Розыгрыши и никаких удовольствий. Серия: Рассказы удовольствие языком и рукой

В понедельник, 14 октября 2013 года, моя жизнь изменилась не из-за угощения, а из-за хитрости. Череда незапланированных мероприятий началась ещё до обеда. Накануне вечером мы с моей женой Мией посетили новый мексиканский ресторан. Когда около десяти у меня начало сводить живот, я проглотил пару таблеток и продолжил работать. Поход в туалет компании в одиннадцать был жестоким и неловким. По крайней мере, запах после этого остался.

К половине двенадцатого я уже был в кабинете своего босса, выпрашивая отгул на остаток дня. Поскольку лето официально закончилось, наш бизнес существенно сократился, поэтому он с жалостью посмотрел на меня и дал добро. Я не мог удержаться и перед отъездом ещё раз сходил в туалет.

По дороге домой я вспомнил, что у Мии сегодня выходной. Она работала в банке со среды по субботу. Я хотел пойти домой и прилечь, не беспокоя жену. Мия часто жаловалась на меня и мой слабый желудок. Я покачал головой, подъезжая к нашему дому. У Мии была ужасная привычка занимать всю подъездную дорожку, особенно когда меня не ждали домой, а часто и тогда, когда я был дома.

И тут мне пришла в голову глупая идея сделать ей сюрприз. Мы постоянно делали друг другу подобные мелочи, даже с первых дней учебы в колледже. Не то чтобы мы пытались довести друг друга до сердечного приступа или чего-то в этом роде. Это всегда была маленькая безобидная выходка или розыгрыш. В тот день у меня не было ни той, ни другой цели. Это было только для того, чтобы заверить её, что, хотя я и болею, у меня все ещё хорошее настроение и мне просто нужно отдохнуть, чтобы она не нянчилась со мной.

Наш дом, подаренный мне бабушкой и дедушкой перед их смертью, стоял на небольшом холме, как и все остальные дома на нашей стороне улицы. То, что спереди казалось подвалом, на самом деле было отдельным этажом в задней части, на склоне, с отдельным входом. Мой дедушка сказал, что это был бы хороший способ для нас получать остаточный доход в первые годы нашего брака. Планировка дома представляла собой одну большую комнату с ванной и мини-кухней. Я все ещё не удосужился найти арендатора — к большому разочарованию моего отца,  — потому что мне нравилось ходить туда смотреть воскресный футбол, одному или с несколькими друзьями из нашего района. Я планировал проникнуть в эту дверь, а затем подняться наверх и "удивить" свою жену.

Я тихо прошел вдоль дома, мимо кухни, затем начал спускаться по нескольким ступенькам, которые мы установили в прошлом году. Когда я добрался до нижнего дворика, окно в квартире на первом этаже было открыто, и я остановился как вкопанный.

Миа была в моей импровизированной пещере и разговаривала с кем-то. Это было странно, потому что она ни разу не спускалась туда с тех пор, как мы купили новую стирально-сушильную машину и установили её в наверху. Я 

остановился и присел на корточки у окна, чтобы послушать.

Не потребовалось много времени, чтобы услышать мужской голос — знакомый голос. Ещё пять минут, и у меня сложилось довольно четкое представление о том, что происходит. Знакомый голос принадлежал Питеру Дженсону. Он был одиноким соседом через пять домов отсюда. Мы оба познакомились с ним примерно через месяц после переезда. Большинство домов в нашем районе были малоэтажными, поэтому там жило много одиноких людей нашего возраста.

Выслушав их разговор, я решил потихоньку вернуться к своей машине на улице. Внезапно мой разум стал доминировать над моим больным желудком. Проезжая по боковым улочкам нашего маленького городка, я думал о том, как мы сюда попали.

Я познакомился с Мией Суол на первом курсе Университета штата Огайо. Она собиралась получить степень в области бухгалтерского учета, в то время как я изучал графику. Это не была любовь с первого взгляда. Я был более консервативен, чем она. Проблема в том, что я ни в коей мере не был консерватором.

Мию можно было бы лучше всего охарактеризовать как свободолюбивую девушку, возможно, потому, что она была самой младшей в семье. Она хотела, чтобы мы встречались, но она хотела, чтобы мы встречались и с другими. Потребовалось время, чтобы смириться с этим, но Мия, казалось, была увлечена только учебой. Она редко выходила на улицу даже со своими подружками. Иногда, однако, я видел её в обычных заведениях кампуса с каким-нибудь парнем и не мог удержаться, чтобы не сравнить себя с ним.

Родители Мии жили в Калифорнии и были состоятельны. Они не были богачами, как в Беверли-Хиллз, но жили в богатом районе Оук-Парк, северо-восточном пригороде Лос-Анджелеса. Каждый дом в их районе стоил по меньшей мере полтора миллиона. Они, конечно, много работали, чтобы заработать то, что у них было. Её отец, Джеральд, владел двумя франшизами, кафе для завтраков и магазином элитной женской одежды в оживленном торговом центре.

У Мии было двое старших близнецов по имени Брайан и Брианна. В отличие от них, я был единственным ребенком в семье, и мои родители переехали на пенсию в высотный дом в Ванкувере в тот год, когда я поступил в колледж. Да, они были намного старше обычных родителей, и я почти уверен, что я был "ошибкой". Тем не менее, они проявили свою любовь ко мне. Я очень скучал по ним в те первые несколько лет.

Все изменилось в начале нашего выпускного года. Миа была без ума от меня с той минуты, как вернулась с летних каникул. В то лето я много думал о наших отношениях. Моё самое большое беспокойство по поводу дальнейшего общения с Мией заключалось в том, что быть свободолюбивым и эгоцентричным — очень плохое сочетание.

На протяжении всего нашего первого учебного года мы то сходились, то расходились, но были очень близки и редко ссорились. В сентябре, когда к нам стали проявлять повышенное внимание, я переосмыслил свою жизнь. То, что 

мне нравилось в Мии, её нежность, доброта и, конечно же, тот факт, что она была не из моего круга, повлияли на принятие мной решения.

Я решил посмотреть, как пойдут дела. Она постоянно искала меня и даже приглашала на свидания. Большинство наших "свиданий" проходили в дневное время. В меню были пешие прогулки, катание на байдарках и даже боулинг. У Мии была привычка делать селфи, куда бы мы ни пошли. Она сказала, что ей нравится держать друзей дома в курсе событий в социальных сетях.

Затем, в середине октября, Мия пригласила меня на небольшую беседу, которая привела меня в бешенство с самого начала.

— Малыш,  — она взяла меня за руку.  — Ты знаешь, что я всегда делаю селфи, когда мы куда-нибудь выходим?

Я не думал, что мне понравится то, что последует дальше. Она заметила выражение моего лица и покраснела.

— Ну,  — продолжила она,  — это часть тщательно продуманного розыгрыша, который я устраиваю над своим братом и сестрой на Хэллоуин. У нас в семье это своего рода традиция. Когда мы были детьми, в основном это были первоапрельские розыгрыши, но когда мы стали старше, то, ограничиваясь одним днем, часто все портили. Когда мне было двенадцать, Брайан и Брианна спрятали маленький магнитофон у меня под кроватью, как раз перед Хэллоуином, прикрепив его к пружинному блоку, и он полчаса воспроизводил почти неслышимое чудовищное шипение. На следующий день кто-нибудь из них заходил в мою комнату, брал диктофон, подключал его к розетке, чтобы подзарядить, а затем прокрадывался обратно и засовывал его обратно под кровать.

