Искусство жить хорошо

Вы никогда не думаете, что это случится с вами. Друзья проходят через боль развода по разным причинам. Но поскольку вы доверяете и любите своего партнера, вы никогда не верите, что станете ещё одним примером, ещё одним неудачным браком. Но когда вы смотрите на статистику разводов, особенно в современную эпоху, я задаюсь вопросом, зачем люди вообще вступают в брак? "Пока смерть не разлучит нас", конечно, звучит неубедительно, за десятилетия этот смысл был утрачен.

Мне следовало бы распознать эти признаки, но не благодаря тому, что я читал в Интернете, будь то рассказы, статьи или просто потому, что был более наблюдательным. Когда вы влюблены в кого-то, вы, как правило, смотрите на мир сквозь призму розовых тонов. Когда вы женаты, у вас есть дети, дом и совместная жизнь, мысль о том, что вы состаритесь вместе, дает вам душевное спокойствие.

Но, похоже, признаки были налицо, и я видел их раньше.

Я вырос в семье, которую со временем назвали "разбитым домом". Когда я рос, брак моих родителей казался мне крепким. Казалось, они любили и уважали друг друга. Мой отец много работал, физически тяжелая работа отнимала у него много сил. Но он любил свою жену и семью и жертвовал собой ради того, что, наверное, можно назвать "высшим благом". Моя мать вернулась на работу, как только моя младшая сестра пошла в школу.

Будучи ребенком, мы понятия не имели, что происходит, но, оглядываясь назад, я вскоре распознал некоторые признаки и тогда же все понял. У нее не сразу начался роман. Я был подростком, когда это началось, мой брат был, примерно, на восемнадцать месяцев младше, а моя младшая сестра — на три года младше.

Все началось так, как начинаются многие романы. Сначала это была работа допоздна. Потом командировки. Душ, как только она возвращалась домой после полудня, проведенного с любовником. Она одевалась гораздо лучше, чем когда-либо одевалась для нашего отца. И, поскольку это было ещё до появления смартфонов — тайные телефонные звонки и исчезновения матери в странное время из-за своих связей.

Единственная причина, по которой мой отец узнал об этих интрижках — это то, что он появился во время одной из них. Позже я узнал, что он рано закончил работу, надеясь удивить мою мать, пригласив её куда-нибудь после обеда, которая сказала ему, что берет полдня, чтобы сделать прическу и пройтись по магазинам. Вместо этого он приехал домой и обнаружил на подъездной дорожке её машину, а рядом с ней — автомобиль, который, как он признался, узнал. Он припарковался на улице и пошел домой пешком, войдя через заднюю дверь.

Пройдя в спальню, он обнаружил, что его жену, мою мать, трахает её босс. В супружеской постели. Мой отец вышел из себя и избил его до полусмерти. Его звали Джим Томпсон, и в конце концов, он выполз из нашего дома, избитый, в синяках и кровоточащий. Несмотря на возраст, мой отец был человеком, который воспитывал своих детей 

так, чтобы они никогда не били женщин. Но как ему удалось сдержать свой гнев в тот день, я до сих пор не знаю. Даже он сам не может этого объяснить.

Мой отец быстро понял, что супружеская измена ничего не значит в стране, где разводы без вины были нормой. Некоторые люди утверждают, что обладание собственностью — это девять десятых закона. Мой отец пытался выгнать её из дома, собрать её вещи и отправить к её родителям. Когда они узнали, что она натворила, то не захотели иметь с ней ничего общего. Её сестра также отказалась взять её к себе. Поскольку дом был оформлен на её имя, а также на имя моего отца, она отказалась переезжать.

Мой отец оказался между молотом и наковальней. Если бы он остался, развод был бы невозможен. Муж и жена должны прожить раздельно двенадцать месяцев, то есть жить в разных местах, прежде чем можно будет получить развод. Мой отец не раз пытался выселить мою мать из-за её супружеской измены, но это не было преступлением, и она имела полное право оставаться в доме.

Да, иногда разводы без вины — это полный отстой, поскольку в случае супружеской измены есть виновная сторона, которая стала причиной развода, и для них уйти из брака, не получив "наказания" за нарушение клятвы, кажется немного несправедливым.

Мой отец, в конце концов, сдался, не желая оставаться в одном доме с женой-изменщицей. Он нашел квартиру и съехал. Он не смог найти достаточно просторное жилье, чтобы принять всех троих, поэтому мы остались жить с моей матерью. Я догадался, что происходит, и сразу же дал матери понять, что я о ней думаю. Она попыталась объяснить свои причины, но я сказал ей, что, как только смогу, уйду жить к отцу. Мои младший брат и младшая сестра не были проинформированы, поэтому просто недоумевали, почему наш отец ушел. Я постарался объяснить им все, не вдаваясь в подробности.

Единственное, что хорошего сделала моя мать за этот год — она не прекратила наши свидания с отцом. Первые пару месяцев он был сломлен. Он изо всех сил старался делать счастливое лицо для своих детей, но даже мы видели, что улыбка была вынужденной. Будучи старшим, он как-то вечером, после того как мои брат и сестра легли спать, усадил меня за стол и признался, что мы — единственная причина, по которой он остается рядом, но он будет бороться за опекунство и попытается получить дом, если это возможно.

Впрочем, это была несбыточная мечта. В те времена мужчинам редко давали право на опеку, а когда дело доходило до развода после двенадцати месяцев раздельного проживания, требовалось, чтобы они явились в суд для решения вопросов опеки и других вопросов. Когда я стал достаточно взрослым, чтобы выступать в суде, я категорически заявил, что хочу жить с отцом. Но поскольку мои брат и сестра считались слишком маленькими, чтобы принимать такие решения, хотя судья и принял бы 

во внимание их слова, опеку над всеми тремя нами присудили моей матери. Единственный плюс для моего отца в том, что в Австралии не существует алиментов, хотя и существует такое понятие, как "супружеское содержание". Однако его не всегда присуждают, а поскольку наша мать все равно хорошо зарабатывала, ему приходилось платить только разумные алименты на детей. В отличие от Соединенных Штатов, в Австралии алименты разумны для того родителя, который больше не живет в семье, так что мой отец не остался без средств к существованию из-за выплат алиментов.

Следующие четыре года были трудными. Я уже презирал свою мать, и она это знала. Любому мужчине, которого она пыталась представить в качестве своего нового партнера, я давал понять, что моя мать — шлюха, которая изменила своему мужу, вынудив его уйти из семейного дома. Не раз я оставлял её в слезах. К шестнадцати годам мы почти не разговаривали, и я как можно чаще уходил из дома: учился в школе, подрабатывал или просто не появлялся.

После развода мой отец все же наладил свою жизнь и, в конце концов, встретил прекрасную женщину по имени Наоми, тоже разведенную. Я поддерживал их отношения, и вскоре она полюбила его троих детей как своих собственных. У нее была своя дочь, и мы относились к ней как к сестре. Несмотря на душевную боль, я был рад, что мой отец снова обрел любовь, хотя и знал, что он не решается жениться. Наоми, похоже, поняла это и с радостью согласилась на сожительство: в конце концов, они вместе сняли дом и установили фактические отношения.

Как только мне исполнилось восемнадцать, и я окончил школу, то переехал из дома к отцу. Мне было неприятно оставлять своих братьев и сестер — единственная причина, по которой я оставался в доме до этого возраста — но к тому времени мои отношения с матерью стали неприемлемыми. Мои последние слова, обращенные к ней, были, признаюсь, невероятно жестокими, но это был просто взрыв всех негативных мыслей, которые я держал в себе с тех пор, как отец был вынужден уйти из дома, просто потому, что не хотел оставаться женатым на шлюхе-изменщице. Несмотря на крах наших отношений, она все ещё рыдала, когда я собирал машину в день отъезда. Я обнял брата и сестру, заверив их, что буду рядом и не забуду их, а затем в последний раз взглянул на мать.

Опыт общения с матерью, заставил меня насторожиться при общении с женщинами. Я читал много статей о неверности и знал, что в душе я моногамный человек и ожидаю того же от любой партнерши. В старших классах у меня была пара подруг, но как только я начал работать и зарабатывать деньги, я начал ходить на свидания, надеясь, что найду женщину, достойную моей любви и доверия.

Я встретил Кайли, когда мне был двадцать один год. Она была недавней выпускницей университета. Я работал инженером и учился на вечерних 

курсах, поскольку, хотя мне нравилось работать руками, я надеялся пробиться в организации на руководящую должность. Я познакомился с ней на одном из корпоративных концертов, представляя инженерную компанию, а она работала на полставки торговым представителем в компании-поставщике. Мы сразу же нашли общий язык, и к концу дня у меня в телефоне был её номер с обещанием позвонить ей.

•  •  •

— Горячее свидание, Марк?  — спросил мой сосед по комнате.

Он был одним из моих лучших школьных приятелей, и мы договорились жить вместе, чтобы аренда и счета были дешевле.

— Что-то вроде того, Дэйв.

— Это та девчонка, с которой ты познакомился на конференции?

— Да.

— Наконец-то набрался смелости и позвонил ей?

Я взглянул на него и ухмыльнулся.

— Отвали, Дэйв. Я просто подождал пару дней, чтобы не показаться слишком настойчивым. Поверь мне, она была очень взволнована по телефону, когда я ей позвонил, и жаждала встретиться как можно скорее.

Нанеся немного лосьона после бритья, я решил, что выгляжу неплохо. Во всяком случае, лучше, чем как бомж. Хотя у меня была приличная работа, деньги все ещё были не очень большими, но я чувствовал себя достаточно комфортно. Мы договорились встретиться в одном из баров города, а дальше — по обстоятельствам. Обычно я не устраивал ужин и выпивку на первых свиданиях. Слишком много историй о том, как женщины ищут бесплатную еду, а мужчина, заплативший за нее, больше никогда о ней не слышит.

Зайдя в бар после того, как я припарковал машину, она сидела на табурете, и первое, что я заметил — короткую юбку и её длинные ноги. Она уже потягивала напиток, встретившись с моим взглядом через весь зал. Когда её глаза загорелись и она улыбнулась, моё сердце, кажется, забилось быстрее. У нее были роскошные светлые волосы до плеч, ореховые глаза, сверкавшие при слабом освещении, великолепный маленький носик и губы, которые сразу же хотелось целовать. Она была довольно стройной, с небольшим бюстом, хотя я заметил её упругую попку, когда мы общались на конференции.

За парой бокалов мы постепенно узнали друг друга. Она призналась, что её место в корпорации было временным и что её взяли на работу только потому, что у нее было красивое лицо, и это привлекало мужчин в её сторону. Она рассмеялась, признавая, что это правда, но из-за этого она чувствовала себя куском мяса.

— И столько женатых мужчин приставали ко мне,  — добавила она.  — Это было отвратительно.

Я понял, к чему она клонит. Я знаю, что моя собственная мать изменяла, но оба пола были одинаково плохи, когда дело доходило до измены. Из-за собственного любопытства я поискал в Интернете статистику, и тот факт, что так много мужчин и женщин признались во внебрачных связях, поверг меня в шок. Усугубляло ситуацию то, что, согласно множеству статей, написанных в Австралии, мы были печально известны как кучка отморозков-изменщиков.

— Ты был идеальным джентльменом, Марк,  — добавила она, взяв мою руку в свою,  — ты не пытался разглядывать мои крошечные 

сиськи или задницу. Ты все время смотрел мне в глаза и оставался абсолютно профессиональным. По крайней мере, до тех пор, пока не попросил мой номер. Ты был единственным искренним человеком. Хотя лучше бы ты был холост.

Я положил руку на сердце и поднял другую руку.

— Клянусь, я не женат. Спроси любого из моих друзей.

Она улыбнулась и снова взяла меня за руку.

— Хорошо, потому что у меня хорошее предчувствие на твой счет. Мне уже было больно

Мы договорились не торопить события. Первые пару недель мы встречались за кофе или напитками. В конце третьего вечера за выпивкой мы впервые поцеловались. К тому времени она уже знала об отношениях моих родителей. Она крепко обняла меня, и по какой-то причине мне стало легче на душе. Когда мы поцеловались, я сразу понял, что это правильно. Встретившись с ней взглядом, я почувствовал, что она думает о том же.

Выпивка превратилась в ужин. Через неделю она пришла в квартиру, которую я делил с Дэйвом. У него была своя девушка, и большую часть времени он проводил у нее, так что, к счастью, его там не было. После того как мы вместе выпили по последней рюмке, я взял её за руку, и мы впервые занялись любовью. Она была просто великолепна без всякой одежды. Как и у любой женщины, у нее были некоторые сомнения, особенно по поводу своей маленькой груди. Я уверял её, что её грудь идеальна, у нее фантастическое тело, и я просто хочу постоянно покусывать её за попку.

Через месяц она призналась мне в любви, я ответил ей взаимностью, и с тех пор все пошло своим чередом. Как только она нашла постоянную работу, мы заговорили о таких серьезных вещах, как совместная жизнь, покупка дома, брак, а затем и дети. К этому времени, хотя то, что случилось с моим отцом, ещё не выветрилось из моей памяти, Кайли уже успела завоевать моё сердце, и это было главное. С ней было приятно находиться рядом, и она призналась, что прежде всего хочет стать женой и матерью.

