От фантазий к свингерской реальности aka Секс фантазии Часть 2

Сьюзен нравилась сильная страсть и возбуждение, которые недавно появились в их отношениях. Но хотя она оценила бы их сексуальную жизнь как "хорошую", даже ей пришлось бы признать, что после почти 30 лет брака секс стал скорее обязанностью, так сказать, ещё одной рутинной работой, которую нужно выполнять раз в неделю. Такова была печальная реальность. После того как она потратила столько времени и энергии на создание семьи, у нее оставалось мало времени на то, чтобы стать чувственной, соблазнительной, сексуальной женой для своего обожающего мужа. Она знала, что необходима искра, чтобы продолжать разжигать огонь в их отношениях и сексуальной жизни, но её консервативное воспитание не покинуло её, и ей было трудно соответствовать энтузиазму своего мужа в расширении их зоны сексуального комфорта. Вот почему она в конечном счете согласилась поехать в место, известное как "Голый город". Но согласиться внести "пикантность" в их отношения, чтобы они оставались захватывающими, было одно; на самом деле сделать это оказалось гораздо сложнее.

Во-первых, недавно перешагнув 50-летний рубеж, она столкнулась с проблемами внешнего вида, типичными для женщин среднего возраста. Но реальность заключалась в том, что она была слишком критична к себе. Она была высокой, с длинными ногами, плоским животом и красивыми округлостями во всех нужных местах. У нее была очень нежная, гладкая и моложавая кожа и упругие сиськи, которые не соответствовали её возрасту. Она следила за собой — правильно питалась и часто занималась спортом. Эдвард обожал её и ценил все, что она делала для поддержания своей фигуры. Он всегда делал ей комплименты и часто говорил, что она выглядит на 7-10 лет моложе. Тем не менее, Сьюзен оставалась очень встревоженной. Хотя она была в восторге от того, что её муж все ещё находил её привлекательной после стольких лет, Сьюзен предпочла преуменьшить это. В душе она оставалась застенчивым человеком и была убеждена, что у нее больше не та фигура, которую большинство мужчин сочли бы привлекательной.

Во-вторых, ей нужно было преодолеть давление общества. Казалось, что отовсюду ожидают, как должна вести себя, выглядеть, одеваться и чувствовать себя женщина средних лет. Многие женские журналы и так называемые "эксперты в области моды" читали женщинам лекции о том, что им следует носить. Женщине за пятьдесят не следует одеваться вызывающе и, конечно же, не следует надевать бикини на общественный пляж или мини-юбку на ужин; предостережения, которые только разрушают уверенность женщины в себе. Ей нужно было перестать быть ограниченной мнением других людей.

В-третьих, несмотря на то, что она ни в коем случае не была старомодной, её смущала и вызывала сомнения одежда, которую Эдвард покупал ей, чтобы вызвать похоть. Это была одежда на двадцать с небольшим.

— Он действительно искал женщину помоложе?  — задумалась она.

И все же она понимала, что ей нужно будет раздвинуть свои консервативные границы, чтобы сохранить интерес к своему мужу и их отношениям. В глубине души она хотела доказать, что все ещё может возбуждать его.  

Но она также хотела доказать себе, что может быть привлекательной, сексуальной и соблазнительной для мужчин в целом. После долгих размышлений она пришла к выводу, что любит своего мужа и полна решимости вернуть ему ту страсть, волнение и приключения, которые были утрачены или воспринимались как нечто само собой разумеющееся. Так почему бы не сделать что-нибудь для него? Он всегда ставил её на первое место, и она знала, как много это для него значит. Это было главной причиной, по которой она согласилась на этот отпуск на мысе д'Агд. Единственный вопрос, над которым она боролась, заключался в том, насколько далеко она была готова зайти? Сколько сексуальных экспериментов, "сексуальных изысканий", как они это называли, она была готова вынести?

•  •  •

Пройдя ещё несколько метров, Сьюзен и Эдвард поняли, что они перешли из "свингерской" части пляжа в "гейскую". В то время как на других пляжах они время от времени видели пирсинг сосков, здесь они заметили, что многие мужчины демонстрируют пирсинг на гениталиях. Они видели, как у пары парней стержень протыкал обхват пениса. У других в мошонках были кольца. Они увидели крупного чернокожего парня с кольцом, выходящим из кончика пениса на нижнюю сторону, которое, как позже узнал Эдвард, было известно как пирсинг принца Альберта.

— Как, черт возьми, он может заниматься сексом с этим?  — пробормотал Эдвард Сьюзен.

— Тссс,  — ответила она, сжимая его руку, не желая, чтобы его комментарий или их наивность были услышаны другими.

Они продолжили идти, держась за руки, ещё немного. Не обращая внимания на их новое окружение, Сьюзен внезапно ощутила приятное тепло между ног, без сомнения, оставшееся после того, как она увидела сексуальную сцену, свидетелем которой только что стала. Проходя мимо нескольких мужчин, она оглянулась, ожидая их пристального взгляда. Однако теперь "взгляды" мужчин были совершенно другими. Мужчины больше не пялились на нее. Вместо этого внимание мужчин, казалось, было приковано друг к другу или, к её удивлению, к Эдварду! Внезапно Сьюзен осознала, что, хотя раньше она испытывала смущение и дискомфорт, теперь она поняла, что хочет, чтобы на нее обращали внимание. Собственные чувства привели её в замешательство, поскольку она никогда не относилась к тому типу женщин, которые любят быть в центре внимания. Возможно ли, что она на самом деле хотела щеголять обнаженным телом и позволять мужчинам пялиться на нее? В глубине души она задавалась вопросом, действительно ли она эксгибиционистка. Погруженная в самоанализ, она не сразу заметила, что они идут среди одетых людей.

— О черт, ЭДВАРД! По-моему, мы зашли слишком далеко!

Сьюзан огляделась по сторонам.

— НАМ НУЖНО ПОВЕРНУТЬ НАЗАД!  — в отчаянии воскликнула она.

Они в самом деле зашли на следующий пляж, который был не нудистским! Хотя она и раньше ходила обнаженной среди сотни людей буквально за минуту до того, как это было по-другому. Она почувствовала себя ещё раз... голая! Сьюзен инстинктивно прикрыла грудь свободной рукой, но Эдвард не отпускал её вторую руку, чтобы позволить ей прикрыть 

свою киску.

— Не нужно прикрываться. Ты прекрасно выглядишь, а красивая женщина должна вызывать восхищение. Пусть они быстренько посмотрят, а потом мы сможем вернуться,  — взмолился Эдвард.

И она не двигалась, застигнутая врасплох, как олень в свете фар из пословицы. Было бы легко немедленно повернуться лицом к морю. Или же она могла бы вернуться на "безопасный" нудистский пляж. Но она этого не сделала. Она должна была чувствовать себя более неуютно в этом затруднительном положении, но, как ни странно, этого не произошло. Разум Сьюзен отбросил все разумные варианты, и её охватило волнение. Сердце бешено заколотилось в груди, когда что-то внутри заставило Сьюзен послушно опустить руку.

— К черту все это,  — подумала она.  — Давай, смотри!

Сьюзен опустила руку, прикрывавшую грудь. Её муж, казалось, хотел обнажить её, и у нее самой возникали странные желания. Она посмотрела направо на молодую пару; на лицах обоих играла легкая улыбка. Она посмотрела налево и увидела, что парень средних лет открыто улыбается ей. Она посмотрела перед собой и за их пределы и заметила, что несколько других групп одетых пляжников смотрят на нее. Это была интересная дихотомия, "текстиль", как его называют в "Лайфстайле", был сосредоточен на обнаженной женщине — на ней. Она чувствовала, как взгляды окружающих изучают каждый изгиб и интимную часть её тела. По её мнению, было неуместно открыто пялиться на её наготу. И все же она вызывающе стояла здесь, выставляя своё обнаженное тело на всеобщее обозрение на пляже.

И это была её собственная реакция на всеобщее внимание, которая удивила её саму. Всю свою жизнь она делала все возможное, чтобы не выделяться из толпы. Но теперь она стояла перед десятками людей, и их взгляды были прикованы к ней, как ей показалось, на несколько минут. Ощущение такого полного контакта с одетыми незнакомцами заставило её тело трепетать от возбуждения. Восторг, который она испытывала от такого рискованного поступка, смягчался только ощущением, что это неправильно. И все же она должна была признать, что находила их взгляды странно приятными. И, что удивительно, её первоначальная нервозность теперь сменилась извращенной гордостью оттого, что на нее снова обратили внимание незнакомые люди. Однако тот факт, что её муж был рядом с ней, держал её за руку и не просто принимал, но и потворствовал такому поведению, все ещё сбивал её с толку. Она не сомневалась в любви своего мужа к ней; она все ещё не могла понять, почему он не только одобрял, но и возбуждался от того, что другие мужчины открыто пялились на его жену.

