Тема диссертации. Часть 4

Меган приехала всего через несколько минут и с удовлетворением заметила, как пара мальчиков нервно отбежала в сторону при её приближении. Но когда она вошла на кухню, то была удивлена увиденной сценой. Она была одновременно шокирована и позабавлена, увидев Лилиан, с волос, живота и промежности которой капала сперма.

«О Боже! » — сказала она, закрывая жалюзи. «Похоже, ты здорово повеселилась во время моего короткого отсутствия! Ты действительно шлюха! »

Лилиан покраснела от стыда и попыталась умолять через кляп.

«Хорошо,  — спокойно сказала Меган,  — сначала проверим, как ты выполнила свою маленькую миссию»,  — хихикнула Меган, а Лилиан в отчаянии закатила глаза.

«Вау! Ты действительно открыла эти ножки, девочка! Твоим фанатам это нравится, посмотри на эти комментарии позже, они все дрочат на тебя! У тебя появилось много поклонников».

Лилиан покраснела, сначала она почувствовала странную гордость, но потом отругала себя

«Чем ты гордишься, шлюха? Они восхищаются тобой не потому, что ты чего-то добилась, и не потому, что ты умная. Ты просто нравишься им как материал для мастурбации».

Но постыдные мысли только усиливали возбуждение. Она впала в отчаяние и издавала звуки через кляп, которые Меган находила чрезвычайно сексуальными.

Наконец Меган сжалилась над бедной девушкой и развязала кляп.

«Ты выглядишь прекрасно, девочка! Конечно, в очень развратном смысле»,  — искренне сказала она.

Лилиан почувствовала себя одновременно и пристыженной, и в какой-то степени благодарной за комплимент.

«Меган, пожалуйста».

«Я знаю, что обещала, но у нас мало времени, и тебе понадобится принять нормальную ванну... »

«Пожалуйста, пожалуйста».

взмолилась Лилиан, чувствуя себя полной идиоткой, она слишком много сделала для этого проклятого оргазма и получит его, несмотря ни на что, даже если придется позорно умолять.

«Ну, хорошо. Нам придется работать в режиме многозадачности, но я думаю, мы справимся».

Лилиан была озадачена, она ждала, что Меган освободит её от уз, но вместо этого она вышла из комнаты и вернулась через несколько минут. На ней не было ничего ниже пояса, а в руках она несла дилдо.

Она развязала Лилиан только руки, но оставила связанными ноги, а леска осталась на её теперь уже очень болезненных сосках. Затем она передала Лилиан фаллоимитатор и сказала.

«У нас недостаточно времени, чтобы как следует заняться любовью, но мы сможем кончить, если поторопимся. Ты будешь лизать мою киску, а тем временем можешь использовать фаллоимитатор на своей киске, только не кончай раньше меня».

Лилиан была шокирована, но все, чего она хотела в этот момент,  — это кончить, она была на грани уже несколько часов, и ей нужна была разрядка.

Меган опустилась на её лицо и оказалась лицом к ногам Лилиан. Лилиан чувствовала себя совершенно униженной: она не только должна была вылизывать киску Меган, но и устраивать шоу, мастурбируя с фаллоимитатором перед этой странной девушкой.

Лилиан смотрела на черную кожу Меган и не могла поверить, что ей предстоит вылизывать женскую киску. У нее был лесбийский опыт с соседкой по комнате, когда ей было 18, и всего несколько дней назад Тина в метро заставила её кончить, не говоря уже о предыдущих сеансах 

с Меган, но она никогда не доходила до этого.

Она чувствовала, что вот-вот переступит новую границу, установит новый уровень своей развращенности, но после просмотра такого количества лесбийского порно ей стало любопытно. Какой-то голосок внутри нее говорил ей остановиться, говорил, что это только сделает возвращение к нормальной жизни ещё более невозможным, но она не могла сопротивляться, она хотела получить свой оргазм, и если такова цена, она была готова её заплатить.

Она начала неуверенно вылизывать розовую киску Меган, одновременно медленно вводя в себя фаллоимитатор. После того как её язык познакомился с кожей и внешними половыми губами Меган, она робко лизнула розовую внутреннюю часть, её собственное лицо было горячим и красным, она испытывала электрическое чувство, то, что она делала, было таким грязным, таким запретным, что это только усиливало её возбуждение.

Она заметила, что Меган уже мокрая, было довольно странно ощущать вкус соков другой женщины, они не были похожи на её собственные. Она не могла отделаться от мысли, что, наверное, лишь немногие женщины знают вкус своих собственных соков, и ещё меньше могут сравнить этот вкус с соками другой женщины.

Она все больше и больше возбуждалась, конечно, из-за стимуляции, вызванной её самотраханьем с помощью фаллоимитатора, но также и из-за эротичности ситуации.

Она чувствовала, что её кульминация быстро приближается, и начала искать клитор Меган.

Меган была в восторге, но у нее был очень хороший самоконтроль, и она хотела оттянуть свой кульминационный момент как можно дольше. Она взяла с кухонного стола свой телефон и позвонила. Лилиан тут же прекратила свои ласки, но Меган прикрыла телефон рукой и сказала Лилиан:

«Не останавливайся, у нас нет времени», затем повернулась к телефону и сказала.

«Привет, Брюс, как дела? »

«Да, я знаю... »,  — сказала она, хихикая и продолжая разговор.

«Послушай, Брюс, мне нужна услуга. У меня есть подруга, ей нужно заработать несколько баксов за выходные, и я думаю, она может помочь тебе в ресторане, она молодая и очень красивая».

«Я знаю, что красивой быть недостаточно, Брюс»,  — Лилиан снова остановилась, стыдясь того, что делает это в то время, как её возможный работодатель разговаривает с Меган о ней! Но Меган ущипнула Лилиан за сосок, призывая её продолжать, и она продолжила.

«Нет, у нее нет колледжа, но она почти закончила среднюю школу, и у нее развитая язы... речь»,  — сказала она, забавляясь собственной игрой слов.

«Пожалуйста, Брюс, я знаю, что тебе нужны умные девушки из колледжа, но ты должен оказать мне услугу».

«Да, ты уже сказал мне, что сегодня назначил собеседование с несколькими студентками, и у тебя есть только пара вакансий, но ты должен хотя бы дать Лилли шанс; у нее был опыт работы, и она хорошо подчиняется приказам».

«Ну, я не знаю, была ли она официанткой, но она работает уборщицей, и она могла бы стать моделью».

Лилиан было совершенно стыдно, она не годилась даже для работы официанткой, она чувствовала себя очень неуверенно и униженно, поэтому она стала быстро двигать фаллоимитатором, пытаясь 

успокоить себя.

«Да, ты уже говорил, что внешности недостаточно, но у нее есть потенциал, её собирались уволить, а она сумела договориться, это должно что-то значить».

Лилиан почувствовала себя довольно униженной: «С каких это пор моими главными преимуществами стали внешность, послушание и способность избежать увольнения? » — с горечью подумала она, и ей стало ещё более стыдно, вспомнив свои унизительные «переговоры» в лимузине мистера Питера, только чтобы сохранить свою дурацкую работу уборщицы.

Она попыталась отвлечься от унизительного телефонного разговора и погрузилась в работу, вылизывая и посасывая клитор Меган, как будто это было не завтра, и одновременно постоянно трахая свою собственную мокрую киску фаллоимитатором.

«Этот хлюпающий звук? Наверное, это посудомоечная машина. Ну, я выслушала все твои аргументы, и ты, наверное, прав, она, скорее всего, не такая уж умная и квалифицированная, но ты должен мне услугу, так что хотя бы возьми у нее интервью».

Дыхание Меган и Лилиан становилось все более неровным и коротким, и Лилиан боялась, что собеседник заметит их возбуждение. Меган убрала телефон от лица и прикрыла мундштук рукой, чтобы скрыть стон.

«Ничего не случилось. Просто телефон упал, но... послушай, у меня есть вариант... Значит, договорились, что ты возьмешь у нее интервью, так? »

«Да, я понимаю, что она будет конкурировать с другими, и знаю, что ты не даешь никаких обещаний, кроме интервью с ней. Но все равно спасибо».

Через несколько секунд после того, как Меган повесила трубку, она испытала взрывной оргазм. Прилив сил был просто невероятным. Лилиан ускорилась и через пару минут получила свой оргазм.

•  •  •

Через несколько часов Лилиан ехала в такси в «Амбассадор». После оргазма она наконец со стыдом осознала всю чудовищность того, что она сделала, чтобы получить его. К счастью, у нее не было слишком много времени на размышления, так как нужно было принять душ и высушить волосы. На этот раз Меган помогла ей. Она дала ей маленькое желтое коктейльное платье без бретелек, белые стринги и белый лифчик, который принадлежал младшей сестре Меган и был как раз её размера — 32-В, но с небольшими подкладками, из-за которых он казался больше. Она чувствовала себя гораздо лучше одетой, чем когда-либо за последнее время. И ей было очень хорошо с тем размером груди, который отражался в зеркале, даже когда она пыталась преуменьшить это ощущение, поскольку оно противоречило её феминистским принципам.

«Не размер груди, а то, что я наконец-то прилично одета, заставляет меня чувствовать себя хорошо»,  — подумала она.

Платье было красивым, но она бы его не выбрала. Оно было очень облегающим и немного слишком коротким, на 10 см ниже её киски, а когда она сидела, оно высоко поднималось. В нем было видно большое декольте, и её плечи были выставлены напоказ. Её раздражало и то, что на платье были какие-то национальные украшения, которые делали его более повседневным и менее элегантным, и, наконец, желтый цвет, который, по её мнению, больше подходил к красивой темной коже Меган, чем к её собственной 

белой. «У нищих не бывает выбора»,  — подумала она.

Меган также помогла Лилиан уложить волосы, и, хотя она выглядела не так эффектно, как на фотосессии, но гораздо лучше, чем с обычным хвостиком. Она также помогла ей сделать неброский макияж, который сделал её похожей на студентку.

Приехав в Амбассадор, она заплатила за такси деньгами, которые дала ей Меган. Она нервно покусывала нижнюю губу: это был очень дорогой ресторан. Она слышала, как его часто упоминали, но никогда не была внутри, это было такое место, которое посещают только богатые люди.

В животе у нее заныло, она не чувствовала себя настолько уверенно, чтобы иметь дело с этими людьми или менеджером ресторана, но поняла, что это действительно хорошая возможность. За ночь она точно сможет заработать 200 долларов или больше в виде чаевых. Если она все сделает правильно, то сможет делать это даже раз в неделю, чтобы продержаться на плаву.

Она вошла, решив постараться произвести наилучшее впечатление.

Она подошла к двери офиса, который находился в нескольких футах от главного входа в ресторан. Дверь была закрыта, поэтому она позвонила в звонок и стала ждать.

В переговорном устройстве раздался голос:

«Кто это? »

«Я... я Лилли... »,  — ненавидела она себя за эти слова, «почему я не сказала Лилиан»,  — ругала она себя. «Я... я пришла к мистеру Брюсу Тейлору... ну, вы знаете... на работу официанткой... Работа официантки».

Она покраснела: «С каких это пор я стала такой идиоткой? » — с горечью подумала она.

«Хорошо. Заходи, Лилли, постучи в дверь в конце прохода»,  — раздался электронный звук, и она, толкнув дверь, нервно подошла к указанной двери и постучала.

«Входи»,  — раздался голос изнутри.

Она вошла в кабинет. Он был большим, с большим письменным столом и гостиной. Мистер Брюс сидел в офисном кресле, а двое других претендентов расположились на элегантном кожаном диване. Они выглядели расслабленными.

«Пожалуйста, присаживайтесь». сказал мистер Брюс.

Лилиан заняла место в другом кресле, оно было гораздо ниже дивана, и она не могла сидеть так же элегантно, как другие девушки. Сначала она попыталась сесть нормально, но утонула в низком кресле и почувствовала, что её юбка задралась выше, чем это было допустимо. Она судорожно пыталась опустить юбку, но это казалось невозможным, и в итоге она села на край кресла. Она не могла скрестить ноги, потому что это нарушило бы равновесие, поэтому она просто свела колени вместе и попыталась натянуть платье, чтобы не выставлять ноги напоказ.

Лилиан не могла не обратить внимания на свою соперницу. Они обе были одеты в элегантные черные коктейльные платья, которые выглядели намного дороже, чем её собственное. Они выглядели сексуально, но более утонченно и консервативно. Декольте было скромнее, а юбки на несколько сантиметров длиннее, что очень помогало им выглядеть респектабельно, особенно когда они сидели.

«Позвольте вас представить: это Патриция и Сьюзен. Дамы, это Лилли»,  — сказал Брюс.

«Приятно познакомиться»,  — кротко ответила Лилиан, сожалея о своем представлении: теперь она была Лилли, а к другим девушкам обращались более уважительно.

«Приятно познакомиться, Лилли»,  — ответила пара, почти в 

унисон, веселыми голосами, излучающими уверенность в себе.

Брюс продолжил: «Спасибо, что вы здесь, дамы. Как вы знаете, «Амбассадор» — лучший ресторан в городе»,  — возможно, это было преувеличением, но он точно входил в четверку лучших.

«Сначала я расскажу вам о работе. У нас очень опытная команда официантов, которые досконально знают наши блюда и вина, принимают заказы и дают рекомендации клиентам. Мы также нанимаем таких дам, как вы, чтобы они подавали напитки и иногда помогали доставлять еду на столы. Основная задача этих дам — следить за тем, чтобы бокалы наших клиентов были полными. Смена длится четыре часа, и я плачу им 8 долларов в час, но у нас щедрая клиентура, и наши официантки обычно зарабатывают от 50 до 70 долларов чаевых в час. Как вы знаете, мы принимаем временных работников, но нам больше нравятся люди, которые будут приходить регулярно, от одного до десяти раз в месяц — это нормально, в зависимости от ваших потребностей и наличия свободных мест, также хорошо, если вы не будете придерживаться определенного графика, но поможете нам подменить другую девушку, когда она не сможет прийти».

Патриция, блондинка с короткой мальчишеской стрижкой, выглядевшая стильно, заговорила первой.

«У меня вопрос, мистер Тейлор. Почему вы нанимаете именно женщин? »

«Ну, во-первых, потому что большинство наших опытных официантов — мужчины, а во-вторых, если быть откровенным, я не буду вам врать, это потому, что мы знаем, что посетители обычно потребляют больше и возвращаются чаще, когда их обслуживают красивые молодые женщины. Это факт, и я не буду его отрицать, но наши клиенты ожидают респектабельных, стильных, образованных женщин; женщин, которые могли бы быть подругами их дочерей или молодых жен. Вот почему мы ищем для этой работы в основном студентов колледжей и даже молодых выпускниц. Мы считаем, что это беспроигрышная ситуация для всех участников.

Ладно, теперь, когда вы знаете, что это за работа, вы согласны? »

Патриция снова ответила первой: «Конечно, я согласна, и я ценю ваш честный ответ».

Две другие кивнули в знак согласия.

Он начал опрашивать трех девушек одновременно, и Лилиан узнала, что Патриция учится на втором курсе юридического факультета, а Сьюзан находится на пороге окончания университета по специальности «менеджмент». Лилиан засомневалась, стоит ли ей говорить свой настоящий учебный план, но вспомнила звонок Меган Брюсу и поняла, что он, скорее всего, поверит, что она лжет, если она так скажет. Поэтому она неохотно рассказала то, что уже сказала Меган.

«Я... я почти закончила среднюю школу... и... Сейчас я работаю в компании «Джонсон и Картер»... »,  — она чувствовала себя очень неловко, используя этот убогий учебный план перед этими девушками, когда она могла бы быть на пару с ними, если бы использовала свой настоящий. Но от волнения её заявление только ухудшилось, и она выглядела так, будто даже это была частичная ложь.

Сьюзан не смогла удержаться от вопроса: «О, это большая фирма, у меня там работают несколько друзей, и я надеюсь, что они помогут мне найти хорошую работу, когда 

я закончу университет. В каком отделе ты работаешь? » — спросила она с неподдельным интересом.

Лилиан покраснела, ей стало неловко, она не могла сказать, что работала в отделе подбора персонала, потому что там работают только стажеры и выпускники, поэтому она пролепетала

«Я работаю в отделе заполнения в важном безбумажном проекте»,  — она увидела, как Брюс поднял бровь, и поняла, что он уже знает правду, и ей нужно что-то делать, чтобы не испортить свои шансы.

«То есть я работала... Я совершила небольшую ошибку... и... Сейчас я работаю в отделе уборки»,  — сказала она, глядя вниз.

«Понятно»,  — сказала Сьюзен, не зная, что сказать, чтобы утешить её.

«Хорошо»,  — сказал Брюс, прервав неловкий момент. «Возьмите, пожалуйста, эти меню напитков, прочитайте их, чтобы вам были знакомы названия коктейлей. У вас есть 10 минут, пока я сделаю несколько звонков, а когда я вернусь, вы примете мой заказ на напитки, и мы посмотрим, как вы справитесь».

Лилиан начала читать меню, она очень нервничала. Другие девушки выглядели более непринужденно, и она время от времени чувствовала на себе их взгляды. Возможно, они думали о том, что она там делает. Она пыталась убедить себя, что отлично справится с упражнением, произведет на всех впечатление. Но страх не помогал ей в чтении, адреналин не помогал сосредоточиться и выучить названия. Когда Брюс вернулся, она все ещё читала меню, бессознательно шевеля губами. Брюс увидел её и вздохнул.

«Хорошо, Лилли. Ты первая. Встань здесь и прими мой заказ».

Он протянул ей маленький блокнот и ручку. Она встала в четырех футах от него и, улыбаясь, спросила: «Хотите что-нибудь выпить, сэр? »

«Да, девочка, только подойди поближе, чтобы ты могла меня слышать»,  — сказал он со странной улыбкой.

Лилиан нервно улыбнулась и подошла ближе.

«Я говорю очень тихо»,  — сказал он, снова улыбаясь, и Лилиан подошла ещё ближе, теперь она была меньше чем в паре футов от него.

«Так лучше, видишь? » — сказал он, положив руку на заднюю часть ног Лилиан.

Лилиан покраснела, но не остановила его.

«Хорошо. Я буду куба либре»,  — сказал он, медленно поднимая руку к её внутренней части.

Лилиан нервно черкнула что-то в своем блокноте.

«А моя подруга будет «Десертный бриз»»,  — сказал он, когда его рука уже практически касалась подола её юбки и была в основном на её внутреннем обтягивающем белье. Она почувствовала, что движение руки Брюса было остановлено небольшим пространством между её ногами, и инстинктивно немного раздвинула их, чтобы лучше вместить его руку. Ей было стыдно, но ей действительно нужна была эта работа, и в последнее время она делала много худших вещей, чтобы добиться своей цели.

Другой мой друг возьмет «Смит и Кернс».

«Хорошо»,  — робко сказала она,  — «Это все? « — спросила она низким голосом. Его рука уже почти задрала её юбку, а глаза других девушек были похожи на тарелки с соусом.

«Да, девочка»,  — сказал он, игриво погладив её по попе.

Она вернулась на своё место, покраснев, но подумала. «Держу пари, что эти девочки не потерпят такого, так что работа будет моей»,  — она немного 

пожалела, что получила должность таким образом, но она действительно нуждалась в ней.

Затем Брюс позвал Патрицию. Она тоже стояла примерно в четырех футах от него, но когда он попросил её подойти ближе, она вежливо отказалась и улыбнулась, сказав: «Не волнуйтесь, у меня очень хороший слух, сэр».