— Я была до смерти напугана,  — продолжила она.  — Мои мама и папа заглянули под кровать, но ничего не нашли. Я была уверена, что в моей комнате было что-то злое.

— И в чем смысл?  — Нетерпеливо спросил я.

— Это традиция,  — повторила она.  — Я планирую сказать, что мы в браке для них.

— Что?  — Я посмотрел на нее как на сумасшедшую.

— Селфи,  — сказала она,  — должны подчеркнуть, что мы пара. За день до Хэллоуина я собираюсь объявить, что мы поженились и переезжаем в Мэн.

Я просто смотрел на нее. Я не мог придумать ничего разумного, что можно было бы сказать. Она использовала меня и притворство, что у нас все серьезно, чтобы разыграть изощренную шутку на Хэллоуин.

— Скажи что-нибудь.  — Приказала она. Это был неудачный ход.

— Какого хрена?  — Я задал это как вопрос. Не зная, что ещё сказать, я продолжил.  — Итак, ты хочешь сказать, что наш внезапный роман был всего лишь средством для какого-то дурацкого розыгрыша?

— Нет, не просто так,  — защищалась она.  — У меня действительно есть чувства к тебе. Это главная причина, по которой я разрешаю тебе участвовать в розыгрыше. Идея пришла мне в голову из-за этих чувств. В последнее время я много фантазировала... интересно, каково это — быть с тобой... вечно.

— Ты говоришь, что любишь меня,  — недоверчиво спросил я,  — и в то же время используешь меня? Я чего-то не понимаю.

— Нет,  — 

быстро ответила она.  — Это не так. Ну, что-то в этом роде, но без злого умысла. Моя шутка над братом и сестрой не связана с моими чувствами к тебе.

Я не мог поверить своим ушам.  — Ты говоришь, что любишь меня, Миа?  — Спросил я напрямик.

Последовала небольшая заминка. Момент, на который я хотел бы обратить больше внимания.  — Да,  — уверенно ответила она.  — Я думаю, что это именно то, что я хочу сказать.  — Ещё одна пауза.  — Конечно, в прошлом году у нас были свои взлеты и падения. Тем не менее, ты мне понравился, и я много думала о тебе этим летом. Ты когда-нибудь думал обо мне?

Пришло время говорить правду.  — Да,  — кротко согласился я.

— И не только... в сексуальном плане?  — робко задала вопрос она.

— Нет, Миа,  — сказал я ей.  — Я думал о тебе и по-другому. Но мы такие разные. Даже наши семьи и детство. Ты понимаешь это, да?

Она наклонилась, чтобы запечатлеть на моих губах страстный поцелуй.  — Я знаю, но разве это не было бы частью приключения?  — Я решил, что она права. Я поцеловал её в ответ, потому что её поцелуй возбудил меня, но также и потому, что мне нужно было время подумать.

В тот день мы занимались любовью, и, как ни странно, все мысли о её "шалости" улетучились. Они улетучились в ту ночь, когда я лежал, обнимая её, спящую, и представлял наше будущее. Мне это действительно понравилось. Более взрослый и мудрый человек, возможно, задумался бы немного больше.

Обман её брата и сестры прошел, как и планировалось, без моего ведома. Я даже поймал себя на том, что принимаю участие в происходящем. Здравый смысл подсказывал, что одна хорошая шутка заслуживает другой, и, в конце концов, Брайан и Брианна захотят поквитаться. Они бы тоже нашли способ это сделать. В этом отношении я был ослеплен любовью.

После окончания школы мы с Мией поженились на простой церемонии, на которой присутствовали наши ближайшие родственники. Я думаю, её родители хотели устроить большую вечеринку, но переживали из-за отсутствия возможных участников с моей стороны. Большинство моих тетей и дядей умерли или были слабоумны, и к тому же между нами была разница в возрасте.

Мы переехали в наш маленький городок, в основном для того, чтобы Мия могла быть поближе к своим брату и сестре. Наследство моих бабушки и дедушки подарило мне дом, и мы начали нашу простую жизнь.

Должен сказать, что я был чертовски счастлив, за исключением двух раз в году. Я боялся дней, предшествовавших первому апреля, и всего октября. Близнецы отплатили нам тем, что заявили, что их родители попали в авиакатастрофу. Они отправили Мии на YоuТubе видеозапись какой-то другой аварии, и она испугалась, прежде чем нашла время посмотреть на дату публикации.

Затем она, похоже, встала на их сторону против меня. В наш первый совместный Хэллоуин она позвонила мне из банка всего за четыре дня до конца месяца и заявила, что её машину 

угнали со стоянки. Она безудержно рыдала, пытаясь объяснить, что её сумочка была в машине. Она сказала, что сразу же вернулась в банк, где хранились наши чеки со сбережениями, и аннулировала все наши карточки и сменила пароли.

Я заподозрил неладное, поэтому зашел в приложение для телефона, чтобы проверить аккаунты. Доступ ко всем аккаунтам был заблокирован. Тогда я начал верить Мии и сказал ей, что скоро приеду и заберу её. Когда я приехал, я несколько минут утешал её, пока не начался дождь. Мы сели в машину и торжественно поехали домой. Когда мы входили в дом, подъехал Брайан на машине Мии.

— Кошелек или жизнь!  — Закричала на меня Миа, когда я покраснел от гнева. Брианна уже была в доме, готовила ужин, и к тому времени, как подали десерт, они втроем нашли способ беззаботно развеять мой гнев по отношению к ним. Позже, тем же вечером, я сказал Мии, чтобы она больше не устраивала розыгрышей. Мне это надоело, и я не находил это забавным.

Но в начале марта мне позвонила Брианна и объяснила, что Миа рассказала ей о моем гневе и ультиматуме. Она хотела помочь мне дать Мии попробовать её собственное лекарство. Поначалу мне эта идея не понравилась, но чем больше я её обдумывал, тем больше убеждался, что это может дать Мии представление о результатах её проделок.

Розыгрыш был прост. В течение следующей недели или около того я вынес из дома небольшое количество своей одежды. Мия редко заглядывала в мои ящики, поэтому я начал с этого. Мы познакомились со всеми соседями нашего возраста, проводили с ними летние каникулы и вечеринки, так что было нетрудно найти парня по имени Грег с конца улицы, который согласился хранить мои вещи в своей свободной комнате.

Задачей Брианны было выведать у моей жены, женщину из нашей маленькой компании, которую она больше всего недолюбливала. То, что сказала ей Мия, совпадало с моими предположениями. Талия недавно стала матерью-одиночкой и жила через два дома от нас. Мия думала, что она постоянно проверяет меня, и у нее всегда поднималась температура, когда Талия находила способ поговорить со мной, пока Мия была занята другими на вечеринках.

Остальное я сделал с помощью своего профессионального графического программного обеспечения. Сначала нам с Брианной нужно было отправиться в муниципальный аэропорт, как в солнечный, так и в пасмурный день, и сфотографировать меня, входящего в него. Я выглядел глупо, держа руку на уровне плеч, как будто обнимал свою невидимую подругу. Затем я нашел обычную женскую фигуру, примерно таких же размеров, как у Талии, в джинсах и открытом топе. Я разместил эту фотографию под своей и, наконец, нашел несколько фотографий Талии с вечеринок. Я добавил её лицо к этому обычному телу, создав впечатление, что Талия обернулась, чтобы посмотреть через плечо на того, кто сделал снимок.

