Матриархат. Мать с дочкой трахнули папу. Тематика: Трахнул невестку

Матриархат (от греческого «мать» + «господство») — тип общественного строя, в котором главенствующая роль в семье и обществе принадлежит женщинам, а мужчины занимают подчиненное положение. Матриархат также иногда называют гинекократией или женовластием.

Жили мы дружной семьёй: жена, дочь и я. Жили втроём, пока дочь замуж не выскочила. Именно что выскочила, не подумав, не узнав человека, с которым решила судьбу связать. Как выскочила, так и соскочила. Парень оказался совсем не таким, каким казался, пока ухаживал. Да ухаживал-то с гулькин хрен. Да уж, видо было в нём хорошего с маковое зёрнышко. И мама его такая же. Так яблоко от берёзы недалеко падает. Проще говоря, собрала доча свои манатки, на прощанье высказала маме с сыном всё, что она о них думает, гордо хлопнула дверью и вернулась в родительский дом. И вновь мы стали жить втроём. Правда за то время, пока дочь жила с мужем, теперь уже бывшим, мы с женой малость расслабились. В каком плане? Да мы и раньше не особо соблюдали дресс код, а в отсутствии дочки вовсе наплевали на это дело с самой высокой точки Останкинской телебашни. Что мы там друг у друга не видели такого, что стоит прятать под трусами. И потому приходили с работы, принимали душ и ходили по квартире голышом. Жена зазывно крутила голеньким задом, завлекая меня на сексуальные подвиги и поднимая настроение, я ходил, гордо помахивая хоботком, весьма приличного размера. А уж когда он вставал, жена радостно подставляла попку. Нет, не о том вы подумали. Попку в смысле раком становилась. Любимая её поза. Ещё наездницей ей быть нравится. В попку, впрочем, тоже давала, но редко. Слишком мой шомпол был великоват для её калибра.

Когда дочь вернулась под крышу дома своего, пришлось одеваться хотя бы в трусы. Не будешь же своим хоботком мотать. А вот жена сказала: Наплевать!  — И продолжила ходить по дому так, как ей нравится. Вообще-то пока дочь была помладше, мы дома все трое ходили так. Потом как-то незаметно стали одевать хотя бы что-то. Стеснительные, мля, стали. Ну так девка заневестилась и негоже было папе смущать молодайку своим видом, навевать в её неокрепшие мозги дурные думы. Да кто им навевает, когда они сами рано начинают этим интересоваться. Против природы не попрёшь, хоть какие ограничения и строгости вводи. Да ещё жена у меня горластая в постели. сексом мы занимались часто. Раз в день точно. В смысле в ночь. А в выходной так и вовсе ещё и днём прихватывали. Дочка всё это слышала. И видела. Я часто замечал её блестящие глаза, подсматривающие за родителями, когда они мяли кровать, принимая разные позы. Не могу утверждать точно, но зуб даю, что в это время доченька натирала свою писечку до красноты.

Девка попробовала члена, ей понравилось и у организма возникла потребность получать удовольствие от сношений. К тому же сперма, попадающая в женскую писюню, благотворно действует на 

организм. Как говорила одна дама другой:

— Я без конца болею.

Вторая ей в ответ:

— А я без конца вовсе жить не могу.

Такая вот у дочери проблема. И надо бы её порешать, только раз обожглась, второй не спешит лезть в эту же яму. Не знаю, что она думала, спрашивала ли разрешение у матери, только решила доченька эту проблему самым радикальным способом.

Потекла у нас мойка на кухне. С моми, без похвальбы, золотыми руками это не проблема. Раз плюнуть и будет сделано. Взял я инструмент, вытащил из-под мойки банки и склянки, бутылочки с какой-то химией, вс то, что требуется хозяйке на кухне, да и влез по мойку, Лежу, неполадки устраняю, дочь мне помогает, подаёт, что прошу, назад принимает. Лежу, ни о чём таком не думаю и вдруг чую, что с меня кто-то стягивает штаны. Трикуха обычная и даже без трусов. И что делать? Да и кто бы мог решиться стянуть с меня штаны, кроме жены. А её сейчас нет, на работе. И кроме дочери никого нет дома. Рассуждая логически, стянуть с меня штаны могла только она. А для чего ей это нужно?

