От фантазий к свингерской реальности. Глава Женские фантазии Часть 1

Проезжая по автостраде, они увидели указатели на место их следующего двухнедельного отпуска на юге Франции. Эдвард чувствовал нервозность своей жены — казалось, она смотрела прямо перед собой, ни на что конкретное. Он и сам испытывал неописуемое беспокойство, опасаясь неизвестности. Они оба предпочли хранить молчание, размышляя о том, что ждет их в ближайшие три дня. Навигатор довел их до нужной точки, и оттуда они, следуя указателям, направились к "Пляжу натуристов". Проехав несколько поворотов, они подъехали к закрытому входу. Эдвард припарковался и подошел к стойке сервиса, где симпатичная молодая девушка поприветствовала его по-французски. Как только Эдвард заговорил на своем ломаном французском, девушка перешла на почти безупречный английский. Она спросила, и он предъявил своё удостоверение личности и бронь в отеле. Когда она посмотрела на него в ответ, Эдвард подумал, не осуждает ли она его. Когда все было в порядке, она выдала ему счет, а он предъявил кредитную карту, чтобы купить входной билет.

— Спасибо,  — улыбнулся Эдвард, когда девушка протянула ему квитанцию и пропуск.

Он поинтересовался, будут ли они "чаще" видеться позже. Возвращаясь к машине, он заметил, что Сьюзен смотрит прямо на него.

— Как все прошло?

— Без проблем,  — сказал Эдвард.

Он завел двигатель и, воспользовавшись полученной пластиковой карточкой, провел ею по считывающему устройству на въезде в город. Шлагбаум поднялся, и они проехали. Они подъехали к знаку "стоп", и пожилая пара на велосипедах проскочила перед ними. "Причиндалы" старика были разбросаны по сиденью, а обвисшие сиськи пожилой женщины свободно покачивались взад-вперед, вверх-вниз. Двое семидесятилетних мужчин широко улыбались, как будто им было наплевать на все на свете.

— Что ж, это было интересно!  — сказал Эдвард.

Эдвард и Сьюзен посмотрели друг на друга и расхохотались. Напряжение спало, и они двинулись дальше, чтобы найти свой отель. Через несколько кварталов они припарковались в пункте назначения, расположенном, предположительно, в "натуристской деревне"... что ж, одежда была "необязательной" — везде. Эдвард и Сьюзен вышли из машины, чтобы зарегистрироваться. Проходя через парадные двери отеля, они с удивлением отметили светлый и хорошо оформленный небольшой вестибюль. Он мало чем отличался от любого другого небольшого отеля, который они посещали. На стойке регистрации их встретили две очень дружелюбные дамы, обе элегантно одетые. Пока одна из дам объясняла подробности об отеле, спа-услугах, открытом бассейне, расположении их номера и правилах поведения в этом заведении, Сьюзен оглядела вестибюль как раз в тот момент, когда в вестибюль вошла женщина лет тридцати с небольшим, одетая только в розовое сетчатое, совершенно прозрачное платье и на высоких каблуках. Поскольку материал на самом деле представлял собой более широкую сетку, сквозь нее были отчетливо видны торчащие соски женщины. И под ней ничего не было надето, так что бритая киска женщины была хорошо видна. Нет, это точно был необычный отель.

•  •  •

Эдвард наткнулся на это в Интернете несколько лет назад. Он знал, что ему очень повезло, и каждое утро просыпался с благодарностью за все, что у него 

было — отличную работу, хороший дом и замечательную любящую семью. У него была великолепная жена, с которой он прожил в браке почти 30 лет, и его жена Сьюзен была самым лучшим, что когда-либо случалось с ним. После их знакомства с нудистскими пляжами Греции концепция "нудистского отдыха" заинтриговала Эдварда. В то время как ему нравилось сбрасывать с себя всю одежду и наслаждаться необыкновенным ощущением свободы, когда солнце греет все его тело, ему особенно нравилось быть свидетелем того, как его очень консервативная жена демонстрирует свои пышные формы на публике. И он заметил неожиданный бонус: когда Сьюзен раздевалась, она также избавлялась от своих запретов, заново открывая в себе озорную сторону, "случайно" сверкая глазами и поддразнивая.

И вместо "застенчивой" Сьюзен он заметил гораздо более уверенную в себе женщину, которая стала получать удовольствие от внимания других мужчин к своему телу. В результате она стала гораздо более чувственной женщиной. И после её первоначальной сдержанности у него не осталось сомнений в том, что Сьюзен действительно приехала в Грецию, чтобы насладиться отдыхом на нудистском пляже. Но когда они вернулись в "реальный мир", все вернулось к типичному повседневному образу жизни пары средних лет. Эдвард отчаянно пытался заставить свою жену повторить его опыт, и она иногда соглашалась, например, надеть что-нибудь смелое в бар или сексуальное на ужин. Но Сьюзен по-прежнему не хотела идти ва-банк, полагаясь на ожидания общества, предъявляемые к женщине средних лет.

Сьюзен выросла в консервативной семье, и все, что выходило за рамки традиционного брака, было культурным табу. Кроме того, она всегда избегала любых разговоров о сексе. Хотя в молодости она была очень сексуальной, с годами она стала очень сдержанной. Собрав больше информации, он обнаружил, что население этого городка на южном средиземноморском побережье Франции увеличивается в летний сезон, когда тысячи натуристов, нудистов, свингеров и "развратников" собираются в курортном городке Кап д'Агд. Все они сосуществуют в городе, который также известен как мировая столица нудизма. Одежда необязательна везде: не только на пляже, но и в ресторанах и барах, магазинах и продуктовых лавках, или просто для времяпрепровождения или прогулок по городу.

Эдвард был поражен, что такое место действительно существует. Он прочитал, что можно встать утром, сходить в пекарню за кофе и выпечкой, затем купить продукты или одежду, купить вино в винном магазине, зайти в банк, подстричься и сделать все это совершенно голым! Это был мир, где можно было ощутить, какой была бы жизнь, если бы не существовало одежды. Он присоединился к дискуссионной группе Сар d'Аgdе, которая рассматривала конкретные вопросы, начиная от пляжного этикета и заканчивая тем, что "приемлемо" носить днем и вечером в ресторанах и клубах. Он узнал, что ночью главной достопримечательностью были женщины, которые обычно наряжались в самые сексуальные наряды. Это особенно заинтриговало Эдварда. Ему нравилось видеть, как сексуально одевается его жена, и он надеялся, что это даст ей возможность надеть наряды на ужин или в клуб,  

которые в противном случае она сочла бы уместными только в спальне.

Он также узнал, что "экстремальный секс" был обычным делом. В определенное время дня публичный секс, хотя и был технически запрещен, не считался слишком возмутительным. Он хотел испытать эту "сцену" со своей женой. Ему было интересно, как отреагирует его жена на то, что прямо у нее на глазах другие люди занимаются сексом на пляже. В конце концов, он узнал, что на мысе Агд часто бывают свингеры, и часто пары занимаются сексом с другими парами. У Эдварда никогда не возникало желания "поменяться" с другой парой. Но ему было любопытно, как его жена отреагирует на то, что пары меняются партнерами для секса. Он хотел поместить свою жену в эту сцену не только для того, чтобы пробудить в ней желание, которое, как он полагал, существовало глубоко внутри его жены, заняться эксгибиционизмом при определенных обстоятельствах, но и для того, чтобы позволить ей глубже исследовать свою сексуальность. Он надеялся когда-нибудь побывать на мысе Агд; такое, конечно, случается раз в жизни, но не каждый был готов к этому или мог это вынести.

Несмотря на то, что они побывали на нудистских пляжах Греции, посещение "Голого города", где можно быть обнаженным все время и где женщин поощряют носить самую сексуальную одежду, было бы совсем другим. Он знал, что не может просто поделиться этой идеей со своей женой, вместо этого он знал, что должен убедить её в этом, рассказав о потенциальных выгодах. Но даже если бы Сьюзен согласилась отправиться в место, известное как "Голый город", как бы она отнеслась к такому стилю жизни? Это был бы огромный шаг вперед по сравнению с обычной пляжной наготой. Несмотря на то, что он чувствовал, что "готов" к просмотру фильма "Обнаженный город", его жену требовалось убедить в этом ещё раз. Когда он решил затронуть эту тему, он знал, что звезды должны сойтись, и он должен был сделать это в нужное время, в нужном месте и правильным образом.

•  •  •

Их проводили в их номер на первом этаже. Эдвард раздвинул шторы на большой двери во внутренний дворик. Номер находился в прекрасном месте, с прямым выходом к бассейну и беспрепятственным видом на него. Он заметил нескольких человек, которые бездельничали вокруг или в бассейне. Все были обнажены. Он попытался открыть дверь, но обнаружил, что защелка заедает. Он сильно подергал её, и замок, наконец, открылся. Он вышел. Во внутреннем дворике стояли два стула и маленький столик. Бассейн находился не более чем в пяти метрах от края бетонного патио. Эдвард заметил женщину, сидевшую на шезлонге и разговаривавшую с мужчиной, который был по грудь в бассейне перед ней. С его точки зрения, женщина находилась прямо перед ним, когда она села, разговаривая с мужчиной. Расположив её ноги по обе стороны шезлонга, мужчина имел беспрепятственный доступ к самым интимным и полностью обнаженным женским частям тела. Сьюзен 

присоединилась к Эдварду во внутреннем дворике, обняв мужа сзади.

