Сердцеед

Пролог

Посвящается N.

Твоя поддержка - это нечто...

Никогда прежде я не встречал подобную тебе,

Теперь это похоже на песню об ушедших днях,

Вот ты пришла и стучишь в мою дверь,

Но никогда прежде я не встречал подобную тебе.

Ты одурманиваешь меня ароматом, но, разумеется, мне этого мало,

Мои руки - в крови, мои колени подгибаются,

Теперь по твоей милости я ползаю по полу,

Никогда прежде я не встречал подобную тебе...

Edwyn Collins - A Girl like you

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

#Плейлист

Du riechst so gut – Rammstein

Wicked game – Chris Isaak

Разгоняю тьму – Lely 45

Моя душа - Lely 45

You will never know – Imany

Flowers - Miley Cyrus

Take me to church – Hozier

Lost on You – LP

Heartbreaker - Will.i.am

Bad guy - Billie Eilish

A girl ike you - Edwyn Collins

Вдох-выдох – T9

Терминатор – Ленинград

Desert rose – Sting

Люби меня по-французски – Ева Польна

Ты так красива – Sex Pistols

Frozen – Madonna

Бери и беги – Zivert

Тони – NLO, Катя Лель

Million dollar man – Lana del Rey

Юна – Моя Мишель

Storie brevi – Tananai, Annalisa

Fly me to the moon – Bobby Womack

Unintended - Muse

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Смотри по сторонам!

- Да бегу я уже, бегу! - прокричала я в телефон, выбегая из магазина с полными пакетами.

Бросив свой взгляд на экран, я увидела уведомление о том, что такси уже подъехало. Подняв глаза, я заметила припаркованный к тротуару чёрный автомобиль. Подлетев к нему, я распахнула дверь и, крепче держа пакеты, чтобы не разбить бутылки, которые предательски звякнули, заставив меня покраснеть перед таксистом, неуклюже запрыгнула на заднее сидение.

- Строителей, 35, - на одном дыхании произнесла я и откинулась на подголовник, шумно выдохнув.

Беготня по магазинам изрядно утомила меня, и теперь хотелось только одного - сбросить тесную обувь и завалиться на кровать.

- Девушка, это не такси, - в следующую секунду прозвучало со стороны водителя, и я, судорожно открыв глаза, резко выпрямила спину и посмотрела в зеркало заднего вида.

Жёсткие карие глаза недоуменно смотрели на меня, заставляя меня краснеть. Я оглянулась и поняла, что просторный салон автомобиля никак не вписывался в рамки эконом-класса. Кожаные сидения цвета слоновой кости, вставки из красного дерева, значок в виде трехконечной звезды на руле - все кричало о роскоши.

Густая краска залила моё лицо, и я от досады и стыда нервно закусила губу. Повернув голову налево, я заметила ещё одного человека, сидевшего рядом со мной. Он расслабленно расположился на сидении, откинувшись на спинку, и насмешливо наблюдал за мной, держа в руке телефон. Уголки его красивых губ слегка приподнялись в улыбке, и я готова была провалиться сквозь землю.

- Ой, извините, - мгновенно выйдя из ступора, я зашевелилась, собирая свои многочисленные пакеты.

-Костя, поехали по адресу, - произнес низкий голос с хрипотцой, продолжая улыбаться и пристально смотреть на меня. Под тяжёлым взглядом мужчины я почувствовала себя нашкодившей девчонкой.

- Думаю, мне лучше выйти, - пробормотала я и взялась за ручку.

- Костя, - прорычал незнакомец, и блокиратор на окне опустился вниз, отрезав мне пути к отступлению.

Моя душа ушла в пятки. Я перестала дышать. Сердце набатом застучало в висках. Мои ладони вспотели.

Черт! Во что я вляпалась?

А если они меня изнасилуют и убьют? По спине прокатилась дрожь.

Я представила, как моё растерзанное тело хватают мужские руки и вытаскивают из машины где-нибудь в лесу и выбрасывают как сломанную куклу. Меня затошнило.

Сглотнув, я замерла на месте. Страх сковал моё тело. Хотелось закричать, но все, что я смогла сделать, это плотнее сжать губы от подступающей рвоты.

Машина тронулась и плавно покатилась вперёд. Мои щеки продолжали гореть от стыда и скребущей тревоги от неизвестности.

Ну почему я всегда такая невнимательная? Села в первую попавшуюся машину, даже не посмотрев на номера.

Дура! Так тебе и надо!

Правильно говорила мне мама, что я рассеянная торопыжка. Сердце сжалось от тоски.

Мамочка, если ты меня слышишь, помоги мне, пожалуйста. Пусть все это будет лишь результатами моей разыгравшейся фантазией.

- Приехали, - сухо прокомментировал водитель и разблокировал двери.

Посмотрев в окно, я увидела дом своей подруги Марины и почувствовала невероятное облегчение.

- Спасибо, - промямлила я и, не теряя ни секунды, выскочила из машины.

Колени продолжали трястись от страха, но это было неважно. С тяжёлыми пакетами я понеслась как сумасшедшая к подъезду, не оглядываясь. Подальше от этой машины.

- Девушка, - я внезапно услышала хриплый голос незнакомца за спиной. - Вы забыли телефон.

Вот черт! Дура, дура, дура!

Я остановилась как вкопанная, а затем медленно, стараясь не показывать свое взвинченное состояние, обернулась. Мужчина возвышался надо мной словно высокая недосягаемая гора. Синие глаза спокойно разглядывали меня, методично сканируя моё лицо.

- Ещё раз спасибо, - я виновато потянулась к протянутому телефону и случайно задела его руку кончиками пальцев, от чего по моему телу побежали мурашки.

- В следующий раз будь внимательнее и собраннее, - резко перейдя на ты, незнакомец усмехнулся и, повернувшись, направился к машине.

В смятении я рванула к подъезду. Несколько раз нетерпеливо нажав на кнопку вызова лифта, я стала нервно следить за цифрами на табло. Через несколько мгновений двери передо мной распахнулись, и я как ужаленная влетела в кабинку. Я пыталась успокоить поднявшуюся внутри меня суматоху, но чувство стыда и неловкости и не думали меня отпускать. Я вспоминала снисходительный взгляд незнакомца, и все начиналось по новой.

Да пошёл ты! - сказала я в сердцах самой себе. - Перепутала. С кем не бывает?

Осознав, что со мной такого не бывало ни разу, я снова вспыхнула и покрылась краской.

Блуждая в собственных эмоциях, я не заметила, как поднялась на нужный этаж. Лифт открылся, и я медленно направилась к квартире Марины. Поставив пакеты на плитку, я позвонила в звонок, ощущая, как от тяжести болят руки.

- Ну, наконец-то! - возмущенно произнесла Рада, распахнув передо мной железную дверь. - Мы уж думали, что ты не придёшь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не дождётесь! - хмыкнула я. - Принимай, - я протянула ей пакеты с бутылками вина.

- Мы вообще-то пришли утешать Марину, а не убивать ее? - Рада посмотрела на меня с укором, увидев количество алкоголя, которое я принесла с собой.

- Так ты меня впустишь или мы так и будем стоять в дверях? - проигнорировав её замечание, спросила я.

Закатив глаза, Рада молча впустила меня вовнутрь и, закрыв дверь, последовала за мной, гремя бутылками.

Подработка

Спустя несколько дней...

Я готовила ужин, когда мне позвонила Оля, девушка, работавшая вместе со мной в одном ресторане. Созванивались мы редко, только по важным вопросам, поэтому я сразу ответила на звонок.

- Ладусик, привет! - заверещала Оля, улыбаясь.

- Привет, - с осторожностью ответила я. - Говори, - не растрачиваясь на лишнюю болтовню, хмыкнула я, прижимая телефон плечом к уху, нарезая мясо на куски.

- Мне тут подработку предложили на завтра - обслуживать званый ужин в доме одного богатея, и нам нужен ещё один человек. Вот я и подумала, возможно, ты согласишься поработать и выручишь нас. Заодно немного подзаработаешь, - предложила Оля.

- Хорошо платят? - задала я интересующий меня вопрос.

- Очень хорошо, - серьёзным тоном произнесла Оля. - Больше, чем за несколько смен в ресторане.

- Диктуй адрес, - не раздумывая, ответила я.

- Вышлю смс-кой. Спасибо! Ты - моя спасительница, - запричитала Оля.

- Спасибо тебе за то, что подбрасываешь мне работенку, - улыбнулась я.

- Увидимся завтра, - Оля отключилась.

Через полминуты пришло сообщение с адресом и описанием дресс-кода. Прочитав требования, я закатила глаза. Мне предстояло весь вечер проходить на каблуках, да еще и в юбке.

<...>

Добравшись до нужного адреса, я обомлела от увиденного. Огромный трехэтажный дом из белого камня возвышался надо мной, освещенный множеством огней, как уличными фонарями, так и большими люстрами изнутри. Дом утопал среди деревьев, молчаливо жмущихся друг к другу. Справа расположился великолепный фонтан из белого камня в виде обнажённой женщины. Сверкающие водяные брызги вылетали из колонны, похожей на большое дерево, к которой женщина благоговейно прижималась спиной. Капли, разлетаясь в разные стороны, будто образовывали густую крону дерева. В руке женщина держала яблоко, а её ноги обвивала длинная змея.

Я почувствовала себя Золушкой из сказки, попавшей на бал. Великолепие дома и окружавшего его сада завораживали. Хозяин этого дома был явно очень богат и любил выпендриться.

Я несмело поднялась на широкое крыльцо, отделанное мрамором, и робко нажала на кнопку звонка. Через мгновение большая дверь распахнулась, и я увидела немолодого мужчину, одетого с иголочки.

- Здравствуйте. Чем могу вам помочь? - ровным голосом спросил он, разглядывая меня и мою одежду, которая никак не вписывалась в окружающую обстановку.

- Здравствуйте, - покраснев, ответила я. - Меня зовут Лада. Меня наняли обслуживать званый ужин, - запинаясь, промямлила я, теряясь под цепким спокойным взглядом мужчины.

- Да, конечно, проходите, - мужчина отошёл в сторону и впустил меня в дом.

Я шагнула вперёд и потеряла дар речи. Высокие потолки, огромная светлая гостиная, в которой уже вовсю суетились официанты, накрывая столы, белоснежный пол из гладкого мрамора заставили меня съежиться и почувствовать себя маленькой букашкой.

- Лада, привет, - ко мне подбежала Оля.

- Привет, - чувствуя себя не в своей тарелке, ответила я.

- Охрененно, да? - рассмеялась она.

- Не то слово, - ошеломленно произнесла я.

- Давай я тебе покажу, где ты можешь переодеться, - Оля потащила меня за руку.

Пока мы продвигались по коридору, я изумленно разглядывала искусные картины, висевшие на стенах, причудливые свечи в золотых канделябрах, огромные вазоны с темно-зелеными растениями, которые я ни разу в жизни не видела, большие зеркала, отражавшие малейшее движение всех присутствующих в гостиной.

- Пришли, - Оля распахнула передо мной дверь в комнату, где уже находилось несколько девушек. - Здесь ты можешь переодеться. И сразу на кухню, - строго сказала мне она. - Скоро начнут пребывать гости, - и упорхнула.

Переодеваться в комнате, полной людей, мне было не в первой. Я частенько подрабатывала на частных вечеринках, и общая раздевалка стала для меня чем-то обыденным. Найдя свободный стул, я бросила сумку на пол и начала раздеваться.

Натянув на себя ненавистную юбку, которая села на мои бедра, как влитая, я сняла футболку и надела белоснежную блузку. Хорошо, что я догадалась купить новую. В старой я выглядела бы совсем не презентабельно и чувствовала бы себя неуверенно в этой роскошной обстановке.

Забросав свою одежду в сумку, я подошла к висевшему на стене зеркалу. Убедившись, что мой внешний вид в порядке, я вышла из комнаты и, по суетливому шуму без труда определив, где находится кухня, пошла в нужном направлении.

- Держи, - встретив меня на середине пути, Оля протянула мне блестящий поднос с тарталетками. - Отнеси в гостиную.

- Хорошо, - я ловко подхватила блюдо и быстрым шагом понеслась в гостиную.

Проходя по длинному коридору, я снова с замиранием сердца оглядела все картины и почувствовала зависть. Человек мог позволить себе шедевры мирового искусства, а я кое-как сводила концы с концами. Несправедливо. Во мне вдруг образовалась внезапная ненависть к человеку, которого я никогда не видела.

Поставив поднос на стол, я собиралась пуститься обратно на кухню, когда краем глаза увидела высокую статную фигуру мужчины, спускающуюся по широкой лестнице. Подняв на него глаза, я замерла на месте. Воспоминания вспышками проскочили в моей голове. По стечению обстоятельств именно его машину я перепутала с такси. Смутившись, я поспешила покинуть гостиную.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Шагая на кухню, я старалась успокоиться. Ничего страшного ведь не произошло. Такие, как он, не запоминают таких, как я. Ну и что, что я перепутала его мерседес со шкодой. С кем не бывает. Ведь правда?

Отбросив глупые мысли, я добралась до кухни и, схватив очередной поднос, стала возвращаться в гостиную. Устроив очередное блюдо между вазой с цветами и фруктами, я развернулась, чтобы идти и столкнулась с одним из официантов.

- Извини, - не поднимая глаз, пробормотала я, сделав шаг в сторону, чтобы обойти препятствие.

- Ничего страшного, переживу, - усмехнулся мужчина. - Тем более, это не в первый раз, - услышав знакомый голос, я ошеломленно подняла глаза на говорившего и встретила холодный взгляд, невозмутимо разглядывавший меня с высоты своего роста.

- Ну, привет, - хмыкнул он, и по моей спине побежали мурашки.

- Здрасти, - поздоровалась я, понимая, что он меня вспомнил.

Мужчина пристально посмотрел на меня, заставляя чувствовать неуверенно. Я сделала шаг в сторону и быстрым шагом направилась на кухню, обуреваемая шквалом эмоций.

Судьба решила подшутить надо мной. Из тысячи домов я попала в дом человека, которого меньше всего хотела бы видеть.

<...>

Весь вечер я продолжала ощущать на себе его тяжёлый пристальный взгляд. Я старалась не обращать на это внимания, но чувство, как будто я под колпаком, не покидало меня. Работа превратилась в пытку. Иной раз я украдкой бросала на него взгляды, чтобы развеять в своей голове навязчивую мысль о том, что мужчина наблюдает за мной, и неизменно встречала острый колючий взгляд синих глаз.

В конце концов, устав от ненужного внимания и желая передохнуть, я спряталась на кухне, где немедленно получила поручение сходить за вином. Повар несколько раз произнес очень сложное название напитка в надежде, что я запомню его, но его старания оказались тщетными.

Я спустилась в подвал. Чистый и просторный он больше походил на музей, в котором хранился антиквариат. Многочисленные полки, протянутые вдоль стен, сплошь были забиты разнообразными бутылками всевозможных размеров и форм. Я закатила глаза.

Хозяин дома, больше похожего на дворец, оказался чертовым коллекционером.

И как я должна была узнать, какую именно бутылку я должна принести? Ах, да, мне же сказали название, которое я благополучно тут же забыла.

Медленно шагая возле стеллажей, я скользила сосредоточенным взглядом по полкам, пытаясь прочитать хоть что-то, но все названия были либо на французском, либо на итальянском. Вот черт!

Какая же я тупица!

Я попыталась вспомнить наименование вина, которое попросил меня принести шеф-повар, но мозг отказывался со мной сотрудничать. Наконец, после десяти минут безуспешных поисков я схватила первую попавшуюся бутылку, думая, что никто не заметит подмены.

- То, что тебе нужно, находится справа от тебя на третьей полке сверху, - прохрипел мужской голос над самым моим ухом, и я, подпрыгнув на месте от неожиданности, чуть не выронила бутылку из рук, которая стоила целое состояние. От томной хрипотцы в его голосе по моей коже побежали мурашки. - В прошлый раз я так и не узнал твоего имени, - усмехнулся мужчина.

Обернувшись, я наткнулась на широкую грудь, спокойно вздымавшуюся под белоснежной рубашкой и серым в мелкую крапинку галстуком. Темно-серый костюм выгодно подчёркивал его широкие плечи и мышцы на руках.

- Вам не за чем знать моё имя, - выдохнула я от испуга. - Вас не учили, что нельзя подкрадываться к человеку. Так и до инфаркта недалеко, - фыркнула я, разозлившись.

Я посмотрела на мужчину и встретила холодный спокойный взгляд, будто это были опасные скалы, о которых можно было легко разбиться. Глубокие глаза василькового цвета смотрели на меня с некоторым нисхождением и самодовольством.

- Я сам буду решать, что мне нужно, а что нет, - его длинные пальцы легли на мои бедра, от чего я инстинктивно сжала их, почувствовав импульс, пробежавший по моему телу от его невесомых прикосновений.

Я сделала шаг назад, отдалившись от него на безопасное расстояние.

- Извините, мне нужно идти, - сказала я, ощущая прилив адреналина от того, что он был так близок ко мне. Опасно близок.

Мои щеки запылали огнём, а тело затрясло, будто в меня ударила молния. Я сделала еще один шаг назад и, опустив глаза, ураганом понеслась вон из подвала, чуть не выронив драгоценную бутылку на лестнице во второй раз.

Уже на кухне, получив нагоняй от повара за неправильно принесенное вино, анализируя свое поведение в подвале, я пришла к выводу, что вела себя по-дурацки.

Обычно меня тяжело было смутить или как-то сбить с толку. Но реакция на этого мужчину меня удивила. При нем я буквально перестала контролировать ситуацию, превратившись в робкую девчонку, и это мне совсем не понравилось. Его жёсткий взгляд, пронзающий насквозь, лишил меня уверенности в себе и на время вселил в меня страх перед ним. Это было неприемлемо, ведь я никогда никого не боялась. Самоуверенность и высокомерие, с которым он смотрел на меня, заставили меня почувствовать себя ничтожеством, пустым местом, что абсолютно было не так. Я знала себе цену и никогда ни перед кем не прогибалась.

Взяв себя в руки, я настроилась отработать оставшийся вечер, делая вид, что ничего не произошло. Деньги были важнее.

Столкновение с айсбергом

Пятиминутный перерыв никто не отменял, поэтому я, как только выдалась возможность, решила устроить перекур. Выйдя на крыльцо, я приметила урну за углом дома, который легко можно было спутать с дворцом, и поспешно направилась к ней.

Затягиваясь сигаретой, я прокручивала сцену, произошедшую в подвале и никак не могла выкинуть незнакомца из головы. При мысли о нем во мне начинала закипать кровь в венах. Неправильный мужчина.

Обычно я не обращала внимания на представителей противоположного пола, относясь к ним снисходительно. В моих глазах все мужчины были похотливыми самцами, которые не упускали возможности пустить какую-нибудь сальную шуточку по поводу моей внешности или полапать меня. Издержки профессии.

Я работала официанткой, и почему-то большинство людей, которых я обслуживала, были уверены в том, что я отношусь к низшему классу, с которым необходимо обращаться с брезгливостью и высокомерием. Но этот...

К этому мужчине, как ни странно, я не испытывала ненависти, только всеобъемлющий страх, который выбивал меня из равновесия.

- Курить вредно, - затягиваясь сигаретой, произнес низкий голос, появившись из ниоткуда.

- Это всем известный факт, однако вы тоже курите, - хмыкнула я, не смотря в его сторону. У меня появилось неприятное чувство будто мужчина меня преследует.

- Давай перейдём на ты. Меня напрягает дистанция, которую ты пытаешься выстроить между нами, - произнес мужчина. Его взгляд прожигал меня насквозь.

- Мы с вами не знакомы, - я украдкой посмотрела на него и поймала его немигающий взгляд.

- В этом нет проблемы. Герман, владелец заводов, газет и пароходов, - усмехнулся он, выпуская медленно дым. - Хозяин вечеринки, которую ты обслуживаешь.

Богатей, значит. Тогда все понятно. Привык получать все, чего хочет.

- Вот как?! Тогда вам не стоит заводить со мной беседу, ведь я всего лишь обслуживающий персонал, - хмыкнула я, затягиваясь сигаретой, чувствуя, как начинают дрожать мои пальцы.

- У меня нет предрассудков, - поднеся сигарету к губам, ответил Герман, не отрывая от меня глаз. - Как тебя зовут?

- Лада, - зачем-то сказала я, выдохнув дым, и тут же пожалела.

- И все? - выгнул правую бровь Герман, усмехнувшись.

- Просто Лада, остальное не имеет значения, - бросила я, испытывая одновременно и неприязнь, и странное притяжение к нему.

- Красивое имя, - произнес мужчина, смерив меня долгим взглядом. - Значит, ты работаешь официанткой, - задумчиво сказал мужчина, затягиваясь сигаретой. - И много ты получаешь?

- На жизнь хватает, - нехотя ответила я, начиная напрягаться его излишним любопытством.

- Хочешь зарабатывать больше? - Герман пристально посмотрел на меня, изучая мою реакцию.

- Все хотят, - равнодушно проговорила я, хотя внутри себя я чувствовала необъяснимое смятение.

- Сейчас я спрашиваю конкретно тебя, - с нажимом произнес мужчина.

- Хочу, - я встретилась с ним глазами. Довольная улыбка осветила его лицо.

- С некоторых пор я нуждаюсь в секретарше. Трудно найти хорошего сотрудника. Судя по тому, как ты держишь себя на сегодняшнем вечере и управляешься со всем, ты могла бы подойти на эту должность, - Герман ошарашил меня предложением.

- Не слишком ли поспешные выводы о людях вы делаете, лишь раз взглянув на них? - я вопросительно посмотрела на него.

- Я очень хорошо разбираюсь в людях, - улыбнулся он. - Мне достаточно пару минут.

- Неужели? - иронично хмыкнула я. Захотелось сбить с него спесь. - И что вы можете сказать обо мне? - я с вызовом посмотрела на него.

- Дерзкая и самодостаточная, - начал он, и я усмехнулась банальности, которую он сказал. - Снаружи. А внутри ранимый нежный цветок, беззащитный и чувственный, который нуждается в любви и ласке, - Герман опустил свой взгляд на мои губы, от чего мои щеки запылали.

- Ни одного попадания, - фыркнула я, зная, что он прав. Неужели моя суть видна невооружённым взглядом?

- Ну так, что?

- И что будет входить в мои обязанности? - поинтересовалась я, чувствуя себя голой перед ним, ведь только что он обнажил мою душу.

- Мониторить рабочую почту, приносить документы на подписание, готовить кофе и ..., - не успел договорить Герман.

- И спать с боссом? - прервала я его, презрительно глядя на мужчину. Я знала, куда он ведёт. Осознание того, что он такой же, как все, меня покоробило.

- Секс - личное дело каждого. Я не сплю со своими сотрудницами, - улыбнулся мужчина. - И сопровождать начальство в командировках, - Герман провел большим пальцем по своей нижней губе, заставив меня нервно отвести взгляд.

- Извините, но это предложение не для меня, - сухо бросила я, начиная испытывать смятение рядом с ним.

- Мы договорились перейти на ты, - в его голосе прозвучали металлические нотки.

- Ни о чем мы не договаривались, - фыркнула я, потушив сигарету и бросив её в урну.

- Лада, твою мать! Где тебя носит? - прокричала Оля с крыльца, не зная, что я стою с хозяином дома. - Мы зашиваемся. Давай быстрей!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Иду, - отозвалась я, направляясь к дому.

- Подумай над моим предложением, - бросил мне вслед Герман.

- Спасибо, но эта работа мне не подходит, - помотала я головой, поднимаясь по лестнице.

- С кем это ты разговаривала? - поинтересовалась Оля, смерив меня пристальным взглядом.

- Ни с кем, - пожала я плечами и вошла в дом.

Одержимость

Я смотрю на сидящих за столом, прожигая каждого взглядом, но никто из мужчин не смотрит мне в глаза. Они глядят куда угодно, только не на меня. Всеобъемлющий страх поглотил их всех, и они сидят неподвижно, будто, если кто-то из них двинется, я замечу его присутствие и начну охоту. Никто не хочет попасть в лапы хищника. Это одновременно меня и забавляет, и нервирует. Я жду, когда кто-то осмелиться оспорить мои слова или действия, но никто так и не находит в себе сил опровергнут то, что я говорю, даже если я несу несусветную чушь, чтобы хоть как-то расшевелить их, оживить, посмотреть их реакцию. Но тишина продолжается, и я начинаю скучать.

Фёдор монотонно излагает цифры, проценты, сыпля экономическими терминами, приводя примеры положительных результатов, показывая многочисленные цветные графики и диаграммы, и я понимаю, что свой хлеб он ест не зря. С таким тылом мне по плечу все, что угодно: кризис в стране, санкции, инфляция. Подумываю даже выписать ему премию, но потом понимаю, что я и так плачу ему охрененно большую зарплату, чтобы он на "отлично" справлялся со своими обязанностями. Он всего лишь хорошо выполняет свою работу, и я благодарен ему за это.

Тишину нарушает внезапно появившаяся Света. Опустив глаза, она бесшумно идёт ко мне с подносом, на котором дымится чашка кофе. Точеная фигура, правильно подобранная одежда, выгодно выделяющая все её достоинства, туфли на высоком каблуке и неизменно красная помада на губах. Она тихо проплывает мимо остальных и останавливается возле меня. Беззвучно ставит чашку на стол передо мной и так же беззвучно исчезает, оставляя после себя шлейф дорогих духов, обозначая свое незримое присутствие в конференц-зале.

Несколько пар глаз провожают ее жадным взглядом, и я их понимаю: Света - недостижимое совершенство, не принадлежащее им. Она знает себе цену и не станет путаться с кем попало. Ее неприступность возбуждает и делает ее еще более желанной в глазах мужчин.

Мысленно я усмехаюсь. Я прекрасно знаю, для кого предназначены ее откровенные наряды и томные взгляды, но мне это неинтересно. Я никогда не смешиваю работу и секс. На последнем слове я ощутил, как напрягся мой живот, а по спине пробежал электрический ток. Мои мысли моментально перенеслись к девчонке-официантке, от которой я весь вечер не мог отвести глаз. Что-то в ней меня зацепило и заставляло вновь и вновь смотреть на неё.

Ее появление в моем доме наводило меня на определённые мысли.

Чистая случайность? Происки конкурентов? Или очередная охотница за бабками?

Если её подослали ко мне мои конкуренты, то с типажом они явно угадали. Маленькая и хрупкая. Ее тонкая шейка идеально поместилась бы в моей руке, пока я пробую ее пухлые губы на вкус. Лишь от одной мысли об этом мой член дернулся. Чееерт! Все, как я люблю.

Но с характером все мимо. Я обожаю ласковых, покорных и нежных, а эта девчонка - полный провал. Недоразумение в юбке: дымит, как паровоз, и дерзит. Полная противоположность тому, что мне нравится в девушках.

Хотя на вечере я еле сдержался, чтобы не стянуть ненавистную резинку с её волос и не выпустить их из тугого пучка, а затем не впиться в её сочные губы, целуя её до тех пор, пока они не набухнуть от прилившей крови.

Внезапное желание так сильно поглотило меня, что на какое-то время я выпал из реальности и перестал слышать то, о чем говорил мне Борис, с которым до этого мы обсуждали поглощение очередной компании.

Подливая вино одному из гостей, девчонка как бы невзначай бросила на меня робкий взгляд из-под длинных темных ресниц, и я ощутил, как во мне зашевелился внутренний зверь. Я мысленно представил, как, схватив её за невероятно длинные волосы и накрутив их на кулак, трахаю её прелестный ротик, а она стонет от блаженства. Такой тугой, такой сладкий, такой влажный. Я чуть не зарычал от удовольствия, но во время сдержал свой порыв. Выдохнул и пришёл в себя.

Контроль - главное в моей жизни. Благодаря ему я достиг всего, что имею на данный момент. Я владею миром. Или почти всем миром. Люди предпочитают не становиться на моем пути, потому что знают, что для меня нет препятствий: тех, кто осмелился потягаться со мной силами, я либо разоряю и съедаю, либо сразу поглощаю. Другого не дано. Моё второе имя - безжалостный. Цифры на моих банковских счетах растут, а вот доверие к людям стремительно близится к нулю, поэтому я тщательно проверяю людей, которые попадают в моё окружение.

Я привык, что женщины, зная, кто я такой, сами льнут ко мне с тупым щенячьим обожанием в глазах, и, честно говоря, мне это уже надоело. До такой степени, что уже было неинтересно флиртовать с ними, потому что знал наперёд, что они сами прыгнут в мою кровать и с удовольствием раздвинут передо мной свои ноги.

Но эта девчонка удивила меня. Весь вечер она шарахалась от меня как от черта, и я получал истинное удовольствие от её реакции на меня.

Там, в погребе, когда она стояла ко мне спиной, растерянно рассматривая полки с бутылками, я жадно разглядывал ее аппетитную попку, представляя, как прижимаю её к стене и заползаю руками под ее миниатюрную юбочку, скользя по округлым тугим бедрам. Слава дресс-коду!

Подойдя к ней ближе, я ощутил запах ее тела, и мне буквально снесло крышу. Я превратился в одно большее желание. Желание смять ее под себя и сорвать ее цветок.

Стоило мне прикоснуться к ней, как я потерял над собой контроль. Со мной такое было впервые, и я не мог объяснить, почему. Я будто нашёл то, что искал давно, будто нашёл то, что уже когда-то принадлежало мне...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девчонка ловко сновала с подносом между гостями, иной раз пересекаясь со мной взглядом. И когда это происходило, я ощущал, как твердеет мой живот, наполняясь жгучим желанием у всех на глазах положить ее на стол и наконец утолить свой внезапно проснувшийся интерес к ней. Я чувствовал себя глупым подростком, впервые увидевшим порнушку. Мои глаза то и дело находили хрупкую фигурку девушки и жадно пожирали ее сантиметр за сантиметром.

В какой-то момент я потерял ее из виду и почувствовал негодование. Я скользил хищным взглядом по толпе, высматривая девушку, но мои поиски оказались тщетны. Ее нигде не было.

Испытывая раздражение, я поперся на кухню, сам не понимая зачем. Повара в поте лица сервировали тарелки блюдами, а официантки, ловко их подхватив, выносили в зал. Заметив меня, девушки смутились и на мгновение замерли от неожиданности. Я переводил свой испытующий взгляд с одного лица на другое, но ту, которую я искал, не нашёл. Разозлившись, я развернулся и вышел прочь.

Свежий прохладный воздух немного привёл меня в чувства. Закурив сигарету, я побрел к урне, которая находилась за углом дома, чтобы моё одиночество никто не потревожил, и вдруг нашёл её.

Услышав мой голос, девушка подскочила от неожиданности, ответив мне дерзостью в ответ, тем самым совершив удар по моему самолюбию. Она явно дала мне понять, что не намерена со мной разговаривать. Однако её поведение имело обратный эффект, только раззадорив мой интерес к ней, точнее влечение. Привыкший получать все, что не пожелаю, я не мог спасовать перед какой-то девчонкой. Я непременно должен был её заполучить.

- Герман Александрович, будут какие-то вопросы? - Федор обратился ко мне, выводя меня из фантазий.

- Нет, - ответил я, обведя всех холодным взглядом. - На сегодня всё.

Мужчины стали спешно покидать конференц-зал, а я продолжил сидеть, обдумывая план моих действий для достижения своей цели, наметив себе самые короткие сроки.

Опрометчивый поступок

Вторую неделю Марина оплакивала свое расставание с очередным мудаком. Мы с девчонками втайне радовались этому событию, потому что на дух его не переносили. С самого начала мы раскусили его натуру и пытались вправить мозги Марине, но это было бесполезно. В конце концов, она решила, что мы завидуем ее счастью, поэтому не хотим, чтобы она встречалась с ним. Отдалившись от нас, она сутками проводила со своим ухажером, тратя на него свои деньги, пока он не опрокинул ее и не свалил в закат.

Мы были бы не настоящими подругами, если бы оставили Марину с разбитым сердцем, несмотря на то, что она послала нас куда подальше. Общим советом было решено, что каждый день с ней будет проводить одна из нас. Сегодняшний вечер был под моей ответственностью. Однако что-то пошло не так: мы напились вдрызг вдвоем. Не знаю, в чем была причина, но меня буквально унесло с третьего бокала виски с кока-колой.

- Не могу больше смотреть, как ты убиваешься по нему, - пьяно мотая головой, пробормотала я. - Он же мудак! Осознай это и забудь его уже! Сколько можно себя истязать? И меня в том числе? - закатила я глаза.

- Я не могу. Я люблю его, - шмыгнула носом Марина, размазывая по лицу грязные дорожки потекшей туши.

- Дура! Ну, какая любовь, Марин? Что он сделал для тебя? Он подарил тебе хотя бы один сраный цветочек? Или решал твои проблемы? Он сам одна большая проблема для таких девушек, как ты. Он же альфонс! Ты до сих пор не поняла? Профукал все твои денежки и свалил. Разве это любовь? Он кормил тебя обещаниями, пустыми словами, но ничего не делал. Ссал тебе в уши, а ты, полоумная, заглядывала ему в рот. Запомни, Марина: мужчина проявляется поступками и делами, а не красивыми словами. Что ты в нем нашла? А? - я вперила свои глаза в подругу, желая посмотреть ее реакцию на мои слова, но она продолжала плакать. - Так, всё! Мне надоела эта ебатория! - я со злостью вытащила из сумочки телефон и, набрав в поисковике букву Г, нашла в своих контактах искомое имя - Гена. Его номер был записан в моем телефоне на случай, если вдруг пропадёт Марина, которая любила частенько исчезать на несколько дней.

Гена ответил на звонок после второго гудка.

- Слышь ты, Гена! - взорвалась я. - Ты сам мудак, и имя у тебя мудацкое! Ещё раз ты хотя бы на десять метров подойдёшь к моей подруге, уточняю, если ты не понял, к Марине, я придушу тебя голыми руками! Отрежу твой хрен и брошу бродячим собакам! Ты меня понял, урод?! - выплюнула я в трубку в пьяном угаре. Марина со страхом посмотрела на меня.

- Лада? - сонный голос с хрипотцой выбил меня из колеи. Вот черт!

- Ой, извините, - ошарашенно промямлила я и сбросила вызов, покрываясь красными пятнами.

Что его номер делает в моем телефоне? Я внимательно, на сколько это возможно в моем состоянии, сфокусировала зрение и посмотрела на вызываемый мной контакт - Герман. Твою мать!

Мой телефон снова ожил, и я, увидев, кто мне звонит, вмиг протрезвела.

- Это Гена? - Марина с надеждой посмотрела на меня.

- Нет, - покачала я сконфуженно головой, смотря на имя.

- А кто? - не отставала подруга.

- Никто, - онемевшими от страха пальцами я провела по дисплею телефона, и он замолк.

Что за выкрутасы судьбы?! Откуда у меня его номер?

Я судорожно вспоминала все наши пересечения и случайные встречи и не могла ни за что зацепиться. Герман ни разу не прикасался к моему телефону, а сама я и подавно не записывала его номер. Мозг взрывался от внезапной информации. Всё это время злосчастные десять цифр покоились в моем телефоне. И вдруг меня осенило. В тот день, когда я перепутала такси с его автомобилем, я забыла свой телефон в салоне, а он догнал меня и вернул его мне. Когда только успел? Мои щеки зарделись.

Телефон снова завибрировал в моих руках. Я скользнула взглядом по дисплею. Герман. Вот же зануда!

- Чего ты? Почему не берёшь трубку? - Марина удивленно посмотрела на меня.

- Не надо этого делать, - я сбросила вызов, испытывая неясные эмоции.

Через мгновение я услышала звук входящего сообщения.

"Ты где?"

Короткий ёмкий текст, вобравший в себя все эмоции, испытываемые автором: любопытство, беспокойство, злость, презрение.

Я долго смотрела на сообщение, не зная, что ответить, но так ничего и не решив, спрятала телефон в сумочку, и постаралась забыть о звонке.

- Думаю, нам надо выпить ещё, - улыбнувшись, сказала я Марине и, поймав взгляд бармена, жестом показала "повторить".

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Бегство

Я проснулась от жуткой головной боли и не сразу поняла, где я нахожусь. Пошевелившись, я поняла, что лежу в нижнем белье.

Страх пробежал по моему позвоночнику. Черт! Оглядевшись, я осознала, что нахожусь в чужой квартире. Через панорамные окна весь город был виден как на ладони. Мой взгляд метнулся к стулу, который стоял неподалеку. На нем лежали аккуратно сложенные мои джинсы и футболка. Завернувшись в одеяло, я встала с кровати и почувствовала головокружение. Я была все еще пьяная. Пересилив себя, я схватила одежду и снова села на кровать.

- Доброе утро, - услышала я и, оглянувшись, увидела Германа. Он сидел на диване с газетой в руках, пытливо разглядывая меня. Я чуть не сгорела от стыда.

- Здрасти, - испытывая вселенскую неловкость, ответила я. - Как я здесь оказалась?

- Я не знал твоего адреса, поэтому привез тебя к себе, - невозмутимо сказал Герман, откладывая газету. - Ты была в отключке, - пояснил он, и мне захотелось провалиться сквозь землю. - Я не мог тебя оставить в таком состоянии.

- Спасибо, - еле слышно произнесла я. - Почему я в нижнем белье? - еще больше краснея, спросила я.

- Когда я тебя уложил спать, ты очнулась и сказала, что никогда не спишь в одежде. Ты с горем пополам разделась и легла спать, - улыбаясь, ответил Герман.

- Если вы воспользовались моментом, вам не сдобровать, - я предупредительно посмотрела на него.

- За кого ты меня принимаешь? - его взгляд стал холодным. - Если бы я хотел, я бы зажал тебя где-нибудь в углу еще в клубе.

- А вы это сделали? - я ошеломленно посмотрела на него.

- Конечно, нет, - строго бросил он. - Я похож на уебка?

- Характер у вас точно не ангельский, - ответила я. Герман усмехнулся. - Вы можете выйти, мне нужно одеться, - попросила я его.

- Я уже видел все еще вчера, - рассмеялся он. - Так что не стесняйся.

- Пожалуйста, - я умоляюще посмотрела на него.

Шумно выдохнув, Герман встал с дивана и удалился. Не теряя ни минуты, я натянула джинсы и футболку и, схватив сумочку, направилась к выходу.

- Не очень-то вежливо уходить, не попрощавшись, - Герман преградил мне путь в коридоре, и я впечаталась в его широкую грудь.

- Не хотела напрягать вас своим присутствием. Я и так доставила вам много хлопот, - ретировалась я.

- Ничего страшного, как-нибудь потерплю еще полчаса, пока ты приведешь себя в порядок и позавтракаешь, - хмыкнул он.

- Не стоит беспокоиться, - делая шаг назад, ответила я.

- Ванная по коридору налево, - сухо произнес Герман, и я, сжавшись от страха, послушно зашагала к ванной.

Войдя в ванную комнату, я была поражена ее размером. Она была больше, чем вся квартира, в которой я живу. Я подошла к зеркалу и, увидев свое отражение, пришла в ужас. Огромные пятна от туши вокруг глаз и размазанная по лицу помада сделали из меня Джокера на минималках.

Твою мать! Как я до такого докатилась? Ночевала у незнакомого мужика, который мог сделать со мной все, что угодно.

Но не сделал - подсказывал мой внутренний голос.

Не сделал, но мог.

Волна отвращения прокатилась по моей спине. Отложив сумочку, я открыла кран и, намылив руки мылом, стала усердно тереть свое лицо, пока кожа не покраснела и не начала жечь. Смыв хэллоуинский мейк, я нашла в сумочке расческу и, кое-как разобрав воронье гнездо на голове, завязала волосы резинкой в хвост. Приведя себя в относительный порядок, я прибрала за собой. Вряд ли Герман обрадуется, увидев мои волосы, раскиданные повсюду.

Я вышла из ванной и услышала музыку, доносившуюся из кухни. Ароматные запахи сводили судорогой мой голодный желудок, но мысль сбежать снова замаячила красной строкой в моей голове, и я, долго не думая, стала продвигаться на носочках к входной двери.

- А завтрак? - прозвучало за моей спиной.

- Я не голодна. Честно, - повернулась я к Герману. - Спасибо, что не бросили меня в трудную минуту. Извините, что принесла вам беспокойства, - натягивая кроссовки на ноги, сказала я. - До свидания, - я выпорхнула из квартиры и понеслась к лифту, моля Бога, чтобы Герман не бросился за мной.

Бог был милостив ко мне. Я беспрепятственно вошла в лифт и, спокойно пройдя мимо консьержа, вышла на улицу. Яркий солнечный свет больно ударил в мои глаза, и я на мгновение потеряла ориентацию в пространстве.

- Здравствуйте, - услышала я рядом с собой мужской голос.

- Здравствуйте, - протянула я, вспоминая, где я могла видеть этого парня.

- Герман Александрович поручил мне отвезти вас домой, - проговорил он скучающим голосом, будто каждый день развозил девушек по домам. И вдруг до меня дошло: в его глазах я очередная девка, побывшая в постели его босса.

- Спасибо, я сама доберусь до дома, - грубо ответила я ему и зашагала вперед.

- Стойте, - он последовал за мной. - Герман Александрович...

- Мне плевать, что сказал Герман Александрович, - бросила я со злостью, ускоряя шаг.

Вот еще! Я не очередная шлюха, с которой провел ночь этот бабник!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Как меня вообще угораздило встретить его в клубе? Что за подстава?

Обрывки вчерашнего вечера стали медленно просачиваться в мой мозг. Марина вновь ревела, а я разносила в пух и в прах её альфонса. В итоге я не выдержала и позвонила Ге... рману... Так, стоп!

Откуда у меня его номер?

Я вытащила телефон из сумочки и увидела несколько пропущенных звонков от подруги. Зайдя в исходящие, я поняла, что на самом деле звонила Герману. Холодок пробежал по моей спине. Твою мать!

Худшая подруга

Добравшись до своего дома, я открыла дверь и на пороге столкнулась со своим младшим братом Мишей.

- Ну, ты даёшь, сеструха! - Миша изумленно посмотрел на меня.

- Сама от себя в шоке, - хмыкнула я, снимая кроссовки.

- Ты выглядишь отстойно. Тебе надо как следует поспать, - хихикнул он, перешагивая через порог. - Ладно, я пошёл в школу. Кто-то же должен оправдать ожидания отца. Ты, я смотрю, не собираешься этого делать. Пустилась во все тяжкие, - широкая улыбка растянулась на его лице от уха до уха.

- И я тебя люблю, - поцеловав его в щеку, ответила я. - Вперёд за пятёрками!

- Есть, капитан! - Миша приложил сложенные пальцы к виску и, подмигнув мне, скрылся с глаз.

Я захлопнула дверь и на автомате добралась до своей комнаты. Повалившись на кровать, я тут же отключилась.

<...>

Когда я проснулась, на город уже опустился майский прохладный вечер. Я оторвала голову от подушки и почувствовала, как моя черепушка трещит по швам.

- Боже, этого мне ещё не хватало! - я снова легла на кровать, пытаясь вспомнить вчерашнюю ночь.

Я все отчётливо помнила до звонка Герману, но то, что было после, напрочь стерлось из моей памяти.

Вот черт! Угораздило же меня.

Какого хрена я вчера так напилась? Это же не меня бросил вонючий мудак. В последний раз я так нахерачилась, когда стала посмешищем на первом курсе института. Давно забытые события отдались тупой болью в груди. К черту!

Я медленно поднялась с кровати и вышла из своей комнаты. Папа сидел на диване. Услышав мои шаги, он оторвался от телевизора и бросил на меня сосредоточенный взгляд.

- Выспалась? Выглядишь неважно. Ты в порядке? - заботливо спросил он у меня.

- Угу, - хмыкнула я. - Ты поужинал?

- Что-то не хочется, - бросил папа и снова стал пялиться в экран телевизора, по которому показывали детективный сериал.

- Сейчас приготовлю что-нибудь на скорую руку, - сказала я и направилась на кухню.

После смерти мамы папа не жил, а существовал. Он делал на автомате ежедневные дела, находясь мыслями далеко отсюда. Вроде есть человек, а все равно что растение: живой, но никаких чувств и эмоций.

Шумно выдохнув, я достала из морозилки мясо и положила его в микроволновку размораживаться. Голова продолжала трещать, напоминая мне о вчерашнем позоре.

Я бы никогда в жизни не поступила бы так со своей подругой. Оставить неизвестно с кем и спокойно уехать домой. Моему возмущению не было предела.

Я нашарила телефон в сумке и увидела пропущенные звонки от Марины и Германа. Ему-то что надо от меня?

Набрав номер Марины, я стала терпеливо ждать, когда она ответит на звонок.

- Привет, пропащая душа! - прочирикала она, взбесив меня ещё больше своим беззаботным голоском.

- Ну, привет, предательница! - процедила я сквозь зубы.

- С чего это я предательница? - непонимающе сказала Марина. Я прямо увидела, как она наигранно хлопает своими длиннющими наращенными ресницами.

- А кто бросил меня на произвол судьбы? Если бы он оказался маньяком? - возмутилась я.

- Но ведь не оказался, - просто ответила она, и градус моего гнева дошёл до критической отметки. Казалось, ещё немного, и я взлечу на воздух, как гребаный газовый котёл.

- Я от тебя такого не ожидала, - цыкнула я, собираясь сбросить вызов.

- Тем более, когда мы столкнулись с ним в клубе, ты сама повисла на его шее и поздоровалась с ним по имени. Я решила, что вы хорошо с ним знакомы, - растерянно произнесла Марина. Моё лицо покрылось пятнами.

- Сама повисла на шее? - не веря своим ушам, спросила я.

- Ага, - захихикала подруга. - Я отцепила тебя от него, и мы двинулись в уборную. А там оказалась большущая очередь в туалет, и нам пришлось ждать. Пока мы ждали, ты облокотилась на раковину и заснула, - засмеялась Марина, все больше и больше вгоняя меня в краску. - Тогда я подхватила тебя под руку и вывела из туалета. А Герман и не думал уходить. Он ждал нас в коридоре, чем очень удивил меня. Заметив, в каком ты состоянии, Герман поднял тебя на руки и, бросив мне "не отставай", вывел нас на улицу. Я поблагодарила его и сказала, что дальше мы справимся сами. На что он лишь усмехнулся. Герман положил тебя на заднее сидение своей машины и велел мне сесть вперёд. Мне ничего не оставалось, как следовать его словам. Я назвала ему свой адрес, и на его лице появилась еле заметная улыбка. По пути к моему дому ты все-таки очнулась и, узнав, куда мы едем, стала настаивать, чтобы тебя отвезли домой. Как я тебя не уговаривала, ты отказывалась меня слушать. Попробовав в последний раз уговорить тебя остаться у меня ночевать и потерпев очередную неудачу, я попрощалась с вами и вышла из машины, - Марина закончила говорить, и несколько мгновений мы просто молчали.

- Испанский стыд! - выдохнула я.

- И как все прошло? - вывела меня из ступора подруга.

- В каком смысле? - не понимая, о чем она спрашивает, сказала я.

- То есть вы не это...? - осторожно поинтересовалась она.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты можешь не юлить? - разозлилась я.

- Ты с ним переспала? - напрямую спросила Марина.

- Ты че совсем ку-ку, Марина? - возмутилась я. - Я его даже не знаю!

- Как это ты его не знаешь? Ты назвала его по имени, - не оставала она.

- И что? Теперь это повод заняться сексом что ли? - я изумленно закатила глаза.

- Не повод, - хмыкнула Марина. - Но этот мужчина был настолько горяч, что и я поехала бы с ним на край света, - захихикала она.

- Можешь забирать его себе, - зло фыркнула я.

- Он же не вещь, - напомнила мне Марина. - И потом такие мужчины просто недосягаемые для таких простушек, как мы, - разочарованно вздохнула она.

- Вот и хорошо, меньше будет соблазнов, - сказала я. - Это я про тебя говорю, если что.

- Ну да, ты же у нас чёртова Снежная королева. Тебе это не грозит, - подколола меня подруга, и её шпилька сильно меня задела. Я не была бесчувственной и чёрствой. Просто, когда твоё сердце разбивают вдребезги, а потом втаптывают ногами в грязь, это подобно смерти, и ты перестаёшь доверять людям, особенно мужчинам, которым ничего не стоит вскружить голову девушке и воспользоваться ею, пока она находится в эйфории от любви к нему.

- Ну, ладно, - прикусила я нижнюю губу. - Спасибо, что освежила мою память, точнее дополнила недостающие части пазла.

- Всегда пожалуйста, - хихикнула Марина.

- Я надеюсь, ты наконец забыла того мудака, - спросила я.

- Гена - не мудак, - обиженно ответила подруга, и я нервно закатила глаза.

- Все с тобой понятно, - процедила я сквозь зубы от злости.

- Как ты думаешь, он думает обо мне?

- Опять двадцать пять! - рассердилась я. - Ты просто невозможная дура!

- Сама такая! - возмутилась Марина.

- Но я все равно тебя люблю, - улыбнулась я. - До встречи, - я чмокнула в трубку и сбросила вызов.

Взрослые игры

So you're a tough guy

Like it really rough guy

Just can't get enough guy

Chest always so puffed guy...

(

с

) Billie Eilish - Bad guy

За моей спиной хлопнула входная дверь. Бросив свой взгляд на вошедшего посетителя, я опешила. Герман необъятной громадой стоял в центре нашего маленького ресторана, совершенно не вписываясь своим внешним видом в окружающую обстановку. Катя, завидев выгодного клиента, бросилась к нему навстречу. Улыбнувшись ей, Герман обвел заинтересованным взглядом зал и, зацепившись в меня глазами, что-то сказал девушке, от чего ее улыбка сникла, и она, фыркнув, направилась ко мне.

- Хочет, чтобы ты его обслужила, - с недовольным лицом бросила она мне.

Зачем-то поправив на себе черный фартук, я выпрямила спину и пошла к столику, который он успел занять.

- Здравствуйте. Чем могу вам помочь? - сухо проговорила я дежурную фразу, от волнения крепко сжимая в руках истрепанный, повидавший жизнь блокнот, словно он был спасательным кругом, который сможет мне помочь, если вдруг я начну тонуть. Я не смотрела Герману в глаза. Вместо этого я пялилась на его красивые сильные руки с длинными пальцами, которые покоились на его коленях.

- Здравствуй, Лада, - с мягкой хрипотцой произнес Герман, заставив меня покраснеть. Мне нравился его низкий голос. Он обволакивал меня теплым пушистым одеялом. - Я пришел к тебе.

Я вопросительно посмотрела на него и поймала на себе его пристальный взгляд.

- Мы можем поговорить? - спросил он меня, положил руку на стол.

- Я на работе, - произнесла я. - Нам не положено заниматься посторонними делами в рабочее время, - мои щеки зарделись. Этот мужчина заставлял меня испытывать эмоции, о существовании которых я давно забыла. Это было одновременно и странно, и волнительно.

- Разговор не займет много времени. Тем более, что ресторан почти пуст, не считая той милой старушки, которая сидит возле окна, - небрежно бросил Герман. - Неплохое место, - хмыкнул он, оглядываясь вокруг. - После капитального ремонта станет прибыльной конфеткой, - улыбнувшись невидимой мысли, Герман вновь посмотрел на меня. - Подумаю над покупкой.

Я бросила на него презрительный взгляд.

- Ничего не могу поделать с собой, - пояснил он. - Расстраиваюсь, когда пропадает что-то хорошее, и оно не мое. Присаживайся, - Герман взглядом показал на место напротив себя.

- Спасибо, я постою, - скрестив руки на груди, хмыкнула я.

- Я, конечно, не слишком-то похож на джентльмена, но, ситуация, при которой я сижу, а девушка стоит, меня изрядно напрягает и злит. Сядь...- рявкнул он. - Пожалуйста, - добавил Герман, смягчившись. Его металлический взгляд давлел надо мной, прижимая меня к земле.

- Довольны? - усевшись напротив него, с возмущением спросила я.

- Более чем, - откинувшись на спинку стула, усмехнулся он. - Слушай, я не буду ходить вокруг да около и сразу перейду к делу, - Герман буравил меня своим ледяным взглядом, заставляя меня тушеваться перед ним. - Кстати, не хочешь выпить чего-нибудь? - увидев, как я отрицательно мотаю головой, он продолжил: - Ты мне интересна. Я хочу тебя. На столе, в ванной, в машине, в самолете, - деловито произнес он, будто рассказывал о чем-то обыденном, а я, забыв о своем воинственном настроении от внезапного признания, невольно сжалась, нервно сглотнув. Горячая волна прокатилась по моему телу и затерялась где-то в низу живота. - А когда я чего-то хочу, меня трудно переубедить. Желание тебя трахнуть затмевает все остальные аспекты моей жизни, - продолжал спокойно говорить Герман, скользя взглядом по моим губам. Меня охватило двойственное чувство: с одной стороны, мне льстило, что мужчина так открыто и честно заявляет о своем желании, и этим желанием являюсь я; но с другой стороны, к горлу подкатила тошнота от мерзкого осознания того, что он такой же похотливый подлец, как и все. - Я должен решить как-то эту проблему. Поэтому я хочу сделать тебе предложение. Думаю, оно будет выгодно для нас обоих. Я плачу тебе деньги, а ты проводишь со мной две недели. За это время ты ни в чем не будешь нуждаться. Лучшие салоны, лучшие рестораны, лучшие магазины. Все, что хочешь. Взамен я буду брать тебя, где захочу и когда захочу. Без исключения, - Герман продолжал все так же сверлить меня своими холодными синими глазами. От услышанного моя челюсть поползла вниз. Что он себе возомнил? - Потом мы расходимся, получив каждое свое: я - твое тело, ты - деньги.

- Ты о.уел?! - единственное, что вырвалось у меня от негодования, после того, как Герман замолчал. Я почувствовала себя униженной и смешанной с грязью.

- Ты перешла на "ты", - усмехнулся он довольно. - Это уже что-то.

- Ты реально о.уел! Как такое вообще могло прийти тебе в голову? Ты чокнутый! - заорала я, вскипая от бурлящего гнева. Остальные официанты, стоявшие возле стойки бармена и с интересом разглядывавшие нас, навострили свои уши.

- Это всего лишь взаимовыгодное предложение, - невозмутимо хмыкнул Герман. - Каждый получает свое. Тебе ведь нужны деньги, - мужчина вопросительно посмотрел на меня.

- Я не просила их у тебя, - со злостью бросила я. - Уму непостижимо! Ты хочешь купить меня! - возмутилась я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не тебя, а твое тело. На время, - поправил меня Герман, хитро улыбнувшись.

- Это одно и то же! - фыркнула я. - Ты решил, что можешь вот так просто заявиться ко мне на работу и предложить мне трахаться с тобой за деньги? Я - не вещь, которую можно купить! Я - человек. Возможно, в твоем мире богачей с извращенной фантазией, сорящих деньгами направо и налево, покупать людей как сходить посрать но в моем мире людей нельзя покупать. Извини ... те, ваше предложение мне неинтересно, - выплюнула я со злостью и, с грохотом отодвинув свой стул, вскочила с места. - Прекратите появляться в моей жизни. Всего хорошего!

- Стой! Ты даже не подумала, - схватив меня за запястье, недовольно хмыкнул Герман. Его пальцы обожгли мою кожу.

- Здесь нечего думать! Ответ "НЕТ!", - пригвоздила я его своим гневным взглядом, резко высвободив свою руку. - Оставьте меня в покое! - развернувшись, я зашагала прочь от его столика, ощущая, как от гнева мои глаза застилает белая пелена. Руки так и чесались, кому-нибудь врезать.

А почему бы не ему?! - озарила меня мысль.

Вернувшись к столику Германа, я залепила по его гладко выбритому лицу громкую пощечину. Кто-то позади меня от неожиданности выронил стакан из рук, и его осколки, звеня, разлетелись в разные стороны. Синие глаза Германа сверкнули металлическим блеском. Казалось, он взорвется и пришибет меня на месте, но мужчина даже не пошевелился. Его губы, до этого сжатые в ровную линию, стали медленно расплываться в довольной улыбке.

- Через три дня я приду за ответом, - Герман возвысился надо мной и провел большим пальцем по моей скуле. - Надеюсь, он будет положительным, - прохрипел он и уверенной походкой направился к выходу.

Только после его ухода я поняла, что натворила.

Безработная

К моему удивлению, спустя три дня Герман вернулся. Он спокойно вошёл в ресторан и сел за тот же столик, что и в прошлый раз. Я старалась не замечать его и делать вид, что занята обслуживанием посетителей или уборкой столов. Я ощущала его пронзительный взгляд на себе и твердила себе, что я ни в коем случае не должна смотреть на него.

- Лада, прими заказ у посетителя за третьим столиком, - сказала мне Оля, когда я подошла к барной стойке.

- Катя тоже может это сделать, - буркнула я.

- Он хочет, чтобы ты к нему подошла, - ответила Оля, улыбнувшись. - Ухажер, что ли? - она подмигнула мне.

- Маньяк, - фыркнула я.

Выдохнув и посчитав до десяти, я развернулась и двинулась к столику Германа.

- Мне плевать, что у вас возникли проблемы, - прорычал Герман, своим грозным голосом заставив меня покрыться мурашками. - Завтра все должно быть готово, - он бросил телефон на стол и поднял на меня разъяренные глаза дикого зверя.

- Здравствуйте. Вы готовы сделать заказ? - стараясь быть невозмутимой, произнесла я.

- Здравствуй, Лада, - холодно проговорил Герман. - Я пришёл за ответом.

- Тогда вы зря потратили свое время. Ответ все тот же: НЕТ! - сжимая блокнот в руке, твёрдо сказала я.

- А ты упрямая, - хмыкнул Герман, внимательно смотря в мои глаза. - Ну, что ж. Попытка не пытка, - взяв телефон со стола, задумчиво произнес он. - Если передумаешь, звони. Мой номер у тебя есть, - широкая улыбка растянулась на его лице.

- Это вряд ли. Всего хорошего, - не дожидаясь, когда Герман станет и уйдёт, я развернулась и направилась к посетителям, которые сидели в дальнем углу и терпеливо ждали, когда на них обратят внимание.

<...>

Спустя два дня

Я занесла грязную посуду на кухню и собиралась уже выходить, когда услышала напряженный разговор между Катей и Олей. Я остановилась, пытаясь вникнуть в его суть.

- А нам что делать? - спросила ошарашенно Катя.

- Ничего, - пожала плечами Оля. - Дорабатываем эту неделю и все. Придется искать новое место работы, - недовольно хмыкнула она.

- Девочки, вы о чем? - я встряла в их разговор.

Девочки переглянулись.

- Рано или поздно все об этом узнают, - фыркнула Катя. - Ресторан выкупили, и теперь у него новый владелец, - объяснила мне она. - Он хочет сделать здесь капитальный ремонт, поэтому с понедельника ресторан закрывается.

- А мы? - я ошеломленно посмотрела на них.

- А нас увольняют, - поникшим голосом ответила Оля.

- Ты шутишь? - встревоженно спросила я, не веря своим ушам. Ведь, если это окажется правдой, то получается, что я потеряю работу, а вместе с ней и заработок.

- Похоже, что я шучу? - Оля со злостью вперила в меня глаза. - Думаешь, меня радует перспектива остаться безработной?! У меня долгов выше крыши.

- Извини, - краска залила мое лицо. - Просто я расстроилась..

- Как и мы, - бросила Катя.

- Девчонки, вы будете сегодня работать или что? - заглянула на кухню Лена, бросив на нас внимательный взгляд. Девочки стушевались и разбрелись по своим делам.

Я последовала за ними, расстроенная и растерянная. Новость настолько ошеломила меня, что я не сразу пришла в себя и приступила к работе. Мне нравилось работать в этом ресторане. Здесь было тихо и спокойно. Хорошая зарплата и даже иногда отличные чаевые. Дружный коллектив, да и до дома было рукой подать. И все разрушилось в один миг. Хозяин ресторана внушал доверие и вызывал впечатление человека, любящего свое дело и дорожившим своим детищем, поэтому его внезапное решение продать ресторан вызвало у меня шок. С чего вдруг?

Мысли в голове словно шестеренки в часовом механизме закрутились в ускоренном режиме.

Что заставило его это сделать?

Маленькая прибыль? Я знала, что, хотя ресторан был небольшим, но был излюбленным местом для семейных пар и людей преклонного возраста. Здесь редко пустовали столы и от посетителей не было отбоя.

Проблемы с деньгами? Но совсем недавно Игорь Иванович приобрёл новый дом и поменял машину. Это предположение тоже отпадало.

Выгодное предложение?

И тут осознание накрыло меня бешеной лавиной.

"Неплохое место. После капитального ремонта станет прибыльной конфеткой. Подумаю над покупкой" -

зазвенело в моих ушах. Я почувствовала, как начинаю вскипать от злости.

Вот сукин сын! Какого черта он это сделал?

- А ты не догадываешься? - ехидно зашептал мне внутренний голос, и по моей спине пробежал холодок. Я ощутила укор совести и бесконечное чувство вины перед своими коллегами.

Урод! Чтобы потешить свое обиженное эго, он готов оставить без работы и выставить на улицу целых двадцать человек.

Я со злостью сжала пальцы в кулаки так, что побелели костяшки.

<...>

Закончив смену, я вышла через черный вход на улицу и, вдохнув полной грудью свежий весенний воздух, вытащила сигарету из пачки. Найдя глазами ближайшую скамейку, я направилась к ней. Прикурив сигарету, я выдохнула дым и посмотрела вдаль, пытаясь унять злость, бушевавшую в моих венах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Злость, смешавшись с угрызениями совести, пульсировала в моей крови. Привыкший добиваться всего, чего захочет, после моего отказа Герман, видимо, почувствовал себя оскорбленным и решил во что бы то не стало получить желаемое - меня, а точнее, мое тело. Только вот я тоже не из робкого десятка, и меня ничем не возьмешь. Работа официанткой меня многому научила и закалила мой характер. Этот мужчина должен понять, что ему и его деньгам подвластно не все. Особенно я.

Бросив сигарету в урну, я устало пошла домой, стараясь забыть про существование Германа и пытаясь придумать, где искать новую работу.

Хуже не придумаешь

Как бы я не старалась забыть про этого мерзавца, я так и не смогла это сделать. Я шла домой и проклинала Германа всеми словами, какими только можно было. Из-за него я стала безработной и осталась без средств к существованию. Урод! Ненавижу! Меня трясло от злости и безысходности. Ярость застилала мои глаза. Ему было наплевать на то, что люди потеряют работу. Им двигала лишь тупая месть и жажда наживы.

Приближаясь к подъезду, я увидела, как двое парней зажимают моего братишку к стене, угрожая пистолетом. Злость во мне сменилась страхом. Я стремительно подошла к ним.

- Что здесь происходит? Немедленно отпустите его! - рявкнула я.

- Не твое дело. Шла мимо, вот и иди! - нагрубил мне один из них.

Миша смотрел на меня испуганными глазами. Он покачал головой, мол не лезь не в свое дело.

- Как раз-таки мое, - грозно сказала я. - Если вы его не отпустите, я вызову полицию, - пригрозила я.

- Если ты сделаешь это, то очень пожалеешь об этом. Вряд ли тебя устроит дырка в твоей красивой головке, - сказал второй.

- Лада, не надо, - испуганно произнес Миша, выдав себя.

- Ааа, так значит, вы знакомы, - догадался первый, подходя ко мне вплотную. - Девушка что ли?

- Сестра, - пояснила я.

- А вот это уже интересно, - воскликнул второй. - Мишань, ты не боишься, что с твоей сестрой может что-нибудь случится, а?

- Не смейте трогать ее! Я все отдам, обещаю! - взмолился Миша.

- Что-то ты не торопишься отдавать должок, - хмыкнул первый.

- Сколько он должен? - сжимая кулаки, спросила я.

- Мелочь, - бросил первый, приставивший пистолет к виску Миши. - Всего лишь семьсот тысяч.

- Семьсот тысяч? - я округлила глаза и посмотрела на Мишу. - За что?

- За то, что просрал товар, - фыркнул второй, который был чуть ниже первого.

- За какой товар? - мое сердце учащенно забилось в груди.

- Не тупи! - рявкнул первый. - За колеса.

- Ты что шины кому-то проколол? - удивленно спросила я Мишу.

- Ты че совсем дура? - разозлился второй. - Он наркоту просрал, - слова парня прозвучали для меня как гром среди ясного неба. Из моих легких будто выкачали весь воздух. Я ошеломленно посмотрела на Мишу, не веря своим ушам.

- Миша? - растерянно обратилась я к брату. - Это правда?

- Да, - опустил он виновато глаза.

- И ты сам их употребляешь?

- Обычно такие, как он первые клиенты, - рассмеялся первый.

- Нет, я ни разу не пробовал, - опроверг слова парня Миша. - Хотел немного подзаработать, - опустив голову, сказал он. Мое сердце сжалось от боли.

- Мы все вернем, - сухо произнесла я. - Потом вы оставите Мишу в покое.

- Он уже месяц возвращает, - недовольно фыркнул второй. - Почему мы должны поверить тебе?

- Потому что вам некуда деваться, - уверенно сказала я. - Убьете нас, денег не увидите.

- Резонно, - произнес первый. - Через месяц мы вернемся, и если денег не будет, будешь расплачиваться натурой, - он скользнул по моему телу масляным взглядом.

- Деньги будут через месяц, - ощущая, как длинные щупальцы страха окутывают меня с ног до головы, ответила я.

- Бывай, - первый опустил пистолет и спрятал его за пояс.

- До встречи, - бросил второй, и они направились к внедорожнику, стоявшему неподалеку.

- Зачем ты влезла? - накинулся на меня Миша.

- Ты охренел? Тебе угрожали пистолетом, - прошипела я, еле сдерживаясь, чтобы не накричать на него.

- Они бы все равно меня не убили, пока я не верну им деньги, а теперь ты тоже в опасности, - недовольно сказал он.

- Мне все равно, - фыркнула я. - Признайся честно, ты употребляешь? - я внимательно смотрела на него, ища изменения в его внешности.

- Нет, я не употребляю. Я похож на дебила? - разозлился он. - Я видел, как ты убиваешь себя на работе, и мне стало невыносимо стыдно. Я хотел заработать немного денег, поэтому решил стать драг-дилером.

- Ты совсем сдурел? О чем ты вообще думал? Ты же еще школьник, твою мать! - разозлилась я, испытывая страх за жизнь брата. - А если бы тебя менты загребли? Тогда прощай жизнь! Это уже не говоря о том, что ты травил людей, приносил им смерть, - во мне все бушевало. Я никак не могла остановиться.

- Все, хватит! Я понял, - прервал мой словесный поток Миша, понуро свесив голову. - Твой крик проблему не решит.

- Я придумаю, где взять денег, - задумчиво проговорила я, кусаю нижнюю губу.

- Лада, не лезь. Я натворил дел, я и должен разгребать дерьмо, в которое влип и втянул тебя, - пробурчал Миша.

- И как ты это сделаешь? - фыркнула я. - Ты всего лишь школьник. Кстати, ты уроки сделал? - я строго посмотрела на него.

- Какие уроки, Лада? - недовольно сказал Миша. - Меня могут убить, а ты говоришь про уроки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Не убьют. Я достану деньги, - в голове промелькнула неприятная мысль, от которой во рту появилась горечь.

- Ты не обязана это делать, - возразил он.

- Обязана. Ты мой братишка, и я несу ответственность за тебя. Если с тобой что-то произойдёт, я не смогу простить себе этого, - твёрдо сказала я. - Папе ни слова.

Миша лишь молча кивнул головой.

- Не дрейфь, все будет хорошо, - улыбнулась я, размышляя о том, где достать деньги. - Пошли домой. Наверное, папа уже заждался нас, - я похлопала брата по спине и зашагала к подъезду.

Потеря работы, огромный долг перед барыгами, братишка, забросивший учёбу и решивший стать дилером - чего ещё не хватало для полного счастья?

Я шла домой и молилась, чтобы на этом проблемы перестали сыпаться на мою голову, как из рога изобилия, хотя понимала, что беда не приходит одна. Закусив до боли язык, я попыталась остановить плохие мысли и начать думать о хорошем.

Забывая о гордости

Всю следующую неделю я пыталась найти деньги. Сначала я обзвонила своих девчонок, надеясь, что хоть у кого-то из них будут какие-никакие сбережения, хотя, зная образ жизни своих подруг, лучше бы я не тешила себя призрачной надеждой. Конечно же, денег у них не оказалось, зато на меня посыпалась куча вопросов. Поразмыслив немного, я решила не рассказывать им истинную причину, отмахнувшись тем, что хочу купить необходимые детали для машины.

Следующим этапом я попыталась занять деньги у девчонок с работы, напрочь забыв, что они, как и я, теперь безработные и сидят на мели. Это был изначально дохлый номер.

Затем я посетила все банки нашего города один за другим и везде услышала решительный отказ, потому что была ещё студенткой и не имела постоянного места работы и стабильной зарплаты.

Выйдя из последнего банка расстроенная, я увидела неподалёку офис, где людям выдавали деньги, не требуя никаких справок. Нужен был лишь паспорт. Рекламная вывеска уверяла, что компания выдает деньги абсолютно всем. Я уверенно зашагала к двери.

Оказавшись внутри, я ощутила спасительную прохладу. Широко улыбаясь, меня встретила миловидная девушка. Объяснив ей ситуацию, при этом опустив детали про то, что деньги мне нужны для того, чтобы расплатиться с барыгами, которым задолжал мой братишка, неожиданно захотев стать дилером, я замолчала, ожидая своей участи.

- Такую крупную сумму мы стараемся не выдавать, потому что существует риск, что нам их не вернуть, - спокойно произнесла девушка, сверля меня глазами, но продолжая неестественно улыбаться. - Но для вас мы можем сделать исключение.

- Правда? - взволновалась я, хотя уже потеряла всякую надежду найти деньги.

- Да, присаживайтесь, пожалуйста. Паспорт с собой? - продолжая улыбаться, спросила девушка.

- Да, - сев на стул, я выудила из сумочки документ и положила на стол. - Вот, - чувствуя необычайную радость, сказала я.

- Замечательно, - девушка взяла мой паспорт и, открыв его, пробежалась глазами. - Сейчас мы с вами заполним договор, и деньги ваши, - сладко улыбнулась она.

- Какой процент? - находясь в эйфории, спросила я.

- 0,8 % в день, - ответила девушка. - Микрозайм даётся на 30 дней.

- А в деньгах это сколько? - поинтересовалась я.

- В вашем случае 5600 рублей в день, - печатая на компьютере, сказала девушка.

- То есть через месяц я должна буду заплатить ...

- 868 тысяч вместе с процентами, - оторвавшись от экрана, девушка посмотрела на меня.

Услышав цифру, я нервно сглотнула. 868 тысяч! Где я возьму такие деньги? Меня бросило в жар.

- А если я не смогу вернуть эту сумму? - задала я резонный вопрос.

- Ну, тогда проценты станут больше, и долг будет расти до тех пор, пока вы полностью не закроете микрозайм, - голос девушки стал твёрже.

Я была наслышана о коллекторах и их методах выбивания долгов. По спине пробежал холодок. Липкий страх завладел каждой клеточкой моего тела. Нужно остановить её, пока не поздно - промелькнуло в моей голове.

- Знаете, что, - обратилась я к ней. - Я передумала, - я протянула руку за паспортом.

- Не спешите с решением, - она положила свою ладонь на мой документ. - Ведь вам нужны деньги, иначе бы вы не пришли сюда.

- Нужны, но боюсь, что я не смогу расплатиться вовремя, - я выдернула паспорт из-под её ладони, встретив жесткий взгляд. - Извините, что потратила ваше время, - я встала со стула. - До свидания, - я быстрым шагом покинула помещение.

Кровь продолжала стучать в висках. Ничего не видя вокруг, с пунцовыми щеками я двинулась по тротуару, ругая себя за то, что чуть не совершила ошибку.

Уставшая и расстроенная я сидела на диване и долго крутила телефон в руках. Звонить было больше некому. Целая неделя поисков денег не дала результатов. Зря потраченное время.

По пути домой я встретила классного руководителя Миши. Она пожелала скорейшего выздоровления моему брату и напомнила, что экзамены не за горами, поэтому Миша должен стараться не пропускать уроки и факультативы. Все бы ничего, но Миша был здоров и каждое утро уходил в школу. Меня смутила эта ситуация, но я не подала вида. Поблагодарив учителя, я вне себя от злости ускорила шаг.

Придя домой, я застала его в дверях.

- О, привет! - натягивая кроссовки, улыбнулся Миша.

- Привет, - вошла я в прихожую.

- Я с ребятами погулять, - выпрямившись, сказал он.

- Сначала ты скажешь, почему ты прогуливаешь школу, - скрестив руки на груди, я пристально посмотрела на него.

- Кто тебе сказал такую ерунду? - продолжая улыбаться, спросил он.

- Твой классный руководитель. Ещё она пожелала тебе скорейшего выздоровления, - невозмутимо произнесла я. - Раз ты болеешь, никаких гулянок с друзьями. Тебе нужно поберечь свое здоровье, ведь на носу экзамены.

- Да брось, Лада! Я ненадолго, - просяще улыбнулся Миша.

- Почему ты пропускаешь уроки? - я сердито посмотрела на него, и улыбка на его губах померкла. Миша молча посмотрел на меня. - Говори!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я пытаюсь заработать деньги, - тихо признался он. Я шумно выдохнула.

- И как успехи? - я скрестила руки на груди.

- Пока даже десятку не заработал, - Миша виновато опустил взгляд.

- Ты должен учиться, чтобы получить аттестат, - твёрдо сказала я.

- Но, - возмутился братишка.

- Никаких но, - прервала его я. - Проблему с долгом я решу сама. Чтобы завтра был на уроках, понял? - я грозно посмотрела на него.

- Понял, - понуро ответил он.

- В десять ты должен быть дома, - понимая, что я слишком мягка со своим братом, сказала я.

- Ты лучшая сестра в мире! - Миша чмокнул меня в щеку и сбежал по лестнице.

<...>

Не решаясь набрать нужный номер, я и так и сяк вертела фразы в голове и все никак не могла найти подходящие слова. В конце концов, устав от каши в голове, я нашла искомое имя и нажала на кнопку вызов. Герман ответил на звонок после второго гудка. Он будто ждал его.

- Здравствуй, Лада, - его хриплый голос стал незаметно обволакивать меня нежностью. Невообразимо, но факт: мне нравился его голос. Я встряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения. Я его ненавижу - напомнила я себе.

- Здравствуйте, Герман, - прикрыв глаза рукой от стыда, произнесла я.

- Мы же договаривались перейти на "ты", - хмыкнул он.

- Извините, меня учили уважать старших по возрасту, - съязвила я.

- Я старше тебя всего лишь на шесть лет, - недовольно произнес Герман.

Ого, ему всего лишь двадцать восемь, а он миллиардер? Неслабо, - удивилась я про себя, но виду не подала, пытаясь ненавидеть его ещё больше.

- Чем обязан твоему звонку? - видимо, парень не любил юлить и сразу перешёл к делу.

- А вы не любите ходить вокруг да около, - хмыкнула я, уже ругая себя за то, что поддалась слабости и позвонила ему.

- Время - деньги, Лада, - сухо проговорил Герман. - Говори или я вынужден буду отключиться.

- Хорошо, хорошо, - заторопилась я. Вряд ли я смогу ещё раз набраться смелости и позвонить ему. - В общем, помнится, вы делали мне деловое предложение, - напомнила я ему, краснея до кончиков волос. - Я долго думала и решила принять его, - задержав дыхание, с усилием сказала я.

- Увы, Лада, срок действия предложения истек, - ехидно проговорил Герман, явно издеваясь надо мной. - Нашлась более сговорчивая кандидатура. Ещё что-то?

- О, - замялась я, краснея. - Тогда забудьте о моем звонке, пожалуйста, - сказала я, сгорая от стыда, и бросила трубку.

О чем я вообще думала и чем? - я ударила себя несколько раз по лбу ладонью. Сумасшедшая. Я только что сама предложила себя купить.

На телефоне вспыхнуло уведомление от входящего сообщения.

Герман

: "

Ты меня разочаровала, Лада. Никогда не соглашайся на такие предложения

"

Да пошёл ты, козёл! Играть со мной вздумал? Не получится!

Я

: "

Не надо было очаровываться"

- написала я ему, взбесившись.

Герман

: "

Тобой невозможно не очароваться"

- прилетело ещё одно сообщение, и я смутилась. Он вздумал со мной флиртовать? Да пошёл он, козёл озабоченный!

Герман

: "

Почему вдруг передумала? Поняла, какой я сексуальный?"

Я

: "

Боже, упаси! Меня не интересуют взрослые мужчины"

Герман

: "

Тогда почему?"

Я

: "

Я, как и все женщины, меркантильна"

Ответа не последовало. Ни через минуту, ни через час.

Новая работа

Я завороженно наблюдала за домами, пробегавшими за окном, и понимала, что мой работодатель - явно очень богатый человек, раз живёт в элитном районе, где сплошь огромные хоромы. В этой части города жили очень состоятельные и обеспеченные люди. Сюда нельзя было просто так попасть, без приглашения. При въезде стоял массивный шлагбаум с будкой охраны, и охранниками были не немощные старики, а высокие поднянутые парни из частного охранного агентства.

Меня бы тоже не пропустили, если бы я не показала пропуск, который дала мне Лена, бывший администратор ресторана, в котором я работала. Протягивая пропуск обратно, охранник смерил меня оценивающим взглядом и масляно улыбнулся, заставив меня съежиться.

Дом, в котором мне предстояло работать, встретил меня во всем своём величии и великолепии. Он располагался на огромной территории, сплошь усаженной газоном и деревьями. Неподалёку мирно лежала голубая вода большого бассейна прямоугольной формы. Слева разместилось ещё одно здание, внешне похожее на дом, но намного меньше размером. Такси остановилось возле ворот. Расплатившись и попрощавшись с водителем, я вышла из машины и подошла к высоким кованым воротам. Нажав на кнопку вызова, я увидела, как они разъезжаются в стороны, давая мне войти на территорию.

Оглядевшись вокруг и собравшись духом, я пошла по асфальтовой дороге, проложенной вплоть до самого дома. Я почувствовала, как от завораживающей красоты у меня перехватывает дыхание. Если повезёт, я буду любоваться этим видом каждый день. Дойдя до огромного дома, который оказался больше, чем я себе представляла, я поднялась на крыльцо и нажала на кнопку звонка.

- Здравствуйте! А мы вас ждали! - тепло улыбаясь, произнесла миловидная женщина, распахнув передо мной дверь. - Меня зовут Галина Ивановна.

- Здравствуйте. Я Лада, - улыбнулась я.

- Проходите, - Галина Ивановна открыла шире дверь, пропуская меня вовнутрь, и я ахнула от представшего перед моими глазами великолепия. - Ну же, смелее, - увидев моё расстерянное состояние, проговорила женщина, слегка подталкивая меня.

Войдя в дом, я оказалась в огромной гостиной. Белоснежные полы из глянцевой плитки, высокие потолки, огромные окна, на которых висели изящные портьеры.

- Пойдёмте, - позвала меня Галина Ивановна за собой.

Испытывая священный страх перед роскошным интерьером, я быстро зашагала за женщиной. Проходя по коридору я любовалась картинами, висевшими на стенах. Я не была специалистом в области искусства, но пару из них мне показались знакомыми.

- Он любит приобретать картины. Говорит, это своего рода инвестиции, - заметив мой заинтересованный взгляд, проговорила Галина Ивановна, по-доброму улыбаясь.

- Чудесные картины, - сказала я, смутившись.

- Да, особенно мне нравится эта, - женщина показала на картину с морским пейзажем. Море выглядело спокойным, но тяжёлые тучи, нависшие над ним, подсказывали, что совсем скоро его настроение изменится, и начнётся шторм. - Она похожа на него, - хмыкнула Галина Ивановна. - Спокойный, но в то же время мрачный.

Чем больше женщина раскрывала мне характер хозяина дома, тем больше я начинала сомневаться, смогу ли я работать в его доме.

- Он редко бывает здесь, - поспешила успокоить меня Галина Ивановна. - Обычно он живёт в городской квартире или в другом доме, который находится ближе к городу.

- А зачем ему этот дом? - задала я бестактный вопрос, смутившись.

- Богачи, - хмыкнула она. - Поди пойми, что у них в голове, - добродушно пожала плечами женщина.

Лучше бы отдал эти деньги на благотворительность или в детский дом - пробурчала я от негодования.

- Заходи, это мои владения, - незаметно перейдя на "ты", Галина Ивановна открыла дверь, и я увидела огромную кухню.

Я несмело шагнула вперёд. Кухня сверкала чистотой. Было видно, что на ней готовят очень редко.

- Присаживайся, - она выдвинула стул из-за стола и села напротив. - Меня попросили ввести тебя в курс дела. Итак, начнём с того, что хозяин бывает здесь очень редко, но дом необходимо содержать в чистоте. Он не любит грязь. Поэтому мы здесь и нужны. Я и ещё несколько слуг следим за порядком в доме. Есть еще садовник. Его дело ухаживать за садом. Так же есть водитель. В его обязанности входит возить нас в город. Наша Мила часто ездила с ним в город. Вот и доездилась, - недовольно проговорила она.