Это раньше был прикол подобраться к кому-то и сдёрнуть с него штаны. Хоть с пацана, хоть с девчонки. Правда если девочки были одеты в платье, ничего из этого не получалось. Но тут находили выход. Зажимали девочку, причём часто кто-то из девчонок и помогал держать, и стягивали трусы. Визгу было, словно с поросёнка шерсть на живую выдирают. С даётся мне, что девчатам самим нравилось, когда с них стягивали трусы и щупали голенькие письки. Иначе бы так легко не давались и не помогали бы раздевать подружек, точно зная, что вскоре разденут и её.

Не думаю, что у дочурки в одном месте взыграло. К тому же не с ровесниками играет, со взрослым человеком, тем более с отцом. Не успел возмутиться, как почувствовал, что на головке пока вялого члена сомкнулись горячие губы дочери. Сосёт! Дочь сосёт у отца! А мне из-под мойки ни хрена не видно, как она это делает, лишь приятные ощущения. Но неправильно это, когда дети с родителями занимаются сексом. Не принято. А доча всё сосёт, да ещё и с яичками играет, перекатывает их своей рукой. Я не то, чтобы взвыл, но решительно, как мне показалось, потребовал прекратить

— Надя, что ты делаешь? Не надо, доча. Я же так... Аааа! Мммм! Наденька, подумай, что мама скажет.

Дочка оторвалась от члена, сказала:

— Плевать! Я хочу. Мне надо. Я живая. Папа, считай, что это медицинская практика. Лечение такое.

Вот уж у кого решительности хватает, как и у жены. Та тоже мазу в семье держит.

Я рот открываю, а сказать ничего не могу, как тот карась, которого на берег вытянули. А доча села мне на бёдра, член маленько подрочила, поплевала на головку да и села на него. Жена, когда садится сверху, просит подержать,  

губки малые ей развести, что-то ещё. Дочь не попросила ни о чём. Просто сам подержала ствол, направляя его в свою писечку, села и поёрзала, помогая члену освоиться в писечке и занять нужное положение в ней.

Что сказать? После довольно широкой писи жены писечка дочери поразила своей узостью и упругостью стенок влагалища. Она лишь усилием влагалищных мышц могла бы довести мужчину до наивысшей точки наслаждения. Казалось, что стеночки её писечки ласкают член, обнимают его, делают лёгкий массаж. А уж когда дочурка начала двигаться, это было н с чем не сравнимое чувство эйфории. Меня после трёхсот грамм коньяка так не торкало.

Дочь на мне елозит, точнее на моём члене: то приподнимается, то задом из стороны в сторону поводит, изредка с её губ срывается лёгкий стон. Идиллия. Давно я с таким удовольствием и с таким наслаждением не сношался ни с кем. Хотя, если честно признаться, женским вниманием не обижен. И на работе женщины дают, и родственницы не отказывают, да ещё соседкам помогаю напряжение снять. А вот так, как с дочуркой, не было давно. По крайней мере не помню такого.

Или это просто осознания, что делаешь это не с кем-то, а с родной дочерью. Я же ей маленькой эту писечку мыл. А сколько раз целовал её, не имея в виду никакого сексуального подтекста. От неё шёл волнительный запах тельца, чистоты и свежести. Целовал её попку. А уж когда начинал целовать животик, она просто закатывалась счастливым смехом. И требовала: Ещё! Ещё! Целовал и не мог представить в самом страшном сне, что когда-нибудь доча сядет своей писечкой на папин член.

Дочка задвигалась быстрее. Её ягодицы начали звонко шлёпать по моим бёдрам. Быстрее, быстрее, ещё быстрее. И вот она замерла, как-о сжалась, стеночки писечки несколько раз сократились и я почувствовал, как из её дырочки, протискиваясь между стенками влагалища и распирающего их члена, потекли дочкины выделения.

