ДВОЕ Глава 8

Наступила зима. В начале декабря пошёл снег. Элиз встала рано утром, из окна лился белый свет, хотя рассвет ещё не наступил. Деревья, земля и постройки покрывал бело-голубой снег, который согревал от морозного ледяного ветра землю и давал защиту. Элиз смотрела на эту нетронутую красоту с замиравшим от восторга сердцем. Природа погрузилась в спячку, ночь заканчивалась, но ещё было несколько минут до появления солнца, и покой вокруг навевал мысли о прошедшем счастье.

Она оделась и вышла во двор. Первые отпечатки на снегу как первые борозды страданий на сердце. Разница лишь в том, что сверху выпадет новый снег, который заметёт отпечатки и белое покрывало будет опять нетронутым. А вот раны в сердце затягиваются долго, хотя время лечит и боль уже не так сильно беспокоит, но память остаётся. В отблесках глубоко в душе мерцают воспоминания о радостных днях, часах и минутах в кругу дружной семьи, улыбка Игоря, звуки его голоса, его шутки, его ласки по ночам, его крепкие объятия, вкус терпкого поцелуя. Нельзя об этом думать, всё осталось в прошлом и воспоминания приносят бессмысленную боль. Элиз уже переживала вторую разлуку и знала, что эти образы будут становиться со временем более размытыми и сохраниться только грустная тоска и приятные ощущения из дней прошлого.

Первый луч солнца неожиданно рассеял утренний сумраки мгновенно снег, окутавший всё вокруг, заискрился разными цветами радуги. Великолепное сверкающее облако поднялось от земли, подгоняемое резким порывом ветра. Блестящие кристаллики снежинок закружили в воздухе, раскрашивая прозрачную мягкость непроснувшейся природы радостью движения и жизни. С ветвей деревьев посыпался снежный дождь пушистым ковром накрывая стоящее под деревом старое кресло.

Элиз пошла по снежному покрову, оставляя следы своего веса, но ей казалось, что она, как эти снежинки на ветру, не имеет массы, плывет среди кристалликов радужного солнечного сияния. Села в кресло и смотрела, слегка улыбаясь кончиками губ, на игру снежинок на ветру.

«Вот и я, как эта снежинка, блистаю разноцветием эмоций от горя до радости, утопая в холоде одиночества и согреваясь в объятиях моих сыновей. Два месяца уже прошло с того дня. Движение по дороге судьбы продолжается, цель не достигнута, я стремлюсь к совершенному миру, как в поэмах о любви. Но такое в реальности если и бывает, то только на краткое мгновение. Я ищу свою мечту и, обретя, вновь теряю. Что же мне надо сделать, чтобы получить желаемое? Какие усилия я должна приложить, чтобы преодолеть эту постоянную неуловимую тревогу ожидания? Чего я ожидаю? Новой любви? Но потом снова разлука и боль. И всё равно несравнимо ни с какими другими эмоциями это необъятное чувство, когда я люблю кого-то, отдавая часть себя и получая в ответ взаимность. Как игра в унисон дуэтом двух разных инструментов: тембр одного - высокий и нежный, а у другого – бархатный и низкий. Они сочетаются в едином полёте радости. Когда же снова эта радость посетит меня? И придёт ли вообще?   Надо подождать, и это неясное видение чувства появится. Тогда я буду счастлива снова! »

Элиз просидела так полчаса и зашла в дом. Пора было собирать мальчиков в школу, а ей надо идти на работу. Сборы, завтрак, машина, поездка, работа. И так каждый день, чтобы не выбиться из графика уравновешенного состояния души и не впасть в истерику. Одни и те же действия позволяли контролировать свои эмоции, быть в хорошем расположении духа, справляться с ежедневными обязанностями матери и педагога. О большем она старалась не вспоминать, так как расстраивалась от невозможности полного счастья.