Это была игра Брианны. Она показала моей жене фотографию шлюхи, с которой я сбежал, и 

сказала, что она кричала "Разлучница", когда делала снимок.

Я дождался дня розыгрыша, когда Мия была на работе, и снял с нашего текущего счета все, кроме ста долларов. Я открыл ещё один счет в единственном другом банке в городе, который мы использовали как отпускной фонд, и перевел электронным способом все наши сбережения, за вычетом десяти долларов.

Мы с Брианной договорились, что для пущей правдоподобности расставим ловушку через три дня после Хэллоуина. Все сработало идеально. За восемь минут до того, как Мия должна была уйти с работы в банке, Брианна начала звонить ей. Мия перезвонила из своей машины. Брианна устроила истерику, пытаясь объяснить своей сестре, что она видела в местном "Старбаксе". Как она последовала за мной и привлекательной блондинкой в аэропорт и как сфотографировала.

Позже Брианна призналась, что сначала Мия ей не поверила. Когда она приехала домой, её встретило моё письмо "Дорогая Джейн". В нем говорилось о моем беспокойстве по поводу семейных выходок и о моих недавних отношениях с Талией. Я не думал, что был слишком жесток в письме, но позже Мия призналась, что именно то, что я умолчал, сделало письмо более бессердечным и обидным.

Прочитав мою записку, Мия побежала в нашу спальню и обнаружила, что все мои вещи исчезли. Время также не позволило Мии получить какие-либо ответы с моего места работы. Она проверила своё банковское приложение, и вот тогда-то она и сломалась.

По плану я должен был вернуться домой после девяти, прихватив с собой близнецов. Мия была так убита горем и в шоке, что Брайан позвонил мне в семь и умолял вернуться домой и покончить с этим трюком. Я так и сделал, надеясь, что не зашел слишком далеко.

Правда заключалась в том, что я причинил ей сильную боль. Она не разговаривала со мной две недели, спала в комнате для гостей и не отвечала на звонки близнецов. Она вышвырнула их из нашего дома в ночь того розыгрыша. День благодарения прошел неудачно, и если бы я не смог убедить их всех согласиться на встречу за два дня до Рождества, этого бы тоже не произошло.

В течение этих двух месяцев я постоянно извинялся, но также давал понять, что это было результатом её постоянных уловок. Я доказывал, что не существует такого понятия, как "розыгрыш", и что у всех случайных розыгрышей, независимо от их намерений, есть жертва и цена.

С наступлением нового года все нормализовалось. Мы с Мией снова стали самими собой — любить и заботиться друг о друге. С приближением апреля я был начеку, но никаких глупостей так и не произошло. Я мог бы сказать, что Мия тоже отчасти разделяла моё недоверие.

И вот, до следующего Хэллоуина оставалось около пятнадцати дней, а Мия, похоже, так ничему и не научилась. Из того, что я услышал через окно, я решил, что мне нужно действовать быстро, чтобы обезопасить себя. Планы, которые она вынашивала с Питером, ни в коем 

случае не были простой шуткой. Они были дьявольскими, и даже маниакальными.

В те дни у нас ещё были магазины бытовой электроники и Rаdiо Shасk. В Батл-Крике у нас было и то, и другое. Направляясь туда, я думал о самом простом способе помешать всему этому. Я мог бы просто пойти домой, рассказать Мии все, что мне известно, и положить этому конец. От следующей мысли мне стало так грустно, как никогда в жизни.

Ущерб уже был нанесен. Суровая правда заключалась в том, что мы уже разрушили основу наших отношений, а доверие и уважение были серьезно подорваны. Остановив её, мы ничего не исправим. Я предположил, что настоящий трюк или шутка была направлена против нашего брака. Не было бы ни детей, ни "долго и счастливо". С этим печальным открытием я решительно надавил ногой на педаль газа.

Некоторые товары обошлись мне намного дороже, чем я ожидал, в то время как другие оказались дешевле. Сидя в машине и проводя инвентаризацию, я посмеялся над идеей о том, что мог бы открыть свой собственный частный бизнес в маленьком городке. Уже почти пора было возвращаться домой, а я был в сорока минутах езды, поэтому я написал Мии, сообщив, что у меня срочный проект, и я задержусь.

В течение следующих двух дней я делал все, что мог, пока Мия была занята или в душе. Что касается остального, то я уходил с работы каждое утро в половине двенадцатого, чтобы закончить, пока она была на работе. Я установил четыре микрокамеры, по одной в спальне, гостиной, на кухне и в нашей квартире на первом этаже. В квартире был старый книжный шкаф, который мы поставили туда только для хранения книг, журналов и безделушек. Обустройство гостиной и кухни тоже было несложным. Наша спальня представляла собой сложную задачу, потому что у нас был только комод и две прикроватные тумбочки. В конце концов я решил поставить камеру на комод за снежным шаром, который выставила там Мия. Четких записей супружеской неверности у меня бы не получилось, но, если все пойдет по плану, мне понадобится только размытое изображение их на супружеской постели.

Я купил старый телефонный аппарат, который представлял собой неуклюжую штуковину, напоминавшую автоответчик, к которому я присоединил дополнительный шнур и пропустил провод через ту же щель в стене вниз, в квартиру. Я спрятал аппарат под стопкой книг, чтобы не было видно проводки. Это было простое устройство с голосовым управлением, и ответы на звонки записывались. Я установил на её мобильный телефон устройство для отслеживания голоса и текстовых сообщений.

За следующие двенадцать дней я узнал все подробности их гнусного трюка.

Со своей стороны, Питер, мы все звали его Пит, казался всего лишь второстепенным игроком. Тем не менее, он согласился на эту шутку, и, будучи мужчиной, я предположил, что он надеялся на какую-то будущую плату от моей жены, которая в девяти случаях из десяти должна была включать её 

тело. Черт возьми, как они и планировали, он уже прошел восемьдесят процентов пути к цели, без какого-либо реального проникновения. Во время их встреч он не относился ко мне пренебрежительно, а в одном разговоре даже спросил Мию, уверена ли она, что хочет пройти через это.

План был прост, и я узнал подробности во время четырех дополнительных встреч, которые они провели. Мия никогда не общалась с ним по мобильному. Все звонки поступали с домашнего телефона, когда они договаривались о следующем планировании или тренировках. От того, что я узнал и увидел, меня затошнило.

Первое, всего через несколько дней после того, как я установил записывающие устройства, дало мне девяносто процентов того, что мне было нужно для начала бракоразводного процесса. Мия подробно рассказала о моем унижении.

Она звонит моему боссу, которого хорошо знала, и говорит, что у нее есть для меня сюрприз, за день до Хэллоуина. Он соглашается отпустить меня пораньше, и она обязательно предупреждает его, чтобы меня не предупреждали о сюрпризе. Я подумал, что при обычных обстоятельствах она бы уже сильно рисковала испортить свою шутку. В это время года мы все сидели сложа руки и выбрасывали скомканную бумагу в мусорную корзину, пока клиент не звонил или не входил в дверь, после чего мы усердно работали, чтобы уложиться в установленный клиентом срок.

