Обмен братьями или Обмен телами порно Часть 3

Катя продолжала меня поражать своей жизнерадостностью и бесстрашием в наших отношениях. Мы все время забывали, что у Кати есть законный муж, о чем её мама постоянными звонками напоминала — этакая совесть семьи. Она вызвала нас с утра, зная, что у нас уже тридцать пять дней без перерыва и всего с двумя выходными идут любовные бои.

— Катя,  — начала она,  — ты взрослая женщина в отличии от твоей игрушки. Вас уже везде видят вдвоем, осталось только продемонстрировать секс на публике. Вы уже не стесняясь целуетесь на улицах, кафе — на запреты и табу для замужней жены вам наплевать, ведь я тебя так не воспитывала. Уже скоро и Саша узнает о ваших проказах — знакомые видели тебя в кинотеатре с членом твоего Вовика во рту. Как мне реагировать? Если тебя не устраивает Саша — разведись, а там поженитесь или так будете жить. Ещё Света — подруга твоя сказала, что Таня купила Вовику машину. Это уму не постижимо, ребенку покупают машину...

— Ему восемнадцать уже исполнилось, мама. Они получили наследство, а Вовик у них младшенький — вот и балуют.

Короче устроили нам разнос, как школьникам, по словам Кати:

— Смотри, мама не хочет, чтоб мы расстались, ещё и дерзкие задачи нам ставит.

— Какие?

— Секс на публике и рассказать Саше о нас.

— Ты Саше расскажешь, хотя я слегка боюсь — он же полиция, а секс на публике — действительно был, мы же в кинотеатре занялись минетом.

— Давай, раз мама об этом говорит займемся сексом где-то на поляне, в лесу, на пляже, в бассейне, на крыше дома, в подъезде, в машине, благо скоро она у нас будет, или в ресторанном туалете — там я видела однажды пару. В сексе нужно обязательно нарушать, пошалить. Пробуем?

Так и получилось мы трахнулись на колесе обозрения, в подъезде, у Катиных родителей в квартире на столе в зале, закончили за тридцать секунд до прихода Катиной мамы. Это было потрясающее удовольствие не от секса, а от риска, что нас поймают.

— Вовик, помнишь нам в секс шопе консультант навязала гели, страпон, пробки, хвост лисий. Анальный секс стучит в наши двери!

— Я отказываюсь подставлять свою задницу под твой неиссякаемый оптимизм. Причём твёрдо и навсегда, я гетеросексуальный мужчина, и менять этот статус не буду. Я лучше уйду от тебя, чем позволю надругаться над моим задом. Анальный секс всё же странное явление, хотя и кажется заманчивым.

— Надо попробовать всё, Вовик, наши родители этим занимались, я случайно услышала, правда, свечку не держала. Если взрослые мужчины и женщины занимаются аналом, то нам сам Бог велел. У нас на работе бабы болтают, что кто однажды имел анальный секс, тот редко отказывается от него. Мы с тобой займемся игрой, что я — это ты, а ты — это я, и я тебя поимею в твою мужественную попку.

— Всё, я с тобой больше не играю, забирай своих кукол, отдавай мои тряпки.

— Хорошо, вопрос снят, давай, хоть что-нибудь 

сделаем интересное! Например, снимем кино пригласим Свету с Димой, может ещё кого...

— Сашу можно,  — ухмыльнулся я.

— Идет. Завтра покупаем камеру, сегодня пишем сценарий и выпустим порно ролик про нас, для себя.

— Камера у меня есть. Пиши сценарий, Свету возьми в соавторы.

Короче, придумать сценарий получалось плохо, и мы решили снять фильм по рассказу из порно историй. Вот сценарий вкратце. Имена мы взяли свои, так как продавать на сторону не собираемся.

