Актеон и Артемида. Часть 17

Через несколько лет после того, как моя жена, влюбленная в Лену-Артемиду, феминизировала меня, я приступила, так сказать, к ремейку картины Рембрандта "Даная".

Картину заказал один ЛГБТ активист, большой друг и поклонник Лены. Находясь под впечатлением от моей серии картин, иллюстрировавшей миф об Актеоне и Артемиде, он предложил большие деньги за новую "Данаю". Причём требовалась "Даная" именно по Рембрандту, а не по Тициану.

Мне дали ровно полгода на написание картины.

Заказчик планировал устроить закрытую выставку картин и скульптур на тему секса в любых его проявлениях. Оля и Лена взяли с него половину платы и передали мне его пожелания. В тот же вечер я взялась за работу.

Да, забыла сказать — я стала рабыней своей жены и её любовницы. Мой член всегда был закован в устройство целомудрия. Моими половыми органами навсегда стали рот и анус. Вместе с Женей, куколдом Лены, мы жили в отдельной комнате, и нам разрешалось пользоваться страпонами, чтобы удовлетворять друг дружку, но наши члены всегда были под замком.

Итак, я начала подготовку к работе над картиной. Первым делом, надо было найти натурщицу на центральную роль. Мне повезло: Жанна, 20-летняя дочь Аллы, одной из любовниц моей жены, оказалась именно той самой Данаей, которая была нужна. Она даже лицом похожа на красавицу с картины Рембрандта. Хотя никакой рембрандтовской полноты в ней не было — крепкое, спортивное тело и груди третьего размера.

Ещё два дня ушло на создание обстановки. Постель в античном стиле, на которой должна была возлежать голая Даная, сделали в одном из мебельных цехов по спецзаказу, то есть дорого и быстро. Богатый коллекционер из знакомых Лены одолжил нам кое-что из своего бесценного запаса древнегреческих ваз, треножников и статуэток. Лена расплатилась с ним "натурой" — то есть телом своего мужа. Мой милый Женечка провел две недели в спальне богача, обслуживая его и двух его сыновей.

Это был сплошной, непрекращающийся секс-марафон. Женя постоянно носил сексуальные чулочки и лифчики. Его имели и вдвоём, и втроём, и поодиночке. По требованию хозяев, Женя носил ошейник и кандалы.

Когда же из заграничной поездки вернулась хозяйка дома, её страпон прибавился к трем членам, принимаемым Женечкой. Кроме того, её постоянно трахали у Жени на глазах. А самым большим удовольствием для молодых парней было кончить во влагалище и в анус матери и тут же посадить её на рот сисси-раба. Прекрасная зрелая женщина билась в оргазмах на Женином трудолюбивом языке, а её муж давал ей в рот.

В конце этих двух недель, коллекционер устроил светский приём, на котором гостям разрешалось практически всё. Женя, закованный в цепи, с неизменной клеткой на члене, разносил напитки. Гости оценили выдумку хозяина и постоянно водили Женю в уединенные комнаты.

Когда же началась основная часть банкета, и все стали заниматься любовью со всеми,  — Женю заковали в колодки посреди зала, и к нему выстроились две очереди — спереди и сзади. Под утро, суммарная длина членов, побывавших во рту и в анусе 

Жени, исчислялась, наверное, световыми годами.

Пока Женя выполнял обязанности сисси-служанки, я определялась с позициями персонажей на картине.

Заказчик требовал, чтобы Даная лежала на ложе в той же позе, что и на картине Рембрандта. Когда Жанна пришла позировать, я попросила её лечь на кровать и сменить несколько поз. Натурщица добросовестно делала все, что от неё требовалось. За день я нарисовала двадцать эскизов.

Отдельным вопросом стоял выбор служанки, фигурировавшей на заднем плане.

Заказчик настаивал, чтобы это был фембой в поясе верности и чулках.

Лена предложила мне на выбор фотографии своих знакомых женственных мальчиков. Я остановилась на трех кандидатах и попросила Лену пригласить их в мою студию.

Вскоре они пришли, и я заставила их раздеться догола и походить передо мной... все трое были в самом деле очень женственные, с широкими бёдрами, узкими плечами и нежными личиками... все они уже имели небольшие груди... они двигались, виляя круглыми попами, и бросали томные взгляды друг на дружку... их члены давно уже стояли... а ведь мне предстояло надеть на них чулки и клетки верности...

Атмосфера накалялась, и я решила — будь что будет.

— Мальчики, я сейчас вернусь.

Я вышла из студии, а когда вернулась, то увидела то, что ожидала увидеть: все трое лежали на ложе Данаи и целовались.

Я уселась в кресло и стала смотреть. Они совсем не стеснялась меня.

Вскоре они устроились треугольником и начали сосать друг у дружки. Когда же все трое кончили, я заставила их сходить в душ и надеть чулки.

Настала очередь поясов верности. Я заперла члены ледибоев и снова заставила их пройтись передо мной.

Наконец, я выбрала одного их них — милого и нежного блондина с пухлыми губами... его звали Кирилл, но я предпочла называть его... её... Кирой. Остальные двое ушли, но при этом они не забыли договориться о новом свидании...

Я попросила Жанну и Киру занять свои места, и процедура повторилась: они меняли позы, а я рисовала эскизы.

Я отчетливо видела, что Кира возбуждена близостью обнажённой девушки, а Жанна-Даная никак не реагирует на это. Из запертого члена служанки текла смазка, девочка явно и недвусмысленно хотела свою Госпожу, и это было как раз то, чего я ожидала от них обеих.

После сорока восьми рисунков, я отпустила своих моделей, предупредив, что жду их завтра, к восьми утра. Жанна кивнула, оделась и ушла.

Кира подошла ко мне, стесненно попросила освободить её член.