По их плану, я должен был вернуться домой, зайти и услышать, как она в спальне трахается с соседом. Это была ещё одна часть плана с огромным фактором риска. Поскольку верхний, или первый этаж, находился на этом холме, а наша спальня, по сути, располагалась в передней части дома, Мия и Пит договорились о том, чтобы открыть окно и предварительно убрать сетку. Это было на случай, если она не сможет меня успокоить, и это даст Питу возможность сбежать примерно в двух метрах от земли.

Мия тщательно продумала, как будет проходить имитация секса. Это было главной темой их второй встречи 23 октября. Мия купила микро-бикини, которое, как она заявила, она наденет для меня, и другие вещи, которые, по её словам, она сделала, чтобы все прошло как надо. Она заставила Пита надеть эти дурацкие плавки, чтобы прикрыть свои причиндалы. Сходив в нашу ванную и дважды вернувшись, Миа поняла, насколько неудачной была эта идея. Он был молодым подтянутым парнем, так что она не могла засунуть шнурок в щель его задницы, а его член постоянно был твердым, наверное, в ожидании "практики", и то и дело вываливался из едва "натянутой" ткани.

Я был зол по другим причинам. Этот ублюдок воспользовался моей личной ванной, чтобы подготовиться к тому, чтобы трахнуть мою жену. Они смеялись, хихикали и подшучивали над его затруднительным положением, как пара школьников. Больше всего меня поразил тот факт, что Мия, казалось, случайно прикоснулась к его гениталиям. В конце концов, Мия сняла плавки с одного из своих "обычных" бикини и отрезала ремешок, который проходил у нее 

сзади, а затем попыталась приклеить к Питу только переднюю часть.

Это срабатывало только до тех пор, пока они не забрались на нашу кровать — мою гребаную кровать — и не начали репетировать. Скотч, который она использовала, приклеился только к волосам на ногах Пита, но не к его коже. Как только он начал свои ритмичные движения по её прикрытой промежности, ужасный стояк вырвался из своих пределов и потерся о её трусики.

Как только она почувствовала это, то прекратила их небольшую тренировку. Несмотря на то, что, казалось, у нее были благие намерения, по её голосу я понял, что она наслаждается происходящим. Вероятно, она остановила его, чтобы не объяснять наличие пятен спермы на одеяле.

В ту минуту, когда я перестал смотреть, я точно понял, что моему браку пришел конец. Я сидел в своей машине и смотрел все это на телефоне, и пришло время возвращаться домой. Я не мог себе представить, как буду вести себя с ней нормально, поэтому зашел в магазин для вечеринок за упаковкой пива.

Я мог вести себя рассеянно, придумывая отговорку о проблеме на работе, с которой не мог решить, как справиться. Она была такой милой и хотела, чтобы я рассказал ей об этом. Я сказал ей, что предпочел бы остаться наедине со своими мыслями, и, думаю, мне удалось скрыть от нее моё истинное настроение. В тот вечер у меня возникла следующая проблема: как я буду относиться к тому, что она сама начнет заниматься сексом, до дня "Х".

Ответ на этот вопрос пришел на следующий день, и это было хорошо. Она хотела подурачиться — ха, "подурачиться",  — но я решил, что просто выебу её до полусмерти. Я рассудил, что наша совместная жизнь окончена, так почему бы мне не воспользоваться своей прекрасной женой для собственного удовольствия?

Что я и сделал. Я испытал два оргазма, и, к моему удивлению, у нее было по меньшей мере четыре. Только ещё одной вещи я не знал — она жаждала грубого секса, чего я обычно ей не предоставлял.

У меня было много дел, пока я работал полный рабочий день. Первым делом я поговорил со своим босом. Карлу было около сорока, и он состоял во втором браке. Я полностью открылся ему и объяснил, как моя жена планирует наладить наши отношения.

Я нашел адвоката в пригороде на другой стороне Батл-Крика и договорился о встрече. Я не хотел рисковать, отправляясь к одному из двух адвокатов в нашем маленьком городке. Все записи будут сохранены, чтобы я мог позже с ними поработать.

Третья встреча пары прошла немного по-другому и вызвала во мне ещё один небольшой сдвиг. Миа, должно быть, решила, что разыгрывать меня в постели — значит заходить слишком далеко. Возможно, она просто беспокоилась, что никогда не сможет этого объяснить. В любом случае, место проведения было перенесено в нашу гостиную. Пит предложил взять с собой видеокамеру и штатив. Его первоначальной идеей было понаблюдать за их тренировкой и 

убедиться, что они выглядят правдоподобно, когда я приду в тот судьбоносный день. Миа поняла, что это также было способом доказать, что "на самом деле ничего не произошло".

Почему-то, наблюдая за ними во всей их красе, а не за размытыми, искривленными формами через объектив, через снежный шар, я только усугубил ситуацию. Пит продолжал подбирать ракурс съемки. Мне хотелось закричать в телефон, что это не имеет значения, ведь у него самая дешевая камера из ТЦ. Мои шпионские устройства работали лучше. Конечно, он был любителем, а я зарабатывал на жизнь игрой с пикселями.

В какой-то момент во время их более чем часовой встречи гигантская марлевая прокладка Пита упала, и он снова скользил своим обнаженным членом по прикрытой щели моей жены. Было ясно как божий день, что она наслаждалась этим. Ещё одним отвратительным моментом в отношениях между ними было то, как они "подыгрывали" друг другу, словно это был вечер игр. Ни один из них не выходил за рамки дозволенного. Миа никогда не прикасалась к его члену, а Пит не перегибался через её спину и не хватал за сиськи. Но то, что они делали, независимо от того, насколько "чисто" они пытались это сделать, выходило за рамки дозволенного. Хуже всего было то, что они сами убедили себя в том, что все это было очень весело.

Это натолкнуло меня на новую идею и подсказало, что ещё нужно сделать. К их четвертой встрече, состоявшейся 28-го числа, всего за два дня до начала шоу, я выполнил большинство из этих пунктов и окончательно утвердился в своих планах. Встреча с адвокатом Джоном Кэмероном прошла успешно. Он предупредил меня, чтобы я не наделал глупостей, когда войду в дом. Поскольку все это записывалось мной и моей женой, которая планировала использовать это для доказательства своей невиновности, Джон решил, что все мои записи будут приняты к рассмотрению. Он предупредил меня, что знать, что это розыгрыш, и видеть это собственными глазами — разные вещи. Джон посоветовал мне немедленно уходить и не терять самообладания. Я думаю, он понимал, какой подарок ему преподнесли, и хотел убедиться, что все обошлось благополучно.

Я взял небольшую сумму из наших сбережений, чтобы компенсировать свои расходы на данный момент, и забронировал номер в отеле, пока Мию не выведут из моего дома на законных основаниях. Я сложил минимальное количество одежды из нашей комнаты в спортивную сумку и рюкзак. Мия бы ничего не заметила. Затем я снова поговорил со своим начальником. Выслушав его сочувствие, он дал понять, что, что бы я ни делал, это не должно было негативно отразиться на его компании. Он пообещал выполнять все, о чем его попросит Миа, и ничего не выдавать.

Эта последняя встреча произвела на меня неоднозначное впечатление. Было ясно, что в тот день, по замыслу Пита и Мии, была генеральная репетиция, поскольку оба надели свои дурацкие маски. Впервые за две недели я вспомнил, что мы 

устраиваем вечеринку в честь Хэллоуина по соседству, как и в предыдущие два года. Помимо соседей, там должны были быть коллеги Мии и, скорее всего, Брайан и Брианна. Это добавило ещё два пункта в мой список дел, которые я должен был сделать, сразу после просмотра "их совместной шутки".

