Возвращение продолжение Кто в доме хозяин?. Рассказ как меня ебали в мою пизду хозяин и не давал мне самой кончить

Дэн вышел на улицу, увидел, что небо чистое и увидел сокола, он опять сидел на углу крыши дома и смотрел на участок и на Дэна. Подошла Дже Хва.

- Видишь, сокол прилетает, - сказал Дэн, - что-то это значит, ведь он не улетает.

Дже Хва явно настроенная на другое, прищурившись посмотрела на сокола, и улыбнулась. Дэн сделал четыре шага в сторону сокола, сокол пригнул шею вниз и вытянул её, но не улетал.

- Девять ночей я буду спать отдельно от тебя, - сказал Дэн.

Дже Хва сделала удивлённые глаза и перестала улыбаться.

- То, что сокол улетает – это что-то значит, - сказал Дэн, - хочу узнать, что.

- Неужели плохо прижаться так друг к другу, - сказала Дже Хва, проводя пальцем снизу-вверх по груди Дэна.

- Если обниматься и тем более сливаться, то теряешь энергию, которая нужна для получения, а потом и распознавания знаков, - сказал Дэн, - и почему сокол не улетает? Это какой-то знак.

- А что такого ценного в знаках? – спросила недовольная Дже Хва.

- Знаки нам показывают, правильно ли мы делаем или нет, - сказал Дэн, - человек думает, что он правильно действует, он всё рассчитал или он очень хочет верить в ту идею, которая ему принесёт то, что он хочет, а там раз – и не то, и он не получил то, что хотел или получил, а оказывается это не то. И логика с интуицией ему не помогла.

- Вот ты делала выбор в своей жизни? – спросил Дэн.

- В жизни решали за меня, я не сопротивлялась, хотя была недовольна Ма Тэном, он ничего не мог и в близости тоже, - сказала Дже Хва. – Но они так и живут и ничего.

- Им трудно, что они не сделали выбор? – спросил Дэн.

- Трудно, но они считают это терпимо, - сказала Дже Хва. – А тот, кто сделал пошёл на что? Вот ты сделал выбор?

- Я чувствовал, что сверх возможности – это самое приятное, что можно получить и пошёл по этому пути, - сказал Дэн.

- Это не для меня, - сказала Дже Хва, - я живу обычной жизнью, как многие женщины, мне с тобой хорошо и дочка есть. А вот стал человек ваном и подчинил себе народ, а его раз и свергли и стал другой ван, он сделал ошибку – не смог прокормить людей – и его уничтожили. Итак, сколько уже ванов сменилось? Они в начале делали что-то для народа, а потом увеличивали налоги и это вызвало недовольство людей, гнёт привёл к тому, что рабочие создававшие китайскую стену поняли, что могут умереть, так как не успевали на её строительство, и их распустил Лю Бан, который, воюя потом с Сянь Юем, победил его хитростью.

- Молодец, только потому что он был грубым и говорят высокомерным, но при этом гуманным и не жестоким он стал сомневаться в своем генерале Хань Сине, - заметил Дэн, - если бы мне был предан генерал я бы не желал уничтожить его, а разногласия разрешил бы в разговоре. Какой ты хань Гао-цзу?

После девятой ночи утром Дэн встал и увидел, что сокол сидел на краю крыши вольера фазанов. Фазаны посматривали на него, нервничали. Дэн подошёл к вольеру, сокол не улетел, а отодвинулся, как будто собирался улететь. Дэн направил на него руку, сокол взлетел и описал полукруг в небе. Дэн решил проехать к тому месту, где он увидел молодого человека с девушкой: «может, что увижу», решил он.

Но там, где он их увидел никого не было, он проехал вперёд и спустился в лощину горы, где увидел девушек с кувшинами. И тут он увидел мужчину в серой хлопковой одежде с посохом. Он смотрел куда-то вперёд. Дэн слез с коня и приветствовал его поклоном, сложив руки.

- Вы во что-то вглядываетесь, уважаемый? – спросил Дэн.

Тот повернул к нему своё лицо, на вид ему было лет 45, но внешне нельзя было определить его возраст, он не был напоказ. На лице не было морщин, у глаз, оно было гладкое.

- Когда вглядываешься, можно увидеть разного рода вещи, - сказал мужчина, налетевший порыв ветра колыхнул его хлопковые одежды, хотя ветра не было до этого.

- И что же Вы, уважаемый, увидели? – спросил Дэн.

- Вроде всё спокойно, но приближается хаос, - сказал мужчина, - можете противостоять хаосу?

- Частично могу, - сказал Дэн. – как Вас зовут?

- Дзяо, - сказал мужчина.

Внизу лощины появились два всадника и четыре человека поспешали за ними. На конях были Фэн и Цэ и Цэ был не в духе, он хотел вызвать духов, но ничего не вышло, а он расстраивался, когда не выходило. Поравнявшись с Дэном и Дзяо, всадники посмотрели на них, Дэн и Дзяо низко поклонились. Всадники попридержали коней и окинули взглядом Дэна и Дзяо.

- Эй, ты можешь вызывать духов? – так обратился Фэн к Дэну.

Дэн засомневался, не готов он был к такому вопросу, но не было времени думать и сказал:

- Могу.

- Вызови душу моей первой умершей жены, - сказал Фэн.

Дэн ударил своим посохом по плоскому камню, за спиной всадников упал крупных размеров охранник лицом прямо в камни и появилась бледная тень в белых нарядах и встала у камня, по которому ударил Дэн.

- Мэн Юань, это ты? – спросил опешивший Фэн. Та молчала, склонив голову и не смотря на Фэна.

- Почему она молчит? – спросил Фэн Дэна.

- Есть духи, которые разговаривают, а есть которые не говорят ничего, - сказал Дэн.

Это не понравилось Фэну, он решил убить Дэна и сказал:

- Вызови тех духов, которые разговаривают.

- Позвольте тушеницу и кисть, - сказал Дэн. Ему дали кисть и тушеницу. Дэн кистью написал на плоском камне заклинание и поклонился, распрямившись он ударил посохом по камню. Опять упали другие два охранника и появились два тёмных высоких духа с недовольными лицами и горящими глазами и поставили перед Фэнем двух связанных узников. Фэнь всмотрелся — да это же его отец и мать!

Они ударили челом перед Дэном:

— Наш недостойный сын был к вам непочтителен, он заслужил десять смертей. — и принялись бранить Фэня: — Пусть твои дети и внуки не смогут прославить отца и деда! Ты чем-то прогневил духов, раз они все время обращаются так с нами, родителями!

Фэнь испуганно отшатнулся с конём и запричитал, поспешно спустился с коня и с низким поклоном просил Дэна простить его проступки, его трясло.   Но Дэн с отстранённым настроем пытался поднять Фэня, причем охрана даже не пыталась подойти, сторонясь.

- Вы хотели меня убить, - прошептал при этом Дэн, - а в чём я перед вами провинился?

- Я виноват, вы ни в чем не провинились, это мои низкие мысли, - взволнованно лепетал Фэнь, от его высокомерия не осталось и следа.

