Сестра жены изменила. Из книги Попка жены

— Привет, Майк. Это Крис Харрингтон, зять Дженни Палмер. Коллин дома?

Я не услышал щелчка, когда Майк отключил звонок, из-за криков моей жены Мэри, которая безостановочно колотила в мою запертую дверь домашнего кабинета.

Я подождал две минуты и снова набрал домашний номер Майка и Коллин.  — Слушай, ублюдок. Если ты ещё раз позвонишь по этому номеру, я пожалуюсь на тебя гребаным копам. Ты понимаешь?

— Да, Майк. Я все понимаю. Но ты должен понять две вещи. Мне все равно, если ты вызовешь полицию, и, что ещё важнее, я собираюсь поговорить с твоей женой, и ты мало что сможешь сделать, чтобы остановить меня. Спокойной ночи, придурок!  — На этот раз я с удовлетворением повесил трубку.

Несмотря на продолжающийся стук в дверь, я откинулся на спинку офисного стула, закрыл глаза и попытался принять последнее важное решение за этот долгий, как американские горки, день.  — Должен ли я позвонить мужу своей свояченицы?  — Спросил я себя.

•  •  •

Я познакомился со своей женой Мэри в школе. Я был младшекурсником и сидел на трибунах со своими приятелями в ожидании начала пятничного футбольного матча. Перед нами сидела группа девочек такого же возраста. По ходу игры мы по очереди подходили к киоску. Когда подошла моя очередь, я обнаружил, что со мной пошла симпатичная блондинка по имени Мэри.

Мы принесли хот-доги, картофель фри и газировку, и в итоге мы с Мэри сели рядом. Она была хорошенькой, умной, с хорошим чувством юмора, и, что самое главное, у нее не было парня.

В середине третьей четверти кто-то крикнул:  — Мы пойдем в фастфуд после игры?

Почти единодушно было решено, что девушки и парни из нашей группы продолжат веселиться в расположенном неподалеку заведении фастфуда.

Решив рискнуть, я повернулся к Мэри и спросил:  — Я бы предпочел пиццу, а не жирную картошку фри. Не хочешь сходить в пиццерию Тони?  — Я был в восторге, когда она согласилась.

Мы с Мэри встречались раз в выходные в течение пары недель, и, казалось, нам нравилось общество друг друга. После двух месяцев знакомства мы решили, что будем встречаться постоянно, и дела пошли только лучше.

Мэри была моей спутницей на выпускном вечере в младших классах, и я витал в облаках, когда сопровождал самую красивую девушку в нашей школе на танцы. Я был на седьмом небе от счастья, пока не перестал таким быть.

Две недели спустя, в понедельник, накануне выпускного бала, я бегал трусцой к теннисным кортам на командную тренировку. Я бегал трусцой со своей соседкой Джули Берк. Джули была в команде девочек.

Я был немного смущен, когда Джули сказала:  — Я думаю, ты действительно хороший парень!

— Джули, мы знаем друг друга всю жизнь,  — ответил я.  — Почему ты говоришь мне об этом только сейчас?

Когда мы бежали, она хлопнула меня по плечу и сказала:  — Это здорово, что ты разрешаешь Мэри пойти на выпускной бал с Джимми Бэем. В противном случае, он такой застенчивый и занудный, что у него никогда бы не 

было шанса пойти.

Джимми Бэй был хорошим парнем, но определенно застенчивым, занудным и, как я подозреваю, не совсем обычным. Он был соседом Мэри, и она всегда присматривала за ним. Я не был удивлен, что Мэри согласилась пойти на выпускной бал, но был расстроен тем, что у нее не хватило порядочности сказать мне об этом.

К вечеру пятницы ещё шесть человек похвалили меня за мою зрелость. Они подумали, что это здорово, что мою постоянную девушку на выпускной бал могут сопровождать её друг и сосед.

Честно говоря, я не чувствовал себя взрослым. Я разозлился, что Мэри не хватило смелости рассказать мне о выпускном вечере. Я знал, что она признается во всем во время нашего обычного свидания в пятницу вечером. У нее не было выбора. В последнюю минуту в пятницу днем я написал ей смс и отменил встречу.

На меня посыпались смс и голосовые сообщения с просьбами позвонить ей. После дюжины "гудков" в телефоне я, наконец, отправил Мэри сообщение: Я знал о твоем свидании на выпускном с понедельника. По крайней мере, десять человек сообщили мне об этом. Жаль, что ты не была одной из них. Мне нужна девушка, которой я мог бы доверять. Это не ты.  — Я выключил телефон, обидевшись.

Мы с Мэри не встречались до начала следующего учебного года. Был вечер пятницы, и я направлялся к своей машине на студенческой парковке. Когда я подошел, Мэри сидела на капоте моей машины.  — Ты позволишь старой подружке купить тебе мороженое в "Дейри Куин"?  — поинтересовалась она.

Это было началом. Следующие два года мы были единственными в своем роде. На втором курсе у нас были отношения на расстоянии, так как я учился в колледже в Нью-Йорке. Я мог часто приезжать домой и был очень рад обменяться девственностью в мартовский субботний вечер, вскоре после её восемнадцатилетия.

Мы с Мэри встречались до тех пор, пока на следующий год она не уехала в колледж. Через две недели после её поступления на первый курс я получил электронное письмо "Дорогой Джон". Мне показалось, что ей было слишком весело в колледже, и она не хотела быть привязанной к постоянному парню. Я никогда не звонил и не писал. Я был популярен, получал очень хорошие оценки и играл в теннис в третьем дивизионе. На следующий вечер я заменил Мэри, и у меня появился постоянный поток девушек.

Я больше не видел Мэри до тех пор, пока она не окончила колледж. Я работал штатным инженером у местного оборонного подрядчика и после долгой недели гулял с коллегами по работе. Я буквально столкнулся с ней в баре.

Мы поговорили несколько минут, прежде чем каждый из нас вернулся к своим друзьям. Признаюсь, я наблюдал за ней в течение следующего часа и не мог решить, стоит ли мне идти за ней на парковку, когда её группа начала расходиться.

Я усмехнулся, когда подруги Мэри ушли. Она подошла к бару, села на табурет 

и заказала выпивку. Когда её обслужили, она развернула свой стул так, чтобы он оказался лицом ко мне, и уставилась на наш столик. Я с глупой ухмылкой наблюдал за тем, как к ней приближалась вереница парней, но тут же получили отпор. Только когда она посмотрела мне прямо в глаза и подняла два пальца, я попрощался со своими друзьями.

Мне пришлось подождать, пока Мэри скажет другому парню, чтобы он убирался восвояси, прежде чем я оказался рядом с ней.

— Двое?  — спросил я.

Мэри улыбнулась и сказала:  — Да! Если бы ты подождал ещё двух парней, я бы приняла их приглашение.

Мы с Мэри встречались почти полгода, прежде чем стали исключительными и стали жить вместе. Мы поженились десять месяцев спустя и прожили счастливую и полностью удовлетворенную жизнь почти пять лет.

•  •  •

Мой день начался рано. В 7:30 утра у меня была назначена встреча с давним клиентом и другом. Мы встретились в отеле в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, где находится невероятно переоцененный университет, название которого начинается на букву "Y".

Тони уже сидел в конференц-зале, который я забронировал. Мы поболтали несколько минут, пока я настраивал свой ноутбук, оформлял все необходимые документы и наливал в кружку дымящийся горячий черный кофе.

Тони — гражданский подрядчик, нанятый его компанией для работы над двигательной установкой нового поколения подводных лодок ВМС США. Я старший инженер-механик. Моя компания является оборонным подрядчиком, специализирующимся на морской механике.

За последние несколько лет мы успешно работали вместе над тремя небольшими, но важными контрактами. По какой-то причине каждый из нас получал отказ от своего непосредственного руководства в ходе текущих переговоров. Нам сказали, что у нас есть ещё один шанс решить семь оставшихся важных вопросов, прежде чем другие сотрудники наших компаний возьмут переговоры на себя.

Мы с Тони проработали весь обеденный перерыв и, наконец, в 14:15 перевели дух.  — Как ты думаешь, твоя компания примет это на этот раз?

Я пожал плечами и сказал ему:  — Честно говоря, я не могу понять, почему два наших последних предложения не были приняты.

Тони поинтересовался:  — Мы с тобой сблизились за последние несколько лет. Как ты думаешь, это может быть проверкой, чтобы понять, не слишком ли мы близки?

Я усмехнулся и признался:  — Я думал о том же,  — а затем устало потянулся и снова пожал плечами.

— Как насчет того, чтобы выпить?  — Спросил Тони.

Я достал свой блокнот и сказал:  — У меня более тридцати страниц заметок, с которыми я должен разобраться. Выпивка не облегчит задачу. Я собираюсь немного отдохнуть и записать важные решения в свой ноутбук. Я пришлю тебе по электронной почте уведомление о взаимопонимании завтра к 9:00 утра. Давай немедленно свяжемся по телефону, если возникнут какие-либо недоразумения. Мне нужно представить свой отчет завтра к полудню.

— Звучит заманчиво,  — сказал Тони, начиная собирать свой компьютер. Я проводил Тони через вестибюль отеля и, после того как он ушел, зашел в сувенирный магазин и купил диетическую колу, прежде чем вернуться в конференц-зал.