Выглянув наружу, Сьюзен замерла, пораженная тем, что увидела нескольких обнаженных людей прямо за дверью их отеля. Ей потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этому. Она также заметила женщину, которая посмотрела на нее снизу вверх и улыбнулась. Она не сделала ничего, чтобы принять откровенную позу или прикрыться. Она буквально приглашала Эдварда и Сьюзен посмотреть на нее. Глядя прямо в раскрытые половые губы другой женщины, Сьюзен сглотнула, пораженная её бесстыдной демонстрацией. Она просто не привыкла к тому, что женщина ведет себя подобным образом на публике, средь бела дня, когда все и каждый может видеть её самые интимные места. Эдвард повернул голову и нежно поцеловал жену. Он увидел, что её взгляд по-прежнему прикован к бассейну. Он зашел ей за спину, чтобы лучше видеть.

— Ну, вот мы и на месте! После всех разговоров и предвкушений мы действительно собираемся побывать в "Голом городе",  — нервно сказал Эдвард жене, отвлекаясь от своих блуждающих мыслей.

Когда они планировали поездку на мыс Агд, Эдвард надеялся, что "погружение" его жены в такую насыщенную сексуальную атмосферу, как мыс Агд, позволит ей расширить свои консервативные границы. Но даже он был на время сбит с толку смелостью женщины, стоявшей перед ним.

— Ты взволнована или все ещё нервничаешь?  — спросил он, собравшись с мыслями.

Внимание Сьюзен все ещё было отвлечено, когда мужчина вышел из бассейна и подошел к женщине. Она заметила, что температура воды в бассейне, по-видимому, не повлияла на член мужчины. Улыбаясь, женщина протянула руку и, не колеблясь, начала поглаживать полужесткий член мужчины. Сьюзен покраснела, потрясенная смелостью и открытой наглостью женщины. И Сьюзен не была наивной. Она понимала, что нужна искра, чтобы придать энергии их отношениям и их сексуальной жизни. Но ей часто было трудно соответствовать энтузиазму своего мужа в отношении расширения её зоны комфорта. Тем не менее, она знала, что ей нужно расширить свои консервативные границы, чтобы все оставалось захватывающим. И именно поэтому она согласилась приехать сюда. Вопрос, над которым она боролась, заключался в том, как далеко она позволит себе зайти?

— Я думаю, я бы сказала... я ужасно нервничаю,  — неуверенно произнесла Сьюзен.  — Я имею в виду, я знаю, что мы уже говорили об этом некоторое время...  — она помолчала, собираясь с мыслями.  — ... Но я просто надеюсь, что вы не разочарованы. Я знаю, что ты многого ждешь,  — продолжила Сьюзан.

Сердце Эдварда екнуло. За несколько недель до этого праздника они обсудили несколько сценариев, и он надеялся, что его жена останется непредубежденной. Не передумала ли она?

— Мы будем действовать медленно, шаг за шагом...  — прошептал он, пытаясь успокоить её нервозность.

— Боже мой, я не могу в это поверить!

Сьюзан громко ахнула, прервав мужа, и снова отвлеклась, когда увидела, что произошло дальше. Женщина притянула мужчину ближе, наклонилась вперед и начала лизать и посасывать его член! Как бы она ни старалась заранее подготовиться к этому празднику,  

она все равно не могла поверить в то, что происходило перед ней, на публике, днем и на виду у всех! Это было секс-шоу в прямом эфире!!

— Ну вот и все,  — подумал Эдвард.  — Не прошло и пяти минут, как прямо у нее на глазах начался публичный секс. Как она отреагирует?

Он знал свою жену. Она неохотно говорила о сексе, никогда не признавалась в своих фантазиях и наотрез отказывалась смотреть порно. А прямо перед ней шло порно-шоу в прямом эфире!

Потребовались годы, как сказали бы некоторые, интриг, чтобы убедить его жену избавиться от некоторых своих запретов и признать, что, несмотря на то, что ей только что исполнилось 50, она все ещё была сексуальной и желанной женщиной. Он хотел, чтобы его жена попала в среду, которая позволила бы ей избавиться от своих запретов, снова почувствовать себя уверенной в себе, свободно расширить свои консервативные границы и испытать сексуальность без ограничений пуританского общества. Эдвард был очень рад их поездке на Кап д'Агд, но не потому, что хотел испытать невероятные ощущения от прогулок голышом по городу или пляжу, а потому, что хотел показать свою сексуальную жену. Эдвард рано понял, что он вуайерист. Не из тех жутких старикашек, которые подглядывают за женщинами через окна. Нет, у него были другие наклонности.

Его склонность к вуайеризму была сосредоточена вокруг одного человека — его жены. Наблюдение за своей женой топлесс или обнаженной перед другими вызвало у него волну возбуждения. И он обнаружил, что наблюдать за тем, как она дразнит других мужчин, умопомрачительно эротично! Намеренно или случайно, преднамеренно или непреднамеренно, осознанно или подсознательно, ему нравилось, когда его жена поддразнивала, флиртовала и выставляла напоказ свои прелести уверенной в себе, сексуальной женщины. И вместо ревности Эдвард почувствовал возбуждение, когда она привлекла внимание мужчин. Он не мог этого объяснить, просто так оно и было. Дело в том, что, видя, как другие мужчины реагируют на его жену и даже испытывают к ней вожделение, он завелся сильнее, чем когда-либо ожидал. После почти 30 лет брака, детей и однообразия повседневной жизни эти моменты придавали "пикантности", а это было именно то, в чем нуждались их отношения, чтобы поддерживать накал страстей.

•  •  •

Эдвард и Сьюзен молча, но пристально наблюдали за происходящим, потрясенные и в то же время очарованные недозволенным поведением пары у бассейна. Ни один из них не мог поверить в то, что происходило у них на глазах. И, что удивительно, пока они оба стояли и наблюдали за происходящим, Сьюзен почувствовала, как член её мужа растет и упирается в её ягодицы. Она почувствовала раздражение на своего мужа за то, что такая непристойная и оскорбительная демонстрация возбуждала его. И все же она не могла по-настоящему винить его. Удивительно, но от открывшегося перед ней зрелища у нее самой поднялась температура. Хотя эта скандальная сцена была возмутительной и сюрреалистичной, она показалась Сьюзен чрезвычайно возбуждающей. И, как ни странно, она также 

позавидовала уверенности этой женщины. Тем временем, когда они начали свой отпуск на мысе д'Агд, Эдвард наблюдал за людьми, купающимися в бассейне обнаженными, и с нетерпением ждал, когда его жена точно так же будет наслаждаться пляжем или бассейном обнаженной на солнышке. И он почувствовал огромное облегчение, обрадованный тем, что его жена не отвернулась с отвращением и немедленно не потребовала уйти.

— Довольно сексуальное зрелище, не так ли?  — прошептал Эдвард, глядя на жену, чтобы оценить её реакцию.

— Я не знаю,  — осторожно ответила Сьюзен.  — Возможно, это место не для меня. Я имею в виду..

— Честно говоря, мне даже сексуально думать о том, что ты сделаешь что-то подобное,  — сказал Эдвард, перебивая её.

— Эдвард! Будь серьезен!  — строго сказала Сьюзан.  — Я бы никогда не смогла сделать что-то подобное! Я имею в виду, ты бы никогда не захотел, чтобы я сделала что-то подобное, не так ли? Это так возмутительно, и мы женаты... мы не молоды... мы больше не учимся в колледже!

— Никогда — это слишком долго. Даже если бы я был не против?  — съязвил Эдвард.

— Это что, ещё одна из твоих грязных фантазий?

Она повернулась, твердо отстаивая свою позицию.

— Хорошо... ты знаешь, как мы уже говорили... мы здесь для того, чтобы отпустить... воплотить в жизнь некоторые из наших фантазий,  — нервно пробормотал Эдвард, не сводя глаз с пары.

— Что значит "исследовать фантазии"?

Сьюзан запнулась, на время отвлекшись, наблюдая, как мужчина притягивает голову женщины к себе, снова и снова трахая её в рот.

— Я согласилась приехать сюда, ожидая, что на пляже все будут обнаженными, и я готова присоединиться к ним и позагорать обнаженной. Но я надеюсь, вы не думаете, что мы собираемся стать свингерами,  — предупредила она.

— Ну...

— Чего ты ждешь?  — спросила она, перебивая мужа.

— Что это... ты хочешь...  — Сьюзен снова отвлеклась, и не смогла произнести ни слова.

Парень слегка изменил позу, наклонился и засунул два пальца в киску женщины. Сьюзен была полностью загипнотизирована, наблюдая за этой парой. Мужчина продолжал трахать её сзади пальцами, в то время как женщина не сбавляла темпа, продолжая облизывать и посасывать член мужчины.

— Я хочу показать тебя всем. Ты такая красивая и сексуальная женщина. Я хочу, чтобы другие люди тоже это увидели!  — возразил Эдвард.  — Но я просто хочу, чтобы мы отбросили наши запреты на следующие два дня. Я хочу, чтобы мы исследовали и экспериментировали...

Подошел другой мужчина. Женщина улыбнулась, отчего член, который она сосала, выскочил у нее изо рта. Оказалось, что женщина тоже знала второго мужчину. Мужчина подошел на шаг ближе и положил руки на груди женщины, обхватив их ладонями. Вскоре женщина уже ласкала обоих мужчин одновременно, а затем поднесла оба члена ко рту и отсосала сразу обоим! Воцарилась тишина, пока Эдвард и Сьюзен наблюдали за невероятной непристойной сценой в прямом эфире. Другая пара в бассейне подплыла поближе, чтобы лучше видеть, и молча наблюдала за происходящим. Казалось, что все смотрят порнофильм по сценарию.  

