейся вчера ленивым домашним сексом, который ее не разочаровал, но и не исчерпал запас  сил.

Мылись они долго, в разных позах. Когда Лола вернулась домой, ее уставший на тренировке сожитель  спал, со стоном поворачиваясь на диване – укатали Сивку крутые горки , укачало на качалках. И Лола его будить не стала, а легла в спальне и вспоминала все, что натворили они с лихим Лешкой. Но тут… ей позвонил управляющий с предприятия. И стало не до любовных переживаний.

Ему нужно срочно проплатить вторую половину цены за заказанное еще покойным мужем оборудование, прибывающее из Франции, а права подписи у него нет, только у Алика. И Лола пошла будить супруга.

Тот нехотя собрался, все тело болело. И поехал на фирму. И тут же ему вспомнилось, как ему приходилось это делать у прежнего свекра на предприятии, и как он это дело загубил своей бесталанностью в бизнесе.

Так что он просто по просьбе управляющего – высокого худого очкарика в дорогом сером костюме с искорками, и с кривыми зубами подписал бумагу из нотариальной конторы о передаче права подписи ему.

Эдгар Иванович сухо поклонился и вышел из кабинета прямой как черта. Но очень довольный.   И это было еще одно роковое событие в жизни Алика. Потому что в доверенности предусмотрено было, что отчитываться управляющий должен перед Лолой,   не перед  Аликом.   А тот документ подмахнул, не дочитав. И при этом чувствовал, что это плохо кончится. Но сделал все равно. Видно произошло ожирение не только сердца, но и мозгов.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Прошло три месяца осени.   Алиса и Ричард жили в ее квартире как соседи. День был похож на день, паспортный стол. Магазин ( на деньги Ричарда). Готовка ужина совместная, и телевизор в молчании.

Спали в одной постели, но без секса.   Ричард понемногу оттаивал. А Алису его присутствие в доме радовала, как радует наличие собаки – правда, «пес» больше волка напоминал, как своим видом, так и отчужденностью, диковатость.

Ну и сунуться к ней Игнат тоже не мог. Хотя Алиса чувствовала, как он по ней страдает. Он ей снился, снились картины на стене в его спальне.

Но вот однажды в дверь постучал вовсе не он, а…Алик. Сердце метнулось, упало, ситуация, когда на диване сидит Ричард не предвещала ничего хорошего. Но Алиса его впустила.

-Привет. Что случилось, как Лола.

Алик молча прижал ее к себе с болезненной нежностью. – Значит, ты все знаешь? Ничего не надо объяснять?

-Не все, -отстранилась  Алиса, взяв себя в руки.- Только то, что ты переметнулся.

Алик увидел удивленно обернувшегося к нему Ричарда, диван был виден из прихожей и мужчина возвышался над его спинкой.

-Простите, я не знал, что…Мне просто некуда пойти. С Лолой мы так и не поженились. И теперь ее управляющий шантажом заставил ее выйти замуж за него. Ведь он присвоил себе весь ее капитал, а я , идиот, дал ему право подписи!

Лицо его скривилось, как от съеденного лимона. Этот…Эдгар, оказывается, в Лолу влюбился еще при живом первом муже. И вот теперь ее заполучил. Может он и мужа извел, кто знает…

Почуяв запах преступления, Ричард встал и направился к Алику, пожал ему руку, забрал из рук сумку с одеждой и кинул возле дивана.

-Давай знакомиться, Алик. Я Алисе пока не то пациент, не то сторож. А  может никто. А ты?

-Алик пожал плечами с недоуменным видом.

-И я пока никто. То есть, двухразовый любовник.

-Ого, даже не одноразовый! – Удивился Ричард формулировке, которая его  развеселила. – И ты решил, что Бог троицу любит. А тут я. Но учти, я отдельно спать не могу. Поэтому и подселился к ней. Но вам мешать не буду, если что. Но глаза у него стали такими собачьими, обреченными.

-А я не буду спать с двумя, - зло прервала их странную беседу Алиса. Так что кто-то один пусть отваливает.

-Мне некуда, - честно сказал Алик.

-А мне не к кому, - отрезал Ричард и посмотрел на Алика своим мертвящим взглядом.

-Тогда спите вместе в кровати, а я лягу на диване. – Предложила Алиса. Все засмеялись. Хотя и не весело.

Так и сделали.   Алиса думала, что Алик попытается подползти к дивану. Но видно страх оказаться на улице оказался большим, чем не помириться с нею, как с женщиной.

ГЛАВА ПЯТАЯ

После развода Инга долго храбрилась. Она решила демонстрировать миру радость по поводу  избавления от предателя , который из-за отсутствия должной квалификации развалил предприятие ее  отца.

Это была официальная версия «для прессы» (хоть папарацци развод их с  Аликом расставание не заинтересовало - Инга даже пришла к выводу, что такую шумиху надо было специально  оплачивать. Что и делают, видимо, звезды и светские персонажи).

Но в душе у нее был полный раздрай. Временами казалось, что сердце облили шипучей кислотой. Ненависть выжигала ее изнутри. Но ночами она просыпалась от боли потери. Она и сама не знала в браке, что действительно любит мужа. Или же это мучилось и корчилось раненое самолюбие?

Она перестала ходить по клубам, но и пить втихую дома тоже не начала. Но записалась к психотерапевту (тайком).  

