Кот-Баюн, Волколак и их Сказка. Глава Эротическая сказка

1

Пахло сырой землей, подгнившими листьями и дождем. Слишком холодно для осени. Солнце на небосклоне еще не было, только на востоке еле – еле мрак окрашивался желтоватыми мазками. Лесная чаща была еле проходима для зверя.

Колдун шел волчьей тропой. Он был в обороте, и бежал по следу черным волком. Как у настоящего мастера своего дела, у колдуна была оборотная шкура зверя. Шкура с головой волка. Огромного матерого черного волка, что при жизни умел говорить по человечье. Убить такого зверя было не легко. Колдун потратил три месяца для охоты на этого зверя. Зато теперь дух зверя привязан к шкуре, и колдун мог управлять волчьей душой, а не просто становиться зверем когда было нужно.

Хитрый колдун, когда-то был человеком, слабым и больным, но очень умным. Теперь он почти бессмертен, силен физически и духовно так еще стал умней чем был ранее.

Последнее задание для Кощея, и колдун будет свободен. Однажды он увидел сон про птицу – женщину, она звала его. Именно из-за этого сна колдуну пришлось пахать на Кощея целых двадцать пять лет. Он не знал где обитают такие существа, и существуют ли на самом деле. В их мире, который был частично прикрыт для простых людей, он не смог найти самостоятельно знания про птицу – женщину. Пришлось обратиться за знаниями к костлявому злодею.

Колдун ухмыльнулся волчьей мордой, вспоминая тогдашнего Кощея, еще каких-то пять лет назад Кощеюшка был, здоровенным мужиком, в самом соку. Румяный, красавец с копной золотых кудрявых волос. У Кощея было целое царство, на огромной рыбине, что он держал в неволе. Конечно, у Кощея были красавицы девы, не один десяток. Только главное свое сокровище и богатство он не показывал никому. Никто не знал, что в самой нижней темницы жила в плену Царь – Девица, что Кощей ухитрился выловить и похитить. Именно Царь – Девица приносила Кощею молодость и красоту. Как только Царь – Девица сбежала, всё зачарованное братство и узнало, что Кощеюшка, не красавиц. Да бессмертен, но костлявый полутруп под одеждой и член не стоит. И сладкая жизнь Кощея закончилась. И волшебная Рыба – Кит теперь плохо его слушается. Сотрясается теперь царство Кощея. Это сколько он держал в неволе Царь – Девицу, что никто уже не помнил Кощея в полу трупном виде?! Царь - Девицу Кощей так и не нашел. Прошел слух, что украла она у него самое дорогое.

Колдуну до всего этого дела не было. Его интересовала только женщина – птица, что его звала с каждым сном. Много темных дел пришлось выполнить колдуну для Кощея, многие дела он забудет навсегда. После пропажи Царь – Девице, Кощей заставлял доставать Колдуна молодильные яблоки. Только где их достать не упоминалось ни где. В итоге Колдун приносил простую живую воду, чтоб Кощей хоть мало – мальски выглядел живым. И вот последний поход за живой водой. Источники живой воды прорезался из земли в разных местах. Только водяной знал где проклюнется новый родник с живой водой. Приходилось договариваться с водяным, вылавливать ему девок для потехи и бла бла бла… Колдун стер все ноги и лапы, но вот последний поход за живой водой, и он свободен. Детей только своих пристроит.

Семь лет назад, сыграл с колдуном злую шутку дух волчий. Колдун в обороте был. Забрал волю колдуна волк, погнался за волчицей. Теперь у колдуна есть дети, волколаки. От этой мысли, колдун злился. Ему почти сто лет исполнилось, он от Кощея наконец отделался, а тут дети – волколаки. Что с ними делать? Решил забрать колдун своих детей от волков.

Вот и шел колдун волчьей тропой. Волчица ушла в земли не виданые. Один лес таёжный непроходимый и сугробы снега. Людская нога тут и не ступала. Нашел логово волчье, кругом стая волков огромных лежит, а посреди туша на половину сожранного лося. Возле «его» волчицы три волчонка, часть груди и пах почти людской, остальная часть тела волчья, все трое с белым мехом. Колдун мысленно вопрошал у духа волчьего, почему белые то? Его то волк черный, а волчица серая. На половину волчата на половину люди. Страшные, и не люди и не звери. Семь лет им, а маленькие для волков.

Оскалились волки на колдуна, чужака не принимали, но не нападали, так как чувствовали, что не простой волк к ним пришел. Забрал колдун волчат своих. Вел их дорогой обратной и думал, что делать то с ними? Куда вести? За всеми думами не заметил колдун деревню на которую вышел, сам не ведая как. Бревенчатые избушки с соломенными крышами, что покрыты сейчас снегом, хотя только осень на дворе. Маленькие дома.

Древня, едва десяток низких землянок наберётся, частоколом огороженные все избушки. По окраине деревни столбы деревяные стоят, вырубленные старые боги, обереги. В таких местах не любят чужаков. Это колдуну на руку было, ему не хотелось пока что показывать детей. Ни оборотни и не люди.

Оборотни жили через залив моря, ближе к северу. Волколаки встречались очень редко, их старались убивать еще в щенячьем возрасте. Обладая силой, выносливость и не уязвимость оборотней они так же брали от человека ведьмовство и хитрость, все это делало их самыми опасными существами среди сказочных существ. Волколаки не управляемые. Они не могли до конца превращаться в людей, ведь душа у них была одна, в отличии от оборотней, которые делили тело с духом зверя и человеческой душой. Тем не менее колдун не мог убить своих детей.

Черный волк колдуна остановился на границе лесной чащи и деревни, белые полу волчата прижались к грудине отца. Впервые они не в стае, им боязно и они голодные. Хорошо, что им нашлась эта деревушка, пусть волчата видят людей. Колдун нашел заброшенное зимовье, избушка - землянка, одна комнатка, каменная, обмазанная глиной печь. Двери нет, крыша провалилась.

Обернулся колдун человеком. Высокий и худой, с огромной черной шкурой волка на теле. Волосы, черные, по плечам и лбу рассыпались. Небесной голубизной глаза его светятся. Сейчас уже утро, лучи пробиваются через кромки деревьев.

- На лапы задние встали и морды втянули, - приказал он детям своим, строго смотря на них.

Волчата оскалились на отца, клыки оголили, зарычали. Не понимали они речь человеческую, и людей еще не разу не видели, а приказ эмоциями чувствовали. Не нравилось им, что приказывают, еще и не волк. Они пока не чувствовали в нем отца, для них он был обычным волком одиночкой, который вдруг превратился не известно в кого!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Колдун наступал на волчат волей своей вынуждая покорится ему. Сбились в кучу три Волченка и не отступили и головы не опустили перед колдуном. Всей силой своей колдун их накрыл, не опустили морды, хотя кровь из ушей пошла у нах. Рассмеялся колдун, довольный, сильные дети у него.

- Молодцы, смотрим – учимся, - протянул вперед руку и начала она шерстью черной обрастать и когти – лезвия, черные повылазили. А потом обратно рука стала человеческой, без шерсти и когтей, с белой кожей. – Людская кровь, моя, в вас. Встаем на лапы задние.

Сделав пас рукой, выпустил колдун сгусток серой силы, помог волчатам встать на задние лапы. Волчата силу впитали, жадно звериные глаза заблестели. На задние лапы встали, грудь расправили, передние лапы чуть-чуть видоизменились, больше на человеческие стали походить. Ростом колдуну до плеч оказались. Худые сильно, ребра торчат. Колдун наклонился в глаза заглядывает детям своим. Глаза черные, сумрачные, не блика не проблеска нет в них. Колдун силу свою на троих распределять начал, ментально учить стал их языку человеческому.

- Как вы в стае жили?

Волчата, лапы свои рассматривают, друг друга разглядывают, уши то прижимают к голове, то торчком растопыривают.

- Налюбуетесь еще собой, а сейчас отвечайте мне, дети мои, - колдун не переставал напитывать их силой, только вместе с силой он им свое лидерство внушал.

- Ррр… грр… уб… ть… хо… грр… арррр… - прорычал, тот, что был крупнее из троих, ага — значит старший, подумал колдун.

- Еще раз проговори, старайся выговаривать все звуки, вы должны много разговаривать, ты старший из троих?

- Ррр… д… д… да. Убить хотели насррр… мать не… не… ррр… не дала… - рычал, а у самого слюни из пасти вытекали и грудь ходуном вздымалась. – Старррший я.

- С тобой понятно, так теперь вы двое, охотится умеете?

- Ррр… арр… д… д… да. З… з… забирррали мясо ррр… наше.

- Убьем потом всех, — это самый мелкий сказал, да четко так. Колдун внимательней его начал рассматривать. У него кости почти все на лапах задних переломанные были, некоторые кости срослись неправильно, ему из трёх волчат, было больше всех не удобно стоять на двух задних лапах. Еще сильно на двух задних лапах стоять мешали когти, на лапах задних и передних у волколаков когти больше, чем сами лапы.

Сейчас они еще мелкие ростом, но уже отцу до подбородка достают. М-да… подумал колдун, прокормить их нужно будет постараться, и силы на них уйдет очень много, зато через год они будут больше двух метров, а лапами, судя по когтям они смогут лося валить одним ударом, и то не напрягаясь.

- Сейчас идем на охоту, потом восстановим вот этот дом. На задних лапах чтоб охотились, меня слушаться.

Обернулся колдун вновь в черного волка, только на четыре лапы не встал, на двух задних побежал, пример показывая. За сотню лет, что колдун прожил, ни жены, ни детей не заимел. Сейчас он чувствовал нить родительскую, что связывала его с волколаками. Вырастит их, как дальше будет время покажет, главное, чтоб не прознал никто, про его детей.

Они задрали двух лосей и медведя шатуна. Пока черный волк не разрешил, не притрагивались волчата к мясу. Выстраивал колдун иерархию в своей маленькой, теперь уже семье.

- Отеццц… г… г… готово.

Утро следующего дня они встречали в зимовье. Крыша и двери, свежо – вырубленные и обтёсанные наспех, стояли на своих местах. Медвежья шкура на земле в зимовье лежала. Печь затопили, хотя волчатам было жарко в зимовье. Но колдун учил их жить по-человечески. Среди волков им делать не чего. Морды у них немного втянулись, стали чуть человечней.

- Я оставляю книги, к людям ходить разрешаю, самим на глаза людям не показываться, людей в случае чего не трогать, я чары наведу, зимовье не найдут. Территорию свою охранять, от волков зачищать и расширять. Живность только всю не жрите, я вернусь к весне. И еще… имена. Татомир, Ингвар и Валигор. Силу свою тренируйте.

Ушел колдун, растворился в рассветных лучах. Ему нужно последнее задание для костлявого выполнить.

А юные волколаки, сытые, на снегу растянулись, не нравилось им в доме. Старший – Татомир разрешил до вечера отдохнуть, а вечером в ночь они пойдут долг возвращать, стае, что их голодом морила. Мать волчицу только оставят в живых. Отец сказал расширять территорию, они и расширят.

2

Спи, моя радость, усни!

В доме погасли огни;

Пчелки затихли в саду,

Рыбки уснули в пруду.

Месяц на небе блестит,

Месяц в окошко глядит…

Глазки скорее сомкни,

Спи, моя радость, усни!

Я стараюсь петь тихо и мелодично, чтоб дитятко в люльке уснуло, точнее не проснулось ночью, а то будет мне «похвала» от её матери. Качаю подвешенную люльку. Сама еле глаза открытыми держу. Очередная лучина догорает, нужно сменить, для Ляле, Ротмира позволяет жечь лучины, до полуночи, а меня заставляет прясть пока качаю, чтоб не бездельничала. Борясь со сном, пытаясь не уснуть под свою же колыбельную, в уме «перебираю» коренья, что остались у меня. Ведьма, она же Ротмира, наказала к утру сварить зелье от зачатья дитя. Знала я, зачем ей это зелье, и противно мне было от этого. Так не думать об этом, я поделать с этим ничего не могу. Самой бы спастись от ведьмы. Мечты, мечты. Ох матушка…

Мне отроду всего тринадцать лет, у ведьмы в неволе я уже почитай пять лет. Вспоминая как я жила пока матушка была рядом, мне медом та жизнь теперь казалась. Матушка учила меня премудростям разным, в том числе и в людях разбираться

- Хороших людей видно, свет идет от них, чем хуже человек, тем темней душа его, света от таких людей нет, ты внимательно смотри. – так учила её матушка, только видно плохая из Арки ученица, ведьму черную не смогла распознать сразу. Арка себя иногда оправдывала, что Ротмира увешана камнями, что глаз отводят. Её все считали травницей и доброй женщиной, что вот сироту приютила. А то, что сирота за пять лет в скелет превратилась и хромает на обе ноги так это она сама виновата, в еде привередливая да ленивая до работы. Ротмира так хорошо умела плутовство наводить, что сам черт и тот не разберет что да как. Это так я себя оправдывала, что не разглядела Ротмиру.

Мы жили с матушкой в южных деревнях, кочевали. Не задерживались на одном месте. Матушка была первой красавицей на всем свете белом. Она светилась солнцем изнутри. Знала все – все на свете. Она так же, как и Ротмира надевала украшения с отводом глаз, только чтоб не видели красу её не земную. Была она с синими глазами и толстой косой до пола, цвета настоявшегося меда.

Кожа белая, матушка ростом высокая была, и фигурой она пышной была, талия только тонкая -тонкая. Все в ее руках ладилось да цвело. Жар жизни от матушки шел.

- Ведьмы да колдуны, все одно люди, оборотни на половину люди, упыри так же когда-то людьми были, - ночами матушка, пока я засыпала, голову мою гладила и сказки рассказывала.

У матушки была волшебная котомка, туда помещалось все наше добро. Ночами она доставала из котомки волшебную свечу, она не сгорала и не чадила, а еще она имела свойство отвода глаз.

- Учись дочка, учись каждую ночь, не ленись. Зажигай свечу и читай книги, практикуй колдовство и ведьмовство.

- Мама, но зачем столько знать то?

- Ты видела детей?

- И? – я тогда не понимала свою матушку.

- Ты не чего не заметила?

Как не заметить. Мне тогда и пяти лет не было, а отличалась я сильно от своих сверстников. Я уже знала каменья разные и их свойства, травы знала и читала на пяти языках. А еще мы с матушкой понимали зверей и птиц. Другие дети за мамкины юбки еще держались и разговаривали плохо.

- я умней других детей, на много умнее многих взрослых. – отвечала я матушке.

- Мы сказки, ты и я. Мы не люди. Но мы должны помогать простому люду, через нас они учиться должны.

- Как это, мы сказки? – я даже голову с подушки подняла и на матушку посмотрела с сомнением, шутит надомной. – сказки сказывают это не одушевленный предмет, не то, что живое.

- Уница ты моя, правда твоя, что сказывают, да только и про нас сказывают, вот мы и появляемся, чего люди рассказывают и о чем мечтают, или боятся то я появляется, вот и мы появились. Сказочные мы существа. Мы с тобой сами учимся и людей учить будем, помогать. Премудрости им показывать, ты сейчас не думай сильно про это, подрастешь – поймешь.

Я тогда матушку не поняла, совсем, да и сейчас не понимаю до конца. Только поняла, то что мы нелюди, и сказывать о том ни кому нельзя.

Матушка учила меня никому про свои способности не рассказывать.

- В неволю можешь попасть ко злу. У зла много лиц. Ведьмы и колдуны большей части злу служат, они родились людьми, и покупают свои способности у зла, не все, но многие. Те, что сами обучаются и в себе дар колдовской развивают с возрастом, и злу не поклоняются – они сильные колдуны и ведьмы, как мы сказки такие же сильные. Да мало таких по свету ходят.

- А какие еще есть сказочные существа тогда?

- Много нас, прячемся только мы от людей простых, все прячемся, -матушка тогда уже сама рядом со мной на лавке засыпала, и я боялась, что не расскажет до конца она мне про остальных сказок!

- мама, сейчас заснешь, а я от любопытства не усну. – рассмеялась она тогда, меня в макушку поцеловала.

- В книгах все найдешь Арушка, будет тебе мотивация для любо - знания.

- Мама хоть поведай, сказки как светятся? Так же как люди?

- Мы светимся солнцем доченька, спи моя душа.

- И злые сказки тоже? Солнцем? – не унималась я.

- Да, все байки – байки… спи…

Однажды матушка в лесу нашла мертвого ворона, он уже разлагался и вонял, черви в нем были.

- Воронов мало кто ест, кроме червей, они падальщики и темные, а ну ка Арушка попробуй поговорить с ним.

Я тогда пятится начала от вонючего разлагающегося трупа птицы, а тут поговорить. Отнекивалась и хотела обидеться на маму, но она по-доброму улыбнулась, обняла и сказала:

- Что ты голубка моя, я не прошу тебя его трогать или подходить близко, просто закрой глазки и попробуй увидеть птицу с закрытыми глазками. И мне рассказывай, что ты видишь и чувствуешь.

В материнских объятьях не так страшно было, закрыла я тогда глаза и увидела ворона, как живой, только серой дымкой окутанный был.

- О! Живой. Он тут падаль нашел и кушал её, мышку полевую дохлую, и не заметил, как лиса подкралась, задушила, а есть ворона не стала, бросила. Ой мама я вижу глазами ворона полет, ух ты земля какая красивая с верху, и зеленая и желтая и вон река бежит…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Открыла глаза, а мама плачет тихо, меня обнимает и плачет.

-Дитятко мое бедное, я надеялась, что не передался тебе дар этот, за что так… - и сильней меня прижимает к груди, где сердце её громыхает. А слезы ее мне на щеки капают. – посмотри на ворона глазами теперь, не бойся только.

Голову от груди материнской подняли и увидела. Мёртвый ворон прыгает с одной лапы на другую перед нами, крыльями костлявыми без перьев хлопает, червей да мертвое тело своё с себя сбрасывает, кости местами проступают. Глазницы пустые. Я тогда так кричала от испуга.

- Ты можешь с нежитью управляться. Мертвых поднимать и разговаривать с мертвыми. Этого ни кто не может из живущих, ни люди, ни ведьмы и колдуны и мы сказки не можем. Проклятье это. Мертвые на другой стороне от жизни, а ты можешь их к нам сюда возвращать.

Когда матушка успокоилась сама и меня успокоила да приласкала, она сделала пас рукой и мёртвая птица, что спокойно уже стояла перед нами, вспыхнула зеленым пламенем и сгорела за секунду.

- Запомни Арушка, никому – никому – никому и никогда не показывай, и не рассказывай о том, что с мёртвыми можешь управляться. И не практикуй сама, больше никогда.

- Почему я это умею мама, а ты нет? Ведь я твоя дочь, что умеешь ты – то умею я, разве нет? – матушка тогда на меня так посмотрела, я тогда в первый раз не могла понять её взгляд. В ее глазах прошла гроза из воспоминаний, там боль и грусть, и любовь и злость и непомерная безнадежность.

- Рано тебе о том ведать, подрасти, узнаешь.

Меня будет пощечина. Я с лавки упала от силы удара. Заснула я все - таки, люлька с Лялей не качается, и она кряхтит не довольно, но не кричит, а я так задремала, что и не услышала, что дитё не спит. И прялка моя на полу валяется выронила я ее во сне то. Глаза поднимаю. Боров стоит передо мной. Все своей вонючей тушей нависает надо мной. Это старший сын Ротмиры. Боровом я его про себя зову, он ростом метра два и жирный как свинья. Глазки маленькие, злые, на заплывшем лице, на меня смотрят.

- Дрянь, паскуда, сука подзаборная, гадюка проклятая, - пинает меня по ребрам, ох… не заживут мои ребрышки ни как. – пошла матери настойку от головы готовить тварина. Ни чего доберусь я до тебя.

Лучина уже не горит, свет от лампы, что жирный Боров в руках держит. Лампа, для света, на жиру только у Ротмиры и Борова есть. В этом дома, что для меня тюрьма, я научилась на ощупь в кромешной темноте ходить. Да так, чтоб не разбить ни чего и шум не создавать шагами. В этом доме меня научили, выбили, даже дышать через раз, чтоб звука не издавать дыханием.

Эх… в коморке, где я варила и готовила чаи и настойки, и разные снадобья, у меня есть запас лучин. Голова у Ротмиры болела часто, поэтому готовая настойка от боли в голове для нее у меня была всегда. Этому меня то же научили, кнутом, чтоб все всегда было.

Моя комнатушка. Спустится сюда можно по узенькому деревяному лазу, в проем походивший на нору... Это меня радовало, Боров сюда пролезть не мог, я хоть иногда могла подремать спокойно. Ротмира правда пролазила спокойно, она стройная женщина.

Глиняные стены, увешанные пучками трав, вязками кореньев, мешочками с порошками. Баночки и горшочки из глины, все с крышечками, в них жиры разных животных и птиц, так же тут были и винами разной крепости. Хозяйка моя не скупилась на посуду и компоненты, которые я сама собрать и изготовить не могла, она покупала. Все для моих снадобий и остальных настоек. Столики, целых две штуки, уставленными разными ступками, терками и тарелочками, под столиком стояла маленькая табуреточка. На земле кое-где лежала солома, виднелась хоть и прятать старалась её, в тихоря старалась хоть немного по полу травы пахучей разбросать, чтоб пауков распугать, боялась я пауков. Ни чего с собой поделать не могу, боюсь и все. Ротмира когда прознала, что я просто так расходую травы, поколотила меня.

Тут имелось одно маленькое окошко, его сделали уже после того, как меня тут «поселили», чтоб испаренья от моих заготовок на улицу выходили, а не травили жильцов дома. Дом над моим погребом был большой. Из массивных бревен. Ротмира была зажиточная вдова. И никто не знал, что она ведьма, черная, с чертями шашни водящая. Продала она себя злу.

Закинув в рот корешок солодки, и запивая его водой отправилась с настойкой от головной боли к хозяйке. Кормили меня чуть лучше дворового пса, ему бедолаге приходилось еще тяжелей, чем мне. Я себя кореньями, ягодами да чаями кормила, пес этого не ел. Помои со стола ему доставались раз в пару дней. Если мне перепадал сгоревший хлеб, другого мне не давали, я относила этот хлеб псу. Порой мне перепадала кружка кваса, её я тоже псу отдавала. В лесу пока травы собираю, найду птицу или мышь мёртвую, тоже псу забирала. Так мы с псом дворовым и дружили. Пес был огромный, видать с волком мешаный, худой – худой, скелет, голова огромная да лапы здоровые с когтями. Я подозревала, что не простой то пес. Ротмира могла и его, как меня неволить.

Из комнаты хозяйки послышались стоны. Дверь не прикрыта, настежь отворена дверь то в комнату. Свет от ламп горит, освещает разврат. Боров по собачьи хозяйку нашу «любил». Она голая под ним стонала. Я настойку поставила возле двери, один стук ударила об косяк двери и убежала на улицу, где меня вывернуло. Родной сын или нет я не знаю, а все сыном его Ротмире кличут, как так можно? Смотрю на жеваный корень, что из меня вместе с водой вышел и жалею, на сегодня еды у меня больше нет. И так желудок с утра пустой, и корень солодки с водой вышел.

3

Быстрее, быстрее. Не видел её целых пять дней. Сердце моё, душа моя, воздух мой… Сердце рвется вперед. Лапы еле касаются земли. Когти вспарывают черную землю. Брат старший сильно на море задержал. Мы крепость возводим, не простую, в море крепость строится, под толщей воды морской, с водяными да русалками приходится работать… сил магических уходит на это… Всё это не важно сейчас… Воздух мой сейчас важен для меня.

Отец подозревает не ладное, мои отлучки. Нам нельзя с людьми контактировать. Про любовь мы разговаривали, и отец тогда нам объяснил, любовь — это все вымысел людей, нет её любви. Мы ему верили. А потом я встретил её – Арку, и понял, отец не знал любви поэтому так рассуждал. Мы втроем познали женщин, как женщин, как самок. Отец нас учил всему, в том числе и плотским утехам с человеческими женщинами. Головы бабам затуманил они и раздвинули ноги перед нами. После мы уже сами ходоками были, да и русалки с нами потрахаться не прочь были, член сосали они будь здоров. Отцу и братьям про Арку знать нельзя, пока что. Колдун попробует запретит, я знаю. А мне нельзя запретить, и братьям нельзя, не влияет на нас чужая воля, даже воля отца. Колдуна Владимира, мы отцом признали, не сразу, но признали. Старший он среди нас, мы его слушаемся во всем.

Сколько прошло времени с той осени, когда он забрал их от матери волчицы, Валигор не считал, это не интересно. А вот учение колдовству и ведьмовству очень интересно. Сейчас они с братьями почти не уступают по силе магии отцу, опыта у них нет такого как у него, так, где их годы, все еще у них будет. Отец их тщательно скрывает, только водяные про них знают. Водяной главный, друг с их отцом.

Не успеваю до первых лучей на месте оказаться. Ветром бегу от самого моря. Солнце мое должно уже идет по тропинке в лес. Босыми ножками. Лапти и валенки ей дают только когда морозы приходят. Одежда старенькая на ней, нет места, где не штопано платье. От вида ее голых ступней у зверя кадык к горлу приляпал, а сердце набравшись крови - замирало. У нее всегда большие корзины в её маленьких нежных ручках и на тонкой спине корзина массивная, чтоб больше из леса добра принести домой. Серый выцветший платок, всегда у нее на голове. Зимой поверх него еще шаль теплую надевает. Девушки до свадьбы с лентами в волосах ходят, цветы вплетают в косы, в лесу да на прудах венки себе плетут, но не она. Платок не снимает никогда. Валигор не разу не видел её волос, он был уверен, что её волосы вороного цвета с коричневыми бликами. Он мечтал зарыться в них лапами, носом… утонуть в аромате. Зарычал и еще быстрее ускорился, ломал деревья, что оббежать не успевал.

Вот она заветная чаща для Валигора. Лесная чаща, что граничила с деревней, где жило его солнце. С разбегу не останавливаясь запрыгнул огромной белой махиной на ель вековую, вскарабкался, затаился. Чтоб проходя мимо, душа его, девочка любимая, не увидела зверя страшного. Довольный, успел, быстрее ветра он сегодня бежал, так даже Татамир не бегает, а он старший и сильнее Валигора. Лапы задние, так и подводят Валигора, проклятые волки в щенячьем возрасте покалечили, переломали ему кости бедра и задних лап, те срослись неправильно. Хотели волки загрызть, щенят – волколаков, пока они маленькие были, мать волчица не дала. Защищала. На смерть за них тогда встала, телом свои прикрыла, троих волков загрызла, прежде чем один смог добраться до них в норе. Тогда и пострадал Валигор, кинулся первый на морду волка, что в нору сунулся. Мать тогда их отбила, а младший щенок так и остался калекой, если не был бы волколаком – умер.

Петухи давно «отпели» первые свои песни, уже скот на поля выгнали и косари ушли на поля, а его девочки не было. В это время она уже давно в гуще леса должна быть, коренья выкапывать и искать сухой мох на камнях. В прошлый раз она приметила куст с Бузиной красной, ядовитой ягодой, ей для лекарства нужно, ягода только не поспела еще, может она в ту сторону ушла. Сорвался с дерева, через мгновенья уже был возле куста с ягодой ядовитой, хотя больше версты до куста того было. Нет тут аромата его девочки. Дрожь вдоль позвоночника прошла и шерсть дыбиться стала. Отставить панику! Вернулся к деревне, окутался туманом, что глаз отводил, и пошел к ее избе. Она не выходила сегодня из дому, даже во двор к псу своему любимому. Волколак не мог войти во двор. Ведьма, что держала его девочку в неволе, монетами медными, заговорёнными углы забора из штакетника, обложила, если сама не пригласит, никто зайти не сможет. Валигор давно все узнал про эту ведьму, черная дрянь, с чертями водилась. Это они ей все заговорённые вещи давали, она с ними своим телом расплачивалась, да души людей иногда продавала. Бедняков подбирала, выхаживала, люди в деревни считали, что она добродетельная, на самом деле она потом души этих людей чертям отдавала. Сама, Ромира была слабой ведьмой, ничего не умела, один талант был у неё, трахалась она отменно, черти с неё не слазили. Он не мог понять, как она неволила Арку. Ему нужно было осмотреть девочку, все части тела… мечты… Он пока не подходил к ней, точнее на глаза не показывался. Один раз он решился ей показаться. На свет вышел, поляна в глуби леса, плечи расправил и попробовал улыбнуться, она свои глазки карие на него подняла и чувств лишилась. Валигор тогда еще мало на человека походил. Он и сейчас зверь – зверьем, для людей не подготовленных - страшен. Отец выправлял их тело к человеческому виду, но это происходило, медленно. Поэтому он тенью ходил за девочкой, и то только когда она выходила из дому за ограду. Он не мог её уволочь, ведьма, что-то с ней сделала, и она обязана была возвращаться в дом к ведьме, каждый раз. Амулетов на Арке он не видел, значит привязала магически, и тут способов было много.

Арка, девочка любимая, никогда не пропускала выходы в лес – ведьма продавала её труды, лекарства, снадобья все для лечения. Все это она – Ротмира, за свой дар выдавала, вроде как она такая травница умелая – людей лечит. Ромира была жадной женщиной, по этой причине Арке приходилось выносить множество лесных даров из лесной чащи. По делам в деревню ходить. К кузнецу, пекарю и по лавкам продуктовым она всегда сама ходила, постоянно нагруженная.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Арка сама девочка не простая, Валигор пока не мог её рассмотреть, кто она. Человек, ведьма или колдунья, на оборотня Арка не походила. Света её души не видно. Она ничем не светилась изнутри. Разговаривала она мало. В лесу только пела, на не понятном языке. Звери к ней выбегали, птицы слетались. Растения расти начинали, цветы распускались возле неё. Поэтому она всегда набирала полные корзинки с травами, цветами, кореньями и листвой.

Он подбрасывал Арке под ноги мёртвых птиц и грызунов, чтоб она псу относила. Волколак видел, что она подкармливала пса дворового, пес то сказочный. СКАЗКА живой. Впервые тогда Валигор живую Сказку увидел – пса этого дворового. Он умереть не мог, ведьма не позволяла на тот свет ему отправиться, и голодом морила – зачем её это не известно. Водяные и русалки тоже были Сказками, но эти пузыри уже так надоели Валигору, даже русалки приелись.

Пес на Валигора умные глаза поднял. Туман отвода глаз не скрывал от пса волколака.

- «она встать с кровати не может» - мысленно пес Валигору сказал.

- «почему?»

Ответа не было, пес морду отвернул. Страх за девочку заставлял бродить вокруг дома Ротмиры. Пробывать пройти через охранников. Волколака ломало изнутри, кости трескались, ломались и срастались, и так повторялось весь день, что он караулил возле её дома. Он терпел. Она не вышла за целый день ни разу, поэтому его ломало и выворачивало. Зверь проклинал утро и день, его время ночь. Ночью волколаки становились в разы сильней. Ночью они видели, как ходит смерть по земле, смерть и днем ходит, но только ночью они её видели. Красивая женщина в годах, с добрыми глазами, собирала души с могил. Отец, кстати, смерть не мог видеть.

Он пытался услышать дыхание девочки, хоть как-то её почувствовать. До её совершеннолетия оставалась меньше года. Вот тогда он её и утащит, не важно захочет она или нет. Он, конечно, постарается ей понравиться, он ведь её любит, он хочет заботится и любить её. Но при сопротивлении утащит, тут не оставит. В одной книги он читал, что на совершеннолетие, даже у людей происходит перестройка жизненной энергии, и в этот момент, возможно снять все магические печать и освободится от неволи.

Валигор подготовил уже логово для них, там их не найдут даже братья с отцом. В пещере, в которой давно добывали камни с волшебными свойствами, он устроил свой будущий дом. Там так фонило магией, что сбивался любой поисковик. Пока он устраивал их кровать не раз пришлось бегать к русалкам, он не мог прикоснуться к Арке, но мечтать ему никто не запрещал. Он и так сдерживал себя при ней из последних сил. А когда у девочки пришли первые краски, женские дни, что сигнализировали о её зрелости, он в тот день чуть не сорвался, чтоб не разложить её тут же на траве. Публичный дом за пять деревень от Аркеного дома – в ту ночь обогатился серебром, правда он в страсти одну из десятка, бабу покалечил. Вылечил потом как дурман чуть отпустил его.

Ночью он услышал зов братьев, возвращаться нужно. Крепость под морской водой почти готова, нужно быстрее её доделать. Отец говорил, что это самое надежное место от их врагов. Враги? Они и не знали никого, и про них никто не знал. Отец говорил, что скоро он отведет их к оборотням. Оборотни не умели колдовать, но обладали выносливостью, силой и регенерацией. Колдун Владимир хотел подчинить себе оборотней с помощью своих сыновей. Создать своё царство. А сыновья его должны стать великими царями Сибири. А еще отец бредил землей неведомой. Землей от куда пришли все Сказки. Там жила женщина – птица, что звала их отца ночами во сне.

Кощей постоянно собирал всех ведьм и колдунов и посылал их на поиски сбежавшей Царь – Девицы, а зачем она ему отец нам не говорил. Мы сами прознали зачем Кощею Царь – Девица, она умела собирать молодильные яблоки, которые жизнь продлевали. Волколаком все это было не интересно, они и не интересовались.

Валигор пока возвращался к морю, понял, что если умрут братья или отец он переживет. Ему будет очень – очень плохо, но он выживет. Если умрет Арка он умрет в эту же минуту, без неё ему теперь жизни нет. Нужно суметь пробраться, через чертовы монеты - охранные, и помогать его девочки до восемнадцатилетия. И узнать, как её неволит ведьма. Сейчас ему придется вернуться к морю, к братьям и отцу. С тяжелым сердцем от пустился в обратный путь, решая, что завтра вернется.

4

Ротмира сама пришла к Арке в полночь, её время, вся нечисть и её приспешники в полночь начинают гулять и до первых петухов. Заскрипел деревяный лаз, темноту моей комнатушки ослепил свет из лампы, что вперед себя держала ведьма. Слово, что вырезано на моей спине, каждый месяц заставляет меня приходить к ведьме, для обновления её привязки. И сегодня без моей воли, меня подняло бы и повело к Ротмире, как бездушную куклу. Только пришлось ведьме самой ко мне спускаться, Боров мне обе ноги перебил. Никакая магия не могла меня поднять, ноги отказали, и Ротмира зная это, ругаясь пришла сама.

- Садись давай, - прошипела змеёй, поставила ведьма на столик свою лампу, стала поднимать меня, под мышки схватила и тянет, пыталась посадить на лавке, что служила мне кроватью, только я заваливалась на бок и с лавки падала, спина не держала.

Пыхтела, пыхтела - пытаясь меня рукой удержать и слово, заколдованное на спине, на коже у меня вырезать, да не выходит у неё. Бросила меня, хорошо хоть обратно на лавку, а не на пол.

- На ноге вырежу, ты не радуйся, все одно не сможешь прочесть. Когда ходить сможешь? Староста приходил снова камень лунный ему нужен, а ты дрянь бездельничаешь, второй день валяешься, бока отлеживаешь.

Боялась она, что распознаю я символ, что на мне она вырезала. Да я давно уже разузнала, символ тот, чем она меня неволит. Ротмира любила издеваться, ей было не важно над кем, она всегда надрезы делала глубже чем нужно было, словно в дереве вырезала руну, а не на коже. Моя рубаха кровью пропитывалась сильно, по пропитке крови я и узнала руну, что она мне наносила. В премудрых книгах нашла ту руну и поняла окончательно – Ротмира хоть и хитрая, а дура набитая. От жадности своей совсем не проверяла, чем её черти одаривали.

- Там ягоды синие висят сухие, возле окошка, если подашь - к утру, возможно, я смогу подняться.

Слово, заколдованное на моем теле, обязывало меня ведьме отвечать, отчитываться и разговаривать с ней. Только правду ей говорить. Только правду про меня она так и не смогла из меня вытащить, сил ведьмовских у неё самой нет, а слово заколдованное и нож ритуальный, что черти ей дали, для меня слабоват оказался. Тело моё она неволила, да воля и разум при мне остались, но говорить с ней приходилось, иначе заподозрит не ладное, еще чего придумает на мне вырезать ножом своим.

Оголила ногу мою из-под тонкого одеяла, юбку мою задрала. И на ляжке у меня, ножом ритуальным, выводить начала символы. Дура она, сама не знала, что выводила. Руны читать не умела. Черти ей заговор дали, в одном слове сила оков, полное подчинение ведьме, не важно человек, зверь или колдун. Снять эти оковы нельзя, только если сама ведьма забудет обновить ножом ритуальным надпись на коже. Есть маленький изъян у этого заговорённого слова – что неволит, если хоть один невольный сможет снять оковы, да сбежит от Ротмиры хана будет черной ведьме. Черти не дураки, они её, пока, что могут только при жизни иметь во все дыры, а при освобождении её невольников, хоть одного, она к ним в вечное подчинение пойдет и после смерти. Сама ведьма про то не знала.

Чтоб уметь прочитать знаки, символы, руны - нужно мало того, что учить их, так и силы должны быть колдовские, чтоб смысл надписей открылся. Древние письмена, они живые, каждому чародею по силам открываются. Я по матушкиным книгам, седьмой язык уже учила – вычитывала. Только этот язык, практиковать пока что не получалось, знания были в узорах сокрыты. Коклюшками те узоры вязались, там такая древность в них скрыта, открывались те знания мне медленно. Вот если бы мне достать коклюшки да нитки самой напрясть при луне или при ярком солнце, то знания быстрее раскрылись мне.

Когда сил ночами, учиться у меня не было, то я лежала и мечтала, как от ведьмы сбегу. Далеко – далеко уйду, устроюсь где-нибудь южнее, в деревне попроще. Буду учить девушек молодых узоры такие вязать, коклюшками. Через эти узоры девы добрее будут, в свои семьи свет знаний «нести» станут, ведь матушка учила, мы Сказки для чего-то на земле живем и ходим. Я должна нести свет знаний людям. Ночью меня свеча спасала, как мама учила, свечку заколдованную зажгу и учусь, хоть пару часов да уделю учебе.

Вспомнила, как впервые увидела расплату Ротмиры перед чертями. Страшно. Раз в год к ней на двенадцать часов приходили черти, с восьми вечера до восьми утра. В зимний день солнцестояния, когда самая длинная ночь в году была. Она готовила баню в этот день, топила до жару непереносимого, пять столов снедью накрывала в предбаннике, вино десятками бочонков нас таскать в баню заставляла. Я ей сильно обезболивающие средство варила, из яда змей и скорпионов. Она эти яды специально только для себя покупает, в наших краях таких тварей ядовитых нет. Обмазывалась вся и внутрь с вином принимала.

Всю ночь вопли такие на нашем дворе стояли, кровь в венах стыла. Черти глаз отводят от дома Ротмиры, только мы с Боровом и псом дворовым все слышим. Да собаки скулят по всей деревни. На следующий день меня Боров до восьми утра не выпускал из дому на улицу. А как восемь утра на часах стукнуло, погнал меня в баню. Бочки из-под вина пустые и все в щепки разбитые, столы разломаны, еды никакой нет, кости от жареных свиней и тех не было. Стены внутри бани когтями изрезаны. Грязи на полу натоптано, словно тут полк солдат проходил. В сенях при бане абсолютно голая, на полу, вся в крови лежала Ротмира, без сознания. В руках она держала мешок холщевый. Боров меня в спину кулаком тычет, чтоб я ей помогла, а мне тогда восемь лет было, я от страха двинуться не могла. За раз столько крови не видала я до того дня. Вся изрезанная когтями, с гематомами и переломанными костями. Глаза заплывшие, губы разбитые. Промежность, рот и попа помимо разрезов были в саже и грезе.

Я помыла ведьму, там же в бани, Боров её аккуратно поднял и уложил на полок в бани, хоть он уцелел, после оргий. Мы обмотали её тканями пропитанными лекарствами. Поила её весь день отварами. К вечеру она пришла в сознание. Приказала принести мешок, что в её руках был в бани. Оттуда достала стеклянный пузырек, с черной жидкостью, чуть больше шишки сосновой, выпила содержимое одним глотком. На утро она была здоровой и помолодевшей лет на пять. На её коже не осталось ни одного шрама. Черные волосы Ротмиры, блестели и переливались.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Так повторяется каждый год, мешок тот она прячет, что в том мешке её черти оставляют никто не знает. Только бутылочка, заветная, каждый год в мешке оказывается. Нож, которым она мне кожу режет, тоже ей черти подарили.

Тем временем, ведьма из моей комнатушки не уходила. Залезла на стульчик и веточку с волчьей ягодой подала мне в руки. Из-за пазухи бутыль с вином достала, на живот мне положила.

- На, запей ягоды свои, чтоб утром выползла из норы этой. Мне старосту злить не нужно.

- Воды лучше подай, и Борова от меня убери, он убьет меня когда-нибудь, без меня останешься, что делать тогда будешь?

- Ты мне не угрожай дрянь, - заорала на меня ведьма, замахнулась, ударить хотела. Я глаза закрыла, руками прикрылась. Ушла Ротмира, не тронула меня. Вино свое забрала и воды мне не подала.

Боров был болен на голову. Я видела в его голове «корень черный», с каждым болезнь в его голове разрасталась. Год за годом он становился все злее и сходил с ума. Он не чувствовал боли, только от того, что был злым и приносил зло людям. Вот зло его и награждало. Еще десяток лет и он умрет от болезни головы. Умрет в страшных муках. Я видела его судьбу. Только мне это не помогало, от него держаться подальше.

Он смотрел на меня масляными глазками - свиньи. Все время хотел меня облапать и под юбку залезть. Вначале моего тут прибывания, в моем детстве, сунулся ко мне, а я против него ничего не могла сделать. Боров здоровый, сильный мужик, а я худая ослабленная девчонка, тогда мне было одиннадцать лет. Во мне веса было чуть больше чем в индюке. Кости одни. Ему противно стало, кости трогать и тогда он от меня отстал на время. Повезло тогда мне.

От худобы и работы непосильной, первые женские дни поздно пришли ко мне. Я по женской природе, почти не развита. Грудей у меня не было, одни соски торчат, на попе и того ни мяса, ни жира нет, один скелет от меня и остался, да жилы по всему телу. Мы с псом дворовым не сильно массой отличались, оба «красивые» - костлявые. Ребра что у меня, что у него торчат. От тяжёлых корзин, что на спине носить приходилось, у меня мозоли на плечах и спине. Кожа на руках моих сухая и грубая. По всему телу рубцы от шрамов, старые пожелтевшие и новые свежие розовые.

В тот день Ротмира к старосте отлучилась, с утра ушла. Волосы уложила красиво, в две косы заплела и цветы в них вплела. Одела новое платье., с красивой вышивкой. Надушилась, специально для неё, я вытяжку из полевых цветов делала. Староста наш вдовец, щуплый мужичек, лет шестидесяти. Благодаря его смекалки, наша деревня процветала. Ведьма женить его на себе хотела. Боюсь, что приворожит она его. Дом полный достатка, ведьме спать не давал, жадная она.

Боров за сборами Ротмиры наблюдал со злостью, знал куда и зачем она собралась, только сказать не мог ничего ей. Я про ведьму и её сына, что они спариваются, как собаки – старалась не вспоминать. Сбежать от них я пока не могла, жить с ними противно, поэтому старалась не думать про них. Боров решил на мне свою злость спустить.

Я как обычно готовила ужин и присматривала за Лялей. Ляле чуть больше года, девочка не избалованная, смешливая. Смотрю на неё и думаю, в кого она, от Ротмиры или Борова нет ни чего. Снова и снова думаю о том, что её забрать с собой нужно, а то погубят её тут. Я-то Сказка – выносливая.

Боров сидел на лавке за столом, яблоки ел, свинья он, огрызки специально по всему полу разбрасывал. Пришлось мне огрызки за ним подбирать, он накинулся на меня. На стол меня завалил, начал юбку задирать. Воняло от него потом и говном, меня замутило. Я тарелку деревяную с яблоками нашарила рукой, огрела его по голове. Со всей силы ударила. Только сил у меня видно на этого кабана нет. Боров на секунду отошел от стола, головой потряс и бросился за мной. Я пыталась в свою комнатку убежать, он туда не пролезет, догнал он меня, на пол повалил. Начал платьице мое рвать, а ткань на платье такая тонкая – выстиранная и выношенная, что и сил прикладывать не надо чтоб разорвать, оно само расползается. От испуга, что никто его не остановит, что умереть мне после такой мерзости и позора, и то не дадут, сердце моё остановилось и я как сумасшедшая закричала, дрогнули тени в доме от моего крика отчаянного. Шипение змеиное послышалось, Борова от меня откинуло. На маленькую крупинку секунды я заметила тень в форме змеи, ускользающий хвост в тенях растворился.

Не теряя время на осознание, что произошло и кто мне помог, я рванула к своему погребку. Мне оставался шаг до лаза, когда я почувствовала сильный удар по голове. Боров налетел на меня и начал топтать и пинать мои ноги. Снова прилетел пинок по ребрам, синева с ребер у меня вообще не проходит, только цвет к сине - фиолетовому добавляется – желтый. Я руками уже схватилась за первую ступеньку и со всей силы себя потянула, свалилась кубарем в свою комнатушку, на глиняный пол. Боров орал на верху, пытался проломать проем, чтоб пролезть, плевался в проем. Он даже попытался пролезть, когда у него ничего не получилось с разбором проема, не смог. Напоследок нассал мне в комнатушку, только после этого ушел.

Слез у меня уже не было, сейчас я хотела его смерти. Впервые я люто захотела смерти человека! Чертова печать подчинения, если бы не она - я бы за себя могла постоять. Я Арка – дочь своей матери. А матушка не простая у меня. Она хоть и не говорила про себя, но я-то уже тогда видела, что она даже из нас Сказок и то особенная - Сказка. А сейчас я не могла ни чего, кроме как учиться втихаря, и врачевания. Да я даже свет души и тот не видела, ни у людей, ни у колдунов. Ни чего Ротмира – будет тебе «подарок» как я сбегу. Меня съедал сейчас гнев, на судьбу, на ведьму и особенно на Борова.

Потихоньку, не проронив ни единого всхлипа, на руках я доползла до лавки, что была моей кроватью. Нижняя часть тела онемела, не слушалась меня, ног своих я не чувствовала, так же как поясницу. С раза двадцатого смогла забраться полностью на свою лавку и прикрыться тонким одеялом. Ляля! Ребенок остался там на веру! Меня холодным потом пробрало. Такая безысходность одолела меня. Буду молить богов, чтоб Ротмира быстрее вернулась, все же Ляля ее дочь.

Боров был старшим сыном Ротмиры, и она с ним спала! Ляля, второй ребенок ведьмы, Арке приходилось нянчить девочку, хоть она и была плодом греха, но Арка полюбила девочку. Ребенок родился больным, инцест все - таки. Было жалко ребенка, он не в чем не виноват. По возможности попытаюсь его с собой забрать.

К побегу от ведьмы все готово. Вычитала в книги. У Сказок в день совершеннолетия открываются дары., не один дар, а несколько даров, что мы должны нести людям. Ведьме я наврала про свой день рожденья и возраст. Она думает, мне шестнадцатый год идет. А мне через год стукнет восемнадцать, и в день моего рожденья все символы на моей коже сгорят. И пса дворового, надо будет забрать.

5

Русалки настоящие искусницы в оральных ласках. У русалок целая философия по интимным ласкам. Татомир смотрел на бледные, крупные пухлые губы Росинки, что плавно скользили по его члену, и в очередной раз восхищался как она мастерски работала горлом и язычком. К меньету русалка подходила как к искусству. У человеческих женщин такого качества интимных удовольствий не найти. Росинка завибрировала горлом и Татомир кончил. Все до капли проглотила. Выпустила член и облизнулась, поцеловала головку. Серебристые, длинные волосы, которые до конца не вытаскивались из воды. Огромные зеленые глаза, с поволокой, сейчас смотрели влюбленно на волколака.

Она его любила – Татомира, старшего сына колдуна Владимира. Русалка северных морей, хладнокровное существо, что легко топит все живое, что не из моря. Они уже часа два миловались. Стоило только подойти к пещерам, что соприкасались с морем и Росинка приплыла и вылезла на камни. Он брал её сначала грубо, заламывая руку и держа за волосы. После первого насыщения он нежно её вылезал, а после отымел в попку. И вот сейчас не спеша Росинка сосала и лизала его член. У русалок лоно и попка почти не отличалось от человеческих женщин.

- Моя жизнь, любовь моя, - русалка, цепляясь ручками, с длинными когтями, за его шерсть на груди, залезла на него сверху. Хвост, уложила ему на бедро, Татомир поморщился, холодная вода, прохладное тело русалки, на горячий, сейчас очень чувствительный член – так себе удовольствие. Сами русалки и русалы, на вид хрупкие и худенькие, но не хвосты. Русалочий хвост — это такое оружие, что даже его волколака утопит за секунду. Хвост походил на часть змеи только с плавниками, мощный и сильный. Русалки холодных морей, ломали ледники этими хвостами.

- Пойдем со мной, моё сиянье, на дне морском мы будем повелителями, я отдам тебе все что есть у меня, отдам тебе своё сердце и душу, только идем… ты увидишь, как красиво дно северных морей, как ледники выглядят под водой, как северное сияние лелеет воды моря. – русалка гипнотизировала его своими большими, невероятно красивыми - зелеными глазами. Её ручки медленно перебирали шелковую бороду Татомира. Она снова пыталась его приручить с помощью гипноза, это уже пятнадцатая её попытка.

Волколак вздохнул, прикрыл глаза и откинул голову на сложенные за голову руки. Не поддавались они с братьями гипнозу и песням русалок, им даже никакие амулеты и отводы не нужны для этого, это в их природе не подчиняться никому, и никакая ворожба на них не действует. Но Росинка упертая, пытается заворожить в очередной раз.

- Росинка, мы уже это обсуждали. Разве нам сейчас плохо вместе? Зачем нам быть с тобой так долго?

- Долго?

- Вся жизнь вместе – это очень долго, не находишь?

- Я хочу только тебя, мне больше не нужен никто!

- Пф… какие твои годы.

Татомиру надоели эти разговоры. Они с братьями трахались с русалками, много и постоянно. Русалки такие же монстры, как и они, одно отличие что русалки – Сказки. Любвеобильные - с ними можно группой и по отдельности заниматься распутством.