Парень средних лет внезапно вытащил фотоаппарат и направил его на нее. Вопреки своей обычной скромности и, возможно, для того, чтобы испытать силу воли своего мужа и выставить её напоказ, она встала перед мужчиной, приподняв бедра и положив руки на талию, почти позируя, но не пытаясь прикрыться. Она огляделась и обнаружила, что внимание всех мужчин немедленно переключилось на нее. Пока мужчина фотографировал,  

Сьюзен чувствовала, как вздымается её грудь, надеясь, что фотографии будут сделаны для личного удовольствия мужчины, а не каким-то образом разбросаны по Интернету. И все же она была там, оставаясь в этой позе, гордо стоя перед всеми, демонстрируя своё обнаженное тело. Вместо смущения или унижения она почувствовала, как её охватывает трепет, когда, оглядевшись по сторонам, она увидела восхищенные взгляды всех мужчин вокруг них, особенно своего мужа, и почти в мгновение ока тело Сьюзен наполнилось вожделением. Было странно, что её так возбуждало находиться в центре внимания — единственная женщина, полностью обнаженная на общественном пляже, где все остальные были "одеты".

Тем не менее, доказательства были убедительными — её соски затвердели, а в чреслах появилось покалывание. Когда все взгляды были устремлены на нее, и у нее не было ни возможности, ни желания прикрыться, она не могла отрицать непроизвольную реакцию своего тела, которая предала её обычную скромность и привела к смущению. И, как ни странно, эти новые ощущения показались ей порочно волнующими! Что с ней происходит, на мгновение задумалась она? Она никогда не была откровенной эксгибиционисткой. Конечно, она иногда блистала, но она никогда не была единственной женщиной, полностью обнаженной перед таким количеством не обнаженных людей. И все же она не могла отрицать чувства теплого возбуждения и беспричинного желания, когда толпа улыбалась и одобрительно кивала.

Эдвард отступил на шаг, глядя или, скорее, восхищаясь своей женой. Её поведение изменилось. Оно было сексуальным. Её улыбка была игривой, а глаза — горящими. Уверенность в том, что его жена единственная, кто обнажается перед группой людей, придавала ей ауру соблазнения, некую повышенную сексуальность. Он был одновременно очарован и восхищен её дерзким поведением. В то время как он желал, чтобы она была на виду, она, как правило, была застенчивой и сдержанной, не желала выходить за рамки своих консервативных рамок. И все же она была здесь, насмехаясь над толпой зевак, и это была не короткая вспышка, а продолжительный момент "вот и я". Он не знал, откуда взялась эта внезапная перемена, но, очевидно, настроение его жены испортилось, и на свет появилась глубоко укоренившаяся эксгибиционистка. Ему понравилось её непреднамеренное маленькое шоу, и его член отреагировал инстинктивно. Где-то внутри он должен был ревновать или злиться на мужчину, который делал снимки; но, помимо его пульсирующего члена, главной эмоцией была гордость — гордость за то, что его жена может быть такой смелой, и гордость за то, что она его жена. Сьюзен повернулась к мужу. Её смущенные мысли усилились при виде счастливого, сияющего лица Эдварда, который радостно таращился на нее, его член был напряжен и торчал прямо наружу. Он не мог скрыть ни своей гордости, ни своего возбуждения. Это был не первый случай, когда она была одновременно поражена и смущена тем, что её собственный муж не возражал против её откровенного обнажения. Хотя он говорил об этом и часто требовал этого много раз, открытое разглядывание её 

тела другим мужчиной, по её мнению, должно было вызвать какую-то ревнивую реакцию.

— Он действительно получает удовольствие, выставляя напоказ свою жену!  — подумала она.

Эдвард подошел и поцеловал её на глазах у случайных прохожих, крепко обняв.

— Им нравится то, что они видят — твоя сексуальность так опьяняет, а мне нравится твоя уверенность в себе! Я люблю тебя!  — прошептал он Сьюзен на ухо.

Слова мужа и физический контакт почти довели её и без того чрезмерно возбужденное тело прямо до оргазма. Она нуждалась в сексуальной разрядке, никогда в жизни не чувствовала себя такой возбужденной. Почти неохотно Сьюзен медленно повернулась и, взяв мужа за руку, направилась в обратный путь, направляясь к ставшему "нормальным" нудистскому пляжу для развратников. Они шли, не произнося больше ни слова. Не стыдясь своих действий, она выпятила грудь, покачивала бедрами и демонстративно важничала. На этот раз она встретилась взглядом с теми, кто открыто пялился на нее, и улыбнулась им, когда они возвращались на своё место на пляже. Она улыбнулась мужчине, который открыто потянул к ней свой член.

Гордо шагая рядом со своей женой, Эдвард осознал, что только что стал свидетелем полного преображения — он беззастенчиво и охотно стоял перед незнакомцами, позволяя им открыто пялиться на своё обнаженное тело. И он был более чем счастлив продемонстрировать свою сексуальную жену всем и каждому. Его чувство гордости было подавлено только возбуждением между ног. Её уверенность и неожиданно наглое поведение дали пищу для размышлений о том, что может произойти впереди. Они вернулись к Синей простыне. После всего, что только что произошло, Сьюзан обрадовалась возможности закрыть глаза и собраться с мыслями. Она боролась со своими чувствами. Она никогда раньше не позволяла себе быть такой открытой. Какая-то часть её чувствовала смущение. Но другая, растущая часть её чувствовала... эйфорию. Она не могла этого объяснить. Но ей пришлось признать, что было приятно, когда тобой восхищались и даже желали.

Солнце, согревавшее её кожу, вскоре сменилось ощущением покалывания. Когда покалывание усилилось, она закрыла глаза, наслаждаясь солнечным теплом, контрастирующим с прохладой, которую дул легкий морской бриз на её обнаженном теле. Ощущения, казалось, усиливались из-за выступившего на лбу пота, вызванного волнением от прогулки. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного. Как ни странно, пойти в ту часть пляжа, где нет обнаженной натуры, чтобы быть замеченной и, в конечном счете, чтобы на нее глазели, было больше, чем она могла ожидать. Конечно, это было неловко, но гораздо более волнующе, чем она могла себе представить или ожидать. Теперь, обретя новое чувство свободы, Сьюзен испытывала безумный кайф от того, что была обнажена перед таким количеством людей,  — теплое чувство, возникающее из чувства освобождения и удовлетворенности, и даже, возможно, откровенного озорства!

Сьюзан спорила сама с собой, пытаясь понять причину реакции своего тела. Отбросив все другие рациональные объяснения, прежде чем погрузиться в сон, она задалась вопросом: "Действительно ли я скрытая эксгибиционистка???" Она закрыла глаза... пытаясь найти в этом смысл.  

И она обнаружила, что тепло солнца в сочетании со звуками волн — идеальное тонизирующее средство, чтобы подавить смятение и неловкость, вызванные реакцией её тела на недавнюю откровенно эксгибиционистскую демонстрацию.

•  •  •

Внезапно шорох и крики вокруг пробудили Сьюзен от блаженного пляжного сна. Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Она перевернулась на живот и увидела толпу, собирающуюся у дюн. Она услышала, как итальянка позади нее крикнула: "Андиамо! Сбригати! (Пошли! Поторопись!),  — обратилась она к своему мужчине. Итальянская пара быстро встала и поспешила в сторону дюн. Сьюзен увидела, как другие люди направляются к тропинке, проходящей через те же дюны.

— Как ты думаешь, что там происходит?  — с любопытством спросил Эдвард.

Сьюзан огляделась по сторонам. Почти половина людей на пляже уже встала и направлялась по тропинке в дюны.

— Я не уверена. Но, должно быть, это что-то интересное. Смотри, кажется, за тим следит все больше людей,  — сказала Сьюзен Эдварду, который тоже заметил суматоху.

"Охотники", без сомнения, стремились к более активным действиям. Любопытство взяло верх над мыслями Сьюзен:

— Мы должны посмотреть, что происходит. Ты присоединяешься ко мне?

Эдвард последовал за своей решительной женой, которая последовала за Охотниками. Они шли рука об руку по проторенной тропинке через дюны и кустарник, пока не вышли на открытое место, где собралась толпа. Сьюзан протиснулась вперед, ей было любопытно, из-за чего весь этот шум. То, что она увидела, заставило её замереть на месте. Перед ней была пожилая женщина, которую трахал молодой мужчина, возможно, лет под сорок. Тем временем голова женщины лежала на коленях у её мужа. Женщина была довольно невзрачной, вероятно, лет пятидесяти, и выглядела так, будто могла бы петь в церковном хоре. Ни у женщины, ни у её мужа не было татуировок или пирсинга, что выделяло их из толпы. Они выглядели настолько ванильно, насколько это вообще возможно. Пока молодой человек колотил её, её муж любовно поглаживал плечи и голову своей жены, все время дополняя и подбадривая её.