Мужчина оказался молодым и каким-то … не солидным. Слово мюсье так и рвалось с языка. Мюсье Оганесян…

Он был похож на залакированного пикового валета. У Инги даже мелькнуло на счет него сомнение в профессиональной идентичности, но золотой «Ролекс» на руке их тут же развеял – значит, свое дело он знает. Каким было это дело не знала она…

Вскоре после того, как Тенгис нежно подержал ее за руку, пока она исповедовалась ему на французской кожаной кушетке в первый раз, после чего он предписал ей ходить плавать в бассейн и принимать бромо-йодные ванны (за бешеные деньги) и заполнил ее карту клиента, она приняла его приглашение поужинать.

Он был джентльменом, в винной карте ориентировался великолепно, заказал устриц. В койку не потащил, проводил до двери и   на чай не напросился!

А утром в семь утра заказал ей огромный букет ее любимых белых роз, о чем и сообщил, написав в вот сапе.

Инга спешно почистила зубы, нанесла тональный крем и легкий макияж, ожидая, что мужчина примчится в полной боевой готовности и расстегнутой ширинкой. Так что, когда раздался звонок в дверь и в глазок она увидела букет, то сразу открыла дверь. Но ее тут же резко запихали в квартиру двое в масках и спортивных костюмах, пропахшие дешевыми сигаретами и пивом.    Ее прелести в шелковом пеньюаре они оценили, как бонус. Но целью было ограбление.

Ее первым делом заставили открыть сейф, угрожая ножом, но в нем оказалось лишь несколько побрякушек и немного денег – Инга все хранила в банковской ячейке, благо, банк был от нее близко.

Квартира была их с бывшим мужем, все дорогое хранилось  в родительской, а не у нее ( чтобы зять не мог претендовать при разделе имущества, которого на деле не было).  

Так что оба наспех переспали с красоткой (она даже не сопротивлялась, чтобы ее не побили) и умчались на всех парах, просто оглушив ее для порядку.

И Инга сидела на полу долго, думая, как букетом могли прикрываться грабители. Пока в ее дверь не позвонил участковый в форме  и оперативник – они опрашивали жильцов из-за того, что курьеру из цветочного магазина разбили голову в этом подъезде.

Так что ей пришлось написать заявление об ограблении ( об изнасиловании она упоминать не стала, ведь на суд над негодяями , если их конечно, поймают, могут пригласить  красавчика-психотерапевта из-за того, что букет прислал он).

Она гнала от себя очевидную мысль, что и грабителей тоже навел он. Зачем так сложно – нападать на  курьера… Именно поэтому она не сказала полицейским, что знала, от кого были цветы. Решила не втягивать потенциального поклонника в уголовщину.

Но нападение – это стресс, и Инга снова записалась к Оганесяну на прием . И на этот раз она решила быть слабой и ранимой. Сработало сразу. Тенгиз обнял ее , как только она вошла в его кабинет и сказала:

-Меня сегодня ограбили и избили. И заплакала. Он усадил ее к себе на колени. И прошептал в ухо:

-Расскажи мне все. – И это «все» прозвучало с намеком.

-Откуда ты знаешь про «все», - в ужасе отпрянула она от Тенгиза.

-Ты открыла дверь спросонья, увидев мой букет. Не знаю, есть ли на свете мужчина, который устоял бы перед такой красотой. Как я жалею, что решил не оставаться у тебя в первый день, чтобы подчеркнуть серьезность моих намерений… -Он был таким откровенным, смущенным  и таким соблазнительным. Седалищный нерв давно ощущал под собою рост его члена.

-Теперь ты меня бросишь, да?!- вырвалось у нее.

-Брошу. На эту кушетку и прямо сейчас. Ты станешь моей до конца наших дней.

И попросил назначить дату свадьбы – чтобы иметь законное право охранять Ингу круглосуточно.

Инга поцеловала  его первой. И танго на кушетке было страстным и долгим. И с этого момента вышибания клина клином ( так вот что имелось в виду в поговорке!) Инга начала оживать. А вскоре назначила-таки дату свадьбы.

Но тут взбеленился отец:

-Алик был просто олухом, а этот – явный ловелас и прожжённый ворюга!

Инга только смеялась. Она рассказала жениху о том, что отец грозит лишить ее наследства, если она выйдет замуж за него, хотя таких слов Сергей Сергеевич не говорил. Она сама решила так проверить Тенгиза «на вшивость» . Все таки тот  букет…

Тенгиз будто мысли ее подслушал, увидел проблеск  подозрения на ее классическом и невозмутимом лице. И поспешил с аргументами, параллельно поглаживая нежно торчащую грудь:

-Но ты говорила, что квартира ваша на тебя записана, а я тебя и без наследства прокормлю, - улыбнулся Тенгиз.- Просто у твоего папы  недоверие к кавказцам, всех гребет под одну гребенку, и тех, кто на базаре торгует, и таких как я, супер-профи с образованием. – В голосе звучала обида.

Так что Инга обхватила его за шею - они были почти одного роста, положила его голову на свою искусственно сделанную грудь. И утешала его так, что, похоже, они кого-то зачали на этот раз, ведь дело происходило не на кушетке, а в прекрасном доме Тенгиза, на громадном алом с розовым толстом ковре, превратившиеся в сексуальный татами.

Когда все закончилось, растрепанная и зацелованная Инга помчалась к гадалке, которая когда то на кофе  предсказала ей роман и брак с Аликом.

Полноватая и седая Тамара в свои семьдесят семь все еще была красавицей. Это свойство Скорпионок по гороскопу, даже махнув на себя рукой, облачившись в махровый халат, они  умеют повести себя так, будто под ним некое сокровище, от которого сейчас же ослепнет любой мужчина. Ну просто потому, что раньше так бывало. В остальном они не объективны в оценке, но в этом случае такое поведение действует как гипноз и становится правдой.