«Хорошо»,  — сказал он, особо не настаивая, и сделал заказ на три напитка. То же самое он повторил со Сьюзен, которая ответила примерно то же самое.

Затем он попросил каждую из них прочитать вслух названия напитков. Патриция и Сьюзен сделали это безупречно, а Лилиан, к сожалению, не смогла прочитать свои трясущиеся каракули, поскольку не слишком хорошо изучила меню и не слишком разбиралась в алкогольных напитках, поэтому в конце она сказала: «Кубинское либро, десертное дыхание и «Смит энд Терм».

Сьюзен прикрыла рот, пытаясь скрыть улыбку. Она не хотела проявлять неуважение к этой девушке, но названия, которые она произнесла, были очень глупыми.

«Хорошо. Патриция и Сьюзен, вы очень хорошо справились, вели себя профессионально и прекрасно справились с трудной ситуацией. Наши клиенты — стильные, образованные люди, но время от времени среди них попадаются придурки, поэтому, чтобы сохранить уважение всех наших клиентов, мы не позволяем никому проявлять к нам неуважение. Если клиент слишком назойлив или ведет себя как-то не так, дайте мне знать об этом или сообщите Альфреду, капитану официантов. Он знает, что с ним делать, не устраивая сцен.

Пожалуйста, явитесь к Альфреду прямо сейчас, он научит вас всему, что нужно, и ваша смена начнется через час. Просто пройдите через эту дверь и сразу увидите его стол»,  — девушки улыбнулись и поблагодарили Брюса, после чего ушли.

Лилиан покраснела от стыда. Это был тест, а она вела себя как полная шлюха, и, что ещё хуже, она потеряла шанс получить достойную работу, которая помогла бы ей разрешить нынешнее затруднительное положение, а также могла бы вывести её из нынешнего шаткого экономического положения.

Брюс тепло проговорил: «Мне жаль, что ты не получила эту должность, Лилли, но ты должна понимать, что я дал тебе честный шанс, а ты знаешь, что Меган — моя подруга, и я хотел бы, чтобы ты сказала ей, что я был справедлив».

Лилиан молча кивнула. В её голове крутились мысли: «Что же мне делать? Как мне получить эти деньги? Я была такой глупой».

Наконец она набралась храбрости и заговорила.

«Мистер Тейлор, пожалуйста, не могли бы вы дать мне ещё один шанс? Я готова на все, мне очень, очень нужна эта работа».

«Ну, вы можете попробовать в другой раз, может быть, через месяц»,  — вежливо сказал он.

«Нет... пожалуйста, сэр... Мне очень нужно сегодня... и... »,  — она вспомнила его реакцию, когда он трогал её колготки, и почувствовала, что он желает её, поэтому добавила,  — «и я серьезно настроена... ну, знаете... сделать все, что угодно».

Брюс был мирским человеком, но все же то, что эта красивая молодая девушка так открыто и в то же время так застенчиво намекает ему, возбудило его.

Он засомневался,  

но прочистил горло и сказал.

«Если я помогу тебе с твоей проблемой, ты расскажешь Меган? Потому что я не хочу, чтобы она узнала, что я связался с одной из её подруг».

«Нет, конечно, нет, я обещаю не рассказывать»,  — сказала она, наконец-то обретя проблеск надежды.

«Хорошо. Возможно, у меня есть кое-что для тебя, но ты должна быть настроена серьезно»,  — он сделал паузу, чтобы подтвердить слова Лилиан. Она энергично кивнула.

«Хорошо, положи своё платье на мой стол и вернись ко мне».

Она нервно подчинилась. Она не могла поверить, что ведет себя как шлюха, пытаясь получить возможность, которую она упустила, потому что вела себя как шлюха.

Складывая платье и оставаясь в одних туфлях на высоком каблуке и нижнем белье, она не могла отделаться от мысли, что последние несколько собеседований, связанных с работой, проходили в раздетом виде. Она содрогнулась от этой мысли. Ей бы хотелось, чтобы вместо маленьких стрингов на ней были хотя бы трусики побольше.

Лилиан покраснела и вернулась к нему. Брюс был очень возбужден, он чувствовал себя могущественным. У него была пара друзей, владевших клубами, где выступали стриптизерши, и в перерывах между выпивкой они рассказывали ему о том, как иногда устраивают "специальные личные собеседования" с кандидатками. Он, конечно, никогда не занимался ничем подобным, его бизнес был совершенно иным, но все же не смог устоять перед предложением Лилиан. Он решил, что, в отличие от его друзей, других шансов у него будет немного, поэтому он воспользуется этим и извлечет из него максимум пользы.

Когда она наконец встала рядом с ним, он сказал:

«Ой, я забыл. Положи туда и свои туфли».

Лилиан покраснела, вернулась к столу и положила туфли на высоком каблуке поверх платья, чтобы подошвы не испачкали бумаги или стол мистера Тейлора. Она покорно вернулась к нему. Босиком она чувствовала себя ещё меньше и ещё более униженной.

«Хорошо, Лилли, Меган сказала мне, что ты хорошо подчиняешься приказам».

Лилиан лишь кивнула, ей было слишком стыдно говорить. Она смотрела в пол, не в силах встретить взгляд этого мужчины.

«Что ж, покажите мне своё послушание. В центральном ящике моего стола лежат ножницы. Найди их и разрежь свой милый лифчик на кусочки».

Лилиан покраснела и подошла к его столу. Она нервно искала ножницы и, найдя их, бросила последний взгляд на Брюса, словно умоляя о пощаде, но пощады не было. Он действительно хотел узнать, как далеко он может завести эту юную девушку.

Она вздохнула и сняла лифчик. Она очень возбудилась, и ей было стыдно, что Брюс мог это заметить.

«Сделай это вон там, над мусорным баком»,  — сказал он, указывая на мусорный бак, стоявший точно напротив двери в кабинет.

Лилиан нервно пошла к нему. Она знала, что дверь не заперта, и боялась, что кто-то может войти в любой момент. А что, если кто-то войдет? Что они подумают о ней? Наверняка о том, что она полная шлюха.

Она ещё раз заколебалась. «Стоит ли награда такого унижения? » — подумала она. «Нет.  

Сейчас не время трусить,  — сказала она себе,  — я и так сделала слишком много, чтобы спасти свою диссертацию, все будет напрасно, если я смогу получить деньги для шантажиста, а мне нужна помощь этого человека, чтобы получить их. У меня нет выбора, я должна это сделать»,  — убеждала она себя.

Несколько секунд она возилась с застежкой бюстгальтера, пока наконец не смогла снять его. Брюс смотрел на нее с удовлетворением и ощущением власти.

«Очень мило, Лилли, поменьше, чем я думал, но все равно выглядишь очень мило».

Лилиан инстинктивно прикрыла грудь, не удержавшись от мысли: «Хотела бы я иметь сиськи побольше», но потом отругала себя.

Она взяла ножницы и неуверенно направила лезвия в центр бюстгальтера. Она вздохнула; она надеялась, что Меган позволит ей оставить этот бюстгальтер. Наконец она сломила собственное сопротивление и начала разрезать лифчик на мелкие кусочки.

«Меган будет в бешенстве»,  — с дрожью подумала она, что сделает Меган, чтобы заставить её заплатить за этот дурацкий лифчик.

«Эй! Твои трусики уже мокрые, ты определенно шлюшка! Тебе лучше снять и эти трусики, шлюшка! »

Лилиан медленно стянула стринги, а затем, вздохнув, начала резать их на мелкие кусочки. Она подумала, как это — обслуживать столики в дорогом ресторане без нижнего белья. Она возбуждалась все больше и больше.

«Черт! Наконец-то я смогла надеть нижнее белье и сама же его уничтожаю»,  — с горечью подумала она.

«Ух ты! Я никогда не видел такой гладко выбритой киски. Все мои подружки оставляют хотя бы полоску, а полностью выбритая киска — это как-то распутно, тебе не кажется? »

Лилиан покраснела, кротко кивнула, подумав при этом, что это её образ навсегда, волосы на её киске никогда не отрастут. Ей было интересно, поймут ли все её будущие любовники, что она шлюха, только увидев её лишенную волос киску.

Опустив взгляд, она увидела, что её набухшая киска блестит от её соков. Скрывать было нечего, её возбужденное состояние было хорошо видно Брюсу. Ей стало стыдно, но от этого она только сильнее возбудилась.

Из ступора её вывел голос Брюса.

«Положи одежду в этот шкаф, закрой его и принеси мне ключи».

Сердце Лилиан учащенно билось, она все больше и больше теряла контроль над собой и все ещё не знала, что получит от всего этого.

«Сэр... насчет работы... »,  — робко сказала она, пытаясь договориться, прежде чем попасть в более компрометирующую ситуацию.

«Лилли, сделай то, что я тебе сказал, а потом подойди и встань передо мной на колени, и тогда мы сможем поговорить».

Лилиан взяла своё платье и туфли, подошла к картотеке и положила их в верхний ящик. Она уже слишком возбудилась от всех этих унизительных заданий. Она закрыла ящик, нажала на кнопку, запирающую ящики, и убрала ключ. Когда она встала на колени перед Брюсом и протянула ему ключ от картотеки, в животе у нее заныло, и она слегка задрожала.

«Я вижу, ты очень послушная девочка».

Лилиан покраснела: в офисе этого высококлассного ресторана она была непозволительно голой. У нее не было даже доступа к своей одежде,  

и это заставляло её чувствовать себя нервной, уязвимой и возбужденной.

«Сэр, насчет работы... »

Брюс тут же прервал её.

«Да, я знаю, мы поговорим о твоей проблеме позже. Но я не могу думать об этом»,  — сказал он, указывая на свой очень твердый член, который выпирал из брюк.

«Может быть, ты сможешь что-нибудь сделать? »

Лилиан заметно дрожала, она чувствовала себя совершенно униженной, выполнив все его приказы, теперь он хотел, чтобы она взяла на себя инициативу и ещё больше унизила себя. Но она знала, что должна это сделать, с нее уже практически капало, поэтому она потянулась к его ширинке и начала расстегивать её. Она вытащила его член, он был довольно твердым, но, как ей показалось, немного маловат. Она сама удивилась этой мысли, ведь теперь она знала несколько членов и могла сравнивать. Она попыталась отогнать эту мысль, когда начала облизывать член Брюса.

Он был в экстазе, он находил Лилиан чрезвычайно привлекательной. Если бы он встретил прежнюю Лилиан, то наверняка захотел бы завязать с ней серьезные отношения, потому что она была ему по душе и потому что ему нравилось общество успешных, независимых девушек. Конечно, несмотря на физическое влечение, он не мог думать о Лилли больше, чем о девушке на одну ночь или игрушке.

Лилиан начала мастерски сосать и облизывать, глотать и целовать. Она становилась довольно опытной сосальщицей, она начала легонько касаться своей киски, но через несколько минут, прежде чем она смогла получить оргазм, он кончил, выплеснув сперму глубоко в её горло, Лилиан подумала, что количество спермы было намного выше среднего, вероятно, Брюс не испытывал оргазма уже некоторое время. Она попыталась проглотить все, чтобы не испачкаться, но все же несколько капель пролилось ей на подбородок и грудь.

Она почувствовала странное чувство удовлетворения, она ждала Брюса, чтобы что-то сказать, но Брюс как раз оправлялся от своего сильного оргазма, когда кто-то постучал в дверь.

«Кто это? » — спросил он, вытирая член пачкой салфеток и жестом указывая Лилиан спрятаться за диван, что она и сделала в рекордные сроки.

«Это я, Патриция, мистер Альфред сказал, что у него закончились контракты, и послал меня взять у вас несколько бланков, чтобы мы со Сьюзен могли быть должным образом зарегистрированы».

Брюс немного нервничал, это было далеко от его обычного профессионального поведения. Он не хотел, чтобы эта девушка что-то заподозрила, это могло разрушить его шансы удержать поток студенток, претендующих на место официантки, или привлечь не тех кандидаток. Нужно было думать быстро, и он решил, что лучший шанс — вести себя естественно.

Поэтому, увидев, что Лилиан уже спряталась за диваном, он подошел к двери и по пути бросил салфетки в мусорное ведро — оно было закрыто крышкой, так что запах не будет заметен. Он открыл дверь и сказал:

«Пожалуйста, входи, Патриция. Как проходит твое обучение? » — спросил он, направляясь к своему столу.

«О, просто отлично, Альфред отлично справляется со своей работой, очень профессионален и знает своё дело, к тому же он хороший учитель»,  — 

сказала она, но, к несчастью для Брюса, не последовала за ним к его столу, как он ожидал, а осталась стоять посреди комнаты отдыха в офисе.

Лилиан задрожала: она снова была голой шлюхой, спрятанной в кабинете важного человека, и эта девушка была совсем рядом.

«Ладно, я поищу эти контракты, они должны быть где-то в моем столе»,  — сказал он, а затем, указав на кресло через стол, сказал: «Это займет у меня некоторое время, почему бы тебе не присесть? »

К его ужасу, вместо того чтобы подойти к столу, она села на диван. Вероятно, она неверно истолковала его сигнал рукой, поскольку диван также находился в том направлении, куда указывала её рука. Брюс увидел её, но не хотел привлекать её внимание, заставляя пересесть на стул. Поэтому он решил попытаться быстрее найти контракты, повернулся, чтобы поискать их в шкафу за письменным столом, и вскоре погрузился в работу.

Патриция почувствовала запах спермы, и ей стало очень любопытно: увидев, что Брюс смотрит в другую сторону, она не удержалась и заглянула за диван. К удивлению обеих девушек, её глаза встретились с глазами Лилиан. Лилиан покраснела, Патриция увидела, что с подбородка Лилиан капает сперма, и просто подмигнула обнаженной девушке, злобно ухмыляясь. Лилиан была уверена, что Патриция думает, будто все это была её идея и что это она соблазнила бедного нервного Брюса, а не наоборот. В конце концов, она знала бесчисленное множество девушек, у которых он брал интервью, и он всегда был джентльменом.

Патриция быстро снова села, её очень забавляло происходящее. В этот момент Брюс обернулся и сказал: «А вот и они».

Патриция тут же встала и подошла к столу Брюса. «Спасибо, мистер Тейлор»,  — и вскоре она вышла из кабинета.

«Хорошо. Лилиан, ты можешь выйти».

Лилиан сделала это на дрожащих ногах.

«Было очень близко. Возьми ключи и немедленно одевайся».

«Спасибо, сэр»,  — она вытерла грудь и лицо салфетками и оделась так быстро, как только могла. Ей хотелось бы иметь ванную, чтобы помыться перед одеванием, но она не осмелилась попросить об этом, ей требовалось одеться как можно скорее, только воспоминание о насмешливом лице Патриции заставляло её дрожать. Та смотрела на нее с таким презрением, с таким пренебрежением, что она до сих пор была потрясена. «Не знаю, как я буду работать с ней всю смену».

«Хорошо. Сэр, я готова, мне следует явиться к Альфреду».

Брюс пробурчал: «Нет, конечно, нет, ты не можешь здесь работать, у тебя нет того, что нужно, а теперь ещё хуже — от тебя пахнет сексом». Он все ещё нервничал, он только что был на грани того, чтобы попасться и, возможно, испортить свою репутацию, поэтому его ответ прозвучал совершенно нефильтрованно. Сейчас он был сексуально удовлетворен, поэтому больше не думал о своем члене и хотел как можно скорее оставить эту рискованную ситуацию позади.

Лилиан была раздавлена.

«Но вы же сказали... вы».

Брюс сожалел о своем грубом обращении с Лилли, но все же он был уверен, что хочет, чтобы 

она как можно скорее покинула его ресторан. Он колебался, пытаясь решить, стоит ли ему просто дать ей деньги, которые ей нужны,  — 200 или 300 долларов для него не проблема, но ему не нравилась идея платить за секс, он чувствовал бы себя слишком низко, в конце концов, он никогда этого не делал, его хорошая внешность и хорошее экономическое положение позволяли ему получать случайный секс, когда ему это было нужно. Он также подумал, что, возможно, даже эта распутная девушка может почувствовать себя оскорбленной, если он попытается заплатить ей. Он обдумал свои варианты и наконец сказал.

«Не волнуйся, девочка, я не подонок. Я посмотрю, что можно сделать, чтобы решить твою проблему. Позвольте мне позвонить».

Обменявшись любезностями и немного посмеявшись по телефону, Брюс перешел к делу.

«Да, Тим, у меня есть для тебя девушка, ей нужна высокооплачиваемая работа официантки, только на сегодня, и я знаю, что ты сможешь мне помочь. Она очень сексуальна, и я уже провел с ней собеседование, если ты понимаешь, о чем я».

Лилиан покраснела от такого намека.

«Хорошо, я отправлю её прямо сейчас».

«Вот и все, Лилли. Тим примет тебя в «Темной лошадке» сегодня вечером, я сказал ему, что это работа официантки и ничего больше, и он согласился, что даже не будет проводить с тобой собеседование. Держу пари, ты сможешь заработать столько денег, сколько тебе нужно».

Лилиан была потрясена: «Темная лошадка» была известным клубом настольных танцев. И к тому же довольно дорогим.

«Но... Я не... »,  — она была ошеломлена, хотя и понимала, что Брюс наверняка считает её полной шлюхой, особенно после всего, что она сделала с момента приезда, но все равно это выглядит слишком.

«Я не стриптизерша. Я не могу там работать»,  — сказала она с меньшей убежденностью, чем намеревалась, возможно, потому, что в то же время в нее все больше и больше вторгались сомнения, которые в последнее время атаковали её. «Он ошибочно полагает, что я шлюха, или знает, что это так? »

«Помнишь, я говорил тебе, что это только для работы официанткой. И ты должна знать, что в «Темной лошадке» есть несколько залов, тот, куда тебя направят,  — это в основном спорт-бар, где люди собираются, чтобы посмотреть спортивные матчи и обменяться несколькими ставками. Стриптизерши работают в отдельной секции, за вход туда нужно платить, а в спорт-баре плата взимается только за напитки и еду».

Лилиан все ещё была шокирована, но уже начала рассматривать эту возможность.

«Униформа, конечно, сексуальна, но ты будешь выглядеть в ней очень хорошо, и она чуть более смелая, чем то, как ты одета».

«Вот, возьми это на такси»,  — сказал он, протягивая ей стодолларовую купюру. Она знала, что это слишком много для такси, но она была не в том положении, чтобы отказываться от денег, к тому же он заставил её уничтожить своё нижнее белье.

Через несколько минут она уже ехала в такси. Она все ещё сомневалась, стоит ли попросить водителя отвезти её домой или в этот позорный клуб.  

Она пожалела, что не спросила адрес «Темной лошадки».

«Куда вас отвезти, мэм? » — вежливо спросил водитель.

Лилиан покраснела и попыталась быстро принять решение, но после нескольких секунд молчания кротко сказала.

«В клуб «Темная лошадка», пожалуйста».

«Дверь для сотрудников? » — ответил водитель.

Лилиан покраснела от стыда: «Неужели это так очевидно? » — подумала она. «Он не может знать, что у меня нет нижнего белья, ну, может быть, он видит мои соски, как бы мне хотелось, чтобы они хоть они так не торчали».

Она кивнула и произнесла почти беззвучное «да», которое водитель увидел через зеркало заднего вида. Он ухмылялся и время от времени разглядывал её в зеркало заднего вида, представляя, как бы она выглядела в скупом наряде официантки или даже обнаженной. Он подумал, не будет ли она стриптизершей, но потом отказался от этой идеи — девушка выглядела слишком застенчивой. А вот запах говорил о другом: может, она не такая уж и стеснительная.