Но это было не так. Это было спонтанно и публично!

— Я имею в виду, то, что ты моя жена, не означает, что другие парни не могут тебя ценить!

Сьюзен почувствовала, как по всему её телу пробежали мурашки. Возможно, это было из-за мягкого дыхания Эдварда у её уха или ощущения растущего члена мужа у её попки. Или, возможно, её поразило осознание того, что то, чему она была свидетелем, отчасти было тем, что они пережили на мысе д'Агд. Они были здесь, чтобы добавить немного пикантности и продолжить развивать близость и более открытое общение в их почти 30-летнем браке. И хотя признания её мужа оставили словесный образ того, что она чувствовала себя сексуальной и желанной, смогла бы она отказаться от своего типично консервативного мышления всего лишь ради пары дней разврата???

•  •  •

Эдвард познакомился со Сьюзан в старших классах школы. Сьюзан была одной из "популярных" девушек, с которыми другие парни надеялись встречаться... и, несомненно, хотели трахнуть. Высокая, ростом от 170 см, с длинными ногами и дерзкой грудью В-образной формы, она выглядела как модель и даже подрабатывала моделью на стороне, когда была намного моложе. Когда она училась в другом классе и считалась "не в своей тарелке", Эдвард рискнул и пригласил её на свидание. Она согласилась, и с тех пор они вместе. Они поженились молодыми, сразу после того, как получили дипломы в университете. Сказать, что они были относительно новичками в любви и сексе, было бы преуменьшением. Хотя те ранние годы были наполнены ночными сексуальными утехами, все происходило "традиционным" образом — за закрытыми дверями его спальни. Сам того не подозревая, он вел, как ему казалось, вполне удовлетворительную сексуальную жизнь. После этого они были поглощены воспитанием детей и просто пытались свести концы с концами.

Годы пролетели незаметно, и, прежде чем они осознали это, они прошли полный круг: дети поступили в университет и снова остались друг с другом. Как и в случае со многими супружескими парами, им становилось все труднее сохранять свежесть и увлекательность отношений. Секс, в частности, становился чем-то вроде запланированного обязательства. После стольких лет совместной жизни они достигли той ужасной стадии, которой супружеские пары боятся больше всего — каждая ночь недели была одинаковой, и любой страстный, эротичный, горячий секс был либо просто фантазией, либо воспоминанием из далекого прошлого. Нужно было что-то менять, иначе отношения становились бы ещё глубже.

Тот отпуск в Пунта-Кане несколькими годами ранее зажег искру страсти, которой так не хватало. Эдвард с гордостью наблюдал за своей женой. Вид его смелой жены, прогуливающейся по берегу топлесс, её груди покачивались при каждом шаге и блестели на солнце, загипнотизировал его. Год спустя на греческом острове Сьюзен излучала чувственность, прогуливаясь обнаженной по пляжу, уверенно позволяя всем любоваться собой. Наблюдение за реакцией других мужчин, увидевших его жену обнаженной, вывело отношения на новый уровень, привнеся в их отношения столь необходимую вспышку страсти и ещё больше усилив его вожделение к жене.  

Хотя она делала это нечасто, Эдвард также обнаружил, что, когда он видит свою жену в чем-то немного вызывающем на публике, это придает ей "пикантности". И ему хотелось, чтобы его консервативная жена чаще одевалась эротично и вызывающе. Он хотел "выставить её напоказ" и увидеть, как мужчины вожделеют её. А затем, став свидетелем того, как его жена дразнила и флиртовала, играя в их маленькую игру, его вуайеризм возжелал чего-то большего. Он тяжело дышал, пока в его голове прокручивались различные сценарии, в каждом из которых его жена делала гораздо больше, чем просто выставляла себя напоказ или поддразнивала.

И нельзя было отрицать тот факт, что его жена стала более возбужденной, уверенной в себе и сексуальной благодаря этому опыту. Она снова стала сексуальной женщиной. Вот почему Эдвард привез свою жену в этот город на юге Франции, прозванный "Голым городом". Он не только хотел добавить пикантности в их отношения, но и погрузить себя и свою жену в эту атмосферу распутства... и, возможно, просто открыть дверь для новых фантазий. Он мечтал увидеть свою жену, разгуливающую днем по городу обнаженной. Он мечтал увидеть свою жену вечером в самой сексуальной одежде, в которой она никогда бы не появилась на публике. Он жаждал увидеть свою жену, сидящую в баре, одетую так, чтобы все могли видеть и восхищаться её достоинствами. Проигрывая в голове различные сценарии, он надеялся, что его жена охотно примет в этом участие и, возможно, воплотит хотя бы некоторые из этих фантазий в реальность. Но, к стыду своему, временами его вуайеризм требовал чего-то большего — чего-то гораздо более экстремального.

Его дыхание становилось все тяжелее, когда в его голове прокручивались различные сценарии, в каждом из которых его жена делала гораздо больше, чем просто выставляла себя напоказ. В Пунта-Кане он стал непосредственным свидетелем того, как другой мужчина приставал к его жене с явным намерением затащить её в свою постель. Этот случай только подтвердил и подпитал другие, более глубокие и грязные фантазии, в центре которых была его жена. К стыду своему, в моменты, когда он предавался самоудовлетворению, в его голове проносились образы — образы его милой жены, сосущей член другого мужчины, или даже образы того, как его жену трахает этот чужой член. Это было неправильно и извращенно — и он это знал. Ни один мужчина не хочет, чтобы его жена "изменяла", но, тем не менее, невероятно возбуждающий фантазийный образ этого становится все более распространенным.

Когда Сьюзен неожиданно согласилась на этот трехдневный отпуск, он понял, что ему представятся новые возможности. И это только подстегнуло его к ещё более неприятным мыслям. Он знал, что подобные сценарии, в которых его жена шла бы дальше, были в лучшем случае маловероятны. Тем не менее, когда она чуть-чуть приоткрыла дверь, мысль о том, чтобы увидеть, как его консервативная жена корчится и стонет в экстазе от прикосновений другого мужчины, стала для него невероятно возбуждающей. Он 

не был заинтересован в сексе с другой женщиной. Он также не хотел, чтобы его жена тайком убегала и занималась своими делами. Он счел бы это изменой. И это не было бы изменой; он рассудил, что если бы она делала это с его полного ведома, согласия и непротивления. Эта мысль все больше и больше овладевала его мыслями. Он также не был заинтересован в том, чтобы его высмеивали или унижали, как традиционного рогоносца. Им обоим пришлось бы согласиться на принятие решения, которое могло изменить их жизнь.

Он знал, что его жена не отреагирует положительно на такую фантазию. Он, так сказать, прощупал почву, предложив сценарий в "сексуальных разговорах" и предварительных ласках. И в большинстве случаев это приводило к бурному сексу, фантазиям и разговорам о том, что этот воображаемый мужчина мог бы с ней сделать. Его жена в тот момент вела себя позитивно, но вскоре после этого сразу же отвергла подобные сценарии. В то время как он продолжал спорить об уровне своего комфорта и границах допустимого при таком раскладе, идея превратить свою невинную, консервативную, симпатичную жену, похожую на футбольную мамочку, в Мегеру, или, как некоторые это называют, сексуальную женщину, была фантазией, которая продолжала занимать его разум.

Он не мог этого объяснить. Каждый раз, когда мысль о том, что его жена ведет себя так бесстыдно, распутно и сексуально беззаботно, заставляла его кровь бурлить, вызывая у него неистовый стояк. Но в то время как его фантазии о сексапильной женщине были опьяняющими при одной мысли об этом, он хранил этот маленький грязный секрет от своей жены, опасаясь, что она не только высмеет его, но и что даже такое предположение внесет раскол в их отношения. И он знал, что фантазии сильно отличаются от реальности. И у него были свои сомнения. Он знал, что у них был прекрасный брак, и не хотел делать ничего, что могло бы его испортить. Но это все равно не мешало Эдварду планировать различные сценарии, чтобы проверить эту конкретную фантазию. Он знал, что Сьюзен будет делать вид, что не хочет участвовать в таком порочном поведении.

Он знал, что социальные ожидания и её консервативный характер помешают ей в полной мере ощутить свою сексуальность. Это должно было произойти органично, в рамках её собственного уровня комфорта и в её собственном темпе. Он чувствовал себя виноватым за то, что тайно разрабатывал сценарии, нарушающие моральные устои его жены. Но непослушная, извращенная часть его существа чувствовала, что его жизнь будет неполной, если он хотя бы не попытается. В конце концов, кто знает, когда настанет подходящий момент? Неужели эти грязные фантазии умрут здесь? Или они напишут следующую главу своих сексуальных изысканий?

•  •  •

Все ещё наблюдая за парой, стоящей перед ними, Эдвард притянул жену ближе, крепко обняв её. Он наклонился и поцеловал её в шею. Он почувствовал облегчение, когда его жена в ответ откинулась назад, тая у него 

на груди. Эдвард улыбнулся, заметив пристальный взгляд Сьюзен, очевидно, захваченной зрелищем другой женщины, играющей с двумя мужчинами. Он поднял руку и обхватил её грудь. Несмотря на то, что она была полностью одета, он был воодушевлен, когда она не стала возражать. Тем временем, наблюдая за разворачивающейся перед ней откровенной сценой сексуального характера, Сьюзен ахнула от интимного ощущения прикосновения мужа. Вместо того, чтобы сопротивляться, она почувствовала, как её сердце учащенно забилось, вызванное физической реакцией тела, когда её охватило безошибочное чувство возбуждения. Почувствовав, как участилось дыхание жены, Эдвард осмелел и нарушил молчание. Он наклонился к жене и прошептал ей на ухо, напомнив об одной из причин, по которой они пришли сюда.