В предбаннике, где очередь пьет кофе, Инга заклинала себя не выдавать вопросами своих сомнений в честности Тенгиза, пусть гадалка скажет все сама, а не подтасовывает ответы под приоткрывшиеся обстоятельства.

Надменная Тамара  и сама ее ни о чем не спрашивала. А только глянула в чашку, а  потом в ужасе уставилась на клиентку.

-Ты познакомилась с этим мужиком лежа на кушетке, вот такой – она ткнула внутрь пальцем и чашку поднесла почти к самым глазам Инги, та даже отпрянула, но ничего не разглядела в наплывах кофейной гущи.

-Лежала  ты и выдавала ему свои тайны. А он послал двоих тебя ограбить. Но в доме оказалось мало и он сказал тебе, что женится. Если так и будет, то вскоре после свадьбы тебя убьют. Этот «валетик» в колоде бандитской завлекает богатых баб не первый раз. Даже женится в третий раз – ради квартиры, поскольку ты в ней одна прописана.

-Ой, - пискнула Инга, явно не ожидавшая такого поворота гадания. – Но он же психотерапевт!

Тамара посмотрела в чашку и сказала:

Первую жену убил газовым ключом, и  оказался не при чем. Да и не он ее угробил, тоько заказал.   Вторую  супругу похитили, он деньги вроде отвез, а потом труп нашли. И убили ее до того, как он счета ее оголил, так что сообщить ему координаты бандиты не могли, он их сам раньше добыл. А похищение должно было стать предлогом для обналички.

Поинтересуйся у него, почему он свободен теперь. С той и с другой он прожил меньше года.

Инга в душе понимала, что верит гадалке. И у нее самой мелькнула мысль о чем-то подобном, но не таком, конечно, перед валянием на  ковре.

-Пойду в милицию, спасибо, что предупредили. – голос Инги дрожал, как и руки, когда она вытаскивала пять тысяч из кошелька.

-Ни в коем случае. Тогда тебя убьют на улице, не менять же ему дом и офис, они его собственные. Вообще не говори, что догадываешься о чем-то. Скажи, что бывший муж решил вернуться и ты с ним съезжаешься. А еще лучше так и сделай, попроси его снова пожениться.

-Но тогда он оттяпает пол квартиры.

-Лучше половину, чем всю, да еще  вместе с жизнью…

Инга вышла на улицу и даже не решилась сразу влезть в свой красивый «лексус». А потом села и позвонила  Алику и попросила встретиться с нею в торговом центре.

Алик приехал, передумав по дороге все возможные варианты разговора. И сам уже хотел попросить Ингу принять его снова. Но когда она озвучила, почему хочет того же первой, он засомневался.

-Слушай, давай не рубить с плеча. Поживи у родителей, смени номер телефона, а я пока поговорю с одним бывшим сыщиком. И может, они хлопнут всю банду целиком и тебе не придется ломать комедию с повторным браком.

-Но я тебя люблю и…

-Давай поговорим, когда вся эта история будет позади. А то еще меня «грохнут» , чтобы путь расчистить.

Инга заплакала:

- Возьми меня с собой туда где ты, ладно! – вся маска крутой гламурной тусовщицы уступила место перепуганной девчонке. И сердце дрогнуло,   Алик сжалился:

- Ладно. Только на день. Я сам оказался там потому, что… впрочем, не буду все тебе рассказывать пока. Поехали, сама увидишь.

…Вечером Алиса застала в своей квартире двух мужчин, отпаивающих Ингу дорогим коньяком. Компания была очень возбужденной. Алик- возможностью переспать с Ингой – а то Алиса ему ни разу не позволила ничего, а  Ричард впервые после всего, что с ним случилось решился напиться. Не в монахи же он ушел из-за смерти жены.  

Ну и тем, что на горизонте  наметилось преступление, и он, как боевой конь при звуке трубы, внутренне и внешне мобилизовался спасать прекрасную даму  из рук убийц и черных риелторов. Ну а Инга… почувствовала под защитой мужчин. К отцу-то она не могла  пойти после того, как он ее предупреждал, что Тенгиз – жулик, а она на него за это наехала с обвинениями  во всех тяжких - от расизма до мании преследования и даже сексизма почему-то.

О существовании  в жизни Алика Светы- Алисы она даже не догадывалась. Алик сказал, что живет у друга в квартире его любовницы. Инга разузнала у него, как он оказался без жилья, и Алик рассказал все честно, как было на самом деле, правда, соврал при этом, что Лола его к делам не подпускала, всем заправляла сама, иначе бы он не допустил, не прозевал. А ушел он из семьи с нею якобы  из-за того, что ему не доверяли и упрекали. Инга почувствовала себя сволочью и гадиной, обняла его любовно и сказала

–Как только вся эта история закончится, мы оба вернемся домой и заживем,   как прежде.

Инга клялась , что уже больше никто слова ему поперек не скаже в ее семье. Ну и все в таком же духе. Деваться было некуда, и Алик сделал вид, что поверил.

И ночью попросил Ричарда уступить его место на второй половине кровати Инге. Ричард  перелег на коврик у дивана. И ночью, когда из спальни зазвучали звуки страсти, не устоял и  перелез на диван, в Алисе. Стосковавшаяся по сексу женщина совсем   не сопротивлялась. И она стонала намеренно громко. Хотя и было от чего. Молчаливо и мрачно , вежливо, но настойчиво, но бурно Ричард ублажил ее так, что все тело дрожало и болело с утра.

Да и хотелось в очередной раз Алика наказать. К счастью, появился предлог его выгнать из постели и отселить на диван или выдворить вообще – пусть воссоединившаяся семейка съезжает на квартиру к родителям Инги.

