Она — машина. Она — человек

Мне 50. Особенного в жизни не добился почти. А кому сейчас легко? Семья? Дети? Да, не смешите мой велосипед! Сейчас завести ребёнка легче чем котёнка или щенка. Это конечно, если есть живая человеческая пара. Партнёр, с которым ни первый год и вместе по жизни. У меня всё иначе. Характер кучерявый, со своими закидонами, но внутри кажется, что добрый, а вот с женщинами на долго не получалось никогда. Ну нет, с мужиками или третьими, это вообще мимо. На таких не встаёт.

Квартира, а не частный дом. Зато две комнаты. Тут повезло, что не одна. Иначе как Ваську спрячешь? Васька, это она. Василиска. Я назвал девочку так. Прошил в настройках, на правах главного эксплуататора изделия. Таких андроидов штампуют нынче что саранчи на полях. Конечно, большей части на складах. Разумеется, по профилю больше из них, это тупые, но выносливые солдаты, ну или работяги низшего звена,  — подай-принеси, наведи блеск. Но и для любви этих изделий теперь в избытке. Есть у тебя тысяч пятьдесят, можешь прибрать к рукам с завода, ну или собрать по деталям из лома. Так дешевле. Хотя, подобных уродов самопальных в любовницы точно никто не возьмёт. Уж лучше подкопить. А если на ферму хвосты крутить, это куда ни шло. В процессор ты любую программу вкачать можешь. Хоть голову одну купи на блошином рынке и нужный поставь софт. Будет говорящая голова-всезнайка. И пользуй её как звукового ассистента. Совсем бедный, так инсталируй на домашний терминал или телефон и подруби на выход. Так тоже можно. Советами обделён не будешь, реальной по дому помощи никакой. Зато, колодец знаний без дна и границ.

Ладно, а как тогда Васька появилась? Модель новая и дорогая, но скажем так,  — на любителя. Выиграл по акции. Это если сказать кратко. Но душу перед вручением помотали. Модель японская. Но сами понимаете, без рекламы нет и сбыта. Прочитал я где-то в реальной сети про конкурс, по приколу отправил заявку. И та выиграла. Повезло.

Правда, с оговорками. От счастливчиков хотели контента для раскрутки продукта. Видео, реклама в идентификационных сетях, кто на что горазд. Ещё и публично в первый месяц брать с собой во время досуга. И тут загвоздка. Потому что, предлагали со стартовой комплектацией для новичков. На, а как такого дебила за собой таскать?

Я не прочитал всех условий, и попал хорошо на деньги. Назад дорога обходилась дороже. Благо, где-то скопил, а где-то на спекуляциях заработал семь с половиной тысяч. Их хватило, чтобы купить сносное программное обеспечение в лизинг. Мне втюхали детскую модель, как указано в инструкции. Благо, ещё хоть человека, а ни эльфа, или там скажем покемона-неведому зверушку. Андроидов-детей заводят несколько категорий,  — осиротевшие или бесплодные родители, ну, или изращуги. Причём, что ты ни во второй категории, ещё постарайся доказать. Ну, это дело уже добровольное. С андроидами разрешено всё, вот только дело как на тебя станут смотреть остальные и 

за кого принимать в итоге. На осиротевшего родителя, я не походил. Если завёл такого андроида-девочку, то наверняка или дебил, или перверт. Общество толерантно и все, конечно, равны, но кто что про себя думает, а не публику, понятно и так.

Про Ваську, разговор отдельный. Вначале я о выигрыше пожалел. Всё-равно, корпорация денег побрила с меня так неплохо. Весь стратегический запас. Я старался лишний раз не светить эту куклу, но соседи разумеется, знали. А я преодолевал смотреть им теперь в глаза.

Хорошо. Васька и Веська. Я всё-таки про неё на потом. Сейчас я про Дашу. Роковую заводскую блядь восемнадцати лет от роду. К нам в цех её взяли на время каникул. Гимназисток, тут работало несколько и Даша общалась больше с ними. Девка она громкая и особо на эмоции не стеснялась. Молодые вообще, как-то у нас время не ценят. Зачастую отсиживаются в релаксационных залах, прямо тут и после работы. Даша красивая, я сразу запал на неё, как впрочем, и на некоторых её сверстниц. Особой популярности не вызывал, да и трахать мне было кого и так. Поэтому, никаких знаков внимания старался не выказывать, держался, строго понимая, что работу и личную похоть лучше не мешать. Это по молодости ошибок наделаешь, а в пятьдесят если не умнее, то опытнее...

В тот вечер, молодёжь осталась после смены в зале, а я пропустив бокал безалкогольного смуззи, решил немного отсидеться перед дорогой назад.

И эта Даша. Вначале не стесняясь орала перед подружками, как хочет ебаться, и про то, что парень оставил её изменив с какой-то сучкой на стороне.

Затем, увидела меня и перешла на спокойный и доверительный тон.

— Да я повешусь! Удавлюсь от этой грёбаной жизни! Как меня все затрахали! А я вот, ебаться хочу, хоть в петлю лезь!

К ней прильнула Соня, знатная бишка из соседнего цеха. Лет той было чуть больше Дашиных, кроме того, Соня сдержание, но по натуре циничнее. Бабёнка прямо скажем, на любителя и на личико и на характер.

Меня эти бляди не стеснялись, а я не хотел влезать в их дела. Хотя, Даша заводила меня своими признаниями и раззодоривала фантазии.

— Да ты постоянно вешаться собираешься,  — укорила её Соня.

— Ну и что? Однажды повешусь по-настоящему! До конца. Этот мудак всё равно таких вещей не любит. Больше чем отыметь в рот и задницу, ничего себе не позволял.  — Понятно, что вела речь она про своего бывшего.  — Тут, хоть вешайся...

Тема с удушением у неё в разговоре играла почти всегда и я зафиксировал этот её фетиш. Как опытный извращенец, я позволял себе с Васькой куда большее, но об этом позже.

— Ты это, задолбала уже своими разговорами. Зафига тебе всё это?

— А я потому что не хочу, чтобы тело моё однажды постарело и покрылось морщинами старости.

— До этого ещё далеко,  — урезонила Соня.

— Ничего. Пусть меня запомнят именно такой, всегда молодой...

— Всегда не доёбаной,  — добавила подруга.

Меня они игнорировали,  

а я деликатно цедил своё безалкогольное пойло. Но мысль как-то оттрахать и подушить эту голубоглазую стерву, постепенно нарастала. Да что там, подушить? Я вытворял бы с ней и не такое...

Благо, не всё же время посвящать работе и контролю производства. Космические корабли, это важно и без наших деталей никуда не полетят, однако моя жизнь тут, на земле и я не прочь завести себе настоящую, человеческую гимназистку-шлюшку.

— Сегодня в Кививере еду. Должны забрать. Вот где поебаться славно выйдет! Обещали помучить там. Раз этот мудак оставил, я теперь никому ни в чём не обязана.

Я насторожился. Кививере, местечко неподалёку. Слава там дурная, хоть и не облетевшая ещё округу. Оно и понятно. Сборище садистов, устраивающие оргии и потрошащие дорогих киборгов. Ну, дорогих, это по моим доходам. Там, собиралась люди не бедные и готовые позволить такое расточительство. Чаще, в складчину. Миллионеры не любят спускать деньги там, где есть возможность сэкономить. Потом, всякий лом перепрошитый где можно, или по частям всплывал на каких-то барахолках. Кто-то утверждал, что он местный, из Кививере или подобных ему мест, другие говорили, что не наш, а привезённые неизвестно откуда. Это я про легальный рынок. Что на чёрном, можно только догадываться. Но люди в Эстонии пропадают не меньше, чем у соседей в Латвии, или тех же финнов. Никто особо их, понятно не ищет в наши дни. Человек обесценен уже своей моралью. Да и кто станет кроме близких беспокоится?

