Молочко райского яблока 11-12

11.

- Василиса! Я ничего не понимаю… - Василий присел рядом. – Монашка, которая угрожает…, Библия…, арест…

- Так ведь, и говорить особо нечего… - ответила Василиса, стараясь успокоиться. – Последние два дня мы жили в Нью-Йорке, ожидая прибытия судна.   Мы с Сашей договорились встретиться через полгода, когда он вернется в Союз. А вечером, в новостях у них по телевизору, я же всегда смотрю новости…, показали, как его и еще двух работников посольства сажают в машину в наручниках. Утром мы отплыли в Союз. Так, что ничего не знаю… И спросить в Министерстве не могу, ведь эта информация по нашим новостям не проходила… Да, и кто я ему?...

Василиса Егоровна снова заплакала. Василий Игнатович обнял Василису и молчит, не зная, что сказать.

- Я, Василий Игнатович, принесла заявление об уходе по собственному желанию, так что после отпуска уже не приду.

Василиса Егоровна кладет заявление на стол.

- Что думаешь делать? У тебя здесь много неоконченных дел… - начал было говорить Василий Игнатович.

- Не спокойно у меня на душе… Уеду я в глубинку… Уже в Слувиновске договорилась прийти поговорить. Там, у них… в городе, небольшую косметическую лабораторию открывают. Вот, и пристроюсь… пока Сашу освободят…

- А, как же замену… - неуверенно спросил Василий Игнатович.

- Найду я замену… там все формулы составлю и описание напишу…

Василиса Егоровна встала, прошлась по кабинету, подошла к Василию Игнатовичу и почти шепотом произнесла:

- Сохрани эти несколько листов, пожалуйста, - она подала серую, невзрачную бумажную папку, - и номер моего счета в американском банке. Там гонорар, который я не смогла забрать. Вот, название банка, номер счета, пароль, код и …, короче все реквизиты. Если со мной что-то случится, пользуйся, когда станет возможным. Если будет все нормально, то при встрече, обговорим. Когда устроюсь, позвоню. По телефону только о погоде, о сотрудниках и о работе. Больше ни о чем. Адрес узнаешь на открытке, которую пришлю в лабораторию… Десять лет!!! Господи! За что мне эти муки?

Василиса Егоровна направилась к двери.

- Василиса! – позвал ее Василий Игнатович.

- Одна, я, Вася! – Василиса остановилась. – Нет у меня никого, кроме тебя. Позвоню обязательно, но не знаю, когда. Мы встретимся обязательно, поэтому, до свидания.

- Если, вдруг, спросят, где тебя искать? – Василий Игнатович показал рукой наверх. – Могу я назвать Слувиновск?

- Конечно, можешь, ведь это не тайна, а нормальный порядок вещей, когда сотрудник, меняющий место жительства, говорит, куда он едет и где будет работать. До свидания.

Василиса Егоровна ушла, а Василий Игнатович еще долго стоял, как в воду опущенный…

12.

Домой после работы Василий Игнатович пришел, как обычно. Анастасия, его жена, сразу позвала ужинать.

По ее виду, Василий понял, что сейчас предстоит какой-то трудный разговор, но тему, как ни силился понять, так и не смог определить.

- Ну, что стряслось, родимая? – мягко спросил Василий.

Анастасия села рядом за стол, немного склонила голову, опустила руки на колени.   Ее прядь волос, которую она по какой-то причине перестала крепить заколкой к волосам, еще больше закрыла правую сторону лица.

Василий уже протянул руку, чтобы убрать эту прядь, как вдруг, Анастасия быстро сказала:

- Вася! Я должна тебе признаться…

- В чем, родная? – Василий сдвинул прядь ей за ухо, оголив часть скулы.

Анастасия резко дернула головой, чтобы прядь вернулась на свое место. За долю секунды Василий все же увидел, что под прядью была чистая, гладкая кожа, как до свадьбы. Но видом этот участок кожи был такой, будто что-то текло по ее щеке.

- Стася, а что… - Василий хотел спросить про увиденное, но Анастасия его перебила.

- Вася, я тебе изменила! – не своим голосом произнесла она.

Василий опешил.

- С кем? – удивился Василий.

- С Мишей. – ответила Анастасия, слегка краснея.

Василий слегка успокоился, и, хотя посмотрел на нее, как на человека, который врет без зазрения совести, но вида не подал.

- С тем, с которым когда-то без штанов под стол ходила? – начал скучать Василий.

- Да, с ним. – Анастасия.

- В таком случае, тебе придется все рассказать, ничего не скрывая! – сделав серьезное выражение лица, сказал Василий, не в силах представить ее и Мишку в одной постели.

- Ты меня простишь? Я ведь не…, не…, - Анастасия замялась.

- Говори. – прервал ее Василий.