Братья, бывало, трахали одну на троих, бывало и группку могли оприходовать, Росинка была всегда с ними. Её трахал Валигор и Ингвар. Привязанности не было ни у кого. Подводный народ не знает, что такое любовь, холодные кровью и сердцем. И тут Росинка вбила себе в голову любовь к нему, к огромному белому монстру, ни волк, ни человек – зверь что видит, как ночью ходит смерть.

По началу Татомир не придавал значения словам и действиям Росинки. Поплыла кровь русалочья, Росинка ломала хребты своим хвостом и резала когтями горло русалкам, сначала с кем я трахался, потом если кто просто смотрел на меня. И как итог из русалок только она ко мне приплывает.

Сердце Татомира никак не реагирует на Росинку. Ему что Росинка, что баба из деревни, хотя русалка, конечно, по лучше сосет. Зато баба деревенская горячая, мягкая и ноги разводить приятно, ни то, что хвост холодный.

Им исполнилась четырнадцатая весна, отец сделал подарок. В одной из южных деревень, заказал огромную избу с баней и привел туда пятнадцать девах, от восемнадцать до сорока лет. Снеди и вина в избу нанесли. Неделю они жили с теми девахами. Отец тогда первый и единственный раз участвовал в их оргиях. Рассказывал про женское тело, про природу и характер женщин. Учил как доставить девкам удовольствия, и как самим получить всю женскую сладость. Девах колдун опоил зельем, что разум туманит. Сам колдун Владимир, по истине не несытен до женской ласки, он любил женщин грубо, и мягко. Имел, колдун, женские тела по кругу, не останавливаясь – ненасытный. В колдуне живет огонь. Длинное жилистое тело, не знало усталости. Братья тогда в очередной раз загордились отцом. Это сейчас они его догнали в выносливости и во многом превзошли.

Колдуну было интересно понесет хоть одна от нас или нет. Не понесла ни одна. После того случая, он нам так надоел, не отставал от нас с вопросом щенят. Вырезал деревянные знаки и повесил на шеи нам. Как наше семя приживется в чреве у девушки, он сразу узнает об этом.

После их «празднования» отец объяснил им, любовь выдуманное людьми чувство, нет её этой любви. Татомир отцу верил на слово. До определенного времени. Валигор мать его волчицу. Младший думает, они не знают про его девчонку. Голову свою младший брат потерял. И от кого? Они как заметили странности за ним, проследили. Ноги ему отец лечит, но он так и остался самым медленным из них троих.

Валигор сидел в засаде за кустами барбариса, любовался хромоногой девчушкой, так увлекся, что их даже не почуял – непуть. Татомир после того случая Валигору такую выволочку устроил, что тот еле лапы после волочил. Ненаглядную Валигора и девушкой не назовешь. Больная и худая девчушка. Нет в ней женской притягательности. Ни харизмы, не очарования, тела пышного и того нет. На что там любоваться? Отец тогда заинтересовался только тем, что она серая вся, кожа серая, душа серая, одета во все старое и серое – грязное или уже просто не отстирывавшиеся одежда. Задумался колдун, в думу свою ушел.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Решили, не трогать ни Валигора, ни девушку. А на брата так луна или солнце влияет, он у нас стихийный. Вот его видимо и потянуло на приключения. Ингвар остался присмотреть за ним, чтоб не натворил дел не поправимых. Валигор младший из нас троих и уступает нам во всем, еще и ноги эти переломанные, но – были дни и ночи, когда Валигор становится непомерно сильным, словно ожившая стихия не управляемая и могучая, магия в такие моменты в нем живет и поет свою песню. Мы его в такие дни отправляем на ледник необитаемый, чтоб он себя ни сдерживал и выплескивал силу. Отец, один с ним ходит, развивает его резерв и мощь.

Так вот, они решили, что это временное увлечение, и ошиблись. Валигор полюбил эту страшилку. Полюбил жадно, искренне, ревностно - до разрыва сердца. Люди не умеют так любить. Мы тогда втроем изумились таким сильным чувствам. Ошибся получается отец наш, есть она любовь то. Теперь Татомир еще больше убедился, что к Росинки он совсем ничего не чувствует.

- Татомир, ты слышишь меня? – пропела русалка.

- Слышу, тебе пора возвращаться в море. – схватил её за горло, придушил слегка. – чтоб ко мне больше не приплывала, если учую кровь русалочью, ты знаешь меня, придушу. Не посмотрю, что ты в море обитаешь.

Отпустил Росинку и поднялся из выемки скальной, что с морем граничила. Росинка съехала в воду, ушла с головой под водную гладь. Волколак знал, так просто она не уплывет, стоял спокойно ждал, сейчас придет смерч водный – обида русалочья. Отец давно научил их как русалок и русалов на место ставить.

Разъярённым монстром выскочила русалка из моря, когти острые нацелила на горло волколака. А сама хвостом пытается ноги обвить, обманным маневром. Шипит змеёй. Вздохнул грустно белый зверь. Скукота. Одной лапой – рукой хвост сдавил, когти загоняя в плоть, другой рукой волосы на кулак наматывал. От плача русалки человек может замертво упасть, но не волколак.

- Волосы заберу, уймись - пригрозил Росинки. Сильней сжал кудри на голове.

- Мой будешь, утоплю и все одно мой станешь… по своей воле или по моей, не отстану от тебя и убивать буду всех, кто подойдет к тебя – она зло улыбнулась и добавила, - брата младшего под воду заберу, он не такой сильный как ты, утоплю его, если ты моим навсегда не станешь, - и рассмеялась. Не успокаивалась она. Я не мог оставить слова такие без наказания.

- Сама виновата. – отпустил хвост и одним взмахом клинков когтей срезал волосы. Оставил немного волос. Потухли глаза у Росинки. В воду опускалось полу - мертвое тело русалки. Волосы нельзя стричь им, а если под корень обрезать у взрослой особи, они умирают.

Не знали волколаки любви и привязанности, да только братья и отец это как часть тела и души самого Татомира. Он не понимал Росинку, не понимал Валигора и не понимал их чувств.

- Хреновый вечер брат у тебя, раз русалку убил – Ингвар.

Я наматывал волосы на кулак и локоть. Волшебные они.

- Живая она, долго мы ее не увидим.

- Валигор успокоиться не может, отец нас завет.

Отец молча наблюдал хаотичные движения Валигора. Колдуну Владимиру сейчас вообще было не до выяснений чувств младшего сына. Он прибывал в своих тяжёлых думах. Скоро очень скоро про его сыновей прознают, и начнется бойня. Он был обязан защитить их, и что греха таить – он помирать так же не собирался. Сыновья обязаны подмять под себя племена оборотней. Оборотни должны признать их своими вожаками. Владимиру нужно, чтоб его дети подчинили под себя их стаи, их племена, их селенья. Альфы волков и медведей сильны. Дети еще не готовы к настоящей схватке с несколькими альфами сразу. Нужно торопиться с их развитием. Вот бы найти хоть одну Деву – Премудрую, силы было бы... Эх мечты. Дев – Премудрых, Дев – Прекрасных уже и не сыскать в мире. Раньше их было много, мир тогда был ярче, люди добрее и мудрее. Не оценили люди дары дев, по выловили девушек. Кого-то показательно убивали, многих неволили, детей от них не появилось, вот и вымерли Девы Прекрасные да Премудрые. Колдун не застал не одной живой Девы, но много про них читал, они были его увлечением. Девы – являлись Сказками, добрыми и несли через себя в мир людей добро, знания и красоту. Глубоко вздохнув и выдохнув, колдун вернулся к свои детям. Не вовремя Валигор обезумел. К оборотням подбираться нужно, а не успокаивать член младшего. Как мальчишка, злость взяла колдуна, на сына младшего.

Колдун снова и снова радовался, что когда-то давно нашел лекарство вот от таких душевных страстей. Заклятье сам на себя наложил от любви и привязанности к женщинам. Ему повезло, он не познал настоящего чувства – заклятье и сработало. На волколаков эти чары не работают, он проверял. Как доказательство, вот младший с ума сходит от невозможности всунуть член в девку, якобы любимую. Колдун до конца не верил в чувства Валигора. И вопрос тогда - из-за чего тогда его младший сын сейчас крушит стены, из красивейшего морского камня между прочем.

Татомир смотрел как, мелкий метался по огромной комнате, что скоро станет приемной для послов и гостей, раненым зверем на него с братом смотрел. Шерсть его была мокрой и вздыбленной. На стены бросался, когтями стены мраморные резал. Сейчас ночь в свои права входит, его глаза зажглись красным огнем, как и его с Ингваром.

Татомир видел свет души брата, сейчас – сейчас один красный цвет с черными всполохами. Золотой свет был только у всех Сказок, неважно злых или добрых. У остальных, всех – колдуны, ведьмы, люди, оборотни, упыри и всякая нечисть, у нас с братьями в том числе, свет души разноцветный. Голубой, зеленый, красный, черный, все цвета радуги. В зависимости существа его таланта и настроения светилась и душа. Его младший брат сейчас был в неуправляемом бешенстве.

- Отец, - Старший кивнул, в знак приветствия. Все свои надежды колдун на старшего возлагал. Княжество Северное, что построить удумал колдун, старший должен возглавить, а братья рядом стоять будут. Татомир сильно по характеру отличался от своих братьев. Холодное сердце, острый ум, и горячая кровь. Самый сильный из трех волчат, и колдуна слушается во всем. Хороший наследник. Ингвар с Валигором не сильно уступают Татомиру, но все же уступают, особенно Валигор.

Татомир трансформировался, вырос еще на полметра и в ширь раздался, волчья морда вытянулась и вылезли клыки, что в несколько рядов росли. Огромной лапой с саблями когтями, он схватил младшего брата за шиворот. Успокоить хотел, поднял над полом, встряхнул его. Не сопротивлялся младший брат старшему. Зачем ему это. Повис в руках у брата. Его душа сейчас рвалась и чернотой тоски заполнялась, он весь день терпел боль физическую, душевную уже не в силах вытерпеть. Как ушел из деревни от своей крохи любимой, так не может дышать нормально. Голову задрал и завыл, да так тоскливо, что дрогнула лапа у старшего брата.

Татомир растеряно и изумлено смотрит на отца. Только тут, с отцом и братьями, он может позволить себе неуверенность в своих решениях и действиях.

- Поведай нам, что такого произошло за один день? – спросил Татомир.

- Валигор мы знаем куда ты бегаешь, точнее к кому, так расскажи нам без секретов, что случилось? – Владимира не покидают думы тяжёлые, но колдуну интересно, что такого могло случится, со странной облезлой девчонкой, что его младший сын сейчас воет от тоски.

Младший после слов отца – замолчал. Как знают? Давно? Почему не запретили?

- Да мой сын младший, все правильно думаешь, узнали сразу как ты бегать начал. Давая не ломайся девкой не опытной.

- Умирает она, сейчас… слышу тук… тук… и тишина, нет больше стука сердца… - воет, - Ягодами ядовитыми сердце останавливает, чтоб организм обновился. Знает, что проснется завтра, а я боюсь, что она не проснется от ягод тех. Сделать ничего не могу.

- Так, идем, по дороге расскажешь… нет времени тебя успокаивать. – колдун поднялся, - волками побежим.

В ночи бежали три огромных белых волка с красными – светящимися глазами. А впереди не уловимо бежал черный волк, на половину меньше белых волков, его в ночи не было видно.

6

- Сын, ты не смог обойти вот это? – Владимир так растерялся, что слова от него ушли.

- Не смог, я зверь на меня монеты сильней реагируют.

По всей деревни скулили собаки. Ясно дело, три огромных, не понятно пахнущих зверя, а сними человек, но тоже зверь, тут завыть надо, а страшно, остаётся только скулить. Колдун и так был зол на Валигора но, когда увидел куда он пробраться не смог, тут терпение его покинуло.

- сукино отродье, ты у меня из учебки не вылезешь, ты вшивая псина совсем ополоумел от бабы своей. Мозги в член ушли? Ни чего дорогой, погоди, мы домой вернемся ты у меня упырь недоразвитый кровью умоешься, пока не сдашь мне основы колдовства. Скотина мелкая, в такую даль бежать, лапы только почем зря стёрли, а тут даже не колдовство, а монеты! Обычные, мать твою волчицу, монеты! Подошел быстро и монету выковырял! – последние слова колдун не выдержал, зашипел змеем, и затрещину отвесил Валигору.

Владимир знал, что так нельзя делать, но его тоже понять можно. Бежать от самого моря – океана к этой, вполне уютной деревни, у узреть, что младший сын не смог пройти сквозь обычные монеты?! И это тот, кто по колдовству опережал Татомира?! Нееет… колдуна злость распирала из нутра так, что еще чуть - чуть и деревни грозило саженная часть домов.

- Не могу я к ним дотянуться! Отталкивают

- Скотина! – заорал Влидимир, - Не сделаешь сейчас сам, я тебе шерсть подпалю! – в руках у колдуна огонь зажегся.

Татомир вздохнул, за плечо отодвинул брата, пожалел младшего. Видать правда все мозги в член ушли. Теперь он признавал, Валигор и впрямь полюбил, искренне. Иначе объяснить, то, что мелкий так сильно отупел, он не мог. Отец уже весь полыхает, и не в переносном смысле.

Окинул взором весь забор, выбрал угол. Подошел старший брат к углу забора – штакетника, размахнулся и в дерево ударил. Проломил толстые бревна с одного удара. Рукой по забору пошарил, на внутренней стороне забора, когти выпустил, послышался треск дерева. Татомир вернулся к братьям и отцу. Лапу разжал, лежала там монета из меди. Обычная, пошарканная монета из меди, поверх изображений денежных, грубо накарябан знак.

- Тут даже колдовства нет, простая буква, кто угодно может так сделать. Взял старые монеты, буквы по порядку алфавита накарябал, после в шахматном порядке, две зарыл, две в забор или стены воткнул и все. На людей только и работает и то слабо. Валигор тебя отталкивали не монеты, а убежденность в твоей голове, что ты не пройдешь. Отец прав, ты лопух бестолковый. Я сам займусь тобой, как дома будем. А в наказание, к девочке своей пару недель не побегаешь. – Татомир пока говорил, монету расплавил, прям в руках своих.

Валигор зарычал, оскалился. Клыки с когтями вылезли. Шерсть вздыбилась. Силу вокруг себя нагнетать стал. Он не позволит разлучить себя с любимой. И так только тенью ходит за ней, и этого хотят его лишить. Он загрызет всех и даже Татомира. Снова прилетел подзатыльник от отца.

- Угомонись. – приказ отца сейчас тихий и спокойны. Силу вложил в слово своё.

- Ррр… никто не отберет и не запретит, ррр… р… р… моя женщина… я убью любого, кто встанет перед ней, ррр… р… р…

Померк взор у Валигора. Глаза закатились. Ингвар его просто огрел сильно по голове, чары на него не подействуют, а так надежно и быстро усыпили.

- Пошли посмотрим, чего его так разволокло, что он на нас пасть свою оскалил. – Ингвар как обычно, краток и практичен.

Добротный дом. Для обычной деревни – богатые хоромы. Двор прибранный. Лавочки деревяные в цветниках стоят, красиво. Все тут цветет. Нахмурился колдун. Тут везде все было «замарано» черной хворью, грязью нечисти, что простые люди не видят. Здесь на дворе и даже около дома за забором, ничего расти не должно, ни то, что цвести. Владимир пока ничего не говорил, но старался все подметить. Странное место.

Ведьму он учуял сразу. Да и ведьма слабая, и старая, очень старая. Сегодня ночь удивления, не иначе. Колдун смотрел на спящую черную ведьму и её сына, они спали вместе в одной пастели, как муж и жена. Ведьма старше Владимира лет на сто, а возможно и сто пятьдесят. Выглядела она лет на тридцать. Колдун допускал возможность продления молодости за счет зелий, но такого результата – зелье не даст. Сил, таланта и ведьмовства почти нет в этой женщине, а молодость сохраняется только у сильнейших. Колдун повел носом, принюхался. Воняло смрадом, гарью и очень сильно воняло говном. Черти. Они ей продлевают жизнь. Только одним за это она могла с чертями расплачиваться – душами людей. Проклятая, черная и очень тупая ведьма. Чудеса – не иначе. Черти не дураки, дурят её голову, а она и не знает об этом. Монеты, якобы отводные, они ей дали однозначно. Что-то сильно вибрировала в комнате. Прижав платок к носу, воняло в комнате очень, колдун подошел к кровати ведьмы, под подушкой лежит то чем она души у людей отбирает и неволит – это единственная сильная вещ в этом доме. Прикоснуться к тому, что под подушкой колдун не может. Достать бы посмотреть, что там, любопытно. Скорее всего нож или что-то похожее.

В углу стоит люлька. Ребенок. Ведьма ребенку снотворное дала и крохи сейчас плохо. Ребенок больной и от снотворного дышать тяжело ребенку. Малышка, девочка почти два годика, сильно потеет – сейчас мокрая и дышит с трудом. Ребенок бы закричал, что ему плохо, но снотворное мешает. Удивительно как ребенок еще живой. С такой матерью и врагов не надо. Тупая ведьма и как мать ничтожество. Ведьмы вообще по природе свое потомство оберегают и стерегут как зеницу ока, а тут. Что - то цепляло взгляд колдуна. Присмотрелся, платок которым нос от вони прикрывал, выпал из рук колдуна. Ободок люльки, за которую она подвешена была к потолку, был обвязан серыми шерстяными нитками. Если не знать и не приглядываться, то и не увидишь узора. Только колдун был мало того, что сильно умный, но и ученый. Узор вязки, что был древним наречием одного из забытого народа, мог знать только сильный, матерый чародей, из Сказок и то не все могли читать это наречие. А тут вязка, аккуратная, тонкая работа. Ажурные, мелкие узоры. Ни оного узелочка. Ученый умелиц, что это плел был крайне талантлив и магически очень – очень одарённый. Владимир провел пальцами по узорам. Магии нет, но именно этот оберег и помогал сейчас ребенку выжить. Колдун погладил малышку по белой, мокрой щечки. Заговор от хвори проговорил и чуть силы пустил. Ребенок наконец в полную грудь вдохнул и во сне заулыбался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Нужно найти кто плел узоры. От ведьмы не узнаешь, она и сама не знает какое золото у неё на люльке связано. С этой мыслю, Владимир двинулся дальше на поиски девчонки Валигора. Он чуть не забыл, зачем пришел сюда. Все узоры эти. После рождения сыновей, колдун был уверен, что его удивить не чем. А тут чудеса такие. Детей он оставил на улице, дом хоть и был добротный и больше, чем у многих, но все же это не их крепость, где комнаты были построены под их размеры. Они втроем тут просто разнесли бы все, сыновья у него больше двух метров и весом больше ста пудов будут. Владимир шел по дому, он не чувствовал девочку Валигора. Не запаха тела, не света души. Колдуна еще тогда, когда он увидел девочку в первый раз, что-то в ней цепляло. Что-то не уловимое было в ней. Но ему хватало своих мыслей, и он отмахнулся от этого незаметного предчувствия. Коридор, печь, кухня снова коридор в…

Его как молнией прибило, да что за ночь сегодня, что за дурацкий дом тут. Как такое возможно! Он совсем не понимал ни чего! Слабая тупая ведьма, а в её доме происходят вещи, которые колдун видел только у Кощея и то пару раз. На печи и свесившись с неё на четверть кухни развалился Аспид! Аспид -настоящий, мать его! Хранитель врат в Навь. Существо из тени, тьмы и огня внутри. Он не живой, ни мертвый. Полу - бог, порождение Темнобога. У колдуна глаз дергаться стал. Здоровая голова змея, приплюснутая и широкая, с клыками – приблизилась к лицу колдуна. Черные глазницы, глубоко внутри которых еле светилось бледно -голубое пламя. Против Аспида нет силы, в Яви уж точно. Владимир знал закон Нави, Яви и Прави, Аспиду нельзя тут быть, но он тут! Змеиное тело обвило колдуна, упаковав в свои кольца, слегка сжало его. Голова приблизилась к лицу колдуна.

- Хшш… -змеиная морда улыбалась, ехидно так. А потом змей начал растворяться в воздухе.

Раз и Владимир снова один в кухне. Он не заметил, а холодный пот бежал по спине. Двинуться с места не получалось. Ноги стали ватными. Сел колдун на пол. Ему нужно собраться с мыслями и силами, Аспид видать выжрал у него часть сил магических. Чудеса…

- Брр… - потряс головой с черными кудрями, кряхтя, еле поднялся на ноги, начал ворчать себе под нос, как дед тысячелетний - херовый дом! У Кощея и то спокойнее! Где эта чертова девка, дойду я до нее сегодня? И окажется ведь сейчас, что ерунда, а не баба. Тьфу… и смотреть ведь там не на что. Сучий потрах, покажу я тебе… - шаркая ногами, двинулся к погребу. Только он остался не осмотренный.

Владимир не удивиться, если девка окажется нежитью или еще какой-нибудь гадостью. В конце коридора, что шел из кухни был лаз вниз, туда колдун и пошел. Тут воняло мочой, он не слышал внизу жизни. Да и жить тут, в погребе нельзя, однако от сегодняшней ночи можно ожидать всего, и от этого дома так же. Спустился по старой деревяной лестницы. Комнатушка, три на три шага с низким потолком. Стены завешаны травами, ягодами, множество баночек – тут явно живет травница. Естественно, окон нет, вонь только от лестницы, в самой комнате пахнет приятно цветами. Хорошо, что колдун видит в темноте. А то тут и разворачиваться трудно, с учетом кое какой мебели, не то что ходить.

Узкая лавочка, на ней лежит девочка, укрытая тряпкой, живая? Подошел в близь. Белая кожа, худое лица, на голове платок. Дыхания нет. Валигор говорил про ягоды ядовитые. Вытянул руки и начал «прощупывать». Живая однозначно, сейчас в глубоком сне. Серая вся. Не может быть такого. Девочка точно живая не упыриха. Да и у упырей и то кроме серого есть другие цвета. Владимир решил заглянуть в разум. Сделав пас рукой, со словами заклинаниями, послал силу к голове девочки и…

- Не… да что за херня то… - колдун чуть не взвыл, замолчал, побоялся в слух что не будь произносить, его сила сгустками тумана ползала по девочке, а пройти в неё не могла, как перед барьером. – да чтоб тебя уп…

- Тшш… - бледно – голубое свечение, перед лицом, прям из воздуха материализовалась голова Аспида, клац… прям возле носа пасть змеиная клацнула – Шшш… Уходи колдун.

Качающаяся из стороны в сторону голова и еле уловимое продолжение туловища, что в стену погребка уходило. Прошипел и снова растворился. Владимир с уважением посмотрел на лежащею девочку. Если сам Аспид её караулит, не простая она. Только что-то он хреново её караулит змей прок…

- Шшш… - послышалось злое шипение.

- Не шипи, ухожу.

Выйдя на улицу, вздохнул полной грудью, какой оказывается воздух сладкий, после этого гнилого дома. Так, где там его балбесы? Вон стоят на что-то смотрят, возле дровницы. Валигор уже стоит, покачивается чутка, но стоит. На что они там пялятся? Растолкал своих огромных детей. Ну что сказать? Ведьма что тут живет дура однозначно, еще и отчаянная баба. Пленить одного из гончих смерти, Черного Пса, что души помогал переправлять, а иногда и был палачом для колдунов и ведьм, к тому же он еще друга Аспида. Отмороженная ведьма.

- Привет Чернявый, давно не виделись.

Пес лежал, но голова гордо была поднята и лапы передние красиво одна на другую уложены. Его глаза сейчас светились желтым огнем. Не отвечал пес колдуну, внимательно смотрел.

- Как попался?

Пес знал колдуна, виделись иногда с ним, то в лесу, то на болоте, а то и у Кощея. Только сейчас он знал зачем они пришли и не мог быть с ними приветливым. Арка стала для него единственной родной живой душой. Они хотят Арку забрать. Если узнают кто она, девочку на цепь посадят, еще хуже, чем сейчас. Черный сейчас обессиленный, не сможет защитить девочку, но и хвостом вилять и заигрывать не собирается. Колдун был умный, сильный и талантливый, у зла свои знания не покупал, учился всему сам. На морде песьей все прочитал.

- Эко ты обо мне плохо думаешь… ажно морду всю перекосило… не черный я, неволить не буду, увидимся еще с тобой. Скоро видимо.

Братья не поняли, ни чего из слов отца. Валигор только к отцу поддался, виновато голову опустил. Не мог просто уйти. Он так и не смог свою девочку любимую увидеть, и перед отцом ему было стыдно.

- Ты, - пальцем больно ткнул под ребра младшему, - сукин сын, во-первых, ты теперь следишь за девочкой днем и ночью, чтоб её восемнадцатилетия не пропустил. Помогаешь ей по мере сил, чтоб люди тебя не видели, во-вторых, сволочь мелкая, ты как хочешь, а мне все три круга ведьмовства чтоб рассказал, как на духу, завтра же. И главное, девочку не трахать! Услышал? Домой сейчас втроем двинули, а мне к Кощею надо.

- Бывай Чернявый, не долго осталось…

Пес смотрел, как растворяются в воздухе все четыре посетителя дома ведьмы.

7

- Мам, а любовь есть на самом деле?

- Должна где-то быть, - рассмеялась матушка.

- Она что живая, что ей быть где-то, ходит что ли она?

Матушка улыбается лукаво и молчит. Нет ну как тут утерпеть то!

- А какая она любовь то эта?

- Да разная она, любовь… эх… - и снова лукаво посмеивается, нет… точно что-то интересное эта «любовь».

- Как это разная? Ну мам…, расскажи по подробней, вдруг мне нужно прям сейчас знать, ты же не знаешь, ну…

- Доча, тебе не рано про любовь то спрашивать, смотри стежок пропустила…

- В любви рано не бывает, - уверенно сказала я, пятилетняя девочка.

- Ой ли, - смеётся, у мамки смех заливистый, по неволе вслед за ней смеяться начнёшь. – Арушка а ты не в пекарню сегодня бегала с утра, а?

Ну надо же так опростофилиться! Мамка то спала, как увидела? Арка вся как маков цвет стала, уши вообще наверно загорелись. Сиди теперь перед матерью с открытым ртом, и соображай, как все объяснить. А объяснять тут и нечего. Сын у пекаря красивый – красивый, ну и что, что уже взрослый и для Арки староват, пустяки всё это. И Арка не могла понять это уже любовь к ней пришла или еще надо подождать. А как тут ждать, когда сын пекаря уже с девушками гуляет, того и гляди уведут его из-под самого носа. Пекарь Арку всегда угощал вкусной булочкой с творогом. Её матушка была хорошей швеёй и мастерицей, её в любой деревне уважали.

- Так вот как маковка выглядит… ха… ха… Лебедушка моя, не пройдет мимо любовь твоя. А сын пекаря и в правду красивый парень и человек хороший.

Красивый? Хороший? Ух… Арка ажно подпрыгнула на лавочке. Матушка её жениха одобрила, а то, что он ей жених, так это вопрос решеный, по крайне мерее Арке так точно все понятно. Главное, чтоб не увели его. Глянула Арка на мать, с надеждой, знать точно это любовь! Улыбка у девчушки прям до ушей стала.

- Только не любовь это Арушка, - грустно на этот раз заметила матушка.

Матушка с Аркой вышивали наволочки на подушки, на продажу. Рано утром с матушкой в поле, чтоб не видел никто, из первых лучей солнце наплели нить. Нитка солнечная, тонкая – тонкая, светится. Арка с мамкой пели песню и на два веретена нить мотали. Теперь у себя дома, на лавочке, вплетали солнечную нить в разноцветные. Матушка вышивала красивый узор, в виде квадратов и кругов, и учила Арку уму разуму:

- Арушка, с какими мыслями нить из света солнца или луны наплетешь, с такими мыслями человек потом жить будет, что прикоснется к ниткам волшебным.

- Мама, а разве это волшебство? Я думала так все делать умеют.

- Ха… ха… хаа… - смеялась матушка, она вообще была очень улыбчивая и веселая. Редко её видела Арка печальной. – нет доча, такие нитки только мы умеем плести. В них можно вплести все что захочешь, но лучше конечно вплетать знания и здоровье. Людям сейчас нужно и то и другое. Темные времена сейчас. Не осталось ученых Дев, что свет знаний несли в мир, люди теперь глупеть начали, следом за глупостью и злость идёт, а за злостью и тьма на землю приходит. Как бы не было нам плохо, а помогать нужно людям, они ведь добрые, просто устают от жизни сильно.

Сама Арка выбрала узор в виде цветков незабудки, на белой ткани, голубые цветочки смотрелись нежно и загадочно. Матушка рассказывала про узоры и их значения, а Арка все про сына пекаря думала. И кто её за язык тянул, спросила ведь про любовь. А теперь доказывай, что это самая она настоящая – любовь, и всё тут.

- Мама почему не любовь? Я тебе говорю – он красивый, добрый, умный вроде, мне всегда ватрушку самую лучшую достает из тарелки. А глаза у него такие большие, я на него насмотреться не могу.

- Арушка, любят не за что то, а вопреки.

- Чего? – у Арки аж ротик открылся, ну матушка и шутит.

Погладила мать Арку по волосам черным, кудряшку со лба смахнула. Посмотрела задумчиво, улыбнулась печально.

— вот когда вспомнишь слова мои, что любят вопреки, тогда и поймешь, что такое любовь.

Как же была права матушка. Сейчас Арке восемнадцатый год идет, и только сейчас она начала понимать, что значит любить – вопреки. Вытерла слезы с глаз, и сильней в мех волчий укуталась. Её новый друг, огромный белый волк, грел лучше любой печки. Арка любила волка. Любила не как зверя, а как человека, и это её беспокоило.

Осенью, она пошла за лунным камнем, по приказу ведьмы. Камни эти были спрятаны в огромных камнях, что вблизи болот стояли. Нужно аккуратно молоточкам по валуну огромному постучать, да у камня попросить, чтоб отдал он теплый свет луны, треснет тогда местами камень большой и отдаст, лунный свет, что в камушках мелких прижился. Камни те, лунные, силу имеют не малую. Люди и не знают о их возможности, скупо используют камни. Кто уснуть не может, на ночь одевает их и спит до утра. Во сне камень лечит, силу мужскую восстанавливает и усиливает. Вот и популярен камень этот среди мужиков.

Арка в тот раз оступилась и в болото с валуна упала. И веток рядом нет, одни камни стоят стеной. Смерть Арку ждала, но опустилась ветка с валуна к ней прям в руки, помогли девушке выбраться из трясины. Арка, когда отдышалась, голову подняла, чтоб поблагодарить спасителя, и от ужаса чуть обратно в болото не свалилась. Стоял перед ней волк. В холке с быком кузнеца по высоте потягаться мог. А у кузнеца бык знатный, на всю округу размерами славится, половину добротного сарая занимал своей тушей. Вол белый, мех чистый, будто его только что в реке выстирали. Глазища огромные, черные, беспросветные, в них лучи солнца тонули и даже блика не оставляли. На неё сейчас смотрят глазища эти. Пасть открыта, язык торчит. А в пасти клыки длинные и острые ой… ёёй… Арка подумала в тот момент что волк подавится, у нее мяса на теле нет почти, кости одни. Звери её не трогают, но этот явно не простой зверюга. И на неё смотрит плотоядно.

- З… З… Зд… Здравствуй… - еле выговорила, так заикой стать можно, худая и заика, умора будет ведьме с Боровом.

- Не… Не… Н… - остановилась, так нужно успокоится и помнить звери мне друзья, все. Выдохнула, - Не ешь меня пожалуйста.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Фыркнул так по-человечески. Волк молча, подошел к ней. Наклонил огромную голову и под руку к Арке залез. Как тепло. Это первое, что она почувствовала тогда. Жар от тела волка. На улице все-таки была уже поздняя осень. Обувку ей Ротмира еще не выдала. Арка сама плела себе лапти и прятала в кустах у края леса, но лапти продувались, и вода с болота в них сейчас булькает. Волк боднул её, и она завалилась всем худым телом на его спину. А он присел и её поднял, и повез на своей спине.

— Вот это дааа… ты от куда такое, чудище белое лесное, - Арке стало так хорошо и весело, словно она снова с матушкой оказалась. Никто её не обижает и все у нее сытно и тепло. – Благодарю тебя, спас ты меня от гибели в том болоте. Никогда не соскальзывала, а тут прям бах, и я уже в болоте стою.

Волк шел не торопясь, они удалялись от болот и заходили в чащу лесную.

- Я по началу так тебя испугалась, ух, а ты наверно новенький в этом лесу. И меня понимаешь, я чувствую, что понимаешь, ответить только не можешь. Тут на опушке, корзины мои стоят, ты меня возле них оставь, дальше я сама дойду. Тебе людям нельзя показываться, охотятся начнут на тебя.

Волк слушал Арку, и ухмылялся мордой своей, кто тут на кого еще охотится - вопрос. То, что это он её в болото столкнул, он ей никогда не расскажет. Повод ему был нужен. Ходил Валигор возле нее кругами, незримо, а тут не вытерпел, решил познакомиться лично, только в волчьем обличии. Какая она легкая, веса в ней нет. Корзины её он уже к дому её оттащил, возле штакетника поставил. С того дня как отец его мордой в стыде обвалял прошло почти три месяца. Все это время, укрытый туманом для отвода глаз он был со своей девочкой почти круглосуточно, на ночь только её оставлял, и когда она в баню ходила – не подсматривал. Боялся сорваться. Каждый день был пыткой, все части его тела болели от невозможности прикоснуться к Арке. Теперь она едет на нем и от этого душа волколака пела, но и стонала.

- Стой ты опушку прошел, стой же … - хотела спрыгнуть с волка, а он побежал, да так быстро. Остановился на краю чащи лесной, на тропинке, что к дому её шла. Головой мотнул в сторону дома её. Арка глядит в ту сторону, а её корзины стоят возле штакетника.

- Ого… Благодарствую… а как это… ты? О…

Волк присел, Арка с него слезла и за шею обняла, прижалась всей грудью к нему. От нее шло такое тепло. Сердце девушки учащенно билось. Чего стоило Валигору не обернуться и не прижать её своими ручищами в ответ, одним богам известно. Вздохнул волк, боднул её, чтоб шла, а то холодно, а она мокрая по пояс. Лизнул её по лицу. Какая она ароматная и вкусная.

- Мы увидимся еще? Мне так спокойно с тобой, такого раньше со мной не было. – Арка перебирала его мех своими пальчиками. Волк пах лесом, водой и солью.

А волк взял и улыбнулся, оголились клыки страшные. Арка не испугалась, в нос волка поцеловала и побежала к корзинам своим. Валигор стоял как вкопанный, она его поцеловала, просто губами чмокнула и все, а у него стояк, деревья валить можно и желание её поиметь кровь кипятит. И это от простого чмока. Валигор пожалел себя сам, мысленно, конечно. С той поры они виделись каждый раз как, Арка ходила в лес. Теперь жадность Ротмиры Арке на руку была. Она часто в лес да на болото бегала. Волк помогал собирать нужные ингредиенты, а после они валялись на земле, и Арка обнимала и жамкала волка за все бока. Она любила зарываться в его мех и обнимать его. Она часто целовала его в нос и глаза. И очень сильно скучала по нему, когда не могла выйти в лес. С волком Арка болтала не боясь. А он всегда её слушал внимательно. Иногда кивал на ее вопросы или отрицательно головой махал.

Вот и теперь они валялись на снегу под огромными лапами ели.

Волк знал в какие дни я прихожу в лес. И знал, что я собираю. Заходя в лесную чащу, меня уже встречала куча всего что я должна была насобирать, за целый день. У нас было много времени чтоб проводить его вместе. Я вспомнила, как это играть в салки. И как весело прятаться, волк всегда мне поддавался. Мы валялись в траве, на земле. Ходили на реку, он купался я нет, для меня было уже холодно чтоб купаться. Сегодня мы играли в снежки, я в него бросала снежные снаряды, а он уворачивался. Ни разу в него не попала. Обманным маневром повалил меня на снег, одной лапой придавил, и начал вылизывать мне лицо, порыкивая довольно.

Он все время возит меня на себе, согревает меня. Однажды мы натолкнулись на семейку лесных кабанчиков, мой волк захотел мне показать охоту, только я воспротивилась. Мне стало жалко животных. Волк мне приносил еду, мед в бочонке, корзинку с пирожками или мяса вяленого. Я пыталась выспросить откуда он достает еду. Но волк может отвечать только, да и нет. За три месяца, что мы знакомы я начала в теле поправляться. Хоть маленький намек появился на грудь и попу.

Он зверь с разумом человека. Я полюбила его – вопреки тому, что он зверь, а что делать дальше – не знаю. Вот и вспомнила матушку.

Можно любить зверя? Можно, конечно, по-дружески. А можно любить зверя как мужчину? Арка, когда думала про это то краснела. Что-то внутри неё подсказывало, что звери и люди не очень совместимы. Стыдоба какая!

- А ты не оборотень? – она с надеждой потрепала его за холку. Она не понимала своих чувств, и терялась от этого.

Волчья голова приблизилась к лицу, жаром своего дыхания, щеки обогрел. Заглянул ей в глаза, как у него так получается, Арка не могла понять. Он зверь, а кажется умнее её – человека. Смотрит сейчас и молчит, точнее он всегда молчит, но он качанием головой всегда отвечал, а сейчас молчит.

- Было бы замечательно если ты был оборотнем, я бы тогда поняла почему я… - ой, что я говорю, зверю хочу в любви признаться, что-то со мной не так. Посчитает меня испорченной, или не правильной.

Так уши под платком горят, значит я снова вся покраснела. Матушка про отношения с мужчинами не говорила ни чего. Наказывала только остерегаться их ухаживаний. Так тут не мужчина, а зверь. Бывало, что Арка могла задремать, лежа на волке. Тогда ей снились ласковые руки, которые блуждали по всему её телу, обнимали и гладили. Мягкие полные губы целовали её в шею, лицо. И кто-то все время во сне зарывался в её платок на голове носом, и чудилось ей шумное дыхание с тихим рыком. Как было хорошо в этих снах. Внутри неё все горело, хотелось еще плотней прижаться к тому, кто во сне, хотелось кожа к коже. Узнать, что такое поцелуй.

Волк молчал, и, казалось, слышал, все мысли Арки. Конечно, он не оборотень, иначе уже давно обратился в человека.

- Жалко, - погладила его по морде, нос черный холодный. Морда у волка большая, больше, чем у пса дворового. – Жалко, что не оборотень. – поцеловала в нос волка.

Волк фыркнул, так натурально по человечьи, он словно говорил, «нашла с кем сравнивать, я лучше оборотней». Лизнул в нос меня, он всегда так делал, а потом улыбался. Звери не умеют улыбаться, а мой волк умел. Я боялась спрашивать у него, может он Сказка? Вдруг он поймет, что я сама Сказка. Сама я сейчас не видела света души, из-за ведьмы. Матушка строго на строга запретила рассказывать про себя. Я должна была всегда носить на шеи, запястье, или на худой конец на лодыжке, оберег - отвод глаз, заговоренный собранный с трех деревьев, с дуба - желудь, орех лесной и ветка рябины черной. Сейчас мне этого не надо, из – за слова, вырезанного на мне ведьмой, я сама ничего не вижу и меня никто не видит. Но оберег такой у меня уже заготовлен, после побега, его нужно обязательно надеть.

8

Валигору совсем не нравилось, то, что он сейчас видел. Арка смотрела на него своими светло карими глаза, они у неё большие и слегка опущены уголки глаз, те что к вискам. В глазах своей девочки он видел своё безумие. Если волколак – Валигор потеряет свою любимую Арку, безумие ему обеспечено. Его чутье подсказывало, любимая сбежать собралась. Тут как раз все естественно. От такой неволи кто угодно сбежать будет пытаться. Это в очередной раз доказывает, что она знает способ как снять свой ошейник. Она знает, как отделаться от ведьмы, и про себя Арка знает все, и… это хорошо, но и плохо. Похоже ему она рассказывать про свой день рожденья и про то, кто она, не собирается.

Злило сейчас волколака, не это все, а то, что она его похоже решила бросить. Вот так просто. Только что ему в любви призналась. Хотя она не договорила, про свою любовь к нему, только слова ему не нужны были, он её ментально читал, эмоции и чувства. Её сердце прямолинейно ему сигнализировало, она его полюбила. Полюбила как мужчину, хотя видит только волка. Её запах тела выдает, она течет в своих трусиках, усиливая аромат Арки – греховный женский запах самки, готовой к спариванию. И вот это всё, собирается улизнуть от него. Почему от него то? Понятно от ведьмы, но от Валигора то за что? Он её не обижал. Она даже не знает кто он. Злость.

Трахнуть, срочно! Не важно, что отец запретил. Она его женщина. Он сам решит что с ней делать. Понести она от него скорее все не сможет. Жалко. Так он её точно к себе привязал. А привязать её к себе нужно. Арка не простая девочка, он был уверен, что она сможет укрыться от него оберегом или заклинанием. Скорее всего Арка ведьма. Как осталась без родителей? Кто её родители? Колдуны или ведьмы своё потомство не бросают и берегут, растят, учат колдовству. Ротмира не в счет – отмороженная на голову дура. Как давно Арка у ведьмы? Столько вопросов.

Арка любила с ним разговаривать. Она говорит обо всем кроме себя. Эта тема у нее под запретом. Отец прав, нужно следить за девочкой. По нашим наблюдениям ей вот – вот должно стукнуть восемнадцать. Хотя выглядела девочка еле как на пятнадцать лет. Совсем худая. Валигор таких исхудалых не видел и тем более не щупал. Арку он уже всю облапил, правда только через одежду. Девочка думает, что это все во сне. Она спит на нем, ложится худеньким телом на него, запускает свои ручки ему в шерсть и засыпает. Он, естественно, времени не теряет, и пока она спит, её ласкает, нюхает и облизывает. Он бы её уже давно между ножек вылезал, так она дурманит своим ароматом, но тогда она точно проснется. По девичьи она была совсем тощая. Подержаться не за что. И как она еще ходит, не известно. Корзины огромные на себе таскает.

Валигор рискнул, отец снова ему выговаривать будет, но он уже не может терпеть.

- Почему ты хочешь от меня сбежать? – заговорил с Аркой, не мысленно, а языком, по человечьи.

Девочка подпрыгнула с его тела. Задела ветку ели, снег ей на голову сыпется. Она к стволу дерева задом пятится. Ручки, дрожащие к груди, прижимает. С мольбой на него смотрит. Эмоции чистые на личике проносятся, страх, непонимание, злость и в конце тоска все её лицо укутывает. Арка горько вздыхает. Не удерживается и несколько больших слез на щеки скатываются.

Валигор ожидал увидеть и почувствовать все что угодно, радость, неверие, злость, интерес к нему в конце концов. Говорящий волк не каждый день встречается. А тут. Горькая удушающую тоску и... Смирение…

С чем она собралась смириться? Чего так испугалась? Не осознанно, Валигор тихо зарычал и встал во весь волчий рост. В нутрии его огромного сердца, проклюнулся росток страха, пока еще маленький. Сейчас он видел в душе любимой, желанной, единственной девочки на всем белом свете, уверенность. Он больше к ней не подойдет, она его не подпустит к себе, закроется от него. Отвернется. Уже душу свою перед ним захлопнула, а с силами собирается, чтоб окончательно оторвать себя от него. Пока она с печатью ведьмовской, ни видит ни чего, беззащитна от колдунов или ведьм. Колдовать не может, только знает она не по возрасту много. Вон уже и руки к дереву тянет, сейчас будет защиту просить у ели, исконно ведьмовскому дереву. Нет, милая, так не пойдет. У нас любовь, а не насилие. Ты еще не поняла, я тебя никогда, никогда не отпущу. Перепрыгнул через неё, закрыл своей грудью доступ к дереву. Снег правда на нас посыпался.

- Разве я сделал тебе плохо, обманул или обидел чем? От чего ты сейчас трясёшься как заяц.

У девочки не такая реакция как у меня. Она от неожиданности попой в снег упала. Голову на меня не поднимает. Только слезы украдкой вытирает. Сжала кулачки.

- Посмотри на меня, я тот же волк, на ком ты все три месяца каталась и разговаривала. Посмотри же на меня Арушка.

Арка так вздрогнула, что Валигор испугался, не судорога её скрутила.

Арушка, так называла её матушка. Матушка, где же ты, жива ли? Свидимся ли мы с тобой, на этом свете? Как обычно при мысли о матери, у Арки сердце сжималось так больно, и вой внутри слышался. Не ожидала, что кто-то может так же назвать её.

Она ведь спрашивала его, оборотень или нет, а он соврал, сказал, что не оборотень. Она ведь с ним, так доверительно, разговаривала, зная, что он зверь. Делилась радостью и страхами. Обнималась с ним, ох… хо… хо… она ведь дрыхла на нем. Сама первая поцеловала его, и что, что в нос. Стыдоба, девица и сама на оборотня вешается. А он и доволен, сама стелется перед ним девка. Арка читала про оборотней, они еще один вид людей, только в них дух зверя живет, с самого рождения они делят со зверем тело. Могут оборачиваться в разных животных. Оборотни они - не Сказки. Это он её ласкал, когда она спала, а она все за сон принимала. Вот дура! Еще переживала, как это не естественно зверя любить как мужчину. Хорошо, что матушка в голову ей «вбила» никому никогда про себя не рассказывать. Таких как мы неволят. Если он узнает, что я Сказка, мне еще хуже будет чем при ведьме. От него я точно не сбегу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты мужчина, да?

- Ха… ха… ааа… Ты наблюдательна, - оборотень насмехался над ней.

- Зачем врал?

- Я не врал, я не оборотень.

- Колдун? – Арка рот рукой прикрыла, надо же так «пойматься». Люди не знают, что колдуны могут перекидываться в зверей. У колдунов шкуры зверей заколдованные есть, для оборота. Души зверя только в такой шкуре нет. Про это могут знать только «свои». Затрясло Арку. Жизнь ничему Арку не учит, глупая, до чего же она глупая и доверчивая. Вот так она к Ротмире попалась, ляпнула случайно слова от заговора, думала к доброй женщине попа, помочь хотела. Кто же добровольно умницу - травницу отпустит. Пока еще никто не знал, что Арка Сказка.

А после восемнадцати лет её будут видеть все знающие. Она надеялась успеть надеть оберег и сбежать. Теперь оборотень или колдун, её не прокараулит и увидит, кто она. Живую Деву – Сказку никто не отпустит, никто. Если бы он признался сразу – возможно она присмотрелась к нему. А раз соврал в одном, веры ему нет теперь.

Арка поднялась, попу отряхивать от снега не стала. Сейчас ей все равно. Она решила, ночью, оградить свою комнатушку, как только сможет, на сколько хватит сил. И хорошенько подумает, и просмотрит, матушкины книги, как от белого не оборотня, скрыться. Сейчас про это думать не нужно, он видимо мысли читать умеет. Двинулась к корзинам. От дома Ротмиры он её оттащить не сможет. В первый и единственный раз порадовалась ведьмовской печати на своем теле. Печать не даст ему меня сейчас забрать с собой.

Не волк совсем не был удивлен, тем, что она ведает и знает про колдунов. Арка кивнула сама себе, он знает про неё больше, чем она рассказывала. Как она так попалась? Перегородил ей дорогу к корзинам, стал надвигаться на нее.

- Объясни, будь добра, ты меня любишь и…

- Я полюбила свое воображения, белого волка, что стал мне больше, чем друг, не тебя.

- Так это я…

- Нет, тот кто под белой шкурой мне не знаком, отойди, мне нужно возвращаться.

- Пока ты не ответишь на мои вопросы, не уйдешь

Арка плечами пожала, не волка обошла. Все не поднимая головы. Корзину одну на спину закинула, другие в руки взяла. За три месяца, что волк помогал, носил корзины за нее, она отвыкла от такой тяжести. Ни чего, не жила хорошо, нечего и привыкать. Боги помогут – сможет как-то от всех улизнуть. Будет потом над своей глупостью посмеиваться, сидя на теплой печи.

- Я не пущу, Арушка не отпущу… посмотри на меня.

Валигор больше не чувствовал от девочки тепла. Он будто пропал для неё на всегда. Потерял. У него мороз по венам побежал. Она вот рядом стоит, а он чужой стал для неё. Нет, нет, нет…

- Нет у тебя силы, меня остановить.

Волк кинулся на нее, грудью своей сбил, на снег повалил. Одной лапой придавил и морду свою к лицу придвинул. В глаза заглядывая. Арка вскрикнула громко, губу зубами закусила, кровь из губы побежала. Печать ведьмина на волколака не действовала, зато Арке несколько ребер сейчас сломало. Боль нарастала, скорее всего сейчас еще ребра треснут, ей нужно в сторону дома двигаться, хоть медленно, но двигаться. Иначе печать ведьмы, ей кости все переломает, но в живых оставит.

Валигор все это видел. Завыл. Сука ведьма. Он медленно её будет убивать. Мордой поддел девочку, на себя закинул, прыжками, быстрее ветра побежал к дому ведьмы.

Добежав до избы ведьмы, волколак укутался туманом, себя и девочку скрыл от глаз, во двор влетел и Арку на крыльцо аккуратно ссадил со спины. Подбородок, ротик и щеки у девочки в крови была. Губу сильно свою разорвала, зубами. Сильно прикусила, чтоб не кричать от боли. Привыкла крики свои сдерживать, а тут боль слишком сильная и резкая. Одной лапе вернул вид руки, с когтями саблями, колдовать начал над девочкой своей. Силу свою в Арку вливал, исцелял. Девочка дышать смогла нормально, ребра срослись значит, и щеки розовые стали, он всю кровь с её лица слизал, кровь соленая, и не кончается, он все слизывает, а кожа девочки все соленая да соленая. Морду отстрани от Арки, смотрит, а она плачет. Тихо так, слез только удержать не может. Он бы сейчас её обнял, на ручки взял. К своему сердцу прижал. Любимая девочка. Что же ты надумала в своей светлой головки.

- Арушка, не отвергай меня, я умру, слышишь умру без тебя. Ночью приду к тебе, во сне, не закрывайся от меня.

Он во сны входить может. Арка кивнула.

- Корзины мои, в лесу остались.

- Не думай о них сейчас. Я принесу.