Итак, Кививере! Доступ только членам клуба.

Эта безутешная блядь-нимфоманка не понимает куда лезет. Впрочем, если так хочет распрощаться с жизнью, то сможет на радость это сделать легко. Вот только я этого совсем не хотел. Первое и главное, считаю подобное не справедливым. Ну, а второе,  — я по-настоящему желаю сделать её своей игрушкой. Именно своей! Пусть и не обращает на меня внимание.

Я поднялся с кресла, и направился к выходу. Нужно спешить. Заеду домой, возьму необходимое. Что делать и как действовать уже знал. План до работал уже по пути.

На пороге встретил радостный голосок Васьки.

— Папочка, ты вернулся!  — реакции настроенные на любящего и ждущего отца ребёнка. По сути я для неё и был этим папочкой, и объективно, ближе человека она не знала и знать не могла.

— Васенька, моя хорошая! Ты умницей была?

— Умницей! Всё тут у нас прибрала, как ты любишь! А ты устал! Пойдём, полежим,  — предложила она.

— Вася, потом. Я скоро уеду, но вернусь.

На лице андроида, появилась тень обиды. Что-же, эмоции в них вшиты отлично! Не зря отвалил сбережения за прошивку.

— Ну-ка, дай мне анонимайзер. Отведи внимание на подмену.

— Слушаюсь!  — подчинилась она.

Анонимайзер, вещь страшная, опасная. Это вам не банальный бластер. Достался он мне... а впрочем, вам знать такое не положено. Иначе грош ему цена...

Вышел, и навёл избирательный морок. Быстрее тронулся в путь. Теперь, машина и как-бы я сам, по-прежнему оставались для всех датчиков и систем на месте. Фиксируют в фоновом 

режиме, что я, уставший, приехал с работы и лёг отдохнуть. На деле же, мчал и спешил к месту, где совсем уже скоро начнут медленно уничтожать Дашу.

Гнал как только возможно, позабыв о всех ограничениях и красном свете. Вагенмобиль ревел на пределе. Главное, успеть!

Она стояла посреди зала абсолютно голая. На небольшом расстоянии обступили в полукруг мужики в классических костюмах, различимых лишь оттенками цветов. Пятьдесят оттенков серого, чёрного, синего... На некоторых имелся галстук, у других нет. Зато лицо каждого защищала маска.

Похотливая Даша, дозволявшая себе очень многое, от непривычки стояла перед ними, прикрывая рукой грудь, вторую ладонь положив закрывая выбритую нагладко вагину.

— Ну что, блядь!?  — обратился чуть полноватый, невысокого роста мужик в тёмно-синем. Даша отметила его обширную залысину выше маски.  — Как нужно ответить? Как я тебе говорил?

— Слушаюсь, э-э... хозяин?  — она от волнения не узнала свой, прежде громкий и наглый голос.

— Хозяева теперь тут для тебя мы все. Видишь, сколько у тебя потаскуха, сразу нас появилась. Итак, ты подписала бумагу. Пусть чернилами, а надо бы кровью. Но мы это поправим. Твои желания, будут исполнены в точности. Мы отымеем тебя всем клубом и как-следует придушим. Мучительный и шаткий канат по пути между жизнью и смертью, так сказать!  — толстяк, похоже любил аллегории.  — Но не задушим тебя до конца, до полной смерти.

— Всё верно!  — кивнула возбуждённая Даша.  — Вы обещали оставить мне жизнь. Я хочу пожить ещё немного...

— Эй, нет! Я дал слово не задушить тебя полностью. Это так. Но где ты прочитала, что тебе оставят жизнь? Мы найдём другой способ... Но не волнуйся, не так сразу. Перед этим, помучаем тебя как следует! Ты получишь хоть и не долгую, на наполненную ощущениями жизнь ещё нескольких часов.  — пошло засмеялся лысач.

— Но...  — пыталась возразить девушка. Её прервал второй садист, выше и худощавей прежнего. Голос того был грубый, властный.  — никто теперь слушать тебя не станет, гадина! Бумага подписана. Знала куда шла и на что соглашалась.

Даша в отчаянии дёрнулась к двери выхода, но её без особого труда тут-же преградили сразу несколько человек. Лысач, отвесил ей мощную пощёчину, и сбил на ворсистый пол. Грудью Дашка проехала по шершавой и немного колючей поверхности. Едва не разорвала цепочку на шее, и не потеряла крестик.

Чья-то рука схватила её больно за волосы и потащила на прежнее место. Эмоции обращения захлестнули. Она давно мечтала о таком, сильном, властном к себе внимании. Об отношении к истинной сучке и подстилке для изголодавшихся дикарей. Бывший, этот «му-му», так далеко с ней ни разу не заходил.

— А ну, для начала посмотрим, посмотрим твои дырки.  — кто-то, по голосу Лысач, больно сжал ягодицу и оттянул в сторону.  — Ого! Да у тебя очко опытной шлюхи! Давно туда путешествуешь?

— Давно, хозяин. Около пяти лет. Нравится, когда парень трахает меня в попку. Но мне нужно большего...

— Чем же ты себе его так растянула?  — при этих словах, кто-то наотмашь 

саданул ей крепко ладонью по второй ягодице.

— У меня дома есть конский дилдак и ещё...  — Даша запнулась, прикусив губу.

— Ах ты, маленькая блядь! Что там у тебя ещё, не молчи!

— Ещё, надувная груша. Обожаю распирать себя ей изнутри, а потом расчищать дырень.

— Вот, с того и начнём!

В районе сфинтера Даша почувтсовала нежную и знакомую смесь лубриканта. Кто-то бесцеремонно пробовал на упругость дырку сразу несколькими пальцами, бескомпромиссно углубляя сжатую ладонь.

— Да... ааа! Застонала от боли и удовольствия Даша.  — в это время, ей уже фиксировали натуго верёвками руки и ноги.

Небольшая пауза. Рука осваивалась в кишке. Потянула в по стенкам. Пошла дальше.

— Фу, сука вонючая! Там же говно!  — изумился первопроходец.  — Он сжал кулак и быстро вытащил на свободу мягкую массу.  — На ка, посмотри!

Чуть было не сунул Даше смесь в рот. Потянуло отвратностью. Даша никогда раньше не практиковала копро, но возбуждённая и готовая подчиняться, открыла рот.

— Давай...

— Подожди, Саня!  — остерег Лысач.  — Ты что, дурак? Иди теперь помой! Нам ещё отвафлить её как следует, да и вообще. Не всем это дерьмо тут нужно.

Саша отвёл руку.

— Вначале тебе нужно помыться грязнуха.  — кто-то схватил её опять за длинные русые волосы и поволок за дверь. Казалось, вот сейчас оторвётся скальп. Даша с удовольствием прошла бы за садистом на четвереньках, как собака, но мешали узы. Помещение сменилось на баню с холодным кафелем. Из шланга, под сильным напором её стали бить струёй ледяной воды. Затем, остановили, и спустя мгновение, ввели твёрдый конец в анус. Приоткрыли несильно вентиль. Задницу мгновенно заполнила холодная вода, раздув живот. Вывели всё так-же бесцеремонно. Удержать в себе она не могла, да никто этого и не требовал, и Даша растеклась коричневой жидкостью прямо под себя. Новые ощущения чуть не довели до оргазма. За ней наблюдали с полсотни мужиков, за грязной, купающейся в своих экскрементах стервой. Такого с ней ещё не вытворяли никогда. Процедуру повторили несколько раз, пока не стало ясно, что кишечник теперь полностью очищен.