С утра все завтракали с аппетитом, причем приготовила всем омлет Инга. Видно, включила рекламный ролик «новая Я», ехидно подумала Алиса. Собралась на работу быстро. И в прихожей сказала стервозным тоном – не удержалась:

-Надеюсь вечером не застать тут воссоединившуюся семью. Алик обомлел, но промолчал. А Инга пожала плечами:

Хорошо, к моим родителям уедем.

Алиса вышла на улицу злая, с закипающими слезами. В очередной раз Алик предал ее. Но нет худа без добра – теперь у нее есть мужчина. Пусть не настолько  страстный, но рассчетливо-умелый. Не любимый, но надежный. Вон сколько держал верность жене-самоубийце.

Одного она не знала, что жена повесилась не по той причине, которую Ричард ей сообщил. Мол, не могла пережить похищения и издевательств в плену. А на самом  деле Ольга  влюбилась в преступника, который ее похитил, чтобы заставить Ричарда развалить его дело о сирийном изнасиловании шести-семилетних мальчиков.

И когда эту такую раньше скромную Ольгу  нашли оперативники, она словно стала абсолютно  другой – расхристанной , лохматой бомжихой с лиловым носом. И к тому же была беременна от  Жука – такая «кликуха» была у этой глыбы мышц с конским хвостиком  на голове.

А лицо дегенерата явно свидетельствовало о том, что на человеческие отношения рассчитывать не приходится с таким типом, даже если б его не уличили абсолютно точно в дичайших преступлениях.  

Оля словно с ума сошла от этой мерзкой случки. Она упорно отказывалась подтвердить, что ее похитили, она сама ушла от подлого мента к чудеснейшему из людей.

Она лживыми показаниями подставила законного мужа под статью, когда он вздернул этого гада, посмотрев фильм об истязании маленьких этим гадом. Одной он вспарывал животик ножом во время акта, другую – душил, пока сношался, чтобы  посмотреть, получит ли она удовольствие.

А когда мужа, разобравшись, выпустили, Ольга демонстративно  повесилась, не оставив записки, чтобы подумали, что это благоверный ее убил за измену, вернувшись из изолятора.

Хорошо, что Ричард домой , выйдя из  изолятора, даже за вещами не зашел, а сразу его коллеги увезли   на работу, а вечером отправился из своего кабинета  прямиком на служебной машине отправился к любовнице. А то бы не отвертеться ему от тюрьмы за то, чего он не делал – в убийстве жены.

А уж сколько он денег в Олюшку свою вбухал – и курорты, и наряды.

Сколько не крутил он эту ситуацию в голове, как в стиральной машинке, ничего другого, как временного помешательство не выдумал. Но только потому, что не хотел  додумать до конца мысль, что неужели он был настолько плох, что…любой , даже садист и педофил, голубой и то  оказался лучше.

И поэтому он не пытался сначала подкатывать к Алисе.

Ему казалась она …доступной. Он сразу увидел ее возраст – по глазам, и эти мини юбки были как бы знаком.

Но ее странно строгий характер и ответственность при видимой легкомысленности его  сначала просто удивили, потом заинтересовали. Но он ее… не хотел, как мужчина, что было не характерно для него - бабника. И в глубине души начинал бояться, что после самоубийства Ольги у него того…вообще… Даже мысленно не хотел называть себя импотентом. Но вдруг чужая страсть разбудила в нем желание отвлеченное, на Алису конкретно не направленное. Такое острое, голодное желание нахлынуло. И Алиска оказалась под рукой, то есть под всеми частями тела. Маленькая, стройная и тугая, как …резиновая кукла.

Но с той ночи …дело пошло. Непонятно куда и непонятно зачем. Ведь бурный кроме удовлетворения потребности не было ни у кого из них двоих. И что? Продолжают оба  искать «кого-то»? Или просто начинают привязываться к рядом стоящему (лежащему) – без букетов, конфет и всяких прочих «соплей в сахаре». Именно так привык Ричард  думать об ухаживаниях,   «подкатываниях», прелюдиях – как их не назови слаще на деле они не станут.

Его сексуальный опыт начался в 15 лет с проститутки, которую подростки сняли на троих. На Ольге  он женился, чтобы завести детей с «порядочной», но от ума тоже горе случается, прав был Грибоедов. Убиенный, кстати, по одной из версий именно «от ума»…

Тем временем наступивший карантин по хитроумному вирусу. Сплетал их все сильнее. Они начали разговаривать друг с другом, вспоминать, распивать чаи.   И замаячила семья. Это и злило, и радовало, и не верилось, что это ощущение вызвано просто возможностью близкой смерти. Слово упоение « в бою и страшной смерти на краю» пришло в голову из пушкинского «Пира во время чумы». Кстати, чума тоже была в этот период, правда в Монголии. И ему пришла в голову мысль, что нужно оформить с Алисой отношения. Вдруг забеременеет, так чтоб не волновалась, рожала.

И вот после секса, который у них был всегда классическими и не очень длинным, он завел этот разговор.

-Ты не думаешь, что раз мы с тобой не можем ходить в аптеку за презервативами, ты можешь залететь. Давай поженимся, а? Это можно сделать через электронный кабинет. – Он сказал это намеренно деловым тоном, чтобы это не было строчкой из анекдота:   «Ты на мне жениться обещал!-Мало ли что я на тебе обещал». Но сам от страха даже холодным потом покрылся.

