5. Труженики фабрики удовольствия (Фабрика секса)

К тебе я вся почти прильнула (ай-яй) телом,

Ты мне на кожу жарко дышишь (ух-фух) ядом,

Обмахиваясь денег грязным (хью-фью) веером.

А что-нибудь достанется (р-р-р-бам!) сирроткам?!.

"Привет", - сказала она Длинному. Улыбнулась, махнула в знак приветствия рукой. Тот изменился в лице, хотя повёл себя так, будто к нему толпами с утра до вечера подходят красны девы. Но я-то видел, что он в растерянности. Ещё бы – мальчик, отрываясь, уходя в забеги, привык за всё платить, причем немалые деньги. И чтобы вот так, запросто, ему составила компанию очам очаровательная девушка? Я помог ей снять кофточку, - в помещении было довольно тепло.

- Присаживайся, - сделал радушный жест в сторону траходромов.

- Спасибо, - осмотрелась с улыбкою Малышка, как я её окрестил, и уместилась между нами, каким-то образом усевшись так, что видно было всю её: живое раскрасневшееся лицо вчерашней курсистки, небольшую упругую грудь под легкой блузкой, плоский девичий животик, стройные облаченные в джинсы ножки.

- Что будешь пить?

- А вы что пьёте?

- Я - джин-тоник, Удав - пиво.

- Удав?! - новообретенная Мэри Пикфорд скорчила смешную гримаску недоумения.

- Сам ты удав, - подал голос Длинный, - меня зовут "Высокий".

- Ага, "дядя, достань воробушка", - подытожил я.

Мы засмеялись. Высокий самозванец покраснел. Странно, он всегда стеснялся своего роста, даже танцевал сутулясь. Обстановка, тем не менее, разрядилась.

- Я буду джин-тоник, - смело заявила Малышка.

- Отлично, - одобрил я и показал официантке на стакан, давая понять, чтобы принесли ещё коктейль. Та кивнула и, отходя, обиженно завихляла попой в юбке, что едва прикрывала тугие прелести. Вообще девицы заметно обозлились. Ещё бы - ну кто из нас пойдёт смотреть их приват-танец, когда рядом - прехорошенькая крошка, с которой танцуй и танцуй. Принесли напитки, мы выпили за знакомство. Я представился Терминатором, она назвала свое имя. (Неделю спустя мы спорили с Удавом, как же её зовут. Он говорил, что Оля, я - Наташа. Но к единому мнению так и не пришли; восторжествовал плюрализм).

Потух свет, и в целомудрёном фейерверке цветомузыки, в полупрозрачном одеянии на сцену выплыла то ли Афродита, то ли ещё какая-то мартышка (вечно у них эти припудренные гламуром имена). Двигаясь в ритм музыки, стала медленно раздеваться, как капризная девочка, которую родители загоняют в кровать. Гостья наша, казалось, дышала неровно, и, верно, с холода, слегка дрожала. Погладил её согревающе, приобнял. Откинувшись на спинку дивана, следил за действом, отметив, что Длинный (скотина!) положил ей ладонь на коленку. Это и ладонью не назовешь, это, скорее, лопата; вот представьте себе штыковую лопату, - это и есть ладонь моего товарища. Только уже в два раза. Ясное дело, мы были соперниками. Мужчины всегда соперники. В работе, в спорте, в знакомстве с девушками - кто снимет круче, с кем она останется, кто будет ее "танцевать", и чем же всё закончится, - вот что существенно. То ли дело зайдёт так далеко, что они будут вместе и нагрянет любовь - мы всегда называли это именно так, не вдаваясь в подробности - либо обойдется одноразовой ночью, с минетом или без.

Понаблюдав за шоу, Малышка заявила: "Фи, я могу танцевать лучше". И вскоре, допив свой стакан, приплясывала перед столиком. Это становилось забавным. Мало того, что мастерицы шеста и пилона демонстрировали палитру навыков, так и наша инженю составила им конкуренцию в своей нише.

- Надо ещё подраздеться, - бросил невзначай, - Они вон - догола! Самое сокровенное видно.

- Если я разденусь - меня попрут отсюда, и вас вместе со мной.

Мы с Удавом улыбнулись. Девчонка соображает.

Праздник продолжался. Танцовщицы на сцене менялись одна за другой, свет становился ярким, потом его гасили, и по стенам бегали светящиеся зайчики. Затем включались разноцветные прожекторы. С каждым новым витком освещения реальность воспринималась по-иному, казалось, декорации сменяют одна другую. Мы повторили джин с тоником. Малышка, двигая бедрами, мечтательно танцевала какой-то незатейливый танец. На фоне выступления профессионалок это придавало зрелищу такую изюминку, - словами передать невозможно, это нужно видеть. Она была как бы наша собственная танцовщица. На помосте вышагивали и выкручивались, все более оголяясь, заправские стрипки. А тут, под боком, нате вам, - голый животик милой крошки, ее юные находчивые сиськи, стройные гладкие ножки, и, что немаловажно, - всё это можно мельком затронуть, слегка перепроверить, да и, потом, вполне по-дружески прощупать, усадив её к себе на колени. Картинки, накладываясь одна на другую, приводили в дикий восторг. Длинный теперь не бегал по кабинкам, где девочки танцуют без трусиков (умеют же увлечь гостя, превращая его в клиента!) Мой спутник сидел с блаженной улыбкой на лице, барским мановением свободной руки заказывая угощение. Уподобился толстому шлангу, в который с одной стороны заливают пиво, а с другой оно, минуя сложную систему переработки, сливается в отстойник.

