Лесная Нимфа. Часть 2

— Вот лучший комплимент девушке! — совершенно серьезно произнесла она. — Хочешь, попробуем еще раз?

Я молча покачал головой.

Нахлынувшие в одно мгновение страсти начали улетучиваться, оставляя после себя чувство стыдливого разочарования в самом себе. Описать его словами было непросто — вроде и удовольствие получил, а на душе почему-то тоскливо и пусто. Я впервые в жизни изменил жене, причем так странно и по-дурацки спонтанно, как будто все это произошло просто по инерции.

— Или не понравилась? - нарушила воцарившееся молчание Ника.

— Очень понравилось, - тихо ответил я.

И это было чистой правдой. Сильнее всего в измене меня угнетал не сам ее факт, а то, что с женой я никогда даже близко не был к такому фейерверку, который получил во время минета от незнакомки. Мышцы до сих пор плавились от сладкой истомы, голова кружилась, в паху пульсировали пронзительные отголоски оргазма. Тело требовало... жаждало еще, и, кажется, оно, в отличие от разума, было готово на все ради своих желаний.

— Вижу, вижу, - хихикнула Ника, кивнув на наливающийся член.

Странно. Наверно, даже в юношеские годы мне требовалось больше времени на отдых.

Ника отбросила назад влажные волосы, слегка повернула голову и улыбнулась. Сейчас она была как-то особенно красива. Ее притягательность заключалась не в решительных и упругих формах тела, не во взгляде светло-зеленых глаз, а в легкой игривости, с которой она смотрела на меня, словно находя нечто недоступное моему пониманию.

— А ты и правда заблудился, да? - проговорила вдруг девушка.

— Что? - непонимающе отозвался я.

Но вместо ответа Ника наклонилась к моему лицу и нежно целовала в губы, чуть прикусывая их. Ее ладонь, опустившись на член, начала поглаживать его.

У меня закружилась голова и начали подрагивать мышцы. Движения Ники были уверенными и неторопливыми — я ощутил, как новые порции жаркой похоти начинают растекаться по всему телу.

— Мы не должны, — сипло проговорил я, с трудом прервав поцелуй.

— Почему? — неотрывно глядя мне в глаза, спросила Ника.

Она ни на секунду не прекращала ласки ладонью, двигаясь вверх и вниз, дразня уздечку и распределяя смазку. Рука ее скользила по стволу, подбираясь к головке, разминала, сжимала и разжимала. Взгляд Ники следил за всеми моими движениями, чувственно расширенные зрачки буквально ловили каждую эмоцию.

— Это все не правильно! - выдохнул я. - Нам надо остановиться. Дома ждет жена... я просто не могу так!

Неожиданно по телу пробежала дрожь. Еще секунда, две, и Ника позволила моим рукам убрать ее ладонь от головки члена. Она чуть отстранилась, похоже, не ожидала такой резкой перемены настроения.

— Мы здесь, и кое-что уже случилось, — пожала она плечами. — Назад ведь ничего не вернешь. Так почему нам не позволить себе наслаждаться друг другом?

— Не могу. Просто не могу!

Я резко встал с лавки, не зная, как успокоить колотящееся в груди сердце. Все мое естество разрывалось на две части: одна больше всего на свете хотела слиться с лесной красоткой в феерическом экстазе сладострастного безумия. Но вторая... Я и сам толком не понимал, почему изо всех сил сдерживаю желание.

Брак — дурацкое слово. Как будто его создатель с самого начала знал, что попытка изобразить одно на двоих счастье априори обречена на провал. Кроме штампа в паспорте, нас с женой давно уже ничего не связывало. И дело даже не в физической близости — регулярный секс тому доказательство. Просто искра давно потухла.

Да и чего, собственно, ждать от мертвого огня поспешной юношеской любви? Семья, состряпанная на скорую руку, давно изжила себя, а бытовуха за семь лет окончательно дожрала то, что еще можно было спасти. Осталась только пустая оболочка. Ни чувств, ни эмоций, пресная жвачка, держащаяся на силе привычки...