Примерно через двадцать минут после нескольких незначительных корректировок камеры двое проказников уселись на диван с чашками кофе в руках. Я заметил, что Пит сидел гораздо ближе к моей жене. Думаю, они не уловили иронии. Миа, должно быть, с полдюжины раз поблагодарила его за то, что он помог ей с трюком.

Пит повторил свои опасения: уверена ли Миа, что это была хорошая идея? Что, если она недооценила меня? Что, если я стану жестоким? Может ли это стоить ей брака?

Миа развеяла все его страхи. Затем он задал очевидный и самый важный вопрос:  — Почему?  — Ответ моей жены потряс меня.

— Из-за того, что он сделал в прошлом году,  — заявила она с отсутствующим видом.  — Трой причинил мне боль. Мои брат и сестра тоже. Сначала я чувствовала себя преданной своим братом и сестрой, но вскоре справилась с этим. Сколько я себя помню, мы все подшучивали друг над другом. Не скажу, что я никогда не подшучивала, но Трой, притворяясь, что бросает меня ради другой женщины... что-то сделал со мной внутри. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что именно. Я потеряла доверие. Не полностью, но в какой-то степени я стала меньше доверять своему мужу, чем раньше.

— Мы сплотились,  — продолжила она,  — и оставили все это позади. Но плохие мысли так и не ушли. Я надеюсь, что, заставив его испытать то, что чувствовала я, восстановит это равновесие.

Какая глупая женщина,  — подумал я, качая головой. Из двух ошибок никогда не получится правильного решения. Но затем Питер озвучил мою следующую мысль.

— Но,  — осторожно сказал он,  — это ведь не одно и то же, не так ли? Я имею в виду, он подразумевал измену, притворяясь, что уходит с другой, но ты поднимаешь это на ступеньку выше. Что, если он почувствует себя ещё хуже, чем ты? Сколько времени потребуется Трою, чтобы прийти в себя? Я не знаю. Просто это кажется невероятным риском.

Это был мой сосед, который снова играл хорошего парня. Когда Миа заявила, что не знает ответов на его вопросы, я наконец-то увидел ту сторону Пита, которую он успешно скрывал.

— Ну, помимо секса, которым ты уже пообещала меня вознаградить,  — застенчиво улыбнулся он.  — Если что-то не получится, я прямо сейчас выставляю свою шляпу на ринг, как твой первый запасной вариант.

Миа рассмеялась.  — Погоди, Ромео,  — поддразнила она.  — Я обещала тебе подрочить, а если у меня будет хорошее настроение в этот день, то, по моим словам, и отсосать. Я не собираюсь заменять Трою. Я никогда ничего не говорила о сексе.

От их малолетства меня затошнило. Пит был именно таким ловеласом, каким я его изначально себе представлял, за 

исключением того, что он был кротким и незлобивым человеком — из тех, кто играет в долгую игру, сохраняя при этом свой ореол. И все же, меня снова поразило, какой парень отказался бы от такой женщины, как Миа?

Идея Мии отомстить была настолько экстремальной, что я не мог не спросить себя, почему я никогда не замечал этой её стороны. Я знал ответ. Как и Питер, я думал своей маленькой головой. Но Пит сидел прямо там, зная, что они собираются сделать, понимая и даже спрашивая о последствиях, и он тоже этого не замечал. Он был недурен собой, и на соседских посиделках у него обычно было свидание. Не девять баллов, как у Мии, а в среднем семь и пять десятых. В тот момент я почти ожидал и, вероятно, даже был бы не прочь увидеть, как она занимается мастурбацией или минетом. Весь существенный ущерб был нанесен.

Я провел ту ночь в квартире на первом этаже, вырезая и склеивая все записи. Сидя в кресле лицом к лестнице, я проделал это ещё два раза, пока не остался доволен готовым продуктом. Миа так и не спустилась, но когда я лег спать, она уже ждала меня.

— Малыш, я возбуждена,  — сказала она с дьявольским жаром.  — Иди, подари своей плохой девочке немного любви.

Я так и сделал. Это почти наверняка был бы последний раз, когда я занимался сексом с женщиной, которую всегда считал себе не по зубам. Почему бы не покончить с мечтой на ура?

И снова Миа испытала несколько оргазмов и похвалила мою грубость и решительность. Она на самом деле сказала "решительность", как будто это было частью того, как уложить свою своенравную жену на матрас. Я проходил пять стадий горя с головокружительной скоростью.

На следующий день, во вторник, 29-го, у меня не было работы, благодаря Карлу, который дал мне дополнительное время. Я заехал в Каламазу, где был большой магазин, посвященный Хэллоуину. Я надеялся, что у них все ещё есть костюм, который привлек моё внимание в прошлом году. Это было бы идеально для моего появления на вечеринке в честь Хэллоуина инкогнито.

Большинство молодых людей усваивают жизненные уроки и, надеюсь, не попадают в тюрьму. Например, мы узнаем, что независимо от того, насколько хорошо вы подготовились к определенной ситуации, все всегда может пойти наперекосяк. Вот что случилось со мной сразу после половины одиннадцатого утра 30 октября.

Всю дорогу домой я подбадривал себя. Проезжая по своей улице, я сделал несколько глубоких вдохов, безумно переживая встречу, в которую попаду. Все быстро повернулось не так.

Когда я открыл дверь, Питер делал то, чего я никак не ожидал. Влюбленные стояли на полу посреди нашей гостиной, имитируя секс по-собачьи. Позы были почти идентичны записи, которую я смотрел. Для меня они были расположены не совсем под углом в сорок пять градусов — это могло бы приоткрыть вид на её трусики или его дурацкую марлевую прокладку.

Пит оглянулся через правое 

плечо и ухмыльнулся. В этом не было ничего показного, хотя я знал, что этот взгляд означал: "Я собираюсь трахнуть твою жену, когда-нибудь, если все пойдет хорошо", а не "Эй, я трахаю твою жену прямо сейчас". Я потерял самообладание.

На столике у входа стояла ваза Мии, подарок её матери. Я уверен, что она была дорогой. В ней не было ни цветов, ни какой-либо другой модной ерунды, связанной с засохшей пшеницей. Она была пустой.

Я просто поднял её и бросил. Честно говоря, я хотел кинуть её им обоим на головы, но она была громоздкой. Она весила по меньшей мере полтора килограмма, а то и больше. Я скажу, что она соскользнула, когда я её выпустил, но только для того, чтобы оправдать себя. Находясь на расстоянии полутора метров или меньше, Питер не успел среагировать или заблокировать предмет. Она сильно ударила его по голове.

Когда он отлетел в сторону, Миа настолько вошла в роль, что повернулась ко мне, чтобы произнести свою реплику.  — Боже мой! Трой!  — повторила она слова, которые я слышал от нее на репетиции.  — Что ты делаешь дома? Я могу объяснить...  — На этом она закончила. К тому времени звук разбитой вазы и тихие стоны её мнимого бойфренда наконец-то дошли до её рассудка. Она отвернулась от меня в другую сторону, чтобы посмотреть, что случилось с Питом.

— Ты гребаная сука!  — закричал я и вышел за дверь. Медленно выезжая с подъездной дорожки, я остановился на улице, прежде чем вести машину. Признаюсь, мне было любопытно посмотреть, побежит ли она за мной или займется своим сообщником. Я думаю, он выиграл этот раунд.