А двое духов с недовольными лицами и горящими глазами оставили отца и мать и грозно подступили к Фэню, тот упал на колени, поднял трясущиеся руки, как бы защищаясь.

- Стоит ли следовать за своими привычками, господин Фэнь, они могут завести не туда, - сказал Дэн, - идите.

Фэнь поспешно сел на коня, и процессия быстро ускакала вдаль. Всё это время охрана и второй всадник не смели вмешаться. А рядом стоял мужчина с посохом. «Какое унижение, - думал Фэнь, меня при прислуге так унизить». Он не мог долго прийти в себя. Цэ его пытался успокоить, говоря: Это же я хотел оживить дух столь дорогой мне жены, я ценил её за поиски истины и находчивость, преданность и честность. Но вот она со всеми этими достоинствами погреблена. Но Фэн не мог успокоиться.

- Это сделали Вы, - сказал Дэн, - я такого уровня не достиг, а всё так выглядело, как будто это сделал я.

- Сила – что это такое? – сказал Дзяо, - сила непостижима.

Дэн упал перед ним на колени и произнёс:

- Научите меня учитель!

- Посмотрим, - сказал Дзяо, - то, что ты воздерживаешься даст, возможно, тебе шанс.

- Да, не получалось и с женой, - сказал Дэн, она не давалась, так как мало было мяса, не всегда удавалось кого-то поймать, животные уходили дальше, чтобы не встретиться с людьми, поэтому годами ничего не было, но я искал законы Неба, Гор, а открываются законы только тем, кто имеет силу, так, что воздержание приоткрыло мне некоторые знания.

– Если вы не решаете за себя, то почему хотите решать за других? – спросил Дзяо.

- Если видно, что человек нуждается в помощи – можно помочь, - сказал Дэн, - хотя потом могут возникнуть такие качества в человеке, которому помог, что пожалеешь о том, что помог. Я иногда и за себя решаю, люди могут же помочь.

- Люди создают шум, когда их много, иногда там слышны связанные предложения, - сказал Дзяо.

- Вы освободили меня от опасной ситуации, - сказал Дэн, - вроде бы Вы тоже как бы решили за меня.

- Тут ты меня поймал, - сказал Дзяо, - но нужно показать тебе, куда стремиться.

Дэн вспомнил одну историю и спросил Дзяо:

- Возможно ли увидеть вана Чжан И?

- Возможно, - сказал Дзяо. – пошли. Они прошли с ли и остановились на плато, где лежал плоский серый камень. Камень нагрелся на солнце и к нему не хотелось прикасаться. Дзяо легонько взмахнул рукавами халата и произнёс молитву, подняв лицо и вверх руки к небу. Но ничего не происходило, так же ярки были листья на деревьях, что на них невозможно было смотреть и на кусты, и на камни, было давление со всех сторон и вот оно усилилось и у Дэна всё закружилось и он упал, а когда смог привстать, то увидел, что рядом с этим плоским камнем стоит худой невысокий мужчина в сероватом невыразительном халате с задумчивым лицом и изогнувшись сосредоточенно смотрит вниз.

- Вы ван Чжан И? – наклонился и спросил Дэн.

Мужчина немножко повернул голову и чуть посмотрел на Дэна, но ничего не сказал, в нем чувствовалась значимость.

- Я знаю, ван, Вы были могущественны при жизни, но вы спрятали три клада, вам они точно не нужны, так покажите их мне, - сказал Дэн.

- Почему это не нужны? – спросил мужчина, - я о них помню, спрятаны они хорошо и то и другое мне приятно, - и он совсем распрямился и заложив руки за спину уставился далёким взглядом на Дэна.

- Клад – всегда нужная вещь для тех, кто может его использовать, - сказал Дэн.

- На что ты их направишь? – спросил ван.

- Я буду помогать тем, кто будет развивать знания о постройках домов, о создании работы, которая поможет процветать этим людям, причем они не будут корыстны, - сказал Дэн. – сам я тоже не корыстен, наслаждаться видом сокровищ не заинтересован, меня это не вовлекает.

- Ну это нормальная цель, - сказал ван, - а то просто пропадут.

- Кто? – спросил Дэн.

- Сокровища и люди их получившие, - сказал ван. – Лучше всего прятать сокровища в пещерах, не надо ничего выкапывать, а там как их найдёшь?

Дэн выжидательно смотрел на вана. Ван посмотрел на Дэна и наконец сказал:

- Моя праправнучка Бай Джи нашла моё захоронение и приходила на него и была почтительна, поставила плиту, разыщи её и половину отдашь ей, идёт?

- Идёт, - сказал Дэн.

- Под горой Тянь у истока реки Лицзы есть пещера, укажет на неё синсин, если пройти внутри неё три расширения, то слева у стены будет стоять гладкий камень, а рядом спрятан клад, - сказал ван.

Дэн поклонился вану и дух вана исчез в воздухе, не сказав более ни слова.

- Пойду искать, - сказал Дэн Дзяо.

- Не буду мешать столь ответственному занятию, - сказал Дзяо и исчез.

Дэн вернулся домой и сказал Дже Хва:

- Я был счастлив с тобой.

Та удивленно на него посмотрела: Что это значит?

- Мне показали совсем другой мир, я под впечатлением. Ван рассказал мне, где спрятан его клад, надо бы за ним сходить.

Дже Хва продолжала удивляться, а Дэн вспоминал вана, он явно был духом, сосредоточенным духом.

На следующий день Дэн попрощался с женой и дочками и отправился за кладом. Это было направление, в котором он никогда не ходил. Сперва шли возделанные поля, которые тянули крестьяне на ли. Потом стали увеличиваться горы с той и, с другой стороны. Было ещё рано и было прохладно. В чистом синем небе Дэн увидел точку, «возможно, это тот самый сокол, что приметал на участок и сидел на бамбуковой крыше», подумал Дэн.

Люди шли за быками и на телегах везли продукты в корзинах, кто-то шёл без быков и без лошадей с мешками, привязанными у спины. Они все в заботах, подумал Дэн, я тоже напряжён, что будет дальше? Далеко идущих намерений у этих людей нет. Они не думают о развитии возможностей, только довести, продать, накормить семью. Они хотят произвести впечатление, и я хочу произвести впечатление, но на кого? На себя? На девочек и тогда и мне будет приятно. Дороги – они отодвигают связи с теми, кого покинул в доме, ты отвлекаешься и думаешь о своём пути. Ещё могут появиться знаки, которые покажут, что надо делать, предупредят. Мысли приходят о женщинах. И женщина – это испытание всегда: им надо помогать, не знаешь какое коленце она выкинет в будущем, и я как-то не вспоминал женщин, которые встречались на моём пути, в том числе и сильных и с сильной интуицией.

Так Дэн ехал целый день и когда уже стало темнеть стал попискивать место для ночлега. Он не хотел укладываться на широком пространстве, мало ли кого это заинтересует? И он надеялся дойти до деревни. Когда уже заметно стемнело, он увидел бамбуковые крыши домов и постучался в один.

Вышла худая невысокая девушка чуть выше среднего роста в хлопчатых одеждах и спросила: что ему надо?

- Можно ли у вас переночевать? – спросил Дэн.