Развернулся Валигор и в лес побежал, за корзинами. Пес дворовый, подошел, на Арку смотрит внимательно. Она всегда его гладит, костлявого, сама такая.

- Мы убежим от них, от всех. И Лялю с собой заберем. – шептала псу на ухо. Пес голову ей на колени положил, она его гладила. А пес думал сейчас о ведьме. Если Арка сбежит, то и с него спадет печать неволи. Черный Пес - Ротмиру не пожалеет. Два восприятия у него, в Яве он Сказка – палач для ведьм и колдунов, что равновесие Яви и Нави нарушают, кто слишком много зла людям делает. На стороне Нави он гончая смерти, что души может пожирать, поглощая их в себя. Аспид змей, друг его закадычный, так же умеет, души пожирать. Черти думают дождаться Ротмиру на той стороне, чтоб трахать её до скончания мироздания. Волколак Валигор, считает своим правом Ротмиру наказать, хочет потихоньку с нее кожу сдирать и солнцем мучать. Не успеют они все. Черный унесет её. Она провинилась перед всеми Богами, провинилась перед Явью и перед Навью. Страшнее тог как твою душу рвут по кусочкам – нет ни чего. Ротмира заслужила своё наказание. Арку он потом обязательно найдет, с ней жить будет, конечно, свои обязанности не бросит, ему этого никто не разрешит. Только дом его теперь там, где Арка. Он все про нее знает, кто она, кто её мать и главное знает, кто её отец. Девочка сама не знает до конца кто её матушка, а про отца вообще ни чего. Арке не нужно знать своего отца. Знание – это вещь такая, иногда может жопой повернуться. Отец девочки – зло. Зло во всех трех мирах, Нави, Яви и Прави. Над ним закона нет.

Самого пса предал человек, мальчик, которого пес оберегал с самого его детства. Вырос мальчик в мужика жадного и скверного. Он продал пса ведьме Ротмире. Наобещал ей, что пес волшебный и может все желания выполнять. Ротмира – дура. Только увидела, что пес Сказка - обрадовалась, а до конца разобраться, кто перед ней оказался не смогла, ума не хватило. Мужика того Черный пес сразу загрыз. На сердце и душе очередной шрам остался у черного пса. Черный пес, жаждал того, чего не может дать колдовство или чары. Он хотел жить в семье, быть частью семьи. Чтоб его любили не за то, что он страшный и могучий, а за то, что он просто есть. Последняя надежда на Арку.

9

Слезами горю не поможешь. Так, где моя свечка заветная. Сейчас мы разберемся, что ты за зверь такой. Не врал он. Врун. Арка, сопя и пыхтя перебирала вещи в зачарованной сумке матушки. Ага, вот. «Все, кто есть в миру». Книга заговоренная, и сама обновляется, если, кто-то появится «новенький».

Нужно чуть – чуть рассказать про книги, волшебные. Они не всем открывали свои знания. Бывало, возьмешь книгу, открываешь, а там листы чистые, ни одной буквы, ни одного символа, ни чего. Все волшебные книги со своим характером. Есть упрямые книги, ни в какую знания не отдают. Матушка свою волшебную библиотеку собирала с детства. По крайне мерее она так Арке рассказывала. Книги эти писали Великие мудрецы, Великие Сказки и самые сильные Колдуны. Книг описывающих зло, было у Арки всего две. И обе ей не открывались. Нет, они открывались легко, только листы пустые. Жадины.

Книгу что сейчас держала в руках Арка, она любила, а книга любила её. Вот она сейчас мне все про белого не волка покажет. Арка сейчас думала, а чего она раньше то не залезла в эту книгу? Поцеловала книгу, ласково погладила.

- Покажи мне пожалуйста кто такой волк?

Открыла книги, пусто. Как это? На несколько минут, Арка себя почувствовала в детстве. Она у матушки спрашивает, та ей загадками отвечает и ничего не понятно. Снова погладила ласково книгу. Первая книга, что Арке открылась.

- Он ведь живой, покажи пожалуйста, мне правда надо про него знать. - еще раз попросила.

Закрыла книгу, и снова открыла. Листала - листала. На других страницах, рисунки зверей, людей и разных существ. Где обитают, как выглядят, общий характер существа или животного или еще какой твари, что на земле, в воде или воздухе живет.

- Ладно, я не обижаюсь на тебя, знать не можешь ты его опознать. Может он и не соврал, что не оборотень.

Закрыла книгу и снова к груди прижала, эта книга её подруга. Вздрогнула, книга в руках у девочки задрожала, такого раньше не было. Арка открыла добрую книгу, а там одна только руна нацарапана угольком. Эту руну хорошо Арка знала. Зло. Арка вздрогнула. Поэтому книга не может ей показать её вопрос. Волк – зло, не злой сам, а сам по себе зло. Это нужно смотреть в тех книгах, что про зло. Но они мало того, что не делились своими знаниями, так, бывало, еще пальцы резали Арке. Им кровь нужна, для питания.

Достала девочка эти книги. Одна книга в потертом кожаном чехле, затертая до серого цвета. На обложки кожаной, черточки только выдавлены. Арка уже могла прочитать эти иероглифы. Книга называлась «умысел – зла» это единственное, что Арка смогла прочитать. Открыла книгу, а там листы серые с пятнами кляксами от сока, красных ягод. Брр… выглядит как кровь. Пролистала - нет ни чего.

- Спасибо, что хоть крови не взяла. Еще подружимся с тобой. – Поцеловала книгу, книги, хоть и про зло, все одно свет знаний в себе несут.

Вторая книга, выглядела новенькой, в кожаном переплете, коричневого цвета. На самом деле эта самая старая книга из всех, что были в матушкиной сумке. На обложке не написано ни чего, гладкая, мягкая кожа. В этой книги было описание зла. Как живого, так и потустороннего. Злые боги так же тут описывались. Борьба добра со злом, все эти знания были тут. Матушка мне про это все рассказала. Книга матушку слушалась, матушка, за это ей капельку своей крови давала. Мама как то сказала, что если её не кормить кровью, книгу эту, то она рассыпится в труху. Нет ни чего плохого в таком ритуале, кровь по добру отдается. Малая плата за знания. Второй книге, больше тысячи лет. Арке книга с описанием зла, даже не открывалась. Не то что её читать или хотя бы полистать её. Арка, когда книги перебирала, всегда капала каплю крови на эти две книги. Хотя они Арку явно не любили. Попробую, вдруг откроется. Капнула кровью своей из пальчика. И вопрос задала.

- Пожалуйста, расскажи про белого волка, мне нужно знать.

Книга сама открылась. Только тут были руны, не понятные Арке. Рисунки тоже были. Со страницы книги на нее смотрели черные глаза её белого не волка. Рядом был рисунок карандашом, в полный рост на задних лапах стоял волк, его торс был человеческий, передние лапы, и не лапы вовсе, а руки с огромными когтями, шерстью покрытые. Голова волчья. Оборотни становились полностью зверьми, или полностью людьми. Но вот так на половину волк на половину человек, нет не могли.

Заулыбалась девочка, не соврал. И кто же это? Руны она эти не могла прочитать, рано значит ей эту книгу читать. То, что её волк в книгах про злых существ, Арку не смущало. Обычная ведьма, Ротмира, стала страшней всякого злого существа. Перелистнула лист. Полу волк, полу человек стоит в море крови и в его руках - лапах черепа людей и зверей. Мда… Закрыла книгу, что-то последний рисунок меня не обрадовал. Это он такой кровожадный, или это он мир в крови утопит. А может он уже столько крови пролил. Ой, а может ему Аркина кровь нужна, и книга пытается предупредить об опасности.

-Ай… - книга порезала все пальца, на левой руке. Да так глубоко прорезала. Раз порезала, то кровь с руки об книгу и вытру, пусть «кушает» мне не жалко. Так… книга дала понять, что я дура. Она показала, что я просила, я растолковала неправильно, за это она меня поранила.

- Прости глупую, благодарю, что показала. Пожалуй, выводы про не волка пока делать не буду.

Сложила аккуратно все книги, их у меня тридцать семь, каждую погладила и поцеловала. Они все мои друзья. Последнею книгу в руках оставила. Встала с лавочки, что моей постелью была. Книгу открыла полистала, ища нужные рисунки. Нашла. Встала в середину комнатушки. В одной руке книга, другой начала символы вязки выводить. Мысленно чертя рисунок в воздухе. Шепотом проговорила чары. Это те руны, что коклюшками вяжутся. Чтоб ими управлять, не нужно магию или силу. Это очень древнее наречие. Если в воздухе прочертить рисунок вязки, и мысленно представить его точно, он работает как заговор. Можно оберегом сделать, можно отвод глаз, на лечение тела возможно направить заговор. Конечно, простое, вот такое в воздухе нарисованное заклинание, сильный колдун или сильная ведьма легко пройдет и развеет, если бы Арка коклюшками связала этот рисунок да на себя навесила, то никто не смог к ней подойти. Но коклюшек нет. Она надеялась, что белый не волк магией и силой обделен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Увидела, что нарисовала, все правильно и вязка на оберег заработала, с облегчение вздохнула. Убрала книгу, убрала свечку заветную. Улеглась на жесткую лавочку и уснула.

Вода, кругом вода, шумит шшш… шшш… и волны… Море! Арка никогда не видела море. Она стоит на скале, нет это пещера в скалах, над морем. Море пело, какое оно живое. Если выглянуть, то всюду вода, нет конца – края воде. Руки на талии, горячая грудь к спине прижимается. Волшебный момент исчез. Теперь Арка чувствует, сильный ветер с соль, что кожу на лице режет. Холодно.

Оборачивается. Это он, как на картинке, почти. Голова больше на человека походит. Нос сильно широкий и вытянутый с горбинкой. Губы большие и сам рот от уха до уха. Скулы, лоб, подбородок как у человека, шерстью покрыт, словно борода белая. Глаза остались волчьими. Большие черные сумеречные глазища. Уши больше человеческие, с острыми кончиками. Не красавиц. Но и не тот ужас, что на рисунке в волшебной книге. Не человек однозначно. Торс человеческий, руки, нижнею часть тела рассматривать не решилась. Он высокий, и огромный. В виде волка большой, а сейчас совсем туша огромная.

- Как ты смо… - он ухмыльнулся, ехидно, перебил её.

- Арушка, на меня не действует, ни одно колдовство, а тем более такое невинное как то, что ты сегодня сотворила.

- Ааа… - хотела спросить, что я хотела спросить? Просто полу волк меня прижал к себе и начал меня лобызать. Он думал, что целует, нет это было вылизывание лица, рта, ушей. Подкинул меня вверх. Одной рукой за попу прижал к животу своему, другой голову мне зажал и продолжал меня вылизывать. Порыкивал. Огонь в мою кровь залил. Он жжет меня, мне больно от этого жара. Я вырываюсь. Не понимаю, что со мной. Забыла кто он, кто я.

— Это желания маленькая, ты хочешь меня как мужчину, ведь я твой единственный. Поэтому с первой встречи, ты меня не боялась, приняла меня, хотя только зверем видела и поцеловала в нос. Я люблю тебя девочка. – И он начинает потираться мной об себя. То, что вроде как моя худая попа, касается что-то горячее и тыкает мне в лона. Понимание, что это может быть, добавляет кипятка в мой бедный организм.

- Маленькая моя, мы поговорим, обязательно. Не могу сейчас. Дай мне хоть чуть-чуть себя. Так ждал тебя. – Меня укладывают в нишу, такую удобную, что удивительно, ведь подо мной камень. Задирает мою юбку, снимает трусы, приподнимает за бедра и набрасывается своим огромным ртом на мою женскую плоть. Меня выгибает в дугу. Что это? Что это? Как он? Дааааа….. Язык горячий по моим складочкам, он сосет меня. В его рте – пасти я вся помещаюсь. Меня бьет молнией. Я кричу, не понимаю, что со мной происходит. Он прикусывает что-то у меня там, и меня разрывает на кусочки. Меня размазали об землю, но мне так хорошо. Такого чувства ни телесного не душевного я не знала раньше. Я сейчас легче пуха на ветру, меня ничего не беспокоит, я сама чистая энергия, переливаюсь. Рядом огонь, смерч… Открываю потихоньку глаза, все плывет, и я, по-моему, плыву на волнах северного моря. Но вот фокус зрения стопорится, перед глазами потолок каменный. Меня вылизывают, шею, ухо… язык широкий и шершавый, но мне приятно.

Я чувствую, что моя рука липкая, и одежда в чем-то липком. Подношу ладонь к лицу, что это, белесое, нюхаю. Солью пахнет и хвоей. Поворачивая голову к языку. Тот, что не волк смотрит на меня и улыбается, посмеиваясь.

- Малышка, можешь попробывать мое удовольствие, облизать свои пальчики, только тогда мы на второй заход пойдем, я не каменный. И так столько ждал. К тебе не подходил, не трогал, ну практически не трогал, то что гладил, пока ты на мне спала, не считается.

- Ничего не понимаю, я ведь дома была, и заговор сделала, от тебя… а мы где?

- Ты и сейчас дома, я-то же почти дома у себя.

- Как?

- Тело твое сейчас в той комнатушке, что и погребом не назовешь, а душа тут, со мной. На море северном. Тут рядом дом мой.

- Никто не может души так вытягивать, если только… я что умерла? – глаза окончательно открылись.

- Нет, - поцеловал, языком мой язык обласкал, вкусно так. Остановился и оторвался от меня. А я за ним тянусь, еще хочу.

- Арушка моя, у меня сегодня чуть сердце не разорвалось. Думал, с ума сойду, от бессилия. Когда я увидел, как ты закрылась от меня. Не делай так больше. Никогда не причиню тебе вреда. Люблю тебя больше жизни, душа моя.

- Кто ты?

- Волколак, меня кстати Валигор именуют, приятно познакомиться.

- Волколак? Я не слышала про таких.

- Волколаков убивают в самом зародыше, или щенятами душат. Волколаки запрещены среди магических существ.

- Почему?

- Мы не поддаемся чужой воле, чары на нас не действуют, в общем много из-за чего еще… Ррр… девочка моя. Тебе пора, утро настаёт, в лес выйдешь не убегай от меня, мы договорим с тобой, ты моя… без меня тебе самой будет плохо, я не угрожаю предупреждаю… Люблю малышка…

- Но…

- Спи…

Арка глаза закрыла, а открыла уже у себя в погребке. Она не сомневалась, что это был не сон. Залезла рукой к себе в трусики. Ткань мокрая и липкая.

10

- Пообещай мне.

- Обещаю.

- Ты ведь еще не спросила, что обещать. – смех.

- Тебе все обещаю мам.

- Никому не рассказывай кто ты, Арушка.

- Мам, я сама не могу понять кто я, кто мы с тобой. Как я могу кому-то рассказать, когда сама не знаю.

- Наступит время, и ты все поймешь.

- Наступит, тогда и пообещаю, зачем за ранее обещать и беспокоиться.

Арка ждала, что матушка ответит, но та молчала, долго молчала. Гладила распущенные волосы своей дочери. Сейчас она была далеко от места, где они отдыхали, в обеденное время. Пару дней назад они снова поменяли деревню, для проживания. Как кочевники с востока, говорила мама, и смеялась. Хорошо, хоть есть сумка волшебная, туда все их добро помещается, и нести легко.

Арка головой лежала на коленях у матушки, задремала, и не видела лица, всегда улыбающейся родительницы. Синие глаза заволокло туманом, кожа стала бледной, и она постарела. Сейчас она не выглядела на двадцать лет, сейчас ей могли дать все пятьдесят годков. Не морщины появились на красивом лице, нет. Усталость от ноши не посильной. Ноши - только ей ведомой.

Мягкие волосы, цвета вороного крыла. Кадрятся. Щечки румяные. Внешне Арка не похоже, не на мать не на отца. Доченька, самая любимая. Нежданный, негаданный подарок Богов. Не может она её уберечь, старается, а не выходит. Один остается выход. Вернуться к отцу…

- Арушка посмотри на меня, - Арка трет сонные глаза, большие карие глазки. Черные широкие брови хмурятся. У матушки и отца Арки глаза голубые, и оба блондины. Садится на колени к матушке.

- Да мама, ты плакала? Почему?

- Нет не плакала, выслушай меня.

- Потом нельзя выслушать? Дремала, так хорошо.

- Возможно… наступит такой день, когда ты останешься одна, без меня.

Сон с Арки сдуло, как и не было его. Нахмурилась.

- Почему?

- Меня могут… задержать, и я не смогу вернуться… вовремя, к тебе.

Арка насупилась, паника цветком распускалась в душе девочки. Мамка красивая. Если обереги с шеи снимет, её сцапают мужики, моргнуть не успеешь, уволокут.

- Ты решила снять обереги? Иначе как тебя задержат? И кто сможет? – злилась, злостью легче всего прикрыть слезы.

- Посмотри на меня, послушай внимательно. Я никогда тебя не брошу. Есть большая вероятность, что я не смогу вернуться к тебе. Я буду стараться, чтоб этого не произошло. И всегда буду к тебе стремиться вернуться. Но если, настанет день, когда я не вернусь домой, то в эту же ночь ты должна покинуть дом, в котором мы будем жить. Соберешь все добро в сумку и не прощаясь ни с кем в деревни уйдешь. Найди деревню северней, побольше размером и поселись там.

- Как? Кто поселит ребенка, без матери?

— Это да, ты попросись в ученицы или помощнице к пекарю или рукодельнице. Пару лет поживешь и отправляйся в другую деревню, не оставайся на одном месте дольше, чем три года. Всем говори, что сирота. Свои способности не показывай. Опасайся ведьм или колдунов. Особенно мужчин остерегайся. Влюбишься и не сможешь сбежать от любимого. Наше задача нести свет знаний, помни это. Взаперти мы чахнем и умираем.

Матушка серьёзно говорит. У девочки была маленькая надежда, на то, что она так шутит. Но нет, не шутит.

- Мама не надо, мы не расстанемся, ты из дома не выходи и всё. Пожалуйста мама… - слезы полились в три ручья. Арка не перенесет расставание с матушкой. – Мама мне всего семь лет, на кого ты меня оставишь?!

Мать крепко, крепко прижала дочку к груди. Щечки, лобик, носик все расцеловала.

- Голубка моя, помни главное, все чему я учила тебя. Возможно, день расставания, не настанет. Я сделаю все, чтобы мы не расстались. Никому не рассказывай кто ты, не показывай свои способности. Что бы не случилось никогда не опускай руки, борись до последнего.

Солнце не могло пробиться к ним, кроны могучего дуба не пускали лучики. Матушка сидела, прислонившись к вековому стволу, Арка прижалась к ней, боясь, что она сейчас исчезнет.

Была теплая осень, летало «бабье лето» уже не лето, солнце не жарило так нещадно как летом.

Через пару месяцев Арка останется одна. Матушка пойдет помогать роженице и не вернется домой.

Все это Арка вспоминала, лежа на плече у Валигора. Волколак слушал мысли своей девочки. Хмурился. Волчий хвост поглаживал бедро девушки. Он словно смотрел картинки в книги. Как маленькая девочка бредет по дороге и плачет. Он не мог принять того, что родители бросили Арку.

После их «разговора» в пещере у берега моря. Арка не боялась идти в лес к волколаку. Тоскуя по матери, ей нужно было к кому-то прикипеть. Довериться. Получать и дарить ласку. Знать, что кто-то ее любит и ждет. Сердце у нее доброе и доверчивое.

Волколак встретил её с нетерпением возле калитки забора, она только вышла с корзинами в лес, была прижата к горячей мохнатой груди. Полушубок на Арке был «худой» она чувствовала жар тела волколака. Не говоря не слова, он начал ласкать её языком. Облобызал щеки, глаза и на десерт себе оставил губы. Пролез языком и сплелся с её язычком. Для Валигора она была как нежный лепесток цветка, с яблоневого дерева. Аромат и вкус спелых красных яблок.

- Нежная моя девочка, я соскучился за тобой. Идем я покажу тебе наше жильё.

- К… К… Какое жилье? – Арка икать начал. Она ведь помнила, как неволят таких как она.

- Тшш… тише малышка, ты вольная, я не буду тебя неволить, прогонишь я не уйду, но неволить не буду. Рядом постараюсь всегда быть.

- Ты читаешь мысли, да?

- Нет, - рассмеялся, клыки у него больше, чем волчьи, - я твои думы как музыку слышу с картинками. Грустная, настороженная, веселая, песня любви – это моя любима.

- Не честно, - зарылась и обняла его за шею.

Валигор подхватил свою драгоценную девочку и на двух лапах побежал вместе с ней на руках, в свою пещеру. Он натаскал туда ткани разной. Украсил стены и мебель красивыми тканями. Корзины Арки он закинул к себя на плечи. Лес вкось пробежали, у кромки болот пронеслись. Потом поля, поля и камни. Между камнями была щель. Валигор девочку поставил и вместе с ней гуськом пролез.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ого… - открыла ротик лапушка.

— Это наша берлога, я постарался все красиво сделать, чтоб мягко было. Лапушка прости, еще посмотрим все вместе, сейчас сил терпеть нет.

Арку подхватил смерч и начал крутить и сдирать одежду.

- Да сколько на тебе тряпья то?- одежда у девочки была тонкая и старая, она как капуста на себя надевала, когда в лес шла. Чтоб не замерзнуть. Зима ведь на дворе. – Наконец.

Голое плечико засосал, поскуливал как щенок. Руки не останавливались, раздевая девочку дальше. В пещере было светло. Арке пока было не до того, чтоб рассматривать, она вообще не успевала за происходящим. Вот она стоит на чем-то мягком и теплом, а вот уже лежит на шкурах. Грубые руки оглаживают грудь, живот. Снимает последнею юбку, трусы. Ведет ладонями вдоль её тела. Рассматривает. Глаза его сейчас черные, дикие.

- Я так хочу тебя моя нежная девочка. Я буду первым и единственным у тебя. Но не сейчас. – через поцелуи он говорить умудряется, шепчет и скулит. Зацеловывает каждый участок кожи. Задевает свежий шрам и мне щекотно… Шрамы! Мое тело всё в шрамах. Он ведь все видит. Хватаю ртом воздух. Руками пытаюсь прикрыться.

- Не нужно маленькая. Я все уже увидел, они поплатятся за каждый твой шрам. Ты самая красивая. Любимая моя. Арушка, ты можешь не отвечать мне, я знаю, что ты ведь ведьма, и после твоего совершеннолетия весь твой организм перестроится, и душа твоя как цветок распустится.

Втягивает сосок в рот, «ротик» у моего волколака большой, больше на пасть похоже, чем на рот. Телесное удовольствие, мне так хочется еще больше. Я не понимаю, ведь до него только матушка меня обнимала и все. Сейчас кожа моя горит, мне хочется еще большего контакта, чтоб слипнуться тело с телом. Руки от шрамов убираю и запуская их в его густые белые волосы. На спине у него мягкий и густой мех.

- Пожалуйста, пожалуйста возьми меня, пожалуйста… не могу, так горит внутри у меня…- я пытаюсь в него вмяться, мне так его сейчас мало. Не знала, что так может к мужчине влечь. Страшно становится, это ведь как приворот, самой не отказаться от такого удовольствия.

- Нельзя малютка, иначе твое раскрытие произойдет не полностью. Но я знаю, как мы поможем тебе, дай ручку свою, расслабь пальчики. Облизни кончики пальцев, да вот так, хорошая моя. Теперь смотри на меня, смотри мне в глаза, не отворачивайся, умничка.

Его глаза огромны, больше человеческих. Зрачок сливается с чернотой радужки, и видится мне в этой темноте мое лицо. Мои розовые щеки и бледный лоб, большие карие глаза просят, умоляют дать то, что нужно. Губы алые от поцелуев. А еще я вижу свою зависимость от Волколака. Звезды, что мерцают в сумеречном взгляде зверя привязывают меня к нему. Он погибель моя. Я не выдержу если он предаст. Если неволить станет.

Валигор свою руку поверх моей держит и водит ими по моему лону. У него когти длинные он боится меня поранить там. От своих пальцев ощущения не такие острые и приятные как от его. Но мне хватает, он так меня возбудил. Указательным моим пальчиком нажимает на бугорок, у меня там есть бугорок оказывается, раньше этот бугорок так не выделялся, и мой огонь взрывается у меня внизу живота, поднимается до солнечного сплетения и так хорошо, что держать стоны и крики в себе я не хочу и не могу. Я кричу, кричу от удовольствия, своей свободной маленькой ручкой я мну Валигора, как кошка. Своим лоном прижимаюсь к своей и его руке, хочу продлить удовольствие.

- Еще хочу еще… - слезы льются, не могу. Столько огня во мне, мне кажется, только сильней раздувается он внизу живота моего. Не унять. – Валигор помоги, я не могу, не могу это выдержать… я сейчас сгорю… Вали… - меня накрывает темноты, и прохлада воды. Меня словно в бочку с полутеплой водой окунули и не достали, хорошо. Спокойствие наплывает мягкими волнами в мое сознание. Меня сейчас больше не волнует жар в моем теле. Мне хорошо и прохладно.

Волколак с восхищением смотрел на уснувшую девушку в его лапах. Поднял голову в верх и увидел сталактиты белесого цвета, они сейчас гудели и мерцали как снег при ярком солнце, тысячами искорок. Между камней бушевала сила. Чистая первозданная, это его сила, та, что приходила к нему нежданно негаданно. Без предупреждений. Только после того, как девочка в его руках испытала оргазм, эта сила активизировалась, она словно вошла в Арку, прошла сквозь нее и разбудила неведомый силы источник магии. Арка была как источник, что только что пробили в земле, и сейчас её сила била фонтаном из девочки. Сила Арки смешивалась с силой Валигора и переплетались в сложный узор. Не черная и не белая, вязь силы. Волколаку пришлось погрузить свою малютку в сон. Он не смог бы обуздать такое количество силы. Отец отправлял Валигора на необитаемый ледник, чтоб он учился сбрасывать и управлять свою колоссальную силу, а сейчас его магия было в сто крат сильней. Что за девушка спит в его лапах?

Валигор со всей этой свистопляской и завихреньями силы и кончить не успел. Как увидел яростные потоки магии что с Арки выходят, так и забыл про сам акт половой, точнее у него акт ручного интима.

Отец, говорит, что есть маленькая возможность, что Арка как-то связана с Девами - премудрыми. То, что она их знает нет сомнений, колдун Владимир увидел в доме ведьмы узор, который не ведьма Ротмира, и тем более не раскрывшаяся Арка не смогли бы сплести. А значит к ним приходит Дева – премудрая. И тут отец наказал Валигору все узнать, кто сплел те узоры, как эта девушка или женщина выглядит. Отец рассказывал, что такие девы могли усиливать любое существо. Но сейчас они все пропали, истребили их злые, жадные и завистливые люди.

Еще отец что-то упоминал про Сказки, что новые Сказки уже давно не появлялись с далекой и закрытой земли. Оттуда сам Кощей бессмертный пришел, с первыми Сказками, от первых Сказок почитай никого, кроме Кощея не осталось. Рыба – Кит оттуда, но он сейчас не разговаривает. Поговоришь тут, когда в неволе, и на тебе целый город выстроили. Валигор не видел в живую Рыбу – Кита, но ему было жалко это удивительное и могущественное существо. Отец рассказывал, после последнего своего визита к Кощею, что почти не слушается его Рыба – Кит, не проходит и дня, чтоб не сотрясал Рыба – Кит город на себе.

11

Ингвар, брат второй по старшинству, спросил однажды у отца, зачем он ходит к Кощею на поклон? Тогда вот колдун Владимир более раскрыто объяснил, про Сказки и про землю скрытую, от куда пришли первые Сказки. А к Кощею обязаны ходить все, и Сказки и колдуны, и ведьмы, и другие существа. Людей только никто не зовет и не пускает. Для людей мы должны быть скрыты, это закон. Люди вот про дев искусниц да премудрых узнали, и все нет теперь их. Кощей личность ой какая не простая. По всем канонам он злодей, про его смерть сказывают, что в игле она. Отец сказал, что это не правда. Кощей так специально слух пустил по миру, что люди к нему приходили, а он над ними изгалялся. Кощей – Сказка. Одна из первых Сказок, только он же еще и нежилец. Его боятся потусторонние жители. Тот же пес Черный, гончая смерти и Аспид змей, и многие другие, кто со смертью водится, они все ему подчиняются. А почему отец не рассказал.

Девочка в лапах Валигора прижалась сильней к его широкой и мохнатой груди. Зарылась в мех белый. Маленькая какая. Вся испещрена шрамами. Столько боли она перенесла. Какая мать смогла отпустить такое дитя. Арка ведь и постоять за себя не может, нежная и беспомощная. Доверчивая. Хоть и сопротивлялась она Валигору, да только видно, что сердце её истосковалось по ласке и любви. Девочка, как его приняла, доверилась ему. Она ведь беспомощная. Арка если бы услышала мысли волколака, то посмеялась над ним и мыслями его в её сторону, она и беспомощная! Да сейчас её ведьма Ротмира неволит, а до этого, ну ни как Арка не беспомощная. Будучи ребенком, она могла уже все, что умеет сейчас волколак и даже больше, ведьмовство, колдовство, чары и травы… В одном Валигор прав, это в её доверчивости. Она ведьме помочь хотела, а та её чаем напоила, и ведь нашла дурман -траву, которую по запаху и вкусы не определишь. А когда Арка проснулась, то слово печать для неволи уже было вырезано на спине у девочки.

Девочка мирно спала в объятьях волколака и не слышала мыслей что гуляли в его голове. Валигор взял маленькую ручку Арки, положил на колом стоящий член, своей рукой накрыл. Дыша в дурацкий платок на ее голове, начал рукой двигать, вверх - вниз. Пару движений и семя выплеснулось на их руки. Валигор тихо замычал. Оргазма он толком не поймал, но облегчение ему досталось. Он гладил спинку и попку девочки и обдумывал, что ему делать дальше.

Как наступит лютый мороз, они должны отправится на первую вылазку к оборотням, отец уже все подготовил к этому. Их задача найти маленькое поселение оборотней, посмотреть на реакцию альфы той деревни. То, что волколаков не примут – понятно. Нужно понять за какое время они подчинятся воле Татомира, Ингвара и Валигора. Поэтому девочка останется на какое-то время одна, без Валигора, и это его совсем не радовало.

- Арушка, - позвал её, во сне она могла открыться и довериться больше, по крайнее мерее Валигор надеялся на это. – Арушка. – слегка девочку пощипал за попу. – Арушка скажи, когда твой день рожденья?

- Ммм… летом. – его рукой еще больше укуталась.

Летом, это хорошо. Нужно разобраться с поселениями оборотней до лета.

- Арушка, кто плел узор из нити шерстяной на люльке у ребенка?

- Я. – она спит и отвечает.

Как она? По завереньям отца, такое могла сплести только умудренная умелица, если Арка умеет вязать узоры забытого народа, то…

- Арушка а ты кто, ведьма?

- Не могу сказать, не буди, мне так хорошо сейчас.

Таааак… Валигор что-то напрягся, она ведьма точно, не раскрывшаяся, без доли силы, точнее силы то у нее достаточно, ей она пока не доступна. Знаний значит у нее будет побольше, чем у Валигора. Почему она в неволе тогда? Слово вырезанное на её спине волколак уже пальцами ощупал. Там уже глубокие шрамы, ведьма на одном месте старалась вырезать. Он крепче прижал девочку к своей груди.

-Арушка как ты попала к Ротмире в неволю?

- Ммм… ммм… пф…- попыхтела и не ответила. Валигор её за попку пощипал аккуратно.

Проснулась. Глазками своими на него не довольно смотрит.

- Так спалось мне хорошо, что ты пристал.

- Расскажи пожалуйста, как ты к Ротмире попала?

- Не отстанешь ведь. – Вздохнула. – я в деревню пришла. День был дождливый, я вымокла вся, пошла к старосте, узнать куда можно устроится на работу. Ротмира у старосты была, жаловалась, здоровья нет и помрет скоро. Говорила, чтоб староста присмотрел после смерти за её домом и сыном. Да так у нее все жалостливо было, что я не удержалась и посоветовала ей отвар сделать, чтоб хворь её прошла. Она не растерялась, у меня аккуратно про отвар узнала все. Тут староста подсуетился, «Ротмира женщина добрая, помогает всем, ты у нее мол переночуй, а на утро мы тебе найдем, где работать и жить.» То, что она ведьма я не увидела. Отвод глаз на ней сильный. А я глупая – доверилась, обрадовалась, что посплю на кровати да отдохнуть с дороги смогу. Она чаем меня напоила и казинаками угостила. Уснула я получается прям за столом, а на утро очнулась уже в неволе. Вот такая история.

Валигор помолчал, переваривая рассказ.

- Отчего ты платок не снимаешь никогда? И сейчас даже?

Арка покраснела вся как рак вареный. Ручками схватилась за выстиранный платок. Боится, что сдерну?

- Глупая. Не сдерну я платок. Сама снимешь. Я хочу, чтобы ты мне все рассказывала. Мечта у меня есть в волосы твои зарыться.

- Не получится, мой хороший. Волосы у меня быстро отрастают, ведьма отрезает под корень косу мою и продает, а меня заново растить заставляет. Волосы за три - четыре луны отрастают заново, она снова их отрезает и продаёт. Кто мою косу носит, красотой светится начинает, замуж быстро выходит. Спрос на мои волосы большой. Мне стыдно безволосой показываться, девушка ведь, не замужняя. Без косы позор.

- Не бойся, считай, замужем ты уже. А мужу можно все показать. – медленно, смотря ей в глаза стягиваю дурацкую тряпку, что платком уже давно назвать нельзя. Внимательно, чтоб не спугнуть свою девочку, если сейчас остановит, не буду больше трогать платок. Молчит, не останавливает, зрачок только от волнения у неё расширяется. Волосы по плечам рассыпались. Черные, я улыбаюсь, как я и мечтал. Кудрявые и с коричневым отливом. Травами пахнут. Я рукой – лапой аккуратно зарылся в них, кожу старался мягко на голове у Арки массировать. Носом утонул в кудрях черных. Девочка заплакала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Тише, тише, больно?

- Нет, - как Арке объяснить, что она уже забыла ласку. Простые проявления добрых чувств. Ведьма не только её тело изуродовала, она шрамы на душе оставила. Арка теперь боятся будет, всех, кроме своего волколака.

- Погоди, как считай муж? – тут она только насторожилась, муж ей пока не нужен.

- Не думай сейчас об этом. – поцеловал её. Засосал губки сладкие, продолжая волосы в руках перебирать. Опустился к шее и там все зацеловал.

Возвращались они к дому ведьмы в темноте. Зима, солнце быстро садится. Арка ехала сверху на белом огромном волке. Волк в пасти корзины ее держал. Он заранее подготовил, все, что ей в лесу нужно собрать было. У калитки, где утром её встретил, ссадил её и в руку жемчужину ей вложил.

- Арушка, спрячь жемчужину, на себя повесь, постарайся как не будь. Она будет силы твои восстанавливать, и не даст Борову к тебе больше прикоснуться или обидеть. На Ротмиру жемчужина будет слабо действовать, из-за её печати на тебе, но все какая не какая защита, от них. Меня не будет несколько недель, возможно пару лун. Я примчусь к тебе если тебе будет грозить смерть. Позови меня только. Иди, вон Ротмира уже тебя встречает.

Сказал и исчез. В воздухе растворился. Ротмира шла ко мне укутавшаяся в меха. Освещала себе путь лампой. Злая. Я жемчужину в рукав спрятала.

- Ты поздно сегодня, много принесла? Покажи. – открыла корзины, руками в них пошарила.

- Хорошо. Копалась ты только долго сегодня. Раньше, в следующий раз возвращайся пораньше, но что бы еще больше добра насобирала, поняла меня? Иди Ляля плачет не замолкает, качай её, да пряжу смотри не забудь. И чтоб к утру у меня настойки были от горла да кашля. У кузнеца дочь заболела, он мешочек с серебром мне уже задаток дал. – все это ведьма мне говорила пока мы в дом входили. Я украдкой на пса посмотрела, для него на дне корзины лежал гостинец от волколака. Попозже вынесу ему покушать.

В доме кричала Ляля. У девочки были проблемы с легкими и сердцем. Ножки слабые, она до сих пор не могла ходить. Ползала и то два три локтя проползёт и на спинку ложится, мокрая вся. Я как могла её лечила, только Ротмира у меня все лекарства выгребала, чтоб продать. Для дочери жалела. «зачем мне больной ребенок? Помрет - отмучается» так она говорила.

- А ну стой. Подойди. Это что такое? – ведьма меня за шею схватила, лампу свою поднесла. – Ах ты потаскуха! – замахнулась, по лицу меня ударила. – Трахаешься! С кем ты страшилища трахаться то можешь, в лесу, со зверьми что ли? На коле тварина. – пихает меня на пол. У нее всегда с собой маленькая нагайка. По спине прилетает хлесткий удар. Боль. Кожа под одеждой разрывается.

- Откуда засосы на шеи, отвечай! – орет, снова удар.

- Эти пятна от хвори, ядовитый корень меня оцарапал сегодня, из болота доставала, он в грязи болотной весь, вот пошли видно пятна от него. Я ведь не вижу, что там на шеи у меня. - ведьма была уверена, что я не могу ей врать, поэтому нагайку убрала, развернулась и пошла к себе в спальню. - не забудь про лекарство для кузнеца.

Жемчужина помогла, не иначе. Раньше она меня избила бы, чтоб я еле встать могла, причем ей повод сильно не нужен был для расправы надо мной. А тут всего два удара мне прилетело. Оставив корзины в кухне, я пошла успокаивать Лялю.

Её люлька стояла на кухне на столе. Увидела меня попыталась улыбнуться, больно её и дышит тяжело, пот холодный на лобике.

- Сейчас милая моя, маленькая, потерпи еще чуть – чуть. – быстрее из корзины достала коренья и ягоды зимние, в ступке натерла и воды добавила. Из ложечки девочку напоила. Поменяла ей пеленки и простынке в люльке. Достала смолу сосновую, в нее вмяла травы полезные, в ладошках размяла, лепешечку сделала и на грудь прилепила девочке. Укутала её. Попозже теплого молока с медом дам. Ляля уснула сразу. За день без меня намаяла, устала. Не спала видимо и хворь её сильно зимой изводит.

Достала гостинец для пса и побежала угощать. Жирного бобра передал волколак псу, пес был доволен. Ему такого гостинца на долго хватит. Сейчас зароет часть, а часть съест. Этого бобра я сама точно не поймала и тем более не убила. Да и тащить до дома мне было бы очень тяжело. Валигор это все. Погладила пса, в нос чмокнула. Костлявый, родной мой. Не удержалась и обняла.

- Подольше по обнимались бы, да только дел много. Спокойной ночи мой хороший.

Арка ушла, а Черный пес кушал и душа у него радовалась. Тепло у него было на душе. Он в Арке не ошибся.

12

Кощей смотрел на своих гостей. Из-под капюшона, что теперь он не снимал. Костяшки рук то сжимались, то спокойно ложились раскрывшись. Нет, бездарей в его хоромах нет. Тут только сильнейшие представители разных существ. Кроме людей, конечно. Людей Кощей призирал и ненавидел. А она их любит и защищает. При мысли о своей жене, костяшки рук снова сжимаются. Дура, сбежала. Как смогла только. Кощей знает кто ей помог. Подводный народ. Только они осмелились пойти в конфликт с Кощеем. Конечно, они пожалели потом об этом, откупились и извинились перед ним. Но баба то его сбежала. Он почитай восемнадцать лет её найти не может. Сам Кощей ступать по земле не имеет права. Если только летать. Земля людей ему закрыта. Раньше он мог ходить по миру, в начале времен, когда Сказок отправили сюда, на большую землю. Они тогда радовались. Наивные были. Люди в то время мало отличались от обезьян. Сказки несли свет учения, мастерство. Люди предали всех. После того как колдовство и ведьмовство вошло в их жизнь, они возомнили себя всесильными. С чертями водится стали – стали тупыми и злыми.

Она защищала их, всегда. Все думают, что он потерял наложницу, или не вольницу. Нет это очередная байка. Кощей весь был окружен байками. Его жена Царь -Девица, первая сказка, так же, как и Кощей. Оба они Сказки нелюдей, а самих богов. Боги тоже любят рассказывать и сочинять Сказки. Вот и получилась у Богов: Царь – Девица - дочь Солнца и Кощей – сын Темнобога. Кощей должен следить за порядком, среди всей братии чародеев и сказок. Равновесие в мире. Кощею подвластны и нежить, и жители Нави. Им с женой дорога открыта даже в Правь, верхний мир Богов.

Она хотела ребенка. Просила его. Он не мог ей ни в чем отказать. Но боги не давали им дитя. И они забыли про это желания. Он любил её и до сих пор любит. Кроме Царь – Девицы у Кощея не было женщин. Они все противны ему. Зачем ему мерзкие, воняющие бабы, когда он обладал звездой. Она его любила и любит. Они вместе учили людей, он учил людей колдовать, рассказывал про Богов. Продлевал им жизнь. Любимая его, учила их надежде и вдохновляла на подвиги. Она зарождала в них героизм и отвагу, смелось. А кончилось все колдунами, ведьмами, вампирами и гибелью сотен Сказок. Водяные, русалки, лешие и кикиморы - те попрятались сразу. Кого не смогли изловить конечно. После того как люди почувствовали вседозволенность, они насочиняли злых Сказок. Многие Сказки, что были изначально добрыми - озлобились. Появились новые персонажи - злые Сказки. Их задача губить людей. Обманывать, чтоб человек плутал в своих желаниях. Ни видел добра.

Кощей тоже стал злым. По крайне мерее он постарался вокруг себя распустит слухи что он зло во плоти. Он на самом деле не подчинялся никому. Он мог погубить любое существо. Он может управлять миром, но ему этого не надо. Теперь он контролирует только нежить и проход в Нави.

А его любимая, она не оставляла людей в горе и злобе и ходила по миру, он уже тогда не мог ступать на землю – матушку. Однажды люди её обесчестили и изуродовали. Они избивали её и насиловали. Тогда и случился первый потоп на земле, вышел океан из берегов своих. Кощей затопил города и селенья, подплыл и рыба – кит поглотила деревни и людей, долго тогда люди восстанавливали свои деревни. А он зализывал раны своей любимой. Его ненаглядной женщины. Терпкой и манящей. Она простила людей. Он нет. С тех пор он людям только зло творит. И её не выпускал в мир людей.

Чтоб поддерживать репутацию злодей, в его замке были толпы наложниц, которых он вроде как насилует и неволит. Это все морок - нет тут девиц. Точнее девицы то есть, их потрогать можно и поговорить. Только не существуют они - дым, и всё.

Земля откуда пришли сказки, закрытая, льдами огражденная. Гиперборее её название. Там ходят Боги, не живут, но приходят. Там растут молодильные яблони и их окружают Алконосты и Гамаюны, птицы – женщины, что пением путников могут усыпить и лишить памяти. Оттуда приходят волшебные звери и птицы, лошади, волки и коты…

Так коты… он не посылал на поиски жены котов… где эти плуты. Баюн, проныра с ведьмами ласкается. И ведь даже в человеческий вид не оборачивается. Здоровый черный котяра, с зелеными глазищами. А ведьмы и рады его вниманию. Говорят, Баюн в постельных утехах мастер. Кощей кота Баюна в облике человека всего один раз видел. Котом ему определенно лучше. Человек Баюн такой красотой блистает, что с ума сойти можно. А еще голосом масленым петь начинает. Он и Кощея один раз пытался уговорить, чтоб тот золотом с ним поделился, что сказать молодой он. С Кощеем познакомился и решил рискнуть, удачу попытать. Попытал. Так маслено заговаривал Кощея, что тот подивился, может не кот это, а птица Алконост? Те птицы - женщины могут усыплять. Кощей тогда сделал вид, что кота Баюна слушает, повел его в сокровищницу, двери как закрылись в сокровищницу, кот хвост распушил, глазища зеленые, жадные засверкали, не хуже изумрудов в дорогой огранки. Тогда Кощей и наблюдал как кот в человека обернулся. Мало кто знает, что эти проныры коты могут оборачиваться. Они всегда только в обличии зверей. Так вот Баюн человеком стал, красивый, волосы черные длинным шелком по плечам рассыпались, смуглый с зелеными глазами. Губы как у женщины красивые и алые. Жилистый, среднего роста, плавно двигается – глаз от него не отвести. Красив. Кощей с улыбкой наблюдал как тот сокровища себе выбирает. Камни разглядывает.

- А ну подай мне посуду золотую, чтоб вынести мне свои драгоценности, живо… - на Кощея не смотрел, думал, что тот под властью чар его. Молодость – наивность. Кощей ему подыгрывает, а сам усмехается, вдруг у Баюна ума хватит распознать кого он обдурить решил. Но кот Баюн жадный, Кощей ему в руки зеркальце сунул. Зеркало не простое, волшебное. Кто в зеркало посмотрит да вопрос задаст может ответ получить, если зеркало захочет конечно, с характером стекляшка. А может зеркало еще жечь, возьмешь с умыслом злым зеркало, и руки приклеятся к оправе золотой, и огнем тело твое наполнит, а само зазеркалье тебе всю душу выжжет. Мучать будет – не отпустит. Только Кощей и его жена властны над этим зеркалом, потому что они его сотворили.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Котяра вцепился в зеркало, рассматривать стал, сразу подвоха не учуял, опять его молодость с ним сыграла шутку злую. А зеркало запело, голосом самого Баюна, закричал кот, хотел в зверя обратится, но не тут-то было. Волосы его дыбом встали, пот по коже лить стал.

- Отпусти! - выл он.

- Кто со злом взял – тот зло и получил. – пело зеркало.

Кощею не интересно это было смотреть. Жадность он видел каждый день. Он к бассейну направился. Есть собеседник поинтересней. В огромном бассейне, с морской водой и самоцветами на дне, где виделся домик, выстроенный из кораллов разных цветов, жили рыбки золотые. Кощей с женой их долго искал, выловил и теперь они тут живут. Их ни кто не вылавливает, ни кто им не угрожает. Самому Кощею от них ничего не надо, кроме как чтоб сохранить. Его любимая женщина, подолгу тут бывала, иногда с рыбками волшебными, цвета золота и солнца, плавала, плескалась. Как она смеялась. У Василины смех волшебный. Его любимая, самая дорогая женщина на свете. Сейчас никто не знает, что такое любовь. Любовь — это когда хочешь, чтоб человек в тебе был, слиться с ним. Дышать с ним. Слушать его, быть единым целым. Рыбки, завидев Кощея на поверхность поднялись.

- Не нашел Васелину, Кощеюшка? – мелодичным голосом спрашивали рыбки.

- Нет пока.

- И зеркало молчит?

- Молчит.

- Кощеюшка, ты как Василину найдешь извинись перед ней, она простит тебя.

- Опять вы за своё? Не в неволе она была, просто к людям её не отпускал. Они её изнасиловали и чуть не убили, а она добрая душа, все к ним рвется, учить, тьфу… я берег её… - рядом корм стоял для рыбок, он его в бассейн бросил. Рыбки сразу кинулись на угощенья. За спиной Кот Баюн уже поумнел. К Кощею на коленях полз, умолял зеркало забрать у него.

- Всё осознал, я - дурак. Забери зеркало проклятое.

- Служить мне будешь, в наказание.

- Да где это видано, чтоб коты на посылках были. «Лучше смерть тогда», —сказал Баюн и лег на спину, глаза закрыл, позер что тут скажешь.

- Один раз я прикажу, и ты исполнишь мой приказ.

- Один? – хитрый кот один глаз свой зеленый открыл, посмотреть не врет ли Кощей.

- Да один раз. Когда это будет я сам решу. Теперь ступай. Молодой ты еще.

Забрал у кота зеркало. Баюн сразу в кота обернулся. Лениво растянулся на горе золотой. И глаза жмурить стал довольно. Вот паразит.

- Идем.

- Знаешь твое золото так греет меня, может я тут полежу, подумаю над свои поведением.

- Подумаешь конечно, без хвоста чем еще коту заниматься, как не думать над своим поведением.

Вальяжно встал, потянулся, хвост задрал и виляющей походкой двинулся на выход.

- Кощеюшка а мне зеркальце такое можно заполучить.

- Все возможно, конечно.

- А все-таки за службу платить нужно, а то удачи не видать, - промурчал скотинка. – зеркальце все-таки мне отложи Кощеюшка. Сослужу службу тебе, ты мне его подаришь, ага? – и глазища строит свои зеленые. Улыбается.

- Хорошо, будет зеркало твое. После того как дело сделаешь.

У Баюна отец есть, или скорее всего уже не есть, неизвестно. Толи спрятался, затихарился. Может убили его. Пропал котяра сказочник. Он вместе с первыми Сказками на большую землю сошел, добрый был. Кот Умник - Ученый, сочинял и сказки рассказывал. Кощей тогда смеялся над ним, Сказкам – сказки рассказывает, умора. Толковый кот Умник - Ученый был. Он с Кощеем в кости играть любил, Кощей его ни разу не обыграл. Советы всегда полезные давал, ученый. Вот от него и пошло потомство Котов волшебных, все его котята Сказками стали, злыми только. Что не Кот Сказка то массовик затейник. Если где бунт или переворот власти – то точно там Кот такой обитает. И главное котам от этого пользы мало, им сам процесс нравится, запутать человека, уговорить гадость сделать. Они всегда в выгоде остаются

С тех пор прошло лет семь, теперь Кощей выглядел совсем прискорбно. Один скелет остался от него. Золотые локоны волос опали. Кожа и плоть истлела, только голубой свет души в глазницах черепа остался. Дело в том, что его жена, Царь – Девица, она же Василина - его бросила, сбежала от него. Она умеет молодильные яблоки выращивать с любого дерева яблоневого. А так как Кощей с нежитью дело имеет то его плоть, без яблок этих истлевает, только скелет остается.

Сбежала. И тут не совсем дело в том, что он её к людям не отпускал, тут что-то поважнее случилось, что она решилась его покинуть. Василина любит Кощея. Порой Кощей слышал её тихое пение, колыбельные песни… такая смертельная тоска Кощея одолевала в такие моменты. Он словно чувствовал дитя, своё дитя, только оно где-то далеко, будто в другом мире. Не могло быть детей у него с Василиной. Но пение сбежавшей жены, его душу будоражило.