- А что случилось? - поинтересовалась я.

- Обрюхатил он её, - озабоченно ответила она. - Хотя он утверждает, что и пальцем не тронул её. Когда хозяин узнал об этом, он рассердился и уволил Милу, - губы женщины сжались в тонкую линию. - А этого недоноска оставил, - она замолчала. - Держись от него подальше, - предостерегла меня Галина Ивановна.

- От кого? - спросила я.

- От обоих, - бросила она. - Ну ладно, что-то наш разговор зашёл не туда. В общем, теперь ты работаешь вместо Милы. В её обязанности входили уборка комнат и прислуживание за столом. Но так как хозяина здесь практически не бывает, то ты будешь прибираться в комнатах: вытирать пыль, проветривать помещения, мыть полы, менять постельное белье и т.д. Твой график 5 на 2. Суббота, воскресенье - выходные дни. Зарплата в конце месяца. Если будут какие-то вопросы, не стесняйся, спрашивай, - улыбнулась Галина Ивановна. - Ах, да, я не показала тебе твою комнату, - спохватилась она. - Пошли, - женщина встала из-за стола и направилась к выходу. Я последовала за ней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Комната располагалась на втором этаже в левом крыле.

- Это наше крыло, если можно так выразиться, - рассмеялась женщина. - В этом крыле живёт вся прислуга, - Галина Ивановна дошла до конца коридора и остановилась возле двери справа. - Это твоя комната, - она открыла дверь и пригласила меня войти.

Я заглянула в комнату и ошеломленно охнула. Большие окна в пол, через которые пробивались солнечные лучи, мгновенно украли моё сердце. Я медленно направилась к ним, не скрывая восхищения. Посмотрев в них, я увидела чудесный сад, утопавший в восхитительных цветах. Моё сердце ускоренно забилось в груди. Сказочная страна существует, и я буду жить в ней пять дней в неделю.

- Для удобства здесь так же есть ванная и туалет, - продолжила экскурсию Галина Ивановна, но я ее не слушала. Я продолжала завороженно смотреть в окно и любоваться красотой, окружавшей дом. - Нравится?

- Ещё как! - откликнулась я.

- Здесь более ста сортов роз, - пояснила женщина. - Хозяин любит их. Приезжая, он в первую очередь идёт в сад и прогуливается среди них больше часа. Он будто разговаривает с ними, - с добротой в голосе сказала Галина Ивановна. - Иной раз мне кажется, что он страдает раздвоением личности.

- Почему? - настороженно спросила я.

- С людьми он обращается очень грубо и жёстко, но стоит ему увидеть что-то красивое, он меняется и становится самым добрым человеком на земле. Прогуливаясь в саду, он будто ласкает рукой каждый цветок, бережно прикасается к их лепесткам и огорчается, когда одна из них начинает увядать, - хмыкнула она. - Прямо как маленький ребёнок. Сразу предупреждаю, розы рвать нельзя, - Галина Ивановна строго посмотрела на меня.

- Хорошо, - пожала я плечами.

- Ну что, тебе нравится твоя комната? - сменила она тему разговора.

- Очень, - улыбнулась я.

- Вот и хорошо, - ответила она. - Думаю, мы с тобой подружимся. Ты похожа на добрую и скромную девушку.

- Я тоже надеюсь, - снова улыбнулась я.

- Ну что ж. На сегодня все. Завтра твой первый рабочий день. Не опаздывай, - предупредительно посмотрела на меня женщина. - Твой рабочий день начинается с семи утра, - ошарашила она меня.

- С семи? - я удивленно вскинула брови.

- Да, дом огромный, работы много, - хмыкнула Галина Ивановна, одарив меня долгим пытливым взглядом.

Ради денег придётся немного пересмотреть свой режим дня - сказала я себе. - Это будет нелегко, но мне больше негде взять ту огромную сумму, которую задолжал мой брат.

- Хорошо, я поняла, - натянуто улыбнулась я.

- Я тебя провожу, - Галина Ивановна направилась к выходу.

Бросив прощальный взгляд на чудесный сад за окном, я поспешила за ней.

<...>

- Рада была познакомиться с тобой. Ты мне очень понравилась, - открывая входную дверь, проговорила женщина. - Попрошу Петю отвезти тебя в город.

- Ну что вы, не стоит, - смутилась я.

- Не спорь. Это моё желание, и потом это его работа, - улыбнулась она. - Хочу, чтобы ты добралась до дома в безопасности.

Её слова попали в самое сердце. С тех пор как умерла мама, обо мне практически никто не заботился. Всё было наоборот. Вмиг на меня обрушились домашние хлопоты и забота о папе и братишке. Никто и никогда меня не спрашивал, все ли со мной в порядке. Я никогда не показывала вида, никому не говорила, что мне плохо и мне нужна помощь. Со всем всегда справлялась сама. Неважно какими способами.

- Спасибо, Галина Ивановна, - закусив щеку изнутри, проговорила я.

Она вышла на крыльцо и громко позвала водителя. Через минуту ленивой походкой к нам подошёл парень примерно моего возраста. Он с интересом посмотрел на меня.

- Петя, это Лада. С завтрашнего дня она работает у нас. Отвези её в город, - приказным тоном произнесла Галина Ивановна. - И никаких фокусов! - она бросила на него строгий взгляд.

- Слушаюсь и повинуюсь, - поясничая, ответил парень, не обращая внимания на предупреждение Галины Ивановны.

- Шут, - улыбнулась экономка. - До свидания, Лада.

- До свидания, Галина Ивановна, - проговорила я в ответ и, спустившись по лестнице с крыльца, поровнялась с Петей.

- Ну что, пошли, - подмигнул он мне и пошёл вперёд.

Ничего не сказав, я последовала за ним, помня предупреждение Галины Ивановны держаться от него подальше.

Петя был красивым парнем, и он об этом отлично знал. Об этом говорили его модная одежда и причёска. Он шёл расслабленной походкой, будто делал мне одолжение, ощущая себя хозяином положения. Я же вела себя тихо и скромно. Не в первый же день показывать свой скверный характер.

- Прошу, - открыл дверцу Петя, подойдя к чёрной тонированной машине класса люкс.

- Спасибо, - произнесла я и уселась на заднем сидении.

Он закрыл за мной дверь и через секунду уже занял свое место за рулём. Повернув ключ зажигания, парень посмотрел в зеркало заднего вида и встретился со мной глазами.

- Значит, Лада, - хмыкнул он. - Редкое имя.

- А ты, значит, Петя, - спокойно сказала я. - Довольно популярное имя, - передразнила я его.

- А ты, оказывается, с зубками, - пристально посмотрел он на меня.

- Ты тоже вроде не без них, - огрызнулась я, тяготясь его вниманием.

- Видал я таких дерзких, - фыркнул парень, и машина наконец сдвинулась с места.

- Значит, тебе не надо объяснять, что ко мне лучше не лезть, - бросила я.

- Не рано ли ты ставишь свои условия, детка, - усмехнулся Петя.

- Это не условие, это предупреждение, - процедила я сквозь зубы, начиная злиться. Петя был как надоедливая муха, которую я никак не могла прихлопнуть. - Просто отвези меня в город.

- И что мне за это будет? - нагло улыбнулся он. Захотелось врезать в его симпатичную мордашку.

- Твоё лицо останется в целости и сохранности, - хмыкнула я.

- Даже так? - он остановил машину и повернулся ко мне. - Вылезай.

- В смысле? - я оторопела.

- Глухая? Вылезай из машины, - разозлился парень.

- Хорошо, - фыркнула я и вышла из машины, хлопнув дверью.

Машина рванула с места, оставив после себя клубы пыли.

Придурок! Думал, я с ним буду флиртовать - подумала я и пошла по обочине, прикидывая сколько мне осталось идти до шлагбаума и какой адрес мне нужно назвать диспетчеру, чтобы вызвать такси.

Мимо меня проезжали дорогие иномарки, водители которых то и дело бросали на меня недоуменные взгляды. Видимо, здесь было не принято ходить пешком. И потом в своей дешёвой одежде я не вписывалась в окружающую действительность.

Не знаю, сколько времени я так шла, когда возле меня остановилась знакомая иномарка.

- Прыгай в машину, - опустив стекло, бросил Петя.

Я показала ему средний палец и пошла дальше. Машина последовала за мной.

- Прыгай, я сказал, - со злостью проговорил он.

- Нет, - я продолжила свой путь, не глядя на него. Много чести.

Машина резко остановилась, и передо мной внезапно вырос Петя. Я хотела обойти его, но он преградил мне путь.

- Не глупи! Поехали, - процедил он сквозь зубы.

- Боишься гнева Галины Ивановны? - усмехнулась я. - Не бойся, я ничего ей не расскажу. Можешь уезжать.

- Это была шутка, - сверля меня глазами, сказал парень. - Хотел узнать, какая ты.

- Глупая шутка, - со злостью проговорила я. - Узнал? - я бросила на него вопросительный взгляд. - Вот и хорошо. А теперь отвали от меня! - я толкнула его в грудь, чтобы он расчистил мне дорогу, но он не сдвинулся с места.

- Лада, кончай злиться, поехали, - примирительно произнес Петя. - Обещаю, больше никаких шуток. Буду молчать всю дорогу.

Я внимательно посмотрела на него. Его слова казались искренними. Да и домой надо было как-то добираться. Забыв про гордость, я молча пошла к машине и, сев на заднее сидение, захлопнула за собой дверь.

Петя сел за руль и, как и обещал, за все время, пока мы ехали, не произнес больше ни звука.

Оставив меня возле моего дома, он сухо попрощался и убрался восвояси.

Западня

Прошла неделя, и я освоилась на новом месте окончательно. Работа была не сложной. Вся трудность заключалась в том, что дом был огромен и на его уборку уходило очень много времени. Хозяин дома не появлялся, и я наслаждалась спокойной монотонной работой, дававшей мне возможность подумать над своей дипломной, которую я должна была сдавать через две недели.

Помимо меня в доме работало ещё семь человек: садовник Алексей Петрович, Петя, Галина Ивановна и её помощница по кухне Надя, прачка Вера Константиновна, Алина и Аня.

Петю и Алексея Петровича я почти не видела. Алина и Аня держались от меня в стороне, хотя обязанности у нас были одинаковые. Однако это было мне на руку, я не стремилась сократить между нами дистанцию. Я не любила сплетни и разговоры в пустую - любимое занятие девушек, поэтому была только рада тому, что они намеренно избегали меня. Чаще всего я общалась с Галиной Ивановной. Она давала мне дельные советы или делилась рецептами своих божественных блюд.

Однажды, убравшись во всех комнатах, я заглянула на кухню, чтобы утолить жажду. Я увидела, как Галина Ивановна со своей помощницей судорожно метаются между плитой и столом, что-то нарезая, что-то помешивая.

- Что случилось? - удивленно поинтересовалась я, взяв бутылку с водой из холодильника.

- Хозяин приехал нежданно-негаданно. Даже не предупредил заранее, - сухо ответила женщина. - Вот готовлю на скорую руку ужин. Хорошо, что в морозильнике всегда есть полуфабрикаты, которые я делаю на всякий случай, - раскрасневшись от духоты на кухне, всплеснула руками Галина Ивановна. - Так, не стой без дела. Отнеси ему кофе в кабинет, - бросила она.

- Почему я? - испугавшись, воскликнула я, чувствуя, как по моей спине пробежал холодок.

- Потому что остальные заняты, - сдержанно прокомментировала женщина. Увидев моё волнение, она добавила: - Не бойся. Не съест он тебя. Но перед тем, как войти в кабинет, обязательно постучись. Вот, - Галина Ивановна поставила передо мной поднос с белоснежной чашкой кофе.

Я взяла его дрожащими от волнения руками и медленно вышла из кухни. О хозяине дома я практически ничего не знала. Галина Ивановна не рассказывала о нем, а я не спрашивала. А зря. Если бы я имела хоть какое-то представление об этом человеке, то сейчас я держалась бы более увереннее. Я медленно шла, чувствуя, как мои кишки скручиваются в бараний рог. От волнения меня начало поташнивать. Остановившись, я сделала несколько глубоких вдохов и, взяв себя в руки, направилась к его кабинету.

Дойдя до кабинета, я замерла. За дверью стояла тишина. Негромко постучавшись, я услышала приглушенное "войдите". Крепко держа поднос в руках, я отворила дверь и, сделав несколько шагов, подняла глаза на сидевшего за столом человека. Поднос выскользнул из моих рук и с грохотом упал на паркетный пол. Тончайший фарфор разлетелся на тысячу мелких осколков.

Холодные синие глаза насмешливо смотрели на меня.

- Вы? - ошарашенно спросила я, замерев на месте.

- Я, - усмехнулся Герман. - Рада меня видеть?

- Нет, - ответила я.

- А я рад, - продолжая улыбаться, произнес он.

- Вы все подстроили, - меня затошнило от догадки. - Зачем? - с ненавистью спросила я, чувствуя, что попала в ловушку.

- Ты сама знаешь ответ на свой вопрос, - Герман хищно смотрел на меня, наслаждаясь моей растерянностью.

- Вы больной на всю голову, - процедила я сквозь зубы, качая головой.

- Я всегда получаю то, чего хочу, - поправил меня он. - Как тебе мой дом? - высокомерно улыбнулся мужчина.

- Слишком большой для вас одного, - фыркнула я. - Зачем вам столько домов? Пока вы скупаете особняки за баснословные деньги, другие люди живут на улице. Порой им нечего есть.

- Не переживай им тоже кое-что перепадает, - сухо ответил Герман.

- Если только кости с вашего стола, - со злостью выплюнула я. - Вы высокомерный, тщеславный и избалованный. Вы получаете удовольствие, играя людьми и их судьбами. Думаете, я не догадалась, что это вы выкупили тот ресторан и оставили людей без работы? Вы получаете желаемое, не заботясь о том, что заставляете людей страдать. Вы даже не подумали, что у людей, которых из-за вас уволили, есть семьи, - презрительно бросила я. - Вы разрушаете все, к чему прикасаетесь.

- Не делай из меня злодея, - невозмутимо произнес Герман. - Все твои коллеги получили новую работу. Если не веришь мне, можешь поспрашивать у них.

Я нервно закусила губу от досады. Неужели это правда?

- Что касается тебя, - он пристально посмотрел на меня. - Да, твоё нахождение здесь - моя прихоть. И ресторан я выкупил, чтобы сделать тебя безработной, а потом предложить тебе такую работу, чтобы ты всегда находилась при мне. Я знал, что у тебя нет выхода и ты согласишься. После твоего звонка моя уверенность в этом только укрепилась. Ты недооцениваешь моё могущество, - усмехнулся Герман. - Если я чего-то захотел, я непременно это получу.

- Вы мерзкий человек, - не веря своим ушам, процедила я сквозь зубы. - Я никогда не буду работать у вас.

- Я заплачУ тебе двести тысяч, если ты останешься, - Герман сверлил меня глазами.

- Нет, - покачала я головой.

- Триста тысяч, - невозмутимо произнес он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Нет, за кого вы меня принимаете? - возмутилась я.

- Полмиллиона, - спокойно сказал Герман, и я нервно сглотнула.

Мне отчаянно нужны были деньги. Я судорожно стала прикидывать, где я могу еще раздобыть их. Я перепробовала все варианты, и не один не оказался удачным. Я должна была побороть свою гордость ради Миши. Я не прощу себе, если с ним что-то случится. Я обещала маме заботиться о нем. О нем и папе.

- Семьсот тысяч, - срывающимся голосом сказала я. - Я останусь здесь, если вы заплатите мне семьсот тысяч, - на лице Германа мелькнула улыбка.

- У всего есть своя цена, - ухмыльнулся он. - В конце месяца я заплачУ тебе семьсот тысяч плюс зарплату.

- Вы готовы пойти на это? - я удивленно уставилась на него.

- Поверь мне, чтобы ты оказалась здесь, я заплатил гораздо больше, - иронично сказал Герман. - А теперь принеси мне чашечку кофе, пожалуйста, - не давая мне опомниться, улыбнулся он.

И только сейчас я вспомнила, что все это время кофе беспощадно уничтожало дорогущий паркет. Наклонившись, я стала собирать осколки фарфоровой чашки на поднос. Герман пристально следил за каждым моим движением. Его пронзительный взгляд буквально прожигал мне спину. Протерев салфеткой пол, я встала и, не говоря ни слова, покинула кабинет.

Невероятная дурочка! Как же я сразу не догадалась, откуда растут ноги?

Вернувшись на кухню, я выбросила осколки в мусорное ведро и положила поднос в раковину.

- Что случилось? - озадаченно спросила Галина Ивановна, остановившись напротив меня.

- Я уронила поднос и разбила чашку, - смутившись, призналась я.

- Экая неумеха! - воскликнула женщина. Она вытащила новую чашку и, наполнив ее кофе, поставила ее на новый поднос и протянула мне.

- Не, я снова к нему не пойду! - я скрестила руки на груди.

- Еще как пойдешь! - она всучила мне поднос в руки. - И пол не забудь хорошенько протереть! Это очень дорогой паркет. Взбухнет - вычтут из твоей зарплаты, хотя ее вряд ли хватит, чтобы покрыть ущерб. Придется работать бесплатно несколько месяцев, - предупредила меня Галина Ивановна.

- Хорошо, - пробурчала я и, кипя от злости, снова пошла к кабинету.

В этот раз я стучать не стала. Пошел он! Молча войдя в кабинет, я поставила перед Германом чашку кофе и так же молча вышла, не удостоив его даже взглядом.

Набрав в ведро воды и схватив тряпку, я снова вернулась в кабинет и стала тщательно протирать пол, чтобы на нем не остались разводы от кофе. Герман молча наблюдал за мной. Закончив с работой, я схватила ведро и направилась к выходу.

- Я рад, что ты осталась, - сдержанно произнес он, заставив меня на мгновение задержаться.

- Не обольщайтесь. Мне просто нужны деньги, - фыркнула я и покинула кабинет, ненавидя себя за то, что так легко продалась за семьсот тысяч.

Наваждение

Итак, я осталась работать в доме своего врага, человека, которого искренне ненавидела за его заносчивость и высокомерие. Мне катастрофически нужны были деньги, поэтому я вынуждена была проработать в его доме целый месяц и смириться с тем, что теперь каждый божий день я буду сталкиваться с ним в различных частях особняка. Оставалось надеяться лишь на то, что дом огромный и наши пути все-таки не пересекутся.

Однако моим надеждам не суждено было сбыться. Галина Ивановна, не знавшая про нашу с Германом сделку, как будто специально то и дело сталкивала меня с ним. Я практически стала личной служанкой хозяина дома, чем навлекла на себя немилость Алины, имевшей, видимо, на него кое-какие виды.

Хотя, надо сказать, дружба с девчонками у меня не заладилась с самого начала. Я была замкнута и сосредоточена, не рассказывала о себе ничего личного, чтобы не давать повода для сплетен, игнорировала разговоры девчонок о Германе, потому что одно лишь упоминание его имени вызывало у меня неприязнь и злость.

Каждое утро я накрывала стол для завтрака, а вечером - для ужина в столовой и должна была непременно присутствовать при приёме пищи хозяина дома. Я не видела в этом острой необходимости, но правило есть правило.

Пока Герман методично расправлялся с едой, я отстраненно смотрела в окно, чтобы не встречаться с ним глазами. Надо отдать должное Герману, за две недели, которые я пребывала в его доме, он ни разу не сказал и не сделал ничего такого, что бы меня оскорбило или задело. Но это обстоятельство ничуть не отменяла мою ненависть к нему. Ведь здесь я оказалась по его прихоти. И частично по моей.

В очередной раз, следуя просьбе Галины Ивановны приготовить свежевыжатый сок для Германа Александровича, я тщательно промыла сочные апельсины и, достав разделочную доску и нож, стала разрезать их пополам и складывать в миску.

В окне внезапно что-то промелькнуло, вызвав мой интерес. Я подняла глаза и увидела, как Герман твердой походкой идет к бассейну. Недовольно фыркнув, я снова опустила взгляд на доску и взяла новый апельсин.

Присутствие Германа, даже если нас отделяла толстая стена дома и расстояние до бассейна, нервировало меня. Ощущая гнетущее состояние, я вновь подняла глаза и посмотрела в окно. Герман стоял на краю бассейна в одних плавках, сбросив с себя белоснежную футболку и шорты на шезлонг. Затаив дыхание, я заскользила по высокой фигуре медленным взглядом, и мои щеки вспыхнули румянцем. Внутри меня все сжалось. Крепкие мышцы на широкой спине Германа перекатывались, сияя на горячем солнце. Крепкий рельефный торс и упругие ягодицы вызвали во мне внезапное желание прикоснуться к ним. Я прикусила губу от смятения. Какого черта со мной происходит?

Герман вытянулся в тугую стрелу и вошел в воду, словно нож в сливочное масло. Никаких брызг, никакого шума. Он бороздил бассейн будто хищная акула. Тихо, расслабленно, уверенно. Я завороженно наблюдала за его движениями, позабыв обо всем.

Внезапно Герман посмотрел прямо в кухонное окно, будто почувствовал мой пристальный взгляд, и я, нервно сглотнув, молниеносно опустила глаза вниз. От страха быть замеченной я шагнула за штору и, резко дернув рукой, случайно порезала указательный палец.

- Вот черт! - прошипела я, отбросив нож в сторону. Жгучая боль прокатилась по руке.

- Сильно поранилась? - услышала я голос за спиной.

Резко обернувшись, я задела локтем нож, и он стремительно упал на пол в каких-то миллиметрах от моей ноги. Сказать, что я испугалась, ничего не сказать.

- Извини, я не хотел тебя напугать, - усмехнулся Петя, подходя ближе ко мне. - Надо обработать, - непринужденно взяв мою руку, он изучил порез и пошел к шкафу, который стоял в глубине комнаты. - Сейчас, - вернувшись с аптечкой, парень достал пузырек перекиси водорода и ватный диск и, улыбаясь, повернулся ко мне. - Язык проглотила что ли от страха? - рассмеялся Петя.

- Извини, - слегка улыбнулась я. - Я растерялась. Не ожидала увидеть тебя здесь, - мои щеки продолжали гореть. То ли от того, что Герман спалил, как я подглядывала за ним, то ли от того, что я увидела его обнаженное тело, и это зрелище не оставило меня равнодушной, что взбесило меня ещё больше.

- Давай промоем рану, - Петя осторожно взял меня за руку и повел к раковине. Встав за моей спиной, он двумя руками обхватил мою ладонь и, включив кран, стал смывать кровь, которая никак не хотела останавливаться.

Петя буквально прижимался ко моей спине своей грудью, и я чувствовала его горячее дыхание на своей шее. Оно щекотало мою кожу, заставляя покрываться мурашками мое тело. Обычно я не позволяла парням прикасаться к себе, но Петя сделал это так непринужденно и легко, что я даже растерялась.

- Лада, - услышала я хриплый голос Германа за спиной.

Петя резко отпустил мою руку и мгновенно отдалился, делая вид, будто что-то ищет в аптечке.

- Да, - коснувшись губами кровоточащей ранки, обернулась я к нему.

Несколько секунд Герман сверлил меня холодным взглядом, пытаясь понять, что происходит, а я почему-то боялась, что он подумает, будто между мной и Петей что-то есть. Что за глупая мысль?

- Сок будет готов через несколько минут, - смешалась я, продолжая прижимать палец ко рту.

- Что случилось? - заметив аптечку неподалёку от меня, Герман внимательно посмотрел на меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я порезала палец, - покраснела я и, спешно подойдя к аптечке, стала искать пластырь.

Наконец, отыскав его, я неуклюже сорвала с него защитный слой и приклеила к пальцу. Пластырь моментально пропитался кровью, заставив меня чертыхнуться.

- Ну ладно, я пойду, - ретировался Петя и спешно покинул кухню.

- Давай я посмотрю, - проводив его недовольным взглядом, проговорил Герман.

- Не надо, все в порядке, - отмахнулась я, собираясь убрать аптечку на место.

- Дай руку, - надвигаясь на меня, прорычал Герман, заставив меня вздрогнуть.

- Правда, все в порядке, - сделав шаг назад, сказала я, пряча свои руки за спиной. Мне меньше всего хотелось, чтобы Герман ко мне прикасался.

Герман молча взял ее и, сняв пластырь с пальца, стал сосредоточенно разглядывать порез.

- Глубокий, но зашивать не придется, - вынес он вердикт и пристально посмотрел на меня.

Я тут же высвободилась из его руки, испытывая к Герману раздражение, потому что он бесцеремонно вторгся в моё личное пространство. И в то же время смятение: не гнушаясь ничем, я разглядывала его идеальное тело и ощутила несвойственную мне эмоцию - желание.

Открыв аптечку, Герман вытащил бутылек с перекисью водорода и, снова взяв мою руку и протянув ее над раковиной, щедро промыл рану жидкостью. Мой палец зашипел, от чего я поморщилась. Движения рук Германа были ловкими и быстрыми, будто он каждый день обрабатывал раны десяткам людей. Затем намочив раствором ватный диск, он прижал его к моему пальцу и ловко перевязал бинтом.

- Спасибо, - чувствуя себя странно и неловко одновременно, произнесла я.

- Производственная травма, - усмехнулся Герман, закрывая аптечку. - Пожалуй, обойдусь сегодня без апельсинового сока, - хмыкнул он, находясь очень близко ко мне. Настолько близко, что я ощутила терпкий теплый запах его тела, вновь почувствовав внезапное желание прикоснуться к нему. Что за дичь! - Будь аккуратнее, - сказал Герман и, взяв бутылку воды из холодильника, вышел из кухни, оставив меня растерянно стоять посреди кухни.

Я опустила свой взгляд на перебинтованный палец, удивляясь тому, как Герман аккуратно наложил повязку. Это были наши первые прикосновения друг к другу, если не считать пощёчину и то, что он нёс меня на руках после клуба, но это не считалось, потому что я была в отключке. Мне казалось, что они должны вызвать у меня чувство отвращения и омерзения, однако я испытала совсем противоположные эмоции, и это меня жутко напугало.

<...>

Алые губы коснулись окровавленного пальца, и я задержал дыхание, замерев на месте. Лада так сладко посасывала его, что член в моих шортах призывно дернулся в её сторону. Моё желание стало настолько навязчивой идеей, что я начал во всем видеть сексуальный подтекст, и это сводило меня с ума.

Девушка растерянно смотрела на меня, а я не мог отвести глаз от неё. Я видел, как она наблюдала за мной из окна, и это польстило мне. Я наконец-то смог завладеть её вниманием. Ненадолго. Но завладел. Маленький шажок к моей цели.

Увидев Петю, прижимавшегося к её упругой попке своим пахом, я обезумел. Никто не смеет прикасаться к ней. Никто. Кроме меня. Но и мне было отказано в этой чести. Пока. Но совсем скоро я смогу исследовать каждый сантиметр ее тела, и Лада сама будет просить меня об этом. Я метнул убийственный взгляд в сторону Пети, и он, боясь за свою смазливую мордашку, трусливо сбежал.

Когда я коснулся её руки, Лада задрожала словно осиновый лист. Неужели я был так отвратителен ей, что даже одно моё прикосновение к ней вызвало у неё такую бурную реакцию? Нет, не отвратителен. Омерзителен. Осознание покоробило меня. Придётся пройти путь длиннее, чем я рассчитывал.

С первого дня я намеренно игнорировал девушку и вёл себя отстраненно по отношению к ней, чтобы усыпить ее бдительность, давая ей возможность успокоиться и освоиться. Однако ни разу не выпускал её из виду, любуясь издалека.

Однажды я увидел, как Лада тайком прогуливается между цветами в саду, прекрасно зная, что посторонним вход туда запрещен. Её смелость позабавила меня. Она будто бросала мне вызов и ждала реакции. Будь на ее месте кто-то другой, я уже давно вышнырнул бы его за шкирку. Но это была она. Девушка, которую я жаждал больше всего на свете, поэтому я даже не шелохнулся.

В лучах огненного заката её длинные каштановые волосы отливали медью, вызывая у меня дикое желание провести по ним рукой и ощутить их мягкость и гладкость. Думаю, на ощупь они были похожи на шелк. Лада нежно прикасалась к хрупким бутонам длинными пальцами и, наклонившись, вдыхала их аромат.

Я завороженно наблюдал за ней, ловя себя на мысли, что Лада похожа на розы, так обожаемые мной. Она - восхитительный цветок, манящий своим нежным, еле уловимым ароматом. Но стоит прикоснуться к нему, как колючие шипы, усеявшие его твердый несгибаемый стебель, вонзятся тебе в руку, и тебе не сдобровать.

Словно мальчишка я следил за ней, спрятавшись за шторы, и сгорал от желания прикоснуться к её пухлым чувственным губам, сминая униформу.

Мне нравилось, что Лада никогда не красила губы помадой. В ней отсутствовала искусственность. Живая, натуральная красота девушки сводила меня с ума, заставляя думать о ней постоянно.

Плавные изгибы её тела, изящные маленькие руки, небольшая грудь и округлые бедра призывно искушали меня. Лада прекрасно знала о богатствах, которыми обладала, и искусно пользовалась этим.

Желание полностью затмило мой разум. Ещё никогда прежде я не испытывал такого сильного влечения к женщине. Её недоступность, которая должна была остудить мой пыл, лишь утраивало безумный интерес к её персоне. Отказ Лады действовал на меня как красная тряпка на быка. Непокоренная вершина. Несбыточная мечта. Я должен был взять эту высоту и избавиться от навязчивых мыслей, атаковавших мой мозг. Я испытывал нестерпимый зуд в паху от невозможности удовлетворить свой голод. Лада была крепостью, оказавшейся в глубокой засаде, обреченной быть завоеванной мной. И я сделаю все, чтобы это случилось поскорее.

Смятение

Совершенно неожиданно я открыла для себя, что Герман хорош собой. Очень хорош. Даже слишком для такого негодяя, как он. И это обстоятельство меня смутило. Теперь я чувствовала к Герману ненависть вперемешку с интересом к его сексуальному телу. Не могу сказать, что я раньше не видела парней с идеальным телосложением. Конечно, видела. Но я не жила с ними в одном доме и не лицезрела их каждый день и уж тем более не находилась у них в добровольном рабстве.

Сталкиваясь с Германом во время завтрака и ужина или в гостиной, я неосознанно думала о переплетении твёрдых мышц, обтянутых загорелой кожей, которые были спрятаны под тканью дорогого костюма, ощущая зуд в своих пальцах. Стойкое желание провести рукой по гладким неровностям на его животе и почувствовать их силу и мощь будоражило мое существо.

Герман вёл себя отстраненно и холодно, ограничиваясь словами приветствия, что никак не вязалось с его нахальным поведением, которое он демонстрировал до того, как я начала здесь работать, совершенно сбивая меня с толку. Думаю, это была лишь маска, чтобы усыпить мою бдительность. Ведь я прекрасно помнила причину, по которой я здесь оказалась. Герман хотел меня. Электрический импульс, возникнув в позвоночнике, затерялся где-то между моих ног. Кажется, я его тоже...

<...>

Я протирала пыль с подоконника, когда увидела, как машина Германа въехала во двор, и Герман, распахнув дверь автомобиля, буквально выпрыгнул из него, разговаривая по телефону. Он размашистым шагом направился к дому. Его брови были сведены к переносице. Он явно был чем-то недоволен. Возможно, злился. Ворвавшись в дом, будто ураган, Герман широко зашагал мимо меня на кухню.

- Меня это не устраивает, - прорычал он кому-то по телефону. - Я хочу эту компанию! - его взгляд метнулся ко мне. - Мне плевать, что она не продаётся! Сделай так, чтобы она продавалась, - от его грозного взгляда я съежилась, наивно полагая, что Герман меня не заметит. Он на мгновение остановился напротив меня, прожигая взглядом. - Всегда есть способ достичь желаемого, - немного успокоившись, процедил он сквозь зубы, продолжая смотреть на меня, и сбросил вызов.

- Здравствуйте, Герман Александрович, - как можно вежливее сказала я, слыша, как в груди сердце гулко отстукивает ритм в ушах.

Несмотря на то, что меня было трудно смутить одним лишь взглядом, под грозным, полным грозовых туч взором Германа я ощутила себя маленькой песчинкой, затерявшейся в пустыне. От осознания собственного страха я стала гадкой самой себе. Я никогда и никому не позволяла себя запугивать, но Герману удавалось сделать это каждый раз, когда его колючие глаза находили меня. По спине пробежал холодок.

- Здравствуй, Лада, - холодно произнес Герман и продолжил свой путь на кухню.

Через несколько минут он вновь появился в гостиной с бутылкой воды в руке, сопровождаемый всполошенной Галиной Ивановной.

- Герман Александрович, а как же ужин? - беспомощно обратилась она к нему.

- Поужинаю в самолёте, - отрезал Герман и стал быстро подниматься по лестнице.

- Несносный мальчишка! - по-доброму фыркнула Галина Ивановна, вызвав у меня улыбку. - Лада, Герман Александрович уезжает. Собери ему чемодан, пожалуйста, - устало произнесла она. - И поживее, - добавила женщина и скрылась на кухне.

По моему телу побежали мурашки. Я не хотела оставаться с ним наедине. Всегда хладнокровный и безмятежный, сейчас он метал гром и молнии. Злой и непредсказуемый.

Немного помедлив, я бросила тряпку в ведро и размеренным шагом поднялась по лестнице на второй этаж. Я шла по коридору, ощущая давление в груди.

Постучавшись в дверь и не услышав ответа, я робко вошла в комнату Германа и услышала шум воды, доносившийся из ванной.

- Значит, он в душе - решила я, немного расслабившись. - У меня будет достаточно времени для того, чтобы справиться с заданием и не нарваться на него.

Собрав разбросанную на кровати одежду и аккуратно положив ее на стул, я подошла к шкафу, чтобы вытащить чемодан и начать укладывать в него вещи, когда спальню неожиданно оглушила мелодия звонка.

В следующее мгновение из ванной показался Герман. Совершенно голый. Я выронила чемодан на пол и замерла на месте.

Многочисленные капли стекали с широкой груди по твердому рельефному животу и ... Краска залила моё лицо. Я нервно сглотнула при виде внушительных размеров мужского достоинства, почувствовав, как ток прошибает меня насквозь, заставляя меня взмокнуть между ног. Боже мой! Тело бессовестно предавало меня, и я не могла ничего с этим поделать. Меня бросило в жар.

Заметив меня, Герман ни капли не смутился. Будто разгуливать голышом было привычным для него делом. Немудрено, с таким-то телом. О Боги! Я нервно сглотнула. Бросив на меня насмешливый взгляд, он невозмутимо схватил телефон и ответил на звонок.

- Громов, - сухо произнес Герман, сверля меня глазами. Покраснев, я отвернулась от него, почувствовав сухость во рту. - Хорошо, буду через десять минут, - телефон полетел на кровать. - Что ты здесь делаешь, Лада? - прогремело за моей спиной, от чего я вздрогнула.

- Галина Ивановна сказала мне собрать ваш чемодан, - промямлила я, теребя свои руки.

- Обычно я собираю его сам, - пригвоздил он меня своими словами.

Я не знала, что ответить. Неловкая тишина повисла между нами, нарушаемая звуками льющейся воды из ванной. Мои щеки пылали от стыда, а низ живота наполнился распирающей тяжестью. Я закусила губу, стараясь оставаться невозмутимой. Но как это можно было сделать, если за спиной стоял обнажённый мужчина. Сексуальный обнажённый мужчина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Простояв несколько мгновений, Герман скрылся в ванной, и я выдохнула с облегчением. Бросившись к чемодану, я дрожащими руками накидала в него первое, что попало под руку, и выбежала из комнаты.

<...>

Меня возбудил ошеломленный взгляд Лады, которая случайно увидела меня в чем мать родила. Она растерянно разглядывала мое тело, будто совершала что-то незаконное, а я наслаждался своей властью над ней. Я позволял Ладе рассматривать себя, смущая и будоража ее. Её пухлые чувственные губы приоткрылись от удивления и интереса, которые вызвал у неё мой маленький дружок, а щеки запылали румянцем, из-за чего веснушки на её лице стали ярче. Мне дико захотелось, чтобы она сжала в своей маленькой руке мой отвердевший член и коснулась пульсирующей от желания головки своими мягкими губами. Еле справившись с наваждением, я ответил на звонок, а Лада отвернулась от меня, тем самым сделав мне одолжение. Я больше не мог смотреть в её затуманенные глаза, в которых я, к своей радости, увидел то же чувство, что и испытывал сам - похоть.

Я неосознанно улыбнулся. Мой план по завоеванию неприступной крепости медленно, но верно приходил в действие. Сталкиваясь со мной каждый день, Лада должна была привыкнуть к моему присутствию, а затем разглядеть все прелести, которые она упустила, отказавшись от моего предложения.

Её сопротивление было мне непонятно. Красивый, богатый, сексуальный мужчина предлагает заняться сексом за деньги и другие привилегии без обязательств. Чего ещё надо?

Не думаю, что она настолько наивна, чтобы думать, будто такие, как я, способны любить. Если да, то мне будет её искренне жаль, потому что, получив свое, выжав из неё все соки, я отправлю её в свободное плавание, нисколько не заботясь о её чувствах.

Я переключил горячую воду на ледяную, чтобы остудить свой пыл и выбросить глупости из своей головы. Мне нужен был холодный рассудок и вернуть контроль над своими мыслями. Бизнес не прощает ошибок.

Выйдя из ванной, я обнаружил собранный чемодан, который дожидался меня возле двери. Уложенный маленькими руками Лады. Я представил, как она обхватывает мой член маленькими пальчиками и, не спуская с меня глаз, берет его в рот, и почувствовал горячую волну, пробежавшую по моему позвоночнику. Ох, твою мать! Я шумно выдохнул.

- Не время думать об этом, - жестко одернул я себя и, сбросив полотенце, подошёл к шкафу, чтобы одеться. - Рано или поздно я получу её. Это всего лишь вопрос времени, а я умею быть терпеливым и упорным, - хищно улыбнулся я самому себе в зеркало, застегивая пуговицы на белоснежной рубашке.

Намёк

Германа не было два дня. Можно было выдохнуть, но вместо того, чтобы наслаждаться его отсутствием, я вновь и вновь прокручивала в своей голове сцену, произошедшую в его комнате. Мои мысли то и дело возвращались к идеальному поджарому телу, каждый раз ощущая разливающийся во мне жар от пошлых мыслей. Я пыталась переключиться на что-то другое, но это было бесполезно. Мысли о Германе словно яд отравляли меня миллиметр за миллиметром.

Какого черта? - спрашивала я себя.

Наблюдая за тем, как мои подруги пускают слюни по высоким накаченным красавчикам, и осуждая их за это, я и предположить не могла, что когда-нибудь буду делать это сама. Мне стало тошно.

- Он высокомерный самовлюбленный эгоистичный хер, из-за которого куча людей осталось без работы, и ты в том числе, - напомнила я себе, пытаясь воскресить в себе всепоглощающую ненависть. - Он хотел купить тебя и использовать как секс-игрушку, - злость с новой силой наполнила моё сердце, и глупые мысли о плотском растворились без следа.

Я добросовестно выполняла свою работу, радуясь тому, что совсем скоро через каких-то три недели я получу свои деньги и навсегда покину этот дом и никогда больше не увижу её хозяина.

Каждый день я звонила Мише и узнавала, как у них с папой дела. Миша храбрился и успокаивал меня, что все у них пучком, но я все равно переживала за них, потому что после смерти мамы я ни разу не оставляла их двоих без присмотра на долгое время. Конечно же, я ездила домой на выходные. Прибралась дома, постирала и отутюжила одежду, приготовила еду на неделю и, разложив по контейнерам, убрала в холодильник. Но этого было мало. Я ощущала чувство вины за то, что практически бросила их, хотя это было острой необходимостью, а не моим желанием.

Сидя на кухне, я листала свою дипломную работу, пытаясь вникнуть в содержание текста. С первого взгляда казалось будто все понятно, но когда я сама себе задавала наводящие вопросы, терялась в ответах. Это выводило меня из себя, потому что времени до защиты оставалось мало, а я никак не могла запомнить терминологию и путала некоторые понятия.

- Ну как, получается? - прервала мои мучения Галина Ивановна.

- Не очень, - пробормотала я устало.

- Отдохни, - мягко сказала мне она и поставила передо мной чашку с какао.

- Спасибо, - благодарно улыбнулась я ей и, отложив папку, взяла чашку двумя руками. - Вы всегда так добры ко мне, - после смерти мамы Галина Ивановна была первой, кто обо мне заботился. Отец утопал в собственном горе, Миша был ещё маленьким, чтобы это делать.

- Ты напоминаешь мне мою дочь, - вокруг её глаз появились мелкие морщинки. - Сейчас ей было бы столько же, сколько и тебе, - улыбка дрогнула на её лице. Мне стало не по себе.

- Извините, я не хотела вас расстраивать, - я закусила нижнюю губу и опустила глаза.

- Наоборот, наблюдая за тобой, я представляю, какой бы она могла стать, - Галина Ивановна нежно посмотрела на меня. - Но никогда не станет, - грустно вздохнула она.

Я дотронулась до её тёплой руки, и мой подбородок дрогнул. Сердце сжалось от боли. Я знала, что такое боль утраты, и меньше всего мне хотелось, чтобы кто-либо испытывал подобное чувство.

Внезапные тяжёлые шаги застали нас врасплох и заставили вздрогнуть. Я убрала руку и обернулась. В дверях стоял Герман. Его волосы были взъерошены. Между бровями пролегла небольшая морщина. Галстук торчал из кармана. Он окинул нас пристальным взглядом.

- С приездом, Герман Александрович, - залепетала Галина Ивановна. - Как съездили?

- Здравствуйте, Галина Ивановна, - сухо произнес он, не сводя с меня глаз. - Можно мне чашку кофе, - проигнорировав вопрос женщины, попросил Герман.

- Сейчас сделаю, - нисколько не обидевшись, Галина Ивановна подскочила к кофемашине.

- Я буду в кабинете, - бросил он и исчез в коридоре.

- Видно, поездка выдалась непростой, - хмыкнула Галина Ивановна. - Обычно его глаза сияют.

- Вы хорошо его знаете, - я пристально посмотрела на неё.

- Я знаю его практически с детства, - ошарашила меня экономка.

- Значит, вы знакомы с его родителями? - сделав глоток какао, поинтересовалась я.

- Да, я была подругой его матери, - призналась Галина Ивановна.

- Почему была? - задала я глупый вопрос.

- Она умерла, когда ему было четырнадцать, - вздохнула женщина, ставя белоснежную чашку на поднос. Моё сердце сжалось от жалости к Герману. Наши судьбы были похожи.

- А отец?

- А отца никогда не было, - сухо произнесла она. - Отнеси кофе в кабинет Герману Александровичу.

<...>

Постучавшись в дверь кабинета, я осторожно открыла её, стараясь не уронить поднос с чашкой кофе. Герман сосредоточенно изучал бумаги, находившиеся в его руках, и не обратил на меня никакого внимания. Облегчённо вздохнув, я подошла к массивному столу и поставила чашку перед ним. Внезапно рука Германа коснулась моего бедра, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

- Я понял твой намёк, - сказал он, пальцами обжигая мою кожу.

- Какой намёк? - замерев на месте, спросила я, почувствовав, как моё лицо покрывается пятнами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Трое трусов, пять галстуков и ни одной рубашки, - рассмеялся Герман.

- Да, это был намёк, - постаралась не растеряться я. - Не ходить голышом при посторонних.

- Во-первых, я не думал, что ты ворвешься в мою спальню, пока я буду принимать душ, а во-вторых, ты мне не посторонняя, - усмехнулся он. - Лада, давай закончим играть в "кошки-мышки". Хватит строить из себя недотрогу, - прохрипел он, отложив бумаги на стол. - Мы оба знаем, чем это закончится.

- И чем же? - осмелела я, чувствуя, как от тепла его руки по телу пробежала дрожь. Дернувшись, я попыталась отдалиться от Германа, но он сжал мою ногу и притянул меня к себе.

- Ты окажешься подо мной, - высокомерная улыбка скользнула по его уставшему лицу. - Я часто представляю, как трахаю тебя сначала медленно и нежно, а потом быстро и жёстко, а затем снова медленно и нежно и так до тех пор, пока ты не взвоешь от невыносимого наслаждения, умоляя меня делать это с тобой снова и снова, - говоря это, Герман стал медленно ласкать мои бедра костяшками пальцев, вызывая во мне сладостное томление. Я упорно старалась игнорировать импульсы, возникавшие во мне от нежных тягучих поглаживаний Германа, но это было сильнее меня. Низ моего живота стало тянуть пульсирующей тяжестью. Краснея, я закусила губу, пытаясь не выдать себя.

- Бурная у вас фантазия, Герман Александрович, - выдавила я из себя, теряя над собой контроль.

- Возможно, но я не люблю жить фантазиями, - хмыкнул он, и его пальцы побежали вверх по внутренней стороне моего бедра, вызывая судорожную дрожь во всем теле. Я замерла в ожидании. - Я человек дела, - заплыв под подол платья и едва коснувшись пальцами моих трусиков, Герман резко убрал руку и взял со стола чашку. Сделав глоток, он поставил её на место. - Спасибо за кофе, - невозмутимо проговорил он, снова углубляясь в чтение бумаг. - На сегодня ты свободна, - не смотря на меня, бросил Герман.

- А ужин? - спросила я, ощущая, как мои щеки начинают гореть от возбуждения.

- Я буду ужинать не дома, - подняв на меня испытующий взгляд, сказал Герман, а затем снова вернулся к документам.

- Хорошо, - проговорила я, сжимая поднос в руках.

Развернувшись, я вышла из кабинета, продолжая ощущать на себе приятные прикосновения Германа.

Черт бы его побрал!

Неприятности

Пятница

Закончив мыть посуду, я поднялась к себе и стала собираться домой. Впереди меня ждали два выходных, за которые я планировала выспаться, сделать генеральную уборку дома и основательно подготовиться к защите диплома. Накидав необходимые вещи в сумку, я стянула с себя униформу и, повесив её на спинку стула, надела джинсы и футболку. Я завязала волосы в высокий хвост и, схватив сумку, вышла из комнаты.

Внизу меня, как всегда, ожидала Галина Ивановна. Теплая улыбка скользнула по её лицу, и она протянула мне свёрток.

- Что это? - поинтересовалась я, удивленно глядя на пакет.

- Я испекла для твоих мужчин мясной пирог, - улыбнулась женщина. - Побалуй их.

- Галина Ивановна, ну зачем? - смутилась я, не смея брать гостинец.

- Бери, иначе обижусь, - она всучила мне пирог, строго посмотрев на меня.

Я бережно взяла в руки свёрток. Пирог был ещё теплым и ароматно пах.

- Спасибо, - расчувствовавшись, я приобняла её на мгновение.

- Пожалуйста, - улыбнулась Галина Ивановна. - До понедельника, милая.

- До понедельника, Галина Ивановна, - улыбнулась я в ответ и, не оглядываясь, направилась к выходу.

Выйдя на крыльцо, я стала искать глазами машину Пети, но его нигде не было. Решив, что он подъехал к воротам, я зашагала вперёд. Чем ближе я приближалась к воротам, тем моё сердце начинало биться чаще от недоумения и замешательства. Я одиноко стояла, оглядывая окрестности, и ничего не понимала. Петя должен был отвезти меня в город. Я вытащила из кармана джинсов телефон и набрала Петю.

- Да, красавица, - улыбаясь, ответил Петя.

- Петя, ты где? - злясь на него, спросила я.

- В городе, - хмыкнул он, и я взорвалась.

- Что значит в городе? А я? - возмутилась я.

- Извини, так получилось, - отмахнулся Петя. - Галина Ивановна отправила Алину за лекарством от давления, и мне пришлось везти её.

- И когда вы вернётесь? - поинтересовалась я, негодуя.

- Часа через два-три, - ответил Петя, и я выругалась. - Алина хочет заехать домой.

- Ясно, - безнадежно вздохнула я. - Пока, - я сбросила звонок.

Повертев телефон в руке, я нашла номер такси и нажала кнопку "вызов".

- Здравствуйте. Служба такси "Ягуар", - прозвучал красивый женский голос.

- Здравствуйте. Девушка, можно мне машину? - как можно вежливее произнесла я.

- Извините, пока свободных машин нет, - виновато ответила девушка. Я грязно выругалась ещё раз.

- Спасибо, до свидания, - произнесла я дежурную фразу и сбросила вызов.

Я стала размышлять над тем, что делать. Вернуться в дом и снова попытаться вызвать такси или дождаться Петю? Все сводилось к тому, чтобы вернуться в дом.

Я шумно выдохнула и поплелась с сумкой на плече обратно в особняк. Шагая по ровной дороге, я разглядывала деревья, посаженные в разных уголках владений Германа, пролетавших мимо меня птиц, изумрудный газон, распростершийся настолько, насколько хватит глаз.

Огромная бабочка, взявшись из ниоткуда, помелькала перед моими глазами и уселась на моё плечо, заставив меня замереть на месте, чтобы не спугнуть её. Я осторожно вытащила телефон из заднего кармана джинсов и, наведя на неё фокус камеры, пару раз нажала на кнопку. После чего бабочка вспорхнула и улетела вдаль.

Глядя ей вслед, я услышала приближающийся звук мотора. Я обернулась и увидела незнакомый чёрный внедорожник. Автомобиль, поравнявшись со мной, остановился. Тонированное окно опустилось, и моё сердце словно схватили в тиски.

- Лада? Что-то случилось? - Герман озадаченно вглядывался в моё лицо.

- Нет, все в порядке, - хмыкнула я, чувствуя себя будто я в объятиях удава.

- Что ты тут делаешь?

- Я ... кое-что забыла в своей комнате, - придумала я на ходу. - Возвращаюсь обратно, чтобы забрать.

- Наверное, что-то очень важное, - усмехнулся Герман, пристально смотря на меня.

- Да, телефон, - соврала я.

В этот момент мой телефон, лежавший в заднем кармане моих джинсов, выдал трель. Покраснев до кончиков волос, я вытащила аппарат и сбросила вызов. Ох, Марина, не вовремя ты позвонила!

- У меня два телефона, - ответила я на немой вопрос Германа, смутившись.

- А для меня и одного много, - хмыкнул он, и на мгновение в его взгляде промелькнула грусть. - Подвезу?

- Не стоит, Герман Александрович. Не хотелось бы отрывать вас от важных дел, - помотала я головой и двинулась вперёд.

- Все же, - дав задний ход, он вновь остановился возле меня. - Я настаиваю, - чуть жестче произнес он, и в его глазах появился странный блеск. И я подчинилась.

- Хорошо, - чувствуя невероятный всплеск адреналина в крови, сказала я. Обойдя машину спереди под пристальным взглядом Германа, я открыла заднюю дверцу, намереваясь сесть.

- Садись вперёд, - приказным тоном проговорил он, и я пожалела о том, что согласилась ехать с ним.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Захлопнув заднюю дверь, я открыла переднюю и, не смотря на Германа и начиная злиться на него, села на сидение, пристягнувшись.

Герман развернулся и поехал к дому, а я сидела, сгорая от стыда, ведь я обманула его, и мы делали напрасный крюк. Через две минуты мы были уже возле дома. Я отстегнула ремень безопасности и, открыв дверь, хотела выйти, когда Герман схватил мою сумку и положил ее на заднее сидение.

- Без неё ты справишься быстрее, - хмыкнул он и взбесил ещё больше.

Я закатила глаза и, открыв дверь, вышла из машины. Войдя в дом, я наткнулась на Галину Ивановну.

- Лада? Ты разве не уехала? - встревоженно спросила она.

- Нет, мне пришлось вернуться. Я забыла телефон в своей комнате, - пожала я плечами. Если врать, то врать до конца.

- Ясно, - улыбнулась женщина. - Вы, молодёжь, и шагу ступить не можете без своего телефона.

- Это так, - улыбнулась я. - В нем вся моя жизнь.

Я поднялась по лестнице и свернула в крыло, где жила прислуга. Я специально шла медленно по коридору, чтобы причина, которую я выдумала, выглядела правдоподобно. Посидев немного в своей комнате, я вышла и направилась к выходу, морально готовясь провести в компании Германа ближайшие двадцать минут.

Сев на переднее сидение, я пристегнулась ремнем безопасности и заметила, как Герман, ухмыляясь, наблюдает за мной.

- Что? - я вопросительно посмотрела на него.

- Ты не доверяешь мне свою жизнь, - усмехнулся он.

- И не только жизнь, - хмыкнула я. - Я вообще вам не доверяю.

- Я и не давал тебе повода доверять мне, - следя за дорогой, бросил он. - Ну раз ты обезопасила себя, значит, можно прокатиться с ветерком, - Герман подмигнул мне, от чего меня бросило в жар.

Машина рванула вперёд, аппетитно заурчав, словно довольный сытый тигр. Адреналин вскипел в моей крови, и моё сердце радостно забилось в предвкушении быстрой поездки. Ветер заиграл с моими волосами, а я, высунув руку из окна, стала ловить тёплый воздух, позабыв о присутствии Германа, полностью отдавшись своим эмоциям. Эдвин Коллинс пел о девушке, не похожей на других, а я подпевала ему, шепча губами и отбивая ритм левой рукой по своему бедру.

Если Герман, разогнав автомобиль до 130 км/ч, хотел впечатлить или напугать меня, то это у него не получилось. Я сама любила давить педаль газа до предела и выжимать из машины максимальную скорость. В такие моменты окружающий мир для меня сужался до дороги и машины, несущейся на бешеной скорости будто пуля, выпущенная из пистолета. За моей спиной вырастали крылья, и я чувствовала абсолютную свободу. Ничто не могло сравниться с этим ощущением: ни алкоголь, ни мужчины. Я украдкой посмотрела на Германа. Интересно, каков он в постели? Нежный и заботливый или властный и напористый? На последних мыслях я нервно сглотнула и, сжав бедра, посмотрела в окно.

- Почти приехали, - улыбнулся Герман. - Скажи мне свой адрес.

- Нет уж, - рассмеялась я, доставая сумку с заднего сидения. - Оставьте меня, пожалуйста, на ближайшей автобусной остановке. Дальше я сама доберусь.

- Я не думаю, что девушкам стоит шляться по городу в одиночестве в такое время суток, - на полном серьёзе сказал Герман.

- Не переживайте, со мной все будет в порядке, - хмыкнула я, тронутая его заботой.

- Я вообще-то переживаю за хулиганов, которые могут встретиться на твоём пути, - рассмеялся он.

- Очень смешно, - недовольно фыркнула я. - Вот здесь остановите, пожалуйста, - я указала на пустую остановку.

- Я вызвался довезти тебя до дома, - проезжая остановку мимо, напряжённо произнес Герман, чем разозлил меня.

- Герман Александрович, мой рабочий день давно закончился, а значит, я уже не подчиняюсь вашим приказам. Немедленно. Остановите. Машину. - прошипела я, взявшись за ручку.

Герман остановился на обочине, нарушив правила парковки, и я, схватив сумку, вылезла из машины.

- Спасибо, что подвезли, - сухо сказала я.

- У меня не было выбора, - хмыкнул Герман, прожигая меня взглядом.

- Выбор есть всегда. Вы выбрали более сложный, - хмыкнула я.

- И более приятный, - произнес он.

- До свидания, - сказала я и, хлопнув дверью, пошла прочь.

Когда я подошла к подъезду, я увидела на углу дома своего брата в компании все тех же двух мужчин, которые были в прошлый раз. Не теряя ни минуты, я подошла к ним.

- Снова вы, - спросила я, сжимая крепче ручки сумки.

- Здравствуй, красавица, - сально улыбнулся тот, который был выше.

- Я же сказала, что мы отдадим деньги через месяц, - со злостью выплюнула я.

- А месяц уже прошёл, - хмыкнул второй.

- Ошибаетесь, ровно месяц будет завтра, - приблизившись к брату, сказала я.

- Не держи нас за дураков, - бросил первый. - Где деньги?

- Деньги будут завтра, - как можно увереннее ответила я.

- Нет уж, они нам нужны сегодня, - со злостью процедил он.

- Уговор был...- не успела я договорить, как второй схватил меня за локоть и притянул к себе.

- Сегодня, - медленно произнес мужчина.

Я попыталась отпихнуть его, но он крепко держал мою руку, не давая возможности освободиться.

- Отпусти, - дернулась я.

- Где деньги, конфетка? Или ты собралась отдавать натурой? - масляно улыбнулся мужчина. - Долго придётся отдавать.

- Отпусти её, придурок! - Миша попытался освободить мою руку.

- Мы тебя предупреждали, - первый оттолкнул Мишу в сторону и припечатал его к стене. - Не будет денег, заберём сестру отрабатывать.

- Миша, не лезь, - я бросила на брата гневный взгляд. - Деньги будут завтра. Я не успела снять, - я хотела выиграть время.

- Не ты будешь ставить нам условия, поняла, - прорычал второй. Он сильно сжал мою руку, и я, почувствовав острую боль, скривила лицо.

- Пожалуйста, дайте нам ещё один день, - попросила я, понимая, что конкретно попала. Эти двое, судя по всему, не гнушались ничем и могли сделать с нами что угодно.

- Пошли, - мужчина потянул меня в сторону.

- Куда? - со страхом спросила я.

- Искать банкомат, - невозмутимо произнес он, и я поняла, что сейчас раскроется обман.

- Я карту дома оставила, - я стала тянуть время. - Чтобы не потерять. Семьсот тысяч - слишком большая сумма, чтобы таскать с собой.

- Обмануть нас хочешь? - взъерепенился первый. - Думаешь, мы лохи какие-то?

- Нет, вы что? - обиженно произнесла я. - Я не вру.

- Ложью пахнет за версту, - буравя меня тяжёлым взглядом, ответил второй.

- Мужики, что здесь происходит? - услышала я голос Германа, который стоял неподалёку.

- Шёл по своим делам, вот и иди, - рявкнул первый.

- А если у меня здесь дела? - невозмутимо спросил Герман, пристально глядя на мужчин.

- Защитник что ли? - криво улыбнулся второй.

- Типа того, - ответил Герман, приближаясь к нам. - С девушками так себя не ведут. Отпусти её, - процедил он сквозь зубы.

- Не лезь не в свое дело, - прорычал мужчина, схвативший мою руку.

- Я уже сказал, что это моё дело, - глаза Германа сверкнули злостью.

- Не надо, - растерянно произнесла я, с мольбой глядя на него.

- Дважды повторять не буду, - предупредил их Герман, но мужчины лишь пристально смотрели на него.

- Пошёл нах@уй, - бросил второй.

Герман выкинул вперёд руку и расквасил нос мужчине, который сжимал мою руку. Потеряв равновесие, мужчина стал падать назад, потянув меня за собой. Герман сбросил его руку и поймал меня на лету.

- Ты не знаешь, с кем связался, парень, - со злостью прорычал первый, стоявший рядом с Мишей. - Это не сойдёт тебе с рук. Ты пожалеешь, что не прошёл мимо, - он вытащил пистолет и направил его на Германа. - Что теперь скажешь, козёл?

Герман закрыл меня спиной и невозмутимо уставился на мужчину с пистолетом:

- Стреляй.

Я вцепилась в руку Германа и стала тащить назад.

- Не надо, пожалуйста, - дрожа от страха, попросила я его, но Герман не слышал моих слов. Он упрямо смотрел на мужчину и ждал его дальнейших действий.

Мужчина сверлил Германа глазами, пытаясь припугнуть его, но Герман был не из тех людей, кто чего-то боялся. Иначе он не сколотил бы целое состояние и не считался бы акулой бизнеса. Его желваки заходили от злости, а взгляд стал почти чёрным.

- Так и будем стоять и смотреть друг на друга? - спросил Герман, и мужчина зашевелился, будто очнулся ото сна. - Или ты все-таки выстрелишь?

- Выстрелю, но не в этот раз, - хмыкнул мужчина и спрятал пистолет. - А с вами, он смерил меня и Мишу гневным взглядом. - мы ещё увидимся, - убедившись, что с его товарищем все в порядке, он медленно зашагал прочь.

- Кто эти люди? - повернувшись ко мне, спросил Герман.

- Не важно, - ответила я и заметила, что до сих пор стою, вцепивщись в его руку. Смутившись, я отпустила её.

- У него был пистолет, - напомнил он мне.

- Я видела, - хмыкнула я равнодушно, хотя внутри меня всю трясло от страха. - Пойдём, Миша, - я схватила брата за капюшон и поволокла в сторону дома. Миша виновато опустил голову.

- Не хочешь поблагодарить меня? - Герман обдал меня ледяным взглядом. - Если бы не я, ты бы сейчас здесь не стояла, а лежала бы где-нибудь в канаве.

- Если бы не вы, мы бы уже полчаса назад были дома, - фыркнула я, разозлившись от страха. - В следующий раз хорошенько подумайте, прежде чем лезть не в свои дела. Из-за вас у нас теперь проблемы, - сказала я, и от удивления брови Германа на мгновение взлетели вверх.

- У вас и без меня были проблемы, - резонно заметил он. - Что они от вас хотели?

- Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, - бросила я. - Слышали такое выражение? Не лезьте не в свое дело!

Я зашагала к дому, Миша поплелся за мной. Я кипела от злости. Какого черта он позволяет себе вмешиваться в чужие дела? Кто его просил? Хотя лукавить тоже не хотелось: я была благодарна Герману за то, что он вступился за меня. Но теперь проблема только обострилась: мало того, что мы торчим семьсот тысяч барыгам, так ещё и разозлили их конкретно. Что же будет? Голова шла кругом.

Просьба

Я проследил за Ладой весь оставшийся путь до ее дома, не спеша лавируя между машинами, тесно припаркованных друг к другу. Ночная темень способствовала моему незаметному движению. Одно дело адрес на бумаге, другое, когда ты собственными глазами видишь место обитания своей цели.

Очередной человейник. Невзрачный старый дом в спальном районе. Другого я, в принципе, и не ожидал. Только бедность и нужда заставили Ладу согласиться на моё заманчивое, как мне казалось, предложение, завуалированно подразумевающее, что рано или поздно она все равно окажется в моей постели и даст мне то, чего я хочу. Мы оба это знаем, но продолжаем играть в охотника и жертву, что меня дико возбуждает.

Насытившись доступными женщинами и потеряв к ним всякий интерес, я был поражен отношением Лады ко мне. Она смотрела на меня как на грязь из-под своих ногтей, недостойной ее внимания, но в то же время испытывала страх передо мной, который я учуял бы даже через сотни километров. Возбуждающий будоражащий запах тела Лады, смешавшись с ее страхом, сводил меня с ума. Она была будто загнанной в западню ланью, а я волком, умирающим от голода.

Вдыхая аромат ее кожи, я думал о первородном грехе, необузданной страсти, животном сексе. Я представлял, как беру ее во всех мыслимых и немыслимых позах, забирая все, что у нее есть. Пробую на вкус ее влажную киску и вонзаю свои зубы в ее аппетитную попку. Оставляю на ней свои следы, помечаю ее, чтобы все видели и знали, что она моя. Моя до тех пор, пока я не утолю свой неистовый голод. Необузданная похоть заполняла мое тело и разум. Мне было плевать на ее содержание. Я видел красивую упаковку, и у меня, как у маленького ребенка при виде новой игрушки, чесались руки. Я желал заполучить её в личное владение.

Я начинал гореть в персональном аду, не имея возможности прикоснуться к ее медной коже, покрытой шоколадными веснушками. Наверное, то же самое испытывал Адам, каждый раз видя Еву в райском саду. Он был не в силах противостоять ее совершенной красоте, потому что она была прекраснейшим созданием из всех существующих на земле. Лада была лучшей версией своей прародительницы, если не превосходила её в своей красоте. Я ощутил, как в моих джинсах стало тесно и жарко. Черт! Я шумно выдохнул и отпил виски из бокала, чтобы успокоиться. Три недели воздержания давили на меня. Я мог взять любую девушку в клубе, в котором сейчас находился, но не хотел, а та, которую я желал, строила из себя недотрогу. Будто у неё была совершенно особенная киска. Не как у всех. И я хотел убедиться, что это не так.

Воспоминания перенесли меня на три часа назад, и я испустил сдавленный стон, вновь увидев алые губы, эротично напевавшие песню. Идеально пухлые и очерченные. Мне стоило больших усилий не свернуть на обочину и не взять Ладу с силой. Конечно же, мои адвокаты легко замяли бы это дело, хотя я никогда не был сторонником насилия и никогда его не практиковал. Но ситуация настолько вымораживала меня, что я был готов нарушить собственные правила. Однако тогда я не почувствовал бы полного удовлетворения от достижения своей цели. Я желал, чтобы Лада сама предложила мне себя, переступив через свои принципы и гордость. Преподнесла себя на блюдечке, подтвердила свое поражение и сдалась мне и телом, и душой.

Друзья засмеют, если узнают о том, что я волочусь за девчонкой. Для них это странно. Зачем пытаться завоевывать кого-то, если есть другие кандидатуры, которые с удовольствием проведут с тобой время?

А впрочем, мне похуй.

Остановившись возле дома Лады, я невольно стал свидетелем того, как какой-то обглодыш, сально ухмыляясь, схватил ее за руку, а она стала вырываться, испуганно глядя то на него, то на парня, которого приперли к стенке. Через доли секунды я уже стоял возле них, глотая злость и сдерживая ярость в кулаках. Никто не смеет ее трогать. Никто, сука.

Я не заметил, как дернулась моя рука и припечатала утырка. Лада растерянно спряталась за моей спиной, цепляясь за меня холодными от страха пальцами. Я ощутил, как от ее неосознанного прикосновения к моей коже, по моему позвоночнику прокатилась горячая волна и затерялась в паху. Напрягшись, я проглотил стон удовольствия. Ей-богу, как прыщавый мальчишка-девственник, поплывший от поцелуя в щеку. Но ради того, чтобы почувствовать это ощущение вновь, я вмазал бы этому мерзавцу ещё пару десятков раз.

Я думал, моя небольшая помощь Ладе сыграет мне на руку и добавит несколько очков в мою копилку, и снова ошибся. Лада лишь фыркнула в ответ и посоветовала мне не лезть в чужие дела. Я опешил от ее наглости, получив вместо благодарности язвительный отворот-поворот. Какая же она невыносимая и желанная.

Малышка ввязалась в проблемы, и я должен был ей помочь, ведь у меня на неё были свои планы. Тем более я знал человека, который мог бы поспособствовать мне, а то и вовсе решил бы возникшую проблему.

Я поднял глаза и вонзил свой взгляд в Руслана, сидевшего напротив меня, вальяжно развалившись на бархатном диване. На его левом колени покоилась округлая попка сексуальной блондинки, которая, обвив его руками, эротично шептала что-то ему на ухо, от чего мой друг широко ухмылялся, поглаживая её упругие бедра огромной лапищей. Чёрное платье еле прикрывало упругие ягодицы девушки, хотя его было трудно назвать платьем. Куском ткани, да. Судя по потемневшим глазам парня, начинавших туманиться, Руслан был близок к тому, чтобы покинуть клуб в компании блондинки и воплотить в жизнь чувственные обещания своей спутницы.

- Руслан, - сделав очередной глоток виски, обратился я к нему. Он бросил на меня внимательный взгляд, и морок, застилавший его глаза несколько секунд назад, исчез без следа. - Есть проблема.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Говори, - небрежно спихнув блондинку на диван, парень закурил сигарету и выпустил дым в потолок.

- Двое утырков прессуют одного человека. Думаю, они работают на тебя. Хочу, чтобы они отвалили от него, - туманно объяснил я ситуацию.

- С чего это вдруг тебе не безразлична судьба другого человека? - Руслан лукаво взглянул на меня. - Этот человек - девчонка, что ли? - догадался он, и язвительная улыбка растянулась на его лице.

- Тебя это не касается, - сухо прокомментировал я. - Пусть оставят ее в покое.

- Хм, - хмыкнул он, забавляясь ситуацией. - С чего ты решил, что это мои?

- Наверное, потому что весь город ходит под тобой, - усмехнулся я. Ехидная улыбка появилась на лице моего друга.

- Что она сделала? - выдыхая дым, поинтересовался Руслан.

- Не имею ни малейшего представления, - ответил я и понял, что ничего не знаю о Ладе. Хотя это было мне ни к чему. Мне нужно было всего лишь ее тело. Остальное меня не интересовало.

- Красивая хоть девчонка? - Руслан бросил на меня озорной взгляд. Я промолчал, одарив его испепеляющим взглядом. - Все с тобой ясно. Неужели нашлась та, которая смогла устоять перед твоим невзъебическим обаянием и не дала тебе? А она знает, что ты охуенно богат? - рассмеялся он, а я разозлился, потому что он был прав, но промолчал. - Такое положение дел не доведёт тебя до добра, друг. Подобное уже случалось однажды, - перестав смеяться, парень пристально посмотрел на меня. - Трахни кого-нибудь и успокойся.

- Хочу эту. Прошлое не повторится, - упрямо бросил я и опустошил бокал, ощутив вместо сердца ледяной осколок.

- Дело - дрянь, - шумно выдохнул Руслан. - Скажу своим церберам, что беру ситуацию под свой контроль. Сделаю это только ради того, чтобы посмотреть, сможешь ли ты засадить ей, - усмехнулся друг. В его глазах появился азарт. Блондинка, сидевшая рядом с ним и слушавшая наш разговор, недовольно фыркнула после его слов. Совсем недавно подобные девушки часто бывали в моей постели, но теперь я чувствовал к таким, как она, лишь отвращение.

- Да пошёл ты, - бросил я и снова наполнил свой бокал.

- А где спасибо? - возмутился Руслан.

- Вспомни, сколько раз я вытаскивал твою бедовую задницу из дерьма, - напомнил я ему, смерив его пристальным взглядом.

- Для этого ведь и существуют друзья, - непринужденно рассмеялся он.

- Вот именно, - оскалившись в ответ, я поднял бокал и сделал глоток. Обжигающая жидкость мягко прокатилась по моему горлу.

Сиделка

Два выходных дня прошли в страхе и полнейшей прострации. Каждый шорох в подъезде пугал меня до трясучки. Я боялась, что те амбалы нагрянут к нам домой с местью. Беспокоясь за жизнь Миши, я запретила ему выходить на улицу и заставила зубрить домашнее задание по всем школьным предметам. Дуясь на меня, он весь день просидел в своей комнате и вышел только под вечер к ужину.

Папа как обычно пропадал в гараже, перебирая детали Волги, которую мы когда-то мечтали с ним отреставрировать, и был в полном неведении того, что происходит. Узнай он о нашей с Мишей проблеме, его бы стукнул Кондратий. А этого я не могла допустить.

В угнетенном состоянии я занималась домашними делами и размышляла о том, почему Герман оказался возле моего дома и вмешался в конфликт. Он не производил впечатление отзывчивого человека. Наоборот, казался равнодушным и эгоистичным. Он не вникал в чужие проблемы. Ему было наплевать на все, что не касалось его самого или его бизнеса.

Было понятно, что Герман следил за мной. Хотя я была уверена в том, что он и без этого знал мой домашний адрес из личного досье. Люди, вроде него, любят держать все под контролем, таким образом, укрепляя свою безопасность.

Однако Герман появился в нужный момент и пресек действия подонков, которым задолжал Миша, и я была благодарна ему за это, как бы мне не хотелось признаваться в этом.

Чувствуя мертвую хватку на своей руке, я уже представляла себе в ярких красках, как эти мерзавцы выкручивают мне руки и, с силой посадив меня в свой автомобиль, увозят в грязный притон, где они стали бы насильно меня удерживать и заставлять обслуживать бесконечное количество мужчин, пока я не выплачу долг сполна, когда внезапно на горизонте возник Герман и высвободил меня из мерзких рук одного из негодяев. Вспомнив свое бессилие и отчаяние, которые я испытывала в тот момент, я вздрогнула. Болезненный страх вновь сковал моё тело. Сердце бешено забилось в груди. Я сделала несколько глубоких вдохов и ощутила, как боязнь понемногу отступает. Всё обошлось благодаря ... Герману.

Неужели в Германе осталось хоть что-то человеческое? Верилось с трудом, но факты были на лицо. Иначе как объяснить его внезапный порыв помочь мне? Возможно, он преследовал свои личные цели, ведь он никогда ничего не делает просто так.

А если это он подставил Мишу, чтобы потом сыграть передо мной роль доблестного рыцаря? От внезапного осознания меня затошнило. Подобное было в его стиле. Тогда его случайное появление было вполне объяснимо. Он знал, что возле дома меня будут поджидать барыги, поэтому оказался поблизости вовремя.

Какой же он негодяй! - разозлилась я, перестав мыть полы.

Как я сразу не догадалась? Под идеально красивой внешностью скрывался сущий дьявол. Герман спланировал все от начала до конца. Он, словно гадкий паук, раскинул свои длинные липкие сети, и я увязла в них, но во что бы то не стало должна была выбраться из них.

<...>

Рано утром в понедельник, скрипя сердцем, я покинула отчий дом, дав строгие указания Мише идти после школы сразу домой и ни в коем случае не шарахаться с друзьями по городу. Ровно в семь часов я уже была в особняке и пила ароматный кофе, приготовленный Галиной Ивановной. Она весело рассказывала события, произошедшие на выходных, при этом не забыв упомянуть, что Герман Александрович вернулся только вчера поздним вечером. Эта незначительная деталь только подтвердила мои догадки. Поболтав немного с Галиной Ивановной, я переоделась и приступила к своим обязанностям, пообещав самой себе игнорировать Германа и по возможности дистанцироваться от него.

<...>

Собираясь убраться в спальне Германа, я толкнула дверь и обнаружила, что он даже ещё не вставал, хотя шёл девятый час утра. В это время Герман уже вовсю работал в своём офисе.

- Герман Александрович, - обратилась я к нему, но он даже не пошевелился. - Герман Александрович, - сказала я громче. Герман продолжал неподвижно лежать, вызвав у меня тревогу.

Я вошла в спальню и, подойдя вплотную к кровати, ещё раз позвала его. Ноль реакции. Я дотронулась до его плеча, чтобы немного пошевелить его, и ощутила жар. Сухие губы, бледное лицо и мокрые спутанные волосы навели меня на мысль, что с Германом не все в порядке.

- Герман Александрович, - стала тормошить его я.

Наконец, Герман пошевелился, и я почувствовала облегчение. "Хотя бы живой". Он медленно открыл глаза и непонимающе уставился на меня.

- Герман Александрович, как вы себя чувствуете? - пристально глядя на него, спросила я.

- Нормально, - сонно прохрипел он, тяжело сглотнув.

- Вы горячий, - сказала я.

- Я знаю, - усмехнулся Герман. - Ты только это заметила? - он лукаво поднял на меня глаза, а я лишь закатила глаза.

- Да нет же, - возразила я. - У вас температура.

- Я чувствую себя нормально, - приподнимаясь на подушках, сказал он.

- У вас есть аптечка? Мне нужен градусник, - уточнила я.

- Зачем? - спросил Герман, прикрыв покрасневшие глаза.

- Температуру будем мерить, - ответила я.

- Я не болен, - прохрипел он. - Просто не выспался.

- Вам трудно сказать, где у вас аптечка? - начиная потихоньку злиться, проговорила я, вызвав недоуменный взгляд Германа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- В гардеробной на верхней полке справа, - сдался он.

Я отправилась в гардеробную. Войдя в небольшое помещение, я задрала голову наверх. Полка находилась слишком высоко. Я бы не за что её не достала бы. Вернувшись в спальню, я взяла стул и отправилась обратно. Встав на стул, я схватила аптечку и сняла её с полки.

Когда я вернулась к Герману, он лежал с закрытыми глазами. Достав градусник, я включила его и осторожно, будто Герман был не обычным человеком, а свирепым зверем, подняла его тяжёлую руку и поместила градусник под подмышку. Герман открыл глаза и, рассеянно посмотрев на меня, снова закрыл.

- Надо же, я думала, прыщи только у подростков бывают, - улыбнулась я, заметив пару бугорков на его гладком лице. - Хотя, судя по вашему поведению, вы и есть подросток с гормональным коктейлем внутри, - расхохоталась я.

- Я все слышу, - предупредил он меня, не открывая глаз.

- Я знаю, - смеясь, ответила я, вытаскивая градусник после того, как он пропищал.

Я взглянула на цифры, и меня бросило в жар. 39 и 7. Я схватила аптечку и, порывшись в ней, вытащила блистер с ибупрофеном.

- Герман Александрович, у вас есть аллергия на лекарства? - выдавливая таблетку, спросила я.

- Нет, - бросил он.

- Держите, - вкладывая таблетку в его огромную ладонь, проговорила я.

Он раскрыл глаза и, бросив на меня внимательный взгляд, поднёс таблетку ко рту.

- Вот, запейте, - я взяла с прикроватной тумбочки бутылку с водой и, открыв её, протянула ему.

Герман сделал три жадных глотка и убрал бутылку обратно.

- Герман Александрович, вам надо позвонить своему лечащему врачу, - сев на стул, сказала я, обеспокоенная его высокой температурой.

- Не надо, - буркнул он. - Через полчаса я буду снова как огурчик, - хмыкнул Герман.

- Нет, вы должны ему позвонить, - стала настаивать я.

- Лада, я не нуждаюсь в твоих советах, - прожигая меня взглядом, сказал он. - Можешь идти.

Я выдержала его взгляд и демонстративно вытащила свой телефон. Набрав нужный номер, я приложила телефон к уху.

- Галина Ивановна, это Лада. У Германа Александровича высокая температура. У вас есть номер телефона его лечащего врача? - пристально глядя на Германа, произнесла я.

- Ой, батюшки, - услышала я на другом конце провода. - Есть, есть.

- Позвоните ему, пожалуйста, - попросила я.

- А что Герман Александрович? - недоуменно спросила она.

- Он спит, - соврала я, вызвав удивление у Германа.

- Хорошо, сейчас позвоню, - Галина Ивановна отключилась.

- Врёшь и даже не краснеешь, - усмехнулся Герман.

- Отдыхайте, - пропустив мимо ушей его слова, я встала со стула и вышла из спальни.

<...>

Врач приехал спустя полчаса после звонка Галины Ивановны. К моему удивлению, им оказался мужчина на вид на немного старше Германа. Светловолосый и голубоглазый, с сияющей улыбкой на лице. Поздоровавшись со всеми, он поднял на второй этаж и скрылся в крыле, в котором находилась спальня Германа.

- Такой молодой врач, - с недоверием сказала я, провожая его глазами.

- Сергей Владиславович, одноклассник Германа Александровича, - улыбнулась Галина Ивановна. - И лучший друг, - добавила она.

- Надо же, - удивленно хмыкнула я. - Они совсем не похожи.

- Ну не скажи, - протянула Галина Ивановна. - Я давно у Германа Александровича работаю и знаю, какой он на самом деле. Добрый и хороший, - мечтательно улыбнулась она. - Если повезёт, ты и сама в этом убедишься.

Я недовольно фыркнула. Знаю я его доброту. Хитрый лис! Пускает всем пыль в глаза.

- Пойду приготовлю бульон для Германа Александровича, а ты приступай к работе. Как будет готово, я тебя позову, - Галина Ивановна скрылась в направлении к кухне.

Не успела я начать уборку в гостиной, как врач уже спустился вниз и обратился ко мне с просьбой позвать Галину Ивановну.

- Галина Ивановна, полагаюсь только на вас, - улыбнувшись, сказал Сергей Владиславович Галине Ивановне, когда та появилась в гостиной. - Герман упрямее осла, - фыркнул он. - У него ветрянка, - я подавила смешок. Ветрянка? Значит, это были не прыщи. - Особого лечения она не требует, но необходимо соблюдать кое-какие условия: следить за температурой тела, мазать ветряные струпы зелёнкой или фукорцином, воздержаться от посещения людных мест и не купаться хотя бы пять дней, - по полочкам разложил он. - Не знаете, все ли сотрудники переболели ветрянкой? - поинтересовался у Галины Ивановны Сергей Владиславович.

- Я даже не знаю, - растерянно сказала она.

- Понятно, - бросил он. - В общем, те, кто не болел, могут от него заразиться. Больной ветрянкой заразен за день до появления характерной сыпи. Как я понимаю, вчера он контактировал со всеми, кто работает в этом доме, - его взгляд скользнул ко мне.

- Я не помню, болела или нет, - пожала плечами я, судорожно вспоминая историю своих болезней.

- Панику разводить не будем, но я вас предупредил, - Сергей Владиславович сосредоточенно посмотрел на Галину Ивановну. - Если температура у Германа поднимется до 40 и не будет сбиваться, срочно звоните мне.

- Хорошо, Сергей Владиславович, - покорно кивнула Галина Ивановна. - Спасибо, Сергей Владиславович, - улыбнулась она.

- Всего хорошего, дамы, - улыбнулся врач и пошёл к выходу.

<...>

Взяв в руки поднос, заставленный тарелками, я аккуратно понесла его на второй этаж. Остановившись перед дверью Германа и прижав поднос к животу одной рукой, я громко постучала. Мало ли чем он мог там заниматься. Вдруг снова ходит голый.