Они приехали очень скоро, клуб находился недалеко от «Амбассадора» и был предназначен для низкопробных развлечений для высококлассных мужчин. Лилиан была парализована, она не решалась выйти из такси. Это место олицетворяло собой многое из того, что она раньше ненавидела. Богатые мачо эксплуатируют женщин, а низкопробные потаскушки ради нескольких баксов предают свой пол, подчиняясь унизительной работе, превращаясь в мясо, на которое глазеют мужчины, ничуть не заинтересованные в идеях этих женщин.

Водитель отвлек её от размышлений:

«Мэм, мы уже приехали? Вы собираетесь войти в это место или мне отвезти вас в другое? »

Он увидел, что она задумалась, и понял, что, возможно, она здесь впервые.

«Нет,  — сказала она,  — я скоро выйду из вашего такси, дайте мне пару минут».

Водитель открыл бардачок и достал маленькую бутылочку, затем обернулся и сказал Лилиан.

«Послушайте, мэм, это, наверное, не моё дело, но от вас пахнет... ну, вы понимаете. Возможно, вам помогут эти духи, один пассажир забыл их в моем такси несколько дней назад»,  — вероятно, он пытался быть галантным.

Лилиан нервно взяла флакон. «Неужели так очевидно, что у меня только что был секс? » — подумала она.

Теперь она хотела выйти из такси, желая оказаться подальше от этого водителя, который знал, что она сделала. Она быстро расплатилась с ним и вскоре стояла на тротуаре одна. Нервно оглядываясь по сторонам и убедившись, что водителя нигде не видно, она брызнула несколько капель духов на грудь и лицо, пытаясь скрыть запах спермы.

Она слегка кашлянула. Духи были дешевыми, и она поняла, что это средство пахло противно.

Она огляделась по сторонам, словно ожидая момента, когда никто не заметит, что она вошла в это ненавистное место, и наконец вошла в кабинет Темной Лошади. Она очень нервничала и чувствовала себя неловко, находясь в этом убогом месте. Ей казалось, что её сразу же заметят, кто-то сразу же отметит, что ей здесь не место. Но она прошла собеседование с Тимом, её проводили в раздевалку, и никто не обратил на нее ни малейшего внимания.

Она с горечью поняла, что в этом облегающем платье 

с торчащими сосками, пахнущем спермой и дешевыми духами, она выглядит ниже классом, чем большинство других официанток, которые пришли в раздевалку в джинсах, футболках и, конечно, нижнем белье.

«Хорошо, Лилли, вот твоя униформа; надеюсь, она тебе подойдет, потому что у нас не так много запасных вариантов. Обычно мы не нанимаем девушек на один день. Так что примерь её и посмотри, как она выглядит»,  — сказала Карла, официантка-капитан. Женщина лет тридцати, одетая в несколько дерзкий деловой костюм.

Лилиан рассматривала форму. Она была сделана из очень тонкой ткани и представляла собой шорты и маленькую блузку.

Она взяла маленькую одежду и огляделась в поисках места, где можно было бы переодеться в более уединенном месте. Ей было стыдно, что Карла и другие официантки могут заметить, что у нее нет нижнего белья. Но Карла прервала её:

«У нас нет целого дня, девочка. Переоденься здесь, это все равно не место для застенчивых девушек».

Лилиан покраснела и сняла платье, обнажив полностью голое тело.

«Ну, наверное, ты не такая уж и стеснительная»,  — сказала Карла, забавляясь отсутствием нижнего белья, и несколько девушек в раздевалке, заметивших эту сцену, тоже рассмеялись.

Сначала она надела голубые шорты. Они были очень плотно облегающими, и она показала более чем очевидный верблюжий палец. Она посмотрела на Карлу, ожидая, что та скажет, что они слишком малы, но та лишь велела ей продолжать. Затем она надела желтую рубашку. Это была рубашка на пуговицах, но она едва прикрывала её сиськи, заканчиваясь на пару сантиметров ниже них и оставляя неприкрытым плоский живот. У основания сисек была всего пара пуговиц, которые закрывали рубашку, но при этом показывали её глубокое декольте.

Ее очень эрегированные соски отчетливо виднелись сквозь прозрачный материал.

«Мне кажется, она слишком тесная»,  — застенчиво сказала она.

«Ерунда»,  — сказала Карла, закрывая шкафчик с платьем Лилиан. В этот момент к Карле подошла полностью одетая девушка.

«Ты уверена, что я могу идти? »

«Да, Сара, Лилли согласилась подменить тебя. Ты можешь взять свободную ночь и пойти на открытие музея, о котором ты так мечтала».

Сара была очень счастлива, она повернулась, чтобы сказать Лилиан. «Спасибо, девочка, я не знаю, откуда ты взялась, но ты спасла мне жизнь. Это событие в музее может стать для меня дверью к новой лучшей работе. Я всю неделю пыталась найти замену, но никто не хотел, все мои друзья считали форму слишком унизительной. Черт возьми, я тоже считаю её слишком унизительной, но мне нужна эта работа, по крайней мере пока я не найду настоящую. Надеюсь, сегодня вечером все изменится».

Она поцеловала Лилиан в щеку и весело вышла из раздевалки.

Лилиан была ошеломлена, но времени на раздумья у нее не было, так как Карла поторопила её: «Я дам тебе ключ от шкафчика в конце твоей смены, а сейчас иди на работу».

После этого она вошла в комнату спортивного бара. Во время короткого обучения ей сказали обслуживать 8 столиков в задней части бара. Она не удивилась, ведь ей, как новенькой,  

достались самые дальние от кухни и бара столики.

Пройдя к своей зоне, она время от времени поглядывала на других девушек и поняла, что все они носят лифчики, а их шорты не выглядят такими обтягивающими, как у нее. Это добавило ей неуверенности.

«Похоже, я самая развратная среди этих шлюх»,  — с горечью подумала она.

Она посмотрела на своих клиентов, они выглядели моложе, чем она ожидала. Возможно, это студенты колледжа. Она надеялась, что не встретит никого из знакомых.

«Эй, ты новая кобылка? » — спросил один из студентов.

Лилиан покраснела, "кобылка" было прозвищем официанток "темных лошадок", это только усиливало деградацию, но она ответила так, как её учили.

«Да, жеребец, хочешь что-нибудь выпить? » — заставляя себя улыбаться и чувствуя себя совершенно униженной.

«Возможно, но сначала тебе нужно подойти поближе, мои друзья, и я хотим с тобой познакомиться».

Она покорно подошла и встала очень близко к студенту. «Хорошо, я буду джин с тоником»,  — сказал он, медленно поглаживая колготки Лилиан. Она нервно обернулась, чтобы посмотреть, не подвергаются ли другие девушки подобному обращению. Таковых не оказалось. Тогда она сделала пару шагов назад.

«Привет, кобылка, не стесняйся. Как тебя зовут? »

«Я Лилли».

«Хорошо. Лилли, подойди ближе, чтобы ты могла принять остаток нашего заказа».

«Я могу взять его отсюда»,  — сказала она.

«Ни в коем случае. Ты должна быть здесь»,  — сказал он, указывая на место рядом с её стулом. Видя, что она колеблется, он добавил: «Или мне сказать Тиму, что ты нас очень хреново обслуживаешь? »

Она покраснела, ей не хотелось терять работу прямо сейчас, и, возможно, то, что она была немного «открытой», помогло бы ей с чаевыми. Она хотела побыстрее собрать деньги и покинуть это место как можно скорее.

Она подошла к студенту, застенчиво улыбаясь. И вернулась к его ласкам, пока записывала заказ.

Она сходила на кухню и вернулась с напитками. Она подавала каждому мужчине его напиток, и каждый касался её кожи, пока она это делала. Потом она заметила одного из мальчиков, он что-то шептал другому. Потом она поняла, что он ей смутно знаком. Она почувствовала, что в животе у нее образовалась дыра: возможно, он был студентом её университета.

Она начала посещать другие столики, много флиртовала и позволяла всем «случайно» прикасаться к себе. Они много пили, тратя на напитки целое состояние, и она подумала, что даже с классическими 15-процентными чаевыми она быстро заработает 150 долларов, которые ей были нужны. Она также надеялась, что клиенты выразят свою признательность более чем 15 %, в конце концов, ни одна другая официантка не вела себя так распутно, как она.

Она надеялась, что сможет получить деньги быстро, ведь она работала уже около часа, и даже когда она ещё не получила чаевых, поскольку ни один клиент не попросил чек, она все же подсчитала, что, когда нынешние посетители уйдут, максимум через час или около того, она соберет достаточно денег, чтобы иметь возможность вернуться домой.

Наконец-то она увидела свет в конце туннеля, когда что-то заставило её лицо потерять цвет.

Вошел не 

кто иной, как Джон Уоллес, её однокурсник-женоненавистник, тот самый, что предложил дурацкую тему для диссертации, из-за которой ей снилось столько кошмаров, и который, в довершение ко всему, получил серьезную тему, предложенную ею,  — изучение успешных женщин по всей стране. Она покраснела от стыда.

«Нет, он не должен был видеть меня здесь. Не в таком виде. Я много раз говорила ему, что ни одна уважающая себя женщина не будет работать в таком месте».

Она попыталась спрятаться и подождать, куда он сядет, но, к её отчаянию, он сел за один из её столов. За тот, где сидел студент, который, как она думала, мог быть из её университета.

«Черт! Я не могу туда вернуться»,  — с отчаянием подумала она.

Осторожно ступая, она добралась до кабинета Карлы и не заметила Джона.

«Мисс Карла... у меня проблема... Могу я поменять столы, за которыми я работаю»,  — сказала она.

«Нет, девочка. Я могу дать тебе что-нибудь поближе, другие девочки меня убьют».

«Пожалуйста, мэм, я действительно не могу обслуживать эти столы, есть кто-то... »,  — сказала она, теряя голос.

«Всегда кто-то есть, девочка. Просто проглоти свою гордость и ухаживай за ним, может быть, он даже даст тебе щедрые чаевые».

Лилиан покраснела, представив себе именно это. Нет, это было слишком. Она не могла так поступить.

«Пожалуйста, мэм, я действительно не могу этого сделать».

Карла увидела, что Лилиан вот-вот сломается: «О нет»,  — подумала она. «Если эта девочка взбесится и уйдет, мне придется её прикрывать, а я этого очень не хочу. Я ненавижу эту форму. Подумай о чем-нибудь, Карла».

Затем она придумала решение.

«Хорошо, в другом зале клуба есть официантка, у нее небольшая сыпь, и она хотела бы поработать сегодня в этом зале, если хочешь, я могу устроить обмен, но в зоне стриптиза официантки ходят топлесс».

Лилиан побледнела, у нее было три альтернативы: обслужить Джона, работать топлесс или уйти с пустыми руками.

Она сказала: «Нет, Карла, я лучше уйду, пожалуйста, дай мне моё платье, и я уйду». Она была побеждена, она не получила денег, но, по крайней мере, она сохранит немного своей гордости.

Карла не видела особой убежденности в ответе Лилиан и не хотела, чтобы та уходила, поэтому сказала. «Нет, девочка, ты обязалась работать здесь до конца смены, я не могу заставить Сару вернуться, ты создала проблему там, где её не было. Ты должна уважать своё слово. Я не отдам твою одежду, пока ты не закончишь смену, так что возвращайся к работе».

Лилиан была ошеломлена своим ответом. Она шла к служебной двери, ведущей в спорт-бар, когда поняла, что ей больше нравится обслуживать незнакомцев топлесс, чем обслуживать Джона Уоллеса, одеваясь как шлюха, какой она была, даже когда её сиськи были прикрыты.

«Мэм, насчет обслуживания в другом зале. Думаю, я скорее сделаю это».

Карла торжествующе улыбнулась.

«Хорошо, пойдем в раздевалку»,  — начала она и двинулась в путь, но не успела дойти до двери кабинета, как сказала:

«Лилли, подожди. Больше никаких изменений не будет, несмотря ни на что. Нам всем 

нужно работать, это не игра».

Лилли кивнула и пошла в раздевалку, а через несколько минут туда вошла ещё одна девушка. Она была топлесс, и её сиськи выглядели немного красными. Она надела белый лифчик и сказала.

«Спасибо, что сделала это, девочка. Мои сиськи сейчас немного набухли, и это больно. Мне очень нужна поддержка бюстгальтера. Дай мне, пожалуйста, свою блузку».

Дрожащими руками она сняла блузку и завороженно смотрела, как другая девушка надевает её, оставляя Лилиан до конца смены топлесс.

«Карла сказала, что мы должны обменяться чаевыми, чтобы упростить ситуацию. Я ждала только один столик, но только что пришли новые клиенты».

Лилиан потеряла дар речи: вот так просто девушка украла у нее выручку за один очень удачный рабочий час, и она снова осталась ни с чем. Весь флирт, все прикосновения, которые она позволяла, пропали даром.

«И ещё, Лилли, вот что. Работа там очень похожа на здешнюю, единственное новое правило — когда ждешь, когда тебя позовут к столу, руки должны быть за спиной, и ты должна улыбаться. Понятно? »

Она кивнула.

«Хорошо, ты можешь пройти в комнату через эту дверь. Иди, когда почувствуешь, что готова, но не задерживайся».

Когда она осталась одна, то посмотрела на себя в зеркало. Она отрабатывала позу с руками за спиной и улыбкой на лице. Она никогда не видела ничего настолько распутного. Однако она заметила, что на её шортах появилось небольшое мокрое пятно.

Она нервно пошла к двери. Её день был похож на непрерывную спираль. Она начинала как претендентка на должность официантки в «Амбассадоре», затем опустилась до унизительно одетой официантки в спорт-баре «Темная лошадка», а теперь ей предстояла смена в качестве топлесс-официантки в стриптиз-клубе «Темная лошадка».

Она открыла дверь и поискала свои столики — они снова оказались самыми дальними от бара. Только один был занят, вероятно, посетители, которых обслуживала другая девушка, уже ушли. Она надеялась, что они оставили хорошие чаевые, но ничего не нашла.

Она подошла к единственному столику, за которым сидела пара молодых людей, лет двадцати пяти. Они были непринужденно, но дорого одеты, и она не могла избежать чувства зависти. Они, конечно, выглядели не намного старше её, но уже зарабатывали неплохие деньги, позволявшие им посещать такие дорогие заведения, в то время как она была настолько безденежна, что вынуждена была там работать.

Она вновь набралась храбрости и сказала:

«Я Лилли, теперь я буду ухаживать за вами. Хотите что-нибудь выпить? »

Она разносила напитки, когда за другой из её столиков подсела пара джентльменов. Краем глаза она заметила, что один из них был так же молод, как и те, кого она обслуживала, а второй, вероятно, старше, потому что на его затылке виднелось несколько седых волос. Закончив разносить напитки, она направилась к новому столику и остановилась на месте.

Джентльмен с волосами цвета соли и перца был мистером Палмером! Она замерла, не зная, что делать, но потом поняла, что он уже видел её в худших ситуациях, и все же лучше иметь дело с ним,  

чем с Джоном Уоллесом.

«Привет, Лилли, я не знал, что ты здесь работаешь».

«Здравствуйте, сэр»,  — кротко ответила она,  — «Я... я только сегодня начала работать».

«Понятно. Ты, несомненно, сделала отличный выбор профессии»,  — сказал он с сарказмом,  — «Но форма подходит тебе идеально. Она очень подходит к твоему характеру».

Она покраснела от унижения, не решаясь посмотреть молодому человеку в лицо, и на мгновение её словно парализовало, но потом она прервала неловкость, сказав.

«Что бы вы хотели выпить, сэр? »

«Принесите мне мартини».

«А что вы, сэр? »

Второй мужчина немного заикался, ему было непривычно видеть красивую и почти обнаженную девушку, ухаживающую за ним. Тем не менее он хотел выглядеть смелым перед мистером Палмером.

«Я... я бы хотел текилы... пожалуйста... »,  — он смотрел на нее, и тут она поняла, что он не только смотрит на нее, но и ищет бейджик с именем.

«Лилли»,  — сказала она, пытаясь остановить его взгляд.

«Да, Лилли».

«Я сейчас вернусь».

Когда она вернулась с напитками, молодой человек уже ушел в ванную. А мистер Палмер чувствовал себя очень сильным, размышляя о спуске Лилли. Он отчетливо помнил хорошо одетую, дерзкую студентку-феминистку, которую он пригласил на стажировку несколько месяцев назад, и видеть её сейчас в роли официантки топлесс было для него слишком восхитительно. Он с удовлетворением представил себе, что его властная и успешная бывшая жена могла бы закончить так же, как Лилли, если бы только он при первой же возможности оттолкнул её. Что ж, он отомстил Лилли, избавив будущего мистера Палмера от тех страданий, которые выпали на его долю.

«Лилли,  — сказал он,  — послушай, ты была моим замыслом прекрасного стажера, но ты знаешь, что произошло. Сейчас мы занимаемся интеграцией лучших стажеров в наши настоящие команды, и мне нужна твоя помощь».

На мгновение у Лилиан появилась надежда, и она кивнула.

«Слушай. Я привел сюда Сэма, и скоро должен прийти ещё один стажер. Сейчас они работают на Боба, одного из моих конкурентов в компании, но сегодня я рассчитываю произвести на них впечатление и увести их у Боба. А ты будешь мне помогать. Ты будешь слушаться всего, что я скажу, иначе я расскажу мисс Барбаре все о тебе и покажу ей твои фотографии здесь. Не знаю, возникнут ли у тебя из-за этого проблемы со стипендией, но это точно приведет к интересному разговору с мисс Барбарой».

Он показал свой мобильный телефон, на котором была изображена её фотография. Её родимое пятно на левом сиське было хорошо видно, если мисс Барбара увидит его, то сможет соотнести с безликими фотографиями, которые она ей прислала.

«Нет, пожалуйста, мистер Палмер, я сделаю все, что вы скажете».

«Хорошо. Сэм возвращается. Сядь ко мне на колени и продолжай улыбаться».

Она подчинилась, и мистер Палмер начал разговаривать со стажером. Она узнала, что его зовут Сэм Ричардс. Они говорили о спорте, а мистер Палмер медленно поглаживал колготки и живот Лилиан. Она чувствовала себя глупо, улыбаясь в таком положении. Её в основном игнорировали, обращались с ней как с объектом.

Посетители за другим 

столиком окликнули её. Она уже собиралась встать, когда мистер Палмер сказал Лилиан на ухо: «Иди, но скажи им, что ты сейчас занята, и спроси, могут ли они пересесть за другой столик».

Она попыталась бороться. Она будет полностью зависеть от чаевых мистера Палмера, если скажет другим посетителям уйти.

«Сэр, мне нельзя этого делать, мой босс рассердится»,  — сказала она ему на ухо.

Он широко улыбнулся и сказал: «Не волнуйся, девочка, Тим не доставит тебе неприятностей. Я здесь хороший клиент и приношу им много прибыли. Так что иди и скажи им».

Она встала, подошла к ним и сказала. «Извините, господа, но я больше не могу вас обслуживать, не могли бы вы пересесть за тот столик? »

Но они рассердились и сказали: «Похоже, теперь нам придется умолять, чтобы нас обслужили. Сначала ушла девушка с красными сиськами, а теперь ты. Я говорю, хватит, пойдемте отсюда. Я заплачу на кассе, не трудись искать свои чаевые, сучка»,  — и они ушли.

Она вернулась, пошатываясь, к столику мистера Палмера. Человек, которого они ждали, только что пришел. Он все ещё стоял и, извиняясь, пожимал мистеру Палмеру руку.