- Позови Баюна. – ворону, что рядом сидел, приказал. Большие вороны сидели на жердочках по всему замку у Кощея. Только этим птицам он доверял. Остальная живность волшебная Кощею доверия не внушала. Слетел его первый ворон с жердочки, что из золота и серебра была. Поднялся к потолку залы большой и к Баюну вниз на спину кошачью опустился. Котяра на ворона недовольно глазищами сверкнул и растянул на всю кошачью морду улыбку. Мило с Ведьмами распрощался и вместе с вороном к креслу Кощея направился. Кощей всегда сидит на одном кресле. Из старого дубы вырезано кресло, в углу залы стоит. От сюда видно весь зал. Массивное. Нет на кресле не камней ни золота. Удобное оно для Кощея, и видно все на нем, высокое.

- Что Кощеюшка, наконец решил с зеркальцем расстаться?

- Ты должен отыскать Царь -Девицу. Привести её сюда, в целости и сохранности. Зеркало твое будет.

Кот растянулся у кресла Кощеева, молчит, лыбится только. Хвост чуть подрагивает.

- Нет.

- Баюн, не зли меня.

- А как быть то иначе. Эту Девицу твою, уже кто только не искал! Её и видеть никто не видел, как она выглядит хоть?! Она может существует в твоей голове, а ты тут народ мучаешь её поисками. Нет, не буду искать.

Кот видимо снова забыл с кем говорит. Ну Кощею не сложно напомнить. Скукота. Он только пальцем указательным пошевелил и кота в верх сила подняла. Душить он стал Баюна. У того искры из глаз посыпались. Когтями махать начал. Сопротивляться.

- Ты пойдешь на поиски Царь – Девицы, без неё не вернешься. Ты понял меня?

Отпустила кота сила Кощея, он на пол у кресла приземлился на все четыре лапы. Язык из пасти свесил. Отдышался.

- Так и быть сослужу тебе службу. Золота на расходы подкинь. А то работа то затратная. – Таким голосом пропел, что все кто рядом стояли ахнули. Буд то не Баюна сейчас душили и заставляли, а он сам вызвался послужить и прям герой. Коты – сказочники. Вздохнул Кощей, рукой махнул и упал мешочек с золотом.

- Один и все? Давай не жадничай.

Кощей кулак сжал, и огонь в глазницах полыхнул. Кот Баюн это увидел и решил, что видимо ему пора идти службу служить. А то, чего доброго, еще шерсть ему попортит костлявый.

- Ты хоть опиши кого мне искать?

— вот камень, на шею повесь, он цвет поменяет как найдешь Царь – Девицу. Она может быть и девушкой молодой и старухой древней. Среди людей её ищи.

Кот гордо голову вскинул и театрально веляя хвостом удалился. Позер, в очередной раз подумал Кощей.

- Хозяин, пришел колдун Владимиррр… - второй ворон на плечо к Кощею сел и прокаркал ему в ухо.

- Зови, остальных всех домой отправляй.

Через десять минут, зал пустой был. Слуги поставили у окна стол для игр в кости. И сидели за тем столом колдун Владимир и Кощей. На всем свете белом было всего четыре колдуна, что не продались тьме или чертям, они сами добывали знания, учились и силу свою развивали, без посторонней помощи. Всех четырех Кощей знал. Всех четырех уважал. Владимир был одним из четырех. Достойный колдун, и он что-то задумал. Кощей чуял подставу от Владимира, но откуда не знал. Колдун столько тумана да морока навел на замок свой подводный и земли рядом лежащие, что даже зеркало волшебное не могло пробиться сквозь эту темень. Скрывал он что-то. Замыслил. Владимир надеется, что никто про его замок под водой не знает. Зря надеется, Кощей знает, и скорее всего Кощей и внимания не обратил бы, на это, ну построил себе дом под водой что из этого. Зачем он столько тумана и морока навел? И соглятаев к нему не подошлешь, он за версту предателей чует.

- Как продвигается дело с поиском женщина – птицы? – Колдун служил у Кощея, чтоб тот помог ему с поисками этого существа. Хорошо служил колдун, Кощею даже жалко было его отпускать. То, что искал колдун обитало в землях Сказок. Гиперборее, откуда они пришли. Птицам этим нельзя в мир людей. Они остались служить Богам. И каким-то образом Владмира звала одна из Алконост. Зачем не понятно?

- корабль готовлю, чтоб выдержал северное море.

- Все же поплывешь… думаешь стоит, далековато. Можешь не доплыть.

- Все может быть. И в лесу может медведь загрызть. Да и выбора особо нет у меня. Не оставляет меня зов. – Владимир расслабленно сидел, кости на доске передвигал. Его выиграть трудно, но Кощей его всегда обыгрывал, с трудом, но обыгрывал.

- Знаешь пройдут столетия, и эта игра родится на востоке, там, где ходят слоны. И весь мир будет считать, что именно там их и придумали.

- Ты снова видишь будущее?

- Да парой… и скоро мы все станем только сказанием и мифами. Как сейчас наших богов люди забывают.

- Не веселое будущее.

- Обычное развитие мира, ни чего нового. Тебя все трудней обыгрывать Владимир.

- у меня хороший учитель, - улыбнулся колдун. Владимир знает, что не просто так его Кощей позвал. – но ты меня не для игры позвал…

- Я чувствую, что ты что-то затеваешь… Зачем на дом свой столько морока напустил? Я знаю про твой замок под водами моря.

- как что-то может быть не известно тебе… не люблю, когда за мной подсматривают, вот и навел морока столько… Уединение…

- Ты ведь знаешь, что с людьми мы не воюем и не порабощаем их.

- Люди продались сами, их не нужно завоевывать.

- Так да не так… я прошу тебя не заставляй меня посылать Аспида к тебе. Он твой морок на раз два три пройдет.

- Аспид, хитрый змей… почему он не может найти твою Царь – Девицу… может он не так предан тебе?

- Как ты тему от себя отворотил… Аспид мне не слуга… А Царь – Девица сама на Аспида имела влияние. Значит не хочет Аспид её выдавать, повторю он мне не слуга…

- Мир меняется… Я не делаю того, что приведет к нашему обнаружению или гибели людей. У меня свои дела Кощей.

- Ну тогда Шах и Мат колдун Владимир.

Колдун ушел, а Кощей решил, все-таки послать Аспида на проверку. Равновесие должно быть. Людей трогать нельзя. Только колдун не на людей нацелился, а на оборотней.

13

Жемчужина работала. Боров не замечал Арку. Буд-то её вообще не было в доме. Ротмира подобрела к Арке, чуть больше еды стала давать. Краюшку хлеба, Арка теперь получала каждый день. Не била её больше ведьма. Люди в деревне, начали замечать Арку, а то она для них как призрак была. Вроде они с ней разговаривают, а не видят её. Теперь ей улыбались, интересовались как её здоровье. Никто не знал в деревни, что это она все лекарства для них делает, а не Ротмира. Подопечная Арки – Ляля пошла на поправку. Ведьма перестала отбирать всё до последнего листика травы. Арка смогла поправить здоровье малышки. Ляля смогла ползать наконец, и даже самостоятельно садится. Глядя на нее Арке легче, жилось с ведьмой и её сыном.

Валигор обещал вернуться через пару лун. Арка ждала этого дня. Она скучала по-своему волколаку. Малое время, что она спала перед рассветом, ей снились сны с Валигором. Во снах они много разговаривали, про погоду и зиму, не о чем серьёзном. Девочка не могла понять это просто сны или Валигор так с ней держит связь. Прошли две луны, это время, через которое он обещал вернуться к ней. Прошла третья луна. Народ отпраздновал новый год, в первый день весны и день весеннего равноденствия. Весна вступила в свои права, хотя еще лежали сугробы в полях и лесах. Валигора не было. Он не мог её забыть! Каждый день она ждала его, ждала его сильные и нетерпеливые руки. Его жар, что пылал в его глазах, когда он смотрел на неё. В лесу она по долгу засматривалась на стволы деревьев и кусты. Какая она глупая, что сразу его не приняла. Ведь он её любит. Душа у Арки была не на месте, тревожно ей, вдруг с Валигором что-то случилось.

Когда Арка нашла первые подснежники, то поняла, больше быть в неизвестности она не может. С ним могло что-то случится. То, что он её забыл, она не верила в такой вариант. Ночью при зажжённой волшебной свечи, Арка решилась на колдовство. Ей будет больно, так как печать – слово, ведьма, не даст толком силы проявиться, но ждать больше она не могла. У нее стояла маленькая, походная печечка. Поставила самое большое свое лукошко, чуть больше её ладошки. Воды налила, собрала иголки от разных растений, растерла в пыль их. Вода начала закипать, пора петь заговор…

«Нам звезда лукавила,

И луна доверчиво

Нас вдвоём оставила.

Стёжки-дорожки,

Трава-мурава,

Сердечком серёжки,

В серёжках трава.

Трава - покажет мне его.»

На последних словах с двух ладоней высыпала иголки лесные, что пылью стали, после того как растерла их. Спину кипятком обожгло. Жгла печать запретная. Кости заломило. Все тело в жар бросило. Девушка терпела, смотрела как с рук светло серый туман выходит. Мало очень силы, но для того, чтоб увидеть, должно хватить. Пыль в кипящей воде разошлась. Вода кипит, с доношка пузырьки поднимаются, а поверхность водной глади, в лукошке, стала ровной как зеркальце. Ни чего вода не показывала, серой туманнкой гуляла по глади водной. Что не так? Чего не хватает? Думай Арка думай, что-то я забыла…

- А, точно, где-то у меня было… - закопалась на полочках, что стены были забиты, – Вот, не отобрала ведь Ротмира, хорошо припрятала я. – улыбнулась довольно.

В ладошках маленький горшочек глиняный, запечатанный наглухо. Раскупорив горшочек, и кончиком ножа достала содержимое. Комнату заполнил жгучий запах перца. Перец у нас редкость великая. Ротмира настойки с добавлением перца дороже продает. Так бросаем в лукошко. Получилось. Гладь водная начала мелькать, пестриться – показывая видения.

Словно птица летела и сверху показывала, все Арке. Сначала было не понятно, смазанные силуэты, верхушки деревьев, поля все в сугробах. Вот заброшенные деревни, тайга не проходимая, даже воды северного моря, в скользь мелькали в водной глади лукошка. Валигора не было ни где. Её туманнка, колдовская сила, носилась над миром ища Валигора, и не могла его найти. Арка вспомнила, что Валигор говорил, что на него не действуют чары. Она достала жемчужину и бросила его в лукошко. Сейчас Арке не было, жалко жемчужину, хотя та спасала её от ведьмы и Борова. Она не могла больше быть в неведенье.

Жемчужина погрузилась на дно и зашипела, пеной обволокло окружность, через пару секунд не осталось жемчужины, одна пена поднялась на поверхность водной глади лукошка. Быстрее стали мелькать виденья в воде. Ара не успевала, понять, что показывает ей вода. От напряжения, глаза заболели, Девушка пыталась успеть увидеть и разобрать хоть что-то из того, что мелькало.

Землянки, заваленные сверху снегом, не избы, а норы, только с дверьми. Двери круглые. Огня нет, а светло, хотя стоит ночь. Видно все как днем. Арка не может понять от чего так светло?! Луна что ли так светит. Её размышления притихают, она видит волков, большие серые волки. Впереди стоит просто не вероятных размеров волк, пасть оскалена. Глаза, в которых отражается луна прищурены. Он открывает и закрывает пасть. Словно говорит по-человечески. Оборотни! Вода показывает оборотней.

- Мне не нужны оборотни, мне нужен Валигор. -шепчет Арка.

Меняется обзор, теперь Арка видит на кого скалится волк. Перед ним стоят три волколака. Арка не видела Валигора в истинном его обличии волколака. Он всегда был или белым волком или человека - волком, больше на человека похоже, а тут…

— Вот ты какой волколак, теперь понятно, почему нет тебя в книгах ученных… - сама себе шептала девушка.

Три огромных белых волка стояли на задних лапах, торс и руки были человеческими, обросшими белой шерстью. Морды волчьи, шире, чем у волков, виднелись длинные клыки, выпиравшие из-под губ. Глаза светились красным огнем. Волколаки стояли спокойно, даже как-то лениво. Один из трех выделялся ростом и шириной. Он сейчас отвечал вожаку оборотней. Арка узнала Валигора, он был чуть худее своих братьев, ростом так же высок, но не так широк в плечах и торсе.

- У тебя еще и братья есть, и ни чего ведь не рассказал, придешь устрою тебе допрос.

Изображение Валигора в водной глади слегка качнулось. Его уши, уши волка, начали медленно крутится.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Слышишь значит меня… ага… ну слушай… я тут места не нахожу, четвертая луна уже пошла, а он к оборотным ушёл, так бы и сказал, что пойду за три девять земель, ажно за морской залив… я бы не ждала тебя. – с упреком Арка выговаривала Валигору.

По мере её слов глаза у Валигора разгорались красным огнем сильнее. Ушами он уже не вертел, морду свою волколакскую от вожака оборотней не отворачивал, но глазами готов был всех убить.

Вожак оборотней бросился. Он целился в глотку волколака старшего. Только волколаку не стоило усилий увернуться от него. Он спокойно и лениво отбросил вожака, тот пролетел и врезался в ствол дерева. Хрустнуло дерево, сломалось, от туши волчьей, что врезалось в ствол. Вожак отряхнулся, на лапы встал и снова бросился, увернулся старший брат Валигора и схватил за шиворот волка. Вожак оборотней был меньше волколаков. Белый волк Валигора был на много крупнее вожака оборотней. Поднял старший волколак его над землей повернулся к остальным оборотням, что стояли и видимо рычали, он что-то им говорил, покачивая их вожака в лапе – руке. Звука вода не выдавала, только изображения. Видимо, то-что сказал старший брат Валигора не понравилось оборотням, они бросились все разом на волколаков.

Братья бросились на стену из волков. Валигор безжалостно своими когтями рвал глотки оборотням. Погибшие оборотни, возвращались в обличие людей. Слезы заполнили глаза Арки, она через пелену слез смотрела, как на снегу появлялись разорванные тела голых людей. Мужчины, крепкого телосложения, с бородами и длинными волосами, падали с порванными глотками.

- Остановись, остановись пожалуйста… пожалуйста… нет… нет… зачем… неееет… - шептала Арка, если он её слышит, возможно он остановится. – остановись, остановись... – она как заговор шептала мольбу, а потом громче сказала, - чем ты оправдаешь столько забранных жизней, чем! Как я смогу быть с тобой после этого… не смогу, не смогу с тобой быть…

Вода показала Валигора вблизи, широкая пасть волка была в крови, его глаза безумно горели огнем. Остановился младший волколак, поднял голову к верху и завыл, замерли все, и оборотни, что бросались самозабвенно и волколаки, что резали глотки волкам. Абсолютно все повернули морды в сторону Валигора. А Валигор расправил крыльями свою силу, силу что приходила к нему невовремя, но после их с Аркой проведенного времени вместе, он уже лучше управлял этими потоками силы. Взмахнулись крылья серым туманом над всей деревней оборотней и пали оборотни наземь. Валигор ударил в землю кулаком и повисло зеркало в воздухе, не успели братья подбежать к младшему, он шагнул в зеркало и схлопнулось она за ним.

Арка не могла поверить свои глазам, переход с одного места на другое, требовало мастерства. А Валигор одним взмахом кулака открыл. И куда он перешел, интересно…

- Арушка… - Арка так подпрыгнула, что лукошко со стола упало, разбилось и вылилось все содержимое на земляной пол её погребка. – Арушка поднимись ко мне… я сам не пролезу к тебе.

Арка испугалась, дрожащей рукой свечку волшебную погасила и в сумку волшебную бросила. Ноги не слушались. Она не могла представить, что он там стоит, возле лаза в её комнатушку. Вот невидимые руки подхватили её и вынесли из погребка.

Валигор стоял посреди кухни, сгорбившись. Он стоял в своем истинном обличии волколака. Кровь на морде волчьей, кровь на лапах, что стояли сейчас на полу, и на лапах - руках. На его белом меху, красно – бордовая кровь была видна очень хорошо. Арка подлетала к нему прям в лапы. Он подхватил её, лапы – руки укутали её в его тело. Валигор прижал её к своей широкой груди, груди, где билось набатом сердце, так сильно, что отдавало эхом в Аркину душу. Волчий нос уткнулся в платок.

- Никогда не думай, и даже не произноси, что мы не будем вместе.

Сильное тело напряглось, под Аркиными руками заиграли все мышцы волколака. Он вернул тот внешний вид, к которому привыкла его девочка. Рука с длинными когтями, стянула платок с головы лапочки. Он поднял голову к себе. Глаза в глаза. Арка смотрела в лицо, любимое лицо её Валигора. Кровь никуда не исчезла с его лица и тела.

- Девочка моя, лапушка, не можем мы иначе, если оборотни не подчиняются, то они умирают. Закон силы, к сожалению.

- Ты убил их? – дрожащим голосом спросила Арка.

- Нет они спят, все. Даже те, что в норах спрятались.

- Зачем вам оборотни, они живут на другом берегу морского залива? – Арка смотрела в большие глаза Валигора, в которых то и дело полыхал огонь.

- Какая у меня умная лапушка, что еще ты знаешь? – его глаза полыхнули не добро так.

- Я знаю, что оборотни живут мирно, людям не показываются и не на кого не нападают, вы убиваете их… Валигор на тебе кровь невинных…

Ох и не добро сейчас волколак смотрел, на Арку. Что он мог ей сказать, отец захотел, чтобы они стали повелителями Сибири? Вместо ответа, он принял решения, что привяжет Арку к нему на всегда. Да неволить не будет, но она станет его, сегодня, сейчас. Засосал Валигор девичьи губки, начал медленно стягивать с Арки одежду. Он пускал дурман на нее, чтоб она не сопротивлялась.

14

- Валигор… Ва… ли… горрр… - Арку уже забирала в свои лапы похоть, что волколак ей сейчас навязывал.

Он уложил её спиной на стол, в кухни ведьмы стоял огромный, массивный стол. Красной скатеркой, из дорогого красного сукна был застелен стол. Одежда лоскутами болталась на Арке, она выгибалась под волколаком. Она его хотела. Хотела внутрь себя, жар разрастался между её ног. Валигор страстно ласкал Арку языком, то посасывал грудки, то кусал соски зализывая после.

Его непомерная сила еще не ушла от него, сейчас своими туманными крыльями она обволокла девушку, укутывая и навевая ей чужую волю.

Головкой члена он терся об лоно девушки. Сейчас он оправдывал себя, что это для их же блага. Он так испугался, когда услышал её шепот во время переговоров с очередным поселением оборотней. Теперь Валигор был уверен, что Арка сильная ведьма, и с детства обучена многому. Она сможет, если захочет, от него скрыться. Он этого не переживет.

Он заберет её девственную кровь себе, впитает в себя, он привяжет её к себе, через эту кровь. Сейчас он уговаривал себя, что не будет её неволить. Но глубоко в душе знал, что да, будет и неволить, и контролировать. Страх, что она может скрыться от него, страх, что с ней может что-то произойти… Она уже угодила к ведьме в неволю, одному Велесу известно куда она может еще вляпаться.

Ей нет еще восемнадцать, но вот в эту минуту Валигору было на это наплевать, член ласкали лепестки ей лона. Она пахла возбуждением, она его хочет, все остальное он оправдает… как не будь… потом.

- Я люблю тебя… люблю… - сквозь марево возбуждения он расслышал шепот…

Он внимательно посмотрел на свою девочку под собой. Она доверчиво смотрела на него своими большими раскосыми карими глазищами. Она верила ему. Он обещал ей, обещал не трогать да восемнадцати, он обещал, что не будет неволить, а сам… Встряхнул косматую голову, он её на кухонном столе разложил. Это их настоящий первый раз любви, а его девочка под дурманом, она ведь сейчас с ним не по своей воле, ааа…

Отшвырнул себя от нее. Ударился в стену дома, слетала кухонная утварь, что на полках была. У Ротмиры добротная изба, крепкая. Стена осталась на месте. Никто не проснулся. Не осознанно Валигор укрывал их с Аркой туманом морока и отводом глаз. Он облокотился на стену руками и уткнулся лбом в стену кухни. Он чуть не совершил ошибку, страшную… она ему верит она его любит, любит несмотря на то, что он зверь, волколак. Несмотря на то, что видела сегодня как он убивал… Да он её сейчас охмурял и навевал на неё похоть, но похоть не может заставить признаться в любви. Значит она его по-настоящему любит. О Велес помоги…

Маленькие ладошки проехались по спине Валигора, он напрягся. Он больше не дурманил Арку, почему же она гладит его и обнимает за талию.

- Повернись… - она носом терлась об его мех на спине.

Не хотел он сейчас смотреть в её глаза. Он боялся увидеть в них разочарование. Она ведь сильная, Валигор понял, что она возможно сильнее его, образованней уж точно поболее чем он. Её просто сдерживает печать неволи Ротмиры. Упрямые ладошки тянули его развернуться.

Он повернулся к Арке лицом. Нужно держать ответ за свои действия. Он не сомневался не минуты что она уже поняло, что он только что её дурманил и пытался принудить. Скорее всего она знает все про свою девственную кровь, и то, как влияет первый любовный опыт на ведьм. Опустился Валигор, сел на пол, теперь она смотрит на него сверху вниз, хотя их головы почти на одном уровне. Они с братьями огромные, что уж.

Она стояла голая перед ним, сняла все лоскутки разорванной одежды. Черные волосы крупными локонами спадали ей на спину и грудь. У нее появилась грудь, маленькая, но появилась. Бедра округлилась. Дурак, только сейчас заметил, что его девочка поправилась. Стала еще краше. Ладошка девочки опустилась на его лоб, убрала не послушные белые пряди волос. Она гладила его по голове, как ребенка. Карие глаза смотрели прямо в его душу.

- Я знаю, что ты сейчас наводил на меня дурман. Мог взять меня обманом, но смог остановиться.

Арка опустилась, залезла на его вытянутые ноги. Прижалась, но взгляда своего с его глаз не сводила. Она чувствовала лоном его член, очень горячий и очень возбужденный. Рассматривать детородный орган сейчас она все-таки стеснялась. Руки Валигора сразу улеглись на меленькую попку девочки.

- Я люблю тебя, я верю тебе, и я не хочу больше ждать, я хочу тебя сейчас. – она сама поцеловала его, языком прошлась по широкому рту. Несмело раскрывая его губы. – Валигор ты не сможешь меня одурманить. Никакой дурман не действует, если сердце по-настоящему любит. Нет силы сильней, чем любовь.

Арке нравился его горячий член, она терлась лоном об него, неосознанно конечно. Руки Арки закопались в его волосах. Она была мокрой.

- Я верю, не смотря на нашу связь, ты позволишь мне быть свободной. Будь моим навсегда, как я буду твоей навсегда. Не надо ждать моего восемнадцатилетия. – Арка целовала его смело, уже не аккуратно, а сосала его язык, его губы.

Волколак взмахнул левой рукой. На полу появились мягкие меховые шкуры. Аккуратно уложив Арку на них спиной. Он раздвинул ножки девочки и опустил голову к её лону. Он любил её вылизывать, свою самку. Свою любимою девочку. Сладкая, не одна ягода не сравнится с возбуждением Арки, что сейчас соком из нее вытекал.

Если в доме ни кто не проснулся от удара волколака об стену кухни, значит он накрыл их отводом глаз. Арка решила, что сдерживаться в своем любовном безумии не будет. Она стонала и склила, не боясь шума. Горячий язык вылизывал лепестки её лона. Валигор знал когда нужно лизнуть, а когда прикусить заветный бугорок, что был у неё там. Это далеко не первый и не третий раз, когда он так делал. Их последние встречи только так и проходили. Сам он удовлетворял себя руками. Но сегодня все будет по-настоящему и до конца. Горячий шар внутри лона лопнул, затопив тело удовольствием, Арка стонала и выгибала спину. Она хотела продлить удовольствие и зажимала голову волколака ногами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Пожалуйста, любимый, пожалуйста… - После того как горячие волны удовольствия ослабли, она начала тянуть его ручками на себя.

Валигор завис над ней. Он рассматривал розовые щеки, карие глаза, которые сейчас были затуманены любовью к нему. Теперь он четко видел и чувствовал её любовь к нему. Он смог заслужить это счастье. Ответную любовь своей избранной.

- Не отпущу, понимаешь это… - одной рукой гладил её губы. Маленький аккуратный ротик у его Арки. – будет больно, прости малышка.

Валигор начал входит в Арку. Член разрывал девочку. Стремился наполнить её. Он чувствовал преграду, руками удерживая девочку за плечи, он сделал рывок внутрь нее. Член у Валигора был со ответственен его тела, большой, не для маленьких не опытных девочек. Но пути обратно у них обоих не было. Теперь только да конца, к звездам - вместе.

Для Арки эта боль была не значительна. Она за то время, что жила с Ротмирой и Боровом, столько побоев получила, что сейчас даже улыбаться стала. Разве это боль? Они единое целое. Валигор смотрит на нее, его глаза красные, светятся. Но несмотря на это она видит его душу в его глазах. Она для него единственная, она для него дороже его братьев, он отдаст жизнь за неё.

- Арушка, - целует её, пока не двигается в ней. Она обхватила его своими длинными ножками. Обняла за плечи.

Ей кровь сейчас впитывается в него. Сейчас они сплетаются телами, силами и душами. Арка сама ведет бедрами. Волколак делает сначала аккуратные движения. Арка подбадривает его сильней двигаться, ей надо. Зарычав, Валигор кусает её за горло, ключицы, плечи и двигается со всей силы. Уже не заботясь о её боли, она сама сподвигла его к такому урагану. Лапушка стонет и кричит от удовольствия. Арке уже давно не больно, её распирает, она сейчас вся лопнет от счастья и эйфории.

Они кончают вместе. Закусив до крови Аркено плечо, Валигор со всей силы вгоняет в её податливое тело свой член. Арка чувствует боль, но эта боль только приносит дополнительное удовольствие. Они вроде на полу в доме ведьмы, а им обоим кажется, что они среди звезд. В теплом небе, где сотни звезд. Они теперь одно целое.

Валигор не выходит из Арки. Если бы это было возможно, он слился бы с ней навсегда. Он отдаст ей все, что у него есть. Он будет очень стараться, чтоб не ограничивать Арку ни в чем, при этом находится рядом с ней. Он медленно вылизывал свою девочку. Зализывал свои укусы на её теле. Арка гладила его ладошками, она изучала его тело тактильно. Арка не хотела с ним расставаться ни на минуту.

- Мой Валигор, - улыбалась Арка. - не хочу с тобой расставаться.

Волколак засосал её ротик. После ответил.

- Девочка моя, я люблю тебя. Ты моя душа. Арушка… нам нужно рассказать друг другу про себя… мне нужно знать, как тебя защитить и как не натворить непоправимых бед.

- Каких бед? – не поняла Арка.

- Сегодня я чуть не совершил самую страшную свою ошибку, пости меня за это. Это все от страха за тебя. Страха что ты сможешь пропасть из моей жизни. Плохое оправдание за мой сегодняшний поступок. И тем не менее ты должна мне про себя рассказать.

Они смотрят друг друга в глаза, все еще слитые вместе. Член Валигора не чуть не ослаб. Аркено лоно сжимало его мышцами, они оба не хотели разъединяться. Аркин взгляд задумчив, Она молчит.

- Хорошо, что ты можешь про себя рассказать? – вздыхает Валигор. Придется пока смериться с не полным пониманием кого он полюбил.

- а ты расскажешь про себя?

- Арушка ты понимаешь, что теперь ты жена мне. У меня не может быть секретов от тебя… ты можешь спрашивать обо всем. Я отвечу.

- Хорошо… муж мой… муж… вот это дааа… - хихикает, утыкается ему в грудь, - Ротмира такого не переживет!

- Не надо сейчас про эту ведьму, раскажи про себя, давай начнем с твоих родителей, где они?

- У меня есть только матушка, отца я не знаю.

- В смысле есть матушка? Почему ты тогда у ведьмы в неволе?

- Матушка пропала, она предупреждала меня об этом. А к ведьме я по своей глупости попала.

- Так… пропала… ты искать её пыталась?

- Да. Так же как тебя сегодня, через воду заговорённую, ничего не вышло, все ослепляет свет солнца. Она словно растворилась в солнечном свете. Этого я пока не понимаю.

- Сколько ты уже у ведьмы в неволе?

- Почти десять лет. Мне было почти восемь, когда я к ней попала.

- Она знает кто ты?

- Нет, никто не знает. Она думает, что я дочь ведьмы, что была травницей.

- а на самом деле, кто ты Арушка?

- Пообещай мне, поклянись мне жизнью, что, узнав, не воспользуешься мной.

— Вот ты глупышка, да кто бы ты не была, мне то что. Посмотри на меня, я волколак. Нас во всем мире белом всего три штуки, короче я сам по себе уникальный и деловой. Чем ты можешь меня удивить. Кто же ты, что так трясешься?

- Клянись. – уперто сказала Арка.

- Я клянусь своей жизнью, пусть заберет Темнобог мою душу если я предам или воспользуюсь тобой. – он прокусил вену и размазал её на своей груди в районе сердца. Засветился крест кровавый. Принял Темнобог его клятву.

- Я Сказка Валигор. Дева – Премудрая и я же Дева - Искусница.

15

Лавка была предназначена для котов, таких как Баюн. Широкая, длинная и застеленная мягким шерстяным ковром. Рядом стояла тарелка со сливками. Вкусными, жирными сливками, что для кошачьей души были самым сладким лакомством. Баюн иногда лениво размышлял, если какой-то кот не любит сливки или молоко то, это не настоящий кот. Сливки не каждый мог себе позволить, а еще меньше народу могло смаковать этот вкус жирного молока. Коты знали толк в хороших, качественных сливок. Вкуснятина, пожалуй, стоит еще тарелочку отведать. Баюн вылакал все сливки, сыто вздохнул, дааа…. Кошачья морда была довольна. Сейчас так стало сложно со сливками, они или не жирные или пахнут не вкусно. Тарелочка снова заполнилась сливками. Хорошо.

Баюн наблюдал как по комнате носилась разгневанная, взъерошенная женщина. Не смотря на свой огненный и вспыльчивый нрав, она не забывала подливать сливок в тарелочку Баюну. Она собирала травы с полок и все бросала в большой котел, что стоял посреди комнаты. Попутно, что-то бросала на пол, что-то ломалось в её руках, и эта вещь отправлялась в огонь, что горел под котлом. Она ругалась на чем свет стоит. Материла отборным русским матом всех кого не попадя, кроме, конечно, котов. Коты в этом доме всегда были накормлены сливками и обласканы. Рыжие кудри торчали в разные стороны, хаотично мотаясь за своей хозяйкой по всей комнате.

В котле, что-то бухнуло и из него повалил сизый пар. Женщина, кинув туда очередной ингредиент, рассмеялась, как настоящая злодейка, громкий хохот со злым присвистом. Огонь, а не баба. Баюн жмуря свои зеленые глазища, в очередной раз поражался, естественной дикой, не обузданной красоте этой удивительной женщины. Далеко не девушка, женщина в самом смаку, фигура песочных часов, тут тебе и грудь большая торчком и попа упругая красивой округлой формы. Талия наитончайшая, длинные красивые ноги. На её руки можно часами любоваться, тонкие длинные пальцы, всегда с ухоженными ногтями. У неё, как и у Баюна были ярко зеленые глаза, с длинными рыжими ресницами. Волосы, брови и ресницы были огненно-рыжие. Кожа белая с румянцем на щеках.

Кроме Баюна, к ней захаживали все сказочные коты. Не которые с ней спали, Баюн опасался. Такая может и за яйца повесить, если, что не так пойдет. Котов всегда ждал чистый, теплый ковер на лавочке. Любая помощь, безвозмездно, оказывалась в тот же миг. Баюн как-то с другими сказочными котами обсуждал, что может эта женщина сама кошка, просто оборачиваться не научилась. Этот вопрос стоял открытой темой, среди кошачьей братии.

Прошу знакомиться, Яга, это та, что сгинула в неизвестные дали. Она что-то не поделила с Кощеем и пропала самая первая. Поговаривали, что Кощеюшка её прибил, все же за характер огненно-взрывной. У Бабы – Яги нет хозяев, никого она не признает выше себя. Ну если только Богов. В общем среди сказочных и волшебных существ её уже никто почитай пары сотен лет не видел, кроме сказочных котов. Баба – Яга, равна Кощею, первая Сказка, созданная Богами, а не людьми.

Кот – Баюн, все же кот ученый – сказочник, хоть и считается злым, вот это вообще спорный момент. Баюн себя злодеем не считал. То-что он массовик затейник и любит дурачить головы, по его мнению, не считалось злом, просто веселый такой кот. Ну подумаешь обманывает, и то-что многие потом погибали, после го зачарованных песен и слов, его так же волновало мало.

Ага, так вот возвращаемся к тому, что он все же ученый кот. А как ученый он знает все об Сказках, почти все. Были люди и оборотни, были они еще дикими, ничего не умели, жили чуть лучше животных. Но вечерами, когда они прятались в своих пещерах, ямах, берлогах, то они придумывали разные истории. Многие истории должны были поучать младшее поколение. Чтоб страх их берег. А дети лучше всего слушают выдуманные истории. Так потихоньку их мысли скапливались и поднимались к Богам. Тогда эти дикошары еще не знали Богов. И вот Решили Боги все выдумки людей воплотить в плоть, чтоб шли эти творения и помогали людям, и назвали их Сказками. Почти все Сказки изначально были добрые и служили во благо людям. Были Сказки, что должны хранить равновесие. Когда Боги увидели, как прекрасны мысли людей, они воплотили своих героев Сказок: волшебных птиц – женщин, что остались с Богами. Сказки, ими был Кощей, Баба -Яга, Змей Горыныч и… Туту Сюрприз какой… Царь -Девица. Последняя еще оказалась женой Кощея. Вот этого не знал даже Кот – Баюн. Это ему сегодня поведала Баба – Яга.

Яга рассказывала, что эта Царь – Девица, самовлюбленная зазнайка. Кощей долго добивался внимания Царь – Девицы, что по эмоциональным рассказам Яги было дуростью, так как не стоит эта Царь – Девица и выеденного яблока. По мнению Баюна, именно из-за Царь – Девицы у Яги с Кощеем и пошел разлад. Баюну казалось, что Яга была сама не прочь с Кощеем любовь крутить, а тут её подвинули. Банально, бабская ревность. Но это только догадки Баюна.

Баба – Яга сама была ой, как не промах. Это от нее пошли все ведьмы и колдуны. Она учила силам природы, силам черных и белых дум, Кощей только потом, колдунов и ведьм, строил, дисциплинировал и правилам учил. Яга как с Кощеем поссорилась, теперь только с оборотнями общается, ни людей, ни других Сказок или колдунов, ведьм не признает и не принимает.

Зато оборотни её пришлись по вкусу. Она с ними так близко дружит, что у нее уже больше десятка детей. Все уродились оборотными, все живут с отцами. Яга как то, медовухи перебрав, призналась, что мечтает о дочке, что Сказкой родится и будет как мать – Бабой Ягой. Силу её принять сможет. Только все оборотни родятся. Своих детей Яга любит, воспитывает, обеспечивает, но с собой жить не разрешает. У Яги уже внуков за две сотни перевалило. Оборотни народ плодовитый, не хуже людей.

Пришлось Баюну после полугода поисков Царь -Девицы, явиться к Яге. Он не нашел, ни чего, ни одной зацепки. Он уверовал, что это Девица выдумка Кощея, нет её, не существует она. И пробираясь через сугробы снега, поминая не добрым словом всяких костлявых упырей, он пришел к избе на курьях ножках, к Бабе – Яге. Она была последняя на кого он надеялся, ведь ей столько лет сколько и Кощею. Значит она, точно что-то да должна знать. Яга ему обрадовалась. В такие суровые морозы, в Сибири делать нечего, тут только оборотни и живут. Волшебные коты в такие морозы сюда не захаживали. Баюн подивился, когда увидел бегающих во дворе, маленьких избушек на курьих ножках –«цыплята» елки-палки. Яга выращивать взялась новые избушки на курьих ножках.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лежа в тепле, сытый и обласканный Баюн слушал рассказ о Царь – Девице, и тут к ней вломились пяток детей. Это её пра-пра-пра какие-то там внуки, и затараторили дети, без удержи. Напали на южные деревни оборотней, три поселения уже сгинуло. В живых пару оборотней осталось, они рассказывают какие-то небылицы и ужасы. Вот после этого Яга и взъярилась не на шутку. Она сначала посмотрела в огромное блюдо, на котором яблоко молодильное по кругу ходит, а потом был взрыв её эмоций, мата и ругани.

И кому надумалось на оборотней нападать. Кому вообще нужна эта Сибирь. Да тут снег почти круглый год лежит. Кошачья душа прям воодушевилась, как захотелось в этой заварушки поучаствовать. Сказочных котов сметаной не корми, а дай лапы свой пакостные засунуть, во всякие перевороты, войны и заварушки. Естественно, они сами при всем этом свои кошачьим туловищем не участвуют. Еще чего лоснящеюся шерсть попортят. Но взбаламуть и наболтать это же самое оно…

Баюн даже зажмурился, уже придумывая план как наболтать, запутать… размечтался, но… Вот упырь костлявый, из-за него придется отказаться от такой потехи. Хочешь не хочешь, а Кощей Баюна держит за яйца, сволочь.

Яга тем временем начала петь и танцевать перед котлом. Волосы распались из захвата платком, сейчас Баюн видел танец огненных волос, развивание множества юбок, и полет красивых рук. Тьма наполнила комнату, только огонь под котлом сильней разгорался, меняя цвет с красно-оранжевого на зеленый. Мелкими светлячками поднимались искры с самого котла. Ох не поздоровится кому-то. Яга — это не ведьма, это первоначальная Сказка, она может многое. Она разрывает зубами вену на руке, и льет свою кровь в огонь, чтоб жар стал невыносимо ядовито -зеленым.

- Умрете, три монстра, что в утробе еще должны были быть удушены, а ты колдун, приползешь ко мне сам. Я сама накажу тебя. – последний шлепок босых ног об пол деревянный, и замолчала Яга.

Из котла взлетают четыре птицы, зелено - огненные жар-птицы, маленькие только. Облетают под потолком комнату, и садятся на край котла. Стряхиваю с себя зеленое пламя, своё оперение. И вот сидят четыре обыкновенных воробья на краю котла. Только глазки у них зеленым полыхают. Яга дверь открыла, запустив мороз, воробьи вылетели на улицу. Присела на лавочку к Баюну и запустила руку в шерсть коту. Гладить и почесывать начала. Пар из нее вышел, сил потратила много на колдовство, видать сального кого-то она захотела удавить.

- Куда только Кощей смотрит? Следит он за равновесием, как же… – удивлялась она, - пригрел змею на груди и не видит, старый дурак. Или совсем ума лишился без своей дуры зазнайки. Мы не зря закон ввели против этих монстров… - задумалась о своем Яга, прошлое мелькало в её глазах.

- О чем речь, мурррр… - мурчал Баюн.

- Однажды на свет появился волколак. Не человек, не зверь, не оборотень. Он не подчинялся никому, его не брали ни одни чары. Сначала, мы, Сказки не знали кто это, и решили обождать, посмотреть. кто вырастит. Вырос монстр. Он безжалостно убивал всех, людей, оборотней, колдунов и ведьм. Он обладал даром колдовства и не маленькими силами. Я смогла его убить, волколак все таки живое существо, а я изначальная природная ведьма.

- А чего хотел этот волколак?

- Мыне стали разбираться, власти наверно. После того как он совершил массовое убийство, я его уничтожила.

- Вы не разобрались до конца, мне кажется… ну да ладно, так появился снова волколак?

- Да, три волколака, и они намного сильнее того первого. И они уже взрослые и обученные. Их создал колдун. Хороший колдун на самом деле. Ни чего страшного мой хороший, они уже не жильцы или я не Баба – Яга!

- мне то, что делать, с моей бедой?

- Погоди, - Яга снова подошла к блюду с яблоком молодильным.

- А ну покажи, где эта зазнайка? – приказала блюду, это она про Царь – Девицу так ворчит.

Забегало яблочко по кругу. Дымку одну показывает волшебное блюдо. Только лучами солнца дым подсвечивается. Ждали – ждали Баюн с Ягой, что блюдо хоть, что-то покажет, но нет… Тишина.

- Интересно то как… - пробормотала Яга, - знаешь если так показывает блюдо с яблоком молодильным, то в Яви василисы нет.

- Какой Василисы? Не понял…

- Царь – Девицу, Василисой зовут. Так вот не найдешь ты её в этом мире, в Яви.

- Не ужели Кощей этого не знает?

- Я не знаю котик мой хороший. Кощей видишь, совсем ума лишился, раз под носом такое у него творится.

- Чуется мне… Иди на юг, за залив морской, мне кажется там ты что-то найдешь… то, что Кощея успокоит. А сейчас по мурлыч мне, мне нужно… всю силу на колдовство отдала.

16

Дорога, выкатанная множеством телег и вытоптанная бесчисленными парами ног, шла через луга и поля. Над дорогой летела песня. Если хоть какой человек услышит ту песню, остановится путник, заслушается. Прекрасный голос, без слов, увлекал, в неведомые дали. Зовя и обещая все радости жизни. Иногда было слышно мурлыканье.

Баюн, уже перебравшийся, через залив моря, шел к южным деревням. А так как ему было скучно, по дороге он пакостничал, как мог. Времени на продуманное злое деяния пока нет, но всегда есть путники, которых можно надурить. Песней он привлекал к себе и баюкал сознание людей. Кот – Баюн в своих размерах отличался от обычных котов, он был размером с теленка, упитанного, трехмесячного теленка. Поэтому люди сначала слышали песню, видели красивый пушистый черный хвост, а потом удивлялись размеру кота.

Кот – Баюн передвигался исключительно на четырех лапах. Котяра быстро входил к людям в доверие. Женщины от мала до велика, мечтали его погладить, мужики просто с ним во всем соглашались и заглядывали в рот. С некоторыми путниками он ехал в обозах, с некоторыми просто шел одной дорогой. Одно было не отвратимо, после встречи с Котом – Баюном люди шли уже не своей дорогой. Кто-то к разбойникам в лес заходил, Баюн дружит с разбойниками, ну почти со всеми разбойниками, и знал множество душегубов. Некоторые поворачивали совсем не в ту сторону куда надо, при этом искренне считая, что идут в правильном направлении. Отдавали Баюну по доброй воле, как они думали, свои гроши, украшения, если те хоть чего-то стояли. Семейные пары сорились до рукоприкладства, муж в итоге колотил жену и детей.

Уже скоро появится примета, что черных котов нужно обходить, что мог на это сказать Баюн – верная примета. Все коты сказочники черные, на задней левой лапе, только пятно небольшое должно быть, белого, серого или рыжего цвета. Есть пятно, это верный признак того, что кот Сказочный.

Чем южнее оказывался Баюн, тем было жарче. Первый месяц лета. Трава высокая уже стоит. Пакостный кот решил отдохнуть, а то месяц уже топает. Сейчас он направлялся к небольшой деревушке, где у него был один, кстати из немногих, дом. В доме всегда чисто, и всегда есть сливки. И в каждом доме у него, конечно, имеется женщина. После Яги, с её сиськами и попой у Баюна яйца горели. Ему нужна разрядка, как можно скорее. Вкус на женщин у него был выверенный. Все обладали красотой и робким нравом. Пышной фигурой, чтоб было за что подержаться. Обязательно с длинными волосами, русого цвета. Если он находил девушку с таким типажом, то девушка пропадала навсегда. Баюн её очаровывал, и селил в одной из деревень по всему свету, обеспечивая избой и средствами для житья. Одна обязанность была у этих девушек, чтоб всегда были сливки, самые лучшие, и чтоб его всегда ждали с раздвинутыми ногами. Других мужчин у его женщин не было. Ему было не интересно, как живут эти девушки, после того как они ему надоедали, он просто забирал память и отправлял девушек, на все четыре стороны, их судьба его не интересовала. Скоро – скоро он дойдет до Миры, а там сливки, хорошая попка готовая на все, и банька.

С утра путники не попадались, и Баюн решил сократит путь и пойти через рощу орешника, что маячила слева. В роще этой жили разбойники. У них можно послушать, что творится на землях этих, кто чем живет. Ну и сплетни какие… Дорога веселей будет опять же…

Петь Баюн перестал, как вошел в тень деревьев. Обычно тут птицы поют, а сейчас тишина. Пройдя разбойничьей тропой, он услышал злые перешептывания, ругательства. Разбойнички, что-то не поделили. Баюн заспешил, им ведь помочь нужно, разбойничье добро себе забрать можно и нужно, еще не помещает «масло в огонь подлить» чтоб получше поругались меж собой, а лучше чтоб драка была с поножовщиной, день тогда удачный у Баюна будет.

Кот -Баюн решил, что сверху будет видно лучше. Залез на орешник, и начал перепрыгивать с ветки на ветку, выглядывая, что да как. Интересная картина, куча разбойников рыщет среди кустов и деревьев, чуть ли не заглядывая под каждый камень, что-то они искали, или кого-то. А этот кто-то, укутавшись в плащ сидит прям у них «под носом» прижимая к своей груди корзину, и его разбойники не видят. Любопытно. Баюн выбрал ветку потолще, и растянулся, свесив красивый пушистый хвост и одну заднюю лапу, в ожидание развязки разбойничьего поиска. Найдут или не найдут? Разбойники терпением не обладают, умом кстати то же. Нет есть умные индивиды разбойничьего ремесла, но их мало. Не прошло и часа, как разбойничья шайка ушла к себе в берлогу, не найдя свою добычу. Добыча, оказалась умнее разбойников и пока те не ушли далеко от места поисков, сидела и не шевелилась. В ожидании что будет делать дальше «добыча» Баюн решил полакомиться. Яга ему в дорогу дала бурдюк со сливками. Бурдюк Яга зачаровала и теперь сливки не пропадали и не скисали. В облике человека, сидящего высоко на большом дереве орешнике, Баюн похлебывал сливки и жмурился от удовольствия.

«Добыча» тем временем, выпрямилась, оглянулась, сняла капюшон и закопалась в корзине. Девочка, и чего без родителей шастает? Еще и голова в платке укутана, хотя лето жаркое с первого месяца выдалось. Скорее всего с проказой на голове, вот и кутает свое уродство. От силы лет пятнадцать дать можно, а то и четырнадцать. Лицо не красивое, в пятнах красных, одни глазища на пол лица и кожа череп обтягивает. Скорее всего под одеждой скелет, ни тебе попы ни груди. Ой – ё - ёй еще и хромоножка. Больная, и зачем эта убогая сдалась разбойникам. У нее поди и денег то нет, нищая с проказой на голове, а может и на теле есть проказа, калека опять же. Даа… Видно год у разбойников «не урожайный», раз на такое позарились. Потрахали бы девочку, и то им хорошо, нет ума у разбойников и вкуса нет. У Баюна вот на такое даже не встанет. Девочка достала из корзины дитя. Начала улюлюкать, поить из маленького бурдюка. Еще и с ребенком. Наверно сестренка этой убогой. Баюн от сюда чуял, что у ребенка кровь очень порченая, грязная кровь, не чистый ребенок. Такие дети рождаются от инцеста или от женщин кто с чертями водится и трахается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Баюн сливки в свой волшебный кошель убрал, от лицезрения этих двоих у него аппетит пропал. Однако от разбойников эта убогая схоронилась толково. Баюн сначала подумал, возможно, плащ волшебный – скрыл девочек. Только ни чего волшебного Кот – Баюн не видел и не чуял. То, что он не мог объяснить возбуждало его любопытство.

Накормив ребенка, прижала его к груди, то, что должно быть грудью, начала шептать на ушко малютке колыбельную. Баюн отчетливо слышал слова, хоть и было похоже на одно лишь шипение. Боялась громко говорить, умная значит. Тут девочка подняла голову и посмотрела прямо на Баюна. Конечно, она его не могла видеть, она же человек, видит плохо. Да и он хорошо спрятан ветками, листьями и сидит высоко на дереве. Только девочка смотрела прям на него, в его глаза, высоко задрав голову, не прекращая укачивать малютку в своих руках и шептать.

Два карих омута. Вот, что первое пришло в голову Баюну. Карие глазища с чуть пьяной поволокой. Большие, кончики глаз, которые к вискам, немного опущены вниз, что придает взгляду печаль. Длинные черные ресницы. В этих глазах хотелось утонуть, они обещали жизнь и улыбались тебе, хоть и были печальные. Первый раз в жизни Баюна заворожил взгляд девы. Он не мог отвести глаза от её взгляда, ему нестерпимо захотелось приблизится и вблизи рассмотреть эти глаза. Глаза — это отражение души, значит у девочки должна быть уникальная человеческая душа. Малютка уснула. Девочка уложила младенца в корзину, крышку прикрепила к лямкам, закинула корзину на спину и пошла в сторону Баюна, прям к его дереву. Тут Баюн не на шутку возбудился, неужели она его и впрямь заметила, и рассмотрела. Спустился чуть ниже по стволу. Красиво улегся, чтоб пристать во всей красе перед этой убогой с интересными глазами. Хвост свесил. Ждет. Она прошла мимо него и головой в его сторону не повела, мимо такого красивого кота! Дура, и Баюн что-то глупеет. Раскинулся тут красиво, перед кем? Не видела она его, просто совпадение, что смотрела на его дерево. Показалось, то, чего не может быть. Это все видать от долгой дороги, у него соображай поубавился. Баюн решил проследить за девочками.

Чем дальше девочка шла, а Баюн следил за ней, тем больше он убеждался, что не простая это девочка. Она вышла на разбойничью тропу. Если ты не разбойник или не кот, или по крайне мерее тебе её не показали, то тропку эту ты не найдешь и не увидишь. Девочка и не искала, она уверено ступила на тропу и уверено по ней пошла, прихрамывая на обе ноги. Она выходила из рощи ореховой, там, где Баюн в нее заходил.

Пришлось коту вновь идти по дороги через поля и луга. Он шел в зарослях травы, чтоб его не увидела девчонка. Было видно, что она сильно устала. Корзина с ребенком с каждым шагом девочку пригибала к земле. Хромые ноги, спотыкались на каждом камне. Если она наступала в ямку, то её качало из стороны в сторону, Баюн все ждал, сейчас она упадет, споткнётся или качнет её сильно в сторону и она завалится. Но она не останавливалась, дышала тяжело, кожа на лице стала совсем мертвенно серой, и как не удивительно не разу не упала.