Анастасия собралась с духом:

- Мы с Мишкой очень давно не виделись, а на днях случайно встретились. Я позвала его к нам на чай. Разговорились. Смотрю, а он какой-то не такой, смурной какой-то, часто наклоняется, что-то сдавливает в левом боку. Я стала расспрашивать. Его жена уже более месяца в больнице, а до этого он долго был в командировке. Оказалось, что боли вызваны долгим воздержанием. У него все симптомы были, как у тебя, когда из-за застоя все болело, тянуло и давило в паху, а прикасаться ты мне не давал по причине наступающего отвращения к половой близости.

- Помню. Жуткая была картина… не приведи Господь. – подтвердил Василий. – Я тогда представить не мог, что то, что мы называем оргазмом, то есть самое приятное из ощущений у нас, мальчишек…, стало болью и отвращением… Если бы не со мной это произошло, то ни за что не поверил, что такое возможно у нормального мужчины. Только благодаря тебе… все вернулось… Я ведь тогда шел в постель, как на плаху, не веря, что возможно возвращение к прежним чувствам и ощущениям от секса.

- Отец мой, медик. Он и научил меня, что делать с тобой…, вот и заставляла тебя каждый день, а то и два раза в день, идти со мной в постель, не смотря на боль и полное нежелание интима с твоей стороны… - Анастасия кивнула.

- Когда я поняла, что с Мишкой происходит тоже самое, что и с тобой, - Анастасия на секунду замолчала. – А жены нет рядом…

Василий в этот момент напрягся, ожидая неприятного для него продолжения, так как понял, к чему она клонит.

- Я сказала ему, чтобы он встал… Когда он встал, я спустила с него штаны с трусами и взялась за его орган и яички. Он вскрикнул от боли. Я сказала, чтобы он терпел и стала их массировать. У него долго не вставал, а Мишка корчился от боли, как ты в тот раз!

Лицо у Василия вытянулось от удивления и от понимания того, что постели, оказывается, не было, а его Стася, спасала своего верного друга от того, чего Мишка даже представить не может!

- Я, видать, слишком близко была, когда у него вышла струйка… Она попала мне на щеку… Я этого не хотела, Вася, честное слово! – извиняющимся тоном проговорила Анастасия.

При этих словах Василий дернулся, резким движением убрал прядь волос со щеки.

- Сюда? – Василий дотронулся до чистой кожи Анастасии. Профессиональный интерес.

- Да, сюда! Но я, Вася, не хотела…, это вышло случайно… - стала оправдываться Анастасия.

Василий встал из-за стола, ухватился двумя руками за голову:

- Боже, какой я идиот!! Как же я раньше не догадался?? – Возмущался Василий. - Конечно, это...

- Васечка, после нашей свадьбы это было впервые! Только один раз и то не специально! Ему было очень больно… - плача, приговаривала Анастасия.

- А до свадьбы? – машинально спросил Василий, остановившись.

- До их свадьбы часто… - призналась Анастасия. – А после нашей, первый раз. Мишка, ведь, дурак, ни к врачу, ни к проституткам по яичной теме не пойдет! Точно будет осложнение и тогда он ни с женой, ни с другой женщиной жить не сможет!!

- Только с тобой в постели сможет? – строго спросил Василий, заранее предполагая ее ответ.

- Ты, что идиот? Какая постель?? Ни с кем другим, кроме тебя, постель делить не намерена ни при каких обстоятельствах! Только через мой труп! – серьезно выругалась Анастасия. – Мишку жалко… Кто ему поможет сейчас? Жены нет... Да, и жена у него вряд ли будет напрягаться... под нож отправит и глазом не моргнет... Он уверен, что рассосется…, как раньше… Не понимает, дурак, что если до сих пор не рассосалось, то что-то нарушено и будет еще хуже!! Вась, что его ожидает?

- При семяизвержении какие-то внутренние боли, будто чопик какой-то где-то вставлен. Семя с желтым оттенком то ли от повышенной жирности, то ли от гноя… Боль странная, потому что на голову, в смысле на психику, действует, порождая мысли сторониться жены, избегать жены и самому терпеть и терпеть… К яйцам не дотронуться… Жуть… Умом понимаю, что спасение в сексе, а не могу себя заставить сексом заняться… Понимаю, что уже на психический уровень переходит, потому что появилось легкое отвращение от близости, но ничего с собой поделать не могу. Представлю боль во время выхода семени, никакой секс не нужен! А боль не сильная телесно, но морально… - стал перечислять Василий. – Не завидую я твоему Михаилу… Если что, очаг хирургически снимут, а вот, психику восстановить вряд ли удастся… Не приведи Господь, пережить такие ощущения…

Василий посмотрел на жену. Анастасия тихо плакала, переживая за своего друга…

Она помнила, как избегал ее Василий, когда у него случился сильнейший застой, и понимала, что Миша не придет и ее к себе не пустит.

- Ты, вот, что, Стася... Я пойду в душ, а ты соберись с мыслями и, когда приду, все расскажи, как на духу, с самого детства. – сказал Василий и направился в душ.