Тема диссертации. Часть 1

Лилиан первой вошла в небольшую аудиторию университета. Она очень нервничала. Сегодня 30 студентов, получающих степень по психологии, по жребию определят тему своей диссертации. Это был первый год, когда студенты не выбирали темы сами. В предыдущем году было несколько случаев академического мошенничества. В обоих случаях студенты признались, что предложили тему, по которой знали о существовании неопубликованной научной работы. Ходили слухи, что такая практика была распространена. Этот скандал заставил руководство колледжа выбрать жеребьевку, чтобы избежать подобного плагиата.

Лилиан нервничала и была разочарована, неопределенность убивала её. Она привыкла тщательно планировать каждую деталь своей карьеры и жизни. Она была очень сосредоточенной, даже целеустремленной девушкой. Все, что она делала, она делала с определенной целью, всегда складывая маленькие кусочки вместе, чтобы построить будущее, которое она себе представляла. В 21 год она была самой молодой старшеклассницей, и её оценки были, пожалуй, лучшими в классе. Она была симпатичной девушкой, со стройной фигурой и красивыми ногами, грудь у нее была небольшая, но пышная, а красивое, невинное лицо с зелеными глазами и длинными рыжими волосами делало её очень привлекательной. Несмотря на свою красоту, она редко ходила на свидания. Как и все в её жизни, она заранее планировала, какой мужчина ей нужен, и не встречалась ни с кем, кто не соответствовал бы этому профилю.

Она пыталась понять, как эта случайная диссертация впишется в её планы. Многие её однокурсники интересовались клиническими и социологическими аспектами психологии, но она презирала эти области. Она хотела использовать свои знания о человеческом разуме для построения успешной деловой карьеры. Она планировала написать диссертацию о чертах характера, которые помогают женщинам добиваться успеха в бизнесе и политике. Она уже была знакома с предыдущими исследованиями и теориями и составила список соответствующих лиц, которых хотела опросить для своего исследования.

В рамках своего карьерного плана Лилиан подала заявку на стажировку в Johnson&Carter, очень важную фирму по подбору персонала, и получила эту должность, несмотря на свой юный возраст. Её план состоял в том, чтобы приобрести опыт и стать очень успешной в предсказании успеха людей, особенно женщин. Её диссертация и доступ к сотням личных дел очень помогут ей в этом. Она планировала, что через 5 лет напишет свою первую книгу, а затем начнет консультировать отделы кадров по всей стране. В любой момент она найдет делового мужчину, который будет достаточно состоятельным и настоящим джентльменом, уважающим и поощряющим её желание развивать собственную успешную карьеру. Она хотела, чтобы мужчина был богат не для того, чтобы содержать её, а как показатель успеха и уверенности в себе, а также как средство, позволяющее задействовать нужные связи для продвижения её собственной карьеры.

Аудитория начала заполняться студентами, все оживленно переговаривались. Лилиан молчала и судорожно переминалась с ноги на ногу, покусывая нижнюю губу,  — она выглядела мило. Сегодня она спешила в университет и не была одета в свой обычный деловой наряд. На ней были футболка, джинсы, сникерсы и совсем не было 

макияжа, и она больше походила на школьницу, чем на студентку старших курсов. Она ненавидела свой детский вид. Она была самой младшей в классе, и выглядеть ещё моложе, чем она была, только способствовало тому, что она чувствовала себя не в своей тарелке, что вызывало у нее неуверенность, поэтому она всегда носила серьезную одежду, высокие каблуки и умело накладывала макияж, специально чтобы скрыть веснушки, которые все ещё украшали её скулы и нос, заставляя её чувствовать себя как школьница.

За последние несколько недель каждый выпускник предложил свою тему исследования и обосновал, почему эта тема актуальна. Лилиан долго размышляла, стоит ли ей предлагать свою любимую тему или нет. Маловероятно, что ей поручат эту тему, а возможность того, что это сделает другая девушка, заставляла её ревновать, но в конце концов она решила, что даже крошечный шанс лучше, чем ничего, и почувствовала некоторое облегчение, подумав, что её тему могут поручить студенту-мужчине, особенно такому мачо, как Джон Уоллес. "Это научит их уважать успешных женщин",  — подумала она.

Учитель вошел в комнату и, не говоря ни слова, терпеливо ждал, пока все разговоры и перешептывания полностью прекратятся. Он положил на стол 30 одинаковых конвертов и пачку распечатанных листов, а затем, повернувшись к ученикам, наконец сказал.

«У меня есть этот список с вашими именами, который был отсортирован случайным образом с помощью процедуры, одобренной начальником отдела статистики, чтобы быть как можно более справедливым. Когда я назову ваше имя, вы подойдете к моему столу, выберете конверт, любой конверт, напишете своё имя и номер конверта на этом бланке и подпишете его, затем выйдете из комнаты и только после этого вскроете конверт. В этом бланке указано ваше согласие с темой. Вы можете отказаться от темы и повторить попытку в следующем семестре, но неудачная диссертация будет занесена в ваше личное дело, и помните, что у вас есть только два шанса выполнить свою диссертацию. Все понятно? »

После нескольких вопросов все поняли процедуру, и жеребьевка началась. После пяти студентов вызвали Лилиан, она нерешительно посмотрела на конверты. «Какая из них моя? »,  — подумала она,  — «Ну, это невозможно узнать, я просто надеюсь, что мне попадется хорошая тема, которая позволит мне блеснуть, работа, которая сможет дать старт моей карьере«.

«Пожалуйста, мисс Гордон, поторопитесь с выбором, вас ждут 25 студентов».

Лилиан выбрала тот, что находился в центре стопки конвертов, и быстро заполнила анкету. «Лилиан Гордон, тема диссертации:  23». Лилиан подписала его и, полная опасений и любопытства, вышла из комнаты так быстро, как только могла.

Выйдя из комнаты, она вскрыла конверт:

«Оценка и выявление основных психологических особенностей молодых женщин, работающих в порноиндустрии, с использованием подхода, основанного на изучении конкретных случаев».

Лилиан покраснела от стыда и ярости. «Наверняка это идея такого тупого ублюдка, как Джон Уоллес. Он наверняка хотел получить возможность взять интервью у порнозвезды под предлогом психологического исследования. Эта тема глупа, затянута и... И её будет стыдно показывать в моем учебном плане. И что я 

получу от общения с этими ничтожествами? Ничего! Дерьмо! ».

Лилиан отправилась домой и попыталась спланировать выход из ситуации. Через пару дней у нее была первая консультация по диссертации, и она хотела изменить ситуацию. Она проанализировала свои возможности.

«Я не могу просто отказаться от темы, я потеряю семестр и почти наверняка получу диплом с отличием. Я могу попытаться дискредитировать тему, объявив её непрофессиональной или что-то в этом роде, но комиссия уже пересмотрела и одобрила все предложенные темы. Я не могу ссылаться на религиозные причины, потому что, поступая в этот университет, я уже подписала, что не буду утверждать ничего подобного",  — Лилиан не видела открытых дверей, но решила: "Я попытаюсь найти сочувствие у своего консультанта по диссертации и попрошу её помочь найти способ изменить тему, я предложу все эти варианты, может быть, она найдёт способ превратить один из них в приемлемый аргумент".

Но уже через пару дней её консультант спокойно говорила с ней: "Нет, Лилиан, изменить заданную тему невозможно, правила созданы для этого",  — думала она,  — "Не говоря уже о том, что я была консультантом одного из студентов-жуликов прошлого года, и мне едва удалось избежать расследования. Попытка сменить тему моего ученика будет выглядеть очень плохо».

Лилиан была на грани того, чтобы расплакаться из-за этой дурацкой темы. Она обратилась к последнему ресурсу: «Мисс Барбара, могу я хотя бы изменить подход к исследованию. Я могла бы провести очень интересное метаисследование, у меня уже есть несколько гипотез, которые лучше подтвердить метаисследованием, чем индивидуальным интервью».

Барбара Смит сделала знак рукой, чтобы Лилиан продолжала. «У меня есть гипотеза, что девушки в этой индустрии имеют социологические недостатки, но психологически являются людьми с низкой самооценкой, возможно, с низким IQ, без академических достижений и без четких целей в жизни, распущенными людьми, которые, скорее всего, начали половую жизнь в очень раннем возрасте в отношениях без любви. Скорее всего, у них есть сильная склонность к эксгибиционизму. Я также думаю, что ими легко манипулировать благодаря отсутствию целей и чувства направления, а также слабой силе воли. Они наверняка выросли в неблагополучных семьях».

Барбара слегка кивнула, она была хорошим психологом и привыкла выслушивать других людей, пока они не закончат излагать свои мысли.

Лилиан продолжила: «Я могла бы провести обширный анализ исследований других людей, метаисследование, чтобы понять, можно ли доказать мою гипотезу с их помощью». Лилиан была довольна своим изложением: если она не могла избежать этой ужасной темы, то хотя бы могла сделать это максимально отстраненно. Она понимала, что много работать в библиотеке не так увлекательно, как проводить настоящие полевые исследования, и знала, что люди в этой области не придают большого профессионального значения таким исследованиям, они часто называют эти мета-исследования «школьными сочинениями», но, учитывая тему, она считала это гораздо лучшей альтернативой, чем тратить недели на интервью с какой-то девчонкой.

Барбара несколько минут молча анализировала возможные варианты, а потом сказала: «Было бы обидно, если бы такая блестящая студентка,  

как вы, занялась неумелым подходом к интересному предмету. Я думаю, что подход, основанный на изучении конкретных случаев, может подсказать другие причины, чем стереотипы, которые вы описали. Мета-исследование просто заставит вас ходить по тем же тропам, по которым ходили все остальные, а метод конкретного случая, напротив, может привести вас к поиску новых путей для изучения и исследований, которые другие студенты могли бы продолжить после вас".

«Но мисс Барбара... »,  — побледнела Лилиан, она никогда не думала, что не сможет добиться даже этой маленькой уступки, и уже собиралась привести аргументы в пользу своего предложения, но на этот раз Барбара решила её перебить: »Послушай, Лилиан, я знаю, что ты чувствуешь себя неловко при обсуждении сексуальных тем. Я ещё с первых семестров заметила, что вы всегда очень клинически, очень отстраненно подходили к занятиям, касающимся сексуальных вопросов. "Может быть, это потому, что с самого детства твои одноклассники были старше и сексуально более зрелые, чем ты?" — Лилиан покраснела от стыда и злости, ведь она пропустила пару лет в средней школе и всегда отставала в развитии, но даже сейчас, когда ей уже исполнился 21 год, некоторые одноклассники за глаза называли её "монашкой", а Джон открыто называл её "ледышкой", говоря, что она холодная, как северный полюс. Барбара продолжала: "Я не критикую и не осуждаю тебя, на самом деле тебе нечего стыдиться, но мне кажется, что на этот раз неприятие ослепило тебя, потому что ты, конечно, понимаешь, что для этой диссертации лучше использовать метод конкретного исследования, чем метаисследование".

«Какое отвращение? У меня нет никакого отвращения... ».

"Моя ошибка, я не должна была так говорить, извините. Но мы здесь обсуждаем не это, а вопрос: является ли мета-исследование лучшим подходом или оно может только увековечить одни и те же идеи навсегда? Не будет ли более интересным и более вероятным открыть новые горизонты, если вы будете использовать подход, основанный на изучении конкретных случаев? Скажите, вы действительно считаете, что метаисследование имеет больший потенциал, или вы просто избегаете метода конкретных случаев, потому что вам все ещё неловко обсуждать секс в прямом интервью?"

Лилиан почувствовала себя в ловушке. Ей не хотелось давать пространные интервью какой-то шлюхе, но и выглядеть по-детски тоже не хотелось. «Вы правы, мисс Барбара. Я не видела потенциала конкретного исследования, и то, как вы его изложили, выглядит гораздо интереснее, чем мета-исследование...".

Не успела Лилиан отойти, как Барбара продолжила: «Хорошо. Увидимся через две недели, я бы хотела увидеть ваш план развития проекта и календарь. А сейчас, если позволите, мне нужно встретиться с другим студентом».

Лилиан покинула офис побежденной. Следующие несколько дней она погрузилась в работу на стажировке. Настоящая работа начнется через несколько недель, а пока ей нужно было лишь раз в неделю посещать занятия и выполнять некоторые задания по чтению. Это была действительно хорошая возможность: работа давала возможность получить опыт в своей области, за нее платили 25 долларов в час, что было совсем неплохо для 

стажировки, а самое главное — были все шансы сделать там карьеру. Она хотела произвести очень хорошее впечатление, которое вывело бы её далеко за пределы других стажеров, она надеялась, что её диссертация станет её визитной карточкой в деловом мире, она много раз мечтала, что незаметно даст знать коллегам о своей диссертации, может быть, «забудет» свои записи там, где их кто-то сможет увидеть, или что-то в этом роде. А в какой-то момент она открыто расскажет им о каждой успешной и влиятельной женщине, у которой она брала интервью. В мечтах она получала восхищение и зависть от своих коллег. В реальности же она прилагала все усилия, чтобы сохранить тему своей диссертации в тайне.

Три недели спустя она заканчивала встречу с мисс Барбарой: «Итак, это мой сценарий для первого интервью, на следующей неделе я представлю вам более подробный сценарий для каждого из остальных запланированных интервью... »,  — мисс Барбара сочла нужным снова прервать её.

«Лилиан. Вы знаете, что вам не нужен более подробный сценарий интервью. У вас уже есть общие темы, о которых вы хотите поговорить на каждой сессии. Я одобрила ваш подход ещё на прошлой неделе: вы будете брать интервью у выбранной особы об истории её жизни и биографии, о её образовании, о её мотивах в жизни, о её сексуальной жизни и желаниях и, наконец, о её сознательных причинах, по которым она решила войти в порноиндустрию. Следующее интервью следует проводить только после того, как вы завершили предыдущее, и посмотреть, к чему оно вас приведет. На мой взгляд, самое срочное занятие сейчас — найти целевого человека для исследования. Вы избегаете этого? »

«Нет. Конечно... У меня уже есть несколько альтернатив... », но она действительно не имела ни малейшего представления.

Через пару недель мисс Барбара сказала ей: "Лилиан, вы подвергаете риску свой диплом, даже ваш выпускной под угрозой. Я не вижу никаких усилий для выполнения этого задания, и я не хочу терять своё время, консультируя вас по поводу диссертации, которую вы на самом деле не пытаетесь написать".

«Нет, я действительно пытаюсь. Правда»

«Кто является объектом вашего исследования? »

«Я связался с несколькими звездами, но никто не хочет говорить со мной в течение нескольких долгих интервью, даже после того, как я предлагаю им заплатить. Может быть, я мог бы изменить тему диссертации из-за невозможности найти объект исследования... »

«Об этом не может быть и речи. Вы способны или не способны проводить психологические исследования? Сейчас я действительно не знаю. Вернитесь на следующей неделе с расшифровкой предварительного интервью с объектом исследования и докажите мне, что вы способны».

Следующая неделя наступила слишком быстро, а ей не хотелось уходить с пустыми руками, поэтому она сфабриковала интервью с некоторыми данными, почерпнутыми из биографии порноактрисы.

Мисс Барбара прочитала пару страниц со стенограммой и очень серьезно сказала: «Послушай, Лилиан, это не игра. Это сфабрикованное интервью, это академическое мошенничество, и я сообщу об этом, совет сейчас очень чувствителен к таким вопросам. Скорее всего,  

тебя исключат, и после этого ты не сможешь закончить колледж".

«Пожалуйста, мисс Барбара, дайте мне ещё один шанс... »,  — Лилиан никогда в жизни не думала, что может молить об академическом милосердии, она открыто плакала и рассказывала мисс Барбаре, что действительно связалась с несколькими порнозвездами, но все отвергли её предложения, и она не знает, что делать. Она умоляла дать ей ещё время.

"Хорошо, Лилиан, я пока оставлю этот ляп без внимания, но если вы попытаетесь обмануть меня ещё раз, я немедленно доложу о вас, и вас точно исключат. Это ясно? ».

Лилиан испуганно и медленно кивнула.

Мисс Барбара продолжила: «С другой стороны, я здесь, чтобы помочь вам, позвольте мне немного подумать о вашей проблеме». Несколько минут мисс Барбара работала за компьютером, пока Лилиан пыталась успокоиться. Наконец мисс Барбара, казалось, удовлетворилась и заговорила: «Послушай, Лилиан, твой подход может быть неправильным, трудно заставить уже состоявшихся звезд говорить с тобой, это может быть неловко и отнимать у них много времени, и они действительно ничего не получат от этого, у тебя больше шансов с новичками и людьми, только пытающимися войти в индустрию, и они, вероятно, будут более спонтанными»,  — она распечатала что-то и протянула страницу Лилиан.

«Это адрес и расписание нескольких порнопроб для молодых женщин. Кандидатки, возможно, с разными финансовыми трудностями, и я уверена, что с небольшим количеством денег ты сможешь убедить одну из них принять участие в твоем исследовании».

Лилиан почувствовала облегчение. Она снова сосредоточила свои усилия. Теперь у нее была задача. Она отправилась на первое прослушивание и притворилась ещё одной девушкой, наблюдая за разными девушками. Большинство из них показались ей пугающими, многие выглядели как члены банды или уличные шлюхи. У большинства из них были татуировки, которые показались Лилиан одновременно отвратительными и пугающими. Ей захотелось убежать оттуда, но она сумела взять себя в руки и не отвлекаться. Затем она увидела небольшую группу девушек, похожих на шлюх, но более нормальных, особенно красивую брюнетку с, казалось, единственной в округе натуральной грудью. У нее была приятная улыбка, и она выглядела более образованной и стильной, чем остальные, даже когда была одета как большая шлюха — в крошечные красные шорты и ещё более маленький желтый топик, который едва прикрывал её натуральные сиськи размером 34С. Лилиан подумала: «Я скорее поговорю с этой брюнеткой, чем с любой другой женщиной в этой комнате, и она выглядит спасительной, возможно, я смогу использовать свои психологические знания, чтобы помочь ей направить свою жизнь в лучшее русло». Когда брюнетка вошла в комнату для прослушивания, Лилиан ушла и ждала её снаружи. Остальные девушки издавали презрительные звуки, думая, что она струсила.

Когда брюнетка вышла из здания с разочарованным видом, Лилиан подошла к ней: «Можно с вами немного поболтать? »

«Если хотите знать, как все прошло, то мне даже не дали раздеться, директор сказал, что я очень красивая, но у меня не та внешность, которую они ищут,  — вздохнула она,  — по крайней мере, он 

дал мне свою визитку и сказал, что его друг будет проверять девушек через пару недель или около того, и я должна пойти и сказать, что он рекомендует меня. Если хотите совет, ходите на все прослушивания, это единственный способ получить работу, потому что никогда не знаешь, что они ищут».

Лилиан нервно улыбнулась, что её приняли за соискательницу: «Нет, послушайте, я студентка-психолог, которая проводит исследование, и я хотела бы взять у вас интервью... ».

«Эй, я не чокнутая! Поищите где-нибудь еще».

«Нет, пожалуйста, это исследование о женщинах в порноиндустрии, вы же знаете моделей».

» Я же сказала. Ищите другую девушку».

«Я могу платить вам за каждое интервью».

Брюнетка остановилась. Впервые в жизни она выглядела заинтересованной: «Сколько? »

Лилиан не задумывалась об этом, но, быстро подсчитав имеющиеся у нее деньги и предполагаемое время, сказала: «25 долларов в час».

«В час? Что это за интервью? »

«Это для моей диссертации»,  — попыталась упростить Лилиан,  — «С помощью ваших интервью я попытаюсь составить портрет психологии моделей порнографии. Это займет несколько интервью по несколько часов каждое. Как вас зовут? »

«Карен».

Лилиан вспомнила тренинг по продажам, который она проходила некоторое время назад, и надавила на завершение: «Когда мы можем начать, Карен? »

«Эй, я ещё не согласилась. Я не хочу быть твоей лабораторной крысой и подвергаться воздействию всех твоих сопливых однокурсников",  — в тот момент она была без работы и совершенно без денег, а деньги были довольно привлекательными.

"Не волнуйся, твое имя и образ будут известны только мне и моему советнику, для остальных ты будешь известна только как МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА №1».

«Хорошо. Договорились».

Затем они обменялись некоторыми личными данными, и Лилиан сфотографировала Карен одну в её распутном наряде и одну с ней в качестве доказательства.

Следующая встреча с Барбарой прошла успешно, она похвалила её за смелость и сказала, что ожидает, что с этого момента проект пойдет в гору.

