Мама Миа. Тематика: Мама трахает дочь страпоном Часть 10

Первым делом вернувшись домой Матвей позвонил Бьянке и рассказал о случившемся неприятном разговоре с Матео. У них больше не было никаких секретов друг от друга, тем более это в корне меняло весь их план и переворачивало его с ног на голову.

— Блин, хреново! И как это мы совсем про камеры не подумали,  — она пыталась сохранять спокойствие, но даже на расстоянии Матвей ощущал её растерянность.  — Облажались, так облажались.

— Надо всё отменять. План провалился и больше нежизнеспособен,  — как можно увереннее сказал парень, хотя на самом деле сам был сильно разбит и подавлен.

— Что ты предлагаешь?

— Сейчас ничего путного в голову не приходит. Надо всё хорошо взвесить, чтобы ещё больше не усугубить ситуацию. Буду думать.

— Я тоже покумекаю. Всё образуется — мы справимся! Люблю тебя! Утром созвонимся.

— И я тебя люблю, малышка! Сладких снов,  — как только он положил трубку, то почувствовал на плече руку матери.

— Я всё слышала. Всё так плохо?  — мама присела рядом и, притянув сына за голову, нежно поцеловала в макушку.

— Не знаю насколько плохо, но точно не так, как мы хотели.

— Давай я завтра к нему пойду и попытаюсь всё уладить?  — она не посмела поднять на сына свои глаза.

— Ни за что! Это даже не обсуждается!

•  •  •

Поспать этой ночью ему не удалось. Совсем... Мучился, крутился, раз десять вставал попить и в туалет, даже на улицу выходил подышать — ничего не помогало. Голова раскалывалась от тысячи мыслей, которые одновременно пытались вырваться вперёд, то и дело спотыкаясь, спутываясь и сбиваясь в кучу со всеми остальными. Ничего действительно хоть чего-то стоящего на ум не приходило. Любой, даже гипотетический план неминуемо вел к фатальному провалу. Нет выхода! Именно с этими засевшими в мозгу обречёнными словами он услышал утром голос матери:

— Сынок, ты хоть чуть-чуть поспал?  — она повернулась и увидела сына, пялящегося в потолок.

— Да, мам, всё в порядке. Только проснулся,  — соврал Матвей. Он понимал, что ей тоже не просто и не хотел ещё больше усиливать её тревогу.

— Давай я сделаю тебе приятно,  — придвинувшись поближе, мама стала осыпать его грудь быстрыми поцелуями, потихоньку опускаясь всё ниже и ниже.  — Сейчас, родненький, станет полегче.

— Извини, мам. Не сейчас,  — когда её губы уже практически опустились к вялому члену, он её остановил.  — Пойду приму душ. Сделай, пожалуйста, пока кофе.

Прохладная влага хоть не сильно, но всё же помогла — мысли слегка прояснились. В один момент ему даже показалось, что в голове крутится какое-то хорошее решение, но никак не получалось за него ухватиться. Он даже замер, чтобы облегчить себе задачу и почти дотянулся до него, но в эту секунду вошла мама с телефоном в руке:

— Сынок, Бьянка звонит,  — поспешно вытерев руки, он ответил на входящий звонок.

— Доброе утро, Матвей,  — голос был уставшим. По всей видимости ей, как и ему, не удалось нормально выспаться.

— Привет, Бьянка. Как ты?

— Я кажется решила нашу проблему,  — игнорируя его вопрос,  

она сразу перешла к сути своего звонка, но слова прозвучали без особой радости.

— Как? Что ты придумала?  — от волнения он даже присел на край ванны.

— Не пришлось ничего думать. Он вчера ко мне приходил,  — выдохнув, она взяла небольшую паузу.

— Кто? Матео? Когда?  — как из пулемета из него посыпались вопросы.  — Бьянка, только не молчи!

— Да, где-то через часа два после нашего разговора сам припёрся.

— И что? Ты его смогла убедить оставить нас в покое? Что он сказал? Почему ты мне сразу не перезвонила?  — он не мог остановиться, да и спокойно сидеть уже не получалось.

— Не всё так просто,  — с горечью сказала девушка.  — Матвей, ты всегда должен помнить и не забывать только те слова, что я тебе вчера говорила! И больше ничего, слышишь? Чтобы он тебе не говорил, чтобы не показывал, чтобы ты сам не увидел. Это ничего не меняет! Помни и знай только одно — я люблю тебя!  — её голос задрожал.  — Он волк в овечьей шкуре! Злобный и злопамятный волчара! Я бы никогда не подумала, что он такой.

— Так, успокойся и расскажи всё по порядку,  — он весь сжался предчувствуя, что ничего хорошего точно не услышит.

— Хорошо,  — она собралась и начала свой рассказ.  — Я понимала, да и по его виду было ясно, что выкручиваться и юлить теперь не вариант, поэтому сразу рассказала о своих нежных чувствах к тебе. Сказала, что сильно люблю тебя! Попыталась до него достучаться, уверяла что никакой твоей вины нет, что я сама тебя спровоцировала.

— Явно не сработало,  — Матвей словно сам себе ответил на внезапно возникший в голове вопрос.

— Нет, он даже ничего на это не сказал, а лишь зло усмехнулся. Видел бы ты его налитые кровью глаза! А потом...  — Бьянка замялась в нерешительности.  — Потом он дал мне две минуты на то, чтобы я в подробностях рассказала ему весь наш план. И я рассказала, прости меня пожалуйста! Он так на меня смотрел,  — Матвей услышал её всхлипывания.

— Да все нормально, ничего страшного. Уже не имело никакого смысла держать его в секрете. Так что не переживай,  — ему так захотелось её обнять и успокоить.  — Давай я к тебе сейчас приду, и мы обо всём поговорим.