«Простите, сэр, что опоздал, но я нашел в спортбаре друзей, и это очень важные контакты, которые мне нужно подкрепить. Двое из них — наследники крупных предпринимателей, и налаживание связей с ними может принести плоды в будущем».

Лилиан не видела его лица, но, слушая его голос, чувствовала, как цвет уходит с её лица. Это снова был Джон Уоллес!

Когда их взгляды пересеклись, он был так же ошеломлен, как и она. В этот момент мистер Палмер притянул её к себе на колени и продолжил ласки. Она потеряла дар речи. Она старалась не встречаться взглядом с Джоном, который оправился от шока и теперь открыто ухмылялся.

«Этого не может быть, это, должно быть, кошмарный сон»,  — с отчаянием подумала она.

В какой-то момент, когда мистер Палмер увлекся обсуждением «Янкиз», Джон умудрился подмигнуть Лилиан. Она задрожала от стыда: все надежды на то, что её не узнают, рухнули. Он воспользовался камерой своего телефона, чтобы сделать несколько снимков Лилиан топлесс, сидящей на коленях у мистера Палмера.

В этот момент мистер Палмер сказал: «Мне нужно позвонить, кто-нибудь из вас хочет предложить этой девушке присесть,  — подмигнул он им.

Джон сразу же взял инициативу в свои руки и сказал: «Садись сюда, Лилли», указывая на свою правую ногу. Она покраснела, но подчинилась. Сэм был заинтригован: он не помнил, чтобы Лилли произносила своё имя после прихода Джона.

Воспользовавшись моментом, она прошептала ему на ухо: «Пожалуйста, Джон, никому не говори. Я работаю здесь только сегодня, это долгая история».

Он очень развеселился и сказал ей на ухо: «Не волнуйся, девочка, я не буду этим хвастаться, расскажу только студенческому совету и, может быть, мисс Барбаре; я считаю своим долгом как хороший студент рассказать им, тем более что есть постановление колледжа, которое ты так поддерживала, что если кого-то поймают на чем-то, что дискредитирует остальных студентов, то этот 

человек должен быть отчислен».

Лилиан задрожала: она была уверена, что сможет избежать исключения, но её репутация будет испорчена, а если мисс Барбара увидит фотографии с её родимым пятном, её могут обвинить в академическом мошенничестве, и это действительно будет проблемой.

Она умоляла: «Нет, пожалуйста, Джон, ты же знаешь, что это погубит меня, пожалуйста».

«Хорошо, если я отброшу свои моральные принципы, что ты сделаешь для меня? »

«Все, что угодно... » — прошептала она.

«Отлично,  — сказал он,  — договорились»,  — и стер фотографии в своем телефоне.

«Улыбнись»,  — сказал он ей на ухо, и она нервно подчинилась.

Когда мистер Палмер вернулся, он обнаружил, что Лилли сидит на коленях у Джона и застенчиво улыбается, а он ласкает её гораздо более сексуально, чем мистер Палмер, часто прикасаясь к её сиськам. Несмотря на стыд, она все больше и больше возбуждалась. К тому времени её соски стали очень твердыми.

Он также возился с её волосами, и с каждой минутой она выглядела все более дикой. Когда он почувствовал, что Лилиан слишком возбудилась, он сказал.

«Эй, я хочу виски, а вы, сэр? »

«Мне ещё мартини»,  — сказал мистер Палмер.

«Я бы выпил ещё текилы»,  — сказал Сэм.

Лилиан встала и уже собиралась уходить, когда Джон сказал: «Лилли, не могла бы ты сделать мне одолжение. Видишь ли, мне очень нравятся босоногие девушки, не могла бы ты оставить здесь свою обувь? » Потом он посмотрел на нее, и она поняла, что это был не вопрос.

Она сняла туфли, а мистер Палмер весело смотрел на нее. Ему нравилось, как Джон мыслит, и казалось, что в нем есть лидерство и смелость. Он был уверен, что из них получится хорошая команда.

Когда она пришла на кухню босиком, Тим уже искал её. Он отругал её:

«Что происходит, Лилли? Некоторые клиенты пожаловались на твое обслуживание, и они сказали, что ты сидишь на коленях у мужчины. Это запрещено, девочка, и какого черта ты делаешь босиком? »

«Простите, сэр,  — кротко ответила она,  — мистер Палмер сказал мне, что с вами не будет проблем, если я буду обслуживать только его столик... и сидеть у него на коленях».

Он весело улыбнулся: «Вот ублюдок! Хорошо, обслуживай только его стол, и я не хочу получить от него ни единой жалобы, он очень хороший клиент, и если ты готова позволить этому сукиному сыну прикасаться к тебе, то для меня это точно не проблема»,  — теперь он открыто улыбался. Возможность найти общий язык с мистером Палмером определенно шла на пользу его бизнесу.

Вместе с Лилиан он вернулся к их столику. «Джентльмены. Я назначаю Лилли исключительно за ваш столик»,  — сказал он, стараясь держать себя в руках.

«Она приложит все усилия, чтобы вы остались довольны, а если не получится, просто не оставляйте ей чаевых, это будет более чем достаточным наказанием».

«Спасибо, Тим,  — сказал мистер Палмер,  — я уверен, она сделает все, что в её силах»,  — добавил он, подмигнув Лилиан, которая только кивнула, покраснев.

Затем Лилиан снова потянули к себе, на этот раз на колени Сэма. Он не хотел оставаться 

в стороне или выглядеть более застенчивым, чем его товарищи, но все же был более тихим, чем мистер Палмер или Джон Уоллес. Тем не менее он затеял игру, которая в конце концов оказалась очень хлопотной. Он начал делиться с ней своим напитком, давая ей пить прямо в рот, так что она не контролировала количество выпитого, и в итоге выпила, наверное, больше половины.

Вскоре снова пришло время наполнять бокалы. Её отправили за ними, а когда она вернулась, то села на колени к мистеру Палмеру, стараясь избегать сексуальных прикосновений Джона. Мистер Палмер скормил ей большую часть своего мартини, а затем передал её Джону, который сделал то же самое со своим виски. Лилиан становилась все более одурманенной.

«Мне нужно поесть, почему бы тебе не принести нам закуски, Лилли».

Она встала, сначала немного неуверенно, но быстро восстановила равновесие. Мистер Палмер был очень весел и хотел ещё раз продемонстрировать свою силу, поэтому он сказал:

«Почему бы тебе не оставить свои шорты здесь, Лилли, ты можешь сходить за закусками в трусиках, Тим не будет против».

Лилиан покраснела, подошла к мистеру Палмеру и сказала ему на ухо: «Мистер Палмер, я не могу этого сделать, у меня нет трусиков»,  — её речь была немного невнятной.

Мистер Палмер громко проговорил: «Лилли сказала, что предпочитает ходить голой, ну, я думаю, Тим не будет против».

Она покраснела и, не видя выхода, стянула шорты, обнажив лысую киску и идеальную попку.

Сэм и Джон не могли удержаться от улюлюканья — она просто потрясающе выглядела обнаженной. Лилиан чувствовала себя смущенной и одновременно польщенной.

Затем она прошла на кухню, где её принял Тим, ошеломленный смелостью девушки. Он отправил её обратно с закусками.

И вскоре она снова оказалась на коленях у мистера Палмера. «Пришло время поговорить о делах»,  — сказал он, медленно поглаживая сиськи Лилли и полностью завладев вниманием своей маленькой аудитории.

«Я пытаюсь создать более агрессивную команду, которая не остановится, пока мы не доберемся до самой вершины этой компании. Я планирую получить повышение до регионального менеджера, и я ищу людей, которые осмелятся пройти весь путь до вершины. Сейчас у меня есть надежный персонал, но в компании застой, и мне нужна свежая кровь, чтобы изменить ситуацию.

Что я могу вам пообещать? Я, конечно, не могу предложить вам лучшее начальное предложение, чем Боб, но у меня есть правильная стратегия, и я могу предложить вам три вещи: Упорный труд, быстрый рост, а через некоторое время — много денег и власти. Что вы получите, если останетесь с Бобом? Могу поспорить, что вы получите безопасный карьерный рост, скучную работу, медленный личностный рост, а если повезет, то через 15 или 20 лет вы сможете получить должность уровня Боба. Если мы все сделаем правильно, один из вас сможет занять моё место уже через три года».

Он начал ласкать киску Лилиан. Он не был дураком, и даже это было продумано, чтобы помочь его делу. Он знал, что если украдет звездных стажеров 

Боба, улучшив своё предложение, тот будет кричать, и мистер Палмер окажется в очень плохом положении перед высшим руководством. Но если он уведет их, основываясь на своем лидерстве, то все будет наоборот, и в плохом положении окажется Боб.

Он знал, что повышение уровня тестостерона у этих мужчин приведет к тому, что они станут гораздо более склонными к принятию рискованных решений, более импульсивными. Именно поэтому он привел их в стриптиз-клуб, чтобы обсудить возможность работы.

Джон и Сэм были заворожены, они терялись в сексуальности сцены, а ещё их соблазнял призыв этого человека к величию и власти. Они ясно видели силу мистера Палмера. Он играл на этой обнаженной девушке, как на инструменте. Джон не мог отделаться от мысли, что ему удалось сделать то же самое только потому, что он шантажировал Лилли и, возможно, потому, что властная натура мистера Палмера также подталкивала её к подчинению ему.

«Что вы думаете, джентльмены? Есть ли у вас все необходимое, чтобы вместе со мной подняться на вершину этой компании, или вы предпочитаете веками стоять в очереди, занимая скучную работу, как бесчисленные трутни по всей компании? »

Они оба зачарованно кивнули.

«Я хочу услышать твой голос. Лилли, пожалуйста, посиди с Сэмом».

Лилли подчинилась, она очень возбудилась, мистер Палмер к тому времени уже несколько минут теребил её обнаженную киску. Они начали обсуждать бизнес и стратегии, а она слушала, совершенно сбитая с толку возбуждением и алкоголем. Её перекладывали с колен на колени, всегда на те, которые говорили, и всегда грубо ласкали. Ни одна часть её обнаженного тела не избежала их похотливых прикосновений.

Время от времени они задавали ей вопросы, как бы приглашая к разговору, но она не отвечала правильно, даже на самые простые. Возможно, дело было в нервозности, возбуждении или алкоголе, но с каждой минутой она чувствовала себя все более неуверенно. «Наверное, я не создана для работы в офисе»,  — с горечью подумала она.

В следующий раз, когда Джон спросил её о чем-то, она просто улыбнулась и погладила его по волосам, уклоняясь от ответа. Когда от нее потребовали ответа, она не знала, что сказать, но ей надоело выставлять себя на посмешище, и она сказала: «Я ничего не смыслю ни в найме, ни в бизнесе, так что, пожалуйста, не втягивайте меня в свой разговор, это мужской разговор, вы же знаете, я всего лишь девушка». Она пожалела о своем выборе слов, но мистер Палмер и Джон выглядели воодушевленными.

Они продолжали беседовать ещё несколько минут, и в этот раз руки Лилиан отвечали на их ласки. В итоге все они были полны энтузиазма по поводу своего проекта и очень возбуждены.

Вскоре мистер Палмер достал несколько контрактов, которые молодая пара быстро и радостно подписала. Было много восторженных приветствий.

Пока они ставили подписи, Лилиан почувствовала, что встреча, вероятно, подходит к концу, поэтому она подошла к мистеру Палмеру и сказала ему на ухо. «Мистер Палмер, пожалуйста, будьте щедры на чаевые, я бы 

заработала не меньше 200 долларов, если бы мне довелось обслуживать несколько столов».

«Не волнуйся, Лилли, но ты нас всех возбудила, это нечестно, если ты позволишь нам иметь синие яйца, ты же знаешь. Тим не разрешает секс в своем бизнесе, но ты можешь отсосать нам троим на пожарной лестнице, и чаевые твои».

Она была слишком пьяна, слишком возбуждена и слишком слаба, чтобы сопротивляться, поэтому просто кивнула. Сэм первым повел голую девушку к пожарной лестнице. Он хотел проявить инициативу и произвести впечатление на двух других, которые казались смелее его.

Было темно, но она слышала, как внизу проезжают машины и люди. Их дом находился не так уж далеко от земли, всего лишь на третьем этаже. Она дрожала, она была полностью обнажена в общественном месте и собиралась отсосать у этого мужчины, которого только что встретила, и который должен был быть ей ровней, но теперь был на много миль выше её во многих аспектах.

Она встала перед ним на колени и, вытащив его член из ширинки, начала творить волшебство, заложив руки за спину. Он был ошеломлен, он никогда не видел девушку такой распутной и такой покорной.

«У тебя большой талант к минету»,  — сказал он, действительно наслаждаясь минетом.

Она ничего не сказала, просто сосала и лизала, яростно проталкивая три пальца в свою киску. Её так долго дразнили, что она кончила чуть раньше него, который кончил ей в рот. Она становилась настоящим экспертом в глотании, но все же ещё не была идеальной, так как несколько капель попали на её сиськи.

Оргазм должен был помочь ей прийти в себя, но она была в оцепенении и все ещё возбуждена. Поэтому, когда Джон Уоллес подошел к своей очереди, она все ещё стояла на коленях.

Джону пришлось применить весь свой самоконтроль. Девушка, которая в течение последних трех лет так открыто презирала его за женоненавистничество, стояла на коленях обнаженная, с разводами грязи по всему телу и подозрительным пятном на левой сиське, а главное, она была готова обслужить его член.

Он мгновенно вытащил его из ширинки, конечно же, он был уже твердым. Немного поколебавшись, она начала сосать. Она не могла поверить, что опустилась до такой низости — быть голой и грязно сосать своему полностью одетому однокласснику. И не какого-нибудь одноклассника, нет, это был Джон Уоллес, один из тех, кого она ненавидела больше всего, потому что он представлял собой худшую разновидность мужского шовинизма. Это была, пожалуй, самая унизительная ситуация в её жизни. Но хуже всего было то, что ей очень хотелось сделать это, она была слишком возбуждена.

После нескольких облизываний и посасываний, в которых Лилиан проявила гораздо больше желания, чем ей хотелось бы. Она использовала весь свой самоконтроль, чтобы не мастурбировать, потому что думала, что остановка приближающегося оргазма будет маленькой победой. Она не хотела, чтобы Джон получил удовольствие от того, что она кончила после такого унизительного обращения.

Джон отстранился, он был на пределе и хотел сделать 

ещё кое-что.

Он сказал: «Не волнуйся, Лилли, твой секрет в безопасности со мной, но ты обещала сделать все, что угодно, и я хочу ещё одну маленькую вещь. Я хочу трахнуть тебя по-собачьи, так что встань на руки и колени».

Она смущенно повиновалась, и вскоре он уже проникал в нее сзади. Он трахал её киску очень длинными движениями, почти полностью вытаскивая член, а затем погружая его обратно, пока его яйца не коснулись её. Он был в экстазе. Она же, напротив, никогда не чувствовала себя такой униженной. Она считала «догги-стайл» самой неравноправной сексуальной позицией, которую не должна принимать ни одна уважающая себя женщина. А сейчас она делала это самым неравным образом. Она была голой и грязной в общественном месте, в то время как её партнер, или, лучше сказать, пользователь, был полностью одет и только что спустил штаны, чтобы трахнуть её.

Она чувствовала, что Джон долго не протянет, но также ощущала, что её кульминация, очень большая кульминация, приближается к ней, как неудержимая лавина. Через несколько минут самообладание Джона наконец победило, и Лилиан кончила, не удержавшись от стонов, когда её спина выгнулась дугой, а киска спазматически сжалась, практически доя член Джона, который не мог больше сопротивляться и наполнил киску Лилиан своим семенем.

Он застегнул молнию и сказал: «Ты хорошо трахаешься, Лилли, надеюсь, мы будем видеть тебя здесь часто».

Лилиан только подумала: «Я не вернусь сюда и через миллион лет».

А потом он ушел. Лилиан не могла не думать о том, какой использованной она себя чувствовала и как далека от понятия любовных утех была вся эта сессия. Она чувствовала себя совершенно пристыженной и униженной; её свели к сосуду для спермы, к игрушке, которую можно использовать, без всякой любви, без поцелуев и объятий, без человеческого участия, и она позорно ответила на это сокрушительным, животным оргазмом.

Она уже начала вставать, чтобы вернуться в бар, когда мистер Палмер вышел из бара на пожарную лестницу.

«Боже мой, Лилли! Ты полна сюрпризов, но позволь сказать тебе, что на этот раз ты наконец-то оказалась полезной».

«Хорошо. Лилли, на колени. Мой член соскучился по твоему рту».

Она чувствовала себя униженной тем, что с ней обращаются как с низкопробной шлюхой, но ей хотелось, чтобы это закончилось, поэтому она начала лизать и сосать, сначала без особого энтузиазма, но потом, желая поскорее закончить, стала вкладывать в это всю свою душу. Она также трогала свою киску, и вскоре её пальцы были измазаны её соками и спермой Джона.

«Я заслужила немного удовольствия для себя, мне нужно что-то позитивное, что-то хорошее, чтобы справиться со всем этим унижением»,  — думала она, пока её кульминация медленно нарастала.

Он был в восторге от своего триумфа и чувствовал себя очень сильным, не говоря уже о том, что уровень его тестостерона был на пике. Он чувствовал себя молодым и агрессивным, и это было очень приятно.

«Лилли, я хочу тебя трахнуть».

Лилиан хотела избежать этого, она хотела заставить его 

кончить своим ртом и убраться оттуда. «Сэр, я не думаю, что это хорошая идея, Джон уже кончил в меня, с меня уже капает».

Мистер Палмер почувствовал себя немного разочарованным. «Ты права, Лилли, я не люблю неряшливых учеников»,  — затем, подумав, он добавил.

«Поэтому я буду использовать твою задницу, так что повернись и стой на руках и коленях».

Лилиан покраснела: «Сэр, пожалуйста, у меня там никогда ничего не было, пожалуйста, мы можем трахаться в любой день в офисе, я буду чистой».

«Повернись, или мне..? » — сказал мистер Палмер, который чувствовал себя как никогда сильным и агрессивным.

Ему даже не потребовалось завершать свою угрозу. Лилиан сплюнула и лизнула его член пару раз, стараясь смазать его как можно лучше, а затем снова приняла унизительную позу на руках и коленях.

Затем мистер Палмер начал пытаться проникнуть в нее. К его чести, он старался быть нежным, и, к счастью, его член был тверд как никогда, потому что маленькая дырочка была очень тугой. Ему потребовалось, наверное, четыре минуты и много слюны, чтобы наконец проникнуть в её анус. Затем он начал медленно вводить член, но даже это было болезненно для Лилиан.

Ей нужно было как-то пережить боль и унижение, поэтому она опустила лицо на металлический пол, оставив на левой щеке полосу грязи, а правой рукой стала яростно тереть свою киску, в то время как мистер Палмер наращивал темп.

По мере того как боль нарастала от теперь уже не таких нежных длинных ударов мистера Палмера, она пыталась компенсировать её, посылая волны удовольствия, искусно натирая свой клитор и чередуя это с введением нескольких пальцев в свою измученную киску.

В какой-то момент её мозг перегрузился от такого количества ощущений, но в конце концов приятные стали преобладать, и она пришла к очень унизительному оргазму, когда мужчина, который её презирал, обращался с ней как с предметом. Оргазм мистера Палмера последовал за ней быстро.