Дочь не в маму. Молчунья. Простонала немного что-то вроде: Мммм!  — и на этом всё. Посидела, дожидаясь, пока член сам не выпадет из её дырочки, встала. Засмеялась:

— Папка, какой ты сопливый. Сейчас я приберу.

Снова присела рядышком, наклонилась и начала вылизывать и обсасывать член, сглатывая ту жидкость, что собирала с этого цветка. Да мне жена после траха никогда не облизывала. Ванна есть, иди и мойся. А дочка старательно обрабатывает член язычком, берёт его в ротик и облизывает головку. Что она творит? У меня же скоро снова встанет! Предупредил:

— Надюш, не делай так.

— А то что?

— Встанет. Захочу.

— И я захочу.  — Засмеялась довольно.  — Я может того и добиваюсь. Выжму из тебя всё, маме меньше достанется. Пост у неё начинается, ураза. Дочка домой вернулась. Нельзя быть такой жадной, делиться надо.

И добилась ведь, зараза такая. Встал у меня. Да хорошо так стоит. Прямо сучок на молодом дубке. Ей смешно.

— Папка, как интересно. Сейчас только что был маленький, вялый, а тут надулся, такой 

важный, твёрдый, большой.

Меня немного ревность взяла:

— А у Димки такой же?

Дочь возмутилась:

— Да ты что?! И рядом не стоял. У тебя намного больше, толще. И стоит долго. А у него, как одуванчик. Не успел до писечки донести, уже облетел. Набрызгает на живот, губки оросит и на этом всё. Он считает, что женщине довольно того, что он сунул внутрь и пару раз дёрнулся. Папка, ты не поверишь, он не мог мне целку сломать с первого раза. Лучше бы я это дело доверила тебе.

Пошли на кровать. Дочь сказала, что половая жизнь на полу ей не совсем нравится и потянула меня в нашу спальню. Спросил, почему на родительскую кровать?

— Ваша кровать шире. К тому же мама домой придёт, а постель мной пахнет. Я как хищница пометила территорию, заявляя на неё свои права.

— А мама санкции не введёт?

— Не введёт. Две женщины, тем более мать с дочерью, всегда договорятся. К тому же, я у мамы спросла разрешения переспать с её мужем.

— Да? И что она ответила?

— Сказала, что мы можем делать что хотим, но чтобы на её долю оставалось столько, сколько ей нужно. Остальное её не волнует.

А мне стало интересно, на сколько же времени меня хватит. Не мальчик, чай. Дочка уверенно заявляет:

— А мы страпон купим.

— Зачем?

— Пока ты трахаешь одну, вторая себя страпоном трахать будет. Потом поменяемся.

— Так может для каждой купить свой?

— Папа, ты ничего не понимаешь. Страпон, как и член, должен пахнуть чужой писечкой. Тогда это заводит.

— Ложись, знаток, и ножки пошире. Под попу подушку подложи.

— Зачем?

— Ты мне сосала. Теперь я тебя вылизывать буду.

— И что из того? Писечка твоя, ты моя дочь. Сперма тоже моя. Всё нормально. Расслабься.

— Ага. И получай удовольствие.

— Именно так.

Старательно вылизывал писечку дочурки. Вкусная писечка отдавала микс спермы и её соков. Не скажу, что особо вкусно, но терпимо. Сахарку добавить, ванили ещё, прямо крем брюле получится.

Ошибся я, когда посчитал дочку молчуньей. Эмоциональная, эмоциональней жены, горластая, орёт едва ли не громче мамы.

— Папа! Папочка! Папочка! Ааааа! Ещёёё!

А я вдобавок палец ей в попу сунул и анус ласкаю. Девочка моя извивается, орёт, как мартовская кошка и даже громче, не сдерживает эмоций. Поорала и замолчала. Кончила. Лежит, вздрагивает всем телом, всхлипывает. Из уголков глаз слезинки скатились.