Она шла на север. Вот зачем на север? Пошла бы на восток или запад, Баюну надоел этот север. Но оставить наблюдение за страной девочкой он не мог, его что-то не отпускало, на аркане тащило. А мог бы уже до своего дома дойти. Сейчас бы уже натягивал сладкие ротик Миры на член и сливки попивал, нет же, идет снова на Север.

Малиновый закат начал окрашиваться темной синевой, появлялись первы звезды на небе. Девочка все шла. Вот это сила воли, кот прям зауважал убогую. Малютка в корзине, что-то лепетала, не разу не заплакав. Как совсем стемнело, девочка сошла с обочины дороги, в сторону поля, прошла пару шагов. Сняла корзину со спины, аккуратно поставила её на траву и рухнула рядом в эту же траву. Лежит не шевелится. Баюну с его расстояния не видно, глаза открыты или нет, она вообще дышит? Может её кондратий хватил? Баюн ближе подошел, но окончательно из травы не вылез. Прошло не меньше часа, малютка из корзины начала звать девочку.

- Мама, мама… - лепетала малютка из корзины, сама корзина покачиваться стала.

Какая мама? У Баюна пасть открылась и вытянулась от удивления, а усы грустно повисли. Он даже вытянулся как суслик и на задние лапы привстал. Кто-то смог вот это трахнуть и заделать ребенка? Это как оголодать нужно без женского внимания? Да и она же ребенок еще, видно, что не развитая по-женски совсем.

Девочка проснулась, встрепенулась. С трудом, опираясь на руки оторвалась от земли, встала покачиваясь. Под глазами синяки, губы белые. Красные пятна на лице и те побелели. Руки дрожат. Вытащила из корзины малютку, и уложила на траву. Малютка, к слову, не совсем малютка, ребенку уже года два, ножки у ребенка сильно худые, больные. И сам ребенок видно, что больной и не развитый.

- Прости милая, сейчас подожди еще чуть - чуть.

Раскрыла спереди плащ и вытащила потертую котомку. Вытащила из котомки бурдюк и начала поить ребенка.

- Кушай моя девочка, какая ты у меня сильная. Сколько мы с тобой протопали, ты не плакала, умничка моя… - ворковала девочка с ребенком. Сама то ребенок.

Баюн от таких открытий совсем спрятаться обратно в траву забыл. Так и стоит в позе суслика, и глаза пучит от услышанного и увиденного. Это если предположить, что девчонке ну, хотя бы допустим шестнадцать лет, хотя она и не выглядит на шестнадцать, то получается она родила в четырнадцать! Если она сейчас так выглядит, то что от нее было в четырнадцать лет! Накормив ребенка, она достала из той же котомки тряпку, что когда-то было одеялом, постелила и уложила уже сытого ребенка спать. Достала краюшку хлеба. Повернулась к Баюну и позвала его.

- Котик идем, поешь со мной, у меня правда только хлеб, вода еще есть, – она как не в чем не, бывало, разломила на два куска краюшку хлеба и положила на платочек на землю. – кис - кис…

Баюн всю жизнь потом будет вспоминать этот момент. Как его звали кис-кис, и как с ним от чистого сердца делились последним хлебом. Он не пел ей песни, ни мурчал, не заговаривал и не дурил ей голову, а она с ним делится. То, что она его увидела, тут нет ни чего странного и удивительного. Трудно не увидеть кота размером с теленка, который стоит на задних лапах и светит глазищами как сова.

Подошел к платочку, на котором лежала краюшка хлеба. Такого Кот – Баюн не ожидал, ему всегда предлагали только самое лучшее, еще никто не предлагал ему столь убогую еду. Он был бы не Котом - Баюном если бы не спросил.

- А сливок у тебя нет? – к хлебу он, конечно, не притронулся.

- Нет сливок, к сожалению, нет, есть молоко, но это для ребенка. Сухари еще есть, будешь?

- Нет спасибо, и этот хлеб забери.

Развалился неподалеку от ребенка, что спал на яко бы одеяле. Хорошо сейчас лето. Девочка не обиделась, съела свой кусочек краюшки, подняла с земли его часть, убрала вместе с платочком в котомку. Достала бурдюк с водой.

- Интересная у тебя котомка?

- Обычная, вместительна, вот и потертая такая, потому что удобная. Воду будешь?

- Нет.

Кончик хвост у Баюна начал нервно дергаться. Девочка слишком на него спокойно реагировала.

- Ты словно каждый день разговариваешь с говорящими котами… - не удержался и с обидой высказался. Ни тебе удивления, ни тебе страха… Да хотя бы очаровательных возгласов и стремления его погладить, как обычно хотят все бабы от мала до велика. Ничего…

Девочка ничего не ответила, улеглась на землю прижала к себе ребенка, укрыла его свои плащом. Уснула. За весь их разговор, Баюн не разу не смог поймать её взгляд. Полюбоваться. Ночью душа особенно сильно просвечивает через глаза. Кот подошел и внимательней рассмотрел девочку. Душа у нее обычная человеческая, радужная, бледная только, от чего глазища такие? Сейчас мирно спящая она могла сойти за милую девчушку, которая померла правда. Слишком она серая стала, от усталости скорее всего. Этот платок на голове, тряпка дополнял картину убогости. Баюн наклонился что бы рассмотреть котомку, что она прятала под плащом. И его повело…

Аромат свежей малины со сливками, так пахла эта странная убогая девочка. Он не заметил, как растянулся возле нее. Обнял девочку лапами, носом уткнулся в этот страшный платок. Его молнией пронзило. Он замурчал от удовольствия. Сливки со свежей малиной он чувствовал на языке сладость, и его нутро заполнялось вожделением…

Это все долгое воздержания от женщин, так себя оправдывал Баюн.

17

До дня рожденья оставался день. Один день и свобода. Матушка говорила, что Арка появилась с первым лучом рассвета. В первый день лета. Всеми силами девушка старалась не показывать волнения по этому поводу. Ротмира чувствовала не ладное. Она присматривалась к Арке. Проверяла её на каждом шагу. Начала в лес с ней посылать Борова. Ведьма даже перерыла её комнатушку, давно Аркен погребок не видел такого переполоха в своих стенах. Она каждую неделю наносила Арке слово – печать, глубже прорезая рану. Арка все терпела молча. Ротмира ничего не находила, волшебная котомка не поддавалась ведьме. Сколько бы та не трясла её и не выворачивала котомку, та ничего не показывала и свои секреты не раскрывала. Все для побега было в этой котомке.

- Арка, на поешь, совсем худая стала, скоро корзины тащить не сможешь, - под нос Арке сунули кружку с молоком и кусок хлеба, белого, и даже не сгоревшего.

За последний месяц Арка похудела до костей. Если она раньше была худая, то сейчас она высохла. Остались одни глаза, губы и те в ниточку кожи превратились. Кости девушки не переламывались, и держали Арку, только за счет того, что она была Сказкой. Всё из Валигора.

Арка не понимающе уставилась на ведьму, за десять лет неволи, впервые Ротмира так щедра. Арка молча, взяла молок и хлеб. Что нашло на ведьму, один раз она добра была к Арке… В тот день, когда Арка попала к Ротмире в неволю. Нееет…

Девушка на пол пути к стакану с молоком замерла, притворилась что её скрутил недуг. Поставила стакан на лавку во дворе. Ведьма принесла еду, как раз когда Арка занималась цветами во дворе. Побежала быстрее в туалет.

К молоку и хлебу девушка не притронулась. Она все вылила под кусты смородины, только губы смочила, чтоб увидела Ротмира, что молоко она якобы выпила. С того дня Ротмира каждый день давала Арке стакан молока и белый хлеб. Заговорила молоко ведьма, на правду. Чтоб я врать ей не могла.

- Ты помрешь скоро, смотри мне… я тебя и с того света достану, ты меня знаешь, волосы давай. – утром перед Аркеным восемнадцатилетием ведьма решила срезать «свой урожай». Сдернула платок с головы девушки. Толстая коса по пояс вывалилась в руки к ведьме. Солнечные лучи, что пробивались сквозь окно, путались с чернотой волос.

- Хорошо отрастила, - срезала почти под корень. Арка стала как мальчик - оболваненная.

Довольная ведьма ушла, держа аккуратно сокровище, в виде косы. Арка укуталась снова в платок, ни чего завтра уже её не будет здесь. Сонное зелье для ведьмы и её сына, уже готово.

Вечером не смотря на огонь во всем теле и треск костей, она влила сонное зелье во всю еду, что была для Борова и Ротмиры. Они проспят ночь, день и проснуться только к вечеру следующего дня. Когда взойдет первый луч, первого дня лета, Арка станет по настоящему взрослой и свободной. Сгорят все печати на её теле. Душа Сказки раскроется как бутон розы. Арка узнает свои таланты. Все произойдет на дороге. Но ни чего. Арка узнала, как приостановить свою инициацию, и провести обряд для восстановления силы и здоровья. За то время, что проспят Ротмира и Боров, Арка намеревалась уйти далеко от дома ведьмы. Она изучила все дорожки и все тропки.

Арка заберет с собой Лялю, она боялась, что черти могут явиться за малышкой. Когда наступит вечер следующего дня, и Арка не вернется в дом ведьмы, то спадут все печать неволи. Все, кто у ведьмы в неволе станут свободными, а черти явятся за ведьмой, она станет их навечно, и душой, и телом. А Ляля все-таки её дочь, и черти могут и её прибрать в свой грязные лапы. Арка связала для малышки распашонку. Вплела туда болотные растения и узоров нашила. Укроет малышку распашонка, от всех чертей.

Арка насушила сухарей. Приготовила зачарованный бурдюк с водой и бурдюк с молоком для малышки. Себе Арка связала тонкий шарфик из крапивы и трав заговорённых. Никто не увидит её душу. Для всех она будет человеком. Все было готово для побега. Ночью, когда ведьма уснула с Боровом крепким сном, девушка начала сборы для побега. Что бы Ляля не плакала, пришлось дать ей чуть-чуть сонного зелья с молоком. Нашла свой плащ, что ведьма выдавала ей только в дождь. Золото и серебро лежало в ее котомке, Валигор оставил со словами «золото лишним не бывает». Валигор… Сердце сжалось в грудь от страха. Нужно спешить. Страх за любимого гнал Арку быстрее вперед. У нее был четкий план что нужно делать, она боялась опоздать.

Уложив малышку Лялю в корзину, что Арка брала с собой в лес, укутав ее и прикрыв крышкой. Перекинув котомку через плечо и надев плащ, взвалила на спину корзину с малышкой. Арка вышла во двор к псу. Пес встретил её веляя хвостом. За последний месяц ему не доставались гостинцы из леса. Обняла доброго друга.

- Хороший мой, - поцеловала в нос пса. - По утру исполнится мне восемнадцать, сгорит моя печать подчинения. Ты мой родной свободным станешь. К вечеру правда только сможешь до конца освободится. Я иду на север, в земли вечно снегами укрытыми, там милый мой в беду попал. Смогу вернуться или нет не знаю, помни меня… если жива останусь, попробую найти тебя, захочешь будем жить вместе… Братец ты мой названный.

Крепко обняла Арка пса, слезы полились из глаз.

- К вечеру постарайся уйти от сюда, черти придут за Ротмирой, ни чего тут не останется, разворотят всё, убегай как сможешь.

Арка пошла дорогую на север. Она искренне любила пса, как старшего брата. Для Арки, пес добрый бедолага, что, как и она попал в неволю. Черный пес встал на четыре лапы, встряхнулся, потянулся, сила еще не возвращалась. Хорошо, что девочка ушла раньше, чем ей исполнилось восемнадцать лет. Не нужно ей видеть, Черного в полной силе. Как вдоль хребта вылезут шипы, когти лезвия будут разрывать землю. Черный увеличится в размере и пар будет из носа у него выходить. Огонь смертельной гончей разойдется по всем венам, и станет Черный пес, с прожилками багровыми. И тем более не нужно девочке видеть, что произойдет с Ротмирой и Боровом. Черти не успеют, не достанется им ведьма…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девочку он потом найдет. Её запах он не забудет никогда. То, что Арка идет в пасть к смерти, Черный пес чуял четко. Девочка она еще, несмышленая, даром что Дева - Ремудрая… Эх волколак – волколак, из за тебя она ведь идет на погибель.

Арка шла по тропинкам и дорожкам на север. Теплый ночной ветер составлял ей компанию, свистя и шурша. Колечко на пальце холодом жгло. Быстрее, ей нужно быстрее пройти восстановление тела и силы, чтобы она могла помочь Валигору.

Два месяца назад, в их первую и единственную ночь, она умоляла его не возвращаться к отцу и братьям. Арка плакала и обнимала его за шею, сетуя на то, что он её не слушает.

- Беду я чувствую, останься со мной…

- У нас нет выбора, душа моя. Когда Кощей и остальные Сказки узнают о нас, на нас начнется охота, мы должны быть готовы. Если мы не покорим Север, нас просто убьют. Нам нужна своя армия, и свое княжество. Успокойся моё сердце, нас не так легко убить. Пойми Арушка у меня правда нет выбора.

Валигор взмахнул рукой и к ним на шкуры свалились пешечки. Он отстранился от Арки, огладил её бедро.

— Это тебя. Тут золото и серебро.

- Зачем мне?

- Золото никогда не бывает лишним, тебе есть куда спрятать от ведьмы?

- Да есть, только я все же не понимаю, зачем? Ты ведь заберешь меня от сюда?

- Да, в первый день лета, я буду тут до рассвета, моя душа, как же я люблю тебя. Не бойся ничего. Дай ручку…

Валигор надел серебряное колечко Арке на безымянный палец правой руки. Не простое колечко, от него шел гул и тепло.

— Вот смотри, - Волколак надел на свой безымянный палец правой руки такое же кольцо, только большего размера. – Арушка не снимай никогда колечко, его никто не увидит, кроме тебя. По нему я буду знать, что с тобой все хорошо или плохо.

- По цвету да?

- Да, - улыбнулся Валигор и волосы её перебирать начал, - Премудрая моя девочка, ты правда все знаешь?

- Нет, к сожалению, но я учусь каждую ночь. Про кольца знаю, если здоров человек, то и кольцо чистое и сверкает. Как плохо с человеком то и цвет меняется, самое страшное если кольцо на две части распадется, значит человек умер.

Ни чего Валигор не ответил на это. Он пустился в увлекательную для них двоих ласку. С первыми лучами он ушел от Арки. А Арка побежала мыться, от своей крови и семени своего, теперь уже мужа. Семени было много, Арка на одну минуту задумалась, а может она понести от Валигора? Времени раздумывать об этом не осталось, и она успешно про это забыла. Время показало, что понести от Валигора не получилось.

Месяц назад колечко на её пальце покрылось трещинами и почернело. От кольца шел холод. Оно не раскололось, а значит Валигор жив, пока что. С каждым днем кольцо, становилось все холодней и холодней. Он между жизнью и смертью. Арка в тот день, когда кольцо почернело, разговаривать не могла. Она тряслась от страха, что оно вот – вот рассыпиться. И ничего не могла поделать, не могла ничем помочь своему любимому. Ей нужно пройти обряд раскрытия души, восстановления силы и здоровья. Для этого нужно сначала сбежать и найти подходящее место для инициации. Жемчужину она оставила, для поиска Валигор, на потом, когда станет собой полноценно, чтоб найти своё сердце - Валигора.

Она шла, останавливаясь только когда силы её оставляли. Малышка в корзине держалась молодцом. Ребенок радовался, что они ушли с того дома. Ляля Ротмиру не вспоминала. Арка была для нее мамой. Им нужно было добраться до деревни, что была за триста верст от деревни ведьмы. Там есть все, что нужно Арке. Дом, баня, колодец во дворе и река рядом. Это все её показала волшебная книга. Она прошла уже больше двухсот верст, осталось немного. С каждой верстой корзина с малышкой, становилась для Арки все тяжелей, но даже мыслей бросить ребенка у Арки не было. Она и Лялю вылечит, девочка пройдет вместе с Аркой инициацию.

Арка понимала, тот кто смог одолеть её волколака, очень силен. Арка не была самоуверенная, что справится одна. Она только хотела выручить своего мужа, и вместе с ним одолеть обидчика волколака. Валигор ей муж, по всем законам Яви. Матушка была сильная, значит и Арка будет сильной, после раскрытия души. Она уже не та восьмилетняя девчушка. Она многому научилась. А когда её душа раскроется, и она пройдет обряд восстановления, она будет возможно посильнее матушки. Ей это говорила её интуиция.

Кота – сказочника она замети, почти сразу как ушли разбойники с поляны. Разбойники. Книга не показала, что лес то душе губный. Значит нужно было ей тут пройти, и книга не выдала сюрприза, в виде разбойников. Хорошо, что она сшила и связала им с малышкой одежду – обереги. Они просто спрятались в кустах и не шевелились, малышка слушалась Арку с первого слова. Кот смотрел на них как на развлечение. Помощи от него не стоит ждать. Матушка рассказывала, что только первый кот сказочник был добрым. Его потомки все были злыми.

Арка выглядела ужасно. За почти две недели её пути она покрылась грязью и пылью. По её лицу пошли красные пятна. А ноги двигались только за счет силы воли Арки. Шарфик скрывал её настоящее свечение души. Она теперь светится золотом, настоящая Сказка.

Кот не понял, кто она, это не удивительно. То, что он пошел за ней ей не понравилось. Если бы Арка не была сама Сказкой, то она кота не заметила и не увидела. Зачем она ему? По всему виду было видно, что с Арки взять не чего. Бедная, худая до невозможного, лицо все в красных пятнах. Однако он тут рядом с ней…

До первых солнечных лучей Арка проснулась, на пыльной обочине дороги. Тело болела. Мышцы сводило судорогами. Ступни, стертые до крови, пульсировали болью. Первое что она услышала, это громкое мурлыканье. Мелодичное сотрясание воздуха впитывалось в Арку, волны прекрасных звуков проходили через её душу, сердце и голову. Она знала, что сейчас делает кот сказочник. Он хочет задурманить ей голову.

- Зачем? – хрипящим голосом спросила девушка у кота. Она приподнялась на локтях, проверила спящую малышку, что за ночь укуталась в плащ Арки. Отстегнула плащ и укутала Лялю.

- Что тебе нужно от меня сказочный кот? – после воды, голос стал уверенней. Арка прямо посмотрела в зеленые глаза, что сейчас искрили зеленым огнем. Кот злился. Хотя всем видом показывал равнодушие.

- Какая умная страшилка… - кот певучи отвечал, не прекращая мурлыкать. – от куда знаешь про меня?

- Земля слухами полнится. Зачем голову мне дурманишь?

- Даже так… ты кто такая, а?

Арка покачала головой. Она не надеялась на правдивый ответ от кота. Ей просто нужно его отвадить от себя. Первое мнение всегда верное. С ним и говорить не стоит, он только голову дурить будет. Закинув в рот несколько сухарей и запив еще раз водой, девушка засобиралась в путь. Она погладила кольцо на безымянном пальце. Оно стало еще черней и холодней.

Сказать, что Баюн разозлился, это не сказать ни чего. После провала с Кощеем, его самолюбие и так пострадало, а тут дурнушка и на него не реагирует. За ночь, что он провел, обнимая девчонку, он решил её не отпускать. Отведет её к Мире, там девчонка откормится, отмоется, глядишь и похорошеет. Трахать её кот не представлял как, кости одни. И на лицо страшная. Все женщины Баюна в теле. Он любит чтоб было за что подержаться, а тут не то, что подержаться, а поломать страшно. Вот как откормится, там он её и опробует, хороший план…

Довольный своим решение, Баюн начал дурманить девочку, в полной уверенности, что сейчас она покорно пойдет с ним. По дороге про себя все ему расскажет, как на духу. Ребенка Баюн планировал оставить разбойникам. Ему чужие дети не нужны.

А девочка оказывается не реагирует на его чары. Спокойно смотрит в глаза, спокойно собирается в путь, и даже водой не поперхнулась от его искр из глаз.

Но все это не главное сейчас. Она знает с кем разговаривает. Она знает про сказочных котов. Она не человек. Ведьма? Зачем ведьме скрывать свою душу. Слабые догадки начали поступать в голову к Баюну. Его чуйка шептала, что мысли у него правильные. Злость прошла сама собой, на её место пришла задумчивость. Если его чуйка не подводит, передним Сказка. Девушка Сказка, Премудрая или Искусница? То, что страшная, так маскируется, их бедных люди истребили. Тут хочешь не хочешь маскироваться начнешь.

На своем веку, Кот – Баюн не встречал Дев Премудрых или Дев – Искусниц. Поговаривают, что такая Дева может усилить в сто кратно силу своего избранника. Девушка вышла с обочины на дорогу и пошла в предрассветной мгле. В сторону кота мерзавка, даже голову не повернула. Идет он с ней или остался.

Теперь Баюн её точно не отпустит. Ему нужно найти Царь – Девуцу, но это сейчас уходило на второй план. К тому же интуиция подсказывала, что через эту странную девушку он и Царь – Девицу найдет. На один только вопрос он не мог найти ответ, почему на неё не действуют его чары. На всех Сказок действуют, на кого-то сильней, на кого-то слабее, но действуют… Кощей не в счет, костлявый упырь, вообще не известно он живой или как!

18

Баюн молча шел за девушкой. Он встал на задние лапы и достал из своего волшебного кошелька сливки. Лакал смачно, и с довольным урчанием усы вытирал. Он специально злил девчонку. Удумала на него внимания не обращать. Размечталась.

- Зачем ты идешь за мной? – чавканье кота раздражало, не останавливаясь спросила девушка.

- Мы не с того начали, не находишь? Давай хоть познакомимся. Я Кот – Баюн.

Арка запнулась о булыжник на дороге и приостановилась, посмотрела на него, прищурилась. Сейчас карие глаза подсвечивались золотом. Точно Сказка. Прав в своих выводах Баюн, ох прав.

- Баюн на свете один, знаменит ты… Много народу от тебя пострадало. Не ходи за мной. Пошел от меня. – Арка грозна зарычала. Надоело ей сюсюкаться и молчать со всеми, а тем более с котом гадом.

Из всех сказочных котов она нарвалась именно на Баюна. Этот скот кроме себя никого не любит. Людей на смерть отправляет. И в разбойничьем лесу он значит был не просто так. Скотина в общем.

- Ого… - рассмеялся котяра. - Коготки показываешь Дева - Сказка? Ты какая Премудрая или Искусница? – с удовольствием рассмотрел выпученные карие глаза, да девочка умная, только врать еще не умеет, и свои эмоции не научилась прятать за маской спокойствия. – Ты ведь не думала, что сможешь спрятаться от Умного кота сказочника?

Баюн знатный мошенник и обманщик, его обмануть надо уметь. В карих глазах на секунду вспыхнул дикий страх, но тут же пропал. Ага думает может защитится. Судя по всему, она еще не раскрыла свои душевные силы, маленькая еще. Хотя вон, дитем уже обзавелась.

- Давай заключим с тобой спор?

- Не нужен спор мне… Уйди по-хорошему. – Арке надоел этот кот. Голову ей морочит. Она уже начала прикидывать в уме чем его огреть, чтоб он отрубился, а она тем временем уже далеко уйдет.

- Ты ничего не потеряешь от этого спора, а может и приобретешь. - Смачно мурлыкнув он потерся об нее всем телом. Его голова была на уровне её лица. Шерсть то у него была знатная. Шелковистая и мягкая. И пах баюн привлекательно, сливками и травами. Все время он разговаривал, только ласково с девочкой. Даже смеялся кот, лаская слух. Его глазища сейчас были самыми честными, самыми доброжелательными.

- Подумай сама, ты, конечно, умная, но еще наивная, тебя кто угодно обманет, а я не позволю этого сделать. В пути опять же помогу, по мере своих сил, конечно. Вспомни разбойников, а могла на них и не нарваться.

- В чем спор то? – Арка подумала, пусть выскажется, а она пока не заметно дубинку достанет из котомки. Дубинка была простая, но по голове кошачьей хорошо может приложится.

- Спорим ты попросишь меня о помощи?

- Не будет такого. У тебя просить, тем более помощи, лучше тогда у камня слез вымаливать.

Баюн не обиделся, на правду не обижаются.

- Попросишь точно.

- Нет, - Арка сама не заметила, как спорить с котом начала.

- Если ты сама хоть раз, попросишь меня о помощи, то будешь моей и душой и телом. Ласку и поцелуй, я хороший любовник не пожалеешь… - Кот ласково оглаживал хвостом девочку.

Арка головой тряхнула, корзину подкинула на спине и снова двинулась в путь. На ходу проворчала.

- А давай ты просто оставишь меня в покое, и… Не буду я просить тебя не о какой помощи.

- Тогда ты ничего не теряешь, от моего присутствия рядом, может я советом помогу… За поцелуй. Подумай всего то поцеловать. А взамен получишь неоценимую помощь.

- Ты голову пытаешься мне морочишь… У меня муж есть, так что не о какой ласке с поцелуями и не мечтай.

На кота ступор напал – раздуло его от злости и раздражения. Эта девка его из себя выводила на раз два. Он тоже дурак сразу не сообразил кто перед ним. Её уже кто-то сцапал. Еще не девица, а уже пристроенная. Муж! Муж этот идет теперь лесом, далеко и на всегда… мужа он устранит как не нужное существо. Колдун скорее всего какой-нибудь, покойник муж уже. Эта Дева теперь только его. Она сама еще не поняла, что судьба её решена. Его чары все же хоть немного, но подействовали на нее, она с ним разговаривает, и спорит, хотя не хочет.

Картинки, интимного сюжета, что возникли в голове у Баюна, привели его в неуправляемое бешенство. То, что у нее ребенок он воспринял спокойно, ну кто-то разок по пьяни трахнул ребенка малолетку, страшилку. Мир нынче жесток. Но то, что у нее муж, и она ему по ходу верна, а значит они с ним не один раз трахались… и она под каким-то мужиком… трется своими костями и стонет… Баюн сам еще не осознал, почему его это злило и так сильно задело… Ревность его душу разъедала.

Еле успокоился, взял себя в свои лапы. Девочку нужно убедить, а не эмоции свои показывать.

- Я тебя не трахаться зову, - хотя как раз это он и предлагал, ведь поцелуи разные бывают, Баюн хороший любовник, знает как и куда целовать, чтоб девушка голову потеряла и ноги раздвинула.

Арка, не останавливаясь, шикнула на него.

- Ты чего разорался? Ребенок спит ты орешь.

Баюн не заметил, что рычал сейчас, вроде успокоился…

- Я знаю всех разбойников, знаю ведьм и колдунов… Уверена, что я не пригожусь тебе?

- Один поцелуй и все, и ты не пристаешь с расспросами. – Арка призадумалась, - поцелуй в щеку, все… не надоедай только разговорами.

Все-таки голову он ей заморочил, Баюн радовался и этому. Хоть так получилось дурман навести. Она сама не понимала зачем согласилась, с его спором. Баюн знал, что где щечка там и шейка, а там и губы…

До обеда они шли молча, в обед полил дождь, летний. До нужной деревни оставался один день ходу. Арка решила идти и ночью, до тех пор, пока тело просто не отключится, и она надеялась, что этого не случится и за ночь она дойдет. Баюн её больше не доставал расспросами. Иногда он рассказывал смешные истории про незнакомых людей. По началу Арка не слушала, но дорога есть дорога. Девушка начала заслушиваться и улыбалась. Иногда она посмеивалась. Ох эти сказочники… Дорога казалась девушке веселей с котом. Арка понимала, что похоже чары Баюна на неё все-таки сработали, потому как ей становилось с ним спокойнее и веселей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Перестань мне голову дурманить…

- С чего бы это, сущность моя такая дурманить голову, уж по-другому не могу… Только ты бы не переживала, на тебя мой дурман не действует.

- Прям так не действует… Врун ты.

- Попроси меня тебе не врать… - Хитро улыбнулся кот.

Арка чуть не поддалась на его уговоры. Он же потом свою плату затребует, поцелуй.

- Баюн, ты же кот, зачем тебе девушка, иди с кошками гуляй.

- Ой горе ты луковое… гуляю я, как ты выразилась с женщинами. Ты точно Дева - Премудрая? Не знать, что коты сказочники могут оборачиваться в людей это даже не прилично…

- У тебя две души? Как у оборотней? Нет ничего не приличного, я еще учусь вот. – Арку досада взяла, она усиленно учила языки, наречия и узоры. Чары старые забытые, которые все позабыли. А до Сказочных существ у нее как-то «руки не дошли».

- Темнота… Нет у меня одна душа, я Сказка, как и ты. А оборотни, как и люди живые существа, а не выдуманные.

Арка больше ничего не говорила и не спрашивала. Разговор сошел на нет. Стоило вспомнить про оборотней как сердце сжалось. Арка зашагала быстрее. Дождь то прекращался, то лил, не переставая несколько часов. Дорогу развезло. В лаптях у Арки хлюпало, плащ спасал от воды. Корзину арка спрятала под плащ и стала похожа на черепаху. Баюн стал не веселый. Было видно, что месить грязь лапами ему не хочется. К вечеру наконец дождь прекратился окончательно. Стало сразу прохладно.

Арка понимала, что Баюн с ней только из-за того, что понял, кто она. Валигор его быстро отвадит от неё. То, что она спасет Валигора, она не на секунду не сомневалась. К закату Арка еле передвигала ногами, она сгорбилась, от тяжести корзины с ребенком. Она дойдет сегодня, будет идти всю ночь, медленно, но пока не дойдет не остановится. Время не на её стороне.

- Девочка, я ничего не имею против ночных прогулок, особенно в такую прекрасную погоду… Но ты сейчас носом в грязь упадешь и не встанешь. Где потом отмываться будешь?

Арка шла не останавливаясь, на Баюна не реагировала. Силы по напрасно на разговоры не тратила. Ночное небо было чистым, после дождя. Звезды холодным светом наблюдали за путниками. Месяц молодой взошел на небосклон, осветив путникам дорогу.

Баюн поражался упертости девочки. За весь день она остановилась только раз, чтоб достать молоко ребенку и сунуть его в корзину к малышке. Сама жевала сухари, не останавливаясь. Куда она так торопится. Баюн не спрашивал у нее куда она идет, почему так торопится. Не спрашивал про её мужа, ничего не спрашивал. Он не задавал вопросы, даже про её имя больше не спрашивал. Девочка еле шла, она передвигалась как черепаха, и выглядела как черепаха. Сгорбленная с корзиной на спине. Хромоногая черепаха, Баюн посмеялся про себя.

До рассвета оставалось часа два, девочка рухнула в грязь. Сказка – Сказкой, но возможности организма не бесконечны, тут дело не в силе воли, а в теле. Баюн шел на пару шагов впереди от девочки, он просто уже не мог смотреть как она себя гробит, в его душе нет сострадания, но раздражения никто не отменял. Он уже сомневался, что сможет забрать девочку себе, она просто умрет на этой дороги. Зачем он тогда мокнет под дождем и терпит грязь под лапами. Придется мыться в кошачьем виде, а этого он не любил.

Когда Баюн услышал смачный хлюп, а после тихий плачь ребенка. Он обернулся. Корзина придавила монолитной плитой девчонку. Девочка лежала, уткнувшись лицом в грязь. Руки безвольно лежали в лужах.

Баюн подошел, посмотрел на столь печальную картину, и пришла в его голову мысль - свалить от сюда. Если девочка выживет и дойдет, куда она там спешит, то с такой несокрушимой силой воли, ему будет сложно и долго её охмурять. Оно ему надо? Ну Сказка, и что? Он и так не плохо живет. Эхх… Матеря себя за свою жадность, Баюн обернулся в человека, снял корзину и поднял девочку на руки. Легкая, один скелет сейчас в руках у Баюна. Сама вся в грязи и Баюн теперь в грязи, да что же такое… до ближайшей деревни еще пару дней идти. Река правда рядом есть, совсем близко от них, так эта упертая не свернет со своей дороги, чтоб помыться.

Недолго думая, Баюн закинул на себя рюкзак, с ребёнком, шикнул на ребенка, чтоб замолчал, подхватил скелет девочки и двинулся к реке. Там, где-то дом заброшенный был, и вроде даже как баня имеется, там и остановится их компания. А девочку он пока привяжет, к печке, например, чтоб не буянила, что нужно идти скорее, не ведомо куда. Отдохнут, отмоются и пойдут дальше, не умирает ведь у нее никто.

Домик, всегда был целым, разруха дом не брала, его сила, что родником из-под земли била, сохраняла. Люди тут пробывали селится, но уходили быстро. Место силы, не каждый выдерживает.

Еще не заходя в дом, Баюн послал туман силы, чтоб дом их встречал. Поэтому, когда Кот – Баюн со своей ношей зашел в дом, там уже было тепло от затопленной печи. Стояли заправленные лавки для сна, возле окна стоял стол, накрытый красивой скатертью и заставленный разной снедью.

- Хозяин выходи, свои пришли… - позвал Баюн домового, девочку с рук не спускал. Ему почему-то не хотелось выпускать из своих объятий этот скелет, подобия женского организма.

Баюн весь в грязи. Ноги босые по колено в грязи, грудь, руки, торс все в грязи. Все от плаща девчонки и от неё самой.

С печи слез толстенький маленький старичок. Опрятно одетый в светлые одежды, босой только. Длинная седая борода стелилась по полу, седые волосы собраны в пучок на голове. Глаза светились светлой голубизной.

- Матвей, давай бадью с горячей водой, и корня мыльного больше брось в воду… И это, тут дитё в корзине, накормить нужно…

- Батюшка помилуй, где же столько силы взять на всё? – лукаво спросил старичок.

- На… - Баюн щедро поделился с домовым силой, он потом с него спросит, за жадность и хамство. Не встретить Баюна со всеми почестями – чистой воды хамство. Все домовые подчинялись котам сказочникам. А этот домовой толстый, силы то немерено в доме. Дом на источнике стоит. Сейчас кот мечтал быстрее оказаться в горячей воде и улечься спать. Даже про сливки забыл.

Домовой Матвей, быстро исполнил приказ, ребенок из корзины перекочевал на лавку, где был обмыт, накормлен и уложен на мягкую перину на лавке. Баюн снял с девчонки плащ, после котомку. Котомку в руках повертел, волшебная, как он и думал. Девчонка была одета в старый престарый сарафан, весь в заплатках. Баюн чтоб не испугаться её худобы не решился снять сарафан, а то потом не встанет на девочку. А он был серьёзно настроен её трахнуть, не один раз, кстати, как откормит конечно. Шарфик на длинной худой шеи выделялся своей новизной. Волшебный шарф, снял. Изба заполнилась светом золотым. Словно солнце появилось в комнате. Домой подбежал чтоб посмотреть. Нет внешность девочки не поменялась, но помимо души, её кожа тоже светилась золотом. Какой потенциал! Такой силы души он еще не встречал. Кощей и то послабее будет. Вот это Баюн девочку встретил. Снял платок с головы, волосы ершиком топорщились во все стороны. Кто же так измучил и изуродовал девочку. Он потом выспросит кто так над ней издевался, и по заслугам наградит. Опустился вместе с девочкой на руках в бадью с водой. Откинулся на стенку деревяной бадьи, девчонку крепче к груди прижал, начал поглаживать кости позвоночника. Вздохнул глубоко…

- Баюн? – шепотом спросила девочка.

Баюн посмотрел в открытые глаза девчонки, и замер, слова в его голове пропали. На него смотрело звездное небо, карие глаза в которых золотой пылью рождались вселенные...

- Баюн… - еле прошептал кот.

Девочка вздохнула глубоко и закрыла снова глаза. Первый раз в жизни Баюн почувствовал боль в сердце и душе. Ему было больно смотреть на измученное тело своей девочки. Она его и больше ни чья. Он позаботится о ней, и возможно разрешит оставить ребенка, возможно…

19

Баюн, не знакомый мужчина, вода горячая, снова Баюн, внимательные зеленые глаза, руки гладят, чьи руки?

Арка очнулась, забилась раненой птицей в руках, что её обнимали. Она сидела полностью в воде, голова только была над водой. Брызги воды во все стороны. Она шла по дороги, грязь, дождь, лужи, а потом темнота. Где она? Ей идти нужно, где её девочка, где Ляля? Кто её держит? Шарфа нет на шеи она это чувствует.

Сильная ладонь обхватила затылок, горячие губы впились в её исхудалые уста. Горячий язык сплелся с её языком. Чужая рука ласкала её лицо. Её дыхание забирали, но в ответ делились силой, что помогала ей сейчас восстанавливаться. Мужчина мурлыкал.

Арка мысленно нарисовала пентаграмму и повесила её над своей головой. Пока выводила линии, мужчина, что её сейчас целовал, переместился к её ушку и начал его нежно покусывать и посасывать, приятно… Но нельзя… муж у нее есть, Арка разозлилась сама на себя. Пентаграмма засветилась в воздухе переливаясь чернотой. Мужчину в бадье откинуло от неё, вместе с деревом бадьи. Бадья разлетелась как от сильного удара об землю, в щепки.

Арка оказалась на деревяном полу, вся мокрая. Вскочила на ноги и начала осматриваться. В доме было светло, как от тысячи свечей. Только свечей она не видела. Перед ней оказался толстый старичок, что стоял с открытым ртом и смотрел на нее своими светло голубыми глазами. Домовой, поняла Арка.

- Где мой ребенок, - рявкнула Арка, она уже раскручивала вокруг себя смерч силы. Убить может сейчас кого угодно. – Баюн скотина, ты где? Куда ты меня приволок?

Дом начало трясти, пошли трещины на стенах. Посыпалась глина с потолка. Арка нагнетала силу, она больше не попадет в неволю, кот сволочь воспользовался её беспомощностью. Домовой упал перед ней на колени, лбом уперся в пол, взмолился.

- Хозяюшка, помилуй, не рушь дом, вот дитё твоё, спит на перинке мягкой, накормил, умыл, пожалей…

Арка посмотрела на лавочку, куда домовой указал. Ляля спала крепким, здоровым сном, укрытая разноцветным одеялом. Руку Арки тронули, она обернулась. Перед ней стоял очень красивый юноша. Голый. Черные волосы закрывали лоб и частично закрывали яркие зеленые глаза. Красивые пухлые капризные губы, утончённый благородный нос. Кожа смуглая. Волос на теле у юноши не было, кроме головы и паха, где Арка увидела стоящий член…

Резко отвела глаза, и наткнулась на довольные смеющиеся зеленые глаза. Так вот какой ты, Кот – Баюн, в облике людском.

- И что ты разбушевалась? – Он притянул её к себе за талию. Арка стояла в мокром сарафане, что прилип к её телу. От тела мужчины шел сильный жар.

- Ты… - Арка послала смерч силы, на голову Баюна.

Баюн увернулся от смерча, не размыкая ладоней на Аркиной талии. Посмотрел в её глаза. Яркая зелень, больших красивых глаз, успокаивала. Эти глаза шептали «все хорошо, успокойся».

- Где твоя благодарность? Я между прочем тебя не бросил. Хотя лужа куда ты упала прям лицом, могла послужить тебе могилой. Захлебнулась бы все. Ребенка твоего не бросил. Забочусь тут о тебе… а ты мне на голову смерч бросаешь… - Баюн пока все это говорил с притворной обидой, поглаживал спину девушки.

Баюн теперь видел, не ребенок перед ним. Девушке есть восемнадцать, она вот - вот пройдет инициацию, раскрытие души. Ребенок не её. Теперь Баюн все видел, все что прятала девушка. Шарфик у нее занятный. Баюн не мог распознать вязь на шарфе, значит это что-то забытое, древнее. Сильна и умна Дева – Премудрая, еще и Искусница.

Сила вокруг Арки начала затихать. Он говорил сейчас правду. Не без своей выгоды, но позаботился о ней.

- Благодарю, только целовать меня и тащить в бадью вместе купаться, никто не разрешал.

- Ты в одежде заметь. А поцелуй это чтоб ты в себя пришла, вот видишь, как подействовало.

- Куда ты меня притащил? Мы далеко от дороги на север?

- Нет мы рядом. Давай поедим и можем пойти дальше. Заметь я даже не спрашиваю куда мы так торопимся, я не наедаю тебе с расспросами, а ты совсем меня не ценишь… - капризно надув щеки, Баюн снова припал к её губам. Пока девушка была в размышлениях.

Арка оттолкнула кота, что был в человеческом виде, и подошла к малышке. Проверила её состояние. Арка вышла из избы, не обращая внимания на Баюна, и на то, что она в мокрой одежде. Начинался мягкий рассвет. Она раскинула руки, закрыла глаза, начала прощупывать место где оказалась. Коту верить нельзя. Говорит одно, а что у него на уме не известно.

Арка заулыбалась радостно. От чего её свечение усилилось. Она сейчас не замечала, своего света. Баюн принес её туда куда она сама шла. Именно этот дом ей указала волшебная книга. Она быстро вернулась в дом, где уже все было на своем месте, стол, еда, утварь домашняя. Трещины в стенах дома заросли. Баюн сидел за столом и пил сливки из блюдца. Лукавые зеленые глаза довольно смотрели на Арку. Он не оделся, голый сидел на лавке за столом. Арка смотрела исключительно на верхнею часть его тела. По довольному лицу Баюна, он прекрасно понимал, её замешательство, по поводу его наготы.

- Вижу ты довольная, знать куда надо попала… садись тогда покушай, тебя откармливать нужно, и как ты дошла до такой худобы. – он не спрашивал, ласково с ней разговаривал.

- Баюн я искрени тебя благодарю, и поцеловала бы… В щеку, но ты уже сам уплату взял, без спроса, так что мы с тобой в расчете.

- Нет не в расчете. Я проявил милость, ты не просила. Ты знаешь, что такое проявить доброту для кота сказочника? К тому же для меня.

- И… ? – Арка знала, не отстанет.

- Как тебя зовут? Ты такая не вежливая, что не сказала даже своего имени… Но я тебя прощаю. Скажи свое имя, поцелуй меня в щеку, и мы будем квиты. – Баюн подлил себе сливок в блюдце…

- Ты везде выгоду имеешь?

- Конечно… ну давай уже целуй.

Арка села на лавку, испугано, почему испугано, она сама не понимала. Прижалась своими тонкими губами к щеке Баюна. Кот пах сливками и полевыми травами, приятный аромат. Кожа у него мягкая – мягкая и сладкая. Почему сладкая то? Арка не успела это обдумать как оказалась в руках Баюна, на его коленях, который осыпал её лицо поцелуями.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- И как зовут мою девочку? – зелень глаз сверкала.

Арка видела в красивых зеленых глазах любовь к ней. Она видела в душе кота зародыш настоящей любви, к ней! Не к Сказке, не к выгодной Деве, а к ней, исхудалой девице, что сейчас была страшной на внешность. Именно этот зародыш любви не дал Баюну бросить её на дороге, и не бросить корзину с Лялей. Он сам еще не осознал, что полюбил первый раз за свою жизнь. Её это смутило, потому как она начала чувствовать к коту ответные чувства. Она любит Валигора, но похоже Баюна тоже… Дальше додумывать не стала, испугалась.

- Арка меня зовут, я не твоя девочка, отпусти пожалуйста.

Баюн довольно чмокнул её в губы, отпустил уже не сопротивляющеюся девушку, встал и пошел на выход. Перед Аркеными глазами замаячила голая попа Баюна. Она смущено опустила глаза. Баюн почувствовал её смущение и рассмеялся. Какая она не испорченная и невинная. Сейчас Баюн чувствовал не бывалый подъем сил душевных. Ему было хорошо с этой девочкой. Похоже он не будет ждать, когда она отъесться. Сейчас сходит на реку, искупается, наберется сил магических, вернется и девочку трахнет. Не один раз, он уже представил, как будет это делать. Замурчал.

Арка тем временем нашла свою котомку. Постучала по столу три раза и все со стала пропало, скатерть только осталась. Премудрая – знает, как с волшебными вещами пользоваться. Начала доставать книги, на стол выкладывать. Пусть поучится. Баюн слышал, что так Премудрые учатся уму разуму. Он вышел из дому довольный.

Быстротечная река, что рьяным потоком обтесала каменный берег. Со скал свисали ели и березы. Кот – Баюн купался, преодолевая течение реки, переплывал с берега на берег. Все, кто его видел в человеческом виде, думали, что он изнеженный юноша. На самом деле Баюн довел своё человеческое тело до максимальной физической силы. В виде кота он был конечно сильней, все-таки это его изначальный вид, но человеческую форму он не забрасывал. Тренировал тело очень часто, до изнеможения. Вот именно такими разными способами. Без помощи колдовства. То взбирался на скалы острые и опасные для жизни, то переплывал бурные реки в плавь. Мог в море плавать долго. Учился рукопашному бою, и умению драться на ножах. В восточных странах, где одни только пески. Баюн для сказочных котов был молод, но не для людей. Баюну уже перевалило за сто лет.

Там же на южном востоке, где люди живут в пещерах, а вокруг один только песок, он научился мастерству телесного удовольствия, как управлять женщиной через её тело. Выбравшись из бурной реки, на пару верст от дома он побежал, перепрыгивая валуны камней и уворачиваясь от веток деревьев. Перед избой, что хранила его девочку, он снова искупался в холодной воде, смыл с себя пот. И довольный двинулся к дому. Вспоминая вкус своей девочки. Она была вкусней самых свежих сливок. Ароматней самой вкуснейшей малины. Баюн решил, что Арка достойна стать его женой.

А что? Вы думали у котов сказочников нет жен? А откуда тогда появляются новые котята сказочники. Родители Баюна пропали давно, сгинули, когда он был котенком. Он не помнил ни своего отца, ни мать. Были у него братья родные или нет он не знал и не интересовался. Он сам по себе. А теперь будет сам по себе, но с Аркой под боком.

Про мужа девушки он даже не вспоминал, полностью уверенный, что она его забудет, или уже забыла. Не могла же она не оценить красоту и очарование Баюна. Он прекрасно видел в её глазах тепло к нему и желание. Она испугалась этого. Ни чего сейчас он ей доходчиво во всех позах объяснит, что кроме него у неё больше никого не будет.

Он даже смерится с ребенком. Узнает только откуда девчушка взялась у Арки. Еще нужно наведаться к обидчику его девочки. Это потом как он насытится Аркой. Так довести живого человека. Это нужно быть последней тварью земной. Хотя Баюн сам был тварью жадной и злой, но сейчас он про это не вспоминал.

Шлепая босыми ногами, довольно шел по камням и песку, ничего не замечая. И наткнулся на невидимый барьер. Он не мог подойти к дому. Он даже до бани не дошел. Быстро оббежал барьер. Вокруг дома с баней и захватывая участок реки за домом стоял барьер. Он не мог пройти его. Вот зараза глазастая. Что удумала?

20

Арке пришлось покопаться в книгах, способов для раскрытия души было несколько. Арка уже не девственница, это наложит отпечаток на её инициацию. Но она должна, просто обязана все сделать так, чтоб выжать максимально талантов из своей души. Она должна быть очень сильной, выбора нет. Она выбрала самый быстрый, и самый сложный ритуал. Обряд инициации был для правителей потерянного народа. Его сложность заключалась в том, что, если ошибиться на одну минуту во времени, и наступит смерть. Если начнешь ритуал, возврата назад не будет.

Семь дней она должна молчать, семь дней её никто не должен видеть. Семь дней она будет ходить в баню, мыться, нырять в бочку с кипящей водой, потом нырять в бочку с водой студеной и после выбегать и нырять в бурную реку. Время с каждым днем для ритуала будет сдвигаться, в итоге на седьмой день, ровно с последним лучом солнца она должна выйти из реки. Очень сложно, рассчитать по солнцу время.

Ошибешься и сваришься в кипятке. Но это стоило того. Если она все сделает правильно, то восстановится полностью, и приобретет силу правителей затерянного народа. Затерянный народ жил за долго людей и оборотней. В книгах упоминалось, что народ тот был духами, нынешние Боги и были этим народом, без плоти. Но все это было не доказано… сами Боги про то молчали. Такой ритуал был по силам только самым талантливым и умным. Тогда самыми сильными были правители, вот и называется ритуал для правителей.

Первым делом пришлось огородится от всего мира, и в первую очередь от Баюна. Кот её смущал. Арка слишком бурно на него реагировала. Навела плотного морока, чтоб её и малышку не было видно, никто их не увидит семь дней, особенно один усатый кот. Ни одна душа, не должна их видеть, даже когда они с малышкой спят. Да Арка решила, что ребенок пройдет с ней ритуал, она рискнет. Ляля не станет Сказкой, но есть вероятность, что станет сильной ведьмой. На девочку пришлось наложить чары для молчания, она ребенок, все равно что не будь да взболтнёт.

Матвей, домовой волшебного дома, слушался Арку, сильно испугался, когда она чуть его избу не разрушила. Наказывала Арка домовому.

- Каждый день ты должен растапливать баню до красных камней, набирать бочку кипящей воды. На улице поставь бочку и каждый день набирай свежей воды из колодца, вот в это время, - Арка угольком на стене печи время написала на все семь дней. Еду дома готовь и не спрашивай более ни о чем у меня. К ребенку не подходи, я сама с ней управлюсь. Ты все понял?

- Будет все исполнено матушка. – кланялся Матвей. – до вас тут раньше жили Премудрые, давно правда это было. Но вы всех ярче горите. Сильна, сильна матушка…

Толстячок сидел на печи свесив босые ноги. Он был рад, что в доме поселилась Дева – Премудрая, и надеялся, что тут она и останется жить. А то коты – Сказочники, его совсем не уважают, да и не хозяева они. День другой поживут и уходят. Домовому хотелось настоящею хозяйку, чтоб жила тут да поживала.

- Матвей, а где твои лапти? Домовой и без лаптей…

- Были у меня лапти, сносу не знали, отобрал кот сказочник…

- Баюн?

- Нет, задолго до Баюна, Кот – Сказочник, Макаром зовется… я ему сливки на шерсть пролил, запнулся об полено. Вот Макарушка и осерчал, забрал лапти. А у нас у домовых, как положено, что хозяин дал мы тому и рады, а забрал, так мы босые да голые ходим.

