Таврида (Первая брачная ночь и секс) Часть первая Глава пятая

Все оставшиеся дни я прожил  с Кариной  «медовую» неделю.

Тетя рано уходила на работу и поздно возвращалась, так что ее практически не было видно.   По утрам моя девушка готовила завтрак и, сидя за столом, мы дурачились как дети.

Затем шли в парк, где проходил турнир.

После первой ночи, когда я появился на корте, Юрий Михайлович поинтересовался: где я ночевал? И когда я кивнул на стоящую поодаль Карину, только вздохнул:

- Понятно.

Судя по его измятой физиономии он тоже даром время не терял.

Выиграв очередной матч, быстренько  принимал душ и мы шли с Кариной в город.

Каро щедро снабдила меня денежками, так что я завалил свою подружку подарками. Стоило ей лишь восхититься босоножками, сумочкой или браслетиком,   как я немедленно покупал приглянувшуюся вещь.

- Ну зачем ты так? - смущалась она.

Но глядя в эти бездонные благодарные глазки,   я готов был положить к её стройным ножкам весь мир.

Затарившись продуктами, шли домой и Карина варила суп или готовила рагу. Я подходил к ней сзади, целовал нежно в шейку, щекотал язычком розовое ушко, а затем задирал  полу халатика и, сдвинув трусики, входил в тугую щель.

И эти слияния казались мне естественным продолжением потока любви и нежности, которую я испытывал. Мне казалось само собой разумеющимся, что мы поженимся и будем жить вместе.

Мы трахались как кролики.

Пресыщение, которое раньше наступало от интимного общения с одной и той же девушкой, все не приходило и не приходило. Мне было не скучно слушать ее щебетание, следить за  грациозными кошачьими движениями и особенно спать с ней, чувствуя ее тёплое дыхание и глядеть на безмятежное  ангельское личико.

В эти мгновения я по особому чувствовал как люблю ее.

Это было удивительно.

Нет, другие девушки продолжали существовать, но их появление в поле моего зрения как то перестало волновать, словно это были бесполые существа.

Оказывается случается и такое, что одно единственное создание может заслонять целый мир и ты готов все глубже и глубже погружаться в него.

Одна только мысль о Карине наполняла меня теплом и каким то ранее неведомым умилением.

Колесо времени неумолимо катилось вперёд и, как то незаметно, подкрался день финала.

Я ему не особо был рад, потому что Карина уже купила билет домой и все шло к тому, что нам предстояло расстаться.

Мы пришли с ней на корты и сразу же оказались в центре внимания.

Я сильно подозревал, что Юрий Михайлович провёл кое какую работу, потому что все почему то начали считать, что я приехал из-за границы, где тренировался чуть ли не в знаменитой академии Болитьери..

«Таврида. Терминатор. Крюгер» какие только прозвища я успел получить за это время.

Увидев большое количество зрителей я, поначалу, смутился. Никогда ещё столько людей не наблюдало за моей игрой, но после разминки успокоился и что называется «снес» соперника отдав ему всего два гейма.

А как иначе можно было играть, когда я знал, что за мной наблюдают прекрасные любимые глазки?

За победу мне дали Кубок и дорогой импортный плеер, который я тут же подарил Карине.

Юрий  Михайлович собирался ехать домой, но я уговорил его остаться до понедельника.

Я хотел проводить Карину.

Это была наша последняя ночь.

С той минуты как мы пересекли порог дома ее тети, какая то невыразимая тоска начала сжимать мое сердце, какое неясное предчувствие, что я больше не увижу Карину. И наша близость, уже не такая бурная и страстная как вначале, но столь же нежная и чувствительная, была, как мне показалось, наполнена светлой печалью.

Утром,   после завтрака, мы вызвали такси и поехали в аэропорт.

Карина выглядела чудесно.

Я ревниво подмечал взгляды, которыми провожали ее мужчины.

И вот перед самой зоной досмотра, перед тем как расстаться, мы обнялись, она поцеловала меня  в щечку и опустив глаза сказала:

- Прости меня.

- За что?

- Прости и не звони мне и не пытайся найти. У меня есть парень. Нам было хорошо вместе, но на этом все. Прости.

Прежде чем я нашёлся что то сказать она подхватила сумку и быстро  шагнула за барьер зоны досмотра. На какое то мгновение мне показалось, что я увидел как мелькнула среди спин пассажиров знакомая кофточка и все.

Она исчезла как приведение.

Я стоял огорошенный этими ее прощальными словами и пассажиры обтекали меня с разных сторон, как рукава реки.

Лихорадочно достав телефон, я попытался дозвониться, но бесстрастный голос сообщил, что абонент “Вне доступа».

В каком то трансе я вышел на улицу, постоял глядя невидящим взглядом на аэровокзальную суету и побрел к стоянке такси.

Когда мы отъезжали от аэропорта, какой то самолёт набирая высоту пролетел над нами и я подумал, что может быть это ее самолёт и горькие слезы потекли по моим щекам.

Слезы потерянной любви.

Юрий Михайлович уже ждал меня в вестибюле гостиницы.   Взглянув на мое расстроенное лицо, он ничего не сказал и мы, в  полном молчании  сели в машину и поехали домой.