Как-то прочитал совет от одной девушки подругам

— Девочки, никогда не плачьте и не смейтесь до слёз, когда лежите на спине и вас трахают. Слезинки стекают и попадают в уши. А это щекотно. Тебя трахают, а ты ржёшь.

Отдышалась. Говорит:

— Пап, а ведь мама с тобой никогда не разведётся.

— Это ещё почему?

— Она просто не найдёт никого лучше тебя.

Не поднимая головы, не открывая глаз, спрашивает:

— Пап, у тебя стоит?

— А ты как думаешь?

— Пап, возьми свою женщину. Я тебя хочу.

Драл доченьку так, словно делаю это в последний раз в жизни, словно старался насытиться этим, запомнить 

на всю оставшуюся жизнь. Она выкрикивает что-то. Ножки задрала и то обнимет меня ими и подталкивает в зад, стараясь подтолкнуть, то просто задерёт.

— Пап, еби меня! Сильно еби! Как шлюху последнюю выеби!

И я старался. Да сколько же оргазмов может пережить моя девочка. Вот очередной подошёл. Замер, давая ей прийти в себя. Она отдышалась, меня с себя сталкивает.

— Слазь, папка, с меня слазь. Сзади хочу. Ты ещё долго сможешь?

Глупышка. Я же кончил разок. Сама же меня выдаивала. Теперь до покоса тереться будем.

Дочь легла на животик, приподняла попку. Писечка мокрая, скользкая, член не вошёл, влетел, как гол в ворота соперника. Сетки в воротах не оказалось и мяч пролетел до самой матки. И снова дочка завела песню любви, запела, на разные голоса, успевая подмахивать. Вообще я в жизни встречал всего два типа женщин. Одна ебётся так, словно умирает, а вторая так, словно умерла ещё три дня назад. Дочурка вела себя так, словно умирает, но надеется на воскрешение, как птица феникс.

Если бы сейчас здесь был заводила ведущий шоу, звучало бы примерно так

— И снова девочка Надя испытывает очередной Оргаааазм! Да сколько же можно? Те, кто поставил на фаворита нашего шоу, не прогадал. А какое зрелище показали нам папа и дочь! Зрители на трибунах в экстазе рвут на себе волосы! Дамы снимают трусики и бросают их на сцену! Они кричат: Мы тоже хотим участвовать! И скандируют, причём каждая категория зрителей скандирует своё. Одни кричат: Вова! Вова! Вторые выкрикивают: Надя! Надя!

Дал девочке отдышаться, не вынимая из неё член. Потом потихоньку вынул. Сколько же в её писечке влаги. Просто весенние ручьи в половодье. Постель точно нужно будет менять. И точно жена учует этот запах свежевыебанной молодой женщины, оспаривающей её исконную территорию. Да пусть разбираются сами. Лезть в женские разборки, значит найти себе проблемы на пятую точку. Они тут же объединятся и против тебя выступит спаянный клановой этикой дуэт.

Спрашиваю дочурку:

— На спину ляжешь?

Она в ответ:

— Пап, я уже не хочу и не могу. Мне кажется, что я и ходить теперь не смогу. Пап, давай лучше в рот.

Мне стало интересно. Не моё, конечно, дело, лезть в интимную жизнь дочери, но любопытство кошку сгубило.

— А ты где так сосать научилась?

— В рифму сказать или правду?

— В рифму я и сам могу. Правду, если можно.

— А сажи мне, мой родитель родненький, сколько у вас кассет с порнушкой?

И я срочно заткнулся. Мало у нас покупных кассет, так мы с женой ещё и своё записывали. И в спальне, и ванне, и на кухне, и на природе. Везде, куда брали с собой камеру и где находили место заняться сексом.