Вечером возвращалась домой, готовила ужин, делала уроки с сыновьями, читала с ними книги или смотрела фильмы. В потом ложилась спать в зале на первом этаже на диване, потому что спать в спальне наверху не могла. Там было всё наполнено воспоминаниями о Игоре, его любви и радости, нежности и резком обладании его телом. А сейчас там было холодно и страшно одной. Элиз заходила в ту комнату только по необходимости. Воспоминания были ещё свежи и приносили боль.

По воскресеньям, так было заведено, приезжал в гости Вир, который проводил с ними весь день: водил гулять в парки, ездили в кино, в цирк, в аквапарк. Вир каждый выходной придумывал как развлечь Элиз и мальчиков. Он был предупредительным и внимательным другом и хорошим собеседником, мальчикам он нравился своей весёлостью и способностью придумывать разные развлечения. Вир делал необходимую мужскую работу в доме и во дворе, периодически проверял состояние её машины и решал многие вопросы, которые раньше входили в обязанности мужа. Элиз была ему благодарна, его спокойные выверенные мужские действия напоминали Игоря, но только если бы тот был молодым. Иногда Элиз сидела в кресле во дворе, читала книгу или пила кофе, то вдруг просто смотрела на Вира, который сильными бросками очищает лопатой дорожку от снега. Вир не переступал границы дозволенного ни словом, ни намёком, ни действием, только изредка Элиз ловила на себе его задумчивый взгляд, который он старался сразу отвести в сторону. Она не видела ничего опасного в его посещениях. Просто друг и ничего более. Элиз по-прежнему воспринимала его как мальчика, хотя он всеми своими действиями доказывал, что он давно уже не мальчик. Элиз не придавала никакого особенного значения их отношениям, кроме дружеского расположения. Её внутренний мир заморозила боль, и все её яркие эмоции были притушены и скованы льдом присутствующего состояния невесомости, небытия.

Вир терпеливо ждал, а пока помогал всем, чем мог. Подружился с её сыновьями, познакомился с её родителями, стал неизбежно необходимым другом. Дальнейшие шаги он откладывал. Элиз была ещё в состоянии стресса и усиленно скрывала свои страдания. Он знал, что Элиз не спит наверху в спальне и понимал, что воспоминания ещё свежи. Он помогал отвозить собранную одежду Игоря в благотворительную организацию. Хотя бы не хранит вещи мужа. И это радовало. Элиз не говорила о своих чувствах, держалась отстраненно и сохраняла полное внешнее спокойствие. Только в её прекрасных глазах не светились искорки счастья, как прежде, и губы улыбались сдержано. Он знал, что придёт время, и она снова будет радоваться жизни и открыто улыбаться. Он ждал, нетерпеливый волкодав нашёл внутренние силы, чтобы с непоколебимой уверенностью ждать своего звездного часа и удачи. И это ожидание медленно убивало его, по ночам спал мало и много курил, он похудел, но старался выглядеть весёлым необременённым проблемами.

Новый год Элиз и мальчики встречали с родителями, это семейный праздник. На следующий день за ними приехал Вир и повёз на разные развлечения: кино, каток, кафе, большая ёлка в парке. Мальчиками подарил подарки, они были счастливы. Вечером вернулись в дом Элиз, на ужин поели пиццу, мальчики утомились и заснули прямо на диване перед телевизором. Вир отнёс обоих наверх в спальню.

Он спускался по лестнице и задержался на последней ступеньке. Элиз свернувшись калачиком тоже спала. Он осторожно сел рядом и, не шевелясь, сидел и смотрел на свою женщину: её лицо немного похудело, да и всё тело тоже, лежала на боку, одна рука, согнутая в локте, под головой, вторая просто распласталась рядом, ноги слегка согнуты. И хотя одежда закрывала всё её тело, но Вир видел каждую клеточку её нежной кожи, и горячий поток желания накрыл его с головой. «Держать себя в руках! Нельзя притрагиваться к спящему воздушному созданию! Можно напугать! Но хотя бы прикоснуться! Только прикоснуться! » И Вир ласково прикоснулся к распущенным волосам, провел по каждому пальчику её руки, осторожно повернул ладонью вверх и, не выдержав, прикоснулся дрожащими губами, стал лизать, вновь ощущая пряный вкус её желания. Элиз пошевелилась и открыла глаза, не понимая, что происходит, спросила:

- Что ты делаешь? Мальчики спят?