— Что-же, пустых пространств не бывает,  — произнёс тот, у которого голос казался сухим и грубым. Даша отметила про себя ему кличку Грубый. Наверное, он и убьёт меня, молодую в итоге, скользнула мысль. И тут, девушка страстно пожалела о своём выборе. Ведь столько нового открывается ей именно теперь, перед тем, как обещали прикончить. А она бы пожила ради таких ощущений. До сих пор, ей они пришлись скорее, на «да», чем на «нет».

В попку ей пропихнули что-то мягкое.

— Хозяин, что вы туда завели?

— Это кусок теплоизоляции для труб,  — пояснил Грубый.

Мягкая жила утонула где-то внутри подтягивая и выпрямляя кишку к желудку. Ох, как это было ей душещекотно. Приятным не назовёшь только потому, что Даша сильно нервничала.

В этот момент, кто-то уже зафиксировал кожаный собачий ошейник. Ниже головы, но выше плеч.

— Открой рот, блядь!  — приказал Лысач, и засадил свой эрогированный аппарат прямо между зубов и прокушенных губ. Ей раздвинули 

ноги и вошли сразу двумя членами в попу, проталкивая мягкую гофру ещё глубже. Оба инструмента весело и яростно заходили внутри, должно быть конкурируя, у кого презерватив слетит быстрее. Трахать без защиты, никто в большом коллективе не отважился. Любая неосторожность, это сто процентов гарантии намотать на елдак букет болезней. Чья-то рука втиснулась при этом ей в писечку и постаралась сойтись в кулак. Этого не случилось. Всё-таки, Даша не ещё рожала и не успела так сильно разнести влагалище, как задник. Рука извращенца ограничила свободу передвижения членов в заднице.

Её просто сношали так по очереди. Сменяя и отходя в сторону добавлялись новые мужики. Даша кончила несколько раз, перед тем, как улетела на время сознанием прочь. Сбывалась девичья мечта, многократно озвученная публично, громко и в разных публичных местах.

Изверги дали ей отдохнуть, прийти в себя.

Очнулась потрёпанное тело, от того, что ей туго зажали верёвками маленькую, плохо развитую грудь первого размера. Внутри саднило, болели зубы, во рту сильный вкус крове от истёртого нёба.

Даша провела по губам языком.

— Что, болят зубы?  — спросил кто-то. Новый голос.  — Может выбить ей нафиг, чтобы удобнее вставлять? Хочешь, выбьем тебе их сейчас, а?

И Даша зачем-то закивала головой, мол — хочу. Чего уж терять перед смертью.

— Стой! Пригрозил всё тот-же Лысач! Ты сдурел, Серёжа? Хочешь рот ей попортить, гони тогда за медицинскими щипцами, а лучше, достань мне дантиста. Иначе, презервативы об осколки обдерём. Смотри, сколько крови у этой гадины из рта!

— Ты это, шмара, у тебя СПИД или чего, есть?

— Не знаю. Раньше не было...

Безликий, как и все остальные Серёжа, отступил в сторону. Кто-то встал на его место, и глаза Даши расширились, в руках он держал портновские ножницы. Ухватил пальцами сосок, и оттянул в сторону, заведя лезвия так, чтобы срезать его прочь.

Даша заорала от ужаса.

Портной медлил. Будто ждал приказа. Но остальные молчали. Затем, аккуратно пожал лезвия, до чувствительности судьбы. Мгновение, и развёл в стороны.

— Шутка!  — произнёс Портной. Не время тебя так быстро кровью истечь. Мы тебя ещё душить не стали. Надо же исполнить просьбу.

Дашу на мгновение повело. Начала было оседать и тут резкая, пронизывающая боль. Сосок, что чуть не срезали на всегда, пронзили каким-то гарпунным крючком, какие можно увидеть на спинингах рыболовов, но только крупнее.

Дёрнулась и тут-же получила второй крючок в соседнюю грудь. Крючки пока оставили так, без всякого дополнительно утяжеления. Иначе конец. Испортили бы замысел окончательно разорвав такие красивые некогда соски Даши. Кончики которых, ещё не ведали молока кормящей матери.

— Ой, больно...  — пожаловалась Даша.

Тут-же получила новый отмашистый удар.

— Что нужно сказать, сука?  — потребовали от неё.

— Душите...  — мгновение подумав ответила она.

— Неверный ответ,  — снова удар.

— Спасибо, хозяин!  — на этот раз, её отрывисто поцеловали в затылок.

Я без труда отыскал эту виллу зла и похоти. Пристанище конченных ублюдков. Войти под анонимайзером, дело не хитрое, но от энергии и в пути, он порядком разрядился. Требовалось ждать или во 

всяком случае, двигаться медленно. Очень, очень медленно. Иначе всё пропало,  — заметят и быстро ликвиднут. Я шёл спасать похотливую Дашу, а не гибнуть сам.

В дверях на входе попался мужик. Костюм, на лице маска. Спутать такого не возможно. Он едва не натолкнулся на меня, и я рискнул, полоснув его ножом по горлу. Откуда и что прилетело, он естественно, не видел и понять не успел. Обхватил шею, стараясь унять, воспрепятствовать кровопотерю. Повалился под ноги.

Так. Теперь, особенно медленно. Я наклонился и прошёлся по карманам. Вынул бумажник. Посмотрел документ. Извращенца звали, Сергей. Тот самый, что торопился за дантистом, только я этого естественно знать не мог. Ключи от машины, так, что ещё? Оружия при нём не было. Я утопил его на время в морок. Анонимайзер не плох. Не оставляет даже следов ДНК, не говоря уже об отпечатках, визуализациях и нехорошем прочем.

Нужно переждать. Даже если не успею. Даже, если Дашу наконец повесят и выпустят дух. В другом случае, все старания не имели смысла.

Экзекуция набирала ход. Теперь Дашеньке приходилось ко всему прочему, подмахивать обеими руками, наяривая члены. Тело заливали спермой, выкидвая прямо сверху использованные презервативы.

То и дело, кричали унизительные слова. От этого ли, а может от верёвки сжимающей и послабляющей в самый опасный момент горло, когда руки оставляли непроизвольно члены, и старались позволить продышаться, поддеть ногтями, удушающий девайс, она кончала особенно яростно и почти без остановке. Как хотела, как любила. Как иногда практиковала в одиночку предаваясь фантазиям и маструбации у себя дома. Именно так, с верёвкой на шее, асфиксируя от недостатка кислорода, оргазмы давались ей особенно ярко и хорошо. Она ходила по грани, между смертью и кайфом и умела контролировать не переходя черту. Но так хотелось... Хотелось, чтобы это сделал кто-то. Кому могла доверять, и кто не отпустит её на тот свет слишком уж рано. Она отводила себе ещё жизни лет семь, пока не пойдут первые морщинки. А потом, ещё дольше, когда сообразила, что кремы и подтяжки смогут продлить этот неприятный момент начала старения тела. К тому моменту, у неё будет самая широкие дырочки в мире, мечтала Даша. Она попробует всё: копро, собак, лошадей, кровь и что только взбредёт в голову мужикам разбирающих её на части...

— Очнись, грязная мразь!  — Лысач привёл её в чувство, дал отхлебнуть водки прямо из горла.  — Сейчас тебе можно. Для дезинфекции. Верёвка подтягивала её за шею, но казалась чуть слабее, чем раньше, или Даша привыкла. С хрипом, пыталась проглотить жгучую жидкость и не смогла. Поперхнулась и выплюнула. Моментально изнутри подступила волна блевотины, и тоже остановилась у горла, схлынув обратно, продолжая борьбу где-то внутри. Верёвка пережала пищевод, позволяя лишь томно и тяжело дышать вкладывая в процесс все силы. Вокруг, стояла всё та же толпа, уже давно покинувших одежды мужиков, они ссали на неё сверху, в небольшой бассейн. Затем облили из вёдер заранее набранными где-то собственными 

экскрементами, конским навозом, ещё чем-то... Какой-то тухлой едой. Воняло, что нечем дышать.

— Ты что нас, задушить этим всем хочешь, маленькая непутёвая блядь?

— Она лишь посмотрела на них снизу вверх, беспомощно, голубыми, по-прежнему красивыми глазами, слегка на выкате от удушья. Ослабила верёвку. Ей дали такую возможность. И не заметила, когда размотали руки.

— Фу! С этой вонью нужно кончать!  — проревел Грубый.  — несите канистры!

В почти обезумевшей от кайфа, боли и похоти голове Даши мелькнула мысль, что сейчас её будут жечь.

— Да...  — лишь протянула она, освободив наконец верёвку и позволяя себе глубоко вздохнуть. К чувству жал в сосках она привыкла. Сверху стали лить из канистр. Те, против ожидания, пластмассовые, а она представляла тяжёлые винтажные канистры, и чтобы непременно со свастиками и гитлеровскими орлами. Её обили антифрисом, или какой-то другой, синей химией для дезинфекции. Ударил терпкий запах лаванды, перебивающий всё это дерьмо.

— Спускайте псов! Приказал уже знакомый голос Лысача. В банный зал заскочил алабай и два жилистых чёрных дога. Похоже тренировали, и невзирая на ту гадость что творилась тут, они шустро спустились по выложенной для них доске вниз к жертве.

— Фас!  — скомандовал кто-то в толпе, и кабели набросились терзать тело.

— Кто? Какой мудак!?  — заорал Грубый.  — А ну, фу! Фу, я сказал!

Клыки впились в нежную плоть. Дашу повалили с ног и принялись драть с костей и живота мясо.

— Фу, гадины!!!  — гаркнул настойчивее хриплый голос. Хлопок, и кто-то запросто прострелил самого лютого дога натренированным выстрелом в морду. Другие псы ринулись в сторону и осели.

Даша орала от укусов и страха. Никто не заметил, как потекла мочой, которая на удивление смогла в ней поднакопиться после всей экзекуции.

— Драть!  — приказал Грубый.

Псы тут-же, вновь подскочили к ошалевшей Даше. Один наскочил поверх, всунув в анал свой разбухший елдак. Ошибся дверью, или ему было всё-равно. Когти больно вцепились по бёдрам, разнося истому по избитому и израненному телу.

— О, да-а!!! Простонала обречённая блядь, понимая что в последние часы нужно отдаться всей без остатка. Челюсти аккуратно зафиксировали ей натёртую шею. Вернее, уцепились за изёрзанный рабский ошейник. Второй пёс, албабай, стоял спереди и в ожидании повиливал хвостом.

— Что тупишь, блядина конченная!? Соси у своего самца!  — приказал Лысач.

Даша подтянула выступивший красный венозный ствол и насадилась разбитыми губами. Пёс зарычал, но сучку это не остановило.

Они били её быстро и нещадно. Даша старалась достичь новой волны оргазма, но после всего перенесённого сделать стало не легко. Член полосовал её глотку, она чувствовала его солёный вкус собачей мочи. Пёс стал мочится прямо во время процесса, и Даша старалась не упустить ни одну каплю. Наконец, алабай впрыснул в неё сперму и отскочил в сторону. Почти тут-же, выплеснул семенную жидкость уцелевший дог. Его раздутый шар легко выскользнул из разъезженного очка жертвы.

— Ну что, готова к финалу?  — выкрикнул сверху Лысач. Его голос звучал под маской всё также глухо.

В этот момент, застрекотала мотопила. Но Даша 

не поняла что происходит. Просто ответила, как есть:

— Нет! Я хочу ещё! Дайте мне что-нибудь ещё.

— Во как?  — удивился Лысач! С андроидами так не прокатывает, только с людьми. Вернее...  — он не договорил, не стал пояснять. Пила заглохла. Уцелевшие псы давно по команде покинули порочный бассейн.

— Что-же, откройте шлюз! Почти одновременно в неё ударила знакомая напористая струя ледяной воды. Лупила нещадно наставляя гематомы там, где их ещё не было. Изверги чистили бассейн.

Даша закрыла глаза, перекатываясь и подставляя под струю то одну, то вторую сторону.

— По почкам не бейте!  — скомандовал Грубый, и тут-же добавил,  — а впрочем...

По почкам и вправду, старались не лупить, пока не сбавили напор до минимума, когда бассейн освободился от всего этого дерьма.

Даша, повзрослела. Когда я увидел её, хм... не чистое, но освобождённое от липкой грязи тело, то прочитал это скорее в её движении. Утомлённая, без регулярных жалоб и просьб, чем изводила некогда подружек в цеху.

Я ждал, накапливая зарядную мощность для активных действий. Для очень мощных активных действий. Осталось не много. Соблюдать хладнокровие не просто, но у меня не оставалось выбора. Я стоял посреди этой похотливой толпы палачей. Где-то на заводе, в цеху, трудилась вторая смена, точили детали для космических кораблей, а у меня дома ждала маленькая Василиса.

Мерзавцы стащили прямо сюда, вниз сколоченный станок для пыток. На фоне всего, что было, он в целом, казался невинным. Ни шипов, ни безжалостных зажимов. Только слоты-фиксаторы для ног и рук.

Дашу растянули. Она позволяла делать с собой абсолютно всё, как податливая пластилиновая фигурка. Уложили на саднившую кровью крючковатую грудь, прогнули спину, выпятили на коленях дырявую задницу. По обе стороны два экзекутора. В руках горящие свечи из таких, что обычно ставят на могилы. Ну знаете, горят долго, ветром не задуть. Минута, другая. Растопили дешёвый парафин. По чуть-чуть стали лить четырьмя тонкими струями, дозируя боль.

— О, бляять!  — Проревела Дашенька.  — Ай, что это...

Свечи запекали кожу, оставляя ожог. Такие в играх использовать нельзя. Но похоже, они и правда решили её скоро прикончить, и я успел. Ну, почти успел...

Тело стало конвульсировать, она закатила глаза, раскрыла рот.

— Не ори! Или я тебе отрежу поганый язык ещё раньше срока!  — пригрозил долгое время молчавший Сашка.

— Мммм...  — заводилась от боли и жжения Дашка. Мысль, что ей планируют отрезать язык, больше не пугала, как и мысль о преждевременной смерти. Она сосредоточилась на ощущениях, волной окатившей изнутри. Всё теперь казалось не важным. Даже когда, перестал лить и стали ритмично сбивать насохшие на волдыристой коже корки. Хлестали пока не сильно плетьми. Но плетьми, как я отметил жёсткими. По спине и заднице Даши пошли кровавые рубцы. Оставь ей жизнь, заживут они не скоро. Усиль ритм, и следы оставят на всю оставшуюся жизнь, выдирая сейчас мясо. О синяках говорить не приходилось. Тело и так почти везде в гематомах. Удивительно, но почки ей действительно пощадили, и кости не переломали 

тоже.

Она потеряла сознание, и должно быть отвела дух.

— Эй, ну что там? Дышит?  — крикнул стоящий передо мной главарь.