•  •  •

В воскресенье утром Лилиан проснулась в квартире Меган и Карен. На ней все ещё было маленькое желтое платье Меган. Оно было помято и облегало её талию, выставляя напоказ её прекрасную попку. У нее было сильное похмелье, она не слишком много пила, но не была привычна к алкоголю, а сочетание разных напитков почти без еды максимально усилило действие алкоголя в её крови и желудке.

Головная боль мешала сосредоточиться. Она попыталась вспомнить, как добралась до дома предыдущей ночью, и разрозненные воспоминания мало-помалу всплывали в её затуманенном сознании. Мистер Палмер и его приятели вскоре ушли, а чуть позже Тим, менеджер «Темной лошадки», увидев, что она пьяна, от нее пахнет сексом и вообще она не в состоянии продолжать работу, отпустил её, заплатив ей 20 долларов. Он даже был достаточно любезен, чтобы вызвать ей такси, в конце концов, она была симпатичной девушкой и помогла ему осчастливить очень важного клиента, так что мистер Палмер оставил ему щедрые чаевые перед уходом. Тим действительно был настолько доволен странным выступлением Лилиан, что 

вручил девушке визитную карточку и сказал

«Если тебе понадобится работа, хотя бы на ночь, не стесняйся, звони мне».

Это воспоминание вывело Лилиан из ступора, и она в панике огляделась в поисках визитки и через несколько отчаянных секунд нашла её на маленьком столике рядом с диваном. Она вздохнула спокойнее. Она не хотела, чтобы Меган узнала о «Темной лошадке» или о своем постыдном поведении там. Она взяла карточку и легла на диван. Она крепко зажмурила глаза, сжимая карточку в кулаке, словно пытаясь этим жестом стереть воспоминания; одно она знала точно — она не хочет больше видеть ни Джона, ни Сэма, ни мистера Палмера в своей жизни, она просто не сможет встретиться с ними после своего позорного поведения.

Единственным плюсом было то, что после оплаты такси, чтобы вернуться домой, у нее оставалось 240 долларов.

«Я справилась»,  — подумала она, пытаясь убедить себя в своей маленькой победе.

Но её все ещё терзали сомнения: она не успокоится, пока не получит в руки все деньги, необходимые для оплаты шантажиста. Она знала, что Карен позаботится об этом, но она будет на нервах, пока Карен не отдаст ей деньги за вещи и не заплатит 200 долларов, которые обещала за гардероб.

Еще один момент, связанный с деньгами, заставлял её нервничать и быть на взводе. Речь шла о постыдном происхождении этих денег, но она старалась не допускать этой мысли.

Пытаясь найти что-нибудь отвлекающее, она огляделась в поисках туфель, которые Меган одолжила ей накануне вечером, но их нигде не было видно. Она попыталась вспомнить, что с ними случилось, но единственное, что удалось извлечь из больной головы,  — это то, что она пришла в квартиру босиком.

Затем она прислушалась к Меган, которая разговаривала по телефону в своей комнате. Лилиан покраснела от стыда:

«Что подумает обо мне Меган, когда поймет, что я потеряла туфли и нижнее белье, которые она мне одолжила. Это, конечно, только укрепит её в мысли, что я шлюха и бимбо».

с горечью подумала она, пытаясь побороть мысль о том, что она и в самом деле такая.

Она решила сделать что-нибудь, чтобы перестать думать, но, покидая диван, со стыдом поняла, что за ночь её киска и попка вытекли, и теперь на диване красовались два маленьких, но хорошо заметных пятнышка.

«О, нет! Разве может быть хуже? » — подумала она.

Она услышала, как Меган заканчивает телефонный разговор, и засомневалась, что делать, но в одном была уверена. Она не хотела разговаривать с Меган прямо сейчас.

Она огляделась в поисках чего-нибудь, чем можно было бы замазать пятна на диване, и в отчаянии сняла платье и положила его поверх пятен.

Ей отчаянно хотелось принять душ, может быть, если она перестанет пахнуть как шлюха, то сможет отбросить все эти ужасные воспоминания. Она побежала в ванную, чувствуя, как каждое биение сердца бьет её по голове, как молотком; она пообещала себе больше никогда не пить.

Через минуту она уже стояла под душем. Она стояла там, пока не кончилась теплая вода. Ей 

пришлось сильно оттирать себя, чтобы удалить с кожи всю запекшуюся сперму. К тому времени, как она закончила, почти вся кожа была красной.

Она не могла поверить в то, что сделала. Всего за один день она отсосала у четырех разных мужчин, позволила Джону Уоллесу трахнуть себя по-собачьи, а этот ублюдок мистер Палмер трахнул её в зад. Но самым постыдным из её воспоминаний были её оргазмы в этих унизительных обстоятельствах.

Когда она закрыла глаза под теплой водой, в голове беспорядочно замелькали картинки позорного дня. Воспоминания о провале на собеседовании смешались с унизительным «занятием любовью» с Меган, а затем их сменила презрительная ухмылка Патриции, когда она обнаружила её обнаженной за диваном в кабинете мистера Брюса Тейлора. Она задрожала и попыталась выкинуть этот образ из головы, но на смену ему пришли воспоминания о том, как она стоит на коленях голая и сосет член Сэма.

На мгновение она осознала, что даже не знает фамилии Сэма, и это привело её к новому воспоминанию, на этот раз о её новых унизительных фотографиях в Интернете; она не могла отделаться от мысли, что накануне по всему её телу была сперма восьми разных мужчин. И она даже не знала имен тех четырех ребят, которые разбросали по её телу свои наполненные спермой презервативы.

В общей сложности в тот страшный день она заставила кончить 9 человек. 8 мужчин и 1 женщину.

«Не могу поверить,  — с горечью подумала она,  — во что я превратилась? »

Но затем она поправила себя: «Я никем не стала. Это просто роль, которую я играю. Как актриса или что-то в этом роде. Я просто очень целеустремленная девушка, готовая на все ради достижения своих целей. Я храбрая, вот и все».

Она вернулась в гостиную, ища, что надеть, чтобы хоть немного прийти в норму, и пытаясь сменой обстановки изменить ход своих мыслей, но не могла отделаться от мысли, что секс с пятью разными людьми обоих полов за один день — это то, на что не способен никто, даже самые ужасные шлюхи, которых она встречала в школе или колледже, даже, наверное, те девушки на порносайтах, по крайней мере, не самые прирученные. Вероятно, на это способны только откровенные шлюхи.

Последняя мысль заставила её сильно покраснеть, особенно когда она увидела купюры, лежащие на маленьком столике рядом с диваном. Все ещё обнаженная и слышавшая, что Меган на кухне, она взяла купюры дрожащими руками и инстинктивно понюхала их, пытаясь понять, плоды ли это её чаевых или плата за секс, который она имела с четырьмя мужчинами накануне.

Она почувствовала покалывание в киске и не смогла удержаться от того, чтобы не прижать купюры к своей обнаженной груди. Она дрожала от смущения и возбуждения.

Она услышала голос Меган, поющей на кухне, и почувствовала, что её смущение утроилось: Меган как будто знала, что она делает, но это было только ощущение, потому что Меган была занята готовкой.

Лилиан отчаянно хотелось одеться. Она попыталась открыть сундук со своей 

одеждой, но он был заперт, потом она поискала желтое платье Меган, но его уже не было на диване.

Она покраснела от стыда и ярости: ей снова придется мириться с дурацкими правилами Меган относительно наготы.

С неохотой она прошла на кухню.

«Доброе утро, Сонечка! » — радостно сказала Меган.

«Доброе утро»,  — ответила Лилиан, и её низкий голос звучал как у рассерженного подростка, безуспешно пытающегося скрыть свой гнев от родителей.

Меган проигнорировала этот тон и спросила: «У тебя похмелье? »

Лилиан лишь закатила глаза.

«Я так и думала»,  — сказала Меган и протянула ей стакан, наполненный красной жидкостью. Оно напоминало томатный сок, но было гораздо гуще.

Лилиан с сомнением посмотрела на стакан.

«Просто выпей это. Это поможет тебе. Ты можешь мне доверять, у меня большой опыт в этой области».

Лилиан начала пить сок маленькими глотками, и он оказался не таким отвратительным, как выглядел. К своему удивлению, когда она выпила чуть больше половины стакана, то заметила, что голова перестала раскалываться, а окружающие звуки стали более терпимыми.

К тому времени как она допила стакан, она была готова съесть блюдо, которое Меган подала ей на тарелке.

По мере того как она чувствовала себя лучше, ей становилось все более неловко оттого, что она ест голой в присутствии полностью одетой Меган. Во время еды они завели светскую беседу, в какой-то момент Меган спросила, как прошла ночь, но Лилиан уклонилась от ответа и продолжила рассказывать о стирке и других глупых мелочах.

От звонка в дверь у Лилиан чуть не случился сердечный приступ; прежде чем она успела что-либо сделать или сказать, Меган подошла к двери квартиры и впустила кого-то. Лилиан присела у кухонной двери, отчаянно пытаясь спрятаться и надеясь, что гость скоро уйдет.

Она слышала голос Питера в гостиной. Он разговаривал и смеялся вместе с Меган. Затем у нее замерло сердце, когда Меган сказала.

«Давай присоединяйся к нам, мы уже ужинаем».

Лилиан попыталась броситься в ванную, но практически врезалась в Питера и Меган, которые входили в кухню.

«Не нужно стесняться, Лилли. Питер знает о твоей привычке обнажаться в квартире, и он уже видел тебя целиком, разве ты не помнишь фотосессию? »

Лилиан покраснела, она оказалась в ловушке, когда пара загораживала дверь в кухню. На мгновение она замерла, словно пытаясь решить, что делать, но Питер прервал неловкий момент.

«Привет, Лилли! Рад видеть тебя снова».

«Привет»,  — застенчиво ответила Лилиан, глядя в пол. Она уже собиралась протянуть руку, но он подошел к ней и поцеловал в щеку, что было неловко, потому что она была полностью обнажена, а он, конечно, одет.

Лилиан неохотно вернулась на своё место за столом. Хуже всего было то, что её соски были довольно твердыми, а обнаженная киска не могла скрыть своего возбуждения.

Меган поставила тарелку на место Питера, и они принялись за еду. Питер и Меган оживленно обсуждали какое-то мероприятие, которое они готовили в офисе, а глаза Лилиан, казалось, были прикованы к своей тарелке. Она не осмеливалась взглянуть ни на кого из них в глаза.

«У 

Питера, должно быть, самое худшее представление обо мне. Он, наверное, думает, что я полная шлюха. Если бы он только мог узнать меня настоящую, понять, что я не такая, что я не шлюха, которая хочет обнажиться перед людьми, которых едва знает... » с горечью подумала Лилиан.

Ее мысли прервал голос Меган.

«Ладно, Питер, хватит рабочих разговоров. Сегодня воскресенье, и мы до смерти надоели Лилиан. Собственно говоря, Лилли уже начала рассказывать мне о своей субботней ночи. Не так ли? »

«Э... ничего такого... ну... Я просто работала... и вернулась домой... это была вполне нормальная ночь... »,  — сказала она, глядя вниз, и очень неуверенно в себе.

Меган громко расхохоталась, к большому смущению Лилиан. Она покраснела.

Когда Меган наконец успокоилась настолько, что смогла говорить, она обратилась к Питеру: «Вчера Лилли понадобились деньги, и я попросила Брюса взять её на работу в "Амбассадор". К сожалению, были и другие претендентки, но она не прошла, и Брюс порекомендовал её Тиму из "Темной лошадки", и последнее, что я знаю,  — это то, что она пошла туда работать. Теперь наша маленькая Лилли должна гордиться собой, она не только заработала деньги, которые хотела, но и, несомненно, повеселилась во время и после работы. Она пришла домой в три часа ночи, была изрядно пьяна и от нее за версту несло перегаром. Каким-то образом, как хорошая шлюха, она умудрилась потерять нижнее белье и туфли, которые я ей одолжила. Должно быть, она даже занималась довольно бурным сексом, потому что из обеих её дырочек капала сперма, а сиськи были изрядно измазаны».

Лилиан покраснела, она даже не могла говорить. Несколько дней назад, во время первого этапа фотосессии, она заслужила уважение Питера. Он даже предложил ей серьезную модельную карьеру. Она знала, что разрушила свою репутацию для него после окончания фотосессии, но сегодня все было ещё хуже.

«Теперь он знает, что вне студии я ещё более распутная»,  — с горечью подумала она.

«У тебя язык как у кошки? » — весело сказала Меган,  — «хотя бы ответь на наши вопросы, но помни, я могу узнать правду, у меня есть друзья в обоих местах, так что тебе лучше быть искренней, иначе я узнаю, и это может иметь последствия».

Несмотря на угрозу, отношение Меган было в основном игривым, однако Лилиан не могла не испытывать определенного страха перед тем, что Меган может сделать. Если она воспользуется бланком разрешения на продажу её фотографий с порносессии, это может преследовать её до конца жизни. Она старалась не думать о фотографиях, которые размещала на своем любительском сайте, даже зная, что на некоторых из них видно её лицо.

«Это малопосещаемый сайт по сравнению с профессиональными, я могла бы подать иск в суд, чтобы мои фотографии удалили с сайта, и даже если это невозможно, я могла бы отрицать, что это я, если кто-то узнает»,  — она все ещё дрожала, вспоминая, что её небольшое сообщение набрало более 4000 просмотров. Если бы она знала, что её фотографии уже 

широко распространены на множестве сайтов и что сейчас их невозможно удалить из Интернета, она, возможно, чувствовала бы себя более отчаянной и возбужденной.

Меган не обратила внимания на мысли Лилиан и продолжила допрос.

«У тебя был секс в "Темной лошадке"? »

Лилиан кивнула

«С клиентами, которых ты обслуживала? »

Лилиан снова кивнула, казалось, что её лицо не может стать ещё краснее, а соски — ещё тверже.

«Со сколькими мужчинами ты занималась сексом в "Темной лошадке"? »

«С тремя»,  — последовал почти неслышный ответ.

«Это моя шлюшка. С несколькими сразу? » — спросила Меган.

«Нет! »

«Хорошо. А чаевые они тебе дали до того, как занялись с тобой сексом, или после».

Лилиан не понравилось, к чему приведет этот вопрос, но она все равно ответила.

«После»

«То есть они практически заплатили тебе за секс»,  — сказала Меган с яркой улыбкой.

«Нет! Я ждала их за столом»,  — сказала она с меньшей убежденностью, чем собиралась.

«Ну что ж. Ты знала их до сегодняшнего вечера? »

«Парочку».

«У тебя был секс с Брюсом? »

«Мы можем перевести разговор в другое русло? » — сказала Лилиан, глядя на Питера, а потом снова на Меган. Все эти откровения заставляли её заново переживать события прошедшего дня, и она чувствовала себя очень неловко и ещё более возбужденной, особенно когда Питер выслушивал все её постыдные ответы.

«Не волнуйся. Питер уже знает, что ты шлюха. Стыдиться нечего»,  — сказала Меган, а затем, повернувшись к Питеру, и добавила:

«Лилли — милая маленькая шлюшка, но она все ещё стыдится этого, поэтому старается держать свою настоящую сущность в секрете от всех остальных. Именно поэтому мы до сих пор не продали её студийные фотографии».

«Я не... »,  — сказала Лилиан скорее из социального рефлекса, чем действительно убежденно, но Меган перебила её, обращаясь к Питеру.

«Видишь, что я сказала? Послушай, Лилли, чем скорее ты признаешься себе, что ты настоящая шлюха, тем скорее ты сможешь начать свою порнокарьеру. Как бы ты назвала девушку, которая за одну ночь переспала с четырьмя разными мужчинами, двоих из которых она никогда не видела? »

«Шлюха»,  — неохотно ответила она.

«Ты кончила прошлой ночью? »

«Да»,  — сказала она, глядя в пол.

«И не один раз? »

Она просто кивнула, она была готова взорваться.

«Значит, ты шлюха, и тебе это понравилось, но ты не хочешь, чтобы об этом узнали».

Ее ответ прозвучал из глубины души.

«Быть шлюхой стыдно, никто не любит шлюх».

«Нет ничего постыдного, если ты этого хочешь, в противном случае это означает отсутствие характера, а это постыдно, но если ты хочешь быть шлюхой и становишься ею, что ж, ты просто достигаешь своих целей, и это не постыдно. И уж точно большинству мужчин нравятся шлюхи, у тебя ведь вчера было четыре, не так ли? И я готова поспорить, что Питер умирает от желания заняться с тобой сексом».

Лилиан чувствовала себя все более и более пойманной в ловушку логики Меган, возможно, это было связано с отступающим похмельем, или с её возбуждением, или с её запутанными чувствами, но ей было трудно противоречить Меган. Ей хотелось, чтобы этот разговор закончился, но аргументов не было, пока она не придумала что-то 

отчаянное.

«Но Карен... Я не хочу быть для нее разочарованием... понимаешь»,  — ей было очень стыдно говорить это, но в какой-то степени это было правдой, и это была единственная идея, которая помогла ей остановить это безумие.

«Теперь я понимаю тебя, Лилли. К счастью, я могу тебе помочь».

«Спасибо, Меган»,  — сказала Лилиан с облегчением, но, к её удивлению, Меган сказала:

«Дело в том, что у вас с Карен были совершенно разные пути, и попытка стать такой, какой она хочет тебя видеть, приведет тебя только к неудаче. Послушай, у Карен не хватало смелости войти в порноиндустрию, по моей просьбе она снялась только в небольшом количестве очень консервативной студии с обнаженной натурой, которую оставила в основном для себя. Когда с деньгами стало туго, я уговорила её пойти на прослушивание, но она как-то провалила его, наверное, струсила. Сейчас она счастлива, занимаясь бизнес-карьерой, похоже, это её настоящее призвание. Но ты не должна быть такой же ханжой, как она, чтобы сделать себя счастливой. Уверена, я смогу её понять, но ты должна перестать смотреть на нее как на образец для подражания, потому что ты — не она. Ты не карьеристка; ты очень распутная девочка с большим будущим в порно».

Лилиан почувствовала себя дурочкой: эти люди считали Карен недосягаемым примером для подражания.

«Послушай, Лилли, могу поспорить, что только вчера ты переспала с большим количеством людей, чем Карен за всю свою жизнь. Я гораздо менее благоразумна, чем Карен, знаешь, я даже какое-то время работала в порноиндустрии, но я никогда не получала такого удовольствия от фотосессии, как ты, и никогда не занималась сексом больше чем с парой человек за день».

С каждой минутой Лилиан становилось все хуже: «Неужели я такая шлюха? » — с горечью подумала она.

«Единственный способ стать счастливой — это оторваться от этой ролевой модели. Ты должна быть собой, а не подражательницей Карен. Вы разные, она — милая ханжа, деловой человек, а ты — милая развратница, сексуальная особа»,  — подумала она после нескольких секунд паузы:

«У меня есть идея, следуйте за мной в спальню Карен».

Питер и Лилиан последовали за ней, в основном из любопытства, а не из-за чего-то другого.

«Мы создадим твой новый гардероб по образцу твоей ролевой модели. Найдите мне самые маленькие трусики Карен, её самые короткие шорты и самую сексуальную рубашку».

Лилиан не понравилась эта идея, но она начала просматривать одежду Карен и, к её удивлению, у нее не было щипцов, большинство её нижнего белья было чуть сексуальнее бабушкиных трусиков, и наконец она нашла трусики бикини. Она продолжила и нашла джинсовые шорты, длина которых превышала пару сантиметров,  — ничего такого, что не надела бы девушка из колледжа. Лилиан начала надеяться, что её доводы о приобщении Карен к разговору наконец-то приведут к хорошему результату, может быть, Меган позволит ей сбавить тон в своих распутных нарядах. Она дополнила наряд топиком. Это было не так уж плохо, обычно она не любила показывать пупок, а ещё ненавидела блузки с 

тонкими кокетками, потому что в них трудно было спрятать бретельки лифчика, но раз уж она не будет носить лифчики, то это не так уж и плохо.