- Спят наверху, - дрожь в голосе выдавала его желание.

- Почему моя ладонь мокрая? Что ты делал?

- Ничего преступного я не делал. Просто поцеловал.

- Но мы же договорились, что ты не будешь надеяться на какие-то отношения. Ты – просто друг. Я не хочу и не могу дать тебе большего. Никогда не делай этого ещё раз, а иначе мне придется запретить тебе приходить в мой дом! – Элиз была в смятении, от поцелуя рука не может быть мокрой. Что же это был за поцелуй?

- Хорошо, Прости. Я больше не буду. Обещаю! Поверь! Точно не буду!

Вир испугался, что она его прогонит и тогда даже видеть её будет невозможно. Он наклонил голову и, подняв глаза, умоляющим взглядом снизу вверх смотрел на Элиз, как делает виноватый ребёнок.

Элиз встала с дивана и сказала, что пора прощаться. Вир не противоречил и, попрощавшись, ушёл.

Прошло ещё три месяца. Полновластно вступила в свои права весна. Апрель. На деревьях появились нежные клейкие листочки, во дворе на земле пробивалась трава, первые цветочки прорывались свозь оттаявшую землю. Природа просыпалась и птичьи голоса наполняли воздух, запах плодородия окутывал всё вокруг. Солнышко вставало из своей обители ночного сна с каждым днём всё раньше и раньше. А днём лучи небесного светила нагревали землю, радовали глаза людей ярким отражением в окнах. Ветер приносил тепло влажного воздуха и запахи лесов и полей.

Всё вокруг радовалось наступлению весны и Элиз тоже. Она чаще сидела под деревом в своем кресле, поставив чашку с кофе и переносную колонку на маленький столик, с книгой в руках, читала и слушала музыку. На её лицо вернулись здоровые краски, глаза блестели, и улыбка стала более естественной и радостной. Сердце её оттаяло и готовилось к новому чувству. Прошло полгода, тяжесть ушла и боль отпустила. Она пыталась вернуться к своему привычному настроению счастья, чаще смотрелась в зеркало, особенно по утрам, слушала любимую музыку и даже пробовала играть на фортепиано. Душа Элиз хотела любви и счастья, несмотря ни на что!

В субботу отвезла детей к родителям и осталась одна, чтобы убрать и отдохнуть наедине с собой: посмотреть любимый фильм, послушать музыку, потанцевать перед зеркалом. Она с детства очень любила переодеваться в разную одежду мамы и, представляя себя кем-нибудь, танцевать, петь или разыгрывать спектакль. Зрителей для этого действия не требовалось. Такое развлечение поднимало настроение и удовлетворяло хоть отчасти появившееся желание любви. Ногти на руках и ногах накрасила темно-вишневый цветом. Она переоделась в синюю обтягивающую юбку немного выше колен и ярко бордовую блузку с глубоким вырезом, под одеждой было надето сексуальное черное бельё и чулки с поясом, надела туфли на высоком каблуке. Наложила на веки светло-сиреневые тени и подвела коричневым карандашом стрелки под глазами, подкрасив немного губы в свой собственный тон. Надела длинные золотистые серьги и цепочку, которая уходила вглубь выреза. Надушилась восточными духами. Очень громко включила сексуальную музыку и стала танцевать перед громадным зеркалом, где было видно её отражение в полный рост. Радость накрывала её волной, и тело приятно покалывало от возбуждения музыкой в сочетании с движением. Любимое занятие распаляло её природную сексуальность и размораживало внутреннюю скованность.

Звонок в дверь прервал её занятие. «Кого принесло? Я так хорошо проводила время! » Открыла дверь. Там стоял Вир. Элиз растерялась. Но Вир взял инициативу на себя:

- Можно зайти к тебе в гости? - и посмотрел на неё с ног до головы с таким вожделением, что у неё чуть не подогнулись ноги.