— Дышит пока ещё,  — донеслось от истязателя снизу.

— Несите наше клеймо! Приведём её в чувство. И на этом, пожалуй, закончим. Не убирайте далеко пилу.

Анонимайзер ещё не зарядился до конца, но времени терпеть это медленное убийство девчонки я больше не мог. У меня имелось превосходство и потом, будь что будет. Должно хватить на всех.

Вошёл бородатый жирдяй. Против остальных, маски на его лице не имелось. Зато переднюю часть прикрывал огнеупорный фартук. В рукавицах раскалённое клеймо с витиеватым знаком на длинной металлической жиле. Стал неспешно спускаться по ступенькам вниз. Другие уступили дорогу. Разошлись и стоявшие внизу. Члены из были напряжены. Гниды передёргивали в предвкушении на процесс.

— Я тогда, посильнее? До конца? Всё равно ей не жить...  — осведомился штамповщик.

— До конца,  — согласился Грубый. Лысач лишь кивнул в знак одобрения головой.  — Потому, кому надо расчленёнку пусть трахает. Я пас. Хорошая девочка была. Даже где-то жалко.

Штамповщик подступил к Дашке, и тут я ускорился. Резко перехватил прут и впаял красное железо прямо в лицо.

— Аааа!  — заорал тот. В воздухе запахло его палёной бородой. Второй удар раскроил череп и прожарил немного мозги. Пока не опомнились я быстро закончил с четвёркой хлыстунов. Благо, анонимайзер позволяет ни такое. Не зря же я так долго ждал этого момента, уподобляясь куколду поневоле. Сверху, раздался рёв ужаса. Те, что были там, видели, как ломаются тела их подельников, а кто-то догадался что среди них находится редкий аноним-истребитель. Космические технологии в земном пространстве применяют в исключительных случаях.

— Что? Откуда?  — различил я в общей панике голос Лысача.

Откинул опасный инструмент в дальний угол. С ним быстро не поднимешься. Между тем, наталкиваясь друг на друга, извращенцы пытались выбить наглухо зафиксированные двери. Анонимайзер, оружие многоходовое. Против, полного заряда средств почти нет. Тем более, у толпы вооружённой несколькими пистолетами, флагеляторами, кнутом, да бензопилой...

Кто-то сумел завести этот инструмент, и зал наполнился гулом, будто по круглой сфере, на скорости вверх-вниз рассекает каскадёр-мотоциклист. Они и разлетались кто куда, то влево, то в право, потому что нервный лесопил, или как его правильнее назвать, стал уматывать по сторонам инструмент, надеясь удержать меня на дистанции или подцепить, если повезёт, пусть и вслепую. Задевая своих, и отсекая им пальцы, руки и ноги, ничуть этому не горевал. Пока его в итоге не подстрелил кто-то из пистолета. Пила не переставая работать ещё мгновение, упала вниз, и оператор прилёг на неё телом.

Треш продолжался. Я резал армейскими ножами с двух рук. Стараясь экономить заряд и собственные силы, нанося удар в область шеи или сердца. Редко, два удара, если первый приходился не столь удачно.

Здесь, наверное, стоило бы приукрасить, насочинять вам как по особенному я расправился с Лысачём и Грубым, но я же обещал рассказать только правду, как оно есть. Потому, не стану врать. Особых, приготовленных 

только для них вариантов я не имел. Да и вообще не заметил, как положил именно их в общей массе. Последних добивал уже без особенной суеты, потеряв в скорости, как изнурённый тренировкой спортсмен.

Внутри всё колотилось. Стучало бешенным ритмом. Я только что вывел подчистую банду отъявленных убийц-психопатов, давно покинувших согласованный путь БДСМ. Мерзавцев из высшего общества, которым позволительно всё, и которым как заведено в нашем мире, никогда ничего не за такое не бывает. Людям, кому приелся нормальный здоровый секс, и уважительный трах с нижним партнёром. Интересы нужно соблюдать и не выжимать жертву до конца. Жертва, достойна жизни и нормального человеческого уважения.

Я пустился в морализаторство, стараясь оправдать собственный геноцид. Медленно подходил и скидывал маски. Старался не поскользнуться в липкой крови. Впрочем, анонимайзер не позволил бы этого сделать. Среди подонков, оказались четверо из высшего руководства нашего завода! Другие официальные и узнаваемые лица. Теперь или шум на всё страну, или втихую прижмут дело. Перспектив раскрытия у них почти никаких. Действовали в «режиме бога», аппарат рассчитан на экстремальную работу в открытом космосе. И не спрашивайте откуда он у меня. Всё-равно вам не узнать.

Потом, я подошёл к Дашке. Схватил за разлохмаченную прядь, побил по щекам. Она открыла глаза. Осмотрела поле боя.

— Я в аду?  — обратилась к невидимке.  — Ты ангел?

— Почти. Сама идти можешь?

Она медленно ощупала освобождённые от пут руки, затем ноги. Стянула зачем-то ошейник, тронула соски. Из них по-прежнему торчали два крючка на крупную рыбу.

— Не знаю.

Помог ей выйти.

— Что, жить хочешь?

Она утвердительно и быстро закачала головой. Расплакалась.

— А трахаться ещё хочешь?

На сей раз, в другую сторону, мол, не сейчас...

— Пошли давай.

Я снял блок. Ноги слушались её вяло, да и сам потерял много энергии и сил. Накрыл мороком от камер. Хотя, тут во дворе, их быть не должно. Компромата никто не желал. То гарантия для мерзкой элиты капиталистов-кровопийц. Камеры стояли только внутри дома, чтобы фиксировать на память защищённым маской, всю похоть и садизм былых фантазий.

Навёл на Дашу морок.

Коснулся дверцы вагена. Усадил добычу. Тронулись.

— Есть хочешь?

— Хочу.

— Ладно. Доберемся, накормлю. Потому отлежишься. Приведём тебя в порядок.

— А что дальше? Ты меня убьёшь?  — спросила она неопределённо и со страхом.

— Почему?  — смутился я.  — Ты этого хочешь?

— Нет. Не сейчас... Но я это... Я теперь твоя рабыня, ведь так?

— Так. Согласился я.  — Мы в ответе за тех, кого спасли.

— Господи, какой позор!

Я смолчал, не ответил.

— ... какой сладкий, позор! Именно то, что мне так долго было нужно и даже чуть больше. Главное жива.

— Главное, жива.  — Согласился кивнув. Я всё ещё не снимал морок защиты. Держать его нужно до самого дома. Но зарядка почти иссякла.

— Чтобы испытать что-то такое с тобой ещё много раз! Только с тобой, слышишь!?

— Да, слышу.

— Прошу хозяин, только не продавай меня и не калечь! Не калечь без моего согласия, ладно?

— Ладно. Ты будешь жить и принадлежишь теперь только 

мне. Запомнила, маленькая блядь?

— Слушаюсь, мой дорогой повелитель!  — Губы её пересохли. От запёкшейся крови.

— Я буду тебя любить, как никто раньше. Ты моя хорошая. И ты моя блядь.

— Да, я твоя хорошая, и я принадлежу теперь целиком и полностью тебе. У меня больше нет своего я.

— Немного оставь. Мне нужна всё-таки партнёр по жизни, а не только безвольная игрушка.

Она с усилием подняла ладонь в подобии воздушного поцелуя, поднесла к губам, опустила руку как обвисшую плеть.

— Да, мой господин. Мы едем сейчас к тебе?

— Ко мне. И ты будешь восстанавливаться. Лечиться. Промоешь там везде у себя. Почистишься.

— Какой позор! Ты видел такое! Я вся такая теперь грязная, порочная, самая порочная мазохистка мира!

