Листуар пур лямур наших родин

Моей любимой Милене Ангел

Они толпились у самого порога Великой Белой Юрты, благополучно пройдя сквозь коридор очистительных костров Тоб - Тэнгри, вновь вступив в бесконечный местнический спор; рязанец, сбив золоченый шлем на затылок, тянулся уже к шестоперу, как верткий и злой, будто куница, лях растолкал московитов и влез в обиталище хана, аккуратно перескочив через порожек. Сидевший на груде овчиных шкур неистовый и бесстрашный Тугай - бей еле слышно хмыкнул, вполне оценив ловкость усача, горделиво подбоченившегося, положив правую руку на чуть изогнутую гарду нарядной сабли.

- Я за Осафата саблюкой бился, - неожиданно пропустив неизбежные величания, сказал пан Пшиемский, чувствуя затылком злобное дыхание разрешивших наконец свой спор московитов. - Под Баром, Тугай - бей.

- За то и в Тобольске очутился.

Из - за спины ляха вышел Маслама. Обошел вокруг застывшего посла круля Батория и сказал крымцу, кривя саркастический рот :

- Говно послы, барин. Гони их в шею.

Сел в углу и замер, будто заснул, но все присутствующие в юрте понимали, что не спит Маслама. Тугай - бей согнул палец и кишиктен, красуясь ярко - алыми доспехами, покрытыми сунским лаком, круговым замахом фальшиона снес вздорную голову пророка.

- Вай ! - завизжал рязанский князь Онфим Пустоперть, падая ниц. - Ухойдакали !

Тугай - бей протянул руку, и толстый евнух из Бизанта вложил в ладонь повелителя фарфоровую чашку со свежевыдавленным бараньим жиром. Мирза встал, кряхтя и отплевываясь, и вылил жир на отрубленную голову Масламы, завершая ритуал нечестивцев.

Снова завыли сирены воздушной тревоги. Бертольд поежился, тоскливо оглядывая нависший над ним потолок. Третий месяц Бавария содрогалась от безостановочных ковровых бомбардировок эскадр союзников, а жирный наркоман в Берлине шатался по парадам, изумляя эсэсманов новыми видами мундиров, совмещающих изыски ромейских тог, тяжеловесных лат тевтонских рыцарей и строго отобранных моделей Хьюго Босса, поспешающего следом за рейхсмаршалом с лекалом и складным метром в трясущихся руках.

- Свобода творчества, - сказал вслух Шпуллер, накрывая рукопись чугунной сковородой. Подошел к занавешанному плотной шторой окну и осторожно выглянул. Небо освещалось мечущимися лучами прожекторов, а сверху гудели моторы. Бомбили опять пригород. Академик не знал, что легендарный майор Вихрь, завихрившись в ведомство Функа винтиком малым на ничтожнейшую должность ассесора поссесионности третьего ранга в чине зитц - куань - ло по мандариновой системе ценностей Лиги истинных последователей мудрости отцов Лхасы, передал в Москву неточные координаты Краковского замка, обреченного разрушению непреклонной волей товарища Сталина, одним мановением сухой руки отправившего Седьмой воздушный флот США на бомбардировку Баварии. Через много лет исследователи чапманизма точно так же, как и их достославные предки, спорившие у порога Великой Белой Юрты, не смогут достичь согласия в помыслах : одни возгласят многая лета несменяемому фюреру, другие эмигрируют в Израиль, оставляя за собой многочисленные и бессмысленные бизнес - прожекты, но третьи, самые опытнейшие, продолжат сымать кино про чорных демонов, адских викингов и необъяснимой благости, присущей Восточноевропейской равнине от  дедов.

- Политрук Чубайс !

Кучерявый мужчина в ладно подогнанной гимнастерке лихо козырнул, по - фронтовому сжав кулак и раскинув ловкие пальцы ровно за миллиметр до пульсирующего нервной жилкой правого виска. Громко и вызывающе топая продвинулся к Шпуллеру и жарко зашептал, обдавая академика прогорклым запахом вечорошнего зельца :

- Ничо, скоро прижмут инициативу - то, им небо с овчинку покажется, товарищ Маузер, пусть пока торгуют сахарином и свекольным бимбером, партия наведет порядок.

- Здесь Бавария, - вежливо уточнил Бертольд, угощая гостя с ноги и кочергой добавочно. - Вам, товарисч, в Шиловичский массив.

Коварный майор Вихрь, спрятавшись за каминной трубой Шпуллера, беззвучно хохотал. Он вновь обманул всех ! Как тот Ганнибал, что всех нае... л.

Это надо понимать.