На уголке одеяла несколько упаковок презервативов подтверждали, что это было запланированное мероприятие. Две упаковки презервативов были вскрыты — могло ли это означать, что мужчина, который в данный момент трахал женщину, был её вторым мужчиной? Молодой человек быстро кончил с громким стоном, и прежде чем он успел кончить, муж указал на чернокожего парня, стоявшего неподалеку. Высокий мускулистый мужчина кивнул и шагнул вперед. Сьюзан узнала в мужчине того самого чернокожего парня, которого она видела ранее. Чернокожий мужчина опустился на колени перед своей целью, снял презерватив, натянул его как можно лучше на свой член и занял своё место в очереди, чтобы трахнуть пожилую женщину. Сьюзен видела, как женщина тяжело дышит в диком предвкушении, когда огромный член мужчины оказался прямо перед её киской. Глядя на огромный фаллос, застывший и пульсирующий перед женщиной, Сьюзен с любопытством почувствовала, как по её телу разливается возбуждение.

Не было никаких сомнений, что она все ещё была очарована этим мужчиной, и, хотя 

ей не хотелось этого признавать, возможно, более конкретно, его членом. Она наблюдала, как чернокожий мужчина несколько раз ударил своим тяжелым членом по покрасневшей и набухшей киске женщины. Женщина вздрогнула, готовясь к этому, прежде чем он опустился и вошел в нее. Мужчина наклонился, облизал и поцеловал грудь женщины, прежде чем снова нацелил своё чудовище на её лоно и медленно вошел в нее. Сьюзен, словно в трансе, смотрела на эротическое зрелище, открывшееся перед ней. Когда она смотрела на огромный фаллос, входящий в женщину, то услышала, как та прерывисто дышит:

— О! О! Ооо! Ооо, Аааа... Дааа!

Войдя в нее частично, чернокожий мужчина медленно отодвинул бедра назад, пока внутри женщины не осталась только головка. Сьюзан заметила, как их слившиеся соки заблестели на солнце, когда мужчина на несколько мгновений остановился, давая женщине перевести дыхание и ещё немного подразнивая её. Затем он снова мягко подался вперед. Женщина тихо застонала, когда он начал медленно раскачиваться взад и вперед, с каждым разом вводя в нее все больше своего большого члена. Сьюзен снова услышала, как муж подбадривает свою жену, массируя ей плечи. Она наблюдала за происходящим как загипнотизированная. Сцена была настолько сюрреалистичной и контрастной для её зрительных ощущений — чернокожий мужчина, без сомнения, совершенно незнакомый, трахающий чужую жену вместе с её мужем не только прямо на месте, но и выбирающий мужчину, который будет трахать её.

Она не знала, как реагировать. Её религиозное воспитание должно было заставить её почувствовать себя оскорбленной тем, что она наблюдала. И все же она обнаружила, что не может отвернуться. Когда мужчина почти полностью погрузил свой член в женщину, Сьюзен зачарованно наблюдала, как толстый член чернокожего мужчины раздвигает её, а влажные половые губы женщины растягиваются и обхватывают его толстый член. Странно, но, несмотря на все её усилия, теплое покалывающее чувство возбуждения снова начало распространяться по её телу, исходя из её влагалища. Почему она так чертовски возбудилась?

Она попыталась вспомнить, как сюда попала. Когда она согласилась на пару дней съездить на Кап д'Агд во время их запланированного отпуска во Франции, она была готова к нудистскому пляжу и надела сексуальную одежду. Но она никогда не думала, что увидит секс-шоу в прямом эфире, под открытым небом, средь бела дня! О чем-то настолько возмутительном она и не помышляла. Теперь же наблюдать за взрывом поезда было совершенно ошеломляюще. Ей следовало повернуться и уйти. Но она этого не сделала. И, к своему стыду, наблюдая за этим развратным зрелищем, она не могла избавиться от ощущения жара, разливающегося по её чреслам, её тело невольно бросало вызов её моральным устоям. Стоны женщины стали громче, когда чернокожий мужчина закинул её ноги себе на плечи и начал устанавливать устойчивый ритм длинными плавными движениями. Взгляд Сьюзен переместился с упругих ягодиц мужчины на его блестящий черный член, появляющийся и исчезающий внутри женщины с каждым толчком. Он тоже тяжело дышал, а его тело блестело от 

пота. Сьюзан никогда раньше не видела, как черный мужчина трахает белую женщину. Это был абсолютный контраст между мужчиной и женщиной, и это было дико эротично.

— Оооо... Аааа... Ох...  — пела женщина, уверенно скандируя в такт ударов.

Ее вагина сейчас могла принимать всех мужчины, раз у так удивительно корректировалась под чудовищный член. Она положила голову на колени мужу, вцепившись руками в одеяло под собой, и улыбнулась, наслаждаясь удовольствием, разливающимся по её телу. И с каждым движением вниз огромные яйца мужчины издавали шлепающий звук по заду женщины. Сьюзен почувствовала, как все больше влаги стекает вниз, а её тело продолжает бросать вызов её моральному кодексу. Но почему? Вместо того, чтобы повернуться и уйти, почему она все ещё наблюдала за этим запретным действом? Почему её тело непроизвольно раскачивалось, словно встречая каждый толчок? Неужели она подсознательно задавалась вопросом, каково это — быть ТАКОЙ женщиной?

Сьюзен покачала головой, отчаянно пытаясь изгнать из головы непристойные мысли. Но она не могла. Сьюзен почувствовала, как руки мужа обхватили её сзади, что на время вывело её из гипнотического состояния. Это простое действие заставило её задуматься и напомнило о любви, которую она испытывала к своему мужу.

— Я не могу так думать!  — сказала она себе.

Она огляделась. Пары пристально наблюдали за происходящим, некоторые открыто ласкали друг друга. Одинокие парни поглаживали себя. Несмотря на то, что участники были достаточно близко, чтобы дотронуться до них, все оставались тихими и уважительными. Сказать, что это было сюрреалистично, было бы преуменьшением. Тем временем Эдвард внимательно, но с осторожностью наблюдал за сексуальной сценой. Он не знал, как отреагирует его жена, и понимал, что в этот момент все будет либо по-настоящему плохо, либо по-настоящему хорошо. Когда он повернулся к своей жене, то заметил, что она пристально смотрит на участников, закусив губу, её лицо раскраснелось, а грудь тяжело вздымалась. Она не только не повернулась и не убежала, но и он на самом деле увидел признаки того, что Сьюзен была возбуждена тем, что она наблюдала,  — безошибочно угадывалось учащенное дыхание её тела.

Но что конкретно её возбуждало? Было ли это из-за того, что она наблюдала за этим половым актом на публике? Или её на самом деле возбуждала мысль о том, чтобы её трахнул незнакомец? Или о том, чтобы её трахнул член побольше? Или о том, чтобы её трахнул черный мужчина? Или... могло ли это быть все вышеперечисленное? Внезапно собственный член Эдварда отреагировал, когда перед ним промелькнула его развратная фантазия, в которой он представил свою жену на месте этой женщины, будучи в центре этой сцены, испытывая удовольствие, которое получала эта женщина. В конечном счете, он понял, что это неправильно и извращенно. В конце концов, счастливый в браке мужчина не должен даже допускать подобных мыслей о своей жене. Но, возможно, именно это его и возбудило — другой мужчина, особенно молодой, по-настоящему возбуждает её сексуальность и доставляет ей максимальное сексуальное удовлетворение.

Несмотря на 

то, что они были абсолютно верны друг другу на протяжении всего своего брака, и хотя размер мужских штучек несколько уязвлял его самолюбие, каким-то образом мысль о том, что его жена поменяется местами с этой женщиной, безмерно возбуждала его. Он опустил руку к левой груди жены, лаская её, ощущая её тяжесть. Сьюзен склонила голову ему на плечо, и по её телу пробежали электрические разряды от сильного возбуждения, когда Эдвард нежно погладил её грудь и ущипнул за сосок в этой публичной обстановке. Тем не менее, её взгляд оставался полностью сосредоточенным на происходящем перед ней.

Она в полном изумлении наблюдала, как женщина шире раздвинула ноги, обхватив лодыжками поясницу своего любовника, казалось, пытаясь втянуть в себя весь его огромный член. Теперь, когда она была готова к поездке, стоны женщины переросли в лихорадочные визги, когда она вцепилась в плечи чернокожего мужчины, пока он насиловал её. Сьюзен никогда не думала, что испытает нечто подобное. От открывшегося перед ней зрелища у Сьюзен помутился рассудок. Контраст между тем, как эту зрелую белую женщину до умопомрачения трахал крупный, мускулистый и намного более молодой чернокожий мужчина, казался таким запретным. В сочетании с черно-белым цветом кожи, трах, свидетелем которого она была, был грубым, первобытным и животным. И именно муж этой женщины был руководителем этого публичного секс-тренинга для удовольствия своей жены!