— Ты мне такой нравишься больше! Главное, чтобы оставалась цела.

— Пока ты не скажешь?

— Пока я не скажу.

А я не скажу такого никогда,  — подумал я уже про себя. Мне нужна эта ягоза Даша.

— А сколько тебе лет?

— Пятьдесят.

— Ого! Какой прекрасный возраст для моего хозяина, похвалила она.

От этих слов мне захотелось трахнуть её прямо тут, в вагене, не смотря на морок! Но понимал, что нужно щадить перестрадавшее тело.

Дома, поднял наверх, внёс уснувшее, обессиленное тело в квартиру и только потом свёл морок на нет.

— Папочка, привет!  — радостно закричала Василиска! Подскочила ко мне, обняла.  — А это ещё кто? Что за потасканная блядь?

— Тише ты, Васька! Это наша новая член семьи.

Андроид насупилась, надула губки.

— Это ещё нам зачем?

— Так надо Василиска! Не ревнуй. Ты привыкнешь. Она — человек.

— Она будет с тобой трахаться?

— Будет. Потом. И с тобой тоже.

— Мммм... Как скажешь папочка.  — Василиска, всё-таки робот, программа с искусственным и развитым лучше человеческого интеллектом. Избавленная от предрассудков морали, наделённая заложенной программистом похотью и разными другими чувствами. Состраданьем в том числе. Ещё ревностью, но способной перестроиться и переформатировать поведение и чувства под новые потребности и пожелания пользователя. Точнее, своего хозяина.

— Давай, помоги мне. Отнесём Дашу на наш диван.

Лежбище у нас большое, хватит и пятерым, если скромно. Если куралесить, то троим взрослым вполне. Но Василиске с её то габаритами... Андроид, которому вот уже второй год у меня, как всё пять лет. Это внешне. Плоская грудь. Узкие бёдра...

— Ты кушать приготовила?

— Приготовила! Но только на нас двоих. Про твою новую блядь, я же не знала.

На самом деле, это она говорит так, что на двоих. Андроиды не употребляют человеческую пищу. Хотя могут симулировать процесс, и даже испражняться. Всё это идёт через специальные внутренние цилиндры.

Класс подобных андроидов, выпускали не только для сексуальных утех. Тут рынок не такой и большой. В основном популярны девицы лет восемнадцати и старше. Иногда, на вид зрелые секс-дивы с разработанными частями. Детей-андроидов берут в основном как обычных детей в семьи, где так и не завели, а может потеряли своих собственных. Я уже рассказывал про это в самом начале. Тут, многое в итоге зависит, какое программное 

обеспечение наставишь. Теоретически, можно установить и военный софт, превращая в боевую машину. Да только что она сделает против специально разработанных под это моделей солдат или полицейских... Действовать будет как выносливый убийца, да силёнок на долго не хватит.

У меня Василиса выполняет всю работу по дому, но в магазин я её не отправляю. Когда приходят знакомые или не очень люди, стараюсь держать в спальной под диваном в режиме ожидания. Естественно, она прекрасная любовница и у нас с ней самый лучший секс! Она же настроена под мои нужды и предпочтения. Всегда понимает, что и когда нужно её любимому папочке.

Получил эту модель я по недоразумению. Об этом я тоже рассказывал. Не упомянул лишь, что могла ведь достаться и модель постарше, или вовсе в обличии покемона или к примеру, эльфийки. Ну, или мальчика...

Хотя, те, кому ближе мальчики, получили свои призы именно непосредственно что хотели. Якобы случайно. Компания «Хитачи», своих клиентов изучает хорошо, пусть и рандомных на первый не искушённый взгляд... В итоге, мы все давно под колпаком у транснациональных корпораций со всеми их бесконечными службами маркетинга и формированием общественного мнения. Все наши взлелеянные предпочтения и наклонности, сексуальные девиации, плод и старания их работы. Хотя, мы не готовы принять такую картину до конца. Мучаемся совестью и осознанием непрощённых грехов и пороков. В этом мире становится тесно людям, и от этого для простоты добавляют киборгов-андроидов, стремясь сделать нашу жизнь комфортнее и от этого ещё теснее...

Василиска ни с кем не дружит, кроме меня. И ни с кем больше не общается напрямую. Хотя и работает как ходячая база данных настроенная через сети компании. Вероятно, сливает им приватную сторону нашей жизни. Я смирился. Все смирились с этими неизбежными «куками», привыкли и допустили в свою жизнь. В конечном итоге, такие компании, как «Хитачи», но на самом деле, игроки покрупнее и поважнее, контролируют нашу теперь жизнь, создание первичных ячеек общества, и даже рождаемость и то, какого рода занятий людей, в целом нужно больше всего. Человек, постепенно себя изживает, переходя на руководящие или операторские должности.

Ну, а как иначе? Андроиды заменили нам многих. Я люблю Василиску всем сердцем! И как доченьку и как страстную идеальную любовницу, как жену, которой у меня не было до сих пор. И вот теперь, эта крикливая, но измотанная, изломанная ныне 18-летняя шалава. Оторва и ненасытная блядь. То, что она будет со мной до конца, я не сомневался. Во-первых, она, теперь моя рабыня, а соскочить я ей не дам по многим аспектам. Во-вторых, есть Василиса, которая всегда поможет удержать любого человека. И пряником, и кнутом...

Я оторвался от размышлений.

— Васька, иди ко мне! Позвал я из спальни.

Она тут-же прибежала. Засияла своим симпатичным, светлым личиком. Глаза у неё тоже голубые, даже яснее, чем у Даши, только не такие выкате.

— Там это, девочке нашей помощь нужна. Обработай, уврачуй раны, ну в общем, сама 

понимаешь что нужно. Ухаживай за ней, сколько надо пока не поправиться, пока не придёт в себя.

— Хорошо папочка! Еду готовить на неё тоже?

— На неё тоже. И вот ещё что: мониторь всякие любопытные криминальные сводки по стране.

— Ээээ... Ну, ладно...  — она очень хорошо умела симулировать простоту, непредвзятость, и конечно другие эмоции, например, удивление. А что до внешнего исполнения, то и говорить нечего. Ныне андроида от человека не отличишь даже под собственным одеялом. Конечно, не современное поколение, где киборги могут изменять внешность в угоду хозяину, и даже превратиться из женщины в мужчину и наоборот. Да в кого хочешь перейти, хоть в пса, но всё-таки техническое исполнение на высоте.

С этими словами, я отпустил Василиску, заниматься телом Даши, а сам постарался уместиться в кресле и хоть немного отдохнуть. У меня не было угрызений совести за массовое побоище, но конечно я немного волновался, что полиции всё-таки удастся выйти на след.

Спал я не долго. Минут двадцать. Короткая фаза быстрого сна. Пришёл в себя от звука, стона даже. Неужели Василиска душит конкурентку пока я сплю? Я подобрался и заглянул в спальню.

Даша лежала на спине, закрыв глаза и только тихо стонала, раздвинув по шире ноги, допуская к истерзанной писе язычок Василиски.

— Васька, что ты делаешь?  — Изумился я.

Она отстранилась от занятий и подняла озорную головку. В её голубых глазах играли бесенята, как это бывает часто между нами вдвоём.

— Папулечка, ты же сам попросил...

— Что я попросил?  — я старался придать голосу сердитость. Хотя, картина и заводила меня, я считал что Даше нужен теперь покой на недели месяцы.

— Уврачивать раны.

— А ты что делаешь?

Теперь, когда Василиса отстранила свою маленькую головку, и увидел, что обе её ручке прочно насажены глубоко в дупле. Вернее, в оба дупла гимназистки. Казалось это страшным, ведь та, что прочно засела в попе, ушла в глубину по самое плечо!

Даша в нежной истоме закрыла лицо одеялом, из-под которого я заметил, что одной рукой она старается слегка придавить горло.

— Папуля, когда мы занимаемся с тобой без презерватива, с меня льются смазочка, тебе она очень нравиться.

— Ну...

— А это же не простое выделение. Там куча антибиотиков. Всякие бактерии, воспаления снимает. Так и должно быть. У твоей... Хм... у нашей сучки там разорвано всё, и куча грязи. Иначе пойдёт воспаление. Я выделяю из себя и смазываю там внутри. Вот, смотри!  — Васька продемонстрировала мне свои прелести. Её набухшая вагина была сейчас именно такого размера, как после «драконьего» дилдо, которым я обрабатываю её там иногда.

Между тем, в ответ на прекращение движений, Даша стала тихонько раскачиваться, подмахивая в такт.

— Ей так лучше. Идёт мощная анестезия.

Меня завели эти умные слова из уст своей «дочурки». Член потянулся в рост.

— Папочка, а что с её сиськами? Там крючки. Я вылизала там всё, но не знаю вытащить их или оставить.

— Пока оставь. Раз уж там такой пирсинг, то 

я вставлю ей туда титановые штанги.

— Ммм... Как это заводит, папуля! А мне?

— Что тебе? Мала ещё...  — отшутился я. Но Васька похоже решила включить обиду.

— Да ладно тебе. Что тоже хочешь? Куплю и тебе. Вот только куда там их ставить...

— Я найду куда!  — обрадовалась будущему подарку Васька. А можно мне...  — она затянула фразу в загадочный тон, как это любят многие дети, перед тем как попросить что-то у своих родителей и надеясь получить ответ раньше, чем озвучено желание.  — Ну, скажи что можно!

— Чего можно?

— Нууу... Я хочу себе колечки на письку. И ещё замочки чтобы отвисали по губам.

У Васьки хорошая, разработанная вагина, и от природы длинные половые губки. Их действительно можно потянуть. Есть перспектива.

— Подумаю.  — Неопределённо ответил я. Понимая, как здорово она будет смотреться во время нашего с ней секса.

— Папочка, я всё для тебя сделаю за это!  — игриво пообещала Васька, но усилила движения помогая Даше.

— А ты, что молчишь? Язык тебе вроде не отрезали...

— Ааа..  — выдохнула млеющая поблядушка.  — Хозяин... Спасибо за такую сексуальную подружку.

— Ты теперь ей почти как мама. Как старшая сестра.

— Да, мой хороший. Я буду послушна. Я могу быть послушна даже ей, если ты этого захочешь!

— Да, да! Будь послушна мне!  — обрадовалась и засмеялась Васька.

— Вот ещё!  — прервал я отцовским голосом девичьи проказы.

Даша медленно, словно в предвкушении потянула с лица одела. Она ведь до сих пор не видела моего лица. И тут, и без того на выкате глаза полезли ещё больше, как у лягушки!

— Ты???

— Что, я?

— Так это ты меня спас!?

— Ты как заговорила? Кто разрешил?  — я вложил всю власть в тон.

Она тут-же закрылась одеялом вновь. Натянула на голову.

— Извини! О, боже, стыд то какой! Теперь на работе все узнают...

— Никто не узнает. Не ссы.

— Ой, слушаюсь... А когда можно, хозяин?

— Хм... не воспринимай буквально, остроумная сволочь. Мы теперь с тобой кровью повязаны. Рекой крови и твоим чудесным спасением.

— А что было, что было?  — засуетилась Вася.

— Это ты потом проанализируешь из сводок политинфо,  — отшутился я.

— Да, мой хороший! Слушаюсь! Я твоя вечная должница и покорная слуга! Но еби меня грубо мой хозяин, как я этого заслуживаю. Пожалуйста, я очень прошу! И ещё... Души почаще, но не до смерти.

— Пожелание учту. Мне Васька поможет, если что.

Андроид расплылась в улыбке.

— Только тебе сейчас покой нужен. Ты в зеркало на себя видела?

— Представляю! Всё болит, всё ноет! В животе собачья струхня, да и ублюдков тех... Кости вертит...

— Вот и отлежись тут пока. На работе больничный возьмёшь.

— Слушаюсь. Но только вопрос.

— Говори.

— А зачем я тебе такая нужна, опущенная дрянь?

— Значит, нужна.

— Ты убьёшь меня, когда наскучу или продашь?

— И не надейся. И даже покалечу, если только слегка.

— Да, господин. Но это как?  — У Даши подрос интерес. Ещё совсем недавно, на работе она не воспринимала меня всерьёз.

— Пирсинг.

— У-у... и 

только?

— А есть пожелания?

— Есть. Я краем уха слышала тогда, что мне хотели ставить клеймо.

— Вот как! Ну, и...

— Дорогой Хозяин! Если вдруг когда тебе придёт в голову клеймить твою послушную шлюху, обрадуй меня такой идеей!

— А не боишься?

— Нисколько, мой хороший!

И опять мой петух, укрепился в позе, от Дашкиных слов.

— А мне? А мне?  — заверещала, чуть не заныла Вася.

— А тебе что? Я тебе кожу испорчу совсем. Кто потом чинить будет? Да и...

— Что, маленькая?  — договорила она упрекнув. Ткнув на всё то, что у нас уже было.

— Ну, нет. Большая конечно. Но это не сейчас. И Даше не сейчас. Погодите девки.

А что сейчас?  — включив свою любознательность опять потянула за ниточки сюжета Вася, слегка поиграв передо-мной попкой.

Вот ведь, маленькая стерва! Знает же всё прекрасно, лучше всех многое знает! Справочник, энциклопедия ходячая. На фронте, с такой базой ротой командовать можно, бойцов в атаку вести. Переключить только, на харизму патч поставить... А тут, сейчас строит из себя глупышку.

— Иди ко мне...

Обрадовано Васька прыгнула ко мне. Вынув как можно осторожнее из лона Даши целебные руки.

— Папочка, а можно девочка на нас с тобой посмотрит?

— Куда же она денется...

Я привлёк эту маленькую, шаловливую бедокурку. Она сразу растаяла, потекла. Ухватилась за мой ствол. Стала быстро целовать торс, спускаясь к заветному. Заработала язычком.

— Так, давай моя радость! Не прекращай...

Она и не думала останавливаться. Движения начались ритмичнее, как у опытной изголодавшейся бабёнки лет сорока и старше. Я подтянул её маленькое тельце. Полез к узкому тазу. Развернул к себе на 69.

— На вот, тебе!  — опустился языком в анус. Она пустила смазку и уже промазала там всё по дефолту.

— Оой...  — издала звук Даша. Одной рукой она теребила свой клитор, вторая как ей нравится поджимала шею.  — Ооай, Хозяяин-н...  — растеклась истомой.

Я насадил Васькино лицо на всю глубину, не стесняясь и круто выстрелил спермой прямо в пищевод. Она поперхнулась, закашлялась, срыгнула прямо на меня. Часть брызг улетели на Дашу.

— Прости папулечка!  — засмеялась Васька.

— Ых...  — застонала Даша. Этой ненасытной сучке всё мало или не терпится попробовать своего спасителя побыстрее, оказав преданность не только на словах...

Она потянулась к нам, принимаясь быстро слизывать блевотинку андроида и жадно всасывать в себя.

Я перевёл ствол и засадил его Даше до гланд.