Прежде чем пожениться, мы договорились вместе купить дом. К счастью, это было до жилищного бума, охватившего Австралию, особенно Сидней. Однако из-за отсутствия работы и плохой кредитной истории, о которой она мне рассказала, она не могла выступить созаемщиком по ипотеке. Я не мог позволить себе такую ипотеку сам, да и ни один банк не предложил бы мне её самому, поэтому мой отец предложил мне стать созаемщиком, чтобы его зарплата дополняла мою собственную.

Я понятия не имел, насколько это спасет мою задницу в будущем, но в данный момент Кайли была ему очень благодарна и чуть не прослезилась, когда он сказал ей, что она просто ещё одна дочь. В то же время её родители абсолютно точно любили меня, поэтому, когда я задал вопрос всего через три месяца после переезда в наш новый дом, все были 

в восторге, когда мы объявили о нашей помолвке и дате свадьбы.

Женитьба на Кайли стала лучшим днем в моей жизни до этого момента. Я женился на женщине, которую считал своей половинкой, а она часто говорила мне, что я — её. Идя по проходу навстречу, я, наверное, ухмылялся как дурак. Она начала хихикать, когда я взял её за руку, и мы оба были счастливы, что наконец-то посвятили себя друг другу. Это была не церковная свадьба, она проходила в парке, где неподалеку стоял шатер, в котором можно было устроить прием.

Наш медовый месяц длился неделю на одном из островов Тихого океана. Солнце, море, песок и бесконечный секс. Неудивительно, что мы выяснили, что именно тогда она забеременела нашим первым ребенком. Она родила прекрасную девочку через девять месяцев после нашего медового месяца и уже через шесть месяцев после родов, была готова к появлению ещё одного ребенка. Восемнадцать месяцев спустя, она родила нашего сына.

Через три месяца мы решили, что двоих уже достаточно. У нас обоих было то, что мы хотели. К моему удивлению, она не захотела, чтобы мне делали операцию, на случай если мы передумаем, и перевязывать свои трубы тоже не стала. Она просто согласилась снова принимать противозачаточные средства, поскольку раньше это её никогда не беспокоило, и жизнь пошла своим чередом. Она была домохозяйкой и матерью, пока оба ребенка не пошли в школу. Как только наш сын пошел в школу, она возобновила работу, но продолжала работать только в школьное время, пока оба ребенка не пошли в среднюю школу. Только после этого она вернулась к полной занятости.

К тому времени, когда нам обоим исполнилось по сорок пять, я уже работал региональным менеджером в национальной сети инженерных компаний. Я часто путешествовал, но редко отлучался из дома больше чем на одну ночь. Кайли сделала карьеру в сфере недвижимости и управляла собственным офисом, хотя иногда приезжала в главный офис в Центральном деловом районе. Наша дочь, Шарлотта, уехала из дома и стала жить со своим парнем. Это был прекрасный молодой человек, который уже был предан ей. Я полагал, что на горизонте замаячили свадебные колокола. Наш сын, Стивен, все ещё учился в университете и жил в квартире недалеко от кампуса. Я знал о его особых сексуальных интересах, но мы с Кайли поддерживали его независимо от его жизненного выбора.

К этому времени мы были женаты уже более двадцати лет. Мне казалось, что мы все ещё любим друг друга, как в тот день, когда обменялись клятвами. Мои глаза никогда не отводились. Положа руку на сердце, я мог посмотреть на другую женщину, но никогда не думал о том, чтобы что-то сделать, поскольку отдал своё сердце Кайли и не хотел разрушать это доверие.

Но я ничего не мог с собой поделать. То, что случилось с моим отцом, всегда оставалось в памяти. Я должен был знать лучше. Я должен был увидеть знаки.  

Но когда я, наконец, осознал правду, я понял, что мне придется предпринять определенные шаги, чтобы подготовиться к неизбежному.

Просто никогда не думаешь, что это случится с тобой.

•  •  •

— Ты думаешь, она тебе изменяет?  — с удивлением в голосе спросил Дэйв.  — Приятель, она любит тебя до смерти. С какой стати...

— Я был слеп, Дэйв. Я думал, что как только Стив уйдет из дома, наши отношения вернутся к прежним. И в течение нескольких месяцев она не могла насытиться мной. Она не раз доводила меня до комы, а я оставлял её потной, с красным лицом после того, как заставил её кончать почти всю ночь. Но я начинаю замечать, что она ведет себя так же, как моя мать вела себя с моим отцом.

От одной мысли об этой шлюхе у меня закипала кровь. За последние двадцать лет я почти не видел её. Она присутствовала на моей свадьбе, да и то лишь благодаря вмешательству отца. К тому времени он уже женился на Наоми и уже давно и прочно перешел на новый уровень. Он сказал, чтобы я был лучшим мужчиной и пригласил её. Я не обязан был её приглашать, но, не пригласив её, буду выглядеть плохим парнем. Я стиснул зубы и отправил ей приглашение. В остальном, кроме сообщений о внуках, которых она редко навещала, у меня не было с ней ничего общего. Кайли знала эту историю и тоже никогда не настаивала на каких-либо отношениях с ней.

— И что ты собираешься делать?

— Соберу все возможные доказательства и, если она мне изменяет, просто уйду от нее.

— Как ты это сделаешь?

— У меня есть способы и средства. Последние несколько месяцев она была более скрытной, чем обычно. Я должен был заметить это раньше. Это моя вина, но это то, что я получаю за доверие к ней. Когда я понял, что происходит, останавливать было уже поздно, поэтому я готовлюсь к неизбежному. В понедельник утром у меня встреча с частным детективом. Все, что я хочу знать, это то, занималась ли она грязными делами. Мне не нужны фотографии и видеозаписи, хотя все, что поможет моему делу...

— Жаль, что в этой чертовой стране нельзя развестись на основании прелюбодеяния.

— Это правда, но мужчина может защитить себя, если он умный и начнет защищаться достаточно рано. К счастью, она дождалась, пока дети уйдут из дома, прежде чем изменять. И есть одна или две вещи, о которых она забыла в нашей жизни, которые могут изменить ситуацию в мою пользу.

Он похлопал меня по плечу.

— Мне очень жаль, приятель. Правда.

Я отпил пива.

— Мне тоже. Дело в том, что пока я не получу подтверждения, я не могу перестать любить её. Может, это просто мой подозрительный ум. Может, я просто ревнивый ублюдок. Но признаки налицо, приятель. Я не обращал внимания, пока, наконец, не понял, что происходит.

На следующее утро я поехал к отцу. Наоми встретила меня, как 

всегда, спросила, можно ли ей посидеть с ним, пока я объяснял ситуацию. Должно быть, у меня было такое выражение лица, потому что, несмотря на то что было только 10 утра, он вложил мне в руку бутылку пива и сказал, чтобы я не торопился, прежде чем начать. Я улыбнулся, когда он взял Наоми за руку. Они все ещё любили друг друга так же сильно, как в день свадьбы. Гражданские отношения продлились недолго, прежде чем мой отец захотел, чтобы она стала его женой.

— Я думаю, у Кайли роман.

Наоми ахнула. Мой отец пробормотал:

— Черт. Только не это.

— В понедельник я найму частного детектива. Но все признаки налицо, папа. Те же признаки, что ты говорил мне о маме. Все признаки, о которых ты мне говорил. Если она изменяет, то наверняка прочитала книгу о том, как выйти сухой из воды. Но как только я вытащил голову из задницы...

— И что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я улыбнулся. Наоми хихикнула, поскольку я уверен, что улыбка была не из приятных.

— Папа, я собираюсь отдать тебе свой дом. Помнишь, как ты подписал ипотечный договор много лет назад? Кайли никогда не вносила своё имя в договор. По закону мы с тобой являемся владельцами недвижимости, а когда меня не станет, она будет считаться не более чем арендатором. Я отдам тебе дом в качестве подарка, просто убрав своё имя из документа. Согласно закону штата и федеральному законодательству, я могу сделать это бесплатно.

— И что мы тогда будем делать?

— Я подписываю с тобой договор аренды на месяц. Как только я расторгну наш брак, если до этого дойдет, ты сможешь уладить все дела с Кайли. Хотя у нее будут некоторые права арендатора, поскольку она проживает в этом доме в течение длительного времени, мы все продумаем, чтобы ты мог выселить её на законных основаниях, если потребуется, по решению суда. К сожалению, из-за плана, который у меня в голове, меня не будет рядом.

— Ты обдумал это, Марк?  — поинтересовалась Наоми.

— Мы с Кайли обсуждали моногамию и верность до свадьбы. Она знает о моей матери. Я предупредил её, что если она когда-нибудь изменит мне, я ей этого не прощу. Мне все равно, один раз или сто. Если ты спишь с кем-то другим, ты нарушаешь данные нами клятвы, а значит, нарушаешь брачный контракт. По крайней мере, из-за этой ерунды с "без вины" я могу легко уйти. И мне не придется платить ей ни цента. Никаких алиментов, поскольку дети не живут дома. И никаких супружеских алиментов, поскольку она зарабатывает столько же, сколько и я. Слава богу, у нас нет этих долбаных законов о супружеских алиментах, как в некоторых штатах. На хрен отдавать какой-то жуликоватой сучке часть моей зарплаты только потому, что она не может держать ноги сомкнутыми?  — Я сделал глоток пива и посмотрел на Наоми.  — Извини, я немного взбешен этим.  

Надеюсь, я ошибаюсь.

Вернувшись домой, Кайли сидела в гостиной, свернувшись калачиком на диване, и смотрела фильм. Она, как всегда, улыбнулась мне, её глаза загорелись при моем появлении.

— Где ты был?  — поинтересовалась она.

— Встречался с отцом. Просто нужен был совет кое о чем.

— О чем?

— По поводу работы. Возможно, на горизонте появилась новая возможность.

Проблема заключалась в том, что у меня были только подозрения, никаких конкретных доказательств того, что она вела себя со мной грязно. А если у нее и был роман, то это был кто-то, с кем она не виделась каждый день. Я знал, что день, когда ни с того ни с сего начнутся "девичьи вечера", станет одной из соломинок, переломивших спину верблюда, но до сих пор ничего подобного не было. Бывало, что она задерживалась на работе допоздна, но и у меня это бывало. Если бы она была подозрительной, то решила бы, что я изменяю ей в те редкие вечера, когда работаю допоздна.

Ложась спать, она, как всегда, прижалась ко мне и прошептала, как сильно она меня любит. Мне было больно думать, что она мне лжет. Может быть, она любила меня, но нуждалась в чем-то или в ком-то новом? Если так, то мы бы развелись, и она могла бы получить того нового парня. Я читал выдуманные истории о женах, которые по каким-то причинам превращались в огромных шлюх, трахались с несколькими парнями, участвовали в групповухе. Мысль о том, что моя прекрасная жена будет участвовать в таких вещах, едва не вызвала у меня рвотный рефлекс.

Пока у меня не было доказательств, я должен был доверять ей. Это была старая поговорка "доверяй, но проверяй". Поэтому, когда я прошептал в ответ, что люблю её, я все ещё имел это в виду. Но мысль о том, что она нарушает наши клятвы, временами была слишком невыносима.

На следующий день был понедельник. Я уходил на работу первым. Каждое утро мы вместе завтракали, потом я чистил зубы и всегда получал поцелуй в губы. Поцелуй был настоящим поцелуем, а не теми чмоканьями, которые, как казалось, делают женатые пары после долгих лет брака. В то утро все было точно так же: её глаза сияли, когда она говорила мне, что любит меня, и желала хорошего дня.

Я почти чувствовал себя виноватым, зная, что в обед встречусь с частным детективом, готовым установить слежку за моей женой, потому что считал, что она изменяет мне после двадцати лет счастливого, как мне казалось, брака.

Меня немного удивило, что меня встретила женщина. Я ожидал увидеть бывшего полицейского с неприязнью к женщинам, одетого в плащ и фетровую шляпу. Наверное, я слишком много смотрю старых фильмов. Она заметила моё удивление и, улыбнувшись, объяснила процесс, что предлагается и сколько это будет стоить.

— А она заметит, что деньги перемещаются?

— Нет, у нас раздельные счета, но есть общий счет, на котором мы оплачиваем счета и другие бытовые вещи.

— 

Почему вы думаете, что у нее роман?

Я объяснил, что видел, когда моя мать делала то же самое, что обнаружил мой отец, что потом признала моя мать, а затем объяснил текущую ситуацию.

— Как у вас обстоят дела с сексуальной жизнью?  — наконец, спросила она.

— Как только мой сын ушел из дома, мы занимались этим как кролики. Но, примерно, полгода назад, она снова замедлилась. Я думал, что мы просто выкинули все из головы. По правде говоря, я... э-э... Я бы занимался с женой интимной близостью каждую чертову ночь, если бы мог. То, что мне сорок пять, не означает, что я больше не заинтересован в сексе.

— Вы заметили изменения в её поведении?