Лилиан договорилась с Карен провести интервью в её квартире. Она делила её с другой девушкой, но та не появлялась там большую часть дня из-за своей работы. Первые несколько интервью были очень полезны для Лилиан, хотя она чувствовала себя очень неловко, потому что Карен всегда была одета в откровенно скудную одежду. Ей удалось выяснить значительную часть биографии и учебы Карен. Её мать умерла, когда ей было одиннадцать, отец любил её, но работал на морской нефтяной платформе и приезжал лишь на несколько недель в году. В школе она училась довольно хорошо, но этого было недостаточно, чтобы получить стипендию. Она изучала бухгалтерский учет в муниципальном колледже, но не закончила его, потому что ей пришлось бросить учебу, когда с деньгами стало туго, она устроилась официанткой на полный рабочий день. Она чувствовала себя запертой и одинокой, её отец редко бывал дома, а большинство её друзей учились в колледжах за пределами её города. Поэтому однажды она отправилась на западное побережье в поисках лучших возможностей. Дела шли неважно, у нее было несколько временных подработок официанткой, она танцевала в стриптиз-клубе и позировала 

для нескольких фотосессий в обнаженном виде. Деньги были хорошими и быстрыми, поэтому она искала работу в том же духе.

Когда Лилиан представила свои интервью Барбаре, та была очень довольна, даже если они были ещё только поверхностными, они были многообещающими, и у нее уже был разговорчивый объект для исследования.

На третьей встрече Карен приняла Лилиан в одном лишь почти прозрачном халате. Лилиан решила, что это уже слишком: «Послушай, Карен, важно, чтобы ты чувствовала себя комфортно на наших собеседованиях, но этот наряд откровенно возмутителен. Я знаю, что ты шлюха, но перестань, ты практически голая, и то, как ты сидишь, ничего не скрывает. Ты должна понимать, что мы не такие уж близкие подруги, ты должна была одеться более консервативно, когда мы встретились. Неужели у тебя нет джинсов и футболки, как у приличных людей? »

Карен почувствовала волну унижения и ярости и взорвалась: «Я так больше не могу. Ты младше меня на три года? И ты постоянно опекаешь меня, осуждаешь. Ты даже не знаешь порнографии и пытаешься объяснить, почему люди снимаются в этих фильмах. Ты эгоцентричная сука. Сделка окончена, уходи».

Карен не была полностью убеждена в необходимости прекратить интервью, но в действительности с деньгами было не так туго, поскольку она заработала 200 долларов, и она думала, что у нее есть больше рычагов, чтобы сбить спесь с этой суки.

Лилиан запаниковала: это вернет её на исходную позицию, а у нее был очень плотный график, чтобы закончить диссертацию в срок после всех недель, которые она потеряла из-за своей нерешительности. Она призналась себе, что её вспышка была очень глупой и несвоевременной. Она решила сгладить последствия, чтобы возобновить работу. Она притворилась раскаивающейся, пытаясь успокоить Карен.

" Прости, ты права. Я была очень бесчувственна», но она не могла не показать свои настоящие чувства и отсутствие интереса, особенно когда, не дождавшись реакции Карен, Лилиан сказала: "Мы можем продолжить? Мне нужно поговорить о начале твоей сексуальной жизни и...".

«Нет. Послушай».,  — теперь Карен была по-настоящему взбешена: «Эта маленькая сучка пытается манипулировать мной, посмотрим, кто возьмет верх»,  — подумала она.

«Лилиан, ты анализируешь меня, как будто я лабораторное животное, ты даже не пытаешься понять меня на настоящем человеческом уровне, ты просто пытаешься соответствовать каким-то академическим требованиям, но при этом просишь меня обнажить свою душу, осуждая и презирая меня. Я действительно больше не могу этого выносить. Я ухожу».

Лилиан поняла, что ситуация становится очень серьезной, и задумалась о выборе. Она могла бы блефовать и согласиться, что сделка окончена, и тогда, возможно, Карен отступит, потому что ей нужны деньги, но это было очень рискованно: если Карен действительно отступит, она просто завалит диссертацию, у нее просто не будет времени искать другого объекта исследования и нагонять интервью, не говоря уже о том, что потеря объекта будет выглядеть очень плохо перед мисс Барбарой. Нет, ей пришлось остудить Карен и пойти на компромисс, чтобы продолжить работу.

«Мне очень жаль. Я признаю 

свою ошибку, на этот раз я действительно постараюсь понять тебя, и мы сможем провести интервью так, чтобы тебе было удобнее. Не могла бы ты по-прежнему быть моим объектом?"

Карен увидела слабость и на мгновение подумала, не сказать ли «нет», чтобы заставить её страдать, но ей удалось сохранить рассудок, воспользоваться ситуацией и получить немного денег и удовольствия.

«Хорошо, но это должно быть по моим правилам».

Лилиан не нравилось её положение, но она сосредоточилась на своих целях: «Мне просто нужно ещё три раза взять интервью у этой сучки по 4 часа, чтобы завершить 20 часов, необходимых для диссертации. Я могу проглотить свою гордость, чтобы добиться своей цели»,  — подумала она и сказала.

«И что это за правила? »

«Первое. Если ты действительно пытаешься понять этот мир, ты должна его знать. Ты придешь сюда и будешь смотреть порно в течение двух часов на своем ноутбуке перед собеседованиями. Я пришлю тебе ссылки и проверю, действительно ли ты их смотрела".

«Я не думаю, что это необходимо... »

"Тогда ты можешь идти",  — сказала Карен, надеясь, что это не так.

«Хорошо. Можно через полчаса, я очень занята и... »

«Нет. Я думаю, это очень нужно, чтобы мы могли поговорить на общих основаниях. Но я пойду на компромисс: Я надену джинсы и футболку на интервью».

Лилиан увидела маленькую победу и согласилась на два часа. «Может быть, эта сучка мисс Барбара захочет, чтобы я узнала больше о порно»,  — подумала она.

«Второе. Когда ты будешь у меня дома, ты будешь носить то, что я тебе скажу. Быть менее одетой в каком-то месте поможет тебе проникнуться чувствами порномоделей, которые ты пытаешься проанализировать".

Лилиан инстинктивно застегнула верхнюю пуговицу пиджака — она была одета в деловой костюм, как обычно. Это было слишком и неоправданно, и она решила установить предел: «Нет, Карен, мне нужно поддерживать свой профессиональный имидж, так будет лучше на собеседованиях... »

«Чушь, твой образ авторитета пугает и мешает лучшему общению, и ты это знаешь, но все равно не хочешь сопереживать мне, ты даже не осмеливаешься одеться, как я. Ты наверняка изобразишь меня деградирующим монстром, а я этого не хочу". Глаза Карен слезились, и Лилиан стало не по себе: возможно, она была права.

«Хорошо. Я могу это сделать. Просто чтобы тебе было легче. Ничего страшного».

Карен слегка улыбнулась и сказала: «Спасибо, Лилиан, я очень ценю это, может быть, завтра мы сможем возобновить отношения на лучших условиях. И не волнуйся, это может быть даже весело».

На следующее утро Лилиан пришла в квартиру Карен, на ней были футболка, джинсы и никакой косметики. Она подумала: «Зачем беспокоиться? » Её встретила Карен, которая была одета очень похоже. Лилиан была удивлена: в этом более стандартном наряде Карен ничем не отличалась от однокурсниц Лилиан. На этот раз Карен провела Лилиан в свою спальню, а не в гостиную, как обычно. На кровати лежал тот самый наряд, в котором Карен была в первую их встречу. Лилиан покраснела — символизм был слишком велик, но, поколебавшись, переоделась 

в него. Ей пришлось отказаться от бюстгальтера, потому что топик не закрывал бретельки, и это выглядело бы хуже, чем ничего. Она была немного ниже Карен и немного площе, так что шорты и топик прикрывали её немного больше, но все равно она никогда не носила ничего такого миниатюрного, ей даже пришлось снять свои «бабушкины» трусики, потому что они были видны поверх шорт и под ними. Как обычно, она надела туфли на высоком каблуке, пытаясь замаскировать свой невысокий рост, но теперь пожалела об этом, потому что туфли на высоком каблуке с шортами выглядели крайне развратно. После некоторого колебания она решила пойти босиком, думая, что будет выглядеть непринужденно, как будто только что встала с кровати. Она посмотрела на своё отражение в зеркале во весь рост, которое было прикреплено к двери спальни. «Я выгляжу как школьница на пижамной вечеринке»,  — подумала она, прикусив нижнюю губу,  — «как распутная школьница«. Её терзали сомнения, и ей пришлось собрать все своё мужество, чтобы выйти из спальни. Карен тут же закрыла её на ключ, оставив одежду Лилиан запертой внутри.

Лилиан почувствовала прилив страха, оказавшись запертой в этой распутной одежде, но успокоила себя мыслью, что никто, кроме Карен, её не увидит, а Карен знала, что она не такая, что она не шлюха.

«Эй, ты отлично выглядишь».

Лилиан покраснела, она ненавидела то, как выглядела, это заставляло её чувствовать себя грязной и низкопробной, но больше всего она чувствовала себя неуверенно, лишенная макияжа, высоких каблуков и одежды, она чувствовала, что не изображает уверенную в себе девушку из колледжа, которая вот-вот закончит бакалавриат с отличием, вместо этого она выглядела как распутная школьница, но все же она не хотела противоречить Карен. Она не знала, что ещё сказать, поэтому просто кротко ответила: «Спасибо», глядя в пол.

«Давай, ты можешь поработать на кухонном столе. Проверь свою почту, я уже отправила твое «задание» на сегодня. Я вернусь через пару часов на собеседование. Приятного аппетита».

Она оставила кучу ссылок и длинную анкету. Похоже, Карен приложила к этому немало усилий. Сначала был список из 20 ссылок, каждая из которых указывала на видео, где девушка раздевается, а иногда и трогает себя. Согласно анкете, Лилиан должна была ответить, как выглядит девушка с точки зрения возраста, образования и образа жизни. Затем она должна была ответить, возбуждена ли девушка, стыдится ли она или и то и другое. И объяснить, почему. Она должна была объяснить, какие видеоролики были более сексуальными и почему. Если девушка мастурбировала, Лилиан должна была описать её технику. Лилиан чувствовала себя очень странно, это было почти сюрреалистично, если бы кто-то мог видеть её сейчас, то увидел бы только распутную босоногую и едва одетую девушку в дешевой одежде, просматривающую порно в Интернете на обветшалой кухне квартиры в районе низкого класса посреди утра. Она содрогнулась: «Наверное, никто из моих однокурсников не выглядит так, когда готовит диссертацию»,  — подумала она.

Она отбросила эту 

мысль и сосредоточилась на задании. Ей действительно пришлось быть внимательной, чтобы ответить на вопросы Карен, но ей удалось остаться максимально отстраненной от порнографических сцен, отвечая техническими словами и клиническими описаниями видео, её текст был полон таких фраз, как «Блондинка выглядела, вероятно, ниже среднего класса, не имея образования выше среднего, и проявляла присущий ей эксгибиционизм, поскольку, несмотря на обычные реакции её тела на смущение, например легкое покраснение, она, тем не менее, получала сексуальное удовлетворение от обнажения, что было отмечено её очевидным возбуждением... Техника мастурбации брюнетки из группы поддержки заключалась в основном в стимуляции клитора с помощью пары пальцев круговыми движениями, в то время как рыжеволосая предпочитала глубокое проникновение во влагалище, чередуя его с манипуляциями с молочными железами, которые, похоже, были для нее очень эрогенными".

Когда приехала Карен, она взяла анкету и, бегло просмотрев её, положила в кейс, который носила с собой, и они приступили к интервью. Интервью проходило более или менее нормально, за исключением смены власти, где Карен играла все более и более авторитетную роль. Возможно, это произошло из-за слабости, которую проявила Лилиан, а может, из-за неуверенности, которую вызывало её состояние раздетости, особенно когда Карен была полностью и прилично одета. Во время интервью Карен запретила Лилиан использовать технические слова, аргументируя это тем, что она не может следить за ходом беседы, но когда Лилиан предложила объяснить значение слов, Карен запротестовала, что она лишь пытается заставить её чувствовать себя невежественной. В конце концов Лилиан согласилась избегать этих слов. Карен это позабавило, и вскоре она попросила Лилиан перестать использовать другие слова, которые, по её словам, были сложными. К концу интервью Лилиан пользовалась в основном языком ученицы средней школы.

После часа интервью Карен сказала: "Послушай, Лилиан, я устала, эти интервью очень утомительны, думаю, впредь мы будем проводить их не более часа". Увидев отчаянное лицо Лилиан, Карен продолжила: "Но мы можем проводить их ежедневно, если хочешь, и ты можешь остаться после интервью, возможно, ты сможешь кое-что узнать, просто наблюдая за мной, вместо своих утомительных вопросов".

Лилиан задумалась о последствиях: изначально она планировала провести несколько четырехчасовых интервью на этой неделе и одно — на следующей.

«Мне нужно ещё 11 часов интервью, и у меня есть только эта неделя и следующая, чтобы их завершить. Сегодня только вторник. Ты можешь помочь мне сделать это вовремя? »

"Не волнуйся, ты можешь приходить и по субботам, и я дам тебе дополнительный час в один из дней, так что ты сможешь завершить все в срок. У меня есть только одно условие: Я рассказываю тебе о себе, а о тебе ничего не знаю. Я бы хотела, чтобы ты осталась ненадолго, может быть, на час или что-то в этом роде, после собеседования, чтобы мы могли провести время вместе. Это поможет мне чувствовать себя более комфортно, потому что вопросы на собеседовании становятся все более и более личными».

Лилиан ненавидела эту сделку. Ей придется приходить 

ежедневно в течение почти двух недель, подчиняться дурацким правилам Карен и вкладывать по 4 часа в каждый час интервью, но она не хотела спорить с ней и рисковать ухудшить ситуацию, по крайней мере, при таком раскладе она не задержит свою диссертацию.

«Мне придется договориться со своей стажировкой, чтобы несколько дней приходить в 13:30 вместо 13:00».

•  •  •

На следующий день Лилиан приступила к новому распорядку дня. Она пришла в квартиру Карен за несколько минут до девяти в деловом костюме и с сумкой, в которой лежала косметика. Она сняла с себя всю одежду, кроме белых трусиков-бикини, которые купила специально для этого случая, чтобы трусики не оказались больше верхней одежды, как в предыдущий день. Затем она облачилась в крошечную фиолетовую мини-юбку и короткий белый топик, оставлявший на виду большую часть живота и сделанный из очень тонкой ткани, которая едва прикрывала её. Она заметила, что Карен повысила уровень распутности наряда, но ничего не сказала: "Если она носит такие наряды на людях, то я смогу быть достаточно смелой, чтобы носить их в квартире". На самом деле Карен никогда не носила эту одежду за пределами своей квартиры, а наряд, который она надела на прослушивание, был её самым смелым, она купила его специально для прослушивания, думая, что развратный вид поможет ей получить работу. Согласившись на интервью с Лилиан, она чувствовала себя немного неуверенно, в конце концов, она не считала себя порномоделью, да, она сделала ту фотосессию с Марком, но он, вероятно, даже не продал её. Собственно говоря, прослушивание, на котором она нашла Лилиан, было её первым после разрыва с Марком. Она решила, что ей нужны деньги, а эти исследования — менее напряженный способ их заработать. Чтобы Лилиан не решила, что она не подходит для исследований, она решила, что ей нужно выглядеть как настоящая порноактриса, поэтому она пошла в магазин секонд-хенда и купила несколько вещей, которые, по её мнению, помогали ей выглядеть соответствующе, включая прозрачный халат.

Ей было неловко носить эту одежду в присутствии Лилиан, но она с удовлетворением представила, что гордая и могущественная Лилиан, должно быть, чувствует себя гораздо хуже.

Заперев спальню с одеждой Лилиан, Карен сказала: «Я снова уезжаю, мне нужно продолжать искать работу. Я оставила тебе новое «задание», ты можешь работать на кухне, но на этот раз не забывай использовать модные слова, отвечая на вопросы анкеты, на самом деле ты должна начать использовать порнографическую лексику, чтобы мы могли лучше понимать друг друга. Так что запомни, больше никаких «вагин», «пенисов» и т. д. Я хочу, чтобы ты использовала слова из реальной жизни, такие как «киска», «пизда», «член» — все, что тебе подходит, только не используй медицинские слова».

После этого она ушла, а Лилиан снова приступила к работе, только на этот раз ей было все труднее пытаться отстраниться от видео. Прежде всего потому, что видео становились все более жесткими — не то чтобы она не видела подобных вещей раньше,  

на самом деле она смотрела порно в рамках занятий по сексуальной психологии,  — но необходимость комментировать их грубыми словами как-то разрушала её защиту холодности. Она начала писать что-то вроде: "Блондинистая потаскушка наверняка бросила школу и отсасывает у черного мужчины, облизывая его член и яйца, но он, похоже, предпочел работу этой дешевой шлюхи, похожей на брюнетку, которая заглатывала его член целиком, трогая при этом свои фальшивые большие сиськи".

Когда Карен вернулась, Лилиан была полностью поглощена своей работой и начала чувствовать возбуждение. К счастью, она смогла скрыть своё возбуждение и протянула ей заполненную анкету. Карен бегло просмотрела её, а затем убрала в сумку вместе с другой. Лилиан удалось взять себя в руки, и она в течение часа опрашивала Карен. Она не рассказала всего, что планировала, может быть, потому, что была немного рассеянна, а может быть, потому, что в таком состоянии не хотела много говорить о сексе, опасаясь, что возбуждение вернется. После интервью они немного поболтали, а затем смотрели телевизор до оговоренного времени. Затем Лилиан разрешили одеться в деловой костюм, и она мастерски нанесла макияж. В итоге она выглядела как деловая женщина 23 или 24 лет, а не 21, как на самом деле, и была далека от образа шлюхи-подростка, который она изображала все утро. Она отправилась на стажировку, полная предвкушения: это был её первый настоящий рабочий день.

Следующий день прошел практически одинаково, но на четвертый...

Лилиан только что переоделась и была одета в голубые трусики-бикини и желтую футболку, которая лишь на несколько сантиметров прикрывала её сиськи. Она, как обычно, была босиком и не красилась, а её рыжие волосы были завязаны в хвост. Она все ещё предпочитала выглядеть просто как с постели, потому что макияж или туфли с такими нарядами выглядели бы совершенно развратно. Она посмотрела на себя в зеркало во весь рост, но на этот раз удивила себя тем, что первой мыслью было не то, что ей стыдно так одеваться, что, конечно, было правдой, а то, что на этот раз она не смогла избежать мысли: «А как бы я выглядела с большими сиськами». Ей было больше стыдно за эту мысль, чем за своё состояние одежды. Она всегда презирала подобные мысли, которые, по её мнению, свойственны женщинам, позволяющим объективировать себя женоненавистническому обществу, устанавливающему для них стандарты красоты.

«О чем я думаю? Я — независимая женщина, а не какая-то конфетка для кучки ублюдков. Вся эта порнуха лезет мне в голову, но это лишь придаст мне ещё больше решимости бороться с сексизмом»,  — сказала она себе. В этот момент в спальню вошла Карен и сказала: «Лилиан, я хочу попросить тебя об одолжении, ты знаешь, как друга. Ты можешь сказать "да" или "нет", я не буду давить на тебя, чтобы получить это",  — Карен сделала паузу на несколько секунд, но Лилиан подала знак, чтобы она продолжала: "Ты знаешь, я искала работу, не только на прослушивании, я подавала заявки на 

несколько вакансий официантки и на несколько канцелярских должностей. Потом я нашла это объявление о вакансии в бухгалтерии, они предлагают хорошую зарплату, и я знаю, что у меня есть все необходимые навыки, но я не знаю, подхожу ли я на эту роль, и я очень слаба на собеседованиях. Не знаю, из-за внешности или манеры говорить, но обычно они не воспринимают меня всерьез, если интервьюер — мужчина, он может даже флиртовать со мной, и я признаюсь, что переспала не с одним из них, надеясь, что меня возьмут на работу, но этого никогда не происходит",  — она глубоко вздохнула, а затем сказала: "Собеседование через три часа, я знаю, что я хороший кандидат, и ты работаешь с личным персоналом, ты должна знать какие-то хитрости. Можешь мне помочь?"

Лилиан подумала: "Я могу вытащить эту девушку из секс-бизнеса и выиграть битву против этого сексистского общества, даже победить этих сексистских ублюдков в департаментах по работе с личным персоналом. И Карен будет мне благодарна и наверняка сделает мою жизнь намного легче».

"Хорошо. Я помогу тебе. Сначала посмотрим на твой гардероб. Должно быть что-то лучшее, что ты можешь носить, что-то, что отражает уверенность и возможности".

Они некоторое время просматривали одежду Карен, но Лилиан не могла найти ничего, что могло бы послужить правильным сигналом, вся её одежда выглядела дешево, джинсы и рубашки без бренда, недорогие юбки и довольно много развратной одежды, короткие мини-юбки, майки и т. д. Лилиан почувствовала разочарование: в такой одежде она окажется в невыгодном положении с того момента, как войдет в кабинет интервьюера. Но Лилиан была очень решительным человеком, и после небольшого колебания она сказала.

"Почему бы тебе не попробовать мой деловой костюм?"

" Ты уверена?"

Конечно, она не была уверена, ей была неприятна мысль о том, что эта порноактриса может носить дорогую одежду, но она была полна решимости добиться триумфа в борьбе за феминизм.

"Да, это действительно повысит твои шансы".