— Еби его сука!  — Приказал я, но похоже такое даже излишне. Она с энтузиазмом стала ходить по нему как вагон на маневровке, только гораздо быстрее. Не дала опустится. Я заимел её разбитые губы, уходя в побитое синяками лицо.

— Так, так, сука..!!! Ах..!  — выстрелил вновь. Она не упустила ни капли.

— Хозяин, напои меня!

Переспрашивать не стал. Понял сразу. Занатужился, и пустил в горло тёплую струю. Она глотала, лишь слегка давая течь сквозь пошедшую каросточкой губу. Вынул. Отвесил ей смачную пощёчину.

— Спасибо, наш Господин...

Что-то большее, я делать с ней сейчас жалел. Поцеловал и пристроился к вагине Васьки. Она забралась на меня 

верхом, обняла я запрыгала как «по кочкам, по кочкам, по лестной дорожке»... Приговаривая слова из песенки. Затем резко сквиртанула, заливая нас сладким сиропом. Размазала по моему телу, и резко перескочила на моего огурца попкой. Тот вошёл в тренированное лоно без «шума и пыли». Заходил там как в небольшой пещере. Андроид может при необходимости регулировать размер сфинктера.

— Ну, сделай по уже...

Она игриво вытянула кишку наружу, извергая пролапс, которым позавидовала бы звезда с известного канала. Затем, обхватила кишкой мой кол и зажала там ручонкой. Весело задрочила кишкой по всей его длинне.

— Ах ты, бестия!  — приговорил я.

На этом моменте, усилила движения по собственной раздрочке ещё ноющего органа и Даша. Умелым движением вывернула простынь в некое подобие петли и затянула на своей шее.

— Я тоже так хочу!  — пустила слезу Васька, при этом не переставая гонять собственный пролапс. Я повернул её вниз и вцепился крепким хватом в горло.

— Аааа... давай! Прохрипела она. Я сдавил чуть сильнее. Она будто сократилась там внутри, и задвигала маленьким тазом ещё сильнее.  — Дааа...

Я сжимал её дальше, а она будто сокращалась от кайфа приходящего вместе с болью и негой потери сознания. Я начал терять контроль и подумал вот сейчас сломаю ей шею. Васька закатала глаза. Лицо набрало яркий пунцовый цвет. Она застучала корпусом так, что от подобной агонии, у меня заболели яйца. Яростно кончил не разжимая тельце из которого вышел дух.

— Ты задушил её!!! Воскликнула Даша, и заорала в экстазе, сжимая себе как можно сильнее. Повалилась на бок.

Я вскочил из лона, резко въехал ха подобное озорство андроиду в челюсть. Она открыла глаза, улыбнулась.

— Спасибо, папочка! Не бойся, меня там сложно сломать.

И тут, невероятно, я кончил вновь. Они обе нашли ключ струне моих оргазмов.

Не пойму, откуда тут взялась наша плётка. Я вроде убирал её вчера вечером перед работой в шкаф... Васька полоснула себя по абсолютно плоской груди. И тут-же, с не меньшей силой хлыстанула по набухшим от страдания Дашиным соскам.

Затем, вновь по себе и так по очереди, справедливо и щедро отвешивая по новой подруге и себе. Даша откинулась было назад.

— Силы есть?  — Обратилась уже к ней Васька.

— Да, сестрёнка...

— Сунь мне руку в очко! Быстрее сука!

Даша от удивления вновь выпучила газа. Такого обращения к себе от пятилетки, пусть и робота явно не ждала.

— Да нет-же, ни так! Сожми в кулак!

Я в шоке наблюдал за этой яростной вознёй. Мой крепыш не смел осесть, но я не понимал уже, что происходит и куда лучше всего присунуть. Ну, не в раненую же Дашу. Да и в свою кибер-ягозу теперь попробуй попади...

Кулак легко и без задержки проскочил Васелиске в очко.

— Ай, молодец, сука!  — Васька налету схватывала не только мой, но и Дашин настрой. Лихо настроилась под неё. А теперь быстрее! Глубже давай, не ленись!

— Можно Хозяин?  — Спросила она, словно пугаясь испортить дорогую вещь.

— Делай, что велено!  — 

задыхаясь в иступлени подтвердил я.

— Иди, как только можешь! Не бойся, я там внутри вся заточена как надо...  — убила Дашкину неуверенность робот.

Гимназистка сунула руку по локоть и опять всё так же без забот и органического сопротивления. Она дотянулась внутри смышлёной куклы, в район верхней части живота и теперь хорошо проступала контуром, будто личинка пришельца из фильма про чужака.

— Дальше, блядь, дальше!

— Куда уж дальше?  — Испугалась цеховская, и ушла по плечо. Внутри проникая в заменитель желудка и растягивая пищевод.

— А теперь,  — не унималась раззадоренная Васька,  — вторую руку туда!

— Туда?

— Туда, дура, туда!  — Василису стал перехватывать новый спазм прихода.  — И кулаком. Не жалей! Долби меня, сестрёнка! Ничего не бойся! Я — машина!

— Да, малышка!  — Даша сунула вторую руку растягивая анус Васьки до чудовищных размеров.

И тут, одновременно, она кончила так, как я не видел ещё доселе! Из жопы фонтаном выстрелило синтетическое дерьмо. С виду, человеческое, но с ароматом почему-то сливы. Увеличивая давление на пищевод, Василису прорвало блевотиной. Обильный выброс сразу из двух дырок. Из влагалища толчком хлестанул золотой дождь, обильно орошая избитое раненое тело старшеклассницы. Там будто инстинктивно, принялась ловить эту смесь кибер-кала, мочи и рванины ртом. Васька постаралась выскользнуть, с насадивших длинных рук, и не получилось.

— Отпусти!

Даша нехотя позволила той слезть. Из ануса Васьки потекла кровь. Конечно, её имитация. Даша не понимая что делает, яростно и жадно старалась успеть очистить постель. Васька схватила дурочку в объятия размазывая часть выделений и на себя. Они ласкали друг друга, обнимали забывшись в поцелуях, походивших скорее на укусы. Перемазанные в крови, обе орали в иступлении счастья.

Даша должно быть и сама навалила тут кучу, но внутри её всю почистили ещё в доме маньяков.

Василиска вцепилась ей пальчиками в горло. Даша закатила уже по знакомому глаза.

— Кайф, о, какой это кайф!  — стонала сквозь хрип мазохистка, обретая счастье.

Василиса разжала резко руки так, что старшеклассница чуть не задохнулась от прилива волны. И тут, молочные зубки больно впились в кожу, выше ключицы. По-вампирски сдавили горло в чувствительном, но безопасном для здоровья месте. У Даши пошла от укуса кровь.

— Да, да, мамочка!  — назвала так почему маленькую Ваську, потом словно опомнилась, попыталась закрыть рот и вместо того, подловила мой елдак, зашедший сразу глубок в свободное и грязное от испражнений горло. Она инстинктивно сжала зубы, за что сразу получила удар по больным ребрам и коротко взревела.

— Осторожней на поворотах детка!

Пока будто дренажная помпа Даша откачивала оргазм в надежде получить новую дозу спермы хозяина, Василиска уткнулась в промежность, раздвигая обворожительный таз, изрубцованный свежими шрамами и гематомами. Я положил одну руку на горло Даши, просто положил без давления, позволяя выполнить миссию, но второй рукой крепко охаживал хлёсткими ударами упругий зад Василиски. Наконец Даша получила своё. Бесцеремонно схватила киборга за волосы и втащила из под себя. Прильнув губами, отдала часть моей спермы Ваське в долгом поцелуе.

Вот так, по правде,  

и прошёл наш первый совместный вечер.