Как ни странно, когда в воздухе зазвенели крики наслаждения женщины, Сьюзен почувствовала, как её пронзает ревность. Если она, наконец, будет честна сама с собой, то от участия в таком запретном акте и получения удовольствия такого уровня у нее участился пульс. Она задумалась: "Что бы я сделала?" Эдвард переключил своё внимание на жену. Сьюзен продолжала смотреть прямо перед собой немигающим взглядом, словно загипнотизированная эротической сценой, развернувшейся перед ней. Её рот был приоткрыт, возможно, от сочетания шока и благоговения, как будто она ловила ртом воздух. "О чем она думает?" спросил он себя. Он всегда подозревал, что его жена, как и многие другие, втайне питает фантазии о гангбанге. И её полное восхищение происходящей перед ней сценой разврата, казалось, подтверждало эти подозрения. Но как ему к этому отнестись?

Он заметил, что многие пары так или иначе играют друг с другом — мужчины играют с сиськами своих партнерш или гладят киску, а женщины гладят член своего мужчины. Он ущипнул жену за сосок, зажав его затвердевший бугорок между большим и указательным пальцами. Эдвард удовлетворенно улыбнулся, когда его жена не стала возражать против его откровенно сексуальных действий, а вместо этого невольно ахнула. Тем временем Сьюзен прикусила нижнюю губу. Её возбуждение теперь доминировало в её теле, непристойная и похотливая сцена просто разжигала в ней растущую похоть. Полностью очарованная происходящим перед ней и игнорируя своё открытое публичное окружение, она протянула руку и медленно начала двигать членом своего мужа.

Эдвард наклонил голову вперед и положил её на плечи жены, приветствуя внимание к своему члену. Обычно Сьюзен 

даже не задумывалась о том, чтобы совершать столь бесстыдные и запретные действия на публике. Но здесь она гладила его член, стоя локоть к локтю с незнакомцами. Он не мог сдержать улыбки, наслаждаясь прикосновениями жены к его члену и её готовностью переступить свои обычные границы. Жадно наблюдая за этим дико опьяняющим зрелищем, Сьюзен облизывала губы, её сиськи соблазнительно покачивались, а сама она все быстрее ласкала своего мужа, вдохновленная предстоящим им открытым половым актом. Несмотря на то, что ручная стимуляция его пениса женой была восхитительной, Эдвард испытал сильное возбуждение, когда снова представил свою жену на месте той женщины — увидел, как его жена испытывает сильное сексуальное удовлетворение, которое она получает.

Ему следовало бы смутиться, представив, как женщина, которую он любит, совершает акт первобытной похоти, испытывая неконтролируемое сексуальное удовлетворение от рук или члена этого чернокожего мужчины. Но это было не так. Как бы он ни старался, он не мог избавиться от растущего возбуждения при мысли о том, что его жена может быть соблазнена и получить такое же безудержное сексуальное удовлетворение. А хорошо накачанный черный жеребец просто делал это ещё более страстным, эротичным и возбуждающим. Они всегда вели очень нормальную, очень "ванильную" жизнь. Но после стольких лет совместной жизни Эдварда странно возбуждало то, что его жена оставила свой типичный образ "хорошей девочки" и стала вести себя непослушно, на время отбросив все социальные табу. Да, это было запутанно и вульгарно, постыдно и скандально, но чертовски сексуально!!!

Когда он оглянулся на трахающуюся перед ним пару, то обнаружил, что находится в противоречии: с одной стороны, он хотел защитить свою жену и святость брака, но в то же время боролся со странным и аморальным возбуждением при мысли о том, что его жена поменяется местами с этой женщиной и получит потрясающее сексуальное удовольствие. Всю свою жизнь он наслаждался тем, что делал свою жену счастливой, и, возможно, его мысли были ещё одним способом доставить ей удовольствие, хотя и с побочным эффектом — разжиганием собственных низменных желаний. К стыду своему, казалось, что в схватке побеждала одна сторона. Но мог ли он смириться с таким запретным действием, в котором участвовал этот большой черный член? Воздух наполнился звуком шлепков больших яиц мужчины о зад женщины, когда он глубоко вонзил в нее своё мужское достоинство.

Сьюзен наблюдала, как мужчина снова выпрямился, сделал паузу, чтобы сделать глубокий вдох, а затем продолжил своё безжалостное наступление на киску белой женщины. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Ничто не могло сравниться с тем чувством, которое испытываешь, наблюдая за тем, как два человека так близко общаются друг с другом перед живой аудиторией. Социальные устои брака или основные общественные нормы не могли соперничать с первобытной, животной, но в то же время чистой эротикой, царившей перед ней.

— Ты можешь представить себя на месте этой женщины?  — прошептал Эдвард на ухо своей жене, продолжая нежно поглаживать 

её обнаженные формы.

Подобно приливной волне, жар вспыхнул между ног Сьюзен, её собственное тело бесцеремонно отреагировало, вспыхнув, в очередной раз нарушив её моральные устои, когда её муж заставил её представить себя на конце этого большого члена. Когда женщина начала громко стонать и мотать головой из стороны в сторону, Эдвард опустил другую руку и слегка коснулся промежности Сьюзен, одновременно дразняще целуя её в шею. Сердце Сьюзен учащенно забилось, когда она поняла, что скоро её муж, без сомнения, обнаружит физическую реакцию её тела на провокационную сцену прямо у нее на глазах. Она прекрасно понимала, что это значит, и больше не могла с этим бороться. Словно по сигналу, Эдвард погрузил палец в лоно своей жены. Его палец не встретил никакого сопротивления, легко скользнув между влажными складками её половых губ, подтверждая, что сцена, разворачивающаяся перед ней, произвела на его жену драматическое и положительное впечатление. Он вытащил руку и увидел, что его палец покрыт слоем её нежного крема. Она была вся мокрая — безошибочные признаки полного возбуждения!

Поскольку внимание его жены все ещё было приковано к происходящему перед ней, Эдвард засунул второй палец в её гостеприимную киску. Затем он начал методично трахать пальцами свою обнаженную жену прямо там, рядом с десятками незнакомцев. Сьюзен ахнула, когда пальцы её мужа скользнули в её киску и вышли из нее, добравшись почти до самой сердцевины. Она не протестовала — это было слишком приятно. Сердце Сьюзен колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. И все же Сьюзен не могла отвести глаз. Видеть, как несколько мужчин безудержно доставляют удовольствие женщине её возраста, а муж этой женщины руководит шоу, и в то же время ощущать прикосновения собственного мужа к своим воспаленным половым органам, было для Сьюзен сенсорной перегрузкой. Она перестала поглаживать член своего мужа, просто отвлекшись на окружающее и свои собственные ощущения удовольствия.

Несмотря на то, что Сьюзен все ещё была загипнотизирована, пульс её участился, а тело продолжало непроизвольно реагировать. Пальцы мужа, двигавшиеся в её промежности, доставляли ей удовольствие. Её соски уже напряглись от ласк мужа, а грудь поднималась и опускалась в такт его движениям. Она с трудом переводила дыхание, задыхаясь от интимных ощущений от его прикосновений в сочетании с визуальным и ментальным возбуждением от открывшейся перед ней сцены. Словно на сексуальных американских горках, мириады эмоций пронеслись в её голове, наводняя противоречивыми мыслями.

— Это так чертовски сексуально! Не правда ли?  — прошептал Эдвард ей на ухо, и от его теплого дыхания у нее мурашки побежали по коже от шеи к рукам, а соски напряглись ещё сильнее.

Сьюзан не ответила. Она не могла признаться в такой непристойности своему мужу. Но ей и не нужно было этого делать. К её смущению, реакция её тела рассказала всю историю целиком. Она обнаружила, что одна-единственная мысль заводит её. И она не могла от нее отмахнуться. Её подсознание предало её типичное консервативное мышление,  

внезапно обнажив более глубокую, темную часть её души — ту часть, которой она до сих пор сопротивлялась. К своему стыду, Сьюзен почувствовала смущение от своих собственных мыслей, когда она задумалась о том, каково это — быть такой же несдержанной и раскрепощенной, как эта женщина. И каково это — чувствовать этот член внутри себя. Она покачала головой, пытаясь выбросить эти мысли из головы. В конце концов, она была счастливой замужней женщиной!!! Женщина теряла контроль над собой из-за методичных ударов своего любовника.

Под предлогом того, что ей нужно полностью сосредоточиться на предстоящем оргазме, но в первую очередь, чтобы сохранить свою тайну, Сьюзен шагнула вперед. Это движение намеренно заставило пальцы её мужа прекратить атаку на её киску. Ей нужно было время, чтобы подумать, и она не могла признаться в своих истинных чувствах мужу. К тому же... ей нужно было увидеть, чем закончится эта история. Она наблюдала, как невероятно большой член чернокожего мужчины входил и выходил из чужой жены. Подойдя ближе, Сьюзен смогла разглядеть член мужчины, покрытый её кремом, который зловеще контрастировал с чернотой мужского ствола. Сьюзен удивилась тому, как много её плоти покрыло его член, в то время как киска женщины сюрреалистически обхватила мужской орган. Почти как по команде, женщина начала дрожать и визжать; её тело бурно реагировало, билось в конвульсиях, в то время как она извивалась и царапалась в объятиях мужа от сильного оргазма, охватившего её.