Как только я вошел 

в зал, мне показалось, что стены давят на меня. Решив сменить обстановку, я собрал сумку и перебрался в тихий уголок вестибюля отеля. Я связался с офисом и выяснил, что в течение утра возникли некоторые небольшие проблемы. После этого я отправил жене сообщение и предложил поужинать без меня.

Я устроился в удобном кресле в холле и принялся за работу. Смена места помогла, и в течение следующих двух часов я смог проделать большую работу. Я был настолько сосредоточен, что до сих пор удивляюсь, как это её смех привлек моё внимание.

Я поднял глаза и увидел Дженни, свою свояченицу, которая шла по вестибюлю отеля в традиционном маленьком черном платье и на сексуальных каблуках. Она направлялась прямиком в зону регистрации. Как будто этого было недостаточно, она держала под руку высокого, привлекательного мужчину. Этот мужчина не был мужем Дженни, Скоттом.

Недолго думая, я включил приложение "Камера" на своем телефоне и сделал несколько снимков пары, когда они регистрировались. Одна фотография заставила меня вздрогнуть, когда рука мужчины опустилась и приятно сжала её задницу.

Я сделал ещё несколько снимков, когда они шли к лифту, и последний, когда они вошли в лифт и поцеловались.

Когда дверь лифта закрылась, я быстро подошел и увидел, как индикатор показывает, что они вышли на восьмом этаже. Я был зол и сбит с толку. Я любил Дженни и считал её мужа своим лучшим другом.

Признаюсь, я был как в тумане, когда откинулся на спинку кресла. Напряженные переговоры продолжались целый день, и шок от того, что я увидел Дженни с другим мужчиной, буквально свел меня с ума. Я не заметил, как мужчина сел на кресло рядом со мной, пока он не протянул мне руку. Он сказал:  — Привет. Меня зовут Джеймс, и я генеральный менеджер отеля.

Когда мы пожали друг другу руки, я ответил:  — Привет, Джеймс. Я Крис Харрингтон. Сегодня я арендовал конференц-зал L122.

Джеймс понимающе кивнул и затем спросил:  — Я видел, как вы фотографировали пару, которая только что зарегистрировалась. Вы их знаете?

Через мгновение я ответил.  — Я знаю эту женщину.

— Могу ли я предположить, что вы были удивлены, увидев её с другом-джентльменом?

— Я был очень удивлен,  — сказал я Джеймсу.

— Мистер Харрингтон, могу я быть откровенным?  — После того, как я кивнул, он продолжил:  — Я беспокоюсь, что у нас могут возникнуть проблемы, если вы останетесь здесь.

— Я никогда не попадал в такие неприятности, о которых вы говорите. Я никогда не был близок к этому. Вероятно, произойдет стычка, но я уйду, пока мы не побеспокоили ваших гостей.

Джеймс оглядел вестибюль. Было довольно тихо, и, казалось, никто не обращал на нас никакого внимания. Он протянул мне сложенный лист бумаги. Я развернул его и увидел напечатанные на нем имя и адрес мужчины.

Джеймс спросил:  — Как вы думаете, теперь, когда у вас есть эта информация, конфронтации может стать ещё меньше?

Я протянул руку и, когда мы обменялись рукопожатием, сказал:  — Я могу это почти 

гарантировать.

Я вернулся к работе и смог выполнить удивительно много заданий, учитывая, что каждые несколько секунд поглядывал на лифт.

Когда Дженни и её парень вышли из лифта, прошло почти три часа. Моя сумка была собрана, и я поднялся на ноги и направился к ним, прежде чем они успели сделать два шага в вестибюль. Я прижимал свой мобильный телефон к лицу и делал снимки, приближаясь к этой паре.

Дженни сначала растерялась, но когда я опустил камеру, у нее отвисла челюсть, и она заметно побледнела.

— Я бы поцеловал тебя, как обычно, но я не хочу чувствовать вкус члена твоего парня на своих губах.

— Крис! Какого черта ты здесь делаешь?

— Я здесь был на встрече. Почему ты здесь?

Я видел, что Дженни пытается успокоиться. Она воспользовалась моментом и сказала:  — Крис, я хочу познакомить тебя с Майком Чармутом. Мы работаем вместе. Мы здесь, чтобы посмотреть несколько конференц-залов для предстоящего мероприятия, которое проводит наше агентство.

Я посмотрел на Майка, когда он протянул мне руку.  — Приятно познакомиться, Крис!

Я проигнорировал его руку и спросил:  — Майк... что это? Могу я задать тебе вопрос?

Майк и Дженни обменялись напряженными взглядами, прежде чем я спросил:  — Как ты думаешь, Дженни выглядит привлекательнее в этих сексуальных джинсах, обтягивающих попку, блузке в обтяжку и ботинках?  — Я махнул рукой, указывая на то, как Дженни была одета в данный момент:  — Или в том сексуальном черном платье, в котором она была, когда вы три часа назад поднимались на восьмой этаж осматривать конференц-залы?

Прежде чем они смогли собраться с мыслями, я посмотрел на левую руку Майка.  — Красивое обручальное кольцо, Майк. Я вижу, что ты такой же лживый изменник, как и моя драгоценная свояченица.

В этот момент бедняга Майк потерял самообладание. Он прошипел:  — Слушай, придурок. Ты понятия не имеешь, что происходит. Просто занимайся своими гребаными делами, и я не буду надирать тебе задницу.

— Мне жаль говорить тебе это, Майк, но то, что моя шлюха-свояченица изменяет с таким никчемным засранцем, как ты,  — это моё дело.  — Я медленно завел руки за спину и продолжил:  — Что касается того, чтобы надрать мне задницу, я дам тебе возможность сделать это бесплатно. Тебе лучше сделать это хорошо, потому что после того, как ты сделаешь свой удар, я собираюсь выбить из тебя все дерьмо, отправить в больницу, а затем вызвать копов и выдвинуть против тебя обвинения.  — Я заткнулся и улыбнулся.

Майк мотнул головой в сторону Дженни и сердито сказал:  — Ты сможешь справиться с этим засранцем? Мне нужно идти.  — Не дожидаясь ответа, он повернулся к входной двери отеля и стремительно вышел вон.

Я ничего не мог с собой поделать. Когда Майк направился к входной двери отеля, я сказал:  — На твоем месте я бы предупредил свою жену, что я ей позвоню.

Майк остановился и медленно повернулся. Переведя взгляд на Дженни, он повторил:  — Пожалуйста, позаботься об этом, Дженни!

Посмотрев, как Майк выходит из отеля, Дженни повернулась, положила руку мне на плечо 

и сказала:  — Крис, не могли бы мы зайти в бар и чего-нибудь выпить?

У меня возникло искушение, но я быстро отказался от него.  — Прости, Дженни. Я потратил несколько часов, ожидая, пока ты закончишь свою вечеринку.  — Дженни съежилась, когда я продолжил.  — Мне нужно вернуться домой, выпить и решить, как все это рассказать Скотту и жене Майка.

Дженни сжала мою руку и взмолилась:  — Я делаю это, только когда Скотт в отъезде. Это ничего не значит. Я не причиняю Скотту вреда.

— Как давно ты меня знаешь, Дженни?

Она не ответила, но пристально посмотрела мне в глаза.

— Думаю, прошло не меньше дюжины лет с тех пор, как я впервые встретился с Мэри в старших классах. Это звучит правдоподобно?

После того, как молчание затянулось, я сердито сказал Дженни:  — И за все это время, с чего ты взяла, что я не скажу своему лучшему другу, что его жена — лживая шлюха-изменщица?

Когда я повернулся к выходу, то поймал на себе пристальный взгляд Джеймса, менеджера отеля. Он благодарно кивнул мне, когда я протиснулся через парадную вращающуюся дверь.

Движение в час пик прекратилось, когда я начал получасовую поездку на север по I-91, по направлению к дому. Я смог установить круиз-контроль на 78 миль в час и увеличить громкость радиостанции, транслирующей музыку кантри. Единственным раздражающим моментом во время поездки были постоянные гудки на моем мобильном телефоне. Похоже, моя жена срочно пыталась дозвониться до меня.

Я заехал в наш гараж и закрыл за собой дверь. Выйдя из машины, я услышал, как моя жена Мэри кричит мне. Она стояла в открытом дверном проеме, который ведет из нашего гаража на кухню.  — Где, черт возьми, ты был?  — хотела она знать.

Я проскользнул мимо нее и прошел на кухню. Бросив свои рабочие принадлежности на столешницу, я заметил мобильный телефон Мэри, лежащий на кухонном столе рядом с недопитым бокалом вина. Я взял её телефон, набрал на клавиатуре пароль и открыл её текстовые сообщения.

Я увидел, что текстовое сообщение, которое я отправил много часов назад, было прочитано, поэтому я сказал:  — Ты знаешь, где я был. Ты прочитала сообщение.

— Это не то, что я имела в виду, и ты это знаешь!

Направляясь в гостиную, чтобы налить себе бурбона, я бросил через плечо:  — Тогда скажи мне, что ты имеешь в виду.

Когда я вернулся на кухню, Мэри сидела за столом. Она спросила:  — Что ты такого сделал, что расстроил Дженни?