— Да. Они едва заметны, но они есть. Знаете термин "красные флажки"?  — Она кивнула, и я усмехнулся.  — Не совсем достаточно для коммунистического парада, но достаточно красных флажков, чтобы я мог испытывать беспокойство и подозрения.

Она объяснила, что они могут предложить. Это и прослушивание телефонов, и видеонаблюдение, и персональная слежка, и всевозможные виды деятельности, некоторые из которых, по её признанию, могут не выдержать тщательной проверки, что означает, что они будут считаться в какой-то степени незаконными. Мне пришлось объяснить, что это не постоянная интрижка, если только моя голова не зарыта в песок. Я понятия не имел, встречалась ли она с кем-то в обеденный перерыв, или работала допоздна, или просто иногда вступала в связь, когда ей просто хотелось разнообразия в сексе. Мне пришлось признать, что я просто не знаю и хочу знать правду.

Мне дали немного времени на раздумья и попросили позвонить к пятнице, чтобы начать наблюдение с начала следующей недели.

Было трудно отказаться от секса с женой. Я все ещё не знал правды, но мысль о том, что теперь я буду делить её с одним или несколькими мужчинами, меня совершенно не устраивала. Я мог бы притвориться больным, но я сказал правду. Мне просто было неинтересно. Я знаю, что её расстроило, когда я отверг её ухаживания. В конце концов, она спросила, не было ли у меня стресса из-за работы. У меня был кое-какой стресс, поэтому я хрюкнул в знак согласия и, похоже, удовлетворил её любопытство. Она, как всегда, прижалась ко мне и прошептала, что любит меня.

Я позвонил в среду и попросил их начать немедленно. Мне нужно было знать, так как это начинало сводить меня с ума. Меня не покидала мысль, что все это мне кажется. Неудивительно, что так много супругов, которым изменили, получили душевные травмы.

В итоге, хотя я заплатил за их услуги и они обнаружили улики, потребовался всего месяц противостояния моей жене, чтобы она, наконец, показала своё истинное лицо. К этому времени я каждый день читал литературу об изменах супругов, будь то мужчины или женщины, обо всех признаках измены, о том, как они натягивают шерсть на глаза, а также о том, что супруги могут сделать, когда брак разрушится. Я 

уже был готов. Я уже начал перекладывать вещи в машину, и у меня была, так называемая, "сумка для эвакуации". Рабочие знали, что я готовлюсь к переезду, мне просто нужно было назвать им дату. Теперь наш дом принадлежал моему отцу, а в договоре аренды не было ни слова о моей жене. Если повезет, её вышвырнут на улицу в течение пары месяцев.

Был вечер пятницы. Я вернулся домой в обычное время. Когда я входил в дверь, Кайли обычно оказывалась в гостиной, смотрела телевизор и потягивала бокал вина. Мы обычно заказывали еду на вынос, рассказывали о нашей неделе, возможно, обсуждали планы на выходные, прижимались друг к другу, а затем направлялись в спальню. До того, как она начала вести себя по-другому, вечер пятницы обычно был отличным вечером, когда дети наконец-то ушли из дома. Мы постоянно занимались любовью, иногда почти не останавливаясь до воскресенья.

Но вместо этого я услышал, что она занята в ванной. Я чуть не рассмеялся про себя — ситуация была настолько клишированной, что я схватил пиво с кухни, а затем устроился на диване.

Никогда не думаешь, что это случится с тобой.

Я ждал её появления в кромешной темноте. Я ожидал увидеть развратное маленькое черное платье. Вместо этого на ней была яркая блузка, короткая юбка, чулки и туфли на каблуках. Она уложила волосы, нанесла макияж, украшения подчеркивали все. Она была просто сногсшибательна. Жаль, что это не для меня. Я узнал об этом не сразу.

— О, Марк. Я не знала, что ты дома.

— Я вернулся домой в своё обычное время, Кайли. Ты, очевидно, была слишком занята, прихорашиваясь и готовясь к тому, что ты собираешься делать. Куда ты идешь?

Она глубоко вздохнула.

— Сегодня вечером я встречаюсь, Марк. С Джоном с работы.

— Зачем?

— Это просто по работе.

Это была наглая ложь. Я знал, кто он такой. Он был партнером по роману. Он работал в головном офисе её компании. Он был женат, у него были дети, примерно, такого же возраста, как и наши оба. Я не уверен, что она ожидала от меня услышать, но наступает момент, когда мужчина просто умывает руки. Если она ожидала, что я буду умолять или просить, то, очевидно, она меня совсем не знала. Ей была известна моя позиция в отношении моногамии и верности.

Встав и подойдя к ней, она встретила мой взгляд. Я пристально посмотрел на нее, и она, в конце концов, отвернулась. Я улыбнулся, проходя на кухню.

— Ты ничего не собираешься говорить, Марк?

— Нет.

Она и понятия не имела, насколько я был готов. Наверное, мы оба были хорошими актерами. Разница лишь в том, что я не рвал ей сердце ложью.

— Окей. Достаточно справедливо. Я буду дома позже. Тогда и поговорим.

Я ничего не сказал, но последовал за ней к двери. Она остановилась и оглянулась на меня, выглядя так неуверенно, как я никогда её не видел. Было ли это чувство вины или нет,  

я не знал, и меня это больше не волновало.

— Хорошего вечера, Марк,  — тихо сказала она.

— Прощай, Кайли.

Она должна была понять, что я хочу сказать, но, видимо, думала, что я стану ещё одним мужчиной, о котором я читал, и который будет терпеть такое дерьмо. Но я не был рогоносцем. Я не собирался мириться с подобным дерьмом. Меня не интересовал открытый брак, разделение жены, и бог в помощь тем мужчинам, которым нравится смотреть, как их жен трахают другие. Это выхолащивает, унижает и полностью отменяет клятвы, данные при вступлении в брак.

Как только она ушла, я привел свой план в действие. Я взял свою "сумку для эвакуации" и собрал ещё один чемодан, положив их в машину. Залез в Интернет и возблагодарил небеса за то, что в наше время все можно сделать через телефонное приложение или онлайн. У нас было очень мало долгов, только кредитная карта, которую я сразу же погасил и отменил. Я оплатил все предстоящие счета, а затем перевел большую часть наших сбережений с общего счета на свой собственный. Я оставил ей достаточно средств, чтобы она могла оплатить аренду на месяц или два и счета. После этого она была предоставлена сама себе.

Владение — это девять десятых закона. Дом ей не принадлежал, и к тому времени, когда она поймет, что наши сбережения тоже исчезли, я уже буду далеко.

Обойдя дом в последний раз, я не смог удержаться от вздоха. Столько хороших воспоминаний теперь испорчено. Взяв ещё одну бутылку пива, я должен был сделать три звонка. Первый будет легким. Два последних будут сложными.

— Папа, все подтвердилось. Она мне изменяет. У нее хватило наглости признаться, что сегодня вечером она пойдет на свидание с другим мужчиной. С этого момента план вступает в силу.

— Куда ты едешь?

— В Аделаиду. У меня там новая работа на двенадцать месяцев. Когда развод будет окончательным, я, возможно, вернусь в Сидней, но это дело такое — подождем и посмотрим.

— Хорошо, сынок. Я прослежу, чтобы она не узнала, где ты. Новый номер?

— Я улажу это, как только приеду. Я пришлю тебе свой новый адрес, как только найду жилье.

— Веди машину осторожно и не делай глупостей.

— Папа, все, что я делаю — это ухожу от неверной супруги. К сожалению, в этот раз "как у отца, так и у сына" звучит немного пошло.

— Ты не сделал ничего плохого, Марк. Просто найди покой в том, что ты делаешь, и скоро ты будешь жить дальше. Просто знай, что мы с Наоми любим тебя. Твои дети знают?

— Я позвоню им следующими.

— Удачи, сынок. Скоро поговорим.

Звонок моим детям был самым сложным в моей жизни. Сначала я позвонил дочери. Она всегда будет папиной дочкой. Когда я объяснил ситуацию, она расплакалась на другом конце трубки. Вот что ожесточило моё сердце — слышать, как моя маленькая девочка рыдает из-за того, что её папе разбили сердце. Я заверил её,  

что всегда буду любить её, но на данный момент я уезжаю. Я пришлю ей по электронной почте все свои новые подробности, как только устроюсь, но пока не собираюсь никому ничего рассказывать.

Что касается моего сына, то он проявил стоическое отношение, которого я ожидал от любого молодого человека. Он назвал свою мать шлюхой, и единственный вопрос, который у него возник ко мне — что я собираюсь с этим делать.

— Я выясню, где он живет, и отправлю это его жене,  — признался я,  — она заслуживает знать правду. Кроме этого, у меня нет желания мстить, Стив. Это не выдумка, а реальная жизнь. Сейчас у меня разбито сердце, но все, что я сделаю — это дождусь развода, а потом как-нибудь заново построю свою жизнь. Мне всего лишь сорок пять, сорок шесть, когда состоится развод.

— А как насчет консультаций? Она может потребовать ее?

— У нас здесь браки не такие, и законы о разводах тоже, Стив. Ты читал слишком много историй, основанных на законах Штатов. Пока мы живем раздельно в течение двенадцати месяцев, я могу подать на развод. Поскольку вам обоим больше восемнадцати, от меня даже не потребуется присутствовать в суде, хотя я и приду, просто чтобы убедиться, что все пройдет гладко. Она не может потребовать консультации, поскольку мы женаты уже двадцать лет.

— Ну, я бы поостерегся, папа. Ты знаешь, какими бывают суды. Если она будет достаточно настойчива...

— Тогда я просто отнесу свои доказательства консультанту, положу перед ними фотографии и спрошу, останутся ли они в браке с женщиной, которая им изменяет.

— Хорошо, папа. Что ж, береги себя и поддерживай связь, когда доберешься до места, куда бы ты ни отправился. Я буду держать тебя в курсе событий, так как считаю, что мама обратится ко мне. Она знает, что Лотти защитит тебя.

— Спасибо, Стив. Скоро поговорим.

Вот и все. Я написал Кайли короткое письмо, объяснив, что уезжаю и что скоро она получит весточку от моего отца. Я не стал объяснять ей причину, оставив это в качестве небольшого сюрприза. В остальном я объяснил, что уже позвонил нашим детям и рассказал им правду, как и моему отцу. Она может сказать своим родителям, что я ушел, но если я начну получать оскорбления или просьбы о примирении, я отправлю им доказательства.

В завершение я снял обручальное кольцо и положил его на журнальный столик вместе с запиской и всеми полученными доказательствами. Это были копии, так как оригиналы останутся у меня, если вдруг мне по какой-либо причине понадобится их использовать.

Садясь в машину, я не знал, смеяться мне или плакать, но обнаружил, что весь стресс, который я испытывал, исчез, как только я отъехал от дома. Я забронировал отель на западной окраине города, чтобы подготовиться к поездке в Аделаиду. У меня было две недели, чтобы добраться туда и наладить свою жизнь, поэтому я не торопился и думал, что буду останавливаться в случайных 

провинциальных городках, где есть только паб, почта и полицейский участок, обычно все в одном здании.

Через неделю я прибыл в Аделаиду. В офисе, где мне предстояло работать, меня встретили несколько человек, которых я узнал по предыдущим корпоративным конференциям. Я уже знал свою роль, поэтому, зная, что я незнакомец в их городе, они вывели меня на прогулку и показали окрестности, посоветовав районы, где мне стоит поселиться.

В итоге я месяц жил в отеле, пока подбирал жилье. Со временем я выбрал современную квартиру с тремя спальнями в Северной Аделаиде, наведя справки и обнаружив, что это один из самых красивых пригородов города. Я не был заинтересован в покупке, так как средняя цена была дорогой, хотя и не такой плохой, как в Сиднее. Я намеревался вернуться домой в Сидней через двенадцать месяцев.

Как только я переехал и сменил номер, то сообщил отцу, брату, сестре и детям об изменении своих жилищных условий. Шарлотта сразу же позвонила, желая навестить меня. Я ужасно по ней скучал и организовал для нее перелет в течение месяца. Мой сын заканчивал учебу, но, поскольку до Рождества оставалось всего три месяца, он навестил бы меня тогда, поскольку мог остаться на несколько недель. Что касается моего отца, то он сообщил мне, что происходит с Кайли.

— Ты в курсе, что она вернулась домой только на следующее утро?

— Да, я не отключал частных детективов до следующего дня, так как мне было интересно, что она делала тем вечером. Она пошла с ним на ужин, и все это было довольно романтично. Потом они провели ночь в отеле в городе. Больше мне ничего не нужно было знать. Я поблагодарил их за старания и заплатил, поскольку после этого в их услугах не было необходимости.

— Ну, я слышал об этом через виноградную лозу, а также то, что она рассказала мне. Вернувшись домой, она обнаружила твое обручальное кольцо, записку и улики. Она в истерике позвонила мне, вашим детям и своей семье. Ты, очевидно, не отвечал на звонки, и я знаю, что она отправляла тебе электронные письма.

— Любой её звонок попадал на голосовую почту и удалялся. Я помечал все письма от нее как спам.