И этот совместный отпуск в глуши стал последней попыткой возродить бушевавшую когда-то между нами страсть. Попыткой, впрочем, тщетной. Меня и Нику, очевидно, больше ничего друг к другу не привязывало, и за все время, может быть, только пара дней обошлась без споров и взаимных упреков. Собственно, я и в лесу-то оказался, чтобы супруга могла спокойно побыть наедине с собой.

— Почему же все так? — тихо пробормотал я.

Стоя сейчас здесь, в затерянной посреди дикого леса бане, прямо напротив обнаженной красавицы, я отчаянно не понимал, почему душа продолжает метаться в попытке сохранить последние призраки прошлого. Наверное, все дело было в дурацком, не подходящем для современного мира воспитании. Может, это было и глупо, но, в конечном счете, что бы ни происходило между нами, я просто не мог предать образ жены, засевший у меня в сознании. Это было слишком аморально.

— Вы, люди, странные, — улыбнулась вдруг Ника. — Но тем и интересные.

— Странные? — непонимающе переспросил я, избегая взглядом голую грудь девушки.

— Ага. Ну разве не чуднО? Только что в рот мне кончал, а теперь смотреть стесняешься. О морали думаешь... А может...

Губы Ники разошлись в легкомысленной улыбке, как будто она задумала какую-то шалость. Девушка встала с лавочки, сложила ладони вместе, как будто хотела набрать пригоршню воды, а затем закрыла ими лицо. На мгновение воздух вокруг нее задрожал, как бывает в разогретый полдень, а затем...

— Что? Ника?! — оторопело выдохнул я.

— Нравится? — раздался в бане голос моей жены.

Лесная красотка отняла руки от лица, но теперь на меня смотрела точная копия той самой фотографии, которая стояла на заставке телефона. И не только лицо. Тело искусительницы тоже изменилось, налились груди, слегка раздались бедра. Ее силуэт теперь дышал той самой сочностью и приятной полнотой, которую я помнил по сотням ночей, проведенных в супружеской постели.

— Волосы только длиннее, но уж извини, обрезать ради тебя не буду, — проговорила копия моей жены, накрутив на палец медные локоны.

— Ника? — недоверчиво произнес я.

— Да, — кивнула девушка.

— Но что... как ты???

— Я даю тебе Дар Фантазии, — улыбнулась девушка полными губами. — Возьми все, чего тебе не хватало.

Она подошла ближе, наклонилась вперед, обвила руками мою шею и замерла на некоторое время. Я почувствовал, как где-то глубоко внутри меня зарождается тягучий и неясный гул, больше похожий на давнее воспоминание. Сжавшись в плотный комок чувства, он начал прорастать все выше и выше, пока не остановился где-то под сердцем. Мне захотелось обнять ТУ, с которой я только что занимался любовью, и попробовать ощутить радость, которой другая ОНА наполняла мое сердце прежде.

— Ты можешь сделать все, что захочешь, — послышался страстный шепот моей жены.

Она развернулась спиной, а затем прильнула ко мне, уперевшись попкой во вздыбившийся член.

Я обнял ее, положив одну руку на мягкий животик, а второй обхватив плечики. От каждого прикосновения ее тела по моим жилам расходилась волна неясного томления. Ника прижалась ко мне еще сильнее и постепенно начала покачиваться взад и вперед в такт моим движениям.

— Почему мы перестали любить друг друга так? — прошептал я над ее ушком.

— Потому что это была болезнь, обычная зараза, которую мы пережили, а потом не смогли остановиться.

Я почувствовал, как женские пальчики касаются моего бедра, и сам опустил ладонь ниже, начав ласкать горячее лоно. Секундное сомнение исчезло, уступив место горячему желанию. Я знал, что она любит эту ласку... любила, когда мы были куда моложе и стремились наслаждаться друг другом.

— Аххх, — выдохнула Ника, сильнее прижавшись к моему члену и расставив ножки.

Дав мне доступ она начала слегка покачиваться, постепенно заводясь. Ей так же не терпелось приступить к самой любимой части нашего совместного отдыха. Она сделала медленный вдох, словно перед прыжком в воду, закрыла глаза, подняла руки вверх и начала медленно водить бедрами вверх-вниз.