Карен ухватилась за этот шанс и быстро облачилась в наряд. Юбка была короче, чуть выше середины обхвата, но все равно приемлемо для бизнеса, блузка была немного теснее, но блейзер хорошо скрывал этот факт. Она выглядела очень хорошо, серьезная, но со сдержанной сексуальностью. Лилиан посмотрела на нее и сказала: «Хорошо, пока все в порядке, иди сюда».

Затем, используя свою косметику, она начала мастерски наносить макияж и расчесывать волосы брюнетки Карен в волнистую прическу. Она посмотрела на своё творение и сказала: «Сейчас ты больше похожа на успешного молодого руководителя, чем на соискательницу бухгалтерского образования, но я уверена, что это поможет тебе заставить их слушать тебя. А теперь давай подготовимся к собеседованию".

Они сели за кухонный стол, и Лилиан притворилась интервьюером — у нее был опыт в этом деле, за последние несколько недель она провела множество имитационных собеседований во время тренингов на стажировке. Она использовала свой опыт, чтобы объяснить Карен, как избежать типичных ошибок. «Чем вы сейчас занимаетесь? Работаете ли вы в данный момент 

в другой компании? »

Карен всегда боялась этого вопроса: «Нет, мэм, в данный момент я безработная».

«Нет, нет, нет. Никогда не говори так, это заставляет тебя выглядеть побежденной, и кажется, что ты даже не контролируешь свою жизнь. Лучше говори что-нибудь вроде: «Я возобновляю свою карьеру, я чувствовал, что моя жизнь застоялась, когда я жил в своем родном городе, поэтому я воспользовался шансом и совершил это путешествие в поисках себя. Теперь я чувствую себя намного увереннее и действительно знаю, чего хочу от своей жизни. Я использовала это время, чтобы лучше узнать себя, но также я много занималась самообразованием в области бизнеса",  — Лилиан сделала небольшую паузу, чтобы сказать: "Это правда, не так ли? Ты говорила мне, что проводишь много времени за чтением деловых журналов и сайтов", а затем продолжила: "Теперь я готова начать свою деловую карьеру и уверена, что смогу принести пользу вашему финансовому отделу, даже если начну с начальной должности". Она сделала паузу на несколько секунд, чтобы увидеть реакцию Карен, а затем заключила: "Затем ты можешь добавить несколько дополнительных комментариев, которые заставят человека думать, что ты действительно знаешь о финансах".

После нескольких тренировок Карен чувствовала себя все более уверенно, возможно, тот факт, что она была аккуратно одета, в то время как её интервьюер был одет в крошечную дешевую одежду, позволил ей почувствовать себя достаточно сильной, чтобы дать ей отпор и победить в тех маленьких мысленных поединках, которыми полны собеседования. Она весело подумала: «Может быть, мне стоит представить своего собеседника в такой одежде». Лилиан, напротив, чувствовала себя все более стесненно и неуверенно, а её вопросы и маленькие ловушки становились все более очевидными и детскими, и в конце концов она нетерпеливо сказала: "Ну, достаточно, я думаю, ты готова".

Карен вышла из дома, чувствуя себя новой женщиной. Может быть, дело было в платье, может быть, в небольшом обучении, а может быть, после нескольких лет, накопленных поражениями, тот факт, что она смогла манипулировать и командовать этой образованной девушкой, заставил её почувствовать себя сильной и способной на многое.

Лилиан почувствовала облегчение, когда Карен рассталась с ней. С одной стороны, она гордилась собой, ведь она действительно повысила шансы Карен. «Если она действительно выберется из этого тупика, это будет моим достижением, и я сделала это меньше чем за два часа», но с другой стороны, она чувствовала зависть: Карен шла на собеседование, где могла получить работу своей мечты, она была хорошо подготовлена и создавала образ успешной женщины, а она торчала на старой кухне и создавала образ неудачницы, была едва одета и смотрела порно в середине утра.

Она попыталась выбросить эти мысли из головы. Решив сосредоточиться на текущей задаче, она открыла письмо Карен в поисках инструкций. Там был список ссылок и анкета, как обычно, только на этот раз к ней прилагалась новая странная просьба: "Пожалуйста, отвечай на все вопросы от первого лица, как если бы ты был 

главным героем. Это может показаться странным, но я как-то читала, что это упражнение поможет вам ещё больше проникнуться эмпатией к моделям, а им — ко мне. Я надеюсь, что это действительно ускорит и улучшит твои исследовательские интервью".

На мгновение Лилиан задумалась о том, что Карен использует психологические приемы, чтобы манипулировать ею, но затем отбросила эту мысль: «Она не настолько умна и определенно невежественна, должно быть, она прочитала это в одном из тех девчачьих журналов, где есть рецепты на все случаи жизни. Скорее всего, она пытается произвести на меня впечатление своими идеями, это мало чем поможет, но я попробую, чтобы не злить её, а если она пытается манипулировать мной, то скоро узнает, что меня нелегко обмануть, у меня очень сильный ум и воля».

Но по мере того как она начала смотреть порно и писать о своих похождениях, она все больше и больше вовлекалась в порнографические сцены, и её язык становился все более грубым с каждой минутой. Вскоре она уже писала такие вещи: «Я сосу член мужчины, одновременно делая правой рукой массаж другому мужчине, и моё возбуждение растет и растет, пока я не чувствую потребность потрогать себя, и я начинаю сначала теребить свой клитор, затем трахаю себя двумя пальцами. После того как я заставила их кончить мне на лицо, я наконец-то кончила сама»,  — писала она правой рукой, а другой нежно теребила свою киску поверх трусиков. Она заволновалась, а потом поняла: «О, нет, мои трусики совсем мокрые. Нужно что-то делать, иначе эта сучка подумает, что я такая же озабоченная шлюха, как и она». Она пошла в ванную, сняла трусики, постирала их в умывальнике, а потом полчаса сушила феном. Почувствовав запах, она понюхала их и удовлетворенно улыбнулась: они пахли мылом.

Она уже собиралась надеть их, как вдруг решила положить их на стул рядом со своим. «У меня нет времени на ещё одно мытье. Дело не в том, что я снова возбужусь, просто я не хочу, чтобы они вспотели и чтобы Карен поняла это неправильно».

Она возобновила просмотр и написала: "Я голая в центре зала, мои руки связаны за спиной, и я сосу член черного мужчины...", её возбуждение росло и росло, и она решила снять с себя рубашку. Теперь она была совершенно голой в чужой квартире. После нескольких минут письма она почувствовала себя более смелой, взяла футболку и трусики и отнесла их в гостиную, положила на низкий столик и вернулась на кухню. Её сердце сильно колотилось: если бы кто-то вошел в квартиру в этот момент, первое, что он увидел бы,  — это её одежду, лежащую на низком столике. "Они подумают, что я самая ужасная шлюха",  — но почему-то эта унизительная мысль или адреналин от страха быть обнаруженной заставляли её возбуждаться ещё сильнее, и сцены в компьютере ей уже не помогали. Ей в голову пришла злая мысль. Это было совершенно глупо, но она 

была слишком возбуждена, чтобы соображать. Она включила веб-камеру на своем ноутбуке, затем отодвинула стул на 8 футов от стола и, сделав несколько настроек, начала запись. Она трогала свои сиськи и киску, как это делали модели тысячи раз за последние несколько дней. Она представляла, что это видео смотрят множество возбужденных подростков и парней постарше. Она даже облизала пальцы после того, как ввела их в свою очень мокрую киску, а затем подмигнула камере. К счастью для нее, она была настолько возбуждена, что кончила очень быстро, иначе кто знает, до чего бы она довела своё шоу.

После того как она оправилась от лучшего оргазма, который она помнила, она почувствовала себя немедленно раскаявшейся и разоблаченной, она побежала в гостиную и взяла свою одежду, она пошла в ванную и приняла душ, стараясь не намочить волосы. Она высушила себя и надела футболку, но трусики решила оставить на последний момент, потому что у нее ещё оставалось 9 ссылок для «анализа».

В два часа входная дверь открылась, напугав Лилиан, которая быстро надела трусики, к тому времени она вся вспотела и кончила ещё два раза, в общей сложности она смотрела порно уже три часа. Вся кухня пропахла сексом, а на трусиках появилось мокрое пятно, несмотря на то что она только что их надела. Она закрыла ноутбук и пробормотала, что работала в своих заметках. Потом она поняла, который час, и запаниковала: она должна была быть на своей работе ещё 30 минут назад. Она начала кричать: «Мне пора! Пожалуйста, дай мне мою одежду". Они обе побежали в спальню, и Лилиан сразу же сняла футболку, а Карен быстро разделась. Лилиан подняла одежду с пола, надела юбку поверх испачканных трусиков и блузку, на лифчик и колготки времени не было. Она надела блейзер, распустила хвост и расчесала волосы руками, натягивая туфли. Она побежала к двери и через несколько минут уже сидела в такси, направляясь к месту работы.

В конце дня она сидела в кабинете своего босса и слушала его нотации. Этот день означал большой шаг назад в её карьере, и босс дал ей это понять. Она не только опоздала более чем на час, даже после разрешения на 30 минут, которое он принял. Она также отражала плохой личный имидж. Качество делового костюма было недостаточным для того, чтобы выглядеть профессионально, он был весь помят, она вспотела, волосы были в беспорядке, она не могла носить макияж, и от нее пахло... странно. Но главной претензией её босса было то, как она провела несколько собеседований с соискателями. По юридическим причинам они записывали каждое собеседование на видео, и он проверил её работу, потому что у него возникли сомнения после того, как она была одета.

На видео она нервничала и быстро одолевала и переигрывала начинающих кандидатов на работу. На самом деле к тому времени она выбросила трусики в урну, потому что они сильно пахли, но быть 

без трусиков и лифчика её очень возбуждало, и вскоре она уже сидела голой попкой на стуле, боясь оставить мокрое пятно на юбке. В таком виде она давала первое интервью, и её постоянно отвлекали воспоминания о практике Карен и её постыдном утре на кухне Карен, так что она быстро почувствовала, как её уверенность в себе улетучивается, а возбуждение растет. Ей пришлось воспользоваться компьютером, чтобы вспомнить сценарий интервью, и она даже заикалась и краснела от стыда на последних нескольких вопросах.

Мистер Палмер наконец заговорил: «Я сомневался, что возьму на работу такую молодую девушку, как ты, но ты делаешь очень хорошее первое впечатление для нас. Я все ещё верю в вас и считаю, что это был просто очень плохой день, который не показывает ваших реальных способностей. Я дам вам ещё один шанс доказать, что вы действительно ценный специалист»,  — с облегчением вздохнула Лилиан, ожидавшая, что её уволят. Он продолжил: "Но я не могу рисковать репутацией нашей компании, последний человек жаловался, что ваше собеседование было проведено слишком по-детски, и он даже подумал, что вы, возможно, флиртовали с ним языком тела". Лилиан не могла не покраснеть, она не флиртовала, по крайней мере не специально, но вспомнила, что ей было интересно, как будет выглядеть его член, и, возможно, её тело или лицо выдали эту мысль. «Я сохраню вашу стажировку, но вы будете работать в отделе документации». Лилиан открыла рот: «Одна маленькая ошибка, и этот гад отправит меня на секретарскую работу», но ей удалось успокоить себя и отвечать: «Простите, что разочаровала вас, обычно я так не поступаю, поверьте, у меня был очень плохой день. Это не оправдание, но я хочу сказать, что это был исключительный случай, и отныне вы будете иметь во мне своего лучшего и более профессионального стажера, и я надеюсь, что, когда я верну ваше доверие, вы сможете поручать мне более сложные дела». Он немного смягчился: «Да, конечно, просто покажите мне это, и вы снова станете успешной»,  — она улыбнулась уже более непринужденно, но он закончил: «Но я должен сказать вам: Ещё одна безответственность, и вы вылетите, у нас нет времени работать с непрофессиональными людьми. И кстати, пока вы будете работать в этом отделе, вы будете получать 12 долларов в час вместо 25 долларов, и вам придется сменить смену на этой должности, теперь вы будете работать с 9:00 утра до 1:00 дня». Новое расписание только усложнило ситуацию, но она не посмела протестовать, а только сказала «Да, сэр».

Домой она отправилась в депрессии. «Моя карьера идет в никуда, мало того что мне задали самую дурацкую тему для диссертации, так теперь ещё и понизили в должности на стажировке»,  — рыдала она около часа, смакуя свою печаль, пока наконец не отбилась от рук. «Они хотят, чтобы я провалилась, но я этого не сделаю. Я стану лучшей практиканткой и напишу лучшую диссертацию, даже если 

она будет посвящена худшему предмету». Она легла спать более отдохнувшей и целеустремленной. Я возьму от Карен максимум, даже её тайные мотивы». В чем-то она была права: теперь, когда я увидела чуть больше порно, у меня появилось больше вопросов к ней, и я думаю, что эти вопросы приведут меня к более интересным открытиям".

Выходные прошли как в тумане: в субботу днем она встретилась с Карен в её квартире, пока её соседка по комнате ходила по магазинам. Она беседовала с ней в течение нескольких часов, чтобы наверстать упущенное в пятницу. Интервью продвигалось медленно, возможно, потому, что Карен была не в настроении говорить о своей сексуальной жизни, а возможно, потому, что Лилиан не чувствовала себя комфортно, разговаривая о сексе, сидя скудно одетой на той же кухне, где она совершила постыдное поведение в прошлую пятницу. Разговор постоянно отклонялся от темы, и она узнала, что Карен произвела очень хорошее впечатление на собеседовании и что она очень уверена, что скоро получит предложение.

В понедельник Лилиан отправилась на работу, аккуратно одетая, как успешный молодой руководитель, с безупречным макияжем и идеальной прической, надеясь произвести впечатление на своего босса. Но день оказался для нее очень неудачным. Во-первых, отдел фасовки был изолирован от остальной части компании, так что никто важный её там не увидит. Затем она со злостью заметила, что большинство девушек, которым поручили ту же работу, что и ей, были старшеклассницами. Она почувствовала себя униженной, но все стало ещё хуже, когда её назначили членом одной команды, и она оказалась в подчинении у старшеклассницы. Команда занималась сканированием и уничтожением всех старых бумажных документов. Лилиан, как самому новому члену команды, досталась самая страшная часть работы. За отделом наполнения находился большой склад, забитый коробками со старыми документами. На складе было грязно и не было кондиционеров. В обязанности Лиллиан входило принести коробку со склада, затем взять уже обработанную коробку, полную только что отсканированных документов, и отнести её на склад, где она должна была воспользоваться уничтожителем документов, чтобы полностью их уничтожить, а затем взять другую коробку и отнести её в отдел заполнения.

Ее одежда совершенно не подходила для этой работы, вскоре она вспотела, а ноги болели. Спрятавшись за коробками, она сняла колготки, пиджак и быстро собрала волосы в хвост. Вернувшись из офиса в следующий раз, она оставила туфли возле двери и в дальнейшем почти все время работала босиком, надевая туфли только для того, чтобы войти в офис. В полдень все ушли на обед, а ей пришлось ждать, пока ей дадут очередную пачку документов для уничтожения. Лилиан вернулась на склад и села у уничтожителя бумаг, ей было скучно и тоскливо, и тут ей в голову пришла шальная мысль. Через час она наконец-то собралась домой. Белья на ней не было, потому что трусики и бюстгальтер, которые она могла носить на работу, теперь были разорваны на мелкие кусочки, которые лежали 

под слоями уничтоженных документов.

Когда она уходила, её новый начальник Жан сказал ей: «Послушай, Лили, ты сегодня отлично поработала, но ты немного переборщила с одеждой, ты же знаешь, что хорошее впечатление производит твоя работа, а не платье», Лилиан пришлось проглотить свою гордость, она ненавидела, когда её называли Лили, и ненавидела, когда к ней относились снисходительно. Джин продолжил: "Как видишь, мы все приходим сюда в джинсах и удобной одежде. Это приемлемо, потому что мы работаем на заднем плане, вне поля зрения клиентов и начальства. Ты будешь работать на складе в течение недели, я знаю, что это утомительно, но таковы правила для новичков,  — Джен заметила отчаяние Лилиан и успокоила её,  — "Не волнуйся, это пройдет, и я рекомендую тебе носить шорты и майку или что-то в этом роде, чтобы справиться с жарой. Не волнуйся, тебе разрешено нарушать дресс-код, пока ты работаешь на складе, в конце концов, технически это не офис".

Она отправилась к себе домой, долго принимала душ и одевалась неформально. Ей хотелось оставить воспоминания об утре в прошлом. Она попыталась связаться с Карен, но та не отвечала ни дома, ни по мобильному. В конце концов она решила проверить компьютер и нашла письмо от Карен.

«Лилиан,

Мы не можем встретиться сегодня в 14:30, потому что у меня уже была назначена встреча на сегодня, и я не смогла изменить её в столь короткий срок, чтобы подстроиться под твой новый график работы. Моя соседка по комнате вернется домой раньше, поэтому нам лучше встретиться у тебя. Я приеду в 18:30.

Я думаю, что мы действительно достигли прогресса в собеседованиях, ты делаешь отличную работу, которая, несомненно, произведет впечатление на твоих учителей и одноклассников. Однако, несмотря на твои попытки сопереживать, ты наверняка заметила, что в нашем общении все ещё есть барьер, я говорю о сексуальных аспектах собеседования. На сегодняшней встрече я обещаю приложить все усилия, чтобы открыться тебе и рассказать все, что ты хочешь знать, но тебе нужно раскрепоститься и задать правильные вопросы. Я думаю, что символический акт эпиляции всех волос на лобке, как это делают большинство порномоделей, разрушит последние барьеры между нами, показав мне, что ты действительно настроена на это, и дав тебе почувствовать, что это не так уж и страшно. Я пойму, если ты не будешь достаточно смелой, но я подумаю, что ты не готова общаться со мной на таком уровне, и я уйду, чтобы ты не теряла со мной время, и пойду искать другого человека, с которым ты сможешь по-настоящему поговорить».

«Бррр»,  — подумала Лилиан, она ненавидела, когда ею манипулировали. «Она наверняка просто ищет предлог, чтобы разорвать нашу сделку. Наверное, думает, что скоро начнет работать и деньги ей больше не понадобятся. Она, конечно, думает, что я струшу, но ведь она меня совсем не знает».

Она отправилась в ближайший торговый центр и нашла салон красоты. Ей было немного не по себе от такой процедуры,  

особенно теперь, когда она знала, что большинство порноактрис так делают, но она собралась с духом и сказала.

«Сколько стоит полная восковая депиляция зоны бикини? »

«Это будет стоить 50 долларов».

Лилиан ожидала, что это будет стоить дешевле, но она была полна решимости сделать это. «Хорошо, давайте я вам заплачу».

Клерк открыл книгу и сказал: «Хорошо, мы можем записаться на четверг после обеда, на какой час вам удобнее? »

«В четверг, нет. Мне нужно сегодня»,  — она поняла, что выглядит слишком озабоченной, и сказала: «У меня вечеринка у бассейна, и мне нужно хорошо выглядеть в новом бикини«,  — она покраснела, её никогда не волновали такие вещи, у нее даже не было бикини.

Лилиан никогда не была на вечеринках у бассейна и не была тусовщицей, а вот служащая, напротив, выглядела именно такой девушкой, и она с сочувствием посмотрела на нее. «Извините, но сегодня у нас очень много народу, я бы хотела... », затем она сделала паузу и сказала: «Подождите минутку, я кое-что проверю«, затем вышла в заднюю комнату и через несколько минут вернулась и с улыбкой сказала Лилиан: »Возможно, есть способ решить вашу проблему, зайдите внутрь, и Сандра, мой босс, предложит вам решение. Сюда... это первая дверь».

«Здравствуйте, я Сандра Майерс. Как сказала вам моя ассистентка, все наши косметологи уже заняты, однако у нас появилась новая процедура, и на сегодня у нас есть свободные места. Она называется лазерная депиляция, очень эффективная и постоянная, поэтому стоимость её значительно выше: мы можем сделать эту процедуру всего за 250 долларов или все тело за 700 долларов».

Лилиан была разочарована: это был не вариант, она просто не могла потратить такие деньги. Она поднялась: "Спасибо за предложение, но я действительно не могу потратить такие деньги".

«Пожалуйста, сядьте. Я подозревала это, и причина, по которой я говорю с вами лично, а не мой помощник рассказывает вам об альтернативе, заключается в том, что у меня есть для вас предложение".

«Вот оно,  — подумала Лилиан,  — у нас есть планы платежей и бла-бла-бла». Но тут она что-то услышала, и её внимание вернулось.

«Простите. Что вы сказали? »

«Я сказала, что мы ищем модель для видеосъемки процедуры. Ты знаешь, люди слышат о лазере и думают о пушках и боли, а процедура довольно безопасная и гораздо менее болезненная, чем эпиляция. Мы планируем сделать рекламу на нашем сайте и разместить там видео с полной процедурой, чтобы люди могли увидеть, что бояться нечего».