Девушка пригласила войти.

- Я вас размещу, но у меня одна набитая сеном циновка, разделим её, - сказала она, глянув на Дэна.

Дэн согласился и хотел сразу лечь, они легли спать. Спали они без движения и проснулись, когда уже ярко светило солнце в бумажные окна.

- Далеко идёте? – спросила девушка, занимаясь маленькой дочкой, которая неотрывно смотрела на Дэна своим неокрепшим взглядом.

- Далеко, на запад, - сказал Дэн.

- А мы тут в деревне живём, выращиваем дыни, едим ангелику, чумизу, рис выращиваем в полях, - сказала девушка.

- Как тебя зовут? – спросил Дэн, кивнув.

- Иинг, - сказала девушка.

- А меня зовут Сюй Шу, - сказал Дэн, - но все зовут «Дэн».

- А чем занимаешься? – спросила Иинг, оживившись.

- Строю дома, печки кладу, - сказал Дэн.

- У меня печка, заезженная так, что удивительно, что ещё не развалилась, - сказала Иинг, - это от излишнего внимания к ней.

Дэн осмотрел печку, потрогал замазанные щели глиной.

- У меня муж отправился в страну Девяти Источников после того как повредил зуб, - сказала Иинг. – У него все зубы были не белые, странные.

- Когда смотришь коня, посмотри его зубы, когда смотришь человека…посмотри его зубы, - сказал Дэн.

- Я и не хотела выходить замуж, - сказала Иинг, - родители надавили, говорили: как это без мужа, женись. А он мне не нравился, он как-то всё делал так, что застревал там, пойдёт по камням в горной долине – застревает, ищет хворост – застревает, шустро у него не получалось, не тот он человек, чтобы его ценить. С зубом застрял окончательно. А мне что он был, что его нет – одно.

- Мне было приятно с тобой, - сказал Дэн, улыбнувшись хозяйке, - я сейчас поеду, а на обратном пути зайду, - и поклонился.

К нужной горе он приблизился, когда Солнце было в зените, люди здесь не попадались, как и тропы на многие ли. Дэн уже ничего не думал, монотонность пути отняла внимание к чему-то не имеющему отношения к пути. Вправо начиналась щель меж гор, в которой дальше рос бамбук, журчала речка. Бамбуку было видно здесь хорошо, так как он рос часто и интенсивно. Дэн, сойдя с лошади, полез через бамбук, по которому ползли на тонких стеблях диоскореи, и вскоре вышел на плато.

Плато было очень живописно и уютно, тут тёк ручей, в котором были видны темные спинки рыб, вокруг были деревья в лианах, камни, а дальше видна была гора. «Это и есть исток реки Лицзы, а это гора Тянь», подумал Дэн. Гора конусом поднималась вверх и отличалась от соседних серых гор цветом, с какой-то синевой и была меньше. Дэн прошёл дальше по ручью вверх и вышел к основанию горы плавно поднимающуюся вверх. Помня, что ван сказал, что «на пещеру укажет синсин», Дэн стал осматривать камни. «Синсина я, конечно, не видел никогда, но, наверно, увижу, он же живое существо». Но ничего не происходило, а звуки все глушил журчащий поток речки. Дэн снял удила с лошади и пустил её есть траву, а сам стал искать начало истока реки.

Источник выходил из груды плоских серых камней, они лежали здесь везде. Дэн встал на колени и произнёс:

- Дух горы Тянь укажи мне, Дэну, пещеру.

После этого он встал и стал осматривать основание горы. В одном месте он увидел большие частично приложившиеся камни друг к другу, они не лежали горизонтально, а лежали на склоне горы, на её подъёме.

Он отодвинул один плоский камень и ещё один и ещё три за ними и увидел углубление, вытащил ещё несколько камней. Так он докопался до мелких камней, которые тоже отодвинул. И тут он увидел сундук из потемневшего дерева окованный позеленевшими пластинами меди, замок был весь изъеден, и Дэн подцепил его мечом и открыл крышку. Там лежали кувшин из золота с орнаментом, два круглых низких инкрустированных чайника, и ляны золота. Дэн взял кувшин, он был тяжёлый, он его наклонил и из него высыпались кольца с камнями, несколько золотых цепочек.   Посмотрев вещи, Дэн разложил ляны по двум мешкам, каждый мешок он вложил в другой мешок для надёжности и повесил их на лошадь. Голова его кружилась. В кувшин он положил цепочки и кольца и в отдельный мешок чайники, эти мешки он прикрепил перед собой на лошади, затем закрыл сундук, заложил его плоскими камнями, осмотрелся и пошёл в обратный путь.

Когда он вышел из щели в долину, он сложил руки и произнёс:

- Дух горы Тянь и все те, кто мне помогал, спасибо вам, что помогли и вывели на место, где я нашёл то, что искал, - и он поклонился и вскочил на лошадь, при этом он увидел какое-то движение в небе, он присмотрелся, высоко парила там какая-то птица. Он окинул местность взглядом, Солнце уже шло на запад, деревья становились темнее. Он пошёл в обратный путь и подумал: девушку надо спрашивать согласна ли она и на что? Но он надеялся, что его ждут, Иинг. Восторги не живо прорывались сквозь путь, он это чувствовал, двигаясь к Иинг, всё-таки путь утомлял, но он ехал к ней, мысли о семье были где-то дальше к небу. Я значим для себя больше, когда чувствую девушек близких и ждущих меня, подумал он. Через стражу он подходил к дому Иинг.

Девушка вышла ему навстречу, держа за руку дочку. Дэн соскочил с лошади и подошёл к девушке.

- Рад тебя видеть, - сказал Дэн, глядя на неё и улыбаясь ей.

Девушка улыбнулась. Дэн протянул ей золотую цепочку и девять золотых лянов, она ахнула.

- Забирай, это тебе, - сказал Дэн.

Лицо девушки преобразилось, счастье разлилось по всему её лицу, она прильнула к Дэну.

- Хочу, чтобы эти вещи принесли тебе пользу, - сказал Дэн.

Девушка смотрела на него снизу в верх и моргала глазами, ноги её не держали, и она повисла на руках Дэна.

- Что это, - наконец пролепетала Иинг. Потом она посмотрела на вещи.

- Это золото и золотые ляны, - сказал Дэн, - один золотой лян – это столько же сколько 3100 медных лянов, 31 связка.

- Ты умеешь считать? – спросил Дэн.

Девушка кивнула и посмотрела на золото.

- Зайдёшь, - слабым голосом спросила Иинг. Они зашли в дом и сели на циновку, Иинг прижалась к Дэну. Они так просидели время обнявшись. Иинг пришла в себя.

- Ты мне очень нравишься, - сказал Дэн, - редко увидишь такую эффектную девушку с таким красивым голосом, как твой, ты вызываешь у меня восторг и привязанность.

- Мне сейчас надо ехать, но, не загадывая, я к тебе вернусь, - сказал через некоторое время Дэн.

Девушка посмотрела на него и приоткрыла губы, они поцеловались. Этот поцелуй дарил им счастье, которое растекалось новыми необычными волнами по ним и остались там, в каждом. Они были обновлёнными и некоторое время не могли и не хотели шевелиться.