Наступила моя очередь выдохнуть со сладкой истомой. Левой ладонью я обхватил шейку любовницы и притянул к себе, чтобы прикусить розовое ушко. Ника чуть выгнулась, издав долгий сладострастный стон, ее зрачки расширились. По лицу девушки разлился румянец. Повинуясь какому-то странному чувству, которое заставляло меня любить ее с каждым мгновением все сильнее, она повернулась и впилась в мои губы страстным поцелуем.

— Я так любил тебя! — выдохнул я, на краткий миг оторвавшись от сладких губ.

— Прошлое нельзя повторить, милый, — шепнула она в ответ.

Я закрыл глаза. Снова наступила сладкая, безумная мука. Словно издалека я услышал, как бьется сердце Ники, от звука которого по моему телу прошла новая волна невыразимого опустошения. Со мной творилось нечто странное. Любовь, печаль и ностальгия сменились другим чувством. Оно было горьким и холодным. То же самое, подумал я с ужасом, происходило с женой все эти годы. Мы оба отдали что-то чуждое друг другу. Возможно, гораздо больше, чем принадлежало каждому из нас. И от этого сломались.

Вот и все. Не нужно было искать сложных смыслов и строить планы. Иногда влюбленность тем и хороша, что заканчивается за пару месяцев. Мы свою постарались растянуть на семь лет, поэтому ее останки давно протухли, отравляя нам Никой, той Никой из обычной жизни, совместное существование.

— Я думал, эта греза будет счастливее.

— Тебе не хватало ключа, чтобы избавиться от старых оков, — ответила лесная красавица, обняв меня за шею. — Теперь ты знаешь, какой он.

Она снова припала к моим губам, заставив меня забыться в сладкой агонии. Наслаждение накатило огромной волной, смыв последнее чувство вины. Меня захлестнула такая волна блаженства и легкости, какую я не испытывал никогда раньше. Тоска сменилась невыразимым восторгом. Та девушка, оставшаяся в деревне... Я даже мысленно больше не мог назвать ее своей, потому что совершенно не чувствовал отдачи. Теперь я как никогда ясно осознал, что нас больше ничего не связывает, и впервые за долгое время мог вздохнуть полной грудью.

— Хочу почувствовать твои губы, — проговорил я, разомкнув поцелуй.

— Мы же и так...

— Нет. Там.

Не дав Нике договорить фразу, я положил ей руки на плечи и надавил, заставляя опуститься на колени. Она безропотно подчинилась, тут же вобрав мой пенис в нежный ротик, как только оказалась напротив него. Прошлое нельзя повторить, это была самая настоящая правда. Но с ним можно попрощаться. Мне давно уже нужно было понять это, чтобы наконец начать двигаться дальше.

Не знаю, как лесная красотка сделала это. Может, она и правда была волшебницей, но прямо сейчас передо мной на коленях стояла моя жена в самом своем расцвете, запечатленная в миге, когда я сильнее всего мог ее полюбить. И этот миг нужно было использовать на полную.

— Ты же будешь со мной нежным? — проговорила Ника, на секунду выпуская член изо рта.

— Конечно, — ответил я, обхватив ладонями ее щечки.

Так было и в прошлый раз. Наш первый секс начался именно с этой фразы. Свое обещание я сдержал, всю жизнь оберегая Нику от напастей и сдувая пылинки. Сегодня же мой ответ был просто данью традиции, прощанием, которое нужно было исполнить в качестве поминок по прошлому.

Я потянул ее голову на себя, заставляя насадиться на вздыбленный стержень. Мягко, но непреклонно я всадил пенис на всю длину, так, что в уголках глаз любовницы выступили слезки.

Толчок, еще один и еще. Я наслаждался совершенной формой Никиного тела, игрой языка, медным ореолом волос вокруг ее лица. Любовница подавалась навстречу моим толчкам и издавала тихие стоны, нисколько не противясь, а, наоборот, жадно обхватив руками мои бедра. Я зарылся пальцами в ее волосы, чувствуя, какая волна удовольствия уже накрывает меня с головой. Ландыши, проклятый аромат ее духов ударил в нос, но сейчас я испытал не грусть, а счастливую ностальгию освобождения.