На полпути к нашей улице мой разум снова начал формировать связные мысли. Было весьма вероятно, что Питеру потребуется медицинская помощь. Возможно, я даже убил его. Моей первой мыслью было убежать, но почти сразу же мне захотелось развернуться. Вместо этого я не сделал ни того, ни другого. Заехав в круглосуточный магазин через дорогу от нашего квартала, я заехал на задний двор, откуда открывался вид на мою улицу.

Десять минут спустя я увидел, как машина Мии на большой скорости выезжает на перекресток и поворачивает налево в сторону больницы. Это говорило о том, что у меня есть время. Ни копов, ни скорой помощи не было, так что они, вероятно, расскажут все как есть. Я не сомневался, что полиция поговорит со мной. На парня было совершено нападение, и больнице пришлось бы сообщить об этом, независимо от того, что сказали Пит и Миа. Если бы они попытались скрыть это — какую-нибудь историю о том, как они поскользнулись и упали,  — у копов все равно возникли бы подозрения.

Подвезя его, Миа хотела дать мне время. Я вернулся к себе домой, чтобы убрать все записывающие устройства.

На полу в нашей гостиной было много крови, и это снова напугало меня. Ваза Мии была расколота пополам, и большой кусок валялся на полу, весь в крови.  

Большого марлевого тампона на полу действительно не было, так что Мия, вероятно, использовала его по назначению. Я взял все четыре камеры, а затем спустился вниз за диктофоном.

Я прихватил ещё несколько рубашек, две пары обуви и запасную зубную щетку. Неизвестно, как долго меня не будет. Если Пит подаст заявление в полицию, я могу отсутствовать очень долго.

Час спустя я зарегистрировался в отеле в северной части Батл-Крика. Он находился недалеко от завода Kellogg's и предназначался для многих руководителей и торговых представителей, которые вели там бизнес. Я все ещё не слышал ни звука от своей жены.

Мой адвокат Джонатан был в бешенстве. Мы сорок минут разговаривали по телефону, обсуждая, как мне действовать в каждом возможном случае. Он хотел, чтобы я передал ему записи с камер наблюдения, зафиксировавшие инцидент, прежде чем предпринимать что-либо ещё, что я и сделал. Джон велел мне оставаться в отеле и никуда не выходить, кроме вестибюля.

После легкого ужина в баре отеля и нескольких кружек пива я разрывался между гневом и меланхолией. Мне хотелось обвинить во всем Мию. Это было бы легко сделать. Теперь я люто ненавидел её.

На самом деле, я тоже был соучастником. Был ли я таким же плохим, как Миа? Я спланировал свой собственный розыгрыш, чтобы компенсировать её. Я мог бы просто съехать до этого дня и сказать ей, что между нами все кончено. Вернувшись в свою комнату, я сосредоточился на выполнении своей задачи. Соединить записи их "практических" занятий оказалось несложно. Было даже легко создать впечатление, что они занимались сексом по-настоящему. В этом больше их вина, чем моё мастерство.

Примерно в половине десятого я получил сообщение от Мии:

— Трой, где ты?  — начала она.  — Я знаю, ты расстроен, но ты нужен мне дома. Мне жаль. Не мог бы ты, пожалуйста, перезвонить мне?

— Домой?  — Напечатал я.  — Я в трех штатах отсюда. Он мертв?

— Нет! У него сотрясение мозга и большая ссадина на голове. Он останется на ночь в больнице. Зачем ты это сделал?

Я понятия не имел, говорит ли она правду, и это, пожалуй, было самым печальным. Рядом с ней могли стоять копы.

— Я подумал, что тебя насилуют,  — напечатал я, прикрывая свою задницу.  — Пока не увидел твое лицо. Тогда я понял, что тебя просто поймали. Надеюсь, он того стоил.

— Это был розыгрыш,  — я почти слышал, как она печатает слова.  — Пожалуйста, возвращайся домой, чтобы я могла все объяснить. Полиция, похоже, не поверила в нашу историю, но сегодня с тобой ничего не случится. Мне нужно извиниться лично.

Затем, ещё через минуту:  — Мне нужна помощь в уборке перед завтрашней вечеринкой.

Она официально сошла с ума.  — Не уверен, что я когда-нибудь вернусь домой,  — напечатал я, сделал отступ и напечатал ещё.  — Ты, как никто другой, знала, что произойдет, если ты ещё раз выкинешь подобную шутку, в чем я не уверен. К черту твою вечеринку и к черту тебя.

Я не хотел ничего с 

ней обсуждать, и даже переписываться. Я выключил свой телефон.

Утром я отнес свой ноутбук в информационный центр в вестибюле и загрузил вонючую зеленую бумагу в принтер отеля. Затем, закончив, я взял ножницы на стойке регистрации и вернулся в свой номер. Разрезав распечатанные страницы на маленькие полоски, я снова включил телефон.

К моему удивлению, Миа больше не звонила и не писала смс. Должно быть, это сделали близнецы. Они были единственными из её знакомых, у кого хватило ума посоветовать ей оставить меня в покое и дать мне немного времени остыть. В обычной ситуации это был бы разумный совет.

После целого дня, проведенного взаперти в отеле, пришло время собираться. Я зашел в Интернет и зашел на страницу моей жены в соцсети. Она была занята подготовкой к большому празднику в честь Хэллоуина. Я изменил её учетные данные для входа в систему, а затем опубликовал несколько видеороликов, которые снял сам.

Я написал заголовок "Мой лучший и последний розыгрыш на Хэллоуин".

— Это должно научить моего мужа, кто здесь главный.  — Я опубликовал не только их тренировки, которые я сделал похожими на настоящие, но и некоторые из их разговоров в постели. По крайней мере, я сделал так, чтобы это выглядело именно так. Вчера утром я выложил, как они готовятся к настоящей съемке. Настраивали камеру и выбирали правильные ракурсы. Пит пошутил о том, как ему становится тяжело, когда он думает о том, что должно произойти. Миа слегка сжала его через штаны. Затем, через несколько минут, он вышел из ванной, голый, как сойка, и Миа помогла ему наложить маленький марлевый пластырь на пульсирующий член. Прошло всего минуту или две, и он уже стоял позади нее, не стесняясь в выражениях, обхватив руками её торс.

— Он взбесится,  — с маниакальным видом произнес Пит.

— Я знаю,  — бросила моя жена через плечо. Я закончил этот клип как раз перед тем, как взять вазу.

Веб-сайт — это совсем другая история. Я сделал его похожим на пространство, созданное Питером, показав все его мечты и стремления быть с Мией — даже более маниакальные — с помощью расширенных роликов, подробно описывающих его соблазнение.

Я поместил несколько лучших хитов Мии — цитат её собственных слов,  — чтобы создать впечатление, что она не только наслаждалась соблазнением и стояком Пита, но и планировала отдать ему всю себя позже.

Костюм медведя в натуральную величину был ужасно жарким внутри. Я бы долго этого не выдержал. К счастью, в нем были кармашки для всех моих маленьких бумажек, на которых было просто написано: "Мой розыгрыш в голом виде на Хэллоуин", а затем адрес веб-сайта.

Парень из такси остановился перед моим домом. Я ждал своего появления, пока вечеринка не была в самом разгаре, около тридцати минут.