Меган заставила Лилиан по очереди примерить каждый предмет одежды. Она принесла измерительную ленту и начала делать пометки в маленьком блокноте, произнося вслух то, что писала.

«Так, трусики позволяют выставлять ягодицы чуть больше чем на 5 см, а в талии они заканчиваются примерно на 5 см ниже пупка».

«Шорты заканчиваются на пару сантиметров ниже промежности и немного выше талии трусиков, может быть, на 2-3 см ниже пупка».

«Бретели сорочки имеют ширину полтора сантиметра... »

«Хорошо,  — сказала она,  — сейчас мы отправляемся в магазин. Мы полностью заменим твой нынешний гардероб новой одеждой, которая будет говорить о том, что ты совсем не такая, как Карен. Ты будешь в чем-то следовать за ней, но в то же время идти своим путем. Но сначала тебе нужно подтвердить свою собственную индивидуальность, сделав что-то, что тебе понравится, но чего Карен никогда бы не сделала».

«Что? » — неуверенно сказала Лилиан.

«Совершенно очевидно, что тебе сейчас нужен секс, и нам тоже. Поэтому я предлагаю, чтобы ты по очереди сосала член Питера и лизала мою киску, потирая свой клитор, пока мы все трое не кончим. Разве это не звучит возбуждающе? »

Картинки, как она делает именно это, заполнили её сознание, способствуя её возбуждению. Два партнера одновременно, обслуживание мужчины и женщины — все это напоминало те горячие порноролики, которые она так часто смотрела в последние несколько недель. Она представила себя совершающей эти унизительные действия и задрожала от стыда и возбуждения; тем не менее она попыталась сосредоточиться для того, чтобы остановить этот бред, сказав:

«Нет, спасибо, мне сейчас не нужен секс»,  — прозвучало менее убедительно, чем она намеревалась.

«Посмотри на свою киску, она не может быть более набухшей или влажной, не говоря уже о твоих сосках, они похожи на пули. Ты уверена, что тебе не нужен секс? »

«Да... Я... Я уверена»,  — её маленькая убежденность быстро улетучилась.

«Ну, я тебе не верю. Мне кажется, ты хочешь этого, но останавливаешься, потому что знаешь, что Карен этого не сделает. Поэтому я предлагаю тебе подумать. Если ты действительно не хочешь кончать, то я надену на тебя пояс целомудрия, как вчера, и ты не сможешь кончить до завтра».

Лилиан покраснела, вспомнив субботние приключения. Она не хотела признавать, что ей нужен был секс прямо сейчас, но вспомнила, как отчаянно она переживала накануне и как в итоге согласилась на более унизительное обращение, лишь бы иметь возможность кончить. Поколебавшись несколько секунд, Меган сказала.

«Итак, что мы будем делать? »

Лилли покраснела, она все ещё боролась со своими желаниями. Она думала, как договориться, как прекратить все это безумие, но ей становилось все труднее думать, договариваться, убеждать других в своей точке зрения, может быть, из-за её растерянного состояния, а может, из-за её возбужденности и странной склонности к унижениям; в общем, её личность становилась все более покорной с каждым днем.

«Хорошо»,  — кротко сказала 

она.

«Отлично. Но чтобы быть уверенной, что в следующий раз ты не будешь колебаться, мы повысим уровень. Не волнуйся, для тебя это будет ещё интереснее. Следуй за мной в мою комнату».

Она пошла в комнату, а Меган, роясь в ящиках, рассеянно сказала.

«Лилли. Скрести руки за спиной».

Лилиан догадалась о её намерениях и сказала: «Но как... ты обещала... Мне нужно... ну, знаешь... потрогать себя... »

«Не волнуйся, ты получишь свой оргазм, но ты должна мне доверять».

Лилиан неохотно скрестила руки за спиной. Меган тут же начала связывать толстой веревкой каждое запястье с противоположным локтем. Лилиан надеялась, что следы от веревки на её коже исчезнут до возвращения Карен в квартиру, иначе будет крайне неловко.

«Жди здесь, пока я тебя не позову. Мы сыграем в небольшую игру и получим массу удовольствия»,  — сказала Меган, её веселый голос был полон азарта.

Лилиан так и осталась стоять ничком посреди комнаты Меган. Она понимала, что ей впервые разрешили там находиться. Она чувствовала себя очень нервной и возбужденной. Она прикусила нижнюю губу и надеялась, что все пройдет быстро, и она успеет одеться до возвращения Карен.

«Давай, Лилли! Все уже готово! » — крикнула Меган из гостиной.

Лилиан закатила глаза: «Почему бы нам не сделать это хотя бы в спальне, как все нормальные люди»,  — подумала она, опустив тот факт, что «нормальные люди» не будут связаны и готовы довести пару до оргазма.

Когда она оказалась в гостиной, то сразу же была шокирована. Сундук, служивший журнальным столиком, они перенесли в угол комнаты. Меган и Питер сидели на диване на расстоянии пары футов друг от друга. На полу в футе от дивана лежал черный фаллоимитатор с деревянным основанием, он был установлен посередине между Меган и Питером. Но что потрясло Лилиан, так это камеры: три камеры на штативах, две рядом с диваном и одна перед диваном. Камеры больше походили на камеры наблюдения, чем на обычные видеокамеры. Телевизор был включен и показывал изображение с одной из камер.

Лилиан почувствовала себя ошарашенной. «Нет Меган. Никаких камер... Я же сказала, что ещё не готова... »,  — она пыталась скрыть, что, несмотря на шок, чувствует что-то ещё. Идея, несомненно, возбуждала её, но страх перед тем, что у Меган будет больше доказательств её разврата и больше материалов для порнографии, был страшнее любого удовольствия, которое она могла бы испытать.

«Не волнуйся, DVD будет только для тебя. Мы с Питером — последние люди в мире, которые могли бы захотеть сняться в порнофильме. Питер никогда не снимался перед камерой, и наша нынешняя профессиональная карьера — это не то, что мы готовы выбросить в мусорную корзину только для того, чтобы получить удовольствие. Контракт, который я подписала со своим нынешним работодателем, прямо запрещает мне возвращаться в модельный бизнес. Не то чтобы я этого хотела».

«Тогда почему? »

«Потому что это будет весело, и это поможет тебе приучить себя не обращать внимания на камеры и наслаждаться сексом, поверь мне, это очень пригодится тебе в твоей новой 

карьере, но если тебе нужно подумать об этом, мы можем подождать».

Лилиан подумала: «Меган все равно не отпустит меня так просто, и чем больше мы будем ждать, тем больше я рискую быть обнаруженной Карен в таком виде»,  — конечно, Лилиан была в состоянии отрицания, она просто не могла признаться даже себе, что мысль о том, что её снова будут снимать, действительно добавляла много эротики в игру, в которую она собиралась играть.

«Хорошо, но ты обещаешь, что DVD будет полностью моим, и ни одна фотография или клип нашей игры не попадет в Интернет»,  — сказала она с притворной неохотой.

«Первое я обещаю, но второе зависит от тебя, я не могу контролировать, выложишь ты видео или нет».

Лилиан покраснела и низким голосом сказала.

«Конечно, не буду»,  — но в её голосе не было убежденности, мысль о том, что она выложит ещё одну вещь на свой растущий портал, была слишком горячей, чтобы её игнорировать.

«Не буду»,  — повторила она скорее для себя, чем для остальных.

Затем Питер показал Меган небольшой пульт дистанционного управления.

«Друг одолжил мне это оборудование; это как бюджетная съемочная группа. Видишь это управление: с помощью этих кнопок вверху ты управляешь выбранной камерой, с помощью этих стрелок ты можешь наклоняться вверх-вниз или влево-вправо, а с помощью других — приближать и удалять изображение. Выбранная камера — это та, которую показывают по телевизору, и мы записываем с нее. Понятно? »

«Да»,  — сказала Меган. На ней была юбка, и она быстро сняла трусики. Затем она сказала:

«Хорошо. Вот правила: Лилли будет доставлять мне оральное удовольствие в течение 3 минут, затем она перейдет на «станцию 2: фаллоимитатор», будет постоянно трахать себя фаллоимитатором в течение 3 минут, а затем перейдет на «станцию 3: Питер», где будет сосать его член в течение 3 минут, после чего Лилли вернется на станцию 2, а затем на станцию 1: я, и так далее. Я уже настроила свой смартфон на звуковой сигнал каждые 3 минуты. Тот, кто кончит первым, станет проигравшим и будет вынужден выполнять штраф по желанию победителя, который, разумеется, кончит последним».

Лилиан сразу увидела подвох: у нее будет вдвое больше стимулирующих занятий и вдвое меньше перерывов между ними.

«Это несправедливо. Тебе будет легче, чем мне. Я должна... »

Ее прервала Меган, которая сказала.

«Я ещё не закончила правила. Для тебя есть особое правило. Ты можешь перестать трахать себя в любое время, когда захочешь».

Лилиан озадаченно посмотрела на нее.

«Ты просто должна соблюдать два простых правила. Во-первых, во время отдыха в тебе должно быть не менее 12 см фаллоимитатора. А во-вторых, ты должна рассказывать нам обо всем, что делает тебя большой шлюхой. Ты можешь просто произносить прилагательные, но можешь и рассказывать нам истории, фантазии — все, что убедит нас в том, что ты шлюха. Если ты будешь слишком повторяться или звучать неубедительно и неискренне, я назову это фолом, и ты должна будешь возобновить трах. Если ты не будешь соблюдать правила, ты проиграешь».

Лилиан была ошеломлена правилами. Она пыталась 

придумать, что сказать, когда раздался звонок Меган, и она сказала. «Беги, Лилли, ты теряешь время».

Лилиан быстро опустилась на пол перед Меган, которая задрала юбку на талии, но в остальном была полностью одета. Лилиан снова стала вылизывать киску девушки, на этот раз она очень старалась. Она лизала языком клитор, чередуя это с попытками трахнуть киску Меган языком и даже носом. Вскоре она почувствовала, что Меган начинает мокнуть, и тогда очень постаралась заставить её кончить, но смартфон снова просигналил.

Она медленно насаживала себя на фаллоимитатор. Она была намного мокрее Меган, к тому времени она была возбуждена гораздо дольше. Она начала трахать себя так медленно, как только могла, чтобы выполнить требование "постоянно", не останавливаясь и не стимулируя себя слишком сильно. Её киска жаждала большего, но ей удавалось сохранять медленный темп.

К облегчению Лилиан и разочарованию её киски, снова прозвучал сигнал «Динь».

Она переползла к Питеру на колени. Он вынул член из ширинки. Он расстегнул брюки, но не спустил их. Его член был едва эрегирован, и ей пришлось несколько секунд облизываться, прижавшись лицом к его промежности. Металлическая молния его джинсов оставила след на подбородке Лилиан. К тому времени, когда снова прозвучал сигнал, он был полностью эрегирован.

Лилиан вернулась к «станции 2» и попыталась повторить ту же стратегию, но поняла, что её кульминация все равно приближается. Тогда она насадила себя на фаллоимитатор так сильно, как только могла. Она не знала, сколько составляет 12 см, и ей не пришло в голову, что Меган тоже не знает. Затем она застенчиво сказала:

«Я шлюха».

После паузы в пару секунд Меган сделала движение рукой, чтобы продолжить, но у нее не было идей, и думать было трудно.

На помощь ей пришел Питер. Он управлял камерами, умело чередуя взгляды спереди-слева, спереди-справа и сзади, поэтому он сказал:

«Повтори это, глядя в камеру слева, и улыбнись, когда будешь это делать».

Лилиан подчинилась: «Я шлюха»,  — сказала она, улыбаясь и чувствуя себя полной бимбо.

«И бимбо».

К счастью, куранты прозвучали снова.

На этот раз она вошла в киску Меган с ещё большим отчаянием. По температуре тела она чувствовала, что возбуждение Меган спало. Она все ещё была влажной, но уже не так близка к оргазму, как 6 минут назад, когда она прекратила свои ласки.

Она лизала и сосала, целовала и терлась носом о киску и клитор Меган. Теперь её лицо было все измазано соками Меган, но ей удалось заставить Меган задыхаться. Она чувствовала себя совершенно униженной, стоя на коленях голой и связанной, и отчаянно пыталась доставить удовольствие этой женщине, но это только способствовало её собственному возбуждению. Наконец прозвучал звонок.

На этот раз, когда она вогнала в себя фаллоимитатор, то сразу же почувствовала, что за те три минуты, что она была с Меган, он не успел достаточно остыть. Она попробовала сделать несколько очень медленных движений, но чувствовала, что её кульминация приближается, как поезд. Было просто невозможно выдержать три минуты стимуляции и не 

кончить, как бы медленно она себя ни стимулировала. Она покорно вздохнула, затем повернулась к одной из камер и, улыбаясь, сказала.

«Я шлюха»,  — попыталась повторить она, но Меган легонько пнула её ногой, как бы говоря: «Это не считается».

«Я сосала член своего босса, чтобы получить работу уборщицы»,  — сказала она с застенчивой улыбкой.

Меган снова пнула её, улыбаясь. А Лилиан продолжила, на этот раз с меньшими паузами между фразами.

«Мне нравится быть той, у кого самые маленькие юбки. Я не люблю пользоваться нижним бельем, я никогда им не пользуюсь. У меня даже нет нижнего белья, я уничтожила свой последний комплект».

«Подруга одолжила мне нижнее белье, и я его тоже потеряла».

«Я грязная шлюха, мне нравится быть голой рядом с одетыми людьми».

Она все больше и больше увлекалась.

«Мне нравится, когда на меня смотрят как на сексуальный объект, мне нравится, когда мои обнаженные фотографии выкладывают в Интернет, чтобы неудачники могли обладать мной и кончать от моего изображения».

Затем снова зазвучали куранты.

Успокоившись, что ей удалось отсрочить оргазм, она снова принялась сосать член Питера. Он все ещё был твердым, возможно, то, что она унижала себя, продолжало его возбуждать. Тем не менее он хорошо контролировал себя, и, несмотря на все её старания облизать его яйца и ствол, а затем проглотить его полностью, ей не удалось заставить его кончить, однако ей удалось почувствовать вкус его спермы.

На этот раз она почувствовала, что почти кончила, просто войдя в него. Она глубоко вздохнула и начала свой грязный разговор. Она смотрела то в одну, то в другую камеру и улыбалась так часто, как только могла, говоря при этом такие вещи, как.

«Мне нравится, когда меня ласкают в метро, даже под одеждой. Я люблю быть полностью голой в туалете станции метро, однажды я сделала это, и я сосала член юноши и целовалась по-французски с другой девушкой. Они были полностью одеты».

«Мне даже не нужно знать фамилию мужчины, чтобы сосать его член».

Неосознанно она снова начала медленно трахать себя.

Обычно я проваливаюсь на собеседованиях, но я знаю, как использовать своё тело и рот, чтобы получить работу, даже если это такая дерьмовая работа, как уборщица или голая официантка в «Темной лошадке»».

Меган и Питер смотрели друг другу в глаза, забавляясь этим новым откровением.

«Я мечтаю стать самой известной шлюхой в Интернете, чтобы люди знали, как я развратна, и все знали, что я не простая шлюха, нет, сэр, я настоящая шлюха. Вам стоит только сказать мне, и я раздвину свои ножки. Мне нравится подчиняться тем, кто лучше меня, а для меня каждый лучше, чем я»»..

Ее дыхание становилось коротким и неровным, она возбуждалась все больше и больше, и её трах достигал пика. Она продолжала говорить. Это было похоже на катарсис: она наконец-то высказала все то, что делала и о чем думала сама, но в то же время говорила своему мозгу, что это всего лишь притворство, чтобы выиграть игру.

«Я даже вступала в 

блуд с тремя клиентами ради нескольких баксов, которые мне были нужны, и я кончала, и я кончала. Единственное, о чем я жалею, так это о том, что занималась этим только с одним человеком за раз, было бы ещё интереснее, если бы я ублажала двоих или даже троих одновременно».

Она взорвалась в сильном оргазме, когда смартфон снова зазвонил.

«О нет, я проиграла»,  — подумала она, приходя в себя.

«Ты проиграла, теперь нам нужно посмотреть, кто скажет тебе штраф»,  — весело сказала Меган.

Лилиан была уверена, что должна заставить Меган прийти первой, и попыталась пойти на добивание. Но Меган изменила правила: теперь интервалы будут составлять 1 минуту, и, конечно, никаких «остановок» на середине пути не будет.

Поэтому она стала чаще чередовать киску и член, она вспотела от усилий, а ползанье между ними и эмоции соревнования вызывали нервный смех Питера и Меган, и Лилиан не могла не хихикать. Так что последние несколько минут игры были наполнены хихиканьем Лилиан, которая отчаянно пыталась заставить пару кончить.

Наконец Меган выгнула спину и приняла поражение с восхитительным оргазмом. Лилиан остановилась, думая, что игра окончена.

«По крайней мере, я одержала эту маленькую победу. Я заставила Меган кончить первой»,  — подумала она.

«Питер заслуживает того, чтобы кончить, после всего, что он делал. Давай, Лилли, действуй! »

Лилиан возобновила свои манипуляции с членом Питера, и через несколько минут он не смог больше сдерживаться и взорвался под радостные возгласы Меган и хихиканье Лилиан; его обильная горячая струя залила все лицо, грудь и волосы Лилиан. После этого она упала без сил.

Она проснулась от голоса Меган

«Лилли, проснись... Лилли».

Лилиан сделала усилие, чтобы открыть глаза. Сок, который Меган дала ей ранее, чудесно справился с похмельной головной болью, но сна все равно не хватало. Она сразу же поняла, что что-то серьезно не так. Она сидела на полу, прислонившись спиной к центру дивана, её колени были привязаны к подлокотникам дивана, а лодыжки — к его передним ножкам, так что ноги были широко раздвинуты. Её руки все ещё были связаны за спиной, и ей заткнули рот кляпом.

Она чувствовала во рту какую-то ткань, которую удерживала клейкая лента, обмотанная вокруг головы, от рта до шеи. Она почувствовала легкий аромат и поняла, что это, должно быть, трусики Меган. Она покраснела от мысли, что узнала вкус соков другой девушки.

Когда Питер наносил последние штрихи на её бондаж, она почувствовала, как что-то дергает её за волосы. Он разделил её длинные рыжие волосы на три пучка — по одному у каждого виска и на затылке. Каждый пучок волос он привязал к подлокотникам и к центру спинки дивана. В результате её голова оказалась практически неподвижной: она не могла кивнуть и повернуть голову в ту или иную сторону.

Она чувствовала клаустрофобию и была на грани паники, но старалась держать себя в руках: она уже привыкла к играм Меган в бондаж, и они ей не так уж не нравились, более того, они её возбуждали,  

просто в этот раз ей не хотелось играть ни в какие игры, потому что с каждой минутой возрастала вероятность возвращения Карен и обнаружения её в столь неловкой ситуации.

Краем глаза она с опаской заметила, как Меган открывает сундук и достает из него её старый и потрепанный чемодан. Она начала протестовать через кляп, когда Меган вытаскивала из чемодана всю её одежду и складывала в мусорный пакет.