Ника старательно работала ротиком, пропуская член все глубже в горло. При каждом ударе она выгибалась, стараясь прижаться теснее. Она словно вознамерилась снова проглотить всю мою страсть, но на этот раз одного минета было явно недостаточно.

— Хочу тебя сзади, — проговорил я, останавливая влажные причмокивания.

— М? — нахмурилась девушка, глянув на меня затуманенными похотью глазами.

Без лишних разговоров я подхватил ее под мышки и потянул вверх, а затем резко развернул, одной рукой удерживая животик на месте, а другой толкая плечи вперед.

— Ах, милый, — выдохнула Ника.

— Расслабься, — посоветовал я, уже приставив головку ко входу в сладкую щелку.

От напряженной позы Никины мышцы напряглись, между ног снова возникла пульсация, которая становилась все ощутимее по мере того, пока я двигался по сокращающемуся узкому проходу, полностью заполняя его. Правая рука моя осторожно стиснула ее клитор, Ника закусила губу и шумно задышала.

— Какая узенькая, — простонал я, наслаждаясь жадным толчком.

Первое проникновение было самым сладким моментом любого секса, и я с небывалой решимостью наслаждался обволакивающей мой член жаркой теснотой. Все мое тело свела сладчайшая судорога, чуть не вырвавшая меня из реальности.

— Ах, какой же ты напористый, - простонала любовница, прижимаясь ягодицами к моему паху.

Мы оба были готовы, ее щелка текла и была голодна, а я не стал долго томить ее, начав быстро и мощно вгонять член. Мышцы на спине непроизвольно сжимались, дыхание вырывалось из груди девушки короткими всхлипами, тело требовало разрядки с каждым новым движением. Одной рукой я сжал ее ягодицы, другой крепко облапил полную грудь, получая ни с чем несравнимое наслаждение. Ника стонала все громче, с каждой фрикцией сокращая податливые стеночки влагалища.

— Еще, пожалуйста, - прошептала она. - Вот так. Еще. Глубже!

Я взял ее руку, завел за спину и начал входить еще быстрее, заставляя партнершу выгнуться. Ее волосы разметались по плечам, по шее и груди, яркая медь волос ослепляла, но эти чары больше не имели надо мной власти.

Член с влажным чавканьем ворвался в раскрытое влагалище, и Ника, поняв меня без слов, она вывернулась из захвата и оперлась о стенку, сильнее выставив попку, раскрывая губы в призывном стоне.

Мы оба не собирались сдерживать свою страсть, толчок был резок и стремителен, одновременно до предела усилив желание. Это было ощущение, которого я давно не испытывал. Долгие годы я скрывал от себя происходящее, гоня от сердца вину, теперь всю ее можно было выплеснуть, исторгнуть в податливое, жаркое чрево призрака из прошлого, ожившего для меня по воле странной лесной искусительницы.

— Сделай так еще раз! - стонала Ника. - Давай! Еще! Ну! Я уже скоро... почти.

Ее слова заводили еще сильнее, но и без них я чувствовал, как все сильнее сжимается ее гостеприимное лоно, готовясь сотрястись в последнем аккорде оргазма.

Стоны девушки перешли в томный крик, в бешеном темпе я работал бедрами, без устали загоняя свое орудие. Нике уже не хватало дыхания, глаза ее закатились, пальцы впились в стену, глубоко загоняя ногти в древесину. Извиваясь всем телом, девушка приблизилась к апогею, напряжение усилилось, капли пота блестели на ее лице.

— Дай мне кончить! - задыхаясь, попросила она и, не дожидаясь разрешения, конвульсивно сжала стеночками мой член. У меня осталось совсем немного сил и самообладания, чтобы не взорваться в самый неподходящий момент, как в прошлый раз.