Алиса  закрыла глаза, чтобы они не выдали ее панику. Конечно, она думала о том, что Ричард – красивый мужчина, что он надежный, и безопасный. Тем более что горько наученный прошлой женой. Но нет в нем страсти. И иногда она скучала по тому отчаянно  и безумно  влюбленному в нее деспоту, который от ревности, похоже, реально сошел с ума, когда ее избил без повода. Ну и по блудливому красавцу тоже. Но муж и любовник – разные статусы. И как муж, конечно, лучше Ричард.

-У меня одно условие, - промямлила она робко.- Я хочу чтобы  наш секс стал разнообразней… мы какие-то скованные.

Ричард выдохнул радостно.

-Милая, я боялся тебя оскорбить  моей…э-грамотностью. Изощренностью. Вдруг ты за традиционную семью, основанную на уважении. И вдруг ты бы как жена назвала меня ну…извращенцем. Она была Козерожкой по гороскопу – все по полочкам, все селедочкой… Ну ты поняла. И я дома перестал стараться. Благо оторваться было на ком… А так… Да хоть сейчас. И он потянул ее на себя, желая тут же продемонстрировать кое- что из арсенала. Но в этот момент в дверь позвонили и даже застучали ногой. А это было несколько необычно во время карантина.

Ричард встал с точащим пенисом, накинул халат Алисы на себя спереди и помчался в прихожую. Дверь приоткрыл на цепочку. Алиса накинула его майку на себя и пошла следом. В щели была видна измученная, заплаканная физиономия Артура, отца Игната. Он просунул руку в щель и отодвинул Ричарда, чтобы лучше видеть Алису.

-Мой сын уже второй раз попытался покончить с собой из-за тебя. Первый, когда я сказал, что у тебя уже другой, он выпил все материно снотворное и запил водкой. Но его откачали. Но в больнице он вскрыл себе вены куском стекла. Ему осталось жить возможно полчаса. Кровь переливают, но он еще без сознания. Умоляю, поезжай, уговори его не умирать. Мы будем его лечить, оставим в психушке – первый раз «выкупили» его  уже домой, но не успели забрать – снял и разбил бутылку с  лекарством с капельницы и… Помоги, мы знаем, что ты не должна, но умоляю!!! – Смотрел Сергей на Алису при таких вежливых словах с угрозой. Ричард посмотрел на нее растерянную и приказал:

-Одеваемся, поедем вместе.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Они вошли в палату втроем. У Ричарда халат был просто накинут на плечи, в рукава накаченные руки не втиснулись.

Алиса была грустной и растрепанной. Игнат оказался исхудавшим, посеревшим, но глаза при виде любимой у него так и полыхнули. Но тут же, едва он увидел Ричарда за его спиной, погасли.

-Зря ты пришла, - сказал он не негромко. Я итак знаю, что ты можешь мне сказать: была не виновата, тебя теперь другой, найди себе мазахистку… Я нашел. У нее единственный недостаток – она не ты. Точно, любовь – это болезнь мозга. Ия не излечим. Мне постоянно больно от мыслей о тебе, о тебя с ним… Я думала, правда, что другой будет тот, ну  что у двери…

Алиса жестом показала, что хочет сказать что-то:

-Ты меня выдумал по тем картинам, которые у тебя висели. Я не такая, как в мечтах. И ты не прав, я была перед тобой виновата, ты избил меня справедливо. И тебе не придется меня забывать и бороться с собой, чтобы ко мне не вернуться. Мы сегодня женимся с Ричардом и уезжаем в Болгарию или Турцию, покупаем там дом. И у тебя не будет шанса встретиться со мной случайно, и…- Она запнулась, потому что из глаз у Игната покатились слезы с горошину.

-Счастливого пути, - Прохрипел он, - Хорошо , что попрощались хоть… Стоило  хотя бы ради этого.

Врачи буквально вытолкали делегацию из реанимации.

Отец спросил у самого старшего из трех, удастся ли спасти сына.

-Мы сделали все. И мне кажется, что девушка грамотно у него надежду…ампутировала. И он уже не повторит попытку. Ведь он как раз и делал все это, чтобы она узнала и прибежала его спасать. Добился своего. Но, уехав, она не узнает о следующей попытке, так что мы его теперь вылечим. И потом в больнице подержим.

Алиса развернулась и побежала по коридору.   Безжалостный свет дневных ламп к длинном коридоре периодически бил по глазам. Ей показалось, будто он и есть олицетворение ее жизни – пустота между чьими то дверями, ярко освещенная и без надежды устроиться удобно. Аналог проходного двора, в который кто-то входит и кто то выходит, что за судьба у нее такая – толкать мужчин на плохое.

Ее быстро догнал Ричард, он был расстроенным и задумчивым. Но Алисе понравилось, как он  тепло ее обнял. Казахи говорят о любимых «Айналайн», что в переводе «обойду тебя со всех сторон», а это ручищами длинными и мощными обхватил, окружил и замкм сцепил. И слова его прозвучали неожиданно:

-Это знак, что нам надо пожениться. У нас у обоих в анамнезе партнеры, которые покончили с собой из-за любви. И ты теперь лучше поймешь, что я чувствовал. И что я не мог сам сделать это. У каждого человека свой сценарий совместной жизни в голове. И она мне мою роль в этой пьесе прочесть даже не дала. Ушла к преступнику, который ей врал. Но врал красиво.

Алиса немного  помолчала, даже не плакала:

-Но здесь другое. Игнат то как раз хотел навязать мне ту роль, которую отвел, ориентируясь на портрет какой-то женщины внешне на меня похожей… Правда, это оказался мой портрет. Я же позировала когда-то учащимся художественного училища. Но суть не в этом. Ведь в портрет, в любой образ творец переносит свое, а не мое.