Когда темп её любовника ускорился, сиськи женщины дико подпрыгнули, а чернокожий мужчина застонал и забился сильнее в своем оргазме. Оглянувшись на своего мужа, женщина увидела, что глаза её остекленели и были полностью отстраненными, затерянными в тумане сексуального удовлетворения. Было ясно, что она уже кончила несколько раз, и стоны, которые все ещё доносились от женщины, сменились чем-то более животным, более гортанным. "Ковбой" шагнул вперед, пытаясь показать, что он готов идти следующим, но муж отмахнулся от него, к большому разочарованию "Ковбоя".

На этом все закончилось. Зрители зааплодировали, а жена повернулась, крепко обняла своего мужа и крепко поцеловала его, явно благодарная за то, что пережила. Это была потрясающая сцена. Маленькая женушка пуританского вида с поразительной самозабвенностью переспала с несколькими мужчинами и теперь лежала на спине, улыбаясь и прижимаясь к мужу, купаясь в чувственном блаженстве. Люди начали расходиться, большинство из них возвращалось на пляж. Все ещё не в силах отвести глаз, Сьюзен, словно загипнотизированная, наблюдала, как пара целуется и нежно ласкает друг друга, крепко держась за руки. Сильная и глубокая любовь между мужчиной и женщиной была неоспоримо очевидна, и она чувствовала сострадание и преданность, которые супруги испытывали друг к другу. Несомненно, то, чему она только что стала свидетельницей, было чем-то незабываемым.

Но, несмотря на все это, Сьюзен все ещё была смущена тем, что муж не только позволяет, но и участвует в доставлении своей жене удовольствия от приятного сексуального опыта с другим мужчиной, хотя она, скорее всего, никогда 

его не забудет. Нарушив молчание, Эдвард посмотрел на свою жену:

— Ого! Это было невероятно, не так ли?  — снова спросил он.

Слова мужа вывели её из гипнотического состояния. Сильное возбуждение, которое она испытывала несколько мгновений назад, быстро сменилось опасением. Это было почти так, как если бы она была "шокирована", вернувшись к нормальному состоянию. Когда большая часть зрителей ушла, но дикое чувственное зрелище все ещё не выходило у нее из головы, и она все ещё была сосредоточена на женщине, Сьюзен прочистила горло, не глядя на Эдварда, и, запинаясь, пробормотала:

— Н-никогда, мммм, никогда... Я никогда не ожидала... даже представить себе не могла...

Чернокожий мужчина поднялся с колен, прервав размышления Сьюзен. Она наблюдала, как он наклонился, чтобы пожать руку мужчине, чью жену только что трахнул. Жест был сюрреалистичным. Пока чернокожий мужчина болтал и смеялся с парой, он заметил, что Сьюзен смотрит в его сторону. Чернокожий мужчина улыбнулся Сьюзен и кивнул; или, возможно, это была скорее довольная ухмылка и вызов "ты следующая". К её удивлению, вместо смущения взгляд Сьюзен был прикован к сексуальному члену чернокожего мужчины, все ещё большому, с прожилками и блестящему в лучах послеполуденного солнца. Она попыталась выбросить эти мысли из головы, понимая, что начинает немного нервничать из-за того, что сосредоточилась на члене другого мужчины. Но после того, чему она только что стала свидетельницей, у нее в голове роилось столько вопросов, на которые не было ответов. За все годы, что она была замужем, она никогда так не пялилась на другого мужчину и, конечно, никогда не думала о сексе ни с кем, кроме своего мужа.

Но что больше всего озадачило Сьюзен, так это её собственная реакция. Возможно, это было из-за того, что она только что наблюдала, как незнакомец трахает жену другого мужчины — прямо у нее на глазах. Или, может быть, контраст черного и белого в этой встрече придавал запретному акту такую эротичность. Или, может быть, это было наблюдение за другой женщиной, получающей безудержное сексуальное удовлетворение способами, которые всего 24 часа назад казались ей невообразимыми. Что бы это ни было, в сцене, которую она только что наблюдала, было что-то странно эротичное и завораживающее. Она попыталась отогнать от себя этот образ, стыдясь того, что позволила своим мыслям проникнуть в такое место, но не смогла. Внезапно в глубине её тела возникло странное, необъяснимое, но в то же время сильное желание. Когда они возвращались к Голубой простыне, Сьюзен задумалась о том, что предложил ей муж...

•  •  •

На самом деле Эдвард хотел приоткрыть дверь, так сказать, прощупать почву, осуществить свою необъяснимую извращенную фантазию, сделав довольно безобидное предположение, что он просто хотел понаблюдать, как его жена дразнит и флиртует, и стать объектом желаний других мужчин. Но он знал, что это предложение может привести к большему.

— Что ж, я обещаю тебе, что подумаю об этом, но только во время отпуска и только потому, что ты этого 

хочешь,  — предложила Сьюзан.

Ей было трудно соответствовать энтузиазму своего мужа в отношении извращенной стороны жизни. И она сомневалась и всегда подавляла свои желания. Но правда заключалась в том, что иногда ей нравилось немного пошалить. Она просто не могла или не хотела признаваться в этом своему мужу. По её мнению, любыми непристойными мыслями или фантазиями нельзя было делиться ни с кем, даже со своим мужем, чтобы её не сочли шлюхой. Тем не менее, после того, как тот горячий парень в Пунта-Кане попытался подцепить её и попросил у её мужа разрешения заняться с ней сексом, она не смогла отрицать своих чувств. И она должна была признать, что это привнесло больше возбуждения в их сексуальную жизнь не только в ту ночь, но и в последующие недели. Возможно, именно поэтому она не сразу отклонила эту "просьбу" своего мужа. Странным образом изменив свой обычный отказ от такого непристойного предложения, Сьюзен почувствовала вдохновение раздвинуть границы дозволенного.

— А если бы я сделала, как ты просишь, ты бы не разозлился и не приревновал?  — с вызовом спросила она,  — Ты же не рассердишься, если, скажем, я начну флиртовать с незнакомым мужчиной в баре?

— Нет, я бы не стал. И, честно говоря, мне было бы чертовски приятно наблюдать, как ты время от времени немного шалишь!

— Ты уверен в этом... и уверен, что это то, чего ты хочешь?  — спросила Сьюзен со всей серьезностью.  — Потому что, как только эта дверь откроется, пути назад может не быть. Просто помни, фантазия — это не реальность...

•  •  •

Они вышли из дюн на пляж. Сьюзен крепко держала мужа за руку, непроизвольно сжимая её в ответ на каждое возбуждающее покалывание, пробегавшее по её чрезмерно возбужденному телу. К своему стыду, она осознала, что сильно возбудилась не только от того, чему стала свидетельницей, но и от своих собственных грязных мыслей. Пляж был переполнен, и было трудно ориентироваться между полотенцами. И ещё одно было очевидно безошибочно — атмосфера изменилась. Проходя мимо пар и групп, лежащих близко друг к другу, они заметили несколько играющих пар — парни ласкали своих женщин, а женщины гладили своих мужчин. Там были две пары — женщины в позе "69" сосали и ласкали друг друга пальцами, а мужчины смотрели на них. Это было похоже на выстрел из пистолета в гонке за сексуальной кульминацией.

Вскоре они вернулись к Синей Простыне. Усаживаясь, Сьюзен заметила, что перед ней на шезлонге, менее чем в двух метрах, расположился мужчина. Ей показалось странным, что он повернулся лицом к толпе, а точнее, к ней, вместо того чтобы смотреть на океан. В прошлом Сьюзен чувствовала бы себя неловко, лежа обнаженной перед мужчиной так близко, что он мог бы дотронуться до нее, особенно учитывая её представление об истинных намерениях мужчины. Но что-то только что пробудилось в ней, и она быстро отбросила осторожность. Мужчина выглядел немного старше, вероятно, ему было около 50 лет, у него были залысины,  

но загорелое, подтянутое тело. Поскольку он сидел в одиночестве, держа перед собой книгу в мягкой обложке, Сьюзен убедилась, что он сосредоточен на своей книге, а его поза была просто для того, чтобы эффективнее ловить солнечные лучи. Тем временем Эдвард открыл бутылку вина, которую они принесли с собой, и наполнил бокалы для них обоих.

— Твое здоровье!

Сьюзен взяла инициативу в свои руки, когда её муж поднял свой бокал.

— Ух ты! Чертовски вкусно!

Эдварда всегда поражало, что во Франции вино из относительно недорогих бутылок может быть таким восхитительным на вкус.

— Неплохо!  — сказала Сьюзен, практически осушив весь бокал, хотя его горлышко все ещё оставалось красным.