— Я с нетерпением жду возможности продемонстрировать свою сексуальную жену. Я не скрывал этого. Я хочу видеть тебя обнаженной на пляже в лучах солнца, я хочу видеть, как ты разгуливаешь обнаженной по городу, я хочу видеть тебя в самой сексуальной одежде по вечерам. Я хочу, чтобы другие мужчины наслаждались моей сексуальной женой...

Эдвард развернул жену к себе:

— ... и я хочу посмотреть, как ты дразнишь и флиртуешь с другими парнями... и я хочу понаблюдать за их реакцией!

— Ну, некоторым фантазиям не суждено стать реальностью,  — придралась Сьюзен.

Ничуть не обескураженный и, без сомнения, воодушевленный открывшейся перед ним сценой, Эдвард изложил ещё одну фантазию, которую он надеялся воплотить в жизнь во время отпуска.

— И, думаю, я должен признаться, что у меня уже давно есть одна конкретная фантазия... Я хочу заняться с тобой сексом на публике, на пляже... Я хочу трахнуть тебя на глазах у всех, кто захочет посмотреть!

— Эдвард!  — огрызнулась Сьюзан.  — ЭТОГО не произойдет!

Однако, когда она снова повернулась к сцене у бассейна, произошло что-то странное. Несмотря на её словесный протест, у нее промелькнуло видение, когда она представила себя такой же смелой и сексуальной, как эта женщина. К своему стыду, Сьюзан почувствовала, что её тело начинает возбуждаться, когда она смотрела продолжающееся онлайн-порно, в то время как она с ужасом представляла себя на месте этой женщины.

— Вот что я предлагаю. Давайте отойдем от нашего обычного ванильного мира, пока мы здесь. Давай позволим себе исследовать и, возможно, даже потакать самым сокровенным желаниям, которые у нас когда-либо были.

•  •  •

— И знай — не произойдет ничего такого, чего ты не хотела бы. Ты будешь контролировать каждый свой шаг в любой ситуации. Мы зайдем так далеко или ограничим это, насколько тебе будет удобно,  — продолжил Эдвард, пытаясь заверить свою жену, что он не собирается принуждать её к чему-либо, что она будет контролировать ситуацию.

Никакого ответа, никакой реакции, ничего. Сьюзен не могла оторвать взгляда от разворачивающейся перед ней сцены. Наглость женщины, которая открыто совершала половой акт на публике и прямо на глазах у других, на удивление, покорила её. И все же, как бы ни было волнующе, если бы она поддалась такому девиантному поступку, мысль о том, чтобы быть такой сексуальной 

на публике, пугала её до чертиков. Она знала, что именно этого хотел Эдвард, но могла ли она на самом деле преодолеть свою неуверенность, застенчивость и запреты? Она с трудом сглотнула и прорычала:

— Итак, ты хочешь трахнуть меня на глазах у других мужчин? Ты этого хочешь, чтобы я была грязной девчонкой, которая устраивает секс-шоу для других?

— Что ж,  — Эдвард сделал паузу, прежде чем продолжить,  — я просто хочу, чтобы мы следовали своим порывам и позволяли всему происходить своим чередом. Если нам удастся сделать этот праздник незабываемым...

— ЭТОГО не случится!!!  — снова возразила Сьюзан, указывая на женщину, делающую минет двум мужчинам, её консервативные убеждения теперь взяли верх над её мышлением. Эдвард развернул свою жену к себе лицом.

— Послушай, мы согласились прийти сюда, чтобы придать пикантности нашему браку. Давай просто расслабимся, насладимся нашим пребыванием здесь и посмотрим, к чему это приведет.

— Я... я не могу ЭТОГО сделать!  — воскликнула Сьюзан, указывая на женщину, которая все ещё делала двойной минет.

Эдвард приподнял её подбородок и нежно поцеловал.

— Все, о чем я прошу,  — это чтобы ты позволила себе расслабиться, была открыта чему-то новому, вышла за пределы своей зоны комфорта и позволила себе исследовать свою сексуальность настолько, насколько тебе удобно. Посмотрим, к чему это нас приведет. Единственное, чего я требую,  — это чтобы мы оба рассказывали друг другу все, никаких секретов. Общение — это ключ к успеху, особенно если тебя привлекает другой мужчина... и ты хочешь расширить свои границы...

— Эдвард!!!

— Милая, просто... нам нужно быть открытыми друг с другом, и да, это означает, что мы оба должны иметь возможность открыто и честно говорить о сексе и наших фантазиях — и без осуждения. Я не собираюсь давить на тебя и не хочу, чтобы тебя смущали. Я не настаиваю на том, чтобы ты делала что-то, что тебе неприятно. Но если у тебя появится зуд, я хочу, чтобы ты знала, что, возможно, это нормально, если ты захочешь почесать его. Давай просто поговорим об этом, хорошо?  — говорил Эдвард, пытаясь успокоить жену.

Сьюзан ухмыльнулась, с одной стороны, испытывая облегчение от того, что муж не собирается подталкивать её к чему-то возмутительному или тому, что она считает аморальным, но в то же время разозлившись из-за того, что он привел её сюда. Она была консервативна по натуре, и ей всегда было трудно отбросить свои барьеры и просто расслабиться. Она вспомнила секс втроем в бассейне. Она пыталась отмахнуться от этого, но предложение мужа открыть дверь, чтобы исследовать её дикую сторону, неожиданно заинтриговало её. Смогла бы она на самом деле?

— Я обещаю, что подумаю об этом ещё немного.

— Это то, что я надеялся услышать!

Эдвард улыбнулся, снова целуя её.

— Привет, уже почти два часа дня. Давай собираться и пойдем на пляж. После трехчасовой поездки за рулем мне не помешало бы отдохнуть на пляже.

— Отличная идея. Я начну собираться!

Эдвард обнаружил, что замок на двери во внутренний 

дворик заело, и было трудно открыть или запереть дверь.

— Нам нужно будет позвонить в дежурную часть, чтобы они взглянули на это,  — крикнул он Сьюзен, которая была в ванной и укладывала волосы.

Когда Сьюзен собралась на пляж, Эдвард был разочарован, увидев, что она надела бикини, а затем и вовсе прикрылась им. Он не мог возразить, хотя его жена согласилась на этот экстремальный перерыв в их отдыхе. Тем не менее, он был в восторге от того, что приехал в это место под названием "Голый город", и был очень разочарован, увидев, как его жена начинает отпуск таким образом. Это несколько охладило его радостное предвкушение. Эдвард, с другой стороны, решил броситься в омут с головой, надев только повязку на талию.

— Это все, что ты собираешься взять с собой?  — удивленно спросила Сьюзен, смеясь и показывая пальцем.  — Что, если мы остановимся, чтобы выпить или перекусить?

— Во-первых, парни терпеть не могут, когда женщины смеются и показывают на их причиндалы!  — пошутил Эдвард.

Он знал, что Сьюзен просто шутит.

— Но, думаю, вам придется терпеть меня таким, какой я есть. Если мне нужно будет присесть, я буду следовать протоколу и постелю это полотенце или обернусь этим покрывалом, чтобы сидеть.

Сьюзен рассмеялась, представив, как её муж снимает халат и сидит в ресторане голый. Она схватила свою сумку.

— Ну, тогда ладно. Я готова. Давайте начнем это шоу!  — хихикнула она, услышав очевидный двусмысленный смысл.

•  •  •

То, как его жена разгуливала топлесс и дразнила его в Пунта-Кане, открыло для него дверь. Затем их отпуск в Греции вывел его вуайеризм и её эксгибиционизм на новый уровень. Оба отпуска послужили трамплином для столь необходимой инъекции возбуждения в их брак. В спальне они вновь пережили самые яркие моменты тех каникул, и это возбудило их больше, чем любой порнофильм. Это, несомненно, придало пикантности событиям, и Эдвард снова влюбился в свою жену. Но, как оказалось, они только начинали своё "сексуальное исследование".

Проходили месяцы, пока они прокручивали в голове свои мысли, слова и фантазии. Иногда эти разговоры принимали форму игривых сообщений в течение дня или сексуальных "постельных бесед" в спальне. Тем временем страсть в их отношениях нарастала, и их сексуальная жизнь с каждым разом становилась все жарче и насыщеннее. Они начали играть в то, что они называли "Игрой". Сьюзен никогда бы в этом не призналась, но тот отпуск в Пунта-Кане открыл для нее новый способ мышления. И Сьюзан начала получать удовольствие от прогулок, будь то на "вечернее свидание" или со своими подружками, и от того, что она могла немного пошалить. Когда мужчины обращали на нее внимание, она чувствовала себя обновленной и бодрой. Это укрепило её самолюбие, придало ей уверенности в себе и стало долгожданным изменением в её обычной, скучной повседневной жизни.

До сих пор неизвестно, придало ли Сьюзен уверенности в себе ношение более сексуальной одежды, или же она обрела её благодаря положительной реакции других мужчин. Для Эдварда 

это не имело значения. Его жена снова становилась сексуальным существом. И чем чаще Эдвард замечал, что другие парни обращают внимание на его жену, тем сильнее росло его желание похвастаться своей женой... и греховно подпитывало другие, более грязные фантазии. И Сьюзен заметила перемену в своем муже. Она заметила, что Эдвард стал более внимательным. Вместо того, чтобы работать допоздна, он уходил с работы вовремя, желая встретиться и провести с ней счастливые часы. Он вызвался помогать по дому. Он заставил её почувствовать себя любимой, желанной и лелеемой.