Дэн подумал: нужны силы – путь длинный, мы сблизимся в следующий раз и отодвинулся от Иинг и сел на лошадь, Иинг смотрела на него, как он уезжал, потом добралась до циновки и упала на неё, чувства захватили её.

Дэн был в новых чувствах, он весь был какой-то новый и оживлённый, а лошадь и мысли вели его дальше.

Через некоторое время он подумал, что везет столько золота, лезут уже планы о том, как его использовать, но это не окрыляет. Когда были планы и не было золота, они были мои, я прямо это чувствовал, думал Дэн, а когда с золотом – это уже не моё, оно уже отошло, оно уже где-то сложилось.   Привязанности к драгоценному металлу не было. Надо Иинг отсюда забирать домой, пусть там живёт, чем так далеко, надеюсь Дже Хва согласится.

Ночью он доехал до своей усадьбы, сразу вышла Дже Хва а белой тонкой ночнушке, посмотрела на него, он слез с лошади и шёпотом сказал:

- Унесём, - указав на мешки.

Дже Хва взялась за один, чтобы снять с лошади и унести, но почувствовала, что он тяжёлый, хотя и был небольшой, и опустила на иссохшую землю. Они совместно внесли мешки в комнату и поставили. При свечах Дже Хва открыла один и ахнула – кувшин, золотой кувшин. Она вытащила его из мешка и наклонила – на юбку высыпались цепочки и кольца. Изумление застало Дже Хва. Дэн пошёл распрягать лошадь и дал ей подсыхающей травы и воды.

- Половину надо отдать Бай Джи, - сказал Дэн, вернувшись в комнату, - это праправнучка вана.

- Я принесу еды, я ждала тебя- сказала Дже Хва проворно вскакивая с циновки, - сегодня приготовили, дети спят.

Она принесла инжир, жареную рыбу с рисом и салатом. Дэн стал есть, о еде он не думал, да и обычно ел мало, так что не накинулся на еду, но она оказалась вкусной и оживился аппетит, он съел всё что было на тарелках и поцеловал в губы Дже Хва. Она засияла и улыбалась. Как он уснул, он не помнил. Дже Хва потихоньку перенесла золото в потайную комнату, дверь от которой запиралась на ключ, а ключ был только у Дже Хва. Но уснуть она долго не могла.

Утром Дэн сказал Дже Хва, которая ползала по нему, что детям говорить ничего не будем, чтобы весть случайно не разнеслась. И надо узнать, где живёт Бай Джи.

Утром была приготовлена еда! Это была тушёная утка. Дети переглядывались, но им ничего не говорили, Дэн им сказал, что ездил по делам. Дже Хва пошла в город узнать, где живёт Бай Джи, а Дэн сидел в тени дома и отдыхал. Девочкам это было удивительно, они к нему подошли. Дэн посмотрел на них и улыбнулся.

- Давайте я вам сделаю игру.

Он вбил на расстоянии трёх шагов друг от друга палки высотой в два чи над землёй и из веток кустарника, скрутил кольца, на расстоянии 6 шагов надо было кинуть кольцо, чтобы оно наскочило на палку. И стал кидать, сразу и не получилось, девочки смеялись, но у них тоже не получалось, они пыхтели от попыток собраться.

Днём пришла Дже Хва с едой в корзине, которую несла на плече и сообщила, где живёт Бай Джи.

- На сколько нам одолжил еды по деньгам Ма Джи?

- Ну так на 18 лянов, если золотом, - прикинула Дже Хва.

- Отсчитаем ему эти ляны и отнесёшь ему, - сказал Дэн, - а я пойду к Бай Джи.

На следующий день Дже Хва пошла к дядюшке, он ей обрадовался, пригласил в дом и когда узнал, что Дже Хва принесла ему 18 золотых лянов очень удивился.

- Значит ваши дела идут в гору, - сказал он и засиял. – Это хорошо.

Дже Хва улыбнулась и кивнула. Они выпили чаю, и дядя пригласил их вдвоём прийти в гости, Дже Хва согласилась, и они расстались.

А Дэн подошёл к воротам усадьбы Бай Джи и вышедшему человеку сообщил, что он к Бай Джи, а по какому делу он будет разговаривать лично с ней. Позвали за Бай Джи.

Вышла озадаченная Бай Джи, дама лет 46 с нескромными формами и озадаченно посмотрела на Дэна. Дэн для такого случая одел синий халат. Дэн поклонился, представился, назвав себя Тайши Ци, и сказал, что ему надо кое-что передать для неё. Бай Джи пригласила Дэна в дом. Дома Дэн передал ей тяжёлый мешочек. Бай Джи открыла его и ахнула.

- Это же золото! – воскликнула Бай Джи. – Почему мне?

- Это Вам госпожа просил передать человек, а тот, кто просил это передать, не назвался, - сказал Дэн.

- Может, Вам что нужно? – спросила озарившаяся приятными чувствами Бай Джи.

- Если только Вы сообщите, где могила вана Чжан И, - сказал Дэн.

- Вы его почитаете? – спросила Бай Джи.

- Я с почтением к нему отношусь и к его действиям, - сказал Дэн и поклонился, - приду почтить его.

Бай Джи рассказала и на прощание подарила очень красивые красные и розовые пионы. Дэн поклонился, поблагодарил и вышел.

- Если придёт ещё раз этот молодой человек, - сказала Бай Джи прислуге, - приглашайте его без всяких расспросов сразу в дом.

«Откуда столько золота? » - удивлялась она, «упало прямо с неба! »

Дэн принёс домой пионы, Дже Хва была уже дома, она была поражена красотой пионов и очень обрадовалась, и поставила их в вазу, налила цветам воды. Они рассказали друг другу как прошли встречи.

Дже Хва ходила на подъеме и пела. Девочки недоумённо переглядывались. Все были дома и никуда не выходили, только ели всякие вкусности. Вечером Дэн сказал Дже Хва:

- Ты уж наверно придумала что приобрести на ляны?

- Придумала, - сказала грациозно, изогнувшись Дже Хва, - нужна кровать из бука с циновкой с подкладкой из перьев гусей.

- Хорошая мысль, - сказал Дэн и вопрошающе посмотрел на Дже Хва. Та улыбалась, но ничего не сказала. Дэн продолжал смотреть на неё.

- Я так не могу, когда ты так смотришь, я начинаю таять, - сказала Дже Хва и прыгнула на Дэна и повалила его. – Я подумала: а не приобрести ли ещё одну лошадь.

- Породистую, - сказал Дэн.

- Да, есть такие у Сян Ляна.

- Ну, давай нанесём ему визит.

На следующий день они одели праздничные халаты и пришли к усадьбе Сян Ляна. Сян Лян был землевладельцем и его лошади заметно выделялись от других лошадей.

Они приветствовали друг друга, Сян Лян знал Ма Тэна и его жену и спросил цель визита. Когда услышал зачем пришли гости, то удивился.

- Обычных лошадей я держу для хозяйства, - сказал Сян Лян.