Лилиан озадаченно покраснела и уже собиралась встать, когда Сандра продолжила: «Мы готовы делать тебе полную процедуру бесплатно и сегодня, а в обмен ты согласишься, чтобы мы снимали тебя и публиковали видео. Камерой будет управлять другая женщина, твоего лица на видео не будет видно, и ты будешь полностью анонимна. Подумай, ты не только будешь выглядеть великолепно для сегодняшней вечеринки у бассейна, но и навсегда забудешь о необходимости брить подмышки, ноги и, конечно, зону бикини".

Лилиан подумала: «Бритье — это привлекательно, но, с другой стороны, я не 

планировала навсегда избавляться от волос на своей киске. У меня не так много альтернатив: либо это, либо провал, и придется молить Карен о пощаде. Наверняка она подумает, что я недостаточно храбрая для этого, но я такая, я способна на многие жертвы ради достижения своих целей».

«Хорошо. Я сделаю это».

Ее заставили подписать несколько бланков о лечении и о том, что это навсегда. Затем она должна была подписать форму о разрешении на съемку видео, в которой было четко указано, что её лицо, голос и любые хорошо различимые черты её тела будут скрыты или размыты, а её личность будет всегда защищена компанией, иначе они понесут большой штраф. Лилиан сочла контракт справедливым и отражающим то, что ей сказали, но все же её рука немного дрожала, когда она ставила подпись.

«Всего один человек видел меня обнаженной в жизни, а теперь кто знает, сколько людей увидят это видео»,  — вздрогнула она, но потом немного расслабилась, подумав: «Но никто не узнает, что это я«.

Через пару часов она уже ехала домой. Вся процедура была сюрреалистичной, она была полностью обнажена все это время. Сначала она лежала на животе, пока Сандра обрабатывала её ноги, затем попу и поясницу. Затем её перевернули, Сандра обрабатывала подмышки, и наконец Лилиан пришлось поставить ноги на стремена, широко раздвинуть ноги, и Сандра начала обрабатывать волосы на её киске. Лилиан покраснела, она чувствовала себя неприкрытой, и самое страшное было то, что она знала, что не только Сандра и оператор увидят её в таком виде. Процесс занял около трех часов, Сандра часто останавливалась, чтобы повернуться к камере и прокомментировать то или иное действие, и время от времени указывала женщине, чтобы та увеличила изображение. Камера была профессиональной и НD, а тело Лилиан освещалось мощными фотолампами. Она потела, что было одновременно и мучением, и облегчением, потому что, когда Сандра постоянно вытирала пот, она также вытирала и свою мокрую киску.

Вернувшись домой физически и эмоционально измотанной, она быстро приняла душ и уже выходила из него, когда прозвенел звонок. Было ровно 6:30 вечера. Она натянула большой белый халат из полотенца с длинными рукавами и длиной ниже колен. Завязав пояс, она пошла открывать и обнаружила Карен, одетую в белую рубашку и голубые джинсы. В руках у нее была сумочка и небольшая спортивная сумка. Они прошли в гостиную, и Лилиан с некоторым опасением посмотрела на спортивную сумку, ожидая, что в любой момент Карен достанет свой наряд для интервью. Вместо этого Карен открыла сумочку и достала небольшую пачку плотно упакованной ткани. "Вот, надевай".

Лилиан покраснела, она узнала вещь: это был полупрозрачный халат, который Карен носила, когда началась вся эта неразбериха. Она собиралась пойти в свою спальню, чтобы переодеться, но Карен остановила её. «Ты можешь переодеться здесь, в конце концов, я должна проверить, как ты выполнила условия эпиляции». Лилиан снова покраснела, сняла свой уютный консервативный халат и после небольшой паузы,  

во время которой Карен осмотрела её киску, подтвердила: «Очень хорошо! Это точно восковая эпиляция, от бритья остались бы пеньки, порнопродюсеры предпочитают восковую эпиляцию, потому что она выглядит более гладкой», Карен увидела обеспокоенное лицо Лилиан и добавила, «не волнуйся, она отрастет через несколько недель, ничего страшного, ты же не будешь выглядеть как порномодель всегда«. Лилиан покраснела ещё больше, она не думала об этом, а теперь у нее действительно навсегда останется такой вид. Дрожа от стыда и сожаления, она надела халат, который оказался ещё хуже, чем она помнила: ткань не была плотной, скорее напоминала очень тугую сетку, но больше всего Лилиан удивила его длина. Когда Карен носила его, он был чуть выше колен, а сейчас едва прикрывал ягодицы Лилиан. Она озадаченно посмотрела на Карен, и та сказала. "Ой, похоже, я неправильно рассчитала твой рост. Я отрезала немного халата, чтобы он поместился в мою сумочку, и подумала, что он будет тебе чуть длиннее, чем впритык».

"Хорошо. Дай мне пояс".

" Прости, но пояс не поместился в сумочку".

Лилиан затянула халат руками и сказала: "Хорошо, давай продолжим интервью", но она не могла сосредоточиться, слишком нервничала и думала: "Вот она я, одета хуже, чем когда назвала её шлюхой, и хуже всего то, что моя лысая киска выставлена напоказ, и я даже не рассчитываю, что волосы на киске скроют моё возбуждение. «Она покраснела, особенно когда подумала «моя постоянно лысая киска», она так растерялась, а её вопросы были такими неуклюжими, что Карен наконец сказала: «Лилиан, ты слишком раздражительна, почему бы нам не поболтать немного, чтобы ты могла расслабиться? Расскажи мне о своем рабочем дне, как ты себя чувствовала в новом графике, занималась ли ты чем-то интересным? »

«График был подходящий, а день... в основном скучный»,  — меньше всего Лилиан хотелось говорить о своем унизительном рабочем дне, она действительно не хотела говорить о себе, её недавние действия и мысли были чем-то настолько постыдным, что она никому и ни за что бы не рассказала о них, поэтому она быстро перевела разговор на Карен. «А что насчет тебя, Карен, как прошел твой день? »

"Я рада, что ты спросила. День прошел отлично, я получила предложение о работе, которое давно искала, и завтра начну обучение! Разве это не замечательно? »

"Да, конечно, этого следовало ожидать, ты ведь отлично справилась с собеседованием, не так ли?... Поздравляю»,  — отвечала Лилиан, почему-то успех Карен только усугублял её собственную неуверенность, несмотря на то, что она пыталась убедить себя, что любое достижение Карен будет только результатом её собственной превосходной помощи.

«У меня уже есть должность помощника бухгалтера по кредиторской задолженности, зарплата 29 долларов в час — это лучше, чем работа официантки, но начальник отдела кадров сказал мне, что их впечатлили моё собеседование и экзамены, и если я хорошо пройду двухнедельное обучение, он порекомендует меня на должность бухгалтерского аналитика, которая действительно хорошо оплачивается, думаю, не меньше 40 долларов. И я 

уверена, что произведу на них впечатление, у меня есть знания, я говорила вам, что моё хобби — играть с бизнес-симуляторами? Благодаря тебе у меня также есть уверенность в себе, мне просто не хватает имиджа... Может быть, ты сможешь мне помочь».

Лилиан сказала: «Хочешь, я пойду с тобой по магазинам? »

«Нет, Лилиан, сейчас я не могу себе этого позволить, может быть, с первой зарплаты. А пока мне нужно, чтобы ты одолжила мне немного одежды. Может быть, я возьму её напрокат, скажем так, я не буду брать с тебя денег за интервью в те дни, когда ты будешь одалживать мне наряды. И я буду платить за стирку или химчистку любой вещи, которую я использую. Это всего лишь на несколько дней. Что скажешь?"

Лилиан пыталась сказать «нет», очень пыталась, она ненавидела одалживать свою одежду, а одалживать её порноактрисе было ещё хуже. Она чувствовала, что даже после стирки одежда будет казаться ей грязной, но ей было трудно поддерживать свои аргументы против Карен, может быть, дело было в её растущей неуверенности, или в том, что она действительно испытывала некоторые денежные проблемы, делая выплаты Карен, в то время как её зарплата упала до половины, и она рассчитывала на свою зарплату для следующей аренды, и она действительно не знала, сколько времени она будет зарабатывать всего 12 долларов в час. Она все ещё пыталась сопротивляться, когда Карен, пытаясь прервать неловкий момент, небрежно сказала: «Эй, ты ведь сделала эпиляцию на всем теле? Я помню, что у тебя были какие-то корешки в подмышках. Я никогда не пробовала делать эпиляцию подмышек, это, наверное, очень больно. Я слышала, что есть новая процедура с использованием лазера, сказали, что это не так больно и что это навсегда. Когда стоимость снизится, я попробую сделать это с подмышками и ногами, конечно, я бы не стала делать это с лобковыми волосами. Кто захочет навсегда остаться в образе порноактрисы? »

Лилиан снова покраснела, этот разговор был для нее очень неловким и быстро становился личным, когда Карен продолжила: «Что ты думаешь, Лилиан? »

Лилиан была поражена и не хотела отвечать, ведь если они затронут эту тему, то рано или поздно правда выплывет наружу, а она не сможет вынести позора. Поэтому после паузы в несколько секунд она попыталась сменить тему: "Прости, я отвлеклась, думая о другом твоем вопросе. Хорошо, я одолжу тебе одежду, но мне больше по душе, если ты будешь выбирать её здесь каждый день по утрам",  — это последнее условие было импровизацией, она хотела усложнить задачу Карен, чтобы та в итоге использовала свою собственную одежду, а не ездила через весь город рано утром, чтобы воспользоваться одним из деловых нарядов Лилиан.

«Хорошо, спасибо, Лилиан»,  — Карен даже искренне обняла Лилиан и чмокнула её в щеку. Все это показалось Лилиан странным, учитывая её раздетое состояние и, возможно, под влиянием лесбийского порно, которое она смотрела. Она чувствовала странное возбуждение, ощущая теплые руки Карен,  

проводящие по её почти обнаженной спине, поэтому она снова нарушила молчание, сменив тему. «Итак, Карен, продолжая интервью, в каком возрасте ты начала свою сексуальную жизнь? »

Это разорвало объятия, и Карен заговорила: «Это было, когда мне было 18 лет. Тогда у меня был парень, ему было 19. Мы встречались четыре месяца, и в субботу он отвез меня в домик, который был у её родителей за городом, и мы занимались любовью два раза в тот день. Было немного больно, но он был нежен и терпелив со мной. До этого он занимался любовью только один раз, но он был очень хорош в этом, в первый раз я не кончила, но второй раз стал для меня настоящим открытием, возможно, это была смесь любви и похоти, но это было нечто гораздо большее, чем мастурбация. К сожалению, он перевелся в колледж в 400 милях от нас, и наша юная любовь не выдержала расстояния, поэтому вместо того, чтобы обманывать друг друга, мы расстались через несколько месяцев, но остались в хороших отношениях».

Карен вздохнула, погрузившись в воспоминания.

Лилиан была поражена, это начало совсем не соответствовало её стереотипу.

«А что насчет тебя, Лилиан? »

«Эээ... я... ну, я начала свою сексуальную жизнь в... 17 лет»,  — она хорошо помнила, что это был её первый и единственный раз с мужчиной. В свои 16 она училась в выпускном классе школы, и все её одноклассники были старше её как минимум на два года, её часто дразнили и обращались с ней как с ребенком, поэтому, когда Норман сказал, что видит в ней настоящую женщину, она поддалась на его неуклюжее обольщение. Она ожидала, что её поведут на свидание в ресторан или в кино, а вместо этого он отвез её в мотель, который сдается почасово. Когда она начала выходить из себя, он сказал: «Ты ребенок или женщина? Я знаю, что ты женщина, но если ты все ещё считаешь себя ребенком, то мы можем вернуться домой прямо сейчас». Она не хотела возвращаться домой побежденной и не хотела выглядеть ребенком перед Норманом, поэтому согласилась. Затем её неуклюже трахнули, пока она была голой, а Норман — полностью одетым. Это было скорее больно, чем что-либо ещё, и они быстро покинули гостиничный номер. Они даже не использовали весь час. Конечно, это было слишком стыдно, чтобы сказать об этом, поэтому она просто добавила: «Это был школьный друг, он был неуклюж, но имел хорошие намерения, мы никогда не были парой, просто друзья, ты знаешь». Она чувствовала себя неловко, и её речь отражала её нервозность, поэтому она снова перевела разговор в другое русло.

«А как насчет... ты знаешь... как насчет женщин... ты была с другой женщиной? Ты знаешь... в сексуальном плане? »

Карен улыбнулась: «Нет, не совсем, но моя соседка по комнате точно пыталась. А ты?" — сказала она со смехом.

«Нет... конечно, нет»,  — сказала Лилиан, но не могла не вспомнить ночь, когда ей было 18. В те дни 

у нее была соседка, и однажды они спали в одной кровати, потому что в трубах произошла протечка и одна из кроватей промокла. Она помнила, что притворялась спящей, пока её соседка проводила руками по всему телу, помнила, как даже целовала её в спину, а потом мечтательно пробормотала «Норман», чтобы сохранить лицо,  — эта женщина действительно заставила её кончить, дважды за ночь. Однако после этого ей было так стыдно, что она договорилась о переезде в собственную квартиру.

После этого они ещё немного поговорили, и Лилиан узнала, что у Карен была ещё пара парней, и у нее в жизни был секс только с этими тремя мужчинами. Затем Карен ушла: «Думаю, сегодня мы достигли реального прогресса, я уже отправила тебе по электронной почте твое «домашнее задание« на сегодня. Я буду здесь завтра в 8 утра, чтобы выбрать наряд и переодеться, моя работа находится недалеко от твоей квартиры, так что это не повлияет на мой график». Лилиан поняла, что её тактика не возымеет ожидаемого эффекта.

Оставшись одна и начав просматривать порно, она поняла, что Карен не соответствует стереотипу, который она предполагала, и, немного подумав, признала, что даже она сама соответствует этому стереотипу лучше, что, как ни странно, заставило её киску потечь.

Два часа порно прошли очень быстро, и то, что она писала все события от первого лица, так как была главной героиней, очень возбудило её, особенно сцены, в которых девушки были обнажены на публике, а также сцены бондажа, которые она нашла очень горячими, она не любила боль, но унижение возбуждало её. Лилиан закрыла браузер и попыталась открыть свой дипломный проект, ей было нечего показать мисс Барбаре на следующей встрече, несколько часов последних интервью содержали очень мало фактов. Обычно она записывала каждое интервью, а потом делала стенограмму. Стенограмма была позорной, в ней было очень мало текста, так как много времени в интервью занимали молчание и несвязные разговоры, было много повторяющихся вопросов, что делало её очень неорганизованной, не говоря уже о том, что использовался очень низкий уровень языка и не было даже ни одного психологического термина. Она знала, что ей нужно проделать серьезную работу, чтобы переписать стенограмму, а затем прокомментировать её с учетом своих профессиональных знаний. Но сегодня она устала, поэтому просто начала печатать стенограмму сегодняшнего интервью. Уже через пять минут она открыла окно браузера и начала просматривать порно, чередуя эти два занятия. Через час она набрала всего 15 минут интервью, в итоге набрала только половину и трижды мастурбировала перед сном, а её сны были наполнены порнографическими сценами вперемешку с её собственным унизительным днем.

На следующий день она проснулась от стука в дверь. Она была ещё очень сонной, от нее пахло сексом и потом. Все ещё полусонная, она открыла дверь и увидела Карен. «Привет, соня, уже 8:15 утра, тебе стоит поторопиться, чтобы успеть на работу». Это немного разбудило Лилиан, но на самом деле 

у нее не было ни малейшего желания работать на этом скучном складе. Тем не менее она начала медленно продвигаться к ванной, и в сердцах Карен сказала: «Я рада, что тебе понравился халат». Она покраснела, даже не удосужившись переодеться. «Неужели я превращаюсь в шлюху? » — подумала она, но тут же отбросила эту мысль: «Нет, конечно, я просто устала после вчерашнего кошмарного дня«.

Когда она вышла из ванной, прикрыв тело длинным полотенцем, то увидела, что Карен уже одета в один из своих любимых деловых костюмов и заканчивает наносить макияж, или, лучше сказать, макияж Лилиан. Лилиан заметила это, но у нее не было времени спорить, что это не часть сделки. Карен сказала: "Надеюсь, ты не планируешь использовать его сегодня. Завтра тебе лучше выбрать первое».

«Да, конечно»,  — Лилиан тоже надела деловой костюм, но без макияжа, и подождала, пока Карен уйдет. Затем она быстро сняла с себя всю одежду, кроме нижнего белья, и стала искать что-нибудь, что помогло бы ей справиться с жарой на складе, ведь Джен сказала, что дресс-код на нее не распространяется. Она просмотрела свою одежду, но у нее было не так уж много летней одежды, большинство её шорт были пижамами. Единственное, что она нашла,  — это волейбольная форма. Она играла в школьной команде, несмотря на невысокий рост, была очень подвижной, энергичной, обладала хорошей техникой и была отличным защитником, но в университете её, конечно, сразу же отбросили из-за роста. Она надела свою форму и теннисные туфли, она все ещё хорошо сидела на ней, даже когда была немного тесновата. Она натянула брюки и надела их поверх шорт для поездки на работу.

Она приехала с опозданием всего на пару минут, но Джин не придала этому значения. Она сразу же отправилась на склад и, отнеся первую коробку, решила снять штаны и до конца смены работать только в своей волейбольной форме. Шорты были сделаны из эластичной ткани и сидели на ней как перчатка, в них даже были видны линии трусиков. После нескольких коробок она начала потеть и решила снять теннисные туфли и носки, чтобы попытаться справиться с жарой. День был скучным и утомительным, пока через несколько минут после полудня она не пришла в офис и не увидела, что девочек там нет: «Конечно, у них сейчас обеденное время, я отнесу одну коробку в шредер, чтобы они знали, что я занята, и не мешали мне». Она отнесла коробку в шредер, но так устала и так заскучала, что, почти не думая, начала снимать блузку, прикусила нижнюю губу и огляделась вокруг, чтобы убедиться, что она действительно одна, а затем расстегнула бюстгальтер и стянула его с себя. Некоторое время она рассматривала белое одеяние, затем, ещё раз оглянувшись по сторонам, бросила его в промышленный шредер. Через несколько секунд бюстгальтер с тревожными звуками превратился в кучу мелких тканевых кусочков. Лилиан задрожала от возбуждения, но быстро надела блузку, желая держать 

ситуацию под контролем. Но соски все равно очень явно проступали сквозь тонкую ткань. Она начала лениво работать с документами, и когда примерно треть коробки была уничтожена, она снова почувствовала себя извращенкой, на этот раз уже не так нерешительно и не так озираясь по сторонам. Одним быстрым движением она сняла шорты и трусики, а затем бросила свои белые трусики-бикини в шредер, который едва издал звук, полностью уничтожив вещь. Она быстро положила в машину ещё одну пачку документов, чтобы прикрыть кусочки ткани, отчетливо видневшиеся в верхней части контейнера. Она уже натягивала шорты, когда услышала голос, кричащий на нее. «Что ты делаешь? »

Лилиан была парализована: «Я... я... ».

"Мы искали эту коробку, она ещё не была отсканирована, дурочка!"

Лилиан на секунду застыла в трансе, возможно, она не заметила меня.

"На ней не было красного флажка, помнишь, я говорила, что мы помечаем каждый ящик, готовый к уничтожению, красным флажком".

Лилиан снова запаниковала, поняв, что совершила серьезную ошибку. «Я думала, он упал, флажок был совсем рядом с коробкой».

«Ты оставила флаг там. Я сказала тебе положить их на стол, когда будешь возвращать, но ты просто позволила последнему упасть на пол».

«Мне очень жаль».

«Просто подожди здесь и не трогай больше бумаги. ХОРОШО? »

«Да, Джен».

Джен забрала коробку с оставшимися документами и вернулась через полчаса.

«Босс хочет нас видеть»,  — сказала она.

Внезапно весь мир словно обрушился на голову Лилиан. Она не могла сейчас видеть своего босса, не после этой глупой ошибки, да ещё и в таком наряде. Ничего хорошего из этого не выйдет. Она начала лепетать.

«Я не могу войти в офис в такой одежде... это нарушает дресс-код... и я... »

"Ты знаешь, что это нарушает дресс-код, но ты можешь сказать, что я разрешила тебе использовать шорты на работе, учитывая, что ты будешь работать на складе. Однако, честно говоря, я не ожидала, что ты будешь носить такие крошечные и обтягивающие шорты, а решение носить эту обтягивающую спортивную блузку без бюстгальтера было полностью твоим".

«Пожалуйста»,  — взмолилась Лилиан.

«Чем больше мы будем откладывать это, тем хуже для нас обоих. Босс ненавидит ждать. Так что давай, пойдем".

Лилиан побледнела и начала идти к западной части склада.

«Куда ты идешь? Офис в той стороне».

«Я знаю, я только хочу надеть теннисные туфли и брюки, я их пустила на ту кучу коробок».