Они вышли, поеживаясь  на холоде, из дверей клиники. Осень выткала ковер из ярких сухих листьев. Падение листьев, как замедленье на теле экране сделало этот момент выхода из коридора  каким-то впечатывающимся в память. Не то, что их свадьба в электронном кабинете – несколько кликов по клавишам компьютера.   Алиса снова поругала себя  любовь к романтике.

-А на счет Болгарии или Турции ты серьезно? – Продолжил Ричард, чтобы вывести Алису из ступора.

-Да, я придумала это на ходу, чтобы Игнат не надеялся, что я еще раз его пожалею и примчусь. Но я как-то вдруг поняла, пока говорила. что так и надо сделать. Обрубить все концы.

Ричард посмотрел на жену и как- то так смешливо поджал нижнюю губу, будто сказал, что «ты еще и умная»?! Но вслух произнес только:-

-Что ж, деньги на дом у меня есть. Поедем выбирать. И купим на твой вкус. Мой дом будет хоть где, если рядом будешь ты.

Сказал он фразу искренне. Но получилось торжественно. И Алиса вдруг сказала:

-Я согласна. На все. На тебя, на дом, на другую страну. Я больше не хочу думать обо всем заранее. У тебя получается лучше. Я хочу на ручки! Самое время жить одним днем, не нарываясь на романтические гадости.

Ричард подталкивал ее к такси.

-Поехали в аэропорт. Я твою квартиру продал Инге., чтоб им к родителям ехать не пришлось. Вместе с деньгами на твою квартиру на хороший дом хватит.

-Поехали, - отчаянно подтвердила Алиса, - главное чтобы в Турцию летали самолеты. А если…

-То!

Алиса обомлела от этой новости и испугалась, как никогда в жизни. Она вышла замуж за человека, которому прежняя жена предпочла насильника-садиста. да еще и повесилась. И теперь он продал ее квартиру и идти ей некуда. Это ли не романтическая гадость. Или все же радость?

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РОМАНТИЧЕСКИЕ РАДОСТИ

АЛИСА. ДНЕВНИКИ

И опять в полнолуние  я сижу у окна в другой части света все также нагая и бззащитная. И опять смотрю на ночное небо, как тогда, когда надеялась что инопланетяне читают мои мысли. И они натворили тогда такое, что расхлебывала я это долго. Все устои рухнули, даже зыбкое благополучие рассыпалось в песок. Поэтому и музыка в душе звучит какая-то смахивающая на Стравинского, а не на светлого Моцарта, ведь чувствую себя совсем иначе, чем ровно год назад.   В мыслях появляются рифмы. И н собираюсь сдерживать их, потому что они как всегда у меня знаковые для будущего, поэтому сползаю с подоконника и ищу пишущую авторучку и свободный листок в клетчатой тетрадке с записями идей, снов, предсказаний. Наконец то отыскала в неверном, мертвящем  свете голубой Луны. Почерк у меня крупнее некуда, тот тут вообще по строке на четверть страницы:

Ночные облака, они как груды пепла - сожженные романы испорченного лета

Мои больные сны и ледяные ветры негаданной зимы, истраченного сердца

А утром на свету они уже - как вата

как будто им лечить ту, что не виновата...

Пока утешает в квартире  только вид из окна, все остальное как на мебельном складе в огромной тесноте. За высоченными экзотическими деревьями, оплетенными немыслимой длины лианами, посверкивает море в просветах между ветками.    

Но не в Турции, поскольку рейсов во время пандемии туда не оказалось, а в Сочи. И решили развестись еще в самолете, когда я начала возражать против того, чтобы мы сразу купили  дом. Я хотела пентхаус. Все же я отношусь к воздушному знаку, а муж - к земному. На самом деле я была перепугана тем, что он без меня смог оформить продажу моей квартиры,   даже не посоветовался при этом. Слава Богу, он не стал упираться и отдал мне всю сумму за нее. Может, правда, просто хотел этим жестом показать, что отбырать ничего у меня не собирается. И я , подумав так, верну свои  миллионы в общую копилку, тем более, что  с его стороны вклад неизмеримо больший. Адвокат, к которому я обратилась когда мы разъехались из аэропорта в разные отели, чтобы остыть от дискуссии о роли мужчины и женщины в семьи, происходившей очень громко в самолете, усмехнулся и сказал, что по суду я могла бы получить в таком случае больше денег, так как причитается мне половина. Но я усмехнулась в ответ: кэш был в наличных долларах. Мы же ехали не в Россию тогда, год назад. А сумму наличных суд контролировать не может.

В отеле в ресторане в 10 часов вечера  встретилась с риэлтером. Он оказался этаким не очень молодым Кеном. Образ дополняла розово-серая льняная рубашка  и интерьер г  отельного ресторанчика на пять столов - этакая коробочка в цветочках и листочках. Мужчина довольно - таки самодовольным и респектабельным.   Показал мне на своем ноутбуке семь вариантов квартир. Ни один не понравился, Кен распрощался, пообещав до завтра найти что-то еще и ушел. Я допила кофе и неспеша поднялась по лестнице, чтобы размяться. и я вернулась на свой этаж и уже почти дошла до двери своего - вполне типового, но приличного номера, когда одна дверь резко распахнулась и меня втянули в нее, зажав рот рукой сзади. Я пыталась повернуться, вырывалась чтобы заорать, но получалось только мычать, пока  мужик , придавив меня к стене всем телом стаскивал с меня  трусы под платьем и высвобождал свой член из трусов, судя по голой волосатой ноге, упершейся в стену, он был уже голым изначально. От возбуждения он сопел мне в ухо, схватившись за него зубами, чтобы я не пыталась обернуться. Мне было больно и страшно, но я решила перестать вырываться, чтобы мужик меня не убил. Силища у него была просто огромной, меня подкидывало на его вулкане, который излился лужей. Потом он вытолкал меня за дверь и захлопнул ее. Я на подгибающихся ногах побежала на рецепшен. Смущенная девушка - портье дрожащими руками  набирала номер полиции.