— Нет! Нельзя!  — резко и громко вскрикнула девушка, что ему даже пришлось машинально отвести телефон от уха.

— Не понял. Почему это?

— Ты выслушай меня и всё поймёшь,  — всхлипы прекратились, она пыталась взять себя в руки.  — Я сказала ему, что больше никакого плана нет и что очень сожалею, что всё так некрасиво вышло. Что мы сможем вернуть как всё было раньше — остаться друзьями.

— И что он?

— Сказал, что никакой дружбы больше нет, что мы предали его. Я попыталась ему возразить и случайно от волнения сболтнула лишнего про то что это не предательство, что это было низко ставить тебя перед выбором — я или Маша.

— Да уж, вот этого определенно не стоило 

ему говорить.

— Он рассвирепел, стал кричать что мы вообще не имеем права указывать ему что делать и как жить, что ты вообще никто!  — она опять стала шмыгать носом.  — Я испугалась, это был совершенно другой человек, ничего общего с тем, кого я раньше знала.

— Так, хватит! Буду через пятнадцать минут,  — ему было просто невыносимо такое слушать, да и любимую необходимо было немедленно утешить.

— Нет, Матвей! Умоляю, остановись! Всё станет только хуже! Выслушай меня до конца, прошу!  — не давая ему возможности возразить, Бьянка быстро продолжила.  — Он сказал, что всё будет по плану. Но только теперь по его плану! Дал слово, что сам поговорит с отцом, чтобы в конце учебного года он посодействовал в получении тебе с матерью итальянского гражданства и помощи в твоём будущем поступлении. Матвей, ты слышишь? Всё будет, как мы и хотели. Только...  — она осеклась на полуслове. Матвей закрыл глаза и до хруста сжал руку в кулак, понимая, что сейчас ему будет больно, очень больно.  — Только до этого момента я буду для него послушной игрушкой... игрушкой для его утех!

— Сука! Сука! Сука! Вот же больной ублюдок! Ненавижу!  — стиснув зубы запричитал Матвей, ногти пальцев с болью врезались и разрывали кожу — плитка на полу окропилась алыми каплями.

— Матвей, ну ты же понимаешь, что рано или поздно до этого бы дошло. Я бы не смогла его целый год водить за нос и пудрить мозги. Просто сейчас всё будет не по моим правилам, а по его,  — теперь уже она пыталась его успокоить.  — Я выдержу, обещаю! Ради тебя с Машей я готова на всё! Слышишь?

— Бъянка, ты не обязана! Ты ему ничего не должна!  — Матвею стало трудно дышать, сердце колотилось в бешеном припадке.

— У меня не было выбора, точно так же, как и у тебя недавно с мамой. Если бы я сказала ему «нет», то меньше чем через неделю вас вышвырнули бы из страны обратно. Это его слова,  — даже на расстоянии ощущалась тревога и страх только об одном лишь упоминании такого исхода.  — Я готова платить любую цену, чтобы этого не случилось. Прошу тебя только об одном, любимый — верь мне и не сомневайся! Верь мне всегда! Только ты мне нужен, и я пойду на всё ради тебя!

— Блять, как же я задолбался от всего этого! Вечный заложник каких-то обстоятельств. Не хочу! Не могу! Не буду!  — убитый горем сетовал на жизнь Матвей.  — Это неправильно! Почему все, кто мне дорог, должен жертвовать собой ради меня? Я — мужчина, это моя участь жертвовать! Я должен заботиться и оберегать своих женщин, а не наоборот!

— Иногда и даже чаще, обстоятельства сильнее наших желаний. Мне тоже страшно и больно, но вместе мы справимся! И через год будем свободны!  — видя, что он раскис, Бьянка попыталась его приободрить.  — Это сейчас он озлобленный и грубый — ведёт себя, как зверь. Думаю, что через какое-то время успокоится и 

я уверена, что смогу выправить ситуацию. Ты главное сбереги, сохрани и не забывай нашу любовь!  — конечно, никакой уверенности у неё не было, она просто пыталась снять возникшее у него напряжение.

— Я хочу к тебе,  — он глубоко продышался и умыл лицо холодной водой.  — «Надо быть сильным! Нельзя ныть и плакаться! Нельзя посыпать голову пеплом! Ради неё, ради них обеих! Ради моих женщин! »

— Он запретил мне видеться с тобой наедине,  — как можно мягче сказала девушка.  — Не хочу рисковать, во всяком случае пока. Но звонить можно,  — она тут же попыталась подсластить.

— Ясно,  — коротко ответил Матвей. И без того тяжёлая голова от бессонной ночи превратилась в пудовую гирю. Ему срочно требовалось выпить кофе и переварить новую информацию.  — Буду с нетерпением ждать твоих звонков. Люблю тебя, Бьянка!

Рассказав обо всём матери, Матвей выпил кофе и... и заснул. Обрубился прямо за столом, как часто бывает с людьми во время продолжительной попойки. Маша, естественно всё понимая, и не думала его тревожить, и чтобы не мешать, тихо собралась и отправилась по магазинам. Неизвестно сколько бы он так проспал, но через час, как гром среди ясного неба, из мира грёз его вырвал телефонный звонок чудовища — звонил Матео.

— Через десять минут на том же месте,  — ничего не говоря в ответ, Матвей сбросил вызов.

Вольготно развалившись, всё с той же дьявольской ухмылкой Матео ожидал его в беседке.

— Ну что, Бьянка уже звонила?  — в глазах заплясал надменный огонь презрения.  — По лицу вижу, что звонила. Ответь только когда — вчера или сегодня?

— Сегодня,  — тихо пролепетал Матвей, сохранять невозмутимость у него совершенно не получалось.

