Однажды пантагрюэлизм в августе сорок четвертого. Серия: Проститутки за сорок

Армянский шоу - бизнес всегда ценился на святой Руси, бывалоча, сам великий Грибов, расстилаясь на банкете теплоходом в сорок втором и под Бобруйском, все напевал в густые с прожидью усы о скрипач ай да Моня, велеречиво принимая знаки уважения от торжествующих при встрече с кумиром лихих девяностых сограждан. Они только что вернулись с Ходынского поля, узнав потрясшую их новость об она утонула, что вводило в некоторое сомнение всякого способного заметить нелинейность времени тута, да что зряшно базарить, раз уж даже граждане из евреёв почти поголовно ударились в модное течение марксизма, благоразумно решив, что уж лучше давить русских свиней, нежели претерпевать от них черту оседлости, в самом наименовании таящую явную лошадиность.

- Одни разговоры, - брюзжал Артур Небе, благословляя на грядущие свершения айнзатцкомманду 666, - механизация и вундерфаффе, а Вермахт как гонял на гужевом, так и пребывает. Что вам ?

Он отвлекся на своего бывшего подчиненного еще по  " Алексу " Берни Гюнтера, добившегося - таки от рейхсфюрера перевода во фронтовые части Ваффен СС, сражавшиеся на Восточном фронте, где по - прежнему орудовал Небе, не видящий никакой разницы меж их деятельностью, просто он точно так же воевал в тылу, как доблестные эсэсманы на передовой. Гюнтер молча протянул изъятые у захваченного спецотряда НКВД документы, и Небе, многозначительно хмыкая, принялся зачитывать вслух странно звучащие на территории, временно оккупированной, конечно, Советской России :

- Залманович, Курейка, Абрамсон, Гозмун, Гуревич, Гурович, Гурвич.

- Дааа, - протянул какой - то оставшийся неустановленным в веках унтерштурмфюрер, ошеломленно ухмыляясь.

- Товарищи ! - заорал Небе, выкидывая документы в ров со свежерасстрелянными евреями. - Многие из нас, не будем скрывать, не совсем доверяли речам доктора Геббельса, зная манеру министра образования несколько увлекаться, но стоило нам перейти границу, как все смогли убедиться в правоте пропаганды. Так могут существовать лишь действительно недочеловеки, в нашей милой Германии так не жила и домашняя скотина в шестнадцатом веке, а вот теперь, - он показал стеком на заполненный трупами почти до краев ров, - вы все можете удостовериться по аутентичным документам НКВД в национальном составе карательных органов Советов. Семь руководящих сотрудников, ликвидированных в лесах Шиловичского массива командой гауптштурмфюрера Гюнтера, все, как один, подчеркиваю, как один, оказались евреями.

- Нагнетание нездорового ажиотажа, - заметил вполголоса Кротов, подмигивая мне, - манипуляция общественным мнением, пляски на костях и ковыряние так и не поджившей геополитицкой катастрофы.

- Срал я на пропаганду, - прошептал одними губами приятелю я, пожирая по Уставу разглагольствующего Небе глазами, - мне, Кротов, правда народная дороже. Не могу я белое назвать черным, как скрупулезный Берни Гюнтер не способен скрыть изъятые у бандитов документы.

- У нас говорится, - ответил Кротов, зачем - то щелкая каблуками, из чего, разумеется, ничего не получилось, ибо мы были подчинены Скорцени, откомандировавшему нас для обмена опытом в подчинение командира айнзатцкомманды 666 на пару дней, мы даже переодеться в их форму не успели, так и торчали в черно - серебряном строю в камуфляже, кепи с козырьками и шнурованных почти до колен брезентовых ботинках на резиновой подошве, - из песни слова не выкинешь.

- Еще как выкинешь ! - загорячился я, не замечая, как внезапно замолчавший Небе с интересом прислушивается к нашей беседе. - Или перемастырить можно. Из ди фане хох очень даже просто марш энтузиастов сварганить.

- Как вы все изволите видеть, - снова заговорил Небе, повышая голос, - эти разгильдяи Скорцени и в строю не считают нужным придерживаться правил. Стоят, болтают, на меня как командира ноль внимания.

- Да какой ты командир, - бросил в сторону Кротов так, что все услышали. - Все вы душегубы и мясники.

Берни Гюнтер поощряюще заулыбался и вывел нас двоих из строя. Ведя к каптерке, он еле слышно сетовал на Генриха, почему - то уравнявшего нас, солдат, с лагерной охраной и этими падальщиками. Из нас лишь я один знал причины такого малообъяснимого поступка рейхсфюрера, но как и в случае с нападением на Украину зимой двадцать второго, предпочитал промолчать, так как любой желающий увидеть древнюю, как этот мир, уловку по замазыванию окружающих кровушкой невинных жертв, может видеть и даже понимать происходящее.