-У вас что - маньяк появился? - спросила я, подозрительно оглядывая всех трех мужчин, которые шли друг за другом  через холл. Полицейский приехал быстро - усталый небритый и прпахший непердаваемо ужасныи "кирзовым" запахом. Он установил, что но мер, в который меня затащили, вообще не сдан. И что у одной из уборщиц пропал сегодня мастер-ключ от всех дверей.    Когда мы зашли в тот номер, где все случилось, все следы были вытерты каким-то полотенцем и его в номере не оказалось, скорее всего подкинет в служебное помещение. Почуяв висяк полицейский - капитан Тютюкин - спросил с надеждой на отрицательный ответ буду ли я писать заявление, потом освидетельствование. Поняв, что перспектив поймать насильника нет, я, вздохнув, отказалась. И пошла в свой номер. Но не успела я нашарить свет в  выключатель в коридоре, как все тот же волосатый захлопнул дверь и снова поимел меня в оридоре, потом на кровати, потом , когда я после акта сползла на пол в кромешной тьме - окна он закрыл шторами блэкаут и попыталась залезть под кровать, он поимел еще раз и чуть шею не свернул. Я перестала сопротивляться и в конце концов спазмы сжали нас в одно и я закричала от удовольствия. Тогда насильник нашарил выключатель лампы на тумбочке и включил свет. Рядом со мной на полу сидел мой собственный муж. И я начала его лупить по голове и телу сперва всерьез, а он в ответ смеялся. Ну и я  в конце концов захохотала. Это было такое облегчение узнать, что это не маньяк, что я буду жить, что это мой собственный муж. Правда, не тот, кто однозначно родной и понятный...

Почему я тебя не узнала? - отсмеявшись удивилась я

-Другой парфюм.- Со счастливым видом сообщил он.

-А если б я все же написала заявление?

-Я же мент, я не оставил следов.

-А во мне?

-А мои следы в тебе логичны и пока законны. Надеюсь, разводиться мы не будем.

Этот словесный пинк-понг состоялся еще когда оба почему то так и сидели на полу.

-Хватит вести половую жизнь - пошутил Ричард, помогая мне подняться на кровать. Но я тут же с нее  встала и пошла ставить чайник. В холодильнике нашарила орешки и шоколадки и мы уничтожили их даже не дождавшись пока вода вскипятится - так оба захотели есть.

-Найди там что-нибудь еще - умоляющим тоном попросил мой высокий блондин, который для того что б подойти к столу и пересесть в кресло натянул быстро халат из ванной. Мне пришлось накинуть на себя его рубашку, поднятую с пола. И при этом я подумала, что это так... банально, как кадр из фильма, и так реалистично. Наши лица в свете настольной лампы почему то выглядели розоватыми из-за абажура.

В холодильнике было только спиртное и еще палочки Твикс. Не густо для пятизвездочного отеля.

И мы налили коньяк в чай, потому что я включила кондиционер и он был установлен на температуры глубокой осени, за окном в Сочи и то было теплее. И алкоголь развязал мне язык.

-Давай поговорим, - попросила я . Ричард напрягся. Подумал что я продолжу бурный спор из самолета, который привел нас к идее развода. Поэтому я поспшила его успокоить:-Нет, не о разводе. Не о том, что ты поставил меня перед фактом, лишив квартиры. Мы просто никогда с тобой не говорили толком. Только по бытовым делам. Ну, не считая того, что я слышала как ты по вопросам твоего горя из-за бывшей жены, точнее о том, из-за чего она повесилась, ты говорил с Аликом. Я все слышала. Но я не встревала тогда в ваши разговоры в другой комнате, что не  согласна с Аликом в том, что ты очень сильно давил на нее и потому даже маньяк казался ей лучшей альтернативой чем ты. Дело в том, что ты просто никак к ней не относился. Даже плохо. Твоя зацикленность на работе, жесткость, приносимая оттуда неизбежно ее пугала больше. Даже с извращенцем и убийцей она была... не одна. Я тоже чувствовала этот бронированный купол над тобой, ведь ее поступок только его упрочил, акрыл последний шлюз "с тыла". И если ты сейчас озвучишь все свои мотивы брака с не, отношений со мной - без прикрас и скидок на мое нежное сердце или женскую глупость, то я все пойму и все прощу. И развода не будет. А если не откроешься, то даже наш бурный секс тебя не спасет от того что завтра я отнесу заявление на развод.

Ричард опустил веки на свои стальные глаза, которые только что были прозрачно-воздушными И мы молчали напряженно несколько минут.

-Окей, согласен. Мы уже поженились, а так и не попытались узнать кто мы такие. Это потому что ты меня, прямо как у Шекспира "за муки полюбила, а я тебя - за состраданье к ним". И сама знаешь, придушил Отелло Дездемону в конце. Я так не сделаю, можешь не бояться. Хотя после ее поступка я стал бояться сам себя. И продав твою и свою квартиру я хотел как бы нам обоим отрезать пути к отступлению. Потому что именно вчера, когда мы разъехались по разным отелям, когда я понял, что тебя потерял, я и понял. что ты мне не просто удобна, а что боль от  утраты тебя больнее всех остальных болей. Но я понял, что ты не станешь со мной общаться после того, что я тебе наговорил в самолете.-Наорал, - уточнила я.