— Ну, это было только начало её проблем. Через неделю я появился на пороге дома и показал ей договор аренды, который мы подписали. Затем я показал ей документы о том, что ты подарил мне дом. Её лицо побледнело, когда она поняла, что все это вполне законно. Я дал ей три месяца на то, чтобы найти подходящее жилье, а если она не уедет, я попрошу полицию выселить её. Она все ещё живет там, но я знаю, что она хочет съехать.

— Она спрашивала обо мне?

— Конечно. Она спрашивала семью, ваших детей, друзей, даже место работы. Её гложет чувство вины за то, что она выбросила на ветер двадцать лет совместной жизни.

— А она объяснила кому-нибудь,  

почему?

— Не совсем. Она, конечно, сожалеет, но от твоей матери я слышал то же самое. Ей было жаль, что её поймали, а не жаль, что она мне изменяла. Обманщики всегда живут в мире фантазий, где они верят, что не делают ничего плохого. Обычно они говорят, что это был "просто секс".

— Я никогда не изменял своему браку ради "просто секса", и поверь мне, папа, к тому времени, когда мне было уже за тридцать и сорок, я получал множество предложений. Но я любил свою жену и не посмел бы отступить от своих клятв.

— Я получил второй шанс с Наоми, Марк. Дай себе время исцелиться, оплакать свой брак и, когда будешь готов, открой своё сердце для кого-то другого. На свете миллионы хороших женщин, Марк.

— Спасибо, папа.

— Люблю тебя, сынок. Береги себя.

Работа помогла мне отвлечься. В итоге я отправился в путешествие по штату Южная Австралия, посещая различные офисы и поставщиков, а в выходные выкраивал время, чтобы исследовать некоторые регионы, в частности долину Баросса. Я обнаружил, что развод сделал меня жестким переговорщиком, не желающим уступать ни сантиметра, если это не принесет выгоды моей компании. По крайней мере, мои боссы были довольны моими результатами на работе и уже говорили мне на ухо о том, чтобы остаться в Аделаиде насовсем.

Моя дочь навестила меня через месяц после того, как я переехал в квартиру. Ожидая её в аэропорту, она закричала: "Папа!" и бросилась ко мне. Я крепко обнял её, закружил, и она тут же расплакалась, шепча ей в ответ, как сильно я её люблю и что, как только все закончится, я снова буду дома навсегда.

Она провела со мной неделю, и хотя я работал, большую часть времени я проводил дома, но всякий раз, когда у меня выдавалась свободная минутка, мы болтали обо всем, что приходило в голову. Она сообщила мне, что её мать завалила её звонками, пытаясь объяснить свою версию событий. Хотя я не хотел показывать ей доказательства, у меня был напечатан отчет, который я, в конце концов, сдался и показал ей.

К тому времени как она перестала читать, она залилась слезами и почти прорычала, как сильно она ненавидит свою мать. Это не входило в мои планы, но, несмотря на мои заверения в том, что мать все ещё любит её, у меня было плохое предчувствие, что ей потребуется много времени, чтобы простить мать, если она вообще когда-нибудь сделает это.

День, когда она уехала, причинил боль нам обоим, поскольку я знал, что она хотела остаться со мной, просто чтобы составить мне компанию. Я обнимал её, казалось, несколько часов, прежде чем ей нужно было уходить. За те месяцы, когда мой брак развалился, я не проронил ни слезинки. Я был зол на это, но не расстроен. Мне не стыдно признаться, что я несколько минут проплакал в машине, когда моя дочь ушла. Это заставило меня осознать,  

что я чувствовал себя довольно одиноко.

Но в то же время её визит оживил меня. Я разговаривал с ней каждый вечер. Мой сын звонил, по крайней мере, раз в пару дней. Мои брат и сестра знали о случившемся, и младшая сестра обещала навестить меня, как только сможет. Отец держал меня в курсе всех событий. Даже ребята из моего старого офиса в Сиднее, казалось, были в курсе некоторых событий, но обычно звонили, чтобы просто поболтать и посмеяться.

Было шесть недель до Рождества, когда молния ударила снова. Я прогуливался по проходам ближайшего супермаркета, изнывая от скуки. Мы с Кайли всегда ходили за продуктами вместе. Мы смеялись друг над другом, вели себя как дураки, и это всегда было приятным занятием. Я потянулся за бутылкой салатной заправки, не замечая, что женщина тянется за той же бутылкой. Наши руки столкнулись, и мы оба повернулись и уставились друг на друга. Я уверен, что моя челюсть слегка отпала, а её щеки немедленно окрасились.

— Простите,  — сказал я.

— Нет, это моя вина. Я вас не заметила.

— Пожалуйста, возьмите бутылку. Я могу купить что-нибудь другое.

— Я не могу её взять, она последняя.

Не знаю, откуда у меня взялась уверенность в том, что я сказал дальше.

— Вот что я вам скажу: вы возьмете бутылку, если потом выпьете со мной кофе.

Я понятия не имел, кто она, как её зовут или что-то ещё, но это прикосновение зажгло во мне искру. И уже одно то, насколько красивым было её лицо, заставило меня захотеть познакомиться с ней поближе. Я протянул руку.

— Я Марк.

Она улыбнулась, взяв мою руку, и я почувствовал, какая мягкая у нее кожа.

— Я Дженнифер. Вы часто подкатываете к женщинам в супермаркетах, Марк?

— Нет, вы первая.

— И вы уверены, что я одинока?

— Если нет, я отзову своё приглашение. Если так, то я надеюсь, что вы скажете "да".

Она была брюнеткой с волосами почти до плеч. Её ярко-голубые глаза защищала пара черных очков в тонкой оправе, сидящих на маленьком носу. Её губы были полными, но настоящими, а лицо — классической красоты. У меня не было ни малейшего представления о её возрасте. Я хотел рассмотреть её в остальном, но удержался, хотя догадывался, что она на 15 см ниже меня. Не знаю, что она подумала обо мне в ответ, но судя по улыбке, ей понравилось то, что она увидела.

— Я бы хотела выпить кофе. Почему бы вам не дать мне свой номер?  — Дав ей мой номер, она отправила мне сообщение.  — Я закончу с покупками, примерно, через полчаса, потом мне нужно будет отнести это домой, чтобы убрать. Но, если хотите, я могу встретиться с вами через пару часов?

— Вы местная?

— Да. Я живу недалеко. А вы?

— То же самое. Ненавижу ездить слишком далеко, чтобы просто сходить за продуктами.

— Сообщите мне, где вы будете, и я встречу вас там.  — Подталкивая тележку вперед, она положила 

руку мне на предплечье.  — Скоро увидимся, Марк. У меня слишком давно не было свиданий в кафе...

Я услышал этот тон и встретил её взгляд. Я увидел в них боль, как видел такое же выражение в своих глазах всякий раз, когда смотрелся в зеркало.

— Я напишу вам, когда вернусь домой, и сообщу, где я буду.

Сделав оставшиеся покупки, я воспользовался услугами самообслуживания и, практически, помчался домой, закинув все в холодильник и шкафы, прежде чем принять душ и переодеться. Перед тем как уйти, я отправил Дженнифер сообщение, спросив, нравится ли ей близлежащая кофейня, которую я полюбил с тех пор, как переехал в этот район. Она ответила через пару минут, признавшись, что довольно часто посещает ту же самую кофейню, и поинтересовалась, не виделись ли мы раньше.

Признаться, я немного нервничал, ожидая её прихода. Я "встречался" со своей женой во время нашего брака, но это было моё первое настоящее свидание за последние двадцать лет. Она вошла, переодевшись, в совершенно великолепном сарафане, который подчеркивал её изгибы, а пестрый узор просто подчеркивал её женские изгибы. У нее был пышный бюст и отличные ноги. Встав, чтобы поприветствовать её, я поцеловал её в щеку и был удивлен, когда она коротко обняла меня.

Угостив её напитком, мы просто познакомились. Она призналась, что просто восхищена моей уверенностью в себе, когда я пригласил её на свидание посреди оживленного супермаркета. Затем она добавила:

— Но когда ты коснулся моей руки, Марк, я что-то почувствовала...

— Значит, это было не только у меня?

Она покраснела, но кивнула.

— Нет. Я часто читаю о таких вещах, но думала, что это просто фантазии.  — Она протянула мне руку, и мы улыбнулись, когда я сомкнул свою ладонь вокруг её.  — Я только что снова почувствовала это,  — прошептала она.

— Определенно почувствовал это с моей стороны.

Мы не стали слишком углубляться в историю, не на первом свидании. Я узнал её имя, она была не замужем, и она улыбнулась, показав мне левую руку, хотя было очевидно, что на третьем пальце когда-то было кольцо. Она работала воспитательницей в детском саду, но своих детей у нее не было. Она жила в небольшой квартире одна, у нее было несколько близких друзей. Её родители жили в городе, у нее была младшая сестра, и ей самой было тридцать пять лет.

— О,  — сказал я,  — мне... э-э... сорок пять...

— Мне все равно, сколько тебе лет, Марк. Меня волнует только то, какой ты мужчина.

Когда она это сказала, мне пришлось признать, что я расстался со своей женой. Заметив нервное выражение на её лице, я вздохнул и спросил, не хочет ли она ещё выпить, так как потребуются некоторые объяснения. Я не хотел рассказывать ей обо всем в нашу первую встречу, но если это было необходимо...

Она заставила меня улыбнуться, сказав:

— Нет, Марк, я пока доверяю тебе. Я вижу, что тебе больно.

— Это так очевидно?

— Я видела такой же взгляд в зеркале,  

когда он разбил мне сердце.

Она снова взяла меня за руку и сжала.

— Становится легче, но сначала это длится всего один день. Потом проходят недели и месяцы, и вскоре человек, разбивший сердце, перестает иметь значение.  — Она снова улыбнулась мне.  — А потом, возможно, ты встретишь того самого человека, который начнет чинить то самое сердце. Просто некоторые ждут больше, чем другие, но, в конце концов, это происходит.

— Мой отец говорил то же самое.

— Твой отец — мудрый человек.

Мы допили вторую чашку и вышли на улицу. Когда я шел к её машине, то был тот самый неловкий момент, когда я не знал, поцеловать ли её, обнять или просто пожелать ей всего хорошего. Когда я обнял её, часть меня не хотела её отпускать. Я и представить себе не мог, что снова найду кого-то, к кому меня так сильно и так быстро влечет. Думаю, нам обоим не хотелось разрывать объятия.

— Позвони мне на неделе, Марк. Я бы с удовольствием поговорила с тобой снова.

— Как насчет сегодняшнего вечера?

Она хихикнула, и это был кинжал в сердце.

— Ты можешь звонить мне, когда захочешь.

Я позвонил ей в тот вечер, а потом каждый вечер. Не желая мешать её обычной учительской неделе, я спросил, не хочет ли она сходить куда-нибудь поужинать в пятницу вечером. Когда она сказала, что с удовольствием, я, практически, танцевал по квартире, как только положил трубку. Давно я не чувствовал себя так головокружительно.

На конференции в четверг не один человек отметил мой довольно солнечный настрой. Все знали о моем расставании и предстоящем разводе, поэтому сразу же предположили, что я с кем-то встретился. Не желая сглазить, я рассказал им, что мне понравилось свидание в кафе и что на следующий вечер я буду ужинать с тем же человеком. Я добавил, что мне неинтересно ходить на свидания. Я встречался с одной женщиной за раз. Если ничего не получалось, я пробовал с другой.

Ресторан, который я выбрал, имел восторженные отзывы в Интернете, но я не посещал его раньше. Это был обычный ресторан, но еда должна была быть превосходной. Несмотря на непринужденную обстановку, я все же надел брюки вместо джинсов, рубашку на пуговицах с длинными рукавами, пару кожаных туфель и нанес немного одеколона, хотя и свел щетину к минимуму.

При ресторане был бар, и я улыбнулся, когда Дженнифер уже была там и ждала меня. Она выглядела невероятно нервной. Заметив моё приближение, она встала, и я, не раздумывая, наклонился, чтобы поцеловать её. Она тут же поцеловала меня в ответ, и я притянул её к себе, чувствуя её руку на своем затылке.

— Вау,  — прошептала она, отрываясь от меня.  — Если ты собираешься так приветствовать меня только на втором свидании...

— Я хотел сделать это в конце нашего первого.

К нам подошел официант, чтобы отвести нас на наши места. К счастью, нам досталась небольшая полукруглая кабинка, так что мы могли сидеть бок о бок.  

Заказав напитки, мы болтали о наших неделях. Невозможно было не заметить, как она увлечена преподаванием, но когда она призналась, что хочет иметь собственных детей, я обнаружил, что рассказываю о своих.

Думаю, мы оба были раздосадованы, когда официант вернулся и спросил о нашем заказе, поскольку это нарушило ход беседы. Мы договорились разделить закуски и десерт, а основное блюдо взять каждому. Я был поражен тем, как легко текла беседа, меня завораживало её лицо, её голос, её манеры. Уверен, она не раз ловила на себе мои взгляды, так как каждый раз краснела.