«На это нет времени. Меня не будут ругать за опоздание в дополнение к тому наказанию, которое мне придется понести за твою глупую ошибку. И кто разрешил тебе снимать обувь. Это не парк развлечений, как ты думаешь, маленькая леди",  — сказала она с презрением, и Лилиан покраснела, поняв, что попалась. Джен, которая была выше Лилиан по меньшей мере на 20 см, быстро схватила её за запястье и потянула, как маленькую девочку, к двери офиса. Лилиан была шокирована, но сопротивляться было уже поздно, потому что, когда они вошли в офис, любая попытка остановиться привела бы к сцене, которая только привлекла бы к ней ещё больше 

внимания.

Она шла, не отрывая взгляда от пола. По дороге она слышала шепот, вздохи и даже приглушенный смех. Они представляли собой причудливую картину, по крайней мере по меркам офиса. Молодая брюнетка-старшеклассница вела за руку свою более короткую и, вероятно, молодую спутницу, словно та была маленькой девочкой. Младшая девушка была босиком, а её спортивная одежда больше подходила для пижамной вечеринки, чем для занятий спортом и тем более для работы в офисе.

«Это должно быть кошмар, со мной такого быть не может»,  — подумала она со стыдом. Она оставляла слабые отпечатки своих испачканных подошв по всему серому ковру, доказывая, что эта сцена не была плодом воображения сотрудников. Лилиан поняла, что никогда ещё не была так плохо одета на людях. Она была без белья, и обтягивающая одежда никак не могла скрыть этого факта: шорты демонстрировали явный верблюжий палец, а соски проступали сквозь тонкую ткань топа. Все эти унижения не остановили её возбуждения, а может быть, даже способствовали ему. Она много раз высмеивала или ругала женщин, одетых гораздо приличнее, чем она сама. «Что теперь обо мне подумают все? Уверена, что я маленькая бимбо». Она пожалела о своем выборе одежды и была на грани того, чтобы расплакаться, когда они наконец прибыли в офис мистера Палмера. Она побледнела: это был тот самый человек, который в наказание отправил её в картотеку. «Я мертва»,  — подумала она. Удивленное лицо мистера Палмера, когда он увидел маленькую рыжеволосую девочку в конском хвосте, которую она могла носить без макияжа и едва одетую, быстро сменилось жестом неодобрения. Он предложил девушкам сесть, а затем обратился к Джин.

«Расскажи мне, Жан. Что там произошло? »

Джин прочистила горло и поборола свой страх и нервозность. Затем она повторила то, что мысленно прокручивала в голове.

«Мистер Палмер, как вы уже знаете, мы допустили серьезную ошибку: коробка с надписью А-345-01 была частично уничтожена до того, как мы её отсканировали. Сейчас мы остановили операцию, и моя команда занимается идентификацией недостающих документов. Когда у нас будет полный список, мы попробуем посмотреть, сколько из них мы сможем восстановить из других источников».

Мистер Палмер сказал: «Ваш план действий хорош, но мы не можем позволить себе подобных ошибок. Разве вы не говорили мне, что ваша система надежна? Расскажите мне, что произошло».

Джин немного заикалась, но потом вернула себе самообладание, а Лилиан покраснела. «Как вы знаете, мы помечаем коробки, готовые к уничтожению, красным флажком, но во время обеденного перерыва Лилли взяла одну коробку, потому что увидела рядом с ней красный флажок».

"Джин, просто скажи мне, что это было то, что ты приказала ей?"

«Нет, сэр. Она знала, что красный флажок должен быть прикреплен к коробке и что коробка должна быть передана ей одной из сканирующих девушек. Я уверена, что она была обучена должным образом, у меня есть её письменный экзамен по процедуре, она пыталась быть полезной, но забыла процедуру».

"И ещё одно, Джин. Вы одобряете её 

наряд? »

Джин помолчала пару секунд, а потом сказала: "Я разрешила ей работать в шортах и свежей одежде, потому что на складе, как вы знаете, очень жарко, но, честно говоря, я не ожидала, что она оденется так... ну... Ну, вы понимаете».

"Все в порядке, Джин. Я думаю, что вы отлично справились с ситуацией, но вы, конечно, понимаете, что мы не можем позволить себе больше потерь, поэтому мы применим штрафные санкции за это, как указано в вашем контракте. Вся ваша команда будет оштрафована на один день». Но Джин... Вы произвели на меня впечатление, я уверен, что вы станете очень хорошим руководителем, когда закончите колледж. А теперь можете идти, мне нужно поговорить с мисс Лилиан".

Когда Джин вышла из кабинета, мистер Палмер взорвался. «О чем вы думаете? Вы намеренно пытаетесь выставить себя в плохом свете или что? »

Мистер Палмер был высоким белым мужчиной лет сорока. Обычно он был очень уравновешенным, но сейчас он был красным от гнева.

Лилиан почувствовала страх, она побледнела и начала заикаться о каких-то оправданиях, когда он прервал её.

«Лилиан, когда я направил вас в отдел наполнения, я ожидал, что вы, как самая образованная и опытная, быстро возьмете на себя ответственность и придадите операции больше уверенности, возможно, пересмотрите процедуры, чтобы сделать их ещё более безопасными. Но вместо этого вы устроились как самый низкий работник в группе, и мало того, вы проявили меньше зрелости, чем они, и совершили дорогостоящую ошибку».

Лилиан была на грани того, чтобы расплакаться: «Как я могла быть такой глупой? Это не было наказанием, это был новый вызов, он все ещё доверял мне, когда отправил меня туда, чтобы улучшить работу отдела, а я потерпела неудачу, я даже не сопротивлялась, когда они поставили меня на самую низкую должность». Ей было так стыдно, что она просто сказала: «Мне очень жаль», едва слышным голосом и глядя в пол.

Мистеру Палмеру не хотелось разговаривать, он просто хотел выплеснуть свой гнев. «Ты же знаешь, Лилиан, бизнес — это война, война с конкурентами и война с внутренними соперниками. Таково название игры. Я конкурировал с Бобом Карлингом из западного офиса за новую должность директора филиала. Вы только что сорвали один из моих любимых проектов. Это я сделал ставку на то, чтобы нанять молодых женщин для этой работы, они не только дешевле других альтернатив, но и аккуратны и внимательны к деталям. Боб насмехался надо мной, но я знал, что, если я рискну и добьюсь результата, ему придется съесть свои слова на следующей встрече. Теперь я не смогу сообщить о 100-процентном безошибочном результате операции, как обещал, и все из-за вашей ошибки».

Обычно мистер Палмер не говорит о своих личных пристрастиях сотрудникам, но в тот день он был серьезно расстроен. Он находился в процессе очень неприятного развода, и как раз в то утро его будущая бывшая жена выиграла очень важную судебную тяжбу. Он продолжал упиваться своими мыслями: «Знаете,  

Лилли, мы занимаемся тем, что предсказываем людям успех на определенной работе или в карьере. Именно этим мы и занимаемся, все собеседования, все тесты — только для этого. Очень плохо, что я не смог предсказать ваш провал, и это мне дорого обойдется. Буквально вчера Боб хвастался одним из своих стажеров, который учится в вашем университете, может быть, вы его знаете, Джон Уоллес. Боб сказал, что он пишет диссертацию, исследуя факторы, предсказывающие успех женщин в деловой карьере. Он уже взял интервью у Карли Фиорины, Хайди Миллер и многих местных бизнес-леди. Видите ли, именно такими вещами я хотел бы похвастаться перед своими стажерами на региональных встречах. А что бы я сказал им сейчас? Что моя якобы звездная стажерка не только провалилась как интервьюер, но и неуклюже заполняет анкеты, не говоря уже о том, как она одета».

Мистер Палмер взял паузу, чтобы перевести дух. Теперь, когда он высказал все, что хотел, он чувствовал себя более расслабленным. «Вы уволены, Лилиан».

Лилиан побледнела: весь этот разговор, увольнение, факт разочарования и то, как она была одета, слушая все это,  — все это никогда в жизни не приходило ей в голову. Она часто представляла себя беседующей с руководителями, но в своих мечтах она всегда производила на них впечатление и либо получала важные задания, либо удостаивалась похвалы за свою работу. Её парализовало, но затем она вновь взяла себя в руки: она знала, что должна что-то сделать, ведь если её уволят, она не наберет необходимые часы профессиональной практики, не закончит учебу вовремя и будет вынуждена выслушивать много гадостей от мисс Барбары. Потом она подумала: "Если только учебному заведению не сообщат".

«Мистер Палмер. Я хотела бы... хотела бы попросить вас... попросить вас об одолжении... Не могли бы вы немного подождать и не сообщать об этом в университет, чтобы у меня был шанс получить другую стажировку?"

Она наполовину ожидала, что мистер Палмер накричит на нее или что-то в этом роде, но он промолчал, что подтолкнуло Лилиан к продолжению: «Пожалуйста, мистер Палмер, я очень сожалею обо всем и понимаю, что вы меня увольняете, но, пожалуйста, не сообщайте об этом в колледж, я все сделаю»,  — она произнесла последнюю фразу, не слишком задумываясь над ней.

Мистер Палмер на секунду задумался над ситуацией: с одной стороны, он был очень зол на Лилиан, ведь, по крайней мере, с его точки зрения, она нанесла ущерб его репутации в двух направлениях: Она лишила его возможности хвастаться тем, что он получил отличного стажера, рискнув выбрать самого молодого кандидата. Он не мог говорить о своем видении и умении выбирать кандидатов, которые с большей вероятностью добьются успеха. Но его кандидатура оказалась позорной, и мало того, она ещё и попала в его любимый проект. Однако, с другой стороны, он понимал, что её увольнение спустя всего две недели плохо отразится на его имидже. Но ему очень хотелось наказать эту девушку. Возможно,  

он проецировал на Лилиан свой гнев на бывшую жену, но в любом случае она заслуживала этого.

«Я не могу этого сделать, Лилиан, как только я уберу тебя из штата, в твой колледж будет отправлено автоматическое сообщение... »,  — Лилиан побледнела, но он продолжал говорить,  — «однако я мог бы оставить тебя на другой должности«,  — у Лилиан появился проблеск надежды,  — «На какой должности, сэр? «,  — робко спросила она.

"Лилиан, я не могу допустить, чтобы ты находилась рядом с кандидатами на работу или клиентами, потому что это сильно повредит имиджу нашей компании, только посмотри на себя",  — Лилиан покраснела и стала так нервничать, что даже не смогла защититься,  — "Ты не можешь находиться рядом с нашими важными документами, потому что они будут в опасности, поэтому я вижу только одно решение — отправить тебя на уборку, у нас склад №2 уже пустой, и нам нужно его убрать, потому что в следующем месяце мы будем получать документы из западного офиса. Конечно, мы скорректируем твою зарплату соответствующим образом",  — Лилиан была ошеломлена: ещё неделю назад она была восходящей звездой, а теперь её босс заявил, что ей нельзя доверять ничего больше, чем уборку. Она должна была сопротивляться, должна была попросить о более достойном выходе.

Она пыталась подготовить свой ответ, когда он продолжил. "Конечно, я сказал, что могу оставить тебя, но не факт, что сделаю это, если только твое обещание сделать что-либо реально".

«Что..? » — это все, что ей удалось сказать, нижняя губа к тому времени заметно дрожала. Ей пришлось быстро принять решение: «Я могу найти другую стажировку, мне просто нужно будет сообщить в университет о переменах, и все. Ничего страшного»., но она не была так уверена, как пыталась себя убедить, и в конце концов в её голове зародились сомнения: «Но это может занять несколько дней или даже недель, а что, если стажировки уже закрыты? « Я просто не могу рисковать этим, я должна быть сосредоточена, чтобы закончить университет вовремя, я все ещё могу закончить его с отличием, и он увидит, кто я. Но мне нужно выиграть время».

Он прервал её мысли: «Так ты хочешь получить этот шанс или нет? »

«Да, сэр»,  — ответила она почти неслышным голосом.

"Хорошо. Я готов уступить твоему желанию, но ты должна его заслужить. Сними блузку».

Она была ошеломлена; она не могла просить об этом, «но сэр... Люди узнают... и это сексуальное домогательство».

"Давай прекратим это дерьмо. Ты уже уволена и можешь уйти прямо сейчас, ты можешь обвинить меня в сексуальных домогательствах, если хочешь, но я не думаю, что ты получишь много сочувствия после того, как я покажу прокурору видеозаписи, на которых ты расхаживаешь по проходам в своем скупом наряде, и ты знаешь, что расторжение твоего контракта совершенно оправдано после твоих дорогостоящих и задокументированных нарушений",  — Лилиан сглотнула, она знала, что он прав, её авторитет будет крайне низким. Она молчала, пока он продолжал: "А что касается того, что думают люди, позволь мне сказать 

тебе две вещи: Во-первых, если я тебя не уволю, все равно все будут думать о нас плохо, а во-вторых, пока нет реальных доказательств, слухи о смешении власти и распущенности, похоже, хорошо влияют на имидж мужчины в мире руководителей. По крайней мере Боб извлек пользу из своей славы бабника. Все им восхищаются и завидуют. Так ты дашь мне свою блузку или мне вызвать охранника, чтобы он выпроводил тебя из наших помещений?"

Она оказалась в ловушке, и ей нужно было время, она ещё не была готова к поражению, рассуждала она, «Я могу пойти на жертвы, чтобы добиться своей цели. Я не могу устроить этому извращенцу шоу с подглядыванием, я же не шлюха какая-нибудь, я просто хочу сохранить эту работу на несколько дней, пока снова не встану на ноги», но на самом деле часть её, маленькая часть, как она хотела думать, хотела этого. Вся эта сцена напоминала ей сцены из бесчисленных видео с покорными девушками, которые она видела за последние несколько дней. Она начала медленно снимать с себя блузку и, сильно покраснев, протянула её мистеру Палмеру.

Мистер Палмер взял блузку и убрал её в верхний ящик своего стола. Лилиан почувствовала, как в животе у нее завязывается узел, а в киске — покалывание. Мистер Палмер был в восторге от своего могущества: после того как он столько времени был в роли получателя из-за унизительного развода и того, как все смотрели на него снисходительными взглядами, он наконец-то с удовлетворением ощутил, как к нему возвращается прежняя сила. «Похоже, ты забыла свой лифчик. Похоже, ты недостаточно умна, чтобы обращать внимание на такие мелочи. Правда? Ну, это не проблема, это ускоряет процесс. А теперь дай мне свои шортики».

На этот раз это было почти слишком. С ней обращались, как с какой-то шлюхой, а теперь он просит последнюю вещь, которая была на ней. Она пыталась сопротивляться, чтобы вернуть контроль над ситуацией, но с каждой минутой возбуждалась все сильнее, и это затуманивало её разум. Её сердце учащенно билось, ей очень хотелось подчиниться, поступить как шлюхи из бесчисленных видеороликов, которые она рассказывала и описывала от первого лица, она кусала нижнюю губу от стеснения и предвкушения, ей очень хотелось сделать это, но она не была готова признаться себе в этом, она думала: «Я должна выполнить его приказ, в конце концов, он шантажирует меня, и если я не подчинюсь, это может серьезно повредить моей карьере. Я не то чтобы шлюха или что-то в этом роде, просто мне нужно подчиниться, чтобы выиграть время».

Она стянула шорты и протянула их мистеру Палмеру. Её рука слегка дрожала, а дыхание стало коротким и быстрым. Тысяча эмоций переполняла её, она чувствовала страх, стыд и возбуждение, и каким-то образом она ощущала себя более живой, чем когда-либо.

Мистер Палмер удовлетворенно улыбнулся. Он молча сложил вдвое маленькое одеяние и положил его поверх стопки бумаг в правом углу своего 

стола. «Ты очень грязная девочка Лилли. Разве ты никогда не носишь нижнее белье? »

«Я... я всегда... обычно ношу... сэр»,  — она чувствовала себя очень неловко, когда заводила этот разговор, не прикрывая тело ни единым стежком ткани.

«Что ж. Я вижу, что вы действительно готовы на все, чтобы получить эту должность, но я человек профессиональный, и мне нужно знать, действительно ли ты квалифицирована. У тебя есть опыт работы уборщицей?"

Лилиан покраснела. «О чем он говорит? Я уже разделась, разве это не то, чего он хотел? » — подумала она.

Долгое молчание прервал мистер Палмер. «Послушай, Лилли, если ты не хочешь проходить собеседование на эту должность, то можешь уйти. Возможно, ты не сможешь пройти собеседование даже со стороны кандидата на должность".

«Хорошо. Сэр»,  — сказала она покорно,  — «У меня действительно нет... знаете... «,  — она очень нервничала, будучи обнаженной, она чувствовала себя очень неуверенно,  — «Я никогда не работала уборщицей, сэр, но... но я уверена, что смогу справиться с этой работой... Я убираю свой дом и... ».

Он начал заполнять анкету: «Так, профессионального опыта нет»,  — произнес он вслух, вписывая данные в анкету. "У большинства других кандидатов есть профессиональный опыт, почему я должен выбрать тебя, а не их?"

Она тысячу раз готовилась отвечать на такие типичные вопросы на собеседовании, но никак не ожидала, что придется отвечать на них в голом виде, да ещё и на должности уборщицы. Она не знала, что за игру затеял мистер Палмер, но понимала, что должна как-то убедить его. «Может быть, если я хорошо проведу интервью в таких обстоятельствах, то снова завоюю его уважение»,  — подумала она.

Лилиан глубоко вздохнула и попыталась абстрагироваться от ситуации и вернуться к хорошо отработанному сценарию интервью. «Ну, я знаю, что у других кандидатов может быть больше опыта работы, чем у меня, но я могу многое компенсировать... »,  — это был её старый сценарий, но теперь он звучал не так хорошо, потому что её голос слегка дрожал, и она продолжила,  — «Я командный игрок... и я умный человек... Я быстро учусь и... Я очень ответственная... и у меня есть инициатива... Я очень успешный человек... и».

Мистер Палмер прервал её. Вся сцена была сюрреалистичной, и он получал огромное удовольствие от происходящего.

"Давайте разберемся по пунктам: ты сказала, что очень успешна, но, насколько я понимаю, на последней работе тебя сначала понизили в должности, а потом уволили, не так ли?"

Она слегка кивнула с лицом, полным стыда: «Но в школе... ».

"Не перебивай меня, я ещё не закончил. Ты говоришь, что у тебя есть инициатива, но когда я поставил тебя в отдел наполнения, вместо того чтобы изменить ситуацию к лучшему, ты подчинялась всему и просто выполняла приказы, пока не совершила огромную ошибку всего на второй день работы, что очень плохо говорит о твоем хваленом интеллекте. Твоя ответственность — это шутка, а твоя команда играет хорошо, ты же больше похожа на зануду, ты стоила своей команде одного дня зарплаты на каждого из них».

Лилиан нервничала 

с каждой минутой, она не знала, как реагировать на ответ мистера Палмера, и ответила то, что первым пришло ей в голову в связи с его последней фразой.

«Я... я... действительно могу быть командным игроком, я... Я могу совершать ошибки, но я беру на себя ответственность и защищаю команду».

«Ну, возможно, у тебя будет шанс доказать это позже, в любом случае командной игры недостаточно, чтобы получить работу, поэтому тебе лучше назвать мне реальные активы, иначе я не смогу дать тебе должность».

Лилиан очень нервничала, она не знала, как защитить себя после того, как её так жестоко обезоружил мистер Палмер. В конце концов она выдала последний ресурс бездарных претендентов, самый жалкий актив, которым может похвастаться каждый: «Я хорошо подчиняюсь приказам... без вопросов... ».

Мистер Палмер, казалось, был доволен её ответом и сказал: "Да, Лилли, я думаю, это твой лучший актив, если только приказы не слишком сложные. Видишь ли, лучше быть искренней и говорить о своих реальных достоинствах, а не притворяться успешной, целеустремленной, ответственной женщиной, которой, как мы оба знаем, ты не являешься".

Лилиан покраснела от унижения, но возразить ему не решилась — аргументов у нее сейчас было не так уж много.

"Хорошо. Нам нужно проверить только вторую часть твоего утверждения, цитирую "без вопросов", так что давай, садись ко мне на колени".

Лилиан была в состоянии транса, как будто вся эта сцена была частью сна или кошмара, с её киски капало, и она надеялась, что он этого не заметил. Она обошла стол и села на его левую ногу, она была очень нервной и возбужденной.

«А теперь расскажите мне ещё раз о своих достоинствах»,  — сказал мистер Палмер.

Нижняя губа Лилиан задрожала, она посмотрела на пол и ответила: «Я очень послушная... », её голос был очень неуверенным и едва слышным.

"Ты уже сказала это, что ещё у тебя есть?"

Она не могла больше говорить, её сердце билось слишком быстро, она просто взяла его руку и положила её на свои сиськи.

«Хорошо, я вижу. А что еще? »

Лилиан дышала коротко и быстро, она подняла его руку и сначала поцеловала её, а потом пососала указательный палец. Она не осмеливалась смотреть на него. Затем она взяла его руку и поднесла к своей киске.

Он улыбнулся и сказал: «Вот и хорошо, эти достоинства и твоя покорность действительно могут помочь тебе получить должность уборщицы, которую ты так хочешь, даже если ты не имеешь на это права. Давай используем твои достоинства. Встань на колени... хорошо. Теперь заползи под стол... очень хорошо».

