Воспитание рабыни. Тематика: Жена рабыня

ИСТОРИЯ ДЛЯ АЛИНЫ

ВОСПИТАНИЕ РАБЫНИ

Сегодня, в летний июльский день ты пришла, как обычно, ко мне на выходные за порцией унижений, наказаний и насилий. Ты знаешь свои обязанности и сразу проходишь в комнату. Тебе всё тут знакомо.   Х-крест для распятия, колода для фиксации головы и рук в позе раком, кольца в стенах и потолке для связывания и растяжки, маска на глаза, ошейник, поводок, разные наручники, хлысты и плётки, ремни и плоские доски с ручками, искусственные хуи и пробки для жопы разной величины, гели и смазки всё тебе знакомо до мелочей.

Но тут же ты замечаешь новый станок. Он напоминает спортивного коня, только меньше по длине и ниже наполовину. Ты вопросительно смотришь на меня. Смотришь, потому что не имеешь права спрашивать и ждёшь моих объяснений или приказов.

— Что, сучка, интересно? – улыбаюсь я.

— Сегодня ты это испытаешь. Я приготовил для тебя интересную программу. Но время идёт, а ты, уёбище, ещё не готова. Хочешь получить 50 горячих по голому телу?

Ты всё понимаешь правильно и лихорадочно быстро начинаешь стягивать с себя блузку, следом летит лифчик, обнажая твои красивые сиськи с большими коричневыми сосками и ореолами вокруг них. Так же спешно снимаешь с себя юбку уже вместе с трусами. По заведённому порядку ты показываешь мне трусы, они мокрые от пиздятины, от твоей течки. Тут же становишься  на колени руки за спину и докладываешь:

— МОЙ ГОСПОДИН,   половая тряпка у ВАШИХ ног, готова к исполнению приказов или наказанию по ВАШЕМУ усмотрению.

Ты знаешь, как мне нравятся твои сиськи 3го размера и твоя широкая жопа. Я подхожу к тебе, начинаю трогать твою сиську, сначала нежно и ласково гладить её и тут же сильно, до боли  сжимать в руке. Отпускать, гладить и снова резко сжимать. Соски напрягаются. Захватываю их между указательным и средним пальцем, сжимаю и тяну одновременно, словно пытаясь выдоить молоко. Тебе больно, но ты терпишь. Ты знаешь, что нельзя показывать боль. Будет ещё больнее. Потому, глядя мне в глаза, улыбаешься мучительной улыбкой сквозь боль. Я неожиданно отпускаю сосок и тут же бью наотмашь скользом по нему пальцами. Ты приседаешь от крапивной боли. Сосок горит и становится твёрже и темнее. Замечаю как ты трясёшь, вертишь своей жопой. Понимаю, что ты потекла. Пытаешься скрыть это, потому что твоё раннее возбуждение наказуемо. Ты этого и боишься и хочешь, хочешь быть битой и наказанной.   Но ты не имеешь права просить. Не имеешь права ускорять события. Ты должна, обязана, терпеть, терпеть и только терпеть, что бы с тобой не происходило. От твоего голого униженного вида, от своей власти над твоим телом, оставшимся от твоего, уничтоженного мною же Я, я возбуждаюсь.  Ты это видишь. Видишь растущий бугор в моих брюках прямо перед твоим носом. Раньше был приказ достать его, мой хуй из моих штанов и брать его в горло. Сегодня ты тоже ждала этого приказа.

Но сегодня…

— Возьми вон те носки, обе пары, — последовал  тебе приказ.

Сам я подошёл к двери смежной комнаты и выпустил огромного дога. Он тут же подбежал к тебе, стал обнюхивать и повизгивать.

По твоему телу побежали мурашки от испуга. Ты вся сжалась. Огромными глазами с мольбой смотрела на меня, ища защиты.

Пёс обнюхал твоё лицо. Потом понюхал и лизнул сиську. Ты пыталась закрыться руками, и в тоже время понимала, что должна быть покорной.

Кабель тем временем стал принюхиваться к твоей пизде. Всё ближе и ближе. Лизнул тебе волосы на пизде. Стал нетерпеливо толкать тебя лапой. Между ног показался розовый толстый хуй.

— Его зовут Том. Ты ему понравилась. Вижу он тебе тоже.

От этих слов твои глаза стали просто огромными.

— Вот и славно. Надень ему носки на передние лапы. Так и быть, поженю я вас сегодня, любовнички.

Ты с ужасом во всём своём дрожащем теле, взяла его лапу и надела сразу 2 носка. Потом на вторую. К твоему удивлению Том не противился, а спокойно стоял и ждал, когда его когти спрячут в носки.

После этого, получив мой приказ, ты сняла с меня джинсы и футболку. Покорно встала животом над мини конём, и дала привязать руки и ноги.

Деловито пошлёпав тебя по твоей упругой широкой белоснежной жопене, я стал гладить её и тут же мять…. Сжимать…. Щипать до синяков и шлёпать ладонью. Толкать пальцы в твою текущую пизду, раздрачивая её перед мордой пса. Он стал опять трогать тебя то одной лапой, то другой, пытаясь запрыгнуть на твою спину. Я убрал руку от пизды и скомандовал:

— Том, еби её.

Тут же пёс оказался на тебе. Ты была неопытна. Не знала что у кобелей хуй костяной. Ты ни чего не могла сделать, когда эта острая кость тыкалась мимо дырки в нежные губы пизды, или промазав, рядом с жопой. Это причиняло тебе невыносимую боль. Пизда сразу же распухла, как и жопа.

Я стоял, наблюдал за твоими мучениям, слушал твои стоны и крики, видел твои слёзы, струйки крови от разорванной кожи на пизде.

Наконец ты сама поняла и сообразила, как подставить пизду под собачий хуй.

Он вошёл. Вздох облегчения. И снова стоны в такт толчкам собачьего таза и быстробыстро движению хуя в пизде истекающей кровью и пиздятиной от ран и возбуждения.

Я подошёл к тебе спереди. За волосы поднял твою голову. Увидев перед носом мою толстую, лиловую, твердую и горячую залупу ты понимающе открыла широко рот. Ствол оказался глубоко у тебя в горле. Ты уже знаешь как правильно дышать. Собрав волосы в тугой пучок я твоей головой, а вернее горлом,   стал дрочить себе хуй,   глядя как Том ебёт тебя в пизду всё ускоряясь и ускоряясь.

Когда он замер,   по твоему лицу я понял, что у него раздувается узел,  разрывая твою пизду, и что он сейчас будет кончать.

Я тоже ускорил движения твоей головой по своему стволу, не обращая внимания на твои конвульсии перед потерей сознания. Мне нужно было кончить в твой ебальник и желательно вместе с псом.

Заполнив твой желудок своей спермой, вытащил хуй и дал тебе отдышаться. Пёс тоже сумел освободить свою кость из твоей дырки. На нём были остатки пиздятины и крови. Развязав тебя, и не давая прийти в себя, новый приказ.

— Давай, сука, оближи, подмой его хуй ротиком.

Пёс уставший лёг на пол. Ты развернулась, опустилась сиськами на пол, приподняла ему хуй и замерла. Потом тебя стало тошнить. Жопа твоя красовалась всей своей широтой и белизной, испачканная твоей же кровью, которая продолжала сочиться из рваных ран. Что бы придать тебе смелости, беру стек и хлёстко бью тебя по белой натянутой коже задницы.

— Соси, сука, я сказал.

Тут же вздулась лиловая полоса, а из твоей груди вырвался крик. Но и рот тут же оказался на собачьем хую, высасывая и вылизывая его до чиста.