«Послушай, Лилли. Тебе нужна одежда, которая будет говорить о том, кто ты и что ты. Одежда, которая отличает тебя от твоей кузины, но при этом вдохновлена её гардеробом. Так что эта одежда должна уйти.

Позволь мне рассказать тебе о твоем новом дресс-коде:

Отныне ты — девушка вечного лета; ты будешь носить только шорты или мини-юбки, а также блузки без рукавов. Конечно, такой шлюхе, как ты, не нужно нижнее белье: оно только мешает, и ты, скорее всего, его потеряешь».

Лилиан покраснела от подтекста последней фразы, и Меган продолжила.

«Кроме того, та одежда, которую ты будешь носить, не очень хорошо сочетается с нижним бельем, оно будет видно».

Лилиан не была так уж удивлена "дресс-кодом", но почему Меган забрала её одежду, ведь большая часть её одежды соответствовала коду, за исключением нескольких блузок и джинсов-скинни, которые она купила на деньги, которые дали ей коллеги Карен.

«Я знаю, о чем ты думаешь. Твоя одежда подходит, но не соответствует твоему новому образу; она не вдохновлена гардеробом Меган».

Лилиан смотрела на Меган в полном недоумении.

«Позволь мне закончить с правилами»,  — продолжила Меган:

«Шорты: Ни одни из твоих шорт не должны быть больше, чем самые скромные трусики Карен».

Лилиан поморщилась. Это было слишком. Она покажет немало ягодиц, по крайней мере несколько сантиметров. И унизительно, что она будет носить на улице наряд, который Карен редко осмелится надеть в спальне или под одеждой.

Меган продолжила, наслаждаясь шокированным лицом Лилиан.

«Юбки: Ни одна из твоих юбок не должна быть больше самой короткой юбки Карен».

Такая короткая юбка закрывала бы её попку и киску, если бы она стояла, держа руки на боку. Любое движение могло бы заставить её продемонстрировать свои прелести, а без нижнего белья это было бы весьма эффектно.

Лилиан возбуждалась от этой идеи, но она умоляла через кляп, но Меган не обращала внимания на приглушенные звуки; она догадывалась, что она говорит, но притворялась, что не имеет ни малейшего понятия.

«А что касается блузок, то они должны показывать по крайней мере вдвое больше кожи живота, чем блузка Карен, и лямки не должны быть шире, чем на блузке Карен».

Лилиан отчаянно пыталась сказать «нет».

«Не думаю, что такая одежда вообще существует»,  — подумала она, пытаясь обрести уверенность.

Меган наслаждалась моментом. Ей нравилось играть со своей маленькой игрушкой из плоти.

«Ты, наверное, думаешь, что мне будет трудно найти одежду, соответствующую твоему новому дресс-коду. Не благодари меня пока, но я уже знаю, где их найти.

Шорты могут быть такими сексуальными, которые девушки носят на пляже поверх бикини или стрингов. Что касается юбок, то 

я думаю о недорогом магазине нижнего белья рядом с торговым центром. Я уверена, что смогу позволить себе две или три юбки для тебя. А что касается верхней одежды, то я думаю о спортивных бюстгальтерах и кроп-топах, возможно, из того же магазина».

Лилиан посмотрела на Меган побежденным взглядом.

«Ты, наверное, умираешь от желания узнать, какой штраф хотел для тебя Питер, не так ли? »

Лилиан закатила глаза, она думала, что ничья — это и есть неустойка.

«Он загрузил на твой сайт небольшой трехминутный видеоклип о нашей игре. Это самая последняя часть, где ты быстро пползаешь между мной и Питером, при этом ты очаровательно хихикаешь, как может только такая милая шлюшка, как ты, в подобной ситуации. Мне особенно нравится небольшая сцена, когда ты мило улыбаешься в одну из камер со спермой на лице. Твоим фанатам это нравится».

Лилиан покраснела, смущенная словами Меган и мыслью о том, что ей пришлось снять ещё одно позорное видео и показать все своё лицо, убеждая растущее число своих последователей в Интернете, что она действительно грязная шлюха.

Питер присоединился к Меган в центре гостиной.

«Мы уже уходим? » — спросил Питер, взяв Меган за руку.

«Почти, но сначала мне нужно кое-что сделать, не хватает нескольких штрихов».

Лилиан была в отчаянии как никогда. Возможно, эта парочка собиралась просто выпить кофе или что-то в этом роде, но она не могла их вот так ждать. И они забирали её одежду, всю! Она хотела одеться до прихода Карен.

Она начала протестовать.

«Разве она не милашка? » — сказала Меган, включив телевизор и вставив только что записанный DVD в DVD-плеер.

«Это полное видео нашей игры. Позволь мне сказать, что Питер творит чудеса, это почти профессиональное качество, и тебе не нужно беспокоиться, если ты захочешь показать его всем, потому что единственное лицо, которое на нем изображено,  — это твое».

Лилиан закатила глаза от отчаяния и подумала: «С каждой минутой становится все хуже и хуже. Что, если Карен вернется раньше? Она не только найдет меня голой и связанной, но и может случайно включить DVD-плеер, и все станет ещё хуже».

Меган, казалось, не замечала мыслей Лилиан.

«А теперь последний штрих»,  — сказала она, показывая Лилиан лист бумаги с напечатанным на нем текстом. Она подошла к Лилиан и дала ей прочитать текст.

«Привет, Карен.

Пожалуйста, не бойся. Это сделала наша подруга Меган, чтобы заставить меня общаться с тобой и рассказать о своих настоящих чувствах и стремлениях. Я очень восхищаюсь тобой и рада за твою карьеру бизнес-леди, но должна признать, что если я буду стараться быть похожей на тебя, это приведет меня только к неудаче, потому что я не такая, как ты. Как видишь, я не такая умная, как ты, и не такая образованная, как ты, так что, скорее всего, я не смогу найти работу и вполовину такую же хорошую, как твоя; ты же знаешь, какая у меня сейчас работа. Но самое главное, я не такая порядочная и респектабельная, как ты. Я просто 

девушка другого типа; уверена, ты меня поймешь. Если ты хочешь узнать больше обо мне настоящей, пожалуйста, нажми кнопку воспроизведения на DVD-плеере и не развязывай меня, пока видео не закончится. Я уверена, что после этого ты поймешь меня лучше.

Лилли».

Теперь Лилли заметно дрожала. Она мотала головой и дергала себя за волосы, но Меган не обращала на это внимания; она проделала дырочку в верхней части бумажного листа и пропустила через нее правый сосок Лилиан. Это было несложно, поскольку сосок был довольно эрегированным. Затем она закрепила деревянную прищепку на кончике соска, не давая бумаге упасть и посылая дрожь боли и возбуждения в смятенный мозг Лилиан.

Лилиан посмотрела на Меган умоляющими глазами и попыталась сказать «пожалуйста» через кляп, но Меган сказала сладким ласковым, почти материнским голосом.

«Послушай, Лилли. Это для твоего же блага. Если я не заставлю тебя, ты, скорее всего, никогда не наберешься смелости поговорить об этом со своей кузиной, и в итоге станешь очень несчастным человеком, неудачницей, о чем будешь сожалеть в будущем, и поверь мне, она все равно узнает о твоем поведении. Скорее всего, она уже знает, что ты за девушка. Это поможет тебе поскорее забыть об этом. Я знаю Карен, знаю, что она ханжа и наверняка будет смущена тем, что у нее есть такая кузина, как ты, но у нее доброе сердце, и я уверена, что она примет тебя такой, какая ты есть, и даже поможет тебе стать счастливой шлюхой».

Меган даже звучала искренне, но Лилиан продолжала умолять через кляп. «Ммммм»,  — повторяла она снова и снова.

Меган сказала: «Не волнуйся, я не оставлю тебя здесь скучать»,  — словно пытаясь утешить её, а затем нажала кнопку на пульте, и Лилиан тут же почувствовала легкую вибрацию на своем клиторе. Она не заметила, как к её клитору прикрепилось устройство. Вибрация была негромкой, Лилиан сразу же почувствовала возбуждение, но это было скорее дразнящее действие, чем что-либо ещё.

Меган и Питер просто поцеловали её в лоб и, не обращая внимания на её мольбы, направились к входной двери. Когда за ними закрылась входная дверь, Лилиан ощутила масштаб того, что теперь неизбежно должно произойти. Ей предстоит самая неловкая встреча с Карен.

•  •  •

Лилиан была совершенно напугана, ей казалось, что она может умереть от сердечного приступа. Она пыталась успокоить себя, следя за дыханием, делая глубокие вдохи, пока не начала чувствовать себя более спокойно, но все равно от неподвижности её голова затекла, шея болела. Со временем она почувствовала зуд на подбородке и сиськах, куда попала сперма Питера, и это заставило её ещё больше стесняться того образа, в котором она предстанет перед Карен. Ей хотелось хотя бы очистить лицо от соков Меган и спермы Питера, но это было невозможно.

Она попыталась сосредоточиться на слегка приятных ощущениях, исходящих от её клитора, и все больше и больше погружалась в них. Она даже начала фантазировать о встрече с Карен, и как это может 

быть ещё более унизительно.

Она потеряла счет времени, прошел, наверное, час, когда она наконец услышала, как заскрипела дверная ручка. Диван стоял прямо напротив главной двери, так что не было никакой надежды, что Карен её не заметит. Она затаила дыхание и закрыла глаза, ожидая худшего.

«Вот дерьмо! » — несмотря на то, что Карен ждала этого, её голос едва не вызвал у Лилиан сердечный приступ. Она покраснела.

После первоначального шока от неожиданного зрелища Карен успокоилась, увидев, что Лилиан скорее смущена, чем напугана.

Она заметила записку на сиське Лилиан и подошла к ней, чтобы прочитать. Ей было очень любопытно. Она уже знала, что Меган играла с Лилиан в какие-то игры, и Лилиан рассказала ей о фотосессии, но все равно была удивлена, увидев, что Лилиан Гордон обнажена и связана, а на её правом соске прикреплена записка.

В воздухе стоял сильный запах спермы и женских соков. Карен начала читать и не смогла удержаться от легкого хихиканья, к большому стыду Лилиан. Возбуждение Лилиан было хорошо заметно, что усугубляло её стыд, но в то же время делало его более терпимым и даже приятным в каком-то болезненном смысле.

«Я не твоя кузина, но я твой друг, и если ты считаешь, что мне нужно лучше тебя понять, то я готова попробовать»,  — почти искренне сказала Карен. Лилиан хотела освободиться или хотя бы помешать Карен увидеть позорное видео.

«Значит, ты хочешь, чтобы я посмотрела этот DVD, что ж, у меня есть время, так что давай сделаем это».

Лилиан пыталась отказаться, но Карен игнорировала её стоны. Когда Карен нажала на кнопку воспроизведения, Лилиан поняла, что обречена. Она просто закрыла глаза, не в силах испытывать ещё большее смущение.

Карен начала просматривать видео. Было просто удивительно, как Лилиан унижается перед камерой. Она демонстрировала себя перед мужчиной и женщиной одновременно, причем самым унизительным, подневольным образом. Её бондаж, положение на коленях и нагота контрастировали с расслабленным сидячим положением почти полностью одетой пары, которую она обслуживала. Было очевидно, что они находятся на разном уровне, и, возможно, поэтому никто из них не доставлял Лилиан никакого удовольствия в ответ, ей приходилось доставлять удовольствие самой себе, даже борясь со своими узами; она выглядела как дикое животное или объект для использования.

Но то, как Лилиан оскорбляла себя и рассказывала все эти унизительные пошлые истории о себе, просто заводило. Карен чувствовала, что эти истории были правдой, а оскорбления в свой адрес звучали более искренне, чем хотелось бы Лилиан.

Карен никогда не была бисексуалкой, но с каждой минутой возбуждалась все сильнее. Её переполняло чувство власти, которое она испытывала. В конце концов, она добилась преображения Лилиан. Она не могла не вспомнить элегантную молодую профессионалку, которая пришла на первое собеседование. Она была элегантно одета, говорила очень внятно и с большим количеством сложных слов, что свидетельствовало о её высоком IQ и уровне образования, не говоря уже о том, что она была крайне строга как в одежде, так и 

в поведении. Она действительно была почти асексуальна. Трудно было поверить, что бывшая яростная феминистка была одним и тем же человеком, что и эта голая дикарка, которая говорила о себе много непристойностей на самом грязном языке и которая в этот самый момент практически текла и тяжело дышала, только увидев собственное позорное видео.

Для Лилиан это было похоже на преодоление нового барьера. Конечно, Джон Уоллес и мистер Палмер, знавшие её по прежней жизни, видели худшее в «Лилли», и это было крайне шокирующе и унизительно, но она все ещё придерживалась мысли, что если Карен узнает в ней прежнюю Лилиан, то у нее будет путь назад, к себе прежней. Возможно, в этом не было смысла, но она так считала. Теперь же она чувствовала себя полностью побежденной; её обнаружили в очень унизительном положении, без всякого шанса создать фасад Лилиан. Чувство потери и неудачи захлестнуло её.

Она подозревала, что Карен не совсем забыла о её предыдущих действиях, но до этого момента они обе могли притворяться, что ничего особенного не произошло и что Лилиан на самом деле не изменилась. Однако теперь Лилиан знала, что Карен, несомненно, осознает глубину её падения, и поэтому чувствовала себя пристыженной и побежденной.

Она не могла не вспомнить, как смотрела на Карен свысока, когда они впервые встретились, и во время последующих первых интервью. Как она считала Карен шлюхой, не заслуживающей её уважения. Теперь все изменилось, и ей пришлось признать, что Карен просто пыталась играть роль, чтобы получить деньги за интервью, но на самом деле она никогда не была ни порномоделью, ни тем более шлюхой.

Видя, как она ведет себя как самая ужасная шлюха, ни Карен, ни Лилиан не могли думать, что её поведение было вынуждено обстоятельствами. В нем определенно было зерно, идущее из глубины души.

Лилиан также сожалела, что «грязная шлюха Лилли» захватила ещё одну часть её жизни, и она оказалась загнанной в угол «ею».

Карен посмотрела на Лилиан, и их взгляды пересеклись. Лилиан почувствовала презрение Карен, но в то же время и понимание. Она чувствовала себя маленькой и недостойной, но в то же время испытывала странное облегчение от того, что Карен наконец-то все поняла. Карен даже развязала волосы Лилиан, подарив ей прекрасную разрядку. Она уже собиралась снять кляп, когда кто-то постучал в дверь, испугав их обеих.

«Кто это может быть? » — спросила Карен.

Лилиан была очень напугана и не хотела, чтобы Карен открывала дверь, но она ничего не могла сделать, так как Карен подошла к входной двери.

«Привет, мисс,  — сказал молодой мужской голос,  — извините, что отвлекаю вас, но вы обронили ключи возле своей квартиры».

Карен приоткрыла дверь на небольшую щель. Лилиан увидела, что это был тот самый толстый подросток, который накануне подглядывал за ней вместе с тремя своими приятелями. Она стыдливо покраснела и понадеялась, что он её не видит.

«Спасибо, это ключи моей соседки, очень мило с вашей стороны... Как вас зовут? »

«Я Райан, Райан 

Смит»,  — сказал он, нервничая от того, что с ним заговорила красивая женщина.

«А сколько вам лет, Райан? »

«Мне почти 19»,  — нервно ответил он.

«А, понятно. Значит, вы студент? »

«Нет. Я бросил школу и работаю в "Жирной ложке" за углом»,  — он звучал довольно неуверенно.

«Ничего страшного»,  — успокоила она его, видя, что ему стыдно за своё положение в жизни.

«Ты знаком с моей соседкой? »

«Цветную девушку, да, конечно, её зовут Меган, кажется».

«А с другой моей соседкой? С новой? »

Райана на мгновение парализовало, он покраснел, вспомнив сцену предыдущего дня.

«Э... да... Кажется, я её видел... »

Карен почувствовала, насколько сильно он её видел. Она улыбнулась и сказала:

«Тогда заходи в дом, она показывала мне своё новое видео».

Лилиан покраснела. Это было уже слишком, когда шокированный мужчина-подросток посмотрел на нее, она начала яростно отрицать, покачивая головой. Но Карен подошла к ней и сказала на ухо: «Я знаю, что ты действительно этого хочешь, не волнуйся, я позабочусь о тебе», а затем добавила чуть громче.

«И я готова поспорить, что Райан уже видел тебя голой. Правда, Райан? »

Он смущенно кивнул.

Карен сняла вибратор-бабочку с клитора Лилиан, чем вызвала у нее облегчение и разочарование. Затем она принесла миску с попкорном и перезапустила видео. Она села на диван по-индийски, почти над головой Лилиан. Райан сел на пол прямо рядом с Лилиан; он опирался на вытянутую левую ногу Лилиан. Она чувствовала себя совершенно выведенной из равновесия, когда этот развратник вторгался в её интимное пространство, а она была полностью обнажена и связана. Время от времени она ощущала на своем теле прикосновения попкорна, один из них застрял на засохшей сперме, украшавшей её левую сиську, и ещё несколько — в волосах.

Райан начал робко прикасаться к её правой внутренней части, и, не видя возражений со стороны Карен и лишь слабых приглушенных жалоб со стороны Лилиан, он стал проводить рукой все ниже и ниже, пока слегка не коснулся губок её киски.

Лилиан задрожала от удовольствия и стыда. Лилиан на экране говорила, как ей нравится, что неудачники мастурбируют над её фотографиями, и чувствовала, что её возбуждение начинает расти и расти. По мере продвижения видео Райан становился смелее и начал откровенно теребить сиськи Лилиан, а также проникать парой пальцев в её очень доступную и открытую киску.

Когда видео подходило к концу, троица была уже изрядно на взводе.

Тогда Карен сказала Райану: «СТОП». Он немедленно повиновался, и тогда она сняла с Лилиан кляп.

«Так чего ты хочешь, Лилли? Хочешь кончить? »

Лилиан кивнула, она была слишком возбуждена, чтобы остановиться, и слишком стыдлива, чтобы говорить. Она покраснела, признаваясь себе, что хочет вернуть руки Райана.

«Хорошо, я позволю тебе кончить, но я помогу тебе с некоторыми из твоих неудовлетворенных фантазий. Я думаю, что Райан мог бы пригласить своего друга, может быть, приятеля из «Жирной ложки», и они могли бы взять тебя в одно и то же время. Разве это не чудесно? »

«Нет... пожалуйста... » — кротко сказала Лилиан, в её голове царила сумятица эмоций и желаний,  

которые не давали ей покоя и сбивали с толку.

«Райан, пожалуйста, позвони другу. Ты уже слышал ее; это её давняя фантазия. Только убедись, что твоему приятелю есть 18 или больше, я не хочу никаких проблем».

Райан достал свой мобильный телефон и не мог поверить в своё везение.

«Черт! Батарея моего мобильника сдохла. Черт! »

«Тогда беги, иди за своим приятелем, а мы тебя ждем».

Райан выскочил за главную дверь гораздо быстрее, чем можно было ожидать, учитывая его немалый лишний вес.

Лилиан и Карен снова остались одни. Карен встала между ног Лилиан. Нога Карен почти касалась киски Лилиан. Лилиан посмотрела в сторону. Стараясь не смотреть в глаза и вообще не видеть Карен. Она была крайне смущена.

Карен мягко сказала: «Лилли. Посмотри на меня»,  — ей пришлось настаивать несколько раз, пока глаза Лилиан наконец не начали подниматься вверх. Она смотрела на Карен, переводя взгляд с её новых туфель наверх её повседневного, но явно дорогого сарафана, а затем делая дополнительное усилие на лицо.