Ночи были уже длинны, - ноябрь. Находясь внутри помещения, этого не замечаешь. Все равно - ночь ли, день, - здесь всегда таинство тьмы, окон-то нет. Я забыл о том, что утром Длинному ехать на какой-то мудрёный заказ, забыл о часах с минутами, и просто наслаждался вкусом напитка, в котором плавали кусочки льда. Нужно заметить, что джин-тоник здесь делали отменно. Иногда я заказывал кофе, чтобы не отключались мозги. Время остановилось. В дальнем углу зала порой мелькал дивный образ Жанны, его срочно отгоняли вспышки огней, заслоняли глянцевые тела стриптизерш. А перед нами крутилась Малышка, заслоняя сцену со стрипками. Казалось, вас по какому-то абонементу заселили во вполне приличный мужской рай, и вот уж симпатичная лекторша-гид в униформе Евы улыбчиво записывает желающих на экскурсию по волнистому извилистому ландшафту.

Но, как бы ни хотелось продлить блаженство, рано или поздно всему приходит конец. Время остановилось только для нас, а часы, хронометры и секундомеры, оказывается, работали совершенно исправно. Какая горькая несправедливость, ведь я готов платить за минуты, секунды в этом раю! Но кто услышит мой возглас?! Никто, всем плевать! Постепенно ко мне возвращалось сознание. Увы, пора сваливать. "Едем в гостиницу", - сказал я. Малышка, кстати, вполне могла попроситься домой. Но этого не произошло. Мысленно отметил, что нам повезло, - ещё не время расставаться, будет продолжение банкета. Мы, как старые знакомые, не однажды проводившие ночь вместе, деловито собрались. Я оплатил счет и, вежливо попрощавшись со всеми разбегающимися персонажами, направился вместе с Удавом и новой знакомой к выходу.

Сервис большого города всегда приятно располагает к отдыху. Взмахнул рукой - и машина остановилась, щелкнул пальцами - официантка, появившись из ниоткуда, стоит перед тобой, увлеченно заглядывает в глаза, спрашивает: "Хотите что-то заказать?" Или же вот: только подумал о девочках, а они уже сидят стайкой за соседним столиком, располагающе улыбаются, дают понять, что холодной ночью тебя будет кому обогреть. Снял номер в гостинице – тебе тут же позвонят, предложат "отдохнуть" со скидкой, а то и с гибкой системой скидок. Которая выглядит, например, так: хочешь лишь поговорить с девушкой - одна сумма, трахнуться "без анала" - другая. Творческая мысль дорабатывает: возможен "анал", что потребует некой, пока еще не разглашенной суммы доплаты к типовому контракту. Вообще-то к вам могут подогнать целый табун жриц любви. На любой вкус и цвет. Стоит только пожелать. (Располагая, разумеется, деньгами). Мне всегда хотелось спросить: "А бесплатно вы не обслуживаете?" Представлял себе, как вытягиваются учтивые физиономии, и мне становилось смешно. Эх, работники фабрики удовольствий. Нелегко же вам живётся!

В такси крошка завела разговор о том, что девушки танцуют "не слишком красиво", она может лучше, и что это вообще "позорный клуб". Так и подмывало спросить: "А не позорный, - это какой? Как там танцуют? Вдруг там можно - только выбирай - и поиметь любую? Или, может, у тамошних девочек поперёк всё устроено? К тому же как-то украшено, - перьями павлина, к примеру? И вы, совокупляясь, чувствуете себя совсем иначе, нежели делая это заурядно?" Но тема мне нравилась и я, помалкивая, с удовольствием слушал, как перемывают косточки стриптизершам. Понятно, что Малышка "попала", причем сама, на элементарном соперничестве. Она круче, и именно это ей хотелось услышать. Нужно отметить, что Удав, превратившись, как всегда, при появлении молодой мочалки в телёнка, с удовольствием поддакивал. (Урод!) А, может быть, делал это намеренно. Вполне вероятно, что они втайне желали элементарного секса, и пели одну и ту же песенку, перевод которой сводился к тому, что крошка готова дать, а Длинный с удовольствием попробует компактную вагину на упругость.

Всё шло по плану. Чем мы будем заниматься в гостинице, я в деталях не представлял, но то, что буду допущен к телу - не вызывало сомнений. Малышку привел я, это означало, что она моя (и, по идее, ничья больше); за всё платил я, а кто платит, тот и танцует ситуацию. Но и изгнать Длинного тоже не мог. Это совсем не по-товарищески. Она запросто поехала с нами, - это прорисовывало общие перспективы. Будет, будет секс на постсоветском плато. Мы все этого хотели.

В другие разы обычно отправлял этого наперсника домой. А на кой он мне со своими разговорами: "Ах, какая она классная!" - "Да пошел ты в задницу, я и сам знаю, что она хорошенькая, сексуальная, и ты мне только мешаешь своими рассуждениями, так что вали побыстрее, не мешай нам!" Групповой секс меня не прельщал. (А, нужно отметить, что текущая обстановка развивалась именно в сторону всеобщего совокупления). Сейчас мне, повторюсь, не хотелось этого. На кой еще эксперименты?! Может быть, устал, но, скорее всего, мне никогда не нравилось, когда было два мальчика и одна девочка. Напротив, две девочки, - было бы куда живописнее.

В жизни часто случается что-то непредвиденное, порой - форс-мажорное. Мы это принимаем и действуем тогда по законам рулетки, но, в конце концов, все же стремимся к банальному человеческому счастью. И всегда в большинстве своём мечтаем о ней, единственной и неповторимой. Хотя, как говорится, "благими намерениями..." Да и женщины, в большинстве своем, на мой взгляд, жаждут одного - семейного очага. И это очень правильно. А что выйдет на самом деле, - вот уж, поистине, как кривая выведет.

Продолжение -