Затем он подкатил свой стул так близко к столу, как только мог. Он расстегнул верхнюю пуговицу брюк, спустил ширинку и выпустил свой член наружу.

«Теперь ты можешь пососать его, пока я буду заниматься бумажной работой».

Лилиан покраснела, но, спрятавшись под столом, она почувствовала себя немного спокойнее, по крайней мере, он её не видел. Она никогда раньше не сосала член, но смотрела много порно, так что знала, что делать. Она начала 

облизывать его яйца и выше, а затем попыталась проглотить как можно больше его члена, пару раз у нее вырвалось, но потом ей удалось найти расстояние и ритм, чтобы делать это без рвотных позывов. На заднем плане послышались легкие удары клавиш — мистер Палмер что-то набирал на своем компьютере. Лилиан чувствовала себя униженной, давая этому мужчине так много, в то время как он почти не обращал на нее внимания, но это только сильнее возбуждало её. Сконцентрировавшись на задании, она на мгновение забыла о своем затруднительном положении, просто наконец-то воплощая в жизнь фантазии, которые заполнили её сознание за последние несколько дней. Внезапно её отрешенность прервал голос мистера Палмера, он говорил по телефону.

«Кэтлин, принесите мне, пожалуйста, кофе».

Лилиан запаниковала и прекратила делать минет, она старалась быть очень неподвижной, чтобы не издавать никаких звуков, но мистер Палмер сказал

«Я не просил тебя останавливаться».

Лилиан продолжила работу, стараясь вести себя как можно тише. В этот момент дверь открылась, и она услышала, как в кабинет вошла Кэтлин. Кэтлин была высокой блондинкой и секретарем мистера Палмера. Когда Лилиан впервые встретилась с мистером Палмером, она подумала, что Кэтлин — шлюха. На самом деле Кэтлин одевалась в консервативные деловые наряды, но её юбки были чуть короче, чем средние узкие, они, возможно, находились в пределах допустимого для офиса, но все равно она выглядела стильно, но сексуально.

Лилиан вспомнила то первое впечатление и подумала: «Ее наряд был в тысячу раз более консервативным, чем тот, в котором я сегодня работаю». Кэтлин поставила чашку с кофе на стол мистера Палмера, и, глядя на её озадаченное лицо, он сказал.

"Она очень нервничала, поэтому я дал ей возможность воспользоваться моей личной ванной".

«О, понятно... Босс, я хочу попросить вас об одолжении»,  — сказала Кэтлин.

Лилиан было очень стыдно сосать член этого мужчины всего в нескольких футах от девушки, которую она когда-то считала шлюхой, но которая теперь казалась на много миль выше её по уровню морали, феминизма и самоуважения.

Мистер Палмер сделал движение рукой, побуждая её к разговору

«Знаешь, Марк, мой парень только вчера вернулся из командировки в Испанию и приглашает меня в дорогой ресторан, чтобы отпраздновать это событие. Я очень хочу его увидеть. Я очень соскучилась по нему, поэтому хотела бы уйти пораньше, чтобы успеть сделать прическу... »,  — сказала она, давая понять своё волнение, несмотря на то что старалась говорить нейтрально и профессионально.

«О. Долгая поездка, дорогой ресторан, может быть, Марку наконец-то повезет»,  — игриво сказал мистер Палмер.

Кэтлин тепло улыбнулась, отражая свои эмоции по поводу Марка и хороших отношений с мистером Палмером, и сказала: «Нет. Мистер Палмер, я бы с удовольствием, но он знает, что я дала обещание и все ещё девственница, и буду ею до того дня, когда мы поженимся, к счастью, это будет очень скоро. Этим летом я получу степень МВА, и тогда мы поженимся как можно скорее».

Лилиан чувствовала себя как никогда голой, она ошиблась в оценке этой 

девушки, а ведь она была ещё девственницей: «Как я могла чувствовать себя выше её, она порядочная девушка, а я... ",  — не решаясь закончить фразу, с горечью подумала она,  — "Я очень плохо разбираюсь в людях, все мои предполагаемые психологические способности читать людей и предвидеть их успех — это полная ерунда. Моё мнение о ней было таким же ошибочным, как и представление об успехе, которое я составила о себе».

Прежде чем Кэтлин вышла из комнаты, мистер Палмер заметил, что она бросила быстрый взгляд на маленький кусочек ткани, сложенный над его столом. Он с удовлетворением отметил, что она, похоже, опознала в нем шорты Лилиан. Конечно, она не могла быть уверена, но все равно наверняка сплетничала об этом, а то, что он именно этого хотел, слух, но не доказанный.

Как только Кэтлин покинула его кабинет, он приказал Лилиан вылезти из-под стола. Она покраснела. Она униженно смотрела в пол. Мистер Палмер взял Лилиан за подбородок и заставил её посмотреть ему в глаза. «Перестань стесняться, судя по тому, как ты сосала мой член, я уверен, что ты делала это много раз. Ни одна невинная девушка не делает того, что ты сейчас сделала. Ну, в любом случае, это хорошо для меня. Приятно для разнообразия заняться этим с опытной шлюхой».

Лилиан покраснела от стыда, на мгновение она подумала, что ответить, но её разум был пуст, и она подумала: «Что я могу сказать? Что у меня нет опыта, но я смотрю много порно? ».

"Ты убедила меня нанять тебя. Видишь эти бумаги? Это твой новый контракт, ты будешь работать 4 часа в день за 8 долларов в час".

Лилиан покраснела: за несколько дней она перешла от заработка в 25 долларов к 12, а теперь и к 8.

«Но прежде чем подписать контракт, ты должна подписать эту бумагу, чтобы доказать мне, что ты действительно командный игрок и будешь защищать свою команду».

Лилиан повернулась и увидела, что он озадачен.

«Видишь ли, в команде было 8 человек, включая тебя. Каждый из них зарабатывал 12 долларов в час, штраф в размере 8 часов для каждого члена команды обойдется тебе в... 768 долларов".

«Но я... У меня... нет таких денег... Я... »

Компания одолжит тебе такую сумму, а затем будет скидывать тебе 120 долларов в неделю, что является максимально допустимым, и ты будешь получать 40 долларов наличными, по крайней мере, в течение следующих б или 7 недель.

«Я... я не могу себе этого позволить... У меня и так проблемы с оплатой аренды с новой зарплатой... пожалуйста, сэр»,  — Лилиан переехала в более дорогую квартиру за пределами кампуса сразу после того, как получила стажировку, ведь со 100 долларами ежедневного дохода она могла позволить себе что-то получше. Теперь это казалось плохим решением.

Мистер Палмар был непримирим, он сказал: "Нет. Подпиши это, если хочешь, но если не подпишешь, можешь выйти из этого кабинета, и я сообщу в университет о твоем увольнении и подам жалобу на твое непрофессиональное поведение».

Лилиан чувствовала себя в ловушке, она не могла позволить университету 

узнать об этом, у нее и так было много проблем с диссертацией, она наверняка лишится диплома с отличием, а все могло быть гораздо хуже. Она должна была сосредоточиться на своих целях, и, в конце концов, она уже отсосала у этого мужчины, разве это не хуже, чем заплатить 768 долларов?

«Хорошо. Сэр, я подпишу».

"Тогда перегнись через стол и сделай это, пока я просматриваю другие твои активы".

Она перегнулась через стол и уже подписывала бумаги, когда почувствовала, как мистер Палмер проникает в её влагалище сзади. Ей было очень стыдно, но в то же время она была благодарна, она была так возбуждена, что просто хотела, нуждалась, заслуживала оргазма, который наступил через несколько минут, а затем последовал взрыв мистера Палмера.

Через несколько часов она принимала душ в своей квартире. Ей хотелось привести себя в порядок, вернуть контроль над своей жизнью. Мистер Палмер был очень жесток, и Лилиан заново переживала последние минуты жизни в кабинете мистера Палмера. После оргазма, все ещё обнаженная, она слушала, как он звонит начальнику уборки и рассказывает ей о Лилиан и о том, что он нанял её в качестве одолжения её отцу, который сказал ему, что она нуждается в дисциплине. Он предупредил её, что Лилиан не будет использовать униформу, потому что она временная работница, но ей нужно быть строгой, потому что Лилиан склонна одеваться слишком развратно. Затем, повернувшись к Лилиан, он сказал: «Если ты придешь на работу в одежде, которая прикрывает тебя больше, чем та, что была на тебе сегодня, ты будешь уволена. И не волнуйся, начальник уборки может тебя отругать, но уволить не сможет".

Лилиан была подавлена, ей было очень стыдно за своё поведение. Она была не в форме, чтобы говорить с Карен о сексе, она не хотела говорить о сексе всю свою жизнь, это только вызовет воспоминания об этом позорном утре. Она позвонила Карен и сказала, что у нее возникли кое-какие дела и что она сможет встретиться с ней во второй половине дня.

Лилиан решила поработать над диссертацией, она была расфокусирована, и даже простая задача по составлению дословной расшифровки интервью становилась все более сложной. Постоянные сексуальные ссылки отвлекали её. Через пару часов её продвижение стало незначительным. Она почувствовала искушение открыть один из своих любимых порносайтов, но устояла перед соблазном. Она заглянула в свою электронную почту, пытаясь найти что-нибудь бодрое, что могло бы её подбодрить: там была куча спама и несколько настоящих писем. Было несколько писем от Барбары, её научного руководителя. В первом, датированном днем раньше, она ругала её за то, что та пропустила последнюю встречу, говорила, что беспокоится, потому что пропускает срок за сроком и ей придется очень много работать, чтобы наверстать упущенное, а в конце настоятельно просила Лилиан немедленно прислать ей расшифровки интервью с её интерпретацией. Лилиан испугалась: стенограммы ещё не закончены, а интервью ещё не готовы, и она даже не приступила к 

их интерпретации. С ужасом она открыла второе письмо, полученное всего час назад, и её консультант повторила, что её беспокоит то, что Лилиан даже не ответила на её последнее письмо: «Судя по вашей реакции (или её отсутствию), я думаю, что вы отстаете и вам пока нечего показать. Я готова подождать неделю, чтобы вы могли привести в порядок свои записи и конспекты, но после ваших предыдущих работ над этим проектом мне нужны доказательства того, что вы действительно над ним работаете. Вы можете прислать мне копии своих кассет или хотя бы копию портфолио той девушки-порнографа, потому что сейчас я даже не могу быть уверена, что вы действительно берете интервью у кого-то в этой индустрии».

Лилиан снова забеспокоилась: с одной стороны, мисс Барбара проявляла к ней милосердие, с другой — ей нечего было предъявить, пленки были просто позорными, без её профессионального словаря и с её нервозностью её интервью звучали по-детски. Если бы у нее были расшифровки и профессиональная интерпретация, она могла бы утверждать, что использовала этот язык и поведение, чтобы завоевать доверие собеседников, но в данный момент они были просто постыдными, и она слишком много раскрывала себя, даже когда она приукрашивала правду, это все равно было слишком личным и к тому же очень непрофессиональным. Лучшим вариантом для нее было получить портфолио Карен. Она позвонила ей, но получила только голосовую почту. Тогда она отправила ей SМS с сообщением, что ей нужны образцы её «модельных» работ.

Через несколько минут она получила ответ Карен. «Нет. Это не было частью сделки, и это может повлиять на мою нынешнюю работу».

Лилиан испугалась, поэтому настояла на своем в другом сообщении: "Это может быть анонимно, ну, знаешь, когда твое лицо скрыто или что-то в этом роде".

Карен ответила просто: "Нет. Если тебе это нужно, найди другого человека".

Лилиан попыталась предотвратить ухудшение ситуации: "Нет, извини, я больше не буду беспокоить тебя подобными просьбами. Давай возобновим собеседования завтра"..

Она получила последнее лаконичное сообщение: "Согласна".

Лилиан почувствовала облегчение, но потом поняла, что её единственный шанс — закончить хоть какую-то презентабельную работу к следующему дню. Однако сначала она открыла остальные письма. Одно из них было от хозяина, напоминавшего ей, что в эти выходные нужно заплатить 480 долларов. В письме в очень дружелюбной манере было отредактировано приветствие, в котором говорилось, что они благодарны за то, что она стала постояльцем, но внизу была приписка, напоминавшая о пункте договора, в котором говорилось, что, поскольку это её первый платеж, пощады не будет, в случае неуплаты её выселят на следующий же день, а залог вернут через 30 дней, если имущество не будет повреждено или испорчено.

Лилиан становилось все тревожнее, она рассчитывала, что оплата стажировки поможет ей покрыть расходы, но выплаты Карен и её новый уменьшившийся доход не позволяли ей платить вовремя. Придется что-то придумать.

Она пошла на кухню, взяла бутылку вина и начала пить, чтобы успокоиться. Ей нужно было расслабиться, она выпила бокал 

вина и, почувствовав себя лучше, вернулась к электронной почте.

Открыв последнее письмо, она обнаружила, что оно пришло из клиники депиляции. Они благодарили её за модельную сессию и давали ссылку на видео. Она с ужасом перешла по ней и обнаружила, что все было именно так, как ей и говорили: её лицо всегда было размыто, а голос в основном заблокирован, даже некоторые следы на коже правого бедра были отфотошоплены, в остальном же она была видна во всей своей обнаженной красе и в очень высоком разрешении. На странице с её видео появился счетчик: «30 посетителей».

Лилиан вздрогнула:30 человек видели её обнаженной и даже раздвинутой, чтобы показать все её прелести. Она почувствовала покалывание в своей киске. Мысль о том, что все происходит абсолютно анонимно, избавила её от чувства вины и страха, оставив только возбуждение от происходящего. Ей хотелось узнать, как далеко продвинется счетчик, хотелось ощутить прилив сил, когда её увидит все больше и больше людей. Она несколько раз обновляла страницу, но через 15 минут на ней появилось только «31 посетитель».

Она расстроилась, ей хотелось снова почувствовать прилив сил, но сайт, казалось, застрял на цифре 31, и она подумала: «Может быть, большинство из них — взрослые серьезные женщины, которые просто анализируют процедуру». Ей нужно было больше, она плохо соображала. Она зашла на какой-то любительский сайт и разместила ссылку на видео с заголовком «Девушка из колледжа удаляет волосы на киске лазером».

Через час она увидела, как счетчик вырос с 31 до 300, а затем до 500. Лилиан задрожала от возбуждения: одна мысль о том, что видео посмотрели более 400 извращенцев, была ошеломляющей. Она вернулась на любительский сайт, чтобы увидеть 10 комментариев и кучу благодарностей. Некоторые из них заметили, что её киска мокрая, и несколько человек попросили автора выложить больше фотографий или видео с ней.

Она попыталась успокоиться. Она закрыла электронную почту и любительский сайт и вернулась к вину. «Мне нужно немного остыть, если я хочу выполнить какую-то работу. Мне нужно что-то, чтобы выкинуть эти образы из головы». Она включила телевизор и налила себе второй бокал вина.

Через пару часов она выпила всю бутылку и неуклюже пыталась набрать текст на компьютере. Она осознала тщетность своих усилий, её разум был пуст, а пальцы словно отключились от мозга. Она подумала: «Я не могу слишком много откладывать на завтра. Мне нужен этот портфель, это мой единственный выход».

Она обдумывала идею позвонить Карен ещё раз, но, даже будучи пьяной, понимала, что новый звонок может заставить Карен отступить от своих обязательств, ведь она, похоже, искала повод, чтобы сделать это. "Не знаю, почему она такая ханжа, ничего страшного, я же сказала ей, что размажу её лицо, даже у меня есть публичное видео с размазанным лицом",  — тут до её затуманенного сознания дошло: "Эй, я могу послать свои фотографии, кто бы мог догадаться, у нас с Карен одинаковый цвет кожи".

Она пошла за фотоаппаратом, поставила его на небольшой штатив над 

кухонным столом и уселась перед ним на диване. С помощью таймера она сделала 16 снимков в трех разных позах. Лежа лицом вниз на диване, лежа лицом вверх, прикрывая сиськи рукой, и сидя с широко раздвинутыми ногами перед камерой, опять же прикрывая сиськи руками. На всех фотографиях она сексуально улыбалась, и её пьяное состояние было довольно очевидным. Она открыла файлы на компьютере, но была слишком пьяна, чтобы сделать хорошее редактирование, поэтому просто обвела черным квадратом лицо на каждой из фотографий. Она сохранила «портфолио» и, не задумываясь, отправила его Барбаре.

Почувствовав, что выполнила свою миссию, она уснула, мастурбируя.

На следующий день она проснулась с ужасной головной болью. Она смутно помнила вчерашний вечер, потом внезапно нахлынуло воспоминание, и она запаниковала. Она бросилась к компьютеру и поняла, что действительно отправила свои обнаженные фотографии мисс Барбаре. Все очень быстро пошло наперекосяк. Ей действительно нужно было очень профессионально работать над диссертацией, иначе эти глупости могут вернуться к ней. Она не хотела идти на новую работу, ещё вчера днем она решила никогда больше не возвращаться в эту компанию, но теперь возможность того, что мистер Палмер позвонит в её школу и сообщит об увольнении и её развратном поведении, будет просто разрушительной для её тонущей карьеры. Лилиан глубоко вздохнула, стараясь не отвлекаться. Она пыталась убедить себя: «Моей карьере все ещё ничего не угрожает. Мне просто нужно немного пожонглировать этими мячиками, и все будет в порядке. Я даже могу получить диплом с отличием и вернуть карьеру на круги своя. Мне просто нужно закончить диссертацию на профессиональном уровне и сохранить работу на несколько недель, и все будет в порядке. Учитывая, что я выполнила требования к портфолио, я попрошу у мисс Барбары ещё неделю, чтобы показать ей свои достижения, и поражу её чем-то действительно отточенным».

Почувствовав себя более расслабленной, она спланировала свой день: «Теперь мне нужно только что-нибудь подходящее, чтобы надеть на работу. Единственным моим смелым нарядом была волейбольная форма, но если я надену её сегодня, все будут связывать меня с непрекращающимися сплетнями о моем вчерашнем позоре. Моя единственная надежда избежать этого позора — надеть что-то другое».

Потом она сообразила: «Еще рано, Карен, наверное, ещё не вышла из дома», и позвонила ей. "Карен, доброе утро...", "Нет, не волнуйся, я больше не буду просить у тебя портфолио...",  — сказала она, подумав,  — "оно все равно бесполезно, мисс Барбара сразу заметит смену модели",  — и продолжила разговор: "Нет, я хочу спросить, не могла бы ты одолжить мне наряд...",  — она старалась говорить непринужденно, но её голос отражал её нервозность. "Ты знаешь, чтобы взять его на сегодняшнее собеседование... ",  — Лилиан не могла придумать причину, по которой ей нужен этот наряд, в конце концов, она должна была отталкивать эту одежду, но сейчас она ей очень нужна, и она придумала: "Я думала... постучаться к тебе сегодня днем в той же одежде, в которой ты была на 

прослушивании... Ты знаешь, чтобы сопереживать, чтобы знать, каково это — носить их... ну, знаешь... на публике".

Карен была в недоумении. Она не понимала, о чем идет речь, но ситуация показалась ей забавной, и она быстро согласилась.

Лилиан была более спокойна, когда Карен приехала к ней в квартиру и дала ей запрошенный развратный наряд. Затем Карен переоделась в ещё один деловой наряд Лилиан. Она не вернула ей два других, но это было естественно, она должна была сначала привести их в порядок, и все же Лилиан почувствовала напряжение в животе, когда она дала ей ещё один.

Лилиан оделась в джинсы и футболку, а свой развратный наряд положила в рюкзак, кросовок у нее больше не было, поэтому она захватила пару шлепанцев. Придя в компанию, она переоделась в наряд, который навевал на нее унизительные мысли: в конце концов, именно такой наряд выбрала порномодель для прослушивания, и теперь она надевала его на работу, надеясь, что мистер Палмер не сочтет его слишком скромным для нее. Она глубоко вздохнула, а затем отчиталась перед своим новым боссом.

Утро прошло в основном без происшествий, её отругала новая начальница, которая оказалась тучной матроной лет сорока с очень скверным характером. Для нее присутствие Лилиан в команде было в основном раздражающим фактором. Она поручила Лилиан подмести большую территорию склада. Поначалу матрона постоянно поправляла её технику, но потом её оставили в покое. К концу смены она вспотела и очень устала. Она надела джинсы и футболку поверх своей одежды шлюхи. В поездку она поедет прилично одетой. Зайдя в поезд, она осталась довольна своими успехами: она выполнила приказ мистера Палмера и сумела сохранить работу и репутацию ещё на один день. Было очень утомительно и немного унизительно, когда эта невежественная матрона обращалась с ней как с безответственным ребенком, но она решила, что сможет терпеть это достаточно долго, чтобы исправить положение.