- Заходи! Я тебя не ждала. Сейчас переоденусь и тогда поговорим.

- Зачем ты собираешься переодеваться? Мне и так всё нравится. Ты одета как для танцев. Ты хотела пойти в клуб без меня? – и в его голосе послышалась скрытая угроза и что-то ещё.

- Нет. Я никуда не собиралась идти. Просто танцую дома перед зеркалом.

- Но так как ты одета для выхода, то мы могли бы сходить в клуб на танцы.

- Но у меня траур!

- Сегодня, как я понимаю, твой траур закончился? Перестань сопротивляться и пошли потанцуем! Надо показать такую красоту людям! – и он окинул её ещё более обжигающим взглядом, отдельно остановившись на углублении между выпирающих из блузки грудей.

- Ладно. Пошли! Я только возьму сумочку.

- Вот и отлично! Я жду тебя в машине!

И Вир полетел в машину как на крыльях, мысли сбивались в его голове в неразборчивую кучу бессвязных слов, и только одно четко звучало в его воспаленном сознании: «Элиз – моя! Она – моя! Моя любовь! » Его нетерпеливый волкодав дождался своего часа, едва сдерживая свой эмоциональный взрыв. Элиз села рядом и его глазам открылись оголённые колени и часть бедра в черных чулках. «Боже! Только бы не наброситься на неё прямо здесь! Терпение! Сегодня всё будет! Не смотреть! » Его оружие напирало изнутри на змейку, и дискомфорт уже давал о себе знать. Они подъехали к клубу, из которого доносилась музыка.

Вир вышел из машины и, обойдя с другой стороны, открыл дверцу и подал Элиз руку. Она удивлённо подняла на него глаза:

- Не ожидала, что ты стал таким джентльменом! – и положила свою ручку в его большую горячую ладонь.

- Давай договоримся перед тем, как войти.

- О чём?

- Ты пришла со мной, и будешь танцевать только со мной, и уйдёшь то же со мной! Других вариантов я не приму!

- Как ты скажешь. Я не собираюсь искать в клубе мужчину, хочу потанцевать и всё!

- И если даже соберёшься искать мужчину, то сегодня не будешь этого делать. Хорошо?

- Да, что ты так переживаешь! Я же сказала. Хо-ро-шо!

- Тогда пошли! – и он по-собственнически обнял её за талию, давая понять всем мужчинам вокруг, что это его женщина.

Они заняли столик, заказали Элиз коктейль, а Виру - сок. Он понимал, что сегодня и так пьян от шлейфа её духов, оголённых частей её тела и искрящихся весельем глаз.

Заиграла музыка, Элиз пошла танцевать и Вир не оставлял её одну ни на минуту, даже курить не выходил. Слишком уж лакомый кусочек представляла его спутница, каждый в зале хотел быть на его месте, её изгибающееся тело, сумасшедшие вращения бедрами, руки, летающие над головой, и искрящийся смех. Все как в тот первый раз! Только теперь Вир знал, что никто не может заменить эту волшебную женщину и её принадлежность определена! Элиз – его!

Танцевали до поздней ночи, потом поехали домой. Вир зашёл к ней выпить кофе. Его так долго не утоляемые желания разрывали его на части, он сдерживал свои порывы из последних сил. Пил этот дурацкий кофе! А хотел ощутить вкус совершенно другого напитка! И подошёл к Элиз на расстояние вытянутой руки и прямо сказал:

- Я очень тебя хочу! Так давно мы не были вместе! Согласись сегодня быть моей, даже если завтра откажешь мне в дружбе! Ты согласна?

Элиз смотрела на него, чувствуя нестерпимое желание соединиться в ним, но не знала, как быть с этим потом.

- Пожалуйста! Я уже долгие месяцы умираю от этого желания! Ответь!

- Да! Я тоже хочу тебя!

Это был именно тот ответ, который Вир ждал…