Со словами "обед" я распахнула дверь и увидела пустую кровать. Скользнув по комнате взглядом, я обнаружила Германа возле окна. Он разгуливал в одних боксерах. При виде его обнаженного тела я нервно сглотнула, ощутив сухость во рту. Густая краска залила мое лицо. Все предостережения которые я давала себе еще недавно, лопнули как мыльный пузырь, стоило мне увидеть Германа без одежды. Трусы, выгодно облегавшие его упругие ягодицы, подчеркивали соблазнительные линии его паха, заставляя мой живот наполняться жгучим теплом.

Черт! Не смотри на него! - приказала я сама себе и не могла оторвать глаз от Германа. Никакой бог, сошедший с Олимпа, не мог сравниться с ним по красоте, мощи или сексуальности. В этом мужчине было прекрасно все, кроме характера.

- Я перезвоню, - заметив меня, Герман сбросил вызов.

- Галина Ивановна приготовила для вас обед, - выдавила из себя я и на ватных ногах пошла по направлению к кровати.

- Замечательно, - улыбнулся Герман, подходя ко мне. - Мм, пахнет божественно, - присаживаясь на кровать проговорил он.

- Приятного аппетита, - поставив поднос на прикроватную тумбочку, я развернулась, чтобы уйти.

- Посиди со мной, - услышала я за спиной. - Мне скучно. Я не привык лежать без дела, но судя по тому, что сказал Сергей, мне придётся провести здесь как минимум пять дней, - обречённо сказал Герман.

- Пытаетесь меня разжалобить? Сами-то вы не из тех, кто кого-либо жалеет, - хмыкнула я.

- Ты права. Я не умею жалеть. Я считаю, жалость - это потворство лени. Нельзя жалеть людей, это их портит, - Герман взглядом опустился на мои губы. - Я не прошу тебя жалеть меня. Я хочу, чтобы ты составила мне компанию, - усмехнулся он.

Ничего не ответив, я пододвинула стул к кровати и села, стараясь не смотреть на него. Герман взял ложку и прежде чем зачерпнуть бульон, посмотрел на меня:

- Будешь?

- Нет, спасибо, - покачала я головой, посмотрев на него. Некоторые пузырьки на его лице наполнились жидкостью и должны были вот-вот лопнуть. - Герман Александрович, надо обработать зелёнкой волдыри, - проговорила я. - Иначе есть вероятность абсцесса.

- Я смотрю, у тебя есть опыт в этом деле, - усмехнулся Герман, глядя на меня.

- А у вас его нет, как оказалось, - хихикнула я.

- Мне нравится твоя непосредственность. Ты не пасуешь передо мной, - его пронзительный взгляд заставил меня вздрогнуть.

- Просто я не боюсь потерять работу, в отличие от других, - хмыкнула я. - Ветрянка? Серьёзно? Где вы её подцепили, у вас ведь нет детей.

- Как знать, может и есть, - усмехнулся он. - А я об этом просто не знаю.

- Ну все же? - допытывалась я.

- На той неделе я посещал детский дом. Когда мне сказали, что введён карантин по ветрянке, было уже поздно, - рассмеялся Герман. - Я побывал везде и дотронулся до каждого ребёнка, до которого мог.

- Детский дом? - я удивленно посмотрела на него.

- Да, с некоторых пор они мои подшефные подопечные, - отпив глоток компота, сказал он. - Галина Ивановна сегодня в ударе, - снова рассмеялся Герман. - Приготовила обед, как для детей детского сада.

Пока Герман говорил и смеялся, я никак не могла поверить в то, что он может заниматься благотворительностью, с лёгкостью расставаться со своими деньгами, зная, что это не принесёт ему никакой прибыли.

- Удивлена? - иронично спросил он меня, заметив моё выражение лица.

- Да и немало. Хотя откуда я знаю, что это правда? - предположила я. - Возможно, вы просто вешаете лапшу мне на уши, а я, дурочка, поверила.

- Ахах, - искренне рассмеялся Герман. - В твоих словах есть логика. Но нет, я ничего не придумал, - перестав улыбаться, сказал он. - В следующий раз ты можешь поехать со мной, - ошарашил меня он.

- У вас похоже снова поднялась температура, - шутя, я положила свою ладонь на его лоб, но сразу же осеклась, вспомнив, что я нарушаю субординацию.

Мимолетное прикосновение к нему вызвало у меня взрыв эмоций. Наши глаза встретились, и я утонула в спокойной синеве его взгляда. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, не отрываясь. На какое-то время между нами образовалась тонкая неуловимая связь, и я почувствовала непреодолимое желание дотронуться до него вновь.

- Твои глаза изумрудного цвета, - искренне улыбнулся Герман, пронзительно смотря на меня. - Это редкость.

- Не думаю, - я спешно отвела свой взгляд, пытаясь сбросить с себя наваждение. - У меня куча дел. За подносом зайду позже, - резко встав со стула, я молниеносно покинула его спальню, ощущая участившееся дыхание.

Мурашки по коже

С пунцовым лицом я прикрыла за собой дверь и двинулась к лестнице с подносом. Спустившись на первый этаж, я столкнулась с Галиной Ивановной.

- Вот ты где! - обрадовалась женщина. - Курьер привёз лекарства. Необходимо обработать язвы на теле Германа Александровича.

- А он сам не может этого сделать? - смутившись, спросила я. У меня не было никакого желания вновь возвращаться к Герману и уж тем более прикасаться к нему.

- На лице может и сможет, но до спины добраться нелегко. И потом ты его не знаешь. Герман Александрович не будет этого делать. Он упрямый. Скажет: "само пройдет", - хихикнула Галина Ивановна.

- Может, вы сами это сделаете? - я умоляще посмотрела на неё. - Или кто-то из девочек.

- Во-первых, у девочек уже есть работа, а во-вторых, ты чаще, чем остальные, сталкиваешься с ним. Он довериться тебе, - Галина Ивановна загадочно посмотрела на меня, и в мою голову закралась крамольная мысль, что она специально сталкивает нас с Германом. Может, он попросил её об этом? Я внимательно посмотрела на женщину, пытаясь разглядеть в её глазах преднамеренный умысел, однако ничего не увидела, кроме как спокойной улыбки на её губах.

- Ладно, - шумно выдохнув, я взяла бумажный пакетик и, передав ей поднос, стала подниматься по лестнице.

- Спасибо, Лада, - услышала я за спиной её голос.

- Пожалуйста, - оказавшись на площадке второго этажа, ответила я.

Черт!

- Мне просто надо намазать его зелёнкой и свалить, - пальцы начинало покалывать от возникшего возбуждения. - Больше ничего.

Я подошла к двери комнаты Германа и, постучавшись, вошла.

- Герман Александрович, вам необходимо обработать язвы на теле, - прочистив горло, сказала я как можно громче.

Однако спальня была пуста. На смятой постели одиноко лежал ноутбук. Я продвинулась вперёд и заметила открытую балконную дверь. Оттуда доносился приглушенный голос Германа. Неужели он разговаривает сам с собой? Я подошла к окну и тихонько отодвинула тюль, чтобы выяснить, чем занят Герман.

Прижав телефон к уху, Герман сухо отдавал кому-то приказы, сосредоточенно глядя на розовый сад. Он беспокойно провел пятерней по тёмным волосам, и они, сияя на солнце, послушно легли волнами. На нем была облегающая чёрная футболка, подчеркивавшая красивые мыщцы на его руках и животе. Я закусила нижнюю губу, почувствовав импульс, проскочивший теплом в моем животе. Мои щеки моментально зарделись, и я поняла, что не в силах видеть Германа обнаженным. Думая, что ещё не поздно слинять отсюда, я развернулась, чтобы уйти, когда услышала низкий голос Германа за спиной.

- Лада, - с нежностью в голосе произнес он, и я вздрогнула, остановившись на месте. - Я перезвоню, - Герман сбросил звонок.

Не успела.

- Галина Ивановна попросила меня обработать язвы на вашем теле, - медленно повернувшись к нему, сказала я на одном дыхании, стараясь не смотреть в его глаза.

- Она слишком беспокоится обо мне, - усмехнулся Герман. - Думаю, можно обойтись и без этого, - хмыкнул он и положил телефон в карман, не спуская с меня глаз.

- Если не смазать ранки, они могут загноиться, - удивляясь его беспечности, проговорила я и посмотрела на него.

Моё тело моментально отреагировало на присутствие Германа мурашками по коже. Возникнув из ниоткуда, горячий шар запульсировал в низу моего живота, заставив учащенно биться моё сердце. Мои мысли стали спутанными, тягучими и вязкими как мёд.

- Ну раз так, мне придётся подчиниться, - рассмеялся Герман и стянул с себя футболку. Я испустила еле слышный вздох восхищения и крепче сжала пакет в руках. Он подошёл вплотную ко мне и, посмотрев на меня сверху вниз озорным взглядом, сказал: пожалуй, я присяду, - смешок застыл на его губах. Его забавляла наша разница в росте, ведь я едва доставала его макушкой до подбородка. Он подошёл к кровати и сел спиной ко мне.

Нервничая, дрожащими пальцами я развернула бумажный пакет и вытащила коробочки с препаратами. Зеленки не оказалось, вместо неё был фукорцин. Я вспомнила, как пользовалась им, когда лечила от ветрянки Мишу. Внезапный страх сковал мои руки. Надеюсь, Миша послушается меня и не станет рисковать своей жизнью ради гулянок.

А если я попытаюсь получить деньги раньше заявленного срока? От волнения я закусила губу, глядя на широкую мускулистую спину Германа. Вряд ли он согласится дать мне их раньше, чем я отработаю месяц.

- Твои касания настолько невесомы, - в голосе Германа послышался сарказм. - что я даже не чувствую их.

- Спасибо за комплимент, - прервав тревожные мысли, язвительно ответила я. Неприязнь, которую я испытывала к Герману, вернулась и немного остудила мой пыл, вернув мне ясность ума.

Я подошла к прикроватной тумбе и, взяв упаковку ватных палочек из аптечки, вытащила одну из них. Вынув пузырек с раствором из коробочки, я открутила крышку и зубами вытащила пробку.

Когда уже научатся делать нормальные крышки? - проскочило в моей голове.

Естественно, пока я открывала препарат, вся измазалась. Грязно выругавшись, тем самым вызвав у Германа улыбку, я обмакнула палочку в растворе и принялась методично обрабатывать многочисленные язвы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Удивительно, но за несколько часов волдыри высыпали на всей поверхности спины Германа. Мне даже стало жаль его красивое тело, на котором скорее всего останутся шрамы. Легче и быстрее было просто облить Германа раствором с ног до головы.

Через десять минут я наконец закончила, и Герман, поняв это, повернулся ко мне лицом. Я ощутила на себе тяжёлый жадный взгляд серых глаз, и моё лицо вновь вспыхнуло краской. Уверенность в себе исчезла без следа.

Приблизившись к Герману, я встала перед ним и оказалась между его ног. Сложив руки на колени, Герман сидел неподвижно, выжидающе смотря на меня. Я медленно поднесла ватную палочку к его лбу и стала закрашивать круглые ранки, перестав дышать.

Горячее дыхание Германа щекотало кожу на моей шее, вызывая сладкое томление. Я нервно сжала свои бедра и попыталась взять себя в руки, но головокружительный аромат его одеколона сводил меня с ума, дурманя мой разум, опьяняя моё тело. Мной завладело безумие. Я боролась с собой, чтобы не прильнуть к порочным губам Германа. Сердце громыхало в груди, и я боялась, что Герман услышит его громкий стук и поймёт, что его присутствие будоражит меня.

Я ускорила работу, и теперь лицо Германа было усеяно розовыми пятнами. Оставались живот и грудь. Втянув в себя побольше воздуха, я на автомате намазывала язвы фукорцином, стараясь не разглядывать рельефное тело, но я то и дело задерживала свой взгляд на стальных кубиках пресса, сгорая от желания провести по ним пальцами и ощутить восхитительные неровности. Быстрыми движениями я наносила раствор, представляя будто крашу старый деревянный забор.

Закончив работу, я отпрянула от Германа, отметив про себя, что болезнь не стала его жалеть. Его тело было изуродовано густой сыпью.

- Так ему и надо! - позлорадствовала я про себя.

- Теперь я похож на жирафа, - усмехнулся Герман. - Такой же пятнистый.

- Постарайтесь пока не ложиться в постель, - хмыкнула я, убирая раствор в коробку. - Иначе испортите постельное белье.

- Хорошо, мамочка, - шутя ответил Герман, натягивая футболку. Шутку я не оценила и лишь закатила глаза.

Разложив лекарства в аптечке, я подхватила пустую посуду и направилась к двери.

- Лада, - обратился ко мне Герман. Я повернулась к нему. - Спасибо, - соблазнительная улыбка растянулась на его лице, послав очередной импульс по моему позвоночнику.

- Пожалуйста, - бросила я и выскользнула из спальни.

Осознание

Под вечер у меня появилось свободное время, и я решила не терять его даром. Прихватив с собой папку с дипломной работой, я вышла на балкон и села в уютное плетенное кресло.

Передо мной открывался шикарный вид на розовый сад. Огромное пространство было усеяно сотнями различных сортов роз. Изумительный запах щекотал мои ноздри, опьяняя меня. В лучах уходящего солнца цветы смотрелись восхитительно.

Что за странная блажь коллекционировать цветы? Разве это не женское хобби? Обычно мужчины собирают коллекции машин, монет, медалей, бейсболок, алкоголя, картин. Кстати говоря, коллекция картин у Германа тоже была. Я вспомнила, как в день нашего знакомства Галина Ивановна показывала мне одну из них и говорила, что она похожа на Германа. Проходя мимо неё каждый день бесчисленное количество раз, я пришла к выводу, что Галина Ивановна была права.

Невозмутимый вид Германа был лишь маской, под которой буквально бурлил фонтан сексуальной энергии и сумасшедшей харизмы. Постепенно я начинала понимать, почему он вёл себя со мной подавляюще и властно. Его высокое мнение о себе подкреплялось и подтверждалось повышенным вниманием со стороны женщин, которых пленяла его суровая красота, сила и власть. Женщины были к нему более, чем благосклонны, и давали ему то, чего он хотел, даже если он этого не просил. Испорченный.

Его мощная харизма не оставляла никого равнодушным. Германа можно было либо ненавидеть, либо обожать. Третьего было не дано. И женщины его обожали. Женская часть особняка смотрела на него с обожанием и восхищением, несмотря на то, что Герман был жёстким и безжалостным, равнодушным и холодным к другим. Он не считался с чувствами людей. Для него окружающие были лишь предметами интерьера. Хотя, надо признаться, Герман меня приятно удивил, сказав, что он взял шефство над детским домом. Думаю, в этом скрывалась личная выгода для него, иначе он даже не посмотрел бы в их сторону.

Мужчины же уважали и боялись Германа. Это было видно по тому, как они держались рядом с ним. Настороженно и дистанцированно. Хотя Петя был другого мнения о нем. Он говорил о Германе с пренебрежением и с некоторой снисходительностью. В его словах чувствовалась неприязнь к Герману, природу которой я пока не могла понять.

Вначале это здорово сдружило нас с Петей, ведь я так же, как и он, ненавидела Германа и злилась на него из-за того, что он, поставив меня в безвыходное положение, вынудил согласиться на сделку. Хотя в моем нынешнем положении был виноват не совсем он, а подросток, решивший немного подзаработать. Но проходили дни, и чем больше я сталкивалась с Германом, тем больше я начинала чувствовать по отношению к нему противоположные чувства. Злость сменилась интересом, ненависть - влечением.

На протяжении долгого времени я смотрела на мужчин с презрением, считая их похотливыми и глупыми. Всякие попытки парней подкатить ко мне я отсекала на корню. Я не доверяла им, основываясь на собственном горьком опыте. Я знала, что первопричиной всех мужских поползновений в мою сторону был, конечно же, секс. Я не была фригидной, но дарить свое внимание и тело кому не попадя я не спешила. Из-за этого подруги в шутку называли меня Снежной королевой.

Иногда, оставаясь наедине с собой, я освобождалась от внешней брони показного равнодушия и бездушия и признавалась себе в том, что я безумно жажду быть любимой и полюбить сама. Но вокруг себя я не видела никого, кому я смогла бы довериться и позволить себе чувствовать что-то по отношению к нему.

Я забивала голову работой, учёбой и семьёй, чтобы заглушить в себе потребность в тепле и любви. Пока в мою жизнь не ворвался Герман. Его появление было сродни безумному урагану, сметающему все на своём пути. Привыкшая отшивать парней парой фраз я была обескуражена напором Германа, который никак не мог воспринять мой отказ. Его дикое предложение переспать с ним за деньги совершенно выбило меня из колеи. Я думала, такое бывает только в книгах или фильмах.

Что было бы, если бы я сразу согласилась на предложение Германа? Сейчас у меня были бы деньги, и я не торчала бы здесь целыми днями, выполняя монотонную работу. Но тогда я возненавидела бы себя, потому что предать себя - последнее дело. Хотя я все равно это сделала. Предала себя и оказалась здесь в плену чужих фантазий и желаний. На последнем слове я ощутила томительный прилив в животе, и эта реакция на Германа была признаком того, что мне пора признаться самой себе в совершенно немыслимой вещи: я хотела Германа Громова до дрожи в теле.

Низ живота, завязавшись в тугой узел, заныл сладкой болью. Я прикрыла глаза, представив, как Герман прижимает меня к себе и нежно ласкает мои потаенные места длинными пальцами, жадно впиваясь в мои губы. Кровь прилила к моим щекам. Горячая волна прокатилась по моему позвоночнику, затем по ногам, а потом и по всему телу, и мне стало трудно дышать. Сердце учащенно забилось в моей груди, и я почувствовала, как в моих трусиках стало влажно.

Боже мой, только не это!

Осознание молниеносно накрыло меня с головой, и я ошеломленно открыла глаза.

Твою мать! - судорожно выдохнула я.

Почему он?

Я попыталась справиться с наваждением и посмотрела затуманенными глазами в сад. Герман неподвижно стоял среди цветов и внимательно наблюдал за мной. Его пристальный взгляд сканировал моё раскрасневшееся лицо, и я устыдилась того, что несколько мгновений назад происходило со мной в моей голове. Герман, сам того не подозревая, стал участником моих пошлых фантазий и причиной моего первого оргазма.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я смущенно опустила глаза в папку, пытаясь спрятаться от навязчивого внимания Германа, но продолжала ощущать его давящий взгляд на себе.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я стала вчитываться в текст дипломной работы, но как бы я не старалась вникнуть в тему, мой разум занимали совершенно другие мысли. Они были связаны с человеком, стоявшим внизу в океане цветов и пристально наблюдавшим за мной.

Не выдержав натиска, я закрыла папку и с бешено бьющимся сердцем демонстративно покинула балкон. Спрятавшись за шторой, я стала наблюдать за Германом. Некоторое время он неотрывно смотрел в моё окно, а затем медленно удалился, нежно касаясь пальцами бутонов роз.

Змей-искуситель

Спустя несколько дней

Защитив дипломную работу на уверенную "четверку", я выдохнула с облегчением. Диплом был у меня в кармане, хотя работать по профессии я не собиралась.

Герман продолжал болеть ветрянкой, и, несмотря на то, что несколько дней подряд температура поднималась до сорока градусов, он не переставал работать как заведенный в своём кабинете, вызывая у меня восхищение. Я неусыпно заботилась о нем, сбивая температуру и обрабатывая вновь появляющую сыпь фукорцином.

К концу недели на Германе не осталось живого места. Он был весь усыпан маленькими язвочками. Не думала, что буду так сильно переживать о здоровье человека, которого совсем недавно ненавидела всем сердцем. Но это было правдой. Каждый раз, справляясь у Германа о его самочувствии, я ощущала, как моё сердце разрывается от беспокойства.

Алина начинала косо поглядывать на меня и практически перестала разговаривать со мной, будто ухаживать за Германом было моей личной инициативой. Если бы у меня был выбор, я не подошла бы к нему и на пушечный выстрел, тем более с каждым днем мне становилось все труднее это делать, потому что приходилось дотрагиваться до Германа и сдерживать бушующие во мне эмоции, возникающие в его присутствии.

В очередной раз приготовив кофе, я направилась к кабинету Германа Александровича. От одной мысли, что я его увижу, по моему телу разлился невыносимый жар. Меня пугала странная реакция на этого мужчину. Находясь рядом с ним, я чувствовала себя маленькой и беззащитной девочкой.

- Давай сыграем в бильярд, - пристально посмотрев на меня, сказал Герман, сидя откивнувшись на спинку своего кресла. Его поза говорила о превосходстве и уверенности в себе: широко расставленные ноги, расслабленное тело.

- Я не умею, - чувствуя, как ноги наливаются свинцом, ответила я. Я представила, как Герман подходит сзади и прижимается ко мне всем своим телом, и покрылась мурашками.

- Я научу, - уголки его губ приподнялись в улыбке.

- Боюсь, я никудышная ученица, - начиная пылать изнутри, проговорила я.

- Многое зависит от учителя, - хмыкнул он, вставая со своего места. - Бери кий.

- Любой? - я вопросительно посмотрела на него.

- Любой, какой нравится, - усмехнулся Герман, давая мне возможность сделать выбор.

Я несмело подошла к полке, находящейся на противоположной стороне, и стала разглядывать снаряды. Они казались мне все одинаковыми.

- Бери самый нижний, - с нежностью в голосе проговорил Герман, вызвав у меня улыбку. Я вспомнила, как так же стояла перед стеллажами с бутылками дорогого вина и терялась в догадках, какую же из них взять.

- Вы лишаете меня права выбора, Герман Александрович, - усмехнулась я и взяла самый нижний кий.

- В некоторых вопросах мужчины понимают больше, чем женщины, - улыбнулся Герман, подходя к столу. Он ловко собрал тяжёлые шары, выстроив их в виде пирамиды при помощи треугольника. - Иди сюда, - подняв на меня глаза, сказал он.

Я послушно подошла к нему с кием в руке.

- Для начала тебе необходимо занять стойку, - он взял кий и наклонился над столом. - Ноги и тело должны быть максимально расслаблены. Доминантной рукой берешь кий, стараясь держать его до вот этой черты, - Герман выпрямился и показал на кие черту. - Держишь крепко, но рука тоже должна быть расслабленной, иначе удар получился кривой. Пальцы левой руки собираешь в кулак, а большой палец располагаешь так, чтобы он был параллельно указательному, - он снова склонился мощной фигурой над столом и показал, как должны располагаться руки. - Прицеливаешься и делаешь удар, - Герман предал ускорение кию. Удар пришёлся на первый шар. Шар растолкал остальные шары, и один из них попал точно в лунку. - Поняла? - его цепкий взгляд посмотрел на меня.

- Не совсем, - растерянно сказала я и покраснела.

- Будем учиться на практике, - Герман подошёл ко мне сзади и, коснувшись широкой грудью моей спины, вложил в мои руки кий как надо. Его горячее терпкое дыхание опалило мою кожу на шее, от чего сердце забилось быстрее. Теплая волна пробежала по моему позвоночнику, пробуждая во мне томительную негу. - Наклонись, - тихим голосом сказал он мне, щекоча моё ухо. Я медленно склонилась к зелёному сукну и ощутила, как прижалась бёдрами к его паху. Электрический ток мгновенно пронзил моё тело, и я покраснела, задыхаясь от сладкой истомы, сводящей с ума. Герман снова прижался к моей спине. - Поставь пальцы, как я показывал, - невозмутимо сказал Герман, не отодвигаясь от меня. Я сжала пальцы левой руки в кулак, положив большой на указательный. Он поместил кий на большой палец, управляя моей рукой. - Давай ударим по тому, который слева, - он навёл кий на шар. - Целься, - я как могла пыталась прицелиться, но слишком интимная близость его тела ко мне, сбивала меня с толку, заставляя пылать. - Наноси удар, - прижимаясь щетиной к моей щеке, произнес Герман и направил мою руку с кием вперед. Шар ударился об край бортика и, ускорившись, коснулся того, который стоял напротив лунки. С громким шумом тот закатился в углубление. - Умница, - отпустив меня и возвысившись надо мной, благоговейно произнес Герман. - Из тебя выйдет толк.

- Вы сделали все за меня, - пожала я плечами, радуясь тому, что он, наконец, отдалился от меня на некоторое расстояние. Стало легче дышать.

- Пробуй сама, - хмыкнул он, и я заметила странный блеск в его синих глазах. - Цель игры - загнать в лунку как можно больше шаров с помощью других, используя законы физики.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Все так серьёзно?! - хихикнула я. - А если я не знаю её законов? - я, не отрываясь, посмотрела на него, чувствуя, как млею от его обжигающего взгляда.

- Тогда следуй интуиции, - рассмеялся Герман. - Она тебя ещё ни разу не подводила.

Это был стопроцентный подкол с его стороны. Все это время я то и дело, прислушивалась к своему внутреннему голосу и в конце концов оказалась в этом доме с человеком, который бесцеремонно предложил мне переспать с ним за деньги.

Решив ничего не отвечать, я стала разглядывать лакированные шары на столе, размышляя над тем, как удар отразится на них. Приметив шар, я склонилась на столом, прижавшись к бортику животом, ощущая, как от моего движения похотливо задирается подол моей униформы, скользя вверх по моим бедрам. Герман стоял позади в метре от меня, и я услышала, как он тяжело задышал, когда я стала прицеливаться. Я старалась быть расслабленной, как он меня учил, но зная, что он стоит за моей спиной и разглядывает мою попу, я судорожно сжала бедра, взмокнув от возбуждения. Мне нравилось, что Герман за мной наблюдает. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что хочу быть застигнутой им врасплох, чтобы он схватил меня и, распластав на столе, завладел мной, не сдерживая свои порывы. Я закусила губу и ударила по шару. Шар покатился и, задев совершенно другой, прижался к бортику стола.

- Очень неплохо, - похвалил меня Герман, склонившись над столом, и ударил по рядом стоящему шару. Шар коснулся своего соседа и вогнал его в лунку. Движения Германа были проворными и лёгкими, несмотря на его огромный рост и мощное телосложение. Шары один за другим падали в лунки, а я завороженно наблюдала за ними, позабыв, что пришла в кабинет, чтобы всего лишь принести кофе. - Давай последний шар загоним вместе, - он с вызовом посмотрел на меня.

- Я все испорчу, - неуверенно сказала я, смотря в его глубокие теплые глаза.

- Ты не в силах ничего испортить, - усмехнулся Герман и, подойдя ко мне, отложил мой кий в сторону и вручил мне свой.

Я приняла стойку, ожидая, когда он грудью прижмется к моей спине, чтобы сделать удар вместе, но Герман не торопился. Подойдя ко мне, он слегка коснулся моих бёдер своими пальцами, заставив пылать меня изнутри. Затем прижался ко мне пахом, и я, почувствовав его возбуждение, мгновенно взмокла. Его руки нежно обхватили мои, и Герман, коснувшись моей спины грудью, направил кий к шару. Резким ударом он вогнал последний шар и, шепнув мне на ухо "спасибо за игру", отошёл от меня. Герман сел за стол и снова принялся за бумаги.

- Если вам ничего больше не нужно, я могу быть свободной? - чувствуя тяжесть в низу живота, спросила я.

- Иди, - не отрывая своего сосредоточенного взгляда от документов, невозмутимо ответил он, и я, пылая изнутри, покинула кабинет.

Откровение

Спустя неделю

Я ворочалась в постели и не могла заснуть из-за жары, хотя окна были открыты настежь. Жар будто съедал меня изнутри. Я тысячу раз переворачивала подушку, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания, ложась на прохладную сторону.

Измучившись вконец, я соскочила с кровати и вышла из своей комнаты, решив попить ледяной воды из холодильника. Прохладный мраморный пол приятно охлаждал мои пятки, пока я тихо шла по тёмному коридору, стараясь никого не разбудить. Осторожно спустившись по лестнице, я зашагала на кухню, наступая на отблески фонарей, которые лежали на белом полу.

Меня завораживала тишина, царившая в доме. Я представляла, будто нахожусь в сонном царстве. Открыв холодильник, я вытащила пластиковую бутылку с водой и приложила её к своей щеке. Божья благодать снизошла на меня, и я, испытав невероятное наслаждение, простонала. Простояв так несколько минут, я отпила воды и, прихватив бутылку с собой, покинула кухню.

- Не спится? - донеслось до меня с дивана, и я от испуга подскочила на месте.

Широко расставив ноги, Герман расслабленно сидел на диване, откинувшись на его спинку. Верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, а галстук лежал на стеклянном столе. Его рукава были закатаны до локтя, оголяя большую татуировку на левом предплечье в виде головы Дарта Вейдера, утопающей в красных розах. Герман держал в руке полупустой бокал.

- Вы мастер пугать людей, Герман Александрович, - придя в себя, сказала я, ощущая себя неуютно под его колючим взглядом, который скользил по моему телу, оценивая мою пижаму, состоявшую из застиранной футболки и шорт.

- Я не собирался этого делать, - усмехнулся Герман. - Выпьешь со мной? - неожиданно предложил он, и я удивленно посмотрела на него.

- Я вынуждена отказаться от вашего предложения, - осторожно ответила я.

- Я заплачУ, - он выжидательно посмотрел на меня.

- Когда вы уже поймёте, что не все в этом мире продаётся? - разозлилась я.

- Разве? - хмыкнул он. - Что, например? - Герман бросил мне вызов.

- Например, дружба, семья, любовь...- перечислила я, краснея.

- Ты ещё слишком молода, - горько усмехнулся он. - Чтобы понять, что и это тоже продаётся.

- Истинную дружбу и любовь нельзя купить, - я стояла на своём.

- Бессмысленный спор. Ну, так что? - Герман вопросительно взглянул на меня.

- Мне завтра рано вставать, - ответила я.

- Я дам тебе на завтра отгул, - заманчиво сказал он.

- Мой непосредственный начальник Галина Ивановна, так что...- не успела я закончить.

- Если выпьешь со мной, дам оплачиваемый выходной всему персоналу, - улыбнулся Герман.

- Всему персоналу? - спросила я ошеломленно.

- Угу, - его взгляд наполнился странным блеском. - По рукам?

В конце концов, если я выпью с ним пару бокалов, со мной ничего не случится, зато завтра у всех будет выходной.

- По рукам, - ответила я.

- Захвати из бара чистый бокал, - отпив глоток, произнес Герман, лукаво улыбаясь.

Добравшись до бара, я посмотрела на часы. Было начало второго. Я прихватила бокал и медленно направилась к дивану. Сев на самый край, как можно дальше от Германа, я поставила бокал на стеклянный стол. Выпрямившись, Герман наполнил бокалы виски и, бросив в них пару кубиков чистейшего льда, один из них протянул мне.

- Я не кусаюсь, - заметил он, когда я, забрав бокал, снова села на край дивана, прикрыв свои ноги подушкой.

- Мы все-таки не на равных, - объяснила я. - Вы босс, я прислуга.

- Что нам мешает забыть об этом на одну ночь? - Герман пристально посмотрел на меня. - И обращайся ко мне на ты.

- Не слишком ли много свободы вы мне предоставляете? - спросила я и, увидев недовольный взгляд Германа, исправилась: - предоставляешь?

- Считай, это подарком, - усмехнулся он. - Сегодня ровно месяц, как ты здесь работаешь.

Точно! А я и забыла!

- Как мило с твоей стороны помнить такие мелочи, - ехидно заметила я, пытаясь скрыть свое смущение.

- Последнее, чего бы я хотел, так это казаться милым, - искреннее рассмеялся Герман.

Он был прав. Герман Громов был жёстким и властным, бескопромисным и грубым, упрямым и самоуверенным, дерзким и сексуальным, но ни капли ни милый.

- За случайную встречу, - он протянул в мою сторону свой бокал.

Дотронувшись до его бокала, я сделала небольшой глоток, ожидая, что разбавленный лишь льдом виски обожжет мою гортань. Однако прохладная жидкость мягко прокатилась по моему горлу, оставив после себя терпкое послевкусие. Наверное, такого же вкуса был поцелуй Германа - внезапно подумала я и покраснела от собственной мысли.

Стыдно признаваться, но в какой-то момент своей жизни я вдруг перестала испытывать к нему негатив. Я украдкой наблюдала за Германом, когда он методично расправлялся с едой, смакуя каждый кусочек, будто это был его последний ужин; я любовалась им в бассейне, когда он, работая усиленно мощными мышцами, проплывал несколько километров к ряду без остановки, незаметно подглядывая из окна кухни, где неизменно готовила для него свежевыжатый апельсиновый сок; иногда мне удавалось подсмотреть за ним, когда он располагался со своими бумагами в гостиной. Его широкие брови сдвигались к переносице, а взгляд становился острым и сосредоточенным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И чем бы Герман не занимался, его всегда окружали аура властного, сильного человека с несгибаемым характером и бешеной сексуальностью. При виде него мои поджилки начинали трястись, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я терялась под его пристальным обжигающим взглядом, не узнавая себя. Я ненавидела эту часть себя, считая её предательницей.

- Тебе нравится здесь? - рассеял мои мысли Герман.

- Да, этот дом - произведение искусства, - ответила я. - Но я бы не хотела иметь такой, - улыбнулась я.

- Почему же? - усмехнулся он, пристально глядя на меня.

- Чтобы убраться в нем, необходимо потратить целую неделю, - хихикнула я. - Это время можно потратить на что-то другое.

- Например? - его губы застыли в лёгкой улыбке.

- Встречи с друзьями, путешествия, хобби, - пожала я плечами.

- И у тебя, конечно же, есть хобби, - хмыкнул Герман. - Чтение книг? Вышивание крестиком?

- Автомеханика, - отпив глоток из бокала, сказала я и проследила за его реакцией.

- Автомеханика? - его брови взметнулись вверх.

- Да, мы с папой реставрируем Волгу, - с гордостью сказала я.

- Если честно, ты меня удивила, - в его словах засквозило уважение. - И на каком этапе работа?

- Осталось найти несколько деталей, поменять обивку и покрасить кузов, - ответила я.

- Всего ничего, - хмыкнул он.

- А у тебя? - я вперила в него свои глаза. - Чем ты занимаешься в свободное время?

- Не думаю, что я тебя удивлю, сказав, что у меня нет времени на хобби, - Герман сделал большой глоток.

- А как же картины? Стены коридора, ведущего на кухню, усеяны ими, - возразила я ему. Выпитый виски, попавший в мою кровь, прибавил мне смелости.

- Это не хобби, - улыбнулся Герман. - Это моя маленькая слабость, - его взгляд упал на мои губы, и я нервно сглотнула. - Если мне понравилась какая-то картина, я сделаю все, чтобы её заполучить. Однако есть картины, которые действительно невозможно купить. Они охраняются законом и принадлежат целому государству, - рассеянно произнес Герман.

Об этой черте его характера я прекрасно знала. Ведь я так же появилась в этом доме. Он захотел, и я здесь. Не смог купить, заманил хитростью. И теперь я была очередным экспонатом в его доме - осознала я. По моей коже побежали мурашки.

- А у тебя какая слабость? - спросил Герман, непринуждённо улыбаясь. - Не переживай, я не собираюсь использовать эту информацию против тебя.

- А ты до сих пор не знаешь? - удивилась я. - Я думала, принимая на работу, ты изучаешь всю подноготную будущего работника, - рассмеялась я и отпила глоток из бокала. Герман рассмеялся в ответ. Смех делал его ещё красивее и сексуальнее или мне просто надо было перестать пить.

- В какой-то степени ты права, - перестав смеяться, ответил Герман. - Я привык держать под контролем все, что от меня зависит. Но чувства людей мне не подвластны.

- Почему же? Ты мог бы не вселять в людей страх одним своим видом, - подколола я его.

- Ты меня боишься? - удивился он.

- Скорее опасаюсь, - покраснела я. Слава Богу, мы сидели в темноте, и Герман не видел моего смущения.

- Это естественная реакция человека - опасаться кого-то, - хмыкнул Герман. - Законы эволюции и естественного отбора никто не отменял. И какая же у тебя слабость?

- Моя слабость - моя семья, - опустив глаза в бокал в своей руке, ответила я. - Ради неё я пойду на всё.

- Поэтому ты тогда перезвонила мне и согласилась переспать со мной, хотя я был тебе неприятен? - его взгляд стал острым. - И согласилась работать здесь после того, как я сказал, что заплачу тебе семьсот тысяч? Значит, у твоей семьи неприятности, - осознал он. - Те парни, зажимавшие вас с братом за углом дома... Ты должна им денег?

В мои планы не входило раскрывать свои секреты. И теперь, когда Герман проговорил главную проблему, тревожившую меня все это время, я пожалела, что согласилась с ним выпить. Меня разозлила моя легкомысленность.

- Сколько денег ты им должна? - он пристально посмотрел на меня.

- Если ты узнаешь сумму, это что-то изменит? - грубо спросила я.

- Я смогу помочь тебе, - невозмутимо произнес Герман. - Сколько стоит твоё спокойствие и спокойствие твоей семьи?

- Не важно. Это тебя не касается, - грубо ответила я и, выпив остатки виски, поставила пустой стакан на стеклянный стол. Стекло взвизгнуло. - Я выполнила свою часть договора, теперь дело за тобой, - встала я с дивана, убирая подушку.

- Не так быстро, - Герман возвысился надо мной и, схватив меня за запястье, остановил.

- Опусти! - прошипела я, пытаясь освободить руку.

- Позволь мне помочь тебе, - притянув меня к себе, спокойно сказал он.

- Ни за что на свете, - фыркнула я. Моя грудь коснулась его тела, и я почувствовала, как Герман напрягся.

- Почему? - недоуменно спросил он, нежно заскользив своей рукой по моему бедру. Миллионы бабочек атаковали мой живот.

- Потому что я сама могу справиться со своими проблемами и не хочу быть у тебя в долгу, - тая под его мягкими прикосновениями, ответила я.

- Не будешь, - прохрипел Герман, коснувшись моей щеки тыльной стороной пальцев. - Я хочу тебе помочь, - его пальцы заплыли под мои пижамные шорты и оказались в опасной близости к моим сокровенным местам. Я охнула. Губы Германа приблизились к моим и обрушились на них страстным, испепеляющим поцелуем, круша все на своем пути. Задыхаясь, я отчаянно ловила губы Германа, зарываясь в его волосах пальцами. Нестерпимо хотелось большего, но я понимала, что не могу позволить себе этого. Резко оттолкнув его, я сделала шаг назад, судорожно хватая воздух.

- Я не нуждаюсь в твоей помощи, - выдохнула я и направилась к лестнице.

- Лада, - позвал меня Герман, но я, ни разу не обернувшись, поднялась на второй этаж и скрылась в своём крыле.

Попытка

Вернувшись в свою комнату, я не сразу легла в кровать. Я полчаса металась по спальне, пытаясь успокоить беснующиеся мысли в моей голове. Поцелуй сжигал мои губы огнём. Сердце бешено колотилось в груди. Хотелось вернуться к Герману, наплевав на все запреты, и, выпив его до дна, утолить наконец свой сексуальный голод и перестать фантазировать о нем. Я знала, что мой интерес к нему основан чисто на физическом уровне. Стоит мне переспать с Германом всего один раз, и я перестану обращать на него внимание. Но тогда Герман будет считать себя победителем, а этого моя гордость никак не могла допустить. Поэтому придётся мужаться и терпеть.

<...>

Проснувшись как обычно, я по привычке собралась и отправилась на кухню. Галина Ивановна уже вовсю готовила завтрак, напевая под нос красивую мелодию.

- Доброе утро, Галина Ивановна, - доброжелательно проговорила я.

- Доброе утро, моя хорошая, - улыбнулась она, раскладывая омлет по тарелкам.

- Где все? - поинтересовалась я, подозревая, что Герман все-таки выполнил часть нашего уговора.

- Герман Александрович дал сегодня всем внеочередной выходной, - пожала плечами женщина, и я почувствовала, как низ моего живота наполняется теплом. Не соврал. - Остальные вернулись по своим комнатам досыпать.

- Правда?

- Да, - хмыкнула Галина Ивановна, поставив передо мной тарелку с ароматным блюдом. - Сколько лет работаю здесь, такого ни разу не было, - она пристально посмотрела на меня, но я лишь непонимающе дернула плечами и принялась за еду. - Так что, можешь отдыхать сегодня. Тебе и так досталось, когда Герман Александрович болел, - мягко улыбнулась она.

- Хорошо, - улыбнулась я в ответ.

В дверях послышался шорох. Мы одновременно обернулись и увидели Германа. Серая футболка, плотно облегавшая его тело, была влажная от пота. Волосы торчали в разные стороны. Я мельком посмотрела на часы, висевшие на стене, и вспомнила, что в это время Герман возвращался с пробежки. Он бросил короткий взгляд на Галину Ивановну и остановился на моем лице. Наши глаза встретились на мгновение, и я почувствовала, как по моей коже побежали мурашки.

- Здравствуйте, Герман Александрович, - выдавила я из себя.

- Здравствуй, Лада, - сухо ответил он.

- Галина Ивановна, можете не накрывать в столовой, - разорвав наш невербальный контакт, Герман прошёл к холодильнику и, открыв его, взял бутылку с холодной водой. - Позавтракаю на кухне, - открутив крышку, он жадно сделал пару больших глотков. Я украдкой наблюдала за ним, чувствуя, как закипаю от возбуждения.

- Хорошо, Герман Александрович, - улыбнулась Галина Ивановна.

Герман вышел из кухни, и я снова уткнулась в тарелку, чтобы Галина Ивановна не заметила румянец на моих щеках, появившийся от пошлых мыслей в моей голове.

- Чем будешь заниматься? - обратилась ко мне Галина Ивановна, сервируя стол.

- Надо подумать, - хмыкнула я, доедая омлет. - Скорее всего, тоже пойду отсыпаться, а затем съезжу в город проведать семью.

- Какая же ты, Лада, ответственная и заботливая, - взгляд Галины Ивановны потеплел.

- Не могу не беспокоится о папе и братишке. Они без меня пропадут, - пожав плечами, я допила кофе и убрала посуду в раковину. - Очень вкусный омлет, - я включила воду и стала мыть тарелку. - Спасибо.

- Мне только за радость, когда едят то, что я готовлю, - она подошла ко мне и погладила по спине. - Девчонки наши вечно на диете, - недовольно хмыкнула женщина. - Куда уж дальше худеть? Кожа да кости, - недовольно сказала Галина Ивановна.

- Вы не можете их насильно кормить, - улыбнулась я. - Мне больше достанется, - перемыв посуду, я выключила воду. - Хорошего дня, Галина Ивановна.

- Хорошего дня, дорогая, - она с нежностью улыбнулась мне.

Я вышла из кухни и пошла по длинному коридору, стены которого были увешаны картинами. Скользя по ним очарованным взглядом, я дошла до кабинета Германа.

Дверь кабинета внезапно открылась, и Герман, схватив меня за талию, затащил в комнату. Прижав меня спиной к стене, он закрыл защелку и обрушился на меня обжигающим поцелуем. Руки Германа заплыли под подол моего платья и страстно сжали мои ягодицы. Электрический импульс возник в низу моего живота и потек по ногам. Я ощутила, как пол уплывает из-под моих ног. Его губы напористо скользили по моим, но я сопротивлялась и пыталась не поддаваться возникшим чувствам, не отвечая на жадные поцелуи. Однако Германа это не останавливало. Он языком разомкнул мои губы и проник внутрь. Томительная волна пробежала по моему позвоночнику, и я почувствовала, что больше не могу противостоять ему. Не хочу. Я обхватила его шею руками и стала неистово отвечать на ласки Германа. Герман возбужденно застонал. Не прерывая нашего поцелуя, он поднял меня на руки и понёс к рабочему столу. Усадив меня на столешницу, он устроился между моих ног, прижавшись пахом к моему увлажнившемуся лону. Боже! Я ощутила его возбуждение и потекла.

- Герман Александрович, завтрак уже остыл, - послышалось за дверью.

Голос Галины Ивановны обрушился на меня как ушат с холодной воды. Я ошарашенно отпрянула от Германа и, оттолкнув его, тихо слезла со стола, сгорая от стыда. Что на меня нашло? Я с ужасом посмотрела на Германа, взгляд которого до сих пор был затуманен страстью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Иду, - невозмутимо бросил короткое слово Герман и стал медленно приближаться ко мне. Я сделала шаг назад. Мои щеки продолжали пылать от возбуждения. Тугой узел в животе заныл неприятной болью от неудовлетворения.

- Стойте, где стоите, - прошипела я тихо, боясь, что снова потеряю над собой контроль.

- Хорошо, - ответила Галина Ивановна, и мы услышали ее удаляющиеся шаги.

- Больше никогда так не делайте, - я сверкнула глазами, злясь и на него, и на себя.

- Я хотел проверить, - уголки его губ приподнялись в улыбке.

- Что именно? - нервно поправляя одежду, спросила я.

- Не показалось ли мне вчера, - Герман с вожделением скользил по моей фигуре взглядом. - Нет, не показалось. Ты так же, как и я, пылаешь от желания, - довольно хмыкнул он. - Хватит сопротивляться, Лада. Отдайся своим чувствам. Ты сколько угодно можешь делать вид, что ненавидишь меня, презираешь, но твое тело говорит об обратном, - он приблизился ко мне вплотную и навис надо мной. - Я постоянно ловлю твои жадные взгляды на себе. Вижу, как ты нервно сглатываешь, когда я прохожу мимо тебя. Ты не умеешь скрывать свои эмоции. Ты как открытая книга, и я с удовольствием прочитал бы тебя бесконечное количество раз. Медленно, с пристрастием, наслаждаясь каждым мгновением, смакуя каждый миллиметр твоих страниц, - Герман нежно провел по контуру моих губ большим пальцем, будто стирая невидимую помаду. По моему телу пробежала мелкая дрожь от возбуждения. - Только скажи "да", - прохрипел он, гипнотизируя меня своим взглядом.

- Нет, - я сделала шаг назад и стряхнула с себя наваждение. Я позволила себе зайти слишком далеко, и это не приведёт ни к чему хорошему. Если я сдамся своему желанию, я никогда себе этого не прощу. - Бросьте эту затею, Герман Александрович. Ничего у вас не выйдет. Тем более, месяц, который я соглашалась поработать здесь, закончился, - мой голос стал твёрже и увереннее. - Я прошу у вас рассчёт и те деньги, которые вы мне обещали, - я скрестила руки на груди и подавляющим взглядом посмотрела на него.

- Я передумал, - весело сказал Герман, и я чуть не задохнулась от злости. - Я дам тебе только половину суммы, остальную часть ты получишь через месяц.

- Ну вы и негодяй, - процедила я сквозь зубы. Меня затрясло от негодования.

- Не без этого, - усмехнулся Герман и пристально посмотрел на меня. - Зарплату получишь в понедельник, - он направился к сейфу. Введя пароль, Герман открыл железную дверцу и вытащил оттуда бумажный пакет. - Твои триста пятьдесят тысяч, - он протянул мне свёрток. Я кипела от ярости. А чего я ожидала? Что он человек слова? Хотелось швырнуть эти деньги ему в лицо, но мне они были нужнее. Переступив через себя, я подошла к нему и забрала пакет, не удостоив его даже взглядом. Вместе с зарплатой все равно получалась кругленькая сумма денег. Недостающую часть я решила занять, потому что оставаться в этом доме было выше моих сил.

Крепко держа пакет в руках, я направилась к двери.

- Даже спасибо не скажешь? - поинтересовался Герман саркастичным тоном.

- Спасибо, - не поворачиваясь к нему, буркнула я и, распахнув дверь, покинула кабинет.

<...>

- Почему ты работаешь здесь? - Петя пристально посмотрел на меня.

- По той же причине, что и ты. Мне нужны деньги, - пожала я плечами, следя за проносящимся пейзажем.

- С такой внешностью и характером ты могла бы работать где угодно, - усмехнулся он.

- Ты слишком хорошего мнения обо мне, - улыбнулась я. Мне было приятно слышать комплимент в свою сторону, но из уст Пети он звучал двусмысленно. Я внимательно посмотрела на него и заметила блеск в его глазах. Надеюсь, это не то, о чем я подумала, потому что Петя совершенно не в моем вкусе. Худощавый пижон.

- Я говорю то, что вижу, - следя за дорогой, произнес Петя. Точно. Он флиртует со мной.

- Спасибо за комплимент, - проговорила я, увидев вдалеке свой дом.

- Девчонки говорят, вы с Германом сблизились, - как бы невзначай произнес Петя, сверля меня глазами.

- С чего они это взяли? - пытаясь быть невозмутимой, спросила я.

- Ты целую неделю тусовалась в его комнате, - спокойно сказал он, следя за моей реакцией.

- И что? - беззаботно рассмеялась я, хотя внутренне я сжалась от страха, что они узнают правду. - Галина Ивановна поручила мне следить за здоровьем Германа Александровича, и мне пришлось это делать, хотя я с удовольствием занялась бы чем-то другим.

- Я думал, ты стала жертвой его обаяния, - иронично произнес Петя.

- Ещё чего! - хмыкнула я и заметила, как он расслабился после моих слов. - Такие типы не в моем вкусе, - сказала я. Очень даже в моём вкусе - подумала я, но об этом никто не должен знать.

Автомобиль остановился возле моего дома. Я отстегнула ремень и повернулась к Пете.

- Спасибо, что довёз меня до дома, - улыбнулась я ему. - Очень благородно с твоей стороны, учитывая, что у тебя выходной.

- Мне было нетрудно. Тем более мне все равно было нечем заняться, - улыбнулся Петя в ответ.

- Увидимся вечером, - сказала я и, открыв дверцу, вышла из машины.

- До вечера, - бросил Петя мне вслед.

<...>

Я сунула ключ в замочную скважину, однако повернуть его не смогла. Это означало, что дома кто-то есть. Я позвонила в дверь и стала ждать. Прошло несколько мгновений, но никто так и не открыл мне дверь. Я снова позвонила в дверь и постучала. Ответа не последовало. В голову стали закрадываться нехорошие мысли. Судя по времени, папа должен был быть на работе, а Миша - в школе. Но в квартире кто-то был. Чувствуя тревогу, я стала трясти дверь за ручку и пинать по ней. Через несколько мгновений я услышала топот за дверью и звук открывающегося замка.

- Лада? - Миша удивленно уставился на меня. Волосы его были взъерошены, лицо опухшее. Мне в нос ударил запах стойкого вонючего перегара. - Что ты здесь делаешь?

- Это я хочу узнать, что ты здесь делаешь? Ты должен быть в школе! - грубо осекла его я и, толкнув, в бешенстве вошла в дом.

Запах перебродившего алкоголя буквально пропитывал квартиру.

- Значит, вот чем ты занимаешься, пока я пытаюсь заработать деньги, чтобы заплатить твой долг! - набросилась я на него. - И давно ты начал пить алкоголь? А?

- Не кричи. И так тошно, - взвыл Миша, направляясь на кухню.

- Ещё как буду! - возмутилась я. - Папа видел, в каком состоянии ты пришёл домой?

- Нет, он уже спал, - выпив целый стакан воды, ответил он.

- Какого черта, Миша, ты делаешь? Сначала связался с барыгами, теперь бухаешь. Что с тобой происходит? - я со злостью посмотрела на него. - А я должна разгребать все за тобой!

- Никто не просил тебя это делать! - Миша прервал мою гневную тираду. - Я сам все решу. Уже решил.

- Что ты сделал? - я удивленно посмотрела на него. - Не пори чушь! Это страшные беспринципные люди, которые пойдут на все, чтобы получить свое. А ты всего лишь мальчишка, который решил поиграть во взрослого, - презрительно фыркнула я.

- Однако мне все же это удалось, - усмехнулся Миша.

- Как? - не веря своим ушам, спросила я.

- Я сам не знаю, - пожал плечами он. - Те мудаки в очередной раз подкараулили меня возле дома и сказали, что вопрос с деньгами решен, что я им больше ничего не должен.

- И ты поверил?

- Ну да, тем более после этого они больше не появлялись, - хмыкнул брат.

- Почему ты об этом мне ничего не сказал? Когда это было? - все выглядело слишком подозрительно.

- Кажется, около двух недель назад, - Миша пожал плечами. - Так что, теперь ты можешь не беспокоиться по поводу денег.

- Это очень странно, - пробормотала я, сбитая с толку.

- Но это так, - усмехнулся он и направился в ванную, оставив меня в недоумении.

Прощание с мечтой

Когда папа вернулся домой после работы, меня не оказалось дома. Я ходила в магазин пополнить запасы еды и моющих средств. Вернувшись с покупками, я не застала его дома, потому что он ушёл в гараж. Мы с ним будто играли в прятки. Поручив Мише разобрать продукты, я вышла из дома и отправилась в гараж.

Дойдя до гаражного кооператива, который давно стал для меня вторым домом, я тихонько вошла в помещение и, почувствовав запах машинного масла и бензина, поняла, что долго здесь не появлялась в силу своей занятости. Я медленно обошла Волгу и нашла папу, сидящего на корточках и разбирающего очередную деталь. Он был всецело поглощен своими мыслями и не заметил моего прихода.

Несколько мгновений я стояла, не шевелясь, наблюдая за ним. Сгорбленная фигура колдовала мозолистыми узловатыми пальцами над деталями, которые никак не хотели становиться на место. Хмуря густые брови, папа вертел непослушные детали в руках, иной раз вытирая тыльной стороной ладони пот, скатывавшийся со лба. От работы на заводе его кожа стала темной, а тело жилистым и твёрдым, как камень. Волосы покрылись сединой. Мои глаза затуманились от мысли, что его когда-нибудь не станет. Я прогнала её прочь и сделала шаг вперёд.

- Пап, привет, - приблизившись к нему, я крепко обняла его за шею со спины, прижимаясь к небритой щеке.

- Привет, моя ласточка, - его лицо засияло широкой улыбкой. Я давно не видела, чтобы он так улыбался.

- Выдалось свободное время, и я решила к тебе заглянуть, - чмокнув папу в щеку, я отпустила его.

- Я очень рад, - поднимаясь, улыбнулся он.

- Не получается? - я кивнула головой в сторону детали.

- Не подходит, - расстроенно вздохнул папа.

- Поищем новую, - улыбнулась я.

- Раньше я бы так и сделал, но сейчас ...- он опустил усталый взгляд. - Лада, я хотел поговорить с тобой, но никак не решался, - начало беседы мне уже не понравилось, потому что голос папы стал виноватым и извиняющимся. - Я решил продать машину, - ошарашил меня новостью он, и я удивленно посмотрела на него.

- То есть как продать? - возмутилась я.

Продажа автомобиля означала распрощаться с нашей голубой мечтой, которую мы лелеяли, сколько я себя помню. Это была последняя ниточка, связывавшая нас с прошлым.

- Прежде, чем принять решение, я долго думал и пришёл к выводу, что так будет лучше, - выдохнул папа.

- Для кого? - я вопросительно посмотрела на него.

- Для всех, - он поднял на меня свой потухший взгляд. - Отреставрировать Волгу - это недостижимая мечта. И потом за неё мы получим хорошие деньги и сможем оплатить учёбу Миши.

- Ты ошибаешься, папа, - возразила я. - Нам осталось совсем немного. Пару деталей и покраска кузова, а учёбу Миши я как-нибудь сама оплачу.

- Своим упрямством ты напоминаешь мне её, - горько улыбнулся папа, и моё сердце сжалось от боли. - Каждый раз приходя сюда, я вижу призраки прошлого и представляю будто бы ничего не произошло, будто бы через мгновение Люба войдёт в гараж и начнёт упрашивать меня идти домой, - усмехнулся он. - А я вместо того, чтобы возразить ей, тихо подойду к ней и сожму её так крепко в своих объятиях, так сильно, чтобы она в очередной раз не исчезла, превратившись в пустоту. Но каждый раз она растворяется в воздухе, оставляя мне горечь потери. Я не могу больше реставрировать эту машину. Это приносит мне страдания. Она напоминает мне о днях, когда я был счастлив, и говорит о том, что я больше никогда не испытаю этого чувства, - папа посмотрел на Волгу. - Покупатель уже есть.

Я не знала, что сказать. Меня раздирали противоречивые чувства и эмоции. С одной стороны, машина была частью моего счастливого детства, моим хобби, моим способом общения с отцом, с другой, она приносила боль папе, напоминая ему о его потере, с которой он так и не смирился.

- Может, не надо так радикально действовать? Может, ты просто перестанешь ходить в гараж? - попыталась я посеять сомнения в его решимости.

- Нет, Лада, я все решил, - впервые в жизни папа жёстко отсек мои попытки отговорить его, и я поняла, что его намерения серьёзны.

- Хорошо, как знаешь, - я не стала на него давить, надеясь, что он переменит свое решение.

- Продажа состоится завтра. Если хочешь, можешь присутствовать, - подытожил разговор папа.

- Нет, я не смогу, - хмыкнула я. - Завтра я работаю, - возможно, я могла бы взять выходной, но на самом деле я не хотела видеть, как наша с папой мечта уплывает в чужие руки.

- Ну, как знаешь, - ответил папа и, оглядев ещё раз деталь, отложил её в сторону. - Поможешь мне подготовить машину? - он поднял на меня свои глаза в ожидании ответа.

- Помогу, - коротко сказала я, улыбнувшись.

<...>

Мы провозились с машиной до позднего вечера. Пока я наводила лоск, я вспоминала счастливые моменты, связанные с ней. Когда я была маленькой девочкой, мы целыми днями с папой пропадали в этом гараже, перебирая двигатель и коробку передач, устанавливая главный тормозной цилиндр, подбирая недостающие детали. Мама вечно ругала нас за то, что мы приходили домой измазанные машинным маслом с ног до головы, но это никак не убавляло нашу радость от выполненной работы. Папа много шутил и представлял, как однажды мы закончим с реставрацией автомобиля и поедем в путешествие, захватив с собой маму и Мишу, который только учился ходить. Однако нашим мечтам не суждено было сбыться. Одинокая слеза скатилась по моей щеке, и я украдкой вытерла её, чтобы не огорчать папу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Машина должна остаться у нас - твёрдо решила я про себя. - Я выкуплю её.

Для этого мне нужны были деньги. Триста пятьдесят тысяч у меня уже были. Остальные я получу, если останусь на месяц. Злость с новой силой обожгла моё сердце. Вот же злодей! Придётся остаться. Я шумно выдохнула. Вот блин! Это никак не входило в мои планы.

- Ну, думаю, всё, - с горечью выдохнул папа, отойдя от машины на несколько шагов.

- Может, ты все-таки передумаешь, - с надеждой спросила его я, но, увидев решимость в его взгляде, я поняла, что уговаривать папу бесполезно. - Раз мы закончили, надо возвращаться домой, - улыбнулась я.

- Да, уже поздно, - согласился папа.

Я бросила прощальный взгляд на сияющий автомобиль и вышла из гаража.

"Мы ещё увидимся, моя ласточка".

Падение обороны

Ощущая на своих плечах тяжесть рабочего дня, я вошёл в свою спальню и, сняв пиджак, устало бросил его на кровать. Стянув душивший меня галстук, я растегнул пуговицы на рубашке и манжетах и сбросил ее с себя. Я медленно побрел в ванную, чтобы принять горячий душ и смыть с себя бесконечный напряжённый день.

Дверь в ванную комнату была распахнута, и, заглянув в нее, я увидел Ладу. Она стояла, перегнувшись через бортик ванны, и усиленно терла губкой её и без того белоснежную поверхность, подпевая песне, звучавшей в её беспроводных наушниках. Моего появления она, ясное дело, не заметила, поэтому я мог вдоволь налюбоваться её сексуальным телом.

Соблазнительная поза, в которой находилась Лада, подействовала на меня словно виагра. В моих брюках стало тесно и жарко. Надо же было устраивать на работу в свой дом ходячий секс. Во дурак!

С тех пор, как Лада появилась в моём доме, не было и дня, чтобы я не представлял её обнажённой в своей кровати. Я ловил каждый её взгляд, каждое движение, каждый вздох, сгорая от дикого желания сорвать с неё одежду и целовать каждый миллиметр её тела, медленно проникая в святая святых, неподвластное мне, но такое желанное и сводящее с ума. Её игнор заставлял меня рвать и метать, доводил до белого каления, но от этого моё желание становилось ещё неистовее. В самых моих грязных фантазиях Лада таяла в моих руках будто шоколад. Её красивые губы обхватывали мой член и судорожно сосали его, а в её глазах я видел обожание и похоть. Но на деле все было иначе.

Лада передвигалась по дому тихо, будто тень. Редко оставалась со мной наедине в одном помещении. Избегала смотреть мне в глаза. Обращалась ко мне на "вы".

Короткое платье случайно задралось, и я увидел белоснежные трусики и ажурную кромку чулков. Твою мать! Она издевается? Окружающий мир перестал для меня существовать. Я нервно сглотнул и сделал глубокий вздох, чтобы сдержать нахлынувшие эмоции.

Лада отдавалась работе со всей страстью, а её платье задиралось все выше и выше, оголяя прелестные аппетитные ягодицы, к которым я мечтал прикоснуться, ощутить восхитительную гладкость её кожи.

В какой-то момент я потерял контроль и, преодолев расстояние между нами в два шага, жадно прижался пахом к её упругой попе, крепко сжимая её бедра руками.

Лада вздрогнула от неожиданности и, выпрямившись, замерла на месте, выронив из рук губку.

Я ожидал, что она оттолкнет меня и залепит мне пощёчину. Но все было по-другому. Помедлив немного, я потихоньку заскользил руками по её бедрам вверх, заплывая под подол платья, целуя нежную кожу её шеи. Дыхание Лады участилось, но она продолжала неподвижно стоять.

Нащупав ее чувствительные складки через тонкую ткань трусиков, я нежно провел по ним пальцами вниз, а затем вверх, и почувствовал, как Лада дернулась, задышав глубоко.

О да, малышка! Если бы ты мне позволила трахнуть себя, я бы показал тебе истинный рай.

Я слегка прикусил мочку её уха, продолжая медленно елозить рукой по её намокшей киске. Её бедра впивались в холодный мрамор ванны, а я нетерпеливо терся пахом об её сексуальную задницу, чувствуя, как головка моего члена начинает больно пульсировать от напряжения.

Поддев пальцами трусики и оттодвинув их в сторону, я плавно провел по набухшему клитору указательным пальцем и услышал нетерпеливый стон. Мой член дернулся. Решив, что это молчаливое согласие со стороны Лады, я проник в неё одним пальцем, и она, выгнув спинку, застонала во второй раз.

Двигаясь в ней, я ощущал, какая она мокренькая и узкая. Добавив ещё один палец, я заставил подкоситься её коленки и задрожать. Схватив девушку за талию покрепче, чтобы она не упала, я жадно впился в её раскрытые губы и ускорил движение своих пальцев. Лада начала сжиматься вокруг меня, и я понял, что отныне навсегда потерял покой. Я должен был узнать вкус её нижних губ и ощутить своей плотью рай, спрятанный между её головокружительных ног.

Стоны девушки ласкали мой слух, заставляя сжиматься от дикого желания мои яйца и дёргаться член. Всхлипнув в последний раз, Лада на некоторое время обмякла в моих руках, приходя в чувства. Я нежно поглаживал её животик, борясь с желанием нагнуть её и хорошенько трахнуть, пока она была готовая меня принять, но мразью я не был никогда, поэтому терпеливо ждал, когда девушка сделает первый шаг.

Спустя несколько минут Лада окончательно оправилась и, отпрянув от меня, сняла резиновые перчатки, в которых она работала до моего прихода. Включив воду, она стала молча споласкивать ванну, не обращая на меня никакого внимания.

- Не хочешь доставить мне маленькое удовольствие в ответ? - спросил я, чувствуя, как мои яйца готовы взорваться, если их немедленно не опустошить.

- Нет, - поправляя одежду, ответила деловито Лада, закончив с уборкой. - Извините, Герман Александрович, у меня очень много работы, - равнодушно ответила девушка. Её ответ разозлил меня, опустив ниже плинтуса.

Она отстраненно положила перчатки в ведро и, взяв его в руки, невозмутимо, будто ничего не произошло, вышла из ванной и покинула спальню.

- Вот сучка! - прорычал я, врезав кулаком по стене, чувствуя себя полным идиотом.

Посмотрев на выпирающий из брюк пульсирующий бугорок, я шумно выдохнул и включил холодный душ вне себя от ярости. Не раздеваясь, я встал под ледяной душ и стал жадно ловить холодные капли ртом. Растегнув брюки, я вытащил член и начал яростно дрочить, ощущая жгучую боль от переполнявшего меня желания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но сколько бы я не старался разрядки не происходило. Черт!

Я представил, как снова упираюсь в аппетитную попку Лады и ласкаю её потаенные места. Через мгновение мой живот затвердел и я застонал, ощутив покалывание в головке. Горячая волна прошибла мой позвоночник, и я наконец кончил. Обессиленно прижавшись спиной к стене, я ещё несколько минут стоял под ледяным душем, приходя в себя.

<...>

Черт! Черт! Черт! Что я натворила?

Меня всю трясло от стыда.

Быстрыми шагами я скрылась в ближайшей комнате для гостей и, прижавшись спиной к стене, закрыла лицо руками.

Какого черта я не оттолкнула его и не сбежала сразу? Почему я не остановила его, позволяя ему ласкать себя?

Мои щеки продолжали предательски гореть, а тело до сих пор ощущало на себе горячие пальцы Германа, умело игравшие с моей киской. Натертую кожу на ягодицах жгло огнём. Я чувствовала себя грязной, но в то же время желанной и притягательной.

Я так легко поддалась ему, что это смущало меня до скрежета зубов. Поэтому я ответила отказом на просьбу Германа удовлетворить его, хотя сама плавилась в его объятиях, задыхаясь от возбуждения. Моя уязвленная гордость хотела заставить его мучиться, дать ему понять, что в нашей игре веду я, и только я буду решать, спать мне с ним или нет.

- Лада! - услышала я голос экономки, доносившийся из коридора. - Лада!

Сделав глубокий вдох, я поправила одежду и, нацепив улыбку, вышла из комнаты:

- Я здесь.

- Лада, Герман Александрович сегодня вернулся с работы пораньше. Ужин тоже будет ранний, - пояснила мне Галина Ивановна. Уж я-то знаю, что он вернулся намного раньше обычного. Если бы он пришёл домой вовремя, хрен бы застал меня за уборкой в своей ванной. Горячая волна вспышкой затерялась в низу моего живота. Черт! - Иди накрывать на стол.

- Хорошо, - ответила я, чувствуя, как от воспоминания мои щеки вновь зарделись.

<...>

Герман сидел за столом и методично разрезал мясо на кусочки. Он был мрачным словно грозовое небо и молчаливым. Я стояла неподалёку, боясь, что он решит заговорить со мной о произошедшем между нами, и беседа будет не из приятных.

Однако за все время ужина Герман не произнес ни единого слова. Расправившись с едой, он, не глядя на меня, поблагодарил и покинул столовую.

И я была благодарна ему за это. Облегчённо выдохнув, я убрала со стола грязную посуду и понесла её на кухню.

Прижавшись к раковине, я поймала флэшбек. Черт! Чувственная дрожь охватила моё тело. Я замерла на месте, ощущая жар, который стал прошибать меня насквозь. Я нервно закусила губу, прикрыв глаза. Руки Германа стали нежно блуждать по моим бедрам, скользя к моему животику. Его губы медленно покрывали мою шею обжигающими поцелуями, зубами покусывая кожу.

- Лада, можешь идти. Я сама все уберу, - внезапно появилась Галина Ивановна.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прогнать наваждение и прийти в себя.

- Хорошо, Галина Ивановна, - выдавила я улыбку.

Проходя мимо кабинета Германа, я остановилась на мгновение и заглянула в приоткрытую дверь. Герман сидел, откинувшись на спинку кресла, с бокалом виски в руке. Его брови были сведены к переносице. Он смотрел на напиток и о чём-то думал. Будто вся тяжесть мира легла на его широкие плечи. Красивый до умопомрачения и холодный словно айсберг.

Почувствовав чужое присутствие, он поднял глаза и посмотрел на меня пронизывающим взглядом. Его красивые губы изогнулись в грустной улыбке, и я, смутившись, сорвалась с места.

Поднимаясь быстро по лестнице, я проклинала тот день, когда согласилась работать в этом доме. Изначально ничего не предвещало беды. Я должна была хорошо выполнять свои обязанности по дому и получать за это приличную зарплату. Этих денег мне вполне хватило бы заплатить долг.

Поначалу так и было. Я убиралась в комнатах, помогала на кухне Галине Ивановне, а Герман практически не появлялся в доме, что несказанно меня радовало.

Я прогуливалась по изумительному саду и окрестностям, наслаждаясь красотой природы или работала над своей дипломной работой, совершенно позабыв о существовании человека, по воле которого я оказалась здесь.

Пока Герман не решил полностью поселиться здесь, немало удивив Галину Ивановну и меня, в том числе. Я старалась избегать контакта с ним, держалась всегда в стороне от него. Но Герман, подобно воздуху, был вездесущ. Его присутствие ощущалось повсюду, и я волей-неволей то и дело сталкивалась с ним в разных местах. Я вынуждена была признать, что он умопомрачительно красив и сексуален.

Я наивно полагала, что смогу устоять перед Германом, что ни один мужчина на свете не способен заинтересовать меня. Но я просчиталась. Жёстко просчиталась. Герман зацепил меня своей сексуальной внешностью, пробудив во мне жгучее желание, которое я пыталась подавить в себе...

Мы переступили черту, и теперь обратной дороги нет.

Ошибка

На следующий день

- Я решила остаться и поработать ещё один месяц, - сухо проговорила я, наблюдая за реакцией Германа. Однако он невозмутимо продолжал есть кашу, приготовленную с любовью Галиной Ивановной, и даже не взглянул на меня. - Хочу получить вторую часть обещанной вами суммы, - я попыталась пробудить в нем совесть.

- Хорошо, - не поднимая глаз, спокойно ответил Герман. Ни один мускул не дрогнул на его лице, и я поняла, что моя попытка провалилась. Совести у него не оказалось.

Покончив с кашей, он взял чашку кофе и медленно поднёс ее к губам.

- Мм, - гортанным голосом простонал Герман, от чего мои щеки запылали. В животе разлилась томительная нега. Картинки вчерашнего заполонили мой рассудок. - Кофе сегодня удался на славу, - прохрипел он и посмотрел на меня. - Восхитительный вкус, - серые глаза заскользили по моим губам, и я нервно сглотнула. Во рту пересохло от возбуждения. - Но не такой восхитительный, как ты, - от его слов меня бросило в жар.

Спокойно, Лада, спокойно. Это просто слова. Слова ничего не значат.

Герман продолжал смаковать напиток, а я пыталась справиться с накатившим смущением. - Спасибо, - допив кофе, Герман встал из-за стола. - Хорошего дня, Лада, - бросив на меня многозначительный взгляд, он направился к выходу, прихватив телефон.

- Хорошего дня, - бросила я ему вслед, провожая глазами его массивную фигуру.

На мгновение я представила, каково быть прижатой мускулистым телом Германа к матрасу, и ощутила томительное тепло в животе. В этот момент мне захотелось забить на свою гордость и позволить ему захватить территорию, принадлежащую мне, и укрепить на ней свои позиции. И ни один раз.

Со мной происходили невообразимые перемены, и всему виной были мои взбунтовавшиеся гормоны, которые мне было не под силу контролировать. Мне необходимо было переключиться, и лучшим способом это сделать, конечно же, была встреча с подругами, которых я давненько не видела.

Вытащив телефон из кармана, я быстро настрочила в общем чате о своём желании, и в ту же секунду девчонки с большим энтузиазмом откликнулись на мою затею, хотя было раннее утро, что немало меня удивило, так как ни одна из них не славилась любовью к ранним подъёмам. После того, как мы общими усилиями определили место и время предстоящей тусовки, я,почувствовав небольшое облегчение, энергично убрала со стола и принялась за уборку дома, позабыв о сексуальных ягодицах его хозяина.

<...>

Усердно натирая огромные зеркала в гостиной, я услышала звонок в дверь. Бросив тряпку, я пригладила растрепавшиеся волосы и пошла открывать. Когда я распахнула дверь, я увидела молодого парня с огромной охапкой чайных роз.

- Здравствуйте, доставка цветов, - вежливо произнес он.

- Здравствуйте, - опешила я.

- Букет для Левицкой Лады Сергеевны, - прочитал курьер в своём планшете и вопросительно взглянул на меня.

- Это я, - ошеломленно проговорила я.

- Распишитесь, пожалуйста, здесь, - он протянул мне лист бумаги и ручку.

Я машинально поставила закорючку и вернула документ обратно.

- Это вам, - парень водрузил в мои руки громадную связку цветов и, попрощавшись, направился к машине.

- Спасибо, - потерянно ответила я и закрыла дверь.

Меня мучил один единственный вопрос: кто мог подарить мне цветы?

Я быстрым шагом добралась до журнального столика и, положив тяжелый букет, стала искать что-то наподобие записки. Осторожно касаясь нежных лепестков красивейших роз, я перебирала бутоны в надежде найти бумажный прямоугольник. В самой середине цветочного моря я обнаружила искомый предмет. С бешенным сердцебиением я дрожащими пальцами подцепила чёрный крохотный конвертик. Вытащив записку, я быстро пробежала глазами:

"

Восхитительный цветок, ты будешь принадлежать мне. Полностью"

По телу проскочила горячая волна. Мое уравновешенное состояние покинуло меня. Я нервно закусила губу, чувствуя, как начинаю плавиться от жгучего желания вновь ощутить руки Германа на себе. Низ живота наполнился приятным дискомфортом.

Я аккуратно взяла розы в руки и, прижав твёрдые бутоны к груди, вдохнула их изумительный аромат. Как же эти цветы были прекрасны! И они были для меня. Опьяняющая дрожь захлестнула меня с ног до головы.

- Не теряй голову, Лада, - выдохнула я, направляясь к лестнице. - Это всего лишь цветы.

- Цветы для меня, - как дурочка, улыбнулась я, ощущая приятную тяжесть в руках.

<...>

Покончив с делами, я прогуливалась в саду среди прекрасных роз, размышляя над тем, что сказал мне Миша. Я не могла поверить в то, что ему просто так простили долг. Это были большие деньги опасных людей. Что-то не сходилось. Я перебирала множество вариантов, но ни один из них не удовлетворял мой требовательный ум, что в свою очередь лишь раздувало моё беспокойство до немыслимых пределов.

- Во что ты нас втянул, маленький засранец? - в сердцах бросила я вслух.

- Не такой уж я и маленький, - услышала я насмешливый голос за спиной.

Я резко обернулась и увидела Германа. Рукава его рубашки были закатаны до локтей, оголяя татуировку. Верхние пуговицы расстегнуты, а на голове творился полный бардак.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Любите вы подкрадываться, - недовольно фыркнула я, справившись с первым шоком.

- У меня и в мыслях не было это делать, - усмехнулся Герман. - Хотел отдохнуть в одиночестве в любимом месте, а оказалось, что оно любимое не только у меня. Они прекрасны, не правда ли, - поинтересовался он, дотронувшись до одного из бутонов. Парень нежно обвел указательным пальцем его лепестки. Движение показалось мне возбуждающим, и меня бросило в жар.

- Да, сад изумительный, - выдохнула я. - Честно говоря, впервые вижу мужчину, который увлекался бы садоводством, - пошутила я.

- Для тебя это странно? - Герман продолжал водить пальцем по цветку, вырисовывая круги, а я завороженно следила за его действиями.

- Скорее, необычно, - чувствуя, как от возбуждения пылает моё лицо, ответила я.

- На самом деле, моя мать любила розы, и когда-то я пообещал, что подарю ей огромный сад, в котором будут расти ее любимые цветы, - вдруг стал откровенным со мной Герман.

- Наверное, она в восторге от вашего подарка, - тихо произнесла я, зная, что его мать, как и моя, давно умерла.

- К сожалению, она ни разу его не видела, - с горечью ответил он. - Она умерла задолго до того, как я смог воплотить данное мной обещание.

- Извините, не хотела бередить ваши раны, - прикусила я щеку с внутренней стороны, мысленно ругая себя за то, что затронула эту тему.

- Ты же не знала, - прожигая меня взглядом, проговорил Герман. Отчего-то мне захотелось провалиться сквозь землю. Знала, еще как знала. - Со временем боль утихает, и вместо нее остаётся лишь пустота, которую ничем не заполнить, - он устало опустил свой взгляд на увядающий цветок и слегка поджал губы. Увиденное явно не понравилось ему.

- Тяжелый день? - заметив мрачное настроение Германа, спросила я. В груди вдруг стало тесно. Захотелось крепко обнять его и сказать ему, что все будет хорошо.

- Не тяжелее, чем обычно, - хмыкнул Герман, прикоснувшись к умирающему цветку. Он пристально разглядывал бутон, будто пытаясь разгадать причину его медленной смерти. - Как продвигается реставрация Волги? - вдруг спросил он, и я почувствовала, как от грусти сжалось моё сердце. Герман умело определял слабые места человека и бил точно по ним.

- Папа продал машину, - новая волна обиды и разочарования накатили на меня. Мой подбородок задрожал. Я еле сдержала слезы.

- Ты расстроилась? - Герман поднял глаза и испытующе посмотрел на меня.

- Это была не просто машина, а часть моих счастливых воспоминаний из детства, - огромный ком застрял в горле, и я замолчала, чтобы не разреветься. Не думала, что так сильно расстроюсь из-за продажи какого-то куска железа. Нет, ни куска железа. Куска моей счастливой жизни.

Герман медленно подошёл ко мне и неожиданно заключил меня в свои объятия. От шока я застыла на месте. Я боялась пошевелиться. Мне было неловко и странно. Руки Германа успокаивающе заскользили по моей спине, и я почувствовала, как начинаю постепенно расслабляться в его теплых объятиях. Я прикрыла глаза и вдохнула терпкий дурманящий запах его тела, смешанный с сигаретным дымом и одеколоном и ощутила, как внизу моего живота рождается сладостный водоворот. Мелкая дрожь пробежала по моему позвоночнику. Я отчаянно нуждалась в его обволакивающем тепле. Обхватив руками широкую спину Германа, я отчаянно прижалась лицом к его твёрдой груди и почувствовала себя маленькой потерянной девочкой, наконец нашедшей своих родителей. Клубок подавленных чувств зашевелился в моей груди, и я расплакалась, позволив себе на несколько минут быть слабой и растерянной, быть той жизнерадостной и несмышленной четырнадцатилетней девчонкой, которой я была до того, как моя жизнь рухнула в одночасье, забрав все надежды и мечты. Герман терпеливо ждал, когда уляжется буря внутри меня. Он был будто моим громоотводом. Я, не стыдясь, всхлипывала на его груди, пачкая потекшей тушью его белоснежную рубашку, а он лишь крепче прижимал меня к себе, словно говоря "я с тобой. Все будет хорошо". Его неожиданная поддержка сбила меня с толку, но в то же время я была бесконечно благодарна ему за то, что он подарил мне ощущение безопасности и защищенности, мгновение быть собой.

Некоторое время спустя моя внезапная истерика стихла, и вместо нее пришло осознание неловкости ситуации. Я отпрянула от Германа и отвернулась, чтобы он не видел моего безобразного лица.

- Извините, на меня что-то нашло, - пряча глаза от смущения, проговорила я, вытирая слезы. - Этого больше не повторится.

- Если все же повторится, я хочу быть рядом, - Герман притянул меня к себе, и я, затаив дыхание, коснулась спиной его груди.

Он обхватил мои плечи сильными руками и поцеловал в макушку. Миллионы бабочек разом вспорхнули со своих насиженных мест, заполонив трепетом мое существо. Меня охватило бешеное желание прильнуть к его губам. Я медленно развернулась к нему и встретилась с его теплым обволакивающим взглядом.

Как можно было устоять перед ним?

Герман наклонился ко мне и стал целовать меня в губы. Его поцелуи были дразнящими и упоительными, сводящими с ума. Он заскользил пальцами вниз по моей спине и, добравшись до моих ягодиц, крепко сжал их и притянул меня к себе. Я прижалась лоном к его паху и, ощутив твердость его члена, совершенно потеряла голову. Я возбужденно прикусила его нижнюю губу, от чего Герман довольно простонал и заскользил языком по внутренней стороне моих губ. Я утопила свои пальцы в его взъерошенных волосах, лихорадочно отвечая на пылкие поцелуи. Со стремительной скоростью я неслась в пропасть, но мне было плевать. Я хотела вкусить запретный плод до конца. А что будет потом меня совершенно не волновало.

- Вот ты и попалась, - прохрипел Герман, прервав наше умопомрачение, прижавшись к моему лбу.

Срывая цветы

Сладкая роза пустыни.

Каждая из её масок - тайное обещание.

Она - цветок пустыни.

Ни один аромат не мучил меня так, как этот.

(Sting - The Desert Rose)

Я очень надеялась на то, что никто из персонала не видел нашего с Германом поцелуя в розовом саду. Иначе мне несдобровать. Я потеряю уважение и поддержку Галины Ивановны, единственного человека, который переживал за меня и заботился обо мне. Тем более она меня с самого начала предупреждала держаться от Германа подальше. Только оказалось, что это очень трудно сделать, принимая во внимание сексуальную притягательную внешность Германа, рождающую самые пошлые фантазии.