— Подождите здесь,  — проинструктировал я своего водителя.  — Я вернусь максимум через пятнадцать минут. Я оставлю свой бумажник на заднем сиденье. Запишите своё имя, и давайте запишем номер машины.

Ему не понравилось моё недоверие, но, в конце 

концов, это был Хэллоуин. Я подошел к своей входной двери.

В квартире внизу вечеринка была в самом разгаре. Прорези для глаз в костюме были расположены над фальшивыми медвежьими глазами и представляли собой тонкие щелочки, прикрытые каштановыми волосами. Было очень трудно разглядеть, куда я иду.

Миа встретила меня на лестнице, когда я спускался вниз.

— Привет,  — весело поздоровалась она.  — Кто ты?  — Я не ответил, и она усмехнулась.  — Извини, это был глупый вопрос.

— Я Барри, новый парень из "Signs R Us".  — Сказал я, стараясь изменить свой голос.  — Трой пригласил меня.

Миа пожала мне руку.  — Хорошо,  — ответила она.  — Ты не знаешь, придет ли кто-нибудь из коллег Троя?

Я покачал головой и прошел мимо нее в квартиру. Приготовив выпивку, я подошел к нескольким дамам, которые работали с Мией в банке, и завел светскую беседу. Хорошо, что они были чертовски скучными. Мне нужно было продолжать.

Стараясь быть незаметным, я направился в уборную наверху. Я разложил несколько листочков бумаги на раковине и полу. Затем я вышел и сделал то же самое на кухне, где Мия приготовила закуски. Бросив несколько штук на стол, раковину и столешницы, я направился обратно вниз по лестнице.

Там было около тридцати человек. Я узнал Брайана и Брианну, потому что они всегда носили одинаковые костюмы. Там было и немало наших соседей. Миа провела дома целую ночь.

Я приготовил себе ещё один коктейль, которым не собирался наслаждаться. Я бросил ещё несколько листочков бумаги возле миксера, а то, что оставалось в моих карманах, высыпал на пол, направляясь наверх.

К тому времени, как я снял костюм и сел в своё такси, я увидел, что Мия стоит в дверях вместе с близнецами, высматривая, как я предположил, "медведя".

Я пошел в свою комнату, зашел в её социальные сети и поменял пароли обратно, после чего добавил новый пост — "Вечеринка удалась на славу. Не забудьте отметить меня".

Звонок раздался в половине двенадцатого. В предвкушении я включил телефон.

— Привет, Трой,  — сказала она озадаченно, с оттенком горечи.  — Понравилась вечеринка?

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь,  — сказал я ей.

— Конечно, понимаешь,  — быстро ответила она.  — Кстати, хороший костюм. Я думаю, ты считал себя большим медведем.

Я не ответил на этот вопрос.

— Итак,  — продолжила она,  — ты можешь сейчас вернуться домой, чтобы мы могли начать мириться, или у тебя в планах ещё одна месть для меня?

— О,  — сказал я со смешком,  — я закончил, но, думаю, у тебя сейчас есть проблемы поважнее, чем моё возвращение домой.

— Возможно,  — сказала она более спокойно, утешая.  — Посмотрим. Я рассказала всем, чем ты зарабатываешь на жизнь, и как мы всегда подшучиваем друг над другом. Я уверена, что заставила их поверить, что эти видео — подделки.

Что ж, у нее явно лучше получалось разыгрывать и врать, чем у меня. Она продолжила:

— Проблема в том, что ты только что разозлил Питера до такой степени, что утром он поговорит с копами.  — Она помолчала, давая этому осмыслиться, а 

потом добавила:  — Ты нужен мне дома, чтобы мы могли выступить единым фронтом. Я могла бы тебе помочь.

— Отвали, Миа,  — с меня было достаточно.  — Я рискну. Почему бы тебе не съездить в больницу, дать ему то, что ты обещала, и, может быть, он передумает?

— Я думала об этом почти всю ночь,  — она помолчала и, наконец, глубоко вздохнув, сказала:  — Послушай, Трой, я облажалась. Это превратилось в хаос невероятных масштабов. Я не знаю, что делать. Я не хочу видеть тебя в тюрьме. Это была ужасная ошибка!  — услышал я плач.

— Это твое личное дело, Миа,  — мрачно сказал я ей.  — Послушай меня. Между нами все кончено. Не трать много времени на беспокойство обо мне. Я был у адвоката. Тебе нужно понять, чего ты хочешь из этого дома, потому что рано или поздно к тебе начнут приходить посетители, оформлять документы и выселять.

— Но я ничего не делала!  — воскликнула она, всхлипывая.

— Возможно, ты захочешь потратить немного времени завтра на просмотр этих видео, прежде чем я закрою сайт,  — твердо сказал я.  — Тогда скажешь мне, что ты ничего не делала. Насколько я понимаю, ты занималась с ним сексом задолго до того, как я узнал.

Миа ахнула.  — Я не видела! Это был... розыгрыш. Я могу это доказать.

— А мои видео доказывают обратное,  — сказал я, с каждой минутой становясь все злее.  — И твоя камера тоже. Видеокамера Пита доказывает то же, что и моя. Ты будешь бороться со мной за развод, и я покажу всем неотредактированные версии твоих коротких свиданий и милых бесед, которые вы вели, планируя выставить меня полным дураком.

Миа была готова, и она это знала. В последовавшей тишине я почти слышал, как она мысленно перебирает детали их встреч и того, что было сказано.

— Мне жаль, Трой,  — сказала она мне, возможно, даже искренне.  — Я никогда не хотела причинить тебе боль. Мне нужно, чтобы ты знал, что это никогда не входило в мои намерения.

— Хотела ты этого или нет, но это именно то, что ты сделала.  — Я закончил разговор и заблокировал её.

Я сидел там, выпил несколько кружек пива и размышлял о своей ситуации. Я все ещё любил эту сумасшедшую сучку, но, прокручивая все в голове, понял, что недосказанного было больше, чем сказано.

Мия никогда не говорила, что любит меня. Одно это говорило о многом, и я чувствовал себя опустошенным. Она никогда не спрашивала, как я узнал об этом. Наконец, она не рассказала мне ничего из того, что обсуждала со своим приятелем в больнице. Я впал в глубокую скорбь, потеряв свою жену и, возможно, свою свободу одновременно.

Воскресенье было заполнено звонками и смс-ками от друзей, коллег по работе и некоторых членов семьи. Родители Мии не подавали никаких известий, да я и не ожидал их получить. Вероятно, они были в восторге. Моя мама позвонила и, выслушав мою версию случившегося, умоляла меня приехать и провести с ними некоторое 

время, когда все закончится. Они с папой предложили помочь мне оплатить судебные издержки, если до этого дойдет.

Мой разговор с Брайаном и Брианной прошел примерно так, как я и ожидал. Они посмотрели видеоклипы и услышали мнение Мии. Брианна сделала мне замечание, в то время как Брайан был более сдержан.

— Она облажалась, Трой,  — печально сказал он.  — Есть ли хоть какой-то шанс, что вы двое сможете во всем разобраться? Сходите к психологу или ещё куда-нибудь?

Когда я сказал ему, что шансов нет, он напомнил мне, что по его мнению мы оба сыграли одинаково обидную шутку. Я сказал, что не согласен. Мы оба почтительно попрощались, понимая, что вряд ли сможем снова заговорить друг с другом.