— Насколько я знаю, я не сделала ничего такого, что могло бы расстроить Дженни. Дженни, с другой стороны, сильно расстроила меня.

Сидя напротив, я наблюдал, как Мэри собирается с мыслями.  — Ты знала, что Дженни изменяет Скотту?

Мой прямой вопрос застал её врасплох.  — Она сказала, что это было всего один раз.

— Ну, это ложь,  — сказал я Мэри.  — Дженни сказала мне, что изменяет ему, когда Скотт в разъездах.

После короткой паузы я продолжил:  — Я заметил, что ты не ответила на мой вопрос. Ты знала, что твоя сестра 

изменяет Скотту?

Мэри вздохнула, сделала большой глоток вина и сказала:  — Крис. Это касается только Скотта и Дженни.

Я улыбнулся и сказал Мэри:  — Это первое из того, что ты сказала, с чем я согласен. Это касается Скотта и Дженни. Моя проблема в том, что Скотт не знает о существовании проблемы, которую крайне необходимо решить.

— Черт возьми! Это не твое дело!  — Взорвалась Мэри.  — Я хочу, чтобы ты держал рот на замке!

Я наклонился вперед и положил локти на кухонный стол. Сложив пальцы обеих рук "молитвенно", я сказал:  — Ты знаешь меня, Мэри. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой.

Мэри ожидала большего и была поражена, когда я встал и быстро направился к кухонной арке. Я на мгновение заколебался, прежде чем повернуться.  — Я дважды спрашивал тебя, знала ли ты об измене Дженни, и ты отказывалась отвечать. Я спрошу ещё раз: как давно ты знаешь?

— Ты же знаешь Дженни. Она всегда была немного взбалмошной.

— Ноль из трех,  — был мой немедленный ответ.

— Что, черт возьми, это значит?

— Это просто означает, что ты отказываешься отвечать на вопрос, который, по моему мнению, критически важен для нашего брака.

— То, чем занимается Дженни, когда Скотт в отъезде, не имеет никакого отношения к нашему браку!  — Уверенно заявила Мэри.

— Что ж, давай посмотрим.  — Я прислонился к арке и стал считать на пальцах.  — Во-первых, мои отношения с твоей сестрой уже никогда не будут прежними, теперь, когда я знаю, что она лживая шлюха. На каждом празднике, который мы отмечаем с твоей семьей, я буду вспоминать о предательстве твоей сестры.

— Во-вторых, ты дала мне понять, что знала о её мерзком поведении, и мне остается только гадать, одобряешь ли ты это?

— Это нечестно, Крис!

— В-третьих, хотя я и не путешествую так часто, как Скотт, я совершаю одну поездку в месяц. Впервые за все время наших отношений я задаюсь вопросом, не изменяла ли ты мне?

Глаза Мэри округлились, и она взорвалась:  — Как ты смеешь обвинять меня в измене!?

Я тут же встрял и с такой же горячностью ответил:  — Я никогда не обвинял тебя в измене. Но твое бесцеремонное отношение к тому, что твоя сестра распутничает, заставляет меня задуматься, а не делала ли ты тоже самое?

Я остановился и пристально посмотрел на жену, прежде чем продолжить:  — Мы оба знаем, что ты не сможешь доказать, что не изменяла мне. Все, что у меня есть,  — это моё доверие к тебе. И прямо сейчас это доверие сильно пошатнулось.

Я повернулся и пошел по коридору в свой домашний кабинет.

Проведя поиск по Майку Чармуту в Интернете, я выяснил, что он женат, и обнаружил, что оба моих звонка к нему домой были перехвачены. Я решил заняться последней ужасной работой.

Я написал своему другу Скотту: Ты возвращаешься домой в пятницу. Я прав?

Прошло десять минут, прежде чем он ответил: Да. Я приземляюсь в 14:30.

Встретимся в зоне встречающих. Я буду там.

Это как-то связано с отчаянным звонком 

Дженни, которая хотела узнать, поговорили ли мы?  — поинтересовался Скотт.

Я пытался решить, что ответить, когда зазвонил мой телефон. Я ответил:  — Привет, Скотт,  — поворачивая свой стул лицом к стене. Я не собирался скрывать свои слова от Мэри, но и не собирался облегчать ей задачу услышать наш разговор через закрытую дверь.

— Что происходит, Крис?

— Хуже некуда, Скотт. Ты уверен, что хочешь обсудить это по телефону?

После короткой паузы Скотт спросил:  — Она мне изменяет?

Я ответил:  — Да.

Молчание длилось несколько минут и прерывалось лишь редкими всхлипываниями.

— Увидимся в аэропорту,  — сказал он. Звонок был немедленно прерван.

Я собирался написать Скотту и сообщить, что готов поговорить с ним в любое время, когда он захочет, но в конце концов решил оставить своего друга в покое. Я был уверен, что он знает, что я прикрою его спину и буду рядом в любое время, когда понадоблюсь.

Мэри притихла, пока я разговаривал со Скоттом. Я уверен, она пыталась подслушать. Повесив трубку, я услышал, как она сказала через закрытую дверь:  — Пожалуйста, пройди на кухню. Нам нужно поговорить.

Вообще-то я подумывал о том, чтобы пойти в нашу гостевую спальню, но решил допить бурбон, сидя за кухонным столом.

Усевшись на кухонный стул напротив Мэри, я сделал хороший глоток "Ноб Крика" и почувствовал легкое жжение в горле. Я взглянул на свою жену и увидел, как в её голове бешено крутятся шестеренки, пока она готовится к следующей атаке.

Мой мозг был мертв. У меня почти не осталось сил бороться, и я знал, что последняя порция выпивки не поможет. Я ждал, когда Мэри начнет, когда в моем кармане зазвонил телефон.

— Господи!  — взорвался я.  — Когда же этот гребаный день закончится?

Я вытащил телефон, посмотрел на экран и увидел незнакомый номер, что ещё больше усилило моё разочарование.

Я ответил на звонок агрессивным — Алло.

Ответила женщина:  — Извините, что звоню так поздно. Меня зовут Коллин Чармут. Кто-то с этого номера дважды звонил мне домой ранее этим вечером. Звонки очень расстроили моего мужа, и я подозреваю, что звонивший пытался дозвониться до меня.

Вздохнув, я сказал ей:  — Коллин, меня зовут Крис Харрингтон. Я звонил ранее и пытался поговорить с вами.

Несколько мрачным тоном Коллин сказала:  — Дайте-ка я угадаю. Вы звоните, чтобы сказать мне, что мой муж изменяет мне с вашей женой.

— Близко,  — сказал я ей.  — Он изменяет вам с моей свояченицей. Её зовут Дженнифер Палмер, и я думаю, они работают вместе.

Последовала долгая пауза, прежде чем она ответила.  — Это уже третий раз, когда я получаю подобный звонок, и он будет последним. Как мужчина может так поступать с женой и четырьмя детьми?

Я знал, что вопрос риторический, поэтому вместо этого предложил:  — У меня есть фотографии, на которых они вместе регистрируются в отеле в центре Нью-Хейвена, целуются в лифте, когда дверь закрывается, и возвращаются в вестибюль почти три часа спустя. Дженни была одета по-другому после их... хм... свидания.

В результате разговора я обменялся адресом электронной почты и пообещал, что пришлю 

фотографии утром.

Повесив трубку, Мэри сказала:  — Дженни сказала мне, что у него свободный брак.

— Это ложь. Его жена и четверо детей верят, что они состоят в моногамном браке и у них счастливая семья.

Мэри выглядела потрясенной и закрыла лицо руками.

Я продолжил:  — Очевидно, это уже третий раз, когда она поймала его на измене. Она собирается развестись с ним.

Мэри была ошеломлена, когда уставилась на меня.

Я покрутил в стакане остатки бурбона, прежде чем сделать последний глоток. Сполоснув стакан в раковине, я направился в нашу спальню.

Лежа в постели и размышляя обо всем, что произошло с моей большой семьей за последние несколько часов, я пришел к выводу, что не я виноват во всей этой печали и разрушениях.

Как обычно, мой будильник зазвонил в 5:00 утра. Вместо того, чтобы начать день с тренировки в нашем спортзале на цокольном этаже, я быстро принял душ, оделся и отправился на работу. Я не пытался сбежать от Мэри. Мне нужно было попасть в офис, заполнить меморандум о взаимопонимании и передать его Тони.

Четверг был насыщенным. Нам с Тони пришлось сорок пять минут разговаривать по телефону, чтобы согласовать пару пунктов, но я без труда передал своему боссу готовое соглашение к полудню.

Я провел вторую половину дня, просматривая электронные письма за предыдущий день, и собирался домой в 17:00, в обычное время, когда я заканчивал работу.

Мне было интересно, что принесет этот вечер, и я был почти не удивлен, когда свернув на нашу улицу, я увидел машины Дженни и её родителей, припаркованные перед моим домом.  — Это будет чертовски долгий вечер,  — простонал я, нажимая на кнопку, чтобы открыть дверь гаража.

— Что, черт возьми, ты сказал Скотту?  — Это был первый выпад Дженни, когда я закрывал за собой дверь.