Ощущая дрожь в коленках, я медленно подошла к двери и, вдохнув побольше воздуха в легкие, твердо постучалась в дверь. Однако ответа не последовало. Я вновь постучалась, но не услышав отклика, толкнула дверь и вошла в кабинет.

- Герман Александрович, ужин готов, - проговорила я, оглядывая кабинет в поисках парня.

Дверь за моей спиной тихонько прикрылась. Послышался щелчок. По моей спине пробежала судорожная дрожь. Направляясь сюда, я знала, чем все может закончиться, и мысленно желала этого больше всего на свете.

От предвкушения низ живота заныл сладостной болью. Затаив дыхание, я обернулась назад и увидела горящий диким блеском взгляд волка, настигшего свою добычу. Невыносимый жар пополз по моим ногам, поднимаясь все выше и выше, пока не вспыхнул на моих щеках.

Я почувствовала сухость во рту и нервно сглотнула. Ожидание стало прожигать меня изнутри. Кровь закипела в моих венах, пульсируя в висках. Пальцы на руках стало колоть острыми иголками. Я боролась с желанием прикоснуться к Герману первой. Теперь все было в его руках. Если он сделает первый шаг, я пропала. Если ничего не предпримет, я избавлюсь от наваждения, чего бы мне это не стоило, и больше никогда не поддамся своим эмоциям.

Будто прочитав мои мысли, Герман рванул вперед и обрушился на меня, сминая мои губы. Его длинные пальцы блуждали по моему телу, обжигая пылающую кожу. А я, задыхаясь, губами отчаянно хватала его мягкие губы, обхватив шею парня руками. Мой фартук упал к ногам Германа словно белый флаг, подтверждая мою полную и безоговорочную капитуляцию перед ним.

В порыве страсти я запустила свои руки под его рубашку и ощутила под пальцами твердые напряжённые мышцы его живота. Подцепив рубашку, я рывком стянула её с Германа и прижалась к его горячему телу, желая забраться под его кожу, течь по его венам.

Крепкие руки Германа больно сжали мои ягодицы, и я испустила рваный вздох, почувствовав электрический разряд между моих ног. Его длинные пальцы коснулись тонкой ткани моих трусиков, заставив меня замычать от удовольствия. Он искусно ласкал мои набухшие складки, надавливая большим пальцем на клитор. Испытывая невероятное наслаждение, я запрокинула голову назад, и Герман, распустив пучок на моей голове, запустил свои пальцы в мои волосы и стал покрывать мою шею обволакивающими поцелуями. Боже!

Сильное напряжение распирало низ моего живота, требуя немедленной разрядки. Поддев мои трусики, Герман сдвинул их в стороны и умело заскользил по влажному лону двумя пальцами. Я испустила протяжный стон, плотно прижимаясь и терясь об руку Германа, от чего он шумно захрипел. Его грудь усиленно вздымалась и опускалась, показывая, как сильно он был голоден и возбужден.

- Я знаю, где нам будет намного удобнее, - выдохнул Герман и, подхватив меня на руки, понёс к бильярдному столу.

Я ощутила на своих разгоряченных ягодицах холодную поверхность лакированного дерева. Взявшись за отвороты моей униформы, Герман рванул их в стороны, и пуговицы, оторвавшись, разлетелись по полу. Расчистив себе путь, он стянул лифчик вниз и высвободил набухшую приятной тяжестью грудь. Горошины розовых сосков возбужденно смотрели на него, призывая к действию. Завороженно разглядывая их, Герман, шумно дыша, заскользил пальцами по моим бедрам.

- Ты знаешь, что прекрасна? - прохрипел он. - Идеальная, - прильнув к одному из сосков, Герман втянул его в рот и стал ласкать его языком, выписывая круги.

Я рвано задышала и возбужденно выгнула спинку к нему навстречу, прижимаясь своим лоном к его паху. Потянувшись к поясу его брюк, я растегнула пуговицу и молнию и стянула их вниз, освобождая твердый эрогированный член идеальной формы и размера. Я обхватила возбужденную плоть рукой и стала проводить по ней вверх-вниз, ощущая каждую неровность на бархатистой коже. Член был горячим и упругим. Меня захлестнуло тайное желание попробовать его на вкус, ощутить во рту его нежную кожу и как следует облизать его. От этой мысли меня бросило в жар, а в животе разлилась томительная слабость.

Зарычав, Герман оторвался от моей груди и, заплыв руками под подол моего платья, разорвал мои трусики на части и одним рывком вошёл в меня, наполняя до отказа. Я вскрикнула от щемящего наслаждения, вонзив ногти в его упругие ягодицы.

- Черт! - сбивчивым дыханием прохрипел Герман. - Как же долго я об этом мечтал, - медленно двигаясь во мне, страстно выдохнул он в мои губы, сжимая мои ягодицы.

- Заткнись. Завтра я об этом пожалею, - судорожно хватая ртом воздух, ответила я, чувствуя, как огонь, рождаясь между моих ног, разливается по моему телу.

- Тогда мы будем повторять наше приключение снова и снова, пока я не сотру твоё сожаление в порошок, - Герман резко покинул меня, а затем жестко вошёл вновь, и я сладостно застонала, шире раздвигая перед ним ноги, чтобы ощутить его глубже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

С каждым толчком было все сложнее и сложнее сдерживать свои эмоции. До боли закусив нижнюю губу, я старалась не стонать, чтобы не выдать нас с Германом. Но чем явственнее проступали предвестники наступающего оргазма, тем больше я понимала, что не в силах подавить рвущиеся наружу чувства. Горячая волна опалила низ моего живота, принося долгожданное наслаждение, захлестнув меня с головы до ног, и я громко застонала, вонзая свои ногти в спину Германа.

- Твою мать! - прорычал он, когда водоворот внутри меня, пульсируя, начал засасывать и его. - Как же хорошо! Ох, твою мать! Черт!

Словно умалишенные мы двигались в безумном экстазе навстречу друг другу, переплетая влажные языки и жадные руки. Пот стекал с наших тел на зелёное сукно бильярдного стола, оставляя на нем мелкие капли. Герман ненасытно брал меня, осыпая исступленными поцелуями мое лицо, а я судорожно всхлипывала от умопомрачительного оргазма, накрывшего меня с головой.

Через мгновение Герман замедлился и, покинув меня, кончил на мой живот. Рвано хватая воздух ртом, я повалилась на стол без сил. Тяжело дыша, Герман лёг на спину рядом со мной.

- Я просчитался, - прохрипел он, заставляя меня сожалеть о случившемся. - Одного раза мне недостаточно. Я все ещё хочу тебя. Всю. Без остатка. - от сказанных слов мой живот вновь затянуло в тугой узел от желания, но я не собиралась больше поддаваться ему. Я хотела снять напряжение, и мне это успешно удалось.

- Тем хуже для вас, - вставая со стола, произнесла я, ощущая туман в голове и небывалую лёгкость в теле. - Потому что это была разовая акция, - одарив его холодным взглядом, я натянула лифчик на грудь и застегнула платье на единственную пуговицу, уцелевшую после ураганного секса. Брови Германа взлетели вверх от удивления. Он не ожидал такой реакции от меня. Сев на стол, он смерил меня потемневшим от злости взглядом, но я не подала виду, что заметила перемены его настроения. Надо было сбить с него спесь, щёлкнуть по носу, поэтому я бросила на него равнодушный взгляд. Наклонившись специально низко, чтобы подразнить его, я сняла порванные трусики и, подняв свой фартук, повязала его на талии. - Ужин, наверное, давно уже остыл, - распахнув дверь, я вышла из кабинета, боясь столкнуться с кем-либо из персонала. Коридор был чист. Я бросилась к лестнице и поднялась на второй этаж. Добравшись до своей комнаты, я закрыла дверь на защелку и, прислонившись к ней, сползла на пол.

Боже мой! Несколько минут назад я испытала лучший секс в моей жизни. Мои щеки запылали густым румянцем, а живот скрутило в бараний рог от новой волны возбуждения.

Боже, дай мне сил не повторить снова свою ошибку и держаться от него подальше.

Разбивая сердце вдребезги

Я могу сама пойти танцевать,

Сама держать себя за руку,

И любить себя я могу лучше, чем можешь ты.

(Miley Cyrus - Flower)

Четыре года назад

Наше знакомство началось банально. С переписки в социальных сетях. Лайкнув мою единственную фотографию, которая по совместительству была аватаркой моей страницы, Серёжа написал мне сообщение, сделав комплимент необычному цвету моих волос. Это был первый комплимент со стороны мужского пола, и, конечно же, он мне польстил. Мы переписывались с ним до самого утра, обсуждая абсолютно все на свете. Я почувствовала в нем родственную душу. А утром окрыленная, за всю ночь ни разу не сомкнувшая глаз я пошла в институт, взбудораженная одной лишь мыслью, что увижу Сергея вживую.

Проходя по длинным коридорам института, я скользила внимательным взглядом по лицам парней, мечтая увидеть того, кто почти украл моё сердце. Тогда я была наивной неиспорченной девочкой, жаждущей любви. Но сколько бы я не старалась, я так и не нашла Сергея, хотя знала с его слов, что он учится в том же институте, что и я.

В этот день все лекции прошли мимо меня. Каждые пять минут я судорожно проверяла социальные сети в ожидании нового сообщения от парня, которого никогда не видела в реальности, и как минимум не меньше ста раз прочитала нашу ночную переписку, чтобы убедиться в том, что я ничего себе не придумала.

Я отчаянно ждала, когда Сергей мне напишет, и даже несколько раз порывалась написать первой, но каждый раз одергивала себя, боясь поставить себя в глупое положение. Ведь для него это могла быть всего лишь мимолетная переписка, а для меня - мгновение счастья, которого я давно не испытывала.

Но Серёжа не написал. Ни через день, ни через два, ни через неделю.

Расстроенная этим фактом я удалила нашу переписку, но не прекратила заходить в его профиль каждый день. Сережа регулярно выкладывал посты на своей странице, а я словно сталкер следила за каждой его публикацией, порываясь оставить хотя бы малюсенький комментарий, чтобы привлечь его внимание.

Я придумывала различные причины, по которым Серёжа не мог мне написать, не думая о том, что причина была всего лишь одна - он не хотел со мной общаться. Наше общение было лишь развлечением для него в минуты скуки, но мне хватило этого, чтобы поверить в то, что я, действительно, интересна ему.

Спустя неделю я сдалась. Перестала заходить на его страницу, постаралась забыть Сергея как нелепое недоразумение. И когда мои мысли наконец-то отпустили его, Серёжа снова написал мне, вызвав у меня бурную реакцию. В этот раз он предложил мне встретиться в кафе, которое располагалось напротив нашего института. Конечно же, я с радостью согласилась, позабыв обо всем на свете.

Долгих два часа я собиралась на первое в своей жизни свидание. Настоящее свидание. Я примеряла свои немногочисленные наряды, и представляла себе, как отреагирует на них Серёжа. В конце концов, я остановилась на вельветом платье зелёного цвета, выгодно подчеркивавшем мою небольшую грудь и узкую талию.

Направляясь в кафе, я чувствовала себя наивным мотыльком, влекомым ярким светом ночного фонаря. Меня сильно потряхивало, а сердце грозилось вот-вот выскочить из груди.

Дрожащими от волнения пальцами вцепившись в дверную ручку и вдохнув побольше воздуха в грудь, я распахнула дверь и вошла в уютное кафе. Многие столики пустовали. Я вглядывалась в лица немногочисленных посетителей, пытаясь найти того единственного человека, ради которого я впервые в жизни вырядилась как кукла. Чья-то рука метнулась вверх, приветствуя меня, и я, не чувствуя ног, поплыла к её хозяину.

- Привет, - Серёжа встал из-за стола и улыбнулся мне. Он выглядел будто с обложки модного журнала. Красивый, высокий, одетый с иголочки.

- Привет, - покраснев от смущения, ответила я. На фоне него я казалась себе замухрышкой.

Сережа подошёл ко мне и помог сесть, выдвинув стул. Его движения были плавными и уверенными, чего не скажешь обо мне. Я нервничала. Боялась смотреть в его глаза и отвечала невпопад, ощущая дрожь в коленках.

- Когда мы с тобой переписывались, ты была более раскрепощенной, - заметил Серёжа, когда на очередной его вопрос я ответила односложно. - Что-то не так? Тебе уже не хочется со мной общаться? Ты только скажи, - его взгляд стал обеспокоенным.

- Конечно, хочется, - смутилась я, краснея еще сильнее. - Просто живое общение - это совсем другое, - я опустила глаза на свои пальцы.

- Понимаю, - мягко улыбнулся он.

- Мне нужно привыкнуть, - прикусила я губу.

- Я помогу тебе это сделать, - изящная рука Серёжи легла на мою. - Ты мне нравишься, Лада. Я хотел бы узнать тебя поближе, - кокетливо смотря на меня, томно произнес он.

От радости я чуть не подскочила на стуле, но сдержалась. Сердце бешено забилось в груди, лёгким не хватало кислорода.

- Я тоже этого хочу, - еле справившись с эмоциями, тихо сказала я.

<...>

С тех пор я купалась во внимании Серёжи. Он каждый день провожал меня до дома, вечерами засиживался со мной в библиотеке, дарил цветы и делал небольшие сюрпризы. Я засыпала и просыпалась с его именем на устах, уже не мысля свою жизнь без него.

Наши свидания неизменно сопрождались долгими жаркими поцелуями, обволакивающими объятиями и нескромными прикосновениями. Я буквально таяла в его руках, но не позволяла ему зайти слишком далеко. Серёжа с пониманием относился к моим желаниям и не давил на меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Однажды Серёжа позвал меня к себе домой посмотреть фильм. Его родители уехали к родственникам в другой город, и мы могли провести целый вечер вдвоём. Запасясь целой горой пакетиками снеков, мы завалились на мягкий диван, ожидая, когда загрузится фильм на ноутбуке. Серёжа сидел, нежно обнимая меня за плечи, а я прижималась к его плечу головой и чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете.

- Я должен признаться тебе кое в чем, - поцеловав меня в макушку, тихо произнес Серёжа.

- В чем? - улыбнувшись, я подняла голову и посмотрела на него влюблённым взглядом.

- Ты можешь подумать, что я сошел с ума, но я должен сказать тебе это, - коснувшись моего лица кончиками пальцев, проговорил он. - Я люблю тебя.

Меня бросило в жар, ведь я испытывала то же самое по отношению к Сереже, но не признавалась ему в этом, боясь оттолкнуть его от себя.

- С тех самых пор, как я увидел тебя на первом свидании, я будто сошел с ума. Думаю о тебе постоянно. Я никогда и ни к кому не испытывал подобных чувств, - Серёжа провел пальцами по моим волосам, завороженно глядя в мои глаза. Он медленно приблизился ко мне и заскользил по моим губам.

Все остальное произошло словно во сне. Разбросанная на полу одежда. Треск разорванного пакетика. Резкая боль. Учащенное сердцебиение. Рваное дыхание. Помню, как каждое движение Серёжи вызывало у меня лишь отторжение. Я пыталась игнорировать боль, чтобы доставить удовольствие парню, которого я любила. Или как мне казалось, что любила.

Когда все закончилось, я почувствовала лишь опустошение и безразличие. И ещё боль, которая продолжала пульсировать в моем разоренном лоне. Хотелось плакать, но я сдерживала слезы, чтобы не напугать Серёжу.

- Это было прекрасно, - стянув презерватив со своего члена, шумно выдохнул Серёжа.

- Да, - подтвердила я, пряча свое расстроенное лицо длинными волосами и поднимая одежду с пола.

- Ты - чудо, - он чмокнул меня в щеку и ушёл в ванную.

Пока Серёжа был в ванной, я тихонько оделась и успела поплакать. Не так я себе представляла свой первый раз. Я любила Серёжу, но почему-то чувствовала сожаление о содеянном. Всё было неправильно. Он будто украл часть меня. Украл то, что невозможно вернуть.

- Ты в порядке? - довольно улыбаясь, спросил Серёжа, вернувшись из ванной и прервав мои тягостные мысли.

- Да, все хорошо, - улыбнулась я в ответ. - Папа звонил. Потерял меня. Мне нужно идти домой.

- Хорошо, - хмыкнул Серёжа, устраиваясь поудобнее на диване. Он даже не старался сделать вид, что хотел проводить меня до дома. Я почувствовала себя использованной.

- Тогда пока, - я с надеждой посмотрела на него.

- Пока, - включая фильм, равнодушно ответил он. - Захлопнешь за собой дверь, - сухо бросил Серёжа.

Оторопев от его безразличия, я молча вышла из его квартиры, глотая ком обиды, и, громко хлопнув дверью, тяжёлыми шагами направилась к лестнице.

Я проплакала всю дорогу до дома.

<...>

На следующий день я встретила Серёжу в институте. Он стоял в кругу своих друзей и что-то весело обсуждал с ними.

- Привет, - приблизившись к ним, сказала я, пытаясь поймать взгляд Сергея.

- Привет, а мы знакомы? - улыбаясь, спросил Серёжа, поставив меня в тупик.

- Да, - хмыкнула я. - Не смешная шутка, Серёжа, - раздражённо сказала я.

- Девушка, вы ошиблись, - Серёжа невозмутимо посмотрел на меня. - Меня зовут Влад, - кто-то из его друзей хихикнул.

Я почувствовала, как к горлу подкатила желчь, и меня затошнило.

- Почему ты так себя ведёшь по отношению ко мне? - мой подбородок затрясся от бессилия.

- Как? Девушка, я вас даже не знаю, - холодно воззразил Сережа-Влад. - Вы меня с кем-то спутали.

- Наверное, ты прав. Я спутала тебя с парнем, которого любила, - зло бросила я, в глубине души надеясь на то, что Серёжа просто обиделся на меня из-за того, что вчера мне пришлось уйти рано домой, хотя мы договаривались провести вместе весь вечер, и таким образом решил меня проучить.

Гордо вскинув голову, я отправилась в аудиторию, уверенная, что все образуется.

Не образовалось. Мы больше не разговаривали. Мы больше не переписывались и не созванивались. Сергей игнорировал меня и вёл себя так, будто не знаком со мной.

Я страдала и винила себя в нашем разрыве, пока однажды месяц спустя я не услышала в женском туалете разговор двух девчонок из параллельной группы. Они обсуждали нас с Сергеем, и одна из них сказала второй:

- Какая любовь? Сергей поспорил со своими друзьями, что переспит с ней.

- Звездец! - охнула вторая. - Бедная Лада. А она знает об этом?

- Теперь знаю, - выйдя из кабинки, со злостью произнесла я.

- О, прости, мы не знали, что ты здесь, - виновато запричитала первая.

Не слушая их объяснений, я молниеносно покинула туалет и отправилась на поиски Сергея. Во мне клокотала ярость. Я подарила ему себя, а он играючи растоптал моё хрупкое сердце. Выставил посмешищем всего института. Не разбирая дороги, я неслась вперёд с одной единственной целью - уничтожить подонка.

В конце концов, я обнаружила его на третьем этаже спокойно сидящим на подоконнике напротив аудитории информатики. Подскочив к нему, я собрала всю свою ярость в кулак и врезала ему по носу, от чего Сергей отшатнулся и взревел от боли.

- Мразь! Ненавижу тебя! Чтобы ты сдох! - выплюнула я, чувствуя, как распухает моя рука. - Какое же ты ничтожество! - слезы брызгнули из моих глаз и стали душить меня.

Вокруг нас собралась целая толпа зевак. Кто-то смотрел на меня с интересом, кто-то - с сожалением, кто-то вовсе хихикал. Но всех объединяло одно: все они знали правду, но никто из них даже не подумал рассказать о ней мне. Они смеялись надо мной за моей спиной, пока я ходила "окрыленная от любви". Я бросила на толпу полный отвращения и разочарования взгляд и в слезах покинула институт.

Сидя на скамейке в парке, прорыдав около часа в одиночестве, я дала себе слово больше никогда не влюбляться в парней.

Мое сердце было разбито вдребезги. И никому не по силам было склеить его обратно.

Обнажая души

Прошлой ночью я долго не могла уснуть, вспоминая наше с Германом неистовство в его кабинете. Тело вновь жаждало его обжигающих прикосновений. Я ворочалась в своей постели, пытаясь справиться с наваждением.

Утром я проснулась с головной болью, поэтому мне просто была необходима большая чашка горячего кофе. Спускаясь по лестнице, я ощутила аромат одеколона Германа, и моё тело снова пришло в возбуждение. Пожалуйста, не сейчас. Я отогнала мысли о нем как надоедливую муху и направилась на кухню.

Галина Ивановна суетилась на кухне. Увидев меня, она сухо поздоровалась, даже не взглянув на меня. Я налила себе кофе и, сев за стол, сделала первый глоток. Напряжение, возникшее между нами, стало душить меня словно удавка на шее. "Она знает" - промелькнула мысль в моей голове, и я вздрогнула от нахлынувшего чувства стыда.

- Лада, мне необходимо уехать на пару дней, - повернувшись ко мне, с грустью в глазах сказала Галина Ивановна. - Тебе придётся остаться вместо меня, - я удивленно посмотрела на неё. Она улыбнулась. - Тебе я доверяю так же, как и себе. Ты аккуратная и расторопная, - пояснила Галина Ивановна, и на моих щеках выступил румянец от смущения и стыда. Она заблуждалась. Мне нельзя доверять после того, что я сделала вчера. - И потом мой миниотпуск выпадает на выходные, а в выходные Герман Александрович редко бывает здесь. Обычно он пропадает в своей городской квартире. Весь персонал разъедется по домам. Останешься только ты и охрана. Нужно приглядеть за домом и проследить за тем, чтобы парни из охраны были сыты, - успокоила меня женщина. - Справишься?

- Конечно, - с облегчением выдохнула я. ОНА НИЧЕГО НЕ ЗНАЕТ. - У вас что-то стряслось? - я с тревогой взглянула в её глаза.

- Моя сестра заболела. Ей требуется моя помощь, - её губы сложились в тонкую линию.

Я встала из-за стола и, подойдя к ней, крепко обняла.

- Она обязательно поправиться, - тихо сказала я, вдыхая еле слышный цветочный аромат духов Галины Ивановны. - Не переживайте, поезжайте спокойно. Я за всем присмотрю, - уверила я её, добавив про себя "если Герман, действительно, будет тусоваться в городе".

- Если возникнут какие-то проблемы или появятся вопросы, не стесняйся, звони, - выпуская меня из своих объятий, проговорила Галина Ивановна с улыбкой на лице. У меня уже проблемы: я трахнулась со своим начальником и продолжаю его хотеть.

- Хорошо, но я постараюсь этого не делать, чтобы вас не беспокоить, - улыбнулась я.

- Так, пора за работу, - взглянув на настенные часы, проговорила она. - У нас некормленный мужчина в столовой, - захихикала Галина Ивановна. - А страшнее голодного мужика нет ничего на свете, - она подхватила тарелку с ароматным блюдом и водрузила её рядом с чашкой чёрного кофе и тарелкой с поджаристыми тостами на поднос. - Готово!

Одарив её улыбкой, я понесла завтрак в столовую.

Герман сидел за столом и что-то сосредоточенно печатал в своем телефоне. Его брови были сведены к переносице, а длинные пальцы быстро нажимали на кнопки, рождая томительную слабость в моем животе. Эти же пальцы так же легко и виртуозно вчера доводили меня до умопомрачительного оргазма. Жар разлился по моему телу, и я нервно закусила губу. Хочу, чтобы это повторилось еще раз.

Заметив мое присутствие, Герман отложил телефон на стол, смотря на меня бесстрастным ледяным взглядом.

- Здравствуйте, Герман Александрович, - как можно спокойнее проговорила я, хотя внутри меня кипел вулкан.

- Здравствуй, - невозмутимо ответил он.

Я отвела глаза и, взяв с подноса тарелку, поставила её перед ним. Не дожидаясь, когда я выложу остальное, он молча взял в руки столовые приборы и стал методично разрезать омлет на небольшие кусочки.

- Сегодня Костя заедет за тобой в четыре часа дня. Будь готова, - расправившись с блюдом, сухо произнес он.

- Зачем? - я изумленно посмотрела на него.

- Помнится, я обещал взять тебя с собой, когда в следующий раз поеду в детский дом, - поднеся чашку ко рту, сказал он и смерил меня холодным взглядом.

- О, - покраснела я, совершенно забыв об этом. - Думаю, это ни к чему. Я и так вам верю.

- Обещание нужно выполнять, - хмыкнул он, допив кофе. - Передай Галине Ивановне, что её омлет бесподобен. Впрочем, как и всегда, - Герман встал из-за стола, застегивая пуговицу на пиджаке, и возвысился надо мной. Он смотрел на меня сверху вниз, подавляя своим взглядом, но я была не из пугливых. Я все еще помнила, как кончая вчера, он боготворил меня, что давало мне, хоть и небольшую, но власть над ним. Слегка улыбнувшись, я выпрямилась и, не моргая, посмотрела на него. - Увидимся, - выдохнул Герман.

- Хорошего дня, - бросила я и принялась убирать пустую посуду со стола. - Телефон не забудьте, - я подхватила смартфон и, обернувшись, протянула ему, но наткнулась на его грудь и почувствовала, как пальцы Германа мягко заскользили по моим бедрам. Вспыхнув, я замерла на месте.

- Твой невозмутимый вид - лишь маска, которую ты неумело носишь, - наклонившись к моему уху, прохрипел он, коснувшись кромки моих трусиков кончиками своих пальцев. Приятное тепло стало растекаться по моим ногам. Низ живота тяжело зашевелился, наполняясь сладким обещанием. - Стоит мне дотронуться до твоих сладеньких складок, как обман раскроется. Твои мокрые трусики лучше всяких доказательств.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Слишком много на себя берете, - тяжело дыша, выдохнула я, накрывая его руки своими ладонями, чтобы сбросить их со своих бёдер.

Герман переплел наши пальцы и, притянув меня к себе, прижался к моим губам. Сердце пропустило удар, и я перестала дышать.

Боже, что он делает? А если нас увидят?

Я с силой оттолкнула его и сделала шаг назад.

- Вам пора на работу, - скрестив руки на груди, сухо сказала я, стараясь не встречаться с его взглядом.

- Оденься попроще, - усмехнулся он и уверенно вышел из столовой.

Ощущая жар на щеках, я быстро собрала посуду на поднос и стремглав бросилась вон из комнаты.

<...>

Костя приехал ровно в четыре часа. Появившись на кухне, я предупредила Галину Ивановну о своём отъезде. Умолчав об истинной причине моей поездки, я соврала, что дома возникли проблемы, которые мне необходимо срочно решить. Пожалев, Галина Ивановна с лёгкостью отпустила меня.

Выйдя на улицу, я столкнулась с Петей.

- Куда-то собралась? - улыбаясь, спросил он, заметив на мне джинсы и футболку вместо униформы.

- Да, мне нужно в город. Дома возникли кое-какие проблемы, - соврала я, спускаясь по лестнице.

- Давай я тебя отвезу, - предложил Петя.

- Спасибо, но вынуждена отказаться, - хмыкнула я. - Костя довезет меня.

- Костя? - Петя удивленно посмотрел на меня. - В его обязанности не входит возить персонал, - недоверчиво произнес он.

- Но это так, - я пожала плечами.

- С чего он вообще здесь объявился? Он личный водитель Германа Александровича, а значит, должен торчать на подземной парковке офисного здания, где находится сейчас его хозяин, - агрессивно заметил он.

- Ну, может, он заехал за какими-нибудь документами, - хмыкнула я. - Узнав от Галины Ивановны, что мне нужно в город, решил отвезти меня. Ему все равно по пути, - начиная раздражаться из-за настырных вопросов Пети, проговорила я, понимая, не обязана перед ним отчитываться. - В общем, не бери в голову. Пока, - бросила я и ускорила шаг, чтобы он не последовал за мной.

Что его так возмутило? Наоборот, Петя должен был радоваться тому, что его работу выполняет другой.

Приблизившись к машине, я открыла заднюю дверь и, поздоровавшись с Костей, села на заднее сидение. Посмотрев в зеркало заднего вида и встретившись со мной глазами, Костя поздоровался в ответ и завёл мотор. Автомобиль плавно двинулся вперёд, и я, откинувшись на мягкую спинку, стала смотреть в окно.

Лето было в самом разгаре, а я вместо того, чтобы наслаждаться солнечными лучами и веселыми прогулками с подругами, проводила все дни и ночи напролёт в огромном особняке, выполняя рутинную работу. Моя жизнь утекала словно песок сквозь пальцы.

Шумно вздохнув, я вытащила из кармана телефон и увидела кучу сообщений от подруг в общем чате. Они бурно обсуждали, с кем из актёров пошли бы на свидание. От комментариев девчонок на моем лице расплылась глупая улыбка. Грусти как не бывало.

Я написала, что с удовольствием пошла бы на свидание с Генри Кавиллом и сорвала кучу восторженных отзывов. Супермен определенно имел успех среди моих подруг, затмив собой Бреда Пита и Джонни Деппа вместе взятых. Девчонки кидали в чат фотографии актера, а я, разглядывая их, внезапно поняла, что если бы у Генри был двойник, то это определённо был бы Герман. Те же холодные синие глаза, в которые хочется окунуться, спасаясь от летнего зноя, та же сексуальная улыбка, срывающая с тебя трусики одним взмахом ресниц, та же стать, подобная незыблимой горе. От непрошенных мыслей моё лицо обдало жаром.

<...>

- Костя, остановитесь, пожалуйста, возле ближайшего продуктового магазина, - попросила я водителя.

Костя, смерив меня заинтересованным взглядом, положительно кивнул и через несколько минут припарковался возле супермаркета.

- Я сейчас, - я покинула салон и направилась к магазину.

Разгуливая между стеллажами, я долго раздумывала над тем, какие сладости купить детям для угощения, пока Костя не появился рядом со мной и не напомнил мне, что мы опаздываем, тем самым ускорив мой выбор.

<...>

Автомобиль остановился возле высокого здания из стекла и бетона, этакого великана. Дверь распахнулась, и Герман приземлился рядом со мной, разговаривая по телефону. На нем были джинсы и чёрная футболка, хотя я помнила, что с утра он был одет в деловой костюм. Аромат его одеколона наполнил мои ноздри, заставляя сжиматься мой живот от волнения.

- Нихрена он не получит, - зарычал Герман. - Найди на него компромат. Мне плевать, что ты уже искал и ничего не нашёл. Должно же быть что-то, что он тщательно скрывает. Достигнув таких высот, невозможно не заляпаться дерьмом, - он сбросил вызов и пристально посмотрел на меня. - Привет, - его обжигающий взгляд опалил моё тело, и оно немедленно отреагировало на него. Грудь болезненно сжалась и налилась томительной тяжестью. Соски затвердели и стали тереться о мягкую ткань бюстгальтера, наполняя низ живота сладостным предвкушением. Я нервно сжала свои бедра, крепко сжимая телефон в руках. Реакция моего организма на появление Германа меня раздражала и была похожа на зависимость.

- Здравствуйте, - воинственно проговорила я, разозлившись на себя за то, что не могу контролировать свое тело.

- На время нахождения в детском доме обращайся ко мне на ты. Не привлекай лишнего внимания, - усмехнулся он, инструктируя меня, а я не в силах выносить его подавляющий взгляд посмотрела в окно.

- Хорошо, - фыркнула я.

Мерседес плавно выехал на дорогу и, набирая скорость, вклинился в оживленное движение.

<...>

Мы остановились возле красивых кованых ворот, за которыми весело играла детвора. Счастливый смех разносился над округой, и моё сердце сжалось от грусти.

Я вышла из автомобиля и в нерешительности застыла на месте.

- Добро пожаловать в маленькую страну, - улыбнулся Герман и пошёл к воротам. Я последовала за ним, попросив Костю вытащить коробку со сладостями из багажника.

Герман удивленно посмотрел на меня.

- Что это?

- Угощение для детей, - покраснев, ответила я. - В гости не ходят с пустыми руками, - пожала я плечами, избегая его взгляда. Я боялась прочитать в его глазах осуждение.

Когда мы вошли на территорию детского дома, один из детей, заметив нас, стремглав бросился к нам.

- Дядя Герман приехал! - радостно завопил мальчуган. Он подбежал к Герману и повис на его шее.

- Привет, малыш, - Герман с нежностью обнял мальчика и потрепал его по волосам.

- Ты приехал! - сжимая шею Германа пухленькими ручками, с восхищением сказал мальчик.

- Как и обещал, - хмыкнул Герман, поднимая ребёнка на руки.

- А это твоя жена? - поинтересовался мальчик, посмотрев на меня, от чего я смутилась и покраснела. - Красивая, - одобрил малыш.

- Я тоже так думаю, - усмехнулся Герман, не опровергая слова ребёнка. От смятения по моей спине пробежалась дрожь, заблудившись где-то между моих ног.

- Привет, тётя, - помахал мне малыш.

- Привет, - улыбнулась я, и мой подбородок предательски затрясся от умиления.

- Её зовут Лада, - улыбаясь, проговорил Герман.

- Прямо как машину? - удивился мальчик.

- Угу, - хмыкнул Герман, улыбаясь ещё шире.

- Здорово! Меня зовут Егор. Я люблю машины, - звонко произнес мальчик.

- Приятно познакомиться, Егор, - испытывая трепет, проговорила я.

Через минуту нас буквально окружили маленькие человечки, доверчиво смотря на нас и улыбаясь.

- А можно их угостить? - я посмотрела на Германа.

- Можно, - тихо произнес он, опуская Егора на землю.

Я подошла к Косте и, забрав тяжелую коробку с мармеладками, поставила её на землю и открыла.

- Разбирай! - весело сказала я, но дети, не понимая, посмотрели на меня. - Кто любит мармеладки больше, чем я? - поинтересовалась я громко.

- Я! - посыпались детские голоса.

Через минуту коробка была пуста. Я боялась, что угощения может не хватить. Так оно и вышло, однако никто из детей не стал огорчаться по этому поводу. Те, кому повезло больше, поделились со своими товарищами, и теперь дети, расположившись на скамейках и в домиках, тихо уплетали мармеладки.

Один Егор стоял возле Германа и сжимал его большую ладонь своей маленькой ручкой, будто боялся, что Герман куда-то исчезнет.

- Здравствуйте, Герман Александрович, - к нам подошла женщина лет пятидесяти, похожая на Галину Ивановну. - Что же вы не предупредили, что приедете?

- Здравствуйте, Людмила Евгеньевна, - улыбнулся Герман. - Спонтанно вышло. Соскучился. Решил проведать, - пояснил он, потрепав Егора по голове. - Знакомьтесь, это моя подруга Лада, - представил он меня, и по моим щекам расплылся румянец.

Подруга? Я взметнула свой взгляд на Германа и встретила тёплое синее море в его глазах, от чего мне стало спокойно и хорошо.

- Здравствуйте, Лада. Мы рады вас видеть здесь, - широкая улыбка появилась на лице женщины, и она по-матерински обняла меня.

- Здравствуйте, - смущенно пробормотала я, застигнутая врасплох объятиями.

Видя мою реакцию, Герман лишь усмехнулся и, не отпуская руку Егора, направился к зданию.

<...>

После посещения кабинета директора учреждения Герман устроил мне экскурсию, заручившись поддержкой Егора. Мы шли по коридору, взяв с двух сторон мальчика за руку. Будто семья.

Егор очень серьёзно отнёсся к своей миссии. Он подробно рассказывал о каждом помещении здания детского дома, разбавляя свой монолог событиями из жизни, немало повеселивших нас с Германом. Мы хохотали словно малые дети, на время позабыв про то, кем мы друг другу являемся.

Я украдкой наблюдала за Германом, удивляясь смене его поведения. Рядом с мальчиком он был живым и ... таким настоящим. Под маской жёсткого человека скрывался очень чуткий и добрый человек. Это открытие поразило меня до глубины души. Я взглянула на Германа по-другому, и это было опасно. Конечно же, для меня, ведь я и так была на измене.

После экскурсии мы снова вышли на улицу. Егор изъявил желание поиграть в песочнице. Пока мальчик бегал за игрушками, я поймала взгляд Германа.

- Вы отлично смотритесь с Егором вместе. Почему ты его не усыновишь?

- Из меня отец, как из тебя - сумоист, - хмыкнул Герман. - Для ребёнка важны семья и атмосфера, в которой он будет расти. Я не могу дать ему этого.

- Как раз-таки можешь. У тебя куча денег. Ты можешь усыновить мальчика и нанять для него самую лучшую няню в мире, а сам проводить с ним выходные, - воззразила я.

- И чем же это будет лучше, чем та же жизнь в детском доме? В конечном итоге, по сути это будет одно и то же, - жёстко осек он меня. - Егор достоин лучшего. Как и все дети на земле.

- В последнем ты прав, а вот над тем, что я тебе сказала, стоило бы подумать, - недовольно фыркнула я.

- Я думал об этом и пришёл к выводу, что не в силах дать ему то, что, действительно, ему необходимо - семью, - произнес он, наблюдая за Егором. - Из меня никудышный отец: я целыми днями пропадаю на работе, а вечером кого-нибудь трахаю, чтобы снять стресс, - Герман сказал про себя в уничижительном тоне. - В моем мире нет места для ребёнка.

- Не верю ни единому твоему слову. В твоём мире найдётся место для каждого, кого ты захочешь впустить в свою жизнь. Стоит только захотеть, - рассердившись, возразила я.

Герман хотел мне что-то сказать в ответ, но в это время вернулся Егор с полным ведерком пластмассовых формочек.

- Мы будем строить замок! - радостно сказал он и принялся копошиться в песке.

- Нам двоим не справиться, - усмехнувшись, сказал Герман и хитро посмотрел на меня. - Понадобиться помощь.

- Тетя Лада, помоги нам, пожалуйста, - Егор поднял на меня свои большие глаза голубого цвета и протянул мне лопатку.

- С удовольствием, - улыбнулась я и принялась рыть ров.

Непримиримость характеров

На обратном пути мы оба молчали. Я пялилась в окно, стараясь не смотреть на Германа и игнорировать его присутствие. Хотя последнее мне давалось нелегко, ибо его огромная фигура и мощная харизма, сквозившая из каждой клеточки его тела, заполняли собой просторный салон автомобиля. Не говоря уже о его дурманящем запахе, которым казалось пропитано все вокруг и даже я. Герман будто поставил на мне клеймо "моя собственность".

Он сидел расслабленно, прикрыв свои глаза. Его большие руки покоились на коленях. Я любовалась его длинными красивыми пальцами, голубоватыми прожилками и венами, выступавшими под загорелой коже и не могла отвести глаз, вспоминая то, как они умеют доставлять удовольствие, не прилагая особых усилий. При одной лишь мысли о том, как пальцы Германа пылко сжимают мои бедра, я сжалась и почувствовала жар между моих ног. Устыдившись своих мыслей и покраснев, я отвела свой взгляд и посмотрела в зеркало заднего вида. Костя невозмутимо смотрел на дорогу. Я выдохнула с облегчением. Слава богу, он не видел, как я пускаю слюни, разглядывая его босса.

Я спрашивала себя, почему я сопротивляюсь своему желанию. Стоило протянуть руку, и вот он - объект моего вожделения, сидел рядом со мной и хотел меня так же сильно, как и я его. Первый раз в жизни я могла осознанно поддаться страсти и ни о чем не жалеть, потому что хотела этого сама. Дать волю своим чувствам и эмоциям, насладиться блаженной близостью без обязательств. На прозрачных условиях. С человеком, который изначально был честен со мной и сказал мне о своих намерениях, хотя и в слегка изращенной форме. С сексуальным красавчиком, который к тому же был возмутительно богат.

Я задавалась вопросом: что меня останавливало? Если бы на моем месте была бы другая девушка, устояла бы она под натиском Германа? Или только у меня он вызывал дикое желание безудержно совокупляться? Что, если я начала испытывать к Герману более серьёзные чувства? Влюблённость? Любовь?

Нет, это вряд ли, - невольно мотнула я головой, прогоняя мысли.

Интерес. Любопытство. Влечение. Вот правильное определение моих эмоций. Долгое отсутствие отношений с мужчинами и слишком близкое и частое общение с Германом.

При этом Герман обладал рядом качеств, всегда импонировавших мне: ум, властность, невозмутимость, сила и целеустремлённость. Именно таким я видела мужчину своей мечты.

- Пожалуй, ты права, - прервал мои мысли Герман.

- Что? - смутившись, спросила я.

- Я могу усыновить Егора и создать для него самые лучшие условия. В конце концов, в мире много матерей и отцов, воспитывающих детей в одиночку. За год общения я прикипел к Егору душой. Думаю, Галина Ивановна отлично справится с ролью бабушки, - подытожил он, задумчиво глядя на меня.

- Это здорово, - я восхищенно посмотрела на него. - Вы сделаете его счастливым. Я видела, как он смотрит на вас.

- Как? - усмехнувшись, спросил Герман.

- С восхищением и любовью, - ответила я, сжимая телефон. - А ещё с надеждой и со страхом, - Герман вопросительно поднял свои брови. - С надеждой, потому что он надеется, что вы заберёте его к себе, а со страхом, потому что он боится, что этого никогда не произойдёт, - пояснила я и покраснела, осознав, что слишком много болтаю.

- Я думал, это вижу только я, - улыбнулся он. - Я рад, что ты поехала со мной. Ты помогла мне принять решение, которое я обдумывал полгода, - взгляд Германа потеплел и стал нежно ласкать меня, скользя по моему лицу и губам.

- Должна признаться, вы меня удивили. В вашем безжалостном эгоистичном сердце есть место доброте и состраданию, - усмехнулась я, чувствуя, как по телу бегут мурашки.

- Мы все носим маски, - хмыкнул Герман и, услышав вибрацию телефона, принял звонок.

Я задалась вопросом, какая из его личностей маска: бессердечный злодей или бескорыстный благодетель? И пришла к выводу, что ни одна из них не была его маской. В каждое мгновение своей жизни он был таким, каким он был. Сейчас Герман мог быть спокойным и рассудительным, но через секунду он мог стать грозным хищником, свирепым зверем, от которого не было спасения никому. Герман был соткан из противоречий. Он был похож на калейдоскоп: менялся в зависимости от того, под каким углом на него смотрели окружающие. От сделанного открытия по моему телу пробежала дрожь. Меня пугало то, что невольно я приблизилась к сути его личности.

Отрешившись от мыслей, я взглянула в окно и увидела знакомые ворота. Наше путешествие подошло к концу. Как бы это странно не звучало, но я почувствовала сожаление. Пора было возвращаться в реальность.

Заметив за окном Алину, я вдруг осознала, что если она увидит меня выходящей из машины Германа, она разозлится на меня и начнёт распускать грязные слухи про нас, которые обязательно дойдут до Галины Ивановны. Испугавшись последствий, я вздрогнула.

Костя остановил машину возле особняка. Герман распахнул дверь и покинул салон первым. Замешкавшись, я продолжала сидеть на заднем сидении, сжимая ручку двери. Костя повернулся ко мне и вопросительно посмотрел на меня.

- Костя, вы ведь в гараж сейчас поедете? Можно я с вами? - умоляющим голосом попросила я его. - Пожалуйста, - я сложила ладони в мольбе.

- Можно, - уголки его губ приподнялись в улыбке.

- Спасибо большое, - поблагодарила я его, выдохнув с облегчением.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Машина тронулась, и я прочитала на лице Германа удивление, ведь он ожидал, что я выйду следом за ним. Алина, подойдя к нему, кокетливо улыбнулась и что-то сказала ему. Не отвечая ей, он холодным взглядом проследил за машиной, в которой сидела я.

Костя заехал в гараж и плавно остановил автомобиль. Поблагодарив его еще раз, я вышла из салона и направилась к чёрному входу. Пробравшись в свою комнату, я привела себя в порядок и натянула униформу. До конца рабочего дня оставалось несколько часов, и я была уже в предвкушении встречи со своими девчонками, прекрасно помня о том, что завтра я должна быть на работе в семь часов утра. Это обстоятельство немного омрачало моё приподнятое настроение, но я знала, что на выходных Германа не будет в особняке, и я смогу спокойно умирать от похмелья хоть весь день. Никто меня не потревожит.

<...>

Галина Ивановна удивилась моему незаметному возвращению, но расспрашивать меня не стала. Поставив блюда на поднос, я отправилась в столовую, где меня уже ждал Герман, переодевшись в другую одежду.

Подойдя к столу, я расставила тарелки и столовые приборы перед ним и встала неподалёку.

- Почему ты не вышла вместе со мной из машины? - не притронувшись к еде, поинтересовался он, испепеляя меня взглядом.

- Вы сами не догадываетесь? - я сосредоточенно посмотрела на него.

- Я догадывался, что ты презираешь меня, - хмыкнул Герман. - Но чтобы стыдилась, - он многозначительно замолчал, сверля меня глазами.

Идиот! Неужели он не понимает истинную причину моего поступка?

- Я не хочу, чтобы нас видели вместе, - сухо сказала я.

- Мы и сейчас находимся вместе, - резонно заметил Герман, усмехнувшись.

- Я здесь только потому, что вы придумали идиотское правило, якобы я должна присутствовать во время завтрака и ужина, - раздражённо фыркнула я.

- Никакого правила я не придумывал. Я всегда ел один, - ошарашил меня он, пристально глядя на меня.

Какого черта? То есть все это время я стояла здесь как каменное изваяние по собственной воле?

- Я думал, ты хочешь так показать свое рвение к работе, - усмехнулся Герман, окончательно выводя меня из душевного равновесия.

- Я здесь не по своей воле! - рассердилась я.

- По своей, - перестав улыбаться, произнес он. - Ты могла уйти в любой момент. Никто тебя здесь не удерживал силой.

- У меня не было другого выхода, - процедила я сквозь зубы. - Мне очень нужны были деньги.

- Выход есть всегда, - его взгляд стал колючим. - Но ты постоянно выбираешь самый беспонтовый. Даже, когда тебе угрожала опасность, ты отвергла мою помощь и попыталась выплыть сама.

- Выплыла же, - со злостью бросила я.

- С моей помощью, - невозмутимо проговорил он.

В каком смысле, с его помощью?

- Что вы имеете в виду? Что значит с вашей помощью? - я вперила в него раздраженный взгляд.

Герман проигнорировал мой вопрос и приступил к еде. Несколько мгновений я ждала его ответа, но так и не дождалась. Герман отрешенно поглощал ужин, не обращая на меня никакого внимания. А я буквально кипела от злости. Хотелось прибить его на месте.

- Герман Александрович, - я обратилась к нему, повысив голос. Прожевав кусок, он поднял на меня свой холодный взгляд. - Что вы сделали?

- Я попросил своего друга простить долг твоему брату, - ответил Герман, немного погодя.

- Откуда вы узнали, что Миша должен деньги именно вашему другу? - не веря ему, спросила я.

- Мой друг контролирует наркобизнес во всем городе, - сказал он, снова приступив к еде.

- Но как вы узнали, что мы должны деньги наркодиллеру? - не унималась я, не веря в благородство Германа.

- Для этого не надо быть гением. У них на лице было написано, кто они такие. Ну и пару раз я видел их рядом со своим другом, - усмехнулся Герман.

- Не надо было вмешиваться, - моё лицо покрылось красными пятнами от досады.

- Я преследовал свои личные цели, - его взгляд стал тёмным и тягучим. - Мне нужна была ты. В целости и сохранности, - низким голосом прохрипел Герман, и я ощутила томительную слабость, разливающуюся в моем теле. - Я не мог допустить, чтобы кто-то другой прикасался к тебе, проникал в тебя, срывая цветы твоих стонов, даже если они были бы не от удовольствия, а от боли. Рабство в борделе - именно это с тобой и произошло бы, если бы вы не заплатили долг, - по моему позвоночнику пробежал неприятный холодок. - Я не жду от тебя благодарности, ведь я уже получил то, что хотел, - проговорил Герман, жадным взглядом скользя по изгибам моего тела.

- Значит, мы в расчёте, - испытывая смятение, я схватила поднос и вышла из столовой.

Уходя в разнос

Весь мир был охвачен пожарищем,

и ты одна могла спасти меня.

На что только ни способны глупцы ради воплощения своих желаний!

Я и не мечтал о том, чтобы познакомиться с такой, как ты.

Я даже не думал, что мне будет нужна такая, как ты.

Бросив требовательный взгляд на отражение в зеркале и оставшись довольной тем, что я там увидела, я попрощалась с папой и Мишей и вышла из дома. Стараясь громко не цокать каблуками по лесенкам, чтобы не разбудить соседей, я спускалась на носочках, проверяя содержимое сумки. Внезапно каблук на правой ноге зацепился за ребро лестницы, и я чуть кубарем не скатилась вниз. Крепко схватившись пальцами за перила, я предотвратила свое падение и замерла на месте. Сердце бешено стучало в груди, болью отдаваясь в груди и висках.

Вот же неуклюжая!

Я уже начала жалеть о том, что надела платье и туфли, но обратной дороги не было. Я и так уже опаздывала.

Выйдя на улицу, я увидела такси. Я сверила номер машины с номером в приложении и, убедившись, что автомобиль ждет именно меня, направилась к нему.

- Здравствуйте, - открыв дверцу, сказала я и села на заднее сидение.

- Здравствуйте, - поздоровался в ответ молодой парень и, смерив меня взглядом, улыбнулся.

- Клуб "Звёздная пыль", - усаживаясь поудобнее, проговорила я и написала девочкам в общем чате о том, что уже вышла.

- Едете отдохнуть? - поинтересовался парень, наблюдая за мной в зеркале заднего вида.

- Да, немного развеяться, - смотря в окно, коротко ответила я, не желая вступать с ним в беседу.

Парень замолк, и машина наконец-то тронулась с места. Я разглядывала тёмные силуэты старых домов, знакомых мне с детства, чтобы унять свое взвинченное состояние. Адреналин курсировал по моим венам, заставляя бешено колотиться моё сердце. Я была взбудоражена от предвкушения встречи со своими подругами, которых я не видела около месяца.

Пару глубоких вдохов не помогли мне прийти в себя. Я взяла в руки телефон и стала листать ленту, чтобы немного успокоиться. Случайно я наткнулась на какой-то паблик, в котором освещались местные сплетни, и увидела пост с фотографией, на которой были запечатлены Герман и я, входящими в ворота детского дома.

Заголовок лишил меня дара речи:

"

Миллиардер-плейбой посетил детский дом с очередной пассией"

Твою мать! Что за бред!

По спине пополз гадкий холодок, и я ощутила, как ко рту подкатывает тошнота. Я представила осуждающий взгляд Галины Ивановны и всего персонала и съежилась. Хотя, наверное, они не сидят в подобных пабликах и, возможно, не узнают об этой поездке, кроме девчонок. Алина и Аня всегда были в курсе всех событий, потому что не выпускали телефон из рук. Я уже представила перед собой полный ненависти взгляд Алины, которая итак невзлюбила меня с первой минуты.

- Девушка, мы приехали, - прервав цепочку моих размышлений, сказал водитель такси.

- Ой, извините, - встрепенувшись, я распахнула дверь и, выйдя на улицу, сделала глубокий вдох. - До свидания, - поблагодарила я водителя и на негнущихся от страха коленях двинулась в сторону клуба.

- Лада! - услышала я голос Марины, прозвучавшей из очереди, протянувшейся аж до следующего здания. - Мы здесь! - я повернулась и увидела, как девчонки усиленно машут мне руками, пытаясь привлечь моё внимание.

- Привет! - натянув улыбку, я подошла к ним и расцеловала каждую. - Как же я по вам соскучилась!

- Знаем, как ты по нам скучала, - захихикала Марина, подмигнув мне.

Вот черт! Они знают.

- И когда ты собиралась нам об этом рассказать? - пустила шпильку в мою сторону Рада.

- О чем? - я удивленно вскинула брови и непонимающе посмотрела на них.

- Да ладно, - загадочно улыбнулась Марина. - Мы видели фотку. Ну, и каков он, самый неуловимый мужчина на свете? Горячий? - она поиграла бровями.

- Марина! - возмутилась я, краснея как рак. Отчасти от того, что она была права. Герман был ошеломительно горяч и несносен. - Я у него работаю.

- Аа, это теперь так называется, - усмехнулась Рада, подкалывая меня.

- Да нет же, я, действительно, работаю в его доме прислугой, - призналась я.

- Лада, - расстроенно протянула Марина. Рада бросила на меня удивленный взгляд. - Ну почему?

- Он хорошо платит, - пожала я плечами. - А мне нужны деньги.

Девчонки растерянно посмотрели на меня, не зная, что сказать.

- Забейте, - улыбнулась я непринужденно. - Не знаю, как вы, а я сегодня собираюсь хорошенько оторваться!

- Без нас у тебя этого не получится сделать, - рассмеялась Марина и, взяв меня за руку, потащила ко входу. Рада поплелась за нами.

"Звёздная пыль" была самым популярным и пафосным местом в нашем городе, и вход сюда был только для избранных. Оазис для местной богемы и богачей, клуб за несколько лет своего существования обрёл известность крутейшего заведения, чьи вечеринки впечатляли своим размахом и оригинальностью.

Марина протянула три пригласительных билета охраннику, и тот, метнув свой профессиональный взгляд на наши расфуфыренные наряды, сально улыбнулся и кивнул своему напарнику, чтобы тот пропустил нас внутрь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Хорошего вечера, - он проводил нас плотоядным взглядом, от чего меня передернуло.

Мы нырнули в открытую дверь, и нас поглотила громкая музыка. Я крепче сжала руку Марины, боясь затеряться в толпе. Танцпол напоминал бурлящее разноцветное море. Я оглядывалась на окружающих и понимала, что по сравнению с ними я одета слишком скромно и заурядно.

- Нам туда, - Марина разрезала толпу танцующих уверенным шагом, словно ледокол, будто каждый день тусовалась здесь. Я семенила за ней на каблуках, стараясь не сталкиваться с танцующими. Рада следовала за нами.

Наконец, мы дошли до вип-ложи и рухнули на мягкий бархатный диван.

- Ну, как вам, девчата? - довольно оглядевшись, спросила Марина.

- Серьёзно? Вип-ложа? - удивленно вскинула свои брови Рада.

- Угу, - усмехнулась Марина и загадочно посмотрела на нас.

- Я чего-то не знаю? - я бросила вопросительный взгляд на Раду.

- Не исключено, ведь ты пропала на целый месяц, - с укором сказала Рада. - Маринка наша подцепила мажорика. Очень богатого мажорика.

- А как же Гена? - я перевела взгляд на Марину.

- А что Гена? Козёл он, - равнодушно пожала плечами Марина.

- Да ладно, а как же любовь? - с издевкой произнесла я, удивляясь тому, сколько всего я пропустила, пока пыталась справиться со своими проблемами.

- Я тебя умоляю, - протянула Марина. - Какая любовь? Так, очередное недоразумение, - отмахнулась она, опустив свой взгляд в меню.

Я растерянно посмотрела на Раду.

- Привыкай, - насмешливо сказала Рада. - И больше ни слова о Гене.

- Понятно, - буркнула я.

Мы не виделись всего лишь месяц, но мне казалось, что между нами пролегли года. Маринку, которая рыдала, размазывая тушь и сопли по лицу, было не узнать. Она выглядела великолепно. Её глаза излучали счастливый блеск, а с губ не сходила загадочная улыбка. Я была рада за подругу, но в то же время чувствовала себя в их компании чужой.

- Добрый вечер, девушки. Готовы сделать заказ? - официант одарил нас самой привлекательной улыбкой на свете, и я, смешавшись, поспешила перевести свой взгляд в сторону.

Именно в этот момент меня будто пронзила молния. В соседней ложе сидел человек, в чьих объятиях я вчера бессовестно стонала, задыхаясь от невыносимого наслаждения. Пронизывающий взгляд вцепился в меня, будоража моё существо. Я нервно закусила нижнюю губу и неосознанно сжала свои бедра, желая справиться с предательским электрическим импульсом, проскользнувшим по моим ногам в самый низ моего живота. Нестерпимый жар пронзил меня насквозь и расцвел на моих щеках, заставляя задыхаться от возникшего желания.

Рядом с Германом, уютно устроившись на диване, сидела девушка. Восхитительная, изящная и стройная. Казалось, её ноги начинались от ушей. Слишком короткое платье делало их ещё длиннее. Сама того не осознавая, я почувствовала укол жгучего чувства - ревность. Осознание того, что я всего лишь игрушка в руках Германа, больно кольнуло в сердце. Я была одна из многих.

Длинные красивые пальцы Германа скользили по идеально круглой коленке девушки. Она медленно приблизилась к его губам и, одарив его чувственным поцелуем, стала отдаляться. Герман, взяв девушку за затылок, снова притянул её к себе и властно, по-хозяйски впился в её пухлые губы. Он жадно целовал ее на моих глазах, провоцируя меня хищным взглядом.

- Лада? - Марина дотронулась до моей руки. Я будто очнулась от наваждения и посмотрела на неё. - Ты какая-то бледная. Ты хорошо себя чувствуешь? - она заботливо заглянула в мои глаза.

- Да, да, все хорошо, - выдавив улыбку из себя, произнесла я.

Я опустила свой взгляд в меню и попыталась справиться с замешательством. Буквы расплывались перед моими глазами. Я не понимала, почему увиденное повергло меня в шок.

Мы были свободными людьми. Герман был моим начальником. Я его подчиненной.

Да, мы занимались с ним сексом. И желание, вспыхнувшее между нами, было обоюдным. Я ни капли не жалела о случившемся. Мы оба получили невероятное удовольствие от нашей внезапной, словно вспышка света, близости. Но на этом все. Наши пути расходились и не должны были вновь сойтись.

Однако, чем больше я раскладывала свои эмоции по полочкам, тем больше понимала, что со мной что-то не так. Я не хотела видеть Германа с кем-то ещё. Не хотела его ни с кем делить. И это было страшно, потому что значило, что я начала привязываться к нему, что не входило в мои планы.

- Лада, а ты что будешь? - услышала я обращение к себе и подняла глаза.

Марина, Рада и парень-официант сосредоточенно смотрели на меня, ожидая ответа.

- Мне виски с колой двойную порцию, - отдавая меню парню, сказала я и улыбнулась широко.

Я никому не дам снова разбить себе сердце. Пусть смотрит на меня сколько его душе угодно, мне плевать. Я пришла оторваться на полную катушку, и никакие миллиардеры со смазливым личиком меня не остановят - решила я и, вальяжно устроившись на диване, посмотрела на девчат, которые были удивлены сменой моего настроения.

<...>

Третий бокал виски окончательно снял с меня напряжение, и мы с девчонками отправились на танцпол. Утопая в бурном танце, мы выплескивали свою энергию, избавляясь от накопившихся ненужных эмоций. Сливаясь в толпе, мы ощущали себя маленькими песчинками в огромной пустыне, и это было здорово.

Счастливые мы вернулись в ложу и обнаружили парня, который сидел на диване и сосредоточенно что-то строчил в своем телефоне. Заметив нас, он засиял ослепительной улыбкой и, убрав телефон в карман, встал.

- Привет, красавица, - обратился он к Марине.

- Привет, - смущенно проговорила Марина, закусив губу. - Ты пришёл.

- Я не мог не сдержать обещание, - усмехнулся парень. - Здравствуй, Рада, - он перевёл свой взгляд на подругу.

- Привет, - расплылась в улыбке Рада, чем очень удивила меня. Она меня-то, свою лучшую подругу, редко одаривала улыбками.

- Лада, знакомься, это Григорий, - заливаясь краской, произнесла Марина, и я поняла, что это тот самый мажорик, о котором говорила Рада. - Это Лада, моя подруга.

- Для друзей я просто Гриша, - улыбнувшись мне, хмыкнул он и, протянув руку Марине, пригласил её сесть рядом с собой. - Как устроились? Обслуживание на уровне? - поинтересовался Гриша у Марины, не спуская с нее восхищенного взгляда.

- Да, все замечательно, - уверила его Марина, смотря на него влюбленными глазами.

Влюбленными глазами, твою мать! Второго сезона с рыданиями и соплями я не выдержу.

- Я рад, что угодил вам, - мягко улыбнулся Гриша. - Это тебе, - из темноты он выудил огромный букет красных роз и протянул Марине.

- Гриша! - восхищенно выдохнула Марина, принимая букет. - Они изумительные! - её глаза засияли ярче тысячи звёзд на небе. В благодарность она поцеловала парня в щеку, от чего тот улыбнулся как мальчишка.

Наблюдая за их воркованием, я почувствовала лёгкую зависть и горечь, потому что хотела того же, ведь в глубине души я была все той же девчонкой, верящей в принца и вечную любовь.

- Ну, как он тебе? - приблизившись ко мне, шепнула Рада.

- Не знаю, - пожала я плечами. - Чтобы получить желаемое, мужчины готовы на все. Тем более при деньгах, - "уж я-то знаю" хотела добавить я, но вовремя осеклась. - Боюсь, второго сезона "Он меня бросил" не избежать, - вздохнула я, видя, как Марина буквально ловит каждое слово Гриши, улыбаясь как дурочка.

- А мне он нравится, - хмыкнула Рада. - Он осыпает её подарками и вниманием как из рога изобилия. Марине очень этого не хватает. Пусть наслаждается моментом, прочувствует, каково это быть желанной. Даже если это продлится недолго, - она сделала глоток из бокала. - А вот он целый вечер не сводит с тебя глаз, - немного помолчав, промурлыкала Рада.

- Кто? - я удивленно посмотрела на неё.

- Тот, кого ты усердно игнорируешь целый вечер, - усмехнулась подруга. - Только не говори, что вас связывает только работа, - язвительно сказала она. - Я заметила твою реакцию, когда ты увидела его в компании с сексапильной девушкой, - я подняла свои глаза на неё. - Будто она посягнула на твою собственность, - рассмеялась Рада.

- Не придумывай, - фыркнула я. - Между нами ничего нет.

- Мне-то хотя бы не ври, - раздражённо хмыкнула Рада. - Я вижу по твоим глазам, что между вами что-то происходит. С прислугой по детским домам не ездят.

- Это вышло совершенно случайно, - делая глоток из бокала, ответила я.

Я не могла рассказать обо всем Раде. Услышав, как низко я пала, она бы разочаровалась во мне.

- Держи себя в руках. Он идёт к нам, - игриво прошептала Рада и улыбнулась.

- Кого я вижу? - Гриша, улыбаясь, поднялся с дивана.

Я несмело посмотрела на того, кому Гриша протягивал свою руку, и увидела Германа. Он возвышался надо мной сильный и неприступный. Серые глаза сверкнули в полумраке и обдали меня холодом, от чего по моей коже побежали мурашки. Уголки его губ приподнялись в обворожительной улыбке, пленяя девчонок. Мои щеки запылали.

- Девушки, я рад представить вам своего давнего друга Германа Громова, - широко улыбаясь, произнес Гриша и пожал ему руку. - Марина, Рада, Лада, - представил нас поочерёдно он.

- Добрый вечер, очаровательные дамы, - улыбнулся Герман, скользнув по нашим лицам невозмутимым взглядом.

- Как идут дела? - присаживаясь на диван, спросил Гриша и позвал официанта.

- Потихоньку, - хмыкнул Герман, сев рядом со мной. Ощутив его запах, я почувствовала легкое головокружение. - Как прошло поглощение? - поинтересовался он у Гриши, как бы невзначай коснувшись коленом моего бедра. Мелкая дрожь прокатилась по моей спине. Я судорожно сглотнула и незаметно отсела ближе к Раде.

- Не без проблем, конечно, - стал серьёзным Гриша. - но успешно.

- Поздравляю, - с уважением сказал Герман. - Ты к этому долго шёл.

- Цель оправдала средства, - усмехнулся Гриша, переплетая свои пальцы с пальцами Марины. Этот жест показался мне милым. - Люблю, когда потраченные энергия и ресурсы окупаются сторицей.

- Да, ты прав, - задумчиво протянул Герман, и я почувствовала его тяжелый взгляд на себе.

Я подняла на него глаза и заметила, как его шею обвивают женские изящные руки.

- Милый, я соскучилась, - прислонившись к его уху со спины, кокетливо произнесла девушка.

- Извини, задержался, - коснувшись её руки, ответил Герман, встретившись со мной глазами. - Гриша, рад был тебя видеть, - он возвысился над нами и протянул руку Грише.

- Я тоже, - Гриша ответил ему крепким рукопожатием.

- Милые девушки, рад знакомству, - он слегка наклонил голову и, смерив всех присутствующих холодным взглядом, остановился на мне. - Ещё увидимся, - хмыкнул Герман и, развернувшись и положив свою руку на талию девушки, удалился вместе с ней.

Рада испытующе посмотрела на меня и загадочно улыбнулась, а Марина округлила глаза от удивления и восторга.

<...>

Я не помню, сколько бокалов виски было мной выпито, но задачу оторваться по полной я выполнила с лихвой. К концу вечера мои ноги ныли от приятной усталости, а голова была пуста и легка.

Гриша позаботился о том, чтобы каждая из нас в целости и сохранности добралась до своего дома, поручив своему водителю отвезти нас.

Попрощавшись с Мариной и посоветовав ей не делать глупостей, мы с Радой сели на заднее сидение машины и помчались домой.

Домой я вернулась далеко за полночь. Стараясь не шуметь, я смыла макияж с лица, выпила целый стакан с полисорбом и, отметив про себя, что мне осталось спать всего лишь три часа и этого мне не хватит, чтобы протрезветь, легла в постель.

Обрекая себя на вечные муки

Целуй меня, пока губы не станут согласными,

Я буду стонать в тебя,

буду стонать в тебя гласными

Целуй до тех пор, пока смыслы не станут бесстрастными

А губы огненно,

губы огненно-красными, красными (прекрасными)

Тонкие стрелки часов бесшумно двигались вперёд по кругу, неумолимо сокращая минуты моего ленивого созерцания. Я следила за ними заспанными глазами и страстно желала вернуться в кровать, чтобы проспать весь день. Выпитая чашка кофе не на йоту не прибавила мне сил и энергии, а лишь, наоборот, усилила моё сонное состояние. Несмотря на то, что вчера вечером я выпила довольно много алкоголя, пытаясь заглушить чувство уязвленности и досады, сегодня моя голова не раскалывалась от боли, а всего лишь была в легком тумане.

Переборов себя, я помыла чашку и, выключив свет на кухне, пошла в прихожую. Я завязала спутанные волосы резинкой в высокий хвост и, накинув рюкзак на плечи, влезла в кроссовки. Сняв с крючка свою любимую толстовку, я вышла из квартиры и, тихо прикрыв за собой дверь, которую давно пора было менять, повернула ключ.

"Со следующей зарплаты обязательно поменяю," - пообещала я себе, спускаясь по лестнице.

Распахнув домофонную дверь, я замерла на месте и потеряла дар речи. Восхитительный рассвет окрашивал небо всеми цветами радуги, вызывая во мне неописуемый трепет. Восторг от невообразимой красоты застрял твердым комом в горле. Я нервно сглотнула и шагнула вперед. Прохладное утро заставило меня поежиться. Я натянула на себя толстовку и стала ждать такси.

<...>

Смотря в окно на пробегающий мимо пейзаж, я наблюдала за тем, как солнце медленно поднимается на небо, заставляя оживать спящую природу. Я завидовала тем, кто ещё спал в своих тёплых уютных постелях, но в то же время не жалела о том, что мне пришлось встать в такую рань, ведь тогда бы я не увидела чудесный восход.

Внезапно мои мысли переместились к человеку, который одним своим присутствием будоражил кровь в моих венах. Я представила, как Герман резкими толчками входит в девушку, выдавливая из нее сладостные стоны, и ощутила новую волну ревности и злости. Я не должна была чувствовать по отношению к нему абсолютно ничего. Но вопреки всему внутри меня бушевал настоящий ураган.

Я до боли закусила губу и попыталась избавиться от ссаднящего чувства в груди, заменив его другим, более глубоким и важным - чувством свободы, которую скоро обрету, мыслями о возможности делать то, что мне нравится. Я наполнила себя предвкушением чего-то нового: новой работы, новых возможностей, новой жизни. Предстоящие радости настолько захлестнули меня, что Герман остался где-то позади в прошлом и стал мне практически безразличен. Воодушевленная я созерцала проносящуюся мимо красоту и мечтала о том, чтобы будущее наступило как можно скорее.

Наконец, я увидела знакомые ворота. Водитель остановил машину, с любопытством рассматривая огромный особняк, виднеющийся вдалеке. Расплатившись, я вышла из такси и направилась к воротам.

- Доброе утро, Лада, - сказал появившийся охранник, открыв с пульта ворота. Ворота разъехались в разные стороны, открывая мне путь.

- Доброе утро, Владислав, - улыбнулась я, проходя мимо него.

- На работу? - поинтересовался он, закрывая ворота.

- Да, - пожала я плечами.

- Ну, тогда хорошего дня, - улыбнулся Владислав, глядя мне вслед.

- И вам хорошего дня, - вежливо ответила я и ускорила шаг.

<...>

В особняке царила небывалая тишина. Я поднялась в свою комнату и, сбросив кроссовки, без зазрения совести улеглась на кровать. На меня навалилась сладкая усталость, придавливая к мягкому матрасу. Я решила, что, если я посплю немного, ничего страшного не случится. Со спокойной душой я прикрыла глаза и моментально уснула.

<...>

Пару часиков сна сделали из меня полноценного человека. Умывшись и напялив на себя униформу, я спустилась вниз и пошла на кухню. На кухне был идеальный порядок. Восхитившись хозяйственностью Галины Ивановны, я аккуратно достала белоснежную чашку и, заправив кофемашину, поставила её под диспенсер.

Развернувшись, я столкнулась с Германом.

- Ох, Боже мой! - вскрикнула я от неожиданности, подпрыгнув на месте. - Вы с ума сошли? Разве можно так подкрадываться к людям и пугать их до усрачки? - я возмущенно посмотрела на него, чувствуя как от испуга моё сердце готово выпрыгнуть из груди. - Что вы тут делаете? Вы же должны быть в городе, - недоуменно спросила я его.

- Меня интересует тот же вопрос, - усмехнулся Герман. - Разве у тебя не выходной? - резонно заметил он, приблизившись ко мне. Я отступила на шаг назад и уперлась спиной в столешницу.

- Галина Ивановна взяла мини-отпуск и попросила меня приглядеть за домом на выходных, - краснея, ответила я.

- Это ни к чему. Для этого есть охрана, - сверля меня глазами, произнес Герман. Я почувствовала себя лишней и ненужной. Какого черта тогда я здесь делаю? - Как вчера погуляла?

- Неплохо, - я попыталась выскользнуть из узкого пространства между Германом и столешницей, но он преградил мне путь, поставив свои руки с двух сторон от меня. Я метнула в него рассерженный взгляд. - Выпустите меня, пожалуйста.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Обращайся ко мне на ты, - нависая надо мной, невозмутимо сказал Герман. - Иначе я чувствую себя столетним стариком.

- Я обязана соблюдать субординацию, - я подняла на него свои глаза и неосознанно прикусила нижнюю губу.

- К черту её, - прохрипел Герман и, схватив меня за бедра, смял мои губы жадными губами. Через секунду я с силой оттолкнула его, вытирая ладонью свой рот.

- Не прикасайся ко мне, - со злостью выплюнула я и попыталась сбежать, но Герман не позволил мне этого сделать. - Я никогда не стану твоей игрушкой для сексуальных утех. Ты получил то, что хотел. Что тебе ещё нужно от меня? Разве твоя вчерашняя спутница не удовлетворила твой сексуальный аппетит?

- Ревнуешь? - прожигая меня хищным взглядом, спросил меня Герман.

- С чего бы, - возмущенно хмыкнула я.

- Тогда почему ты интересуешься удовлетворила ли она меня или нет? - усмехнулся он.

- Потому что ты трахаешь все, что движется, - процедила я сквозь зубы. Да, я ревновала его. Жутко ревновала. И ненавидела себя за это. - Не трудно догадаться, чем вы с ней занимались после того, как ушли.

- Ты ошибаешься, - Герман приблизился ко мне настолько, что между нами оставались миллиметры. - Не каждая может меня заполучить, - прошептал он мне на ухо низким голосом, от которого по моему телу побежали мурашки. - Я не трахался с ней.

- Врёшь, - прошипела я, не веря его словам.

- Придётся поверить, - кончиками пальцев он медленно заскользил по моим предплечьям, заставляя вздрагивать меня от его прикосновений. - Потому что других доказательств, кроме того, что ты возбуждаешь меня так сильно, как ни одна девушка на свете, и я мечтаю круглосуточно находиться в твоей сладкой киске, нет, - прохрипев, Герман резким рывком поднял меня и посадил на столешницу. Устроившись между моих ног, он схватил меня за бедра и притянул к себе. Я уперлась в его пах и, ощутив решительную твёрдость его члена, охнула. - Сдавайся, недотрога, - едва касаясь моих губ, прошептал Герман. - Хватит сопротивляться и делать вид, что между нами ничего не происходит. Разве ты не видишь, что сводишь меня с ума? - он шире раздвинул мои колени и стал поглаживать кожу с внутренней стороны бедра. По моей спине пробежала дрожь.

- Нет, - помотала я головой, упершись руками в его твердую грудь. - Я не буду заниматься сексом с человеком, который меняет женщин как перчатки.

- Я не спал с ней, - сжав мои ягодицы, Герман прикусил мою нижнюю губу.

- Вериться с трудом, - выдохнула я и попыталась снять с себя его умелые руки.

- Хочешь проверить? - Герман стал тереться об меня своим пахом, разжигая во мне сладостное томление. Его губы блуждали по моим, дурманя и очаровывая. Хотелось поддаться ему, как и в прошлый раз, но осознание того, что я для него всего лишь очередная девушка, с помощью которой он хочет снять напряжение и насытить свою похоть, помогло мне не упасть в пропасть.

- Ничего не выйдет, - я оттолкнула его от себя и спрыгнула со столешницы, но не успела отойти от него на безопасное расстояние.

Герман схватил меня за талию и, развернув к себе лицом, безжалостно впился в мои губы. Его требовательный язык скользнул в мой рот, и я, застонав, сдалась его натиску и прикоснулась к его небритому лицу ладонями.

Заплыв под подол моей униформы руками, он одним рывком стянул с меня трусики и нежно провел пальцами по моим влажным от возбуждения складкам, заставив меня вздрогнуть от пробежавшего по моей спине и затерявшегося где-то между ног электрического импульса.

Герман прижал меня к столешнице так, что я легла на неё животом, и, приспустив шорты, пару раз провел твердым членом между моих ягодиц. Я испустила рваный вздох и ощутила, как жар, поднимаясь наружу, выступил на моих щеках. Длинные пальцы вновь скользнули по моим нижним губам и, найдя набухший клитор, нежно коснулись его, от чего я дернулась и застонала, шире раздвигая ноги.

Герман прижался ко мне пахом и, накрыв мои губы своими, резко ворвался в меня, наполняя до отказа. Сладостная дрожь прокатилась по моему позвоночнику, и я замычала от удовольствия. Покинув меня, он снова вошёл и медленно задвигался во мне, смакуя каждое соприкосновение наших тел. Его пальцы ловко развязали фартук на моей талии, и он полетел на пол. Через мгновение там же оказалось и мое платье. Потянув чашечки лифчика вниз, Герман высвободил мою грудь и сжал ее в своих тёплых ладонях, покрывая мою спину обжигающими поцелуями.

Прикрыв глаза, я постепенно улетала в мир блаженства, потеряв окончательно контроль над своим телом и ситуацией. Толчки Германа становились резче и жестче. Мои груди покачивались в такт нашим неистовым движениям, свисая тяжелыми набухшими гроздьями. Я больно ударялась бёдрами об ручки выдвижных шкафов, но боль, смешавшись с удовольствием, приносила мне истинное наслаждение. Тишину кухни нарушали лишь наше шумное сбивчевое дыхание и звук шлепков, сопровождающих прикосновение нашей кожи при каждом сближении.

Сладостный жар, зародившись от очередного мощного толчка Германа, медленно растекся по моим ногам и телу, и я, ощутив блаженное освобождение от внутреннего напряжения, лихорадочно застонала.

- О Боже мой! Герман, - вскрикивала я при каждом яростном толчке Германа, дрожа в исступленном экстазе. - О, твою мать!

- Да...мой..колючий...цветок... вот..так...- выдыхая, простонал Герман. - Как...же...хорошо...- он резко покинул меня и, сострясаясь от оргазма, кончил на мои ягодицы и снова ворвался в меня, заставив ощутить новую волну ошеломительного оргазма. - Моя сладкая, какая же ты узкая и тепленькая, - его длинные пальцы заскользили по моей чувствительной коже, вызывая судорожную дрожь во всем теле.

- Гермаааан, - хватая ртом воздух, всхлипнула я в изнеможении от оглушительного цунами, накрывшего меня с головой...

Мокрые и обессиленные мы смотрели друг на друга и не понимали, как вести себя дальше, ведь мы не были возлюбленными, семейной парой или просто любовниками.

Нас непреодолимо тянуло друг к другу будто магнитом, но никто из нас не хотел отношений. По крайней мере, Герман. А я похоже уже была на измене.

- Я ужасно голоден, - усмехнулся Герман, протягивая мне униформу. - А ты?

- Пожалуй, я бы тоже не отказалась от плотного завтрака, - забрав у него платье, я смущенно поправила лифчик и подобрала трусики с пола. - Сейчас приготовлю что-нибудь, только приведу себя в порядок, - с этими словами я покинула кухню в чем мать родила.

Остановившись в коридоре, я натянула на себя униформу, боясь быть застигнутой охранником, который мог совершать обход, в негляже и направилась в свою комнату.

<...>

Когда я снова появилась на кухне, я ощутила ароматный запах. Герман хозяйничал за плитой, ловко орудуя лопаткой.

Я медленно подошла к нему и заглянула в сковородку. Яичница с беконом.

- Аппетитно выглядит, - хмыкнула я, глотая слюни.

- Доставай тарелки, - улыбнулся Герман, поднимая сковородку над плитой.

Я вытащила тарелки из шкафа и поставила их на стол. Герман разрезал яичницу на четыре части и положил по два куска на каждую тарелку.

- Приятного аппетита, - хмыкнул он, вернув сковородку на место, и протянул мне столовые приборы.

- Спасибо, - я села напротив него и принялась за еду.

Сначала как следует отжарил, теперь кормит, - усмехнулась я нелепой мысли, пришедшей в голову, тем самым обратив на себя внимание Германа.

- Ты же понимаешь, что теперь бессмысленно отрицать то, что ты тоже хочешь меня, - хитро улыбнулся он.

- Ты прав. Ты привлекаешь меня как мужчина, но не более того, - спокойно ответила я, не давая загнать себя в угол.

- Тем проще, - хмыкнул он. - Секс без обязательств, основанный на взаимном влечении, что может быть лучше? - его взгляд стал холодным и непроницаемым. Я промолчала. Я так не считала, но спорить не стала.

- Обещай мне только одно, - я пристально посмотрела на него.

- И что же? - серые глаза внимательно посмотрели на меня.

- Пока мы не покончим с нашей интрижкой, ты не будешь трахать других девушек. И целовать тоже, - поставила я свое условие.

- Хорошо, - немного подумав, ответил Герман. - Тогда встречное условие: ни один парень не должен к тебе прикасаться.

- Даже так? А иначе? - шутливо спросила я.

- Иначе ему не жить, - жёстко бросил Герман, сверкнув глазами.

Я пристально посмотрела на него, выискивая признаки того, что он шутит, и не нашла ни одного. Герман был серьёзен как никогда.

- Несмешная шутка, - проговорила я.

- Это не шутка, а предупреждение, - бросил он и продолжил есть.

- А ты жуткий собственник, - немного погодя, сказала я.

- Поэтому у меня нет девушки. Не каждая готова мириться с причудами моего характера, - усмехнулся Герман, доев завтрак. - Почему не ешь? - он вопросительно посмотрел на мою полную тарелку. - Силы тебе ещё пригодятся, ведь я собираюсь пометить нами каждый уголок этого огромного особняка, - произнес Герман, и я выронила вилку из рук.

Капкан

Ты гасишь меня, я - промокшие спички,

Рисуешь в плане своём единички,

Считаешь, что можешь учить меня быть другой,

Не помыкай

(Lely45 - Разгоняю тьму)

Пока я убиралась на кухне, Герман пристально наблюдал за мной, не сводя с меня глаз. Вместо того, чтобы смущаться и чувствовать себя неловко и скованно, я наслаждалась его повышенным вниманием к своей персоне, греясь под обжигающим взглядом его серых глаз будто под лучами знойного солнца. Он неистово ласкал меня своим взором, а я, чувствуя даже на расстоянии его мощное возбуждение, мысленно улыбалась, радуясь тому, что имею небольшую власть над ним. Даже если она была основана на физическом влечении, мне было плевать.

