Триптих вскользь (Соседи, Дом свадеб, Ни кому!). Из книги Дала соседу

* * * * * *

Соседи

— Ну чего ты там?, - Ритка забралась на кровать к матери, которая приставив перевёрнутую чашку к стене, вслушивались и заговорщически улыбалась.

— Да Самохины опять трахаются, - сказала мать и протянула дочери чашку. Ритка прижала ухо и вслушавшись услышала недвусмысленные вздохи и вскрики, и звук равномерно скрипящих пружин. Судя по звукам Самохина-старшая страпонила дочь, иногда слышался неразборчивый шепот и звонкие поцелуи.

В их дом Самохины переехали два года назад. Тихие, ни с кем не общающиеся и не конфликтующие, обе худые, высокие, с темными волосами и бледной кожей, удивительно похожие, с тонкими голосами и в вечных темных очках, они не вызывали симпатий, но и претензий к ним ни у кого не было. Однажды, в период новогодних праздников, Елена вернулась домой. Открыла бутылку игристого, высунулась на балкон и закурила. На улице стоял мороз, то там то здесь грохотали вездесущие фейерверки, морозец быстро проник под халат Елены, она шагнула к краю балкона, чтобы бросить окурок в пепельницу, как ее внимание привлек странный звук. Ее балкон и балкон Самохиных был разделен перегородкой, поэтому ей не составило труда, немного наклонившись заглянуть к соседям. В комнате было темно, горели несколько гирлянд, а на небольшим комоде стоял ночник. Рядом, обхватив мать ногами за поясницу и руками за шею сидела Самохина-младшая. Иногда она опускала голову и как бы сгибалась, а затем запрокидывала ее, одновременно прижимаясь бедрами к матери и издавая глубокие стоны. Самохина-старшая ловила ее запрокинутой раскрытый рот и страстно целовала, и прижавшись терялась своей грудью о треугольные соски дочери. При этом она яростно двигала бёдрами, вонзая в ее промежность страпон. Елена не заметила как пролетело время, но когда Самохина-младшая странно задержалась, а вырвавшийся было крик ее мать накрыла своим ртом, она поняла, что околела на морозе и поспешила внутрь. "Ого, да они штучки, такие тихони, кто бы мог подумать". Конечно она не могла держать в себе эту информацию и тут же разболтала Ритке, уехавшей с работой на новогодний корпоратив. С тех пор, благодаря тонким стенам обычной многоэтажки, она часто слушала перепетии любовных игр Самохиных. Она не знала зачем она это делает, но это почему то доставляло ей удовольствие.

"Точно трахаются, "- Ритка отняла ухо от стены- Я спать." Она скрылась за дверью. Елена ещё некоторое время слушала стоны соседей, а затем выключив свет, на ощупь пошла в спальню. Плотно закрыла дверь, скинула халат. Свежее белье пахло чистотой и уютом, и Елена быстро нырнула под мягкое одеяло. "Ну что так долго?, - нетерпеливые руки Ритки обхватив Елену за талию, рывком привлекли ее к себе, рот заполнил горячий язык. Чуть влажные ладони. жадно схватили большую грудь матери. Елена привычно распахнула бедра и туда, в мокрую после шпионской саги с соседями, почти сразу скользнул длинный и толстый страпон. Она глубоко задышала. Они жили в этом доме 10 лет. А угловая комната и ковры на стенах хорошие штуки. Елена громко застонала и схватила дочь за свисающие груди, потом вновь упала на постель и уже не принадлежала себе....

* * * * * * *

Дом свадеб

Тихий августовский вечер. Воздух уже очистился от июльской духоты, пахнет травами, уже стемнело, хотя и не поздно. Слышны звуки музыки доносящиеся со стороны большого, отдельно стоящего дома. Дом окружён высоким сплошным забором, но видно что он ярко освещен и судя по всему там какое то торжество. Двор наполнен гостями. Женщины различных возрастов, во всевозможных платьях и даже почти обнаженные. Они оживлённо разговаривают, пьют игристое из высоких бокалов, некоторые танцуют. Из дома выходи девушка, невысокая, с черными волосами, карими глазами и ярко красными губами. Она одета в красивое чёрное платье с блёстками и судя по размеру живота глубоко беременна. Она взяла микрофон и села на кресло в центре зала.