Свирепо глядя на свою испуганную жену, я сказал:  — Я собираюсь переодеться. Я вернусь через несколько минут, но предупреждаю тебя, если твоя семья проявит неуважение ко мне в моем доме, я выставлю всех за дверь. Это касается и тебя, Мэри!

Я не стал дожидаться ответа и поспешил по коридору в нашу спальню.

Обдумая, как трусливо выбраться из положения и вылезти в окно спальни, я решил встретиться лицом к лицу с Мэри и её семьей. Было трудно пройти мимо моей открытой бутылки бурбона, но я подумал, что разумнее всего иметь ясную голову.

Моей второй мыслью было:  — Да пошло оно все,  — и я вернулся к бару. Пары сантиметров мне показалось мало, а пять сантиметров было слишком много для вежливой беседы, поэтому я ограничился тремя сантиметрами моей любимой янтарной жидкости.

Когда я вернулся на кухню, все взгляды были устремлены на меня. Все сидели за столом. Между Мэри и её отцом Стивом было свободное место. Вместо того, чтобы сесть, я прислонился к кухонной стойке, наблюдал за группой и смачивал губы своим напитком.

Мне нравились мои родственники. Они были хорошими, солидными людьми. Стив, мой тесть, был человеком, которого я уважал. Он был прямолинейным, честным, и 

вы всегда знали, что он о вас думает. Если бы вы оставались на его стороне, у вас не было бы лучшего друга в мире. Если бы, с другой стороны, вы перешли ему дорогу, я был уверен, что он мог бы сделать вашу жизнь невыносимой. Стив считал нас со Скоттом друзьями.

Моя теща считала себя крупным дилером и выдающейся бизнес-леди. Она владела известной местной компанией по продаже недвижимости с безупречной репутацией и управляла ею. В то время как Бетти руководила повседневной работой компании, все, кто имел отношение к делу, знали, что Стив был мозгом, стоящим за её успехом.

— Не удобнее ли тебе было бы сидеть здесь?  — Мэри похлопала по стулу рядом с собой.

— Я сидел весь день. Мне хорошо там, где я есть.

Дженни немного взяла себя в руки. Она спросила:  — Что ты сказал Скотту?

Я на секунду задумался, прежде чем ответить.  — Я написал ему сообщение и попросил встретиться завтра, когда он вернется домой. Я сказал, что это срочно.  — Собравшись с мыслями, я продолжил:  — Скотт позвонил и хотел узнать, что случилось. После того, как я подтвердил, что он хочет поговорить по телефону, я сказал ему, что ты ему изменяешь. Он плакал несколько минут, прежде чем смог подтвердить, что встретится со мной.

Я был несколько удивлен тем, насколько опустошенной казалась семья. Мэри плакала и сказала:  — Я умоляла тебя не лезть не в своё дело.

Я задался вопросом, было ли её заявление сделано в интересах её семьи. Я ответил:  — А я говорил тебе, что это моё дело.

Моя теща вмешалась и сказала:  — Это спорно.

Прежде чем я успел что-либо сказать, Дженни спросила:  — Ты собираешься завтра встретиться со Скоттом?

— Да.

— Что ты собираешься ему сказать?  — поинтересовалась она.

Я ответил:  — Мне больше нечего ему сказать. Я отправил ему сделанные мной фотографии и сообщил, что ты была с Майком чуть меньше трех часов. Я отправил ему имя и адрес Майка, а также контактную информацию его жены. Полагаю, я буду его поддержкой и плечом, на котором можно поплакаться.

— А как же я, Крис?  — Поинтересовалась Дженни.  — Разве я не заслуживаю поддержки?

Я даже выдавил улыбку, оглядев сидящих за столом.  — Мне кажется, у тебя много сторонников, Дженни. В этом вопросе я поддержу Скотта.

— Откуда ты знаешь, что Скотт не изменяет Дженни, когда он в разъездах? Женатые мужчины часто сбиваются с пути, когда их нет дома,  — прокомментировала Бетти, мать девочек.

— Хотя я не могу представить Скотта изменяющим, если честно, я должен признать, что понятия не имею, как он ведет себя, когда его нет дома. До вчерашнего дня я никогда не задумывался о том, что Дженни изменяла ему или что моя жена могла изменять мне.

Стол взорвался криками "как ты смеешь" и "это неуместно".

Мэри была явно шокирована моим заявлением, поэтому я вмешался и продолжил:  — По крайней мере, я был откровенен и сказал об этом Мэри вчера вечером. Её бесцеремонное и пренебрежительное 

отношение к измене Дженни вызывает у меня беспокойство.

Стив, отец девочек, сказал мне:  — Мэри никогда тебе не изменяла! Я не могу поверить, что ты мог так плохо о ней подумать.

Я знал, что должен быть осторожен в своих следующих словах. Я не хотел настраивать Стива против себя. Я намеренно понизил громкость и резкость своего голоса, посмотрел Стиву в глаза и бросил вызов:  — Докажи это.

После нескольких мгновений молчания я продолжил:  — В том-то и дело, Стив. Ты не можешь доказать, что Мэри мне не изменяла.  — Я поднял руку, когда начались протесты.  — Все, что у меня есть,  — это шесть лет абсолютного доверия к Мэри. Вчера вечером я сказал ей, что моё доверие к ней пошатнулось.

— Это нечестно, Крис...

Я вмешался, прежде чем Мэри успела закончить:  — Вчера вечером я трижды спрашивал тебя, знала ли ты, что Дженни изменяла Скотту. Ты отказалась ответить на мой вопрос. Вместо этого ты сменила тему разговора. Ты не лгала, но не была честна.

— Да.  — Я посмотрел на Мэри, когда она призналась:  — Я знала о романах Дженни. Я не поддерживала её, но я не хотела создавать беспорядок... вот так.  — Она взмахнула руками, указывая на наши текущие проблемы.  — Я надеялась, что её дела пойдут своим чередом и Скотт ничего не узнает.

Я кивнул. Хотя я был очень разочарован тем, что Мэри скрыла измену своей сестры, я мог понять, как она защищала свою сестру.

— Ты помнишь наш разговор о том, что мы должны быть исключительными, за несколько недель до того, как ты сделал мне предложение?  — Спросила Мэри. Когда я кивнул, она посмотрела мне прямо в глаза и сказала:  — Клянусь, после нашего разговора у меня не было романтических или интимных отношений. На самом деле, у меня не было другого мужчины с тех пор, как мы начали встречаться после колледжа.

Назовите меня наивным, но я увидел ангела, на котором женился пять лет назад, когда она произнесла эти слова.  — Я люблю и верю тебе,  — сказал я своей жене.

Ее семья была достаточно любезна, чтобы подождать несколько минут, прежде чем мы продолжили наш разговор. Я мог бы сказать, что Стив был особенно доволен таким поворотом событий.

Бетти спросила:  — Что ты собираешься делать со Скоттом?

— Я просто собираюсь поддержать своего лучшего друга, так же как каждый из вас будет поддерживать Дженни. Скотт заслуживает моей поддержки, и я собираюсь оказать её ему.

Следующие шесть недель были тяжелыми. Скотт переехал из своего дома в квартиру по соседству. Он сразу же подал документы на официальное расторжение брака с Дженни, но не стал подавать в суд. Я ужинал со Скоттом каждую среду, в то время как Мэри придерживалась того же графика со своей сестрой.

Был полдень вторника, и я обедал с парой приятелей по работе в баре. Мы сидели за столиком на четверых, когда какой-то мужчина отодвинул пустой стул и сел напротив меня.

— Эй, придурок! Держу пари, ты забыл обо 

мне.

Прошло несколько секунд, прежде чем я смог вспомнить, кто это был.  — Привет, Майк. Я слышал, что Колин бросила тебя, изменщика. Каково это — быть воскресным отцом?

Он усмехнулся и сказал:  — Пошел ты, придурок. Это твоя вина.

Я посмотрел на своих друзей, Карла и Джо, и увидел, что они слегка удивлены. Снова обратив внимание на Майка, я ответил:  — Да. Твой развод — это моя вина.

Майк рассмеялся и признался:  — Думаю, отчасти это была и моя вина тоже. Но вокруг так много женатых слабаков, что я не могу оставаться верным.

Мне стало не по себе от ответа Майка, когда он продолжил:  — Похоже, я помешан на сексе, и моё хобби — трахать замужнюю пизду. Мне нравится насаживать их на свой член и делиться ими со своими друзьями.

Майк подтолкнул Карла, сидевшего справа от него.  — Именно это я и сделал с Дженни, его свояченицей. Когда её муженек-слабак уехал из города, я превратил её в свою личную шлюху, делил её со своими друзьями и продавал её.

Он подмигнул и сказал мне:  — Она была очень популярна, и мы пользовались её дырочками больше года. Она наслаждалась каждой секундой, проведенной со мной и моими друзьями. Я уже был готов бросить её измученную задницу, когда наткнулся на нее и её сексуальную младшую сестру в "счастливый час".  — Его ухмылка не оставляла сомнений относительно продолжения разговора.

Сунув руку в задний карман, он вытащил конверт и бросил его на стол, рядом с моей тарелкой. Это был конверт с фотографиями. Ухмылка Майка сказала мне все, что мне нужно было знать о содержимом.

Я признаю, что моё сердце разбилось на тысячу кусочков, но будь я проклят, если позволю этому засранцу увидеть, как я колеблюсь.