- У меня есть лошадь из Даюаня Боханна, такая лошадь стоит немалых денег, - сказал он. – это 600 золотых лянов, может быть, вас заинтересует жеребёнок этой породы, он будет стоить 300 золотых лянов, это всё-таки дешевле, не знаю кто здесь таких разводит их трудно разводить, - сказал Сян Лян.

Дже Хва от цены заметно охладела, практичность брала верх, но Дэн предложил ей взять жеребёнка, если ей хочется. Сян Лян показал им жеребёнка, стоящего в стойле, он был рыже-бурого цвета и мотал головой, казался вполне энергичным.

Дже Хва со спадшим настроем согласилась, они вернулись домой и посчитали ляны. Их было 980. Все-таки решили взять и вернулись в Сян Ляну и купили жеребёнка.

Теперь надо было нарезать больше травы, и Дэн пошёл увеличивать загон. Дже Хва смотрела на жеребёнка и думала: такой жеребёнок стройный, но почему он стоит таких денег?

Девочки подошли и с интересом стали смотреть на жеребёнка.

- Нравится? – спросил их Дэн.

Девочки кивнули.

- Ну вот, поручаю вам следить за ним и приручить, - сказал Дэн.

Девочки обрадовались.

- Как его зовут? – спросила Хи Рен.

- Ему надо придумать имя, - сказал Дэн девочкам.

- Чу, - сказала Аэ Ри.

Дэн расширял загон для лошадей. К нему подошла помогать Дже Хва.

- Я вот, что вспомнил, мне ван сказал, что клад находится в пещере и в ней три расширения и там клад, - сказал Дэн, - но я не видел ни пещеры, тем более не заходил туда, да и синсина не видел.

- Да, - удивилась Дже Хва, - ну, прошло столько времени, может, синсинов, вообще не осталось, мы таких животных вообще не видали, пещеру могло завалить.

- Пещеры заваливают, - задумался Дэн. – съезжу ка я ещё раз туда.

Дже Хва посмотрела на Дэна.

- Ещё я хочу привезти девушку, я её встретил там по пути в деревне, - сказал Дэн.

Дже Хва удивилась.

- Разве хорошо, что такое приятное создание пропадает в деревне? – сказал Дэн.

Дже Хва ничего не сказала и ушла.

На следующий день Дэн отправился опять в путь. Та же дорога подумал Дэн, глядя на дорогу, по которой медленно шли запряженные быки и мулы, крестьяне в широких бамбуковых плетёных шляпах доули куда-то торопились, «их подгоняет голод», подумал Дэн, «чем больше человек спешит, тем больше на него давит голод». Над простором дороги поднимались испарения, от чего вид дороги как бы двигался. Ещё не было тепло, по дороге надо было проехать десятки ли и об этом думали те, кто по ней шёл и ехал, вёз нужные вещи, она ощущалась как что-то тяжёлое, не было оптимизма, только тяжесть.

К вечеру Дэн дошёл до деревни, подумав: далеко она находится, почему в таком месте?

Дэн подошёл к лачуге Иинг, она выбежала наружу его встречать, улыбалась, её глаза горели счастьем.

- Я ждала тебя, ждала и ждала, - сказала она. Они прижались друг к другу и поцеловались и мир и как он теребил их отлетел. Наконец они оторвались друг от друга и посмотрели.

- Как ты? – спросил Дэн.

- Жила тобой, представляла тебя, - сказала Иинг, - заходи, я приготовила еду.

Они сели на циновках и стали есть, ребёнок спал на новой циновке.

- Я ходила на рынок, это в четырех ли от сюда, здесь что-то продают, можно приобрести, но местные удивились бы, увидев, что я даю золотой лян, - сказала Иинг, - начались бы расспросы, подозрения, зависть, чтобы этого избежать и спокойно что-то купить пошла на рынок к городу, обменяла у менял, получив 20 связок монет.

- Да, об этом я не подумал, - сказал Дэн, - наверно, усталость не дала собраться и подумать, а что сказала менялам?

- Сказала, что меня послала хозяйка обменять и купить продукты.

- Верно, - сказал Дэн, - никто ничего не заподозрит.

- Поехали со мной жить в город, где я живу, - сказал Дэн, - там дом, усадьба.

- Хорошо, - сказала Иинг, тихо улыбнувшись.

- Завтра я съезжу по делу, а вернувшись возьму вас с ребёнком и поедем, - сказал Дэн.

Иинг с мольбой посмотрела на него.

Ночь окутала их объятья, они исцеловали друг друга так, что не могли даже двигаться как было хорошо, как будто они отняли важнейшее от чего-то покрытого каждодневной рутиной. Восхищение у них продолжалось до раннего утра, потом они заснули.

Солнце было в зените, когда Дэн отъехал от деревни, Иинг щурилась, молчала и смотрела на него, как он уменьшался при увеличении расстояния. Но внутри у неё всё ликовало и двигалось вплоть до кончиков пальцев.

Дэн доехал до кустов и лиан диоскореи и сошёл с лошади и стал пробираться сквозь разросшиеся растения, его следы от прошлого захода отчётливо были видны на песочной земле.

Перед горой была площадка, на этот раз она показалась живописным небольшим холмом, заросшим светло-зелёной низкой травой.    Он подошёл к основанию горы, посмотрел на приставленные им прошлый раз камни и отодвинул их, отодвинул и уложенные дальше камни и освободил сундук, открыв его он увидел на дне плотную ткань из крапивы, которая частично истлела, а прошлый раз он принял это за дно сундука. Прошлый раз было не до внимания, он едва смог набрать два мешка золота, прислушивался к тому что делалось вокруг и помнил какие действия надо было сделать далее. Сейчас он был более спокоен, второй раз всегда чувствуешь себя спокойно, уже знаешь, что за место, что-то запоминает внутри тебя это. Он отодвинул ткань, с неё поднялась пыль, а под ней оказалась статуэтка из золота – два дракона играли с луной. Статуэтка была тяжёлой, длиной с локоть и тонкой работы. Больше он там ничего не нашёл и вылез наружу, положил статуэтку в мешок. Затем он заложил сундук камнями.

Теперь он стал осматривать основание горы и прошёл две сотни шагов вдоль неё, дальше кусты преграждали движение. Он вздохнул и стал протискиваться среди них и, не увидев куда ступать ногой, шагнул и покатился вниз. Он встал и осмотрелся, кусты закончились в нескольких метрах от него, а где он оказался были большие куски гранита, пройдя по ним левее, он увидел пещеру, туда надо было ползти, и он пополз. Сразу ударил в нос запах застывшего места и затхлости, показывающей, что здесь никого не было давно. Дэн вылез обратно, прислушался, но только иногда были слышны порывы ветра в листве деревьев. Он соорудил факел и спустился ещё раз, и стал осматриваться.