Еда была превосходной, никаких претензий, а официанты и официантки были внимательны, но не слишком навязчивы. После ужина я расплатился, хотя она предложила пойти по голландскому пути (это термин, который означает, что каждый человек, участвующий в оплачиваемом мероприятии, оплачивает свои расходы), прежде чем я спросил, не хочет ли она ещё выпить. Она сразу же согласилась, я взял её за руку и повел в бар, который я присмотрел в Интернете. Это было тихое место, мужчина за роялем играл фоновую музыку. Здесь было больше кабинок, Дженнифер наслаждалась коктейлем, а я — бурбоном с миксером.

— Что случилось, Марк?  — наконец, спросила она.

Я рассказал ей все. Как мы познакомились. О нашей совместной жизни. О наших детях. О наших карьерах. Но потом я объяснил, что произошло с моим отцом. О том, что у меня не сложились отношения с матерью. Их развод и то, чему я научился. Потом я постепенно понял, что моя жена делает то же самое. Затем я признался, как я ушел, что я сделал за несколько недель до всего этого.

— Я все ещё женат, Дженнифер, но мы живем раздельно. Я переехал сюда, чтобы убедиться, что развод состоится. Не уверен, сочтешь ли ты то, что я делаю, изменой или нет. И не буду винить тебя, если это так. Но мой брак закончен. Он существует только по названию. Я вернусь в Сидней, чтобы убедиться, что развод состоялся.

— А если бы ты встретил кого-то здесь?

— Тогда я бы обсудил с ней наши варианты. Мои дети в Сиднее. Находиться так далеко от них тяжело.  — Мне пришлось отвести взгляд, так как признание этого расстроило меня.  — Я скучаю по ним каждый день.

Она провела пальцем по моей щеке, и я посмотрел на нее. Потом она поцеловала меня, и мне стало легче. Прижавшись ко мне, она положила руку мне на грудь и прислонилась головой к моему плечу.

— Мой бывший муж был той ещё штучкой, Марк. Он свалил меня с ног, когда мне было девятнадцать. Ему тогда было двадцать пять. Разница в возрасте меня не беспокоила, но родители предупреждали меня о нем. Однако я была влюблена и не слушала их. Не заметила красных флажков, которые появились уже через пару месяцев. Я была удивлена, что он отпустил меня на работу, но это было все, что мне было позволено делать.  

Медленно, но верно он изолировал меня от семьи и друзей. От меня ожидалось, что я буду преподавать в школе, а потом возвращаться домой и, практически, быть его служанкой и шлюхой.

Она сделала паузу, так как я нутром почувствовал, что это только начало истории. Проведя рукой по её боку, она ещё сильнее прижалась ко мне.

— Полагаю, дальше было хуже.

— Он начал давать мне пощечины за любой воображаемый проступок. Я разговаривала с ним в ответ, значит, я была неуважительна к мужу. То я одевалась как шлюха, а если приходила домой поздно, значит, изменяла. Я тратила деньги на то, что мне хотелось, значит, я была финансово безответственной. Он никогда не говорил ничего положительного, он был морем абсолютного негатива.

— Не могу представить, чтобы мне захотелось сказать о тебе что-то, кроме приятных слов, Дженнифер,  — тихо сказал я.

— Я знала, что мне нужно сбежать. Он был сумасшедшим, и я знала, что однажды он либо изобьет меня и отправит в больницу, либо просто убьет. Я позвонила отцу и плакала в трубку, прося его спасти меня. Он приехал с двумя моими дядями и несколькими своими друзьями. Мой бывший муж пытался отбиться от них, но толкать и бить женщину — совсем другое дело, чем отбиваться от мужчин. Или мужчины, поскольку мой отец одним ударом почистил его часы, а потом они привязали его к стулу, пока помогали мне съехать. Я сразу же обратилась в полицию, получила запретительный судебный приказ и АВО (приказ о задержании при совершении насилия) против него. В разводе я уже семь лет, и он не знает, где я. Я почти не встречалась, Марк. Я так долго боялась.

Она подняла глаза и посмотрела в мои.

— Потом я встретила тебя, и у меня появились чувства, которых я так давно не испытывала. Я никогда не испытывала их по отношению к нему.

Она села за руль, но ехать было небезопасно, и я предложил отвезти её домой. Остановившись у многоквартирного дома, я понял, что рассматривал его, прежде чем выбрать своё нынешнее место жительства. Проводив её внутрь, она открыла входную дверь и замешкалась. Я принял решение, притянул её к себе и снова поцеловал.

— У меня был чудесный вечер, Дженнифер. Я бы хотел провести его снова.

— В течение недели?

— В любой вечер, когда тебе захочется.

— Я неплохо готовлю на кухне, если ты захочешь поужинать со мной.

— Сообщи мне вечер, и я тоже что-нибудь принесу. Я и сам неплохо готовлю.

Она улыбнулась:

— Ну, сначала я приготовлю, а потом ты приготовишь для меня, и мы сравним результаты.

— В какой вечер?

— В среду, Марк, хотя я ожидаю твоего обычного вечернего звонка.

— И много сообщений.

Она снова поцеловала меня.

— Если правильно разыграть карты, можно даже получить пару сюрпризов в сообщении.

— Что ты делаешь завтра?

— Ничего.

— Почему бы нам не пойти на пляж?

— Ты просто хочешь увидеть меня в бикини.  — Она сделала паузу, и её 

глаза загорелись.  — Хотя интересно, как бы ты выглядел в маленьких плавательных шортах. Просто напиши мне, когда ты сможешь меня забрать.

Я снова поцеловал её и, каким-то образом, смог дотащить себя до лестницы. Доехав до дома, я услышал, как пару раз пиликнул телефон, и не открывал его, пока не оказался внутри и не сел на диван с пивом в руке.

Дж: У меня был замечательный вечер, Марк. ххх

Дж: Часть меня хотела, чтобы ты остался сегодня со мной, но я не хочу торопить события.

М: Я тоже не хочу торопить события.

Дж: Когда будешь здесь в среду вечером, захвати с собой смену одежды. Я хочу, чтобы ты остался, но... Ещё слишком рано для чего-то, кроме сна в одной постели, Марк.

М: Я устал спать один, Дженнифер.

Дж: Я тоже. Я уже в постели. Она королевская, но кажется пустой. Такого ощущения не было, пока я не встретила тебя.

М: Я заеду за тобой в 9 утра. Сначала я приглашаю тебя на завтрак, а потом мы пойдем на пляж.

Дж: Какой твой любимый цвет?

М: Обычно синий. На женщине — черный или красный.

Дж: Тогда у меня есть для тебя идеальное бикини. Увидимся утром, Марк.

М: Сладких снов, красавица.

Последним сообщением было любовное сердечко.

Подъехав к её жилому комплексу на следующее утро, она позвала меня к себе, я постучал в дверь и услышал, как она зовет меня внутрь. Я был одет в довольно обтягивающую футболку и шорты. Как она не заметила мою эрекцию, когда вышла в своем красном бикини — я почти уверен, что заметила. Положив руки на бедра, она улыбнулась мне.

— Что скажешь?

— У тебя есть метла? Мне придется отбиваться от всех мужчин.

Ее улыбка расширилась, и она исчезла, вернувшись в футболке и шортах. Схватив сумку, я положил её в багажник машины рядом со своей и отвез её в прибрежное кафе, чтобы съесть простой, но сытный завтрак. Пляж уже заполнился к тому времени, когда мы были готовы загорать. Она попросила меня намазать её кремом, но не была особенно загорелой, признавшись, что любит бывать на солнце, но не заинтересована в бронзовой коже. Она не раз стонала, когда я втирал крем, наслаждаясь румянцем на её щеках, когда я продолжал втирать его в её спину.

— Дженнифер, ты хочешь сказать, что тебе это понравилось?  — прошептал я ей на ухо.

— У тебя сильные руки, Марк, и это было очень приятно.

Она ответила мне взаимностью, её мягкие руки двигались по моей спине, и в конце концов, её подбородок лег на моё плечо, а её груди вжались в мою спину, когда она обняла меня. Я повернулся, чтобы поцеловать её, и она довольно быстро оказалась подо мной. В конце концов, я прервал поцелуй, так как вокруг нас были семьи, и улегся на своё полотенце, а она снова легла на спину. Её глаза были закрыты солнцезащитными очками, но её улыбку невозможно было не заметить.

Мы провели весь день на пляже,  

пару раз спустившись к воде. Обхватив меня ногами, мы снова стали целоваться, и она не могла не заметить, что я был тверд как сталь, наслаждаясь тем, как она задыхалась, когда терлась об него. Прикусив нижнюю губу, она снова поцеловала меня, и мой член запульсировал, когда она издала узнаваемый мною хнык. Она была возбуждена и нуждалась в чем-то большем.

К счастью, она дала мне время прийти в себя, и моя эрекция исчезла ещё до того, как мы вышли из воды. Нанеся ещё крем, мы пробыли здесь до полудня, когда солнце начало медленно садиться, и надели футболки, когда погода стала прохладной. Собрав вещи и взяв её за руку, она прижалась к моему боку, пока мы шли обратно к машине. Остановившись у её квартиры, я помог ей занести сумку наверх.

— Не хочешь остаться выпить?

— С удовольствием, но если останусь, то не захочу уходить.

Она подошла ко мне и поцеловала.

— Иди домой и переоденься,  — прошептала она,  — возвращайся, выпей и оставайся на ночь.

Я уверен, что нарушил дюжину правил дорожного движения, когда ехал домой, забежал в дом, скинул свои вещи, быстро собрал сумку, захватил все самое необходимое и помчался к ней. Когда я, запыхавшись, постучал в дверь, она открыла её и рассмеялась, пока я переводил дыхание. Схватив меня за футболку, она втащила меня внутрь, захлопнула дверь и толкнула меня прямо на диван.

Устроившись на моих коленях, она тут же оказалась на мне, помогая снять футболку и вскоре уже терлась о мою эрекцию.

— Блин,  — хрюкнул я.

— Будь добр ко мне,  — прошептала она.  — Я не хочу торопиться, Марк. Я не могу сделать это снова.

— Бери столько, сколько нужно, Дженнифер.

— Зови меня Дженни.

Нам обоим стало жарко, и она неохотно отстранилась и исчезла, чтобы надеть пижаму. Я улыбнулся, так как она явно смутилась, и прижался к ней, пока мы наслаждались парой напитков, смотрели телевизор, но продолжали болтать обо всем, что приходило в голову. Было уже не так поздно, когда она встала и повела меня в свою спальню. На стенах висели картины, а на комоде стояло множество плюшевых медведей.

— Ну, теперь я знаю, чем тебя удивить.

— Я тоже люблю цветы. И шоколад!

Скользнув под простыни, она прижалась ко мне спиной. Через пару минут я почувствовал, как она дрожит. Попросив её перевернуться, она прижалась ко мне, и я прижал её к себе. Через пару минут она уже спала. Я ещё немного полежал, наблюдая за её сном. Она выглядела такой умиротворенной и в то же время такой красивой. Я знал, как мне невероятно повезло, что в моей жизни появился такой человек, как она.

На следующее утро она приготовила мне завтрак, и мы провели весь день, просто слоняясь по её квартире. Любое молчание было приятным, и мы часто обнимались и целовались. Мы все время дразнили друг друга, но я был готов подождать её. Когда она оседлала меня в последний 

раз перед тем, как я ушел на вечер, я думаю, она почти поддалась искушению, прежде чем я мягко попросил её остановиться.

— Не спеши, Дженни,  — прошептал я,  — у нас впереди ещё столько времени, сколько нужно.

Я уже знал, что влюблен в нее, и у меня было ощущение, что она чувствует то же самое. Единственная проблема, с которой я столкнулся, заключалась в том, что я надеялся, что это не было откатом. Я только недавно расстался с женой, с которой прожил двадцать лет, и влюбился в первую попавшуюся женщину. Но мне нравилось думать, что это судьба свела нас вместе. Мы не просто так оказались в тот день в супермаркете.

Мы не переписывались постоянно в течение дня, поскольку она была занята преподаванием, но разговаривали каждый вечер. Ребята на работе знали, что я теперь с кем-то встречаюсь, а семье в Сиднее я сообщил, что встретил кого-то особенного. Мой отец звонил и держал меня в курсе событий, связанных с Кайли. Видимо, она была на грани переезда. Она все ещё пыталась найти меня, но никто ничего ей не говорил. Она думала, что я все ещё в Сиднее, и надеялась, что, в конце концов, встретит меня.

Вечер среды не мог наступить достаточно быстро. Дженнифер приготовила шикарный ужин, вкусный и сытный, но десерт, который она приготовила для нас, поразил меня до глубины души. Похлопав себя по животу, я сказал:

— Часто говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

Дженнифер ухмыльнулась.

— Мне всегда говорили, что для счастья нужно, чтобы у мужчины был полный живот и пустые яйца.

Я чуть не расплескал кофе по столу, пару раз закашлялся, а она захихикала над моей реакцией. Встретившись с ней взглядом, я ответил:

— А как насчет женщины, Дженни?

— В тот момент, когда ты доведешь меня до оргазма в первый раз, Марк, я буду твоей навсегда.

Это был первый раз, когда наш разговор перешел в какую-то сексуальную плоскость. До этого момента мы вели себя прилично. Придвинув стул ближе, я положил руку на её обнаженное бедро, поскольку на ней было платье. Она посмотрела мне в глаза с выражением удивления, что я буду делать дальше. Медленно двигаясь вверх по её бедру, я почувствовал, как она слегка раздвинула ноги. Я дразнил её, пока не коснулся пальцами её трусиков, и улыбнулся, почувствовав, насколько они уже влажные.

— Мы сегодня будем только вместе спать, Дженни?  — Тихо спросил я.

— Нет. Нет, это не так, Марк.

Мы вместе все убрали, прежде чем она потащила меня в спальню. Медленно раздевая друг друга, мы не останавливались, пока оба не оказались обнаженными. Её грудь была прекрасна, и я оценил её как чашечку "С". Я уже успел рассмотреть её попку в бикини, а она держала свою киску аккуратной и ухоженной. Что касается меня, то я держал свою область подстриженной, но она опустила взгляд и с улыбкой посмотрела на меня.

— Я знала, что у 

тебя щедрые пропорции, Марк.

— Единственное, чего я никогда не слышал от нее — это жалоб.

В ту ночь мы занимались любовью. И не только. Она с удовольствием отсосала мне после того, как я уложил и приник к ней ртом. Я не раз доводил её до оргазма. В первый же раз она проглотила мою сперму, и я влюбился в нее ещё больше. Кайли уже давно перестала это делать. Да и вообще, минет уже давно был редкостью. Когда дело дошло до занятий любовью, Дженнифер была активной участницей, и все, что я думал о Кайли, улетучилось, когда я понял, что секс с Дженнифер был идеальным. Когда она испытала оргазм, когда мы занимались любовью, она больше не могла сдерживать свои эмоции.

Проснувшись на следующее утро, я обнаружил, что лежу на спине, а она прижимается ко мне, положив руку мне на грудь, согнув ногу и положив её поверх моих ног. Она проснулась и поцеловала меня в щеку.

— Я люблю тебя,  — прошептала она.

Повернувшись, чтобы поцеловать её, я не смог сдержать улыбку.

— Я тоже тебя люблю,  — прошептал я в ответ.

— Не слишком рано?

— Ничего подобного, Дженни. Если мы так относимся друг к другу, значит, так и есть.

— Я почувствовала это на том первом свидании за чашкой кофе. Я знала, что встретила человека, с которым хочу провести остаток жизни.  — Она взяла мою руку и снова поцеловала меня.  — И я имею в виду, что, если ты хочешь быть ближе к своим детям, я поеду с тобой.

— Ты уверена? Это серьезное решение.

— Меня ничто не держит здесь, Марк. Мои родители по-прежнему здоровы. Моя сестра счастлива в браке. Я не буду сейчас принимать решение, но моё сердце говорит, что я должна поехать с тобой. Я с удовольствием познакомлюсь с твоими детьми.

— Они будут здесь на Рождество.

— Тогда вы все приедете, чтобы встретить Рождество с моей семьей.

В тот вечер она впервые посетила мою квартиру. Она назвала её немного холостяцкой, но в ней было чисто и аккуратно, хотя она понимала, почему я сохраняю простоту, ведь, это лишь временное место, где я буду жить. Приготовив ей ужин и услышав во время еды звуки, которые она издавала предыдущей ночью в постели, я понял, что произвел на нее впечатление своими кулинарными способностями.

В благодарность она сделала минет, опустившись на колени на кухне. Когда она снова проглотила мою порцию, то пообещала, что никогда не перестанет делать это для меня. Использование секса в качестве оружия — это то, что приводит к стольким проблемам в браке. При упоминании о браке она покраснела и отвернулась. Нежно взяв её за запястье, я признался, что тоже уже думаю об этом.

— Дженни, я не могу вспомнить, когда в последний раз испытывал такую любовь к Кайли. Я говорю это не потому, что она разбила мне сердце и изменила. Может быть, все эти годы мы шли по накатанной. Может, потому 

что это что-то новое. Может, просто потому, что я старше и у меня больше жизненного опыта. Но я чертовски люблю тебя, Дженнифер Моррис.

— И однажды, скоро, я хочу стать Дженнифер Уильямс,  — прошептала она в ответ.

Следующие несколько недель жизнь была блаженством. Мы не разлучались ни на одну ночь, хотя, по правде говоря, чаще проводили ночи в её квартире, а не в моей, поскольку в её квартире было гораздо приятнее находиться. Она не раз разговаривала с моим отцом по телефону, а я держал своих детей в курсе событий, но они не хотели разговаривать, пока не встретятся с ней лично.

Позвонив сыну за неделю до Рождества, мне пришлось спросить о его матери и о том, что она делает.

— Я сказал ей, что меня не будет на Рождество. Думаю, она догадалась, что ты не в Сиднее. Лотти её ненавидит, папа. Я имею в виду чистую ненависть. Она разговаривала с ней один раз с тех пор, как ты уехал, а после того звонка, практически, перестала с ней общаться.

— Я разговаривал с твоей сестрой вчера вечером. Она приедет через пару дней.

— А как же дедушка и Наоми?

— Я поговорю с ними, когда вернусь в Сидней. Дженни, скорее всего, поедет со мной. Нам нужно будет найти ей работу и купить жилье как можно ближе, чтобы ей не приходилось ездить на работу.

— Ты точно не хочешь остаться там, папа? Мы с Лотти разговаривали, и мы оба рассматриваем возможность переехать туда, чтобы быть ближе к тебе. Я знаю, что твоя сестра тоже об этом думает.

Дженнифер прислушалась и взяла мою руку, сжимая её.

— Ты уверен, Стив? Ты оставишь позади всех своих друзей и семью.

— Ты важнее, папа. Поверь мне, когда Лотти приедет через пару дней, она обязательно об этом упомянет. И её муж тоже будет за. Он терпеть не может жить в Сиднее.

Я взглянул на Дженнифер, не в силах скрыть удивление.

— Мне все равно нужно будет вернуться, чтобы убедиться, что развод состоится. Не принимай поспешных решений, Стив. Я знаю, как это звучит, но моё решение оставить твою мать так, как я это сделал, было спланировано заранее.

— О, я более чем осведомлен об этом, папа. Что касается меня, то к черту её. Она все ещё пытается убедить людей, что не сделала ничего плохого и что ты сам виноват в том, что ушел.

Дженнифер поехала со мной в аэропорт в день приезда моей дочери. Та взяла с собой своего мужа Тома, но как только Шарлотта увидела меня, она бросила свои вещи и побежала ко мне. Это было похоже на те дни, когда я забирал её из школы, и она была так рада меня видеть. Она снова проплакала несколько минут, а когда я представил её Дженнифер, они обе вскоре залились слезами. Я переглянулся с Томом и беспомощно пожал плечами.

На следующий день мой сын удивил меня,  

постучав в дверь моей квартиры.

— Папа!  — воскликнул он, и мы обнялись.

Ублюдок здорово меня достал, и нам обоим пришлось вытирать щеки, пока я вел его внутрь, чтобы представить Дженнифер.

— Ну, по крайней мере, он очень похож на тебя,  — сказала она.

Я понимал, что она имеет в виду, но я уже сделал анализ ДНК. Кайли не изменяла мне на таком раннем этапе наших отношений, но мне все равно нужна была уверенность.

Утром на Рождество Дженнифер проснулась в моих объятиях и прошептала мне на ухо, не хочу ли я минет. Я ответил, что согласен на это, если смогу оказать ответную услугу. Она захихикала, облокотившись на моё тело, вскоре её киска оказалась у моего лица, а губы обхватили мой член. Мы свели шум к минимуму, зарывшись в мой рот, когда я взорвался в её. Она крутилась, чтобы сесть мне на лицо, и я не раз доводил её до оргазма, прежде чем она рухнула на кровать и снова прижалась ко мне.

Кто-то постучал в дверь.

— Хватит дурачиться, папочка!  — Дженнифер прижалась ко мне ещё крепче, явно смущаясь. Я не мог перестать смеяться.  — Я готовлю завтрак, а потом нам нужно ехать к родителям Дженнифер.

— Мы выйдем через минуту, милая.

Я думал, что она уже ушла, пока не услышал её слова:

— Я рада, что ты счастлив и с любимым человеком, папочка.

— Спасибо, милая.

Позже утром я отвез нас пятерых к родителям Дженнифер. Багажник был полон подарков, и я занес их все. Её мать влюбилась в мою дочь за две минуты, а мой сын, я уверен, был принят ими как один из их собственных внуков, так же как они приняли меня как своего сына. Я позвонил отцу через онлайн-видеосервис, чтобы мы могли обменяться рождественским настроением. Мой брат, его жена, моя сестра и её муж, а также их дети встречали Рождество вместе с ним. Кайли уже давно покинула наш бывший дом и переехала к своим родителям. Новость, которая меня действительно удивила, заключалась в том, что её любовник был выгнан из дома своей женой, которая использовала улики, чтобы добиться его увольнения за грубое нарушение правил поведения. Судя по всему, моя жена держалась за свою работу буквально на волоске, но была понижена в должности, а также потеряла немало общих друзей, которые не могли простить ей измену мне.

Это был чудесный день, мои дети сделали много фотографий для своих аккаунтов в социальных сетях. Я уже давно потерял интерес к подобным вещам, считая это пустой тратой времени, но вскоре я начал получать сообщения от нескольких старых друзей, которые связывались с моим отцом и спрашивали, знает ли он мой номер телефона. Многим людям было любопытно, что произошло, поэтому я отвечал просто. Другие люди давали мне информацию о Кайли, хотя я говорил им, что это просто не имеет значения. Как только истечет год, я подам на развод и вернусь в Сидней только 

для того, чтобы убедиться, что он был оформлен.

Рождество с Дженнифер и её семьей было фантастическим. Когда она упомянула о том, что хотела бы поехать со мной в Сидней, я рассказал ей о том, что мы могли бы остаться в Аделаиде, а кто-то из моей семьи присоединился бы к нам. Её лицо просияло, и она чуть не расплакалась, когда я, наконец, сделал ей желанный подарок. Было ещё слишком рано делать предложение, учитывая, что формально я все ещё был женат, поэтому я купил ей великолепное ожерелье и браслет в комплекте. Она сразу же надела их и прошептала, что будет надевать их так часто, как только сможет.

После того, как мы плотно пообедали, её отец предложил мне пива, и мы отправились в его гараж, где у него стояла старая спортивная машина, снятая с колес.

— Я давно не видел Дженни такой счастливой, Марк. Часть меня думает, что отъезд из Аделаиды пошел бы ей на пользу. Но ты был бы рад остаться здесь навсегда?

— Я бы остался здесь ради нее, а мои дети переедут сюда, чтобы быть поближе.

— Как скоро ты сможешь оформить развод?

— Самое большее, несколько месяцев. Я с самого начала был честен с Дженни во всем.

— Я так понимаю, она вела себя с тобой непристойно?

— Да. Возможно, около полугода, хотя конкретные доказательства у меня появились только за последние несколько недель до того, как я выдернул чеку.

Он покачал головой.

— Черт, я читал обо всей этой чепухе с мошенничеством. Зачем вообще жениться, если ты не можешь держать ноги сомкнутыми или свой член в штанах?

— Слышал когда-нибудь о куколдах?  — Судя по выражению отвращения на его лице, он прекрасно знал, что это такое.  — Да. Не уверен, что Кайли имела в виду именно это, но это одна из новых фиглярских штучек. То же самое со всеми этими полиэтничными людьми и желающими открытых отношений, чтобы они могли изменять, сохраняя при этом чистую совесть. Честно говоря, если бы моя жена попросила меня о чем-то подобном, я бы в итоге оказался в тюрьме. Сколько неуважения в том, чтобы просить кого-то об этом.

— Бывший муж Дженни и изменял, и жестоко обращался с ней.

— Что?

Он положил руку мне на плечо.

— Она едва ли знала об изменах, потому что там было насилие, от которого ей нужно было убежать. Но он трахал все, что имело сиськи и пизду. Она просто не упоминала об этом, потому что насилие было тем, с чем она имела дело ежедневно.  — Он сжал моё плечо.  — Она любит тебя, Марк. Только не разбивай ей сердце. Пожалуйста, я не уверен, что смогу выдержать ещё один такой звонок от моей маленькой девочки.

Он отхлебнул из бутылки и, отведя взгляд, тихо добавил:

— Я чуть не убил его, Марк. Он причинил боль моей маленькой девочке. Единственным человеком, который помешал мне убить его, была она. Она не хотела видеть 

своего отца за решеткой.

— Я люблю её больше всего на свете, папа.  — Он улыбнулся, уже называя меня "сыном".  — Мне самому было очень больно, так что мы оба несем раны в наших сердцах и душах. Мы помогаем друг другу.

Мы просидели до позднего вечера, и моя дочь отвезла нас домой, так как я слишком много выпил. Вернувшись в свою квартиру, дети отправились спать, а Дженнифер потащила меня в нашу спальню. Толкнув меня обратно на кровать, она стянула с меня шорты и нижнее белье, сбросила трусики, а затем забралась на меня, чтобы оседлать мой член.

— Лучший способ закончить Рождество,  — стонала она,  — кончать на твой член, пока ты наполняешь меня ещё одной порцией своей спермы!

Если это было хорошо, то Новый год ей понравился ещё больше. Я сказал своим детям, чтобы они развлекались, а сам проводил её в отель в центре города. После ужина и напитков я проводил её обратно в наш номер, где стояла бутылка шампанского и несколько закусок. Но она знала, для чего мы пришли, и я помог ей снять платье, наслаждаясь бельем, которое было на ней.

Мы занимались любовью всю ночь, приурочив наши взаимные кульминации почти к тому моменту, когда часы пробили полночь. Через несколько часов мы, наконец, остановились, и Дженнифер, как всегда, прижалась ко мне.

— Какие-нибудь пожелания на новый год?  — поинтересовался я.

— И не одно. Хочешь их послушать?

— Конечно.

— Я хочу, чтобы ты жил здесь, со мной.

— Договорились.

— Я хочу, чтобы ты сделал мне предложение, как только получишь развод.

— Я уже рассматриваю кольца.

Она теснее прижала меня к себе.

— Я хочу ребенка,  — прошептала она.

— Прекрати принимать таблетки, как только мы будем готовы.  — Она удивленно посмотрела на меня. Я не смог удержаться от улыбки.  — Дженнифер, мы собираемся пожениться, и у нас будет семья.

— Я откажусь от них в то утро, когда мы договоримся начать пробовать, хотя мне нужно будет поговорить об этом со своим врачом. Я дам тебе знать, когда смогу забеременеть.

Мои дети уехали через несколько дней. Мне не хотелось их отпускать, но как только я объяснил, что, скорее всего, останусь в Аделаиде, если они захотят присоединиться ко мне, они пообещали начать изучать свои возможности. Я позвонил отцу и сказал ему то же самое. Он сказал, что я должен сделать лучший выбор для себя, но он счастлив там, где он с Наоми, но он, конечно, будет навещать меня, когда сможет.

Следующие несколько месяцев прошли в блаженстве. В конце концов, я подал заявление на прекращение аренды квартиры и переехал к Дженнифер. Не скажу, что это был один из тех сказочных романов, в конце концов, это была реальная жизнь, но я не помню себя счастливее. Мы были настоящей командой во всем, что касалось нашей жизни. Она знала, что призрак моего развода маячит на горизонте и временами все ещё не выходил у меня из головы. У нас обоих 

все ещё были проблемы с доверием, но мы договорились всегда говорить о любых проблемах, не давая повода другому думать, что мы делаем что-то плохое.

Наша сексуальная жизнь была прекрасной, и мы не останавливались. Мы почти все делали вместе, и я просто не мог насытиться ею. Просто наслаждаясь её присутствием, я чувствовал себя лучше. Она заставляла меня стремиться стать лучшим мужчиной, идеальным в её глазах. Что касается Дженнифер, то она проявила ко мне столько любви, что я уже купил обручальное кольцо к тому времени, когда был готов вернуться в Сидней.

Во время полета она нервничала больше, чем я, потому что знала, что все ещё есть потенциальные банановые шкурки. Мой отец встретил нас в аэропорту вместе с моими братьями и сестрами и детьми. Мы останемся с отцом, пока будет решаться вопрос с разводом. Я уже подал документы, но адвокат сообщил мне, что Кайли пытается оспорить развод. Сидя в его кабинете с Дженнифер, я был поражен тем, что она даже пытается помешать этому.

— Я не видел её двенадцать месяцев,  — заявил я,  — я следовал букве закона. Я даже могу доказать, что последний год жил в Аделаиде, а она не жила со мной все это время. Более того, мы вообще не общались.

—Хотя это и правда, что ей все ещё разрешено это оспаривать,  — ответил он,  — ни один судья не станет выслушивать её доводы, и не будет принудительной консультации. Я полагаю, Дженнифер — ваша партнерша?

— Кайли изменила мне — это первоначальная причина. Теперь у меня есть более веская причина развестись с ней. Как только мы разведемся, я сделаю Дженни предложение, и мы поженимся как можно скорее.

— Мы планируем завести детей после развода,  — добавила Дженнифер,  — я выбросила свои таблетки несколько недель назад. Я надеюсь, что праздничный секс, который мы устроим, когда он получит развод, приведет к моей беременности.

— Хорошо, я поговорю с её адвокатом и узнаю, чего она хочет. На самом деле, она мало что может сделать, но умный адвокат сможет с этим бороться.

Пребывание с отцом не ограничило наши сексуальные отношения. На самом деле, мой отец был старым развратником. Наоми была на пять лет моложе его, но я уверен, что слышал, как они занимались любовью, по крайней мере, один вечер. Дженнифер просто сказала, что это очень мило, что их по-прежнему так тянет друг к другу. Я обнял её и согласился... а потом мы тоже занялись любовью.

Через три дня я получил известие от своего адвоката. Кайли подпишет соглашение о разводе, так что заявление будет совместным, и, следовательно, дело пойдет без задержек, если я соглашусь поговорить с ней в последний раз. Я обсудил это с Дженнифер, которая поддержала меня, что бы я ни выбрал. Мой адвокат предложил мне просто поговорить с ней, чтобы все было улажено. Мой отец был согласен.

— Теперь ты с Дженнифер, сынок,  — заявил он.  — Ты женишься, заведешь новую семью, и твои 

дети скоро будут с тобой в Аделаиде. Ты все ещё злишься на нее?

— Не совсем. Я уже ушел.

— Вероятно, нет. Это её собственная вина, и я понимаю, почему ты не хочешь даже видеть её, но дай ей высказаться, а потом просто оставь все это позади.

— Хорошо, я поговорю со своим адвокатом, и он разберется.

На следующей неделе мы оказались в здании суда. Мой адвокат объяснил, что как только заседание будет завершено, и она подпишет документы, судья будет готов подписать наш развод, и я буду свободен через месяц и один день после того, как судья вынесет постановление о разводе.

Я не видел Кайли с того вечера, когда она ушла на свидание. Она ждала в комнате, когда мы с Дженнифер подошли к моему адвокату. Он объяснил, что Кайли была внутри со своим адвокатом и больше ни с кем. Взяв Дженнифер за руку, я повел её и моего адвоката в комнату. Кайли в шоке подняла глаза, увидев, что я вошел с другой женщиной. Я едва взглянул на нее, когда проводил Дженнифер к свободному стулу, как всегда, выдвинув его, чтобы убедиться, что ей удобно, прежде чем сесть на стул посередине, а мой адвокат — слева от меня.

Взяв левую руку Дженнифер в свою правую, я постарался, чтобы наши ладони лежали на столе на виду у всех. В довершение всего она придвинула свой стул как можно ближе к моему и положила голову мне на плечо.

Я, наконец, взглянул на Кайли. Она выглядела дерьмово, если честно. Я достаточно часто слышал, что её жизнь была нелегкой с тех пор, как я ушел. У меня не было никакого сочувствия. Она сделала выбор, который стоил ей всего. Никакого общения с дочерью. Наш сын вообще с ней почти не разговаривал. Вся моя семья прервала с ней всякие контакты. И из того, что я слышал, даже её собственная семья была разочарована, но чувствовала, что должна принять её, как только мой отец выгнал её из дома.

— Ладно, скажи своё слово, Кайли, чтобы мы могли покончить с этим разводом. У меня есть жизнь, которой я хотел бы заняться. Ты — это прошлое, которому ты принадлежишь.

— Кто она?  — тихо спросила она.

— Кто?

— Женщина рядом с тобой.

— Это Дженнифер Моррис. Как только наш развод будет оформлен, я сделаю ей предложение, и в скором времени она будет Дженнифер Уильямс.

— И я, естественно, соглашусь на его предложение, поскольку больше всего на свете хочу стать его женой и матерью его будущих детей.

Я на мгновение улыбнулся, но не отвел взгляда от Кайли.

— Как только она скажет "да", мы организуем простую свадебную церемонию. Если повезет, к тому времени, когда мы поженимся, она уже будет носить нашего ребенка.

Я знал, что слышать все это больно. Я все ещё знал свою будущую бывшую жену, и боль в её глазах была настоящей.

— Ты довольно быстро продвинулся вперед,  — заявила она.

— Не 

я тебе изменял, Кайли. Это была ты. Я помню, что оставил улики.

— Ты так и не дал мне ничего объяснить. Я ушла тем вечером, а ты ничего не сказал. Ты не боролся за меня.

— Я не должен был бороться за тебя, потому что я был твоим гребаным мужем. Поэтому, в конце концов, ты не стоила того, чтобы за тебя бороться. Ты изменяла мне, Кайли. Ты показала своё истинное лицо после двадцати лет вместе. Я помню наши разговоры о моногамии и верности. Я предупреждал тебя, что если ты окажешься как моя мать, я уйду без колебаний. Ты хоть сожалеешь о том, что сделала? Не трудись отвечать на это, потому что ты не жалеешь. Ты жалеешь только о том, что тебя поймали, а не о том, что ты доказала, что наш брак был всего лишь гребаным обманом, и ты никчемная шлюха, как и моя собственная мать.

Ее адвокат прочистил горло. Я сердито посмотрел на него.

— Отвали, если тебе не нравится то, что я говорю. Она хочет говорить, отлично. Мне тоже разрешено говорить.

— Я допустила ошибку.

— Измена — это не ошибка. Измена — это серия решений, которые ты приняла, чтобы в конечном итоге заставить другого мужчину засунуть в тебя свой член. Мне все равно, соблазнил ли он тебя или ты намеренно пошла на свидание, чтобы попытаться трахнуть его. Простой факт заключается в том, что ты действительно трахалась с ним, и поэтому ты потеряла всякое право называть меня своим мужем.

— Это был просто секс!

— И вот оно! Фраза, которую многие шлюхи используют, чтобы оправдать своё решение. Извини, но большинство людей приравнивают секс к любви, и, учитывая, что ты была моей женой — я тот, с кем ты должна была заниматься сексом, а не с каким-то гребаным придурком, с которым ты работала. Мы тоже обсуждали это перед свадьбой, Кайли. Ты просто не помнишь. Я ещё раз предупреждал тебя, что произойдет, если ты мне изменишь. Дело в том, что ты забыла, что моя мать изменяла. Как только я вытащил голову из задницы, то понял, что ты делаешь, так что речь шла всего лишь о сборе улик.

— Если бы ты сказал «нет» тем вечером, ты бы все равно ушел?

— Да. Я ушел в любом случае. Но я бы не ушел таким же образом. То, что ты сделала тем вечером, было настолько чертовски неуважительно, что ты заслужила все, что произошло потом.

— Ты забрал все наши деньги.

— Считай это платой за двадцать потерянных лет.  — Я помолчал и покачал головой.  — Нет, это не совсем честно и правильно. Ты подарила мне двоих наших детей. Это не было пустой тратой времени. Я также убедился, что они мои.

Это расстроило её.

— Тогда я тебе не изменяла!

— Нет, ты только потом превратилась в шлюху.

— Ты продал наш дом!

— Нет, я подарил его отцу. Он все ещё на его имя,  

и он сдает его в аренду. Он уже сказал мне, что продаст его и отдаст мне большую часть денег, чтобы я мог купить другой дом, где я сейчас живу.

— Ты даже не дал мне шанса, Марк.

— Потому что ты, черт возьми, его не заслужила, Кайли.

— Где ты сейчас живешь?

— Не твое дело. Я не хочу, чтобы ты знала эту информацию. В тот день, когда я ушел, ты перестала иметь для меня значение. Наши дети выросли и могут сами выбирать, с кем они хотят быть в свои особые дни, будь то дни рождения или праздничные дни.

Она замолчала, так как знала, что никакие её слова не заставят меня передумать.

— Просто подпиши бумаги и живи дальше,  — заявила Дженнифер.  — Он не видел тебя и не разговаривал с тобой двенадцать месяцев. Он живет дальше. Он любит меня, а я люблю его. Мы собираемся пожениться, создать собственную семью и состариться вместе. Ты решила бросить его. Я рада, что именно я поймала его, обняла, прошептала, что с ним все будет хорошо, и я никогда его не подведу. Он владеет моим сердцем, и я знаю, что владею его сердцем.

— Я не хотела...  — Она встретилась со мной взглядом, и я увидел слезы. Я сохранил бесстрастное выражение лица. На этот раз водопровод не подействовал на меня.  — Я все ещё люблю тебя, Марк.

— Я рад за тебя. Мне все равно, Кайли,  — холодно ответил я. От моего тона она чуть не подпрыгнула.  — Я больше не ненавижу тебя. Не позволяй холодному тону обмануть тебя. Мне просто больше нет до тебя дела. Ты перестала быть моей проблемой в тот день, когда позволила другому мужчине трахнуть тебя.

Мы сидели в тишине, пока её адвокат, наконец, не прочистил горло.

— Кайли, это явно ни к чему не приведет,  — заявил её адвокат.  — Просто подпишите документы и прекратите этот фарс. Он явно пошел дальше, поскольку намерен снова жениться. Ни один достойный судья не помешает этому. Ваш брак окончен. Ваши дети выросли. Вы больше не делите никакие активы. Все кончено. Поступите достойно, подпишите документы и двигайтесь дальше.