Эдвард заметил, что она тяжело дышит и, похоже, все ещё обдумывает сексуальную сцену, свидетелем которой только что стала. Он снова наполнил бокал, и Сьюзен сделала ещё один большой глоток. Было ясно, что она хотела успокоить свои нервы — встревоженная и ошеломленная всем, что пережила за несколько коротких часов на мысе д'Агд. Не обращая внимания на мужчину, стоявшего перед ней, Сьюзен легла и закрыла глаза. Алкоголь быстро начал действовать. Чувствуя, как на груди выступили капельки пота, она наслаждалась ощущением прохлады от легкого морского бриза. От этого воздействия её соски затвердели, в то время как тепло солнца ласкало её тело. Контраст был поистине восхитительным ощущением и позволил ей успокоиться, расслабиться и релакс и пересмотреть своё давнее отношение к сексу.

Став свидетельницей плотского и эротического полового акта в дюнах, она попыталась осмыслить и объяснить причины действий этой пары. Она также попыталась разобраться в своих собственных видимых изменениях в мышлении; не только в том, что она время от времени занималась эксгибиционизмом, но и в чем-то ещё более экстремальном. Она никогда не была неразборчивой в связях. Эдвард сказал ей, что хотел бы, чтобы она была более раскрепощенной в сексуальном плане. Это ли он имел в виду, когда говорил, что хотел, чтобы она была непослушной, дразнила и флиртовала? Хотел ли он, чтобы она занялась сексом с другим мужчиной? Она покачала головой, все ещё не в силах понять, почему муж вообще может позволить своей жене нарушить брачный обет. Но то, чему она только что стала свидетельницей, было таким откровенным и в то же время таким чувственным, с очевидной любовью и заботой между супругами во время и после сеанса.

— Её муж был рядом, все это время с любовью поглаживал её плечи, явно довольный тем, что его жена получает такое удовольствие!  — подумала она, методично вспоминая каждую деталь — муж, который тщательно выбирал мужчин, которые будут трахать его зрелую жену.  — И они поделились этим опытом со всеми нами!

Отбросив все "нормальные" рассуждения, Сьюзен вынуждена была неохотно признаться самой себе в запретной правде; она задавалась вопросом, каково это — быть такой свободной, быть такой открытой для новых сексуальных приключений, позволять другому мужчине позволять себе вольности по отношению к ней и даже чувствовать другого мужчину внутри себя. За всю 

её жизнь у нее был только один любовник, она сосала только один член и трахалась только с одним и тем же членом. Она бы солгала, если бы сказала, что ей не было любопытно. И теперь, после того, что она только что увидела, у нее в голове роилось ещё больше вопросов без ответов.

На что бы это было похоже с другим мужчиной? Был бы секс с чернокожим мужчиной более насыщенным? Действительно ли размер имеет значение? Как насчет нескольких парней? Каково это — играть с двумя членами — одним во рту, другим в киске? Она нервно покачала головой, удивляясь, почему не чувствует стыда и отвращения. У счастливой замужней женщины не должно быть таких мыслей. Она сделала ещё один большой глоток вина и допила остатки в бокале, тщетно пытаясь выбросить из головы эти непристойные образы. Но она не смогла. Она все время возвращалась к тому же вопросу, на который не получила ответа — ей было интересно, каково это — быть женщиной, которую трахает ЭТОТ большой черный член.

Сьюзен внезапно осознала, что одна из её ног подогнулась так, что колени теперь были разведены в стороны. Её внимание было частично отвлечено страстью, возбуждением и трепетом, вызванными попытками переварить невероятный секс в дюнах. Инстинктивно она сжала ноги вместе. Мне казалось, что именно так и должна поступать "хорошая девочка". Она посмотрела на мужчину, стоявшего перед ней, понимая, что, возможно, непреднамеренно открыла ему прекрасный вид. Из-за зеркальных стекол его солнцезащитных очков было трудно понять, куда он смотрит. Но он, по крайней мере, делал вид, что читает лежащую перед ним книгу.

Кроме своего мужа, она никогда раньше не была полностью обнажена, находясь так близко к другому мужчине, чтобы иметь возможность рассмотреть каждую интимную деталь. Но вот она, обнаженная, раздвинула ноги примерно в четырех футах от совершенно незнакомого человека! Большую часть своей жизни она старалась не привлекать внимания к своему телу. Но почему-то такое выставление себя напоказ оказало на Сьюзен странное и неожиданное воздействие. Возможно, под действием выпитого вина её прежнее беспокойство сменилось сладострастным возбуждением. Она не могла не задаться вопросом, заметил ли этот мужчина её, когда она была погружена в свои мысли и нечаянно раздвинула ноги. Если да, то что он подумал о её теле? Было ли ему противно? Она снова посмотрела на него. Казалось, его это совсем не беспокоило. В качестве своеобразного теста она медленно подняла одну ногу и позволила ей опуститься в сторону. Хотя это длилось всего пару секунд, она увидела, как мужчина кивнул, улыбаясь ей. Он наблюдал за ней!

Как ни странно, она не сдвинула ноги вместе и не перевернулась. Вместо этого она сосредоточила своё внимание на мужчине, чтобы оценить его реакцию. А мужчина явно не сводил глаз с её обнаженного тела. Но что ей делать дальше? С одной стороны, "прежняя" Сьюзен почувствовала бы неловкость и отвернулась в другую сторону. Но какая-то её часть,  

казалось, хотела расширить или, как минимум, исказить многие правила и определения того, что считалось для нее приемлемым. И, кроме того, перед этим праздником её муж признался, что хотел немного подразнить её, и предупредил, что она может заинтересовать других парней.

— Так что, если мой муж сказал, что хочет, чтобы я немного покрасовалась, почему бы и нет?  — озорно подумала она.

Она откинулась назад и закрыла глаза. Хотя она все ещё не знала, как все это переварить, одно было ясно наверняка — её тело продолжало бунтовать; тепло, растущее изнутри, продолжало течь к её киске, груди продолжали напрягаться, а дыхание стало ещё более прерывистым. После долгих внутренних размышлений она решила, наконец, перестать бороться со своими естественными побуждениями и позволить себе быть более сексуально открытой и беззаботной женщиной. И в глубине души она хотела выяснить, сможет ли она по-прежнему увлечься другим мужчиной. То ли из-за жара полуденного солнца, то ли из-за своих мрачных мыслей Сьюзен почувствовала, что хочет пить. Она наклонилась к своей сумке и достала бутылку с водой. Это движение заставило её ноги естественным образом раздвинуться ещё больше.

Краем глаза она наблюдала за мужчиной. Он все ещё держал в руках книгу, но положение его головы было таким, что было ясно: он смотрит не на книгу, а на нее. Он смотрел вниз, пристально разглядывая её киску, прежде чем медленно поднять глаза, чтобы встретиться с ней взглядом. Хотя этот мужчина был не в её вкусе, было удивительно волнующе осознавать, что он проявляет к ней интерес. И неудивительно, что её тело откликнулось. Сьюзен тут же почувствовала, как по её телу разливается новая волна тепла. Возможно, она ничего не могла с собой поделать — её тело уже было возбуждено после предыдущей прогулки по пляжу и дюнам, и не требовалось особого возбуждения, чтобы вновь пробудить в ней желание. Но это было ясно, она почувствовала, как участился её пульс, соски снова затвердели, и, что хуже всего, она почувствовала, как волна возбуждения вырывается на поверхность, её киска становится влажной — её тело подчиняется её собственной похоти.

В отличие от её прежнего поведения, теперь её образ мыслей изменился, и постоянное внимание мужчины к ней только придало ей дополнительный стимул. Всего двадцать четыре часа назад она решила попробовать нечто столь необычное, столь немыслимое — избавиться от своего обычного страха и дурных предчувствий и позволить себе испытать своё новое эксгибиционистское любопытство. В конце концов, какой от этого может быть вред? Без провокации со стороны мужа она решила сыграть в "Игру". Она намеренно не поджимала ноги. В конце концов, рассуждала она, муж настаивал на том, чтобы она была более активной, и, кроме того, она никогда больше не увидит никого из этих людей. Так почему бы не попробовать создать новые и захватывающие впечатления, которые могли бы улучшить её сексуальную жизнь? После стольких лет типичного и нормального "ванильного" брака, почему бы не внести немного 

разнообразия и пикантности, даже озорства, чтобы оживить обстановку? Но все же, насколько это приемлемо?