Но дальше была видна сверху каменная порода неровными изгибами, а внизу всё пропадало в темноте, где не доставал огонь факела. Дэн увидел, что пещера увеличивается и смог встать на ноги. Теперь он видел больше и увидел грот, расширение, и прошёл дальше. Дальше было сужение и потом опять расширение и дальше следующий грот. «Как-то странно здесь я дышу», подумал Дэн, «пахнет так, как будто, здесь высохла сырость». Он огляделся, эта третья пещера была более округлённая и нижняя поверхность была не из набросанных камней, а из больших каменных пластов. Он стал смотреть своды слева от входа, блики огня факела прыгали по сводам. Он чувствовал давление.   Никакого гладкого камня он не увидел, но затем увидел углубление и посветил туда факелом, насекомых или кого-то ещё там не было. Но дальше там ничего не оказалось. Продвигаясь вправо Дэн дошёл до ровной стены из гранита с заметными тёмными трещинками, а одна линия белого цвета шла почти вертикально снизу-вверх, но при ощупывании опять же ничего не ощущалось. Дальше большая глыба гранита выдвигалась вперёд, зайдя за неё Дэн увидел у стены тёмное парчовое покрывало что-то прикрывающее, он осторожно стал его отодвигать и стали вырисовываться небольшие сундучки, их было пять, они стояли в ряд друг к другу и хорошо сохранились. Дэн попробовал открыть крайний, но ничего не получалось и факел едва горел. Он обратно выполз из пещеры и осмотрелся, ветер так же теребил листву бамбука, небо, едва заметное за деревьями было в облаках. Дэн стал готовить себе два факела и прополз вниз. С большим трудом он открыл один сундук, там оказались небольшие слитки золота величиной чуть меньше ладони, на них был выгравирован иероглиф «Сунь».

- Да, ну и сундучок, - сказал Дэн, - я вот эти возьму, а остальное оставлю.

Он переложил слитки в мешок, не стал вскрывать другие сундуки, накрыл их тканью и выполз наружу. Здесь всё было так же.

Он пролез сквозь кустарник и вышел на лужайку у основания горы, лошадь щипала траву, помахивая хвостом, проявляя спокойствие. «Лошади не думают: опасный человек или нет, им часто всё равно, хищника, однако чувствуют и боятся», подумал Дэн, разложив слитки по двум мешочкам и укладывая каждый в ещё один мешок, потом он их распределил с боков лошади. И тут он услышал странный звук сверху, он посмотрел и увидел на ветке высокого дерева большую черную птицу с красным цветом на верху головы, как шапочка. Ей явно было неудобно сидеть на ветке, она переминалась с ноги на ногу и посматривала на Дэна, дёргая головой.

Дэн никогда не видел и не слышал про такую птицу и смотрел на неё. Птица не улетала, продолжая переминаться с ноги на ногу, ветка толщиной в два пальца качалась от её движений. На все она была не менее 9 цзиней, подумал Дэн. Дэн стал смотреть на птицу, «совсем не боится людей», подумал Дэн, «может, она их ни разу не видела? » Птице, видимо, надоело балансировать на высокой ветке, и она неуклюже слетела на более низкую ветку, при этом зацепив за соседнюю ветку крылом и выпало перо из её крыла и, медленно паря, приземлилось на землю. Дэн подошёл и взял его и тоже уложил в мешок. Он сел на лошадь и стал выезжать из горной щели. На открытом пространстве ветер постоянно дул и дул он в сторону, куда нужно было ехать Дэну.

Никого не встретив по пути, Дэн добрался до дома Иинг, как только он расседлал лошадь и внёс в дом мешки а потом и седло, пошёл дождь.

Девушка приготовила горячие пирожки из сои и дала есть Дэну. Потом она дала инжир и киви и бананы.

Они улеглись на циновке и смотрели друг на друга.

- Давно не виделись, - сказал Дэн, улыбнувшись. Дождь капал по бамбуковой крыше, но она ещё не протекала.

- А что это за дом, где ты живёшь? – спросила Иинг.

- Это дом на усадебном участке, - сказал Дэн, - там живёт моя жена, её дочь, моя дочь, девушка-прислуга, лошадь, что сейчас мокнет под дождём, и мул.

- А как же жена? – спросила Иинг. – И я?

- Все будем жить под одной крышей, - сказал Дэн, - я и тебя люблю и её и ещё забыл на другом нашем участке живёт ещё одна девушка, она следит за фазанами, она сбежала от мужа.

- Никогда не жила в городе и там так много людей, - затихла Иинг.

- Город – это когда много чего нагорожено людьми, - сказал Дэн.

Утро встретило чистым небом, и посадив вперёд на лошадь Иинг и её дочку Ниу, они отправились в обратный путь. Дэн подумал, что ничего-то Иинг и дочка не взяли с собой, вещей у них не было.

- Я, когда один ехал по этому пути всё думал, я был открыт, - сказал Дэн, - а с тобой думаю только о тебе, как так получается, ты захватываешь всё мое внимание?

К вечеру они приехали домой, их встречала вся семья, разглядывая новую девушку и её дочь. Дэн представил всем Иинг и её дочь Ниу а им Дже Хва и девочек. Распряг лошадь и дал ей травы и воды.

Потом они понесли мешки в дом, спрятали, и Дже Хва показала деревянную кровать с набитой пером циновкой из сатина. На удивление Дэна, она сказала, что у мастеров по дереву уже была готовая кровать, которая ей понравилась и она её привезла домой. Потом Дже Хва распорядилась, чтобы Иинг и дочке приготовили комнату, и им же туда принесли еду. Затем Дэн и Дже Хва сели и стали есть.

После вкусно тушёного кролика, пирожков и овощей немного прилегли, на новой циновке было приятно лежать. Дэн поставил перед Дже Хва мешок, она его развязала и ахнула, увидев слитки золота, они блестели и на вес были тяжёлые.

- Никогда не видела ничего подобного, - с восхищением сказала Дже Хва, открыв рот, держа слиток в руке.

- Не знаешь, что это за надпись на них «Сунь»? – спросил Дэн.

- Нет, - сказала Дже Хва, - я, вообще, впервые слиток в руке держу.

Дже Хва ушла распорядиться по хозяйству, а Дэн уснул.

Утром Дже Хва сразу вынула мешки и наткнулась на играющих драконов и ахнула! «Какая прелесть! »  подумала она, разглядывая искусно сделанную статуэтку. Потом она посчитала  слитки, переливающиеся на свету, их оказалось 48.

- Какая прелесть, - сказала она только открывшему глаза Дэну, показав статуэтку с драконами.

- Это не всё, - сказал Дэн, - похоже, там ещё есть, я решил взять только часть, так как надо сперва выяснить, что это на них за знак «Сунь», а потом подумать, как это сохранить.

Они спрятали всё в тайный шкаф под замок.

Дэн повёл Иинг и его дочь на новый участок и познакомил с Мингжу. Девочки, щурясь от солнца, смотрели друг на друга.

- Теперь вам будет веселее втроём, - сказал Дэн.

Дэн оставил девушек друг с другом, а сам уехал.

- Что ты знаешь про мужчин? – спросила Иинг Мингжу.

Та не ожидала вопроса, но поняла, что ничего сказать не может.

- Мой муж ни о чём со мной не разговаривал, - сказала Мингжу, - только командовал: приготовить поесть, постирать, по-моему, он, вообще, не воспринимает, что из себя представляет человек, он и с мужчинами говорит только об общих вещах, какой сегодня солнечный день, куда кто пошёл. О таких мужчинах что сказать? Нечего. Почему им такое предпочтение?