Сценарий порнофильма. Две супружеские пары едут на дачу в деревне, на самом деле — это дом одной из пар, который они получили в наследство, но они гордо называют это строение дачей. Они едут, по дороге происходит несколько интересных кадров: они попадают в середину коровьего стада, какая-то корова пробегает по машине, начав с капота на крышу, там же на крыше вываливает кучу навоза. Компания приезжает на берег речки — время позднее август в средней полосе, не мороз, но машину мыть холодной водой жутковато, раздевшиеся жены, быстро одеваются обратно — холодно, одна (Катя) забывает трусики, которые сменила, а другая (Света), надев купальник, свой лифчик прячет в сумочку. Её муж (Вовик) тихонько вытаскивает и перепрятывает в бардачке машины Димы. Дима прибрал трусики жены и сунул в карман Вовика. Поняв, что уже холодно, Дима предлагает быстрее ехать, а там растопить баню, заодно и машина помоется. У друзей задумка обменяться женами на даче, так как со своей уже скучно.

Доезжают до дачи, топят баню, пиво-водка-коньяк-вино и бухие четверо отдыхающих занимают предбанник. Мужчины снимают всю одежду, а женщины, стесняясь, остаются в трусиках и лифчиках. Как Дима и Вовик не настаивают, женщины непреклонны. Дима режет на салат помидоры и огурцы и посылает Катю к машине за солью. Та находит в бардачке лифчик и в ярости прибегает выясняя, какую блядь он трахал в машине тряся лифчиком.

— Ой, это же мой лифчик!  — восклицает Света.

— Так ты, подруга спишь с моим мужем? Тогда не удивляйся, и она с азартом стаскивая последние тряпки приникает ртом к члену Вовика...

— Как же так?  — делает испуганные глаза Дима,  — я заметил женские трусики в кармане куртки Вовика,  — и он вытягивает Катины трусы...

— Ой, это же мои трусики!

— Ах ты, прошмандовка, трусы у моего мужа оставила, а сама ему теперь отсасываешь?

Света с азартом бросается ртом на слегка приподнявшийся член Димы, сбрасывая последние тряпки.

Мужчины, подмигнув друг другу, укладывают подруг для дальнейшего секса. Операторская работа по снятию секса пар со всякими придумками, как операторы умеют.

Женщины уже оттраханные выясняют отношения.

— Я ни сном, ни духом не думала спать с твоим пузаном.

— Где ты видишь пузо?  — не найдя, сопротивления ссора затухает.

Дальше следует переход из бани в дом. Одна пара ложится в зале, другая на мансарде, каждый с чужой женой. Потом трах на всю ночь: кровать, диван, стол, ванная, лестница на мансарду, крыша дома на рассвете, встреча солнца под страпоном (Дима позволил себя пронзить, в это время 

его член глотает Оля-оператор; Катя не желает инцеста даже в мягкой форме) — операторская работа, и утром всё выясняется, мужики не причём. Дамы сами набросились, мужчине много ли надо, как тут удержишься. Потом показывается мультипликация перелистывания календаря — летний день, две дамы катят коляски с детьми, беседуя о своём, оператор наезжает камерой на одного ребенка — негр! Затем на другого — тоже чёрный! Конец фильма.

Выяснили, что есть девушка Ольга, умеющая снимать на кинокамеру. В две недели фильм был готов, озвучен, с субтитрами на английском.

Тут грянул гром. Саша позвал нас четверых к себе и включил телевизор, подключенный к компьютеру. Сам стоял у двери, вроде, никого не пущу. Наш фильм с озвучкой, в детали не буду вдаваться демонстрировал, что жена Саши трахается с Вовиком, а Света...

— ... трахается с Димой,  — раздался голос Геннадия, Светиного мужа. Он пришёл с нашим оператором Олей.

Финита ля комедия. Девушка, которую Катя нашла — оперативник, работающая у Саши и заодно его любовница. Она же — любовница Гены; два ничтожества заимели одну любовницу — с радостного согласия всех троих.