-Согласен, - Он открыл глаза и ухмыльнулся.- Это ментовская манера добиваться признания - запугиванием. И изнасилованием я хотел тебя ... запугать, показать тебе, что, оставшись одна, ты снова будешь в опасности. Ведь твой -то мотив общения со мной как раз и состоя в том, что мое присутствие в твоей жизни ограждало тебя от бывшего, который тебя избил и продолжал бы пробиваться в твою жизнь, если б я не стал механическим препятствием на его пути. Ну а моя выгода была в том, что ты от меня больше ничего и не хотела. Потому что я даже мужчиной перестал быть из-за самоубийства бывшей. Но потом я тебя  ... разглядел. Алик мне о тебе рассказал что сам знал. Ну и людей я читаю как букварь. Ты... ты ... святая. В том смысле, что ты человек, который принимает ту форму, которую хочет видеть в тебе мужчина. И поэтому я хотел сразу сделать тебя не формальной, а ... нормальной женой и хозяйкой большого дома, чтобы ты приняла эту роль сразу и навсегда.

Итак, я сейчас тебя спрашиваю: -Ты согласна стать моей женой?

-Я согласна не стать, а остаться, - ответила я ему.- И пообещай, что мы будем разговаривать. и теперь скажи, чем ты собираешься заняться тут. Пойдешь в полицию?

-У меня же еще нет гражданства, зато есть деньги. И я полумал, что пока мы оформляемся тут, давай будем писать детективы. Или сценарии сериалов. Я заню столько случаев, а ты... у тебя такой вид, бедто ты ... стихи пишешь. А надо прозу.

Увидев обиду на моем лице после  последнего слова, он рухнул с кресла на колени пере дом ной:

-Я имел в виду, что надо на продажу. А стихи, они как душа, ими лучше не торговать.

-Выкрутился, - только и успела сказать я, прежде чем  меня опять обняли, подняли и понесли на брачное ложе. Все как в романтических фильмах - в красивом номере в гостинице, первая ночь с обновленной версией мужа.

А утром в ресторане гостиницы за завтраком я встретила... мужчину моей мечты. Нет, не актера или режиссера, вообще не медийного божка. Просто увидела его  лицо, когда он, размышляя о чем-то, рассеянно тыкал вилкой в тарелку, не всегда попадая по еде. Таких огромных глаз с пушистыми ресницами я не видела ни у кого. Но достались они  не романтичному парню с кудрями, а уже немолодому бруталу с резкими чертами лица и большими, красиво прорисованными губами. В нем чувствовался возраст, что то около пятидесяти. Очень странно смотрелась на загорелом теле выгоревшая до бледно розового цвета майка.   Эти качели во мнении о нем просто завораживали. Он наконец заметил мои разглядывания в упор и усмехнулся насмешливо, мол, еще одна... Я  опустила глаза и покраснела. А потом воровато посмотрела на мужа.   Он спросил дрогнувшим голосом:

-Кого то из прошлого увидела ?

-Нет, из будущего. Надеюсь.

Ричард развернулся в сторону того места, куда смотрела я и увидел объект. Все остальные, кто там был при всей их респектабельности и регалиях - отель то пятизвездочный, сливались в серую массу. К тому же, увидев маневр Ричарда, мужчина ему кивнул головой: не то поздоровался, не то представился.

На лице у мужа заиграли желваки.

-Мы же вроде собрались не разводиться?! - возмутился он .- Да ты  посмотри на него и на себя! Он ахалтекинец, а ты - пони. - Ричард прорычал это очень громко и возмущенно.

А незнакомец встал из-за стола и подошел к нашему-Разрешите представиться - конь в майке.

Протянул руку Ричарду и тот автоматически протянул ее для пожатия.

Потом протянул руку мне:

-Тим. А вы?

-А я пани Пони, - подыграла я Тиму.

-Мужик, иди своей дорогой, мы только что с женой решили не разводиться, и тут ты засиял на горизонте. - в голосе Ричарда слышалась мольба. Он словно признал физическое превосходство противника.

Тим сел за наш столик с нагловатой самоуверенной улыбкой.

-А я как раз семейный психолог. Могу оказать услугу и "доразвести" вас. Вы не можете быть счастливыми. Вы в душе садист, а она не хочет быть жертвой.

-Не уйдешь сейчас, получишь по роже, - Ричард заиграл мускулами.

- А я как раз хотел сказать тебе, с кем можешь быть счастлив ты. Вон, смотрит на тебя весь завтрак девушка -официантка. Она красивая и будет тебя обожествлять. А пани Пони, нужен кто-то кто будет отпускать на волю или к сердцу прижимать по ее просьбе, сильно не нагружая.

-Мне нужен... ты, - вклинилась я в разговор.- Хоть ты  совсем непригоден для брака и уж точно разрушишь меня до основанья.

-Но затем мы наш, мы новый мир построим... Так что можно уже начинать.

Как в плохом кино он написал свой номер телефона на салфетке, поднялся и ушел.

Судьба не дала нам сойтись снова. В тот же день мы подали на развод, и уже следующую ночь я спала-не спала в номер у Тима. А Ричард вернулся в ресторан, поговорил с официанткой. И увел ее в свой отель... Так у нас обоих начались романтичпские радости. просто мы оба умные и поняли, что Тим прав - не парные мы, просто были тылом друг друга в трудные времена. Но они кончились тут, в городе у моря.

КОНЕЦ