- Значит, ты лучше? – спросила Ииинг.

Мингжу кивнула.

- Женщина вынуждена понимать мужчину, который рядом, так как на самом деле она этого не хочет, но, считая, что придётся жить с ним, сравнении с другими вариантами, она вынуждена его понимать, - сказала Иинг.

- И что ты поняла? – спросила Мингжу.

- Мой муж везде застревал, - сказала Иинг, - и это надо было признать, как факт, ещё у него были по краям тёмные зубы.

- Он был не достоин моего дыхания, - добавила Иинг. – Ты, значит, сбежала сюда от мужа?

Мингжу кивнула и сказала:

- И не вспоминаю ни его, ни родственников, которые заставили меня за него выйти замуж, о чём они думали? Ни о чем. Я хотела от него уйти, он мне не нравился, ничего не говорит. Теперь сижу здесь, есть знакомые, которые мне дороги, но я почему-то не хочу их видеть.

- А ты как? – спросила Мингжу.

- Я влюбилась в Дэна, - сказала мечтательно Иинг, - я при нем впервые почувствовала, что есть счастье.

- А я как-то ничего не почувствовала, - сказала Мингжу.

- Ты другая, не почувствовала, - сказала Иинг, - как это хорошо, значит нас только двое, кого он будет обнимать: его жена и я.

Девушки пошли к роднику, и Мингжу показала, что надо делать с фазанами.

А в это время Дже Хва сидела в комнате с Дэном.

- Я что подумал, - сказал Дэн Дже Хва, - надо расстаться с прислугой, Киую.

Дже Хва посмотрела вопрошающе на Дэна.

- Мы можем сами себе готовить и покупать на рынке продукты, - сказал Дэн, - Киую всё знает, что происходит в доме, ты разве можешь на неё положиться, что она не сообщит кому-то то, что нам принесёт неприятности?

- Я как-то ей доверяла всегда, - сказала Дже Хва, - она исполнительная.

- Исполнительная, - повторил Дэн, - ты можешь поручиться, что она ничего никому не сообщит, что нам не нужно?

- Я об этом не задумывалась, - сказала озадаченная Дже Хва, - хорошо.

- Сообщи ей, что мы с ней расстаёмся, - сказал Дэн, - дай ей две связки монет.

Дже Хва кивнула и поговорила с служанкой Киую. Та опечалилась, но вынуждена была смириться, но попросила, чтобы её сделали свободной. Дже Хва исполнила её просьбу и дала ей документ, что она свободная, и она ушла. Из комнаты Киую всё убрали, привезли новые шкафчики, циновку из сатина на перу и там поселилась Иинг с дочкой.

- Если понадобится, мы найдём нужного человека, помощницу по дому, - сказал Дэн Дже Хва.

Дэн сходил на рынок с Иинг, и они выбрали штаны и рубашку, понравившиеся Иинг, она не любила халаты, они стесняли её движения, предпочитая костюм. Взяли новую одежду и её дочке.

– Что это за иероглиф «Сунь» на слитках? – задумался Дэн, сказав это Дже Хва.

- Спросить у Ма Джи? – спросила Дже Хва.

- Не известно куда попадёт эта информация и как это на нас скажется, - сказал Дэн, - слухи могут привести к инспекторам, что припрутся сюда и будут всё пытаться выяснить: откуда у нас такие слитки, так что этого делать нельзя. Поэтому я и взял только часть слитков, надо как-то иначе выяснить, поспрашивать так у менял или других и не говорить, что это иероглиф на золотых слитках.

Дже Хва кивнула, соглашаясь.

- Я вот думаю: кто-то указал на место, где ван спрятал клад, - задумался Дэн, - не мог сам ван лазить по горам и найти такое место, место интересное, эта поляна перед горой.

Дэн собрал всех в зале дома и предложил всем сесть в круг.

Все сели по кругу в доме на циновки. Дэн спросил:

- Какие у вас цели?

Все замешкались и стали посматривать друг на друга.

- У меня нет особо никакой цели, только лучше жить и растить дочь, - сказала Дже Хва.

- У меня такая же цель, - сказала Иинг.

- У меня нет никакой цели, - сказала Мингжу, - я могу готовить, стирать.

- Что вы сделали, чтобы идти к цели, которое вы хотите? – спросил Дэн.

- Я согласилась стать женой Дэна, - сказала Дже Хва.

- Я тоже, он такой хороший! – сказала Иинг.

- У меня тоже есть цель, - сказал Дэн, - это чтобы ценили, что я делаю.

- Но я ценю, - сказала удивлённо Дже Хва.

Дэн посмотрел на неё и сказал:

- Существует доказательства того, что с вами происходят в определённой последовательности вещи. Каковы эти доказательства? Первое - событие, второе - действие, третье – приобретение, четвертое - потеря, пятое – печаль.

- Какие события у нас, что привело к нашей встрече? – спросил Дэн.

- Я сделала не так, не надо было выходить замуж за того человека и оказалась в условиях, которые меня опечалили и расстроили, - сказала Иинг. – И я заметила, что тоже у Мингжу, - Мингжу посмотрела на неё.

- Но нам не рассказывали, что за человек будущий муж, - заметила Мингжу, - почему?

- У нас тоже, - сказала Дже Хва, посмотрев на Аэ Ри.

- Что привело к этим событиям? – спросил Дэн.

- Мы не сопротивлялись и никаких действий не предпринимали, - сказала Дже Хва, - когда нас выдавали замуж.

- Значит, привело действие не сопротивления, - сказал Дэн. Все переглянулись.

- Второе – действие, - продолжил Дэн, - я предлагал действие – быть со мной, и вы согласились, то есть ваше действие было согласием на моё присутствие с вами.

Все задумались.

- Третье – приобретение, - сказал Дэн, - что вы приобрели?

- Я уверенна с тобой, - сказала Дже Хва, - со своим предыдущим мужем я всё время внутренне спорила, я была недовольна тем, что он не делает так как надо и он меня не привлекал.

- У меня тоже самое, - сказала Иинг, Мингжу кивнула.

- В сравнении я увидела твоё превосходство над мужем, который у меня был, - сказала Дже Хва.

- И что это дало? – спросил Дэн. – Это даёт признание, но не обязательно это ценить.

- А я всё время сомневаюсь, - сказала Мингжу, - я видела, что мой муж не делает ничего, чтобы как-то существовать и поэтому то, что я делаю по дому я не ценю и сейчас не ценю, что меня вытащили из дома и я теперь на новом участке, я не признаю то, что умею делать…так как это ничего не дало в доме, с мужем. Мне стало просто скучно.

- И вот получается – третье – приобретение, - сказал Дэн, - что вы приобрели?

- Мы надеемся на тебя, - сказала Дже Хва, - и то, что исполняется с тобой вселяет уверенность.

- У меня нет никакой уверенности, - сказала Мингжу.

- Тогда четвёртое – это потеря, а пятое – это печаль, - сказал Дэн.

- Я не разбираюсь в отношениях между мужчиной и женщиной, между людьми, - сказала Иинг.