- Вы же в мир приходите не голышом? Ты ведь тоже Сказка. Так почему себе сами одежду не наколдуете?

- Сказки ты мы Сказки, а ограничения есть у всех Сказок. Мы ведь Домовые, от хозяев зависим, ты вот оставайся тут и лапти мне подари, а? – толстячок хитро щурил глаза свои голубые.

- Место хорошее, да… От людей далеко, поживем – увидим, что да как, если что пойдешь со мной в новый дом? А лапти я тебе и так подарю.

Арка мысленно сплела лапти, из тончайшей бересты, чтоб красивые получились, с узорами и силу послала, чтоб лапти материализовались и домовому в руки упали.

- На… носи на здоровье, Баюну не хвастай лаптями, а то он сволочь еще тот, отберет…

- Ох благодарствую хозяюшка, ох и красивые лапти, эхх… мастерица матушка, – Домовой радостный плясал в новых лаптях. – Ты матушка не думай сильно плохо то про Баюна. Батюшка Баюн еще более-менее вежливый и добрый Сказочный - Кот. Силой своей всегда угощает меня. Девок не таскает сюда. Меня по чем зря не материт.

- Мы об одном и том же Баюне говорим? – Арка удивилась, не словам домового, а тому, что он заступается за кота – Баюна.

- Не удивляйся так хозяюшка. Каждая Сказка рождается, такая как её люди выдумают. Коты Сказочники не могут быть добрыми, если люди сочиняют злые сказки, про Котов, то как им добрыми быть то.

- Ты хочешь сказать, как нас люди выдумали, то мы такими и останемся на всю жизнь? И не можем поменяться?

- Не совсем так матушка, но в целом да. Вот печь стоит, ты её сколько не крась, не переделывай, а она все одно печью останется. Предназначение у печи – обогревать и варить еду, вот… Не поменяется печка то.

- И все же я думаю, что хоть Сказка или человек, а предназначение своё, если не менять, то хотя бы расширить можно, а не быть просто злодеем.

Домовой молча поклонился, еще раз поблагодарил за лапти и залез на печь обратно. Домовой жил уже давно, и уяснил одну вещь, спорить не стоит. Особенно с тем, кто тебя в разы сильней. Девочка, что сейчас суетилась возле ребенка, была очень доброй. Несмотря на то, что чуть не разнесла избу домового. Девочке сильно досталось от людей, до такой худобы довести Сказку, это нужно постараться. Он не сможет уйти с Аркой, он привязан к этому дому, домовой Матвей, молился Богам, чтоб Арка поселилась тут.

Арка задумалась о словах домового, о предназначении Сказок она как-то не думала, не до того ей. Спать ложилась возле Ляли, гладила головку девочку. Завтра их жизнь с Лялей начнет меняться, или оборвется, если Арка неправильно все сделает.

Девушка еще раз все обдумывала. Много времени ушло у Арки на прочтение нужного ритуала. Полгода она учила символы, чтоб смочь изучить ритуал правителей потерянного народа. Арка не давала страху и не уверенности в себе затуманить свой разум. Она все вычислила правильно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А еще Арка чувствовала, Баюн не ушёл, рядом на дереве развалился, злится на неё, что барьер поставила. Не оставит теперь её в покое, кто Деву – Премудрую упустит, точно не сволочной кот сказочник. Засыпая, Арка не кстати вспомнила горячие и мягкие губы Баюна, как он обнимал и целовал её. Заснула Арка с улыбкой, хоть и сволочь Баюн а её полюбил, вот такую худую и страшную, она это видела на дне его души, через глаза его хитрые и зеленые.

Что мог сказать Баюн на весь тот беспредел, что устроила его девочка. Конечно, он матерился. Развалился на ветке сосны, в виде кота, и материл Арку как мог. Он уже строил злые козни, представлял, как она будет у него прощения вымаливать.

Конечно, Баюн не оставит Арку. Для себя самого Баюн решил, что все его эмоции и чувства — это всё жадность, корысть и расчет по отношению к девушке. Он ведь не дурак отпускать Сказку. Думать о том, что возможно его чувство к Арке может оказаться любовью, он душил на корню.

Шесть дней Баюн наблюдает за двумя серыми тучками, что выходили из дому в разное время дня. Во мороку навела девчонка. Одна тучка была поменьше, это скорее всего ребенок. Все действия были до идеального одинаковы, тучки шли в растопленную баню, после ныряли зачем-то в ледяную воду и бежали к реке. После накупавшись возвращались в дом.

Кот понял, что девочка начала инициацию, но способ ему не известен. Он все свои мозги напряг, чтоб узнать, чего такого сейчас делает девочка, и не мог. Котам Сказочникам вся информация приходит из вне. Им не надо учится, они просто заглядывают в себя и ответы сами приходят. Тут ответа не пришло. Значит что-то его девочка мудрит. Ох… не намудрила бы… Кошачья интуиция подсказывала, что девочка ходит по тонкому льду, и одно не верное действие и провалится. Рискует собой и ребенком. А сколько сил тратит на этот барьер, да и морок такой плотный силы забирает не мало. Баюн переживал, как бы девочка себя не сгубила. У нее просто может не хватить сил.

Ночью одна тучка, что побольше, значит Арка, выходила во двор. Ловила лучи луны и плела нить лунную. Кот знал, что такие нити, лунные и солнечные, могут плести только Искусницы. Днем тучка Арка собирала нить из солнечного луча. Все делала молча. Баюн видел, как по двору носился Матвей, домовой что-то коротко говорил тучке и быстро убегал, по своим делам. Сама девушка молчала.

За эти шесть дней коту пришлось отлучаться от насиженного места на ветке сосны. Всё из за гостей, что шли к домику. Отворачивал путников от дома. Пару пьяных колдунов и одна старая ведьма. Про волшебный дом знали почти все колдуны и ведьмы и конечно коты сказочники. Баюн не мог допустить хоть кого-то к дому. Да они не прошли бы через барьер, но заинтересовались бы в чем тут дело, а такого Баюн не мог допустить. Арка его и показывать её кому-то он не планировал.

На этих мыслях обычно Баюн стопорился. Как привязать девочку к себе, как заставить быть с ним. Селить Арку как обычную свою женщину совсем не вариант. И что-то внутри кота шептало, что девочка не захочет отказываться от предназначения Премудрой. Значит о ней все узнают, люди и чародеи и естественно Сказки. Баюну придется эту дуреху оберегать, и отгонять неприятелей, а он не хочет всей этой волокиты.

По времени Баюн уже понял, что скорее всего седьмой день будет последним в обряде у девочки. В конце концов он ведь Кот Сказочник и к тому же Ученый кот. Он с нетерпением ждал, результата инициации, девочка должна восстановится полностью. Баюн надеялся, что она будет в теле, чтоб попа и грудь побольше, как он любит. Котяра перебрался на иву, что росла вблизи реки. Дерево знатно пригнулось к земле от веса кота, хотя было высокое и крепкое. Вот две тучки бегут к реке, бульк. С последним лучом солнца девчонки вынырнули из воды.

Барьер и морок спили. Из воды выходила голая Арка, на руках держала токую же голенькую девочку трех лет. Баюн замер, жадно смотря на Арку. Планы в его голове стремительно менялись. Он костьми ляжет, но она его полюбит, полюбит сама, по доброй воле, по-настоящему и будет его женой, избранной. Кот – Баюн больше не сможет быть с другими женщинами. Он останется либо один, либо с этой девушкой.

От прежней Арки остались только глаза и рост. Первое, что бросалось в глаза это её сеянье. Кто самый сильный на земле? Кощей? Яга? Ооо… нет… Теперь нет. Арка была Солнцем. Не золотом светилась её душа, а белым чистым сияньем Солнца. Баюн видел, как от неё шел столб света в небо. Не успеет он спрятать Арку. Да и прятаться она не будет, в этом он теперь уверен. Скорее всего Кощей и Яга и кто посильней из Сказок, почувствовали волны энергии, инициированной новой Сказки. Сейчас Баюн четко видел, она Премудрая, Искусница. Девушка ко всему прочему была проводницей душ людей, что умерли. Да, теперь Арка может повелевать Навью и её существами. Кроме Кощея на земле в Яви никто не в силах управлять Навью и её жителями.

Красивая, налитая грудь переливалась розовым перламутром, острые вершинки сосков вздернуто торчали розовыми пиками. Тонкая талия и округлые бедра. Черные густые и кудрявые волосы, укрывали плечи и ключицы девушки. Вся кожа переливалась как северное сияние, только в розово – белых оттенках. Пухлые крупные губы, призывно алели, манили смять их, засосать с жадностью. Лобок Арки был укрыт кудрявыми черными волосиками. Девушка на первый взгляд была не столько красива как очаровательна и привлекательна. От нее нельзя было оторвать взгляд. Веса бы Баюн ей еще прибавил. Карие большие глаза смотрели на Баюна и смеялись. Арка знала, что он тут, что все семь дней он был рядом. Сейчас она улыбалась от всей своей солнечной души Баюну. Она смотрела на кота с любовью… Любовью?!

Что за нах… Все-таки ветка ивы, на которой сидел Баюн не выдержала и с жалобным треском сломалась. Какая угодно ветка сломается, когда в тебя когти – кинжалы воткнули. Баян приземлился на четыре лапы, и вспорол когтями землю. Кошачья морда оскалилась. Шерсть дыбом встала. Никто и никогда не смотрел на кота – Баюна с любовью. С вожделением, с корыстью, как на лучшего любовника, это было и есть, но не с любовью. Одурманенные девушки не в счет. Баюн не верил в любовь, привязанность и верность одной женщине.

Арка вся была для любви. Она несла в себе любовь. Девчушка на её руках, черноволосое чудо с яркими черными глазами, была настоящей сильной ведьмой. Ребенок полностью избавился от всех недугов. Даже порченая кровь переродилась в ребенке. Чистый ребенок и очень талантливый. Душа девчушки яркой радугой переливалась.

21

Мир, после завершения обряда, воспринимался совсем другим. Последний луч солнца, прошедший через воду бурной реки, завершил инициацию новой Сказки. Очень могущественной Сказки. Арка выходила из воды правительницей всех Сказок.

Арка чувствовала всех существ Нави, которые были рядом. Видела, как из воды показываются навки – утопленники и утопленницы, видела гончих смерти что пробегали, мимо стремясь выполнить свою работу. Вон там за пару верст от избы летали упыри в виде летучих мышей. Жители Нави вылезали после захода Солнца. По дорогам бродили неуспокоенные души, загубленных людей, которых убили разбойники. А вон Аспид великий змей, из тени смотрит на Арку, голубыми своими огоньками глаз. Тени приобрели объем, в каждой тени копошились, жили существа нижнего мира Нави. Арка могла распознать чем пахнут души.

Она видела души, не как раньше. Сила души была схоже с колодцем, чем слабее Сказка, колдун, ведьма или человек, тем колодец был меньше. Баюн что сейчас смотрел на нее с дерева, обладал узким и очень глубоким колодцем. Его колодец наполнен темной силой, если и есть светлые мысли у Баюна, то они не выживают в темноте его души. Однако на самом дне в самой черноте его души пророс росток маковки. Еще маленький и очень хрупкий. Черные клешни темной силы Баюна бережно охранят маковку. Это его любовь к Арке.

Она его избранная, у котов Сказочников бывают избранные. Коты скрывают это от всех. Он хочет её спрятать. Владеть Аркой один. Ему придется выбирать, или маленькая маковка или чернота души и жизнь в одиночестве. Баюн либо пройдет с ней весь путь до конца, либо останется без избранной. Арка должна найти Валигора. Должна помочь ему с его предназначением. Кошей, Яга и остальные Сказки не ведают мыслей Богов. Волколаки появились не случайно.

- Мамочка теперь можно говорить? – Ляля положила ладошку на щеку Арки. Изучала её новую внешность. Девочка и сама изменилась. – Мамочка ты такая красивая стала.

- Доченька так ты тоже у меня красавица, была красивой, а теперь еще краше. Иди пока к Матвею, он тебя вкусной кашей накормит.

- Пойдем вместе?

- Конечно вместе, иди пока, я только тут поколдую немного и вернусь, ты кашу всю не съешь без меня, хорошо? – Арка ласково пригладила густые черные волосы Ляли. Поцеловала Лялю в лобик.

Из избы прибежал Матвей. Домовой помолодел, теперь это был толстенький молодой мужичек, с рыжими волосами и такой же рыжей бородой. Домовой взял голенькую Лялю за ручку и повел в дом. Попутно рассказывал про кашу с фруктами. Колодец силы у домового был маленький.

Баюн подходил к Арке в виде человека, он был зол. Его изнутри раскачивали чувства. Он никогда не испытывал любви и не видел настоящею любовь. Теперь его штормило. Так как он злой скотина, то во всем винил Арку.

Волосы черные торчали во все стороны, на руках у него были когти. Зеленые глаза сулили расправу Арке. Ляля успела уйти с домовым. Баюн намотал волосы Арки на свой кулак, наклонил голову на бок. Он разглядывал глаза девушки.

- Не дури мне голову, пожалеешь…

Арка ничего не говорила, она просто потянулась к нему губами. Баюн не позволил. Крепко держал за волосы. А потом не выдержал и укис девушку за шею. Боль пронзила все тело. Клыки у Баюна человека были не маленькие. Арка обмякла в руках кота. Обняла его за плечи, поглаживала. Ей сейчас было больно, кипяток по венам разливался, но Баюну было в тысячи раз больней и сложней. Его била крупная дрожь.

- Зараза глазастая…

Баюн повалил Арку на траву под деревом. Вцепился в её уста. Он будет владеть Аркой вечно. Теперь она его, вся.

- Моя теперь, поняла меня?

Укусил Арку за губу, прокусил до крови. Изучал тело девушки, сосал грудь. Арка не осталась в долгу. Ногтями вцепилась в спину Баюна. Укусила его за ключицу. Сама развела ноги перед Баюном. Баюн её не жалел. Спустился к лону девушки и сначала ласково языком провел, а после укусил за клитор. Арка закричала и начала дубасить по плечам Баюна. Баюн привстал, Арку грубо притянул к себе, снова в глаза посмотрел.

- Попроси…

Арка разозлилась и попыталась двинуть Баюна по паху. Не получилось. А Баюн довольно оскалился, показывая белоснежные острые клыки, и губы искусанные облизнул. Развернул девушку к себе спиной. Волосы девушки, снова на кулак намотал, к себе спиной прижал. Медленно входил в Арку. Не торопился, член длинный, погружался в удовольствие медленно. Свободной рукой прижал бедра девушки к своим. Полностью вошел и пупырышки крупные на члене выпустил. Арка застонала, и попыталась вильнуть бедрами, не дал, крепко держал. Баюн, когда кончает у него эти пупырышки островатыми, становятся, чтоб сцепка лучше с женщиной была. И именно это доставляло сильное удовольствие женщинам.

- Не показывай коготки, котенок. У меня все равно когти побольше. – Толчок. Арка совсем узкая. Жаркая. Тело у нее мягкое и упругое. Запах её усиливался. Сливки и малина.

Баюн начал лизать ушко своей женщины. Посасывать шейку. Оглаживать ласково лоно девушки, и не останавливаясь толкаться внутри своей желанной.

- Котенок мой, Ара моя, не пожалею ни чего для тебя…

Арка чувствовала огонь в своем лоне. Член Баюна, сильно отличался от члена Валигора. У волколака мужское достоинство было больше и толще, но этих пупырышек не было. Арка изнемогала от удовольствия. Она хотела, чтоб это продолжалось и не кончалось. Арка кончила неожиданно и громко закричала. Она билась в конвульсиях. Свои ногти загнала Баюну в руку, которой тот удерживал её за бедра.

Баюн толкнул девушку на колени, не размыкаясь он продолжил брать Арку уже по собачьи. Маковка в душе кота расцветала красным цветом. В первый раз он берет такую желанную, сладкую женщину. Баюн начал целовать спину Арки. Когда кончил Баюн, Арка от его острых пупырышек улетела из своего тела. Семени было больше, чем обычно. Баюн так долго еще не кончал. Удовольствие не прекращающимися волнами наполняло его тело.

Умиротворение. Кот – Баюн был абсолютно счастлив и спокоен. Арка в руках Баюна лежала, прикрыв глаза. Родная. Она потихоньку приходила в себя. Тело девушки переливалось и слегка мерцало. Мышцы её сокращались до сих пор. Баюн водил носом по вискам, волосам, вкушал, не торопясь сладкий аромат сливок и малины, своей женщины. Одной рукой гладил упругую не сильно большую, грудь. Полушария груди были как раз под ладонь руки кота. Баюн был расслаблен и доволен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мысли медленно вращались в голове у кота. Пока они останутся тут на пару дней. Девочке нужно попривыкнуть к Баюну и его страсти. Хотя Баюн бы прям сейчас спрятал Арку от всех глаз. Он поставил ей свою метку. Избранная. Кто бы знал, что его, жестокого проныру наградят Боги такой избранной! Резерв силы у кота вырос не в десять раз, а за сотню увеличение резерва произошло. Он и до этого был одним из сильнейшим котом сказочником, теперь ему и Кощей будет не указ.

Арка не спешила открывать глаза. Она слышала мысли Баюна. Улыбнулась. Кощея она не знала, лично, но интуиция говорила, что им двоим до Кощея, по силе, как до звезды.

- Мне нужно мужа из беды выручать… - прошептала девушка.

Рука на груди, что ласково и мягко оглаживала полушария, в момент окаменела, стала холодной и тяжёлой.

- Я твой муж. – прошипел на ухо, злой голос Баюна. – не смей более упоминать про другого. Иначе я убью его, а тебя накажу, поняла? – он с силой схватил и сжал волосы Арки.

Больно. Собственник. Арка вздохнула, мягко разжала кулак кота на своей голове, она теперь тоже сильная. Привстала и заглянула в зеленые глаза, что заморозились сейчас.

- У меня есть муж, теперь и ты мой муж. Выбора нет. Боги решили так. Идём. Я и так потеряла сильно много времени.

Арка вылезла из крепких рук Баюна, встала, и не оборачиваясь пошла к дому. Веляя красивыми бедрами и упругими ягодицами. А Баюн для себя решил, что муж Арки, тот, что был до него случайно скоро погибнет.

Девушка подошла к ближайшему дереву. Рябина, с тяжёлыми ветками неспелых ягод. Обоими ладошками обхватила ствол и начала шептать. Листья и ягоды начали видоизменяться. Вот появились зеленые яблоки, и поплыл яркий аромат свежего зеленого яблока, через миг на землю начали падать крупные плоды красно золотых яблок. Молодильные яблочки! Кощей за них может не мало денег отсыпать, подумал Баюн. Начал собирать в свой волшебный кошель яблоки. Арка подняла с травы только два яблока. Улыбнулась коту и пошла в избу. Баюн собрал все яблоки, молодильные яблоки нынче дороже золота, а когда начал осматривать дерево, вдруг, где осталось яблоко висеть на ветке, то снова увидел рябину. Ну и ладно, он набрал не мало яблок. Заходя в избу Баюн, прикидывал выгоду от яблок, осмотрелся в избе, в которой его не было семь дней…

В доме все было переставлено. Появились ажурные занавески и красивая скатерка, вышитая пестрыми птицами. Изба была, вычищена, до блеска. Появились полки со снадобьями, и книгами. Стол теперь стоял в середине комнаты, а возле окна стоял большой, деревянный станок для вязки ковров. Станок был искусно вырезан, с фигурами птиц и животных. На станке висел готовый ковер. Баюн не удержался и подошел его пощупать. Дивная работа. Тонкий, легкий, ковер светился и переливался драгоценными камнями. Хотя камней на нем не было. Мелкое плетение. Солнце восходило на ковре, а нежный свет луны мягко переливался, даря спокойствие. Звезды рассыпались по краям ковра и подмигивали смеясь. От ковра нельзя было отвести глаз. Так вот зачем Арка плела нить из солнечных и лунных лучей. Все эти семь дней она плела ковер. Волшебный ковер. От него шла сила.

Арка одела длинную красную юбку и просторную рубашку белого цвета, вся одежда, так же была вышита яркими нитками. Волосы она уже заплела в витиеватую косу, и сейчас одетая выглядела как самая настоящая Сказочная красавица. Кот облизнулся, хоть и человек сейчас, а получилось совсем по кошачье.

Арка теребила кольцо на безымянном пальце, оно стало совсем черным. Ледяной холод морозил всю руку днем и ночью.

- Матвей возьми, - Арка протянула домовому яблоко.

Домовой, не веря глазам взял подарок, и заплакал…

- Хозяюшка… хозяюшка, да как я теперь без тебя то… чую я, ведь на гибель идешь… зачем так добра ко мне то…

Домового еще никто не кормил едой, и не дарил обувь, силой, бывало, делились, но чтоб волшебное что-то подарить не было такого. А тут яблоко молодильное, настоящее. Ведь теперь ему можно из этой избы уйти, куда он сам захочет. Арка ему еще сшила и вышила рубаху, красную.

Арка уже не обращала, на домового внимания. Она сама по себе знала, что такое рабский труд, не заслуженные упреки и побои, когда привязан и не имеешь права голоса. Домовой сильно долго жил рабом дома. Сейчас Арка должна выяснить все про Валигора.

Девушка встала посреди комнаты, возле стола. Она начала свое колдовство. Она опустила руки на пол избы и дрогнула земля вместе с избушкой. После выпрямилась и началось волшебство…

Шепотом она творила вещи волшебные, с избытком наполняя их своей силой. На столе появилось огромное блюдо, с тележное колесо размером. Белое, с рисунками по краям, караси плавали в воде, все в голубом цвете. Рисунок был живой, рабы плавали и плескались, выпуская пузыри. Волнами к середине блюда плескалась вода. Арка положила второе молодильное яблоко на блюдо. Достала из котомки крупную морскую жемчужину, уложила её на середину блюда.

- Найди мне Валигора,- она приказывала, спокойным властным голосом. Голосом правителя.

22

Кот – Баюн, стоял сбоку от Арки, с голым задом, он не стеснялся. Он все видел. Блюдо, что сотворила Арка было схоже с блюдом Бабы -Яги, только то висело у Яги на стене, и было поменьше в два раза, и просто белого цвета. Кот жадно смотрел как течет сила. Потоки великой силы, что ощущалась огромной и глубокой рекой, золотого цвета. Его девочка была, не просто умная или талантливая, он видел перед собой великую Сказку. Такой поток сила…

Жемчужина рассыпалась в крошки, яблоко завертелось вокруг себя и побежало по кругу блюда. Рисунки рыбок сильней забарахтались в нарисованной воде. Появилось изображение. Блюдо показывало все с птичьего полета, пролетали поля и леса, потом заметалось изображение над океаном. Бушующие волны разбивали многовековые скалы. Послышался даже шум моря с криками птиц. Картинки сменялись, но показывали одно, море.

- Хозяйка, не пускают… - пропело блюдо. Мелодичным голосом ребенка. Ого и говорить может. У Бабы -Яги блюдо не разговаривает.

- Почему?

- Чары хозяйка…

Арка положила ладошки на края блюда и начала наполнять его золотой силой. Блюдо пошло волнами.

- Пустят…- строго сказала Арка.

Чернота, что показалась в блюде, ослепила. Вот появляются размазанные блики. Три хрустальных гроба стоят на каменных столах. В гробах лежат огромные тела волков белого цвета, с людским торсом и руками. Они залиты сверкающей водой, только носы и пасти в вывалившимися языками не укрывает вода. Массивные груди не дышат.

- Нет… нет… Он жив, жив, кольцо не поломалось… - Арка трясется, её бьет крупная дрожь. Она вцепилась в стол, чтоб видимо не упасть. – Валигор, Валигор… Сердце моё очнись, посмотри на меня своими глазами, что чернее ночи… - слезы на глазах, но она упрямо не дает им выход.

- Что с ним? – снова приказ блюду.

- Хозяйка он жив, и он мёртв, вода волшебная, живая вода, за счет нее его тело не умирает. Хозяйка я не вижу души в его теле…

- Кто здесь? – старческий хрипучий и уставший голос прерывает детский голос блюда. – покажись, я приказываю.

Арка почувствовала, легкий толчок в руки, словно её попробовали притянуть за руки. Блюдо показало старика, немощного и высохшего. Он сидел между гробами на стуле, рукой упирался на один из столов, на котором стояли хрустальные гробы. Глаза его заволокло серой пленкой.

- Отец… - прошептала Арка, старик вздрогнул и попытался привстать, у него не хватило сил. – ты отец Валигора, я не думала, что ты такой старый.

- Хозяйка, его сосет заклятье подчинения он сопротивляется, и он отдает всю силу сыновьям. – пропело блюдо.

- Колдун Владимир, отец моего сердца, послушай меня, я не враг, я суженная Валигора, ты не знаешь меня… я помогу ему и его братьям… Расскажи, что случилось?

- Арка?! – удивился колдун, - как ты смогла пробиться через мой морок?

- Нет времени объяснять, начинай рассказ. – снова приказ правительницы, прозвучал в голосе Арки.

- Хм… девочка, а ты «выросла». Мы были в очередном поселении оборотней, с добрыми намереньями…

- Не лги мне колдун, убийство и покорение, это не добрые намеренья… - зло процедила Арка.

- Добрая девочка, все не совсем так, как ты думаешь… Так вот, Валигор отказывался убивать кого либо, он просто усыплял всех кроме вожака. И когда нам удалось добиться, что вожаки начали склонять головы и признавать волколаков своими вожаками, прилетели воробьи.

- Воробьи?

- Да, обычные воробьи, с зелеными не обычными глазами. Они врезались в грудь моих сыновей, и те стали умирать.

- Валигор говорил, что их почти невозможно убить, как возможно, что воробьи их свалили?

- Яга… - тихо прошептал, старик. Он уткнул лоб в локоть, что лежал на столе. Его силы кончались, скоро он умрет от истощения силы и тела. – я предусмотрел все кроме Яги, она пропала более трехсот лет назад, я про неё и не подумал, думал сгинула она.

- Я не понимаю.

- Все просто, волколаков нельзя убить, потому как они звери больше, чем люди, и обладают магией. У них одна душа, которая не подчиняется никому. Но они звери… Баба – Яга, она одна из первых и сильнейших Сказок. Её сила, это сила природы, она может творить с животными, растениями или стихиями все что угодно. Она смогла почти убить моих сыновей.

- Валигор жив?! – радостно спросида девушка.

- Его тело, так же, как и его брата Татамира живо, за счет живой воды и того, что их на земле держат женщины, что их любят… - колдун истерически рассмеялся, тихо только. – Я не верил в любовь, но вот оказия, она то и помогает им не умирать окончательно. Ингвару не повезло, он умер.

- Так почему они не живы тогда?

- Яга так наколдовала, что их души потерялись, вылетели из тел и потерялись. В мире мёртвых - Нави их нет, и на земле в Яви нет, я не знаю где они… сила, что я отдаю, питает их тела, но скоро меня не станет… и тогда скорее всего они умрут…

- Не умрут, я не дам. Баба – Яга значит.

Арка звезд с неба не хватала, если Яга смогла свалить волколаков, то и Арку ей прихлопнуть не составит труда. Только Арка теперь тоже не лыком шита. Да и выбора особенно нет. Девушка протянула руку через гладь блюда, коснулась старческого плеча. Поделилась силой. Колдун не поверил, что такое возможно. Он резко поднял голову и увидел виденье, красивая, кареглазая и молодая девушка стоит рядом с ним и через прикосновения делится с ним силой не по мерной. Молодость вернулась к колдуну.

- Держи их живыми, Владимир, держа как держал до этого, я вернусь с твоими сыновьями, или погибну сама.

Баюн закрылся от Арки. Он закрылся наглухо, от всех и всего. На лавке по кошачьи, во всю длину растянулся кот с шикарной черной шерсть, в которую так и хотелось запустить руки. Зеленые яркие глаза, умиротворено смотрели на девушку, не выражая ни чего. Он сейчас будто не здесь, а далеко и не с Аркой. Плохо. Тихий молчаливый Баюн это не к добру.

Арка знала, он все слышал, все видел, и то, что он сейчас в виде кота и закрыл свои мысли от неё…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты давно понял, что я читаю твои мысли?

- Сразу, как ты прошла инициацию, трудно не понять и не почувствовать, когда в твоей голове капаются. Знаешь ли, это не приятно… - Баюн отвечал совершенно безэмоционально.

- Мне нужно идти в Навь. – Арка говорила это коту, девушка достала свою пошарпанную котомку и начала складывать туда нужные ей вещи.

Арка подошла к кроватке Ляли. Девчушка спала крепким сном, домовой ей дал сладкого петушка, который крепко держала маленькая ручка ребенка.

- Ляля, доченька, - Арка погладила ребенка по черным волосам. – проснись моя хорошая.

Ляля сонно заворочалась, поднесла сладкого петушка к ротику и начала причмокивать, не хотя открыла свои черные глазки.

- Мамочка…? – девчушка вопросительно посмотрела на Арку.

- Ляля, мне нужно уйти, ты будь умницей и слушайся Матвея, хорошо?

- Маам… - черные глазки наполнились слезами.

- Лялечка, я вернусь, обещаю… - со стороны Кота – Баюна послышалось издевательское фырканье. Его фырканье напоминало, «ну да, ну да… врунья».

- Учись по книжки, что мы смотрели с тобой вместе, где много картинок, я как вернусь мы спечём с тобой волшебного и болтливого Колобка, - Арка хитро подмигнула ребенку.

- Колобка? – детские глазки заблестели, но потом снова печаль тронуло личико ребенка, - Долго тебя не будет?

- Я постараюсь побыстрее вернуться, не бойся никто не сможет подойти к домику. Чтоб ты не скучала, я оставлю тебе блюдо волшебное. Оно будет тебе показывать Землю нашу, и все что есть на земле. Ты только яблочко не ешь, а то показывать не будет. Матвей остается за главного.

Ляля обняла Арку за шею, уткнулась ей сопливым носом в шею. Девушка, запрещала себе слабину. Хотя она сейчас сама свое сердце надрывала. Но тащить ребенка не известно куда, где найти свою смерть, это реальность. Она не могла.

На руках с Лялей, которая так вцепилась в Арку как клещ, юная Сказка продолжила собираться. Она подошла к волшебному ковру и тот по воле своей хозяйки свернулся в тонкий валик. Арка закинула ковер себе на плечо. Все нужное вроде взяла. Собралась.

- Баюша я… - не успела договорить, кот перебил.

- Баюша?! – кот чуть – чуть, проявил эмоции, сарказма в голосе, - нет уж, не называй меня так, - и вновь сделался невозмутимым.

Арка вздохнула, подошла к коту, она сейчас бы его крепко – крепко обняла, но Ляля, что висела на ней ей этого не позволяла.

- Баюша, я не зову тебя с собой, ты в Навь не сможешь прой…

- Ты не Премудрая, а недоучка. Я кот! Кот! Кот Сказка! Я хожу где хочу и когда хочу. В Навь, Явь и даже могу попасть в Правь.

- В Правь никто не может попасть. – Арка начала подозревать, что Баюн сейчас привирает.

- Недоучка. А еще собралась в Навь… Коты, даже самые обычные животные и то могут ходить в Правь и Навь. Сказочные коты тем более.

- Хорошо, прости, ты прав мне многому нужно еще научится. Все равно я не могу тебя с собой взять…

- Пфр… - фыркнул Баюн.

- Перестань меня перебивать, а… Баюша, знай, я полюбила тебя, всем свои сердцем. Вот такого злого и сволочного… Я не могу допустить, чтоб и с тобой что-то случилось, ты пожалуйста присмотри за Лялей.

Ни чего ей не ответил Кот – Баюн. Равнодушными глазами молча смотрел в её карие глазища. Арка все же изловчилась и поцеловала его в кошачий нос. Позвала Матвея и отдала Лялю домовому, поцеловала девочку в обе щечки. Пошла на выход. Потянула на себя массивную деревяную дверь, и не смогла открыть её. Она двумя руками ухватилась за деревяную ручку двери и приложила все силы, что дверь открыть. Ручка сломалась, Арка ведь теперь обладала силой Сказки. Дверь стояла закрытой. Что не так?! Она осмотрела внимательней дверь, она была запечатана. Баюн! Арка набрала силы в ладошки и приложила их к двери, приказывая той открыться. Ничего. Арка не поняла, Баюн, что стал сильней, чем Арка? Осмотрела Кота, да его колодец силы вырос во много раз и расширился, но Арка все же сильней его. Тогда почему она не может выйти? Опустилась на корточки и приложила руку к полу. Дом начал вздрагивать и поскрипывать.

- Ты сейчас ребенка еще больше напугаешь, дом рухнет, но ты не выйдешь за черту пола этого дома. – раздалось злое шипение Баюна возле уха Арки. – Самонадеянность никого не доводила до добра, девочка. Пока я не захочу ты не сможешь выйти.

На Арку волнами находили эмоции. Растерянность, не понимание, злость. В её красивой головке начался мысленный процесс решения проблемы. Как Баюну получилось её удержать.

- Ты меня оскорбила… принизила, усомнилась в моей силе, решила оставить здесь, как няньку. Призналась в любви и тут же упомянула, что я не единственный… Решила, что я пушистый и добродушный котик, м? Мне не сложно напомнить. Ты подомной, а не я. Ты можешь быть хоть самой великой и могучей, только мужчина тут я. Ты правильно заметила я сволочь, еще та. Эгоист, мне не интересна, чья-то там жизнь. Ты моя избранная, от тебя зависит моя жизнь. Ты собираешься ввязаться в смертельно опасный водоворот, и ради чего и кого?

23

Арка сидела на корточках, прижимая холодные ладошки к деревяному полу. Сейчас она снизу вверх смотрела на Баюна. Из злых зеленых глаз летели искры. Кот создал свою реальность, он ведь Сказочник, видимо насочинял целый рассказ, чтоб она не могла выйти из дома. Это Арка услышала в мыслях Баюна. Он позволил ей услышать его мысли.

- Ты ведь меня любишь, я знаю… я видела это в твоей черной душе. Я не могу бросить Валигора, я его люблю… мне по силам его спасти.

- Ты даже не представляешь куда собралась… Книги — это только знания, а в жизни все по-другому. У тебя нет опыта, нет годов жизни, да и знаний маловато. В подземном мире не только Навь, там еще и пекло. Тебя облапошит первый встречный черт. Если ты найдешь Ва-Ли-гора… Как ты его собралась вытаскивать из Нави или возможно пекла, а? Допустим ты его вытащишь, тебя вместе с ним по земле матушке размажет Баба- Яга, а Кощей добавит, ну или наоборот. Ты моя избранная… Я за тебя голову сложить могу, а этого я допустить не могу. Мне знаешь ли жизнь дорога. Умрешь ты и мне придется с жизнью расстаться. Нет дорогуша, запру тебя, будешь тут сидеть. Только моей будешь, и мне прислуживать. Котят родишь.

Арка отказывалась от услышанного. Её начинало трясти.

- Ты… ты… - язык отказывался произносить слова, Арка поверила Баюну, открыла душу и сердце. Приняла его. Призналась в любви…

Ярость обрушилась беспощадной лавиной, сметая всё вокруг. Домовой Матвей, все прекрасно понимал, и слышал. Он долго прожил на земле. Матвей знал Дев – Премудрых, а Баюн не знал, не знал гнева Великих Сказок. Матвей укрыл ребенка и себя за одно, завернулся с девочкой в ковер волшебный, голову спрятал и постарался щитом защитным укрыться. Что будет то, что будет!

Дом разнесло в щепки. Силок, что Баюн насочинял, чтоб удержать Арку лопнул как мыльный пузырь. Вокруг Арки бушевал смерч. Щепки домов, домашняя утварь, деревья и земля все кружилось вокруг девушки. Её глаза налились солнечным светом.

- Ты посмел меня неволить. Тебе плевать на то, что со мной будет в неволи. Ты подумал, как я буду жить зная, что мой любимый умер. Плевать погибну или нет. Тебя волнует твоя жизнь. Я доверилась тебе, приняла тебя таким какой ты есть… В любви призналась. Я не просила мне помогать… Ты не достоин избранной, тебе незачем, чтоб тебя любили…

Арка запустила руку в свою душу. Нащупала нить их связи и вырвала её, бросив к лапам Баюна. Которого скрутили судороги, он упал на землю, его то скручивало в улитку то выгибало в дугу. Дыра в душе приносила нестерпимую боль. Она словно сердце вырвала. Баюн не оставил ей выхода. Смерч рухнул, на землю. Вокруг была разворочена земля, и все усыпано обломками дома.

Арка молча подошла к кокону из ковра. Крутанула его, Матвей с ребенком на руках вывалился, и покатился по земле.

- Матвей справишься? – девушка знала, домовой прекрасно понимает, про что она спрашивает.

- Справлюсь матушка.

Арка расстелила ковер и тяжело уселась посередине. В сторону корчившегося кота она не смотрела, больно. Разочаровываться всегда больно. Похлопала ковер три раза, и он взлетел.

- К Быстрой реке, к устью Енисею. – приказала она ковру.

Волшебный ковер воспарил, быстро удаляясь от развороченной избы, Арка душила в себе слезы горя. У нее теперь душа разорвана, рваные ошметки висят, там, где должна быть связь с котом. Она уже жалела, что поступила так жестоко с Баюном, и собой. Ведь кот может не выжить после разрыва связи, с избранной. Арка собрала все тепло души, сформировала шар из светящейся силы и послала к Баюну. Его смерти она не хотела.

Девушка долетела до нужного места за ночь. Устье Енисея встретило Арку громыханиями волн. Широкая, буйная, не управляемая река сливалась с океаном. Вход в Навь, находится на дне моря или у Кощея, но есть и тут. Единственный проход в мир мертвых, что находится не под водой.

Убрав ковер в волшебную котомку, Великая дева призвала стража ворот в мир Нави.

- Великий змей аспид явись мне. – Арка старалась говорить повелительно и с силой воли. Как правительница.

Забурлила река, вздыбились столбы воды, и не торопясь на сушу из бурной реки, выполз огромный черный змей. Его глаза еле светились голубым светом. Он величественно навис над девушкой и уставился молча на неё. Его кольца кольцами окружили Арку. Арка поняла он её проверяет на страх. Душа и мысли Аспида были закрыты для Арки. Его колодец силы был по истине велик, дна колодца не видно. Аспид очень силен.

- Пропусти меня в Навь. Я готова принести жертву крови и плоти.

Змей плавно шатающейся головой опустился на уровень её глаз. Покачал отрицательно головой.

- Я приказываю. – Арку начало злить, что нужно постоянно упрашивать и доказывать.

- Ты не можешшш мне приказывать, дитя света и тьмы. – Аспид не злился, он довольно миролюбиво ответил.

Змей присматривал за Аркой с самого дня, как пропала её мать. Матушка Арки просила его об этом. А Василису, мать Арки, Аспид любил, как сестру. Он не успел десять лет назад, когда ведьма смогла в неволю взять Арку. Кощей его задержал. А Кощей над Аспидом власть имеет, маленькую, но все же имеет. Великому змею, запрещено выходить в Явь, на землю. Сейчас его обсидиановую чешую, жгла как на сковородке.

- Могу, я знаю, что могу. Вот… —Арка протянула левую и правую руку. На Левой руке вспыхнул черным огнем венец правителя Нави, а в правой руке желтым светом образовался венец правления Сказками.

- Этого недостаточно дитя. Ты не подтвердила права на правление. Не показалась Богам. Не произнесла клятвы. Зачем ты собралась в Навь? – кольца змея плотней сжались вокруг девушки. Аспид прислонил свою огромную голову к груди девушки. Он слышал быстрый стук сердца. Хотелось ощутить тепло её души.

Арка, не ожидавшая такого, положила на голову змея руку. Его змеиная шкура была холодной и прекрасной. Черные чешуйки переливались. Она обняла огромную голову двумя руками.

- Аспид, мне нужно найти своего любимого, своего мужа. Волколака.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Его нет в Нави, колдун Владимир уже спрашивал меня об этом. Нет волколаков ни Валигора, ни его братьев. – Аспид плотней прижался к арке, и кольца змеиные плотней обволокли девушку. Змей хотел больше тепла получить от девушки. Её мать, Василиса всегда сама грела Аспида, зная, как ему не хватает человеческого тепла.

- Твоё сердце, как у матери, я проведу тебя, дитя. Не потому, что ты юная повелительница, нет… В память о твоей матери, Василисы. Она тоже очень упрямая…

- Ты знаешь мою матушку? Ты знаешь где она?- Сердце Арки билось так сильно, что удивительно, как не выпрыгивало из груди.

- Да знаю… Следуй за мной дитя… - змей пополз обратно в шумную реку. Туловище великого змея погружалось в воду. Арка пыталась плыть за аспидом. Но течение уносила её, плыть было тяжело. Плащ тащил на дно. Впереди Арки маячила голова Аспида, остальное туловище было под водой. К середине реки Арка так вымоталась, борясь с потоком течения, что начала тонуть. Вода начала попадать и внос, и рот. Арка захлебывалась, а течение уносило её в океан.

- Расслабься дитя, - прошипел тихо Аспид возле уха.

Арка послушалась. Её начало тянуть на дно реки. Воздуха катастрофически не хватало, легкие горели огнем, она начала молотить руками и ногами, чтобы всплыть. Но было поздно, она слишком глубоко ушла под воду. В кружеве пузырей воздуха в темноте воды, она увидела два голубах огонька.

- Дыши водой дитя… Дышшшши…

Арка знала, что нужно слушаться Аспида, но паника и страх за жизнь… Воздух в легких кончился. На миг темнота забрала её. Когда глаза открылись, она увидела над собой черное небо, без просвета. Она плыла по течению, только не в воде. Она лежала в лодке?! Привстала, ощупала себя, вся мокрая. Из багрово – черной воды показалась голова Аспида.

- Дитя не причаливай на левый берег, там Пекло. Я не смогу помочь тебе на территории Пекла. Там правят черти. Не верь, когда тебя будут звать невинные души. Встретимся в Нави Арка.

Аспид нырнул обратно в реку. Смородина река. Река мёртвых. Через нее души попадают в Навь. Смерть приводит их на паром и отправляет на лодках.

Девушка проследила за волнами, что оставлял после себя Великий змей, уплывая от её лодки. Вода в реке была черной с бордовыми оттенками. Если всмотреться в глубь реки, можно различить силуэты живых людей, оборотней, русалок и других существ, что сейчас дышат и живут. Река словно её волшебное блюдо, показывало, только жизнь, а не смерть. Арка усмехнулась, река мертвых, а показывает жизнь. Всё совсем не так как люди себе придумали. Мир Нави совсем не страшен.

Смородина река была полна плывущих по ней лодок, не смотря на свою ширину. На некоторых лодках сидело сразу по три, а то и четыре человеческие души. На некоторых лодках души метались от края до края лодки, раскачивая её. Вот одна мятежная душа все же перевернула лодку кверху днищем. Душа из воды не вынырнула, а следом и лодка пошла ко дну. Были волки, что смирно сидели в своих лодках, они гордо держали голову, не обращая внимания ни на кого. Оборотни.

С Правой стороны, вдалеке появились желтые огоньки. Правый берег был намного дальше от Арки чем левый. Там творилось волшебство красок в темноте. Светящиеся огоньки расцветали дивными узорами и цветами. В подземном мире всегда была ночь, без звезд. Свет шел от душ, от воды слегка шло свечение. И вот чем дальше плыла Арка по реке, тем ярче разгорался Правый берег. Там мир Нави. Благодаря огонькам, можно было различить леса и горы. Там была жизнь. Своя жизнь, души там очищались и перерождались. Там могли спокойно ходить Боги.

Смерть — это не конец, и нет в смерти – смерти. Звучит бредово, но так и есть. Но у нас Сказка более-менее реальная, поэтому, как во всем совершенно хорошем, есть злая и темная сторона медали. И это сторона была к Аркиной лодке намного ближе, чем Навь. Пекло.

С левой стороны располагалось обитание чертей. Пекло. Ветра в подземном мире нет, но вонь говна распространялось почти по всей реке. Сколько глаз мог видеть, земли Пекла были чёрными с красными жилами раскалённой лавы. То там, то тут лава булькающим фонтаном извергалась из-под земли. Арка изучала все миры. Так вот, откуда взялось Пекло не говорилось ни где. Арка, возможно, еще не дошла умом и не все тайны мироздания ей открылись, но пока что она знала одно. Пекло существовало всегда. Боги его не создавали. Черти не создания богов. Им никто не указ. Даже Темно Бог. Искоренить Пекло, так же невозможно. Оно, земля чертей, огромная часть мироздания. Вот его людям и надо бояться.

Души не отправляют в Пекло. Туда души попадаю если сам человек продался при жизни. И тут Арка вскрикнула. С левого берега над ней пролетел крюк. Она увидела косяки чертей, что сновали по берегу и на удочки ловили лодки. Страх обуял девушку. Крючки падали на лодки и не могли их поймать. Лодки, как и души для крючков были словно воздух. Круги пронзали их свечение и падали в воду. Облегчение. Рано Арка радовалась. Впереди нее плыла лодка с душой, по-видимому старика. Несколько крюков зацепилось за борта лодки. Черти, визжа от радости начали тащить её к своему берегу. Душа старика пыталась скинуть крючки, но новые и новые появлялись и цепляли лодку. Еще не доплыв до берега, лодка наполнилась кричащими чертями. Они кусали душу человека, словно звери, что добрались до мяса. Душа человека была сожрана. Она не переродится.

Черти начали взбираться друг на друга, образуя горки из своих козлиных тел. Они начали взволновано кричать, визжать и рычать. Они указывали своими когтистыми лапами на неё. Горки из тел чертей, падали в воду, разваливались, черти выбирались из Смородины реки и снова выстраивали горки из своих тел. На Аркину лодку обрушилась сотня крючков. Они все проходили сквозь саму девушку и сквозь лодку. Арка вздохнула облегченно. Черти начали бесноваться, они стремились вдоль берега, не упуская из виду Арку. А потом все сразу пропали. Появились мерцающие души детей, они звали, умоляли помочь им, забрать от чертей.

Арка начала грести руками в сторону левого берега, но тут вспомнила слова Аспида. Не верить невинным душам с левого берега реки. Она начала грести обратно. Души детей с мольбой бежали за ней, и пропадали в воде. Жуть.

24

Река стала еще шири, и правый берег Нави совсем потерялся в темноте. Зато левый берег стал ближе. Лодки будто специально проплывали вдоль левого берега. Арка перестала рассматривать Пекло, от беды подальше. Белое мельтешение она заметила сразу. Три огромных шерстяных пятна, метались в кучи чертей, что пытались скрутить волколаков. Белых волколаков.

Арка забыла про всё. Про слова Аспида. Про то, что колдун Владимир говорил, что только двое братьев живы, а третий погиб. Она гребла со всех своих сил. Быстрее, быстрее. Помочь любимому. Она уже мысленно плела узоры защиты, вокруг себя.

Не доплыв двух метров до земли, Пекла, в её лодку начали запрыгивать черти, пытаясь схватить в охапку девушку. Визги и хрюканье наполнили вокруг пространство. Копыта, рога, все смешалось. Черти не могли коснуться Арку, её защита не пускала их, она спрыгнула в реку и уже по воде бежала на помощь своему любимому.

Три огромных белых волколака, развалились на кучку чертей. Обман. Нет тут Валигора и его братьев. Арка повернулась к лодке в реке, но той уже не было, черти утопили её. Вокруг Арки становилось все меньше пространства, различить, где земля Пекла а где просто воздух, уже не было возможно. Все заполняло месиво из хихикающих чертей.

Голые мужики с головами козлов, и ниже коленок были козлиные ноги с копытами. Все в саже или грязи. У кого-то рога были маленькие, у кого-то большие. Были и с поломанными. Разных размеров, высокие и низкие. Все худые, кости торчат. Рычание, хрюканье, резкие визги. Страшно сильно воняло говном. Арка пятилась к воде. Она начала плести узоры лодки. Надеясь, что Смородина река примет и не потопит её лодку. Но тут черти расступились, отбежав от Аркиного кокона на метров пять, вокруг очистилось от тел чертей. К ней спокойно шел крупный черт. Рога его были под корень обломаны, но по пенькам было видно, что рога были очень крупные и толстые. Он был почти чистый. Козлиные ноги были только в грязи. Козлиные уши были разодраны. Старый черт. Он не хихикал, не визжал. Молча осмотрел на Арку, осмотрел её защитный кокон. Поцокал языком. У чертей не было колодцев силы. Они словно были тенями силы, без сильные.

Схватил кокон когтистой лапой, словно тот был из ткани, и потащил его в земли Пекла. Арка шлепнулась на попу, и своим же защитным коконом поволоклась, словно была в мешке. Попа горела, также как и ноги. Земля была раскалённая от лавы, что местами выходила на поверхность черной земли.

Чертей прибавлялось. Некоторые особи, дрочили смотря на Арку своими козлиными глазами. Строений в Пекле как таковых не было. Валялись камни и валуны, некоторые валуны, были свалены друг на друга, образуя подобие пещер из груды камней.

Арку швырнули на расчищенную площадку. Под ногами оказались камни, вбитые в землю. По полукругу стояли троны, на которых восседали огромные черти. В центре полукруга сидел самый огромный черт. Он отличался от всех. Был абсолютно чистый, с большими загнутыми рогами. На нем были даже видны мышцы. Главный черт. Он не повернул головы к Арке и черту, что её приволок. Другие главные черти, заинтересовано заклокотали.

Вокруг главных чертей, ходили веляя бедрами красавицы. Обнажённые девушки, блистали красотой. У всех распущены волосы, на всех много золотых украшений с драгоценными камнями. Они разносили вина, и подливали в кубки, что держали главные черти.

Арка поняла, с ужасом, что эти черти разговаривают между собой на языке потерянного народа.

- Сказка!

- Правительница Сказок!

- Как попала сюда?

Всюду звучали одобрительные цоканье «хороший улов, хороший»

- Кто поймал?

- На что ловили?

- Богатый улов.

- Надо же нашим коконом оплелась…

-Умна.

- Умна…

Только главный черт молчал. Ему словно было не интересно.

- Князь, псы пришли… - доложил слуга, главному черту падая на колени перед ним.