— Вот молодец! Это я ей запретил звонить вчера. Она вообще теперь послушная и покладистая, как только речь заходит о тебе,  — Матео демонстративно сплюнул и почесал в паху.  — Типа большая любовь, ну-ну!

— Матео, остановись! Прошу тебя! Ты же не такой! Ты — не Адриано!

— С чего ты взял? Думаешь, хорошо знаешь меня? Втерся в доверие и захотел меня через хер перебросить? Нет, сука, не выйдет! Теперь я буду таким же как мой брат, а для тебя ещё хуже,  — он с жадностью упивался каждым словом.  — Я заберу у тебя ВСЁ! Все что тебе дорого будет моим! Я сделаю из неё послушную и покорную шлюху, готовую подставлять свои дырки по щелчку моих пальцев.

— Зачем ты так? Хочешь наказать меня? Так наказывай меня! Не калечь её, она же тебе тоже дорога!  — его всего трясло от переизбытка адреналина.  — Избей меня, сломай мне руку, ногу — что захочешь, только не трогай Бьянку!  — слезы помимо воли выступили и покатились по щекам.

— Лучше я сломаю тебе душу! Уничтожу тебя, как личность! Ты — перхоть на моём плече, ничтожество! Мой план мести намного более коварный и хитрый,  — Матео почесал свой затылок.  — Я всё равно её заполучил, но теперь не будет никакой романтики, подарков или ресторанов. Ты её даже не узнаешь через год, сделаю из неё 

последнюю потаскуху и блять! Буду наслаждаться каждой минутой вашего падения.

— Матео — ты мразь и нелюдь!  — ему так хотелось сломать это наглое лицо, и он ведь мог! Втоптать подонка в землю! Закончить всё здесь и сейчас. И пусть будет, что будет!

— Насрать мне на то, что ты думаешь. Вообще теперь похер на тебя и твои чувства. Каждый день ты будешь получать от меня фотки и видосы со «своей» любимой и только попробуй, сука, меня заблокировать и не лайкнуть в ответ,  — он достал телефон и полез в галерею.  — Вот тебе первый «подарок»!  — и так зло рассмеялся, что у Матвея внутри всё задрожало.  — Быстро посмотрел и лайкнул!  — трясущимися руками Матвей включил экран.

— Так же нельзя!  — тихо пробубнил парень, до конца, не веря в реальность происходящего. Фотография была сделана где-то на улице. Из-за темноты невозможно было понять где именно. Может быть даже совсем недалеко от её дома. На снимке свет вспышки освещал девушку крупным планом. Всё лицо, волосы и ресницы были забрызганы спермой. В глазах застыли боль унижения и слезы отчаяния. Ублюдок специально постарался запачкать её как можно сильнее.

— Я жду!  — грозно крикнул Матео. И когда дождался лайка, торжествующе заликовал:  — Так-то лучше! А теперь пошёл прочь с моих глаз!

— Матео, умоляю! Не губи, Бьянку! Прости нас, пожалуйста, прошу,  — Матвей упал перед ним на колени и опустил голову.

— Да поздно уже, раньше надо было думать. Теперь я для вас хуже чудовища. Ничего уже не вернуть.  — Он властно подошёл к стоящему на коленях бывшему другу.  — Слёзы не помогут. Ты ничего не можешь мне предложить! Да и мне самому теперь вся ситуация даже больше нравится — приятные такие ощущения безграничной власти, вседозволенности и лицезрения вашего унижения!

•  •  •

Матео сдержал слово — каждый день на телефон Матвея поступали новые фотографии и видео её падения. Он не гнушался ничем, втаптывая ещё глубже девушку в грязь и всячески издеваясь. Для Матвея это был Ад! Ад на Земле! Он медленно сходил с ума. Полная апатия, презрение к себе и безысходность. Жизненный свет внутри затухал и гас с каждым днём. Он не мог защитить своих женщин, ощущая себя бесхребетным ничтожеством, нулём, пустотой. Общаться с Бьянкой стало просто невыносимо больно, хотя в отличии от него, она изо всех сил старалась держаться и не падать духом, для него это было слабым утешением. В разговоре с ним она ни разу не пожаловалась на свою незавидную участь или унизительное положение.

— Матвей, он никогда не получит мою душу! Она только твоя! А тело выдержит, это всего лишь тело!  — он не мог понять, откуда в ней столько силы и почему у него её нет! Большей поддержкой для девушки стала Маша — они часами могли «висеть» на телефоне и о чём-то беседовать. За это Матвей был очень признателен и благодарен матери. Но больше всего он боялся начала учебного года. Понятия не имел, как будет 

смотреть им в глаза, как видеть их вместе вживую. В его голове всё чаще всплывали мысли о суициде. «Послать этот грёбаный мир раз и навсегда! И наступит вечное спокойствие! » — размышлял Матвей с болью просматривая очередной развратный видос с участием его любимой девушки. Но в глубине души он понимал, что это тоже не решение всех проблем — это бегство и трусость! Он уйдет, но мама и Бьянка останутся, их проблемы на этом не закончатся, а может и усугубятся.

•  •  •

Всё изменилось спустя неделю после очередного суицидального припадка. Был вечер субботы, и Матвей в одиночестве и тоске ожидал возвращения матери с работы. Обычно в это время она уже приходила. Но не сегодня. На душе стало ужасно тревожно — нехорошее предчувствие, которое в последнее время его практически не отпускало, усиливалось стократно с каждой минутой. «Что-то не так! Никогда она не задерживалась по субботам, наоборот чаще после обеда была уже свободна» — паниковал сын. Прошло два часа, но мама так и не вернулась. Он ей набрал, но её телефон был не доступен. Выйдя во двор, Матвей услышал музыку и увидел исходящий тусклый свет от беседок на озере. Там явно проходила какая-то вечеринка. «Странно, почему она меня не предупредила, что сегодня какое-то мероприятие намечается и что она может задержаться? » — он уже было решился приблизиться поближе, чтобы рассмотреть, что там происходит, когда в руке завибрировал телефон. Очередная фотография от Матео — очередное невыносимое унижение. Он открыл сообщение и, увидев содержимое, завыл и упал на колени. Обнаженная, зарёванная, с потекшей тушью и размазанной по лицу помадой, Бьянка стояла на коленях, держа в руках два мужских члена. Ублюдок всё же решился и уже стал подкладывать её и под других! Матвей впал ступор, он даже не помнил, как вернулся в комнату, как сел в кресло и тупо, абсолютно не думая ни о чём просидел так три часа. Он даже не обратил никакого внимания на последовавшее гневное сообщение от Матео:

— Не понял, а где лайк, мудило? Или мне сейчас пять членов в неё запихать?!

Но Матвей его даже не прочитал, он не был в состоянии в принципе воспринимать информацию. Он замкнулся и ушел в себя. Возможно он мог бы погрузиться настолько глубоко, что и не смог бы уже вернуться... Дверь открылась и на пороге появилась мама!

— Сынок, помоги! Сынок, помоги! Сынок, помоги!  — глухим, далёким и едва различимым эхом слова матери остановили это погружение и стремительно, словно звонкая и хлёсткая пощечина вернули его из небытия. Она едва стояла на ногах — запачканная, разорванная униформа свисала клочьями, колени сбиты и все в кровоподтеках, волосы растрепаны и взлохмачены во все стороны, опухшие и разбитые губы, а в воспалённых от слёз глазах боль, ужас, ненависть и отчаяние!

— Мама, что случилось?  — Матвей пулей подскочил и подхватил падающую без сил маму.

— Они... они... они... издевались и насиловали меня с пяти вечера!  — заплетающимся голосом она 

пыталась из себя выдавить слова.  — Заставляли пить, чтобы не сопротивлялась и насиловали, насиловали. Их там человек пятнадцать!  — от неё несло перегаром, мочой и уже закисшей спермой. Она была залита этим позором с головы до ног.

— Это Матео?  — глаза Матвея наливались кровью.

— Нет. Адриано со своими дружками.

— Я их всех выродков порежу! Пощады не будет!  — он быстро схватил со стола нож и ринулся к выходу.

— Нет! Матвей, остановись, прошу!  — из последних сил Маша упала и ухватила его за ноги.  — Не сейчас! Ты сделаешь только хуже! Все наши жертвы будут напрасны! Тебе с ними не справиться!  — рыдала и умоляла мама.  — Пожалуйста, помоги мне дойти до туалета, меня сейчас вырвет. Мне нужно смыть всё это!

Ей действительно нужна была помощь, и он не мог её бросить в таком состоянии.

— Конечно, мам, прости. Я тебя не брошу!  — нежно подхватив мать на руки, он отнес её в ванную, раздел и включил душ. Его в ужасе передёрнуло от вида её истерзанного тела.

— Выйди, пожалуйста,  — смущённо попросила мама.  — Не хочу, чтобы видел меня такую. Я сама дальше справлюсь. Только обещай, что останешься дома!  — умоляюще она подняла заплаканные глаза.

— Обещаю!  — перед выходом Матвей взглянул в зеркало и не увидел своего отражения — там стоял отец! «Ну что, ещё немного и ты их потеряешь, сын. Настало время становиться мужчиной не только размахивая членом. Не нужно необдуманных и вспыльчивых шагов — с волками только по волчьи! Действуй их же методами — нарой компромат и шантаж! Богатые и сильные мира сего ещё больше уязвимы чем ты думаешь! Заставь мразей наконец заплатить по счетам! Ты справишься, я верю в тебя, сын! »

•  •  •

Всё воскресенье Матвей успокаивал, заботился и приводил разбитую мать в чувство. Её всегда прекрасную попу и любимую им писю было просто не узнать! Размазывая увлажняющие и заживляющие крема на искалеченные прелести, он подпитывался ненавистью и злобой. Но теперь эти страшные чувства он переводил в совершенно другую энергию, теперь от четко понимал, что нужно сделать. Попутно обхаживая Машу, он весь день копался в интернете — он искал и досконально планировал СВОЙ план мести! Маша тоже заметила, что, не смотря на случившееся, взгляд сына не был таким потухшим и отрешенным, как в последние несколько недель, и даже наоборот Матвей выглядел собранным и решительным. Он что-то задумал, но Маша не могла понять, что именно и боялась спросить. Уже перед сном Матвей прилёг с ней рядышком, нежно погладил, поцеловал в щёчку и решил с ней поделиться:

— Мам, я всё придумал и знаю, как нам с этими животными разобраться.

На её удивление план был довольно прост, лаконичен, но самое главное мог сработать и обходился без кровопролития и жертв. Тревогу и сомнение вызывала только финальная часть. Реакция и ответные действия семейки Бонатти были для неё непредсказуемы, но Матвей убедил её, что справится и в этот раз всё у них получится. Как бы ей не 

хотелось возразить, но то что случилось с ней и уже начиналось с Бьянкой, естественно сын поделился ужасной фотографией, не оставляло особого выбора. Протянуть так год и окончательно не сойти с ума было фактически для них нереально. Требовались только довольно приличные деньги, но Маша была согласна с сыном, что Бьянка их в этом сможет подстраховать. Магазин специализирующийся на этом направлении Матвей уже нашел. Миниатюрные, полностью автономные, работающие на аккумуляторе камеры стоили недешево, и их по плану нужно было очень много. Весь дом, каждая комната, каждая щель должны были стать для Матвея как на ладони. Все секреты, грязные делишки, любая мелочь могла пригодиться — отвертеться у них не получится! Самой легкой частью было их размещение и ежедневная замена — в силу своих служебных обязанностей, Маше не составило бы большого труда справиться с этой задачей.

•  •  •

В понедельник после работы Маша встретилась с Бьянкой и ввела её в курс дела. На удивление девушка не только не возражала ни минуты, а наоборот заметно воодушевилась и полностью одобрила хоть и рискованный, но и, по её мнению, рабочий план. Не смотря на веру в свои силы и решительность, Бьянка также понимала, что больной и воспалённый похотью мозг её одноклассника, может оставить неизлечимые раны на её сознании и юной душе. Поэтому она с лёгкостью передала Маше все свои сбережения и даже умудрилась выбить у матери деньги на якобы новый компьютер. Бьянка была полностью согласна и с тем, что теперь нужно особенно и с усердием изображать жертву — возражать, в меру сопротивляться и говорить «нет», вынуждая насильников самостоятельно проявлять агрессию и гнев, выдавая и проявляя свои истинные низменные намерения и мотивы. Важна была каждая мелочь, каждое слово!

Матвей посвятил своих женщин во все тонкости предстоящего плана действий и умолчал лишь об одной детали — Адриано Бонатти. Для этого выблядка он приготовил особое «блюдо». Девчата бы его не одобрили и всячески пытались бы отговорить. Но то, что сотворил этот изверг с его матерью — такой дичи он простить не мог.

Через два дня план вступил в свою активную фазу. Всё шло, как по маслу — в некоторых моментах даже легче, чем предполагалось. Матвей воспрял духом и корил себя только за то, что не смог дойти до него раньше. Мама без особых проблем установила камеры во всех комнатах и ежедневно их меняла на новые, принося отработавшие сутки сыну для скачивания информации. Бьянка тоже установила у себя дома пару штук — в отсутствие её матери ублюдок уже не церемонясь повадился вламываться и к ней.

Две недели для Матвея пролетели, как один бесконечный день. Компромата на конченную семейку накопилось столько, что можно было брать их голыми руками! Если эти файлы станут достоянием общественности или полиции — им точно конец! Оказывается, Матео насиловал не только Бьянку, но и активно сношал свою сестру Розу. Это не было насилием, похоже совместная поездка во Флориду их сблизила и расширила 

горизонты общения. А вот Адриано поступил, как всегда — узнав о связи младшего брата и сестры, угрозами и шантажом склонил последнюю и лечь под него. Он вообще оказался обезбашенным наркоманом — нюхал кокс постоянно, отчего ещё больше свирепел и срывался на всех подряд. Конечно больше всего доставалось Маше. Но, как и Бьянка, она понимала, что его агрессия и насилие, сейчас очень кстати — игра стоила свеч! Был шанс стать свободными! Мистер Густаво не удивил, он трахал почти всю прислугу, не гнушаясь даже мужчинами. Для Матвея это не стало откровением, вызывая только рвотные порывы. А вот кто удивил, так это миссис Хелена! Она оказалась отнюдь не так проста — Госпожа, мать её! Полный комплект ВDSМ атрибутики: плети, стэки, ошейники, маски и всякая дребедень. Бедный водитель и садовник — каждую ночь одевавшие ошейники и обслуживающие, ползающие на коленях и вылизывающую свою хозяйку с ног до головы. Как она их порола — до визга и мольбы! А потом с наслаждением и ядовитой ухмылкой справляла нужду на покорных и готовых на всё рабов... Не семья, а полный звиздец! Мама и Бьянка не погнимали, почему он медлит с последним шагом, ведь улик и записей хватало с лихвой, но Матвей чётко придерживался своего плана. Перед финалом нужно было сначала поквитаться с Адриано. Он без особых проблем выяснил, где этот нелюдь зависает вечерами — бар в трёх кварталах от дома. Нанюханный коксом и вдрызг пьяный, в силу своего статуса и положения в обществе их семьи, он ничего не боялся, рассекая по ночам на своем байке, как сумасшедший. Матвею это было только на руку. Всего несколько ключей и переднее колесо болталось на честном слове, но разве это заметит обдолбанный в говно болван!

Когда на следующей день до него дошли слухи о том, что Адриано серьезно разбился, на его душе потеплело — стало уютно, запорхали бабочки и ярко засветило солнышко! Нет, выродок не убился, сильно покалечился, но выжил. Врачи боролось за его руки, но спасти удалось лишь одну. Шанс на то, что он сможет подняться на ноги был не больше десяти процентов. «Лучше бы его не было вообще! » — размышлял Матвей через несколько дней после аварии. Теперь он был готов сыграть финальный аккорд и чувствовал в себе непобедимую силу! Сегодня он раз и навсегда для себя прижмёт проклятых Бонатти к стенке!

•  •  •

— Да, войдите,  — раздался из комнаты властный голос Хелены Бонатти, когда Матвей настойчиво постучал в дверь её кабинета.  — А, это ты, Матвей. Извини, сейчас у меня совершенно нет на тебя времени. Снова возвращаюсь в больницу — у Адриано очередная операция,  — бросив на него мимолётный взгляд, она продолжила свои сборы.

— Придется найти,  — твердо и холодно сказал Матвей, пропуская мимо ушей её слова насчёт предстоящей операции. Конечно, она не принимала участия в насилии над мамой или Бьянкой, но вся эта дичь творилась с её попустительства. Она просто закрывала глаза на творящуюся грязь 

вокруг.

— Не поняла!  — непривыкшая к такой дерзости Хелена выкатила в недоумении свои глаза.  — Да как ты смеешь, гаденыш!

— Сейчас вам станет всё понятно,  — уверенным шагом он приблизился и протянул ей планшет, на который предварительно скачал смонтированный ролик-нарезку самых ужасных свидетельств злодеяний её семейства.

— Что это?  — нехотя, но заинтересованно она его всё же приняла.

— Сами посмотрите, а потом поговорим,  — прозвучало дерзко и довольно нахально. Возможно именно его грубость и заставила её просмотреть предложенное видео. Пытаясь уловить, о чем она думает во время просмотра, Матвей пристально наблюдал за её мимикой. Ролик заканчивался её «весёлым» золотым дождём на покорных рабов.

— Ты в своём уме?  — досмотревши взревел Хелена.  — Ты понимаешь, что тебе и твоей мамаше конец,  — её негодованию не было предела.  — Одного взмаха моей руки достаточно, чтобы вы навсегда исчезли,  — он выжидающе молчал, позволяя ей осознать и выговориться.  — Ты никто и место твоё в конуре! Я тебя уничтожу за такое!  — ни одного слова об увиденных зверствах, ни одного слова о сожалении или прощении, ни одного извинения... ничего! Ей было глубоко плевать на увиденное нечеловеческое и унизительное обращение.

— Всё сказала, сука?  — Матвей в сердцах громко ударил ладонью по крышке стола, что даже задребезжала крышка графина с водой. Его обуревал гнев и одновременно одолевала ненависть. Хелена взвизгнула от неожиданности и присела в позади стоящее кресло.  — А теперь слушай сюда, «Госпожа». Я уверен, что ты можешь нас уничтожить и сделаешь это даже не моргнув глазом. Но и я в свою очередь уничтожу вас всех, нелюди! Вот,  — он бросил на стол визитку журналиста довольно известной газеты.  — То, что ты увидела, лишь малая часть айсберга, у меня полно доказательств, чтобы разрушить вашу жизнь, а некоторых даже упечь за решетку,  — не отводя глаз, он сверлил её своим ледяным взглядом.  — Я знаю, что в сентябре у тебя стартует предвыборная компания за кресло мэра и нисколечко не сомневаюсь, что у тебя получится посадить в него свою жопу,  — он преднамеренно грубил и был уверен, что именно так с этими мразями и нужно вести разговор.  — Я, не задумываясь ни на секунду похороню все твои мечты! Вся твоя семейка относится к нам высокомерно и надменно, в вас нет и капли благородства и чести! Вы все считаете нас пешками на шахматной доске, но вы забыли одну маленькую деталь — пешка может добраться до противоположного края и станет силой. Силой с которой придётся считаться!

— Что ты хочешь?  — совершенно растерянная от такого напора спросила миссис Бонатти. Интонация и уверенность, с которой он говорил не оставляла никаких сомнений в его решительности. Матвей не блефовал. Если эти ролики попадут к журналистам или в полицию, отвертеться вряд ли получится. Она не могла этого допустить. Любой ценой!

— Даже не сомневался, что до этого дойдёт,  — Матвей вольготно уселся и развалился в кресле, напротив.  — Первое, три миллиона евро наличными к вечеру. Я, мама и Бьянка — 

по миллиону за каждую истерзанную вами душу. Второе, мне и матери паспорта с итальянским гражданством.

— Не много ли просишь?  — попыталась сбить с него спесь умудренная в переговорах женщина.

— Это ещё не всё,  — не обращая внимания на её слова, продолжал гнуть свою линию Матвей. Сейчас его было не остановить.  — Третье, быстро надела ошейник и встала передо мной на колени, сука!  — он смело подошёл к шкафу и открыл нужную дверь с ВDSМ атрибутикой.

— Ты, наверное, шутишь, щенок?  — такого поворота она точно не ожидала.  — У любого шантажа есть предел! Сейчас ты явно перегибаешь!  — она пыталась сохранять хладнокровие, но от него не ускользнуло, как задрожали её ресницы.  — Думаю, будет вполне достаточно первых двух пунктов.

— Всё или ничего! Времени на раздумье не даю ни минуты!  — он сам достал ошейник, мерно покачивая перед её глазами. Риск был запредельный — он играл с огнём.  — Сейчас я выйду за дверь и пути назад не будет! Ни для кого,  — Матвей сделал несколько шагов по направлению к выходу.

— Стой!!! Какие гарантии, что ты в будущем не продолжишь свой гнусный шантаж?  — по её глазам для него всё стало очевидным, Хелена сделала свой выбор!

— Никаких! Только моё слово,  — он демонстративно бросил ошейник к её ногам.

Несмотря на столь постыдную и унизительную для неё просьбу, да и ещё от никчёмной малолетки, годящейся ей в сыновья, Хелена вынужденно спасовала. Такого унижения она не знала никогда! Дав волю чувствам, гневу и захлестываемым эмоциям, Матвей выдал всё на что был способен! Снимая всё происходящее на телефон, он нисколько не гордился собой, в эти минуты он вообще не думал ни о чём кроме мести! Сколько бы он её не порол, сколько бы произносил грязных слов — возбуждение не приходило, даже не смотря на переизбыток адреналина и на извивающиеся голое тело под ногами. Нужно признать, Хелена была в очень хорошей форме — огромные деньги, ежедневные занятия в зале, сохраняли и сберегли её безупречную красоту. Она тоже видела, что он не может получить желаемое и возможно в своем гневном порыве её покалечит, так и не достигнув своей цели. И она приняла единственное, как ей казалось на тот момент верное решение — подчинится не только телом, но и душой! Она ползала и умоляла, в её глазах был истинный страх и безропотная покорность — она всячески пыталась ему угодить и дать то, что он хочет. Её попа горела от бесчисленных ударов хлыстом, колени саднили кровью от ёрзаний по довольно грубому полу, но Матвей был непреклонен в своём безумии. Он даже не просил и не приказывал, Хелена сама насладилась ртом на его член в попытке остановить истязание или хотя бы выиграть для себя драгоценную передышку. В умелых губах его член окреп, но даже тогда он не сбавил оборотов, глубоко и жёстко долбя её в горло и дёргая за ошейник, он четко давал понять где теперь её место перед 

ним.

— Раком! Бегом, сука!  — он себя не узнавал, ему даже самому стало страшно от своих слов... но лишь на секунду. И когда покорная Хелена выполнила приказ Матвей с остервенением принялся трахать довольно хорошо разработанный анус миссис Бонатти. В какой-то момент он даже увидел блаженство на её лице — сука втянулась в процесс и уже получала удовольствие. Этого он очень не хотел — никакого удовольствия, только расплата! Грубо дёрнув за ошейник, он снова насадил её рот на член и перед самым финишем резко вытащил и обкончал всё её уже довольно лицо.

— Улыбнись, тебя снимает камера, сучка,  — размазывая свою сперму по её лицу вперемешку со слюнями и потом, Матвей торжествовал — цель была достигнута!

— Вот это да! Надо признать ты на многое способен,  — всё также стоящая на коленях и забрызганная кончой, Хелена потихоньку приходила в себя. По её довольному лицу было понятно, что она всё же смогла получить свою порцию наслаждения, несмотря на всяческие унижения.

— Жду вечером с деньгами,  — с нескрываемым презрением вытерев член об её волосы, Матвей направился к выходу.  — «Горжусь тобой, сын! И не важно, как оно дальше повернуться! » — закрыв за собой дверь, он отчётливо услышал в голове голос своего отца.

•  •  •

— Сынок, как всё прошло?  — мама и Бьянка кинулись ему на встречу, как только он переступил порог комнаты.

— Матвей, ты белый, как снег! Всё получилось?  — Бьянка попыталась его обнять и поцеловать. Она с самого утра пришла и, выключив мобильный, поддерживала очень переживающую Машу.

— Ещё не знаю. Дайте мне, пожалуйста, минут десять, чтобы прийти в себя,  — отстранившись от своих женщин, он быстро последовал в ванную. Ему очень хотелось поскорее смыть с себя следы стыда и позора.  — Вечером узнаем, но думаю, что я справился...

•  •  •

В восемь вечера в дверь тихо постучали. Маша с Бьянкой испуганно переглянулись и в страхе прильнули друг к другу.

— Войдите,  — сухо, но уверенно сказал Матвей. Он был собран, спокоен и готов ко всему.

Мистер Густаво в сопровождении супруги не спеша вошёл в комнату. Увесистая спортивная сумка с глухим шелестом опустилась перед Матвеем на пол.

— Три миллиона наличкой,  — переминаясь с ноги на ногу, взволнованно констатировал он сей факт. Хелена хранила молчание, но всеми силами пыталась уловить взгляд Матвея. Розовые щёки и учащенное дыхание свидетельствовали и о её волнении.  — По поводу документов. Даже подключив все имеющиеся у меня ресурсы, мне понадобятся минимум два-три дня.

— От нас что-нибудь нужно?  — сухо уточнил у него Матвей и взглянул ей прямо в глаза, Хелена не выдержала и потупила свой взор в пол.

— Ничего не надо, у меня всё есть. Как только будут готовы, я тут же вам их передам,  — было весьма непривычно видеть его таким раболепным и угодливым.

— Нет. Пусть передаст Матео, встречу его у ворот, когда они будут готовы. Пусть наберёт, а мы сейчас же уходим из вашего проклятого дома,  — Матвей поднялся и открыл перед ними дверь.  — Ничего 

не хотите сказать напоследок?  — Густаво было порывался, но одного движения супруги было достаточно, чтобы он закрыл рот и молча вышел вслед за ней.

— Сынок! Я даже не верю, что всё закончилось!  — обескураженная и взволнованная мама бросилась к нему на шею, посыпая его лицо быстрыми поцелуями.

— Любимый — ты просто Бог!  — радостная Бьянка присоединилась к их совместным объятиям.

— Сам до конца не верю! Но похоже и вправду получилось!  — открыв сумку и удостоверившись, что всё без обмана, он наконец с облегчением выдохнул.  — Обалдеть!  — такого количества наличных он вживую никогда ещё не видел.

•  •  •

Два дня он все равно был на иголках, до конца не веря, что план сработал. Да и девчонки пребывали между небом и землёй. Все понимали, но боялись признаться самому себе, что у них получилось, чтобы, не дай бог, сглазить. Они поселились в гостинице неподалеку, отсутствие документов никого не смутило — деньги зарешали, впрочем, как и всегда. Вечером второго дня позвонил Матео, но Матвей даже не поднял — сбросив вызов, только написал: «Завтра в десять у ворот».

Вот именно сейчас он очень волновался и дико переживал! Свобода была так близка, как никогда! Он хотел пойти на встречу один, но его женщины запротестовали. В одиночестве стоя у входа в поместье, Матео их уже ожидал. Надо сказать, что выглядел он «не очень» — какой-то помятый, не собранный и потерянный, видимо эти несколько дней ему дались не просто. Матвея это только обрадовало и приободрило.

— Вот, мне велено это вам передать,  — с трудом выдавливая из себя, натужно произнес Бонатти, но глаз поднять не посмел.

— Отлично! Документы в порядке! Мама, поздравляю тебя, теперь ты гражданка Италии,  — весело ответил Матвей, проверив документы. В отличии от своего бывшего друга, Матвей воодушевился и пребывал в прекрасном расположении духа. Вот теперь точно всё закончилось!

— Матвей, Бьянка, я хотел бы сказать...  — явно не ожидая, что они придут все вместе Матео мялся, как молоденькая девчонка впервые пришедшая на порно кастинг.  — Я правда не хотел, чтобы так получилось. Я... я...  — он никак не мог подобрать нужные слова.

— Ты — ничтожество! Злопамятное, не знающее чести, ничтожество!  — никто даже глазом не успел моргнуть, как она, быстро приблизившись, отвесила ему звонкую и жгучую пощёчину.  — Ненавижу! И ещё знай, со своим стручком ты можешь удовлетворить разве что свою руку, мудак!

— Бьянка, прости. Я и вправду не думал, что у вас такая любовь,  — потирая раскрасневшуюся щёку и стыдливо пряча глаза, пробубнил Матео.

— Не будет тебе никакого прощения. Ты такой же гнилой, как и вся твоя семейка,  — холодно ответил за девушку Матвей.  — У меня, кстати, для тебя «подарок»,  — он достал телефон и переслал видео с Хеленой.

— Что это?  — удивлённо и с опаской спросил бывший друг.

— А ты сам посмотри. Тебе понравится,  — Матвей наслаждался изменением выражения его лица — глаза поползли на лоб, рот в недоумении приоткрылся.  — Вот теперь хорошо, вижу ты прям проникся,  — усмехаясь, позлорадствовал Матвей.

— К-как 

ты... к-как ты,  — от переизбытка чувств он даже стал заикаться, до конца, не веря своим глазам.

— Это уже не имеет значения. А теперь быстро лайкнул и пошёл вон! Ещё хоть раз увижу или услышу тебя — выбью все зубы и переломаю руки! Бегом!  — он не шутил и Матео нехотя, дрожащей рукой лайкнул и скрылся за воротами.

•  •  •

Держась за руки и улыбаясь, они бодро шагали по улице.

— Ну и что теперь? Какие у нас планы?  — весело спросила Бьянка.

— Да какие захотим! Теперь весь мир для нас открыт!  — ему казалось, что он парит над землёй.

— Ой, а я даже никак не могу до конца осознать и поверить, что мы наконец свободны, что всё позади!  — не веря своему счастью, широко улыбнулась мама.

— Мам, не только свободны, но и богаты! Мы все — миллионеры!

— А знаете, чего мне сейчас больше всего хочется?  — Бьянка остановилась и привлекла их внимание.

— Выкладывай! Обещаю, что выполню любое твоё желание,  — на радостях Матвей притянул её к себе и страстно поцеловал.

— Завалиться нам всем в номер и повторить ту нашу сумасшедшую и самую яркую неделю. Наслаждаться друг другом и трахаться, трахаться, трахаться... до изнеможения!

— Отличная идея! Полностью поддерживаю!  — Матвей в предвкушении пожирал своих любимых женщин глазами.  — Сейчас наберём шампанского, вина и сразу в отель. На всю неделю!  — опьянённая желанием молодежь уже вовсю представляла предстоящий сладкий разврат.

— Бьянка, а как быть с твоей мамой? Ей же явно не понравится твоё столь долгое отсутствие,  — прагматично заметила мама.

— Не переживай, Маш. Она на отдыхе познакомилась с мужчиной, у них сейчас букетный период. Она и дома практически то не появляется в последнее время. Так что моё отсутствие ей сейчас только на руку,  — успокоила маму Бьянка.  — Да и вообще, меньше чем через месяц я стану совершеннолетней. И смогу делать, что захочу!  — вскинув руки вверх, она начала игриво пританцовывать.

— Точно, я и забыл совсем,  — обрадовался Матвей и присоединился к ней в танце.  — У меня совершеннолетие только через полгода и знаете, что я сделаю первым делом?

— И что же?  — теперь девчата с интересом уставились на него.

— Я обещал одной озорной девчонке — самой красивой, самой смелой, самой светлой и любимой, что женюсь на ней,  — не сводя с Бьянки глаз, он опустился перед ней на колено и, открыв воображаемый футляр, протянул ей «невидимое» кольцо.  — Бьянка, ты выйдешь за меня?

— Ух, как! Ничего себе!  — переводя взгляд то на сына, то на девушку, мама расплылась в умилении.

— Звучит конечно весьма заманчиво,  — прикусив пальчик и изображая бурные размышления, она наигранно задрала подбородок и захлопала густыми ресницами.  — У меня очень высокие требования и запросы, да и поклонников хоть метлой мети. Но тот факт, что вы довольно обеспечены и недурны собой, заставляет меня хорошо задуматься над вашим предложением, молодой человек,  — она не выдержала и звонко рассмеялась.  — А если серьезно,  — Бьянка протянула руку, взяла предложенное «кольцо» и с 

трепетом одела на свой безымянный пальчик.  — Конечно, «ДА»! Тысячу раз «ДА»! После того, через что мы прошли, я в жизни тебя не отпущу! Теперь ты мой навеки!  — со всей нежностью и любовью она его страстно засосала.  — И не мой, а наш!  — совершенно не обращая внимания на прохожих, они вместе притянули к себе Машу и втроём сплелись в жарких и глубоких поцелуях.

•  •  •

По тротуару, смеясь и излучая радость бодро шагали три человека: молодой парень одной рукой обнимал безумно красивую юную девушку, а другой — не менее очаровательную женщину в возрасте. Их не заботило ничто и никто, кроме друг друга! Они были счастливы и двигались навстречу новому будущему — будущему полному любви, страсти и, конечно же, секса!