Она обратила внимание и на другие вещи. Он был гораздо более нежным, любящим и заботливым. Они вместе ходили по магазинам, целуясь и держась за руки, как подростки, когда совершали покупки в торговом центре. И она, в частности, обратила внимание на его желание приобрести новые и часто сексуальные предметы гардероба. Они планировали поездку на юг Франции и обсуждали детали своего маршрута. Во время "счастливого часа" в местном коктейль-баре Эдвард предложил им как-то разнообразить свой отпуск. Далее он объяснил все причины, по которым поездка на Кап д'Агд — это незабываемый опыт, который выпадает раз в жизни, и который может сделать их отношения ещё более теплыми.

Сьюзен, не веря своим ушам, слушала, как Эдвард рассказывал ей, что в целом городе есть не только прекрасный нудистский пляж, но и целый городок, натуристская деревня, где одежда не обязательна, есть собственный банк, почта, парикмахерские и супермаркет, где одежда не требуется. Он сказал ей, что был бы рад видеть её обнаженной везде, не только на пляже, но и на прогулках по городу, в барах и ресторанах. Он сказал ей, что ему не терпится показать её всю.

•  •  •

Они вышли из вестибюля отеля, повернули направо и пошли по тротуару к пляжу. По пути Сьюзан заметила плакаты, предлагающие чувственный массаж для пар или обещающие экстремальные сексуальные впечатления. Другие рекламировали мероприятия и встречи в стиле свингеров. Всего за первый час пребывания на мысе д'Агд она уже чувствовала себя разбитой. Это, конечно, был не тот пляж с непринужденной одеждой по желанию, который они посещали в Греции. Примерно через 10 минут ходьбы они добрались до "натуристского пляжа". Они повернули налево и вошли в ту часть пляжа, которая, как они позже выяснили, была "натуристской". Они сразу же наткнулись на пожилого мужчину с большим животом и маленьким пенисом, который направлялся к ним. Сьюзан быстро отвела глаза, решив не встречаться с ним взглядом. Позади него молодая пара, тоже обнаженная и очень привлекательная, поприветствовала их. Но Сьюзен снова избегала смотреть ему в глаза.

— Может, найдем место здесь?

Сьюзен нервно спросила, указывая на большие участки открытого песка.

— Пройди ещё немного,  — настаивал Эдвард.

Он знал, что на пляже есть участок, который он хотел бы осмотреть. Поэтому они продолжили прогулку. Примерно через пять минут они подошли к пляжному клубу с пальмами и оглушительной музыкой. Сьюзан обратила внимание на посетителей, которые непринужденно сидели на полотенцах 

на стульях и у стойки бара. Пара дам танцевала. Это было потрясающее зрелище. Все были обнажены, за исключением барменов и официантов. Все улыбались и смеялись, как будто общение в неформальной обстановке было "нормальным".

Сразу за пляжным клубом все было совсем по-другому. Во-первых, в этой части пляжа было гораздо больше народу. Пляжные одеяла лежали почти друг на друге. И, конечно, все были обнажены. Во-вторых, атмосфера была откровенно сексуальной. Сьюзан ахнула:

— Боже мой, только посмотри на это!

Она кивнула в сторону парня, засунувшего пальцы в киску своей девушки. Двое парней, стоявших неподалеку, наблюдали за происходящим. Это был совсем другой уровень пляжных игр. Сьюзен чувствовала на себе взгляды прохожих, которые, казалось, оценивали её. Несколько раз её приветствовали улыбкой и дружеским кивком. Иногда этот кивок сопровождался парой поглаживаний пениса. К ним приближался чернокожий мужчина, полностью обнаженный, если не считать небольшого полотенца, перекинутого через плечо. Рельефную грудь мужчины прикрывал внушительный член, который свободно покачивался при ходьбе, а по обе стороны от массивного члена покачивались огромные яйца.

Сьюзен смотрела на это с открытым ртом, не зная, как реагировать, и в то же время просто не в силах отвести взгляд. Она никогда не видела ничего подобного. Мужчина заметил, что взгляд Сьюзен был прикован к его мужскому достоинству. Он кивнул и улыбнулся ей. Сьюзен внезапно поняла, что её застали за разглядыванием. Её лицо стало густо-красным от неловкости этой встречи. Не в силах пошевелиться, она поднесла руку ко рту и замерла на мгновение, смущенная своим поступком и реакцией.

— Постарайся не пялиться... и, конечно, закрой рот!  — предостерегла она себя.

Она смущенно посмотрела на Эдварда. Эдвард также заметил реакцию Сьюзен и то внимание, которое она уделила толстому и длинному члену мужчины. Хотя его чопорная жена ни за что не призналась бы ему в этом, он всегда задавался вопросом, не увлекается ли его жена тайно порно. Он не мог оставить это без комментариев. Как только мужчина прошел мимо и оказался вне пределов слышимости, он повернулся к Сьюзен:

— Ты когда-нибудь представляла, что можешь взять что-то такое?

Покраснев, и его голос все ещё дрожал от смущения, не столько из-за встречи, сколько из-за её распутного взгляда:

— Я понятия не имею, как женщина может полностью это воспринимать!

К счастью, они быстро нашли небольшой участок песка недалеко от ватерлинии и на достаточном расстоянии друг от друга. Эдвард расстелил Синюю простыню, расстегнул одеяло и сел.

•  •  •

Полноразмерную синюю простыню было легко взять с собой для пляжного отдыха, она занимала гораздо меньше места, но при этом предоставляла довольно большую площадь для лежания на солнце. Эта синяя простыня стала иметь особое значение как для Сьюзен, так и для Эдварда. В первый раз, когда Сьюзен появилась топлесс, у них была голубая простыня. Эта же синяя простыня сопровождала их в их первых приключениях на нудистском пляже в Греции. На самом деле, эта же синяя простыня сопровождала их во многих последующих 

пляжных приключениях на Карибах и в Европе. С годами Голубая простыня стала символом многих приятных воспоминаний как для Сьюзен, так и для Эдварда и продолжает иметь невероятное эротическое значение для них обоих. На пути к возрождению страсти в их отношениях они часто шутили о том, что не забыли взять с собой "Синюю простыню".

•  •  •

Сьюзен на мгновение замерла, все ещё держа сумку в руке, и огляделась вокруг. Она просто смотрела, как её муж небрежно снимает накидку и садится, присоединяясь к окружавшим их нудистам. Она проклинала его самоуверенность. Эдвард смотрел на Сьюзен, ожидая её следующего шага. Ему нравилось наблюдать, как его жена медленно снимает с себя одежду и раздевается перед другими. Он знал, что высокая блондинка, естественно, привлекает к себе внимание. И когда на нее было устремлено так много глаз, его разум, к стыду своему, поплыл, представляя свою жену на сцене в стриптиз-клубе; просто ещё одна из его девиантных и извращенных фантазий, которой он однажды поделился со своей женой, прежде чем она сделала ему серьезное замечание. Хотя там не было ни сцены, ни грохочущей музыки, ни яркого света.

— Это все, что я могу сделать, чтобы увидеть, как моя милая жена воплощает в жизнь мои фантазии о стриптизершах,  — подумал он про себя.

Все ещё стоя, Сьюзан нервно стянула с себя майку и бросила её рядом с пляжной сумкой. Она знала, что следующим шагом будет снять бикини и раздеться догола, но колебалась, оглядываясь по сторонам. Это так отличалось от пляжей Греции. Во-первых, здесь было так много людей! Во-вторых, в Греции все были гораздо дальше друг от друга, что давало ей необходимое пространство, чтобы чувствовать себя комфортно. Здесь все были так близко! Она практически могла протянуть руку и дотронуться до соседа, а они могли дотронуться до нее. Но, прежде всего, к своему ужасу и трепету, она чувствовала, что все взгляды устремлены на нее. От такого количества взглядов ей было очень неуютно. В то время как в Греции она больше наслаждалась природой в обнаженном виде, атмосфера здесь была откровенно сексуальной... чрезвычайно сексуальной.

Она была убеждена, что взгляды стольких мужчин и некоторых женщин были прикованы к тому, что скрывалось под маленьким бикини, все ещё прикрывавшим её. Она сделала паузу. Хотя она чувствовала себя все более и более комфортно в своем теле, она знала, что не похожа на модель. Она была женщиной средних лет, а не молоденькой девушкой двадцати с небольшим лет. И с этим у нее возникли сомнения по поводу того, стоит ли обнажать своё тело. А здесь это казалось гораздо более интимным и личным, чем ей хотелось бы. К тому же, учитывая пуританскую историю Америки, к наготе и сексу относятся совсем иначе, чем в некоторых других странах. Она много раз представляла себе, что сделает что-то подобное, но когда вокруг нее было так много людей, это все равно пугало.

В этот 

момент она проклинала своего мужа за то, что он уговорил её приехать в это место, и себя за то, что согласилась. Сьюзан посмотрела на море и глубоко вздохнула. Она медленно расстегнула бретельки своего бикини. Она заметила, что пара рядом с ней смотрит на нее. Она придержала майку на груди и сделала ещё один глубокий вдох, прежде чем окончательно отбросить её в сторону. Чувствуя себя очень неловко, она с трудом удержалась от того, чтобы инстинктивно скрестить руки на груди. Она огляделась по сторонам. Казалось, что взгляды всех, кто был на пляже, были прикованы к ней, когда она снимет одежду. Раздевание на публике казалось таким вызывающим поступком, которого просто не было в её характере. Плюс ко всему, она была не настолько наивна, чтобы принять это внимание за что угодно, но только не за стаю волков, выслеживающих добычу.