Карен выглядела более стильно, чем большинство её одноклассниц и даже чем большинство женщин, работавших в офисе мистера Палмера. Она чувствовала себя такой маленькой, такой дешевкой перед этой женщиной.

«Лилли, ты не должна волноваться. Со мной твои секреты в безопасности. Тебе не нужно притворяться другим человеком, когда ты рядом со мной».

Рациональный ум Лилиан подсказывал ей, что она должна быть возмущена таким снисходительным отношением Карен, но, тем не менее, она почувствовала облегчение. Ей стоило немалых усилий скрыть от Карен своё постыдное поведение, и она знала, что не совсем преуспела в этом, но теперь, когда все это было открыто, она почувствовала, что с её плеч словно сняли груз. Как когда ты наконец терпишь неудачу в чем-то, что считал важным, и обнаруживаешь, что это не конец света и жизнь продолжается.

Она почувствовала себя настолько эмоциональной, что ей захотелось заплакать, но Карен продолжила:

«Лилли. Ты знаешь, что я вела себя как твой друг. Я спасла тебя и устроила жить в мой дом, когда ты провалила работу. Я даже помогла тебе переехать и надежно хранить твои вещи, пока ты восстанавливала своё финансовое равновесие. Я предложила тебе помочь умерить требования Меган, но ты отвергла мою помощь, а когда ты попросила меня помочь решить твою проблему с шантажистом, я устроила распродажу твоих вещей и даже купила твою старую одежду, которую ты одолжила мне раньше. Кстати, у меня уже есть деньги за твои вещи и 200 долларов, которые я обещала тебе за твою старую одежду. Так что я доказала тебе, что я твой друг, возможно, лучший друг, как ты думаешь? »

«Да, Карен»,  — кротко ответила она.

«Но ты не рассказала мне всей истории. Мне кажется, ты не говоришь мне всей правды».

Лилиан озадаченно посмотрела на Карен. «О чем она говорит? » — подумала она.

«Расскажи мне побольше о том, какая ты и что тебе нравится. Как на видео. Расскажи то, что ты не рассказала им, и я обещаю продолжать 

помогать тебе как друг, в чем бы ты ни нуждалась».

Лилиан покраснела и попыталась что-нибудь придумать. Она знала, что ей нужна помощь Карен, чтобы освободиться от Меган, в конце концов, форма освобождения все ещё была у Меган.

«Я шлюха... правда»,  — сказала она почти неслышным голосом. Она слегка дрожала.

«Ты уже сказала им это»,  — с улыбкой ответила она.

«Я, наверное, худшая шлюха из всех, кого я знала... даже хуже, чем многие порномодели»,  — сказала она, её губы заметно дрожали.

«Я знаю это. Расскажи мне, что тебя возбуждает. И не придумывай ничего, мне нужна правда».

Лилиан покраснела. Её охватило эмоциональное смятение. Она знала ответ, настоящий ответ, но признаться в этом было слишком стыдно.

«Я... я люблю секс... ну, знаешь... с мужчиной... »

«Лилли, если ты не собираешься открыться мне, можешь забыть о нашей дружбе».

Лилиан опустила глаза. Она учащенно дышала, чувствовала страх и тревогу, на мгновение Карен показалось, что у нее начнется гипервентиляция, но ей удалось немного успокоить себя, и она зашептала.

Карен опустилась перед ней на колени и заставила её повторить, чтобы она наконец услышала

«Мне нравится, когда мне приказывают, и я люблю... когда меня унижают... чем унизительнее приказы или чем унизительнее ситуация... тем больше я возбуждаюсь и тем сильнее меня заводит».

Ей было трудно признаться в этом даже самой себе, а уж тем более Карен, которая теперь казалась очень респектабельной девушкой, а то, что её полностью раздели и связали самым унизительным образом, только усугубило её эмоциональный упадок. Она начала всхлипывать, чтобы успокоиться.

Карен начала развязывать ноги Лилиан, а когда закончила, помогла ей встать. Руки Лилиан все ещё были связаны за спиной. Она слегка дрожала, тысяча эмоций и ощущений проносились в её сознании и теле.

«Не волнуйся, девочка,  — сказала Карен, обнимая её,  — я тебя понимаю. Нет ничего плохого в том, чтобы быть такой, как ты. Ты просто должна отпустить себя и быть собой, а не постоянно бороться со своими инстинктами».

Карен чувствовала себя немного странно, обнимая голую связанную девушку, но она не могла не ощущать возбуждения в своей киске. Она чувствовала себя могущественной, она контролировала высокую и могущественную Лилиан Гордон и превратила её в Лилли, голую, связанную шлюху, которая, вероятно, ждала её приказов.

Лилиан почувствовала себя настолько ошеломленной и облегченной, оказавшись в объятиях Карен, что инстинктивно подняла голову, пытаясь поцеловать Карен в губы, но та повернулась в другую сторону.

«Эй! Запомни, я в эту сторону не лезу,  — весело сказала она,  — но я вижу, что тебе нужно немного любви».

На самом деле Карен впервые стало любопытно, но она не хотела рисковать, чтобы её увидели эти придурки-подростки или даже Меган, которая могла вернуться в любую минуту. Как по команде, раздался звонок в дверь, и она пошла открывать.

Лилиан сильно покраснела от отказа. Это был первый раз, когда она проявила инициативу в лесбийских отношениях. «Какой же глупой ты можешь быть, Лилиан,  — ругала она себя,  — она предлагала тебе дружбу, а ты ведешь себя как озабоченная шлюха».

Ее 

размышления прервало солнце, проникающее через парадную дверь. Она поняла, что стоит перед дверью голая; ей даже не пришло в голову переместиться в более укромное место. Она хотела прикрыться, но связанные руки не позволяли. Не придумав ничего лучше, она просто рухнула на пол, наблюдая за сценой, разворачивающейся у входной двери.

Это был Райан, но вместо напарника он привел троих! «Может ли он быть ещё большим идиотом? » задалась вопросом Карен.

«Карен... э... я... Я знаю, ты сказала пригласить друга, но эти трое тусовались вместе, так что было трудно выбрать только одного... Может, остальные двое хотя бы посмотрят? »

Карен вздохнула, но тут же вся эта ситуация разожгла в ней вожделение. Её возбуждала мысль о том, чтобы заставить Лилиан удовлетворить этих неудачников самым унизительным способом.

«Вам всем больше 18 лет? »

Они все тупо кивнули; это могло быть правдой или нет, но Карен, похоже, была удовлетворена их ответом.

«Тогда проходите внутрь, чем больше, тем веселее. Но вы мне должны».

Лилиан была ошеломлена. Это были те самые четверо мальчиков, которые накануне видели, как она унизила себя самым ужасным образом. Она покраснела, и это чувство как-то вновь возбудило её, и она почувствовала себя ещё более нужной.

Вскоре все они оказались в гостиной, Карен села на стул, а четверо молодых людей остались стоять, окружив Лилиан, которая по-прежнему скрючилась на полу. Мальчики наслаждались зрелищем, но, тем не менее, нервничали, возможно, больше, чем Лилиан. Карен решила устроить шоу, иначе эти юноши кончат раньше, чем что-либо предпримут.

«Давай, Лилли, встань и поздоровайся со своими друзьями».

Лилиан повиновалась в оцепенении, вызванном похотью.

«Привет»,  — застенчиво сказала она.

«Привет»,  — ответила компания неудачников.

«Вы знаете, мальчики. Лилиан нужен парень, у нее было много секса, но она немного одинока, ей нужно немного любви. Райан, ты хочешь стать её парнем? »

Райан покраснел, такая женщина, как Лилиан, обычно была ему не по зубам, но все же у него были другие ожидания. «Я не знаю»,  — запинаясь, ответил он искренне,  — «Она очень красивая и все такое, но она шлюха... и я думаю, что она занимается сексом со многими людьми... »

«О, я понимаю»,  — весело сказала Карен, пока Лилиан краснела от унижения, что её отверг этот распутник.

«Давайте пойдем на компромисс: Лилиан нужна забота, а вам всем нужно время от времени трахаться. Почему бы вам всем не стать её парнями? Я понимаю, что вам не понравится называть такую девушку, как Лилли, своей девушкой, но она может быть вашей девочкой-шлюшкой, а вы будете её бандой мальчиков».

Прежде чем мальчики успели что-то сказать, Карен сказала.

«Давай, Лилиан, спроси каждого из них, хотят ли они, чтобы ты была их девочкой-шлюшкой. Ты могла бы быть их легкой шлюшкой, которую они бы обязательно имели каждый раз, когда покупали бы тебе гамбургер или даже колу. Ты же знаешь, что хочешь этого».

Лилиан была заворожена: Карен играла с ней, как с инструментом. Она унижала её до предела и возбуждала как никогда. Может быть, ей следовало бы остановиться, но её 

разум был затуманен возбуждением и тем оргазмом, который длился уже несколько часов. Все эмоции, которые пронеслись в её голове за последние несколько минут, совершенно выбили её из колеи. У нее просто не было ни сил, ни желания бороться. Она хотела лишь раствориться в этом моменте и получить сексуальную разрядку. Ведь сексуальное наслаждение было единственным положительным чувством, которым она наслаждалась последние несколько недель. Её разум и тело научились жаждать его, как единственной возможности почувствовать себя лучше.

Она чувствовала себя очень неловко, ведь она была единственной обнаженной среди пяти полностью одетых людей. Она подошла к Райану первой.

«Райан, ты хочешь, чтобы я была твоей девочкой-шлюшкой? » — сказала она робким голосом, но стояла очень близко к нему.

«Да... конечно»,  — нервно ответил он.

«Разве вы не будете целоваться и обниматься, как хорошая пара? » — весело сказала Карен.

Лилиан подчинилась и, повернувшись, поцеловала Райана в губы, а он неуклюже обнял её. Она попыталась разорвать поцелуй, но он не позволил. Он продолжал шарить руками по её обнаженному телу и неуклюже целовать её с большим количеством языка.

«Ладно, хватит, Лилли, контролируй себя и переходи к следующему»,  — сказала Карен.

Лилиан покраснела. Грубое и неумелое обращение действительно сильно возбуждало её, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы прервать поцелуй.

Она перешла к следующему и поняла, что даже не знает его имени.

«Э-э... »

«Марк. Меня зовут Марк».

«Марк, ты хочешь, чтобы я была твоей девочкой-шлюшкой? »

Он едва успел ответить «да», как притянул Лилиан к себе и начал неловкие ласки и поцелуи. На этот раз она попыталась разорвать объятия, пока Карен не отругала её, но высокий мальчик с покрытым прыщами лицом был достаточно смел, чтобы погладить киску Лилиан, прежде чем разорвать объятия.

Она успела добежать до следующего, Тоби, который выглядел моложе, но клялся, что ему 18. У него тоже были прыщи, но не такие сильные, как у Марка, и он был намного ниже ростом, даже ниже самой Лилиан.

После ещё одной минуты объятий, поцелуев и ласк она начала сильно возбуждаться.

Наконец она закончила свой раунд с Джонатаном, который выглядел более опытным, но сейчас был с открытым ртом от выступления Лилли. Тем не менее он не хотел терять имидж мудреца перед своими друзьями. У него было не намного больше опыта в реальной жизни, чем у его товарищей, но он часто смотрел порно и притворялся уличным мудрецом. Однако сейчас он нервничал не меньше, чем его партнеры, но знал, что должен быть смелее их, чтобы сохранить свой имидж и лидерство.

«Джонатан,  — просто сказал он.

«Джонатан, ты хочешь, чтобы я стала твоей девочкой-шлюшкой? »

К всеобщему удивлению, он ответил: «Я не знаю. А ты хороша? »

Лилиан была слишком ошеломлена, чтобы ответить, а Карен забавляла дерзость парня.

«Ладно, вот что, почему бы тебе не потереться о моё тело и не подарить мне настоящий влажный поцелуй девочки-шлюшки, чтобы убедить меня».

Лилиан подошла к нему. Её руки все ещё были привязаны к противоположному локтю за спиной. Она потерлась сиськами о его 

грудь и, встав на кончики пальцев, помассировала своей киской его более чем очевидный стояк. Лилиан была в оцепенении. Она повернулась и потерлась спиной о его грудь, а затем потерлась ягодицами о его член. Даже для него самого было удивительно, что он смог сдержать эякуляцию.

«Я определенно хочу, чтобы ты была моей девочкой-шлюшкой»,  — сказал он, когда понял, что долго сдерживаться не сможет.

Наступило неловкое молчание. Лилиан ожидала, что Карен продолжит командовать ею, и дети чувствовали себя немного запуганными, чтобы проявить инициативу.

Карен не знала, что делать дальше, у нее не было большого опыта с порно или подобными развратными половыми актами, но потом ей пришла в голову блестящая идея. Она подозвала Лилиан к себе и сказала ей шепотом.

«Послушай, Лилли, я рада видеть, что тебе это нравится, но, честно говоря, у меня нет большого опыта в этой области. До того, как мы познакомились, я смотрела только самое простое порно, я искала больше, чтобы дать тебе задания, но я лишь бегло просмотрела их. Но разве не было бы унизительно наблюдать за собственной деградацией? »

Лилиан озадаченно посмотрела на нее.

Когда ты захочешь сделать что-то более грубое, чем то, что я тебе скажу, просто скажи: «Пожалуйста, мэм, позвольте мне сделать» или «Пожалуйста, мэм, прикажите мне сделать» и все, что у тебя на уме. Но Лилли, ты знаешь, что хочешь этого, знаешь, что тебе это нужно, поэтому если ты не будешь удивлять меня своими просьбами, это будет означать, что ты не искренна со мной, и я перестану тебе помогать. Просто будь собой».

Лилиан была в недоумении. Ей нужна была помощь Карен, чтобы уничтожить бланки разрешений, которые сейчас находились в руках Меган.

Они вернулись в гостиную, и Карен сказала: «Лилли, может быть, ты захочешь развязать руки и отвести одного из мальчиков в мою спальню, чтобы заняться любовью? »

Лилиан задрожала. Это звучало правильно, но она колебалась, она знала, что Карен ожидает от нее чего-то другого, и, если быть откровенной, она тоже думала о своей киске. Она произнесла очень низким голосом:

«Пожалуйста, мэм, позвольте мне сделать это здесь, в гостиной... »,  — и после паузы в несколько секунд добавила, униженно глядя в пол: «И чтобы я оставалась связанной».

Карен весело рассмеялась: «И где же ты собираешься это делать? На полу? »

Лилиан застенчиво ответила: «Мы можем занять кухонный стол? »

«Да, но после этого ты его прекрасно вымоешь».

Мальчикам не нужно было ничего объяснять, Райан и Тоби побежали на кухню, вынесли маленький кухонный стол и поставили его в центре гостиной.

Кухонный стол был типичным маленьким квадратным столом.

Лилиан учащенно дышала, почему-то решив шокировать Карен собственным унижением.

«Мэм, могу я попросить их привязать мои лодыжки к ножкам стола? »

«Ну, если ты этого хочешь, я не стану тебя останавливать».

Лилиан почувствовала себя совершенно униженной, когда мальчики привязали её лодыжки к ножкам стола. Теперь она стояла, раздвинув ноги на три фута, и была крайне возбуждена. Она ставила себя в очень опасное и унизительное положение, но 

с каждой минутой возбуждалась все больше.

Она перегнулась через стол и представила очень привлекательный вид сзади.

«Ты готова к траху, не так ли? » — спросила Карен, смеясь.

«Да, мэм».

«Райан будет первым. Остальные будут ждать в моей комнате или на кухне? »

«Мэм, пожалуйста, позвольте мне попросить их остаться здесь... вместе с вами».

«Ты действительно шлюха! Готова поспорить, ты бы хотела, чтобы сейчас к тебе приходило больше людей».

Эта мысль вызвала новую волну возбуждения, и, не подумав, она не могла не сказать:

«Мэм, пожалуйста, разрешите снять меня на камеру».

«Это было бы прекрасным дополнением к твоей личной библиотеке, если джентльмены не возражают».

Джентльмены лишь кивнули, им просто хотелось трахаться, ни о чем другом они думать не могли.

Лилиан коротко объяснила Карен, как управлять оборудованием Питера, и та приступила к съемке.

«Так, теперь мы начинаем, Райан, можешь приступать»,  — сказала Карен.

Райан подошел к Лилиан сзади. Он немного стеснялся своего тела и спустил ей штаны лишь настолько, чтобы высунуть свой член. Он был не очень длинным, но довольно широким. Лилиан почувствовала, как он входит в нее сзади.

Она не могла поверить, что исполняет свою самую унизительную фантазию и это снимают на камеру, не хватало только одного.

«Мэм, пожалуйста, позвольте мне обслужить другого своим ртом».

Тоби практически побежал, чтобы встать перед её лицом. Он быстро спустил штаны, которые доходили ему до щиколоток, и достал свой длинный и тонкий член. Не говоря ни слова, он ввел свой инструмент в рот Лилиан. Он был так неопытен, что это нисколько не помогло, Лилиан было трудно использовать свои навыки сосания с ним, она просто массировала его член языком, но затем он начал трахать её рот с упоением и кончил меньше чем за минуту, выпустив много спермы. Он словно копил силы для этого дня.

Он быстро оделся и улегся на диван, немного стыдясь своего выступления.

«Эй, Лилли, улыбнись камере слева»,  — сказала Карен, и Лилиан подчинилась, уронив ниточку спермы и слюны, которая почти соединила её подбородок с полом.

Лилиан почувствовала, что Райан вот-вот кончит, но Джонатан сказал:

«Эй ты, толстяк, не кончай в нее, я не люблю использовать грязные отверстия».

Он остановился за несколько секунд до того, как кончить, а затем извергся на её спину, ягодицы и колготки.

Она не успела осмыслить то, что только что сделала, как следующая пара ворвалась в её киску и рот. Она была возбуждена, но эти парни были не слишком долговечны, поэтому она не смогла кончить в первом раунде. Тогда ей пришла в голову идея, как сделать так, чтобы они продержались ещё немного.

«Мэм, пожалуйста, позвольте мне попросить их поменяться местами».

«Ты уверена? Разве это не будет отвратительно? Но если ты этого хочешь, то давай».

Она покорно попросила их поменяться местами, им не пришлось повторять дважды, и вскоре Лилиан уже вкушала свои соки с члена Джонатана.

Всякий раз, когда она чувствовала, что они вот-вот кончат, она просила их снова поменяться местами, чтобы у них было время немного остыть.

В один из поворотов Джонатан 

решил показать свою грязную сторону и, к удивлению Лилиан, начал проникать в её задницу. Его член был хорошо смазан обильной слюной, и вскоре он уже медленно насаживался на её задницу.

Карен заметила это и весело спросила: «Наверняка ты хочешь, чтобы они снова поменялись, не так ли, шлюха? »

Лилиан почувствовала себя совершенно униженной этим вопросом, но она была возбуждена как никогда и ответила: «Да, мэм, пожалуйста, позвольте мне попросить их поменяться».

Они с радостью и смехом поменялись, и Лилиан почувствовала, как унизительно сосать грязный член Джонатана. Она почувствовала, что он вот-вот кончит, и сказала:

«Пожалуйста, сэр, кончите мне на лицо».

Он отстранился и подчинился, а Марк через несколько секунд кончил в киску Лилиан, пока она достигала умопомрачительного оргазма. Все четверо мальчиков возбужденно улюлюкали.

После сексуального удовлетворения мальчики почувствовали себя неловко и быстро ушли, Райан и Джонатан были единственными, кто смог сказать что-то вроде «пока, Лилли, увидимся».