— Итак, уважаемые гости, - после этих слов музыка стихла, гости стали рассаживаться на стулья, - хочу напомнить о поводе, который собрал нас всех. А он приятный. Сегодня мы собрались, чтобы стать свидетелями венчания двух любящих сердец. Сегодня наша преподобная Алекса, - стоящая около сцены лама средних лет отвесила небольшой поклон, - обвенчает любящие сердца, отвергаемые закостеневшим с предрассудках миром, но к счастью не имеющим власти над нами! Итак, наши влюбленные, мама и ее очаровательная дочь, Лариса и Евгения Красильниковы! Все присутствующие бурно зааплодировали, а из дома вышла пара брачующихся. Высокая дама в черном платье, тонком и плотно облегающем платье, плотно обхватывающем огромную грудь, и четко видимыми сквозь ткань крупными сосками, широкими бедрами и неожиданно тонкой талией, длинноногую и с пухлыми губами. Ее выражение лица было немного надменным и одновременно снисходительным. На руках у нее были надеты длинные, почти до плеч, кружевные перчатки. Ее спутница, она же невеста, совсем юная девушка, тоже высокая и большегрудая, чьи прелести не скрывало прозрачное платье. Глаза ее смотрели под ноги. Может быть она волновалась, может быть боялась наступить на пышную кружевную юбку. Руки ее были связаны за спиной, а во рту стоял кляп. Парочка подошла к Алексе.

— Сегодня в вашей жизни важный день, - начала Алекса, - он многое изменит, и изменит к лучшему. Мы собрались здесь, чтобы объявить вас супругами для вас самих и для нас всех. Итак, у кого из присутствующих есть возражения против этого брака? Кто его не одобряет?

Все собравшиеся отозвались одобрительным криками и аплодисментами.

Взяла слово ведущая:

— Если ни у кого нет возражений, то Алекса перейдет к процедуре венчания. Женечка немного раз волновалась перед церемонией, и чтобы она не навредила себе, мы временно зафиксировали ей ручки, и ротик. Но конечно вся церемония добровольна и брачующихся счастливы. Продолжайте, преподобная Алекса.

— Вы совместно обратились в наше сообщество, -продолжила Алекса, - чтобы мы провели эту церемонию. Обратились добровольно и лично. Поэтому мне ничего не остаётся как объявить ваш брак заключённым, а вас супругами!

Зрители взорвались овациями, а во дворе снова заиграла громкая музыка, гости кинулись поздравлять новобрачных, а затем вернулись к столам чтобы хорошенько отметить это событие.

— Итак, приглашаем гостей к столу, празднуйте м веселитесь! Провожаем наших молодых в их супружеское ложе и веселимся до утра! Я Влада Красильникова, заканчиваю церемонию и приглашаю всех веселиться!

Новобрачные тем временем вошли в дом, поднялись по лестнице и вошли в большую темную комнату, посредине которой стояла огромная кровать. У стенки стоял планянрй шкаф, у окна письменный стол и пара стульев. Лариса толкнула супругу на диван. Быстро разделась. В комнату тихо постучали Лариса открыла дверь и через секунду закрыла. В руках у нее был длинный страпон, который она быстро надела. Испуганного замычала и заерзала, но Лариса сильным движением поймала ее за бедра и раздвинув их уверенно вошла в промежность. Стон невесты перешёл почти в крик, постепенно затихая пока не стал похож на какие то всхлипы. Раздалось тихое жужжание. Лариса аккуратно вынула страпон. В комнате отчётливо запахло спермой. Она подоткнула ей до ягодицы подушку, оставив таз приподнятым. Евгения лежала неподвижно, боль внизу живота ушла. Она почувствовала как руки матери снимают с нее одежду, оставляя совсем голой. Но это ее не волновало. Ещё дважды она ощущала эти странные вибрации, после которых запах спермы становился отчётливее. Наконец мать ушла, так и оставив Женю лежать на кровати без сил и с раздвинутыми ногами. Она просто бежала и смотрела в потолок, без всяких мыслей. Вдруг перед ее глазами, в едва обозначившейся утренней дымке, появилось лицо, сначала черты его были расплывчаты, потом она разглядела ярко накрашенные красные губы, затем черные волосы и карие глаза.

— Ну как ты?, - она аккуратно расстегнула ремешок и очень аккуратно и медленно вынула кляп. Челюсти загудели от боли.

— Я знаю, - Яна заботливо облизала рот сестры, - сохнет, но я помогу, - она облизала хорошо весь рот и губы ещё раз, - подожди, сейчас ничего не делай, скоро пройдет, и сможешь говорить, а главное пить. Тебе надо. Она встала и быстро скинула платье с блестками прямо на пол, обнажив приличных размеров живот.

— Вот видишь?, - продолжила она, указав на живот, - ты то хоть знаешь от кого. А меня она вообще на троих поделила. Ну ничего, не переживай все хорошо будет. Можешь мне помочь?

Евгения уже почти пришла в себя и кивнула. Влада тут же соорудила из подушек горку, откинулась на нее, - иди, пососи, - она указала на набухшие груди, - я потом тебе тоже сосать буду, а то сиськи болят и чешутся, хотя...., - она протяжно выдохнула, и прикрыла глаза, едва Евгения взяла ее сосок в рот, - я у тебя итак буду сосать... И у Ларисы буду сосать... И у всех подруг ее... И ты тоже будешь сосать... Голос ее становился все тише и неразборчивее. А во рту стоял сладковатый привкус молока.

* * * * * * *

Ни кому!

Ольга поставила тяжёлые сумки около двери, отдохнула пару секунд и повернула ключ в замке. В прихожей царил полумрак, хотя день был солнечный. Из глубины квартиры доносились непонятные звуки. Ольга зашла в зал и поняла что да звуки. Уже привычные. Ее дочь Алина, не колькотлет назад призналась в том, что она лесбиянка и никакие увещевания матери на нее не действовали. Более того, она назло ей стала таскать домой девок и заниматься с ними сексом когда угодно. Спустя время Ольга смирилась и махнула рукой, но привычки Алины не изменились. И вот сейчас она сквозь неплотно закрытую дверь видела, как на кровати громко стонет спортивного вида рыжеволосая девушка, которую напористо трахает Алина крепко уперевшись руками на ее плечи и придав к постели. Ольга махнула рукой и двинулась на кухню. Через минуту громкий крик возвестил, что рыжеволосая достигла оргазма. Хотя Ольга видела это часто, но до конца так и не привыкла, она чувствовала себя неуютно и даже не кого злилась. Периодически она высказывала это дочери и иногда это выливалось в довольно ожесточенные стычки, когда они не разговаривали по нескольку дней впрочем это ничего не меняло. Чтобы отвлечься, она занялась готовкой, и спустя некоторое время услышала как хлопнула входная дверь и в кухне появилась Алина

— Чего готовишь?, - дружелюбно спросила. она.

— Еду, - отрывисто сказала Ольга, - я жарю еду. В отличии от некоторых. Бесстыжых.

— Ой, только не начинай...., - Алина закатила глаза.

— Я и не начинаю. Достала уже. Ладно бы ещё с одной. Нет, полгорода в койку перетаскала.- Ольга раздражённо бросила половник на стол.

— Да хоть весь перетаскаю, тебе завидно что ли? Живу как хочу, я в старые девы как ты подаваться не собираюсь, - она развернулась и ушла с кухни.

Ольга буквально захлебнулась от негодования. Она не старая дева! Но последние отношения оставили такой рубец у нее на сердце, что она твердо решила, больше никаких отношений. И вроде бы привыкла уже но иногда тело буквально гудело от отсутствия ласки и чувств, которые она уже боялась себе позволить. Не завидуй... Дрянь такая.. Настроение окончательно испортилось...

В пятницу, после работы у Ольги с коллегами были небольшие поседелки. Выпили вина, по поводу дня рождения коллеги, хорошо поговорили. Настроение было спокойное, хотелось принять душ, расслабиться у телевизора и... Даже выпить ещё бокал-другой вина. Но придя домой ее настроение испортилось. В зале громко играла музыка, а на коленях у Алины сидела очередная пассия, довольно вульгарного вида, Ольга про себя тут же назвала ее проституткой, и они горячо целовались.

— Черт возьми Алина, ты хоть чуть чуть уважаешь чужую жизнь?! Сколько можно?, - она повернулась к "проститутке", - а тебя не интересует, что ты у нее тысяча первая? Что она чуть не каждый день сюда очередную таскает? Или ты такая же шалава?

— Я не шалава, я живу как хочу, - попыталась возразить Алина.

— Да, и живёшь как шалава! Так ты, забирай отсюда свои манатки и пошла вон!, - Ольга схватила сумочку "проститутки" и выбросила в открытую входную дверь. Та с ошалевшим видом выбежала из квартиры и не вызывая лифт побежала вниз. Ольга с грохотом закрыла дверь.

— А ты, - разошлась Ольга, - даже не смей сюда таскать своих шлюх! Поганая папашкина кровь, под все юбки лез, я беременная, а он по моим подругам бегал. И ты такая же дрянь, без разницы, как животное, лишь бы... Она не у пела договорить. От пощёчины у нее в глазах закружилось а во рту она почувствовала привкус крови. Она не успела опомниться, как второй удар свалил ее с ног. Она упала на диван, больно ударившись затылком о валик. В комнате повисла тишина. Ольга лежала на диване не пытаясь открыть глаза. Вдруг она почувствовала как прохладная рука нырнула под чашку лифчика. Ольга хотела отпрянуть, но вдруг по телу побежала какая то невероятная дрожь, тело охватила слабость, она сильно вспотела разом. Когда она почувствовала как руки Алины раздвигают ее бедра она просто ничего не могла сделать. И не хотела. Она не могла даже пополнять веки, такая тяжесть навалилась не нее. Она почувствовала как ее плоть раздвигается и следом накатывается такое возбуждение, что она на секунду испугалась, что у нее остановится сердце. Все кончилось очень быстро. Она просто непроизвольно выгнулась по телу побежали даже не волны а ее как будто крутило в стиральной машине, а потом она просто обоссалась. Впервые в жизни. Как только прошел оргазм, вернулась та усталость и просто припечатал ее к кровати она все понимала, но ничего не могла сделать просто лежала и ссала прямо на диван. Алина укрыла ее покрывалом, и ушла в комнату. Постепенно силы возвращались, и с ними пришло какое то невероятное чувство стыда. Она попыталась вернуть на место сдвинутый лифчик. услышав движение Алина вернулась и села рядом на кровать. Так они некоторое время и сидели в тишине. Затем Алина встала и протянула матери руку.

— Пойдем.

И Ольга пошла. В комнате было темно и прохладно. Алина заботливо усадила ее на кровать. Налила стакан минералки, которая была как раз кстати.

— По разному все живут понимаешь, - ее голос неожиданно разорвал это царство тишины, - и ты вот уже не так живёшь. Алина расстегнула на Ольге блузку, сняла лифчик. Разделась сама.

— Не бойся, - продолжила она, - или ко мне.

Ольга послушно залезла по одеяло. Странно но ей было уютно. Алина обвила ее руками, прижалась всем телом, положила руку матери на грудь и слегка сжала. Ольга поняла, что все уже не будет как раньше. Приоткрыв рот пустила внутрь язык дочери. Внизу стало мокро... Бедра сами раздвинулись впуская Алину внутрь... Ольга задышала глубоко и часто. Руки дочери то обхватывали ее ягодицы, то жадно мяли груди и пощипывали соски. С каждым толчком волны становились все выше и выше. Уже в полущабытьи откинув голову она шептала: Алиночка, только ни кому, пожалуйста ни кому...