Она посмотрела на своего мужа. И вот он стоит с открытым ртом и ухмыляется, как ненормальный, каким он и был на самом деле. Эдвард и раньше тысячи раз видел упругие груди своей жены, но, увидев их на открытом солнце, они стали ещё более привлекательными. Основная идея этого путешествия во время отпуска во Франции заключалась в том, чтобы оставить позади привычную жизнь, окунуться в новый образ жизни и, возможно, расширить свои границы. Наблюдение за тем, как его жена обнажает свои сиськи на публике, было своего рода символом его ожиданий от этого долгожданного отпуска. И ему не терпелось изучить все возможности. Такое количество откровенных взглядов заставило Сьюзен снова заколебаться. Её охватила нервозность. Хотя она и раньше бывала на нудистском пляже, почему-то снимать бикини на этом многолюдном пляже казалось неприличным. Она явно была выставлена напоказ. И делать это в открытую, когда так много людей наблюдают за каждым её движением и находятся достаточно близко, чтобы дотронуться до нее, было все равно, что выступать в клубе для джентльменов.

Сьюзан вспомнила, как Эдвард предложил ей в качестве особого "подарка" на свой день рождения поучаствовать в любительском вечере, организованном клубом для джентльменов в городе.

— Ты разделась и обнажилась на пляже, в чем разница?  — она вспомнила, как он просил, пытаясь убедить её.

Сьюзан наотрез отвергла такую просьбу. Она считала, что вести себя как стриптизерша унизительно и вульгарно.

— Почему ты хочешь, чтобы я это сделала? Почему ты хочешь, чтобы я вела себя как шлюха, и почему ты хочешь унизить меня?

Она вспомнила, как отчитывала его. И все же она была здесь, поступаясь своими моральными принципами и достоинством, медленно, кусочек за кусочком, снимая с себя одежду на глазах у сотен людей. Тем временем Эдвард видел, что его жена колеблется. Хотя ему всегда было очень интересно наблюдать, как его жена раздевается, особенно на общественном пляже, он чувствовал её боль, когда она стояла там, нервно переминаясь с ноги на ногу и играя со своими волосами, обдумывая следующий шаг. Он мог бы 

сказать, что она чувствовала себя очень неуютно в этой обстановке и боялась неизбежного. Он быстро огляделся и увидел, что другие тоже наблюдают за дальнейшими действиями его жены.

Конечно же, даже здесь, на нудистском пляже Кап д'Агд, где сотни людей уже обнажены, женщина, которая собирается полностью раздеться перед ними в первый раз, по-прежнему привлекает внимание окружающих. Как бы Сьюзен ни старалась предугадать этот момент в преддверии их приезда, она просто не ожидала, что будет так нервничать.

— Ну же, возьми себя в руки и просто сделай это!  — подумала она про себя.  — Никто тебя тут не знает!

Не глядя ни на кого, Сьюзен сделала ещё один глубокий вдох, обхватила большими пальцами бедра и быстро спустила трусики вниз по ногам. Прежде чем полностью снять их со своих лодыжек, она буквально бросилась на Голубую простыню. Сьюзен ногой сбросила бикини, откинулась назад и нервно зарылась пальцами ног в мелкие песчинки этого пляжа. Теперь, когда Сьюзен была полностью обнажена, она задавалась вопросом, сколько глаз изучало каждый сантиметр её самых интимных мест. Чтобы унять чувство непристойности, она свела ноги вместе и старалась не двигаться, главным образом, чтобы не привлекать к себе внимания.

Она откинула голову назад и закрыла глаза. Вскоре солнце на её теле стало согревать и радовать, и это помогло ей не обращать внимания на то, что она на виду. Она открыла глаза и огляделась. И вдруг все как-то изменилось — она была обнажена, как и все остальные. И никто на нее не пялился. Она чувствовала себя частью "семьи". Она улыбнулась про себя, удивляясь, почему вообще была такой сдержанной. И вряд ли у нее были причины так сильно переживать из-за этого. Несмотря на то, что Сьюзен было чуть за пятьдесят, она следила за собой, правильно питалась и регулярно занималась спортом. У нее была великолепная кожа, упругая грудь, бросающая вызов возрасту, и длинные ноги, увенчанные красивой округлой попкой. Ей часто говорили, что она легко могла бы сойти за женщину на десять лет моложе. У нее не было причин волноваться, стыдиться или смущаться. Тем не менее, Сьюзен оставалась в основном очень застенчивой и замкнутой личностью.

Ей потребовалось немало усилий, чтобы принять своё тело, не говоря уже о своей сексуальности. Это было просто частью её воспитания и частью её личности. Она была такой, какая есть, и потребовалось много времени, чтобы принять это, и ещё больше, чтобы почувствовать себя хорошо по этому поводу. Эдвард с облегчением увидел, что его жена преодолела беспокойство и нервозность. Наблюдая, как она ложится и потягивается, Эдвард испытал чувство гордости. Солнце золотило её кожу, а крошечные капельки пота в сочетании с легким ветерком подчеркивали её затвердевшие соски. Тонкая, как карандаш, полоска волос над её выбритой киской свидетельствовала о том, что она позаботилась о мелких деталях "там, внизу", что подчеркивало её дерзость. Его жена выглядела так сексуально.

— Милая, ты выглядишь просто сногсшибательно!  — с любовью 

произнес Эдвард, нарушая наполненное тревогой молчание.

Сьюзен была благодарна мужу за добрые слова. Она всегда могла рассчитывать на поддержку Эдварда. Она снова огляделась по сторонам. Все были заняты своими делами, и, к её облегчению, никто на нее не пялился. Контраст теплого солнца на её теле и легкого прохладного ветерка действительно был приятным и позволил ей расслабиться. Почувствовав себя немного комфортнее, она приподнялась на локтях и огляделась. Пожилая пара, возможно, лет 60 с небольшим, прошла, держась за руки, вдоль береговой линии и помахала рукой, уверенно шагая впереди. У обоих не было ни малейших следов загара, что безошибочно указывало на то, что они не чужды обнаженному образу жизни. Сьюзен подумала, что это так мило, что пожилая пара все ещё держится за руки.

На самом деле, когда она огляделась, то увидела море обнаженных тел всех возрастов, форм, размеров и цветов. Молодые, пожилые, мужчины, женщины, кто-то в хорошей форме, кто-то нет, но все наслаждались отдыхом в Ле Кап и не осуждали друг друга. И, оглядываясь назад, она поняла, что никто не смеялся и не показывал на нее пальцем, и она не слышала насмешек или оскорбительных комментариев. Вместо этого она увидела группу улыбающихся обнаженных людей, которые казались по-настоящему счастливыми и расслабленными. Было приятно не чувствовать себя уязвимой или осуждаемой. Она посмотрела на своё тело. Возможно, её муж был прав: ей нечего стыдиться — она тратила много времени на поддержание своей фигуры и должна гордиться этим.

Когда её первоначальная нервозность начала спадать, Сьюзен поняла, что была несколько излишне драматизирована ранее. По общему признанию, теперь она испытывала чувство гордости — гордости за то, что у нее хватило смелости раздеться перед таким количеством людей, и гордости за то, что она снова стала частью товарищества на нудистском пляже. Она наблюдала, как прибывают и рассаживаются другие люди. Некоторые люди, возможно, были частично одеты, когда шли искать место, но никто не оставался одетым. Они почти сразу же сняли с себя всю одежду.

— Это действительно голый город,  — подумала она.

Тогда Сьюзен поняла, как глупо было приходить на пляж в бикини и в маске одновременно. Она откинулась назад, чтобы понаблюдать за парадом тел перед ними. Ей действительно нравилось наблюдать за людьми — это было одним из её хобби. Две женщины шли к ним слева. Солнечные блики подчеркивали, что у обеих были какие-то украшения на теле. Когда они подошли ближе, Сьюзен смогла разглядеть, что у одной из них были проколоты не только соски, но и грудь. На половых губах было по два маленьких обруча, которые венчались ещё одним кольцом на клиторе. Сьюзен не верила, что женщина может и захочет иметь так много пирсингов, особенно "там, внизу".

— Это, должно быть, больно,  — подумала она.

У другой женщины к кольцам на проколотых сосках была прикреплена золотая цепочка, соединяющая их вместе. Обе были чисто выбриты, и на теле не было ни единого волоска. На самом деле, в Ле-Капе 

это было "нормой". Сьюзан посмотрела на свою узкую посадочную полоску и подумала, не стоит ли ей тоже полностью обнажиться. Внимание Эдварда, тем временем, было привлечено к паре рядом с ними. Женщина лет сорока с короткой темной стрижкой "пикси" смотрела прямо на него, медленно массируя член своего мужчины. Как только она поняла, что полностью завладела вниманием Эдварда, женщина озорно улыбнулась, придвинулась и начала делать минет своему мужчине. Её глаза были такими соблазнительными, когда она облизывала его от основания до кончика и обратно, прежде чем всосать весь член своего мужчины себе в глотку.

Хотя у женщины были очевидные навыки орального секса, создавалось впечатление, что она хотела продемонстрировать их Эдварду лично. Примерно на минуту она почти не отрывала взгляда от Эдварда, поглощая член своего мужчины. Невероятно эротическая сцена, происходившая прямо рядом с ним, всего в нескольких метрах, все сильнее возбуждала член Эдварда. Сьюзен, стараясь не подавать виду, тоже наблюдала за происходящим. Она была шокирована не только беззастенчивым поведением женщины, но и тем фактом, что половой акт происходил так близко от нее. Этой женщине, похожей на ту, что была у бассейна ранее, было явно все равно, кто за ней наблюдает, и, возможно, она даже наслаждалась этим фактом. Она удивилась, как ещё одна женщина может быть такой наглой на публике. Сьюзан посмотрела на Эдварда и подтолкнула мужа локтем, когда заметила, что его член набух от просмотра выступления женщины.