Я взял конверт и сунул его в карман спортивной куртки. Пытаясь спровоцировать меня, Майк спросил:  — Разве ты не собираешься показать фото своим друзьям? Бьюсь об заклад, они были бы рады увидеть фотографии и видео, на которых твоя распутная жена и её распутная сестра трахаются с моими друзьями. Я трахаю её больше пяти месяцев. Какой бы дикой и распутной ни была Дженни, твоя жена-шлюха в десять раз более дикая.

Смеясь, Майк продолжил:  — Этот неудачник так и не смог выебать свою жену в жопу! Честно говоря, мне она тоже этого не дала, так что я взял сам. Я трахнул тугую девственную попку его жены, и после того, как излил кучу спермы, мой приятель последовал за мной. После этого мы пообещали Мэри, что будем смазывать её, а не трахать насухо, если она попросит об этом. У меня есть видео, на котором она стоит на коленях, широко раздвинув ягодицы, и умоляет нас трахнуть её в обе дырки. Ей нравится, когда её используют как шлюху.  — Он снова рассмеялся.

— В чем дело, придурок? Тебе нечего сказать?

Я стиснул зубы, но мне нужно было ответить. Я сказал:  — Ты, должно быть, самый тупой подонок на земле.

Он все ещё ухмылялся от уха до 

уха, когда я сказал ему:  — Когда я отдам мужу Дженни Скотту эти фотографии, он подаст на развод. Поскольку ты являешься непосредственным руководителем Дженни, как ты думаешь, сколько времени потребуется, чтобы подать в суд на тебя и твою компанию? Ты останешься без работы через неделю.  — Это было тяжело, но я начал смеяться.

Этот идиот понял, что недооценил меня, и обдумывал свой следующий шаг, когда я спросил:  — Ты знаешь, что я вырос в этом городе?

— Какое мне дело до того, где ты вырос?

Этому засранцу было очень интересно, но я не торопился.  — Я знаю всех влиятельных людей в городе.  — Майк, похоже, был не очень впечатлен, поэтому я продолжил:  — Я также знаком с самыми подлыми кусками дерьма. Я бы посоветовал тебе уехать из города, пока у тебя ещё есть ноги.

— Пошел ты, слабак. Я тебя не боюсь. У меня есть свидетели, что ты мне угрожал.  — Он указал на Карла и Джо.

Они оба рассмеялись, и Джо сказал:  — Он действительно идиот!

— Ты разводишься и теряешь своих детей. Тебя собираются уволить с работы, при этом ты будешь выплачивать алименты на содержание детей. И самое главное, я бы посоветовал тебе оглядываться по сторонам. Скоро... когда-нибудь, очень скоро, ты окажешься в мире страданий.

Майк самодовольно отодвинул свой стул, встал и сказал:  — Пошел ты, мудак. Ты всего лишь жалкий рогоносец, у которого вместо жены — шлюха.

Когда Майк ушел, мои мысли вышли из-под контроля.

Позже, вернувшись в свой кабинет, я просмотрел фотографии и убедился в самых нелепых деталях, которые только можно вообразить для счастливого в браке мужчины. Там были откровенные фотографии Мэри с шестью разными мужчинами. На нескольких снимках шлюха была окружена тремя мужчинами и женщиной. На второй подборке фотографий Дженни демонстрировала многие из тех же действий.

Видео было ещё хуже и разбило мне душу. Мэри и Дженни нравилось быть в центре серии гротескных групповух. Оргазмические крики "Трахни меня сильнее" и "Я хочу твоей спермы" — это слова, которые я никогда не смогу забыть.

Собравшись с мыслями, я отбросил переполнявшие меня грусть и гнев в сторону. Я позвонил Скотту и пригласил его встретиться со мной за ужином. После ещё пятнадцати минут созерцания в пустоту я пригласил ещё одного человека присоединиться ко мне и Скотту.

Со слезами на глазах я сидел за своим столом и продолжал излагать свои планы. Я знал, что не смогу вести себя нормально в присутствии Мэри. Мне нужно было уехать. Я путешествовал почти раз в месяц по делам своей компании. Половина моих поездок планировалась заранее. Остальные поездки были срочными и совершались в последнюю минуту.

Я написал Мэри сообщение: Проблемы с аккаунтом Уитакера. Я еду в аэропорт.

В тот вечер мы со Скоттом очень тихо поужинали. Заказав пиво, я протянул ему небольшую пачку фотографий, которые Майк передал мне ранее днем. Скотт был так же расстроен за себя, как и за меня.

Мы согласились, что развод — это единственный вариант, который нас 

устраивал, и обсудили возможность подачи иска на страховое агентство, в котором работали Дженни и Майк. В конце концов, мы решили последовать совету нашего адвоката по бракоразводным процессам.

Мы просидели за нашим столиком уже больше часа, когда я увидел, как в бар вошел Сэл Морелло. Он оглядел зал, заметил меня и направился в нашу сторону. Он остановился, чтобы пожать руки и перекинуться парой слов с людьми за другими столиками.

Сэл на целое поколение старше нас со Скоттом. Его дочь Триш училась в нашей школе на год младше меня. Сэл владел большой автомобильной свалкой, расположенной недалеко от города.

Пятнадцатью годами ранее, когда мне было шестнадцать, однажды летним днем я отрабатывал подачу на теннисных кортах средней школы. Триш помахала мне рукой, проезжая мимо кортов на велосипеде.

Несколько минут спустя, когда я собирал разбросанные по корту мячи, я поднял глаза и увидел, как пятеро одноклассников с силой заталкивают Триш под трибуны бейсбольного поля, примерно в сотне метров от меня.

Я прекрасно понимал, о чем думают эти придурки, и я знал, что Триш не из таких девушек. Я выбежал с корта и через несколько секунд оказался под трибунами. С Триш кто-то сорвал футболку. Она кричала, плакала и пыталась прикрыться, в то время как эти придурки дергали её за шорты.

Стэн Мэллой повернулся как раз вовремя, чтобы край моей ракетки попал ему в нос. Ракетка взорвалась. Кровь брызнула во все стороны, и Стэн, упав на землю, издал душераздирающий крик. Мой удар слева пришелся точно в голову Джоуи Бернса, и он был повержен.

После этого я почти ничего не помню. Трое оставшихся придурков набросились на меня и выбили из меня все дерьмо, пока я лежал. После того, как они выдали несколько последних ударов, они испугались и ускакали прочь.

Триш продолжала плакать, пока я пытался собраться с мыслями. Мы оставили велосипед Триш на поле, и она помогла мне добраться до машины. Я едва мог вести машину, но в конце концов подъехал к её дому. Моя машина ещё не успела полностью остановиться, как Триш спрыгнула с переднего сиденья и, плача, побежала к себе домой.

Мне пришлось выйти из машины и обогнуть её, чтобы закрыть дверцу, которую Триш оставила открытой. Когда я закрывал дверцу, я услышал грохот и повернулся к дому. Ко мне бежал огромный мужчина, похожий на быка. На его лице было выражение готовности убить. Только подойдя ближе, он заметил, как сильно пострадало моё лицо и как я сгорбился.

— Ты сын Харрингтона,  — прорычал он мне.

Я едва смог кивнуть. Я сказал ему:  — Я думаю, мне нужна "скорая", мистер Морелло.  — Я прислонился к машине и медленно и болезненно опустился на землю.

Мистер Морелло повернулся и крикнул в сторону дома:  — Вызовите "скорую". Сделайте это сейчас же!  — Мистер Морелло опустился на колени рядом со мной, взял меня за подбородок и повернул мою голову, пока наши взгляды не встретились.  — Что, черт возьми, случилось с 

моей дочерью?  — хотел он знать.

— Какие-то придурки затащили её под трибуны бейсбольного поля.

— Ты был с ними?  — Рявкнул он.

Я застонал и покачал головой.  — Я тренировался на теннисном корте рядом с полем.  — Каждое слово давалось мне с болью.

В его глазах горел огонь, когда он спросил:  — Что эти ублюдки сделали с моей...  — Он не смог закончить предложение.

— Когда я добрался туда, они уже сняли с нее рубашку. Они пытались снять с нее шорты. На ней все ещё были лифчик и шорты.

Если бы мне не было так больно, я уверен, что его ледяной взгляд напугал бы меня до смерти.  — Мне нужны их имена.

— Стэн Мэллой и Джоуи Бернс будут в больнице, когда я приеду туда. Я расквасил им лица ракеткой.  — Я назвал ему имена трех других говнюков, когда за моей машиной остановились машина скорой помощи и полицейская машина.

Мистер Морелло наклонился ко мне, пока мы не оказались нос к носу. Я почувствовал запах чеснока в его дыхании. Голосом, похожим на шепот, он сказал:  — Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, приходи к Сэлу Морелло!

Когда Сэл подошел к нашему столику, мы его не представляли. Я протянул ему конверт с фотографиями и подождал, пока он их просмотрит.

Когда он посмотрел на меня, я сказал:  — Есть человек по имени Майк Чармут. Он главный специалист в страховом агентстве Джимми Салливана. Его хобби — превращать замужних женщин в шлюх и делиться ими со своими друзьями. На фотографиях, которые я тебе показал, он и его банда запечатлены с моей женой и женой моего друга.

