Три тысячи километров. Глава 46

Заглянув в приемную, Валерия негромко поинтересовалась:

- У себя?

Женщина лет сорока пяти, в чьем ведении находился последний рубеж перед шефом, кивнула:

- У себя.

Тогда Лера аккуратно зашла в приоткрытую дверь и спросила еще тише:

- Настроение как?

Секретарь снова кивнула и подняла вверх большой палец.

- Спросите, пожалуйста, примет, нет? По личному.

Маргарита Степановна потратила меньше минуты на переговоры по внутреннему телефону и махнула рукой в сторону кабинета директора. Затем вернула трубку на место и добавила:

- Иди, всё в порядке.

- Евгений Сергеевич, можно? – Лера приоткрыла тяжелую дверь и посмотрела на хозяина конторы.

Тот пощелкал пультом, уменьшая звук на телевизоре, и им же указал на место за столом. Это был хороший знак. Когда шеф был недоволен, то сидеть в своем присутствии он не давал.

- Стряслось чего? – развернулся шеф к ней.

Ему было всего сорок четыре, но выглядел он на все шестьдесят – служба в горячих точках не прошла бесследно. Слушая, он смотрел, не мигая и не отводя глаз, что многих сбивало с мысли, заставляло путаться и говорить лишнее. Спохватившись, что пришла без ручки и блокнота, Валерия убрала руки под стол и слегка откинулась на спинку стула.

- Да повод и нелепый, и утомительный, Евгений Сергеевич. Говорить неловко, но и промолчу – неизвестно во что выльется, - с извиняющейся улыбкой произнесла она.

- Ну давай выкладывай.

- Зам по физо прохода не дает. Подарочки, намеки, шуточки…

Шеф хмыкнул и оглядел Леру от прически до последней виднеющейся пуговицы на рубашке.

- А ты, значит, не одобряешь, да? Что, не твой типаж? – колыхнул он животом в смешке.

- Евгений Сергеевич… - протянула Лера с небольшой обидой в голосе.

- Ладно, прости, не удержался. Хорошо, что сказала. Борисыча я давно знаю, доводилось работать вместе. До юбок он всегда охотником был. Смотри-ка…поседел уже, а всё шароварами трясет…Я с ним потолкую, отстанет. Еще что-то?

- Нет, - не ожидавшая такой быстрой положительной реакции Валерия даже растерялась. - Всё остальное в штатном режиме.

Шеф снова взял пульт в руки:

- Ну иди тогда.

Кивнув на прощание, Валерия была уже у входной двери, когда голос директора заставил её обернуться:

- А вообще интересная ты. Я ведь наблюдал за тобой – никаких шахер-махеров за тобой не висит. Кадетам глазки не строишь, с мужиками не жмешься. Вон соцпед себе стайку поклонников собрала. Правда, это её последний год работы. Документы подготовит на сентябрь, да выгоню за ширли-мырли. А ты-то не первый год здесь. В чем подвох?

Она пыталась найти в его словах какой-то дополнительный смысл, прикидывала, какие сплетни слышала про себя, но ничего крамольного не вспоминалось. И осторожно ответила:

- Так Вы же сами, когда на работу брали, сказали: «Ни-ни». Вот и ни-ни…Разве плохо?

Теперь колыхался не только живот, но даже кресло тряслось.

- Молодец, Валерия Евгеньевна! Будешь и дальше моим человеком, выше за собой потяну, ясно? – внезапно посерьезнел директор.

- Точно так, - ответила она.

- Ну смотри. Ни-ни. И скажи Маргарите – пока новости не кончатся, никого не пускать.

В небольшом замешательстве она вышла в приемную.

- Маргарита Степановна, шеф сказал, что пока новости, то к нему никого.

- Спасибо, Лерочка. Всё в порядке? Решили вопрос? - - не отрываясь от Outlook рассеянно спросила секретарь.

- В порядке, - не захотела она вдаваться в детали.

Мысль о том, что за её спиной могут быть беспочвенные наговоры, не давала покоя. Валерия в задумчивости покачалась с носка на пятку у выхода на лестницу. Побарабанила пальцами по стеклу двери и пошла в сторону медицинского блока – там располагался кабинет замполита. А замполит был тем человеком, который владел всей серой информацией в конторе. Он собирал её через свою систему осведомителей, в числе которых были и курсанты. О некоторых фамилиях Валерия даже догадывалась. Но и то это были больше предположения, чем проверенные факты.

- Покурить не хотите? Здравствуйте! – начала она, зайдя без стука.

- Вы же не курите, Валерия Евгеньевна? Или у меня данные устарели? – удивился ее визави, методично и не спеша убирая документы с обзора с её появлением.

- Не курю. Но Вы курите. А мне хочется на воздух. Да и разговор есть, - решила сохранить серьезность тона Лера.

- Ну так бы сразу и сказали. Пойдемте на плац, - мужчина быстро сложил стопкой всё, с чем работал, запер в сейфе и, пропустив «даму вперед», закрыл дверь на ключ.

Дождавшись, когда сигарета будет зажжена и первая затяжка пройдет через легкие, Валерия задала вопрос напрямую:

- Игнат Николаевич, что про меня говорят в кадетке?

Если замполит и удивился вопросу, то даже бровью этого не выдал. Он всё так же равномерно втягивал в себя сигаретный дым, плавно выдыхал его и стряхивал пепел в урну. Parliament был выкурен почти до середины, когда он заговорил:

- Ну что говорят? Говорят…работник Вы хороший, курсанты Вас любят. Даже не конфликтуете ни с кем в нашем ершистом коллективе. Откуда такие вопросы, да ещё и на свежем воздухе? - смотря мимо неё спросил замполит.

- Да вот, уточняю renomm; e, так сказать, - вспомнив факультатив по французскому програссировала Валерия.

- Реноме…давненько не слышал этого слова, - теперь он смотрел прямо на неё. - Ну раз так, то скажу, извини только – на «ты» перейду, прощу мне так: плохого не слышал. С преподавателями ты на хорошей ноге, слушают они тебя. Но в компанию не возьмут – не похожа ты на них. На мужа не жалуешься, детей нет. Говорят, любовник у тебя богатый есть, раз здесь ни с кем не нюхаешься. Офицеры – те тебя почти за своего человека держат. Ну есть, да, кому спать спокойно не даешь, но это мелочь, мужики сами этот вопрос контролируют. Но начнешь с мужской братией больше сближаться – авторитет потеряешь. Соцпед и юрист шепчут, что ты с кадетами в увольнительных встречаешься, мол, бегают к тебе во время учебы. Но я так понимаю, что у тебя свои стукачи есть, что одобряю. Поэтому тут только посоветую замаскировать этот вопрос получше. Юрист тебя подсидеть хочет, учти – у нее сестра такой же специальности работу ищет. И с Лешкой Виль аккуратнее – у него совсем глаза собачьи, когда ты появляешься. На выпускном точно что-то отмочит, так что имей ввиду.

Одно дело – догадываться о подобном, другое – слышать о себе со стороны. Валерия была подавлена. Замполит действительно не сказал ничего плохого, но и без этого хватало, о чем подумать. Она внезапно ощутила себя в терминале аэропорта - уже не там, но ещё не тут: ни среди преподавателей, ни среди офицеров. «Словно Морра, страшная и ужасная» - почему-то вспомнилось ей. Но уже через пару секунд зло усмехнулась – юрист и соцпед шепчутся, да? Ну ничего, устроим им небо с овчинку!