Я выждал еще несколько секунд и только лишь когда почувствовал, как любовница затряслась в сладких пароксизмах чувственного фейерверка, разрядился и сам, начав одну за одной выстреливать в ее жаркие глубины тугие струи густого семени.

— Дааа, - простонала Ника, едва стоя на ногах.

— Прощай, - одними губами прошептал я, запрокинув голову.

Оргазм бесстрашной волной смыл наконец все, что тянуло меня вниз. Только сейчас я почувствовал, насколько это чудесно — расслабиться и просто отдаться страстной пляске похоти, нежности, слепой безумной жажде, соединяющей нас и оставляющей в конечном итоге нашим телам лишь нежные трепетные прикосновения.

Лоно девушки продолжало пульсировать, провожая уходящее эхо чувственного взрыва. Я чувствовал, как внутри нее стало тягуче и липко после моего извержения, но от этого почему-то становилось только приятнее. Член продолжал находиться в ней, со всех сторон стиснутый мокрыми стенками, и мне совершенно не хотелось покидать это пристанище.

— Все? — томно спросила Ника, плавно покачнув бедрами.

— Уже планируешь от меня избавиться? — улыбнулся я.

Голос любовницы все еще оставался похожим на мою жену, но я уже начал замечать в нем насмешливые нотки настоящей владелицы тела. Не знаю, как ей удалось провернуть этот трюк с перевоплощением, но, кажется, оргазм и эмоциональные всплески мешали поддерживать иллюзию на все сто процентов.

— Просто не знаю, насколько еще тебя хватит, — игриво проговорила Ника, плавно прижавшись попкой к моему паху.

Член не торопился падать, даже после недавнего оргазма. Внутри любовницы было так сладко, что я даже думать не хотел о том, что нам когда-то все-таки придется разъединиться.

— Ты главное сама не сотрись, — усмехнулся я, а затем отвесил звонкий шлепок по сочной ягодице.

Мои пальцы обхватили ее талию, утопая в приятной мягкости, а член продолжил прерванные на пару минут фрикции, как будто мы и не заканчивали скачку.

Ника обернулась через плечо, выражение ее лица стало еще более милым и лукавым. Сквозь черты моей жены все явственнее проступали эмоции лесной красотки, чему я втайне несказанно радовался.

— Боги были щедры ко мне сегодня, послать такого жеребца, спасибо!

— Эй, я тебе не какой-то там станок для удовлетворения, — рыкнул я, отвесив еще один шлепок. — Не будь такой высокомерной сучкой.

— Простите, господин, не хотела задеть ваше хрупкое эго. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне, — сладко простонала Ника.

Она запрокинула голову, высунула язык и свела глаза к переносице, имитируя мою любимую фишку из порно. Черт, а она ведь и без этого была очень сексуальной. Все ее тело, от головы до пяток, казалось на редкость гибким и отзывчивым. Я начал входить в нее еще быстрее, удерживая руками за плечи и буквально насаживая на поршень.

«Что-то я сегодня слишком активен», — пронеслась в голове удивленная мысль. «Видимо, чай, о котором говорила Ника, все-таки взбодрил, где надо».

— Все, прости, я больше не могу держать маскарад, — простонала любовница.

Воздух снова заклубился, ее тело поплыло под моими пальцами и приняло уже знакомые очертания подтянутой отшельницы с золотистым загаром. Волосы тоже утратили рыжий оттенок, вернувшись к темному каштану.

— Знаешь, а мне так даже больше нравится теперь, — проговорил я, склонившись над ее ушком.

Мои губы начали покрывать поцелуями ее шею, а руки стиснули упругую грудь. Не удержавшись, я лизнул бархатистую кожу, тут же ощутив солоноватый привкус на языке. Наши тела были разгоряченными и влажными, соски любовницы дразняще упирались мне в ладони, требуя продолжения ласки. Ника закрыла глаза и начала двигаться на встречу мне всем телом, ерзая, отчего мы все теснее прижимались друг к другу. Киска ее бесстыдно хлюпала, исторгая волны возбуждения, заставляющие мой член все сильнее вжиматься в подрагивающую тесноту.

— Ты просто нечто, Макс, ты просто...

Голос Ники сорвался на длинный стон, щеки покрылись густым румянцем, губы приоткрылись. Я просто сходил с ума от всего этого. Никогда секс еще не приносил столько удовольствий. Член раз за разом погружался во влажную страну чудес, наши тела сталкивались, наполняя небольшую комнату пошлыми звуками.

Ягодицы Ники упруго врезались в меня, грудь покачивалась в такт фрикциям. К слову, девушка явно потеряла над собой контроль. Она мотала головой, изгибалась в дугу, заставляя меня прилагать усилия, чтобы просто удержать ее в нужной позе. Останься все так, и мы бы наверняка и кончили одновременно, настолько все было близко. Но тело ее вдруг снова начало окутываться волной искажений.

Я слегка оторопел и замедлил свои движения, но Ника уже вошла в раж и кончила, разразившись новым приступом сладкого оргазма.

— Уууухх, арр, как хорошооо, — застонала она, инстинктивно соскочив с члена.

— Ты в порядке? — обеспокоенно переспросил я.

Но девушка лишь упала на скамейку, сотрясаясь от расходящихся волн наслаждения. Прямо на моих глазах ее черты начали меняться. Скулы стали выше, глаза увеличились и приняли более раскосую форму, радужка еще больше зазеленела, а зрачки вытянулись, превратившись в вертикальные щелочки. Но что самое примечательное, на голове у нее явственно проступили небольшие, аккуратненькие рожки.

Грудь тоже претерпела изменения, заметно убавившись в размерах, зато попа еще больше округлилась. Кстати, о том, что происходило там внизу. Хватая ртом воздух, Ника перевернулась на спину, и я во всей красе смог рассмотреть ее лобок, покрывшийся густой курчавой шерсткой. Такая милая поросль покрывала теперь и ее бедра с внешней стороны, образуя своего рода штанишки.

— Прости, я не всегда могу контролировать облик, когда кончаю, - прошептала Ника, заметив, что я рассматриваю.

Она смущенно прижала ладони к голове, закрывая рога, а затем вовсе повернулась на бок, уткнувшись в стену и демонстрируя мне вздрагивающую спину. Мой взгляд скользнул вниз, и я не без удивления заметил небольшой, как у оленей, хвостик с пушистым мехом.

— Как это? - выдохнул я, округлив глаза.

— Прости, я всё испортила, - всхлипнула Ника, пряча лицо. - Просто было так хорошо... Не смогла себя контролировать. Дура...

На мгновение я растерялся, но даже не столько от ее нового внешнего вида, сколько от непривычной манеры. За то короткое время, что мы провели вместе, лесная красавица успела показаться мне уверенной, острой на язык стервозкой. Но, видимо, трансформация... Чем бы она ни была на самом деле... выбила ее из колеи.

Наверняка своего масла в огонь добавил оргазм, взбаламутивший эмоции и гормоны. Да и вообще, откуда мне было знать, как обычно ведут себя рогатые искусительницы с пушистыми хвостиками? Может, такие эмоциональные скачки для нее — это норма?

— Ты... эм... в порядке? - пробормотал я, переминаясь с ноги на ногу.

— Угу, - чуть тише всхлипнула Ника.

Если честно, первой реакцией на очередные чудеса было желание бежать куда подальше. Ладно, сказать по правде, я в ужасе должен был вылететь из проклятой бани и не останавливаться до самой Ольховки, где, дождавшись утра и сграбастав первого попавшегося священника, можно было организовать поход против ведьм. С факелами и вилами, непременно. Вот только вздрагивающее на скамейке чудо никак не походило на исчадие зла, поэтому я продолжал стоять истуканом, не зная, куда деться от растерянности.

— Ты всё еще здесь? - тихонько спросила Ника через пару минут тишины.

— Ты затылком что ли видишь? - так же осторожно ответил ей я.

— Дверь просто не скрипела и не хлопала.

— У тебя мои вещи.

— Можешь спокойно одеться. Обещаю не нападать.

Голос Ники звучал настолько потерянно, жалобно и тоскливо, что мое сердце буквально сжалось. Мне было не понять и, скорее всего, никогда не узнать, что довелось пережить этой девушке, но, судя по реакции, ничего хорошего от предыдущих людей в аналогичной ситуации она не видела. И это неудивительно, ведь абсолютное большинство посчитало бы ее монстром. Но...

«А ведь она и сейчас прекрасна», подумал я с щемящей нежностью.

Ника снова тихонько всхлипнула, и мне даже стало стыдно за то, что я просто стою и продолжаю на нее пялиться. Захотелось как-то помочь ей, развеселить, может, хотя бы утешить...

— Слушай, а можно. .. хвостик потрогать? — мягко проговорил я.

— Чего?! — раздался удивленный ответ.

Я подошел ближе, присел рядом с ней на скамейку и мягко коснулся пальцами шелковистого меха. Кончик хвоста смешно дернулся.

— Ты что, не боишься? — недоверчиво спросила Ника.

— Думаю, что я в безопасности. У тебя ведь была возможность откусить мне самое дорогое, но, раз хозяйство все еще при мне...

Ника смешно фыркнула, то ли рассмеявшись, то ли возмутившись удивительно скабрезной шутке. Согласен, разговор получился, откровенно говоря, дурацкий, но именно эта непосредственность и помогла разрядить сгустившееся в воздухе напряжение. По крайней мере, спина девушки расслабилась и перестала подрагивать.

— Давай, тоже не укушу, — проговорил я, мягко положив ладони на плечи девушки.

Я потянул ее на себя, заставляя перевернуться на спину, затем убрал ладони, которые красотка все еще прижимала к лицу. Она попыталась отвернуться, но мои пальцы остановили движение, удерживая личико за подбородок.

— Ну и ну, — покачал я головой, теряясь в пронзительно-изумрудных глазах с вертикальными зрачками.

Ее лицо все еще оставалось человеческим, но вместе с тем приобрело какие-то притягательно-звериные черты, придающие особую, утонченную элегантность. Это была не красота в прямом, привычном для людей значении этого слова, а настоящая, природная правильность, пленяющая завершенностью каждого штриха.

— Не смотри на это уродство, — дрогнула губами девушка, на свой лад истолковав мое внимание.

— Ты просто совершенна, — выдохнул я, склонившись над ее лицом.

Наши губы встретились, ее, мягкие и соленые от слез, и мои, жадные, настойчивые, еще горячие от прошлых поцелуев. Ника вздрогнула под таким напором и тут же инстинктивно попыталась отвернуться. Я понял ее порыв, но целовать не перестал, просто наслаждаясь мягкостью кожи, запахом волос, к которому успел привыкнуть, соприкосновением кончиков зубов с мелкими и острыми зубками лесного чуда.

— Ты что, извращенец? — томно выдохнула Ника, все-таки сумев отстраниться.

— Предпочитаю, чтобы меня называли ценителем изысканных форм.

— Боги, ну что за дурак мне достался, — с притворной досадой закатила глаза девушка.

«Интересно, к какой религии она себя относит», — подумал я, но вдаваться в такие подробности было не время.

Впрочем, главная цель была достигнула, на губах Ники снова заиграла пока еще робкая, но улыбка. Она уже куда расслабленней раскинулась на лавочке, поудобнее устраиваясь подо мной.

— Хвостик, значит, хотел потрогать? - лукаво прищурилась она.

— Знаешь, я, кажется, придумал кое-что поинтереснее.

Моя ладонь осторожно протиснулась девушке под поясницу.

— Чего это еще? - нахмурилась Ника.

— Да так, любопытно вдруг стало.

Пальцы нащупали нужную точку, на пару сантиметров выше копчика, и я аккуратно начал массировать местечко, внимательно глядя в лицо девушки.

— Ой, - выдохнула она. - Ахх.

Изумрудные глаза закатились, на этот раз от удовольствия, бедра подались вверх, а ноги разошлись в стороны.

— Ты как кошка, - улыбнулся я, наблюдая за тем, как румянец густо покрывает идеальные скулы.

Продолжение следует...