Меня очаровывала мысль, что я смогла, хоть и ненадолго, приручить такого жёсткого и властного человека, как Герман. Я была тронута тем, что он обещал мне не крутить шашни с другими девушками. Значило ли это то, что я ему хоть немного интересна, я не знаю, но тот факт, что Герман выдвинул встречное условие по поводу парней, говорило о том, что он не намерен ни с кем мной делиться. Я всецело должна была принадлежать ему. По моей спине прокатилась приятная дрожь.

- Слушай, я хочу тебе кое-что показать, - сосредоточенно сказал Герман, и я подняла на него свои глаза. Одетый по-простому, точно обычный дворовый парнишка он стоял, уперевшись спиной о столешницу.

- И что же? - вытирая пот со лба мокрой рукой, поинтересовалась я.

- Пусть это будет сюрпризом для тебя, - загадочно улыбнулся он. - И подарком в честь защиты диплома.

- Кое-кто следит за моей успеваемостью? - я вопросительно выгнула бровь, удивившись тому, что Германа могут интересовать подобные вещи.

- Галина Ивановна мне как-то похвасталась твоими успехами в учебе, - усмехнулся парень. - Она относится к тебе как к родной дочери и беспокоится о тебе, - в его взгляде промелькнула печаль.

- Я знаю. Она мне тоже очень близка, - проговорила я, смотря на Германа снизу вверх как на какое-то божество. Сердце сладко сжалось от огромной благодарности к Галине Ивановне, которая окружила меня теплом и заботой. - Поэтому я не хочу, чтобы она узнала о наших отнош... о нашей связи, - запнулась я, покраснев.

- Понятно, - понимающе протянул Герман. - Ну, так что? Готова?

- К чему? - мои соски затвердели от пошлых мыслей, внезапно возникших в моей голове.

- К сюрпризу, - ожидающе посмотрел на меня он.

- Сейчас только закончу, - я ловко протерла пол возле кофемашины и, бросив тряпку в ведро, помыла руки под проточной водой. - Теперь готова, - улыбнулась я, предвкушая что это может быть.

- Но прежде я завяжу тебе глаза, - ухмыльнулся Герман.

- Что? Ты знаешь, что такое романтика? Фи! Не заставляй меня разочаровываться в себе, - шутливо бросила я.

- Я не уверен в том, что ты не будешь подглядывать, - усмехнулся он и, сняв футболку с себя и оголив рельефный торс, завязал ею мои глаза. Я вдохнула запах его тела, оставшийся на ткани, и почувствовала легкое головокружение. - Теперь порядок.

- Что-то я начинаю жалеть о том, что доверилась тебе, - с сомнением сказала я, неуверенно шаря руками в воздухе.

- Поздно, - усмехнулся Герман и, осторожно взяв меня за руку, повел вон из кухни.

Я аккуратно, маленькими шажочками ступала вперёд, боясь споткнуться и упасть, но Герман заботливо тянул меня за собой, предупреждая о надвигающихся опасностях. В конце концов, я решила расслабиться и полностью положиться на него, и дело пошло быстрее.

- Ещё немного, - произнес парень, когда я почувствовала на своей коже прохладу.

- Ты привел меня в подвал? - вздрогнула я. - Надеюсь, ты не собираешься меня убить? - нервно захихикала я.

- Нет, - усмехнулся Герман. - Чуть-чуть терпения, и ты все узнаешь.

Мы шли еще некоторое время, а потом Герман остановил меня и отпустил руку.

- Можешь открыть глаза, - лукаво сказал он.

Я развязала футболку и протянула ее Герману. Яркий свет ударил в мои глаза. Привыкнув к освещению, я огляделась и поняла, что мы находимся в гараже. Мой взгляд скользнул по многочисленным машинам, сияющих отполированными кузовами. И вдруг среди дорогущих иномарок я увидела ту, что робко стояла возле стены, сверкая белоснежной краской. Я бросила ошеломленный взгляд на Германа. Он заговорчески подмигнул мне и улыбнулся. Я снова взглянула на машину и стала медленно двигаться к ней. С каждым шагом становилось все очевиднее, что это был не сон. Я подошла к ней и оглядела со всех сторон, не веря своим глазам. Я провела рукой по новому гладкому кузову и круглым фарам и вспомнила, сколько раз мы с папой мечтали отреставрировать её до конца, и вот мечта сбылась. Благодаря Герману. Я подняла на него изумленный взгляд. Он сосредоточенно следил за моей реакцией, оставаясь на месте.

- Ты, правда, это сделал? - трепеща от восторга, тихо спросила я.

- Да, - невозмутимо сказал Герман. - Для тебя, - при этих словах моё сердце пропустило удар.

Я медленно направилась к нему. Герман продолжал неподвижно стоять, наблюдая за моими движениями. Подойдя совсем близко к нему, я заглянула в его глаза.

- Спасибо, - выдохнула я и впервые за все время поцеловала его первой. Его тёплые руки легли на мою талию, и он бережно прижал меня к себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Прокатишь меня? - оторвавшись от меня, Герман вытащил из кармана ключи и погремел ими в воздухе.

- С удовольствием! - я хотела выхватить ключи, но Герман поднял руку вверх и рассмеялся.

- Отдам за поцелуй, - шутливо произнес он.

- Да хоть за два, - я повисла на его шее и, одарив его чувственным глубоким поцелуем, вырвала ключи из его руки.

Я помчалась к машине и, распахнув дверь, плюхнулась на широкое водительское сидение.

Воткнув ключ в зажигание, я со страхом провернула его и услышала довольное рычание двигателя. По коже побежали мурашки. Она завелась! Я потянула ручной тормоз на себя и крутанула его направо. Взявшись за ручку коробки передач, которая находилась на руле, я воткнула первую скорость и потихоньку поехала, ощущая дикий восторг и прилив адреналина.

Гаражные ворота открылись, и я повернула к ним. Машина плавно двинулась к выходу, беспрекословно подчиняясь моим командам. Выехав из гаража, я отпустила педали и воткнула обратно ручной тормоз. Я опустила стекло и, высунувшись из окна, посмотрела назад.

- Ну, ты где? - крикнула я Герману. - Прыгай!

На лице Германа растянулась широкая мальчишеская улыбка. Он подошёл к двери со стороны пассажирского сидения и, распахнув её, завалился на сидение. Меня тряхнуло от его веса будто я сидела на зефирном облаке.

- Зачётный диван, - подмигнул он мне, и я залилась густой краской.

- Держись! - я сняла машину с ручника и, переключая скорости на ходу, быстро добралась до последней третьей ступени.

Автомобиль резво рванул вперед.

- Полегче, малышка, - усмехнулся Герман, схватившись за дверную ручку. - Я не готов умереть сейчас. Если только от оргазма в твоих объятиях, - рассмеялся он, запрокинув голову.

- Пошляк! - хмыкнула я, поймав на мгновение флешбэки.

- Ты здорово водишь машину, - Герман с восхищением посмотрел на меня. - Где ты научилась?

- У нас когда-то была машина, и папа учил меня водить, - улыбнулась я, вспоминая свои первые уроки вождения. Папа терпеливо объяснял мне, как переключать скорости, при этом не сжечь сцепление. - А потом заболела мама, и нам пришлось продать машину, - я прикусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться, но слезы одна за другой покатились из глаз, затуманивая мой взор. Герман пристально смотрел на меня и, казалось, пришел в замешательство, увидев мои слезы.

- Лада, ворота, - бросил он предупреждение, и я, сбавив скорость, резко затормозила, чуть не снеся ограждение. Машину развернуло, и мы встали правым боком к воротам.

Я сидела, крепко вцепившись пальцами в руль, и смотрела вдаль на бесконечное поле. Сердце бешено колотилось в груди. Я реально чуть не угробила нас обоих. Слезы бесконтрольно стекали по моим щекам, падая на мои бедра, на которых остались синяки после утреннего приключения. Герман скользнул по моей спине рукой, а затем, отцепив мои пальцы от руля, перетащил меня на свои колени.

- Ненавижу, когда девушки плачут, - раздражённо произнес он. - Своими слезами вы выворачиваете мне душу, и я не знаю, что с ними делать, - выдохнул Герман в мои волосы. Я обвила его шею руками и уткнулась в его плечо мокрым носом.

- Теперь я буду знать, как тебя обезоружить, - усмехнулась я, оторвавшись от него и заглядывая в его глаза.

- Знаешь, у каждого орудия есть свой срок службы, - лукаво улыбнулся Герман. - Один-два раза прокатит, а потом я больше на это не куплюсь, - вытирая большим пальцем слезу с моей щеки, предостерёг парень.

- Тогда я найду другой способ, - хитро сказала я, соблазнительно поерзав на его паху.

- Такая быстрая смена твоего настроения наводит меня на определённые мысли, - хмыкнул он, пристально глядя в мои глаза. - Всё в порядке?

- Думаю, да, - ответила я, растерявшись от его слов.

- Тогда поехали домой, - выпуская меня из своих объятий, улыбнулся он.

Я пересела за руль и, заведя мотор, плавно повернула машину в обратную сторону. Мне было стыдно перед Германом за столь бурное проявление чувств. Не знаю, что на меня нашло, но момент был испорчен. Герман сосредоточенно разглядывал бескрайнее зеленое поле, а я украдкой любовалась им, сходя с ума от его волевого подбородка и темно-серых глаз, по глубине которые могли сравниться с тихим океаном.

Я задавалась вопросом: что сподвигло Германа выкупить и отреставрировать машину. В душе теплилась надежда на то, что он хотел сделать мне приятное, но мозг упрямо твердил другое: это был очередной трюк, часть плана, чтобы склонить меня к близости.

Припарковав машину в гараже, я вышла из салона и протянула ключи Герману.

- Она твоя, - он подмигнул мне и улыбнулся.

- Я не могу принять твой подарок, - я покачала головой, положив ключи на капот.

- Не люблю, когда пренебрегают мной, - его взгляд стал колючим и чужим.

- Я не пренебрегаю тобой, просто мы не в тех отношениях, чтобы ты мог дарить мне дорогие вещи, - пожала я плечами.

- Тогда пусть стоит здесь до тех пор, пока не будешь думать иначе, - с этими словами Герман развернулся и, закрыв металлические ворота, пошёл по направлению к двери. Я смотрела ему вслед и чувствовала, что повела себя нелучшим образом, но была права. Я не должна принимать от него подарки, иначе это будет выглядеть будто он подкупает меня. Хотя ему не надо было этого делать - я и так сходила по нему с ума. - Лада, ты идёшь? - эхом прозвучал низкий голос Германа, наполненный теплом и желанием.

- Иду, - закусила я нижнюю губу в предвкушении и торопливо последовала за ним.

Распадаясь на звезды

Ты никогда не узнаешь,

Я никогда не покажу,

Что я чувствую,

Что мне нужно от тебя, нет...

(Imany - You will never know)

Стоило мне появиться в темном коридоре, как Герман схватил меня за талию и припер к стенке, подняв мои руки наверх, переплетая наши пальцы. Он слегка коснулся моих губ, подразнивая меня.

- Составишь мне сегодня компанию? - выдохнул он, прижимаясь ко мне всем телом. Томительная волна обдала меня жаром, и я нервно заерзала, придавленная его тяжестью. - Проведем совместный выходной без посторонних глаз, - заманчивое предложение вскружило мне голову, но я почему-то почувствовала некоторую тревогу.

- А как же охрана? - обеспокоенно спросила я, ощущая на себе его горячее дыхание.

- Не хочу тебя пугать, но в каждой комнате особняка есть камера слежения, которая записывает все на видео, - ошарашил меня Герман, опуская мои руки и обнимая за талию.

- Твою мать! - от стыда моё лицо стало пунцовым. - Это значит, что Владислав видел все, что мы вытворяли на кухне? - в ужасе спросила я, подняв на него глаза.

Герман лишь усмехнулся, подтвердив мою догадку.

- Боже мой, какие мы извращенцы! - выдала я, чувствуя как горят мои щеки. - Что он обо мне теперь подумает? - по спине скользнул липкий страх.

- Что ты самая сексапильная девушка на свете? - промурлыкал мне на ухо Герман, заплывая пальцами под мои короткие шорты. Он коснулся кромки моих трусиков, и я подавила стон.

- А ты чего лыбешься? На записях и твоя голая задница показана во всей красе, - возмутилась я, удивляясь его беззаботности и в то же время тая от его бесстыжих ласк.

- Знаю, поэтому камеры не работают, - прикасаясь к моей шее обжигающими поцелуями, прохрипел Герман.

- Что ты сказал? - рассердилась я.

- Я отключил камеры, как только ты появилась здесь. Подстраховался, - пояснил Герман. Пальцы дотронулись до моей киски и заскользили по нежным складочкам, размазывая влагу между ними. Низ живота наполнился горячей истомой. - Видела бы ты свое лицо, когда услышала, что тебя засняли, - хмыкнул он, прикусывая мои губы. - Тебя так легко смутить, - насмешливо проговорил Герман.

- Подстраховался? Ах, ты негодяй, - шумно выдохнула я, начиная терять контроль над собой. - У меня чуть удар не случился, а тебе веселье, - шутливо возмутилась я, жадно хватая его соблазнительные губы.

- Я не услышал твоего ответа. Составишь мне компанию? - два пальца ворвались в меня, и я простонала в его губы.

- А у меня есть выбор? - тяжело дыша, спросила я, нескромно насаживаясь на его пальцы.

- Нет, - помотал он головой, накрыв мои губы поцелуем.

Резко оторвавшись от моих губ, Герман одним рывком снял с меня шорты вместе с трусиками и, посадив на небольшую тумбу, которая стояла неподалёку, раздвинул широко мои ноги. Встав на колени передо мной, такой огромный он расположился между моими бедрами и, закинув мои ноги на свои плечи, заскользил влажным языком по моей киске. Судорожная дрожь пробежала по внутренней стороне моих бёдер, наполняя мой живот бабочками.

- Ох, - простонала я, заплывая пальцами в его тёмные волосы и выгибая спину от невероятного удовольствия, которое мог доставить только Герман.

Он кружил вокруг моего маленького бугорка умелым языком, вылизывая меня всю без остатка, раздвигая мои влажные и набухшие складки. Его пальцы поигрывали с клитором, и я, закусив нижнюю губу, ловила электрические импульсы, пронизывавшие насквозь моё тело. Низ моего живота распирало от сладостного напряжения, а ноги начинали трястись в мелкой дрожи. Длинные пальцы скользнули в моё трепещущее лоно, восполнив собой пустоту и вызвав мощный прилив эйфории. Внезапное освобождение заставило меня вздрогнуть, и я распалась на миллионы ярких звезд. Вцепившись в волосы Германа, я громко застонала. Мои стоны эхом проносились по коридору, а Герман продолжал быстро скользить языком по моей содрогаюшейся киске, доводя меня до исступления, пока я не обмякла, обессиленно привалившись спиной к стене.

Герман опустил мои ноги на пол и прильнул к моим высохшим губам, давая испробовать мой собственный вкус.

- Теперь ты знаешь, какая ты вкусная, малышка, - прохрипел Герман в мои губы и, подняв на руки, понёс в дом.

<...>

Лада стянула с себя джинсовые шорты и футболку и оказалась в одном нижнем белье чёрного цвета без каких-либо бантиков, кружев и тому прочего. Ничего такого, что будоражило бы мужскую фантазию, просто и невинно. Но именно эта невинность и возбудила меня сейчас, заставив пускать слюни.

Теперь, когда Лада была практически голая и в нескольких метрах от меня, а не подо мной, я мог хорошенько разглядеть миниатюрную точеную фигурку моей недотроги и, не спеша, восхититься её идеальными формами и изгибами. Я жадно скользил по выпуклостям и неровностям голодным взглядом волка и мечтал съесть её целиком. Снова.

- Надеюсь, это сойдёт за купальник, - смущенно пожала она плечами и бросила на меня растерянный взгляд. - У меня просто нет купальника, - рассмеялась в ту же минуту Лада и, вытянувшись в стрелу, нырнула в воду.

- Мне больше нравится без, - усмехнулся я и почувствовал, как на увиденное призывно дернулся мой член в шортах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Черт, какая же она была соблазнительная! Горячая волна спустилась по моему позвоночнику к паху, заставив затвердеть мой живот и чаще биться мое сердце.

Лада с озорством посмотрела на меня, а затем, расстегнув лифчик, сняла его и бросила на край бортика. Мокрая маленькая тряпочка со шлепком упала и растянулась на кафеле. Твою мать! Что она творит? Я испустил восхищенный вздох. Маленькая негодница.

- Так лучше? - усмехнулась она, заставив меня нервно сглотнуть.

Её груди плавно раскачивались в воде, дразня и будоража моё воображение. Я желал немедленно сжать их в своих руках и прильнуть губами к аккуратным розовым соскам, но почему-то продолжал неподвижно сидеть на шезлонге и наблюдать за Ладой.

Она будто русалка рассекала водную гладь, а её длинные каштановые волосы растилались паутиной по поверхности бассейна. Непринужденная и естественная, дикая. Её дикость меня возбуждала и будоражила, заставляла вскипать в моих венах кровь. Моей единственной целью было обуздать её крутой нрав и сделать покорной. Я знал, как только это произойдёт, Лада перестанет быть для меня интересной и желанной, и моё увлечение пройдёт так же быстро, как и началось. Хотя пока, даже мимолетный взгляд на ее сексуальное тело, звук её голоса или запах духов сводили меня с ума как мартовского кота. Я хотел её так же сильно, как Икар - летать.

Медленно сбросив с себя одежду, я совершенно голый вошёл в воду с внушительным стояком. Лада посмотрела на меня и замерла в ожидании. В её пристальном взгляде я увидел ужас и восхищение. Погрузившись в воду, я уже через мгновение стоял возле неё, возвышаясь словно огромная гора, загораживая собой палящее солнце.

- Не влюбляйся в меня, поняла? - ледяным голосом пригрозил я ей, чтобы как можно доходчивее донести до нее свою мысль.

- Не льсти себе, - иронично фыркнула Лада. - Ты не в моем вкусе.

- А ты в моем, - прохрипел я, прижимая её к себе и пробуя её пухлые губы на вкус. - Но это не значит, что я влюблюсь в тебя.

- Ты искусный любовник, но парень из тебя хреновый, - выдохнула в мои губы Лада. - Поэтому без обид. Всего лишь секс, - она обхватила мой член рукой и стала водить по нему вверх-вниз, крепко сжимая его. Я рыкнул от удовольствия и сжал ее упругие ягодицы, впиваясь в них пальцами...

Я взял Ладу два раза в бассейне и один раз в душе. Казалось, мы никак не могли насытиться друг другом, и такое со мной было впервые после ...

Тупая боль екнула где-то в районе груди, и я приглушил её, пока она все не испортила. Меня не испортила, снова сделав своим заложником.

Дилемма

Вдох-выдох,

и мы опять играем в любимых...

...Мои пальцы соскальзывали с мокрой плитки, но я всеми силами пыталась удержаться, чтобы не упасть. Герман яростно толкался в меня, выжимая из меня нетерпеливые стоны. Капли воды, падая сверху и соприкасаясь с нашей кожей, только обостряли наши чувства. Казалось, ещё немного, и я разлечусь на мелкие осколки, меня будет не собрать. Через мгновение я превратилась в раскаленную лаву, вырвавшуюся из жерла древнего, давно уснувшего вулкана. Герман в изнеможении накрыл меня своим тяжелым телом, прижав к прохладной стене, и сорвал с моих губ поцелуй. Вода, стекая по нашим лицам и телам, смывала следы нашего грехопадения, успокаивая и очищая. Я ощущала на своей спине быстрые удары сердца Германа, наслаждаясь его теплом и мечтая провести всю оставшуюся жизнь в его крепких объятиях.

- Ты - моё безумие, - прохрипел Герман в моё ухо, нежно поглаживая мой животик.

По моей спине пробежала судорожная дрожь, и я снова почувствовала поднимающееся из глубоких недр жаркое томление. Это было невероятно. Я накрыла ладонь Германа своей рукой и, оттолкнувшись от стены, повернулась к нему лицом, чтобы не дать себе снова потерять голову.

- Мне нужно привести себя в порядок, - выдавила я улыбку сама не своя.

- Хорошо, - усмехнулся Герман, скользнув по моему голому телу затуманенным взглядом.

Ощущая дрожь в ногах, я вышла из душевой кабинки и, сняв полотенце с крючка, покинула ванную...

<...>

Я сидела на кровати в своей комнате и смотрела невидящими глазами в окно. С мокрых волос по голой спине стекала вода, впитываясь в большое мохровое полотенце, которым было обернуто мое тело. Рассыпанная на кусочки я никак не могла себя собрать воедино, и всему виной был Герман.

Его "

это не значит, что я влюблюсь в тебя"

было подобно кнуту, рассекающему со свистом воздух. Слова привели меня в чувства именно в тот момент, когда я практически потеряла голову от происходящего между нами и поверила в то, что наша интрижка может выльется во что-то большее - отношения. Я была благодарна Герману за то, что он не скрывал своих намерений и открыто говорил о них, но все равно мне было больно и обидно.

Отлично осознавая, каким человеком является Герман и то, что он никогда не изменится, я все равно поддалась своим желаниям и сделала то, чего не должна была делать, - доверилась мужчине, при этом наивно полагая, что справлюсь со своими эмоциями.

Но как бы я не старалась оставаться равнодушной и холодной к Герману, относиться к происходящему, как к весёлому приключению, сердце все же считало иначе. Симпатия к нему незаметно поселилась в моем сердце и пустила свои корни. Отрицать это дальше не было никакого смысла. Герман нравился мне со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами: при нем я ощущала себя маленькой девочкой. Я краснела и смущалась под его пристальным взглядом, боялась показаться глупой и недалекой. Я терялась, когда он прикасался ко мне, покрываясь гусиной кожей. Замирала, ловя его тёплое дыхание и тая от жарких порочных поцелуев. В такие моменты моё сердце буквально вырывалось из груди, заставляя меня дрожать. Возможно, я смогла бы устоять перед ним, если бы он не оказался чертовски красивым и сексуальным, и не его поступки, говорившие о том, что в глубине души Герман добрый и чуткий человек.

Теперь, когда я наконец-то посмотрела правде в глаза, мне было необходимо научиться управлять своими эмоциями: не показывать их Герману и гасить их, если они начинали пожирать меня изнутри. Он не должен был узнать о моих чувствах к нему. Никогда.

Я медленно поднялась с кровати и, сняв с тела полотенце, вытерла им все ещё мокрые волосы. Поднеся полотенце к лицу, я ощутила терпкий кедровый аромат вперемешку с грейпфрутом и кардамоном и почувствовала, как низ моего живота затягивается в тугой узел от возбуждения. Полотенце пахло Германом. Твою мать! Это было похоже на помешательство. Стоило мне лишь подумать или наткнуться на что-то, что напоминало бы мне о нем и моё тело моментально начинало реагировать: груди наливались и становились тяжелыми, соски твердели и больно терлись о бюстгалтер, а между ног образовывалась тягучая пустота.

Я раздражённо отбросила полотенце на кровать, чтобы избавиться от внезапного наваждения, и уверенными шагами направилась к шкафу.

<...>

Когда я спустилась вниз, в окно заглядывал восхитительный закат. Я остановилась на последней ступеньке и стала завороженно наблюдать за солнцем. Жара спала, но из-за нагретого воздуха было душно. Красный диск медленно опустился за деревья, и на окружающие предметы упала тень. Подумать только, мы провели с Германом целый день вдвоём. Могла ли я тогда в нашу первую встречу подумать о том, что этот мужчина будет доводить меня до оргазма каждый раз, когда прикоснется ко мне. По телу побежали мурашки.

В доме стояла невообразимая тишина, и лишь где-то отдалённо были слышны приглушенные мужские голоса. Они доносились из столовой. Удивившись тому, что в доме есть кто-то помимо нас, я тихо двинулась по направлению к голосам. Добравшись до распахнутой двери, я украдкой заглянула в комнату.

Герман сидел за столом, развалившись на стуле. Чёрная футболка выгодно подчеркивала его загар. Тёмные волосы лежали в хаотичном порядке. Его голос звучал расслабленно и невозмутимо. Герман смотрел на своего собеседника и улыбался. Улыбался искренне, широко, и я непроизвольно улыбнулась сама.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лицо гостя я не могла разглядеть. Он сидел ко мне спиной. Но судя по широкой спине и мускулистым рукам, он был довольно крупным, примерно такого же телосложения, что и Герман. Они обсуждали какие-то дела. Поняв, что мне здесь не место, я тихо развернулась, собираясь уходить, но Герман, заметив мое присутствие, пригласил меня войти, что немало меня удивило.

Я почувствовала себя неловко, будто меня поймали с поличным за подслушиванием. Покраснев, я вошла в столовую и, бросив мимолетный взгляд на незнакомца, поздоровалась с ним.

- Привет, красотка, - скользнув по моему телу заинтересованным взглядом, поздоровался со мной парень. Он был не намного старше Германа. Низкие широкие брови и глубоко посаженные глаза выдавали в нем упрямого и подозрительного человека, а тонкие губы говорили об его уме и сдержанности.

- Лада, это Руслан - мой друг, - невозмутимо произнес Герман. Мне было интересно, как он представит меня своему другу.

- Приятно познакомиться, - сухо ответила я, смутившись от столь пристального внимания ко мне.

- И мне, - усмехнулся Руслан и многозначительно посмотрел на Германа.

- Присаживайся, - Герман встал с места и пригласил меня за стол. Не представил. В груди больно кольнуло. Для него я была всего лишь вещью. - Ты, наверное, голодна, - заметил он, пододвигая за мной стул.

- Спасибо, от ужина не отказалась бы, - натянуто улыбнулась я, чувствуя себя неуютно в компании двух парней.

- Что ж ты не сказал, что не один? - поинтересовался Руслан у Германа.

- А ты меня предупреждал, что приедешь? - усмехнулся Герман, садясь на свое место. - Мог бы и позвонить.

- Я не нашёл тебя в городской квартире, в которой ты обычно проводишь выходные, поэтому заехал сюда. Нетелефонный разговор был, знаешь ли, - хмыкнул Руслан.

- Ты любитель все усложнять, - рассмеялся Герман. - В том числе и мою жизнь.

- На то и существуют друзья, - улыбнулся в ответ парень. - Лада, вам придётся привыкать: мой друг бывает тот ещё зануда, - обратился ко мне Руслан.

- Я уже это заметила, - усмехнувшись, сказала я, отчего Герман смерил меня холодным взглядом. Я знала, что он мне ничего не сделает. Разве что жёстко оттрахает. На этой мысли я подавилась и зашлась кашлем. Герман осторожно похлопал по моей спине. - Спасибо, - придя в себя, я отпила глоток вина.

- Чем вы занимаетесь, Лада? - поинтересовался у меня Руслан.

"

Трахаюсь со

своим боссом

" - подумав, покраснела я.

- Я учусь в педагогическом институте, - ответила я, умолчав о том, что я работаю прислугой у его друга. - А вы? - я пристально посмотрела на него.

- Скажем так, я предприниматель, - увиливая от ответа, сказал парень.

- Как Герман? - уточнила я, смотря прямо на него.

- Да, как Герман, - усмехнулся он и заговорчески посмотрел на Германа. Тот невозмутимо подцепил вилкой кусок мяса и положил его в рот, одарив Руслана холодным взглядом. - Учительница, значит, - не отрывая от Германа смешливого взгляда, проговорил Руслан. - Нашего Германа не помешало бы поучить хорошим манерам, - со злорадством произнес парень.

- Пошёл на хрен, - рыкнул Герман, свирепо посмотрев на друга.

- Что и требовалось доказать, - расхохотался Руслан.

- К сожалению, это не в моей компетенции, - пожала плечами я. - Если бы Германа нужно было научить читать или умножать, тогда я бы с удовольствием помогла, но судя по всему он в этом не нуждается, - усмехнулась я, смерив Руслана уничтожающим взглядом. Мне не понравилось то, что он гасит своего друга при посторонних. Пусть даже если моё мнение не имело для них никакого значения.

- Надо же, а ты девушка с острыми зубками, - хмыкнул Руслан с некоторым замешательством.

- В мире, где правят мужчины, приходится быть такой, - жёстко заметила я, положив кусочек брокколи в рот.

- У тебя случайно таких же подружек нет? - шутливо поинтересовался он.

- Думаю, тебе пора на выход, - оборвал его Герман, встав из-за стола. - Я тебя провожу.

- Действительно, пора, - бросив сосредоточенный взгляд на дорогие наручные часы, шутливо ответил Руслан. - Держись от него подальше, куколка. Он съест тебя живьём и даже косточек не оставит, - предостерёг меня парень и, лукаво улыбнувшись и подмигнув, последовал за Германом.

Я знаю.

Игра

Моя душа такая резкая

И чуть изранена толпой,

Твоя душа такая детская

И вдохновленная мечтой,

И мы не ходим на свидания,

Да никогда и не пойдём.

Зато не будет расставания

И слёз под проливным дождем...

(

Моя душа - Lely45)

- Мой друг иногда бывает редкостным придурком, - войдя в столовую, сказал Герман.

- Ты от него не отстаешь, - усмехнулась я, сделав глоток вина.

- Ты права, - согласился он, улыбнувшись. - Но я никогда и не старался выглядеть лучше, чем есть, - Герман сел за стол и принялся за еду. - Извини, Руслан периодически так делает: приезжает, не предупредив.

- Меня больше волнует другое, - я подняла на него глаза. - Что он подумает, увидев меня здесь? - неприятная тяжесть легла на грудь.

- Тут других вариантов нет, - уголки губ Германа растянулисть в улыбке. - Он понял, почему ты здесь.

- Но ты мог не приглашать меня войти. Я бы незаметно ушла, - пожала я плечами. - Просто я не понимаю, зачем надо было устраивать знакомство, - я не собиралась афишировать наши тайные интимные отношения.

- Потому что я так захотел, - хмыкнул Герман, отправив кусок мяса в рот. В нем снова заговорил эгоист.

- Я не хочу, чтобы ты всем подряд показывал, что мы с тобой трахаемся, - процедила я, злясь на него.

- Я не собирался этого делать, - невозмутимо сказал он. - Но я не смог сдержаться. Когда я увидел тебя в этом коротком сарафане, едва прикрывающем твою попку, мой рассудок помутился. Всё, чего я хотел в тот момент, снять его и погрузиться в тебя глубоко-глубоко, наслаждаясь твоими вздохами и стонами, - прохрипел Герман, и по моей спине побежали мурашки. Я почувствовала, как мои щеки начинают пылать от услышанного. - Ласкать языком твою восхитительную грудь, сжимая твою упругую попку, - пока он говорил, я ощутила, как его рука скользнула по внутренней стороне моего бедра. Мелкая дрожь пробежала по моем телу. Замерев, я прикусила нижнюю губу. - Вылизать твою совершенную киску, похожую на прекрасную розочку, маленькую и аккуратную, - его пальцы оттянули мои влажные трусики и нежно заскользили по складкам, размазывая влагу между ними. Я выронила столовые приборы из рук и шумно задышала, чувствуя невыносимый жар, разливающийся между моих ног. - Рядом с тобой я теряю контроль, - он вошёл в меня двумя пальцами, растягивая под себя. - охнув, я обмякла на спинке стула, раздвигая ноги шире. Герман одним рывком развернул к себе стул, на котором я сидела, и, припав на колени, притянул меня за бедра к своему лицу.

- Герман, - выдохнула я, когда его умелый язык заскользил по моей киске, выписывая круги. - Боже мой, - я вцепилась в его волосы, двигаясь навстречу ему.

Герман знал, как доставить женщине удовольствие, и это умение совсем не прибавляло очков в его пользу. Наоборот, оно меня коробило, ведь для того, чтобы научиться этому искусству, он должен был много практиковаться. Меня обуяла жгучая ревность. Я представила всех женщин, которых он ублажал, и чуть не заплакала, но возбуждение взяло надо мной вверх. Через мгновение я позабыла обо всем на свете, становясь расплавленным воском в руках Германа.

Каждый наш напряжённый разговор теперь сводился к умопомрачительному безудержному сексу. Придерживая меня одной рукой за бедро, Герман толкался в меня длинными пальцами, ублажая языком мой набухший клитор. Я содрогалась в экстазе от каждого его прикосновения, хватая ртом воздух, пока столовую не оглушили мои протяжные стоны. Сердце бешено колотилось в груди, а я от нахлынувших эмоций чуть не выкрикнула "я тебя люблю". Сдержавшись в последний момент, я обессиленно прижалась к Герману, который в этот момент прильнул к моим губам, и я почувствовала на своих губах собственный вкус.

Не теряя времени, Герман подхватил меня на руки и, сметая на край стола посуду, усадил на поверхность. Бокал красного вина, опрокинувшись, залил белоснежную скатерть кровавым пятном.

Герман сбросил шорты и, резко притянув меня к себе, взял рукой член и стал водить им дразнящими движениями по моим влажным складкам, заглядывая в мои глаза голодным взглядом. Я обхватила его шею руками и слегка коснулась его губ. Он попытался поймать мои губы, но я, рассмеявшись, игриво отдалилась от него.

- Хочешь поиграть? - промурлыкал он, прижав член к моему входу.

- Хочу, - испытывая томительный трепет, ответила я.

- Ты хорошо умеешь бегать? - поинтересовался Герман и, терясь об мое лоно головкой. По моей спине побежали мурашки.

- Достаточно хорошо, чтобы ты не смог меня поймать, - хихикнула я, чувствуя, как Герман медленно скользит в меня. Миллиметр за миллиметром.

- Тогда беги, - Герман резко отстранился от меня и отошёл на шаг. - Но если я поймаю тебя, пощады не жди, - в его глазах сверкнул азарт.

- А если не поймаешь? - спускаясь со стола на дрожащие ноги, спросила я.

- Тогда я исполню любое твоё желание, - натягивая шорты, сказал Герман.

- Любое? - уточнила я.

- Любое, - подтвердил он, усмехнувшись. - Считаю до пятнадцати.

Я сорвалась с места и что есть сил выбежала из столовой. Мчась по коридору, я понимала, что будет лучше, если я выбегу в открытое пространство. Там меня будет труднее поймать. Поэтому я рванула к входной двери и через считанные секунды была на улице. Обогнув особняк, я побежала через розовый сад к бескрайнему полю. Лёгкие жгло огнём, босые ноги кололо камнями, рассыпанными по дорожке. Сумерки сгустились, на землю тихо опустилась ночь. Я подняла глаза в небо и увидела над собой мириады сияющих звезд. В воздухе стоял терпкий запах роз и влажной земли. Нужно было поднажать, но после жаркого дня и продолжительного марафона бесконечных оргазмов моё тело отказывалось от физических нагрузок. Оно было обессиленно. Я обернулась, чтобы оценить дистанцию между мной и Германом, и никого за спиной не увидела. Притормозив, я оглянулась по сторонам. Я стояла одна среди пахучих розовых кустов в кромешной темноте, и лишь соловей заливисто выводил свои причудливые трели. Я тщетно высматривала Германа, вертя головой вправо-влево. Его нигде не было.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А вдруг он пошутил и теперь стоит и смеётся надо мной? - озарила меня мысль, и я почувствовала себя дурочкой.

Внезапно крепкие руки обхватили меня сзади за талию, и я вскрикнула от неожиданности и страха.

- Добегалась, - шепнул мне на ухо Герман, снимая бретельку с моего плеча. Я вздрогнула от его сексуального шепота и покрылась мурашками. - Теперь ты поняла, что от меня бесполезно убегать? Я все равно догоню тебя, - целуя меня в шею, прохрипел он, скользя руками вверх по моим бедрам к животику.

- Я думала, ты слишком стар для того, чтобы носиться по полю за девушкой, - чувствуя просыпающееся в теле тепло, облегченно выдохнула я.

- Я подумал бы, что ты всерьёз рассуждаешь о моем возрасте, если бы десять минут назад ты не всхлипывала, наслаждаясь моими прикосновениями, - Герман прижался к моим ягодицам своим пахом, поглаживая мою киску через трусики.

- Ты ведь знаешь, что женщины - великие актрисы. Нам ничего не стоит сымитировать чувства и эмоции, - дерзко ответила я, плавясь в его объятиях.

- Даже так? - длинные пальцы скользнули в меня, заставив меня охнуть. - Ну что ж, посмотрим, сможешь ли ты ещё раз сымитировать оргазм? - Герман прикусил кожу на моей шее.

- Постараюсь, - выдохнула я, чувствуя, как меня накрывает волной дикого возбуждения.

Взяв меня за подбородок большим и указательным пальцем, Герман повернул моё лицо к себе и сорвал с моих губ страстный поцелуй. Он стянул с меня трусики и, наклонив вперёд, ворвался в меня. Я уперлась руками в свои бедра и выгнула спинку.

- Мм, - замычала я от удовольствия, будучи заполненной Германом до отказа. Судорожная дрожь пронзила низ моего живота и растеклась по моим ногам.

В этот раз он не был со мной мягок и нежен. Герман вколачивался в меня жёстко и грубо, вцепившись в мои ягодицы пальцами. В саду было тихо. Лишь шлепки от соприкосновения наших тел разносились по округе, заводя нас ещё больше. От каждого толчка по моему телу пробегали электрические импульсы, вонзаясь в кожу и прошибая меня насквозь.

В какой-то момент я потеряла связь с реальностью, полностью погрузившись в свои ощущения, которые в этот раз были намного острее, и застонала. Громко, протяжно, не боясь, что нас может кто-то услышать. Сжимаясь вокруг плоти Германа, я пульсировала и содрогалась всем телом больше не в состоянии стоять на ногах. Герман обхватил мои бедра покрепче и задвигался быстрее.

- Твою мать! - прорычал в экстазе он и, покинув меня, кончил в пустоту. - Откуда ты такая взялась? - Герман прижал меня к своей судорожно вздымающейся и опускающейся груди, поддерживая меня, чтобы я не упала. - Какого черта, Лада? Стоит мне всего лишь взглянуть на тебя, как все моё тело наполняется жгучим желанием проникнуть в тебя и оставаться в тебе как можно дольше. Черт, ты восхитительна, - он покрыл мою голую спину тёплыми поцелуями, поглаживая мой живот.

Я наслаждалась его прикосновениями, наконец, признавшись себе в том, что я влюбилась в него по уши и готова дать ему все, чего он ни пожелает. Это одновременно было и самое ужасное, и самое счастливое открытие в моей жизни.

Несколько мгновений мы стояли молча, прижавшись друг к другу, слушая наше прерывистое дыхание и пытаясь прочитать мысли друг друга, но все, чего мы добились, это было осознание безысходности и одиночества.

- Не хочешь посмотреть со мной фильм? - разворачивая меня к себе, улыбнулся Герман. В темноте его глаза светились счастьем и спокойствием.

- Можно, - стыдливо натягивая трусики, ответила я. - Какой?

- "Звездные войны", - произнес он, и я возмущенно посмотрела на него.

- Нет, только не этот фильм, - скрестив руки на груди, сказала я. - Не люблю этот фильм.

- А ты его хоть раз смотрела? - поинтересовался Герман, положив руки на мои ягодицы и игриво притянув меня к себе.

- Нет, но судя по коротким роликам он скучный, - хмыкнула я.

- У тебя нет выбора, малышка, - Герман чмокнул меня в нос и, подняв, закинул меня на свое широкое плечо. Его большая теплая ладонь легла на мои бедра. - Разве что выбрать пиццу, которую мы будем есть, - рассмеялся он и пошел по направлению к дому.

Я висела вниз головой, обхватив его за талию, и улыбалась как дурочка. Я влипла по самые уши и потеряла всякую бдительность. Совсем скоро мне придётся отвечать за последствия и расплачиваться за свою легкомысленность, но в данный момент жизни я наслаждалась своим неправильным счастьем.

Не романтика

...Для меня теперь любовь

Это только горе...

(Терминатор - Ленинград)

Фильм оказался очень интересным и захватывающим. Несмотря на то, что это была всего лишь первая серия космической саги из множества других, я прониклась судьбой мальчика Энакина и планировала когда-нибудь посмотреть остальные серии, чтобы узнать, как сложилась его дальнейшая жизнь. По словам Германа Энакин был центральной фигурой саги.

Незаметно для себя я прижалась головой к груди Германа, но он не оттолкнул меня, а лишь обнял меня крепче и поцеловал в макушку. От этого жеста в моей груди расцвело тепло. Я вдыхала запах его тела, наслаждаясь его близостью.

Во время просмотра фильма взгляд Германа был полон невообразимой тоски и печали. Мне почему-то показалось, будто он ассоциирует себя с главным героем, но высказываться об этом вслух я не стала, потому что боялась подтверждения своих мыслей.

- Почему именно Дарт Вейдер? - я указала на татуировку на левом предплечье Германа, подняв голову и заглянув в его глаза.

- Тёмный лорд ситхов, могущественный и практически непобедимый, не ведующий ни страха, ни боли, - задумчиво сказал Герман, не отрываясь от экрана.

- Но ведь он отрицательный персонаж, разве нет? - спросила я, выпрямившись.

- А я какой по твоему? - мрачно заметил Герман и пронзительно посмотрел на меня. Я почувствовала с его стороны холод и отстраненность будто час назад мы как умалишенные не трахались в саду. На меня глядели пустые глаза чужого человека. По моей спине побежали мурашки. - Я и есть отрицательный герой, если ты ещё не поняла. Мне чужды чужие эмоции и абсолютно наплевать на проблемы других людей. Я привык только брать, не отдавая ничего взамен. Если я и делаю что-то для другого человека, то это значит, что я преследую свои личные интересы и делаю это ради собственной выгоды.

Я отвела взгляд и посмотрела на большой экран, пытаясь заглушить рвущиеся наружу эмоции. Мне было горько и обидно осознавать, что маленькая надежда на то, что Герман спустя какое-то время тоже начнёт испытывать ко мне чувства, разбилась вдребезги.

- Я тебя расстроил? - немного погодя сухим голосом спросил Герман.

- Нет, с чего ты взял? - я выдавила улыбку, продолжая пялиться на экран, не понимая развития сюжета.

- Наверное, ты жалеешь, что со мной связалась, - озвучил он мои мысли.

- Ты не оставил мне выбора. Всё решил за меня, - поджала я губы.

- Дарт Вейдер - это повзрослевший Энакин, убивший свою возлюбленную, - некоторое время спустя пояснил Герман, и я медленно перевела взгляд на него.

- Ты убил свою девушку? - из моих уст вырвался глупый вопрос, прежде чем я успела подумать. Однако осознание того, что это может быть правдой, стало для меня шоком.

- Нет, все намного прозаичнее, - усмехнулся парень, и я выдохнула с облегчением. - Она бросила меня. Её уход я расценил для себя как ее смерть. Она умерла для меня, - его серые глаза наполнились глубоким разочарованием и болью. - Ты должна уяснить для себя одну вещь, и чем скорее ты это сделаешь, тем меньше иллюзий у тебя будет по поводу меня. В моем сердце нет места чувствам. Я не верю в любовь, считаю её глупой выдумкой для дураков. Зачем обманывать и придумывать несуществущее только ради того, чтобы затащить кого-то в постель и воплотить свои сексуальные фантазии? Утолить свой сексуальный голод? Когда можно найти подходящего по всем параметрам партнёра и открыто предложить ему заняться сексом, - так он, в принципе, и сделал со мной. Нагло заявился в ресторан и предложил мне переспать с ним за деньги.

Слова Германа звучали цинично и гадко. Мне было его жаль. Он настолько разочаровался в любви, что опровергал её существование, как таковой. Его сердце было наглухо закрыто, и я не в силах была повлиять на это. Хотя до недавнего времени я была того же мнения, что и он. Разница была лишь в том, что я не кочевала из кровати в кровать, в отличие от Германа, который, кажется, перетрахал полгорода.

- Я мог бы навешать лапшу тебе на уши про любовь с первого взгляда и все такое, чтобы переспать с тобой, но тогда я просто обманул бы тебя. А врать я не люблю. И не терплю ложь, - хмыкнул Герман. - Сейчас между нами совершенно прозрачные взаимоотношения. Мы получаем удовольствие от близости друг с другом, но в то же время не питаем никаких иллюзий по поводу нас, потому что никаких нас нет. Есть ты и я и необузданная страсть, искра, которая пробегает между нами каждый раз, когда мы находимся в одном помещении.

Откровенный разговор с Германом немного остудил мой пыл. Трудно было принять то, что твои чувства никогда не станут взаимными. Во рту появилась горечь обиды. Стоило мне встретить человека, в которого я наконец-то влюбилась по уши, и тот оказался чёрствым сухарем, не способным любить, циником и эгоистом.

- Сегодня мы отлично провели время. Даже слишком, - хмыкнул Герман. - Не помню, когда в последний раз бездельничал целый день. Мой телефон разрывало от звонков и сообщений, а я мог думать лишь о твоей киске, - его голос стал томным и бархатистым. - Спасибо тебе за то, что составила мне компанию. Думаю, пора на боковую, - Герман встал с дивана и возвысился надо мной. - Спокойной ночи, Лада, - он подхватил пустую коробку из-под пиццы и направился к выходу.

- Спокойной ночи, Герман Александрович, - тихо произнесла я ему вслед.

Сердце налилось тяжестью. Приятный день подошёл к концу, и мы снова стали теми, кем были: хозяином особняка и его прислугой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Герман исчез за дверью, а я ещё долго наблюдала за титрами, ползущими вверх по экрану, не решаясь встать и пойти в свою комнату. На меня навалилась вселенская усталость. Я чувствовала себя выжитым лимоном. Будто из меня высосали всю радость. Наверное, так ощущают себя люди, разочарованные в чем-то. Я была разочарована собой: весь день я вела себя легкомысленно и безответственно, позабыв о существовании отца и братишки, предавалась праздному отдыху, занимаясь прелюбодеянием. Из моей памяти напрочь стерлось обещание, данное Галине Ивановне, присмотреть за домом. И теперь, под покровом ночи, время, когда просыпается совесть и оживают прошлые страхи, чувство стыда полностью завладело мной.

Я медленно поднялась с дивана и, выключив телевизор, вышла из комнаты. Устало шагая по коридору, я услышала приглушенные раскаты грома. Начиналась гроза.

Быстро добравшись до своей комнаты, я распахнула дверь и вышла на балкон. Свежий прохладный ветер трепал мои волосы и гладил измученную солнцем кожу. Я вдыхала воздух, пропитанный озоном, полной грудью и наслаждалась ощущением свободы. Внезапно тёмное небо разразилось громким раскатом грома и, с треском и вспышкой порвавшись пополам, стало буквально заливать всю округу. Я ловила крупные капли дождя языком, словно ребёнок, радуясь непогоде. Мой сарафан промок насквозь и прилип к телу будто вторая кожа. По длинным волосам, похожим на сосульки, стекала ручьями вода. Очередной шквал порывистого ветра обдал меня холодом, и по моей спине пробежала дрожь.

Я нырнула в комнату, на ходу снимая с себя мокрый сарафан, и вдруг увидела Германа, стоявшего неподалёку и внимательно наблюдавшего за мной. В одних трусиках я удивленно замерла на месте с мокрой одеждой в руках.

- Я подумал, что ты можешь испугаться грозы, и решил поддержать тебя, - он восхищенно разглядывал меня, скользя похотливым взглядом по изгибам моего тела. Я стыдливо прикрыла грудь мокрым сарафаном и двинулась к шкафу.

- Если вы хотели побывать в моей комнате, не надо было придумывать хитроумный план, - усмехнулась я, чтобы скрыть свое смущение. - Попросили бы прямо, я провела бы для вас экскурсию.

Вытащив футболку оверсайз, я натянула её на себя. Затем, подхватив чистое нижнее белье, я отправилась в ванную и закрылась там на целых десять минут. Я ждала, когда Герман покинет мою комнату, но у него похоже были другие планы. Я прижалась ухом к двери и не услышав ни звука и решив, что он ушел, распахнула ее и увидела Германа, лежащего на кровати.

- Вы все ещё здесь? - наигранно удивилась я, стараясь не показывать свою нервозность.

- Гроза ещё не закончилась, - усмехнулся он.

- Я люблю грозу, так что не переживайте. Со мной все будет в порядке, - я остановилась напротив кровати, скрестив руки на груди. Герман пристально смотрел на меня, ожидая, что я улягусь рядом с ним, но я была расстроена и не в настроении играть. - Я привыкла спать одна, - безразлично сказала я, не двигаясь с места.

- Значит, моя помощь не нужна? - он ждал, что я приглашу его остаться, но я была настроена решительно.

- Не нужна, - спокойно ответила я.

Несколько мгновений мы сверлили друг друга глазами. Я знала, стоит мне перешагнуть через себя и уступить ему, Герман начнет обращаться со мной как с вещью. Брать меня, когда захочет и где захочет, а мои желания учитываться не будут. Но я была не очередная игрушка в его руках, а девушка, решившая совместить приятное с полезным. И ещё немного влюбленная. А это совсем другое дело.

Небо полыхало и грохотало. Капли дождя проникали в комнату и собирались на полу в лужи. Стало прохладно. Я внезапно вздрогнула, и Герман, заметив это, поднялся с кровати и, подойдя к балкону, закрыл дверь. В комнате стало тихо.

- Тогда спокойной ночи, - он прошёл мимо меня и тихо прикрыл за собой дверь. Я проводила его взглядом, но ничего не сказала в ответ.

Спохватившись, я бросилась в ванную и, вооружившись шваброй, несколько раз прошлась по лужам, насухо протирая полы. Испорченный паркет не входил в мои планы.

Покончив с работой, я улеглась в постель. Стоило мне закрыть глаза, как я погрузилась в сон.

Новый день

Люби меня по-французски,

Раз это так неизбежно,

Как будто ты самый первый,

Как будто мой самый нежный...

(Люби меня по-французски - Ева Польна)

На следующее утро я проснулась бодрой и энергичной. Душа так и пела, радуясь новому дню и предвкушая встречу с Германом. Вчера мне пришлось немного осадить его, чтобы показать ему, что я не пустышка и с моими желаниями следует считаться. Я надеялась на то, что это не сильно задело его. В противном случае, зачем мне нужен мужчина, который обижается по пустякам?

Приведя себя в порядок, я спустилась вниз, прислушиваясь к звукам. В доме стояла сонная тишина. Лёгкой походкой я направилась на кухню. Большая чашка ароматного кофе сделала моё настроение ещё бодрее, и я принялась энергично готовить завтрак.

Через полчаса румяные сырники лежали на красивой белоснежной тарелке, маня своим восхитительным запахом и аппетитным видом. Раставив на выбор вазочки со сметаной, сгущёнкой и ягодным вареньем, я покинула кухню. Герман не должен был заметить, как я с замиранием сердца ожидаю его появления, поэтому я решила сделать вид, что занята, и принялась за уборку.

Прошел час. За это время я до блеска отмыла столовую и гостиную, полила цветы в огромных горшках и загрузила стирку. Однако Герман так и не спустился вниз, хотя в это время он всегда был уже на ногах. Мной овладело беспокойство.

Покончив с работой, я поднялась на второй этаж и тихо двинулась к двери его комнаты. Приблизившись к ней, я прислушалась к звукам, доносившимся оттуда, и ничего не услышала. Осторожно взявшись за ручку, я с тревогой повернула её и распахнула дверь.

В спальне никого не оказалось. Большая кровать была аккуратно заправлена, будто на ней и не спали вовсе.

- Герман Александрович, - окликнула я парня, чтобы убедиться в том, что в комнате, действительно, никого нет. В ответ послышалась тишина.

Войдя в комнату, я открыла дверь в ванную и моментально словила флешбэк. Низ живота завязался в тугой узел, наполняясь томительной слабостью. Нервно сглотнув, я отбросила ненужные мысли и увидела пустую комнату. Настроение упало.

- Он либо не ночевал дома, либо уехал очень рано... - подумалось мне.

Горечь разочарования коснулась моего сердца. Ушёл и даже не предупредил меня о своём уходе. Хотя он не обязан был передо мной отчитываться. Возможно, Герман сделал это специально в отместку мне. Волна раздражения стала подниматься из глубин моего сознания.

- Нет, он бы не поступил так со мной. Так ведут себя неопытные мальчики, а Герман производил впечатление взрослого осознанного человека. Это было не в его характере. Скорее всего, он не счёл важным говорить мне о своём уходе, потому что я для него ничего не значила. Я была всего лишь прислугой, с которой он вчера весело провел время, - на глаза навернулись слезы.

Покинув комнату Германа, я вернулась на кухню и с досады умяла все сырники, предназначавшиеся ему.

На душе было одиноко и пусто. Я вертела телефон в руках с диким желанием позвонить Герману и узнать, куда и зачем он уехал, но понимала, что не имею никакого права учинять ему допрос. Мы были свободными людьми и не обязаны были перед кем-либо отчитываться. В голову закрадывались мысли определенного характера, от которых мне становилось тошно. Ревность крепко сжимала мои виски, отравляя сердце жгучим ядом, проникая в меня все глубже и глубже. Я всеми силами противилась нахлынувшему чувству, осознавая, что становлюсь зависимой от Германа. А зависимость была прямым путем к потере собственной личности. Этого я никак не могла допустить.

- Мне плевать, с кем он путается, - обречённо сказала я самой себе. - Меня это не должно волновать. Герман мне не принадлежит.

Потом я вспомнила о том, что мы заключили с ним негласный договор о том, что не будем заниматься сексом с другими людьми, пока спим друг с другом, и я немного успокоилась.

- Наверное, у него появились срочные дела, - отмахнулась я и попыталась больше не думать о Германе.

Однако, меньше думать о парне тоже не получалось. Прогуливаясь по саду и вдыхая опьяняюще пряный аромат роз, я мысленно возвращалась во вчерашний день и проживала заново шквал эмоций, испытанных мной вчера. Мгновение за мгновением я прокручивала в голове моменты нашего единения с Германом и ощущала сладостное томление, которое постепенно превращалось в жгучее пульсирующее желание. Мои щеки горели от пылающего жара внутри меня. Сукин сын! Стоило мне подумать о Германе, как я превращалась в бесформенное безвольное нечто, мечтающее лишь о его обволакивающих сводящих с ума прикосновениях и умопомрачительных поцелуях. Его власть надо мной становилась невыносимой.

Поздним вечером, когда я уже потеряла всякую надежду увидеть Германа сегодня, дверь неожиданно распахнулась и он вошел в дом. Моё сердце подпрыгнуло в радостном кульбите, а поджилки затряслись так, что я едва сдерживала себя, чтобы отчаянно не броситься к нему на шею. Тёмный напряженный взгляд скользнул по моему лицу и пополз по изгибам моего тела, разжигая жар внутри меня. Растегнутый воротник белоснежной рубашки и безжизненно висевший на шее галстук выдавали в нем усталость и напряжение.

- На этом и закончим наш разговор, - приближаясь ко мне, сухо произнес Герман. - Я сказал завтра, - он сбросил звонок и жадно прижался к моим губам, бросив пиджак на пол и заскользив руками по моей спине. Трепеща от вспыхнувших эмоций, я стала судорожно хватать его губы, растворяясь в наших поцелуях. - Твою мать! Я так соскучился по тебе, - прохрипел Герман, кое-как оторвавшись от меня, пылко поглаживая мои ягодицы. - Бегом в спальню, иначе я возьму тебя прямо здесь, - прорычал он, подхватив меня на руки. Я обвила его талию ногами и повисла на его шее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- А как же ужин? - наигранно возмутилась я, сгорая от необузданного желания наполнить им свою пустоту.

- У нас есть всего лишь пару часов прежде, чем вернется Галина Ивановна и начнёт душить нас своей заботой, - рассмеявшись, Герман бросился к лестнице со мной перевес, находу развязывая мой фартук...

Лёжа на груди Германа и слушая мерное биение его сердца, я нежилась под его обжигающими прикосновениями. Его длинные пальцы то вырисовывали затейливые узоры на моих предплечьях, то перебирали мои спутанные волосы. Я поглаживала его твердый торс, спускаясь все ниже и ниже, пока не коснулась его члена, горячего и твёрдого. Я обхватила его рукой и услышала рваный вздох Германа. Красивый, обвитый венами член вызывал у меня восхищение и желание попробовать его на вкус. Узнать, каково это обхватить его губами и впустить в себя, касаясь языком нежной кожи.

Я несколько раз провела по члену рукой, а затем, поднявшись, голая уселась возле бёдер парня и, собрав свои волосы в пучок, наклонилась и неуверенно прижалась губами к плоти Германа.

- Лада, - выдохнул он, положив руку на мою спину. Его жест придал мне смелости, и я, пересилив в себе неловкость и смущение, осторожно облизала языком головку и медленно вобрала его в себя. Не то, чтобы я никогда не видела, как делают минет. На просторах интернета можно увидеть и не такое, но сама я никогда этим не занималась и сейчас я боялась сделать что-то не так, действуя интуитивно.

- Ох, твою мать... - прошипел Герман, сжимая рукой мою попу, и я поняла, что двигаюсь в правильном направлении.

Туго обхватив губами член, я сосала его, выписывая языком всевозможные узоры на нежной коже, и кайфовала от того, что доставляла Герману удовольствие.

- Малышка, остановись, - сдавленно прорычал парень, и я почувствовала, как напрягся его член и запульсировал в плену моих губ. Я знала, что разрядка близко, но не хотела останавливаться. - Лада ... - застонал Герман, схватив меня за волосы. Я продолжала двигаться дальше, туже обхватывая губами бархатистую плоть. Мне нравилось управлять его удовольствием. Через мгновение теплая жидкость выстрелила в мой рот, и я осторожно сглотнула её, ощущая еле заметный приятный вкус.

Я подняла глаза на Германа и заметила счастливую улыбку на его губах. Его взгляд стал чистым и светлым. Он притянул меня к себе и впился жадным поцелуем в мои губы.

- Как прошёл твой день? - заглядывая в мои глаза, заботливо спросил Герман, прижимая меня к себе.

- Хорошо. Избавлялась от улик, - хихикнула я, положив подбородок на его грудь.

- Мне пришлось поехать сегодня в офис. Появились неотложные дела, которые требовали немедленного решения. Было очень рано, поэтому я не стал тебя будить. Ты так сладко спала, - убирая за ухо выбившуюся прядь моих волос, произнес Герман.

- Ты не обязан передо мной отчитываться, - спокойно сказала я. - Так, стоп! Откуда ты знаешь, что я сладко спала? - я подозрительно посмотрела на него.

- Я провел ночь в твоей кровати, - усмехнулся он.

- Что? - я подскочила с места и обеспокоенно посмотрела на него, прикрывая грудь руками. - То есть как? Ты же ушёл в свою комнату.

- Не совсем, - хмыкнул он. - Я спустился вниз и немного выпил. А когда я поднялся наверх и, постучавшись в твою дверь, не нашел отклика, я тихо вошёл в твою спальню и, увидев, что ты спишь, лёг рядом.

- Что на тебя нашло? - я ошарашенно посмотрела на него.

- Я и сам не знаю, - честно признался Герман, пристально глядя на меня. - Захотелось побыть с тобой.

- Знаешь ли, мне не хотелось бы терять личное пространство, - возмущенно фыркнула я, но это была лишь игра. Внутри себя я ощущала восторженный трепет от того, что Герман объяснил мне причину своего отъезда и признался в том, что захотел провести ночь в моей кровати.

- Кажется, ты его потеряла ещё вчера на кухне, - он положил руки на мою талию и привлёк меня к себе, приблизившись к моим губам. Я припала руками к его широкой груди, покрываясь мурашками от его властных прикосновений. - Не хотелось бы тебя пугать, но на какое-то время тебе придётся позабыть, что такое личное пространство, - он медленно заскользил по моим губам, дразня языком.

- Я не из пугливых, - фыркнула я, шутливо отдаляясь от него, но Герман снова притянул меня к себе и впился в мои губы, поглаживая мои ягодицы и распаляя во мне тягучее желание.

Он лёг на меня, раздвигая мои ноги и устраиваясь поудобнее. Возбужденный член, несколько раз медленно скользнув по моим складкам, ворвался в меня, выдавив из меня протяжный стон. Я обвила его упругие ягодицы ногами и с жадностью прильнула к губам Германа, теряя ощущение реальности.

Внезапно из открытого окна мы услышали, как возле крыльца остановился автомобиль, и замерли от неожиданности, гдядя друг на друга. Через несколько мгновений до нас донесся жизнерадостный голос Галины Ивановны:

- Большое спасибо тебе, Костя, за то, что подвез меня. Дай Бог тебе здоровья. А что, Германа Александровича нет дома? Нигде не видно света.

Костя пробормотал что-то невнятное.

- Ну, ладно, Костя, до завтра. Спокойной ночи, - попрощалась с ним Галина Ивановна и вошла в дом.

Я метнула свой взгляд на открытую нараспашку дверь, и по моей спине пробежал холодок.

- Твою мать! - я с ужасом оттолкнула Германа и, спрыгнув с кровати, побежала к двери в чем мать родила. Тихонько притворив её, я защелкнула замок и выдохнула с облегчением.

Я бросилась к своим вещам, лежавшим на полу возле кровати, и стала быстро одеваться. Мои руки дрожали от страха быть застигнутой голой в спальне Германа, а он лишь улыбался, невозмутимо следя за каждым моим движением, продолжая расслабленно лежать на кровати. Из всей одежды на нем были всего лишь часы.

- Тебе тоже не помешало бы одеться, - возмущенно фыркнула я, завязывая волосы в хвост. - Иначе Галину Ивановну хватит удар.

- Думаю, она давно догадалась, что между нами происходит, - усмехнувшись, произнес Герман, медленно вставая с кровати. Мышцы перекатывались на его широкой спине, заставляя учащенно биться моё сердце. - Поэтому не вижу смысла беспокоиться. Все мы взрослые люди и понимаем, что к чему, - он безмятежно направился к ванной и, войдя в комнату и не закрывая дверь, полез в душевую кабинку и включил воду. - Расслабься и иди ко мне, - капли воды стекали по его телу, скользя по тугим мышцам. Я подавила в себе желание поддаться соблазну и бросила на него осуждающий взгляд.

- Догадываться и видеть своими глазами - не одно и то же, - ответила я и встала возле двери, прислушиваясь к звукам в коридоре.

Через мгновение послышались шаги, а затем стук в дверь.

- Герман Александрович, вы дома? - поинтересовалась Галина Ивановна, нажимая на ручку. Я перестала дышать. Казалось, она тоже прислушивается с другой стороны.

Герман, естественно, из-за падающей воды не слышал её вопроса. Я же сгорала от стыда и была готова провалиться сквозь землю.

Немного постояв, Галина Ивановна ушла. Я выдохнула с облегчением и, выждав несколько минут, выскользнула в коридор и помчалась а свою комнату, боясь быть застигнутой.

Еще одна ночь

Ты так красива,

Невыносимо

рядом с тобою быть нелюбимым...

Я забежала в свою комнату и, закрыв за собой дверь, шумно выдохнула. Чуть не попались. Под ложечкой засосало от одной лишь мысли, что Галина Ивановна могла застукать нас с Германом. Я вздрогнула от пробежавшего по спине холодка. Слава Богу, все обошлось.

Страсть совершенно ослепила меня. Я поддалась своим желаниям, и теперь эмоции полностью управляли мной. Как тогда... Ничего хорошего это не сулило. Я должна стать более сдержанной и холодной. Взять себя в руки. Ограничить наше с Германом общение. Иначе чувства сломают меня, и я снова стану безвольной и слабой, той, с которой можно не считаться.

Но как это сделать рядом с Германом? Как только он появлялся в поле моего зрения, кровь начинала закипать в моих венах, заставляя чаще биться мое сердце. Моё тело расцветало, желая его нескромных прикосновений. Низ живота наполнялся невыносимым жаром и приятной тяжестью, полностью затуманивая мой разум, лишая меня воли. Я, словно кролик, замирала от предвкушения быть проглоченной огромным удавом, от которого веяло непреложной силой и безграничной властью. Его запах буквально сводил меня с ума. И если секс был единственным способом быть рядом с Германом, я была готова заниматься им круглые сутки, лишь бы не лишаться его внимания.

Глупая, глупая девочка.

Только посмотри на себя, на что ты стала похожа! - вглядываясь в зеркало, мысленно спросила я себя.

Зелёные глаза сияли безумным блеском. На щеках выступил густой румянец. Моё тело сотрясали бешеные удары сердца.

Я сорвалась в ванную. Холодная вода привела меня в чувства.

Хватит думать о нем! - приказала я себе. - Не смей терять голову.

Придя немного в себя, я решила обследовать обстановку. Я вышла из своей комнаты и спустилась вниз. В гостиной никого не оказалось. Я направилась на кухню. Не дойдя до комнаты, я услышала приглушенные голоса. Притормозив, я спряталась за дверью и прислушалась к разговору. Подслушивать не входило в мои привычки. Наоборот, меня всегда тяготило, если я становилась невольным свидетелем чужих разговоров. Я всегда старалась обнаружить себя, но не в этот раз.

- Тётя Галя, ты относишься ко мне как к маленькому мальчику, - по-доброму возмутился Герман, лязгнув вилкой по тарелке.

- Ты для меня и есть маленький мальчик, - нежным голосом произнесла Галина Ивановна. - Я знаю тебя с пеленок. Ты мне как сын, а потому и беспокоюсь за тебя. Как тебе Лада? Хорошая девочка. Добрая и простая. Такая не предаст и не бросит. Будет стоять за твоей спиной что бы не случилось, - услышав ее слова, я нервно сглотнула и замерла, покраснев. - Она тебе нравится? - Галина Ивановна замолкла, ожидая ответа. Вместе с ней замерла и я.

- Нравится, - подтвердил Герман, и я закусила губу от волнения, чтобы не выдать себя. Тысяча бабочек зашевелились в моем животе, вызывая трепет и восторг. - Но этого недостаточно, - продолжил он, заставив меня опуститься на землю.

- Гера, а ты присмотрись к ней, - мягко сказала Галина Ивановна. - Судьба у девчонки нелёгкая. Чем-то даже похожа на твою.

- Ты поэтому нас постоянно сталкиваешь вместе? - догадался Герман. - Решила стать сводницей? Насмотрелась своих телепередач, - рассмеялся он.

- Я? Не понимаю, о чем ты говоришь, - Галина Ивановна притворилась дурочкой.

- Ну, конечно, - усмехнулся Герман. - Я должен был сразу догадаться, что случайные совпадения - дело твоих рук, - было странно слышать от него, как он якобы уличает Галину Ивановну во лжи, хотя на самом деле я оказалась в этом доме по его вине. Это было не честно по отношению к ней. Хотелось ворваться на кухню и рассказать Галине Ивановне всю правду, но я нашла в себе силы и сдержалась, потому что боялась осуждения с ее стороны, ведь несколько минут назад она расхваливала меня. - Я же пошутил, теть Галь, - примирительно сказал Герман и накрыл рукой ее ладонь, лежавшую на столе.

- Ну и шутки у тебя! - ласково возмутилась женщина.

- Что мы все обо мне да обо мне? Лучше расскажи, как поживает твоя сестра? Поправилась? - Герман решил сменить тему.

- Ох, убила бы я её! - эмоционально произнесла Галина Ивановна, радостно подхватив тему. - Выхожу я, значит, из самолёта, а она меня встречает: вся расфуфыренная и болезни ни в одном глазу. Я спрашиваю: ты зачем меня сюда дернула с работы, если не болеешь? А она мне: по-другому ты бы не приехала. Ах, ты, говорю, артистка! Хотела там же развернуться и обратно домой улететь, но потом вспомнила, что оставила хозяйство на Ладу и успокоилась. Думаю, девчонка дельная, ничего не случится, если меня не будет пару дней, - Галина Ивановна с таким теплом и доверием отзывалась обо мне, что мне стало стыдно, ведь я не оправдала её надежд. - Наболтались мы с ней. Вспомнили детство и молодость. Мою Машу ... - Галина Ивановна замолкла, и я услышала тихий всхлип.

- Теть Галь, я снова тебя расстроил, - виновато проговорил Герман, приобняв женщину за плечи.

- Дурачок, ну как ты можешь меня расстроить? - тихо рассмеялась Галина Ивановна, погладив Германа по голове. - Я переживаю за тебя. Я умру, а ты так и останешься бобылем. Кто за тобой присмотрит?

- Тётя Галя, не выдумывай, - недовольно хмыкнул Герман. - Ты проживёшь ещё много лет и, возможно, очень скоро сможешь понянчиться с внуком, - загадочно сказал парень, и я опешила от неожиданности. С внуком? У Германа есть сын? Моя кровь похолодела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Что ты такое говоришь, Гера? - удивилась женщина. - Какой внук?

- Скоро узнаешь, - усмехнулся Герман, окончательно сбив меня с толку.

- Ох, ты ж негодник! Заделал дитё и молчит, - укорила его женщина. - И кто эта девочка? - требовательно спросила Галина Ивановна. Я, затаив дыхание, ждала ответа.

- Какая разница? - забавляясь, ответил Герман.

- Как какая? - всплеснула руками женщина, а я так разозлилась, что была готова стукнуть его по лбу. - Ты же познакомишь меня с ней? - в голосе Галины Ивановны послышалась надежда.

- Вряд ли, - хмыкнул Герман. - Его мать уехала очень далеко.

- А ребёнок где? - не унималась женщина.

- Ребёнок в надёжных руках, - уклончиво ответил Герман. - Больше ничего не скажу. Не спрашивай.

- Что за несносный мальчишка! - в сердцах сказала Галина Ивановна и замолчала.

Тишина, воцарившаяся на кухне, угнетала. Я тихо стояла за дверью и пыталась переварить услышанное. У Германа был ребёнок, и скорее всего от той самой Милы, на месте которой я работаю. На душе вдруг стало гадко и мерзко. Я медленно развернулась на носочках и бесшумно удалилась.

Вернувшись в свою комнату, я долго стояла на балконе, обнимая себя за плечи. Мириады звезд равнодушно сияли холодным светом, не замечая наши ничтожные жизни. Природа уснула непробудным сном до восхода солнца. А я одиноко вглядывалась в очертания деревьев, чувствуя пустоту.

Внезапное открытие поразило меня и разочаровало. Конечно, я знала, что Герман спал со многими женщинами, и это меня немного коробило, однако не настолько, чтобы напрочь выбить из колеи. Но ребёнок от Милы...

Я вспомнила, как Галина Ивановна в первый же день знакомства предупреждала меня держаться подальше от Пети и от Германа. Значит, она была в курсе интрижки Германа и Милы и вполне возможно подозревает о нашей с ним связи. В моей памяти всплыли слова Германа: "Галина Ивановна давно уже догадалась, что между нами что-то происходит ". Меня бросило в жар. Я почувствовала себя невыносимой дурой. Всё это время я старалась скрыть то, о чем она давно уже знала. Мало того, специально делала так, чтобы мы чаще виделись и взаимодействовали.

Полный звездец!

Я оглянулась. Часы показывали половину двенадцатого. Почувствовав усталость, я переоделась в пижаму и, умывшись, легла спать.

Утро вечера мудренее.

Как только моя голова коснулась подушки, я провалилась в сон. Завтра меня ждал трудный день.

<...>

Я проснулась от того, что моя кровать прогнулась под чем-то тяжёлым. Большая теплая рука, скользнув по моей талии, легла на мой животик. Горячие бедра прижались к моим ягодицам, и я ощутила знакомый запах кедра, сигарет и алкоголя. Повернувшись, я обнаружила лежавшего рядом со мной Германа. Его глаза выглядели уставшими и грустными.

- Не прогоняй меня, - прохрипел он. - Ты нужна мне этой ночью.

Герман выглядел как побитая собака, выпрашивавшая ласку. Несмотря на то, что я до сих пор испытывала к нему злость, я позволила ему остаться. Наверное, потому, что его объятия стали для меня родными, и я нуждалась в них больше, чем он в моих. Они дарили мне спокойствие и умиротворение. Рядом с ним я чувствовала себя нужной. Казалось, Герман способен защитить меня от чего и кого угодно, только не от самого себя.

Я лежала, не двигаясь, ощущая его руку на себе. Близость его тела будоражила мою кровь. Сладостное томление постепенно захватывало мои руки и ноги, живот, закручиваясь в горячий водоворот между моих ног. Я прикусила нижнюю губу от раздражения. Меня злило влияние Германа на моё тело. Стоило ему прикоснуться ко мне, как желание разливалось во мне бурной рекой и требовало выхода. Я нервно заерзала.

Положив свою руку на его, я переплела наши пальцы. Герман, поцеловав меня в шею, медленно закользил рукой по моему животику вниз. Подцепив кромку шортиков, он нежно дотронулся до моих складочек и, аккуратно размазав влагу между ними, вошёл в меня одним пальцем. Я испустила стон и прижалась ягодицами к его паху. Выпустив его пальцы, я стала поглаживать его руку, терясь об него попкой. Герман стянул с меня шортики, оставив трусики на месте. Отодвинув ткань в сторону, он неторопливо заполнил меня собой, вызывая дрожь во всем теле. Несколько мгновений мы наслаждались единением наших тел. За окном в розовых кустах заливался соловей, а мы боялись разрушить магию, возникшую между нами.

Немного погодя, поймав мои губы, Герман неспешно задвигался во мне, поглаживая мой животик и посасывая мои губы. Медленные затяжные толчки заставляли меня ощутить всю полноту момента, погружая в тягучий словно мёд омут сладострастия. Движения Германа постепенно становились порывистыми и нетерпеливыми. И уже через мгновение он хищно и ненасытно вкалачивался в меня, сжимая мои бедра длинными пальцами.

Внезапно, покинув мое лоно, он поставил меня на колени и, резко ворвавшись сзади, стал толкаться неистово и порывисто. Как будто в забытьи я двигалась ему навстречу, жестко ударяясь ягодицами об его пах. От каждого удара по моему телу пробегала вожделенная дрожь. Схватив меня за волосы, Герман запрокинул мою голову назад и жадно впился в мои губы, покусывая и посасывая. Я бесстыже простонала в его рот, ощущая нарастающее давление внутри меня.

- Герман... балкон...открыт.. - простонала я, теряя чувство реальности.

- Все. спят. - выдохнул он в мои губы. - О, черт! - он выпустил мои волосы и стал покрывать мою спину обжигающими поцелуями.

Я туго сжалась вокруг его плоти и ощутила невыносимый жар приближающегося оргазма. Рука Германа едва коснулась моего клитора, и я стала кончать. Громко, бурно, остервенело. Хватая воздух ртом, я двигалась ему навстречу, заходясь в экстазе.

- Боже мой, я люблю тебя... - сорвалось с моих губ в самый отчаянно сладкий момент, и я ощутила, как внутри меня плоть напряглась и запульсировала.

Герман резко покинул меня и кончил на мои ягодицы, а затем рухнул на спину, притянув меня к своей груди. Тяжело дыша, он чмокнул меня в волосы и замер, восстанавливая силы. Я тихо лежала на его груди, ощущая спиной быстрые толчки его сердца и гадала, слышал ли он мои слова, нечаянно вылетевшие из моих уст.

Лёгкий ветерок колыхал почти прозрачный тюль, впуская в комнату ночную прохладу и стрекот кузнечиков, а мы все лежали молча, не решаясь прервать тишину.

- Малыш, нам надо в душ, - поцеловав меня в шею, Герман осторожно отпустил меня и встал с кровати. - Пойдём, - он протянул мне руку.

Я взяла его за руку и мысленно поблагодарила его за то, что он сделал вид будто ничего не произошло.

<...>

В эту ночь мы спали в одной постели под одним одеялом, переплетая наши ноги и слушая дыхание друг друга.

Огонь и лед

Твоё сердце — ледяная глыба, и для меня оно закрыто...

(Frozen - Madonna)

Проснувшись от надоедливой трели будильника, я увидела сообщение от Германа.

Г: "Твои стоны восхитительны"

Ох! Я ощутила, как во мне проснулось сладостное томление.

-

Очень громко было?

- закусив губу, написала я.

Г: Угу)

Я: Черт!

Меня бросило в жар от стыда. Конечно, существовала малюсенькая надежда на то, что Галина Ивановна не слышала нас, потому что окна её комнаты выходят в противоположную сторону, но она была ничтожно мала.

Г:

Спускайся. Галина Ивановна приготовила обалденные блинчики.

От безысходности я рухнула обратно на кровать, ругая себя за то, что была не сдержанна и так не осторожна, но что сделано, то сделано. Невозможно повернуть время вспять. Невозможно ничего изменить. Вчера мне было очень хорошо, за это сегодня я расплачивалась муками совести.

Повернув голову влево, я увидела на другой половине кровати, на которой спал Герман, огромную охапку алых роз и ключи от Волги. Идиотская улыбка расплылась на моем лице. Я подхватила цветы и прижалась к ним лицом. Изумительный аромат вызвал у меня мурашки по всему телу. Приятный утренний сюрприз поднял мне настроение и увлек меня в страну грёз и мечтаний.

Случайно взглянув на часы, я ошарашенно вскочила с кровати и побежала в ванную. А там меня ждал сюрприз. У меня начались месячные. Открытие одновременно и расстроило, и обрадовало меня. С одной стороны, теперь я была на сто процентов уверена в том, что у наших бурных выходных с Германом нет никаких последствий, разве что мое плененное им сердце, но с другой... С другой стороны, стало понятно, что наши безумства придётся прекратить на какое-то время. Настроение сникло.

Приведя себя в порядок, я спустилась вниз и оказалась на кухне. Первое, что я увидела, была широкая спина Германа, облаченная в белоснежную рубашку. Моё сердце ускорило свой ритм, радостно подскочив от встречи с ним. Не замечая моего прихода, Герман аппетитно поглощал один за другим румяные блинчики, щедро смазывая их клубничным джемом. Его красивые длинные пальцы ловко складывали ровные круги в правильные треугольники словно какое-то оригами и отправляли в рот аккуратные формы. Я невольно усмехнулась, глядя, с каким аппетитом Герман поглощает блины, пополняя запасы своей энергии, ведь частично он потратил её на меня.

- Доброе утро, голубушка, - Галина Ивановна внезапно вырвала меня из состояния созерцания.

- Доброе утро, Галина Ивановна, - замявшись и смутившись от того, что она заметила, как я смотрела на Германа, ответила я. - Здравствуйте, Герман Александрович, - проходя на кухню, как бы между прочим проговорила я.

- Здравствуй, Лада, - не отрываясь от завтрака и ни разу не взглянув на меня, сухо произнес Герман. Будто меня и вовсе не существует.

Я вопросительно посмотрела на Галину Ивановну, мол почему хозяин завтракает на кухне, а не в столовой, но она лишь улыбнулась и пожала плечами.

Вытерев губы и руки салфеткой, Герман в два глотка осушил чашку кофе. Он встал из-за стола и, скользнув мимолетным взглядом по моему лицу, снял со спинки стула свой пиджак темно-синего цвета. Само спокойствие и непоколебимость.

- Спасибо за блины, Галина Ивановна, - улыбнулся Герман, подхватив телефон со стола.

- Хорошего дня, Герман Александрович, - улыбнулась она. Наверное, Галина Ивановна хотела бы обнять его или потрепать по волосам, но в моём присутствии не стала этого делать, лишь коснулась его лица ласковым взглядом.

Я вдруг поняла, что у нас с Галиной Ивановной есть общая черта, объединявшая нас, - мы обе любили Германа. Каждая по своему. Но одинаково сильно.

- Надеюсь, он будет таковым, - хмыкнул Герман, одарив женщину тем взглядом, которым смотрят только на мать. Теплым и благодарным. Галина Ивановна, зардевшись, расплылась в улыбке. Она проецировала свою непотраченную материнскую любовь на него, а он благодарно принимал её, отвечая Галине Ивановне заботой и уважением.

- До свидания, Лада, - неожиданно обратился он ко мне, и я, посмотрев на него, заметила в его потемневших глазах бушующий огонь. Думаю, если бы не присутствие Галины Ивановны, Герман съел бы на завтрак меня. От этой шальной мысли у меня закружилась голова.

- До свидания, Герман Александрович, - прочистив горло, ответила я, ощущая на себе его пылающий взгляд. Уголки его губ дернулись в улыбке, но он моментально скрыл ее и нацепил на себя маску холодности и равнодушия.

Накинув пиджак на плечи, он покинул кухню. После его ухода комната стала больше и просторнее. Казалось, Герман своим огромным ростом и мощным телосложением мог заполнить чуть ли не все пространство любого помещения, в котором бы он не находился. И теперь, когда он ушёл, стало пусто и одиноко.

- Спасибо тебе за то, что позаботилась вчера об ужине. Я вернулась очень поздно и такая голодная, - усмехнулась Галина Ивановна.

- Я рада, что смогла хоть что-то для вас сделать, - я налила кофе в большую чашку и села за стол, предварительно убрав за Германом.

- Герман Александрович вернулся в особняк вчера вечером? - закинула удочку Галина Ивановна, хитро глядя на меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Понятия не имею, - я удивленно посмотрела на неё. - Вчера я рано легла спать, поэтому не могу сказать вернулся ли он вчера вечером или сегодня утром, - смотря прямо на неё, я спокойно отпила из кружки. Но внутри меня всю трясло от страха быть пойманной на лжи.

- Спустившись утром на кухню, я обнаружила его за чашкой кофе и удивилась. Он никогда не вставал так рано. Поэтому и спросила тебя о том, когда он вернулся, - пояснила Галина Ивановна, но я-то знала, что она лукавит, и мне было не по себе от этого.