— На развод я подам сам,  — объяснил свою точку зрения Саша.  — Хотя есть вариант: не отказывайтесь от него сразу. Вовик продолжает жить с Катей, как и было, изредка я буду исполнять свои супружеские обязанности. Через некоторое время, когда Катя родит в браке со мной (никаких претензий и алиментов от Вовика), вернется ко мне, а всё остальное мы забудем и простим друг другу долги и горькие обиды. Жить Катя будет, где хочет, спит с кем, из нас двоих, хочет. Ко всему прочему Оля у нас группиз. И ребята могут использовать её не только, как оператора. Она обожает трахаться, любит и мужчин, и женщин, но боится заразиться, она из этого круга не выйдет, так что сексуальная безопасность ЗППП гарантируется. Группиз — это общая пи. да группы, даёт беспрекословно любому члену группы — это мы шестеро, Оля — седьмая.

— Я тоже скажу,  — вступил в разговор Гена,  — ты, Света показала, как ты верна, как честь мужнюю блюдешь. Я с тобой развожусь, квартиру оставляю тебе, только выплати мне половину её стоимости. Все ложки-вилки, мебель и техника тоже тебе. Кстати, в вашу свежеорганизованную группу я не вхожу. И вам всем удобнее три самца и три самки.

— Язычок-то особо не распускай, Гена,  — Саша нахмурился на реплику Гены и продолжил:

— Мы можем организовать секс втроем, вчетвером или даже вшестером — заняться свингом. Предательства уже произошли, обратного хода нет, но свинг смягчит горечь измен. Моногамный секс вовсе не вершина эволюции.

Никогда не думал, что Саша такой говорун.

После этого мы тихонько разошлись, первыми ушли Света с Димой, затем Гена с Олей. Мы остались втроём.

— Я иду домой,  — заявил я,  — Катя, ты остаёшься или...

Катя стояла, как буриданов осёл, не зная какой из её мужчин надёжнее:

— Я остаюсь,  — наконец, смогла говорить Катя.

Я пошёл к выходу, дверь прикрыл и ждал, вдруг моя двухмесячная любовница захочет пойти со мной.  

Но это не самый лучший исход: Катя старше меня на пять-шесть лет, хотя говорят хуй ровесников не ищет, у неё брак с покладистым полицейским, будущим генералом, а чем черт не шутит, будущим министром МВД Алтайского края, а я для неё приключение на грани срыва.

Короче, приключение закончилось, кое-как добравшись до родной постели я просто вырубился. Спал часов до пяти утра, потом встал, умылся, побрился (да я уже бреюсь!) сказал в зеркало своему отражению:

— Чего ты скис, Вовик? Пора переходить к взрослой самостоятельной жизни.

На учёбу очередной раз наплевал, пойду, наверно, заливать горе пивом.

С алкоголем у меня проблем нет, до восемнадцати лет пробовал водку, коньяк по рюмочке, вино мне не нравится, пиво тоже не особо, но я же русский, значит горе заливать надо спиртным. С другой стороны, откуда горе? Провёл незабываемые два месяца с прекрасной учительницей секса? Испробовал, каково быть любовником? Получил общие понятия о сексе от чужой жены.

Горя нет. Есть горький опыт становления мужчины. Скорей бы Таня меня забрала отсюда, обещала же.

Пока я себя жалел, изнемогал, Света с Димой решили меня встретить в универе, когда звонок на занятия прозвенел, набрали мой номер:

— Ты дома?  — тревожно спросила Света,  — к тебе можно приехать? Мы с Димой хотели забрать тебя с собой, а то, что ты отлыниваешь от учебы никуда не годится.

Через час на звонок я открыл дверь — пришла Света, в слезах и соплях.

— Димина мама запретила ему общаться со мной...  — заревела она с новой силой.

— Ну и хорошо, я тоже расстался с Катей. Давай продадим наши квартиры и переедем в Москву, Таня же звала.

Успокаивая сестру, я присел на диван рядом с ней, легонько приобнял её за плечи. Член, привыкший в это время суток удовлетворяться Катей, предательски встал. Это не ускользнуло от Светы, брюк сегодня я ещё не одел, только шорты на голое тело.

— Ты так сильно хочешь? Родная сестра тебя возбуждает?