Эдвард смущенно улыбнулся, будучи "застигнутым" своей женой. Сьюзен закатила глаза и покачала головой, раздраженная реакцией своего мужа на то, что другая женщина совершает половой акт. Они оба перевернулись — Сьюзен, чтобы не смотреть на откровенный половой акт на расстоянии не более двух метров, а Эдвард, чтобы уберечь себя от дальнейшего смущения, очевидно, не в силах контролировать свою растущую эрекцию. Как ни странно, Сьюзен почувствовала укол ревности из-за того, какое впечатление произвело выступление соседки на её мужа. Она оглянулась, отмечая технику женщины.

Сразу за ними устраивалась ещё одна пара. Сьюзан предположила, что пара была примерно одного возраста, им было около 40 или около 50 лет. Женщина пришла топлесс, на ней был только крошечный прозрачный красный саронг, обернутый вокруг нее и завязанный спереди, так что её киска оставалась на виду. Ей показалось, что это довольно странный способ носить саронг. Мужчина пришел полностью обнаженным. Хотя они говорили по-итальянски, было ясно, что женщина настойчиво указывала мужчине, как именно и где она хочет расставить маленькую палатку от солнца и пляжные коврики. Хотя Сьюзен не понимала ни слова, было ясно, что женщина безжалостно отчитывала своего мужчину и была доминирующей в их отношениях. Пока он лихорадочно работал перед ней, Сьюзен не могла не заметить, что необрезанный член мужчины заметно торчал из его полностью выбритого тела. На самом деле, по её наблюдениям, большинство мужчин на этом пляже были необрезанными, что было для нее любопытной реальностью.

Сьюзен подтолкнула Эдварда локтем, чтобы 

он обратил внимание на мужчину справа от нее, щеголяющего эрекцией и одетого только в ковбойскую шляпу, который прогуливался между пляжными одеялами. "Ковбой", казалось, ходил кругами, комично лавируя между пляжными зонтиками и одеялами, выставляя напоказ свои причиндалы и, очевидно, пытаясь привлечь внимание... ну, кого угодно.

— Пойдем, прогуляемся,  — Эдвард встал и протянул жене руку.  — Давай посмотрим, что происходит на этом пляже.

Он подумал, что было бы неплохо осмотреть не только их непосредственное окружение. И он также знал, что прогулка обнаженной по этому многолюдному пляжу станет важным следующим шагом для Сьюзен. Сьюзен знала о намерениях своего мужа. Хотя она и раньше бывала на нудистском пляже, она по-прежнему не любила выставлять себя напоказ. Когда она поднялась с "безопасной" синей простыни и стала расхаживать обнаженной, откровенно выставляя напоказ своё тело, это заставило её задуматься.

— Пойдем!  — крикнул Эдвард, улыбаясь ей, все ещё протягивая руку.  — Пришло время, чтобы все хорошенько посмотрели на мою сексуальную жену!

Но Сьюзен пришлось столкнуться лицом к лицу с причиной своих опасений: не с желанием мужа провести её по этому пляжу, а с её собственными страхами, порожденными годами пуританской идеологической обработки. Её консервативное воспитание, начиная с того времени, когда она была школьницей-католичкой, и по сей день, требовало строгих социальных требований — ожиданий относительно того, как "хорошая девочка" должна думать, действовать и вести себя.

•  •  •

— Не будь такой ханжой,  — подумала она про себя.

Ей нужно было полностью начать все заново, чтобы перенастроить программу, и она знала, что это нужно начать прямо сейчас. Она вспомнила, что её первый опыт обнаженной натуры в Греции был потрясающим. Она обнаружила, что пребывание обнаженной на солнце среди других людей повышает её уверенность в себе. И Эдвард сразу же понял, в каком затруднительном положении она оказалась. Позволять людям пялиться на нее, лежащую на пляже,  — это одно, но нагло разгуливать по этому многолюдному, в высшей степени сексуальному пляжу и выставлять напоказ своё обнаженное тело перед ними — совсем другое. Поскольку глаза мужа продолжали убеждать её, она, наконец, уступила.

— Может быть, и так, давай сделаем это!  — подумала она.

Не то чтобы она собиралась весь день лежать на голубой простыне. Она взяла мужа за руку и встала. Сразу же, как и ожидалось, Сьюзен почувствовала, что все взгляды, или, по крайней мере, все глаза с Y-хромосомой, устремлены на нее, и она снова почувствовала себя совершенно беззащитной. Но она ничего не могла с этим поделать, не в состоянии была сохранить хоть какое-то подобие приличия. Она опустила глаза, собираясь что-нибудь прикрыть, но муж, взяв её за руку, увел подальше от "безопасной" одежды, которая была единственной, кто мог успокоить её скромность. Пройдя всего несколько шагов по людскому лабиринту, Сьюзен почувствовала, что на нее смотрят.

В прошлом люди старались не пялиться и только украдкой бросали на нее взгляды. Но здесь не имело значения, что она держалась за руки со своим мужем, она видела, как мужчины откровенно 

пялились на нее. Она не могла отделаться от мысли, что каждый мужчина изучает каждый изгиб её тела. И совсем другое — она не могла не заметить реакцию окружающих. Она услышала "Приятного отдыха, мадам".

Опустив глаза, она увидела улыбающегося мужчину, который пытался привлечь её внимание, прикасаясь к своему пенису. Она быстро отвела глаза и содрогнулась от отвращения к этому мерзкому и отталкивающему поступку. Сьюзен продолжала идти, все ещё остро ощущая, что другие рассматривают её тело или хотят привлечь её внимание. Её желудок сделал сальто назад. Она почувствовала панику и была напугана до смерти. Эдвард почувствовал, как она напряглась. Он остановился и притянул её к себе.

— Милая, ты выглядишь потрясающе! Просто позволь им полюбоваться тобой!

Она огляделась и поняла, что её муж был прав. Во взглядах мужчин не было насмешки, а было восхищение и оценка её тела. И, по иронии судьбы, она внезапно почувствовала мощную и неожиданную волну тепла, разлившуюся внутри нее, и почувствовала, как между ног начинает растекаться влага. Что это было? Внезапно возникшее и непредвиденное возбуждение глубоко внутри нее привело в замешательство. Было ли это вызвано страхом или возбуждением? Возможно ли, что она действительно возбуждалась, находясь обнаженной так близко к совершенно незнакомым людям? Теперь, в нескольких метрах от безопасной Синей простыни, каждый раз, когда они проходили мимо кого-нибудь, Сьюзен останавливала себя, чтобы инстинктивно не прикрыться. И с каждым разом, когда ей это удавалось, она возбуждалась все больше и больше.

Она почувствовала, как у нее начинает сжиматься грудь от неизбежности предстать обнаженной перед десятками людей. Она начала дышать тяжелее, на этот раз не от беспокойства, а от возбуждения, нарастающего внутри от того, что она обнажила своё тело. Пляж был переполнен, и было трудно ориентироваться между полотенцами и одеялами пар и групп, лежащих так близко друг к другу. На любом другом пляже было бы неудобно, если бы другие люди находились так близко, но здесь это было нормой — возможно, частью игры. Пока они обходили одеяла и людей, она слышала множество разных языков — французский, английский, испанский, русский, немецкий и другие.

И она увидела украшения на телах, которых они никогда раньше не видели. Среди парней преобладали кольца для члена — как металлические, так и кожаные. Некоторые из них просто надевались на основание пениса, в то время как другие добавляли второе кольцо для крепления яичек. Некоторые были простыми, другие были более искусно украшены. Они увидели, как один парень с торчащим членом, очевидно, каким-то мужским девайсом целомудрия, послушно шел за высокой женщиной с многочисленными татуировками. И все приветствовали её дружеским кивком или улыбкой. Затем она вспомнила свой опыт в Греции — голые люди дружелюбны!

И тогда она почувствовала это — внезапное, острое чувство, которое она испытала в Греции, когда отбросила все запреты и полностью раскрылась теплому солнцу, ласковому океанскому бризу и другим мужчинам. Это было чувство абсолютной свободы и восторга от того, что она обнажена, и...  

на нее пялились. И она, к своему удивлению, осознала это... что ей это понравилось! Её новое мышление действительно помогло ей преодолеть беспокойство, а освобождение от бремени конформизма позволило ей расслабиться и наслаждаться преимуществами уверенной в себе женщины, свободно демонстрирующей тело, над поддержанием которого она так усердно трудилась.

Но все же был один аспект этого пляжа, который беспокоил её. Сьюзан не могла не отметить степень откровенной сексуальной активности — она была повсюду! Пляжи Греции не могли сравниться с этим. И никто даже не пытался быть сдержанным. На самом деле, казалось, что цель была прямо противоположной. По сравнению с окружающей обстановкой её эксгибиционистские приключения в Греции казались довольно заторможенными. И, по сути, их целью было, чтобы на них смотрели. У людей не возникало проблем с тем, чтобы покрасоваться перед каждым, кто проходил мимо, и, конечно, никто, казалось, не обращал внимания и даже поощрял, чтобы вы на них пялились. Многие, как мужчины, так и женщины, просто лежали на пляже, уверенно демонстрируя свои тела, многие с раздвинутыми ногами и без малейших попыток проявить скромность или чопорность.