- Можно спросить у него, - пожала я плечами, перекладывая на Германа обязанность придумать алиби.

- Пожалуй, я так и сделаю, - мягко улыбнулась Галина Ивановна, ничего не добившись от меня. - Ну, что ж, позавтракаем и за работу, - женщина устроилась на соседнем стуле и налила себе свежезаваренный чай.

<...>

Весь день я чувствовала себя не очень хорошо, не говоря уже о боли в животе, которую я вовремя успела погасить с помощью обезболивающего.

Герман должен был вернуться с работы поздно, поэтому Галина Ивановна отправила меня отдыхать, сказав, что сама позаботиться о нем, имея в виду ужин. Покончив с домашними делами, я приняла душ и рано легла спать.

Мой безмятежный сон нарушил тихий звук открывшейся двери. Привстав на кровати, я увидела высокую тёмную фигуру, приближающуюся ко мне. Герман забрался ко мне под одеяло и, поцеловав меня в губы, удобно устроился за моей спиной.

- Ты сегодня пахнешь по-другому. Будоражище, - Герман судорожно втянул носом запах моей кожи. Горячая волна прошибла меня насквозь. - Как дела, малышка? - поглаживая мой живот, спросил он, прижимаясь ко мне горячим телом.

- Хорошо, - начиная дрожать от его прикосновений, выдохнула я. - Как прошёл день?

- Терпимо, - хмыкнул Герман, подцепив кромку моих шортиков пальцами.

- Герман, - я остановила его руку. - Мы не можем...

- Почему? - прохрипел он мне в шею.

- У меня эти дни, - призналась я.

- Ох, - шумно выдохнул Герман. - Твою мать... - он вернул свою руку на мой живот и стал поглаживать его. - Как ты себя чувствуешь? - его поглаживания успокаивали меня.

- Уже лучше, - закусила я нижнюю губу. Его рука медленно заскользила вверх к моей груди, а затем, заплыв под бюстгалтер, легла на налившуюся округлость.

- Значит, в этом месяце я не стану отцом, - усмехнулся Герман и припал к моим губам лёгким дразнящим поцелуем.

- И это хорошая новость, - выдохнула я в его губы. - Но... - замялась я.

- О сексе можно позабыть, - закончил он за меня мысль.

- Да, - с обидой сказала я. - Поэтому не стоит начинать то, что мы не сможем закончить.

- Глупышка, - легонько сжимая мою грудь, прохрипел Герман. - Я могу кончить лишь от одного твоего вида. Мне не обязательно проникать в тебя, - тихо рассмеялся парень. Я почувствовала напряжение в его боксерах и нервно сглотнула.

- Везёт тебе, - расстроенно сказала я. - А мне придётся ждать неделю, - мои слова вызвали у Германа смех, но мне было не до смеха. Нас связывал только секс. Если не будет секса - не будет рядом со мной и Германа. Я не хотела лишаться даже такого низменного интереса с его стороны.

- Небольшой перерыв пойдет нам только на пользу, - нежно играя с моим затвердевшим соском, промурлыкал Герман в мои губы. - Хотя я тоже огорчён. Очень, - рвано выдохнул он и одарил меня чувственным глубоким поцелуем...

<...>

Вопреки моим ожиданиям целую неделю Герман неизменно ночевал в моей комнате, а утром я всегда просыпалась одна. С распухшими губами от его жадных ненасытных поцелуев и с глупой улыбкой на устах. Под покровом ночи мы придавались невыносимо сладостным, изощренным ласкам, избегая проникновений. Днем же я избегала смотреть на Германа, чтобы не выдать своих чувств. Стоило мне встретиться с ним взглядом, как я вспыхивала словно спичка и теряла самообладание. Жутко хотелось прикоснуться к нему и почувствовать его головокружительный поцелуй на своих губах. Пропахнуть им насквозь. В такие моменты я прерывала наш зрительный контакт и старалась занять чем-нибудь руки, чтобы переключить свое внимание.

Желание Германа проводить со мной ночи без секса и спать в одной постели будто мы влюбленная парочка было для меня неожиданным. Всегда помня, что между нами нет и не может быть романтических отношений, я была немного озадачена таким поведением Германа, но ничуть не огорчена. Каждую ночь я счастливая засыпала в его тёплых сильных объятиях, забывая напрочь о том, что я всего лишь для него "девушка на одну ночь".

Свобода

У меня есть небо,

У тебя самолёты,

Я б с тобо

ю

взлетела...

(Бери и беги - Zivert)

Так получилось, что день вручения аттестата в школе и диплома в институте совпали. Мероприятия должны были состояться в пятницу с промежутком в два часа, поэтому я взяла отгул на весь день и вечером в четверг, ничего не сказав Герману и даже не попрощавшись с ним, покинула особняк.

Вернувшись домой спустя две недели и увидев своих близких, которые радостно приветствовали меня, я почувствовала укор совести, ведь я совершенно о них забыла, полностью погрузившись в отношения с Германом. Конечно же, я звонила и папе, и Мише, но пятиминутные телефонные разговоры не могли заменить живого общения.

Я с ужасом заметила, как в моё отсутствие вытянулся и возмужал Миша, как сгорбился и ещё больше постарел отец. От стыда меня затошнило. Как я могла надолго их покинуть? Ведь они - все, что у меня есть.

Я крепко обняла папу, ощущая запах сигарет и железа, и на моих глазах выступили слезы. Щемящая тоска сжала моё сердце. Перестало хватать воздуха. Папа, поцеловав меня в макушку, выпустил из своих объятий и с счастливой улыбкой посмотрел на меня.

- Какая же ты у меня красавица, - убирая за ухо выбившуюся прядь моих волос, проговорил он. - Ты так похожа на мать. Иной раз, глядя на тебя, мне кажется, будто я схожу с ума и снова вижу её, - папа завороженно смотрел на меня.

Его слова были правдой. По дому были расставлены и развешаны фотографии мамы, и, вглядываясь в них, у меня складывалось впечатление будто я смотрю в своё отражение. Длинные каштановые волосы и слегка вздернутый нос, полные губы и россыпь веснушек - я была её точной копией.

Не представляю, как папе было тяжело видеть меня каждый день, ведь я напоминала ему ту, кого он любил больше жизни и чья жизнь оборвалась так рано.

- Ну, как вы тут без меня? Справляетесь? - сменила я тему, пока окончательно не расклеилась и не расплакалась.

- Куда же мы денемся, - усмехнулся папа. - Изучаем поваренную книгу. Пока застряли на странице 8, - рассмеялся он. - Дальше дело не пошло, поэтому яичница и лапша быстрого приготовления составляют наш ежедневный рацион.

- Бедные вы мои, - расстроенно проговорила я, направляясь на кухню. - Сейчас я приготовлю что-нибудь на скорую руку.

На кухне был относительный порядок, если не считать убитую плиту и потемневшую от грязи раковину. Я заглянула в морозильник и, достав оттуда говяжий фарш, поставила его в микроволновку размораживаться. Мои движения были быстрыми и суетливыми. Мне хотелось загладить перед папой и Мишей свою вину, приготовив поздний ужин. Пока я развлекалась на работе, моя семья несла жалкое существование, и меня это коробило. Я должна была это исправить.

- Ты как будто похудела, - Миша сел за стол, наблюдая за моими передвижениями по кухне. Папа ушёл в зал смотреть очередной боевик.

- Тебе кажется, - отмахнулась я, старательно оттирая плиту от вьедливого жира.

- Не-а, не кажется, - усмехнулся он, пристально рассматривая меня. - Ты светишься, - пригвоздил он меня.

- Ничего подобного, - фыркнула я. - На работе мне приходится много двигаться. Целый день на ногах. Некогда даже присесть, - заливаясь краской, я усиленно терла плиту губкой.

- Когда ты работала в ресторане, тебе тоже приходилось много двигаться, но ты не светилась ... от счастья, - я посмотрела на Мишу. На его лице застыла лукавая улыбка. Вот же засранец! - Надеюсь, он хороший человек, - меня бросило в жар. Он же всего лишь подросток, ничего не замечающий вокруг себя. Как он так быстро раскусил меня?

- Не понимаю, о чем ты говоришь, - пожала я плечами и стала смывать моющееся средство с плиты. - Я свечусь от счастья, потому что наконец-то окончила институт. Прощай лекции и все такое. Теперь не надо разрываться между работой и учёбой. Кстати, поздравляю тебя, оболтус: аттестат без троек. Куда думаешь поступать?

- Спасибо, сестрёнка, - широко улыбнулся Миша. Он всегда меня так называл, потому что намного превосходил меня в росте. - Я пойду служить в армию, - я резко повернулась к нему и застыла в страхе.

- Миша, - начала было я, но он быстро осек меня.

- Не отговаривай меня. Я все решил окончательно, - нетерпящим возражений тоном сказал братишка.

- А папа знает? - сердце гулко стучало в груди, отдаваясь в ушах.

- Знает, - кивнул Миша. - Сказал, что это решение настоящего мужчины.

- Настоящий мужчина, у которого молоко на губах не обсохло и который встревает в неприятности чаще, чем я хожу в магазин, - недовольно фыркнула я.

- Не преувеличивай. Это было всего лишь один раз, - скривился он. - Теперь ты постоянно будешь напоминать мне об этом? - Миша со злостью посмотрел на меня.

- Нет, - сжала я губы в тонкую линию. - Я просто не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, - я отвернулась от него, чтобы спрятать появившиеся на глазах слезы.

- Со мной все будет хорошо, - Миша подошёл ко мне сзади и крепко обнял меня со спины. - Я должен это сделать. Я не хочу быть трусом. В первую очередь, чтобы защитить тебя и папу, - он прижался подбородком к моей макушке.

- Хорошо, - судорожно вздохнула я. - Я уважаю твой выбор. Каким бы он не был и сколько бы печали мне не принес. Ты уже взрослый и волен сам принимать решения, - я дотронулась до его руки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Спасибо, - Миша уткнулся в мои волосы. - Я не подведу тебя.

- Я знаю, - улыбнулась я, вытирая слезы. - А теперь хватит на мне виснуть. Иди лучше почисти лук. У тебя это хорошо получается, - я высвободилась из его рук и, достав пару небольших луковиц, бросила их в раковину. - Привыкай к солдатским будням.

- Есть, командир! Разрешите выполнять приказ! - Миша шутливо приложил ладонь к виску, прикрыв голову другой рукой.

- Разрешаю, - рассмеявшись, ответила я.

<...>

Я с гордостью смотрела на Мишу, который стоял на сцене актового зала в темно-синем костюме, идеально сидевшем на его высокой фигуре. Он широко улыбался, держа аттестат в руках. Впереди его ждала целая жизнь, наполненная первыми трудностями, взлетами и падениями, минутами счастья и разочарования, новыми знакомствами и кучей приключений. Отчасти я завидовала ему. Перед ним только-только открывалась дорога в будущее, по которой я уже прошла и не совсем удачно. Хотелось вернуться назад и исправить свои ошибки, но это было невозможно. Как и вернуть маму.

Мои глаза увлажнились. Я подняла взгляд вверх и попыталась сдержать слезы, чтобы не потек макияж, но мои старания оказались тщетны. Одна за другой слезы покатились по моим щекам, оставляя мокрые дорожки. Папа, заметив мое состояние, приобнял меня за плечи и поцеловал в макушку.

- Птенец вылетел из гнезда, - с горечью произнес он. - Но для меня он останется все тем же испуганным шестилетним мальчиком, разбившим футбольным мячом окно тети Люды, - усмехнулся папа. Я всхлипнула. - Думаю, мама была бы счастлива присутствовать здесь. Видеть, как повзрослели её дети. Какими хорошими людьми они стали. Я горжусь вами, дочка. Несмотря на трудности, несмотря на то, что я почти не участвовал в вашей жизни, потому что словно трус закрылся от всех своим горем и практически не замечал того, что происходит вокруг, вы справились со всем. Прости меня, доченька. Я так виноват перед тобой, перед вами. Я скинул с себя на твои хрупкие плечи всю ответственность, а сам упивался своими страданиями. Мне стыдно перед тобой и Мишей.

- Папа, все хорошо, - я прикоснулась к его шершавой сухой руке. - Ты не виноват. Просто горе было для всех нас настолько большим, что чуть не сломало нас. Каждый справлялся как мог. Я не виню тебя ни в чем, - я поцеловала папу в щеку и посмотрела на сцену. Миша с гордо поднятой головой спустился по ступенькам и направился к нам. - Поздравляем! - я вскочила со своего места и заключила Мишу в объятия. - Мы гордимся тобой, - я выудила из сумочки прямоугольную коробку и протянула ее брату. - Небольшой подарок от нас с папой, - загадочно улыбнулась я.

Миша настороженно взял коробку и стал разворачивать упаковку.

- Ты с ума сошла! - он шокированно посмотрел на меня. - Я не могу его принять.

- Можешь, - улыбнулась я. - Правда, тебе придётся оставить его дома. На целый год.

- Он стоит целое состояние. Откуда у тебя деньги? Ты продала почку? - возмутился Миша.

- Этот кусок пластика не стоит того, чтобы я рисковала своим здоровьем, - рассмеялась я, чувствуя эйфорию от того, что смогла удивить и порадовать Мишу. - Нравится или нет?

- Конечно, нравится, - Миша бросился обнимать меня, а затем папу. - Спасибо!

- А теперь время делать селфи, - я настроила телефон и, встав между папой и братом, щелкнула нас пару раз.

<...>

Через два часа мы сидели в просторном актовом зале моего института, заполненном до отказа выпускниками и их родственниками. Красивые, счастливые, с надеждой смотрящие в будущее мои однокурсники приветствовали друг друга, шумно радуясь окончанию института и обсуждая планы на вечер.

Несмотря на то, что я не считала вручение диплома каким-то великим событием, я сидела как на иголках, испытывая сильное волнение. Всего и делов-то пройти на сцену и забрать документ, но мои коленки и руки тряслись, и я никак не могла унять дрожь.

Через несколько минут ректор нашего института Юрий Ильич, взяв микрофон, поприветствовал собравшихся и поздравил всех с окончанием института. Затем, пожелав удачи в будущих начинаниях, он представил приглашённых гостей, которые сидели в первом ряду. Один за другим гости вставали со своих мест и, получив свою долю аплодисментов, опускались обратно.

- Следующий наш почётный гость - человек, радеющий за качественное образование наших студентов и их дальнейшее устройство на работу. Главный меценат нашего института Громов Герман Александрович, - с гордостью произнес Юрий Ильич, и зал взорвался аплодисментами.

Какого черта? Меня бросило в жар. Что он здесь делает, твою мать?

- Офигеть, какой он красавчик! - услышала я от девчонок, сидевших позади меня. - Интересно, у него есть девушка?

- У него жена и трое детей, - повернувшись, раздраженно сказала я и снова посмотрела на Германа, который сразу же поймал мой сердитый взгляд и слегка усмехнулся.

- Эх, жаль, - услышала я расстроенные вздохи.

- Хотя жена - не стена, может и подвинуться! - воскликнула Ира и рассмеялась.

- Говорят, у него маленький, - язвительно заметила я, еле сдерживая смех.

- Оу, бедняга! - пробормотала Катя. - Но все равно он секси! Будто с обложки! - в это время Герман сел на свое место и исчез с наших глаз.

Я закатила глаза.

- Для вручения дипломов приглашаем на эту сцену Германа Александровича, - улыбнулся Юрий Ильич, закончив представлять почётных гостей.

Герман лёгкой походкой поднялся на сцену и остановился с краю. Ректор пожал руку Германа и встал рядом с ним.

- Итак, начнём. Для вручения диплома приглашается Авдеева Маргарита Петровна, - произнес ректор, и на сцене появилась высокая статная девушка в красном струящемся платье.

Улыбаясь, Герман подошёл к ней, вручил диплом и розу и слегка пожал ее руку. Маргарита зарделась.

- Борисова Елена Степановна, - коротко прочитал ректор.

Стройная миниатюрная блондинка поспешила на сцену под бурные аплодисменты своих одногруппников. В отличие от Маргариты, Лена выбрала короткое обтягивающее платье, выгодно подчеркивавшее её идеальную фигуру. Она широко улыбнулась Герману, когда он вручал ей диплом, и сказала ему что-то, от чего он рассмеялся.

Чертов бабник!

Кровь закипела в моих жилах.

Церемония продолжалась, и чем ближе подходила моя очередь, тем быстрее начиналось биться мое сердце.

- Левицкая Лада Сергеевна, - прочитал моё имя Юрий Ильич с планшета, и я, шумно выдохнув, поднялась со стула.

Поправив платье изумрудного цвета, я двинулась вперёд, осторожно наступая на каблуки, боясь запнуться и растянуться на полу у всех на глазах. Я старалась не смотреть на сцену, особенно на Германа, который пристально наблюдал за мной.

Слава Богу, путь до лестницы я прошла без происшествий и спокойно поднялась на сцену, остановившись в самом центре. Герман подошёл ко мне и, протянув мне диплом, тихо произнес:

- Поздравляю, малышка, - его теплая большая рука коснулась моей ладони, и я вздрогнула от электрического импульса, пробежавшего по моему позвоночнику.

- Спасибо, - улыбнулась я.

Герман встал рядом со мной, позволив себе обнять меня за талию, и фотограф, мелькавший возле сцены, сделал несколько снимков, ослепив меня вспышкой.

Вся красная и взбудораженная я спустилась со сцены и заняла свое место.

- Лада, разве это не тот парень, который тогда помог нам? - Миша вопросительно посмотрел на меня.

- Нет, ты ошибся. Это не он, - пробормотала я, пытаясь успокоить свое бешено бьющееся сердце. - Это был какой-то прохожий.

Миша недоверчиво посмотрел на меня, но ничего говорить не стал.

<...>

Выйдя из здания института, мы решили сфотографироваться втроем на фоне фасада, но все были заняты собственной фотосессией и никому до нас не было дела. Я сосредоточенно озиралась по сторонам, ища свободного человека, но как на зло никого не находила.

- Не меня ищешь? - раздался голос позади меня, и, обернувшись, я увидела Германа в дорогом костюме серого цвета. Такого же цвета были его глаза. - Здравствуйте, - обратился он к моему отцу. - Герман.

- Здравствуйте, - папа пожал руку Германа. - Сергей Владиславович.

- Здравствуйте, - Миша обратил внимание Германа на себя.

- Здравствуй, Миша, - улыбаясь, проговорил Герман, удивив меня тем, что запомнил имя моего брата. - Ну, что? Нужна моя помощь? - он вопросительно посмотрел на меня.

- Да, давай...те, - промямлила я и отдала ему свой телефон.

Мы встали на фоне здания, и Герман, сделав пару снимков, вернул мне телефон.

- Спасибо, - сухо сказала я, пряча телефон в сумочку.

- Рад был знакомству, - Герман снова протянул папе руку для прощального рукопожатия.

- И я рад, - папа сосредоточенно посмотрел на Германа, пожав его руку.

Герман исчез так же быстро, как и появился.

- Лада, кто это ? - обеспокоенно спросил папа, пристально глядя на меня.

- Просто знакомый, - хмыкнула я, пожав плечами.

- Миллиардер, - тихо хихикнул Миша. Так, чтобы слышала только я.

Я ткнула его в бок локтем, и он прыснул от смеха, вызвав недоумение у отца.

- Не обращай на него внимания, пап, - взяв отца под руку, сказала я. - Давайте лучше отметим сегодняшний день в каком-нибудь тихом месте. Я одарила Мишу свирепым взглядом, от чего он заржал ещё громче.

Признание

Мы с тобой в этом море, тони,

Где опять без тебя мне ни дня,

А душа в этой доле горит.

Почему не могу без тебя?

(Тони - NLO, Катя Лель)

Вечером папа ушёл на работу, а Миша затусил со своими одноклассниками. Оставшись дома одна, я вытащила старый фотоальбом и села на диван, купленный ещё при маме. Аккуратно открыв папку, я стала медленно пролистывать черно-белые и цветные фотографии, и моё прошлое начало постепенно оживать передо мной. Воспоминания вихрем закружили меня, вызывая во мне множество эмоций. В какой-то момент моё сердце сжалось от невыносимой болью, и я заплакала. Тихо и беззвучно.

Внезапный звонок телефона, лежавшего рядом со мной, заставил меня вздрогнуть. Прежде, чем я ответила, Майли Сайрус успела два раза пропеть о том, что может сама себе подарить цветы и разговаривать с собой часами напролет. Я вытерла слезы и приняла вызов.

- Я не поняла, ты где? - прозвучал возмущенный голос Рады.

Вот черт! Я совсем забыла, что мы с девчонками договорились сегодня встретиться в клубе и обмыть мой диплом.

- Я уже выхожу, - соврала я подруге. - Скоро буду.

- Очень на это надеюсь, - иронично заметила Рада и сбросила звонок.

Я захлопнула альбом, и по гостиной разлетелась пыль. Пообещав себе завтра сделать генеральную уборку дома, я положила папку на место и рванула в ванную.

После слез тушь размазалась по лицу, испортив весь макияж. Жалкое зрелище. Умывшись, я снова накрасилась и уложила волосы. Долго не думая, я натянула на себя платье, в котором ходила на вручение диплома, подхватила сумочку и, запрыгнув в лодочки, вышла из дома.

В ожидании такси я села на скамейку и затянулась сигаретой, отметив про себя, что за долгое время курю в первый раз. Через мгновение голова наполнилась лёгким дурманом и закружилась. Я прикрыла глаза и расслабилась. Кайф.

Такси приехало быстро. Сев в машину, я поздоровалась с водителем и, как это обычно бывает, погрузилась в свои мысли.

<...>

Когда я вошла в клуб, ритмичная музыка обрушилась на меня лавиной. Оглушенная звуками я стала оглядываться по сторонам в поисках своих подруг, продвигаясь вперёд.

- Лада! - громко прокричали девчонки и стали весело махать мне рукой. Я помахала в ответ и направилась к ним.

- Привет! - приблизившись к подругам, улыбнулась я.

- Привет, дырявая голова, - Рада крепко прижала меня к себе. - Хорошо, что я додумалась позвонить тебе.

- Привет! - Марина подскочила следом за Радой. - Какая же ты красивая сегодня! Обалдеть! Это платье будто специально сшито для тебя, - подруга восхищенно осмотрела меня с головы до ног и крепко обняла.

- Спасибо, - смущенно проговорила я.

Покончив с приветствиями, мы удобно расселись на диване.

- Ну что, для начала шампанское? - подмигнула нам Рада. - А потом как пойдёт, - хихикнула она, подняв руку, чтобы привлечь внимание официанта.

Марина радостно поддержала её, хлопая в ладоши, а я лишь молча улыбнулась, обещая себе не напиваться до беспамятства.

<...>

Третий бокал шампанского полностью раскрепостил меня и подарил небывалую свободу. Танцпол бесновался под зажигательную мелодию, и мы вместе с ним. Музыка обволакивала меня с ног до головы, унося куда-то далеко. Я откровенно двигалась в такт ритмичным звукам, всецело отдаваясь танцу, вливаясь в всеобщее безумие, позабыв обо всем на свете.

В какой-то момент крепкие мужские руки легли на мою талию, и я, застигнутая в расплох, посмотрела на них. Красивые, покрытые выпирающими венами от постоянной физической нагрузки они по-хозяйски взяли меня в плен. Я чуть не задохнулась от предчувствия. Взглянув на девчонок, я заметила в их глазах удивление и восхищение. Обернувшись, я увидела Германа, и моё сердце, задохнувшись, галопом понеслось в груди.

- Герман? - ошеломленно заглянула я в его глаза, положив руки на его сильные предплечья.

- Привет, малышка, - обезоруживающая улыбка растянулась на его лице.

- Что ты делаешь? - по моему позвоночнику пробежала судорожная дрожь.

- Пытаюсь тебя подцепить, - потемневший взгляд заскользил по моим губам, вызывая во мне сладостное томление.

- Вокруг куча народу, - заволновалась я. - А вдруг нас кто-нибудь сфотографирует?

- Плевать, - притянув меня к себе, произнес Герман. - Никому нет дела до нас. Я жутко соскучился, - наклонившись, прохрипел он мне на ухо.

- Герман, - выдохнула я, задыхаясь от нахлынувших чувств. Близость наших тел и шампанское в моей крови будоражили меня.

- Давай уйдём отсюда, - Герман слегка коснулся моих губ, и я мысленно представила лица моих подруг, которые сейчас ошеломленно наблюдали за нами.

- Не могу. Я пришла не одна, - ловя его губы, проговорила я. Герман пристально посмотрел на меня, обжигая взглядом.

- Надеюсь, с подружками, - усмехнулся он. - В противном случае, мне придётся заявить на тебя свои права, - хищно произнес Герман. Я сглотнула. - Я не намерен тобой ни с кем делиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Так же, как и я, - выпалила я на пьяную голову и тут же об этом пожалела. - То есть я имела в виду, что у нас с тобой соглашение: пока между нами есть секс, с другими мы не спим, - спешно пояснила я, утопая в его объятиях. В глазах Германа появился странный блеск.

- Странно, но о других я вообще не думаю. Похоже я начинаю привыкать к тебе, - произнес он мне на ухо. Его тёплое дыхание опалило мою кожу, и я почувствовала, как по спине пробежал электрический импульс.

- И это плохо, - ответила я, ощутив, как низ моего живота наполняется горячей вязкой истомой.

- Ничего хорошего из этого не выйдет, - его длинные пальцы заскользили по моим ягодицам.

- Тогда нам стоит держаться друг от друга подальше, - задыхаясь от желания, выдохнула я, отстраняясь от Германа. - Соблюдать субординацию.

- Ни за что, - Герман сжал мои ягодицы и с силой притянул к себе. Я врезалась в его пах и ощутила животом его дикое возбуждение. Он наклонился ко мне и хищно впился в мои губы.

Мы целовались словно умалишенные в толпе танцующих людей. Пылко, жадно, страстно. Будто это был наш первый или последний поцелуй. Я судорожно прижималась к груди Германа, желая проникнуть к нему под кожу, раствориться в его крови и отравить его собой, чтобы он так же, как и я горел в агонии под названием "любовь". Я хотела взаимности. От Германа. От человека с куском льда вместо сердца. Разве я могла подумать тогда, когда он вошёл в ресторан, в котором я работала, и предложил мне переспать с ним за деньги, тем самым оскорбив меня, что через какой-то месяц буду так страстно и безумно его любить?

Любовь ли это?

- Лада, поехали ко мне, - оборвав наш поцелуй, Герман прижался к моему лбу. Хотелось наплевать на всё и уйти вместе с ним, но подруги... Подруги ведь важнее мужика, даже такого, как Герман.

- Нет, - я покачала головой. - Этот вечер я обещала своим подругам, - переводя дыхание, я оглянулась назад, но не увидела девчонок и забеспокоилась о том, что они могли решить будто я остаюсь с Германом, позабыв о них.

- Что ж, - невозмутимо сказал он. - Тогда увидимся позже, - лукавая улыбка расцвела на его чертовски красивом лице.

Герман выпустил меня из своих объятий и уверенной походкой направился в вип-ложу. Я вдохнула полной грудью воздух, а потом медленно выдохнула, приходя в себя и придумывая оправдание тому, что они сейчас видели.

Когда я дошла до нашего столика, девчонки весело болтали, попивая шампанское. Заметив меня, они не стали акцентировать внимание на увиденном и продолжили разговаривать, вовлекая меня в разговор.

- В общем, на следующей неделе мы с Гришей улетаем на Мальдивы, - сияя, сказала Марина. - Девочки, кажется, я влюбилась. В этот раз все серьёзно, - сердце заныло от щемящей тоски.

- Ты в прошлый раз так же говорила, а потом, когда мы пытались открыть тебе глаза, ты отвернулась от нас, - съязвила Рада. - Три месяца мы караулили тебя по очереди, чтобы ты, дурочка, с собой что-нибудь не сделала, - она отпила глоток шампанского из фужера.

- Кажется, я тоже, - тихо произнесла я, и даже несмотря на громкую музыку, долбившую своими басами виски, девочки меня услышали и ошеломленно посмотрели на меня.

- В него? - спросила Рада, имея в виду Германа.

- Да, - кивнула я.

- Ну, ты даёшь, мать! А я уже думала, что ты по девочкам. Что? - воскликнула подруга, увидев мой удивлённый взгляд. - Ты ведешь себя с парнями холодно и равнодушно. Всегда носишь джинсы и никогда не красишься. Независимая и молчаливая. Этакая а-ля лесбиянка, - призналась подруга. - Марина, не обижайся, но я думала, что Лада влюблена в меня, - Рада посмотрела на меня и заржала.

- Почему в тебя? - обиженно спросила Марина. - Я тоже красивая!

- Чего? - рассмеялась я.

- Ты вечно прикапываешься ко мне и все такое, - покраснела то ли от смеха, то ли от стыда подруга.

- Ты все не так поняла, - перестав смеяться, сказала я. - Я не прикапываюсь к тебе. Просто иногда ты бываешь слишком прямолинейна и ведешь себя грубо, и мне это не нравится.

- Наверное, ты права, - Рада стала серьёзной. - Иногда мне не хватает такта.

- Угу, это мягко сказано, - подхватила Марина.

- А кто вам ещё скажет правду, если не я? - возмутилась Рада. - Всё ради вашего же блага.

- Ну, конечно, - захихикала я, отпивая из бокала.

- Так, не уходим от темы, - хлопнула в ладоши Рада. - И давно ты влюблена в него? - её глаза пристально смотрели на меня.

- Наверное, уже месяц, - пожала я плечами.

- А он что? - поинтересовалась Марина, подсев ко мне ближе.

- Ничего, - хмыкнула я и увидела в глазах девчонок жалость. Мне стало противно от самой себя. Мне не хотелось, чтобы меня жалели. - Девочки, он мой босс. Я для него просто прислуга.

- Это вообще не помеха, - сказала Рада.

- И потом он ни с кем не заводит отношения. Зная все это, я все равно влюбилась в него, как дурочка, - призналась я.

- В такого попробуй не влюбиться, - усмехнулась Рада. - Тем более, находясь постоянно рядом с ним. Тебя напрягает то, что ты в него влюблена? Судя по вашему откровенному поцелую, ты многое нам не договариваешь, - подруга выжидающе посмотрела на меня.

Я промолчала. Хватит с меня на сегодня признаний. Я думала, мне станет легче, если я расскажу подругам о своих чувствах к Герману, но все стало только ещё запутаннее.

- Между нами ничего нет, - соврала я. - Сегодняшний поцелуй Германа застал меня врасплох, - взгляды девчонок прожигали меня насквозь, выискивая признаки вранья, но я открыто смотрела на них, веря в собственную ложь. - Возможно, он спутал меня с кем-то, - беспечно пожала я плечами. Девочки переглянулись.

- Дамы, это вам, - официант оборвал неловкое молчание, воцарившееся между нами, поставив на наш столик бутылку шампанского и вазу с фруктами.

- От кого? - поинтересовалась Рада, бросив на меня лукавый взгляд.

- Даритель пожелал остаться неизвестным, - ответил парень. - Приятного вечера, - улыбнувшись, он удалился.

Усмехнувшись, Рада бросила на меня загадочный взгляд. Марина стала оглядываться по сторонам.

- Наверное, это от Гриши, - счастливая улыбка появилась на лице подруги. - Какой же он заботливый, девочки! - она взяла бутылку и посмотрела на этикетку. - Он с ума сошел! Эта бутылка стоит целое состояние! - воскликнула Марина.

Рада метнула на меня вопросительный взгляд, но я лишь пожала плечами,

- Да, Маринка, похоже, не только ты влюбилась, - улыбаясь, я взглянула на подругу. - Только влюблённый может совершать такие безумия. Кажется, твои чувства взаимны, - я ощутила эйфорию от того, что моя подруга наконец-то счастлива и в надёжных руках.

- Я в этом не участвую, - откинулась на спинку дивана Рада. - Если он разобьёт тебе сердце, не приползай ко мне, чтобы я залечила твои раны, - фыркнула она.

Мой телефон завибрировал от входящего сообщения.

Герман: "

Приятного вечера, малышка. Не напивайся. У меня на тебя сегодня планы"

Мои щеки вспыхнули от смятения. Я подняла глаза наверх и увидела Германа, стоявшего возле перил. Засунув руки в карманы своих брюк, он, не отрываясь, смотрел на меня. Герман подмигнул мне, и уголки его губ растянулись в притягательной улыбке. По моему телу побежали мурашки. Я нервно сглотнула и перевела свой взгляд на подруг.

- Давайте попробуем, что пьют богачи, - Рада взяла бутылку и ловким движением откупорила её, затем наполнила золотистым напитком бокалы. - За нас, девочки!

Мы потянулись бокалами друг к другу и звонко чокнулись.

На шаг ближе

Уставшие и опустошенные мы с девчонками стояли на улице возле клуба, пытаясь вызвать такси. Прохладный ветерок обдувал наши мокрые от пота волосы и тела. Ноги гудели от сумасшедших танцев на каблуках. В голове стоял туман. Мне хотелось лишь одного - лечь и не двигаться.

Внезапно лёгкий пиджак заботливо лёг на мои плечи, и я, вздрогнув, обернулась назад. Герман возвышался надо мной будто некий исполин. В его темно-серых глазах сквозила усмешка. Девчонки, обратившись ко мне и не услышав ответа, посмотрели в мою сторону и замерли в удивлении.

- Смею предложить вам, прекрасные девушки, довезти вас до дома. С ветерком, - предложил Герман, очаровывая всех притягательной улыбкой.

Девчонки переглянулись, а я стояла вся пунцовая. Это было слишком. Нас не связывали никакие отношения, чтобы он мог так просто подойти к моим подругам и предложить им довезти их до дома, практически обнажая нашу тайную связь.

- Мы будем вам очень признательны, - кокетливо проговорила Рада, мило улыбаясь ему.

- Тогда прыгайте в машину, - Герман прошёл несколько метров и остановился возле чёрного автомобиля обтекаемой формы. Он был такой же опасный и быстрый, словно пантера. Герман элегантно открыл заднюю дверь машины, приглашая нас сесть.

Девочки лёгкой джазовой походкой (насколько это было возможно в их состоянии после четырех бутылок шампанского) заковыляли в сторону Германа. Я не хотя последовала за ними. Стараясь не удариться головой о проем, мои подруги весело и шумно расселись на заднем сидении. Я попыталась занять место рядом с ними, но Герман ловко закрыл передо мной дверь. Хитрая улыбка мелькнула на его суровом лице, и я почувствовала прилив жгучего тепла между ног.

- Садись вперед, - распахнув дверцу со стороны переднего пассажирского сидения, произнес он.

Спорить не было сил. Я устало плюхнулась в кресло и неожиданно для себя ощутила, каким оно было удобным и мягким. Моё тело с благодарностью растеклось в экстазе. Герман занял место водителя и прежде, чем завести мотор, заботливо пристегнул меня ремнем безопасности, скользнув кончиками пальцев по моей коленке. Я вздрогнула от внезапного электрического импульса, проскочившего по внутренней стороне моего бедра.

- Девушки, пристегнитесь, - посмотрев на моих подруг, предупредил их Герман.

- Зануда, - буркнула Рада, пытаясь найти ремень. - Да зачем он нужен? Я никогда не пристегиваюсь, - фыркнула она и, не справившись с ремнем, устало отбросила его в сторону.

Герман завёл мотор, и я поняла, автомобиль не зря напомнил мне быструю хищную кошку. Двигатель мягко замурлыкал под капотом, но под его мнимым спокойствием скрывался дикий зверь. Герман аккуратно выехал на дорогу и втопил. Девчонок отбросило назад. Они с визгом стали быстро пристегиваться, заставив Германа усмехнуться.

- Ну, куда едем? - весело спросил он, легко маневрируя между автомобилями.

- Ссс...строителей, 35, - чуть живая от страха проговорила Марина, боясь пошевелиться.

- Знакомый адрес, - хмыкнул Герман и с насмешкой посмотрел на меня.

- Герман, сбрось, пожалуйста, скорость, - попросила я, переживая за испугавшихся девчонок.

Автомобиль плавно замедлился и снова довольно замурлыкал, будто Герман гладил его брюшко.

- Ты совсем рехнулся? - первая пришла в себя Рада. Она всем телом вжималась в сидение, с опаской глядя на Германа.

- Я обещал довезти вас быстро, - невозмутимо улыбнулся Герман.

- До кладбища? - возмущенно взвизгнула подруга, заставив Германа рассмеяться.

- До дома, - парировал он. - Кстати, вот и он, - парень медленно остановил машину возле подъезда, и я увидела дом Марины. Безумец. Он домчал нас за пять минут, хотя путь был не близкий.

Девчонки нервно переглянулись и, быстро отстегнув ремни, ринулись на улицу.

- Рада, ты разве не поедешь домой? - взволнованно спросила я её, покинув салон.

- Не-а, еще одной бешеной гонки мое сердце не выдержит. Пожалуй, я останусь ночевать у Марины, - она заговорчески взглянула на Марину, та едва подавила смешок. Обе были в нервном возбуждении от быстрой езды. - Он, конечно, чертов красавчик, но будь с ним осторожна. Похоже с его головой не все в порядке, - шепнула мне на ухо Рада, приобняв меня. - А говорила, что между вами ничего нет, - она подмигнула мне. - Герман, спасибо, что подвез нас, - сказала подруга Герману.

- А у меня был выбор? - усмехнулся Герман.

- Ты прав, выбора у тебя не было. Мы идем в комплекте с Ладой, - рассмеялась Рада.

- Она шутит, - с нажимом проговорила я, зыркнув на подругу.

- А мне нравится: три по цене одной, - Герман заинтересованным взглядом скользнул по красивой фигуре Рады, и я от ревности сжала челюсти.

- Боюсь, ты нас не вывезишь, - дерзко ответила Рада. - Кишка тонка.

- Хочешь проверить? - хищно улыбнулся Герман, заставив Раду на мгновение опешить.

- Думаю, вам пора, девочки, - не выдержав, я многозначительно взглянула на девочек. - Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, - язвительно бросила Рада.

- Спокойной ночи, - повторила Марина следом за подругой, и они обе скрылись в подъезде.

- На счёт спокойной ночи обещать ничего не могу, - игриво произнес Герман и смерил меня обжигающим взглядом.

- Иногда ты бываешь редкостным придурком, - я раздраженно скрестила руки на груди.

- Значит, большую часть времени я адекватный? - Герман подошёл ко мне и, заключив меня в свои объятия, нежно поцеловал в нос.

- К сожалению, не могу ничего сказать по этому поводу, ведь мы видимся с тобой только по ночам, - хмыкнула я. Неприятный осадок от перепалки Рады и Германа бередил моё сердце.

- Ночь срывает с людей все маски, - его низкий голос заставил вибрировать моё тело. - Ты можешь быть уверена: в те минуты, когда мы остаёмся с тобой наедине, я настоящий. Ни грамма фальши, - Герман мягко коснулся моих губ. - Как погуляли?

- Будто ты не видел, - раздраженно ответила я.

- Не видел, - прохрипел он. - Ведь я не мог оторвать свой восхищенный взгляд от твоей аппетитной попки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мои щеки запылали румянцем. Я почувствовала, как злость моментально улетучилась, и мое лоно сжалось от возбуждения.

- Отлично, - сглотнула я. - Только я очень проголодалась, - смягчившись, призналась я, не понимая какого плана голод меня мучает. Герман рассмеялся.

- Поехали, накормлю, - он выпустил меня из своих объятий и, взяв за руку, потянул к машине. - Надеюсь, ты не привередлива в еде.

- Сейчас я готова съесть целого слона, - следуя за ним, ответия я.

- Слона жалко, - улыбнулся Герман. - Как насчёт вредной еды? Думаю, она не повредит твоей сексапильной миниатюрной фигурке, - остановившись возле машины, он притянул меня к себе за ягодицы и мягко коснулся моих губ.

<...>

Сидя на переднем сидении дорогущего автомобиля, я сжимала огромный бургер в руках, боясь испачкать салон соусом или капустой, которая непременно рассыпалась бы по полу.

- Почему ты не ешь? Пропал аппетит? - смерил меня обеспокоенным взглядом Герман. - Или такая еда тебе не по вкусу?

- Нет, боюсь загадить салон, - призналась я, рассмеявшись. - Стоит мне надкусить бургер, как кусочки капусты разлетятся во все стороны.

Герман наклонился к бургеру и откусил чуть ли не половину.

- Эй, ты че творишь? - я возмущенно скинула брови, очумело уставившись на Германа.

- Пока ты тратишь время на раздумья, всегда найдётся другой человек, который заберёт то, что могло принадлежать тебе, - рассмеялся он. - Кажется, я тоже голодный, - Герман снова наклонился, пытаясь отхватить кусок побольше. Я рванула руки вправо и стала жадно поедать бутерброд, уже не обращая внимания, будет ли капать соус или падать капуста.

Герман хохотал как бегемот, пока я усердно жевала булочку с двойной котлетой и мычала от удовольствия.

- Как тебе машина? - став серьёзным, спросил парень, следя за дорогой.

- Клафная, - ответила я с набитым ртом.

- Она твоя, - усмехнувшись, произнес Герман, заставив меня поперхнуться. Он бережно похлопал меня по спине, пока я не перестала кашлять.

- Что?

- Она твоя. Это мой подарок тебе на выпускной. Скажи, резвая малышка? - мальчишеская улыбка растянулась от уха до уха.

- Нет, - я замотала головой. - Это слишком...дорого для меня. Ты не можешь ...

- Могу и практикую, - Герман подмигнул мне, радуясь тому, что смог удивить меня.

- Это выглядит так, будто ты таким образом платишь мне за секс, - укорила я его.

- Глупости, - раздраженно бросил Герман. - Почему я не могу подарить тебе что-нибудь просто так?

- Потому что это неуместно. Мне неудобно принимать от тебя подарки.

Герман крепко сжал руль. Костяшки на его красивых пальцах побелели. Судя по заходившим желвакам на лице, он разозлился.

- Я понимаю, ты хотел сделать мне приятное, и я это ценю, но я не нуждаюсь в машине, - я помотала головой. - Лучше помочь тем, кто действительно нуждается в помощи, - я прикоснулась к его руке. - Продай эту машину и вырученные деньги отправь в детский дом, который мы с тобой посещали. Ты только представь, сколько всего можно сделать на эти деньги, - загоревшись идеей, воскликнула я.

- Дети ни в чем не нуждаются. Я об этом позаботился, - ответил Герман. - Но, если ты на самом деле будешь счастлива, отдав вырученные от продажи автомобиля деньги нуждающимся, то мы найдём способ как это сделать.

- Правда? - я метнула на него удивлённый взгляд. В груди стал разливаться трепетный восторг.

- Так я сэкономлю свои нервы, зная какой строптивой и упрямой ты можешь быть, - усмехнулся Герман.

- Неправда! Я не упрямая, - в шутку возмутилась я.

- Упрямее осла, - рассмеялся он. - Или ослицы. - Но именно это качество в тебе возбуждает меня больше всего.

- Значит, любишь трудности? - я смяла в руках крафтовый пакет.

- Люблю девчонок с характером, - взяв мою руку, он нежно поцеловал костяшки моих пальцев.

<...>

Последние искры умопомрачительного оргазма затихали в наших телах, уступая место приятной усталости и небывалой легкости. Нежась в тёплых объятиях Германа, я боролась с искушением остаться у него на ночь. Он гладил мою спину кончиками пальцев, выписывая различные узоры, а я, лежа на его груди, завороженно слушала биение его сердца и ощущала его горячее дыхание на своей коже.

- Мне нужно домой, - чмокнув его в губы, я не хотя села на кровати, ища глазами свое нижнее белье, раскиданное по полу.

- Останься, - Герман потянул на себя прядь моих волос.

- Не могу, - помотала я головой. - Завтра я собиралась сделать дома генуборку.

- Я отвезу тебя домой утром, - он выпустил локон и коснулся пальцами моей груди. От его прикосновения сосок моментально затвердел. Между ног сладко заныло. Герман приподнялся на локтях и прильнул к моим губам. - Впереди два дня выходных. Сделаешь свою уборку в воскресенье, - прохрипел он в мои губы. Через мгновение я лежала на спине, придавленная телом Германа. Его затвердевшая горячая плоть, прижавшись к моему лону, дразняще терлась о мои набухшие складки. Я обхватила ногами его тугие бедра, и Герман ворвался в меня, выдавив из меня рваный вздох.

- Умеешь ты уговаривать, - выдохнула я в его губы.

- Секрет в том, что ты сама не хотела уходить, - усмехнулся Герман, проникая в меня все глубже и глубже. - Какая же ты сладкая! Ох, черт! - остановившись на мгновение и наслаждаясь моментом, произнес он. - Хочу вечно находиться в тебе, - сорвалось с его губ. - Кажется, я совершенно обезумел, потому что постоянно думаю о тебе. Каждую секунду моей жизни, - от его признания по моему телу побежали мурашки. Сердце радостно подскочило в груди. Малюсенькая надежда быть любимой Германом перестала быть призрачной и расцвела буйным цветом. Он резко покинул меня, а затем так же резко вошёл и задвигался во мне жёсткими толчками, подтверждая каждое сказанное им слово действиями...

Сближение

Проведя время с Германом почти до обеда, я, окрыленная и счастливая,буквально влетела в подъезд. Ноги легко несли меня на нужный этаж, а на лице блуждала глупая улыбка. Добравшись до квартиры, я распахнула дверь и увидела в прихожей незнакомых женщин и застывшего в недоумении отца.

- Что случилось? - от страха по моей спине пробежал холодок. Я окинула недоверчивым взглядом непрошенных гостей.

- Здравствуйте. Не пугайтесь, пожалуйста. Мы из клининговой компании " Clean on", - обратилась ко мне одна из женщин.

- Но я не заказывала уборку, - я растерянно посмотрела на неё.

- Нас вызвал Герман Александрович, - улыбнулась женщина, и я напряглась. Какого черта он себе позволяет?

- Я вынуждена отказаться от ваших услуг. Мы в них не нуждаемся. Извините, что побеспокоили вас, - стараясь быть вежливой, сказала я и распахнула дверь.

- Но мы не можем уйти, потому что не выполнили работу, за которую нам уже заплатили, - женщина обеспокоенно посмотрела на меня.

- Можете. Деньги оставьте себе. Всего хорошего, - я показала рукой на выход.

- Герман Александрович предупреждал, что вы так отреагируете, и поэтому сказал не обращать внимания на ваши возражения и выполнять свою работу, - выпалила женщина. Мои брови взлетели вверх. Такой наглости я от него не ожидала.

Я вытащила телефон из сумочки и набрала номер Германа. Он ответил после первого же гудка.

- Уже соскучилась? - непринужденно спросил он.

- Какого черта в моей квартире находятся чужие люди? - вспылила я.

- Это клининговая компания, - будто издеваясь, невозмутимо ответил Герман.

- Мне плевать! Они отказываются покидать мой дом, потому что ты им сказал, чтобы они игнорировали меня, - процедила я сквозь зубы.

- Всё правильно, - спокойно подтвердил парень. - Пусть делают свою работу. В чем проблема?

- Проблема в том, что это мой дом и я не желаю видеть в нем посторонних людей, - разозлилась я.

- Просто позволь им выполнить то, что от них требуется. Это должен был быть приятный сюрприз для тебя, но все обернулось не так, как я предполагал, - хмыкнул он. - Расслабься и получай удовольствие, - усмехнулся Герман. - Мне пора. Кстати, утро было волшебным, - от последней фразы по моей коже побежали мурашки. - Постараюсь не думать о тебе, иначе не смогу работать, - усмехнулся Герман. - Хорошего дня, - он нажал отбой, оставив меня в растерянном состоянии.

Я с шумом выдохнула и повернулась к женщине. Она напряжённо посмотрела на меня, ожидая моего решения.

- Ладно, - после некоторых раздумий сдалась я наконец. - Делайте, что хотите.

- Хорошо, - растянулась в довольной улыбке женщина. - Будут какие-нибудь указания или пожелания? - она заискивающе посмотрела на меня.

- Нет, - помотала я головой. - Никаких.

- Хорошо, - кивнула женщина. - Девочки, работаем! - воодушевленно скомандовала она, и женщины разных возрастов засуетились по квартире, наполняя ведра водой, доставая тряпки и швабры, поднимая пыль и раздвигая и снимая шторы.

Я сняла туфли и направилась на кухню, чтобы не мешать масштабному действию, развернувшемуся в моем доме.

- Пожалуй, я пройдусь, - предупредил меня папа, заглянув на кухню, и скрылся в прихожей.

- Хорошо, - ответила я в пустоту.

Мне было неловко перед ним. Чужой человек распоряжался в его доме, а ему ничего не оставалось делать, как смириться с фактом происходящего.

Заварив себе кофе в большой чашке и устроившись на стуле, я стала любоваться высокими деревьями с изумрудной листвой за окном, погружаясь в приятные воспоминания нынешнего утра. Я с трепетом и тихим восторгом воспроизводила в памяти наши разговоры и нежные прикосновения, которыми мы одаривали друг друга, лежа в постели, и млела от дурманящих поцелуях, тая словно свеча.

Что бы не говорил Герман, у нас был роман. Бурный, страстный, запретный. Как бы он ни не хотел отношений, они у нас были. Не такие, как у многих пар, но все же были. Ведь любое взаимодействие между мужчиной и женщиной, будь то короткие интимные встречи или следующие после секса разговоры не о чем, считается любовной связью.

- Лада, это прислали вам, - я вздрогнула от внезапного появления женщины, руководившей рабочей группой. В руках она держала целую охапку нежно-розовых пионов.

- Мне? - удивилась я, вставая из-за стола. - От кого? - она лишь пожала плечами и протянула мне цветы.

Тяжёлые пышные бутоны легли на мои руки, и я ощутила восхитительный медовый аромат.

Когда первоначальное удивление прошло, я, конечно же, поняла от кого были цветы. Скрывая счастливую улыбку, я прижалась к пушистым головкам пионов и вдруг заметила записку.

"

Не сердись

" - гласила она, и мне стало невыносимо стыдно за своё поведение.

Действительно, почему я вспылила? Герман из лучших побуждений нанял работников, чтобы облегчить мне жизнь, а я повела себя как настоящая стерва.

Женщина стала тихонько удаляться из кухни, но я остановила её на половине пути.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Стойте! Как вас зовут? - поинтересовалась я, сжимая букет в руках.

- Людмила, - улыбнулась она смущенно.

- А отчество? - уточнила я.

- Владимировна, - ответила Людмила.

- Людмила Владимировна, я хочу извиниться перед вами за свою несдержанность и грубость. Я не привыкла видеть в своём доме посторонних людей, тем более собирающихся делать за меня мою работу, - я покраснела. - Спасибо вам и вашим коллегам за ваш труд.

- Вы меня нисколько не обидели, - усмехнулась Людмила Владимировна. - Я была готова к такому повороту событий. Будь я на вашем месте, я бы вообще всех взашей выгнала, разогнала бы метлой, - расхохоталась она.

- Спасибо за понимание, - улыбнулась я. На душе стало невероятно легко и радостно.

- И вам спасибо, - ответила женщина. - Постараемся закончить с уборкой побыстрее.

- Хорошо, - перебирая темно-зеленые листья пионов, сказала я.

Людмила Владимировна вышла из кухни, а я вытащила телефон и, наведя камеру на себя, сделала селфи. Отыскав имя Германа в списке контактов, я отослала ему фотографию и поблагодарила его за прекрасный букет.

Ответ не заставил себя долго ждать. Я, затаив дыхание, открыла сообщение.

Герман

: Ты все испортила ????

Я

: Прости?

Герман

: Мне удалось целый час после нашего расставания не думать о твоих прелестях, но стоило тебе отправить одно единственное фото, как оно разнесло все мои старания в пух и прах, заставив кровь прилить не туда, куда надо...

Я хихикнула.

Я:

И куда же?

Шутливо спросила я, прикусив нижнюю губу.

Герман

: Между прочим я сейчас на совещании, и мне необходим холодный рассудок как никогда ????, а я думаю лишь о том, как наклонил бы тебя над своим рабочим столом и без промедления вошёл бы в тебя во всю длину, чтобы жёстко трахнуть. Я бы врывался в твою восхитительную киску жадно, грубо и очень глубоко, чтобы ты запомнила каждый мой сантиметр, побывавший в тебе, а потом вспоминала меня, желая ещё больше.

Ох, черт! Я почувствовала, как мои трусики становятся влажными от дикого возбуждения. Я нервно заерзала на стуле, ощущая приятный дискомфорт между ног. Низ живота скрутило сладостной изнуряющей болью. Дрожь прокатилась по моему позвоночнику от затылка до копчика и знакомым теплом разлилась в глубине моего лона.

Я

: И что тебе мешает?

Лихорадочно сглотнув, написала я дрожащими руками. Сердце бешено стучало в груди, больно ударяясь об ребра.

Герман

: Десять мужиков, которые знают, как увеличить моё благосостояние ещё на несколько миллиардов ????

Я

: Что ж, это серьёзная причина)

Я расстроенно вздохнула.

Герман

: Сегодня вечером я улетаю на несколько дней в Дубаи на переговоры. Но перед этим я хотел бы увидеть тебя.

Глупая улыбка от уха до уха растянулась на моем лице. Моё тело завибрировало в предвкушении встречи с Германом.

Герман

: Как насчёт поужинать вместе? Например, в 6 часов в "Пикассо"?

Я радостно взвизгнула от переполнявших меня эмоций.

Я

: Почему бы и нет)

Герман

: Тогда заеду за тобой в шестом часу.

Я

: Хорошо)

<...>

Впервые мы вышли в свет вдвоем, и это оказалось для меня большим стрессом, ведь до этого дня мы встречались тайно. Я переживала, что нас могли сфотографировать и опубликовать наши снимки, поэтому сидела как на иголках, оглядываясь на окружающих. В отличие от меня Герман был спокоен. Он невозмутимо сделал заказ, а затем, положив свою ладонь на мою руку, произнес низким сексуальным голосом, от которого все моё нутро сжалось в томительный комок:

- Расслабься. Всем плевать на нас.

Умопомрачительная улыбка расцвела на его лице и я, действительно, позабыла на какое-то время обо всем на свете.

Мы беззаботно проболтали целый час, наслаждаясь великолепной едой и обществом друг друга, и не заметили, как Герману пришло время ехать в аэропорт.

Остановившись возле моего дома, мы целовались как сумасшедшие целых полчаса не в силах оторваться друг от друга. Страсть поглотила нас без остатка, лишая рассудка. Возможно, Герман опоздал бы на самолёт, если бы его заместитель не позвонил бы ему и не поторопил бы.

- Продолжим, когда вернусь, - чмокнув меня в нос, улыбнулся Герман.

- Хорошо, - поправляя платье, ответила я, еле сдерживая счастливую улыбку. - Счастливого пути, - я потянулась к ручке и, открыв дверь, вышла из машины.

Герман проводил меня долгим взглядом. Остановившись возле входной двери, я помахала ему рукой и вошла в подъезд, уже безумно скучая по нему.

Ящик Пандоры

Спустя неделю

Надоедливый звук будильника напомнил мне, что пора возвращаться в реальность. Я стала тянуться рукой до телефона, чтобы выключить ненавистную трель, и столкнулась с проблемой. Герман крепко обнимал меня за талию, притягивая к себе. Я попыталась освободиться из мёртвой хватки его тяжёлых рук.

- Куда собралась? - сонно прохрипел Герман, заскользив тёплой рукой по моему животу. Томительная нега разлилась по моему телу, и я нервно сжала свои бедра.

- На работу, - усмехнулась я, наслаждаясь затяжным обжигающим прикосновением. Лежала бы так вечно рядом с ним - подумала я и сразу осеклась. Никакого "вечно" не будет.

- Давай еще немного понежимся в уютной кроватке, - промурлыкал он, целуя меня в шею. От обволакивающих поцелуев Германа моя кожа покрылась мурашками.

- В кроватке? Ты видел свою кровать? - хихикнула я. - На ней легко могут уместиться штук пять топ-моделей Виктории сикрет.

- Почему-то с тобой она становится слишком тесной, - прижимаясь к моим ягодицам своими горячими бёдрами, прохрипел Герман. Его пальцы коснулись моего соска, и он, немедленно среагировав на ласки, возбудился, став твёрдым и упругим. Мое лоно сладко заныло от нестерпимого желания.

- Герман, - нервно дернулась я, стараясь не поддаваться его обволакивающим ласкам, изнывая от желания. - Мне, действительно, пора. Не хочу, чтобы кто-то увидел, как я выхожу из твоей спальни.

Ничего не ответив, Герман приподнялся на локте и, прильнув к моим губам, одарил меня глубоким чувственным поцелуем, нежно проводя пальцами по моим набухшим влажным складкам между ног. Застонав, я прикрыла глаза от сладкой истомы, еле сдерживаясь, чтобы не наброситься на Германа и полностью не утонуть в нем, позабыв обо всем на свете.

- Иди, - он резко отстранился от меня и, шумно выдохнув, лёг на спину, отстраненно глядя в потолок.

Не удостоив его даже взглядом, я встала с кровати и, натянув на себя пижаму, молча вышла из его комнаты, прихватив телефон.

Было ещё совсем рано, поэтому я не боялась столкнуться с кем-либо по пути в свою комнату. Успешно преодолев лестницу, я оказалась в своём крыле. Когда до двери моей комнаты оставалось пару метров, я услышала, как открывается дверь, ведущая в комнату Галины Ивановны. Вздрогнув, я понеслась как можно быстрее вперёд.

- Лада? - услышала я удивлённый голос экономки. - Ты чего в такую рань встала?

- Я ..- опешила я, краснея. - У меня разболелся живот, а воды, чтобы запить обезболивающее, в моей комнате не оказалось, - как можно жалостливее сказала я.

- Бедняжка, - посочувствовала мне Галина Ивановна. - Надеюсь, тебе станет лучше, - улыбнулась она.

- Я тоже надеюсь. Пойду, немного полежу, - я скрылась в своей комнате, чувствуя дикие укоры совести. Обманщица.

А если она догадалась? - вдруг пронзила меня мысль.

Галина Ивановна была умной женщиной и к тому же очень внимательной. Она могла заметить наши с Германом взгляды, наполненные ненасытным желанием, его случайные прикосновения ко мне, мои длительное пребывание в кабинете Германа, хотя я должна была просто отнести ему чашку кофе...

Я съежилась от стыда. Надо было быть аккуратнее. Крышесносный секс с Германом совсем затмил мой разум. Я забыла о том, что я должна быть осторожной, чтобы никто не узнал о нашей интрижке.

Раздевшись в ванной, я случайно взглянула на себя в зеркало и увидела здоровенный засос на шее. Сукин сын!

Надеюсь, Галина Ивановна не рассматривала внимательно мою шею, иначе все пропало. Хотя я всегда могу отмазаться, сказав, что это сделал мой парень, которого в действительности не существует.

Ну, я ему устрою! - разозлилась я, улыбаясь как дурочка своему отражению.

Слишком близкое общение с Германом очень хорошо на меня повлияло: моя кожа стала упругой и сияющей, моя грудь и попа подтянутыми. Любуясь собой в зеркале, я ощущала себя красивой, сексуальной и желанной. Я коснулась рукой своей груди и почувствовала, как внутри меня медленно разливается тягучее желание, чтобы Герман взял меня, наполняя дикой энергией, шепча пошлые слова, адресованные только мне. Я окончательно слетела с катушек. Нельзя впускать его в свое сердце. Он не тот, кому можно довериться - одернула я себя.

Приняв душ, я стала приводить себя в порядок. Схватив тональный крем, я нанесла его немного на засос и тщательно растушевала. Внимательно оглядев замазанное место, я осталась довольной результатом. Синяка было почти не видно.

Нацепив на себя униформу, я вышла из комнаты и столкнулась с Алиной.

- О, привет! - улыбнулась она.

- Привет, - ответила я.

- Как спалось? - поинтересовалась Алина, разглядывая меня.

- Хорошо, правда, под утро разболелся живот, - соврала я. Врать, так врать до конца.

- Сочувствую, - наигранно произнесла девушка. - А я сегодня что-то плохо спала, - хмыкнула она. - То и дело просыпалась. Наверное, полнолуние, - загадочно проговорила Алина.

- Не знаю, - пожала я плечами. - Я спала, как убитая.

- Верю, верю, - лукавая улыбка появилась на её лице. - В конце дня ты, наверное, с ног валишься.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- А ты нет? - задала я ей встречный вопрос.

- В отличие от тебя, я работаю только днем, - иронично заметила она, и моё лицо вспыхнуло от стыда.

- Что ты имеешь в виду? - я резко остановилась и преградила ей путь.

- Ты прекрасно понимаешь, о чем я, - усмехнулась она и, обойдя меня, продолжила путь.

- Нет, не понимаю. Объясни, - прошипела я, шагая рядом с ней.

- Лада, ты хорошая девчонка. Не ввязывайся в это, - доброжелательным тоном сказала она. - Не совершай ошибок Милы.

- Не беспокойся, Петя не в моем вкусе, - улыбнулась я.

- Причём тут Петя? - удивилась Алина. - Мила спуталась с Германом Александровичем и забеременела от него. Узнав об этом, он избавился от неё, уволив.

Меня будто окатили ледяной водой, а потом бросили в чан с кипятком. Я вдруг осознала, как глупо вела себя все это время, начисто позабыв о своей гордости и чести.

- Спасибо, Алина, за информацию, но она мне ни к чему, - проговорила я скучающим видом. - Я не собираюсь заводить интрижку с боссом. У меня есть парень, и я его очень люблю. Возможно, скоро мы с ним поженимся.

- О! Извини, а я подумала, что ты положила глаз на Германа, - смутилась Алина, явно радуясь тому, что её предположения не подтвердились.

- Он не в моем вкусе. Слишком брутальный и грубый, - фыркнула я как можно правдоподобнее, а внутри меня клокотал вулкан.

- Он чертовски хорош, - промурлыкала Алина мечтательно.

- А может, это ты положила на него глаз? - пошутила я, усмехнувшись, но на душе почему-то стало мерзко, хотя нас с Германом связывал лишь секс.

- Возможно, - хитро улыбнулась Алина.

- Думаю, у тебя есть все шансы, чтобы обратить на себя его внимание, - хмыкнула я.

- Ты так считаешь? - встрепенулась она.

- Я уверена, - улыбнулась я, начиная испытывать чувство ревности. С какой стати?

<...>

Сегодня на завтрак Галина Ивановна приготовила глазунью с помидорами. Самое то для восполнения белка - подумалось мне, и я не смогла сдержать смешок.

- Живот перестал болеть? - аккуратно накладывая яичницу на белоснежную тарелку, внимательно посмотрела на меня она.

- Да, спасибо за заботу, - ставя тарелку на поднос, ответила я.

- В последнее время у тебя уставший вид, Лада, - протягивая мне чашку с кофе, сказала Галина Ивановна. - Ты случайно не заболела? - её брови нахмурились.

- Нет, просто по ночам плохо сплю, - хмыкнула я. И это было правдой. Герман выжимал из меня соки, и мы засыпали лишь под утро. - Но думаю, с сегодняшнего дня наконец начну высыпаться, - улыбнулась я, сглотнув горечь от осознания того, что должна прекратить ночные встречи с ним. Галина Ивановна непонимающе посмотрела на меня. - Я нашла отличное снотворное. Оно не вызывает привыкание, а на утро ты просыпаешься как огуречик, бодрый и полный сил, - уточнила я, и лицо женщины просветлело.

- Сказать честно, иной раз я сама этим грешу, - рассмеялась она. - С возрастом спокойный сон только снится, - женщина поставила на поднос тарелку с тостами, намазанными манговым вареньем. - Можешь отнести.

<...>

Шагая по коридору с подносом в руках, я размышляла над словами, сказанными Алиной и пыталась понять, насколько они правдивы. Я знала, что Герман может быть бессердечным, он и был бессердечным. Но неужели он мог поступить так жестоко с девушкой, которая ждала от него ребёнка? Просто уволить и забыть о её существовании. Верить не хотелось, но факты были на лицо.

Я появилась в столовой и увидела, как Герман сосредоточенно печатает что-то в телефоне. Судя по выражению его лица, возникла какая-то проблема, которую необходимо было срочно решить.

- Доброе утро, Герман Александрович, - я неслышно подошла к нему и, поставив поднос на стол, стала расставлять перед ним тарелки с завтраком.

- Доброе утро, Лада, - отложив телефон в сторону, улыбнулся он, игриво коснувшись пальцами моего бедра. - Какие планы на выходные?

- Думаю, потусоваться с подругами в клубе, - отпихнув его руку, невозмутимо проговорила я. - Познакомиться с каким-нибудь симпатичным парнем, - я взяла поднос в руки и сделала шаг назад.

- Познакомиться с парнем? - улыбка исчезла с его лица. Он холодно посмотрел на меня.

- Да, почему бы и нет, - я игриво пожала плечами, беззаботно улыбнувшись.

- Нет, - желваки заиграли на его лице. - С парнями нужно быть аккуратнее. Помыслы некоторых из них не всегда чисты, - процедил он. Его взгляд стал мрачнее тучи.

- Кому, как ни вам, об этом знать лучше, - хмыкнула я. - Приятного аппетита, Герман Александрович, - взъерепенев его, я поспешила удалиться, оставив Германа на едине со своей злостью.

Не знаю, что двигало мной. Наверное, стало обидно за Милу, которую он выгнал на улицу беременную.

Полуправда

То, что я узнала от Алины, не давало мне покоя. Собрав всю грязную посуду, я включила кран. Я тщательно терла сковородку, размышляя о том, какой Герман козёл. Выгнать беременную от него женщину на улицу было самым немужским поступком. Как он мог так поступить? Для него нет ничего святого. Безжалостный эгоист!

Хотя, если подумать, это было понятно с самого начала. Я знала, какой он мудак, и все равно связалась с ним, потому что не смогла устоять перед его магнетизмом, сумасшедшей харизмой, перед его бешеным обаянием. Мне захотелось быть завоеванной им и погибать под испепеляющими поцелуями, всецело принадлежать ему. Хотя бы на время. Жаркая волна пробежала по моему позвоночнику.

Я вошла в спальню Германа и, увидев двухспальнюю кровать, нервно сглотнула, вспомнив, что мы вытворяли на ней прошлой ночью. Смятые простыни, измученное одеяло хранили следы нашей жгучей страсти, необузданного вожделения. Мы умирали и возрождались вновь. Сотни раз. Я никогда не думала, что смогу испытывать к мужчине такие сильные чувства. От малейшего прикосновения его пальцев к моей коже я вспыхивала, как спичка и сгорала дотла. Боже, дай мне сил покончить со всем этим ради моего же блага.

Подойдя к кровати, я поднесла подушку к носу, желая вдохнуть будоражащий кровь запах Германа, почувствовать его на себе. Незабываемое сочетание грейпфрута, кедра и кожи заполнил мои мысли, и я ощутила покалывание в набухших соскам.

- Что происходит, Лада? - внезапно услышала я голос Германа за спиной. Обернувшись, я увидела его потемневший взгляд: глаза приобрели мрачный холодный серый цвет.

- Я собираюсь снять постельное белье и отнести его на стирку, - беспокойно теребя подушку в руках, проговорила я.

- Ты знаешь о чем я, - Герман закрыл дверь на замок и стал медленно приближаться ко мне.

- Понятия не имею, - отвернувшись, я потянула на себя простыню.

Герман схватил меня за запястье, заставив повернуться к нему. Он пристально посмотрел в мои глаза.

- Говори, что не так, - приказным тоном сказал он.

- Все не так, - выдернула я свою руку из его мёртвой хватки. - Мы слишком далеко зашли, Герман. Я хочу прекратить наше близкое общение.

- А моё мнение не учитывается? - Герман сделал шаг вперед, и моя грудь коснулась его.

- Если один человек не хочет, значит, второму ничего не остаётся, как смириться с решением, - еле дыша, произнесла я.

- А ты не хочешь, значит, - его губы приблизились ко мне и скользнули по моим.

- Не хочу, - зажатая между кроватью и Германом, ответила я.

- Точно? - снова поймав мои губы, он жадно впился в них, проталкивая свой язык в мой рот. Я сжала губы, пытаясь сопротивляться его поцелую, но Герман, схватив меня за затылок, притянул с силой и обрушился на меня чувственным глубоким поцелуем. Его пальцы скользнули на мою грудь и стали расстегивать маленькие пуговицы моего платья. Расправившись с ними, он высвободил мою грудь из чашечек бюстгалтера и прильнул к ним, осыпая поцелуями. - Скажи, что не хочешь меня, - между поцелуями иступленно говорил он.

- Не хочу, - не в силах сопротивляться его ласкам, шептала я.

Заскользив языком по возбужденному соску, Герман взял его в рот и стал жадно посасывать, выворачивая мою душу наизнанку. Он потянул за пояс моего фартука, и, ослабив мою талию, фартук упал к его ногам.

- Герман, не надо. Прошу тебя, - слабо отталкивая его, прохрипела я. - Пожалуйста.

- Врунья, ты хочешь меня так же, как и я тебя, - смяв подол моего платья, он одним рывком снял с меня трусики и заскользил рукой по уже влажному треугольнику. Горячая волна пронзила меня с головы до ног, и я сдалась без боя.

Подняв меня на руки, Герман уложил меня на кровать и, раздвинув мои ноги, притянул к себе. Встав на колени, он прижался губами к моему лону и нежно заскользил языком по моим складкам, заставляя моё тело дрожать. Я утопила свои пальцы в его волосах и стала тянуть их на себя, тая от невыносимого наслаждения.

- Боже...Боже...Герман, - застонала я, когда его рот стал посасывать мой клитор.

Герман провел пальцами по моей киске, а затем погрузил один из них в меня, продолжая лизать меня, будто я была самым вкусным мороженым на свете. Я выгнула спину от удовольствия. Герман жадно входил в меня пальцем, поглаживая мой животик.

- Ты все ещё не хочешь меня? - спросил меня он, погружая в меня ещё один палец.

- Нет, - обхватив его шею ногами, выдохнула я. - Я. хочу. тебя. - я почувствовала, как электрические импульсы оргазма начинают насквозь пронизывать моё тело, и через мгновение меня накрыла взрывная волна. - Аааа....аааа...аааа....Боже мой! ....аааа - я содрогалась в экстазе, полностью потеряв контроль над собой.

Перестав ласкать меня, Герман растегнул ширинку и, вытащив член, резко вошёл в меня, выдавив из меня громкий стон, и неистово задвигался во мне.

- Да, моя девочка, - с каждым глубоким толчком твердил он, хватая зубами мои губы. - Какая..же...ты... сладкая....- рычал Герман, сминая меня под собой.

Вторая волна оргазма не заставила себя долго ждать. Она навалилась на меня неистовым цунами, оглушающей мощью, будто конец света. Я судорожно стонала, боясь умереть от невыносимого блаженства, сотрясаясь каждой клеточкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Герман постанывал со мной в унисон, извергаясь в меня. Я ощущала его мощную пульсацию в себе, его сумасшедший запах на себе и понимала, что не в силах сопротивляться ему, пока он рядом. Мы были двумя магнитами, притяжение которых невозможно остановить. Мы были горизонтом, который было невозможно разделить.

Тяжело дыша, Герман рухнул на меня без сил, не покидая моего лона, уткнувшись в моё плечо. Несколько минут мы лежали оглушенные и опустошенные, не шевелясь.

Первым пришёл в себя Герман. Выйдя из меня, он одарил меня нежным поцелуем и перекатился на спину.

Я села на кровать. Поправив грудь, я застегнула пуговицы на платье, натянула трусики и, завязав фартук на талию, пошла в ванную. В зеркале я встретила раскрасневшуюся девушку с растрепанными волосами. Её глаза сияли ярче звёзд на ночном небе, а губы были подобны красным макам. Она казалась моложе и красивее. И этой девушкой была я.

Умывшись, я поправила причёску и, проверив, все ли в порядке с одеждой, и вышла из ванной.

Герман продолжал лежать на кровати. Одетый в белоснежную рубашку со спущенными штанами. Его волосы разметались на матрасе. Подавив смешок, я подошла к нему.

- Герман Александрович, кажется, вы опаздываете на работу, - напомнила я ему, взяв подушку в руки, чтобы снять с нее наволочку.

- Почему ты хотела прекратить наше общение? - он повернул голову в мою сторону, и я снова увидела глаза цвета океана, спокойного и невозмутимого.

- Потому что это может привести к некоторым последствиям, - хмыкнула я, бросив снятую наволочку на пол.

- К каким, например? - непонимающе спросил меня Герман.

- Например, я могу забеременеть, - я уставилась на него, чтобы поймать его реакцию.

- Но этого ведь не произойдёт, - Герман встал с кровати и натянул брюки, заправляя рубашку. - Ты ведь контролируешь этот вопрос, - он пристально посмотрел на меня.

- А что, если нет? - разозлилась я.

- Наше небольшое приключение исключало вероятность того, что ты можешь забеременеть. Мы оба хотели получить удовольствие, удовлетворить свои потребности, - Герман посмотрел на наручные часы. - И это нам успешно удаётся, - усмехнулся он. - Если вдруг все же что-то пойдёт не по плану, - его взгляд стал колючим и холодным. - мы решим проблему.

- И каким же образом? - фыркнула я, злясь, в первую очередь, на себя за то, что пошла на поводу своих желаний, игнорируя доводы разума. - Уволишь меня, как Милу?

Герман застыл на месте.

- Если ты будешь такой же дурой, как она, то да. Я поступлю с тобой точно так же. Но думаю, с тобой не возникнет подобных проблем, - уголки его губ приподнялись в лёгкой обольстительной улыбке. - Хороших выходных. Буду скучать, - он поцеловал меня в лоб и, развернувшись, вышел из спальни.

Судьба

Мы с девчонками буквально ворвались в ночной клуб и сразу же влились в весёлое безумие, царившее на танцполе. Выпитое дома вино вовсю играло в наших венах, вселяя в нас уверенность в себе, раскрепощенность, чувство свободы и безудержного счастья. Каждая из нас отдавалась без остатка грохочущей из колонок музыке, подпевая знакомые слова. Завтра мы проснёмся с охрипшими голосами, потекшим лицом и ужасной головной болью, но сегодня нам было все равно. Мы веселились здесь и сейчас, не вспоминая о прошлом, не думая о будущем.

Первой выдохлась я. Стараясь забыть события, пережитые мной утром, я заливала в себя бокалы один за другим и теперь кое-как стояла на ногах. Качаясь на каблуках и в миниюбке (это, кстати, была идея Марины - одеться как "шлюшки"), я медленно, но верно направилась к барной стойке.

Пока я шла, то и дело чьи-то руки пытались утянуть меня снова на танцпол, но я мужественно отказывалась и продвигалась дальше. Наконец, преодолев расстояние между танцполом и баром, по чистой случайности я нашла свободный стул, чему была несказанно рада. Уместившись на него, я достала сигареты из сумочки и закурила. Первая же затяжка ударила мне в голову, и я, почувствовав подступающую тошноту, потушила сигарету в пепельнице. Подняв глаза, я попыталась привлечь внимание официанта. Он сновал от клиента к клиенту и не замечал меня.

- Молодой человек! - стараясь перекричать музыку, обратилась я к парню, который смешивал очередной коктейль.

Он сосредоточенно посмотрел в мою сторону.

- Можно мне обычной воды в бутылке? - я протянула купюру.

Парень, кивнув, улыбнулся. Справившись с коктейлем, он ловко схватил бутылку из холодильника и протянул мне.

- За счёт заведения, - подмигнул он мне и принял следующий заказ.

Удивившись такому поступку, я открыла бутылку и сделала несколько глотков. Холодная вода с привкусом лимона прокатилась по моему горлу, и мне стало легче. Я посмотрела на танцпол. Мои девчонки продолжали двигаться в такт музыки. И откуда у них было столько энергии?

- Привет, - приятный мужской голос заставил меня обернуться.

Рядом со мной сидел парень приятной наружности. В чёрной рубашке и брюках он выглядел сексуально. Карие глаза, не отрываясь, смотрели на меня.

- Привет, - настороженно ответила я.

- Можно я составлю тебе компанию? - спросил парень, улыбаясь. Я заметила ямочки на его щеках.

- Как хочешь, - пожала я плечами.

- Ты пришла одна? - поинтересовался парень, продолжая смотреть на меня оценивающим взглядом.

- Нет, с подругами, - ответила я, указав на танцпол.

- А я один, - улыбнулся он. - Давид, - парень протянул мне руку.

- Лада, - я взяла его за кончики пальцев и слегка тряханула руку.

- Красивое имя, и ты красивая, - Давид сказал избитый комплимент, и я чуть не закатила глаза. Его взгляд опустился на мою грудь, которая была готова вывалиться из глубокого декольте. Зачем только я послушала Марину?

- Спасибо, - сделав ещё один глоток воды, сказала я.

- Хочу тебя угостить. Что ты будешь? - Давид придвинулся ко мне.

- Спасибо, но мне на сегодня хватит, - улыбнулась я, глядя на него. Я осознавала, что он пытается склеить меня. Ради этого я сегодня и шла в клуб. Чтобы познакомиться с кем-нибудь и забыться. Но, глядя на Давида, я понимала, что ему далеко до Германа.

- Думаю, от слабенького коктейльчика хуже не будет, - он подмигнул мне, улыбаясь.

- Спасибо, но я не хочу, - чуть твёрже ответила я. - Мне приятно твоё внимание и все такое, но продолжения не будет. Не трать свое время и обаяние на меня. Надеюсь, я понятно выразилась? - я пристально посмотрела на него.

- Не горячись, - усмехнулся он. - Я просто хотел быть галантным джентльменом. - Я не ставил перед собой цель подцепить тебя.

- Ясно, - покраснела я. - Извини, если нагрубила.

- Пустяки, - насмешливо сказал он.

В этот момент Марина набросилась на меня сзади.

- Лада, куда ты пропала? - возмущенно сказала она и, увидев Давида, округлила глаза. - Ой, простите, я вам помешала.

- Не помешала, - смутилась я. - Это Марина, моя подруга, - улыбнувшись, я показала на Марину. - Это Давид.

- Приятно познакомиться, - загадочно улыбнулась Марина. - Мы столик заняли вон там. Если что не теряй нас, - она подмигнула мне.

- Марин, я, наверное, поеду домой, - почувствовав головокружение и усталость, сказала я. - Попрощайся с девчонками за меня, пожалуйста.

- Так рано? - она возмущенно посмотрела на меня, но, зная, что меня бесполезно уговаривать, осеклась. - Ну, как знаешь. Как доберёшься до дома, обязательно позвони, - Марина обняла меня.

- Хорошо, - обнимая её в ответ, проговорила я. - Хорошего вам вечера.

Марина удалилась, оставив меня с Давидом.

- Приятно было познакомиться, - вставая со стула, произнесла я.

- Давай я тебя провожу, - предложил Давид, улыбаясь.

- Не утруждай себя, - улыбнулась я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Хотя бы до такси, - не унимался парень.

- Правда, не стоит, - стала отказываться я.

- Я все-таки провожу до машины, - вставая со своего места, сказал он.

- Ну, хорошо, - вздохнула я. - Только до машины, - навязчивое внимание Давида начинало меня напрягать.

Я двинулась к выходу, Давид последовал за мной. Выйдя на улицу, я вдохнула прохладный воздух и сразу же прочувствовала степень своего опьянения. Я была в дрова. Головокружение усилилось, и я стала терять равновесие. Давид вовремя подхватил меня и повел к машине.

- С тобой все в порядке? - поинтересовался он.

- Просто голова закружилась, - стараясь глубоко дышать, чтобы меня не стошнило, ответила я.

Давид подошёл к одной из машин и, открыв дверь, усадил меня на заднее сидение.

- До встречи, Лада, - улыбнулся он.

- До встречи, - бросила я, откинувшись на спинку сидения. - Дорожная, 25, - сказала я водителю такси и прикрыла глаза.

Автомобиль плавно тронулся с места.

- Славно погуляла? - донесся до меня знакомый голос.

Я резко открыла глаза и посмотрела на говорившего. Герман насмешливо смотрел на меня, прожигая своим острым взглядом.

- Ты? Как ты здесь оказался? - возмутилась я, отодвинувшись к двери.

- Судьба, - усмехнулся он.

- Какая к черту судьба? - повысила я голос. - Ты следил за мной!

- Не выдумывай, - недовольно хмыкнул Герман. - Я был в клубе с партнёрами, когда ты появилась со своими подружками.

- Врёшь! - осекла его я.

- Заметив в каком ты состоянии, решил понаблюдать за тобой. Для пущей уверенности я подослал к тебе Давида, своего помощника, - сказал невозмутимо он, и у меня обвисла челюсть.

- Что ты сделал? Какого черта, ты лезешь в мою жизнь? - разозлилась я. Тошнота подошла к горлу, и я поняла, что меня вот-вот вырвет. - Останови машину! - прошипела я, но машина продолжала ехать. - Герман, останови машину, меня сейчас стошнит, - закрыв рот рукой, пробурчала я.