— Не сестра главное в этой ситуации, а красивая женщина! А головка ума не имеет, почуяла, что есть добыча и встала.

— Хочешь я помогу тебе рукой? Или даже ртом?

Я скромно отнекивался, она настаивала и настояла, быстро сбросив шорты — единственная тряпка на мне — я лег на диван, Света сначала руками, потом ртом стала мне дрочить-ласкать, потом вскочила побежала в ванну. Ну и ладно — баба с возу...  — и тут увидел, что место, на котором она сидела, мокрое. Эк её разобрало.

Из ванны вышла сестра уже голой.

— Иди ко мне, я тебе кое-что приготовила,  — она оседлала меня, предварительно толкнув на диван, я буквально был выдоен горячей киской.

То, чего мы не хотели, всё-таки произошло.

— Я — беременна,  — сказала Света после того, как мы, сходив в ванну, под душем ещё раз проделали операцию «Спрячь сосиску».

— От кого?

— Я его не знаю, просто на дискотеке в клубе пристал ко мне, Дима куда-то отошёл, он затащил меня в какую-то подсобку, диван там был,  

и мы...  — опять слезы.

— Ну и черт с ним. Рожай, как-нибудь прокормим.

— Он черный!

— Негр, что ли?

— Нет, кавказец — ара или ещё какой-то. Зовут Серван.

— Армянское имя, а адрес или какие-нибудь сведения для контакта есть?

— Есть фамилия — Парлакян. Он оборонил визитку, а я подобрала, но чья она — не знаю.

Дождавшись 10 часов утра по Москве, позвонили Тане, нашей старшей сестре.

Смартфоны соединили в конференцию. Сумбурно, перебивая друг друга, мы поведали о разводе Светы и её беременности от Парлакяна.

— Как зовут подонка?

— Серван.

— У меня есть знакомый Парлакян Тигран. Не суетитесь, я сегодня или завтра прилечу.

Действительно, к вечеру Таня прилетела, встретили, обнялись, поцеловались я спросил:

— На такси?

— Подожди минутку,  — попросила Таня, и тут зазвонил её телефон,  — да, да, какой цвет? Выходим, я не одна с братиком и сестричкой, хорошо, хорошо.

На выходе стоял какой-то мужчина, лет тридцати, тёмно-русый, с хорошим шнобелем, увидев нас он бросился обниматься с Таней.

— Тиграша,  — нежно проворковала она,  — извини, что с такой просьбой, но ты единственный Парлакян...

— Всё потом, Танюха, сейчас едем ко мне, у меня гости в доме, я неделя, как освободился, но к тебе я, хоть с того света, прибежал бы...

— Знакомься, Светлана — моя сестра, а Владимир — мой братик, самый младшенький, самый любимый — мы направлялись в стоянке.

— Сейчас я тебя познакомлю с моим младшеньким, кстати, он жених твоей сестры...

— Да? И когда они обручились?

— Не бери в голову, он, братик, как целку твоей сестре сломал, с тех пор и ищет. В Барнауле говорят была последняя целка.

— Тиграш, мои родственники немного снобы, не употребляй ненужных и странных слов.

Мы дошли до стоянки, нам навстречу двигался явно кавказский мужчина, вышедший из бежевого мерседеса — черноволосый, слегка кучерявый, стройный спортивного вида с усиками и небритый.

— Мой брат Сережа, тоже Парлакян, мы двоюродные — кузены, но друг за друга держимся покруче родных.

— Он,  — пискнула Света мне на ушко,  — никаких сомнений.

— Тигран, сейчас сбросите нас у нашего дома, я с дороги отдохну, а завтра или вы к нам или встретимся в каком-нибудь кафе.

— Меня устраивает. Завтра к 18 часам в «СытоНакрыто», наше родовое кафе, мой дядя Самвел там хозяином, знаете, где? Между Челюскинцев и Ленина. Я пока живу там же, где ты бывала, Таня, к 23 останусь один — жду...

— Будет видно,  — как раз доехали до нашего дома, мы выскочили, они поехали дальше.