Она села и сделала большой глоток из бутылки, подтянув ноги к груди и разведя колени в стороны. Мужчина отложил книгу, больше даже не пытаясь притворяться, что читает. Сьюзен, осознавая, что делает, поднесла бутылочку ко рту, но позволила небольшому количеству воды вылиться на губы и выплеснуться на грудь. Эффект от прохладной воды был мгновенным и впечатляющим: по её коже побежали мурашки, а соски ещё больше напряглись. Это было странное чувство. Впервые, насколько она помнила, она не испытывала ни стыда, ни смущения. В своем консервативном прошлом она была бы оскорблена своими действиями. Но сейчас она чувствовала себя порочной и непослушной, будучи обнаженной и сознательно дразня другого мужчину, находящегося так близко! Но что этот парень думает о её действиях? Может ли она по-прежнему возбуждать другого мужчину? И что бы она сделала, если бы ей это удалось?

— Как обычно,  — подумала она.  — Ты снова слишком много анализируешь! Последуй совету своего собственного мужа — просто получай удовольствие.

При "нормальных" обстоятельствах, на любом другом пляже, она была бы смущена своим откровенно непристойным поведением. Но здесь, сейчас, этого не произошло. Тем временем Эдвард исподтишка наблюдал за поведением своей жены. Именно на это он и надеялся. Он хотел, чтобы его жена вышла за пределы своей зоны комфорта — сделала следующий шаг в их "сексуальных исследованиях", как они это называли. Он обнаружил, что, наблюдая за непослушанием своей жены, вместо ревности он испытывал возбуждение. Это вызвало в нем сексуальное возбуждение, которого он никогда раньше не испытывал. Ничто даже близко не могло возбудить его. Это было настоящее потрясение! И вот теперь перед ним стояла его жена, без всяких просьб с его стороны, дразня и выпендриваясь.

Одно дело — видеть так много обнаженных женщин так близко и вести себя так сексуально. Но видеть, как его жена — его застенчивая, консервативная, милая жена — так уверенно и открыто дразнит другого мужчину на пляже, совершенно обнаженная, было настоящим потрясением! Его жена играла в "Игру" на стероидах! Это было невероятное преображение! Он любовался ею с головы до пят. Её соски напряглись, без сомнения, из-за воздействия прохладной воды. А в блестящих капельках воды, когда солнце придавало её коже теплый золотистый оттенок, она выглядела божественно. Его взгляд опустился ниже. Лобок Сьюзен оставался обнаженным вокруг половых губ, за исключением тонкой, как карандаш, полоски над клитором. Если Эдвард не ошибался, со своего места он мог видеть немного влаги, поблескивающей рядом с её половыми губами. Было ли это вызвано влажностью от воды или всего лишь скользкой смазкой от её возбуждения?

— Её возбудила игра?

Эдвард почувствовал, как капля спермы упала с его члена на голубую простыню, что свидетельствовало о том, что откровенное обнажение и поддразнивание жены подействовали и на него. Это было действительно похоже на эротический сон. В этот момент мужчина даже не попытался скрыть, что оглядывает 

её с ног до головы. Мужчина отложил книгу, и на его лице появилась слабая улыбка. Сьюзен покраснела, но была несколько взволнована таким вниманием. Она взяла свой бокал и протянула Эдварду. Когда он снова наполнил её вином, её легкая ухмылка показала, что она знает, что делает. Хотя её руки дрожали, когда она делала ещё один большой глоток из своего бокала, Сьюзен на самом деле чувствовала, что полностью контролирует свои действия, и она не была наивной, видя, что её самостоятельно организованный танец привлек внимание наблюдателя и оказал на него воздействие. Она снова подняла глаза, и мужчина сдвинул очки на нос, его взгляд практически ласкал её грудь и соски, которые теперь затвердели на её груди. Он смотрел прямо на нее и все ещё улыбался, признавая свой откровенный вуайеризм. Но пришло его время, его член вырос, головка теперь выглядывала из защитного необрезанного капюшона!

— Боже, неужели я это сделала?!  — прошептала она себе под нос.

Она не собиралась заходить так далеко, всегда борясь с дилеммой "Хорошая девочка" или "Плохая девочка". Она хотела угодить своему мужу, но не хотела, чтобы её считали шлюхой. Но вид члена совершенно незнакомого человека, растущего у нее на глазах, поднял возбуждение на совершенно новый уровень. Осознание того, что её тело все ещё может так возбуждать другого мужчину, было таким возбуждающим. Она чувствовала себя озорной, уверенной в себе и очень сексуальной! Без сомнения, "Плохая девочка" теперь была главной. Несомненно, Сьюзен наслаждалась некогда запретной мыслью о том, чтобы сидеть обнаженной и все более обнажающейся перед незнакомцем. И, к своему собственному бесстыдству, она неохотно обнаружила, что ей нравится, когда незнакомец пялится на нее.

— Боже, как это возбуждает!  — подумала она.

Может быть, она была скрытой эксгибиционисткой? Она посмотрела на Эдварда, сидевшего рядом с ней, незаметного, если не считать устремленного на нее горячего взгляда. Осмелев, Сьюзен снова посмотрела на мужчину и ответила ему взглядом, на этот раз с понимающей улыбкой на лице. Мужчина кивнул в знак признательности и улыбнулся в ответ. У нее голова шла кругом от непрекращающегося противостояния "Хорошей девочки" и "Плохой девочки". Хотя чувства её тела были напряжены, она, без сомнения, все ещё пребывала в противоречии. Что ей делать дальше? Стоит ли продолжать дразнить ее? В конце концов, этого хотел её муж, верно? Или это было уже слишком? Разозлили ли его её действия?

•  •  •

Она посмотрела на своего мужа. И вот он стоит, ухмыляясь, как чеширский кот. Он кивнул, не только соглашаясь, но и побуждая её продолжать. Сьюзен почувствовала, что ей бросают вызов. Она поставила бутылку с водой на стол и снова откинулась на спинку стула, продолжая смотреть на мужчину. По крайней мере, теперь она не чувствовала себя виноватой в том, что открыто смотрела на него в ответ, оценивая его, поскольку он делал то же самое. Все ещё поддерживая зрительный контакт с мужчиной, она поднесла руку к своей киске 

и притворилась, что смахивает песок с половых губ. Это казалось "нормальным" движением. Когда её пальцы задвигались вверх и вниз по щели между губами, возможно, чаще, чем предполагалось, у нее по спине побежали мурашки, и она почувствовала, что стала влажной. Реакция её тела свидетельствовала о том, что она наслаждалась вниманием своего подглядывающего. Но затем другая часть её личности, "застенчивая" Сьюзен, осознала своё непристойное поведение и так же быстро убрала руку и сдвинула ноги вместе. Она ненавидела себя за нерешительность, и её раздвоение личности сводило её с ума.

Сьюзен открыла глаза и обнаружила, что у мужчины полностью встал! Его член подергивался от возбуждения, а рука касалась и поглаживала его. Когда она снова посмотрела на его лицо, её наблюдатель улыбнулся, почти застенчиво, но продолжил массировать его член. Мысль о том, что она намеренно выставляет себя напоказ, возбуждала её чувства, но видеть, как мужчина прикасается к своей пульсирующей эрекции, было тревожно. Сьюзен перевернулась на живот. Возможно, слишком много и слишком рано???

Сьюзен размышляла о противоречивых сигналах, поступающих от её разума и тела. Как она могла так поступить? И все же, несмотря на то, что она нервничала и была смущена своими действиями, она не могла отрицать, что испытывает острые ощущения. Это было почти просветляюще, когда она избавилась от ограничений, присущих консервативной женщине, и начала вести беззаботный образ жизни. Она задавалась вопросом, почему она продолжает игнорировать мнения окружающих о том, что является "нормальным" или "естественным". Зачем подвергать цензуре то, что значит быть уверенной в себе, сексуальной женщиной? Это осознание, без сомнения, стало ещё одной важной вехой на пути её и её мужа к сексуальным исследованиям. Она подняла глаза и осмотрелась по сторонам.

Внезапно Сьюзен заметила, что ещё несколько человек были в самом разгаре какой-то сексуальной активности, возможно, вызванной сексуальной возней, свидетелями которой все только что были в дюнах. Она толкнула локтем Эдварда, который перевернулся на другой бок и тоже заметил перемену. "Ух ты!" — воскликнул он. "Похоже, все очень заняты!" Казалось, что практически везде, куда бы она ни посмотрела, были обнаженные тела, извивающиеся и совокупляющиеся в оргиастическом исступлении. Воздух был наполнен видами и звуками секса. В прошлом Сьюзен почувствовала бы отвращение и немедленно ушла бы. Удивительно, но видение этой женщины, извивающейся в сексуальном блаженстве, которую трахает этот большой черный член с одобрения её мужа, просто не покидало её. И это странным образом переполняло её чувства, к которым она ещё не была полностью готова.

— Думаешь о том, что мы видели сегодня?  — спросил Эдвард.

Он знал свою жену. Она, казалось, была погружена в свои мысли, размышляя о том, чему стала свидетельницей. Хотя в тот момент она казалась очень возбужденной, он знал, что она не захочет этого признавать. Ему пришлось тщательно подбирать слова.