Автомобиль резко остановился, и я, распахнув дверь, бросилась на улицу. Увидев кусты, я побежала к ним. Добравшись до места, я ощутила позыв рвоты. Я успела лишь согнуться, как из меня стало выходить все, что я ела и пила за весь день. Герман подошёл сзади и, собрав мои волосы одной рукой, стал терпеливо ждать, когда мне станет легче, придерживая меня другой за живот. Мой желудок содрогался от спазмов, горло жгло от желчи, а я вся в слезах и соплях стояла согнувшись, проклиная себя за то, что так много выпила. Как же мне было стыдно перед Германом!

Когда наконец мне стало немного легче, я выпрямилась и увидела обеспокоенный вид Германа.

- Тебе лучше? - протягивая мне белоснежный платок, озабоченно спросил меня он.

- Да, спасибо, - тихо ответила я, взяв платок и приложив его к губам.

- Поехали домой, - убирая мои волосы назад, сказал Герман, неотрывно глядя на меня.

- Поехали, - вздрогнула я от холода. Герман, заметив это, снял свой пиджак и накинул его на мои плечи.

- Алкоголичка, - усмехнулся он, приобнимая меня за талию. Всего лишь одно его прикосновение, и я снова ощутила, как многочисленные бабочки зашевелилась в моем животе.

Другой

Моя голова покоилась на плече Германа, а его рука крепко обнимала меня за талию. Мы ехали будто влюбленная парочка, хотя нас связывал лишь необузданный секс. Я вдыхала аромат его одеколона, запах его тела и наслаждалась близостью наших тел, мнимой романтикой, возникшей между нами случайно.

Автомобиль плавно остановился, и я будто очнулась ото сна. Отодвинувшись от Германа, я взялась за ручку и, открыв дверь, вышла из машины. Однако каково было моё удивление, когда я не увидела своего старого обшарпанного дома. Вместо него передо мной возвышались небоскрёбы.

- Герман, ты ведь собирался отвезти меня домой, - растерянно произнесла я, повернувшись к нему.

- Да, домой к себе, - усмехнулся Герман.

- Нет, отвези меня ко мне домой, - разозлилась я.

- Отвезу завтра, - приближаясь ко мне, ответил он. - Сегодня останешься у меня.

- Герман, - я скрестила руки на груди. - У меня выходной, и я не подчиняюсь твоим приказам.

- Это не приказ, - касаясь пальцами моих бёдер, прохрипел Герман. - Это просьба, - он схватил меня за ягодицы и мягко притянул меня к себе. От этого движения у меня сперло дыхание. - Пошли домой, - поцеловав меня в лоб, он взял меня за руку и потянул за собой.

<...>

Вглядываясь в огромное зеркало, висевшее в лифте, я чуть не умерла со стыда. Потекшая тушь, размазанная губная помада, взлохмоченные волосы. Вспомнив странный взгляд консьержа, я поняла, что его удивило - Герман никогда не приводил к себе таких страшилищ, как я. Хотя, я уже дважды была здесь и выглядела точно так же. Приступ смеха настиг меня внезапно, и я рассмеялась, как дурочка.

- Что тебя рассмешило? - заинтересованно спросил Герман, стоя напротив меня.

- Знаешь, это уже становится традицией, - улыбаясь, сказала я. - Ты уже в третий раз приводишь меня к себе домой в таком виде. Консьерж начинает косо на тебя посматривать, все ли с тобой в порядке, - рассмеялась я. - раз приводишь домой такое чудовище, как я, когда можешь обольстить любую красотку с твоими-то деньгами.

- Начнем с того, что ты не чудовище, - в его голосе прозвучали металлические нотки. - Ты не представляешь себе, насколько ты прекрасна, - не отрывая своих глаз от моих губ, произнес Герман. Я ощутила, как низ моего живота наполняется теплом и нежностью к нему. - Ты единственная девушка, которую я приводил сюда, - уголки его губ приподнялись в лёгкой улыбке. - Это моё холостяцкое убежище, куда не ступала ни одна женская нога, не считая тебя и уборщицы.

- Шутишь? - удивилась я.

- Поэтому он так странно посмотрел на тебя, - усмехнулся Герман.

- О, - покраснела я.

Что все это значит? Я стала ему ближе, чем все остальные женщины, с которыми он спал? Бред.

Двери лифта распахнулись перед нами, и Герман пропустил меня вперёд. Шатаясь на каблуках, я вышла в холл и увидела единственную дверь на всем этаже. Я вопросительно посмотрела на Германа.

- С дверью не ошибёшься, - рассмеялся он, направившись к ней.

Честно говоря, в первый раз у меня не было времени рассмотреть здесь все хорошенько. Моей единственной мыслью было сбежать отсюда. А во второй раз нам с Германом было не до того. Мы были поглощены друг другом.

- Проходи, - открыв дверь, Герман пригласил меня во внутрь.

Я перешагнула порог и оказалась в просторном холле, белоснежном сверху до низу.

- Я вижу, ты тащишься от белого цвета, - усмехнулась я, снимая ненавистные туфли.

- С помощью него я пытаюсь обелить себя, - рассмеялся он, закрыв дверь. - Проходи, не стесняйся. Будь как дома, - хмыкнул Герман, ослабляя галстук на шее.

- Вряд ли получится, - хихикнула я. - Моя квартира меньше, чем твоя прихожая, - внезапно зазвонивший телефон прервал меня.

Я вытащила телефон из сумки и, увидев имя Марины, выругалась. Я совершенно забыла, что обещала ей позвонить.

- Да, Марин, - ответила я на звонок.

- Ты дома? - взволнованно спросила она.

- Я дома, не переживай. Извини, что не позвонила. Забыла, - закусив губу, сказала я.

- С тобой все хорошо? Ты с Давидом ушла? - понижая голос, полюбопытствовала подруга.

- Да, со мной все хорошо, и нет, я ушла не с ним, - покраснела я, глядя в пустой коридор. - Марин, мне неудобно сейчас разговаривать. Созвонимся завтра.

- А говорила, что не с ним, - фыркнула Марина. - Ладно, завтра созвонимся, и ты мне обо всем расскажешь, - хихикнула она.

- Нечего рассказывать, - оборвала я её. - Спокойной ночи, - я выключила телефон.

Сняв пиджак с плеч, я пошла по коридору, ощущая спасительную прохладу пола. Мои ноги говорили им спасибо.

- Герман, - позвала я хозяина квартиры, но он не откликнулся. - Герман.

Дойдя до конца коридора, я оказалась в спальне, большую часть которой занимала огромная кровать. Но в ней никого не оказалось. Я вышла обратно в коридор и стала смутно вспоминать, где что находиться.

- Заблудилась? - усмехнулся Герман, успевший переодеться. Теперь на нем были спортивные штаны и футболка. Он выглядел домашним и уютным, что было для него несвойственным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты не думал раздавать своим гостям путеводители, чтобы им было легче ориентироваться в твоем доме? - хихикнула я, пошутив.

- Это ни к чему. Здесь никто не бывает, - хмыкнул он.

- Точно! Я забыла, что это твое холостяцкое убежище, - иронично заметила я.

- Хочу напомнить, если вдруг ты забыла: ванная находится напротив спальни, - улыбнулся Герман. - Там ты найдёшь все необходимое: чистое полотенце, халат. А я пока приготовлю тебе чай, - с этими словами он направился прямо по коридору и исчез в предпоследней двери слева, оставив меня с открытым ртом от удивления.

Что с ним случилось? Почему он такой ... заботливый? Поведение Германа меня пугало. Я привыкла видеть его жёстким, грубоватым и высокомерным, холодным и невозмутимым.

И лишь когда мы занимались с ним сексом, Герман становился горячим и диким. Необузданным и страстным. Он был со мной нежным, внимательным и чувственным, но в то же время напористым и ненасытным. Мне казалось, что я вижу его настоящую натуру, но сейчас...

Сейчас он был абсолютно другим. Живым.

<...>

Обернув волосы полотенцем, я накинула на себя халат, который был слишком большой для меня, и, собрав свою одежду, выскользнула из ванной. Оставив свои вещи на стуле в спальне, я направилась на кухню.

Герман что-то готовил. Готовил?

Я удивленно замерла на месте и с любопытством стала наблюдать за ним. Он ловко наливал половником тесто на сковородку идеальными кругами, а затем, немного подождав, пока блины подрумянятся, умело переворачивал их.

- Расскажешь Галине Ивановне, что я умею готовить, я тебя убью, - рассмеялся Герман.

- Я буду шантажировать тебя этим, - рассмеялась я в ответ.

- Я знал, что пригрел на шее змею, - усмехнулся Герман. - Присаживайся.

Я взглянула на стол и увидела чашку чая с лимоном и снова не смогла сдержать улыбки. Сев на стул, я осторожно поднесла чашку к губам и отпила глоток.

- Ешь, - Герман поставил передо мной тарелку с ароматными блинами.

- Я боюсь тебя, - призналась я. - Мне кажется, что у тебя раздвоение личности, - я пристально посмотрела на него.

- Возможно, - в его глазах появился странный блеск.

- Мне пора делать ноги?

- В этом халате ты далеко не убежишь, - рассмеялся он.

- Да уж, - хихикнула я, взяв блинчик с тарелки. - Ммм, как вкусно! - восхитилась я, откусив кусочек.

- Не разговаривай с набитым ртом, - предупредил меня Герман, и я на мгновение увидела прежнего Германа. - Кушаем и спать. Завтра рано вставать, - загадочно произнес он, и я вопросительно посмотрела на него. - У меня для тебя сюрприз.

- Я сплю что ли? - я демонстративно ущипнула себя и ойкнула. - Или я настолько пьяная, что у меня начались галлюцинации? - по моей коже пробежал мороз.

- Сегодня, когда мы проснулись в моей постели и ты сказала, что боишься быть увиденной выходящей из моей спальни, я подумал, почему бы нам не съездить в маленькое путешествие, например, в Пизу. Побыть наедине вдали от всех. Заниматься любовью, когда захочется, не боясь быть застигнутыми врасплох. Наслаждаться вкусной едой, красотами природы и невероятной атмосферой. Ты, я и Лигурийское море, - улыбаясь, произнес Герман.

- Ты точно безумный, - охнула я, растерянно глядя на него.

- Называй это как хочешь, - хмыкнул он. - Завтра в семь утра у нас самолёт.

- И как это будет выглядеть, Герман? И потом у меня нет загранпаспорта, запасных вещей. В конце концов, за меня будет волноваться моя семья, - я была полностью выбита из коллеи. - У нас не такие отношения, чтобы проводить время вместе, тем более путешествовать, - я закусила нижнюю губу. Последние слова были явно лишними. Ко всему прочему я еще не забыла, как он поступил с Милой.

- Скажешь семье, что осталась работать в выходные, - невозмутимо сказал он. - Загранпаспорт теперь у тебя есть. Не благодари. Из одежды тебе понадобится только купальник, но думаю, что большую часть времени и он тебе не пригодится, - властно проговорил он.

- Ты ненормальный, - помотала я головой.

Мысли путались в моей голове. В одночасье человек изменился до неузнаваемости, и меня это пугало.

- Всего лишь два восхитительных дня на берегу моря на частной вилле, - звучало соблазнительно.

- Мы полетим в Италию? - уточнила я.

- Угу, - откусив свернутый из блинчика треугольник, проговорил он. - На частном самолёте.

- Только на два дня? - мои мысли метались словно мотыльки возле ночного фонаря.

- В воскресенье вечером мы будем уже дома, - подтвердил Герман.

Два незабываемых дня в Италии с горячим мужчиной на частной вилле. Я бы посмотрела на ту дурочку, которая бы отказалась от такого заманчивого предложения - подумала я.

- Хорошо, - взвесив все "за" и "против", восторженно выдохнула я и увидела широкую ослепительную улыбку на лице Германа.

Бабочки в животе

- Соня, просыпайся, - Герман провел по моей щеке костяшками пальцев, сев на кровать. - Опоздаем на самолёт, - хмыкнул он.

- А разве можно опоздать на частный самолёт? Он разве не принадлежит тебе? - не открывая глаза, улыбнулась я. - Думаю, без тебя он никуда не полетит.

- Тебя не проведёшь, - усмехнулся Герман. - Однако, если ты хочешь увидеть все великолепие Пизы, придётся все же поторопиться.

- Ещё чуть-чуть, - протянула я.

- В самолёте поспишь, - произнес Герман и стянул с меня одеяло.

- Эй, - возмутилась я, кутаясь в пушистый халат.

- Шуруй в ванную. Бегом! - властно приказал мне он.

Я взглянула на Германа и, увидев грозовые тучи в его глазах, поняла, что лучше с ним не спорить.

- Ууу, злыдень! - недовольно пробурчала я.

Голова трещала по швам от похмелья. Я медленно встала с кровати и, запахнув полы халата поплотнее, поплелась в ванную под пристальный взгляд Германа.

<...>

Когда я вернулась, приведя себя в порядок, я увидела несколько пакетов, лежащих на кровати. Запустив руку в один из них, я нащупала нежнейшую ткань. Вытащив, я расправила её и обнаружила, что это изящное летнее платье цвета слоновой кости. Заметив название дорогого бренда на этикетке, я растерялась. Оно стоило целое состояние.

- Нравится? - Герман возник в дверном проёме.

- Да, оно восхитительное, - не спуская восторженных глаз с платья, ответила я.

- Оно твоё, - подойдя ближе ко мне, произнес Герман. - Тебе стоит поторопиться, - потянув за пояс халата, улыбнулся он. Полы халата разошлись, бессовестно оголив мою грудь. - Во втором пакете нижнее белье. Думаю, оно подойдёт тебе идеально, - склонившись надо мной, Герман стал прокладывать горячими поцелуями путь к моей груди, заставляя меня сжаться от возбуждения. Его губы касались моей кожи словно лёгкие крылья бабочек. Затаив дыхание, я ловила каждое его прикосновение. - Одевайся, - скользнув языком по моему соску, прохрипел он, лаская внутреннюю поверхность моего бедра пальцами.

- Не могу. Мне кое-что мешает, - выдохнула я, изнывая под его затяжными ласками.

- И что же? - его пальцы коснулись моих нижних губ.

- Невыносимое желание впиться в твои губы, - я схватила его голову и, поднявшись на носочки, поймала его рот. Я нетерпеливо скользила по его губам, вцепившись в его волосы, жадно прижимаясь к его телу. Герман поднял меня на руки, и я обхватила его бедра ногами. Он осторожно опустил меня на кровать и нежно провел пальцами по моему влажному лону.

- Мне нравится, что ты всегда такая мокренькая, - прохрипел в мои губы он, направив свой член в моё лоно.

- Только с тобой, - охнула я, когда Герман вошёл в меня во всю длину. Электрический разряд пробежал по моему позвоночнику, затерявшись в низу живота.

Герман почти покинул меня и снова вошёл во всю длину, уже жестче. Сладострастная нега стала разливаться по моим венам. От наслаждения я прикусила его нижнюю губу, от чего Герман застонал. Вцепившись в его упругие ягодицы пальцами, я задвигалась навстречу Герману, желая слиться с ним в единое целое. Мои груди двигались в такт его быстрым толчкам, а кожа моих нижних губ начинала ссаднить от наших ненасытных трений. Внезапно остановившись, Герман перевернул меня на живот и, потянув на себя и поставив на колени, снова вошёл в меня сзади. Судорожная волна пробежала по позвоночнику. Я ощутила щемящую истому. Пальцы Германа коснулись моего набухшего бугорка, и я, выгнув спину, испустила протяжный стон.

- Да... как же хорошо.... - закусив нижнюю губу, промычала я. - О Боже...твою мать...

Лаская меня чуткими пальцами, Герман медленно входил в меня, как будто дразня и искушая, а я жадно ловила ртом воздух, покрываясь испариной от жара, который буквально съедал меня изнутри. Я хотела насытиться его яростным присутствием во мне. Наклонившись и поцеловав меня в плечо, Герман накрутил мои волосы на свой кулак и ускорился. С каждым разом Герман становился жестче и грубее, будто в него всилился дикий зверь.

- Лада, я хочу услышать, как ты кончаешь, - прорычал Герман. - Давай, детка...

- А...ты...помоги...мне...это...сделать...- издеваясь, выдохнула я, хотя была уже на грани.

Замедлившись, Герман сжал мою ягодицу рукой и, подавшись вперёд, грубо вошёл в меня во всю длину, шлепнув мошонкой по моей коже. Я ощутила как низ моего живота, пульсируя, сворачивается в тугой узел горячей змеей. Его пальцы скользнули по клитору, и я громко простонала. Весь мир сузился до сумасшедших импульсов, возникавших внутри меня яркими вспышками. Я запульсировала вокруг плоти Германа, и он, промычав, исступленно застонал.

- Твою мать....Ооо...ты...божественна...

Тёплое семя Германа потекло по моей набухшей киске, и я, поймав последний приход оргазма, тяжело дыша рухнула на живот. Герман, поцеловав меня в щеку, лёг рядом на спину. Несколько минут мы просто лежали в тишине, наслаждаясь невероятным чувством лёгкости и умиротворения.

За все время, начиная с того момента, когда мы вошли в лифт и заканчивая сегодняшним утром, Герман ни разу не предпринял попытку хотя бы прикоснуться ко мне. Вместо этого он вёл себя отстраненно и холодно, что меня немного тревожило. И только сегодня утром он позволил себе дотронуться до меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я взглянула на его красивый профиль и почувствовала сожаление о том, что скоро наше маленькое приключение закончиться и мы продолжим жить, как раньше. Он в своём шикарном доме, больше похожем на замок, а я вернусь в свои трущобы и вряд ли останусь работать у него после всего, что с нами было. Воспоминания меня не отпустят. Каждый уголок его дома будет напоминать мне, как мы безудержно предавались страсти где только можно, боясь быть застигнутыми врасплох.

Я разглядывала красивые чувственные губы, которые ни раз доводили меня до умопомрачительного оргазма, и идеальной формы нос. Сейчас глаза Германа были цвета морской волны. Спокойной безмятежной синевы. Полный штиль. И я тонула в них, осознавая, что начинаю что-то испытывать к нему, помимо сексуального влечения. Это была опасная дорога, ведь Герман был не из тех, кто строит отношения или способен влюбляться. Тем более в прислугу.

Только не влюбляйся! Только не влюбляйся! - твердила я себе, лёжа рядом с человеком, при взгляде на которого у меня начинали порхать бабочки в животе, и вдруг поняла, что уже поздно уговаривать себя не делать этого. Осознание сумасшедшей лавиной обрушилось на меня. Я по уши утонула в болоте под названием "любовь". Нахлынувшее чувство легло тяжёлым грузом на мою грудь и стало душить меня. То, чего я пыталась всеми силами избежать, произошло. И это было моей ошибкой и, конечно же, стало проблемой.

Я где-то читала, что пресловутые бабочки в животе - это отнюдь не показатель влюблённости. Это сигнал тела об опасности.

"Беги от него!" - кричал мне мой мозг, но я продолжала лежать и любоваться идеальными чертами лица Германа, его синими, как океан, глазами.

- Кажется, мы все-таки опоздали, - хмыкнул Герман, посмотрев на дорогущие наручные часы. - Что-то не так? - поймав мой потерянный взгляд, спросил он.

- Нам следует поторопиться, - улыбнувшись, я встала с кровати и, прихватив пакеты, отправилась в ванную, стараясь не думать об открытии, совершенном мной.

Подумаю об этом в понедельник, - решила я. - А пока буду наслаждаться неожиданным подарком судьбы - два невероятных дня в Италии с ... любимым человеком.

Взлет

Машина подъехала прямо к трапу. Герман уверенно вышел из салона и, взяв сумку из багажника, подошёл ко мне.

- Готова? - просиял он.

- Готова, - сжимая его руку, ответила я, хотя было очень страшно. Я впервые собиралась лететь на самолёте, да ещё и в другую страну. Мои поджилки начинали трястись и колени тоже.

Герман повел меня к трапу. Красивая стюардесса приветствовала нас на борту самолёта самой очаровательной улыбкой, какие только бывают на свете. Конечно же, это была всего лишь маска, но было все равно приятно.

Нас проводили в салон, и я ахнула от великолепия интерьера. На фоне него моя квартира показалась мне убогим жилищем бомжа. Белоснежный салон, отделанный фурнитурой из ценной древесины и кожи премиум-класса, большие удобные кресла, живые цветы в вазах, множество больших овальных окон. Самолёт был похож на роскошную летающую квартиру. Я даже представить не могла, сколько он стоит.

- Желаю вам отличного полёта, - не прекращая улыбаться, проговорила стюардесса, ожидая дальнейших указаний.

- Спасибо, Катя. Можешь идти, - бросил Герман и, снова взяв меня за руку, повел к креслам.

- Обалдеть! - выдохнула я, садясь в мягкое удобное кресло.

- Нравится? - довольно улыбнулся Герман, доставая из запотевшего ведёрка со льдом бутылку шампанского.

- Конечно! Ты ещё спрашиваешь, - рассмеялась я. - И часто ты на нем летаешь?

- Можно сказать, что это мой второй дом, - хмыкнул он, разливая шампанское по бокалам.

- Твой четвёртый дом, - поправила я, взяв огромную клубнику из прозрачной вазы.

- Ну...Если считать все мои дома, то это десятый, наверное, - рассмеялся Герман. Я подавилась.

- Зачем тебе столько домов? - я удивленно посмотрела на него.

- Это выгодное вложение, - протягивая мне бокал, ответил он. - Недвижимость всегда только дорожает.

- Мне этого не понять, - хихикнула я. - Все эти финансовые дела.

- На кого ты отучилась? - он внимательно посмотрел на меня.

- На учителя начальных классов, - запивая клубнику шампанским, ответила я.

- Правда? - его брови удивленно взлетели вверх.

- Ты так удивляешься, будто не читал моего личного дела, - улыбнулась я.

- Я особо не вчитывался, - сделав глоток из бокала, усмехнулся Герман. - Честно говоря, не представляю, как ты будешь работать учителем, - выразил он сомнения по поводу моей квалификации.

- Почему это? - я внимательно посмотрела на него, оскорбившись.

- Ты не лучший пример для подражания, - рассмеялся Герман.

- Уважаемые гости, вам необходимо пристегнуться. Мы взлетаем, - сообщила нам Катя, незаметно появившись в салоне.

Я почувствовала, как моё тело покрывается липким потом от надвигающегося страха. Я ни разу в жизни не летала на самолёте. Когда Герман предложил мне поездку в Италию, я даже не задумывалась о страхе, меня тревожило другое: как моя семья справится без меня и отсутствие загранпаспорта. Но теперь, пока самолёт набирал скорость и собирался взлететь, мой желудок начинал протестовать и хотел остаться на земле.

Я поставила бокал на стол и дрожащими руками стала пристегиваться. Но не с первой и не со второй попытки я никак не могла справиться с ремнем. Увидев это, Герман встал со своего места и, взяв ремень, с силой его натянул и воткнул в гнездо, а затем вернулся на свое место. Я замерла.

- Лада, тебе нехорошо? - спросил меня он, увидев мои плотно закрытые глаза.

- Да, - буркнула я, вцепившись в подлокотники кресла.

- Посмотри на меня, - медленно произнес Герман, но я продолжала сидеть с закрытыми глазами, крепко сжав челюсти. - Посмотри на меня, - жестче проговорил он, и я медленно открыла глаза и встретила спокойный взгляд Германа. - Сделай глубокий вдох и медленно выдохни. Очень медленно.

Я набрала как можно больше воздуха в лёгкие, а затем стала медленно выдыхать его.

- А ты знала, что Принц Чарльз увлечённо коллекционирует унитазные сиденья? - схерьёзным голосом спросил Герман, вызвав у меня взрыв смеха.

- Что? - смеясь, спросила я. - Что за бред?

- Это известный факт, - хмыкнул он, сделав глоток шампанского. - Стыдно не знать такие вещи, - рассмеялся Герман. - А ещё в жаркую погоду нектар может забродить, а пчелы — хорошенько напиться. «Пьяных» пчел обратно в улей не пускают. Хорошо, что мы не пчелы, - допив шампанское из бокала, улыбнулся он.

- Герман, - расхохоталась я. - Откуда такие познания?

- И еще: мне нравится, как ты смеешься, - его взгляд стал мрачным и серьёзным. - Твой смех похож на звон колокольчиков. В детстве я любил с ними играть.

Я перестала смеяться, почувствовав, как мои щеки заалели. Мне не нравилось, когда Герман говорил подобные вещи и становился задумчивым, потому что в такие моменты во мне зарождалась надежда, что он может испытывать ко мне какие-то чувства, что, конечно же, было иллюзией. Холодный, расчетливый, рассудительный. Он отменил для себя чувства.

- Иди ко мне, - Герман, отстегнув ремень безопасности, пристально посмотрел на меня. Я мельком взглянула в иллюминатор и увидела, как дома, деревья, машины, став крошечными, остались внизу. - Ну же, - настойчивым голосом сказал он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Неуверенно отстегнувшись, я сняла туфли-лодочки и встала с места. Страх почти исчез, оставив после себя неясную тревогу. Я медленно побрела к Герману. Он потянул меня за руку и, усадив на свои колени, накрыл мои губы поцелуем. Его чувственные губы скользили по моим, сжимая, посасывая, сминая, а язык, требовательно войдя в мой рот, гладил мои мои зубы, нёбо. Я обвила его шею руками, жадно прижимаясь к его широкой груди. Стоило мне лишь коснуться Германа, как моё сердце начинало бешено выстукивать чечетку. Герман заплыл рукой под моё платье, и по моему телу пробежал электрический разряд.

- Герман, увидят, - тяжело дыша, я оторвалась от него.

- Никто не зайдет, пока я не позову, - продолжая ласкать внутреннюю сторону моего бедра, хрипло произнес он. Его взгляд стал тёмным и затуманенным. За месяц близкого общения я прекрасно изучила этот взгляд, не терпящий возражений. Его губы снова прильнули к моим.

Очень редко я могла противостоять его бешеной сексуальной энергии. Вот и сейчас я таяла в его жарких объятиях, позабыв о всех приличиях, гордости и стыде. Впервые в жизни мне захотелось отключить свой мозг и полностью следовать своим ощущениям, своим чувствам, своей интуиции. Стать на время абсолютно свободной и развязной. Сбросить с себя контроль и вручить свою жизнь другому человеку. Довериться ему.

Пальцы Германа коснулись моего влажного треугольника, и я инстинктивно раздвинула ноги шире, чтобы ощущить его теплые руки на себе.

- У тебя очень красивая розочка, - целуя меня в шею, прошептал Герман, раздвигая мои чувствительные складки длинными пальцами. Один из них нащупал набухший бугорок, и я, запылав огнём, застонала. - Такая нежная, мягкая, чувствительная...

- Герман... услышат...- прохрипела я.

- Я плачУ, чтобы никто ничего не слышал, - его пальцы искусно перебирали мои складки будто струны гитары, заставляя меня дрожать и сжиматься. Он медленно вошёл в меня двумя пальцами, выдавив из меня судорожный вздох. Но этого мне было мало. Я хотела его всего. Почувствовать его внутри себя. Стать наполненной им до предела.

Я провела рукой по ширинке брюк Германа и ощутила его мощное возбуждение. Привстав, я расстегнула молнию и высвободила эрогированный член. Отодвинув трусики и направив его в себя, я медленно опустилась на него, выдавив из Германа шумный вздох. Он обхватил мои бедра руками и стал управлять нашими движениями. Герман коснулся клитора пальцами, и я, прикрыв глаза, почувствовала, как низ моего живота начинают сжимать тиски. Сладострастный стон вылетел из моих губ.

- Ох...Лада... - увеличивая темп, простонал Герман, откинувшись на спинку кресла.

Я скакала на нем как первоклассная наездница, хватая воздух ртом, хотя ни с кем до него не пробовала таких смелых поз. С Германом я каждый раз ощущала себя раскрепощенной и готовой пробовать новое, неизведанное. С ним я забывала о чувстве стыда, напрочь теряя контроль над собой. Да, возможно, это было глупо с моей стороны полностью отдаваться его власти, но рядом с ним я чувствовала себя в безопасности.

- О Боже.. Герман... аааа... аааа.. - иссупленно прокричала я, и меня снесло цунами оргазма. Мы бешено двигались в унисон, сливаясь в один общий сосуд и перемешиваясь в нем, и становились на время единым целым...

Без сил я прижалась спиной к груди Германа, судорожно приходя в себя. Его сердце, казалось, вот-вот проломит грудную клетку и выскочит наружу. Он обнял меня за талию и, зарывшись в моих волосах, произнес:

- Ты чудо.

Наслаждаясь моментом, я прикрыла глаза. Я представила будто мы влюбленная пара, которая летит в небольшой отпуск, будто впереди нас ждут бесконечные дни счастья...

- Лада, - лёгкий поцелуй лёг на мою щеку, разбудив меня. - Нам нужно привести себя в порядок. Не могу же я сидеть с ширинкой на распашку, - улыбнулся Герман.

- Я бы предпочла видеть тебя совсем без брюк, - хихикнула я, вставая с его колен.

- Это я могу устроить, - обхватив меня сзади, Герман поцеловал меня в шею. - Пойдём, - он потянул меня за руку и повел в ванную, которая, к моему удивлению, тоже была в самолёте.

- Извращенец, - рассмеялась я.

- Мы нашли друг друга, - улыбка расплылась на его лице, и я с болью закусила нижнюю губу.

- Иди первый, - я отпустила его руку. - Иначе мы зависнем там надолго, - рассмеялась я, отгоняя грустные мысли.

Ничего не сказав, Герман направился к ванной, а я, налив себе бокал шампанского, залпом опустошила его и снова наполнила. Моё тело до сих пор помнило сумасшедшую наполненность Германом и уже начинало скучать по нему. Меня начинало корежить при отсутствии Германа как будто при ломке, когда употребляешь наркотики. И это было плохим знаком. Привязанность - худшее, что может произойти с человеком. Привязанность - значит быть зависимым, а я не желала ни от кого зависеть. Тем более от человека, который был не способен на чувства. Сама того не понимая, я влюбилась в этого невозможного мужчину и теперь ощущала напряжение в общении с ним. Мне жутко хотелось большего, владеть им и всецело принадлежать ему, но зная, что это невозможно, я пыталась подавить в себе это желание.

- Иди, - хмыкнул Герман, вернувшись в другой одежде. На нем были джинсы и простая белая футболка. Мокрые волосы были зачесаны назад. Но и в таком виде он был сексуален.

- Ты быстро, - улыбнулась я, засмотревшись на него. Встав с кресла, я медленно побрела в сторону ванной.

Приблизившись к двери, я услышала разговор, не предназначенный для чужих ушей.

- Он никогда не летал со своими девками куда-либо. Думаешь, это серьёзно? - встревоженным голосом спросила кого-то Катя.

- Да брось! Захотелось ему немного разнообразить свои походы по бабам и что с того? - ответил ей женский голос.

- Я видела, как они самозабвенно трахались десять минут назад, - фыркнула Катя, и я съежилась от стыда.

- А мне жаль девчонку, - задумчиво сказала девушка, с которой разговаривала Катя. - Она думает, что все серьёзно, но мы-то с тобой знаем, что Герман наиграется с ней и выбросит как ненужную вещь.

По моей спине пробежали мурашки. Я отлично все осознавала и не питала особых надежд по поводу наших отношений, но слова, сказанные вслух другим человеком, окончательно вырвали меня из мира грёз. Вот как я выгляжу со стороны. Вещь, которой временно пользуются.

Я тихо, чтобы никто не узнал о моем присутствии, открыла дверь и бесшумно вошла в ванную, ощущая горечь во рту от сказанных слов.

Рай на земле

Когда я вышла из ванной, на столике уже стоял ноутбук, а Герман сосредоточенно изучал какие-то документы. Я украдкой наблюдала за ним пару мгновений, любуясь им.

- Решил поработать? - спросила я, приблизившись к Герману.

- Угу, - буркнул он, не отрываясь от бумаг. - Это очень важно. Займи себя чем-нибудь: посмотри фильм или можешь поспать. В хвосте самолёта оборудована спальня.

- Хорошо, - глядя на него, ответила я.

Холодный и отстраненный, будто мы были друг для друга чужими людьми. Мое сердце наполнилось обидой и разочарованием.

Судя по характерной черте - двум морщинам, которые пролегли между его бровями, - дело было очень серьёзным и требовало немедленного решения, поэтому я прихватила туфли и сумочку и тихонько направилась к спальне, чтобы не мешать Герману своим присутствием.

Распахнув дверь, я увидела большую комфортабельную кровать и небольшой столик возле неё. На стене висел телевизор. Я опустилась на кровать и, бросив туфли на пол, легла на спину. За окном проплывали пушистые облака, похожие на сахарную вату. Захотелось чего-нибудь сладкого. Шоколадный торт с шоколадной глазурью. Я нервно сглотнула от подступающих слюней. Мне всегда хотелось чего-нибудь сладкого и жирного, когда я грустила. Грусть. Раньше я грустила лишь по одному поводу - по маме. Её смерть стала для меня сущим адом. Я скучала по ней, вспоминая, как иной раз лежала на её коленях, изливая свою душу, выворачивая наизнанку свои чувства и эмоции, а она тихо гладила меня по волосам, терпеливо выслушивая без осуждения. Она давала мне советы, и они всегда срабатывали. После того, как мамы не стало, я почувствовала себя безногим инвалидом, у которого отобрали костыли. Страдания были настолько сильными, настолько глубокими, что мозг стал буквально выжигать из моего разума воспоминания о маме, чтобы защитить мою психику. Однако долго это не могло продолжаться. В конце концов, на меня обрушилась необходимость заботиться о папе с братом, следить за хозяйством, последний учебный год в школе и вопрос куда поступать. Ежедневные проблемы, которые требовали немедленного решения заставили меня отложить тоску по матери в дальний уголок души. Я навсегда закрыла свое сердце для каких-либо чувств, пока не связалась с Германом. Я закусила губу, ощутив, как защемило моё сердце лишь при упоминании его имени.

Открыв глаза, я увидела, как Герман сидит на кровати и отстраненно смотрит на меня.

- Извини, я уснула, - протерев глаза пальцами, сказала я. Улыбнувшись, Герман ничего не ответил, продолжая разглядывать меня. - Мы уже прилетели? - взглянув в иллюминатор и заметив асфальт и другие самолёты, вскочила я.

- Пятнадцать минут назад, - усмехнулся Герман.

- Но почему ты не разбудил меня? - я удивленно сглотнула.

- Хотел, чтобы ты набралась сил и хорошенько выспалась, ведь ночью тебе будет не до сна, - заскользив рукой вдоль моего бедра, многообещающе произнес он, и внутри меня, проснувшись, заклокотал вулкан.

- Но мы ведь задерживаем персонал, - растерянно ответила я.

- Выпишу им премию, - хмыкнул Герман и, медленно приблизившись ко мне, слегка коснулся моих губ. - И все останутся довольными, - его длинные пальцы сжали моё бедро, и он впился в мои губы будто голодный зверь. Перетащив меня на свои колени, Герман сдвинул мои трусики в стороны и нетерпеливо провел по чувствительной плоти пальцами. Нервный импульс, пробежав по моим ногам, поднялся по позвоночнику, заставив мои щеки гореть от внезапно вспыхнувшего желания. - Останови меня, - умоляя, простонал он, страстно кусая мои губы.

- Не хочу, - выдохнула я, не в силах сопротивляться его ласкам. Я обвила его шею руками и жадно прильнула к его губам.

- Черт, - прорычал Герман, делая наш поцелуй глубоким.

Я заерзала на коленях Германа, ощущая под собой его мощное возбуждение. Герман снял меня с колен и, положив на кровать, лёг на меня, раздвигая мои ноги. Он яростно терся об мои трусики своим выпирающим пахом, и я, теряя контроль над собой, растегнула молнию на его джинсах и рукой выпустила пульсирующий жезл. Я водила по нему пальцами, ощущая каждую взбухшую венку, каждый изгиб, каждую складку. Идеальный, сильный, крепкий. Герман постанывал в моей руке, покрывая мою шею и грудь мягкими поцелуями. Его руки жадно сжимали мои ягодицы. Сладостная истома разлилась в моем чреве, заставляя меня гореть изнутри. Я приблизила член Германа к своим створкам и стала медленно водить им по набухшим влажным складкам, ловя нервные импульсы, исходящие от наших сокровенных прикосновений. Я направила Германа в себя, и в тот же момент мы услышали громкий стук в дверь. Застигнутая врасплох, я замерла, медленно выпустив из руки возбужденный орган. Герман поймал мой затуманенный взгляд и тихо усмехнулся.

- Извините, что беспокою, Герман Александрович. Вы долго не выходили. С вами все в порядке? - из-за двери послышался голос Кати.

- В полном, - хмыкнул Герман, поглаживая моё бедро, не спуская с меня синих глаз.

- Хорошо. Капитан хочет вас видеть и переговорить по поводу завтрашнего полёта, - не унималась Катя.

- Спасибо, Катя, - разочарованным голосом произнес Герман. - Можешь идти, - шумно выдохнув, он коротко поцеловал меня в губы и перекатился на спину, застегивая ширинку. - Закончим на вилле, - Герман встал с кровати и вышел из спальни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лучшие моменты

Как ты стал таким? Я не в курсе.

Ты испорченный и прекрасный,

Выглядишь на миллион долларов,

Почему же мое сердце разбито?

(Lana del Rey - Million dollar man)

Первое, что мы сделали, въехав в город, оставили арендованный неподалёку от аэропорта автомобиль на Набережной реки Арно. Как объяснил Герман, улицы в Пизе очень узкие, и люди либо ходят пешком, либо передвигаются на мопедах или мотоциклах. Я завороженно рассматривала дома желтого и терракотового цвета и не могла поверить в то, что нахожусь в городе, в котором творили великие художники и скульпторы. Герман держал меня за руку и, улыбаясь, наблюдал за моей реакцией.

- Как здесь красиво! - восхищенно выдохнула я.

- Это всего лишь Набережная, - усмехнулся Герман. - Главное скрыто внутри. Но для начала мы купим тебе более удобную обувь. Туфли на каблуках - не лучший вариант для экскурсии. Ходить придётся долго да и брусчатка желает оставлять лучшего.

- А ты здесь уже бывал? - я заинтересованно посмотрела на него.

- Бывал и не раз, - хмыкнул Герман. Его взгляд стал жёстким. - Но сегодня я чувствую себя, будто нахожусь в этом городе в первый раз, - усмехнулся он. - Твои эмоции заразительны, - парень притянул меня к себе и оставил лёгкий поцелуй на моих губах.

Шагая вдоль реки, мы наткнулись на прелестную маленькую церковь Санта-Мария делла Спина. Остановившись возле нее, я восхищенно рассматривала скульптуры и готические элементы, которыми она была украшена. На самом верху находилась фигура Мадонны с младенцем, окруженная с двух сторон ангелами. Фасады церкви были отделаны цветным мрамором, выложенным темными полосами по белому полю. Церковь была совсем как игрушечная. Я вытащила телефон из сумочки и сделала пару снимков на память.

Герман наблюдал за мной с тихой улыбкой.

- Что? - спросила я.

- Ты такая забавная, - усмехнулся он. - Реагируешь на все, как ребёнок. Мне нравится твоя непосредственность.

Я подошла к нему и поцеловала в губы.

- Спасибо тебе за то, что подарил мне эти эмоции, - заглянув в его спокойные серые глаза, сказала я.

- Наконец-то я тебе угодил, - засмеялся Герман, скользнув по моей попе рукой. - Пойдём дальше?

Он переплел наши пальцы, и мы двинулись вперёд. Свернув направо, мы оказались на узкой улице. Люди неспешно прогуливались вдоль домов. По пути мы увидели небольшой городской парк, в центре которого был маленький пруд, покрытый кувшинками, а посередине него возвышалась скульптура пеликана. Парк буквально утопал в зелени. Я не удержалась и сделала пару снимков.

- Что-то я проголодался. Думаю, ты тоже, - он сосредоточенно посмотрел на меня.

- Если честно, то я очень голодная, - рассмеялась я.

- Я знаю отличный ресторан морской кухни неподалёку. Там божественно готовят.

- Морской кухни? Любопытно, - заинтересованно сказала я. - И звучит очень аппетитно, - рассмеялась я.

<...>

При входе в ресторан на стене висел настоящий штурвал от корабля, а внизу лежал ржавый якорь. Огромные окна были зарешечены и заставлены цветами. Мы прошли через арочную дверь и оказались в милом уютном ресторанчике с высоким потолком. Деревянные балки напоминали интерьер корабля. Небольшие столики с белыми скатертями стояли в хаотичном порядке, вдоль стены были расположены стеклянные стеллажи, на которых были выставлены бутылки с дорогим вином.

Нас встретил дружелюбный официант и повел к столику возле окна. Герман, отодвинув стул, помог мне сесть и, устроившись напротив меня, обратился к официанту на беглом английском, немало меня удивив. Парень широко улыбнулся и, радостно кивая на каждое слово Германа, записал что-то в блокнот.

- Il tuo ordine sarà pronto in 30 minuti, - улыбаясь, произнес официант и покинул нас.

- Есть что-то, чего ты не умеешь делать? - я восхищенно посмотрела на Германа.

- Да, но это не пригодится мне в жизни, - усмехнулся он. - А если пригодится, я научусь это делать, - хмыкнул Герман.

"

Пожалуйста, научись любить" - мысленно попросила я его.

- Я взял на себя смелость сделать заказ за двоих. Помнится, ты говорила, что всеядна, - рассмеялся Герман.

- Я полностью полагаюсь на твой вкус, - пожала я плечами.

Через несколько минут официант вернулся с бутылкой вина и двумя бокалами. Открыв её, он разлил вино по бокалам и, поставив их перед нами, пожелал приятного времяпровождения.

- Хочу признаться, - взяв напиток в руки, Герман пристально посмотрел на меня, заставив своим обжигающим взглядом вновь ощутить горячую волну возбуждения. - Я запланировал эту поездку задолго до того, как ты подарила мне себя. Я был уверен, что к этому времени ты будешь моей, - я нервно сглотнула. - Я хотел выпендриться перед тобой, показать чего ты лишилась, отказавшись от моего предложения, - он сверлил меня глазами. - Но сейчас я понимаю, как глупо я себя вёл, - усмехнулся парень. - Однако не жалею, что запланировал поездку в Италию, потому что твой восторженный взгляд стоит того, чтобы сюда приехать. Я наслаждаюсь твоей искренней реакцией и даже чувствую себя живым, - признание Германа ошеломило меня. Я не знала, как реагировать на его слова. - Я поймал себя на мысли, что получаю истинное удовольствие от того, что делаю что-то приятное для тебя, не задумываясь о собственных желаниях, - он дотронулся до моей руки и переплел наши пальцы. По моему телу пробежала дрожь. - Я не знаю чем закончится наша интрижка, но хочу, чтобы она запомнилась нам только хорошим. Чтобы расставшись, мы вспоминали о наших лучших моментах и не жалели о произошедшем между нами, - мое сердце сжалось от боли. Мне стало ясно: Герман собирался в ближайшее время порвать со мной. Он протянул мне свой бокал. - За лучшее, что было и будет между нами, - я растерянно подняла бокал и, чокнувшись с ним, пригубила вино. Напиток оказался восхитительным, однако он не смог перебить горечь от сказанных Германом слов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

<...>

Плотно пообедав фаршированными мидиями, тартаром из тунца, равиолли с чесночным соусом и шоколадным десертом, мы двинулись дальше.

Через несколько поворотов мы обнаружили магазин одежды "Marie". Войдя в него, я ощутила спасительную прохладу. На улице было настоящее пекло. К нам тут же подлетела продавец-консультант. Широко улыбаясь, девушка, кажется, спросила нас чем она может помочь. Я растерянно посмотрела на Германа. Тот невозмутимо объяснил на английском, что мне необходимы кроссовки. Девушка смерила меня внимательным взглядом и уверенной походкой направилась к стеллажам с женской обувью, пригласив нас следовать за ней. Она показала мне несколько моделей, и я, выбрав понравившуюся пару, сняла туфли и стала примерять кроссовки. Они оказались очень удобными и лёгкими.

- Нравится? - Герман смерил меня заботливым взглядом.

- Угу. Они удобные, - походив немного в них, ответила я.

- We want to buy these sneakers. How much do they cost? - поинтересовался Герман.

- 50 €, - ответила продавец-консультант.

- OK, - Герман вытащил деньги из кармана. - Раз уж мы зашли сюда, давай прикупим тебе ещё что-нибудь, - хитро подмигнул он мне.

<...>

Через полчаса мы вышли из магазина, увешанные бумажными пакетами.

- Ты сумасшедший, - покачала я головой.

- Я не дал тебе возможности собрать чемодан, поэтому решил исправить свою вину, - усмехнулся Герман, явно наслаждаясь тем, что сначала поставил меня в неловкое положение, а затем сам же меня из него вызволил. Ну прям джентльмен!

- Ну не скупать же весь магазин, - воскликнула я, показывая на пакеты.

- Черт! - выругался Герман. - Другая бы на твоём месте визжала от новых шмоток, а ты закатываешь истерику, потому что я, видите ли, купил слишком много одежды для тебя, - он раздраженно посмотрел на меня. - Почему ты не можешь просто принять это как данное?

- Потому что я не привыкла к тому, что обо мне заботятся, - выпалила я и почувствовала, как начинает трястись мой подбородок. - Ты слишком много делаешь для меня, и это вводит меня в ступор, - призналась я. Взгляд Германа посветлел. Он подошёл ко мне и мягко коснулся моих губ.

- У меня есть потребность заботиться о ком-то, и в данный момент моей жизни я забочусь о тебе, - его ладонь легла на мою щеку. - Позволь мне это делать и перестань думать об этом. Деньги - моя проблема. Я хочу тратить их на тебя. Тебя это не должно волновать. Расслабься. Больше мы к этой теме не возвращаемся. Хорошо? - он заглянул в мои глаза.

Ну как он не понимает, что своей заботой вводит меня в заблуждение, и я, как дурочка, снова начинаю верить в то, что он испытывает ко мне чувства?

- Хорошо, - выдохнула я обречённо. Расслабиться и забить.

- Похоже нам придётся идти обратно к машине, - сменил он тему, подняв вверх многочисленные пакеты.

- Надеюсь, ты помнишь, где мы её оставили, - рассмеялась я. - Потому что я лично не запомнила дорогу, по которой мы шли.

- Даже если бы ты и хотела запомнить, не смогла бы. Ты была так увлечена местной архитектурой, что не будь меня, ты заблудилась бы в бесконечных хитросплетениях многочисленных улиц и улочек, - рассмеялся в ответ Герман. - Следуй за мной.

- Веди меня Сусанин, веди меня, герой! - сквозь смех сказала я.

Спустя минут пятнадцать мы стояли возле машины и складывали пакеты на заднее сидение.

- Нам следует поторопиться, если мы хотим увидеть творения величайших мастеров и успеть поплавать в море, - посмотрев на наручные часы, сказал Герман. - Ты готова?

- Да, - кивнула я.

- Тогда пошли, - закрыв машину, он взял меня за руку в который раз за этот день, и я вдруг осознала, что привыкла к этому жесту и воспринимала его, как само собой разумеющееся.

<...>

Поднявшись по набережной Лунгарно Гамбакорти, мы перешли мост Понте Сольферино и двинулись по Пьяцца Сольферино, затем, оказавшись на улице Виа Рома, мы прошли пекарню, из которой соблазнительно пахло свежими булочками, аптеку, продовольственный магазин и несколько кафе и увидели огромный Ботанический сад Пизанского университета.

- Давай зайдём, - обратилась я к Герману, заглядывая через забор на восхитительную флору сада.

- Давай, - усмехнулся он и потащил меня ко входу.

Мы купили билет и вошли на территорию Ботанического сада, который на самом деле оказался небольшим парком с маленьким прудом и оранжереей. Большое количество всевозможных растений занимали скромную территорию, образуя зеленый уголок в самом центре города. Деревья и кустарники росли на открытом воздухе между аккуратных тропинок, а в пруду плавали огромные кувшинки. Я не выпускала телефон из рук и восторженно фотографировала каждый экземпляр.

- Можешь мне попозировать? - обратился ко мне Герман.

- Я? - я удивленно взглянула на него.

- Угу, - хмыкнул он и улыбнулся.

- Могу, - я протянула ему свой телефон.

- Я пощелкаю тебя на свой, - Герман вытащил из кармана телефон и, не предупредив, сфотографировал меня.

- Эй, ты даже не сказал, что снимаешь! - возмутилась я. - Так не честно! Удали фото!

- Не-а, - рассмеялся Герман.

- Герман, удали фото! - начиная сердиться, прошипела я. - Наверняка, я вышла на снимке ужасно: с открытым ртом и закрытыми глазами.

- Не все так ужасно, - продолжал смеяться Герман.

- Герман, - я со злостью посмотрела на него.

- Я покажу тебе фотографию, если ты обещаешь мне не удалять его, - пристально глядя на меня, произнес он.

- Хорошо, - немного подумав, ответила я.

Герман протянул мне телефон. Вопреки моим ожиданиям я получилась хорошо. На лице сияла лёгкая улыбка, волосы медью отливали на солнце, в глазах ... в глазах застыла любовь. Я так преданно и жадно смотрела на Германа, что даже камера телефона разглядела мой секрет и запечатлела на снимке. Мои пальцы дрогнули, и я хотела удалить фото, хотя и обещала Герману не удалять, но в последний момент передумала. Пусть остаётся. Возможно, когда-нибудь он наткнется на этот снимок в телефоне и вспомнит мгновения, проведённые со мной.

- Ты прекрасна, - прошептал мне на ухо Герман, встав позади меня и положив руки на мой животик. - Богиня, - его губы оставили на моей щеке нежный поцелуй.

<...>

Когда мы дошли до Пьяццы деи Мираколи, я потеряла дар речи. Огромный кафедральный собор, построенный в виде латинского креста, возвышался над площадью и своим величием затмевал все, что я видела раньше. Я завороженно смотрела на него и не верила своим глазам, что такое чудо света может построить человек.

- А можно ... - начала было я.

- Можно, - усмехнулся Герман и повел меня ко входу.

Перед нами возникли массивные бронзовые ворота, которые были украшены различными библейскими сюжетами. Пройдя через них, мы оказались в красивейшем месте на свете.

Внутри Пизанский собор был отделан чёрным и белым мрамором, а высокий купол был расписан фресками. Задрав голову, я с изумлением и восхищением несколько минут рассматривала потолок и сделала несколько фотографий, пытаясь запечатлеть на память божественную красоту сооружения.

Справа и слева от меня возвышались гранитные колонны, а на стене была выложена мозаика, изображавшая Христа. Я была настолько поражена и взбудоражена изумительной красотой собора, его таинственной атмосферой, что не смогла сдержать слез от благоговения. Увидев это, Герман тихонько приобнял меня и поцеловал в макушку.

- Это место божественно, - всхлипнув, прошептала я. - Спасибо, - я смахнула слезы с лица и обняла Германа.

Герман ничего не сказал. Он лишь крепче прижал меня к себе, и мы простояли так несколько минут.

- Отпустило? - поинтересовался у меня Герман.

- Да, прости, - я выпустила его из объятий. - Не понимаю, что на меня нашло, - виновато улыбнулась я, смахивая с ресниц слезы.

- Не извиняйся. Всё нормально, - заправив за ухо выбившуюся прядь моих волос, сказал он. - Пойдём дальше?

- Пойдём, - я взяла протянутую руку Германа, и мы медленно покинули кафедральный собор.

Мгновения счастья

- Она, действительно, будто падает! - я восхищенно рассматривала Пизанскую башню, которая стояла под наклоном. Многочисленные туристы фотографировались возле древнего сооружения, принимая всевозможные причудливые позы.

- Изначально проект подразумевал восьмиэтажную башню, которая должна была стать колокольней кафедрального собора. Ровная и прямая, но что-то пошло не так, - усмехнулся Герман. - Дело в маленьком фундаменте и грунте, на котором расположено сооружение. Под южной частью Пизанской башни грунт более илистый и глинистый, чем под северной, из-за чего она стала крениться, едва её начали строить.

- Даже не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, - хихикнула я.

- Это было первое место, которое я посетил, когда смог позволить себе путешествовать и куда возвращался ни раз, - ответил Герман. - С самого детства я мечтал побывать здесь и узнать, в чем секрет этой башни, которая падает и никак не упадет, - рассмеялся он словно мальчишка.

- И? Почему она не падает? - я заинтересованно посмотрела на него.

- Большая высота и жесткость конструкции башни в сочетании с мягкостью фундамента изменяет вибрацию грунта и гасит колебания, возникающие во время подземных толчков, - с лёгкой улыбкой произнес Герман.

- Из всего сказанного я не поняла ни слова, - рассмеялась я.

- Проще говоря, то, из-за чего башня стала наклонной, её и спасает, - увидев в моих глаза замешательство, пояснил парень. - В 2018 году эксперты Университета Пизы сообщили, что крен башни уменьшается, и за последние двадцать лет она выровнялась на четыре сантиметра благодаря укрепительным мерам. Но примерно через триста лет башня снова начнёт наклоняться.

- Вижу, ты фанат местной архитектуры, - хмыкнула я.

- Я фанат твоего божественного тела, - усмехнулся Герман, щёлкнув меня на свой телефон. - А информацию можно почерпнуть в Википедии, - рассмеявшись, он наклонился и поцеловал меня в губы. - Хочешь побывать внутри?

- Можно войти внутрь? - я бросила на него ошеломленный взгляд.

- Угу, - Германа позабавил мой вопрос. - Идём, - он протянул мне руку, и я с радостью переплела наши пальцы.

<...>

Отстояв небольшую очередь, мы наконец-то вошли в древнее сооружение, и я с удивлением обнаружила, что башня внутри абсолютно полая. Другие посетители разбрелись кто куда, а я продолжала стоять, замерев на месте, завороженно разглядывая убранство строения.

Мы находились в просторном зале, стены которого были выложены барельефами с изображением мифических животных. Помещение было украшено колоннами и узкими витражными окнами, а стены башни выполнены из камня и декорированы мрамором светло-серого и белого цвета.

Я подняла голову вверх и увидела открытый потолок, в котором можно было увидеть ясное голубое небо Пизы. У башни не было крыши! Лишь большой стеклянный шестигранник защищал сооружение от дождя.

- Завораживающе красиво! - ахнула я в восхищении, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

- Посмотрим, что ты скажешь, когда мы заберемся на самую верхушку этой башни, - рассмеялся Герман, ловя мой изумленный взгляд.

- О, - только и смогла сказать я, покрываясь мурашками от священного ужаса перед величием древнего здания.

Герман взял меня за руку и потянул в сторону. Я оглянулась и поняла, что остальные туристы из нашей группы куда-то исчезли. В зале мы были одни, не считая людей, следящих за порядком. Когда мы подошли к стене, я вдруг увидела винтовую лестницу, расположенную между двумя стенами, которая вела вверх.

- Ничего себе! - я округлила глаза.

- Здорово, да? - усмехнулся Герман. - Нас ожидают восемь этажей и двести девяносто четыре ступени из натурального мрамора.

- Сколько? - я шокированно посмотрела на парня.

- Двести девяносто четыре, - повторил Герман. - Но хочу предупредить, что со временем ступени сильно стёрлись от миллионов ног туристов и подниматься надо осторожно.

- Увидишь, как я съезжаю по лестнице, не проходи мимо, - рассмеялась я, начиная подъем.

- Хорошо, - следуя за мной, ответил Герман.

Ступени, действительно, были сильно стерты и к тому же очень скользкие. Я с ужасом представляла предстоящий спуск и старалась не думать об этом. Я храбро поднималась вверх, ощущая, как меня то и дело прижимает то ко внутренней, то ко внешней стене.

- Это связано с тем, что башня стоит под наклоном, - будто прочитав мои мысли, сказал Герман. - Как самочувствие?

- Всё хорошо, - преодолевая очередной этаж, ответила я.

- Не хочешь передохнуть? - предложил он мне и, не дождавшись моего ответа, прижал меня к стене. - Целый день хотел это сделать, - прохрипел Герман и, заскользив руками по моим бедрам под платьем, впился в мои губы. Я обхватила его шею руками и простонала. Герман втиснул свою ногу между моих ног, и я, ощутив трение, ощутила внезапное возбуждение и издала судорожный вздох. Изголодавшиеся по ласкам мы лихорадочно терлись и прижимались друг к другу, прерывисто дыша, готовые здесь и сейчас отдаться возникшему желанию, наплевав на мораль. - Ох, черт! - резко оторвавшись от меня, выругался Герман. Шумно выдохнув, он прижался спиной к противоположной стене и, рукой взъерошив темные волосы, затуманенным взглядом посмотрел на меня. - Прости, ничего не могу с собой поделать, - виновато произнес парень. - Стоит мне прикоснуться к тебе, и я слетаю с катушек.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я тоже, - выдохнула я, поправляя платье. Сердце бешено колотилось в груди, а губы жгло от ненасытных поцелуев. Низ живота сводило от разочарования.

Герман приблизился ко мне и, чмокнув в лоб, прошептал на ухо:

- Может, к черту эту экскурсию? Поедем на виллу и выпустим пар.

- Заманчивое предложение, - я томно посмотрела на него и, положив свои руки на его широкую грудь, оставила легкий поцелуй на его губах. - Но нет, я хочу дойти до конца, - я вынырнула из плена его крепких рук и бодро стала подниматься по ступенькам.

- Неугомонная, - рассмеялся он и, быстро нагнав меня, подхватил на руки и понёс по ступенькам.

- Герман! Отпусти меня немедленно! Мы же упадём, - возмутилась я.

- У меня все под контролем, - рассмеялся он и, поцеловав меня в щеку, зашагал по ступенькам, которые с каждым этажом становились все уже и уже.

Я крепко обхватила шею Германа, прижимаясь к его твёрдой груди, и едва сдерживала счастливую улыбку.

На каждом промежуточном уровне в стене была прорублена полость, наподобие окна. Я заглядывала в них и рассматривала площадь и другие достопримечательности. Чем выше мы поднимались, тем уже становился проход. В конце концов, видя, что вдвоём мы не умещаемся, Герман опустил меня на ноги.

- Дальше сама, - усмехнулся он.

<...>

Преодолев множество ступеней, которые к концу пути из прямоугольных превратились в треугольные, мы достигли восьмого яруса, окольцованного круговой галереей. Площадка была обнесена сеткой для безопасности посетителей, но в некоторых местах, между сетками, были зазоры.

Я подошла к одному из них, и у меня перехватило дыхание от великолепия увиденного. Прямо передо мной раскинулась площадь Пьяцца деи Мираколи, величественный Пизанский собор, баптистерий, старинное кладбище и университетская больница, а за ней – зеленый массив ботанического сада. Я с замиранием сердца рассматривала достопримечательности, пытаясь запомнить эмоции и впечатления от увиденного, зная, что я вряд-ли когда-нибудь смогу посетить этот город ещё раз.

Герман встал позади меня и, обняв меня за талию, положил подбородок на моё плечо.

- Невероятно красиво! Спасибо, что подарил мне возможность увидеть этот прекрасный город с неповторимой архитектурой и насладиться его атмосферой и величием, - восторженно проговорила я.

- Я рад, что тебе понравилась поездка. Надеюсь, наше небольшое путешествие надолго останется в твоей памяти, - хмыкнул он.

- Шутишь? Как можно забыть такую красоту? - усмехнулась я. - Я завидую людям, живущим в этом городе. Они каждый день могут посещать эти места и наслаждаться их живописностью, - я сделала пару снимков, а затем, переключив камеру на фронтальную, щелкнула нас с Германом на фоне колоколов, до которых нам ещё предстояло добраться. Я хотела сохранить нас на память, запечатать волшебное мгновение, проведенное с Германом, навсегда заперев счастливое воспоминание на снимке.

- Боюсь тебя расстроить, но у людей есть одно качество, плохое оно или нет, не мне решать, при котором они перестают воспринимать чудо как чудо, если постоянно с ним сталкиваются. Люди перестают ценить то, чем владеют, и только потеряв, начинают сокрушаться и рвать на себе волосы, - Герман выпрямился и поцеловал меня в макушку. - Скорее всего местные жители воспринимают архитектуру родного города как данность. Есть и есть. Достаточно вспомнить твое отношение к достопримечательностям нашего города, и ты поймешь, о чем я сейчас говорю, - хмыкнул он.

Я мысленно пробежала по памятникам, храмам, старым купеческим домам города, в котором жила с рождения, и, действительно, поняла, о чем пытается сказать мне Герман. Они не вызывали у меня особенных чувств. Каждый день встречая их на своём пути, я относилась к ним как к обыденности.

- Ты прав, - согласилась я с ним, поразмыслив немного. - Их ценность для меня заключается в дозированности впечатлений.

- Сегодня, действительно, особенный день, - рассмеялся Герман. - Ты в кои-то веки согласилась с тем, что я прав.

- Эй, - шутливо возмутилась я, пытаясь выпутаться из его объятий, но Герман не выпускал меня из кольца своих рук, громко смеясь. Люди, стоявшие рядом с нами, с интересом разглядывали нас, следя за нашей перепалкой. Я смущенно притихла.

- Я пошутил, - шепнул Герман мне на ухо и поцеловал в щеку. - Пойдём дальше.

А дальше мы поднялись на площадку с семью колоколами, у каждого из которых было свое имя и своя история. Пизанская башня на самом деле была колокольней, и звон колоколов можно было услышать в определённые часы.

- Говорят, если позвонить в колокол и загадать желание, оно обязательно сбудется, - хитро сказал Герман, бросив взгляд на один из них.

- Но они же огорожены от посетителей, - озадаченно сказала я.

- Думаю, это не помеха для человека, который всем сердцем хочет, чтобы его заветное желание исполнилось, - подмигнул он мне, и я, подойдя к самому маленькому колоколу, попыталась дотянуться до цепи, на ходу загадывая желание, которое заключалось в том, чтобы снова побывать в этом чудесном городе вместе с Германом.

- Per favore, signorina, non puoi suonare le campane! - подбежал ко мне парень и схватил за локоть.

Герман хохотал, согнувшись пополам, а я стояла вся пунцовая.

- Простите, я не знала, что нельзя звонить в колокола, - виновато стала оправдываться я, разозлившись на Германа. В голове вертелась лишь одна мысль - я убью его!

Парень отпустил мою руку, и я отошла от колокола.

- It was just a joke. She didn't want to ring the bell, - отсмеявшись, сказал парню Герман.

Парень смерил нас осуждающим, но в то же время подозрительным взглядом. Герман подошёл ко мне и, взяв за руку, утащил меня на другую сторону площадки.

- Не трогай меня, - возмутилась я, отпихнув его руку, пятясь от него назад.

- Я не думал, что ты настолько безрассудная, - невозмутимо сказал он, надвигаясь на меня.

- Представь себе да, раз связалась с тобой, - раздраженно ответила я, скрестив руки на груди.

- Когда ты злишься, я теряю рассудок, малышка, - Герман схватил меня и прижал к себе. - Это была просто шутка, - он поцеловал меня в макушку.

Ещё мгновение я сопротивлялась его крепким объятиям, но потом, расслабившись, обмякла на его груди, вдыхая будоражащий запах его тела и геля для душа. Злость потихоньку отпускала меня, сменяясь блаженной лёгкостью.

Мы любовались восхитительным пейзажем, открывавшимся с высоты птичьего полёта, и думали об одном и том же - как же хорошо нам было вместе.

Бесконечность

Если ты меня найдешь, поцелуешь,

Заберешь в свой большой зеленый мир

Океанный, я расплачусь, как дитя

Посмотри, к тебе летят гуси-лебеди мои караваном.

..

(Моя Мишель - Юна)

А дальше были Баптистерий, Падший ангел, Музей Дуомо и кладбище Кампо-Санто. В продолжение всей экскурсии я проходила с открытым ртом от восхищения и восторга. Я разглядывала старинные архитектурные строения, боясь упустить даже малейшую деталь.

На моем телефоне накопилось около тысячи фотографий исторических мест Пизы и всего лишь один единственный снимок с Германом, сделанный на крыше Пизанской башни, который был дороже мне любой другой фотографии. Это тайное знание грело мне душу. От нежного трепета на моем лице непроизвольно растянулась лёгкая улыбка, которую я не смогла сдержать.

Этот короткий отрезок времени продолжительностью в два выходных дня Герман всецело принадлежал мне. Его внимание было поглощено нашей совместной прогулкой по потрясающим местам великолепного города, история которого насчитывала десятки веков.

Он ласкал меня своим тягучим взглядом, стараясь прикоснуться ко мне при каждом удобном случае любым способом. Переплетая наши пальцы, обнимая меня за талию, целуя в губы или пропуская сквозь пальцы мои длинные волосы, Герман наслаждался моим присутствием, заполняя своим образом все мои мысли. Казалось, мое сердце разорвется от переполнявшего меня счастья. Не выпуская мою руку, Герман бродил со мной по памятникам культуры, рассказывая интересные факты о них, делая это будто он профессионал.

- Ты здорово рассказываешь, - в очередной раз я восхитилась его знаниями. Есть хоть что-то, чего он не умеет делать? Он же идеален. Во всем. Как можно было отказаться от такого мужчины? Бросить его и продолжать жить, не сожалея о своем поступке каждый божий день? Уму непостижимо. - Ты не думал о профессии экскурсовода? - я заглянула в его глаза антрацитового цвета и чуть не утонула в них. Фирменная усмешка мелькнула на лице парня, от чего я ощутила электрический импульс, пробежавший по моим ногам.

- Зачем? Я и так неплохо устроился, - весело рассмеялся он. - Но, если вдруг в моей жизни возникнут финансовые трудности и я окажусь на дне, я подумаю над твоими словами, - Герман подмигнул мне. - Гуляешь по красивым местам, рассказывая о них всем желающим. И удовольствие получаешь, и физическая активность, да еще и деньги за это платят. Что это, если не работа мечты? А главное, живешь в одном из красивейших городов мира и можешь каждый день наслаждаться его расслабленным ритмом жизни и вкуснейшей едой.

Кстати, в двух минутах отсюда есть отличный ресторан. Там готовят великолепную пиццу. Побывать в Италии и не попробовать настоящую итальянскую пиццу - большой грех, - рассмеялся Герман.

- Полностью с тобой согласна. Тем более я очень проголодалась, - рассмеялась я в ответ.

- Мне нравится, что ты не зациклена на своей внешности и не считаешь калории, которые ты потребляешь, - заметил Герман, взяв меня за руку.

- Ты сейчас хотел сделать мне комплимент или сказать, что я толстая? - рассмеялась я. - Подумай хорошенько над ответом, - шутливо пригрозила я.

- Я лишь хотел сказать, что мне хорошо с тобой, и я кайфую от того, что между нами происходит, - Герман притянул меня к себе. Он заглянул в мои глаза, и я от волнения прикусила губу. - С тобой я начал смотреть на мир по-другому. Словно с моих глаз спала пелена, которая мешала видеть и чувствовать жизнь в моменте. Я будто много лет был заколдован, делал все механически. Ел, работал, спал с женщинами. И так по замкнутому кругу. Я потерял вкус к жизни, но с тобой я снова как будто ожил.

- Будь осторожным в своих высказываниях, ведь я могу подумать, что ты влюбился в меня, - тихо проговорила я, прижав ладони к его груди и заглянув в его пронизывающие глаза. Я ощутила под своими пальцами биение его сильного сердца, мечтая почувствовать, как оно ускоряет свой ритм при мысли обо мне, но сердце билось ровно и невозмутимо. Я еле слышно разочарованно вздохнула.

- Извини, если я ввёл тебя в заблуждение, - спокойным голосом произнес Герман. - Я не способен никого любить и не верю в любовь, - прожигая меня насквозь своим взглядом, сказал он, тем самым опустив меня на землю. - Но это не мешает нам весело проводить время, правда?

- Правда, - сглотнув горечь обиды, грустно улыбнулась я.

Не имело значения в качестве кого я присутствовала в жизни Германа: прислуги, любовницы, мимолетной связи. Главным для меня было то, что я находилась рядом с ним.

Кажется, я совсем обезумела, раз наплевала на свою гордость с высокой колокольни и засунула её куда подальше.

<...>

L"Europeo Ristorante Bar-Pizzeria, действительно, располагался в двух шагах от Пьяццы деи Мираколи. Нас встретило небольшое помещение с высокими белыми потолками, по периметру разрисованными золотыми узорами, арками и колоннами, выкрашенными в пудрово-бордовый цвет. На стенах были развешены многочисленные рамки всевозможных размеров, в которых были размещены купюры разных стран. Это был своего рода мини-музей нумизматики. Помимо них на стенах можно было найти картины. Правда, их было не так много.

Мы заняли единственный свободный столик рядом с картиной, больше похожей на чертеж, выполненный графитным карандашом, на которой была изображена Пизанская башня. Ресторан был маленьким, но уютным. Люди расслабленно сидели за своими столиками и неспешно вели беседы, наслаждаясь едой и напитками. К нам тут же подбежал улыбающийся официант и, представившись Винченцо, стал сыпать словами, эмоционально размахивая руками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Он сделал тебе комплимент, - усмехнулся Герман после того, как официант замолк. - Сказал, что у тебя изумительные волосы, будто их создали из чистейшего золота. В его глазах ты словно ожившая Лаура - муза великого итальянского поэта Петрарки, которую он воспевал в своих сонетах. Я, конечно, не знаком с творчеством Петрарки, но полностью с ним согласен.

Я перевела взгляд на официанта и густо покраснела. Я знала, кто такой Петрарка, а так же и то, что Лаура была блондинкой, а не рыжей, как я, но это не помешало мне насладиться столь изысканным комплиментом.

- Grazie, - смущенно проговорила я, неуверенная в правильном произношении этого слова. Кивнув, мужчина широко улыбнулся и замер в ожидании.

- Vincenzo, we would like to order a Neapolitan pizza and an Aperol Spritz. Thank you, - улыбнулся Герман.

Винченцо закивал головой и, одарив нас очередной гостеприимной улыбкой и выдав несколько итальянских слов, исчез.

- Ты типа понимаешь итальянский язык? - только дошло до меня осознание.

- Немного, в пределах необходимости, - рассмеялся Герман. Он сидел напротив, пристально разглядывая меня. - Удивлена? - поинтересовался парень, видя мое замешательство.

- Да, этот день полон открытий, - хихикнула я.

- Раньше я часто бывал в Италии, - объяснил Герман. - Естественно, глупо было полагать, что местные жители будут подстраиваться под меня и говорить на русском языке. У меня был неплохой английский, и в первое время мне это очень помогло. Позже, я потихоньку научился понимать отдельные слова, небольшие фразы, а затем уже и полностью речь. Но разговариваю на итальянском очень редко.

- Скажи пару фраз, - попросила я, улыбаясь.

- Sei bellissima, - проговорил низким голосом Герман, и по моей спине пробежали мурашки. Прозвучало очень горячо.

- Красиво звучит, - сжимая под столом коленки, проговорила я, почувствовав смятение. - Что ты сказал?

- Я сказал, что ты прекрасна, - уголки его губ приподнялись в лёгкой улыбке. - Мне повезло, что ты случайно села в мой автомобиль ... гремя бутылками, - рассмеялся Герман. - Куда ты ехала, если не секрет?

- К Марине, - рассмеялась я в ответ. - Нужно было её поддержать, - пояснила я туманно.

- Оо, с таким арсеналом, думаю, твоя поддержка была неоценимой, - он громко хохотнул, заставив меня одновременно и смутиться, и рассмеяться.

- Ты ничего не понимаешь в женской дружбе, - шутливо возразила я. - Подруги - это святое.

- Кто же спорит, - хмыкнул парень.

- Per favore, il tuo ordine: pizza napoletana e Aperol spritz. - улыбаясь, проговорил Винченцо и поставил перед нами блюдо с большой румяной пиццей и два бокала с коктейлем.

От невероятно ароматного пряного запаха, исходившего от горячей, с пылу с жара пиццы, у меня потекли слюни.

- Grazie, Vincenzo, - поблагодарил его Герман.

- Buon appetito! - широко улыбнулся официант и грациозно удалился.

- Боже мой, я оказывается такая голодная, - призналась я, чувствуя, как от голода начинает урчать живот. - Но не могу позволить себе есть грязными руками. Интересно, где здесь у них туалет, - я встала из-за стола и начала озираться по сторонам.

- Пойдём, я покажу, - Герман возвысился над столом, улыбаясь.

Он пошёл прямо, ловко лавируя между столиками. Я последовала за ним. Благодаря своему высокую росту и мускулистому телосложению Герман выглядел в маленьком ресторане великаном. Люди порой восхищенно оглядывались ему вслед, но Герман не замечал их, невозмутимо продолжая свой путь. Я мельтишила за ним, едва поспевая за его широкими шагами. Парень резко остановился, и я врезалась в его спину.

- Ой, прости, - пропищала я, краснея.

Усмехнувшись, Герман открыл дверь в небольшую уборную и пропустил меня вперёд. Едва я шагнула во внутрь, как он, обвив мою такую одной рукой, другой захлопнул дверь за нашими спинами и прижал меня к своей груди. Я испустила рваный вздох и ощутила, как начинаю плавиться в его объятиях. Наклонившись, Герман стал прокладывать дорожку из поцелуев на моей шее, нежно блуждая руками по моему животу. Я подняла руки и заплыла пальцами в его густые чёрные волосы, запрокинув голову на его плечо. Он накрыл мою грудь ладонями и, страстно сжав её пальцами, прижался к моим губам. Электрический ток пронзил меня насквозь, растекаясь сладостным теплом в животе. Я развернулась к Герману лицом и поцеловала его, вкладывая в поцелуй всю страсть и желание, которые сжигали меня изнутри, требуя выхода. Руки, оказавшись под моим платьем, стали поглаживать мои ягодицы, распаляя меня ещё больше.

- Герман, - тяжело дыша, я прижалась пылающей щекой к его твёрдой груди. - Мы должны остановиться, - сердце Германа бешено колотилось в груди, гулко отдаваясь в моем виске. - Не хочу заниматься этим в грязном туалете за тонкой дверью, сквозь которую все слышно.

- Ты права, - Герман шумно выдохнул, поцеловав меня в макушку. - Но не жди пощады, когда мы доберёмся до виллы, - усмехнулся он, и я ощутила приятную дрожь в поджилках.

- Я буду молить тебя, чтобы ты не останавливался, - улыбнулась я, предвкушая время, когда мы останемся только вдвоём.

<...>

Герман был прав. Пицца оказалась умопомрачительной на вкус. Нежное тесто, восхитительный соус и изумительный сыр Моцарелла украли моё сердечко. Герман наблюдал за тем, как я ем, и тихо улыбался. От силы он съел один кусок.

- Что? - с набитым ртом спросила я.

- Ты такая милая и забавная, когда ешь. Надо почаще тебя кормить, - проговорил он.

- Я не против, - рассмеялась я. - Почему ты не ешь? Разве ты не голоден?

- Голоден, только в другом смысле, - его взгляд стал темным и обволакивающим. О, черт! - А тебе нужно подкрепиться, - загадочная улыбка проскочила на его лице и пропала. - Вкусно?

- Просто объеденье! - замычала я. Герман усмехнулся, ничего не сказав.

Покончив с пиццей, мы вышли из ресторана и, взявшись за руки, отправились к машине.

<...>

Мы выехали из Пизы. Я с интересом разглядывала проплывающие мимо дома, музеи, рестораны и аптеки, превкушая увидеть море. Дорога была практически пустой, наверное, потому что мы выехали во время сиесты, когда все жители Италии оставляют свои дела и устраивают себе двухчасовой перерыв от суеты, отрешаясь от житейских проблем.

Весёлая романтичная песня доносилась из динамиков аудиосистемы, странно вторя моему легкому настроению. Я кивала головой в такт музыке, подпевая запомнившиеся слова "tutte storie brevi, tutte storie brevi".

- О чем эта песня? - повернувшись к Герману, спросила я.

- У меня перехватывает дыхание, когда ты что-то отвечаешь мне, и все внутри переворачивается как от экомонстров. У многих мимолетные романы, а у нас с тобой все сложно. Все на море, а мы нет, - перевёл мне слова песни Герман. В его глазах на мгновение промелькнул странный блеск. - Очередная попсовая песенка про любовь, - усмехнулся парень.

- А мне нравится. Красивая песня, - улыбнулась я, зная, что он никогда не скажет мне подобных слов. - А что такое экомонстр?

- Итальянцы называют так здания, которые выглядят неэстетично, разрушают исторический облик города и красоту природы, - хмыкнул он.

- Надо же, - усмехнулась я.

Последние аккорды песни умолкли, уступая другой композиции более меланхоличной и медленной, и я погрузилась в свои мысли, пытаясь разложить все по полочкам, но мой мозг отказывался о чем-то думать. В голове продолжала играть услышанная песня, заставляя меня глупо улыбаться и наслаждаться моментом. Плевать на все! Я в Италии с любимым человеком.

Через час мы въехали на территорию виллы, которая оказалась огромной. Большой двухэтажный особняк из белого камня с изумрудными ставнями встретил нас шелестом зелёной листвы и шумом моря. Выйдя из машины, я потеряла дар речи. Дом был окружён красивым садом. Рядом с ним располагался бассейн в виде большой капли с прозрачной водой. Обойдя водоём, я поднялась на террасу, вымощенную терракотовой плиткой, и обомлела. Передо мной насколько хватало глаз, как на ладони, раскинулось лазурное море. Мамочки! У меня перехватило дыхание.

- Ну как тебе мой экомонстр? - усмехнулся Герман, появившись за моей спиной.

- Это же настоящий рай на земле! - восхищенно охнула я. - Божественное место.

- Теперь мы тоже на море, - рассмеялся парень, делая отсылку к песне, которую мы слушали в машине.

- Точно, - по моей коже побежали мурашки.

Герман обнял меня за талию и прижался губами к моим волосам. Мы несколько минут простояли в молчании, любуясь неземной красотой местной природы. Небольшие волны перекатывались на берегу, будто играя друг с другом в прятки, оставляя на песчаном берегу следы своего пребывания. От террасы к морю вела отдельная лестница.

- Угодил? - спросил Герман. - Не пожалела, что согласилась поехать со мной?

- Ты шутишь? Я счастлива, - восхищенно глядя на море, ответила я. - Спасибо тебе за то, что подарил мне возможность увидеть кусочек Италии, насладиться её чарующей атмосферой, - я повернула голову назад и чмокнула Германа в щеку. - Никто и никогда не ухаживал за мной так, как ты, - после моих слов его тело немного напряглось.

- Пойдём, - выпуская меня из кольца своих рук, сказал Герман. - У нас будет достаточно времени, чтобы поваляться на берегу моря.

Я бросила мимолетный взгляд на водную синеву и последовала за парнем.

Войдя в особняк, я почувствовала спасительную прохладу и смогла выдохнуть. В теле чувствовалась небольшая усталость.

- Здравствуйте, Мария, - произнес Герман на итальянском, и я увидела женщину лет пятидесяти-шестидесяти небольшого роста в цветастом платье. Она чем-то мне напомнила Галину Ивановну.

- Боже мой, сеньор Герман! Вы, наконец-то, приехали! Я уже с утра вас жду и начала волноваться за вас, - она бросилась обнимать Германа. - Как ваши дела? Как доехали? - взволнованно спросила Мария, сосредоточенно глядя на него.

- Все хорошо, Мария, - улыбнулся он. - Я не один, - парень перевёл свой взгляд на меня. - Знакомьтесь, это Лада. Моя подруга, - Герман подмигнул мне. Из всего сказанного я поняла лишь то, что Герман представил меня Марии.

- Здравствуйте, - улыбнулась я, смущаясь.

- Здравствуйте, Лада, - пристально меня разглядывая, проговорила с улыбкой женщина. - Приятно познакомиться.

- Мария говорит, что рада познакомиться с тобой, - объяснил мне Герман.

- Скажи ей, что мне тоже приятно познакомиться с ней, - как можно шире улыбнулась я, чтобы показать женщине свое расположение к ней.

- Лада тоже рада познакомиться с вами, - улыбнулся Герман. - Мария, большое спасибо вам, что подготовили виллу к нашему приезду. Дальше мы справимся сами.

- Мне было только в радость. Ведь вы давненько сюда не приезжали. А теперь дом снова оживёт и задышит жизнью, - улыбнулась Мария. - Если вам что-то понадобится, обращайтесь. Хорошего отдыха, - женщина загадочно посмотрела на меня. Для меня оставалось загадкой то, о чем они говорят, но было видно, что Герман и Мария знают друг друга давно.

- Хорошо, - ответил Герман. - До свидания, Мария.

- До свидания, сеньор Герман. До свидания, Лада, - улыбаясь, женщина попрощалась с нами и направилась к выходу.

- Ну, на чем мы остановились? - Герман бросил на меня хищный взгляд, и по моей спине пробежала дрожь.

<...>

После умопомрачительного секса в дУше уставшие и умиротворенные мы лежали на огромной кровати, утопая в объятия друг друга. Я блаженно прижималась к Герману, вдыхая запах его тела.

- Ещё немного и мы заснём, - лениво сказала я не в силах открыть глаза.