— Молчишь? И я о том же. Насмотрелась, в том числе и на родителей. Вы, кстати, смотритесь прилично. Само качество съёмки и постановка подкачали, зато выглядит всё естественно и жизненно. Изучила теорию, теперь с тобой отрабатываю 

практику. Ты знаешь, сколько бананов я съела? Жуть! Они у меня поперёк горла стоят, я на них смотреть не могу. Я и морковку сосала, правда в презервативе. Да, да, у вас взаймы брала. И огурцы тоже. Если бы мне целку раньше сломали, я бы эти фрукты-овощи и в писю совала. А так только в рот. Папка, а вот твоя писька ни с чем не сравнится. Заполняет меня всю. Что во рту, что в писе. Нет, мамка точно с тобой никогда не разведётся. Ты хоть заблядуйся, она будет ворчать, но с тобой не расстанется. Где ещё такого красавца найдёшь? И я до усрачки рада, что теперь тоже могу быть с ним и под ним, и чтобы он внутри меня.

Кончил доченьке в рот. И откуда столько спермы взялось? Что значит моральный стимул в виде молоденькой писечки дочери. Она постаралась всё проглотить.

— Полезно. Мама говорила, что взрослая женщина должна периодически глотать сперму для поддержания иммунитета. Пап, я страшно устала. Так родители не должны поступать со своими детьми. Ты меня всю измучил. У меня там всё ноет. Я точно в ближайшее время не дам. Пусть пися подживёт. Маме больше достанется.

— Да ей и так хватает.

— Пап, ты не понимаешь, здесь будет эффект обезьян.

— Что ещё за эффект?

— Вот представь, кто-то зевнул — И тут же сама зевнула с подвывом. Засмеялась, когда я зевнул следом.  — А я о чём говорю. Мама услышит, как ты напяливаешь своюлюбимую доченьку. Любимую же, правда?

— Очень любимую. Единственную.

— Вот. Мама сразу тоже захочет тебя. А ты у нас один. Вот и нужен страпон. Или два.

— Вы весь "Интим" скупите.

— Весь не весь, а что нужно купим.

Дочка зевнула, сладко потянулась, положила голову мне на плечо, ногу закинула на бёдра, поискала рукой и нашла член, взяла его в ладонь, зевнула ещё раз. Я поцеловал её в макушку.

— Спи. Пусть тебе приснится сказка.

Такое пожелание мы говорили маленькой дочери, укладывая её спать.

Дочь усмехнулась:

— Ага. Сказка приснится. Приснится, как меня сказочно выебали.

— Дочь, не матерись. Ты итак красивая.

— Ладно, не буду. Но иногда одним матерным словом можно выразить то, что не опишешь целым предложением.  — Приподняла голову.  — Па, а ты раковину доделал?

— А кто мне помешал? Не знаешь?

Дочь лениво протянула:

— Не помню. Может просто кто-то из толпы? Мы спать будем или нет?

— Спи давай. Мне ещё от мамы люлей получать.

— Мне тоже. Прорвёмся, не впервой.

Проснулись до прихода жены. Дочь потянулась, что-то пробурчала, торопливо чмокнула меня в губы.

— Щас описаюсь.

И рванула со всей скоростью в туалет. Я тоже был не против повторить её путь с той же целью. Опоздал. Дочь твёрдо решила бороться за своё право сидеть на унитазе. Указывая мне на раковину, сказала:

— Не маленький, достанешь. Писай туда.

Сделав свои дела, залезли в ванну. Тут мы проявили единение. Ванна большая, дочь мелкая, поместились. Я шутя предложил дочери вспомнить 

былое и позволить папе помыть дочкину попу и писю. Она смеётся:

— А помнишь, что было после мытья?

— Помню. Поцелую.

Дочка торопливо прижала руками писечку, прикрывая её от агрессора.

— Нет! Ни за что! Не сегодня! Только помыть без поцелуев.

Подмыл мою маленькую девочку. Какого бы возраста ни были дети, они навсегда останутся для своих родителей маленькими. Дочь вылезла из ванны, вытирается

— Жрать хочу. Ты из меня все силы высосал.

— Это ещё уточнить надо, кто у кого сосал.

— Старый развратник. Пошли ужинать. Скоро мать придёт.