Он вынул документы из папки и положил их перед ней, прежде чем предложить ей ручку. Кайли встретилась со мной взглядом, и вот тогда она заплакала. Я знал её достаточно, чтобы понять, что она была искренне расстроена. Вытирая щеки, её рука дрожала, когда она осторожно взяла предложенную ручку и пробежала глазами бумаги. Внизу она поставила подпись и дату.

— Необходимо ли моё присутствие в зале суда?  — спросил я своего адвоката.

— Нет, Марк. Можешь идти. Ты получишь постановление о разводе по почте.

— Хорошо. Тогда мы закончим.

Поднявшись на ноги, Дженнифер взяла меня за руку, и я вывел её из комнаты.

— Мне жаль, Марк,  — услышал я её крик.  — Я всегда буду любить тебя.

Я оценил извинения, хотя они больше ничего не значили. Это было слишком мало, слишком поздно. Но что касается 

последних трех слов, я почти уверен, что она все ещё любила меня, но мне было все равно. Женщина, которую я любил, сейчас держала меня за руку, и через месяц и несколько дней она станет моей женой. Выйдя на улицу и пройдя по улице, мой отец, Наоми, Стив и Шарлотта ждали нас в кофейне. Я махнул головой, и мы пошли дальше в ближайший паб, пока я задыхался от желания выпить.

После того, как мы заказали выпивку, мы сели за столик, и я объяснил суть дискуссии. Они были удивлены, когда я признался, что, вероятно, говорил больше, выкладывая все, что хотел.

— Как она выглядела?  — задала вопрос Шарлотта.

— Дерьмово. Определенно выглядит на свой возраст, если не старше.

— Определенно нуждается в ребрейдинге,  — прошептала мне на ухо Дженнифер.

— Она подписала бумаги?  — спросил мой отец.

Кивнув, мы чокнулись бокалами и отпили пива.

— Я прошел через то же самое дерьмо с твоей матерью. Я совершенно уверен, что Кайли сказала тебе то же самое, что она пыталась сказать мне.

— Она не пыталась обвинить меня, папа. Мама обвиняла тебя в том, что ты слишком много работаешь.

— Она пыталась оправдать это?  — Поинтересовался Стивен.

— Да, старая фраза "Это был просто секс".

— Что, черт возьми, происходит с этими шлюхами, утверждающими, что это просто секс?  — Шарлотта задавалась вопросом почти про себя:  — Я вышла замуж за своего мужа и даже не мечтаю о том, чтобы расстаться с ним только ради секса. Если я захочу секса, я обращусь к своему мужу и позабочусь о том, чтобы он трахал меня до умопомрачения всякий раз, когда я почувствую возбуждение.

Она замолчала и покраснела, осознав, что только что сказала это в присутствии своего отца и дедушки.

Мы обменялись взглядами и расхохотались.

— Хорошо сказано, девочка. Хорошо сказано!  — воскликнул мой отец.

— И слова, с которыми стоит жить. Всякий раз, когда я чувствую похоть, у твоего дедушки нет шансов,  — заявила Наоми.  — А если ему действительно нужна небольшая химическая помощь, он знает, что есть и другие вещи, которые он может использовать.

— Наоми, это мой дедушка!  — воскликнула Шарлотта.

— Он не умер, как и я. Мне шестьдесят пять лет, и я все ещё более чем способна на хороший трах,  — парировала Наоми.  — Твой дедушка встретил меня в подходящем возрасте. Он все ещё был похотливым ублюдком, а я была почти постоянно возбуждена. Но как только мы оказались вместе, мы дали обещание хорошо относиться друг к другу. У нас обоих были неудачные браки из-за неверности.

— Я просто рад, что все почти закончилось,  — признался я.  — Мне ненавистен тот факт, что я всего лишь ещё один разведенный, но, как я уже говорил в той комнате, измена непростительна. Честная игра для тех, кто выбирает решение проблем. Возможно, если бы вы, дети, были на десять лет моложе, я бы почувствовал себя загнанным в угол. Но потом я посмотрел на своего отца. Это было нелегко, но я 

всегда его поддерживал.

Мы остались в Сиднее ещё на пару дней, пока я обсуждал с семьей их планы. Шарлотта и Том сразу же согласились переехать в Аделаиду. Стивен все ещё оценивал свои возможности, но, скорее всего, присоединится к нам. К моему удивлению, моя сестра предложила присоединиться к нам. Пригласив её на ужин, когда она приехала одна, я узнал, что её браку тоже пришел конец.

— Ты можешь пожить у нас, пока не разберешься со своими проблемами,  — предложила Дженнифер.  — Мы будем рады любой семье. Теперь ты моя семья, а моя семья теперь и твоя тоже.

— Я продаю дом здесь, и мы собираемся заработать на этом,  — добавил я.  — Цены на жилье в Аделаиде намного разумнее, чем здесь, поэтому мы собираемся купить большую недвижимость.

— Комнаты, которые можно заполнить маленькими человечками,  — предположила Дженнифер, беря мою руку и кладя её себе на живот.  — Совсем скоро я буду носить нашего первого ребенка. Сколько ты хочешь, Марк?

— Столько, сколько захочешь, Дженни. Мне нравится быть отцом.

Месяц спустя я получил постановление о разводе, в котором говорилось, что мой брак с Кайли Дэниелс, поскольку она не сохранила свою фамилию в браке, официально расторгнут. Я больше ничего о ней не слышал, но по слухам, она уехала из Сиднея через шесть месяцев после того, как мы развелись. Из того, что рассказал мне Стивен, поскольку он был единственным, кто все ещё общался с ней, она отправилась на север, в Квинсленд, чтобы начать все сначала. После этого я просто перестал спрашивать, а Стивен перестал рассказывать мне, потому что меня больше не волновало, что она делает.

Через два дня после получения решения о разводе, я сделал Дженнифер предложение на пляже в присутствии наших семей. Она едва смогла вымолвить хоть слово и кивнула, когда я надел ей на палец обручальное кольцо. Шесть месяцев спустя мы поженились на том же пляже, так как наш новый дом находился всего в нескольких сотнях метров от нас. Когда она шла ко мне в свадебном платье, никто бы не заметил, что у нее появился животик, но моя будущая жена просто сияла, когда её отец подвел её ко мне. Взяв её за руку, никто из нас не смог сдержать улыбки, когда мы повернулись лицом к совершителю торжества.

— Дорогие возлюбленные, мы собрались здесь сегодня

•  •  •

Эпилог

Мне остался год до пенсионного возраста, и жизнь не могла быть лучше. Дженнифер и я женаты почти двадцать лет, и мы все ещё так же счастливы сегодня, как в день нашей встречи, нашего первого свидания, первого занятия любовью... Все эти первые моменты, предшествовавшие дню нашей свадьбы.

Через шесть месяцев после возвращения в Аделаиду ​​после той поездки в Сидней, моя дочь и сын жили в Аделаиде. Моя дочь все ещё замужем за Томом, и у меня трое внуков. Мой сын женат на замечательном мужчине, и они усыновили двух детей. Мой отец и Наоми присоединились к 

нам в Аделаиде через год после развода, где он прожил почти десять лет, прежде чем мирно скончался во сне. Наоми была убита горем, и первое, что мы сделали — настояли, чтобы она жила с нами. Она некоторое время сопротивлялась, пока не поняла, что наш дом огромен, и, в конце концов, мы устроили ей бабушкину квартиру, чтобы она все ещё была независима.

Моя сестра присоединилась к нам в Аделаиде почти сразу после того, как ушла от мужа, забрав детей с собой. Как и её брат, она стала жертвой измены, и он не боролся с ней, когда она забрала его детей. Мы нашли ей жилье после того, как она прожила с нами пару месяцев. В конце концов, она вышла замуж за одного из моих коллег и хороших друзей, и они счастливо женаты уже пятнадцать лет. Мой брат остался в Сиднее, и он был единственным, кто поддерживал связь с нашей матерью. Когда мне было шестьдесят, я узнал, что она умерла. Поскольку у меня не было с ней никаких отношений в течение почти сорока лет, мне было трудно испытывать горе, услышав о её смерти. Дженнифер предложила нам все равно поприсутствовать на её похоронах.

Опять же, речь шла о том, чтобы быть лучшим мужчиной, поэтому мы все прилетели в Сидней, чтобы принять участие. Я был удивлен, узнав, что она снова вышла замуж и, практически, усыновила детей своего мужа, как своих собственных. Они не были шокированы, узнав о нашем существовании, но были удивлены, что она не призналась в том, что полностью отдалилась от двоих из своих троих детей. Мы могли бы объяснить, почему мы отдалились, но похороны были неподходящим моментом. Мы просто заявили, что придем, чтобы отдать последние почести перед возвращением домой. Поскольку в Сиднее не осталось родственников, мой брат присоединился к нам в Аделаиде в течение года.

Что касается нас с Дженнифер, то в итоге у нас родилось четверо детей, два мальчика и две девочки. Мои старшие дочь и сын были в восторге от того, что у них есть братья и сестры, и были счастливы посидеть с детьми, хотя мы с Дженнифер не слишком часто выезжали из дома. Но мы по-прежнему любили друг друга, всегда старались поддерживать связь, никогда не ложились спать сердитыми, и наша сексуальная жизнь сегодня оставалась такой же яркой, какой была, когда мы впервые переспали.

Я оглядываюсь на свою жизнь и на то время, когда мы разводились. Уверен, что есть те, кто предпочел бы, чтобы я бросил свою бывшую жену на произвол судьбы, но какой в этом был бы смысл? То, что я ушел, не сказав ни слова, на самом деле ранило её гораздо сильнее, и с моей стороны не было ничего, кроме молчания в течение года, прежде чем я вернулся, чтобы просто убедиться, что развод состоялся. Она знала, что я думаю о супружеской верности, и разорвала 

контракт. Что касается тех, кто верит в примирение, я тоже не могу с этим согласиться. Если ваша жена изменяет вам, а вы находите в себе силы простить её, то это ваша вина. Но доверие разрушено, и можно ли его когда-нибудь полностью восстановить? Я не верю, что это возможно. Вы бы всю оставшуюся жизнь были подозрительны и обижены, и развод, в конце концов, скорее всего, неизбежен.

Вместо этого я выбрал дорогу, по которой нечасто ходили. Никакой настоящей мести, по крайней мере, не в той степени, чтобы сжечь все дотла, но и шансов на примирение тоже не было. Я просто ушел и решил жить дальше без Кайли. Я нашел Дженнифер, свою единственную настоящую родственную душу. Я все ещё утверждаю, что встреча в супермаркете была судьбой. Я не религиозен, но я почти уверен, что есть религии Старого Света, которые говорят о богах судьбы.

— Ты готов, Марк?

Я обернулся и увидел, что моя жена выглядит совершенно ослепительно в великолепном красном бальном платье. Что заставило меня улыбнуться, так это когда она приподняла подол, чтобы показать мне, что на ней нет трусиков.

— Сегодня вечером это будет твоим, любимый,  — прошептала она.  — Я совершенно уверена, что уже вся мокрая от мысли о том, как ты будешь трахать меня до потери сознания.

— А как насчет прямо сейчас?

Подойдя ко мне, она остановилась и наклонилась, чтобы поцеловать меня, в то время как её рука ласкала мою промежность. Когда она почувствовала, что мой член начал напрягаться, она прервала поцелуй и улыбнулась.

— Я вижу, ты все ещё владеешь старой магией.

— Что слышно от детей?

— Они либо уже в пути, либо готовятся выезжать.

— А молодежь?

— Они прекрасно проведут вечер без нас. Если только они не сожгут это место дотла.

— Так у нас есть время подурачиться?

Она улыбнулась мне.

— Ну, было бы стыдно тратить эрекцию. Прибереги свои маленькие таблетки на потом, на всякий случай?

— Мне они не так часто нужны, Дженни. Ты по-прежнему заводишь меня. И если это требует времени, у меня есть другие способы и средства, чтобы довести мою замечательную жену до оргазма.

— Я чертовски надеюсь на это.  — Она прижалась ко мне, пока я крепко прижимал её к своему телу.  — Я люблю тебя, муж.

— Я люблю тебя, жена.

— Ещё много лет счастья?

— Надеюсь.

— Что ж, может быть, у нас есть несколько минут, чтобы заняться любовью, прежде чем нам нужно будет уходить. Я скажу детям, что мы ненадолго задерживаемся.

— Они поймут, почему.

— И?

Она улыбнулась и, взяв меня за руку, повела к нашей кровати. Это была не та кровать, на которой мы впервые занимались любовью, хотя это была та самая кровать, на которой мы зачали двоих наших детей и провели много ночей, часами занимаясь любовью. Это никогда не будет быстрым делом, когда её платье оказалось на полу рядом с большей частью моего костюма. И когда мы оказались полностью обнаженными,  

то не смогли сдержать улыбки, глядя друг на друга.

— К черту, мы просто по-модному опоздаем,  — простонала она, когда я скользнул в нее.  — Я все ещё не могу сказать нет, после всех этих лет.

По крайней мере, у этого старого парня все ещё было это.