— Я имею в виду вот что... мы видели, как та женщина в дюнах занималась сексом с несколькими мужчинами. И на глазах 

у своего мужа! Он не только одобрял, но и отбирал мужчин! Я имею в виду, ты должен признать, что это было дико и эротично, но в то же время любяще и чувственно!

Его слова подтолкнули Сьюзен к тому, чтобы пойти навстречу своим настоящим чувствам. Возможно, из-за своего воспитания она каким-то образом воспринимала подобные мысли как незаконные и аморальные. Хотя она все ещё не знала, как реагировать, одно было ясно наверняка — она снова почувствовала непроизвольную реакцию своего тела. Позволив своим мыслям блуждать, она представила себя такой же сексуально открытой и беззаботной, как та женщина в дюнах. И она почувствовала, как глубоко в её киске нарастает жар, а груди напрягаются, желая, чтобы их сжали. Она всегда неохотно говорила о сексе и никогда не рассказывала Эдварду о своих фантазиях. Хотя она по-прежнему не хотела быть честной с собой, что-то вызывало в её теле сексуальный отклик. И она не могла поверить, насколько сильно возбудилась. Эдвард тоже заметил перемену в Сьюзен. То ли из-за выпитого вина, то ли из-за разговора, но, в любом случае, настроение Сьюзен изменилось. Не было сомнений, что с каждой минутой она становилась все горячее!

Эдвард притянул жену к себе, крепко обняв её руками. Он снова поцеловал жену. Пока их языки танцевали эротический танец, разум и тело Сьюзен были охвачены вожделением и странным желанием раздвинуть заранее установленные границы. Эдвард положил руку на грудь жены и слегка ущипнул её за соски. Он услышал, как жена тихо застонала. Хотя Сьюзен знала, что люди, скорее всего, наблюдают за ней, она позволила рукам мужа скользить по её груди, задержавшись на левой. Она почувствовала прилив смелости, чтобы продолжить этот путь сексуальных исследований.

— Должен признаться, временами я думал о том, что ты могла бы занять место той женщины! Итак, скажи мне. Хотела бы ты испытать нечто подобное?  — спросил Эдвард, начиная мять её грудь и пощипывать сосок.

Прикосновения Эдварда были как электрический разряд. Её тело уже было "настроено" после того, как она стала свидетельницей секс-тренинга в дюнах. Но сейчас её разум был в полном смятении — с одной стороны, она была подавлена и сбита с толку, но в то же время так возбуждена.

— Мммм...  — вздохнула она, виня во всем действие вина, когда поддалась очередному поцелую мужа, а также причину мыслей, которые теперь завладели её чувствами.

Она чувствовала себя очарованной. Эдвард осторожно уложил жену на спину и двинулся вниз, оставляя её рот и прокладывая дорожку поцелуев по груди жены, пока не добрался до соска. Он нежно втянул его в рот и почувствовал, как тот немедленно отреагировал. Отдав должное одному соску, он перешел поцелуями к другому, убедившись, что он тоже получил должное внимание.

— О, да...

Сьюзан снова вздохнула, проводя пальцами по волосам мужа, наслаждаясь его нежными поцелуями. Но на самом деле поток образов из дюн продолжал проноситься в её голове. Она почувствовала, как чья-то рука скользнула ей 

между ног. Под влиянием прикосновений мужа и, без сомнения, из-за выпитого алкоголя, Сьюзен раздвинула ноги, приглашая мужа получить доступ к своей воспаленной киске. Эдвард любовался лоном своей жены, розовым и набухшим, приглашающим его поиграть. Он знал, что она намеренно выставляет свою киску напоказ незнакомцу, стоящему перед ней, и всем остальным, кто захочет посмотреть. Его рука обхватила её лоно, скользнув пальцем между её губ. Он услышал, как застонала его жена, когда его палец скользнул в нее. Сьюзен ахнула, когда пальцы её мужа нашли метку, и это интимное ощущение позволило её сдерживаемому возбуждению свободно разлиться по телу. Она почувствовала, как её дыхание участилось, а в чреслах разгорается жар, когда пальцы мужа начали танцевать вокруг её киски. В другое время и в другом месте Сьюзен остановила бы Эдварда. Но не здесь и не сейчас!

Она подняла глаза и увидела, что мужчина напротив наблюдает за её похотливым проявлением. Она была настолько поглощена моментом, что забыла о его присутствии. Как ни странно, ей было все равно, и она добровольно пригласила его посмотреть, как палец её мужа входит и выходит из её бесстыдно жаждущего любви туннеля. Эдвард обнаружил, что киска его жены сочится сексуальными соками. Его смазанные пальцы легко скользили внутрь и наружу её раскрытой киски и вдоль клитора, и его руки и пальцы быстро намокли. Он наблюдал за разговором своей жены с мужчиной, сидевшим не более чем в метре от нее, лицом прямо к ней. Когда она, очевидно, заметила, что он смотрит на нее, она посмотрела на него поверх солнцезащитных очков и с намеком заглянула ему в глаза. Она облизнула верхнюю губу. Они смотрели друг на друга несколько мгновений, прежде чем Сьюзен откинулась назад и раздвинула ноги ещё шире. Казалось, она намеренно хотела, чтобы мужчина увидел, как его пальцы ощупывают её лоно.

Эдвард был готов продолжать игру. Он вынул палец и поднес его к носу. Он почувствовал сладкий мускусный аромат её сильного возбуждения. Затем поднес палец к губам жены. Сьюзен открыла рот и с энтузиазмом обсосала его палец, очищая его от собственных соков. Сьюзен была в другом измерении. Она прикусила нижнюю губу и снова посмотрела на своего наблюдателя. Мужчина снова снял темные очки и медленно поглаживал свой член. То, что начиналось как невинная демонстрация плоти, быстро превратилось в непристойную демонстрацию того, что она позволяла своему мужу трахать её киску пальцами на глазах у публики! Она вспомнила, как, когда они только приехали, они увидели бурную сцену поцелуя между парой у бассейна. Были ли они сейчас той самой парой?

— Как ты думаешь, ты могла бы когда-нибудь..?  — снова спросил Эдвард, тоже осмелев от вина, и его голос оборвался, не закончив фразу.

Он хотел, чтобы его слова немного поварились. Сьюзан повернулась на бок, её рука потянулась, чтобы погладить член мужа.

— А я бы... что?  — игриво спросила Сьюзан, её сдержанность исчезла.

Прежде чем он 

успел ответить, Сьюзен наклонилась, чтобы поцеловать кончик его члена, продолжая поглаживать его ствол. Это было такое неожиданное и эротичное зрелище — наблюдать, как его жена поглощает его член. И это казалось особенно провокационным посреди этого переполненного пляжа, да ещё и под взглядами толпы зрителей. Эдвард отвел её волосы в сторону, чтобы мужчине было лучше видно, как его жена сосет его член.

Оглянувшись на своего наблюдателя, Сьюзан втянула затвердевший член глубоко в рот.

— Ты хочешь непослушную жену? Я могу быть непослушной, просто посмотри на меня!  — подумала она.

— Милый,  — застенчиво спросила Сьюзан, позволяя члену мужа высунуться у нее изо рта.  — Тебе это нравится? Ты не возражаешь против зрителей?

— Мммм... да! Я имею в виду, нет! Не останавливайся!

Он откинулся назад и закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями теплого рта своей бесстыжей жены на своем члене и солнцем, согревающим все его тело.

— О, боже мой! Разве может быть что-то лучше этого?

С закрытыми глазами он сразу заметил момент, когда солнце, казалось, закрылось. Он поднял глаза и увидел, что другой мужчина, стоящий над Сьюзен, дрочит сзади, наблюдая, как она сосет его член. Это был один из "волчьей стаи", которая бегает вокруг, наблюдая за любыми сексуальными действиями. Мужчина ускорил шаг и теперь лихорадочно дрочил. Эдвард попытался отмахнуться от него, но это движение отвлекло Сьюзен, и, обернувшись, она увидела, что невысокий лысеющий толстяк продолжает своё быстрое самоудовлетворение в нескольких сантиметрах от её головы.

Сьюзен перевернулась на спину и закрыла лицо руками.

— Отойди!  — сказал Эдвард, ещё сильнее выражая своё неодобрение.

Мужчина двинулся дальше. Но Сьюзен была явно потрясена.

— Нам нужно идти, сейчас же!

Сьюзан сердито закричала, натягивая на себя майку. Она была подавлена, увидев, как парень дрочит так близко от её головы. Сексуальность момента быстро сменилась отвращением. Она сердито развернулась, схватила свою сумку и направилась обратно в отель. Зрелище того, как мужчина дрочит, повергло Сьюзен в шоковое состояние, она была на взводе, и она попыталась выбросить эти мысли из головы. Тем не менее, она чувствовала полное отвращение к тому, что только что произошло, и возвращение в отель было быстрым и тихим. И теперь она переосмыслила то, что заставило её вести себя таким непристойным образом. Им обоим потребовалось некоторое время, чтобы переварить этот опыт.