Сэл понимающе кивнул, а я продолжил:  — Я надеюсь, что когда-нибудь, в скором времени, он не будет таким красивым, его походка станет гораздо менее спортивной, и у него будут проблемы с эрекцией.

Мы втроем несколько минут сидели молча, прежде чем Сэл произнес свои единственные слова.  — Поскольку вы оба скоро будете свободны, было бы разумно, если бы вы записались в тренажерный зал. Возможно, вы решите ходить в тренажерный зал прямо с работы каждый... свободный... вечер. Вы можете позаниматься вместе несколько часов, а потом пойти куда-нибудь и вкусно поужинать.

Он внимательно посмотрел на наши растерянные лица, прежде чем закончить:  — Вы что, идиоты, думаете, что у вас может быть железное алиби на каждый вечер?  — Когда он, наконец, понял, что мы поняли, о чем он говорит, он закатил глаза, кивнул мне, встал и медленно вышел из бара.

Я не поехал домой, так как сказал Мэри, что меня нет в городе. Вместо этого я остановился на ночь в отеле неподалеку. Мне удалось поговорить напрямую с моим боссом, и я вкратце рассказал ему о своих проблемах. Он согласился позволить мне работать удаленно и отправить моей команде электронное письмо с сообщением о том, что я уезжаю на следующей неделе.

Неудобное кресло в углу гостиничного номера звало меня. Я плюхнулся в кресло, закрыл глаза и мысленно прокрутил в голове последние несколько недель. Для меня 

было очевидно, что из-за моей жесткой позиции по отношению к её сестре, Мэри не могла рассказать о своем романе с Майком и его друзьями. Она была абсолютно уверена, что я с ней разведусь.

Мэри была права, но, обдумав ситуацию с разводом, я пришел к выводу... Я надеюсь, что поступил бы справедливо, если бы она была честной и прямолинейной. Вместо этого Мэри продолжала лгать мне. Мне пришлось узнать о её измене в публичном месте, в окружении моих друзей и коллег по работе. Я не могу представить себе более неуважительного и унизительного сценария, чем сидеть перед любовником своей жены и узнавать, что она занимается групповухой.

Она была крайне несправедлива ко мне, и в результате наш развод был бы несправедливым. Вместо этого я понял, что должен сокрушить Мэри. Я поклялся себе, что уничтожу свою жену... мою любовь и лучшую подругу в столь же экстремальном смысле. Мэри и в голову не приходило развестись по-хорошему.

Я с трудом выбрался из кресла, подошел к письменному столу в углу гостиничного номера и составил план действий. Почти до 1:30 ночи я разрабатывал стратегию действий перед разводом с моей лживой, изменяющей мне женой-шлюхой. Если бы мой план провалился, моё сердце было бы разбито. С другой стороны, если бы все сложилось так, как я предполагал, пизда осталась бы разбитой и лежала бы кучей на обочине.

На следующее утро я смог записаться на прием к адвокату по бракоразводным процессам на следующий день. Несмотря на рекомендацию адвоката, я не стал делить наши финансы. С этим придется подождать.

Я переехал в отель для длительного проживания и открыл удаленный офис. До пятницы я игнорировал телефонные звонки и смс-ки от Мэри. Тогда я просто написал ей, что меня не будет на выходных. Её реакция была очень расстроенной, и она звонила все выходные и умоляла меня перезвонить ей.

За выходные я смог приобрести все необходимое для моего плана. После того, как мой контрольный список был составлен, в воскресенье я отправился в горы на длительную прогулку.

Когда я вернулся в отель, я включил свой телефон и получил сообщения и звонки от Мэри, каждого из членов её семьи и нескольких коллег по работе. Очевидно, Мэри была очень расстроена тем, что я пропал из виду, и пыталась меня разыскать.

В понедельник и вторник я работал в своем гостиничном номере. Я старался свести все концы с концами, так как на следующий день меня не было в офисе.

Среда была днем "Х". После завтрака я выписался из отеля и направился домой. По дороге я заехал на парковку работодателя Мэри, чтобы убедиться, что её машина на месте. Я также положил GРS-навигатор под её сиденье.

На то, чтобы подготовить необходимое оборудование и реквизит дома, ушло пару часов, и к вечеру я закончил. В 14:00 я развел огонь в камине в нашей гостиной. Мы с Мэри часто наслаждались теплом камина зимними вечерами по выходным. Мы 

потягивали вино, разговаривали и прижимались друг к другу, наблюдая за пламенем, пляшущим в камине. Но сегодня был не такой уж холодный день. Стоял сентябрь, и температура на улице днем достигала 30 градусов.

Я подождал до трех часов дня и написал Мэри: Только что вернулся домой.

Мой телефон сразу же зазвонил. Я перевел звонок Мэри на голосовую почту, но она не оставила сообщения. Вместо этого она написала мне: Ублюдок!

Я следил за индикатором GРS на своем ноутбуке. Я ожидал, что Мэри немедленно уйдет с работы, но она этого не сделала. Она собиралась "показать мне".

Камин пылал вовсю, и я продолжал подкладывать поленья в верхнюю часть кучи. В 17:05, когда GPS показал, что Мэри отправилась домой, температура в гостиной была удушающей и легко переваливала за 45 градусов.  — Отлично,  — подумал я. Моё сердце ожесточилось, я стиснул зубы и стал ждать, когда эта сучка вернется домой.

С того момента, как Мэри открыла дверь гаража, до того, как она вошла в кухню, прошло три минуты. Я услышал, как она уронила портфель у двери, и почувствовал её присутствие, когда она стояла на пороге гостиной. Она вошла и увидела, что я сижу на диване и смотрю на огонь в камине. На столике перед диваном стояла тарелка с сыром и крекерами, а также бутылка вина. В руках у меня был бокал вина. Второй стакан стоял на другом конце стола и предназначался Мэри.

— Что, черт возьми, ты делаешь? Жара невыносимая!  — Таков был комментарий Мэри.

Когда я отвернулся от огня, чтобы посмотреть на Мэри, я спросил:  — Какого черта, по-твоему, я делаю? Я приготовил романтический прием для своей жены.  — Я заметил, что по её лбу и щекам уже стекают две капли пота.

— Романтичный..?  — Слова застряли у нее в горле, и она не смогла закончить предложение. Вместо этого она сделала несколько шагов к огню, наклонилась и подняла полуобгоревший предмет. Она подняла его и внимательно изучила, прежде чем сделать шаг назад и посмотреть на верхнюю полку книжного шкафа.

Я подумал, что она может поранить спину, так быстро она повернулась ко мне лицом. Её глаза были расширены от ужаса, когда она показала мне тлеющую обложку книги. Это была единственная часть книги, которая избежала огня.

Похоже, Мэри была не в состоянии произнести ни слова, поэтому я спокойно сказал ей:  — У нас не было растопки, чтобы развести огонь, и поэтому я воспользовался парой старых книг.  — Я кивнул на пустое место на верхней полке, где Мэри держала целый ряд книг.  — Я использовал только четыре или пять. У нас есть ещё много, чтобы развести огонь в следующий раз.

Во время разговора я встал с дивана, схватил бокал вина Мэри и протянул его ей. Я наблюдал, как непонимание на её лице сменилось яростью.

В день, когда Мэри родилась, её отец сделал ей подарок. Подарком была самая популярная детская книга прошлого года. На первой пустой странице папа написал Мэри трогательное любовное письмо,  

в котором описал свои надежды и мечты о дочери. Каждый год папа дарил ей один и тот же подарок на день рождения. У нее было двадцать восемь книг, каждая из которых напоминала о любви её отца.

Я стиснул зубы, когда увидел, как Мэри закричала и начала замахиваться. Я не уверен, собиралась ли она дать мне пощечину или ударить кулаком. Когда её рука ударила меня по лицу, было чертовски больно. Её рука попала мне в левый глаз, а ногти поцарапали кожу на щеке. Содержимое двух бокалов с вином залило мою рубашку и брюки спереди.

Ее лицо снова изменилось, и когда она начала плакать, я снова увидел в её глазах крайнее замешательство. Не сказав ни слова, она повернулась и побежала вверх по лестнице в нашу спальню на втором этаже. Я услышал, как за ней хлопнулась дверь.

Хотя я был опустошен, потому что знал, что моему браку пришел конец, я улыбался. Мой план сработал идеально. Когда я посмотрел в зеркало в ванной, то увидел, что мой глаз покраснел и начал опухать. Ногти Мэри поцарапали кожу, и по моей щеке потекла кровь.

— Давай покончим с этим,  — сказал я себе, доставая из кармана сотовый телефон и набирая номер.

— 911. Что у вас случилось?  — ответили на другом конце провода.

— Меня зовут Крис Харрингтон, и мне нужна помощь полиции в семейном деле. Моя жена подвергла меня физическому нападению.

Диспетчер, записав мой адрес, спросил:  — Вы в безопасном месте, мистер Харрингтон?

— Да. Моя жена заперлась в нашей спальне. Я буду сидеть на крыльце, пока не приедет полиция.

— Вам нужна медицинская помощь?  — Спросил диспетчер.

— Нет. Я не так уж сильно пострадал.