- Похоже мы все тут не разбираемся в этом, -  сказала Дже Хва, - но чувствуем.

- Эти пять мы не замечаем, когда мы входим в контакт с кем-либо, но они есть, и чувства оживают, - сказал Дэн.

- А что это нам даёт? – спросила Иинг.

- Ну как женщины живут: у одних или каждый день - день рождения или они его ожидают, - сказал Дэн, - а я рассказал про то, что происходит, чтобы вы это заметили.

Все засмеялись.

- В мире есть путь, благодаря которому иногда получаешь тот результат, которого хотел, но иногда он не ощущается как ценный, а чувствуешь пустоту, и есть путь, по которому не получаешь, что хотел. Почему-то человек считает, что он превосходит другого.    Человек считает, что он превосходит другого, даже если тот умнее и изобретательнее его. Человек, считающий, что превзошёл тех, кто слабее его, оказывается в опасности, когда он встречает того, кто сильнее его. Но человеку, который желает превзойти того, кто сильнее его, что угрожает? – сказал Дэн.

- Его представления, что он это может, - сказала Дже Хва.

- Да, я хочу превзойти своих подружек, - сказала Аэ Ри.

- А я не хочу тебя превосходить, - сказала Хи Рен, - от того что ты такая какой я тебя вижу мне приятно.

- У меня ещё и ребёнок, - сказала Иинг, - с ней-то надо что-то делать, ведь ребёнок не слушает меня, не делает так как я хочу, я не могу быть спокойна, а если я сделаю так, что она будет послушна, то я превзошла её и это приятно.

- Ты превзошла и себя при этом, - сказала Дже Хва, - ты стала другой, ты поняла, как здесь надо действовать. Бывает, дети появляются.

- Это, как вы понимаете, дело случая, - сказала Иинг, - как получится, случаются неожиданности, это появление ребёнка.

- Умный не понимает глупого, - сказал Дэн. – И женщины вынуждены понимать, как обращаться с растущим ребёнком.

- Каждый человек хочет защитить себя, - сказал Дэн, - а при появлении ребёнка ещё и его, но ничего не делает, когда ван придумывает закон, по которому работник отдаёт ещё больше от того, что имеет ему и ему всё труднее выжить и он это понимает.

- Да, совсем забыл, - вздохнул, сказав Дэн, - есть ещё путь, это даже не путь, а крепость, стояние: есть люди, которые хотят получить мзду с аренды своей земли, они считают это хорошее применение своего ума.

Все расстались на подъеме.

Когда Дэн и Дже Хва остались одни, Дже Хва сказала:

- Девушкам, когда они на взводе от того что не знают, что делать, в безвыходной ситуации, говори им, давай советы, им нужна опора, всё равно что это, это иллюзия, они не понимают то, что ты им говоришь.

- А ты поняла, что я говорил? – спросил Дэн.

- Я, да, - сказала Дже Хва.

- Так и они тоже поняли, - сказал Дэн, - вскоре увидим, они же что-то скажут об услышанном.

На следующий солнечный день Дэн пригласил всех на обед, который готовили Дже Хва, Аэ Ри, Мингжу и Иинг. Все сели на циновки за три низких инкрустированных стола.

- Чувствуете к кому-то привязанность? – спросил Дэн.

- Привязанность же от приятного возникает? – спросила Аэ Ри. - Или приятное от привязанности?

- Почему-то не хочется к приятному привязываться, это не моё, если равные чувства у меня и у другого, то это спокойнее принимаешь, - сказала Мингжу.

- Значит, вот вы почему мужей не воспринимаете? – сказал Дэн.

- Да, с восприятие как-то не клеится, - сказала Дже Хва.

Заговорила Иинг:

- Я мужу однажды сказала:

- Я не вижу тех вещей, которые я могла бы от тебя принимать. Но мне хочется, чтобы…не знаю…радоваться.   Я не могу, чтобы мне было так больно, не хочу.   Я не могу всё время чувствовать себя такой отодвинутой, всё время быть за стенкой.   То, что ты отодвинулся, это не главное, главное то, что ты делал.   Я не знаю, почему ты обиделся?   Я не знаю, почему вы все считаете, что я виновата?

- Ты права, я с тобой согласна, при этом ты не доверяешь никому: хочешь, готова доверять, но нет средства доверия, поэтому не знаешь, как доверять, - заметил Дэн.

- Мне кажется, что твоё окружение видит в тебе мягкого человека и надеются, что это можно использовать в своих целях: не выполнять работу, чувствуют, что могут заставить тебя переживать, - сказала Мингжу, - я, когда вижу, что меня хотят использовать, начинаю переживать, это же видно.

- Почему ты считаешь, что всем обязана: родителям, родственникам «мужа». Эти люди пытаются изменить другого, кого чувствуют, что могут, и тебя. То есть, сделать тебя негармоничной с собой. Люди так и так чувствуют себя негармоничными с собой, так как они находятся под влиянием общества.   А надо спросить у них: чего они хотят и для чего хотят ее изменить? – сказал Дэн.   - Любишь всех слушать, так как не знаешь, как действовать.

- А вы знаете как действовать? – спросила Иинг.

- Нет, но я действую, - сказал Дэн.

- Иинг, мне кажется, ты распускаешь окружающих, так как в присутствии более сильного человека более слабый распускается, - заметил Дэн.

- У тебя есть авторитет? Нет авторитета и от этого тебе грустно, ты нуждаешься в нем, но, когда наталкивается на него – отторгаешь, - заметила Мингжу, - по крайней мере, у меня так.

- Столько внимания к тому, что с вами девушки происходило, вы и проявляете, разговаривая с теми, кто вам интересен, - сказал Дэн.

- У меня нет, наверно, в этой жизни интересных мне людей, - сказала Иинг.

- Ну, тогда в той жизни надо искать, - сказал Дэн. – Почему женщина требовательна к мужчине, если в близости ничего интересного не происходит? Если мужчина не вызывает восторга, то требовательность от этого у женщины растёт.

- Меня родители доставали: когда ты выйдешь замуж? – сказала Иинг. – А мне, те кого я вижу не нравятся, отвечала я им.

- Как-то скучно между нами происходит разговор, - заметила Иинг. – я вот не чувствую, что женщина женщине совет даёт, от которого чувствуешь выход.

- Да, я хочу давать советы, - сказала Мингжу, - но выход он не даёт, только влезть можем в проблему.

- И муж, всё не так у него.

- Я не знаю, что ты делаешь моими словами? – сказала Иинг Мингжу.

- Я не знаю, что с ними делать, - ответила Мингжу.

- Я пришла к выводу, что я вообще ему никак, он со мной ни о чём не разговаривает, не интересуется совсем мною, что ему нужно во мне? Чтобы я только присутствовала и помогала в хозяйстве? – сказала Иинг. - Сердце участвует в моей жизни?

- Говорят, есть люди, думающие только о других, наверно, о себе нечего придумать? - сказала Мингжу.

- Из-за того, что вы девушки только со своим мужем, вы и считаете, что так как с ним в близости, так же и с другим будет занудно и не восхитительно, - сказал Дэн.