— Будем разбираться, дорогие мои родственники, где ты девственность потеряла, Света?

— Какая девственность, я уже год замужем, ещё у нас операция была обмен братьями, два месяца непрерывного секса.

Мы подробно рассказали Тане, все перипетии, и про начало, и про середину, и про порнофильм, и про конец, про развод Светы.

— Никаких половин стоимости квартир твой Гена не получит. Мы с Геной, Тиграном и Сашей учились в одном классе. Тигран был самый хулиганистый, Саша самый умный, а Гена самый на букву «Г».

— Какой Барнаул маленький, из четырех знакомых мужчин четверо любовники моей 

сестры — вставила Света.

— Только один, Света,  — поправила Таня.  — Мы дружили с Сашей, пока не появился Тигран. Тут мне голову снесло, я уже и замуж за него собралась, но его посадили, а я беременна и вышла замуж за другого. У Тиграна мама — русская, и мой сынок Паша не был похож на армянина, а черный волос — от бабушки-татарки, хотя наша мама была блондинистая татарка, но мой муж этого не знает и кормит кукушонка. Если Тигран пальчиком поманит, у него готовый родной по крови сын, я полечу к нему. Сегодня вечером тоже не удержусь — поеду. Это наше татарское проклятие в женском роду — мы шалавые, и можем любить двух или даже трёх мужчин одновременно, но по очереди. Никаких тройничков и прочей развратности.

Мы сидели со Светой свесив уши, неужели наша Таня — такая горячая штучка?

— Теперь о тебе, Вовик, что там за история с Катей?

— Катя — жена твоего ухажёра Саши. Ей и нашей Светке пришла мысль в голову, что их братья так и не найдут себе подруг, они обдумали и помогли нам стать мужчинами. У Кати проблема с беременностью — Саша бесплоден, и он предложил продолжать наше общение, до Катиных родов, когда бы они не наступили. Но Катя выбрала его, когда вопрос стал ребром. Катя очень живая, рисковая особа, ей в кайф секс на публику, анальный секс, она хотела меня унизить страпоном, но я не поддался. Но всё уже в прошлом...

— Я знаю Сашу, он не успокоится, пока Катя от тебя не понесёт, тем более, мы окажемся в родстве, а когда-то мы с ним так зажигали,  — мечтательно протянула Таня.  — Света, так как ты ухитрилась стать девочкой?

— Серван, оказывается, он Сережа, завалил меня на кушетку в подсобке стянул джинсы отодвинул стринги с промежности и всадил, он был сильно пьян, я тоже пила, кровь могла быть, когда он без смазки попытался поиметь меня ещё и анально, нарвался на царапанье, но ни анального проникновения, ни крови не было.

Мы наскоро поужинали пельменями — дежурное блюдо в Сибири — и Таня укатила на вызванном такси к своему любовнику.

Света осталась со мной, мы хорошо провели время, теперь уже поздно об инцестах думать, икринка уже в Светке, а секс у нас уже был, повторение — мать учения.

— Зачем мы с тобой, Вовик, огород городили, разрушили две семьи, сорвали Таню из Москвы, она присела на бывшего, считай третья семья разрушена. Дала бы я тебе, как хотела в самом начале, ты бы поё. ывал меня, время от времени, после Димы, а особенно после тебя я ни за что не хочу возвращаться к Гене, на букву «Г», только не подумай «годится».

— А после Серёжи — хочешь?

— Нет, Вовик, у него очень большой, твой для меня идеален.

— Ну-ка, давай проверим.

Проверили, ещё раз, потом она предложила использовать страпон.

— Ни за что!

— Дима терпел... Я всё-таки схожу за страпоном, не для тебя, не бойся, для 

себя.

— У меня есть новый фаллоимитатор, это будет получше страпона.

Мы до утра не могли успокоиться, то она хотела, то у меня вставал, то задремав, я просыпался от губ на члене.