Согласно полицейской процедуре, диспетчер оставался на линии до прибытия первой полицейской машины. Я знаю, что мой звонок был записан, и я очень внимательно отвечал на её вопросы. Почти сразу после того, как первая патрульная машина подъехала к обочине, подъехала вторая.

Трое полицейских вместе пересекли лужайку.

— Спасибо, что пришли, офицеры.

— Что происходит?  — Спросил суровый пожилой ветеран.

Я повернул голову, чтобы они могли легко увидеть повреждение моего левого глаза.  — Моя жена Мэри ударила меня.

— Почему она ударила вас?  — хотел он знать.

Я хотел быть осторожным с ответом. Я сказал ему:  — За последние несколько месяцев моя жена стала прибегать к словесным оскорблениям. Я подозреваю, что у нее конфликт с самой собой. Она скрывает роман, о котором, как она думает, я не знаю. На самом деле, я планировал вручить ей документы на развод сегодня вечером.

— Когда мы поговорим с вашей женой, мы обнаружим какие-нибудь повреждения?

— Я никогда не прикасался к своей жене или какой-либо другой женщине в гневе,  — был мой честный ответ.

Один из молодых офицеров спросил:  — Есть ли у вас дома оружие?

— У меня есть несколько пистолетов. Все они хранятся в оружейном сейфе в моем кабинете. У моей жены нет кода от сейфа.

Когда двое полицейских помоложе вошли в мой дом, чтобы 

поговорить с Мэри, я сказал третьему:  — Хотите посмотреть видео, как моя жена бьет меня?

Он прищурился, пытаясь понять смысл моего заявления. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы спросить:  — У вас есть доказательства нападения?

— Я не просматривал его. Думаю, у меня есть доказательства.  — Закончив, я махнул ему, чтобы он следовал за мной. Мой ноутбук лежал на кухонном столе. Мне нужно было выключить компьютер и найти учетную запись облачного хранилища.

Я открыл папку, прокрутил видео на тридцать минут вперед и нашел начало нашей стычки. Я нажал "воспроизвести" и отошел в сторону, чтобы полицейский мог четко видеть происходящее. Он наблюдал за происходящим, пока Мэри не вышла из комнаты и не побежала наверх, а затем попросил посмотреть ещё раз. После второго раза он нажал на кнопку переговорного устройства у себя на плече и сказал:  — Арестуйте миссис Харрингтон.

Почти сразу же я услышал крики Мэри наверху, и моё сердце бешено заколотилось. Я знал, что офицер задал мне вопрос, но мне нужно было, чтобы он повторил.

— Все ли комнаты в вашем доме находятся под видеонаблюдением?

Это был вопрос, в который я не хотел углубляться, но знал, что должен ответить честно.

— Нет. Гостиная — единственная комната, где есть камера.

Он понимающе кивнул, задумчиво почесывая подбородок.  — Как давно у вас в гостиной стоит камера?

Я пожал плечами и признался:  — Это довольно недавнее дополнение.

Наша игра в гляделки была прервана, когда Мэри закричала и взмолилась:  — Крис! Что, черт возьми, происходит? Пожалуйста! Пожалуйста, помоги мне.

Я уже собирался ответить, когда один из молодых офицеров крикнул:  — Сэр! Это полицейское расследование. Пожалуйста, немедленно уходите.  — Он разговаривал с пожилым мужчиной, стоявшим в открытой входной двери моего дома.

С такой же властностью мужчина сказал:  — Я официальный представитель службы судебных разбирательств, и я должен обслужить миссис Мэри Харрингтон.  — Он подошел к Мэри, а все трое полицейских подошли на шаг ближе, на случай, если ситуация выйдет из-под контроля.

Мужчина спросил:  — Вы Мэри Харрингтон?

Когда Мэри кивнула, он поднял конверт и сказал:  — Мэри Харрингтон, вам вручено. В дополнение к ходатайству о разводе существует судебный запрет, запрещающий вам посещать мистера Кристофера Харрингтона, его дом и его работу.

Поскольку Мэри была в наручниках, он передал конверт полицейскому, который держал Мэри за локоть.

Когда судебный пристав ушел, я повернулся к Мэри. Я наблюдал, как паника и замешательство исчезли с её лица. На смену им пришло спокойствие. Она посмотрела на меня и спросила:  — Как ты узнал?

— Майк рассказал мне.

Пока двое полицейских помоложе провожали Мэри к заднему сиденью патрульной машины, третий офицер дал мне свою визитную карточку и попросил отправить копию видеозаписи по электронной почте. Я проводил его до входной двери и посмотрел, как отъезжает первая машина с Мэри.

Полицейский постарше остановился на полпути к моему подъезду. Он повернулся и спросил:  — Я иногда видел вас в баре, не так ли?

— Да. Я узнаю вас, сержант.

Он сказал мне:  — Четыре года назад я развелся со своей женой из-за измены. Я 

плачу алименты, пособие на ребенка, медицинскую страховку и ипотеку за дом, в котором она живет с моими детьми и её придурковатым бойфрендом. Может быть, в следующий раз, когда я увижу тебя в баре, ты позволишь мне угостить тебя пивом и расскажешь мне, что, черт возьми, здесь сегодня произошло?

На следующий день я пошел на работу и смог быть более-менее продуктивным, поскольку пережил четверг и пятницу.

Я даже застонал вслух, когда в пятницу вечером вернулся домой и обнаружил своего тестя сидящим на ступеньках моего дома.

Заехав в гараж, я вышел из машины и крикнул:  — Заходи, Стив.

Когда он вошел, я наливал два больших бокала "Ноб Крик". Мы долго сидели за кухонным столом, медленно потягивая напитки, прежде чем он спросил:  — Она тоже изменяла?

Я просто кивнул.

— Есть ли хоть какая-то надежда?  — хотел он знать.

Я сделал ещё два медленных глотка, прежде чем смог успокоиться настолько, чтобы быть добрым и уважительным к Стиву. Я ответил:  — Это было не один раз и не с одним мужчиной.  — Я глотнул ещё раз, а затем рассказал Стиву всю правду.  — И это было не только с одним мужчиной за раз.

Он посмотрел на меня с недоверием, и, прежде чем он успел ответить, я сказал ему:  — Я видел фотографии и видео, от которых меня чуть не стошнило.

Стив съежился на своем стуле и побледнел. По его щеке скатилась слеза. Мы долго сидели вместе. Каждый из нас был погружен в свои мысли и воспоминания.

— Мэри и Дженни научились такому поведению не у своей матери или у меня.  — Его пристальный взгляд был таким леденящим.

— Это всем известно.

Прошло ещё несколько минут, прежде чем Стив поднялся на ноги и обошел стол. Когда я встал, он заключил меня в крепкие медвежьи объятия и со вздохом уткнулся мне в плечо. Отпустив меня, он зашаркал к двери с такими же шагами, как у девяностолетнего старика.

Открыв дверь, он оглянулся через плечо и сказал:  — Сжигать эти книги было дерьмовым поступком.

Я совершенно забыл о трюке, который использовал, чтобы начать ссору с Мэри. Я чуть не закричал, когда сказал:  — Подожди.  — Я вышел из кухни и через несколько секунд вернулся с маленькой коробочкой. Я протянул её Стиву.

Открыв её, он ошеломленно посмотрел на меня. Я сказал ему:  — Я знаю, что ты дорожишь этими книгами, и я бы никогда их не уничтожил.

— Тогда как...  — Он был слишком потрясен, чтобы закончить свою мысль.

Я сказал ему:  — Я пошел в книжный магазин и купил экземпляры.

В то субботнее утро, по своей обычной утренней привычке, я сел за кухонный стол и просмотрел нашу местную газету на планшете. Я улыбнулся, когда прочитал:

Хартфорд Таймс — Местный раздел

Полиция Западного Хартфорда расследует жестокое нападение на местного жителя, когда он выходил из бара в районе Элмвуд.

На Майка Чармута напали на задней парковке Торs примерно в 10:30. Его травмы обширны, и ему требуется госпитализация.

Представитель полиции заявил, что у полиции есть несколько версий, и 

они ожидают быстрого ареста.

Было ясное и солнечное ноябрьское утро. Я наблюдал, как красный внедорожник Fоrd припарковался в нескольких шагах от меня, и водитель медленно выбрался из машины.

— Привет, Майк. Ты дерьмово выглядишь!

Я был на парковке перед отделением физиотерапии Джексона и сидел на открытой задней двери своего пикапа Fоrd F-150. Какая-то птичка сообщила мне, что у Майка назначена встреча на 10:30.

Я продолжил:  — Было бы неплохо, если бы у тебя был жетон для инвалидов, чтобы ты мог парковаться поближе к зданию. Ты знаешь... как и другие калеки.

В дополнение к повреждениям коленей и ступней, у Майка также была раздроблена челюсть, которая будет закрыта повязкой ещё как минимум месяц.

— Язык проглотил, придурок?  — Спросил я с ухмылкой.

Надо отдать Майку должное, он доковылял до меня, опираясь на трость, и остановился в трех метрах от меня. Он знал, что полиция допрашивала нас со Скоттом, а позже оправдала, но я подозреваю, что он нутром чуял нашу причастность к его избиению. Теперь он знал наверняка.

Ненависть в его глазах была приятной. Я уверен, что он представлял себе гротескные пытки, на которые ушли бы месяцы. Я был уверен, что мы с Майком встретимся когда-нибудь в будущем. Я не хотел всю оставшуюся жизнь оглядываться через плечо, поэтому организовал эту встречу.

Майк медленно повернулся и сделал свой первый шаг, когда я сказал:  — Мэри Чармут из Милфорда, штат Коннектикут.

Когда он повернулся ко мне, я продолжил:  — Сьюзан Берк из Уайт-Плейнс, Нью-Йорк, и Лори Фитцпатрик из Броктона, Массачусетс.

Ненависть в его глазах сменилась замешательством. Я продолжил:  — Если со мной что-нибудь случится... Если я попаду в авиакатастрофу, если утону в отпуске, если упаду с лестницы, я договорился с моими друзьями о том, чтобы они навестили твою мать и сестер.

Я заметил легкую дрожь в его руке, когда он держал трость.  — Мои друзья будут бить их по лицу, точно так же, как они били тебя. Они повредят им ноги, точно так же, как были повреждены твои ноги.

— Понял, Майк?  — Я хотел убедиться, что он внимательно слушает.  — Мои друзья будут пинать их в пах точно так же, как они пинали тебя.

Я подождал несколько мгновений, пока он переваривал информацию, прежде чем закончил.  — Пока твоя мать и сестры будут страдать от боли, мои друзья скажут им, что их избили по твоей вине.

Я был удивлен. Майк несколько долгих мгновений пристально смотрел на меня, прежде чем быстро кивнуть. Я не был уверен, выражал ли он кивком понимание или предлагал перемирие. Он повернулся и, спотыкаясь, направился ко входу в здание. Я рад сообщить, что это был мой последний контакт с Майком Чармутом.

Я выдал своему адвокату по бракоразводным процессам доверенность, необходимую для решения всех юридических вопросов, связанных с нашим разводом. У нас не было детей. Мы зарабатывали примерно одинаковую сумму денег. И самое главное, меня не волновало ничего, кроме того, что я расстался с Мэри.

Моя адвокат позвонил мне через несколько 

недель после того, как я подал Мэри документы на развод. Он сказал мне:  — Мы достигли соглашения почти на тех же условиях, что и обсуждали. Однако Мэри не подпишет документы, пока у нее не будет возможности поговорить с тобой.

Я пробормотал ругательство, и мне посоветовали:  — Просто сделай это. Сядь и дай ей выговориться. Покончи с этим.

— Вот на что я соглашусь. Пусть Мэри подпишет бумаги, и ты все утвердишь, чтобы это было официально. Я встречусь с ней в течение часа в конференц-зале твоего офиса после того, как она подпишет бумаги.

Я услышал:  — Это должно сработать,  — прежде чем разговор закончился.

Три дня спустя я сидел в конференц-зале. Джун, помощник юриста, постучала в дверь, открыла её и сказала мне:  — Все подписано и заверено нотариусом.  — Она кивнула и попятилась от двери, оставив Мэри стоять на пороге.

Она явно приложила немало усилий к своему платью и макияжу, но это не имело значения. Мэри была сногсшибательна, по крайней мере, для меня, даже в толстовке и с собранными в хвост волосами.

Она обошла стол, наклонилась и поцеловала меня в щеку, прежде чем сесть напротив меня.

— Ты нервничаешь так же, как и я?  — поинтересовалась она.

Моей первой мыслью было: "Что за странный способ начать", но я немного поразмыслил над её вопросом.

Я пожал плечами и признался:  — Я не нервничаю. Я больше волнуюсь. Я хочу покончить с этим и вернуться к своей прежней жизни.

По её щекам потекли слезы, когда она сказала мне:  — Меня шантажировали. Майк собирался выложить видео с Дженни в Интернет.

Ее отец позвонил мне в начале бракоразводного процесса и сказал то же самое, так что я не удивился.

— Возможно, все началось с шантажа, но я просмотрел видео. Я тысячи раз видел, как ты испытываешь оргазм, и все это было по-настоящему. Ты умоляла, чтобы тебе дали ещё члена. Ты умоляла, чтобы тебя трахали жестче. Ты умоляла каждую секунду, пока член не был засунут тебе в глотку.  — Я становился все более раздраженным, и мне нужно было успокоиться.

Через несколько мгновений я продолжил:  — Возможно, ты чувствовала себя принужденной, но это не повод разрушать наш брак. Только потому, что ты узнала, что Дженни была шлюхой, это не значит, что тебе нужно было превращаться в шлюху.

Мэри взорвалась:  — Я была так растеряна и не видела другого выхода. Что я могла сделать?

— Ты могла... и ты должна была... довериться мне.

Я разозлился, когда Мэри закатила глаза. Я продолжил:  — Вместе с Дженни мы бы пошли в полицию и подали заявление. Мы никогда не узнаем, смогла бы полиция собрать доказательства, чтобы что-то предпринять. Мы знаем, что его жена и работодатель узнали бы об этом, и мы бы получили хоть какое-то удовлетворение. Что ещё важнее, мы все ещё были бы вместе. К сожалению, ты мне не доверяла. Честно говоря, я не знаю, доверяла ли ты мне когда-нибудь.

— Что за чушь ты несешь?  — хотела знать Мэри.

Я ответил вопросом 

на вопрос.  — Ты помнишь, почему мы расстались в первый раз?

— В первый раз? Ты имеешь в виду в школе?  — Мэри выглядела совершенно сбитой с толку.  — Какое это имеет отношение к чему-либо?

— В школе ты не доверяла мне настолько, чтобы сказать, что хочешь помочь своему соседу Джимми и пойти с ним на выпускной бал.

— Ты, должно быть, шутишь! Я была глупой школьницей и боялась задеть чувства своего первого серьезного парня.

— А также тупой студенткой колледжа?  — спросил я. Когда она вопросительно посмотрела на меня, я продолжил:  — На выходных в День труда, перед тем как ты поступила в колледж, мы занимались любовью на плоту на озере Симпсон, а после пообещали, что останемся верны друг другу и поженимся после окончания колледжа. Твоего обещания хватило на десять дней.

Мэри сердито спросила:  — Ты хочешь сказать, что был абсолютно верен мне в первый год учебы в колледже?

Я покачал головой и проигнорировал её бессмысленный вопрос.  — Я хочу сказать, согласна ты или нет, я сомневаюсь, что ты когда-либо доверяла мне. Не думаю, что кто-то из нас стал бы спорить, что у меня есть все основания не доверять ни одному слову, которое слетает с твоих губ в данный момент. Ты откровенно лжешь. Когда ты не лжешь, ты играешь в словесные игры и скрываешь правду.

Пытаясь изменить направление разговора, Мэри сказала мне:  — Я не видела Майка с тех пор, как начались все эти неприятности.  — Когда я ухмыльнулся, Мэри спросила:  — Что?

— С Майком произошел несчастный случай. Он не в состоянии больше выступать на прежнем уровне.

— О чем ты говоришь?  — Спросила Мэри.

Улыбнувшись от уха до уха, я ответил:  — Среди множества травм у него были повреждены оба яичка. Одно было удалено хирургическим путем.

Ее голос был едва громче шепота, когда она спросила:  — Откуда ты мог это узнать?

— Я знаю... потому что я заплатил за то, чтобы это произошло.

Она закрыла лицо руками и уставилась на меня широко раскрытыми глазами через стол.  — Он страшный человек, Крис. Я боюсь за тебя.

— Я встретил Майка через несколько недель после несчастного случая, и у нас был очень цивилизованный разговор. Я почти уверен, что мне удалось убедить его прекратить наше сотрудничество.

Выражение лица Мэри сменилось с испуганного на влюбленное. Я видел этот взгляд бесчисленное количество раз за эти годы.  — Ты все ещё любишь меня!  — она почти кричала.

Я был так удивлен её вспышкой, что рассмеялся.

Мэри, очевидно, была расстроена и сказала:  — Ты не можешь сказать, что не любишь меня.

Я пожал плечами и сказал ей:  — Ты права. Я не могу сказать, что не люблю тебя. Я также не могу сказать, что я действительно люблю тебя. Что тебе нужно понять, так это то, что я не желаю тратить время и усилия на то, чтобы взрастить ту любовь, которая ещё осталась во мне.

Мэри чуть не взорвалась:  — Зачем ты вообще это говоришь?

— Это просто.  — Я посмотрел ей прямо в глаза 

и сказал:  — Ты этого не стоишь.

Мэри откинулась на спинку стула и заметно вжалась в него. Слезы продолжали течь по её щекам, и я видел, что она дышит открытым ртом. Я потянулся к папке, которая лежала передо мной на столе, и достал три фотографии. Одну за другой я положил фотографии перед ней.

На первой фотографии была отчетливо видна обнаженная Мэри с широко раздвинутыми ногами. Женщина облизывала её киску, а мужчина трахал её в горло. На второй фотографии Мэри стояла на четвереньках. Члены входили в её рот и киску. На третьей фотографии Мэри стояла на коленях и улыбалась. Я предполагаю, что у нее на лице было три или четыре порции спермы, и она пускала пузыри.

— Главное для меня — это мои будущие дети, и я заслуживаю кого-то лучшего, чем эта мерзкая женщина, в качестве нашей матери и жены. Прощай, Мэри.