Но перед этим взяла зеркало жены. Оно с одной стороны нормальное, с другой увеличивает. Села на постели, ноги развела и в зеркале свою писечку рассматривает. А та припухшая, красная. Натёрла с непривычки. Потрогала, зашипела.

— Уй, бля, больно.

Я подсказываю:

— Ты у матери крем "Спасатель" возьми, помогает. Мать попу часто смазывает, когда... Неважно. Просто смазывает.

Дочь открыла рот, что-то соображая

— Пааап, это то, о чём я думаю? Ты засовываешь свой кабачок в мамину попу? Ты же там всё порвёшь.

— Пока же не порвал.

— Ну вы и зубры, мои родаки. Какое счастье, что я именно у вас родилась.

— А уж нам-то как повезло.

Дочь вздёрнула носик:

— Цените.

Дочь надела мою майку, которая ей была вроде короткого платья. По крайней мере жопку прикрывала. Я на голое тело натянул спортивки. Не до такой степени привыкли к наготе друг друга, чтобы сейчас сразу голыми щеголять. Пока дочь собирала на стол, мама пришла. И с порога заявила

— Я в душ, а потом ужинать. Жрать хочу, как дурак пороцца.

Дочь переспросила

— Мам, может бороться?

— Именно пороцца. Чем кормят?  — Потянула носом.  — Ууу, вкусно пахнет.

Поели и я полез под раковину доделывать то, что было делом пары минут. Мать с дочерью о чём-то тихонечко говорят, сидя тут же. Лежу и прямо ностальгия пробила. Дежавю какое-то. Опять кто-то стягивает с меня штаны. И это явно не дочка. Руки сильнее и решительнее. Приподнял голову — моя милая. Тянет штаны с моей задницы. Стянула и смотрит на дочь, спрашивает её

— Так делала. что ли?

— Да. А дальше что?

— А дальше бери в рот и соси. Мам, может помочь?

— Себе помоги, помогайка нашлась. То я не сосала ни разу в жизни.

Жена присела на колени, наклонилась, взяла в рот головку вялого члена. Дочка уселась на стуле, поставила на него ноги и развела их в стороны. И принялась теребить свою писюню. А говорила, что натерла так, что не прикоснуться, всё болит. Или врёт, или крем помог. Действительно чудодейственное средство. Это тебе не бальзам с лошадиной силой от Малахова.

Член под воздействием ласк жены поднялся. Вот что творит чудодейственный женский ротик, когда делает минет. И только жена собралась оседлать этот задравший к потолку головку член, дочь говорит

— Мам, давай вытянем папу из-под раковины полностью.

— Зачем?

— Давай вытянем, потом покажу.

— Давай.

Мать с дочерью сноровисто ухватили меня за ноги и потянули из-под раковины. Вытащили, лежу и любуюсь 

на двух нимф. Жена до сих пор не потеряла привлекательности. Всё такая же стройная. И красивое лицо на котором лишь у глаз появились морщинки, да и те видно лишь тогда, когда она улыбается. Дочь командует матери

— Садись на паин ху... Эээ... На папин огурец.

Это что творится в мире? Салаги командуют старослужащими. Жена послушно уселась на огурец, который доченька придержала и направила в мамину писечку. Сама перешла мне в изголовье и быстро села на лицо. Да так нагло села, что почти перекрыла мне кислород. А, это она просто усаживалась. Жена посмотрела на дочь

— Сучка хитровыебанная. Ишь чего захотела, чтобы папа полизал.

Дочь в ответ

— Всё лучшее детям. Пап, лижи, что ты такой ленивый.

— Да вы же меня, коровка с тёлочкой, совсем без сил оставите, всего высосете и высушите.

— Папулечка. От тебя требуется лишь хорошо удовлетворять нас с мамой. Остальное всё будет на нас. Мам, ты как?

— Как всегда отлично. У меня всегда всё отлично, когда папин ху... Как ты сказала? Огурец? Вот когда папин огурец во мне, мне всегда хорошо.

Мне осталось лишь обречённо вздохнуть и принять свою судьбу.