Единственной проблемой теперь была арендная плата. У нее было всего 180 долларов на оплату жилья, и ей не хватало 300 долларов. Большую часть своих сбережений она «вложила» в депозит в размере 480 долларов и первую арендную плату. Она поняла, что не может позволить себе остаться, даже если удастся договориться о том, чтобы платить позже, она никак не сможет догнать эту сумму без работы. Хуже всего было то, что она знала, что будет очень трудно найти квартиру на факультете за 180 долларов, единственными вариантами с такой ценой были самые дешевые квартиры в кампусе, а они, скорее всего, уже были заняты. Она ещё раз пожалела о своем решении, но решила не отвлекаться. Она могла бы попросить однокурсника приютить её на несколько недель, но это потребовало бы много объяснений, а кроме того, ей было бы очень трудно сохранить в тайне свою позорную работу и собеседования.

Лилиан решила, что лучший шанс — попросить Карен об этом одолжении. Она могла бы даже давать ей 20 долларов в неделю или что-то в этом роде. Она 

решила, что сможет заставить её согласиться, в конце концов, она казалась ей хорошим человеком, но по мере приближения к месту назначения она чувствовала себя все более неуверенно.

Она подъехала к квартире Карен. Мысль о том, что ей придется жить там, пугала и разочаровывала, но выбирать не приходится. Она спустилась по лестнице, сняла туфли, джинсы и футболку, надела шлепанцы, убрала одежду и обувь в рюкзак и нервно зашагала к двери Карен, одетая только в хорошо пропотевший наряд шлюхи, который прилипал к её телу, как вторая кожа.

Карен открыла дверь. Она была удивлена: Лилиан выглядела совсем по-другому, она выглядела не только распутной, но и дешевой. Её волосы были убраны в хвост, пряди прилипли к лицу. Маленькая одежда непристойно облегала её тело, а нижнего белья на ней явно не было. От нее дурно пахло, трудно было поверить, что она только что вернулась с офисной работы. Она выглядела так, будто прошла весь путь пешком, даже хуже того — будто занималась спортом в очень пыльной среде.

" Проходи в дом",  — сказала Карен. Придя в себя от неожиданности, она не смогла удержаться от восхищенного взгляда: «Теперь она не такая уж высокомерная и могущественная»,  — подумала она. Карен была аккуратно одета в деловой костюм, и, несмотря на дорогу, ни один волос не выбился из прически, а макияж был безупречен. Этот факт не остался незамеченным для Лилиан, которая почувствовала себя униженной таким контрастом.

Карен планировала переодеться в джинсы, как только окажется дома, но теперь ей захотелось остаться в таком виде, чтобы подольше насладиться контрастом. Она спросила Лилиан, почему та так вспотела, но та не ответила. Она просто попросила принять душ, и Карен задумалась над ситуацией. Вонь от Лилиан была некомфортной, но она заставляла её чувствовать себя очень неуверенно, поэтому Карен решила немного подождать и сказала: «Сначала тебе лучше выполнить своё задание. Ты можешь пользоваться кухней, только открой, пожалуйста, окно. Не обижайся, но от тебя пахнет, как от уборщика".

Лилиан хотела сначала принять душ, но ей не хотелось противоречить Карен, ведь в тот же день она собиралась попросить её о большом одолжении. Поэтому она пошла на кухню и, открыв окно, воспользовалась компьютером, чтобы найти почту Карен, и начала выполнять «задание», просматривая кучу порно. Вскоре она возбудилась, её заметки о сценах за последние несколько дней становились все более и более неартикулированными, они так отвлекали, так возбуждали, что ей становилось трудно рассказывать о них. Её предложения от первого лица становились все проще и проще: «Я очень возбуждена... жеребец трахает мою задницу, пока я сосу другой член, я слизываю их сперму с пола»,  — ей отчаянно хотелось прикоснуться к себе, но она видела, как Карен читает какую-то деловую книгу в гостиной, одновременно делая заметки в своем ноутбуке, стоявшем на маленьком буфетном столике. Лилиан чувствовала себя ещё хуже, чем в первый раз, когда она осталась на этой кухне,  — теперь она казалась 

слишком стильной для жалкой уборщицы. А Карен выглядела такой умной, и дело было не только в её платье, но и в её сосредоточенности: она быстро перелистывала страницы и выглядела так, словно выполняла большую работу.

Лилиан завидовала ей, сейчас она не могла сосредоточиться ни на чем дольше нескольких минут, прежде чем её мысли начинали блуждать в сторону порно. Она пыталась бороться со своим возбуждением, но одна мысль о том, что Карен сейчас зарабатывает 29 долларов в час, а она после вычетов на оплату долга — всего 2 доллара, была крайне унизительной и странно возбуждающей. Она не могла удержаться от желания прикоснуться к своей киске и через несколько минут уже вовсю мастурбировала, засунув руку под низ, полностью погрузившись в экран компьютера. Её стоны привлекли внимание Карен, которая смотрела на нее весело и удовлетворенно. Как-никак новая Лилиан была её творением, и от этого она чувствовала себя ещё более могущественной, чем когда-либо. Возбуждение, вызванное возможностью управлять Лилиан, вызывало привыкание.

Карен продолжала работать, время от времени бросая взгляд в сторону Лилиан. Каждый раз, когда Лилиан поворачивалась, чтобы посмотреть на нее, она была занята своей книгой, поэтому Лилиан стала смелее, спустила шорты до щиколоток и с шумом ввела три пальца в свою киску. Прежде чем она успела испытать оргазм в десятый раз, Карен заговорила. Ладно, Лилиан, время вышло, отправь мне письмо с твоими заметками и можешь идти в душ. Лилиан чуть не упала со стула и, натягивая шорты так быстро, как только могла, осознала, что Карен её видела. Ей стало стыдно, а её записи были очень короткими, она перестала писать в последние несколько видео. Она отдала все, что у нее было, и побежала в душ.

Карен просмотрела записи Лилиан. В них не было видно никакого образования, а отсутствие концентрации было более чем очевидно. Было очевидно, что Лилиан с трудом контролирует себя. Казалось, что она высвободила какую-то очень мощную силу из бутылки.

Лилиан долго принимала душ, ей нужно было остыть, и она не была готова предстать перед Карен после того, что только что увидела. Ей было очень стыдно. Но через некоторое время она больше не могла откладывать свой выход. Она обернулась маленьким полотенцем, которое дала ей Карен, и оно едва прикрывало её соски и верхнюю часть киски одновременно. Ей пришлось бы попросить свои джинсы и футболку, но она знала, что Карен не отдаст их до конца интервью.

Лилиан подошла к Карен. Она покраснела и посмотрела в пол. «Сядь»,  — сказала Карен.

И Лилиан подчинилась. Ей было стыдно говорить, а мысли путались и не хотели возобновлять собеседование, детали того, о чем она должна спросить сегодня, ускользали от её внимания. Она просто хотела уйти прямо сейчас, хотя нет, она хотела попросить у Карен место, где можно остановиться, а потом уйти.

Карен нарушила неловкое молчание. «Давай сначала разберемся с этим, чтобы мы могли поговорить. Да, я заметила, что ты трогала 

себя, и ничего страшного в этом нет. Это просто то, что делают здоровые молодые женщины, когда подвергаются таким возбуждающим воздействиям. Не волнуйся, я тебя не осуждаю, и ты была достаточно осторожна",  — последняя часть была полной откровенной ложью,  — "но даже если бы ты не была осторожна, мы все здесь девушки, я понимаю тебя, и мне действительно все равно".

Лилиан почувствовала облегчение, тот факт, что Карен не осуждала её, успокаивал её, но все же она не могла говорить, она просто не знала, как реагировать и что говорить.

Карен наслаждалась тем, что Лилиан ничего не говорит, и сказала: "Что ж, давай забудем об этом и продолжим интервью. Что у тебя на сегодня?"

Лилиан покраснела, она была в неведении, она просто ничего не планировала для сегодняшнего интервью. На самом деле в её голове была только одна идея: Заставить Карен принять её в качестве гостьи на несколько недель, чтобы она смогла снова встать на ноги.

«К... Карен... Я не... Ты знаешь... подготовила интервью на сегодня... У меня был... ну... тяжелый день... и... И я хочу попросить тебя... о большом одолжении».

«Что? »

«Мне нужно где-то остановиться... всего на несколько недель... »

«А что случилось с твоей квартирой? »

Лилиан была очень растеряна, она не знала, что сказать, чтобы сохранить лицо, и в конце концов решила сказать правду, ну, вроде того.

"Я совершила ошибку на работе, дорогостоящую ошибку, и мне придется заплатить им много денег, а я не могу позволить себе потерять эту работу прямо сейчас, потому что мне нужны эти рабочие часы, чтобы закончить учебу, и я не думаю, что смогу найти что-то ещё, потому что к этому времени все места для стажировки уже заняты. В следующем месяце я получу свой депозит за квартиру и смогу снова снять другое жилье».

«Дорогостоящая ошибка»,  — повторила Карен, и Лилиан покраснела от стыда. Карен было забавно, и она подумала: "Пока я начинаю строить прочную карьеру, эта снобка падает". Одна мысль о том, что она способствует разрушению карьеры этой девушки, приводила её в восторг. Карен понимала, что это жестоко, но она не могла не выплеснуть на Лилиан всю ненависть, которую испытывала последние пару лет к тем девушкам, которым все доставалось слишком легко и которые чувствовали своё превосходство, заставляя её чувствовать себя дерьмом.

Карен понимала, что Лилиан будет её раздражать, но, с другой стороны, она не могла не думать о том, что, имея Лилиан рядом, она сможет легко контролировать её и заставлять падать ещё ниже. Ей было любопытно узнать, насколько далеко от своих целей она сможет завести Лилиан. Голос внутри нее пытался остановить её, но смешанных воспоминаний о первых интервью с шикарно одетой и вечно осуждающей её Лилиан и всеми теми богатыми девушками в её прошлом было достаточно, чтобы избавиться от любых угрызений совести.

«Ты же знаешь, что это место небольшое. Почему бы тебе не выбрать подругу из колледжа? У тебя наверняка есть богатые друзья, которые 

смогут помочь тебе больше, чем я».

Лилиан ожидала этого. Квартира действительно была небольшой: две маленькие спальни с общей ванной комнатой и открытая зона, где находились гостиная и кухня с небольшим столом на четверых. Она ответила, что ей пришлось потрудиться

«Места у моих друзей уже заняты. Знаешь... квартиры в колледже меньше, чем эта, и... »

На самом деле у нее были не такие уж близкие друзья, и многие из её однокурсников были бы очень рады, если бы они узнали о её нужде. Просто объяснять, что её понизили в должности и что она вынуждена покинуть квартиру из-за плохого планирования, было слишком постыдно.

«Мне трудно в это поверить, но ладно. Но я все равно не понимаю, почему ты не можешь позволить себе маленькую квартиру. Я знаю, что они не могут забирать больше 75% твоей зарплаты, так что ты, должно быть, получаешь 125 долларов в неделю". Она знала, что Лилиан работает по 4 часа в день и что её зарплата составляет 25 долларов в час, в конце концов, именно поэтому она попросила 29 долларов, просто чтобы заработать немного больше, чем Лилиан.

Лилиан покраснела, она не ожидала, что Карен все подсчитает. Если бы она могла зарабатывать хотя бы эти деньги, то могла бы позволить себе снять квартиру, завтра она получит 400 долларов из своего трастового фонда и при других обстоятельствах могла бы использовать всю сумму для оплаты первого месяца и депозита за квартиру и жить на эти 125 долларов в неделю весь оставшийся месяц, но в реальности она зарабатывала только 40 долларов в неделю после вычетов, и ей все равно приходилось платить 20 долларов в неделю и за транспорт.

«У меня... у меня... не хватает денег на депозит и на первую арендную плату... А искать что-то за пару дней слишком торопливо... »

"Значит, ты всего в паре дней от того, чтобы тебя выселили?"

"Нет... ну да...",  — Лилиан чувствовала себя все более неуверенно, и то, что её прикрывало лишь маленькое полотенце, ничуть не помогало,  — "... Пожалуйста, подожди секунду, я сейчас оденусь и сразу же вернусь... чтобы ответить на все твои вопросы..."

Карен наслаждалась ситуацией и чувствовала, что Лилиан что-то скрывает: «Нет, не нужно, мы все здесь девушки и нам нужно решить это быстро, моя соседка вот-вот придет. Может быть, я смогу помочь тебе найти что-нибудь, хотя бы временно, ты говорила, что получаешь 400 долларов в месяц на свои расходы, этого достаточно для аренды и залога в таком месте, остальные расходы ты можешь оплачивать из своей зарплаты, скажем, 20 долларов на транспорт и 100 долларов на еду и другие расходы. Я могу поговорить со своим хозяином прямо сейчас, в этом здании есть несколько свободных мест».

«Нет... Я не могу себе этого позволить сейчас... »,  — она закусила нижнюю губу и смотрела в пол.

«Почему? Что-нибудь ещё случилось? »

«Да... Я была... меня понизили... из-за моих ошибок... и зарплата...",  — сказала она, не отрывая взгляда от пола. Она не закончила фразу, её голос дрогнул. Это было так 

унизительно — позволить кому-то узнать о своем позоре, но это было лучше, чем рассказывать кому-либо, связанному с её жизнью в колледже,  — это было бы невыносимо.

"Понятно,  — весело сказала Карен,  — и какая у тебя сейчас зарплата?"

Лилиан на мгновение замешкалась, ей было стыдно, и она подумала о том, чтобы солгать, но это только усугубило бы ситуацию.

«8 долларов в час»,  — сказала она почти шепотом.

Карен чуть не рассмеялась, но сумела сдержать себя. Сумма ущерба оказалась больше, чем она думала. «Восемь долларов в час! В «Макбургере» можно заработать больше! Что за должность такая низкая, уборщица? »

Лилиан не ответила.

Карен расценила молчание Лилиан как признание. Она была в восторге от своей власти, это было слишком весело.

"Хорошо. Я вижу, что у тебя не так много альтернатив. Я бы хотела помочь тебе, может быть, ты могла бы спать на этом диване, нам будет немного неудобно, здесь мы смотрим телевизор и все такое...",

Лилиан ожидала, что ей придется жить в комнате Карен, но все же она ухватилась за этот шанс. «Я сделаю все возможное, чтобы не быть назойливой, если ты будешь здесь, я могу пойти на кухню и... ».

«Это могло бы помочь, но моя соседка... ну, не думаю, что она согласится. В конце концов, мы много работаем, и зачем нам содержать богатую девушку? »

Лилиан подумала: "Богатая девушка... ха... все мои деньги хранятся в очень строгом трастовом фонде, созданном моими покойными родителями, чтобы помочь мне окончить университет Плюща". На мгновение она вспомнила, как злилась на родителей за то, что они обращались с ней как с маленькой девочкой, даже после их смерти, но быстро вернулась к текущей задаче.

«Пожалуйста, Карен... должен же быть какой-то способ».

Карен молчала несколько минут. Она выглядела сосредоточенной и что-то печатала на компьютере, а Лилиан нервно ждала.

"Хорошо. Есть только один способ справиться с этим, но ты должна согласиться со всем, что я скажу. То, о чем я тебя прошу,  — не моя прихоть, это может доставить мне много проблем с соседкой по комнате и дорого обойтись в конечном итоге, так что либо я делаю так, либо никак".

«Хорошо»,  — сказала Лилиан, которой стало немного спокойнее: в конце концов, она собиралась решить свою жилищную проблему.

«1).  Ты будешь моей маленькой кузиной Лилли из Индианы, тебе должно быть 18 лет, иначе моя соседка решит, что ты слишком взрослая, чтобы тебе помогать. Ты только что закончила школу, а может, и вовсе бросила. Ты приехала в Калифорнию в поисках работы моделью в порноиндустрии и хочешь, чтобы я научила тебя всему, а ты тем временем работаешь уборщицей». Это поможет ей проникнуться к тебе симпатией, ведь она сама бывшая порномодель».

У Лилиан голова шла кругом, она не ожидала, что её заставят притворяться кем-то другим. Мысль о том, что уборщица стремится стать порномоделью, унижала и возбуждала её до предела.

«2).  Завтра мы поедем в твою квартиру и заберем все твои вещи. Ты одолжишь мне всю свою деловую одежду, пока живешь здесь, а 

я скажу соседке, что купила её в секонд-хенде, мы не можем сказать, что она твоя, потому что соседка сразу что-то заподозрит. Ты заполнишь один чемодан одеждой и вещами, которые хочешь привезти в мой дом. Остальное мы поместим в хранилище».

Лилиан была ошеломлена, ситуация стремительно ухудшалась. Она даже не могла говорить.

«3).  Деньги. Мне нужно подсластить сделку моей комнатной подружке, чтобы она не лаяла. Я предложу ей дать 100 долларов за аренду в этом месяце и выделить 35 долларов в неделю на еду и другие расходы. Разумеется, ты будешь платить за это и, конечно, за хранение, которое, согласно этому сайту, стоит 70 долларов в месяц, а также за перевозку твоих вещей в центр хранения на пикапе, который я могу арендовать за 100 долларов».

Лилиан начала мысленно прикидывать цифры. Увидев её растерянное лицо, Карен протянула ей калькулятор. Лилиан увидела, что стоимость четырехнедельного проживания составит 410 долларов, но у нее будет еда и питание. Все остальное она должна была оплачивать из своего дохода в 20 долларов в неделю после вычетов и транспортных расходов. Из этих денег ей также придется заплатить 10 долларов.

Лилиан понимала, что должна прекратить все эти глупости, но не могла придумать другого решения, да ещё в такой короткий срок. Она могла бы поселиться в гостинице, чтобы получить больше времени на раздумья и найти другое приемлемое место, но в любом случае ей придется платить за грузовик и хранение, и каждый день будет сокращать её возможности, поскольку она не может позволить себе больше нескольких дней в дешевой гостинице, может быть,  10 или 12.

"Хорошо. Но ты ведь все равно поможешь мне с диссертацией? В конце концов, ты будешь использовать мои деловые костюмы и все такое".

"Да, не волнуйся, но ты будешь мне должна. Это потребует много работы и много обмана. И ещё одно, Лилиан, находясь в квартире, ты должна выглядеть соответственно. У тебя есть наличные? »

«Ну... У меня есть 60 долларов. А что? »

«Слушай, большинство твоей повседневной одежды — это дорогие дизайнерские джинсы и фирменные рубашки, которые испортят ложь, поэтому я одолжу тебе несколько нарядов, которые ты сможешь носить, пока будешь здесь, и ты должна прятать свою одежду. Но у меня не так много одежды, которая тебе подойдет, поэтому тебе придется купить небольшой гардероб в магазине секонд-хенд. На свои деньги ты сможешь купить, может быть, 5 нарядов, но не забудь, что они должны быть довольно смелыми, ведь тебе придется предстать в образе девушки, желающей попозировать обнаженной. За углом есть магазин, зайдите туда, прежде чем идти домой».

•  •  •

Через несколько часов после этого она осталась одна в собственной квартире, размышляя о своих новых нарядах с некоторым раскаянием. Правило дресс-кода мистера Палмера и тот факт, что она сильно возбудилась во время похода по магазинам, ничуть не помогли. Все наряды были крайне скупыми: мини-платье, трое очень маленьких шортиков и пара столь же откровенных микроюбок, несколько топиков, обнажающих плечи и пупок, один из которых едва доставал 

до нижней части сисек. Пара рубашек на пуговицах, на одной из которых не хватало нескольких пуговиц, и маленький топик с благодарностью. Казалось, её пупок и ноги не найдут себе пристанища ещё долгое время.

Она некоторое время разглядывала свою новую одежду перед зеркалом. Она выглядела дешево и распутно: «Ничего особенного, на Хэллоуин я видела одноклассниц в вещах и похуже»,  — с горечью подумала она,  — «но они никогда не пошли бы в таком на работу». На мгновение она задумалась, не могло ли это долгое время оказать какое-то необратимое влияние на её личность или образ себя, на мгновение её прежняя сущность начала филологический анализ ситуации. Ей в голову пришло несколько теорий и экспериментов. Она знала, что никто не станет прислушиваться к её идеям в таких нарядах, что её не будут воспринимать как успешную женщину, а как невежественную бродяжку. Мужчины будут искать встреч на одну ночь, а не отношений, женщины будут вызывать лишь презрение, даже если она даст правильный ответ, её сочтут глупее любой лучше одетой сверстницы. Она понимала, что постоянное негативное подкрепление может повлиять на её эго, на её самооценку. Она может перестать верить в то, что другие видят в ней правду. Было слишком больно думать об этом всерьез, и вместо этого её разум начал размышлять, что если она немного отключится от реальности, то обнаружит, что её возбуждает мысль о том, что люди думают о ней как о бимбо. Это было так унизительно и, как ни странно, так возбуждающе.