Только часов в восемь мы успокоились и уснули, чтоб не было повторения прошлого Свету положили в кабинете и правильно сделали. Утром проветрили всю квартиру на случай, чтоб Таня не увидела или не унюхала, что мы переступили табу, приготовили яичницу из восьми яиц, кофе заварили в турке, сидим смотрим друг на друга,

Света говорит: «Давай? ».

— Скоро Таня придёт. Ты лучше думай, что будешь делать с беременностью. Это не рассосётся. Кстати, ты почему не бреешься?

— Зачем? Я на голове блондинка, на это парни клюют, а когда видят, что я и там блондинка им голову сносит, парни же тупые не понимают, что крашено.

— Ты хочешь сказать, что кроме мужа, Димы, Сережи и меня у тебя ещё парни есть?

— Ты, как прокурор, конечно, есть. У меня счёт открыт, но не закрыт, будет вариант я своего не упущу...

— Ну ты даешь!

— Я об этом и говорю, да даю.

— Огласите весь список, пожалуйста.

— Если весь список тебе дурно станет, не зли меня. Я тебе хорошее приключение устроила, или ты был против?

Я только покачал головой: «Не против».

— А всё-таки, Света, дальше меня не пойдёт, про самых одиозных из списка расскажи, без имен, просто, как познавательную информацию.

— Самый одиозный ты. Я давно к тебе приглядывалась: хотела тебя и запрещала себе. Даже думала тебе втёмную секс организовать. Это знаешь, когда конюшня горит, конюхи закрывают лошадям голову мешками, если лошадь не видит, она и не паникует.

— Ты и лошади ничего общего...

— Я у писательницы Оффил прочитала. Вот и с тобой так хотела,  — выкрасть, мешок на голову, изнасиловать и вернуть на место. Тут Катя подвернулась со своим проектом «Обмен братьями», в начале всё было ничего, даже весело, но как на тебя посмотрю — хочу тебя, особенно, когда Катя расхваливала твои сексуальные подвиги и действия — убить её хотела, что не со мной ты это проделываешь. Итог и тебе и мне известен — инцест.

— Ой вы дурные,  — раздались хихиканья Тани, которая как оказалось, подслушивала,  — вы можете шпилиться сколько угодно. Ты, Света, дочь умершей при родах сестры отца нашей тети Вали, а ты, Вовик,  — сын Пети, когда папа маме изменил, а она его на этом поймала, сказала: «Первый кого увижу, вот тому и дам». А дядя Петя всегда же крутился во дворе, то с животными, то с детьми. Мать думала попугать отца, а он в бутылку полез: «Иди, давай, трахайся». Нашла коса на камень — два-три дня спорили. Мать его прощала, отец же требовал, чтоб она дала Петру.

Доигрался, мать вышла средь бела дня, подошла к Петру, отец за всем наблюдал из дома, и они вместе ушли в его каморку. Вышла мать через пять часов. Ну, дала и дала, думал 

папа, а тут вдруг беременность. Отец требовал сделать аборт, что, мол, негоже от быдла залетать, но мать было не переспорить. А когда ты родился, после девок первый парень, он тебя полюбил больше всех детей. Правда, мама его успокоила, что Петру не давала, просто чтоб проучить отца, сидела у Петра книжку читала, беременной стала за три недели до этого, от отца. Отец даже с калькулятором высчитывал, чья сперма попала в матку его жены. Вроде счет сошелся, а когда в Индонезии папа опять попался с проституткой, заразив и себя и маму триппером, мать сказала отцу, что его детей нет в семье ни одного, с Петром она уже много лет трахается, и у него не три сантиметра, как у отца, Аня и Вовик — оба Петровичи. А две старшие дочки дети бывшего председателя колхоза, ныне пенсионера Силантьева Николая Ивановича. Отец взорвался и ударил мать, она упала на какой-то угол чего-то (я читала результаты следствия на английском не до конца понимала суть вопроса) от чего скончалась. Отец, видя это повесился. Когда мы с мужем приехали, распорядились похоронить там же, урны и прах мы купили в Индии, дальше чистая бутафория. Так что, братик и сестричка, вы не родственники, трахайтесь сколько хотите.