•  •  •

Сьюзен была польщена тем, что её мужу нравилось выставлять её напоказ. Это поднимало ей настроение и придавало уверенности в себе. Без каких-либо обязательств, но с неожиданным любопытством, она согласилась обдумать его предложение. В последующие дни она провела собственное исследование и обнаружила, что Кап д'Агд получил прозвище "Голый город". Она узнала, что это не только место для натуристов, но и популярное место для свингеров. Одним словом, кое-что из того, что она читала о происходящих здесь вещах, было просто непостижимо. Когда Эдвард впервые рассказал ей об этом месте и предложил пойти в обход, у нее, естественно, возникли сомнения. Разгуливать топлесс по пляжу на Карибах — это одно, но пройтись по городской улице, пройтись по магазинам или сходить в ресторан, не надев ни единого кусочка одежды, было чем-то слишком экстремальным. И её раздражало его желание, чтобы мужчины пялились на нее.

Хотя она была согласна с Эдвардом в том, что им нужно продолжать работать, чтобы поддерживать отношения, её не интересовал публичный секс или разгульный образ жизни, и поэтому она по-прежнему не хотела ехать в такое место, как Кап д'Агд. Просто это было далеко за пределами её комфорта. Предложение Эдварда привело её в замешательство и разочарование. Она решила затронуть эту тему.

— Эдвард, нам нужно поговорить. Я просто чувствую, что ты продолжаешь настаивать на большем. Разве недостаточно того, что я сняла майку в Пунта-Кане? Разве недостаточно того, что я разделась для тебя на общественном пляже в Греции? Я просто не понимаю, зачем тебе понадобилось идти в такое место. Мы не нудисты и уж точно не свингеры!

Эдвард несколько раз повторил, что не хочет "раскачиваться" и не хочет, чтобы она делала что-то возмутительное или выходящее за рамки её зоны комфорта. Его возбуждало бы просто как можно чаще видеть её обнаженной. И он признался,  

что хотел бы понаблюдать за реакцией мужчин. Эдвард прекрасно знал, как воздействовать на психику своей жены. Пытаясь познакомить её с этим новым образом жизни, он не давил на нее. Вместо этого он позволил ей обдумать ситуацию в её собственном темпе. Он посадил семя, чтобы продвинуть их "сексуальные исследования" дальше, а затем подождал, пока оно пустит корни.

Затем он терпеливо ждал, постоянно ухаживая за растением, как это делает хороший фермер, пока оно созреет, чтобы когда-нибудь он мог насладиться плодами своего труда. В течение следующих дней Сьюзен прокручивала в голове этот сценарий. После того, что она пережила в Греции, она доказала себе, что может преодолеть проблемы, связанные с неуверенностью в собственном теле, и чувствовать себя комфортно обнаженной на общественном пляже. Но сказать, что ей было любопытно, было бы преувеличением. Более подходящим термином было "нежелание". И все же, так или иначе, как и Ева, она не могла или не хотела отказываться от этого слишком соблазнительного запретного плода. Но сможет ли она на самом деле пройтись по тротуарам города обнаженной? Хватит ли у нее смелости и уверенности отправиться за покупками или в пекарню, не надев ни единого кусочка одежды? Не окажется ли отдых на мысе Агд слишком экстремальным для нее?

•  •  •

— Дорогая, ты видишь, что все на тебя смотрят? Должен ещё раз сказать, я так горжусь тем, что иду рядом со своей сексуальной женой!

Добрые слова мужа в очередной раз утешили и ободрили её. Теперь Сьюзан поняла, что он был прав с самого начала. Ей просто нужна была постоянная уверенность в себе, чтобы перестать стыдиться своего тела; а дружелюбие окружающих помогло ей преодолеть свои страхи. И она действительно тратила много времени на поддержание своей фигуры, и ей нечего было стыдиться — она должна гордиться своим телом, так почему бы не похвастаться им? Пришло время отбросить пуританские взгляды и... наслаждаться жизнью. Она решила немного поразвлечься.

— Значит, тебе нравится, когда твоя жена вот так выставлена напоказ, позволяя всем этим незнакомцам видеть меня обнаженной? = поддразнила она и поправила очки, чтобы привлечь внимание мужа.

— Конечно! Ты выглядишь невероятно красивой и очень сексуальной, и да, это в самый раз!  — сказал он ей.

— Перестань пялиться! Твое возбуждение начинает проявляться!  — поддразнила она.

Эдвард улыбнулся и кивнул, опустив взгляд вниз и заметив свой растущий член. Как будто щелкнули выключателем, тревога полностью сменилась все возрастающим трепетом в её теле. Её пульс участился под долгими жесткими взглядами каждого мужчины, мимо которого она проходила. Она неохотно принимала горькую правду о том, что ей нравилось выставлять себя напоказ перед всеми этими мужчинами. И, возможно, она действительно была готова исследовать больше! Решив не обращать внимания на то, что она выставлена напоказ, или, возможно, теперь немного наслаждаясь этим, Сьюзен держалась чуть более прямо, расправив плечи и выпятив грудь. Она не могла понять почему, но внезапно её изменившийся настрой вызвал восторг при мысли 

о том, что её увидят десятки глаз. То, что когда-то казалось немного пугающим, теперь доставляло удовольствие. Вместо стыда она почувствовала легкий, необузданный трепет возбуждения, который до сих пор подавляла в себе. И все же ей было трудно принять это...

Она наслаждалась вниманием. Возможно ли, что годы консервативного конформизма заставили её искать выход для сексуального самовыражения и большего общения с противоположным полом? Она, конечно, не могла признаться в этом своему мужу! Но Эдвард не остался в стороне — он заметил перемену в поведении своей жены. Он был взволнован, увидев, что она перестала быть сдержанной, традиционной домохозяйкой и превратилась в новую, уверенную в себе и сексуальную женщину. Это само по себе оправдывало поездку. И, может быть, только может быть, эта поездка придаст ей необходимую уверенность в себе, чтобы не только перестать стыдиться своего тела, но и освободиться от своей консервативной оболочки и исследовать свои собственные желания и фантазии. Как раз в этот момент в них врезалась итальянская пара, спешащая к группе людей, собравшихся прямо перед ними, отвлекая Сьюзен от её самопознания, а Эдварда — от его размышлений. Подойдя к толпе, Сьюзен и Эдвард замерли на месте. Они не могли поверить в то, что видели прямо перед собой.

Когда они стояли рядом с итальянской парой, на глазах у растущей толпы на общественном пляже, на одеяле стояла на четвереньках женщина, а стоящий на коленях парень колотил её сзади. Сьюзен была ошеломлена, наблюдая, как член парня почти полностью вышел наружу, а затем снова вошел в женщину. Они были прямо здесь, так близко, всего в метре или двух от нее; и Сьюзен слышала хлюпающие звуки, издаваемые трахаемой женщиной. Женщина глубоко стонала, в то время как её сиськи дико раскачивались при каждом сильном толчке. Сьюзен посмотрела на своего мужа, который был сосредоточен на происходящем перед ними, затем огляделась по сторонам. За происходящим наблюдало несколько пар.

Некоторые женщины гладили своих мужчин, некоторые мужчины играли с сиськами или теребили пальцами своих женщин, а одинокие мужчины тихо поглаживали свои члены. Мужчина выпрямился, прижимая плечи женщины к земле, и начал наваливаться на нее сверху, изгибая её тело. Его толчки вниз стали ещё более сильными, и женщина стонала в унисон каждому толчку.

Без предупреждения мужчина издал громкий стон, очевидно, погрузившись в измученную и воспаленную киску женщины. Мужчина рухнул на женщину, и пара расцеловалась после их страстного полового акта. Примечательно, что толпа зааплодировала и медленно разошлась. Шоу закончилось. Атмосфера была настолько сюрреалистичной. Сьюзан просто не была готова ни к чему, даже отдаленно похожему на это — к сексу на публике, средь бела дня, да ещё и в открытую. Возможно, из-за бурных действий, звуки секса вскоре стали доноситься из другого места, примерно в десяти метрах. Сексуальное напряжение нарастало по всему пляжу. Итальянка велела своему мужу следить за "действием", и они быстро убежали, чтобы посмотреть следующий половой акт на лобке.

Сьюзен и Эдвард 

посмеялись и в шутку окрестили итальянскую пару "Охотниками". Сьюзен заметила, что за происходящим следит ещё одна группа одиноких мужчин. Она увидела, как они собрались рядом с Охотниками, а затем, понаблюдав несколько минут, перешли в другую часть пляжа, надеясь подтолкнуть пару к сексу. На каждой остановке "Волчья стая" поглаживала свои члены рядом с участниками, причем в такой неудобной близости от них. Она считала это одновременно жутким и отвратительным. Безусловно, в её голове царил настоящий хаос: она пыталась осознать, что находится в море обнаженных людей, будучи самой обнаженной и выставленной напоказ, наблюдает за публичными сексуальными актами, видит так много странных и пугающих украшений на теле и имеет дело с готовностью своего мужа выставлять напоказ её тело и желанием исполнять его собственные извращенные фантазии.

Сьюзен должна была оскорбиться проявлениями плотских утех, свидетелями которых она стала, или, по крайней мере, отвернуться. Но она этого не сделала. Ей следовало устыдиться своей реакции, даже разозлиться. Но, как ни странно, она этого не сделала. Ей следовало немедленно покинуть это место, но она не могла. И, как ни странно, так и не смогла объяснить... почему. Она чувствовала себя сбитой с толку, так много... вопросов, на которые у нее не было ответов... о себе.