Было уже поздно, она устала, но выпила последнюю бутылку вина и включила компьютер. Ей хотелось устроить небольшую прощальную вечеринку, чтобы облегчить боль от расставания с любимой квартирой, и вскоре она уже пила и смотрела порно. Она зашла на форум, где разместила ссылку на своё видео с лазерной депиляцией. Там было много новых просьб прислать больше фотографий или узнать личность девушки. Комментарии были такими хвалебными, но такими грязными и объективизирующими. Для большинства из них Лилиан была всего лишь носительницей этой киски, и то, что она была сведена к этому, заставляло Лилиан неистово тереть свою киску. В какой-то момент она была так возбуждена и так пьяна, что щелкнула по папке с фотографиями, которые отправила мисс Барбаре. Те, на которых было изображено её обнаженное тело во всей красе, но которые она отредактировала, замазав лицо черным квадратом. Дрожащими руками она загрузила одну из них, на которой она позировала лицом вниз на диване, и это действительно демонстрировало её великолепную задницу. Когда она обновила пост и увидела новую фотографию, она чуть не кончила. Задыхаясь, она загрузила вторую фотографию, на которой она лежала лицом вверх и прикрывала сиськи рукой. Это намекало на то, что сиськи у нее маленькие, но ноги выглядят великолепно. Она размышляла над третьей фотографией, её сердце учащенно билось. На этой фотографии она сидела на диване, раздвинув ноги как можно шире, и 

снова прятала сиськи, так что все внимание было сосредоточено на её безволосой киске. Её возбуждение было ясно видно по её пухлым и очень влажным губам. Её дыхание становилось быстрым и коротким, лицо было ярко-красным от стыда и возбуждения, она даже отредактировала сообщение, чтобы добавить текст: «Это Лилли, студентка колледжа из Калифорнии. Разве она не большая шлюха? ».

После публикации она мастурбировала до оргазма.

Пост получил очень быстрый отклик, и ещё до окончания ночи на него посыпались унизительные комментарии о «шлюхе Лилли». Лилли мастурбировала ещё несколько раз, читая комментарии и просматривая свои собственные фото и видео, пока не уснула.

На следующий день она проснулась поздно и просто прогуляла работу. У нее было ужасное похмелье, но моральное похмелье было ещё хуже. Она попыталась удалить фотографии с форума, но обнаружила, что это невозможно: видимо, очень часто люди рано или поздно жалели о своих сообщениях, поэтому на сайте просто не было возможности удалить их. К тому времени её посты прочитали 3000 человек и получили множество благодарностей и откликов, большинство из которых просили прислать ещё фотографий. Некоторые из них просили прислать фотографии с её лицом или в более смелых позах и ситуациях.

Лилиан побледнела: «3000 читателей»,  — повторяла она про себя,  — несколько недель назад только один мужчина видел её обнаженной, а теперь её тело было близко знакомо 3000 человек. Она начала сильно волноваться: «Это может иметь последствия на всю жизнь, эти фотографии могут вернуться и преследовать меня в будущем. Что, если я стану знаменитой и успешной женщиной и кто-то покажет эти фотографии, это будет так стыдно и позорно. Как я могу быть такой глупой, чтобы опубликовать своё настоящее имя и статус, ведь кто-то может узнать меня", но потом она остыла: "3000 — это много, но с точки зрения населения планеты — очень мало, так что вероятность того, что кто-то, кто знает меня лично, видел эти фотографии, очень мала, и даже в этом случае вероятность того, что он узнает меня, очень мала, а если и узнает, то моё лицо скрыто, так что я просто буду отрицать, что это я".

Она оделась неформально, но консервативно: джинсы и футболка, и попыталась поработать над диссертацией, чтобы забыть об этом новом кошмаре, и, по правде говоря, немного продвинулась в дословных выписках, не чувствуя желания делать что-то, что требовало бы больших умственных усилий. Не успела она опомниться, как в дверь постучалась Карен, чтобы помочь ей собрать вещи и договориться о транспортировке.

Весь процесс оказался гораздо более напряженным, чем Лилиан предполагала. Карен пришла с большим количеством коробок, маркеров и скотча. Сначала ей пришлось тщательно упаковать все деловые вещи и даже несколько повседневных, но дорогих нарядов в несколько больших коробок для Карен. Затем Карен заставила её упаковать все украшения и всю технику, которой она владела. В том числе стереосистему, смартфон и телевизор. Карен даже принесла подержанный розовый ноутбук и начала копировать все документы и закладки 

Лилиан с её компьютера. Видя отчаяние Лилиан, она сказала: "Это очень дорогой ноутбук, моя соседка не поверит, что ты нуждаешься, если у тебя есть вся эта техника, но я понимаю, что тебе нужен компьютер, чтобы закончить диссертацию, поэтому я одолжила этот у подруги. Это сделает твой образ более правдоподобным, и не волнуйся, у тебя будет ключ от хранилища, ты сможешь получить доступ ко всем своим вещам в любое время".

Карен тоже принесла чемодан, весь потрепанный и среднего размера, Лилиан с недоверием посмотрела на него, она никак не могла уместить свои вещи в таком небольшом пространстве. «Карен, я уже уложила самые необходимые вещи в эту пару чемоданов». Чемоданы были полноразмерными и выглядели почти новыми.

«Нет, Лилиан, ты же знаешь, что эти дорогие чемоданы не подойдут, и мы не можем использовать коробки или что-то ещё, если хотим, чтобы было правдоподобно, что ты только что приехала. Давай я тебе помогу. Давай выложим содержимое чемоданов на кровать.

Лилиан с недоверием наблюдала, как Карен начала заполнять свой чемодан новой распутной одеждой, старой волейбольной формой, а затем добавила пару старых джинсов и несколько футболок, которые выглядели не так дорого. Она положила всего пару комплектов нижнего белья, а из туалетных принадлежностей и косметики — только зубную щетку и ярко-розовую помаду, которой она никогда не пользовалась. Её специальный шампунь и мыло отправились в коробку, так же как и дорогой набор косметики. Она умоляла Карен: "Пожалуйста, дайте мне хотя бы основу, она нужна мне, чтобы скрыть веснушки, иначе люди подумают, что я подро...",  — перебила она себя, но Карен закончила фразу: "Иначе люди подумают, что ты подросток, но ведь в этом-то и смысл, не так ли?". Лилиан не ответила, только посмотрела, как Карен укладывает в коробки её сумочку и пару сумочек. «Эй, мне это нужно! ».

«Можешь использовать это»,  — сказала Карен, протягивая ей старый маленький рюкзак. Рюкзак не имел формы и представлял собой не более чем сумку с лямками, цвет его был неразличим, возможно, когда-то он был красным или розовым, но теперь выглядел в основном серым.

Карен велела Лилиан сложить в коробки свою огромную коллекцию туфель на высоком каблуке и только что упаковала единственную пару плоской обуви, которая у нее была. Она носила шлепанцы и нервничала все больше и больше. Ей не следовало соглашаться на все это безумие, которое навязывала ей Карен. Она хотела отступить, но у нее не было никаких идей. Лилиан и водитель снова и снова переносили коробки в пикап, пока наконец все, кроме её чемодана, не оказалось на месте. Лилиан вся вспотела и хотела принять ванну.

«Лилиан, нет времени принимать ванну, склад скоро закроется».

Лилиан набралась смелости и решила быть непреклонной, она не позволит Карен так управлять ею. «Нет. Карен, я приму ванну сейчас»,  — и с этими словами она направилась в ванную. Она долго принимала душ и чувствовала себя лучше, чем когда-либо за этот день или 

за последние несколько дней. Может быть, потому, что её утверждение как-то придало ей сил, а может быть, из-за успокаивающих свойств долгой ванны или из-за сочетания того и другого. Но когда она закончила, то обнаружила, что её квартира совершенно пуста, нет ни коробок, ни чемоданов, только старый рюкзак и маленькая записка, написанная от руки.

«Лилиан, я знаю, что ты немного напряжена из-за переезда, и понимаю, что тебе пришлось переодеться, но мне действительно нужно идти, склад закрывается меньше чем через час, и мы должны были добраться туда, заключить договор и загрузить коробки, и все это до закрытия. Мы не можем перенести это на завтра, потому что я уже наняла грузовик, а ты обещал хозяину покинуть квартиру сегодня, чтобы он мог вернуть тебе залог через 30 дней.

Я понимаю, что ты плохо соображаешь, поэтому решила помочь тебе, иначе это стоило бы тебе 100 долларов с грузовика и, возможно, потери залога в 450 долларов. Я поехала в хранилище и взяла твой кошелек, чтобы заплатить за него, как мы и договаривались. Наша маленькая договоренность на месяц обойдется тебе в 410 долларов, у тебя было 390 долларов, так что ты должна мне 20 долларов. Я оставила тебе одежду и автобусную карту в рюкзаке, у хозяина уже есть ключи".

Лилиан запаниковала: хозяин дома мог прийти в любую минуту. Она злилась на Карен и на себя. Она чувствовала себя глупо и по-детски, её ванна могла стоить ей 530 долларов, а может, и больше. Её уверенность в себе улетучивалась, если бы Карен не помогла ей, она совершила бы очень дорогостоящую ошибку. Она открыла рюкзак и нашла шлепанцы, автобусную карту и наряд, который выбрала Карен. Это был один из её новых развратных нарядов — желтые короткие шорты и розовая майка, не закрывающая пупок, и все, никакого белья. Она оделась и попыталась расчесать волосы пальцами, но у нее это получалось очень неаккуратно. В ванной она нашла резинку и собрала волосы в хвост.

Она посмотрела на себя в зеркало во весь рост в своей комнате. Она почти не узнавала себя, выглядела моложе, но это была лишь вершина айсберга, она помнила, как выглядела, когда впервые увидела это самое зеркало. Она только что закончила переговоры с арендодателем по поводу аренды и чувствовала, что может съесть весь мир одним укусом. На ней был деловой костюм: идеально сшитая темная юбка ниже колен, белая блузка с длинными рукавами, темный блейзер, колготки и дорогие туфли на высоком каблуке. Успешный образ завершали золотые украшения: кольцо, ожерелье и серьги.

Лилиан вздрогнула: вместо той деловой женщины, что была всего несколько недель назад, в зеркале отразилась юная шлюшка, дешевая юная шлюшка. Одна мысль о том, чтобы выйти из квартиры в таком виде, переполняла её унижением, стыдом, отвращением, страхом и возбуждением. Она не могла отделаться от мысли, что похожа на тех порномоделей-подростков, которых она часто смотрела в последнее время. Они обычно не надевали 

лифчик, даже если у них были сиськи больше, чем у нее, но всегда носили трусики, даже если это были просто стринги, которые ничего не прикрывали. Мысль о том, что она одета хуже их и что она будет заперта в этом образе большую часть времени в течение целого месяца, чуть не заставила её заплакать, но в то же время на её шортах начало появляться небольшое мокрое пятно.

Она положила полотенце в рюкзак и быстро вышла из квартиры. Когда она закрыла за собой дверь, у нее сжался живот. Ей казалось, что она оставляет часть своей жизни, важную часть своей жизни. Она не решалась оторвать взгляд от пола, одна мысль о том, что кто-то из соседей, бывших соседей, может увидеть её в таком виде, пристыдила её до глубины души. Она выглядела не в своей тарелке в этом милом районе. Когда она наконец забралась в свой автобус, то попыталась успокоить себя мыслью, что у нее будет полный доступ к своим вещам, за исключением деловой одежды, которую придется просить у Карен, если она ей понадобится. Эта мысль немного успокоила её. Она села на заднее сиденье автобуса, стараясь избегать взглядов пассажиров, которые начали заполнять автобус. Но её надежды на то, что на нее не обратят внимания, были недолгими, когда в автобус зашли несколько старшеклассников и начали приставать к ней. Она была так удивлена, что не знала, что сказать, просто покраснела и замолчала, глядя в пол. Один мальчик сел рядом с ней и начал небрежно трогать её колготки, она почувствовала, что её лицо стало таким горячим, что казалось, оно сейчас взорвется. Она не хотела привлекать внимание других пассажиров, поэтому просто оттолкнула руку мальчика. Мальчик воспринял слабую реакцию как сигнал «давай» и возобновил свои прикосновения, на этот раз он был немного смелее, коснувшись подола её коротких штанишек. Лилиан была так возбуждена, что убрала руку мальчика и повернулась, чтобы посмотреть на него с самым строгим видом, на какой только была способна в тот момент, который из-за её возбужденного состояния был не таким жестким, как она предполагала. Мальчик снова провел рукой по её ногам, касаясь кожи и ткани шорт. Его рука оказалась совсем близко к её жаждущей киске, она попыталась выдержать взгляд, но не смогла, её захлестнуло возбуждение. Она опустила глаза, и парень, почувствовав, что его подстегивают, начал интенсивный петтинг, прямо в автобусе, он теребил её киску, трогал её сиськи и время от времени целовал её в губы. Лилиан стало не хватать воздуха, вся эта сцена была сюрреалистичной, она была одета как шлюшка-подросток, но она не была такой, не так ли? Её разум пытался бороться, чтобы перестать вести себя так, но её тело чувствовало себя божественно. Она закрыла глаза, пытаясь абстрагироваться от ситуации, когда её вернул к реальности голос водителя. «Эй, вы двое, немедленно выходите из моего автобуса. Это не мотель,  

маленькая леди». Она вся покраснела, когда вышла из автобуса под презрительные взгляды остальных пассажиров. К счастью, мальчик не последовал за ней.

Через час она добралась до дома Карен. Она устала, чувствовала себя неуверенно, её снова приняли за школьницу во время долгой прогулки до дома Карен. Трудно было преодолеть то, что все смотрели на нее свысока, как будто она не имела никакой ценности, никакого будущего, она чувствовала себя побежденной.

Когда Карен открыла дверь, она посмотрела на стоящую перед ней распутную девчонку и улыбнулась. Контраст с высокой и могущественной Лилиан несколько недель назад был слишком велик. Лилиан восприняла улыбку как приветствие и немного успокоилась.

Вечером она познакомилась с Меган, соседкой Карен по комнате. Меган оказалась экстравертной и очень разговорчивой 25-летней афроамериканкой. Она сразу же одобрила желание Лилиан попасть в порноиндустрию. «Я сама работала в этой индустрии, но ушла оттуда, потому что парень попросил меня бросить. Я получила работу организатора и фотографа вечеринок и мероприятий и нашла её довольно интересной, даже если оплата не очень хорошая. Я думаю, у тебя есть будущее, молодые модели с невинным взглядом всегда востребованы, но тебе нужно избавиться от стеснительности, иначе ты будешь сходить с ума на кастингах. Я фотограф, я могу достать оборудование и сделать несколько твоих обнаженных снимков для начала портфолио».

Услышав слова Меган, Лилиан покраснела и постаралась избежать этого, не разрушая своего прикрытия. «Думаю, я ещё не готова»,  — сказала она низким голосом.

«Да, я вижу. Думаю, тебе будет легче справиться со своими запретами, если ты будешь оставаться здесь топлесс. В конце концов, мы всего лишь женщины».

Лилиан пыталась сопротивляться, но когда Карен настояла на том, что это хорошая идея, она согласилась. Было странно быть босиком и в одних желтых шортах, в то время как две другие женщины были полностью одеты, и у нее не было возможности уединиться — её «комната» была гостиной, и обе девушки смотрели телевизор до самого позднего времени.

На следующий день она отправилась на работу уборщицей. Утро прошло в основном без происшествий, но ей пришлось выдержать гнев начальницы за своё отсутствие. Лилиан не знала, что уволить её нельзя, поэтому умоляла и принимала оскорбления, когда та назвала её "маленькой шлюшкой", и наконец сказала: "Что ж, тебе придется выполнять работу за вчера и сегодня".

Через несколько часов она ехала в автобусе совершенно измотанная. Она не переоделась обратно в джинсы и футболку, просто слишком устала, а положила свою приличную одежду в рюкзак и добиралась до дома в своей распутной одежде.

Приехав домой к Карен, она воспользовалась новым ключом, чтобы войти. Она постирала свою развратную одежду и долго принимала душ, а затем снова оделась в свой волейбольный костюм. Она попыталась начать работу над диссертацией, взяла компьютер, просмотрела электронную почту и нашла письмо от мисс Барбары.

"Лилиан, нам нужно поговорить о вашем проекте. Ваши доказательства того, что вы действительно проводите интервью с моделью, были недостаточными. Вы можете позвонить 

мне или принести несколько настоящих студийных фотографий вашей подруги. Время поджимает, я могу помочь вам и немного сдвинуть сроки, чтобы учесть ваше отставание, но мне нужно доказательство того, что вы действительно работаете над этим. На следующей неделе я должна подтвердить, что все диссертации, которые я защищаю, действительно являются оригинальными работами и не имеют других ошибок этики, например, фабрикации. Я не чувствую себя уверенно, чтобы подтвердить подлинность вашей работы. Учитывая ваш фальстарт со сфабрикованными интервью, я должна быть очень осторожна, а вы не даете мне ничего, чтобы успокоить себя. Вы пропускаете сроки, ваша текущая работа слишком поверхностна. Я все ещё верю в вас, просто дайте мне что-нибудь, чтобы я была уверена, если вы не сможете дать мне что-нибудь на этой неделе, я поставлю вашу работу на испытательный срок и сообщу комитету». В словах мисс Барбары звучало отчаяние, ведь на кону стояла её работа, и если она примет неверное решение и снова окажется в дураках из-за какого-нибудь академического мошенничества, то её точно уволят.

Лилиан была бледна, она не могла предстать перед комитетом, не сейчас, её работа серьезно задерживалась, и она не чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы предстать перед группой старых преподавателей и говорить о порно, и, что ещё хуже, они будут сомневаться в её серьезности. Это будет слишком напряжно. Нет, она должна была избежать этого. Она подумала: «Мне нужны студийные фотографии Карен, немедленно! Я не могу больше ждать». Она попыталась найти что-нибудь, но все комнаты были закрыты, однако в гостиной она увидела несколько фотографий, на которых Карен была изображена в бикини. Она была прекрасна, и Лилиан начала мысленно сравнивать себя с Карен. Карен была выше и с большими сиськами, у нее были черные волосы, татуировка в пупке и большое родимое пятно под правой сиськой... Лилиан побледнела: «О нет, мисс Барбара сразу же заметит, что фотографии не одного и того же человека». У Лилиан началась гипервентиляция, у нее не было выхода, она была в полной заднице, она была просто слишком глупа или слишком пьяна, когда решила послать свои фотографии в первую очередь. Она заставила себя успокоиться и после нескольких минут дыхательных упражнений смогла обдумать свою проблему и пришла к мучительному выводу. Единственный выход — студийные фотографии обнаженной натуры, и она должна была принять предложение Меган как можно скорее.

В тот день она не продвинулась дальше в работе над диссертацией. Она просто слишком нервничала и была полна предвкушения и тревоги, чтобы думать ясно. В итоге она просмотрела несколько базовых порнофильмов, чтобы запомнить позы моделей, и пыталась придумать, как заставить Меган как можно скорее принять участие в сессии.

Когда приехала Карен, она немного побеседовала с ней, но без серьезного продвижения вперед. Наконец появилась Меган, и Лилиан почувствовала сильное волнение. Ей определенно нужны были профессиональные фотографии в обнаженном виде, и единственным средством их получения была Меган, но это было слишком 

стыдно, к тому же её несколько пугала экстравертная личность Меган.

«Привет, Лилиан, как дела? Красивая одежда... »

Лилиан покраснела, она знала, что одета как шлюха, и только смогла сказать «спасибо» кротким голосом.

«А как же наше маленькое правило? Ты слишком застенчива, если ты не раскрепостишься, то не сможешь пройти прослушивание. Давай, дай мне эту блузку",  — и затем добавила,  — "Карен, мне нужно помочь с этим. Мы же сказали, что она должна быть топлесс все время, пока находится в квартире, иначе она никогда не преодолеет свою стеснительность".

«Меган права, Лилли».

Лилиан покраснела и уже начала снимать топик, но остановилась и сказала: «Нет, в этом нет необходимости, думаю, я справлюсь с фотосессией, более того, я думала попросить Меган сделать моё портфолио».

Карен удивилась, но потом подумала: «Она, конечно, пытается избежать топлесс и остаться в образе, но со мной это не сработает».

«Я думаю, это замечательно, Лилли! Думаю, Меган сможет забронировать студию за три дня или около того. Это очень занятая студия, и мы не хотим, чтобы ты струсила и упустила возможность, поэтому ты должна быть готова и доказать нам, что ты готова».

Меган это позабавило, она могла бы воспользоваться студией этой ночью, если бы захотела, и Карен, вероятно, знала об этом, но она видела, что Карен, возможно, пытается подставить подножку своей кузине, и решила присоединиться, ей нравился этот вечер, она была бисексуальна, но ей больше нравились девушки, а её соседка по комнате была определенно натуралкой, но её кузина... Что ж, трудно сказать, но она определенно попробует или хотя бы повеселится.

Меган сказала: «Карен права, я могу забронировать студию за три дня, но, возможно, у меня не будет другого шанса забронировать её в течение пары недель, так что ты должна быть готова к этому времени, но я все ещё вижу, что ты слишком застенчива. Я не буду бронировать кабинет, если тебе все ещё неловко раздеваться даже в присутствии только нас, и нам приходится каждый раз напоминать тебе об этом. Если ты считаешь себя достаточно смелой для студийной сессии, тебе стоит взять на себя обязательство быть полностью обнаженной все время, которое ты проведешь в квартире».