- Часок-другой поспать не помешает, - хмыкнул Герман, медленно скользя рукой по моему телу, обернутого белоснежным полотенцем. - Некуда спешить. Расслабься и наслаждайся моментом, - он прижался носом к моей макушке и втянул в себя воздух. - Ты пахнешь невероятно, - от его слов я покрылась мурашками.

- Мы целый день в Италии, но я до сих пор не видела море, - я подняла голову и посмотрела на Германа.

- Я могу показать тебе кое-что поинтереснее, - прохрипел он и одним рывком усадил меня верхом на свой пах.

Я ощутила твердую выпуклость своей промежностью и охнула. Вызывая дрожь в моем теле, его руки заскользили по моим коленкам, бедрам и остановились на моих ягодицах и крепко сжали их пальцами. Я прижалась ладонями к его груди и, наклонившись, поцеловала его нижнюю губу. Мои мокрые волосы рассыпались вокруг наших лиц, огораживая нас от остального мира будто ширма.

- Море может немного подождать, - выдохнул в мои губы Герман, заплывая под моё полотенце и прикасаясь к моим нежным складочкам. - Сладенькая, - он бережно водил подушечками своих пальцев по моей влажной коже, разжигая во мне тягучее желание. Каждая клеточка моего тела горела в предвкушении. Я медленно терлась об его пальцы и покрывала поцелуями его красивое мужественное лицо, постепенно двигаясь от шее к груди. Я невидимо помечала собой каждый сантиметр его идеального накаченного тела.

- Моё. Всё моё, - мысленно говорила я, совсем обезумев от любви.

Поймав моё лицо ладонями, Герман жадно вцепился в меня губами и одарил глубоким чувственным поцелуем, выворачивающим мою душу наизнанку. Полотенце, в которое было завернуто моё тело, стремительно полетело вниз, и я предстала перед Германом абсолютно обнажённой. Мои щеки вспыхнули от смущения, но я продолжала завороженно смотреть на Германа, не отрывая глаз, полностью доверившись ему. Его потемневший взгляд говорил лишь об одном: для него я была прекрасна, и мне не за чем было стесняться себя. Наполнившись уверенностью, я выгнула спинку, откинув волосы назад. Мои груди качнулись, наливаясь тяжестью, которая отдавалась томительной слабостью в низу моего живота, закручиваясь в тугой узел сладострастия.

Герман ласково коснулся моей груди, а затем сжал их в своих больших ладонях. Приподнявшись, он лизнул мой затвердевший сосок, заставив меня прерывисто задышать от зарождающегося внутри меня возбуждения, а затем, взяв его в рот, стал посасывать, кружа языком вокруг маленького бугорка. Обхватив Германа за плечи, я нервно заерзала на его бёдрах, сгорая от дикого возбуждения. Почувствовав это, Герман уложил меня на спину и, раздвинув мои ноги коленом, устроился между ними. Стянув с себя полотенце, он провел несколько раз по моей киске пальцами, а затем, довольно рыкнув, направил член к моему набухшему от прилившей крови лону и осторожно сантиметр за сантиметром вошёл в меня, погружаясь все глубже и глубже.

- Привет, - улыбнулся он, полностью оказавшись во мне и прижав меня своей тяжестью к кровати.

- Привет, - удовлетворенно выдохнула я, превратившись в одну большую пульсацию.

Герман накрыл мои губы поцелуем и нарочито медленно задвигался во мне, давая ощутить всю полноту таинства, происходящего между нами.

Впервые за историю наших отношений мы занимались любовью...

Неспешно, медленно, растягивая минуты удовольствия мы наслаждались друг другом, смакуя ощущения и эмоции. Герман был необычайно нежен и внимателен ко мне будто я была величайшим сокровищем в мире. Я таяла в его горячих руках, желая, чтобы то, что между нами было, не заканчивалось никогда.

Фальшивые звезды

Забери меня на луну

И позволь мне играть среди звёзд...

(Fly me to the moon - Bobby Womack)

Через два часа мы всё же спустились к морю. Сбросив легкую тунику и оставшись в купальнике изумрудного цвета, я медленно вошла в прозрачную воду и погрузилась с головой в синюю гладь. Теплая как молоко вода обволакивала моё тело, принося несказанное удовольствие.

Обернувшись в сторону берега, я увидела Германа, стоявшего у кромки воды в одних плавках. Его искусно вылепленное тело сияло на солнце, притягивая мой взгляд будто магнитом. Рельефные мышцы на торсе и ногах перекатывались при каждом его движении. Затаив дыхание, я любовалась им, стараясь дышать ровнее и не впасть в безумие.

Герман грациозно вошёл в воду и, пройдя несколько метров, бесшумно нырнул. Через пару мгновений он оказался рядом со мной. Обняв меня за талию, парень прижал меня к себе. По моему телу пробежался электрический ток. Не спуская с него глаз, я обвила шею Германа руками и коснулась его прохладных от воды губ.

Когда наш поцелуй достиг пика, я оттолкнула Германа и, смеясь, нырнула в море. Он бросился за мной и уже через несколько секунд поймал меня.

- От меня так просто не отделаешься, - прохрипел Герман, сгребая меня в охапку.

- Я знаю, просто хотела лишний раз в этом убедиться, - хихикнула я, кайфуя от его упорства и властности.

- Маленькая проверка? - усмехнулся он. - Вам, женщинам, нравится проверять мужчин.

- Такая уж у нас натура, - хмыкнула я. - Да и мужчины не внушают нам доверия и уверенности в них.

- Так же, как и женщины, - иронично заметил Герман. - Но мы все же верим вам. Из раза в раз. Позабыв о том, какими вы можете быть жестокими и бессердечными.

- Я думаю, мужчины ничуть не лучше, - возразила я. - Похоже мы оба сильно обожглись, и теперь нам сложно доверять людям.

- Я никогда не поверю в то, что тебя могли бросить, - хмыкнул Герман. - Иначе этот парень - полный идиот.

- Идиоткой была я. Влюбилась в него, как дура, а он меня использовал, - мне казалось, что я описываю не прошлый опыт из своей жизни, а наши отношения с Германом, и поняла, что снова попалась в ту же ловушку.

- Это он так думает. На самом деле он потерял величайшее сокровище в мире, редчайший бриллиант, но никогда об этом не узнает, потому что он мерзкий ублюдок, для которого важны лишь красивая обертка и собственное тщеславие, - со сниходительностью сказал Герман. - Мне его искренне жаль.

- А тебе? Что важно тебе в девушке? - я заглянула в его темно-серые глаза, с волнением ожидая ответа.

- Не буду кривить душой, - усмехнулся Герман. - Внешность девушки для меня имеет значение. Когда я увидел тебя в первый раз, у меня встал, - рассмеялся он, поглаживая мои бедра. - Но меня скорее цепляет не сама внешность девушки, а ее образ в целом: ее запах, движения, голос, манера поведения ... Ты ворвалась вихрем в салон моего мерседеса и замерла на заднем сидении, пытаясь отдышаться от бега. Твои рыжие волосы разметались в разные стороны, а грудь быстро вздымалась и опускалась, распаляя мои фантазии своей совершенной формой. Я разглядывал тебя и представлял, что примерно так же ты будешь выглядеть после бурного секса, и дико завелся, - признался Герман. Его откровенность будоражила меня и льстила. Он открылся мне, и это было для меня ценно. Я могла заглянуть в его душу и узнать его поближе. - Твоя забывчивость сыграла мне на руку, - усмехнулся он. - Я вбил свой номер в твой телефон и сделал прозвон с твоего на свой и сохранил твой контакт. Если бы ты случайно не появилась в моём доме на том вечере, я бы все равно тебя отыскал, потому что я не привык отказываться от желаемого.

- Если бы Макс не вляпался в дерьмо по самые уши, не видать бы тебе меня, как собственных ушей, - рассмеялась я, тронутая его признанием.

- Я бы нашёл другой способ заполучить тебя, - в глазах Германа сверкнул опасный блеск.

- Очень самонадеянно, - фыркнула я.

- Зато честно, - Герман подхватил меня за талию и бросил в воду.

- Герман! - завизжала я, и меня поглотила голубая вода.

Всплыв на поверхность, я услышала его заливистый смех и почувствовала раздражение. Я подплыла к Герману и, ударив ладонью по поверхности моря, окатила его с головы до пояса водой. Смеясь, он обрызгал меня в ответ, а затем, несмотря на блестящие капли, летящие в его сторону, поймал меня в объятия и жадно впился в мои губы.

<...>

- Как ты добился успеха? - я украдкой посмотрела на Германа, лежавшего на соседнем шезлонге. Солнцезащитные очки прятали его глаза, и я не могла разглядеть выражение его лица.

- Ты хотела спросить, как я стал миллиардером? - усмехнулся он.

- Нет, я хотела узнать, как ты добился успеха, - возразила я. Меня немного задело его высокомерие, ведь мне было совершенно плевать на его деньги, конечно, кроме тех, что он мне задолжал. - Как ты стал успешным? Чем ты занимаешься? Приносит ли тебе удовольствие то, чем ты занимаешься? - я засЫпала его вопросами. На лице Германа появилась лёгкая ухмылка.

- Всем понемногу, но в основном строительством и сельским хозяйством, - сказал Герман. - И да, я получаю удовольствие от того, чем занимаюсь, - усмехнулся он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Значит, ты - созидатель? - уточнила я, немало удивившись. - Мне казалось, что ты хищник в мире бизнеса, - Герман открылся для меня с другой стороны, и эта сторона мне нравилась.

- Созидателем быть труднее, - невозмутимо ответил он. - Почему ты решила, что созидатель не может быть хищником?

- Потому что в природе хищники только и делают, что потребляют ресурсы, но ничего не создают, - резонно заметила я.

- А муравьи? - усмехнулся Герман. - Посмотри, какие они организованные. Каждый муравей на своём месте. Определённый муравей выполняет определённую деятельность. У каждого своя социальная роль: няня, добытчик, охранник, рабочий, разведчик. Полное разделение труда. Вместе они - хорошо слаженный механизм, который без устали трудится во благо всего муравейника. При этом муравьи являются хищниками, потому что поедают других насекомых, - парень снисходительно улыбнулся. - Малыш, в мире нет чёткого разграничения людей на плохих и хороших: лютый преступник, ограбивший множество банков, может быть очень добрым человеком и души не чаять в детях, а тихоня, примерный семьянин, оказаться настоящим монстром. В каждом человеке есть что-то хорошее и что-то плохое. Исключение составляют педофилы и насильники. Эти мрази заслуживают только смерти. Я знаю человека, который живёт лишь для того, чтобы таких людей, как они, стало как можно меньше, и я поддерживаю его в этом.

- Что он с ними делает? - по моей спине пробежал холодок.

- Не имеет значения, - хмыкнул Герман. - Главное, что этот метод самый действенный из всех, - отрезал он, давая мне понять, что не намерен развивать эту тему.

- С чего ты начинал? Как ты понял, что хочешь заниматься именно строительством? - немного помолчав, спросила я.

- Это вопрос ради поддержания беседы или тебе, действительно, интересна история моего успеха? - Герман снял солнцезащитные очки и пристально посмотрел на меня.

- Второе, - ответила я. - Задумываюсь о собственном деле.

- Хм, интересно, - задумчиво протянул парень. - Уже есть идея?

- Есть, я хочу заниматься цветами. Обожаю возиться с растениями. Хочу сделать свое хобби основным источником заработка.

- Значит, ты смогла по достоинству оценить мой роскошный розовый сад, - усмехнулся Герман.

- Я его обожаю, - призналась я, вызвав улыбку у Германа. - Хотела спросить: ты сам находишь сорта роз, которые желал бы посадить, или за тебя все делает садовник?

- Сам, я разбил этот сад в память о моей матери, - его взгляд погрустнел. - Изначально у меня была другая цель - заработать много бабла, чтобы моя мама ни в чем не нуждалась. Я начал работать с двенадцати лет. Раздавал листовки, мыл машины, разгружал арбузы на оптовых базах, продавал разливной квас. Одноклассники смеялись надо мной, обзывая меня по-всякому, но мне было плевать. Я видел в глазах своей матери гордость за сына, и это подстегивало меня работать ещё больше. После девятого класса я поступил в колледж. Естественно, затраты возросли, и нужно было думать, как зарабатывать больше. Мне было всего четырнадцать, и куда бы я не обращался, всюду мне отказывали. Пока однажды мне не улыбнулась удача. Меня взяли помощником администратора в детском игровом центре. В мои обязанности входило следить за безопасностью детей и оборудования, убирать игровое помещение после закрытия центра. Утром я учился, днем и до позднего вечера работал. В конце дня я валился с ног от усталости, но никогда ни на что не жаловался, потому что заработанные деньги покрывали наши с мамой расходы.

Но в один прекрасный день моя жизнь рухнула в пропасть, и я потерял смысл жизни, - голос Германа стал металлическим. Я знала, о чем он собирается мне сейчас рассказать, и мысленно приготовилась его утешать. - У моей матери диагностировали рак груди, - он замолчал и посмотрел на море. - Врачи уже не могли ничем ей помочь, потому что было слишком поздно. У нее была четвёртая стадия. Метастазы проникли во все внутренние органы, не оставляя ей шанса на выздоровление. Она медленно угасала на моих глазах, а я ничем не мог помочь ей, - сдавленно произнес Герман.

На моих глазах навернулись слезы. Грудь сдавило нестерпимой болью. Эта тема была очень близка мне, ведь моя собственная мать умерла от той же болезни, что и его.

Встав с шезлонга, я подошла к Герману и села рядом с ним. Я взяла его руку и, поднеся к своим губам, поцеловала её.

- Прости меня. Я не хотела бередить твои раны, - прошептала я виновато, ощущая ком в горле. - Мне очень жаль, что ты потерял родного человека, - мой подбородок затрясся. Слезы покатились по моим щекам. Я стыдливо смахнула их рукой.

- Эй, - Герман обеспокоенно сел и прикоснулся к моему лицу, вытирая слезы. - Ты чего? Ты ни в чем не виновата, - он обнял меня и поцеловал в макушку. - Блять! Я чертов эгоист, - процедил он сквозь зубы через некоторое время, осознав, что причина моих слез намного глубже. - Прости, - сердито вздохнул он. - Иногда я бываю самовлюбленным куском говна.

- Почему иногда? - усмехнулась я, подняв на него глаза. - Практически всегда.

- Ахаха, - рассмеялся в голос Герман. - Пусть будет так. Я не хотел напоминать тебе о твоём горе, - отсмеявшись, он виновато посмотрел на меня.

- А я о твоём, - шмыгнув, сказала я. Герман поцеловал меня в нос.

- Боль никуда не уходит, но человек учится жить вместе с ней, - сказал парень. - Наши матери навсегда останутся в наших сердцах и в нашей памяти, - светлая улыбка расцвела на его лице. - А мы должны жить дальше. Ради них. Ради себя.

- Я стараюсь, но боль утраты слишком тяжёла для меня. Возможно, когда-нибудь я смогу принять тот факт, что моя мама умерла, и буду думать, что она находится в лучшем месте, но пока любое упоминание о ней доводит меня до слез, - мне было стыдно перед Германом за очередной срыв. Почему-то именно рядом с ним я вновь и вновь ударялась в воспоминания о матери и не могла сдержать своих эмоций. Он видел меня ревущей чаще, чем улыбающейся.

- Пройдёт время, и тебе станет легче, - заправляя волосы мне за ухо, сказал Герман. - Проверено на собственном опыте.

- Извини, я перебила твой рассказ о том, как ты достиг успеха, - приходя в себя, сказала я, улыбнувшись.

- Я впал в депрессию, - ответил Герман. - Бросил учёбу, работу. Я не видел смысла жить, - он лёг на шезлонг, утягивая меня с собой. Я легла спиной на его грудь и ощутила умиротворение. - Из полной жопы меня вытащил мой одногруппник, который впоследствии стал моим лучшим другом. Руслан. Ты его видела, он заезжал в тот день, когда мы ...

- Я помню, - покраснела я. Герман усмехнулся, поняв, почему я его прервала. Вспоминая ту субботу, я никак не могла поверить в то, как распущенно и безрассудно я вела себя с Германом. Кажется, это была не я, а какой-то другой человек.

- И Галина Ивановна, лучшая подруга моей матери, - Герман поднял правую руку и сосредоточенно посмотрел на часы. - Через час у меня назначена встреча в городе с итальянским партнером. Если я не хочу опоздать на неё, мне нужно выехать прямо сейчас, - Герман ласково похлопал меня по бедру и начал вставать. - Вилла полностью в твоём распоряжении, - парень возвысился надо мной. - Бассейн, джакузи, кинотеатр, библиотека, бильярд - все, что твоей душе угодно. Можешь послушать музыку. В одной из комнат собрана отличная коллекция пластинок. Думаю, она придётся тебе по вкусу, - парень наклонился ко мне и чмокнул в губы. - Не скучай. Еда в холодильнике, - усмехнулся он.

- Хорошо, папочка, - хихикнула я.

- Дверь посторонним не открывать, - ради шутки Герман сделал строгое лицо.

- Не буду, - рассмеялась я.

- Пока, - он поцеловал меня в лоб и направился к лестнице.

Шумно вздохнув, я легла на шезлонг и посмотрела на морскую гладь. Как бы я не старалась дистанцироваться от мыслей о Германе, на душе все равно скребли кошки. Конечно, я понимала, что деньги не берутся из воздуха и их необходимо зарабатывать. Однако, несмотря на это, я расстроилась и вдруг почувствовала пустоту. Мне не хватало Германа, его ироничной улыбки, глубоких серых глаз, тёплых прикосновений и низкого голоса, который заставлял вибрировать моё тело. В его отсутствие время словно остановилось, и мир замер в ожидании. Мне не понравилось это ощущение. Герман не должен был стать для меня всем.

Я осушила бокал белого вина и, встав с шезлонга, двинулась к морю. Тёплые волны, перекатываясь, ласкали мои ноги. Я вглядывалась вдаль и мысленно давала себе обещание - ни один мужчина никогда не станет для меня центром вселенной. Никогда. Уверенная в своих словах я вернулась к шезлонгам и, взяв пустые бокалы, направилась к дому.

Переодевшись в спальне, я решила убрать бумажные пакеты с одеждой, купленной в магазине, в шкаф, чтобы они не портили интерьер, валяясь на полу. Открыв дверцу одного из отсеков, я увидела женскую одежду, висевшую на плечиках. В груди неприятно кольнуло.

Чья это одежда?

Я провела по ней рукой и услышала запах дорогих духов, будто одежду надевали совсем недавно.

Я нервно сглотнула и захлопнула шкаф. К горлу подкатила тошнота. Внезапно пришло осознание. Это могла быть одежда девушки Германа. Если они расстались, почему её вещи до сих пор висят в шкафу?

- Они не расстались, - мерзко пропищал мой внутренний голос. - Иначе она забрала бы свою одежду с собой. Он тебя обманул. Наивная дурочка.

Я втянула в легкие воздух и попыталась успокоиться. Воздушные замки, построенные в моей голове, растаяли, и я увидела истинную картину дел. Герман изменял своей девушке со мной, со своей прислугой.

Я прикусила нижнюю губу, чтобы не дать волю слезам. Меня затрясло. Я попыталась успокоиться, но с каждым вздохом жгучая боль в области груди становилась только сильнее. Счастливые моменты были лишь миражом. Герман оказался лжецом, хотя сам утверждал, что не любит врать. А я, как простофиля, развесила уши и поверила каждому его слову.

На смену боли пришло недоумение. Но ведь Герман был со мной искренен все это время. Я видела это в каждом его взгляде, в каждом слове, в каждом поцелуе. Неужели одна небольшая ложь может перечеркнуть то, что между нами было? Сомнения раздирали меня на части. А устроить Герману скандал я не могла - кроме работы, нас ничего не связывало.

Я бессильно плюхнулась на кровать, на которой мы с Германом самозабвенно занимались любовью несколько часов назад, и посмотрела на бирюзовое море за окном.

Я оказалась в сказке, главной героиней которой являлась не я. Я была лишь массовкой, служащей для дополнения интерьера. Только и всего. Мне стало горько от своей ничтожности и невезучести.

- Что ж, придётся доиграть отведенную мне роль, - вздохнула я, успокоившись и приняв ситуацию как данность.

Конец сказки

Ты могла бы быть той, кого я полюблю навсегда...

(Muse - Unintended)

Я сидела в кресле на балконе с бокалом белого вина и завороженно смотрела на гранатовый закат. Прошло около трех часов с отъезда Германа, и он до сих пор не вернулся домой.

Домой. Как будто эта вилла была нашим дом, а мы с Германом были женаты. Я стала представлять, каково это быть его женой. Мой живот скрутило сладкой судорогой. Я бы наслаждалась каждой прожитой с ним секундой, стараясь не сойти с ума от ревности к окружающим его девушкам.

- Вот ты где, - Герман заполнил собой весь дверной проем.

- Потерял меня? - хмыкнула я.

- Соскучился, - парень подошёл ко мне и, наклонившись, поцеловал в губы. От его рубашки пахло теми же духами, что и женская одежда, висевшая в шкафу. Я прервала поцелуй и отвернулась к морю. - Что случилось? - Герман недоуменно посмотрел на меня.

- Просто немного устала, да и вино ударило в голову, - соврала я, глотая обиду и ревность.

- Ты голодная? - ослабляя галстук на шее, спросил Герман. Его пристальный взгляд внимательно следил за мной, пытаясь понять причину перемену моего настроения.

- Не особо, - пожала я плечами, прикусив щеку с внутренней стороны, чтобы сдержать свои эмоции.

Мэттью Беллами твердил с пластинки о том, что "

могло быть неправильно, но лучше было бы наоборот",

а я сжимала бокал с вином в руке, глядя на море с разбитым сердцем.

- Нравится "Muse"? - чувствуя мое напряжение, спросил Герман. Его большая рука легла на моё бедро, и по моему телу предательски пробежала дрожь.

- Да, - коротко ответила я, продолжая смотреть на притихшее море и упавшую на него усеянную звёздами ночь.

- Что, твою мать, происходит? - рыкнул он. - Посмотри на меня, - потребовал Герман.

Я медленно повернула голову в его сторону и заглянула в его потемневшие от злости глаза.

- Почему ты ведешь себя так, будто мы с тобой не знакомы? - его губы сложились в ровную линию.

- Я, действительно, тебя не знаю, - выдохнула я.

- Я полностью перед тобой открылся, чего не делал ни с одной женщиной на земле, - возразил парень.

- Не полностью, - процедила я сквозь зубы. - Ты умолчал о самом главном.

- О чем же?

- Никакая девушка тебя не бросала. Её одежда до сих пор висит в шкафу, - призналась я, и мне стало стыдно от того, что я лезу не в свое дело.

Брови Германа приподнялись от удивления, а потом он рассмеялся, заставив меня испытывать замешательство.

- Да, ты права, - признался Герман. - Это одежда моей бывшей девушки. Она не захотела её забирать, сославшись на мой ужасный вкус, ведь эту одежду подарил ей я. И потом она не желала, чтобы что-то напоминало ей обо мне. Но думаю, основной причиной, почему она оставила свои вещи здесь, была лень, - грустно улыбнулся он. - Видишь ли, она не из тех, кто заботится о таких мелочах, как одежда. Для нее это всего лишь тряпки стоимостью в несколько миллионов рублей.

"Или она оставила свою одежду с намерением вернуться, - подумала я. - Пометила территорию".

- Ты из-за этого такая напряжённая? - усмехнулся Герман.

- Сегодня ты встречался с ней, - выдавила я догадку. - От твоей рубашки пахнет её духами.

- Ревнуешь? - он сосредоточенно посмотрел на меня.

- Нет, - равнодушно бросила я, хотя умирала от ревности. - Не люблю, когда меня обманывают.

- Нет, я не встречался с ней сегодня, - ответил парень. - У меня был ужин с давним итальянским партнёром. А он пришел с женой. Это её духами пахнет моя одежда. Итальянцы любят обниматься, знаешь ли, - рассмеялся Герман. - Больше, чем русские.

Мне хотелось верить ему. Его оправдания звучали правдоподобно, но душа все равно была не на месте.

- Допрос окончен? - шутливо спросил Герман. - Аппетит вернулся? - добродушно подколол он меня. Я хихикнула в ответ. - Это значит да, - лёгкий поцелуй лёг на мои губы, оставляя на них терпкий вкус вина. - Тогда бегом на кухню, - Герман возвысился надо мной и, взяв за руку, потянул за собой.

<...>

Длинные лучи солнца скользили по комнате в поисках кого-то, желая приласкать. Я тихонько лежала на боку и любовалась идеальными чертами лица Германа. Он безмятежно спал на животе. Тёплый и большой. Моё сердце время от времени замирало от сладостной истомы, от осознания того, что он принадлежит мне. Хотелось прикоснуться к густым волосам Германа и зарыться в них пальцами. Ощутить будоражащий запах его сонного тела. Вспоминая прошедшую ночь, я чувствовала, как моё тело наливается приятной тяжестью и негой. Моё лоно сжималось и пульсировало, требуя продолжения, но я сдерживала себя, понимая, что Герману редко выпадают такие выходные.

Не желая будить его, я бесшумно выскользнула из постели и, подняв с пола свою одежду, разбросанную вчера в порыве страсти, вышла из спальни.

Я привела себя в порядок и спустилась на кухню. Первым делом я заварила себе чашку кофе и, сев за стол, впала в медитативное состояние. Я созерцала красоту, порхая взглядом по бирюзовым волнам моря и голубой лазури неба, погружаясь в невесомость. Счастье пушистым одеялом легло на мои плечи, и я, ощутив эйфорию, стала молиться шёпотом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

"

Господи, пусть моё счастье продлится вечно. Не разлучай нас с Германом, пожалуйста. Пусть он будет моим".

Мне казалось, если я хорошенько попрошу, вложу всю свою энергию в молитву, то Бог сжалится надо мной и даст мне то, чего я хочу больше всего на свете, но понимала, что желаю невозможного.

Мы с Германом были абсолютно разными людьми, встретившиеся в определённый отрезок времени, чтобы получить некий опыт. Дальше наши пути расходились. Наши нити судьбы не переплетались в одну прочную единую нить, а снова протягивались паралелльно друг другу, разводя нас в противоположные стороны.

Небритая щека коснулась моего лица, заставив меня вздрогнуть. Большие тёплые руки легли на мои бедра.

- Доброе утро, малыш, - сонный голос проворковал в моё ухо.

- Я тебя разбудила? - виновато спросила я, поставив чашку на стол.

- Меня разбудил мой внутренний будильник, - хмыкнул Герман. - Не помню, когда в последний раз спал так долго, - он подошёл к кофемашине и стал готовить себе кофе. - Ты на меня плохо влияешь, - усмехнулся парень. Я рассмеялась в ответ.

- Тут я готова поспорить, - отпив из чашки, сказала я. - Это ты на меня плохо влияешь: окружил меня своим вниманием и заботой. Даже не знаю, что должен сделать мужчина, чтобы завладеть моим вниманием. Ты меня испортил, - рассмеялась я, глядя на Германа. Улыбка сошла с его губ, взгляд стал холодным и колючим.

- Ничего, - произнес низким голосом он. - По крайней мере, пока ты душой и телом принадлежишь мне.

- Как скажешь, - хмыкнула я, подавив улыбку. - Хочешь есть? Я могу что-нибудь приготовить.

- Спрашиваешь, - рассмеялся Герман. - Ты из меня все соки выжала.

- Значит ли это, что ... - начала было я.

- Не значит, - приближаясь ко мне, произнес парень. - Стоит мне увидеть твою сексуальную попку, как я напрочь забываю об усталости и с новыми силами рвусь в бой, - Герман навис надо мной и слегка коснулся моих губ, дразня меня. Стоило мне немного шутливо отклониться от него, как он, положив на мой затылок руку, притянул меня к себе и углубил поцелуй, искусно скользя по моим губам, заставляя дрожать от нахлывнувшего возбуждения.

<...>

"Подурачившись" на кухне, мы весь день провели на берегу моря, наслаждаясь обществом друг друга.

Изумительный день, проведённый наедине с Германом, отпечатался в каждой клеточке моего мозга. Я смаковала каждую секунду нашего блаженства, стараясь запомнить все до мельчайших деталей, чтобы по приезде домой воспоминания бережно баюкали меня одинокими ночами.

Парадокс. Чем больше я пыталась впитать в себя "любовь" Германа, тем больше я испытала голод по нему. Он стал для меня чем-то вроде наркотика, сделав меня зависимой от него.

Вечером, попрощавшись с морем, мы вылетели домой. Я внутренне сжималась от предстоящей встречи со стюардессами, сопровождавших нас из России в Италию, но мои опасения были напрасны. Нас обслуживали совершенно другие девушки. Милые и обаятельные.

Я бросила недоуменнный взгляд на Германа. Он лишь подмигнул мне и загадочно улыбнулся. Неужели он отказался от привычного ему персонала ради меня? Или боялся, что Катя может взболтнуть лишнего?

Теплая ладонь накрыла мою руку и переплела наши пальцы между собой, от чего внутреннее напряжение во мне сдулось словно воздушный шарик. Я расслабилась.

Взглянув в иллюминатор, я чуть не задохнулась от восхищения. Небосвод охватило бушующим пламенем, а солнце, будто феникс, медленно погружалось в неистовый огонь, обещая вновь возродиться завтра. Я завороженно следила за смертью светила, испытывая, как моя грудная клетка разрывается от щемящей боли. Казалось, этот закат символизировал некий этап наших отношений с Германом. Я закусила губу и шумно выдохнула, сжимая руку парня. Герман поцеловал меня в макушку.

- Он похож на твои волосы, - тихим голосом сказал он. - Такой же невероятный.

Я взглянула на парня и поняла, что все это время он смотрел на меня. Бабочки в моем животе встрепенулись и закружились в медленном вальсе, заставляя трепетать моё сердце.

- Я так счастлива сейчас, что даже страшно, - призналась я, глядя Герману в глаза.

- Почему страшно? - усмехнулся Герман.

- Потому что мне кажется, что я сплю. Стоит мне проснуться, все исчезнет без следа, - озвучила я свои страхи.

- Я чувствую себя более, чем реальным, - рассмеялся парень. - Это не сон.

- Спасибо, - выдохнула я.

- За что? - хмыкнул Герман.

- За то, что подарил мне эту сказку, - улыбнулась я, прижав наши сплетенные пальцы к своей щеке. - Я бесконечно благодарна тебе.

Ничего не говоря, Герман высвободил свою руку из моей хватки и полез в карман своих брюк. Через мгновение он протянул мне продолговатый футляр:

- Открой.

С замиранием сердца я взяла гладкую черную коробочку в руки и, немного помедлив, открыла её.

На синем бархате лежала золотая цепочка с подвеской, которая представляла собой переплетение трех геометрических фигур – ромба и двух эллипсов. Я удивленно посмотрела на Германа.

- Это Звезда Лады, - пояснил он. - В память о нашей поездке, - Герман вытащил цепочку из футляра. - Повернись ко мне спиной, - я послушно повернулась лицом к иллюминатору, приподняв волосы. - Ты знала, что в славянской мифологии есть богиня Лада. Это богиня жизни, красоты и любви, а так же семьи, рождения и плодородия, - аккуратно застегивая цепочку, спросил он меня.

- Нет, - улыбнулась я, чувствуя, как моё сердце наполняется нежностью и любовью к нему. - Ты теперь увлекаешься славянской мифологией? - шутливо спросила я.

- Теперь я увлекаюсь тобой, - Герман поцеловал меня в шею. От прикосновения его горячих губ низ моего живота наполнился сладкой истомой. - Готово.

Я опустила волосы и, кончиками пальцев нащупав кулон, посмотрела на него. Золотые линии рисунка сияли на фоне закатного солнца, ложась отблесками на мое лицо.

- Я впервые вижу такой узор, - разглядывая подвеску, сказала я. - Спасибо, - я прижала украшение к груди и ощутила прикосновение холодного металла к коже.

- Нравится? - выжидающе спросил Герман.

- Очень, - улыбнулась я, покраснев. - Видимо, бесполезно говорить, что я не могу его принять.

- Угу, - хмыкнул парень. - Этот кулон станет тебе талисманом, - Герман коснулся моего лица рукой. - Будет беречь и защищать тебя, когда меня не будет рядом.

- Ты так говоришь, будто мы видимся сегодня в последний раз, - я подозрительно посмотрела на него.

- Точно не сегодня, - усмехнулся Герман. - Останешься на ночь у меня?

- Не могу, - помотала я головой. - Мне нужно проведать папу и Мишу.

Я могла и хотела остаться у Германа, но понимала, что не должна этого делать, иначе потеряю жалкие остатки своей воли. Хотя кого я обманываю? Я уже давно перестала слушать голос разума в своей голове, полностью подчинившись велению сердца.

- Жаль, - взгляд Германа погрустнел. - Ты права, семья должна быть на первом месте. Я полностью с тобой согласен. Придётся обнимать подушку, чтобы уснуть, - улыбнулся он.

- Думаю, это тебе не пригодится. Как только твоя голова коснётся подушки, ты уснёшь безмятежным сном младенца после целого дня, проведённого на жарком солнце, - рассмеялась я.

- Мы чудесно провели время, - убирая мои волосы назад, произнес Герман. - Стоит повторить. Как ты смотришь на то, чтобы в следующие выходные поехать на концерт группы "Muse" в Бельгию?

Я округлила глаза.

- Я не ослышалась?

- Нет, ты все правильно услышала, - задорно усмехнулся Герман. - Мы летим в Бельгию, чтобы отведать лучшего в мире шоколада, прикупить парочку украшений с лучшими в мире бриллиантами, ну и, конечно же, послушать волшебный голос легенды рока Мэттью Беллами.

- Боже мой! Герман! - я набросилась на него и расцеловала его довольное лицо. - Как это вообще возможно? - я пристально посмотрела на него. - Ты до вчерашнего дня не знал, какую музыку я люблю слушать, а сейчас говоришь, что мы едем на концерт "Muse". Билеты на такие мероприятия раскупают за полгода. Как ты достал билеты? Признайся честно, ты волшебник?

- Нет, - рассмеялся Герман. - Но знаю, за какие ниточки нужно подергать, чтобы получить желаемое.

- Всемогущий Герман Александрович, - с восхищением произнесла я.

- Ахаха, - громко рассмеялся он. - Не совсем. Я могу не все. Например, одна строптивая девушка отказывается провести со мной сегодняшнюю ночь. Может быть, все-таки останешься сегодня у меня? - вновь спросил Герман.

- Извини, - взбудораженно ответила я. - Не могу, - я чмокнула его в щеку.

- Кремень, - усмехнулся он и, поцеловав меня в макушку, прижал к себе.

<...>

Целых полчаса мы с Германом целовались в машине перед моим домом, не желая расставаться друг с другом. Когда жаркие поцелуи перешли все дозволенные границы, я, взяв волю в кулак, оттолкнула Германа и, бросив "до завтра", выпорхнула из машины. Я быстрым шагом направилась к своему подъезду, ощущая на себе его обжигающий взгляд.

Припухшие и покрасневшие губы горели, лицо пылало. Сердце, будто попавшая в паутину бабочка, трепыхалось, больно ударяясь в груди. Я стояла в подъезде и наблюдала за машиной Германа из окна, пытаясь придти в себя после безумных и откровенных ласк. Герман не уезжал, медлил. В тишине спящего многоквартирного дома я услышала звук входящего сообщения. Дрожащими руками вытащив телефон из сумочки, я прочитала:

Герман

:

Жду пять минут. Потом уезжаю.

Я посмотрела на машину. Герман вышел из салона и, прислонившись к капоту, закурил сигарету. Точно зная, что я наблюдаю за ним, он поднял свои глаза и, заметив меня в окне, стал прожигать испепеляющим взглядом.

Сильный и харизматичный, меня тянуло к нему неимоверной силой. Хотелось стать водопадом, испариться в его крепких объятиях, но я должна была отстоять саму себя, точнее то, что от меня осталось.

Я поднесла ладонь к губам и, отправив воздушный поцелуй Герману, медленно стала подниматься по ступенькам, зная, что поступила правильно. Каждый мой подъем на определённый этаж освещался среагировавшим датчиком, поэтому я точно знала, что Герман видит, я не собираюсь менять своего решения. Поднявшись на свой этаж, я услышала из открытой форточки звук уезжающей машины.

- Спокойной ночи, моя любовь, - усмехнулась я про себя и, стараясь не шуметь, повернула ключ в замочной скважине.

Взгляд с другой стороны

Ты пахнешь как любовь,

Ты сумасшествие с первого взгляда,

Ты пахнешь шоколадом. Пахнeшь, как цветы,

Пахнешь как мечты, воплощаемые с нуля...

(Космос - Скриптонит)

Отчёт о проделанной работе за месяц шел мимо меня прямиком ко всем чертям. Физически я присутствовал в конференц-зале с десятью мужиками в деловых костюмах, на лицах которых застыло торжественное серьёзное выражение, ведь они ворочали миллиардами и собрались здесь ради того, чтобы умножить мой капитал и срубить побольше бабла, но мыслями я до сих пор был на пляже Лигурийского моря с ослепительно красивой девушкой с невероятно большими глазами изумрудного цвета. Её длинные непослушные волосы развевались на ветру, запутываясь и заплетаясь в причудливые косы. Она заразительно смеялась, радуясь жизни, заставляя лыбиться и меня, как мальчишку. Я скользил голодным взглядом по её миниатюрной точеной фигурке и понимал, что стал жертвой её колдовских чар. Моя рыжая ведьмочка. Горячая волна прокатилась по моему позвоночнику и затерялась в паху. Я подавил стон. Эта девушка сводила меня с ума.

Я поймал себя на мысли, что сознательно хочу делать Ладу счастливой, потому что мне нравится смотреть, как она радуется каждой мелочи, будь это экскурсия на площади Мираколи или обычный бургер. Её радость настолько искренняя и светлая, что я порой чувствую себя Дедом Морозом, исполнившим заветную детскую мечту. Возможно, в этом причина её притягательности для меня. Лада, несмотря на свой воинственный характер, в душе до сих пор маленькая девочка, нуждающаяся в заботе и не получившая ее от своих родителей, а у меня незакрытая потребность заботиться о ком-то, оставшаяся после смерти матери. Должен признаться, мы идеально подходим друг другу.

Я настолько привык к тому, что последние две недели Лада неизменно засыпала и просыпалась в моих объятиях, что её вчерашний отказ поехать ко мне вызвал у меня раздражение и злость.

Я долго ворочался на огромной кровати, пытаясь найти удобное положение для сна, но только к утру понял, что дело было не в нем, а в Ладе. Точнее, в ее отсутствии. Я не мог заснуть без неё. Это открытие ошеломило меня и заставило задуматься. Какого черта со мной происходит?

Ещё бОльшое недоумение у меня вызвало то, что я с нетерпением ждал вечера, чтобы вернуться поскорее домой и вновь увидеть Ладу, коснуться её нежной кожи и вдохнуть аромат её волшебных волос. Твою мать! Электрический импульс пронзил живот и заставил дернуться мой член.

Я постарался вникнуть в суть разговора своих заместителей и отбросить прочь не вовремя нахлынувшее на меня романтическое настроение. Втянув побольше воздуха в легкие, я медленно выдохнул, прогоняя назойливые мысли о девчонке, которая должна была стать для меня лишь очередной игрушкой, и почувствовал в ответ щемящую пустоту в сердце.

По спине пробежал мерзкий холодок. Меня затошнило. Ослабив галстук, я откинулся на спинку кресла и шумно выдохнул. Осознание пригвоздило меня к кожаной обивке мебели, буквально обездвижив мое тело. Я не хотел избавляться от мыслей о Ладе. Они грели мою душу и наполняли меня светом и счастьем. Эта девчонка прочно засела в моей голове. Я позволил ей забраться мне под кожу и стать неотъемлемой частью меня.

Старое и знакомое чувство зашевелилось где-то глубоко внутри меня, и сердце беспокойно забилось в груди. Бред! Я не мог влюбиться в Ладу. Я просто напросто не способен этого сделать, потому что в моем сердце выжженная пустыня. Там ничего не может вырасти.

Это всего лишь привычка и желание быть кому-то нужным. Нам весело вместе. Не нужно друг перед другом притворяться кем- то другим. Наши желания максимально прозрачны и взаимны: совместное времяпровождение и умопомрачительный секс. На этих двух столпах строились наши незатейливые отношения, приносившие удовольствие нам обоим. Никаких обязательств и обещаний, которые связывали бы нас тяжелыми оковами...

Десять пар глаз внезапно повернулись в мою сторону и молчаливо уставились на меня. Что они от меня хотят, твою мать? Не показывая своей растерянности, я обвел всех невозмутимым взглядом и остановился на фигуре своего помощника. Давай же, скажи что-нибудь! Иначе какого хрена я плачу тебе кучу бабла? Давид, будто прочитав мои мысли, усмехнулся.

- Герман Александрович, у вас будут какие-нибудь вопросы или, возможно, предложения? - спросил он.

- Да, есть один, - я медленно перевел свой взгляд на человека, сидевшего справа от меня. - Виктор Николаевич, как продвигается поглощение компании "СтройСервис"?

- На стадии завершения, Герман Александрович, - коротко ответил он. - К концу следующей недели можно начать реорганизацию.

- Хорошо, - хмыкнул я. - Антон Вячеславович, что там по поводу иска? - я нашёл глазами главного юриста и, заметив его довольное лицо, понял, что дело на мази.

- Суд отказал Светлову в удовлетворении иска, так как его права не были нарушены, - ответил юрист.

- Замечательно, - улыбнулся я. - Тогда на сегодня все. Всем спасибо за работу.

Один за другим мужчины покинули конференц-зал, вежливо попрощавшись со мной и оставив нас с Давидом наедине.

- Ты о чем-то хотел со мной поговорить? - поинтересовался я.

- Герман Александрович, я считаю, что мы должны задействовать полицию, - подойдя ко мне ближе, сказал парень. - Мы должны обезопасить вас.

- Служба безопасности уже работает над этим. Тебе не за чем беспокоиться. Расслабься, - встав с кресла, я положил смартфон в карман брюк.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Но это уже четвёртое письмо за месяц, - возразил Давид. - Вдруг он перейдёт от угроз к действиям? - парень встревоженно посмотрел на меня.

- Я не поддамся на его уловки, - хмыкнул я, раздражаясь упрямству Давида. - Его письма - чушь собачья. Кто бы это не был, он ничего мне не сделает. Его цель - запугать меня. Но он не на того нарвался. Я не знаю, что такое страх.

- Что бы вы не говорили, я усилю вашу охрану, - Давид был непреклонен. - Мы должны подстраховаться.

- И дашь ему повод думать, что я испугался, тем самым развязав ему руки, - я снял пиджак со спинки кресла. - Не поднимай шум, Давид. Все под контролем, - заверил я его.

- Почему вы так безалаберно относитесь к собственной жизни? - парень вперил в меня свой непонимающий взгляд.

- Потому что она ничего не стоит, - усмехнулся я, направляясь к выходу. - Сегодня был трудный день, Давид. Иди домой и как следует отдохни. Завтра ты мне нужен отдохнувшим и полным сил, - проходя мимо него, я похлопал его по плечу. - Я понимаю твои опасения, но я не хочу отдавать контроль над своей жизнью какому-то психопату.

- Возможно, это кто-то из ваших конкурентов, - предположил Давид.

- Макс занимается уже этим делом. Думаю, он найдёт откуда растут ноги, - усмехнулся я. - До завтра, - бросил я и покинул зал для совещаний.

<...>

Я кое-как выдержал дорогу домой. Меня распирало от желания увидеть Ладу и крепко прижать её к себе. Как только автомобиль остановился возле особняка, я выскочил из салона и быстрой походкой направился к дому. Я старался держать себя в руках, но стоило мне увидеть её в гостиной, как последние капли самоконтроля покинули мой разум. Закусив нижнюю губу, Лада аккуратно протирала листья комнатного растения, стоявшего в большом вазоне в углу комнаты. Услышав, как закрылась входная дверь, девушка обернулась и, поймав мой жадный взгляд, расплылась в улыбке.

- Здравствуйте, Герман Александрович.

- Здравствуй, Лада, - бросив пиджак на диван, я приблизился к ней вплотную, не оставив пространства для бегства. - Я ужасно по тебе соскучился, - я наклонился и, коснувшись её губ, медленно заскользил по ним, наслаждаясь её вкусом. Поглаживая пальцами нежную кожу её бёдер, я почувствовал, как Лада покрылась мурашками от моих прикосновений. Я прижал ее к себе и углубил поцелуй. Хрупкая и маленькая она таяла в моих руках, постанывая в мои губы. Черт! Я еле сдерживался, чтобы не стать перед ней на колени и аппетитно не вылизать ее сладенькую киску. Кажется, я совсем сорвался с катушек.

- Герман, - резко оторвавшись от моих губ, выдохнула Лада и сбросила с себя мои руки. - Не надо. Веди себя прилично, - она посмотрела на меня затуманенным желанием взглядом и шутливо пригрозила мне пальчиком.

- В такие моменты я хочу тебя уволить, - недовольно выдохнул я и поцеловал ее пальчик. Лада хихикнула.

- Тогда вся прелесть наших отношений исчезнет, - хмыкнула она, поднимая выпавшую из рук тряпку.

- Почему ты так думаешь? - усмехнулся я, чмокнув её в нос, усеянный смешными веснушками.

- Азарт пропадёт. Мы станем типичной скучной парочкой любовников, - улыбаясь, проговорила Лада. В ее глазах промелькнула грусть. Я знал, откуда взялась эта грусть, но ничего не мог с этим поделать. Я больше не способен был любить кого-то. - К тому же мне нужны деньги, чтобы содержать свою семью, - она намочила тряпку в ведре с водой и, выжав ее, снова принялась протирать широкие листья фикуса. - Не мешайте мне работать, Герман Александрович. Ваше присутствие меня отвлекает, - хихикнула Лада.

- Маленькая чертовка, - усмехнулся я и, притянув ее к себе, поцеловал в шею. - Вечером зайдешь ко мне в кабинет за второй половиной суммы, которую я тебе обещал.

- Прошел целый месяц? - удивленно спросила Лада.

- Угу, восхитительный месяц, - прохрипел я, прижимаясь возбужденным пахом к ее упругой попке.

- Ох, - выдохнула она. - Зайду, если будет время. Знаешь ли, мой босс приобрел самый большой особняк в мире, и теперь мне приходится без устали трудиться, чтобы его дворец, не дай Бог, не покрылся пылью или не зарос паутиной.

- Вот же негодяй, - блуждая руками под её короткой униформой, усмехнулся я. - Зато в его особняке, наверняка, есть много укромных мест, где мы могли бы уединиться.

- Боюсь, не получится, - всхлипнула Лада, когда мои пальцы коснулись ее трусиков. - Мой босс очень ревнивый и своих прислуг считает своей собственностью.

- Тиран, - поддев тонкую ткань трусиков, я заскользил по нежным складочкам Лады, заставив ее вздрогнуть от удовольствия. - Но я его понимаю. Не люблю, когда берут моё.

- Тиран, - простонала Лада.

- Герман Александрович, - голос Кости прорезал воздух в гостиной. Лада в ужасе шарахнулась от меня и, подхватив ведро, смущенная метнулась в сторону кухни.

- Костя, - повернулся я к своему водителю. - Что-то случилось?

- Вы забыли телефон в машине, - виновато произнес Костя, показав мне смартфон. - Извините, я не хотел ... мешать вам, - проговорил он, запинаясь от смущения.

- Все в порядке, - хмыкнул я, ощущая досаду. - Знаешь, какое качество я ценю в своих работниках?

- Я ничего не видел, - ответил Костя.

- Ты все правильно понял, - я приблизился к нему и, смерив его предупреждающим взглядом, забрал чертов телефон. - На сегодня ты свободен. Отдыхай.

- Хорошо, - кивнул Костя, взявшись за дверную ручку.

- Костя, - позвал я парня, когда тот открыл дверь, чтобы уйти. Костя вопросительно посмотрел на меня. - Спасибо.

- Нет проблем, босс, - улыбнулся он и покинул особняк.

<...>

Когда я нашел Ладу в ее комнате, она сидела на своей кровати, закрыв лицо руками. Её плечи содрогались от рыданий.

- Лада, - я закрыл дверь на замок и, подойдя к ней, коснулся ее спины. - Ты в порядке?

- Нет, - она сокрушенно покачала головой. - Он видел нас и теперь расскажет все остальным, - Лада подняла на меня зареванные глаза. - Боже мой, какой позор! Какой стыд!

- Успокойся, - я сел рядом с ней и, посадив ее на свои колени, прижал к груди. - Он никому ничего не расскажет.

- Ты его убил? - Лада ошеломленно посмотрела на меня.

- Нет, - рассмеялся я. - С чего ты взяла?

- Потому что это единственный способ заставить человека молчать, - шмыгнула носом Лада.

- Я не знал, что ты такая кровожадная, - усмехнулся я, убирая выбившуюся прядь волос за ухо. - Костя работает у меня много лет, и за это время он ни разу меня не подводил. Я в нем уверен, - я поцеловал ее в мокрый нос.

- Правда? - Лада доверчиво заглянула в мои глаза.

- Угу, - хмыкнул я, промокая большим пальцем слезинки на ее скулах. - Это полностью моя вина. Я потерял над собой контроль и чуть не выдал нас. Мне плевать на чужое мнение, но я знаю, что тебе не все равно, что скажут о тебе люди, поэтому я сделаю все, чтобы защитить тебя.

- Спасибо, - глаза Лады заволокло нежностью и восхищением. Всхлипнув, она слегка коснулась моих губ, а затем прижалась к моей груди словно продрогший на холоде котенок, заставив мое сердце пропустить удар. Черт!

Сюрприз

Спустя неделю

В радостном настроении я заглянула на кухню, чтобы попить воды. Галина Ивановна суетилась над плитой, готовя очередной кулинарный шедевр на ужин.

- Как хорошо, что ты зашла, моя хорошая, - обрадовалась женщина. - Почисти, пожалуйста, картошку, если нетрудно, - улыбнулась она, посмотрев на меня нежным взглядом. - От Алины помощи не дождёшься.

- С удовольствием, - не скрывая счастливую улыбку, я вытащила картошку из-под мойки и вооружилась ножом.

- Штук десять хватит, - обжаривая на сковороде фарш с луком, проговорила Галина Ивановна, пристально наблюдая за мной.

- Хорошо, - я бросила десять картофелин в раковину и, включив воду, принялась очищать их от кожуры, напевая любимую мелодию.

- Хочу приготовить на ужин запеканку, - проговорила Галина Ивановна. - Это любимое блюдо Германа Александровича. Хочу его порадовать, - её губы растянулись в улыбке. - В последнее время он очень изменился. Не находишь? - она многозначительно посмотрела на меня. - Его взгляд стал мягче и безмятежнее.

- Вроде он выглядит как всегда, - пожала плечами я, стараясь не выдавать своего волнения.

- Нет, я знаю этот взгляд, - загадочно протянула она.

- Какой взгляд? - я растерянно посмотрела на неё.

- Счастливый, - хмыкнула Галина Ивановна. - Однажды я уже видела этот взгляд, полный обожания и нежности, и причиной ему была Алиса, - с улыбкой сказала она. Я почувствовала укол ревности. Значит, все-таки существует девушка, сумевшая завладеть его сердцем. - С ней Герман Александрович был совершенно другой. Воодушевленный и окрыленный. Мальчишкой, потерявшим голову. Алиса околдовала его своей красотой и магнетизмом. Он буквально боготворил её.

Слова Галины Ивановны, задев мое самолюбие, стали терзать меня. Жгучая ревность обожгла меня изнутри. Хорошее настроение улетучилось. Я постаралась сделать безучастный вид, но внутри меня все кипело.

- Между ними была сумасшедшая любовь. Оба молодые, красивые, амбициозные. Они идеально подходили друг другу. Не помню, чтобы эти двое когда-либо ссорились. Казалось, они понимают друг друга без слов. Дело шло к свадьбе, - услышав последнее слово, я остановилась на мгновение, чуть не порезав себе палец. - В последний момент за день до торжества Алиса рванула в Италию, сказав, что не готова потерять свою свободу и жить в золотой клетке, - расстроенно произнесла женщина, и я замерла на месте.

- В Италию? - переспросила я, хотя отлично слышала и в первый раз.

- Да, в Италию, - подтвердила Галина Ивановна. - Алиса - известная топ-модель. Красавица каких поискать, - с благоговением произнесла она, и я почувствовала горечь во рту.

Значит, Герман не просто так выбрал Италию для нашего уикенда. Осознание обрушилось на меня снежной лавиной. Глупая! Думала, что он хочет провести время с тобой?! Как бы не так! Он искал встречи со своей бывшей.

- Ее бегство стало для него ударом, - продолжала рассказывать Галина Ивановна. - Герман Александрович ушел в запой. Несколько месяцев он пил, не просыхая. Забросил дела компании, перестал появляться дома. Превратился в убогое подобие себя. На все мои уговоры перестать убивать себя он лишь махал рукой, пока однажды не попал в аварию, управляя машиной в нетрезвом виде, - я вздрогнула от слов Галины Ивановны.

- Слава богу, никто не пострадал, а Герман Александрович отделался сотрясением мозга и сломанной рукой. После этого случая его словно подменили. Он стал замкнутым и холодным. Будто превратился в айсберг. Ни тебе улыбки, ни приветливого слова, - удрученно вздохнула женщина. - Через два месяца после происшествия вновь объявилась Алиса, сказав, что соскучилась по нему и готова разделить с ним свою жизнь, - сказала Галина Ивановна, и я возненавидела Алису за то, как она обращалась с Германом. - Сначала Герман Александрович игнорировал ее, общаясь с ней будто они малознакомые люди, но Алиса была терпеливой и в итоге сломала его оборону, вновь поставив Германа Александровича перед собой на колени. Их роман закрутился с новой силой, с новой страстью. Герман сдувал с неё пылинки, носил на руках, исполнял любые её прихоти, носился с ней, как с величайшим сокровищем в мире. Алиса купалась в его любви и заботе, - вспоминая это, женщина улыбалась. - Он был так счастлив, - сказала Галина Ивановна и замолчала.

- Что было дальше? - спросила я, уставившись на неё.

- Безмятежное счастье длилось три месяца, а потом Алиса снова упорхнула, разбив сердце Герману Александровичу окончательно, - хмыкнула женщина, и я закусила губу. Разве можно играть с чувствами человека?

- Однако, в этот раз Герман Александрович не стал уходить во все тяжкие, но радость жизни его покинула. Его сердце стало каменным. Он полностью ушел с головой в работу и перестал появляться в этом доме, - вздохнула Галина Ивановна. - Но сейчас в нем снова пробудилась жизнь. Он вновь стал прежним парнем, весёлым и жизнерадостным, таким, каким я его знала до того, как ему разбили сердце. Я не знаю, в чем причина его преображения, но очень надеюсь, что теперь Герман Александрович будет таким всегда. Однако, чует моё сердце, что Алиса ещё даст о себе знать. Нагрянет как гром среди ясного неба, и он, в очередной раз не устояв перед ней, снова упадёт к её ногам, - хмыкнула женщина, покончив с фаршем. - Он всегда будет прощать и выбирать Алису, потому что безнадёжно влюблён в неё, - с горечью проговорила Галина Ивановна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

"И я потеряю его" - подумала я. От этой мысли мне стало тяжело дышать.

Я не знаю, какова была причина откровений Галины Ивановны. Возможно, она подозревала про наши с Германом "отношения" и хотела уберечь меня от ошибки. Но теперь я знала, почему Герман стал таким. В самом начале нашей интрижки он предупреждал меня, что ничего, кроме секса, между нами не будет, что он не способен никого любить. Как оказалось, способен, и ещё как, но только одну единственную женщину, которая периодически вытирала об него ноги.

- Галина Ивановна, я вспомнила, что не помыла пол в гостиной, - очистив последнюю картофелину, проговорила я.

- Да, конечно, - улыбнулась она. - Иди.

Я спешно прибрала за собой и вышла из кухни. Слова Галины Ивановны эхом звучали в моей голове. На автомате я залила воду в паровую швабру и направилась в гостиную. Я по сто раз проходилась по одному и тому же месту, блуждая в своих мыслях.

Новость о существовании Алисы выбила меня из коллеи. Да, между нами ничего не было и не могло быть, но какая-то часть меня все же надеялась на то, что наше физическое влечение друг к другу когда-нибудь перерастет во что-то большее. Но теперь, зная, что сердце Германа занято другой женщиной навсегда, я мысленно начала прощаться с ним, пытаясь вытравить чувства к нему из собственного сердца.

Перемыв заново весь пол до блеска, я вытерла пот со лба и вдруг услышала, как открылась входная дверь. Обернувшись, я замерла на месте, чуть не выронив швабру из рук. Золотые локоны ливнями лежали на плечах. Безупречная кожа и овал лица сияли свежестью и молодостью. Потрясающая фигура и бесконечные ноги, величественная осанка и острый взгляд никого не смогли бы оставить равнодушным. Мне внезапно стало слишком тесно в огромной гостиной. Жар ударил мне в лицо. Я съежилась от своего ничтожества.

- Добрый день, - восхитительная улыбка оголила белоснежные идеальные зубы. - Вы не могли бы позвать Галину Ивановну.

- Здра..вствуйте, - замялась я. - Конечно, - я спешно отвернулась от неё, намереваясь идти за экономкой.

- Боже мой! Алиса, - Галина Ивановна выбежала из коридора и бросилась к гостье. К моему удивлению, Алиса тепло обняла Галину Ивановну, улыбнувшись.

- Ну что, встречай свою блудную дочь, Галина Ивановна, - рассмеялась Алиса звонким голосом.

- Здесь тебя всегда рады видеть, - тепло улыбнулась Галина Ивановна. - Надолго? - она заглянула в глаза девушки.

- Возможно, навсегда, - ответила Алиса, улыбаясь, и я больно закусила губу.

Стараясь быть неприметной, я тихо удалилась со шваброй, оставив двух женщин мило беседовать, чувствуя, как моё сердце разбивается на осколки.

Хозяйка

- Лада, верно? - наигранно спросила меня Алиса, оценивающим взглядом пройдясь по моему внешнему виду. Судя по еле заметной морщинке, появившейся между её идеальными бровями, что-то в моей внешности ей не понравилось.

- Да, - улыбнулась я, любуясь её стройной изящной фигурой.

- Красивое имя. Редкое, - Алиса улыбнулась лишь губами. - Ты ведь новенькая. Я давно знакома с персоналом дома, а тебя вижу впервые, - вперив в меня свой пытливый взгляд, сказала она.

- Да, я начала работать здесь недавно, - подтвердила я, удивившись её вниманием к моей личности.

- И как? Нравится? - девушка сделала глоток из стакана.

- Нравится, - улыбнулась я, и мои щеки вспыхнули сами собой.

- Изумительный дом, - восхищенно произнесла Алиса. - Герман построил его специально для меня, - одарив меня ледяным взглядом, хвастливо сказала она. Ее слова неприятно кольнули меня. - Когда он в шуточной форме спросил меня, как выглядел бы дом моей мечты, я без задней мысли расписала ему в красках идеальный дом в моем представлении. Представь моё удивление, когда через два дня Герман принёс мне проект, а уже через неделю развернул полномасштабное строительство, - самодовольная улыбка расплылась на её лице, а я стала гадать, для чего она рассказывает мне все это. Возможно, мое появление в этом доме стало для нее сюрпризом и показалось вторжением в ее собственность. Я внимательно посмотрела на Алису, пытаясь понять ее. Не будешь же ты рассказывать про личное незнакомому человеку. - Герман такой романтик, - с деланным восхищением вздохнула девушка.

Мне ли не знать об этом. Мы провели с Германом два незабываемых дня в Италии, и каждая минута, проведённая рядом с ним, теперь отзывалась во мне душевной болью. Они никогда не повторятся.

- Дом, действительно, восхитительный, - подтвердила я, отметая свои чувства.

- У тебя необыкновенный цвет волос, - переключилась Алиса на мою внешность. - Это твой натуральный цвет?

- Да, достался от бабушки, - улыбнулась я, мечтая закончить бессмысленную и неприятную для меня беседу.

- Счастливица, - завистливо хмыкнула Алиса.

- Спасибо, - поблагодарила я её. - Алиса... - тут я запнулась, потому что не знала её отчества.

- Алексеевна, - пришла на помощь она.

- Алиса Алексеевна, я вынуждена вас покинуть, чтобы выполнить свои обязанности, - сказала я, тем самым ставя точку на нашей беседе.

- Да, да, конечно, - фальшиво улыбнулась Алиса. - Не смею тебя задерживать.

Одарив её прохладной улыбкой, я развернулась и отправилась на кухню. Положив поднос на стол и поймав на себе лучезарную улыбку Галины Ивановны, которую по всей видимости радовал приезд Алисы, я тихо вышла в коридор и пошла к лестнице, ведущей на второй этаж.

По правде говоря, никакой работы у меня больше не было. Я лишь нашла причину избавиться от навязчивого внимания гостьи. Проходя через гостиную, я украдкой посмотрела на Алису и поняла, что я проигрываю ей во всем. С такими, как она, создают семьи, а с такими, как я, просто утоляют свои физические потребности. От собственных мыслей мне стало горько.

Но и винить кого-то в создавшейся ситуации я не могла. Потому что это был полностью мой выбор. Неправильный, как оказалось. Я могла уйти отсюда в первый же день, когда узнала, что хозяином дома является Герман, но осталась здесь и позволила себе потерять контроль. Я сознательно прыгнула в омут с головой. И теперь в том, что моё сердце оказалось разбитым, была виновата лишь я.

<...>

Вечером Герман приехал с работы и первым делом подкараулил меня возле своего кабинета, чтобы потискать.

- Как прошёл твой день? - кое-как оторвавшись от моих губ, спросил он.

- Хорошо, - стараясь не выдавать свою нервозность, ответила я, однако Герман, научившись за два месяца отношений хорошо разбираться в оттенках моего настроения, не удовлетворился моим ответом.

- Что случилось? - его пристальный взгляд прожигал меня насквозь.

- Ничего, - покачала я головой, понимая, что, возможно, в последний раз ощущаю на себе его прикосновения.

- Я вижу, что что-то не так, - коснувшись моего лица, произнес Герман. - Возникла проблема, требующая немедленного решения? - он выискивал ответ в моих глазах. - Ты беременна? - догадка сверкнула в его остром взгляде.

- Нет, - помотала я головой. - Нет никакой проблемы. Но сегодня произошло событие, которое повлияет на наши с тобой отношения, - нервно сглотнула я.

- Даже не могу предположить, что это может быть, - усмехнулся Герман. - Потому что в данный момент ничто не может заставить меня отказаться от тебя, - от его низкого бархатного голоса у меня свело желудок. Герман говорил, как безнадёжно влюблённый мужчина.

- Алиса приехала, - проговорила я два слова, будто заклинание, и они стёрли с лица Германа все эмоции. Он выпустил меня из своих объятий. Лихорадочный блеск зажегся в его серых глазах.

- Она в доме? - отстраненно спросил он, словно эта новость ничего для него не значила. Но его нервно дернувшийся кадык говорил об обратном. Под маской равнодушия скрывался ураган противоречивых эмоций.

- Да, отдыхает в комнате для гостей, - сухо подтвердила я, следя за реакцией Германа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ничего не говоря, Герман покинул кабинет, позабыв меня как надоевшую игрушку. Я закусила губу, еле сдерживая слезы.

<...>

Находясь в тумане, я трясущимися руками подхватила поднос с двумя блюдами и понесла в столовую. Проходя по коридору, я остановилась и сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться и придать лицу отстраненный вид. Я нацепила на себя улыбку и с гордо поднятой головой вошла в комнату.

Алиса, кокетливо улыбаясь, что-то рассказывала Герману, а он, не спуская глаз, смотрел на нее, ловя каждое её слово.

Моё появление в столовой практически осталось незамеченным, ведь я была всего лишь прислугой. Поставив тарелку сначала перед Германом, а затем перед Алисой, я заняла свое обычное место и замерла, стараясь слиться с интерьером.

- Галина Ивановна явно не ждала сегодня гостей, - усмехнулась Алиса, придирчивым взглядом оглядев запеканку.

- Если бы она знала о твоём приезде, приготовила бы в твою честь что-нибудь более грандиозное, - хмыкнул Герман.

- Да, она всегда была внимательна ко мне, - лёгкая улыбка осветила её лицо. - Помнишь, тот восхитительный вечер в Пизе? Когда мы случайно встретились в том ресторане. Думаю, это была судьба. Мы замечательно провели с тобой время. Жаль, что тебе пришлось улететь в тот же вечер, - я ошеломленно посмотрела на Германа и встретила его холодный колючий взгляд. Он невозмутимо глядел на меня, словно говоря "ничего личного". Мои глаза защипало от выступивших слез. Я закусила щеку, чтобы не расплакаться на месте. Алиса накрыла ладонью руку Германа, одарив его ослепительной улыбкой. - Я подумала, почему бы нам не начать все сначала? - я крепче сжала поднос в руках, стараясь не рухнуть на пол.

- Лада, ты можешь быть свободна, - сухо бросил Герман, высвободив руку из-под ладони Алисы.

- Хорошо, Герман Александрович, - срывающимся голосом ответила я и быстрым шагом покинула столовую.

Оказавшись в коридоре, я забежала в кабинет Германа и, закрыв за собой дверь, разревелась, стеная от невыносимой боли и предательства.

Сотрясаясь всем телом от горьких слез, я сидела на полу, обхватив колени руками, и проклинала день, когда я познакомилась с Германом и согласилась работать в его доме. Я осуждала себя за то, что влюбилась в него. Я ненавидела Алису, имевшую неоспоримую власть над Германом и полностью владевшую его сердцем. Я презирала Германа, не нашедшего в себе смелости признаться мне в том, что виделся с Алисой в Италии...

Не помню, сколько времени я находилась в кабинете, но когда я появилась на кухне, то обнаружила, что Галина Ивановна перемыла всю посуду и тихонько сидела за столом за чашкой чая. Увидев меня, она изменилась в лице, однако не стала расспрашивать, в чем дело. Думаю, ей и так было понятно моё состояние. Она тихонько достала ещё одну чашку для меня и налила ароматный чай.

- Спасибо, Галина Ивановна, - я выжала из себя улыбку и, поднеся чашку к губам, сделала глоток.

- Как снег на голову, - вздохнула она.

- Что? - я удивленно посмотрела на женщину.

- Алиса свалилась как снег на голову, - пояснила Галина Ивановна. - Два года ни слуху, ни духу, и вдруг, будто услышав мои слова, взялась из ниоткуда, - посетовала она. - Я люблю Алису. Она красивая и умная, но Германа я люблю больше. Я не в силах снова смотреть на то, как она в который раз разобьёт ему сердце, - горько вздохнула женщина.

- Вы ничего не можете с этим поделать, - равнодушно хмыкнула я. - Он сам ее выбрал, - глаза жгло, но слез больше не было.

- Ты права, - удрученно подтвердила Галина Ивановна. - Видно, судьба у него такая: маяться от любви.

- Думаю, в этот раз все будет по-другому, - проговорила я. - Спасибо за чай, Галина Ивановна. - улыбнулась я. - Лягу сегодня пораньше. Утомилась за день, - я встала из-за стола и, помыв чашку, убрала её на место.

- Спокойной ночи, милая, - мягко улыбнулась Галина Ивановна.

- Спокойной ночи, - проговорила я в ответ и покинула кухню.

Потерянный рай

Ты вернулся к своему прошлому,

Отбросив всё, через что нам пришлось пройти.

Мой путь тяжек,

И пусть всё против меня,

Я вернусь к нормальной жизни...

(Amy Whinehouse- Back to Black)

Разбитая и совершенно опустошенная я появилась на кухне и села небрежно на стул, наблюдая за тем, как Галина Ивановна сосредоточенно возится с продуктами. Заметив моё присутствие, она подавленно посмотрела на меня. Её взгляд меня покоробил. Что-то было не так.

- Ты закончила с уборкой? - спросила она меня, вытирая руки белоснежным полотенцем.

- Да, - хмыкнула я, уткнувшись в одну точку.

- Хорошо, - сказала она. - Будешь чай? - осторожно поинтересовалась женщина, заметив мое грустное настроение.

- Нет, спасибо, - вежливо отказалась я.

- А я, пожалуй, попью, - с этими словами Галина Ивановна налила себе зелёный чай и села рядом со мной. - Нравишься ты мне, Лада, - с нежностью посмотрела на меня она. - За короткое время ты стала мне почти что родной, - в её глазах мелькнули грусть и сожаление. Сердце сжалось от горького предчувствия.

- Взаимно, Галина Ивановна, - проговорила я, подняв на неё свои глаза.

- Лада, нам нужно серьёзно поговорить, - припечатала она, и моё сердце сжалось от боли.

- Я сделала что-то не так? - спросила я, прекрасно понимая к чему она ведёт. Герман собирался от меня избавиться. Теперь я была ему не нужна.

- Все ты делаешь правильно, Лада, - заверила меня Галина Ивановна, многозначительно посмотрев на меня и накрыв мою руку, лежавшую на столе. - Тянешь всю семью да ещё успеваешь учиться, - хмыкнула она. - Ты большая умница. Но ... - запнулась женщина. - Герман Александрович попросил меня сегодня рассчитать тебя. Сказал, что больше не нуждается в твоих услугах, - виновато опустив глаза, тихо произнесла женщина, и я закусила губу.

Не буду плакать, не буду плакать!

Герман окончательно разбил моё сердце, решив избавиться от меня, уволив. Через экономку. Самому не хватило смелости сделать это.

Нет, не так. Не посчитал нужным лично сказать мне в лицо, что срок его заинтересованности во мне истёк. Глаза предательски защипало от слез.

- Это жалование за полный месяц, - Галина Ивановна вытащила увесистый конверт из кармана фартука и протянула мне. - С сегодняшнего дня ты больше не работаешь в этом доме, - с горечью в голосе произнесла она. - Мне очень жаль.

Перед глазами все поплыло, но я не подала вида. Машинально забрав у неё деньги, я, не сказав ни слова, медленно поднялась со стула и направилась к выходу, ощущая, как дрожит мой подбородок.

- Лада, - позвала меня Галина Ивановна, и я, закусив щеку с внутренней стороны, чтобы не расплакаться при ней, обернулась. - Мне очень жаль, - повторила она, растерянно глядя на меня.

- Мне тоже, - сухо ответила я и медленно, чтобы не вызвать подозрений, вышла из кухни.

Оказавшись в коридоре, я ощутила, как по щекам одна за другой заструились тяжёлые слезы. Смахнув их, чтобы никто не увидел, я прибавила шаг и буквально вбежала по лестнице на второй этаж. Добравшись до своей комнаты, я плотно закрыла дверь и разревелась, судорожно дрожа всем телом.

Обида и боль душили меня ядовитой змеей. Еще пару дней назад Герман жадно целовал мои губы, шепча, как сходит по мне с ума, а теперь безжалостно избавлялся от меня, как от ненужной вещи через постороннего человека.

Неужели я, действительно, думала, что он начнет испытывать ко мне чувства, привязавшись ко мне. Дуреха!

Герман изначально сказал мне о своих намерениях, не вводя в заблуждение, и я добровольно вступила с ним в связь, согласившись с условиями, выдвинутыми им.

Тогда почему мне было так больно сейчас?

Ответ лежал на поверхности: потому что, сама того не понимая, я начала испытывать к нему чувства, которые никогда ни к кому не испытывала. Я влюбилась в него по уши.

Когда Герман успел стать для меня близким человеком? В какой момент я оступилась? Ведь я старалась быть осторожной, не давать волю своим чувствам, делая упор лишь на утоление физического влечения.

Я прокручивала в голове наши моменты с ним и понимала, что изначально была к нему неравнодушна. Меня зацепили в нем властность и холодность. Герман был для меня недосягаем, и тем самым привлекательным. Недостижимый идеал, до которого я смогла дотянуться. Солнце, до которого я, как Икар, мечтала долететь. Вот почему я так легко поддалась его чарам. Но до солнца невозможно добраться. Оно сжигает все на своем пути. Опаленная им я с большой скоростью летела вниз в пропасть.

На что я надеялась, давая Герману вовлечь себя в его игру?

Что я гребаная Золушка, а он принц? Что он влюбится в меня без памяти и захочет сделать своей?

Наивная дура!

В собственных глазах я видела себя жалкой простушкой, решившей, что ей по силам завоевать сильного, независимого, искушенного жизнью мужчину, у которого есть все, что он не пожелает: деньги, власть, другие женщины.

Я чувствовала себя ничтожеством. Я поступилась со своей гордостью ради минутного удовольствия с мужчиной, который в итоге разбил мне сердце.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Выплакав боль и обиду, я постепенно пришла в себя. До возвращения Германа я должна была тихо удалиться. Оглядев комнату, в которой я жила последние несколько месяцев, я медленно встала и подошла к шкафу. Вытащив дорожную сумку, я с особым рвением начала укладывать свою немногочисленную одежду. Когда сумка была готова, я сбросила с себя униформу и переоделась. Забрав из ванной мыльные принадлежности и косметичку, я в последний раз взглянула в зеркало, навсегда попрощавшись с местом, которое стало для меня вторым домом, и вышла, прихватив платье прислуги, чтобы по пути закинуть его в прачечную.

Уверенно шагая по коридору, я то и дело ловила флэшбеки. И каждый раз, ловя себя на воспоминании, одергивала себя, встряхивая волосами. Это больше не моя жизнь.

Галина Ивановна стояла в просторной гостиной с натянутой улыбкой. Спустившись на первый этаж, я подошла к женщине, ставшей для меня кем-то вроде матери.

- Галина Ивановна, спасибо вам за то, что приняли меня и относились ко мне как к дочери, - произнесла я, чувствуя, как мой подбородок начинает дрожать от нахлынувших чувств.

- Моя дорогая, - она обняла меня и крепко прижала к себе. - В случае чего у тебя есть мой номер телефона, - улыбнулась женщина, выпуская меня из рук и утирая слезу. - Звони в любое время.

- Хорошо, - улыбнулась я в ответ, зная, что никогда этого не сделаю.

- Я провожу тебя, - ласково погладив меня по спине, сказала Галина Ивановна и пошла рядом со мной. - Костя довезет тебя до дома.

- Разве он здесь? - я вскинула брови от удивления.

- Да, Герман Александрович уехал с Петей, - хмыкнула она, открывая дверь.

Выйдя на улицу, я ощутила щемящую тоску. Я поняла, что буду скучать по этому месту, по разговорам с Галиной Ивановной, по великолепную саду, в котором я любила прогуливаться, по Герману....

Запретив себе думать об этом, я остановилась и, обняв без слов Галину Ивановну, направилась к машине.

- Здравствуйте, Лада, - Костя смерил меня внимательным взглядом.

- Здравствуйте, Костя, - покраснев, улыбнулась я. Мне до сих пор было стыдно перед ним за ту сцену, когда он застал нас с Германом в гостиной.

- Давайте сумку, - он бережно взял из моих рук поклажу и, открыв багажник, аккуратно положил её туда.

Бросив прощальный взгляд на Галину Ивановну, я помахала ей и села в машину. Костя завёл мотор, и автомобиль плавно покатился по дороге. Я оставляла в этом доме часть себя. Хотелось выть от накатившей боли, но я сдержалась. Скользнув взглядом по величественному дому, я откинулась на спинку сидения и шумно выдохнула. Прощай!

В отличие от Пети, Костя не был разговорчивым, и я была благодарна ему за это. Изредка он бросал на меня пристальный взгляд в зеркало заднего вида, будто бы хотел удостовериться продолжаю ли я сидеть на заднем сидении автомобиля.

- Почему Герман Александрович уехал с Петей? - спросила я, озадаченная фактом. Ведь машина, водитель которой был Петя, была менее респектабельной, чем мерседес хозяина. И потом в обязанности Пети входило возить прислугу.

- Таково было его решением, - хмыкнул Костя. - Его решения никто не оспаривает, - было мне ответом, и я это прекрасно знала. Герман никогда и ни перед кем не отчитывался. В этом был весь он.

При упоминании его имени я нервно сжала свои бедра. Даже сейчас, осознавая, что я никогда его больше не увижу, я желала его сводящих с ума прикосновений и жарких поцелуев. Я почувствовала на своих губах нестерпимое покалывание и жуткое желание снова впиться в его требовательные губы, быть придавленной его тяжёлым горячим телом, вдыхать его сумасшедший запах и слышать пошлые слова из его уст.

Черт! Забудь уже его! Он больше не твой и никогда не был твоим! - разозлилась я на себя.

Усилием воли я отогнала порочные мысли о Германе, напомнив себе о том, что наша история подошла к концу.

Вскоре вдалеке замаячил мой дом, в котором были счастливы мои родители, в котором родилась я, а потом и Миша. Мы прожили здесь несколько счастливых лет, пока на нас не обрушилось горе, разделившее нашу жизнь на до и после.

Теперь в нем редко слышался счастливый смех. Миша вечно зависал со своими друзьями, а папа продолжал жить, существуя в каком-то своем придуманном мире, куда нам с братом вход был воспрещён.

С самого детства я любила возиться с папой в гараже, подавая ему необходимые инструменты или запчасти. Нашей общей мечтой с ним было отреставрировать раритетный автомобиль газ-20-м Волгу и доехать на нем всей семьёй до самого Байкала.

Глупая неисполнимая мечта, но это нам не мешало фантазировать, с азартом прикручивая очередную деталь, купленную где-то на барахолке или найденную на свалке.

Теперь, благодаря Герману, мы могли исполнить свою мечту, но не хотели. Без мамы это было бы уже не то. Мечта так и осталась мечтой. Ненужной и забытой...

- Лада, с вами все в порядке? - голос Кости вырвал меня из забытья.

- А? - очнувшись, я посмотрела на него.

- С вами все в порядке? - еще раз обеспокоенно спросил меня он. - Мы уже минут пять как приехали, - растерянно сказал Костя.

- Да, да, со мной все в порядке, - закивала я головой, взявшись за ручку двери. - Извините, я что-то задумалась, - смущенно проговорила я и вышла из машины.

Костя последовал за мной и, подойдя к багажнику, ловко открыл его. Протянув мне сумку, он внимательно посмотрел на меня.

- Спасибо вам Костя, что довезли меня до дома, - улыбнулась я. - Всего хорошего, - я медленно зашагала к своему подъезду.

- Всего хорошего, - бросил он, продолжая провожать меня сосредоточенным взглядом.

Войдя в тёмный подъезд, я услышала звук входящего сообщения. Вытащив из кармана телефон, я увидела уведомление о зачислении десяти миллионов рублей на мой счёт. В солнечном сплетении внезапно возникла острая боль. Я продолжала смотреть на дисплей телефона и ничего не видела, потому что мои глаза застилали слезы. Слезы обиды, растоптанной гордости, несбывшихся надежд и чаяний.

Мне не нужны были деньги Германа. Всё, что между нами было, было по обоюдному желанию из-за вспыхнувшей между нами безумной страсти.

Я резко развернулась и побежала вон из подъезда. Оказавшись на улице, я стала искать Костю глазами, но его машины уже нигде не было.

Дрожащими руками я набрала номер Германа и прижала телефон к уху, готовая разразиться гневной террадой в его сторону, но абонент оказался недоступен. Набрав проклятые одиннадцать цифр ещё раз, я снова наткнулась на холодный женский голос и поняла, что Герман сменил номер.

- Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу тебя! - бросив сумку на землю, закричала я в сердцах и начала пинать её со всей нахлынувшей на меня злостью.

- Лада, что ты делаешь? - рядом со мной незаметно возник Миша. Он ошарашенно смотрел на меня, видя в таком состоянии в первый раз.

- Ничего, - покачала я головой, утирая слезы ладонью. Подняв грязную сумку с земли, я повернулась к Мише и попыталась улыбнуться.

- Ты плакала? - обеспокоенно спросил он меня. - Тебя кто-то обидел? Проблемы на работе? - стал допытываться он. - Я могу тебе чем-то помочь? - Миша искренне переживал за меня, и его забота тронула меня до глубины души. Злость постепенно испарилась, оставив после себя горькое послевкусие.

- Обещай мне, что не будешь поступать с девушками, как последний мудак, - всхлипнув, проговорила я, и в его глазах появилось понимание ситуации.

- Хорошо, - просто ответил Миша и, забрав сумку из моих рук, направился к подъезду. - Дамы вперёд, - открыв домофонную дверь, хмыкнул он, а я, глядя на него, подумала, какой же он все-таки ещё ребёнок. Ребёнок захотевший поиграть во взрослую жизнь и успевший натворить дел.

- Ты чудесный, - я потрепала волосы брата и шагнула в холодный тёмный подъезд.

Так же темно и холодно теперь было в моей душе, но я знала, что справляюсь с любой проблемой. Ведь у меня не было выбора, потому что под моей ответственностью было двое самых дорогих и любимых мужчин, которые без меня обязательно пропадут. Я была необходима им как воздух.

А сердце ... Сердце обязательно заживёт, но уже никогда никого не полюбит так же сильно, как сейчас...

Продолжение следует....

Конец первой части

Конец