Море из чертей, что не подходило близко к площадке, волновалось, криками и визгами, рычанием и улюлюканьем. Арка обернулась и увидела гончих смерти. Она насчитала, двенадцать гончих. Они светились золотом. Сказки. Их черепа и местами ребра, были костяными, без плоти. Оскаленные, костлявые пасти. Они были высокими в холке. По хребтам торчали серебряные лезвия, когти так же были серебряными ножами. Глаза горели желтым огнем. Все двенадцать гончих подошли к Арке и поведя носами, обступили её по кругу. Одна гончая подошла совсем близко и ткнулась в Аркину руку костлявым носом.

- Дворовый пес? Брат ты ли это? Так ты гончая смерти…- Арка обрадовалась, что она здесь не одна. Надежда на то, что она сможет выбраться из Пекла росла. Она гордо выпрямилась, задрав подбородок. Нужно вести себя как повелительница. Раз венец Нави появился у неё, то и черти не должны быть так страшны.

Один из чертей, что восседал на троне поднял руку и наступила тишина. Море чертей никуда не делось, и так же волновалось, но молча.

- Где ведьма псы? – у говорившего черта, рога были старыми, толстыми, но короткими, серого цвета. Козлиная борода свисала до пола. Когти на его руке были желтого цвета.

- Ведьма наша по всем законам. – заговорил шипя, один из гончих смерти.

- Мы вне закона песик, нам ваши законы не интересны, на душе ведьмы стоит наша печать, так что возвращаете и валите обратно прислуживать хозяевам.

- Ты прав черт, только не учел одного, вы нам так же, как и мы вам не подчиняемся. Ваши печать нам не помеха. Ведьма Ротмира несет свое наказание по законам Нави, Яви и Прави. Мы пришли не за тем, чтоб вам доказывать что-либо.

- Да ну? А зачем? Неужели за Девой Сказкой? Так это вы совсем оборзели. На что рассчитываете? Вы просто не выйдите от сюда… - он щелкает пальцами и море за спиной Арки начало с шумом надвигаться.

Гончие псы оскалились и приготовились к бою. Все это время главный черт не шевелился, он лениво смотрел в сторону земель Пекла. Одна из красавиц, опустилась перед ногами главного черта и прильнула к его козлиным, чистым ногам. Он начал лениво перебирать золотые локоны в своих руках. Арка нагнетала всю свою силу в кулаках. Она не сдастся просто так. И не позволит пропасть псам из-за неё. Внутри только у ней мороз появился. Чертей слишком много. Они смогут убить не одну сотню чертей, но тут их тысячи. Страх и вина перед Гончими, Валигором, Аспидом и Баюном… выла в крови отчаяньем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вдруг, черной слитой каплей на середину площадки, будто сверху выпал и плавно приземлился на четыре лапы черный кот. Он вольготно потянулся, улегся и потянулся уже лежа. Помахал лапами в воздухе, словно играл с невидимой бабочкой. Потом плавно сел, красиво расправляя свой шикарный хвост. Зеленеющие сверкающие глаза жмурились. А черные усы то топорщились, то опадали вниз. В итоге кот растянулся на четверть площадки, горда держа кошачью голову. Он вел себя как хозяин всего Пекла. На его морде было ленивое выражение, он обвел вокруг себя всех чертей, после гончих псов. Его взгляд замер на пару секунд на Арке. Глаза слегка открылись и прищурились снова. Да Баюн умел эффектно появиться. Он лежал молча. Иногда чуть вылизывал усатую морду.

Черт, что выступал переговорщиком, обреченно вздохнул и отвернул козлиную морду в сторону своего повелителя. Море за спиной Арки остановилось и затихло вновь. Арка с удивлением увидела, что главный черт наконец повернул голову в сторону площади. Его глаза были пустыми глазницами, в которых горел белый свет. Сложно понять на кого он смотрит конкретно.

- Израиль, приветствую тебя… - Баюн панибратски обращался к князю Пекла.

- Удивил, - красивый мужской голос был у князя Пекла.

Кот – Баюн ничего не ответил, он начал рассматривать свои передние лапы, вытаскивая то один коготь то другой.

- У тебя не хватит возможности выкупить Сказку, Баюн.

- Ты должен мне Израиль.

Глазницы князя заполнились белым светом. Да у него был долг перед Баюном. За услугу, что кот ему оказал, потеряв при этом одну из своих девяти кошачьих жизней. Требовать оплату долга, значит подписать себе смертный приговор. Только Кот – Баюн не прост, он ведь взял клятву, единственную действенную клятву с князя Пекла. И теперь князь не может ему отказать.

- Ты знаешь, что делаешь Баюн, последствия тебе известны… уходите.

Князь знал, что они не смогут выйти из Пекла. Но Баюн был бы не Котом – Баюном, если бы все не продумал. Он знал, что их не выпустят. Поэтому он продал одну из жизней одному из главных чертей, давно, и у него был портал выход из Пекла. Стоило сойти с каменной площадки и Баюн перетек в человеческий вид и бросил на землю стеклянный шар. Тот разбился и образовал воронку в воздухе. Он подхватил Арку на руки и прыгнул в водоворот воздуха и тумана. Гончие псы последовали за ними. Из перехода они выпали на середине реки. Смородина река поглотила их с головой. Начала медленно растворять их в своей воде. Арка чувствовала пощипывание по всей коже. Она не могла двигаться в водах мертвой реки.

Сильные кольца змея, обхватили её по всему телу и вытащили из воды. Они все оказались на большом плоту. Аспид вытащил всех. Баюн оказался весь поеденный водой. На его коже по всему телу были ожоги. Гончие отряхивались, им вода ничего не сделала. Они слуги смерти, река мёртвых им не страшна. Сама Арка, ощупывая и осматривая себя, пришла к выводу, что она не пострадала ни как. Намокла только.

Змеиная голова с упреком смотрела на Арку.

- Дитя… ведь говорил, что не могу помочь тебе на землях Пекла. Зачем ты поплыла добровольно к левому берегу?

- Прости, я увидела белых волколаков на левом берегу, вот и…

Арка подошла к сидящему, голому Баюну, он пытался привести себя в порядок. Баюн шипел от ожогов. Мазался чем-то маслянистым, и сильно пахнущим розами, ожоги свои лечил. Девушка обняла кота за шею, уткнулась ему носом в ключицу. Крепко – крепко. Тихо капали слезы из глаз Арки.

Но это же Кот – Баюн:

- Что совесть проснулась? – ехидно спросил кот. – Убила меня, вырвала душу и улетела… И за что?! Знаешь, ты удивительно не благодарная женщина. Я пожертвовал тремя жизнями, чтоб попасть в Пекло, и спасти твою попу.

Арка ничего не говорила, она дрожала. Она подставила столько Сказок. Сама могла погибнуть, Валигору не помогла бы, и Псов гончих сгубила бы. Всё из-за доверчивости своей. Баюн прав, её может обмануть кто угодно. Слезы еще сильней полились из глаз.

Баюн ждавший ответных оправданий от Арки и готовый уже её проучить, словесно естественно, опешил. Арка видимо сама себе сейчас корила и наказывала. Глупая.

Она вырвала нить их избранности. Душу Кота вырвала. Его тогда так скрутило, что он думал сейчас у него душа к праотцам отправится. Такая тоска наполнила тело и сердце кота. Потеря, невозвратимая потеря самого главного в жизни. Он тогда думал, что не очухается. Но потом от Арки прилетела сила. Тепло её души. Засранка она все же. Баюн тогда очухался, на лапы качаясь еле встал. Осмотрелся, домовой Матвей уже новую избу отстроил, с красивой резной крышей и окнами в витиеватых деревяных узорах. Сколько он провалялся восстанавливаясь?

Тоска давила на сердце кота. Баюн в первый раз ощутил тревогу за кого-то, да и вообще тревогу впервые ощутил. Эта дуреха, точно попадет в беду. С любым другим он бы поступил по подлому. Отомстил, со всей пакостью и жестокостью. Но это ведь Арка. Она вырвала нить связывающею их, но в душе Баюна цвет красный цветок. Нежная, ранимая маковка. Без всякой избранности, Арку Баюн полюбил. Он не мог допустить, чтоб с ней что-то случилось.

Он помчался со всех своих кошачьих лап за ней. По следу Арки его вела чуйка. Он прыгал порталами – переходами. Не жалея сил и своих запасов магических вещей. Арка улетела к морю. К устью быстрой реке, Енисею. Зачем? Баюн не успевал за ней, он слишком много потратил времени на восстановление.

Пока догонял свою суженую девочку, запустил поисковых воробьев. Они должны найти этого долбаного волколака. Придется смириться с ним. Арка не отступится от волколака, не бросит. Любит его, гадость… от этих мыслей у Баюна шерсть дыбом встает. А Баюн теперь не может без Арки. Без своего сладкого котенка. Воробьи прилетели очень быстро обратно. И то, что они поведали коту ему очень, не понравилось. Его поисковые воробьи нашли волколака, и узнали, как его вытащить. Только это почти невозможно сделать. Ладно решать проблемы Баюн решил по мере их поступления. Сейчас нужно найти Арку.

В устье Енисея он увидел магический след Великого змея, и закрытый проход в подземный мир. Дуреха уже попала в подземный мир. Аспид, Аспид, да как ты мог её туда пустить то?! Она же наивная… Котам Сказочникам не нужны проходы в Навь или Правь. Они сами являются проводниками. Кот прыгнул в Навь.

В самой Нави Арки не было! Где она, где она? Кот метался пытаясь её учуять. Найти. На Смородине реке её так же не оказалось. Баюн прыгал с лодки на лодку, что плыли по реке с душами. А потом его за хвост выловил Аспид. И без слов бросил на левый берег, в Пекло. Тонкий аромат сливок и малины подсказал, что Арка тут.

Баюн тогда замер на месте. Залез правда сначала на валун огромный и развалился. В Пекле нужно быть осторожным в тысячу раз. Тут одно не верное движение и все, пропадешь на всегда. Кот – Баюн раздумывал, как поступить и выбраться вместе с Аркой, живыми.

Был долг у князя перед котом. Но просить оплату долга у князя Пекла, это самоубийство. Кот, конечно, озаботился, путем отхода, на случай если все же долг придется востребовать. Видимо время рискнуть пришло.

Мимо кота проносились целые толпы чертей. Они становились как море, вокруг огромного валуна, на котором лежал Баюн. Интуиция подсказывала, что больше ждать нет времени. Баюн прыгнул в портал и опустился прям на площади, перед князем Пекла. Родной аромат сливок и малины сейчас горчил полынью. Его девочка была в отчаянье. Доберется он до её попы, год сидеть не сможет. Накажет. Но стоило увидеть испуганные отчаянные глаза Арки, как его охватило ледяное спокойствие. Он вытащит их. Тут были еще Гончие Смерти. Видимо Аспид их сюда послал, на выручку девушке. Сам Великий змей не может ползать по землям Пекла.

И вот теперь, его девочка прижимается к нему всем свои дрожащим телом и ревет. Все равно по жопе получит. Засранка. Видимо она слишком сильно перепугалась. Не может успокоится. Баюн не выдержал и обхватит свою драгоценную девочку руками. Усадил себе на ноги. Одну руку запустил в волосы, что разлохматились, и вся мудрёная коса растрепалась. Он нежно массировал голову Арки.

- Тшш… все позади… давай успокаивайся, Ара посмотри на меня.

Девушка подняла зарёванные карие глазища. Баюн укачивал её в своих объятьях.

- Пр… пр… п… - она хотела попросить прощение у Баюна, ведь он оказался прав, её обманули.

- Ара, ты мне должна будешь всю жизнь, и больше не смей рвать нашу связь. – Сказал Баюн и запустил бело – желтую нитку их связи обратно в душу девушки.

Арка ахнула, её бросило в жар.

- Женой моей будешь, поняла? Слушаться меня будешь. – Баюн гладил Арку, - Я был не прав… там возле дома.

Признаться в слух, в своей неправоте, это для лукавого кота Сказочника было сродни признаться, что он собака. Змей что присутствовал тут, как и гончие Смерти, приблизил голову и заглянул в глаза коту. Аспиду еще не доводилось слышать такие слова от кота Сказочника.

- Баюн, прости, что разорвала нашу, связь. Но мне по-прежнему нужно найти Валигора.

- Нашел я твоего волколака. Сложно будет его вернуть.

- Как нашел? – Арка смотрела не доверчиво на кота.

- У меня свои секреты есть. – кот носом водил по шеи Арки, вновь напитываясь её теплом и ароматом.

- И где он?

- Нет драгоценная моя, сначала ты принесешь мне клятву, что станешь мне женой и не сбежишь, попросишь нормально у меня прощения и получишь по жопе, а вот потом я скажу, где волколак.

Послышалось злое рычание. Баюн не отрываясь от своего сокровища, глазами проследил от куда идет рычание. Одна из гончих подкрадывается к ним с Аркой. Рыча.

- Песик ты не ползи, мне собаки не нужны… - Специально злил пса. Баюн как настоящий кот собак не переваривал на дух.

Девушка в объятьях кота завозилась, обернулась. Начала улыбаться. И вывернулась все же из рук кота. Баюн зло сверкнул глазищами и обернулся в кота. Растянулся и принял вид полной скуки. Из глаз только зеленые искры сыпались.

- Дворовый пес, брат мой названый. Так вот какой ты. – Арка обнимала пса, не брезгуя его полу костлявым телом.

- Почему этот кот позволяет себе так говорить с тобой?

- Муж мой… - Арка покраснела. – второй муж.

Гончая больше ничего не говорил и не спрашивал. Лег рядом с Аркой и голову на костлявые лапы уложил.

- Баюн я клянусь тебе, жизнью своей, что не сбегу от тебя и стану твоей женой, но с условием если ты не будешь меня неволить и все решать за меня. – Арка оцарапала ладонь об когти пса и в районе груди поставила крест. – Где Валигор?

- А прощение попросить?

- Прости меня, что разорвала нашу связь, но и ты больше не смей меня удерживать и манипулировать мной. Я люблю тебя так же, как и волколака Валигора. Где он?

- Он в ловушки Бабы – Яги. По течению Смородины реки, есть заводи. Одна из них служит ловушкой для врагов Бабы – Яги. Там он с братом своим. С одним. Река их жрет каждую секунду, но их держит любовь что осталась в Яви, на земле. Ну еще колдун Владимир силой своей питает. Брат их третий растворился уже в реке, не было у него любви. Теперь он часть Смородины реки. Нужно вытащить их из ловушки, и в Навь отправить. Если Великий змей Аспид разрешит им проход. Но не это самое трудное. Нужно к Яге идти с поклоном. Только она может их вернуть к жизни в Явь. Если не вернуть их до полнолуния они не смогут больше жить, так и останутся в Нави.

- Аспид, пожалуйста помоги мне… направь плот быстрее к месту ловушки. И прими волколаков в Навь.

- Дитя света и тьмы, это решаю не я. Быть волколакам в Нави или нет, тебе придётся просить у самого Темно Бога. Ведь души волколаков не от Богов.

Огромное тело змея обхватило плот поперек, и он быстро поплыл к ловушке Бабы – Яги, где бились за свою жизнь волколаки.

25

Татомир бредил, он слышал тихое нежное пение русалки. Минуты, что он впадал в беспамятство, приносили ему образы Росинки. Она лежала на каменном ложе, где они всегда встречались, пела и скупые горькие слезы капали с её больших зеленых глаз. Она звала его, молила откликнуться. Росинка сильно исхудала, хвост рыбий, огромный только не изменился, а вот личико, ручки - исхудали, торчали ребра. Короткие, серые волосы топорщились во все стороны. Одна только прядка от длинных волос была заплетена в косичку и обмотана вокруг головы. Росинки шла такая прическа, Татомир улыбался, когда ему приходили такие виденья. Он оказывается соскучился по русалке. Русалки, что убивала себе подобных, чтоб быть с ним. Её пение облегчало муки души старшего волколака.

Вот и сейчас он видел Росинку, она безжизненно лежала на дне моря и была похоже на мертвую русалку. Если бы не бледные губы, что повторяли одно и тоже, то Татомир бы подумал, что она мертва.

- Татомир, Татомир… - она просто повторяла его имя, то звала, то просто повторяла.

В первые старший волколак пожалел, что отрезал волосы у Росинки. Он пытался её утишить, пытался погладить по голове, но не получалось. Ведь его душа почти растворилась в реке. Река мертвых – Смородина река.

Картинка перед глазами вернулась в реальность. Когтистая лапа, что разлагалась, и местами уже были видны кости. Передними лапами держался Татомир за прутья. Их решетка, из серебра, погруженная в воду, и слабое течение Смородины реки растворяло, медленно их души. Брат висел, так же, как и он на прутьях решетки.

Шерсти, кожи уже не было на теле Валигора. Жилы, мясо, местами вены, только и остались на скелете Валигора. Губы, нос на волчье морде все разъела вода. Череп с ошметками плоти, вместо глаз остались только глазные яблоки. Татомир знал, что сам выглядит так же.

Ингвар сразу растворился в водах реки, как только они попали в эту клетку. Татомир хватал его лапами, пытался удержать. Но нет… душа Ингвара растворилась прям в лапах Татомира. Ингвар не сможет переродится, он теперь вечная часть реки.

Сила отца помогала им продержаться. По началу они пытались прогнуть прутья серебреной решетки, ныряли чтоб через низ решетки выплыть из ловушки, но там оказалось дно, такой же серебряных прутьев. Остовалось только не сдаваться до последнего, о цепляться за прутья, чтоб совсем не уйти под воду. Татомир понимал, что выхода у них нет. Если отец не придумает как им помочь, то им конец.

И снова Татомир вспомнил про Росинку. Сейчас ему больше всего хотелось, обнять её, прижаться к пухлым, бледным губам. О, если они каким-то чудом выберутся он не отпустит больше русалку, не обидит её, вернет ей, её прекрасные волшебные волосы.

- Брат… - прохрипел Валигор, - к нам кто то плывет.

Потоки воды усилились, волны появились. К ним быстро приближалась голова змеи. Огромная только. Татомиру простительно не узнать, великого змея Аспида. Он еле удерживал разум, чтоб не сойти с ума от боли.

Он услышал женские крики и плачь. Даже кошачье шипение послышалось Татомиру. Откуда тут женщины и коты? Скорее всего он снова выпал из реальности.

Суета, так Татомир мог определить, то, что с ними происходило. Их трясли в клетке. Речной мертвой воды, он уже не чувствовал. Когда оказался вне воды, то понял, оставшимися ошметками плоти почувствовав, как все плохо с его душой. Спины коснулись прутья решетки и дерева. Много разных голосов, кто-то звал Валигора по имени, потом шум воды, и наконец костяшками лапы он ощутил землю. А после то, чего не может быть. Мягкие, холодные ладошки на своей морде волчьей, губы холодные, но все равно родные, целовали кости его черепа. И нежный, ласковый голос.

- Татомир, океан мой… - и его обняли тонкие ручки, а голова русалки уложилась к нему на грудь.

Росинку не пугало то, как он сейчас выглядел. Она наконец с ним рядом. Со своим сердцем. Но как? Додумать Татомир не смог, темнота его накрыла. К сожалению Росинки, она не могла поделится жизненной силой со своим любимым, ведь она была мертва. Её убила тоска по-своему волколаку. Она сердцем и душой чувствовала, что с ним случилась беда, а помочь ему не знала как. Ведь Татомир отрезал почти все её волосы, и забрал волшебную силу. Она ничего не могла сделать. Но боль за Татомира разодрала её сердце. Оно не выдержало и лопнуло от тоски и боли.

Бог морей, Тритон, сжалился над глупой русалкой, и рассказал уже её душе, где её волколак. И вот она наконец рядом с ним. Она чувствовала, что он еще живой. Она не будет его удерживать в мире мертвых, в Нави. Отпустит. Она дождется его тут, когда придет его время. Но сейчас он здесь, и она от него не отойдет.

Валигору повезло больше. Как только Арка смогла к нему подойти, она начала вливать в него силу, возвращать жизнь его душе. Она плакала, не выдерживая вида своего любимого. Она ожидала всего, но не того, что два волколака превратились в куски мяса. Баюн не пускал её, пока Аспид вытаскивал клетку из воды, не отпустил, когда клетка была уже на плоту. Только когда на земле Нави клетка развалилась, Арка смогла подойти к Валигору.

- Сердце моё, душа моя, Валигор… - она целовало его череп. Хватала его костлявую лапу и прижимала к своему сердцу.

Она не замечала, Баюна, что не отходил от неё, и внимательно осматривался вокруг. Не видела, как пришла русалка, на своих двоих ногах, вместо хваста. Как русалка легла и прижалась к телу второго волколака. Сейчас она видела только Валигора. Плоть возвращалась к младшему волколаку. Сухожилья и вены срастались, кости восстанавливали свою структуру, появлялась шкура, а после и белая шерсть. Он смог открыть глаза. Черные сумеречные глаза.

- Арушка…

-Нет времени любоваться, нужно бежать к Темно Богу. Иначе их с этой земли вышвырнут в Смородину реку. – Аспид, беспокоился. Он все же хранитель входа в Навь.

- Неужели мы должны оставить их тут, на краю берега? Смотри, брат Валигора совсем не восстанавливается. – Арка не отрывала своего взора от глаз Валигора. Какой он красивый. Даже с этой волчьей головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Арка обняла его за шею, поцеловала в горячий и мокрый нос.

- Как я соскучилась, я помогу твоему брату.

Великая Сказка, Дева Правительница. Сил много. Арка еле оторвалась от Валигора и подошла к куску мяса, что был старшим волколаком. На его груди лежала душа русалки. Только с ногами. Но Арка ясно видела, русалка. Так вот кто удержал его от настоящей смерти души. Но почему она мертвая?

- Можно я помогу ему? – спросила у русалки.

Росинка посмотрела своими огромными зелеными глазами на Арку, и кивнула. Снова легла на грудь Татомира. Арка взяла костлявую лапу, и начала наполнять Татомира жизненной силой. Когда он смог восстановиться и открыть свои глаза, такие же, как и у Валигора черные.

Татомир схватил Росинку в свои объятья. Он не мог поверить, что она тут. Он припал к её губам. Арка более не обращала внимания, на этих двоих. Им есть, что обсудить. Ведь Татомир живой, а его любовь теперь нет.

- Аспид отведешь?

Змей покачал отрицательно огромной головой.

- Гончие отведут, я и так много времени с вами потратил…

Великий змей растворился в воздухе. Гончие двинулись вдоль берега, кивая головами Арке, чтобы та шла за ними.

- Родной я скоро вернусь, ты пока приходи в себя. – Арка последний раз обняла Валигора, он тянул к ней свои лапы, но после согласно кивнул огромной головой волка. – Люблю тебя.

Баюн не удержался и громко фыркнул. Ревность разрывала его. Как они будут уживаться втроем он не понимал. Пошел с Аркой рядом. Если бы они не были в Нави, то он понес бы Арку на руках, показывая всем, кто тут её любимый и кому девочка принадлежит. Не мог он пока волколака принять.

Они шли по краю берега. С одной стороны Смородина река, с другой стволы черных деревьев, непроходимой стеной стояли деревья. Над верхушками деревьев иногда пролетали светящиеся жучки и такие же светящиеся птицы. Гончие привели их к красивым вратам, оплетённым неведанными вьюнками. Вместо цветов набухали светящиеся шары. Шары отрывались и уплывали восвояси. В Нави было темно, звезд здесь нет, но множество ярких светящихся существ было большое множество. Сплошные растения, с переливающимися листьями. Души людей и оборотней, занимались разными делами, вот кто-то собирает листья, а кто-то, наоборот, садит растения, поливая их мерцающей водой. Много народу просто гуляло, сидело под деревьями, общаясь. Души детей, хохоча носились за светящимися зверьками, напоминающих кроликов.

Они проходили строения домов, но дома были не каменные, а из ракушек. Огромных океанских ракушек. Арка шла с открытым ртом, рассматривая диковинные дома и растения. В мире Нави было так красиво. Сейчас мир живых, Явь, показался Арки бледным и не казистым миром. Тут было спокойно, радостно. Смех слышался везде.

- Ара, тебе сейчас светлячок в рот залетит. – сказал Баюн, он приласкался к ней, потерся усатой мордой об плечо девушки.

- Баюнушка, а как не открыть рот от изумления? Посмотри, как тут красиво, как легко тут дышится! Неужели тебя не удивляет мир Нави?

- Нет, тут скукота одна, здесь души очищаются и уходят на перерождение, или становятся частью Нави, если захотят. Тут нет зла, поэтому для меня тут все уныло. И куда нас ведут эти псы? Если не ошибаюсь к Темно Богу в другую сторону.

Гончие не обращали внимания на Баюна. Сейчас они вели Арку через цветущий луг, где люди готовили стога сена, а волшебные лошади резвились на потеху отдыхающим. Они подошли к муравейнику. Самому настоящему, крупному, почти полтора метра высотой. Не доходя до муравейника пять - шесть метров, они все как по команде уселись в ровный ряд. Арка оглянулась никого рядом не было. Возможно, Баюн прав и гончие неправильно их привели.

- Мы пришли? - спросила Арка у гончих.

Собачьи морда утвердительно кивнули, сразу все двенадцать морд синхронно кивнули.

- Муравьи и есть Темно Бог? – не поняла Арка.

Из-за муравейника послышался смех. Звонкий и заразительный, хотелось улыбаться из-за такого смеха. У Аркиной матушки был такой смех. Девушка обошла муравейник и увидела юношу, лет шестнадцати. Он и посмеивался. Юноша не отрывался от изучения светящихся муравьев. Муравьи даже в подземном мире оставались муравьями, работали, носили в муравейник прутики, зерна и разные листики. Юноша выстраивал им мостики для перехода. Он так завораживающе увлекательно изучал муравьев, что Арка сама залюбовалась маленькими светящимися насекомыми. Потом вспомнила что она тут не просто так.

- Простите, вы и есть Темно Бог? – не смело спросила она у юноши.

- А я думал, что уж и не спросишь, - опять смех, лица юноши она не видит, оно уткнуто в землю, где снуют туда - сюда муравьи. – Подожди, сейчас еще один мостик выстрою и поговорим.

Арка не могла поверить, и это Бог мертвых? Создатель Сказок, таких как Кощей и Баба – Яга? Один из создателей миров Прави, Яви и Нави? Арка даже головой помотала, может ей мерещится все. Посмотрела в удивлении на Баюна. Кот взобрался на ветку невиданного дерева, и свесил оттуда свой шикарный хвост. Она пыталась в его глазах найти ответ и наверно поддержку. Баюн умный, все понимал в глазах своего любимого котенка.

- Да это Темно Бог, он же Чернобог, он же Любомор… В разные времена его зовут по-разному, народы на западе зовут его Аидом или Плутоном. Боги странные существа, не обращай внимание и жди.

Юноша все же вышел к Арке из-за муравейника. Он был смуглый, черноволосый и совсем юный. Глаза его полностью черные, без белков. И от глазниц к вискам, шли черные узоры. Все кроме этих глаз было в юноше очень красиво. Темно Бог уселся возле гончих и начал поглаживать холку одного из псов, который уложил голову юноше на коленки. Бог молчал. Арка не знала, что делать. Снова посмотрела просящее на Баюна. Баюн закатил глаза.

- О великий и могучий, мы тут пришли просить за двух страшных псин, что чуть не подохли, и эта юная Дева Сказка, молит, что бы ты разрешил им останься в Нави, пока мы разбираемся с Бабой Ягой, чтоб вернуть их души в Явь. – пропел красиво Кот – Баюн, с ветки дерева. Арка улыбнулась ему. Баюнушка её.

Красивые губы Бога усмехнулись. Он продолжал гладить пса на своих коленях. Арка не выдержала молчания.

- Пожалуйста не выбрасывайте их из Нави, разрешите остаться. Раз у них есть души то они ваши создания! – помолчала минуту и добавила – наверно ваши…

Темно Бог посмотрел на Арку, глазами черноты. Он больше не улыбался.

- Наши, наши… глупые дети, не слушают наших голосов и творят дурь в Яви. Идите вместе со своими волколаками в мир живых, незачем им оставаться тут. У них много дел в Яви. Яге с Кощеем привет передадите.

Темно Бог встал, и пошел снова к муравейнику.

- Темно Бог, скажи, как мне стать настоящей правительницей Сказок и мира Нави? – осмелилась Арка спросить. – Аспид сказал, что мне нужно подтверждение Богов, на свою власть.

Юноша Бог подошел к Арке, заглянул в глаза. Арка будто в черную дыру посмотрела. Ни дна, ни стен у этой дыры. Бесконечность черноты. Озноб прошел по позвоночнику девушки. Зачем спросила? Если она смогла пройти ритуал, и ей дарованы целых два венца власти, значит на то воля Богов. Значит нужно смело смотреть в глаза Темно Богу. Расхохотался Бог смерти. Он ведь слышит все её мысли.

- Умора с тобой одна, ты еще слишком юна Дева Правительница. Наберись опыта правления у Кощея, научись управлять стихиями, тебе еще столько нужно пройти до власти… - усмехнулся лукаво и хитро, сказал посмеиваясь, - ты еще с мужьями разберись, мы уже ставки сделали кто кого побьет. – посмотрел на Баюна, - Баюн я на тебя поставил не подведи меня… а то знаешь у волколака рука тяжёлая… - и расхохотался громко.

Какие ставки? Арка не поняла. Зато Баюн все понял. Надулся как шар меховой и фыркать начал, при этом искры с глаз у него сыпались.

Темно Бог, смеясь рукой махнул и ветром Арку с Баюном вынесло в Явь. Они оказались возле устья реки Енисея. Мокрые с ног до головы. Вдвоем. Так же бушевало море, сливаясь с рекой.

- Где Валигор? – Арка начала беспокойно осматриваться.

- Где, где… скорее всего в своем доме в гробу том из хрусталя. Тело, то его там было… Хотя лучше бы он остался в Нави.

Арка быстрее достало свое блюдо, волшебное.

- Покажи Валигора.

Блюдо заполнилось туманной пеленой, а после показало Валигора. Он сидел на полу возле хрустальных гробов, и пил воду. Два других гроба так и остались с телами волколаков.

- Баюша, смотри, брат Валигора не встает из гроба!

- Да все равно, одним волколаком меньше на земле.

- Тебе что, совсем все равно?

- Нет, не все равно, я бы их с Нави вообще не выпустил…

- Да ну тебя… - Арка убрала блюдо и достала ковер самолет. Расстелила его на мокрых камнях берега реки. – залезай, полетели.

- Ара, может домой к Матвею вернемся? Пусть этот вшивый сам к нам домой приходит.

- Баюша, полетели.

- Полетели, полетели. А то там блохастый заждался… - Бурчал кот себе под нос.

26

Все было еще хуже, чем Яга предполагала. Уже с далека, с высоты своего полета, она видела пустые, брошенные дома. Безлюдные улицы и дворы. Живности и той не было. Видимо даже крысы и те ушли от сюда. Опустив свою ступу ближе к земле, на которой летала Баба – Яга, она услышала тишину. Ветер и тот тут не летал, обходя огромную плавающею Рыбу – Кита. Деревья стояли засохшие, мертвые.

Раньше тут был Райское место. Круглый год тут цвели цветы, деревья всегда стояли с плодами или цветами. Летали волшебный, яркие птицы, которые трещали без умолка, а некоторые пели так, что душа застывала на месте, боясь спугнуть пение Райской птицы. Звери не поедали друг друга, а жили в мире. Хищников специально кормили рыбой, они не нападали ни на людей, ни на животных. Всюду были фонтаны, освежающие своей влагой воздух. Сейчас фонтаны стояли мертвыми камнями. Рыба – Кит напоминала огромный плавающий гроб. Брр… Яга плотней укуталась в цветастый шерстяной расписной платок, на котором был подбит мех соболя.

Замок Кощея возвышался в середине маленького города. Покинутого, мертвого города, теперь. Все ворота и двери были открыты, пролететь в ступе не составило труда, двери были рассчитаны на волшебных существ, и имели большие габариты. Тронная зала была пуста. Волшебные шары, что давали свет, сейчас были потухшими. Яга прекрасно ориентировалась в темноте, и знала этот замок как свои пять пальцев. Рыба – Кит содрогался каждый час, что приводили к землетрясению. Местами сыпалась глина и камни.

Кощей нашелся, как Яга и предполагала, на самом нижнем этаже. Тут воняло, зазнайкой, Василисой. Хотя запах был старым. Целый огромный этаж, личные покой Кощея и его жены. Тут было темно. Если бы Яга сама не была волшебной Сказкой, то скорее всего она сюда даже не долетела на своей ступе. Залетев в огромный зал, она все же опустилась, и вылезла из ступы. Она прошла вдоль пустых насестов для птиц. Мертвые деревья, мертвые цветы. Прошла фонтаны и увитые мертвыми цветами беседки. Вот зона отдыха, со множеством подушек что были разбросаны на дорогом ковре. Музыкальные инструменты, стол с рукодельем, а рядом полки с книгами. Яга ярилась, видя все это, она ревновала. Тут было все для дуры – зазнайки.

Кощей сидел возле маленького пруда, что был оформлен в виде бассейна. Борта бассейна вырезаны из белого и розового мрамора. Только от воды и шло мало – мальское свечение. Золотые рыбы. Деревянное массивное кресло, Кощей, сидящий в нем, занимал все пространства кресла. Он был в черном плаще, что укрывал его скелет. Череп был без капюшона. Сколько Яга не видела Кощея? Двести или пятьсот лет?

Костлявой рукой он подпер подбородок черепа и смотрел как плещутся рыбки в озере. Яга прекрасно понимала, что он знал, что она к нему летит. Еще не приблизившись к волшебному острову, Рыбе -Кит, он знал о приближающейся Яге. Она подошла к нему, взмах рукой и появилось кресло Яги, что стояло в её избе на курьих ножках. Более изящное и витиеватое кресло. Она уселась и еще раз укуталась в свой красивый богатый платок. Тряхнув рыжими кудрями, она уставилась на Кощея, вспоминая их годы. Годы до того, как появилась проклятая зазнайка, Василиса мать её Прекрасная.

Кощей, Яга и Змей Горыныч появились первыми. Первые дети Богов. Темно Бог один из их создателей. Основной, можно сказать создатель, отец их. Главные Сказки, что должны были следить за порядком среди Сказок и волшебных существ. Страстные, неутомимые. В них горел и до сих пор горит огонь знаний, огонь желаний, огонь страсти ко всему.

Кощей, белокурый, голубоглазый красавец. Весьма крупных габаритов. Он сразу взял в оборот Ягу. Они были два огня, что горели вместе. Страсть, дикая любовь, так думала тогда Яга. Оказалось, любила только она. Они всюду были вместе, не могли расстаться и насытится друг другом. Занимались любовью везде и всюду. Кощей в постели неутомим. Он брал Ягу яростно, всегда вколачиваясь в её тело со страстью и безжалостно. Она отвечала ему не менее страстно и яростно, расцарапывая и кусая его до крови. Они могли целоваться всю ночь, не отрываясь друг от друга. Носились на волшебных лошадях, играя в догонялки во время бури. Учились вместе управлять стихиями. Кощею был поручен мир мертвых, Навь и порядок среди Сказок в Яви, мире живых. Яга же занялась обучением людей колдовству и ведьмовству. Чтоб люди познали стихии земли и силу природы. Люди о оборотни тогда были почти дикими. Яга мечтала о ребенке. Просила отца, чтоб он разрешил им заиметь с Кощеем ребенка. Но её никто не слушал, а Кощею вообще было все равно на детей. Тогда Кощей никогда так плохо не выглядел как сейчас. Он тогда не знал, что такое истление плоти, при этом, когда жизнь его не покидала. Он ведь бессмертный, его не убить не пленить ни заколдовать. Над Кощеем нет никого кроме Богов. Яга с Горынычем равны ему, но все же чуть слабее. На них меньше ответственности. Баба – Яга была тогда по-настоящему счастлива, несмотря на то что она признавалась Кощею в любви, но он не знал, что такое любовь, и всегда молчал про любовь к Яге.

Они были вместе почти двести лет. Люди и оборотни уже умели колдовать. Образовывали мало – мальские племена. И тут случился самый страшный момент в жизни Яги. Богу Солнца, Перуну или Светло Богу приспичило обзавестись дочерью. На хрена она ему? Он ведь на землю почти не ступал, все время проводя время на небе или в Прави, мире Богов. Василиса Прекрасная, она же Царь – Девица, выплыла из моря на огромной рыбине. Та рыбина в последствии стала волшебным островом Рыбой – Китом. Яга сразу её невзлюбила. Лживая зазнайка! Ни огня, ни страсти. Такая вся скромная, иногда растерянная, улыбается и смеется не уверено. Яга себя считала намного красивее, чем Василиса. Царь – Девица, сострадала людям и оборотным, стремясь помочь всем, даже самым дуракам и злым. Несла она свет в себе, отец её Солнце наделил её светом знаний и просвещения, добродетели. Не по природе это все. В природе выживает сильнейший! Она же еще и немощным помогала, лечила умирающих. Короче доброта во плоти, Ягу тошнило от Василисы. По началу ни чего плохого в отношениях с Кощеем не менялось у Яги. А потом она начала замечать интерес Кощея к Василисе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кощей в присутствии Василисы стал робеть. Страстный, веселый и дерзкий на язык Кощей, боялся в присутствии Василисы матюгнуться или выругаться. Он ведь в то время был жестоким правителем Нави. Казнил людей и оборотней, довольно жестоко, а души таких несчастных отправлял в Пекло к чертям. Но стоило Василисе попросить о милости, и все души стали отправляться в Навь на очищение и перерождение.

Он искал везде взглядом Василису, как преданный пес заглядывал ей в глаза. Яга даже не поняла сначала, что происходит. Её любимый Кощеюшка вдруг начал всячески помогать Василисе. Затейливо ухаживать за ней. Искал встречи с вечно путешествующей Василисой. Он словно боялся, что она сейчас пропадет с Яви и вернется к своему отцу в Правь. Все меньше и меньше он проводил время с Ягой. Больше он не пылал страстью к Яге. Отмахивался от их близости.

Не выдержав, Яга сама прямо спросила, что происходит.

- Ты меня разлюбил?

- Я не любил тебя никогда.

- Почему ты так в этом уверен?

- Потому что теперь я познал, любовь…

- нет, нет… ты не смеешь, нееет… - Яга тогда в первый и последний раз разревелась как маленькая девочка, боль и обида в её душе души бедную Ягу, она поняла все правильно, Её любимый полюбил проклятую Василису, – Я люблю тебя, я… Слышишь? Ты не умеешь любить, не умеешь… - она горько плакала на плече у Кощея, тот не отстранял Ягу от себя.

Кощей наконец понял, всю боль Яги, ведь его чувства были так же без ответны. Василиса не замечала его. Она принимала все с радостью и открытой нежной улыбкой. Но такую улыбку она дарила и другим существам. От чего нутро Кощея скручивала ревность и ярость. Теперь он звнл боль души. И понимал Ягу.

- Прости меня, мой страстный огонёк. Любовь не подвластна нам, как оказалось. – печально прошептал Кощей в рыжие кудри красавице Яги. Он нежно поглаживал её стройную спину. Яга для него стала близким существом, но теперь он смотрел на неё как на сестренку. Он понял, что никогда её не любил, как женщину. Они были так похожи, Кощей и Яга, с одного «теста сделанные».

- Почему, почему? Она ведь амёба, никакая! Твоё наваждение пройдет, она не сможет утихомирить твой огонь, пожалуйста не бросай меня… - последнею фразу она совсем жалостливо всхлипнула, и прижалась сильней к груди Кощея.

- Дело в том, что кроме Василисы я не вижу никого, она стала моим светом, моею жизнью. Даже не подозревая этого, и ничего не делая специально. Она ведь для меня сейчас все… Я буду вечно служить ей, и если она ответит мне взаимностью, то буду самым счастливым. А нет, так буду один, но стараясь быть рядом с ней. Она другая, не такая как мы… Она любит и прощает, искренне, без корысти. Самых убогих и тех спасает. Ранимая такая… - Кощей не успел договорить.

Яга оторвалась от его груди. У неё больше не было сил слышать его молитву на эту дуру Василису. Обида, женская, заполнила всё нутро Яги. Она тогда обезумела от боли.

- Я проклинаю тебя, проклинаю на вечно! Ты будешь тлеть живьем, у тебя не будет плоти, чтоб любить свою обожаемую Василису. Я ненавижу тебя, ненавижу! – Яга тогда всей душой проклинала Кощея. Её проклятье сработала. Хотя Кощей был сильнее её. Яга разрушила половину города, тогда город Кощея был на земле. Она обрушила огненный дождь на город.

- Прости меня… - шептал Кощей. Самые страшные слова, кода самый любимый мужчина просит у тебя прощение за то, что не любит тебя.

Кощей понимал Ягу, он не разозлился на неё, не обиделся, не стал наказывать её за самосуд. Он все ей простил тогда, и прощал все её выходку после. Чувствуя свою вину перед Ягой. Как мог защитил тогда всех существ, что жили в городе. Саму Василису Яга не могла тронуть, напрямую. Хотя выдрать эти золотистые волосы и выцарапать ненавистные голубые глаза, ей ой как хотелось. Но нельзя, дочь Бога, Солнца. Проклясть Василису, из подтяжки, она пыталась, но с той все проклятья как «с гуся вода» сходили, не цепляясь.

Кощей, со временем превращался в скелет. Яга улетела на Север. Она любила Кощея, несмотря ни на что. У Яги после было много любовников, она натура страстная, огненная. Но ни одного любовника она не любила, ни одного. Её сердце отдано Кощею. Навсегда.

Кощей не переставал волочиться за Василисой. Он уложил к её ногам весь мир. А та дура не замечала. Яга считала, что все зазнайка понимала, притворяясь невинной овцой, пользовалась Кощеем. Как Яга ненавидела и до сих пор ненавидит Василису. Специально для Василисы Кощей выстроил город на волшебной Рыбе -Ките. Усилил рыбину, откормил своей силой.

Сам Кощей не мог без Василисы. Если она уходила путешествовать, он следовал за ней. И однажды не выдержал и признался ей в своих чувствах. Он опустился перед ней на колени. В виде уже скелета, и прижался к её животу. Василиса не брезговала, его костлявость. Она не отошла, не убрала его рук со своих бедер. Кощей тогда думал, что его душа растворится, если она скажет, что не может его полюбить…

Только Василиса сама давно любила Кощея. Она стыдилась, первой признаться. Робела в присутствии столь могущественного существа. Её сердце всегда восхищено билось при виде Кощея. Она видела все добро, что он делал. Она искренне считала, что он сам по себе такой добрый. После она правда поняла, что это благодаря ей он стал, более терпимым к людям, оборотным да практически ко всем.

Она опустилась на колени, встав так же, как и Кощей на колени. Обняла его за кости, и прижалась к его зубам. Выглядело это неприятно. Только, что для Василисы вид Кощея, когда она видела его душу. Он для неё был самым идеальным и красивым. Она целовала не кости, а мягкие полные губы мужчина. Кощей, тогда так сжал Василису в своих объятьях, что она, смеясь просила не ломать ей ребра, они ей нужны пока целыми. Да в Василисе не было огня, но в ней была нежность и хрупкость, мягкая женственность, что раскрывалась бархатным цветком только для Кощей.

Василиса вырастила яблони. Такие росли только в Прави. Молодильные яблоки. Кощей быстро вернул свое тело, после того как начал кушать яблочки молодильные. Он любил свою женщину самоотверженно. Возносил её к небесам в сексе. Вылезал её всю. Берег её от всего. Он забыл про свои обязанности, и его наказал Темно Бог, отец Кощея. Он запретил ходить Кощею по земле. Кощей с Василисой построили свой Рай на земле, в Яви. На Рыбе – ките. Но Василиса не могла долго находится на волшебном острове. Она уходила путешествовать к людям. В ней горел свет просвещения. Она не могла иначе. Так же, как и её отец она должна зажигать огонь знаний, огонь надежды, огонь добра в душах существ.

Люди всегда были людьми. Зло в их душах живет рядом с добром, жадность рядом с щедростью. Они захотели самолично владеть таким даром Богов как Царь – Девица. Пленили её. Успели изнасиловать даже. Тогда Кощей поднял море! Море вышло из берегов и затопило землю. Он спас свой нежный бархатный цветок, свою Василису. Когда он нашел её, всю в ранах, изнасилованную. Гнев Кощея и месть обрушилась на весь мир земной. Он затопил людей, один Север остался не тронутым, там жили оборотни. Великий потоп. Он потом долго не отпускал Василису, и как итог она сама сбежала от Кощея.

Так как Василиса для Кощея является всем. То итог закономерен. Ему плевать на мир вокруг него. Умереть он не может. Исполняет свои обязанности, но без желания. Мир вокруг него умер, превращаясь со временем в каменные руины. Следить за законом в Яви ему тоже было не интересно. Он звал свою любимую, он искал сам как мог. Посылал на её поиски всех, кого только можно. Наконец он осознал, что в мире живых её нет. Она ушла в Правь, к своему отцу. Как она могла его бросить?! Почему она сбежала от него? Да он её не пускал к людям, но в остальном Василисе не было отказа ни в чем. Может он её не до любил? Кощей чувствовал, прекрасная Царь – Девица любит его не меньше, чем он её, тогда почему, почему она теперь в Прави, а не с ним? Он тоже хотел отправиться в Правь, но отец запретил.

Смысл существования покинул, Кощея. Яга, сейчас сидящая и сверлящая его зелеными глазами, воспринималась, никак... Все думали и думают, что Яга сгинула, пропала, но он всегда знал, где она. Он знает, зачем она к нему явилась, ему все равно. К тому же отец, Темно Бог, явно дал понять, волколаков не трогать.

27

- Знаешь, я соскучилась… - по злому прошептала Яга.

Да, Кощей знал. Он все понимал и знал о её чувствах. К великому сожалению, такие как Кощей или Яга могли любить только один раз. Яге не повезло, она полюбила без ответно. Кощею повезло больше, он мысленно посмеялся над собой, повезло… да уж. Повезло, что его полюбила сама дочь Солнца, та, кто не может сидеть дома, та кто его бросила и сбежала… Да он понимал Ягу, и её злость сейчас, ревность. Да вот только «своя рубаха ближе», больная душа Кощея, сейчас не воспринимала чужую боль и скорбь. Ему хватало своего пекла в душе. Ответить Кощею не чего Яге. Он прощал её все, пытаясь облегчить её боль. Но не сейчас. Сейчас ему плевать на все.

- Молчишь… ну молчи, молчи. Что делать будем с волколаком?

Кощей не поворачивал свой череп в сторону Яги, голубое свечение в его глазницах светилось ровно бледным огнем. Он наблюдал за игрой золотых рыбок. Василиса любила этих волшебных забияк.

- Я смогла убить двух, остался один. И он очухался. Его нужно добить пока он не пришел в себя до конца. Ему помогла Сказка. Ты видел какой сильный выброс силы был, когда Сказка прошла инициацию. Даже у меня в Сибири полыхнуло так, что весь снег со всего леса упал. Там силы побольше твоей будет… Ты хоть это проверил? Кто у нас появился? От Богов или от людей?

Как она надоела… Конечно, он видел и почувствовал, ему как следящему за Сказками, первому прилетела волна силы. Прошла инициацию Сказка. Инициация сложная, родился правитель, чего именно, Кощею не дали узнать. Боги сами закрыли эту Сказку. Укрыли покрывалом от глаз Кощея. А раз Боги, укрыли, то и ладно. Кощею не интересно, к тому же все Сказки приходят к нему.

Яга, огненная женщина. Она вскочила со своего витиеватого кресла, и подскочила к Кощею. Обняла его за костлявые, пыталась заглянуть в его глаза.

- Неужели тебе правда все равно, что происходит? Кощеюшка, милый… да очнись ты… - она хотела его растрясти.

Кощей издал звук, похожий на тяжёлый вздох. Костяшками руки, аккуратно отодвинул от себя Ягу. Голубое ровное свечение глаз все же обратило внимание на глаза Яги.

- Сядь пожалуйста, да я знаю все и про всех… Чтоб ты успокоилась, скажу, что скоро ты все узнаешь, и увидишь. Я отправил ворона к Владимиру, скоро он со своим сыном и юной Сказкой придет сам и их сюда приведет.

- Сюда? Сам? Ай ты хитрец! – Яга развеселилась, руки на свои бедра сложила и покачиваться начала. – Одним махом прибьем и колдуна и волколака. И новую Сказку под крылышко возьмем.

- Скажи, о чем ты думала, когда решила убить волколаков?

Яга чувствую подвох в вопросе, насторожилась. Она была в своем праве, она была в этом уверена. Но…

- Волколаки в не закона.

- Хорошо, а почему ты не посоветовалась со мной?

- Они захватывали мои земли, убивали моих оборотней! Я защищала своё! – Яга притопнула ножкой.

- Ага… это понятно, свои земли — это хорошо… А кто тебе дал власть и права на эти земли и их обитателей?

- Я там жила, долгие столетия, выстраивала взаимоотношения между племенами, учила оборотней, пока ты тут со своей зазнайкой развлекался, а она все одно сбежала от тебя, по тому, что не любила тебя - никогда!

Огонь полыхнул в глазницах черепа. Из голубого меняясь на ярко синий. Яга не успела отступить. Костлявая безжалостная рука схватила её за горло. Он слегка сжал нежное горлышко Яги.

- Ты решила самолично забрать три жизни. Жизни, что наши отцы выращивали специально для будущего оборотней. Ты не слушала голоса нашего отца. Их нельзя было трогать. Теперь остался один волколак, из трех… и тебе придется все исправлять. Теперь ты будешь ему служить, в наказание за самосуд. У тебя нет ни чего своего, как и у меня. Мы Сказки, мы несем свое предназначение, и не больше… мы тут временно… Решила поиграть в правительницу, а Богов спросить забыла. Сядь и будь добра помолчать…

Он разжал кости руки. Отвернулся снова к пруду с рыбами. Яга всхлипнула, она привыкла, что он все ей прощает, а тут гнев… Уселась в свое кресло и закрыла глаза. Не будет она прислуживать. Кощей совсем разума лишился, волколаков Боги выращивали, смешно… Она убьет волколака сама, сил хватит. А Кощей все равно её не накажет по-настоящему, вина перед Ягой не даст ему этого сделать. Она подождет, и сделает вид, что смирилась и все поняла… Подождет, подождет…

Тем временем ворон Кощея летел к колдуну Владимиру. Преодолевая туман морока, что закрывал дом колдуна. Вот оно, море, что жило своей жизнью, поднимая многометровые волны и разбиваясь о скалы. Ворон знал куда нужно нырять, чтоб попасть в волшебные двери, проход в замок под водой.