Позже я узнал, что в понедельник Мию обслужили дома. Сначала она отказалась покидать дом, но когда прибыла полиция, у нее, видимо, хватило ума собрать вещи. Я узнал об этом постфактум, потому что примерно в то же время, когда её выбросили, меня арестовали другие милые люди из правоохранительных органов. Питер, смущенный, расстроенный тем, что сыграл свою роль в игре с замужней женщиной и спровоцировал раскол, почувствовал, что должен был сделать этот шаг.

Мой единственный звонок не увенчался успехом. Джонатан наорал на меня в трубку.  — Я же говорил тебе не делать ничего безумного,  — заорал он.  — И что же ты делаешь? Ты даешь совершенно новое определение безумию!

Джонатан, наконец, успокоился. Он сказал мне, что позаботится о разводе, но не поможет мне с моими юридическими проблемами, связанными с нападением. Он направил меня к другому адвокату в своем городе, и позже в тот же день я сидел в комнате с Брайсом Уолтерсом. Я видел его фотографию на нескольких рекламных щитах в городе.

— Очень умно,  — начал он.  — Разыгрывал розыгрыш на Хэллоуин, описывая розыгрыш на Хэллоуин.

Я не понял, что он имел в виду.  — Сколько твоя жена платила тебе с Джонатаном?

Я попытался объяснить ему, но он отмахнулся от меня.  — Просто маленькая шутка,  — усмехнулся он. Затем он перешел к делу. Утром мне должны были предъявить обвинение, и я дал ему номер телефона моих родителей, чтобы обсудить вопрос о залоге. Он хотел просмотреть веб-сайт сегодня, а затем удалить его в превентивном порядке. Мы снова встретились в среду, и он также позвонил моему боссу Карлу вместо меня.

Войдя в свой дом ближе к вечеру во вторник, я осмотрел то, что взяла с собой Мия, и тяжело плюхнулся на диван. Потом я вспомнил, что Питер сидел прямо на этом месте, голый, как черт, и я встал и спустился в квартиру. Миа не была мстительной. Она забрала большую часть своей одежды и все личные вещи. Вся мебель была в доме, когда он достался мне. Вся, кроме нашего спального гарнитура, и я не собирался там спать, пока все не будет заменено.

Миа оставила письмо на кухонном столе. Она просила прощения. Она часто это повторяла. А ещё она говорила, что 

не хочет разводиться, и не один раз. Она не ожидала, что я отвечу на её письмо. Не тогда, когда все ещё было так сложно, но она чувствовала, что через некоторое время мы сможем найти способ примириться. Она переехала к Брианне и наняла адвоката. Миа сказала своему адвокату, что хочет бороться за свой брак и готова сделать все возможное. В её письме не было ничего неожиданного, даже когда она попросила меня закрыть веб-сайт. Она сказала, что у нее не было проблем с банком, но попросила перевести её в отделение рядом с домом сестры. Я знал, что она была смущена, несмотря на проблему с географией.

Следующие два месяца были напряженными, но потом все вернулось на круги своя. Джонатан сказал мисс Холмс, адвокату Мии, что о примирении и речи быть не может. Это было неприемлемо, и в итоге мы с Мией предстали перед судом.

С другой стороны, мистер Уолтерс обсуждал с окружным прокурором мировое соглашение. После просмотра видеозаписей окружной прокурор не хотел идти ва-банк, в то время как парень бросил вазу в ответ на то, что незнакомец в его доме трахал его жену. Я думаю, что эта ухмылка принесла свои плоды, и мистер Уолтерс тоже воспользовался этим. Мы ещё раз подчеркнули, что я чувствовал себя свидетелем изнасилования. Окружной прокурор отметил, что, поскольку я ранее записывал их свидания и разговоры, он мог легко выдвинуть обвинение в преднамеренности.

Я знал, и Брайс подтвердил, что в основном это были юридические уловки. Он возразил окружному прокурору, что, представив записи с камер наблюдения, Уолтерс сможет представить видеозаписи того рокового дня, и желаю удачи в поисках присяжных в нашем маленьком городке, готовых признать меня виновным.

Питер продолжал настаивать и не снял обвинения. Думаю, в конце концов, оба адвоката устали. Я не думал, что у Пита был другой выбор, кроме как уехать из города. Я его не винил. Его заманила какая-то киска. Он не стал этого искать, хотя и не положил этому конец. Потом он поплатился за это.

Увидев его в суде, я почувствовал себя ещё хуже. У Пита была восьмисантиметровая рана на голове, и волосы там росли не так хорошо. У него также дергался правый глаз. Мой адвокат заверил меня, что он разговаривал с лечащим врачом Питера, и это было только временно.

Если бы он нанес минимум косметики на лицо, ему ещё долго не пришлось бы покупать маску на Хэллоуин.

В конце концов, я признал себя виновным в мелком правонарушении и получил сорок часов общественных работ.

Миа и её адвокат смогли уговорить судью назначить три консультации. Я объяснил ему проблемы с доверием и уважением, и терапевт, похоже, хотел высказать мнение о том, что мы в равной степени разыгрывали и причиняли боль друг другу. Итак, я применил свой последний трюк, который прописал Джонатан.

— Я понимаю, о чем вы говорите,  — обратился я непосредственно к нашему консультанту.  — Но реальность ситуации 

такова, что я обнаружил, что я просто не люблю Мию так, как думал. Я пришел к выводу, что если бы я это сделал, то воспользовался бы одним из многих других доступных вариантов, чтобы остановить то, что она делала, и попытаться спасти нас.

В день, когда наш развод стал окончательным, Миа догнала меня на парковке у здания суда.

— Могу я угостить незнакомца чашечкой кофе?  — с надеждой спросила она. Я кивнул, и мы направились через дорогу в маленькую кофейню. Сделав заказ, мы сели, и я посмотрел на нее, ожидая, когда она начнет. Она выглядела такой же красивой, как всегда. Миа, казалось, не находила слов.

— Можно я зайду завтра?  — начала она.  — Просто чтобы проверить и убедиться, что я все забрала?

— В любое время,  — искренне сказал я, немного нервничая. Я догадывался, что какое-то время она будет оказывать на меня такое воздействие.

— Ты действительно имел в виду то, что сказал в кабинете психотерапевта?  — Так оно и было.

— Прости, Миа,  — сказал я ей, сдерживая слезы.  — Я так и думаю. Надеюсь, у тебя будет прекрасная жизнь. Увидимся завтра.

Вот и все. Миа переехала домой в Южную Калифорнию. Она наконец-то смогла использовать свой диплом. Она вышла замуж за какого-то парня, развелась через два года, а затем вышла замуж за звезду дневной мыльной оперы. Этот брак продолжался четыре года.

•  •  •

Это было десять лет назад. Я сижу здесь и читаю то, что написал в своем дневнике о расставании с Мией, потому что моя жена Хейли только что спросила, можем ли мы устроить вечеринку в честь Хэллоуина в этом году. Я познакомился с ней во время общественных работ, и с тех пор мы вместе. Самое большее, что мы когда-либо делали на Хэллоуин,  — это водили детей на церковное мероприятие с играми и сладостями. Она знает мою историю с Мией. Ну, в основном. Я доверяю ей и, думаю, теперь доверяю себе. У меня двое маленьких детей, собственный печатный бизнес и любящая жена. Я просто не хочу все испортить. Может быть, я соглашусь на вечеринку, если мы составим брачный контракт, который строго запрещает любые шалости!