Ворон пролетел огромные залы, и широки коридоры. Везде стены были украшены дорогим мрамором, что был только на дне морей. Птица нашла колдуна в его не маленьком замке. Это оказался кабинет с камином, ворон удобно уселась на люстре из серебра и хрустала, ему нужен был колдун. Только колдун был занят.

Он пытался разнять белого, огромного волколака, который оскалив всю свою не маленькую пасть, дрался с черным котом, который рвал и резал волколака своими острыми кинжалами когтями. Бледная девушка наблюдала за дракой, сидя на полу. Она сидела на теплых шкурах, что были расстелены, перед разожжённым камином. Девушка была голой, и прикрывала голую грудь шкурой с серебристым мехом. Она плакала и просила остановиться дерущихся. В разные стороны летели клоки черно – белой шерсти. Кровью были забрызганы стены и пол. Волколак не шуточно пытался загрызть черного кота, который в свою очередь резал жизненно важные мышцы волколака и постоянно метился в горло белого зверя.

Чем все кончится? Ворону стало интересно. Передать послание он успеет. Колдуна никто не трогал, хотя он разнимал двух озверевших самцов. Что не поделили самку. Потом ворон все в подробностях мысленно покажет хозяину, Кощею.

Красно – черная пелена застилает взор Валигора. Он ничего не видит сейчас. Он должен убить кота. Это теперь главная цель. Кот мертвец, только не знает об этом. Нутро разорвало безумием, и теперь душа ошметками свисала у Валигора. Это даже не ревность, нееет… Ревность это что - то однозначно другое. Возможно безумие? Валигор почти перешел за грань, грань, где избивают женщину, хотелось задушить, ударить Арку. Он уже сжал лапу на её горле, еле остановился и сам себя отбросил от Арки к стене. Она его предала! Предала! Лучше, бы дала тогда умереть. Сейчас он ненавидел её. Как она могла предать его? Как могла предать их любовь? Это не укладывалось в голове волколака.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Они отдавали прах его братьев морю, прощались с ними, окончательно. Татомир не вернулся к жизни, он остался в Нави со своей русалкой.

- Прости брат, я не смогу без неё, а она вернуться к жизни, не может уже. – Татомир держал на своих бедрах русалку, а та счастливо улыбалась и жалась к его груди, обхватывая сильную шею старшего волколака. – Если мы с Росинкой, не уйдем на перерождение, то встретимся с тобой тут, когда придет твое время. Надеюсь, не скоро, прощай младший брат, будь верен себе, ты последний волколак.

Татомир прямо с русалкой на своей груди обнял Валигора, прижался свои лбом к лбу Валигора и прошептал.

- Я люблю тебя брат, и буду любить всегда, так же, как и Ингвара. До встречи брат мой… Только не торопись умирать…

После Валигора вынес ветер с мира Нави. Отец не выдержал, с его глаз все же покатились слезы. Колдун Владимир поседел. Молодость осталось при нем, но волосы стали седыми. А глаза колдуна выцвели.

Тела двух волколаков сожрал колдовской огонь, оставляя только пепел. Его и отдавали морю. Валигор рассказывал отцу, все что с ними было в Нави. А после он ощутил прикосновение самых желанных рук на свете, на своем животе.

Как он переместился с Аркой в свой кабинет, он не понял. Ему было жизненно необходимо слиться с ней в единое целое. Находясь в реке мертвых, он не мечтал больше увидеть Арку. На берегу Смородины реки, он был будто в тумане. Толком ничего не понимая и мало что помня.

Арка изменилась. Худая девчушка, превратилась в красивую деву. Она словно приняла объем. Круглый бедра, красивая грудь и эти губы… Валигор лизал её сладкие полные губы, раздирая одежду, что была на Арке. Девушка, что ему говорила, пыталась отстраниться. Волколак не слышал.

- Арушка моя, - урчал Валигор, он добрался до бордовых сосков, и теперь не отказывал себе ни в чем.

Руками, аккуратно раздвигал её лоно. Она была мокрой, его сладка девочка. Он не слезет с неё очень долго. Будет наполнять своим семенем, все её дырочки. Вылижет всю, а эти сладкие губки скоро окажутся на его члене, да…

Валигор толкнулся в Арку, заполнил её сразу, не мог тереть. Желанная теснота и жар девушки. Он загнал себя по самые яйца. Арка выгнулась дугой. Валигор держал её крепко за одно бедро. Вколачивался и сосал её грудь. Ему так её не хватало, и сейчас кажется мало, он хочет больше. Вышел из Арки и услышал хныканье девушки.

- Сейчас малышка, сейчас.

Он уложил её на живот, придавил рукой голову, а красивую, налившуюся попку поднял к своим бедрам. Головкой члена, гладил маленькую дырочку попки, в другой раз, сейчас может разорвать её. Слишком голодный до Арки. Нагнулся и прикусил одну ягодицу, шлепнул и вошел в лоно. Арка закричала. Нужно занять ротик. Он засунул пальцы в ротик девушки.

- Соси… - хрипел Валигор.

Арка язычком обводила пальцы волколака, это отдельное удовольствие. Хорошо, что он смог втянуть свои когти, чтоб Арка смогла обсосать пальцы Валигора. Он задвигал бедрами, привстал, и обсолютно по собачьи начал вколачиваться в лоно девушки. Покусывая её загривок. Член сжимало все сильней и сельней, самое время, он с силой укусил Арку за лопатку и сжал грудь. Лоно девушки так засосало член волколака и сжало его. Семени было слишком много. Валигор кончал и кончал. Не выходил из Арки, упал на нее сверху, подставив вдоль головы, любимой локти. Яичками чувствоал что семя уже выходит из Арки, хотя член свой из нее он не вытаскивал. Девушка улетела, глаза под закрытыми веками подрагивали.

- Моя девочка, малышка. Арушка… я уже не мечтал, что мы сможем быть вместе. Я так тебя люблю, сладкая… - не хотя он все же вышел их Арки и перевернул её к себе лицом.

Валигору было мало. Уложив Арку на спину, он задрал её ноги, и коленки девушки прижал к полу. Смотрел как его семя вытекает из лона любимой. Бедра, все лепестки лона все было в сперме. Валигор поглаживал уже готовый член, который и не думал ложиться.

- Подожди Валигор, мне нужно тебе все рассказать…

- Потом… - Валигор облизнулся, опустился и прикусил клитор Арки. Девушка застонала.

Арка поняла, что Баюн вот, вот появится в кабинете. Его сюда ведет отец Валигора. Лучше пусть Валигор узнает от неё, про второго мужа, чем Баюн начнет язвить.

- У меня теперь два мужа Валигор. – тихо простонала она.

Тело волколака застыло. Губы пропали с клитора, Арка почувствовало пустоту. Валигор выпрямился, качнулся к лежащей девушки, приблизил свое лицо к лицу Арке. Он внимательно изучал её глаза, пытался распознать мысли девушки. Она не может так с ним шутить. Значит, произошло, что-то непоправимое, и она сейчас говорит серьёзно.

- Повтори… - рыкнул в лицо Арки.

- Теперь у меня два мужа, ты и кот сказочник Баюн он… - она не договорила, рука Валигора сомкнулись на шеи Арки. Воздух перестал поступать, голова начала кружиться. Арка начала царапать руки волколака. Валигор разжал огромную кисть и отпрыгнул от Арки к стене. Он тяжело дышал. Рычал и было видно, что еле себя сдерживает.

Он трансформировался в полную свою сущность. Перед Аркой стоял огромный белый волколак. Ростом больше двух метров, с огромными когтями, как на руках, так и на ногах. Хвост яростно бил стену. Глаза черные, сейчас были с поволокой туманки. Он смотрел на неё так словно она у него собственноручно сейчас сердце вырезала.

Арка верила, Валигор не сделает ей ни чего плохого. Сейчас она ему все объяснит. Он поймет, что это воля Богов. Волколак начал разрезать когтями мраморные стены, крушить мебель. Рычал и выл. Арка впервые испугалась волколака. Она размером по сравнению с ним мошка.

Вот тут-то в кабинет и вошел колдун Владимир и Кот – Баюн. Баюн оценил развратный вид Арки и ощетинился весь. Он увеличился в размерах, а его когти так же как и зубы стали стальными. Владимир не понял в первые минуты ни чего. Валигор бросился на Баюна, отбросив отца с дороги.

28

Арка перебирала холодными ручками мех шкуры, которой прикрывала себя. Она смотрела как когти её мужчин врезаются друг в друга. Если Валигор был в ярости и горел изнутри. То Баюн был зол, но холоден и расчетлив. Колдун пытается разнять дерущихся, но ни чего у него не выходило. Арка просит, молит остановится. Так вот какие ставки делают Боги, кто кого порежет на куски. О едкие Боги. Арка мысленно костерила Богов.

Баюн извернулся, запрыгнул на спину волколака и прорезал когтями горло Валигору, спрыгнул и нацелил лапу со смертоносными когтями на голову Валигора. Шея слишком толстая, но и этого пореза хватило, чтоб волколак упал на одно колено. Арка видела холодную решимость в глазах кота. Он может убить волколака.

- Нет… - прошептав, она отбросила шкуру, и бросилась на Баюна, прикрывая грудью Валигора. Ей стало не до своей наготы. Она не могла позволить, чтоб они поубивали друг друга. Арка ничего не понимала, в рукопашном бою. Валигор специально уступил коту, чтоб нанести смертельный удар снизу, в брюхо Баюна.

На Арку обрушились два удара. Кот воткнул в её грудь все пять кинжалов и Валигор пронзил её спину когтями насквозь. В ужасе они опомнились. Арка стояла пронизанная насквозь, кровь пока что медленно просачивалась, сквозь раны. Арка почувствовала во рту кровь. Она смотрела в зеленые глаза, что наполнялись ужасом. Пыталась ухватится за черный мех кота, но руки стали тяжёлыми. Кинжалы с обоих сторон исчезли, Арку подхватил Кот. Он начал лечить девушку, но раны от таких мощных когтей, не затягивались. Арка уже вся была залита кровью.

- Отец, живую воду! Быстрее! – кричал Валигор. – дай сюда, - он рванул тело Арки на себя, а Баюн удерживал её в своих лапах.

Девушка даже застонать от боли и то не смогла. Они начинали снова рычать.

- А ну успокоились. Вы её сейчас добьете… - чужие руки забрали Арку у рычащих мужчин.

Арку поместили в емкость с живой водой, воду заливали в рот. А ей нестерпимо хотелось спать.

- Не закрывай глаза, - кричал Валигор.

- Я люблю вас обоих, - сказала Арка и ушла в темноту.

В темноте Арка слышала, разговоры, смех и дележ шалбанов. Боги. Их она слышала.

- Говорил, что она помирит их.

- Да она чуть не померла, помирит как же.

- Баюн однозначно выиграл, давай лоб.

- Да где выиграл то, где? Волколак выиграл.

- Девочке помогать кто не будь будет?

- Да ей вон как помогают, сама очнется.

- Так, а ну ка лобешники все подставили, я говорила, что ни чего хорошего не будет, ну давайте - давайте…

Было много еще слов, шлепков и смеха с ругательствами, только Арка уже ничего не слышала, она прибывала в тепле и покои.

Валигор сидел возле бадьи с Аркой, а на против так же сидел Баюн. Он принял человеческий вид. Сейчас он гладил волосы Арки. Медлянно, боясь причинить ей вред. Эти ласковые движения бурлили кровь Валигора.

- Как ты смог принять? – спросил волколак у кота.

- Двух мужей? Никак. – Баюн не стал вдаваться в подробности, о том, что Арка разорвала их связь.

- Ты ведь понимаешь, что мы не сможем жить троем… - даже произносить такое Валигору было мерзко.

- У нас нет выбора, ты видимо не дал Аре все тебе рассказать.

- Аре? Ты так её называешь, смехотворно… - волколак хотел задеть, разозлить кота, нутро волколака не успокаивалось.

- Не пытайся меня задеть, не получится. Молодой ты еще… Ты мне так же не симпатичен… напугал девочку, дурень… Посмотри, что мы с ней сделали. Чуть не убили.

- Она моя, тебе придется убраться отсюда.

- Она твоя, так же, как и моя. Она наша жена. Начни мириться с этой мыслью. Я не позволю больше её пугать. Пока ты не контролируешь себя, я заберу Ару с…

- Я убью тебя, кошачье отродье. - Валигор уже приготовился броситься на кота, но не смог.

Колдун Владимир, сковал его за лапы. Самыми простыми, но очень крепкими, цепями.

- Владимир… - Баюн склонил голову, в знак приветствия.

Колдун смотрел на сына. Валигор не контролировал себя. Сейчас он походил на безумца.

- Ворон от Кощея прилетел. Нас всех приглашают в замок к Кощею.

- Всех, всех? – Баюну не нравилось, что Арку Кощей увидит.

Все Сказки обязаны представляться перед Кощеем. Баюн переживал, вдруг Кощей заберет Арку себе.

- Всех. Арку тоже. Он знает про нее, видимо. Девочка придет в себя не раньше вечера. Вы должны примириться друг с другом. Валигор, у тебя видимо нет выбора.

- Есть, я убью кота. Проблема решиться.

- Сын…

- Я не приму его. Я никого не потерплю рядом с Аркой.

- Она разорвет с тобой связь. – Баюн все же решил признаться. - я когда не принял идею о двое мужестве, захотел её заставить, чтобы она тебя бросила, тогда она разорвала нашу связь. Я чуть не умер. Я готов ради Ары на все. Выбор за тобой волколак.

- Баюн прав Валигор, у тебя время до вечера. Вам придется мириться друг с другом.

Когда Арка открыла глаза, её встречали три пары глаз. Зеленые - ласковые и внимательные, белые выцветшие, ничего не выражавшие -колдуна, и черные в которых сверкали молнии. Арка захотела обратно в темноту, там нет этих черных глаз, что, смотря с осуждением.

- Валигор, ты её пугаешь. Малышка как ты себя чувствуешь? Не бойся, Валигор уже контролирует себя. Валигор, я сказал контролируешь, а не рычишь! -Баюн хотел влепить подзатыльник тупому волколаку.

- Прости… - прорычал волколак, - Прости Арка.

Девушка вздрогнула, он её всегда называл ласково Арушка. Он разлюбил её, не простил второго мужа. Долгой покажется жизнь, когда любимый охладевает к тебе. Слезы заполнили глаза, но Арка крепко зажмурилась. Слезами тут не поможешь.

- Иди ко мне, - Баюн вытаскивал Арку из воды под мышки, она так же была нага. Прижал к своей груди. Наколдовал огромное полотенце и накрыл девушку, что жалась к груди кота.

- Валигор… Я не предавала тебя. По воле Богов у меня два мужа. Две связи истинных. Посмотри, две нити из моей души идут.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Волколак, молчал, дышал тяжело. Он смотрел как Баюн уткнулся в волосы его Арки и еле держал себя в руках.

- Тааак… долго вы будите такими темпами мириться, а ну пошли со мной… - Владимир поманил всех с собой.

Он отвел их к живым родникам, с горячей водой, что били на морском дне. Это были нижние чертоги замка. Тут царила теплая влага, и мерцали желтые огоньки.

- Втроем раздевайтесь, и залезайте в купальни… Пока не помиритесь, чтоб никого не видел на верху. И да… все же помните про визит к Кощею.

Колдун запер их. Если решат поубивать друг друга, там источник живой воды, она не даст им погибнуть.

Баюн усмехнулся, все старо как мир. Они должны слиться втроем. Колдун прав, иначе ни как. Он опустил в теплую воду Арку. Снял тазобедренную повязку, и залез к ней. Живая вода обвалакивала тело, Баюн усадил Арку между своих разведенных ног. Руками начал играть с её грудью. Арка было дернулась, но он держал её крепко.

- Тшш… малышка у нас нет выбора, или Валигор – он посмотрел на волколака, что сейчас уже был в полной своей ипостаси, - присоединится к нам, или мы все тут умрем… выбирай волколак. Что ты хочешь? Смерть или жизнь?

Арка видела, как Валигор борется с собой. Пасть волколака открыта, он тяжело дышит. Делает первый шаг к ним с Баюном, останавливается, лапы с когтями сжимаются раня, и капает кровь с лап. Второй шаг, он рычит. Когда он залез в купальню его лапы были все в крови. Он попытался погладить щеку Арки.

- Валигор когти, мы ведь хотим, чтоб малышке было хорошо, правда? – Баюн начал заново оглаживать груди, уделяя внимание соскам.

Волколак рычал, но вернул себе человеческий вид. Он потянулся к губам Арки. Арка с надеждой сама прижалась к полным губам Валигора. Она обвила его своими ручками. Своим языком лизала губы волколака. Она так боялась, что он не сможет её понять, принять их связь.

- Я люблю тебя, люблю… Валигорушка мой.

Баюн отпустил девушку, и та, обвив ногами бедра волколака прижалась к нему всем телом. Теперь Баюн видел попку что призывно топорщилась из воды. Улыбнулся. Огладил бедра, прошелся пальцами по лону, горячему, манящему. Пусть целуются, а у него есть дела по важней. Головкой члена он начал гладить клитор Арки. Она выгнулась и кошкой потерлась об пах кота попкой.

- Котенок… - мурлыкнул кот, и заполнил Арку одним толчком.

Валигор рычал, но не останавливался, сливался языками с Аркой. Он мял груди, а после опустился на шею. Арка нашла под водой стоящий колом член Валигора, ухватилась за него, начала ласкать его ручками.

- Встань любимый.

Баюн медленно с растяжкой вколачивал себя в тело девушки, а Арка сосала член волколака. От картины этой, Валигор почувствовал извращённое восхищение. Он сжал черные локоны Арки и натянул её горлышко на свой не маленький член. Арка забилась в судорогах оргазма, но её мужчинам было мало. Баюн повернул девушку к себе лицом и не брезгуя, поцеловал её, сплелся языками, снова заполнил лоно, и поманил взглядом волколака. Валигор все понял. Они должны слиться втроем. Он начал пальцем растягивать тугое колечко ануса. Наклонился и засосал маленький анус.

Арка забилась испуганно на груди Баюна. Тот усилил поцелуй и начал гладить клитор пальцем. Было больно, когда Валигор наполнял её попку собой. Желание схлынуло. Валигор начал целовать позвонки Арки, лизал и прикусывал. Медленно двигаясь внутри неё. Баюн зацеловывал лицо и шею. Живая, теплая вода, лечила моментально, и через пару движение своих мужей, Арка почувствовал удовольствие. Не сговариваясь, они двигались слаженно, не мешая друг другу. Не иначе Боги подсобили.

Почувствовав, что малышка расслабилась, Баюн и Валигор перестали себя сдерживать. Арка задыхалась. Она пропускала их эмоции через себя. Злость, страсть, нежность, похоть, любовь, ненасытность ею. Она не выдерживала. Они двигались в ней так сильно и неистово, что она думала, они разорвут её. Но она отвечала им, всем своим существом принимая и отдавая в сотни раз больше эмоций и своей силы. Они содрогнулись все вместе. Арка закричала, так, что думала душа через горло вылетит. Как хорошо. Валигор с Баюном укусили её за шею, ставя свои знаки принадлежности. Заполнили свою женщину спермой до краев. Арка отключилась не выдержав такой сильной разрядки.

Они зализывали свои метки. Девушка лежала на груди Баюна, хорошо, что она уплыла в мир грез. Им нужно это время, чтобы поговорить. Сейчас они связаны воедино, через Арку. Баюн смотрел в глаза волколака, как и Валигор смотрел в глаза кота.

Кто бы сказал, что Кот – Баюн будет связан на всю жизнь с другим самцом, Баюн бы не смеясь погубил этого бедолагу. А сейчас он чувствовал душу Валигора. Буря сейчас в душе волколака. Кот не сомневался, что волколак также чувствует душу кота.

Черные и зеленые глаза скрещивались, но уже без явной неприязни. Волколак чувствовал спокойствие кота, и не мог понять, как он может спокойно принять такой союз.

- У меня нет выбора, так же как и у тебя, - сказал кот. – нам жить вместе, и надеюсь долго. Ты чем страдать, должен подумать о безопасности своей семьи, о девочке нашей…

- Тебя забыл спросить.

- Не скалься, мы связаны, к Кощею пойдем вместе. Ты еще не знаешь, кого тебе в пары боги послали.

Валигор, решил, что кот прав. Арка ничего не успела ему рассказать, он на неё накинулся, соскучился ведь.

- Ара наша, - Баюн многозначительно посмотрел на волколака, ожидая от того отрицания, но Валигор молчал, - прошла инициацию, сложную, я не знаю, что она сделала, но она теперь обладает двумя венцами власти. Сказка Правительница. Я вот о таких не слышал. Ей теперь только к Кощею дорога. А про себя ты сам все знаешь…

Валигор скатился с Арки, забрал её безвольное тельце у Баюна, уложил себе на грудь. Перебирая черные локоны, прижал девушку к себе. Баюн забрал себе ножки своего котенка. Они не вылезали из горячей воды.

- Во мне больше от зверя, чем от человека. Нас с самого рождения пытаются убить…

- Да, волколаки в не закона. Так что делать будем? Кощей уже нас всех ждет… явиться мы обязаны. Ну ты только можешь не пойти, а нас по неволе, но к Кощею притянет. Власть у него над нами…

- Раз нас с Нави выпустили, знать не все так просто, мы явимся все вместе…

- Настрой конечно боевой, но нужно похитрее быть, я уверен, что Яга уже у Кощея, а она враг сильный и смертоносный.

- Я чувствую, ты что-то знаешь…

- Валигор, Яга не примет тебя, это она вас отправила в подземный мир, ей Боги не указ… Возможно Кощея она послушает, но я не уверен. Арка еще совсем юная, она отважная и знает много, только мало этого. У меня осталась одна жизнь волколак Валигор, я не могу больше рисковать. Мы пойдем с тобой, но без тебя. Слышал я о чудесной вещи… Ара должна про неё знать все, и она я уверен сумеет эту вещь нам наколдовать, очень быстро.

Баюн замолчал, молчал и волколак. Валигор, начинал признавать, Баюн правда умен…

- Меня так же, как и тебя разрывает ревность, но я люблю её, она разорвала нашу связь и это было самое страшное в моей жизни, не повторяй моей ошибки.

Баюн открывался волколаку. Никогда, ни за какие сливки мира он бы не сделал подобного. Но сейчас стояло на кону благополучие его любимого котенка. И они должны быть слаженной командой, из-за Арки. Их тройственный союз зачем-то нужен. Баюн знал Ягу, она не сдастся. Валигор оценил, открытость кота. Сейчас кот был больше открыт, чем сам Валигор.

- Что за вещь?

- Есть шапки невидимки, только Кощей и Яга видят, даже если ты оденешь сто шапок невидимок. Нам нужен зеркальный плащ, он укроет тебя даже от Богов. Ты будешь рядом, но тебя ни кто не будет видеть и чувствовать.

- Я не слышал о таком плаще.

— Это выдумки восточных народов, что живут в песках. Все давай вылезать, нужно хорошо покормить котенка нашего, а то снова станет худой. Я бы её откормил еще килограмм на десять. Эй колдун, выпускай…

29

- Да твой авторитет на лицо… Ужасный, злой Кощей… Третий день пошел, как ждем то… - Яга язвила без перерыва. Уходила по свои делам, в замке Кощея было все в избытке, чем Баба – Яга и пользовалась. Она от скуки попробовала поговорить с Рыбой - Китом. В итоге треть замка Кощея разрушилась, несколько улиц с дорогами ушли под землю, вместе с домами что стояли на тех улицах.

Она уже успела слетать к себе домой и вернуться. Апартаменты Кощея, что были на нижнем уровне замка, ушли под воду. Огромная рыбина остров начинала медленно погружаться под воду.

- Скоро бездомным будешь… На землю тебе нельзя, остров под воду уходит, куда подашься Кощеюшка? К Тритону пойдешь жить? Хочешь могу приютить…

Кощей сидел в своем кресле на крыше полу разрушенной башни. Смотрел на морскую гладь. Золотые рыбки уплыли, они хотели остаться, но Кощей их насильно отправил в море, наказав строго настрого не приближаться к берегам и лодкам людей.

Морская гладь была прекрасна, лучи просыпающегося Солнца играли на мелких волнах моря. То там то тут выпрыгивали заморские рыбины, играя в догонялки. Отец молчал, темно Бог не отвечал Кощею. Кроме наказа про волколака, ничего не говорил. Яга права, Кощею на землю хода нет. Дышать ему не нужно, значит пойдет на дно вместе с Рыбой – Китом. Можно еще попробовать вернуться на землю Сказок, Гиперборею, но никто не снимал обязанностей с Кощея. Тритон, Бог и Царь морей, уже предложил не малые хоромы Кощею.

Кощей чувствовал приближение гостей. Они летели по воздуху. Ворон передал все, что видел в замке колдуна. Занятное зрелище. Два зверя на одну девушку. Новая Сказка девушка. Образы смытые, ворон молодой, не стал запоминать лица.

- Наконец. – Яга наконец замолчала.

Они опустились перед двумя креслами, на летучем ковре. Колдун, Баюн и девушка Сказка.

Кощей не отрывал свой взгляд от морской глади. Он прекрасно все чувствовал. Ему не обязательно самому смотреть. От Яги пошел шквал эмоций. Удивление, неверие, после лютая злость и зависть. Что её так разозлило? То, что волколака нет среди прибывших? Кощей все же не торопясь повернул голову к гостям.

Баюн был естественно в виде черного кота. Колдун Владимир в черном плаще, а девушка…

Перед Кощеем стояла Василиса, только с черными волосами и карими глазами, но это была она! Пламя Кощея полыхнуло. Девушка, что была копией жены Кощея, старалась, очень старалась смотреть прямо и смело, но глаза не спрячешь. В её карих глазах была тревога… Яга вскочила и подошла к неё, ухватила девушку за подбородок, Баюн мягко отодвинул Ягу.

- Девочку руками не трогать. – мурлыкнул кот.

Яга молча осмотрела скучающую морду кота, потом перевела взгляд на Кощея. Зеленые глаза были полны слез. Она плакала второй раз в жизни.

- Почему ей все? а мне ни чего! за что? - вопрошала она Кощея.

Кощей сам усидеть не мог. Он пошел на Арку, Баюн так же, как и колдун были отброшены силой Кощея. Арка старалась храбриться, честно. Только когда на тебя приближается двухметровый скелет, что весь полыхает синим пламенем, тут душа сама в пятки уйдет.

- Не бойся, - послышался теплый голос. Арке казался знакомым этот голос.

Полыхающая рука скелета огладила голову Арке. Погладила щеку. Ожогов не было. От синего огня не было жара.

- Посмотри на меня, вот так умница, скажи, как тебя зовут?

- А… Ар… Арка.

- Где твоя матушка Арка?

- Матушка? – Арка ожидала всего, но не вопросов про матушку. – Вы знаете мою маму?

Кощей издал звук похожий на грустный смех. Баюн пытался встать с каменной крыши башни, его так же, как и колдуна придавило силой.

- Знаю, ты очень похожа на неё. Так, где она?

- Она пропала более десяти лет назад, - Арка чутьем понимала, что врать или недоговорить сейчас нельзя.

Кощей не переставал осматривать и оглаживать девушку. Она была красавица. Он уже все понял, его разрывало. Дочь. Это его дочь. Его и Василисы. Она очень хорошо закрыта, её укрывало само Солнце. Если не стоять впритык нос к носу, то Кощей никогда не увидел и не почувствовал бы собственного ребенка. Ох Василиса – Василиса…

- А кто твой отец и где он?

- Матушка ничего не рассказывала, про моего отца, - Арка не выдержала этого голубого огня в глазницах, опустила голову.

Одежда, что была на Кощеи сгорела, он стоял полностью обнаженный, скелет в синем огне.

- Как она пропала?

- Она предупреждала, что возможно не сможет вернуться, из-за того, что ей не позволят, и однажды не вернулась домой. Я пробывала её искать, но ничего не вышло.

- Ты жила одна?

— Это долгая история.

- Хорошо, мы поговорим обо всем этом чуть позже. – Кощей взял руку Арки и потянул за собой.

Возле кресла Кощея появилось такое же кресло, на него он и усадил Арку. Руку девушки он не выпускал из своих костяшек рук. Арка ничего не понимала. Она только чувствовала, что нашла что-то, или кого то, очень важного в своей жизни.

- Где волколак?! - громко спросила Яга. Она была в бешенстве. Она мечтала о ребенке от Кощея. О девочке, что примет такой же дар Богов, как и Баба – Яга. А ей давались только дети оборотни.

- Ягуша, ты не злись, но после того, как ты грохнула двух волколаков, последний волколак как-то боится появляться перед тобой. – Баюн еле поднялся, точнее он сделал вид, что лениво развалился на крыше башни.

- Баюн от тебя я не ожидала, ты предал меня…

- Я бы не назвал предательством помощь своей избранной.

Яга ударила, обрушила часть своей силы на кота и колдуна. Молотом, пытаясь размазать их по полу. Сила попала на щит, а Ягу подняли за горло вверх. Никого не было поблизости. А её душила сильная рука. Извивающеюся Бабу – Ягу поднесли к краю крыши и хотели выбросить. Яга извернулась кошкой и бросилась на невидимого противника. Слетел зеркальный плащ с Валигора. Он стоял во всей своей ипостаси. Огромный, злой волколак. Он хотел мести. Связь, что была с братьями, а сейчас рваными ошметками свисала в его душе, болела до воя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Попался который кусался… - Яга обрадовалась. Потерла ручки.

- Угомонись, - рявкнул Кощей.

Все произошло слишком быстро. Яга давно собрала всю силу внутри себя. Она собиралась развоплотится, чтоб уничтожить волколака и Кощея. Колдун её на самом деле не интересовал. Она знала, что если развоплотится, то её энергия, уйдет назад к Богам. Она устала от боли внутри. А теперь видя, плод любви Кощея и Василисы, она уверовала до конца в правильность своего решения. За одно заберет ребенка этой дуры Василисы. Хоть так отомстит ей за порушенную жизнь.

Кощей ожидал, чего-то подобного от Яги, но чтоб она решилась на развоплощение… Черная пыль разъедала все вокруг. Кощей выставлял один за одним щит вокруг Арки. Он не мог допустить её смерти. Баюна выворачивало, колдун первый упал на пол, из его носа, рта и ушей лилась кровь. Валигор пытался стоять на коленях, но не выдержав упал на пол. Щиты сейчас выходили только у Кощея. Яга распадалась на черную пыль и забирала их всех с собой. Сам Кощей не чувствовал боли, но его кости начали так же распадаться на черную пыль.

- Ты думал, как мне жилось? - смеялась Яга. – А теперь ты увидишь смерть собственного ребенка!

Арка одна не упала на пол, щиты которыми укрывал её Кощей, не пропускали чёрную смертельную пыль. Она видела агонию Баюна и Валигора. Она вспоминала, все что знала, но не находила нужного заклинания. Она пыталась делать о бережные вязанные покрывала, чтоб накинуть их на своих мужчин, но не выходило ни чего. Баба – Яга словно высасывала всю силу, и чем Арка больше колдовала, тем Яга сильней распадалась на черную пыль.

- Арка не колдую, ты не справишься с Ягой. Она уходит к нашим отцам, развоплощается. Сейчас не сработает ни одно заклинание.

- Мы ведь все умрем!

- Ты не умрешь

- А мой мужья?

- Извини, на них у меня не хватит времени, - Арка видела что все кости почернели и местами переламывались у Кощея.

- Арка я твой отец, ты должна это знать. Твоя матушка, Василиса моя жена. Она сбежала от меня, я не знал про тебя… Доченька… - челюсть упала с черепа.

Арка вскрикнула. Так вот почему Аспид называл её дитя света и тьмы. Аспид знал все, знал и не сказал Арке!

Всё залило солнечным светом. Солнце спустилось с небосклона на крышу башни. Черная пыль вся упала на пол. Упала на колени Баба – Яга, она была сейчас почти как Кощей, только на её скелете весели ошметки черной плоти. В глазницах горел зеленый огонь. Баюн был без шерсти и весь в крови, кожа на нем была местами содрана. Колдун как-то остался в плаще, с целой кожей, залитый кровью с ушей, рта и носа, он не шевелился, лежал поломанной куклой. Валигор так же, как и Баюн был весь с содранной кожей и у него сочилась через плоть кровь.

Кощей стоял рядом с Аркой, но кости его скелета сильно истончились, но он не падал на колени. Сама Арка была полностью цела. Глазам было невыносимо светло и ярко. Вот солнечное свечение ослабло и перед Аркой престала матушка. Какая она красивая. Золотая коса до земли, вечно смеющиеся голубые глаз, смущенный румянец. Она сейчас открыто улыбалась и тянула руки к Арке.

- Мама…

Арка бросилась к матушке. Теперь они были одного роста. Арка ведь выросла, не восьмилетний ребенок.

- Мама… - Она расплакалась, не веря, что сейчас обнимает матушку.

Арка ощутила, все голы без неё. Все унижения, всю боль. Отчаянье и тоску по матушке.

Дочь Солнца, Царь -Девица и она же Василиса Премудрая, сжимала самое дорогое, что у неё есть на свете, в своих объятьях. Доченька. Родимая. Она целовала личико своей уже взрослой дочери и гладила черную косу.

Арка почувствовала еще одни объятья. Матушка улыбнулась Арке, поцеловала её в нос, отстранила от себя. На коленях перед Василисой и Аркой стоял Кощей. Он не опускал своего черепа, у него не было челюсти, а кости были все черные, но его голубой огонь в глазницах прямо смотрел на Василису. Он хватался своими руками -костями за её бедра.

Арке показалось, что она чувствует слезы. Слезы, которых не могло быть у скелета Кощея. В его глазницах было столько боли, что не хватало дыхания перенести эту скорбь. Кощей отец Арки, девушка еще не могла до конца осознать происходящее.

Матушка, Василиса Премудрая, опустилась на колени к Кощею и обняла его. Не боясь его синего пламени, не страшась его черных обуглившихся костей. Она уложила ладони на череп Кощея и прижала его к своему лбу. Она шептала, и сиянье, исходившее изнутри Василисы заполняло все пространство вокруг неё. На одну секунду глаза не выдержали такого света, и Арка зажмурилась, а когда открыла, то увидела не скелет Кощея. На коленях перед матушкой стоял крупногабаритный мужчина, родители обнимались. Кощей был кудрявым блондином очень громадного роста. Мощный, плечистый он сжимал в объятьях свою жену и целовал. Василиса в руках Кощея была маленькой и хрупкой статуэткой. Арке стало не удобно и стыдно на них смотреть. Она отвернулась, ища глазами своих мужей. Все изменилось на крыше полу разрушенной башни. Колдун сидел, и ошарашенно осматривал все вокруг. Кот – Баюн осматривал свою вновь обретенную шикарную черную шерсть. А волколак шел к Арке. Валигор полностью восстановился и подхватив Арку, усадил её на свои бедра. А Яга?

Баба – Яга сидела на полу на попе и прижимала коленки к груди. Она была такой несчастной. Счастливая женщина не может так ненавидеть. Арке стало жалко Ягу. Хоть она и не заслуживала сострадания. Арка ведь не знала всей истории Бабы – Яги.

Родители целовались не прекращая. Баюн, подошедший в человеческом виде к ним с Валигором, обнял Арку прямо в руках Валигора. Поцеловал слегка её в губы. Потом громко кашлянул. Кощей, не отпуская Василису посмотрел на их троицу. Вспомнил, что они не одни на крыше. Над ними в небе раздались переливы звонких голосов.

- Василиса более не нужна в Прави. Она может остаться тут, в Яви, все одно вам всем не долго осталось на земле ходить, так, что отлепились друг от друга и послушали нас.

- Ой не нагнетай Гром…

- Ладушка, да разве я нагнетаю?

- А все одно вышло по-моему…

Все, включая Ягу повернули голову в сторону голосов. В воздухе парили юные парни и девушки. Совершенно красивые и беспечные. Все были одеты в черно – белую одежду. Рубахи, штаны или юбки. Босоногие. Их было десяток или больше. Среди них был и Темнобог.

- Так самодуры… и глухоманные… вы нам чуть все планы не попортили. Благо Василиса оказалась умной. Кощей это в твой огород камень, ты должен был быть умнее всех…

- Мы еле одного волколака вырастили, так вы его не разобравшись грохнули…

- Ага – ага…

- Мы еще троих вырастили, так Ягуша наша… двоих грохнула… третий еле выбрался!

- Ну для справедливости то одного она приговорила, второй то сам захотел остаться в Нави.

- Мара, ну сути то это не меняет…

- Давайте быстрее, Солнце волнуется, нельзя надолго останавливать время…

- Вы все идете на Север, все. Кощей можешь по земле ступать. Учи дочь свою, в остальном нас слушай. У вас, Сказок, осталось мало времени на земле.

- Да, всего то пять – шесть столетий… и сё… почти все Сказки должны покинуть Явь.…

Они болтали так просто, решая судьбы мира. Кто-то кувыркался в воздухе. Кто-то много жестикулировал руками. Но все, абсолютно все Боги, улыбались и смеялись.

- Уходим!

- А Яга?

- Точно…

Темнобог спустился к Яге. Она сидела, отрешенно смотря на Василису и Кощея. Из её больших зеленых глаз лились слезы. Рыжие кудрявые волосы укрывали спину Яги. Теминобог, подхватил Ягу на руки. Яга была крупнее Темнобога. Ведь Боги, были в образе юных молодых людей. Но Бог легко удерживал в своих руках рыжую красавицу. Яга молча положила голову на плечо своего отца.

- Ох Ягуша, Ягуша… Ну ни чего – ничего, отдохнешь в Прави, очистишься… Все забудешь, а потом будет у тебя и любовь взаимная, большая и все поглощающая, и доча рыжуля, как ты… всего будет с избытком. Умница ты моя, волколаков грохнула, мы глазам моргнуть не успели… кровожадная ты моя… вся в меня!

Темнобог уносил с собой Ягу. По воздуху.

- Василиса расскажешь им всё…

- Уходите с Рыбины этой, она вот - вот ко дну пойдет.

- Макошь, ну зачем сказала? Мы с Велесом поспорили, потонет Баюн, или спасут его из пучины морской, и кто спасет… все испортила…

Боги растворялись один за другим в воздухе, сияние Солнца уходило вместе с ними. Еще слышались их споры и разговоры, но уже приглушенно и неразборчиво.

- Да чтоб вас в Пекло всех унесло, - Баюн не выдержал. Его напускное спокойствие лопнуло мыльным пузырем. Он долго и громко материл Богов. Не боясь уже никого и ничего.

- Уходим, - Кощей открыл переход на земли Сибири. Подхватил Василису, а та заливисто рассмеялась и обняла его за шею. – Доча идем.

Арка вздрогнула, от такого прямого обращения. Доча! Валигор двинулся за Кощеем в проход, следом матерящийся Баюн, он уже себе под нос бурчал. Последним заходил Колдун.

Они не видели, как огромная рыбина стряхивала с себя камни замка и домов. Как переворачивалась кверху огромным брюхом и издавала утробный затяжные звуки. Как выплывали на зов Кита – Рыбы, такие же огромные рыбины. А после все рыбы ушли на дно морское, оставляя после себя водовороты воды.

Эпилог 1.

Кощей не отходил от Василисы ни на мгновение. Они всюду были вместе. Василиса старалась больше оставить людям знаний. Она плела волшебные ковры с орнаментами и рунами. Разрисовывала прялки и детские люльки. Она организовала целую деревню, где люди вырезали из дерева музыкальные инструменты. Там же были ремесленники по камням и металлам. В каждое изделие вкладывалось знание и мудрость Сказок. Были умельцы, что изготавливали книги, ведьмы и колдуны, под руководством Василисы и Кощея записывали знания и мудрость житья. Потом переписывались множеством копий.

Кощей с женой жили на юге севера. У них была скромна, но большая изба, в деревни умельцев. Василиса рассказала, «игру Богов». Людям, как и оборотням нужна была помощь, от нечисти. Пекло с чертями расширялось, люди и оборотни все больше и больше погружались в тьму. Тогда никто не знал Богов. Черти правили на земле. Черти пришли оттуда же от куда и Боги. Поэтому черти так же говорят на языке забытого народа. Гибель грозила всему живому на земле. И Боги вмешались, они собрали все светлые мысли людей. Все их добрые выдумки и воплотили их в жизнь.

Сказки, не ведая, отодвинули чертей обратно в их Пекло. В сердцах людей разгорался огонь знаний и огонь веры. Боги радовались, потом они захотели воплотить свои выдумки и создали высших Сказок. Но у всего есть начало и конец.

Людям и оборотным уже не нужны реальные Сказки. Сказки становятся злыми и людей тянут обратно ко тьме, а значит и к Пеклу. Время Сказок на земле вышло. Для этого Боги и позволили родиться Арке. Сказке Правительнице. Но чтобы стать настоящей правительницей она должна прожить боль, потерю, унижение и сохранить в себе сострадание и доброту. Боги были уверены, что девочка справится. Она должна сама научиться всему, сама пройти инициацию.

Её матушка, Василиса прознала про планы Богов, она пыталась скрыть свою дочь. От Кощея, потому что, тот бы закрыл их в золотую клетку и не дал свершиться предназначению. От Богов, чтобы девочка по дольше росла с ней Василисой. Но когда Арка обнаружила в себе способности к некромантии, Василиса поняла, что больше не может прятать свое дитя от Богов. Тогда она упросила своего отца, Солнце сжалиться над Аркой и смягчить её жизнь. За то Солнце забрал саму Василису в Правь, и оттуда Василиса как могла смягчала удары судьбы по Арке.

Арка, когда слушала её рассказ, ужасалась. То есть её жизнь мгла быть еще хуже? Василиса плакала и обнимала Арку. Арка справилась со всем. А что бы у Арки получилось вывести всех Сказок с земель, ей нужен кто? Конечно хитрый, коварный и злой кот. Он будет поддерживать добрую Деву Правительницу и не позволит кому-либо её разжалобить.

Что касается волколаков, то тут Боги играли на удачу. Волколаки народ не управляемый. Сами по себе. Им не нужна, по сути, власть. Но волколаки нужны оборотням. Потому что время оборотней тоже близится к закату на планете Земля. Поэтому им дан отец колдун. Он их будет тянуть к власти.

Сначала уйдут высшие Сказки, следом начнут уходить почти все Сказки с земли. Останутся мелкие тени от настоящих Сказок. Последними уйдут оборотни. И вот для этого и нужны юные волколаки. Они должны сплотить оборотней и вывести в новые земли, в другом мире. Где волшебство живет бок о бок с природой, и нет и никогда не будет технологий. Земле же предначертано технологическое будущее. Колдуны и ведьмы сами зачахнут, без подпитки магии и силы.

То, что юный волколак повстречает и влюбится в Арку Боги не могли предположить или увидеть. Но так случилось, и Боги быстро все обыгрывали, перестраивая свои планы.

Оставался один вопрос, беспокоящий Богов, это Пекло. Черти никак не унимались и ждали, когда власть Богов ослабнет. Но тут Баба – Яга подвернулась вовремя. Они её и пристроят для борьбы с чертями.

Поведали Боги предсказание, что появится великая Правительница людей, и сможет она закрыть Пекло навсегда от людей. И не смогут более черти появляться спокойно ходить по земле.

Но это все произойдет в течение пяти – шести веков. А пока смеющаяся Василиса путешествовала вместе с Кощеем по землям людей. Им оставалось не долго, ведь они уйдут первыми в новые земли, мира Прави. Мир Богов, Правь. Да – да, Боги решили, что будут жить вместе со Сказками и Оборотнями. Кощей учил Арку правлению Сказками и существами из Нави.

Арка замещала своего отца, пока тот путешествовал вместе с матушкой. Вот и сейчас он спрашивал о проделанной Аркой работы. Арка стояла и краснела, потому что если бы не Баюн, то она вот совсем бы ничего не сделала.

- Доча, ты должна понять, что они должны были к тебе сами прийти, а не ты идти и упрашивать. Подводный народ прекрасно передвигается по земле. А ты что? Сама пошла к ним, их еще просила, чтобы они собирались на переезд в другой мир, и что как итог? А?

Арка была вся красная как рак вареный.

- Даже гадать не буду, что произошло, скорее всего, тебя чуть не потопили… эти засранцы…

- Любимый не ругайся.

- Вася! Да не могу я! Эти водяные с русалками себя считают по меньше мере избранными… Арка ведь их одним махом может размазать, силы то у нее ого – го…

Кощей посмотрел на Арку, вздохнул и продолжил. Он выхаживал по просторной комнате, с большими окнами и множеством растений.

- Хорошо, а где были вездесущие Валигор и Баюн? Они никогда тебя на долго не оставляют.

Тут Арка вообще вдруг решила спрятаться куда-нибудь… вон, например в другую комнату можно скрыться, или совсем из дома уйти. Ну что она могла ответить? Быть Правительницей, это быть жестокой и требовательной. У Арки вот совсем не получалось… она совсем сникла.

- Баюн разбирался с упырями на западных землях. – тихо прошептала Арка.

Кощей встал посреди комнаты, его будто молниями пробило.

- Какими упырями? Это те, что уже должны быть давно в Смородине реке? Ты ведь в первую очередь с ними должна была разобраться! Вася… - он с мольбой посмотрел на смеющеюся жену. Василиса поливала огромный цветник. В их просторном доме было множество растений.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Сердце мое, Арушке еще нет и сотни лет, все придет со временем. – ласково сказала Василиса.

Кощей обнял пузатую Арку, погладил по кудрявой голове.

- Горе ты луковое, доча моя любимая… Хорошо, что Валигор успел тебя из пучины морской вытащить. Завтра с утра вместе разберемся с подводными жабами… Как там поживают пузо - жители?

Кощей, не спрашивая положил руку на круглый живот Арки. Очередные внуки Кощея и Василисы, радостно толкнулись в ладонь своего деда.

- Буяны какие… в отца своего все, - Кощей улыбался.

Прошло уже двадцать лет с момента воссоединения Кощея и Василисы. Арка с мужьями жила на Севере, в центре Сибири. Кощей устроил переход между их домами. Теперь им не надо долго путешествовать. Открыл заветную дверь и перешел с одного дома в другой.

У Арки уже были дети, три очаровательных мальчика. Блондины с черными глазами. Дети Валигора. Они не превращались в волков или волколаков. Но Кощей видел, что не простые дети, им еще не время себя показывать. И вот вторая беременность дочки Кощея должна принести котят. И сколько их у нее в животе пока никто не понял. Точно больше двух.

Арка правда старалась быть Правительницей. Но её доброта не давала ей все делать правильно. Зато для кота Баюна прям работа Правителя была само то. Он на лево и на право наказывал и казнил. Валигор объединял племена оборотней, правил жесткой лапой.

Эти два зверя, правда никогда не оставляли свою девочку одну, и помогали ей справится с браздами правления.

Ляля выросла в прекрасную женщину и поселилась на востоке, где основала своё царство. С ней жил болтливый колобок, которого они с Аркой испекли, когда Ляле было еще три года.

Эпилог 2.

Восточные пески, засыпали красивые цветные плитки террасы. Вокруг было много деревьев и кустов роз, но песок все равно находил путь к дорожкам и террасе старой Ляли. Старая Ляля сидела в окружении своих пра -пра – пра -правнуков, в кресле качалке. Она была очень стара. Самая старая жительница на земле. Поговаривали, что она застала век волшебников и колдунов.

Сказки и оборотни остались только в легендах и мифах. У старой Ляле был волшебный кусок хлеба. Колобок. Она его носила на руках, так как тот был уже сильно сухой и старый, он сыпался если катался сам по земле. Старая Ляля рассказывала детворе Сказки.

Восточное царство, которое она образовала почти восемьсот лет назад, процветало. Двести лет назад ушли последние оборотни, и Боги стерли из памяти людей, образы этих чудесных созданий. Матушка Ляли, Арка Великая ушла еще раньше из мира людей.

Колдуны с ведьмами почти не рождались. В царстве Ляли нашли удивительную жидкость, что горела и давала столько тепла, и энергии, что магия уже была не нужна. Старая ведьма, Ляля сама уже давно не практиковала колдовство.

На Севере, в полупустых землях, где раньше жили оборотни уже обживались люди. Ляля очень скучала по матушке и своим братьям и сестрам. По отцам Баюну и Валигору. По деду Кощею и бабушки Василисы. Они ждали её в другом мире, когда придет её время, в Прави.

- Мудрая, позволь обратится, - в поклоне перед Ляляй стоял красивый высокий мужчина, это её пра - пра, в общем какой-то правнук. Чернявый и темноглазый. Ляля кивнула, в знак разрешения говорить.

- С северного моря снова полчища нежити и чертей идет. Не прошло и двадцати лет как они вновь собрали силы. Мы готовим воинов. Я за советом пришел. Как нам их уничтожить раз и навсегда?

- Верить, нужно просто верить.

- Мудрая, я реалист, не верю в пророчество… Дева, что победит всю нечисть на земле. Дева! Девам место под мужем.

Старая Ляля улыбалась мужчине, она видела, что вот именно этот её потомок и будет воспитывать эту деву. Рыжую бестию, с характером не хуже, чем у чертей.

Не прошло и трех лет как на небосклон взошла красная звезда, что предвещала, появление Девы из пророчества. В тот год черти совсем страх потеряли, разгуливали и днем, и ночью.

У простой семь, на западе, родилась красивая девочка. Никто не мог подозревать в ней Деву из пророчества. Яркие рыжие волосы и зеленые яркие глазища, привлекут потом страстного потомка мудрой Ляли. Это уже другая история.

Все это Ляля видела, пока разговаривала с пра – пра – пра -правнуком своим. В ту ночь, после разговора с правнуком, когда старая Ляля уснула с колобком под боком, то она увидела чудесный сон. Её встречала матушка. Арка гуляла на лугах с белой травой и голубыми цветами. Она радостно обнимала Лялю. Сама Ляля стала молодой, а рядом катался болтливый молодой колобок. Тут были дома, где жили Сказки и оборотни. Ляля осталась с ними, и уже не видела историю о великой рыжеволосой Деве, что изгнала чертей с земли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец