Репетитор подружки племянника. Из сборника Бдсм рассказы Часть 11: Основы БДСМ

Прошла неделя с момента нашей последней встречи с Викторией, завершившейся скандалом. Не будет преувеличением сказать, что на протяжении всей этой недели я испытывал сильное беспокойство. Каждый раз, когда общался по телефону с женой, меня охватывало волнение: вдруг она в гневе скажет: «Ты больше не мой муж!» или же спокойно произнесет: «Я кое-что о тебе узнала...». А когда неожиданно позвонил мой троюродный брат (по какому-то незначительному делу), я чуть ли не упал в обморок от страха.

Кажется, освободившееся время стоило бы потратить на работу — до которой у меня не всегда доходили руки во время регулярных занятий с ученицей. Но работа совсем не шла. Я никак не мог отвлечься от мыслей о Вике и о том, как плохо мы расстались. Я боялся возможной огласки с её стороны — и при этом осознал, как сильно привык к нашим встречам; мне стало остро недоставать её страсти, похоти и развратности, этого сумасшедшего секса. И просто общения тоже стало катастрофически не хватать.

Когда через неделю я получил неожиданный звонок от Виктории, мои чувства смешались. С одной стороны, мне очень хотелось возобновить контакт с ней. С другой стороны, меня пугала мысль о возможном шантаже. Она позвонила поздно — около полуночи — и заговорила со мной испуганным голосом:

— Привет, Руслан. Извини за поздний звонок. Мне нужна твоя помощь!

— Подожди, Вика. Когда мы последний раз виделись, ты говорила со мной совершенно иначе. А сейчас вдруг просишь помощи? Это звучит довольно странно.

— Прости, Руслан. Я осознаю свою ошибку и чувствую себя виноватой перед тобой! Мне очень стыдно. Я хотела попросить прощения, но боялась звонить, — сбивчиво произнесла девушка. — Дело в том, что сейчас мне действительно нужна поддержка, а обратиться не к кому, кроме тебя.

— Как это не к кому? А твои родители?

— Их нет дома, они уехали на выходные.

— Тогда позвони Антону, — сказал я, пытаясь скрыть нежелание разговаривать с ней.

— Вот в этом-то и проблема...

— В чем именно? — удивился я. — Что случилось?

— Не с ним, а со мной, — запнулась подруга моего племянника.

— И что же произошло?

— Я бы предпочла обсудить это не по телефону... Можем встретиться?

— Хорошо. Приходи ко мне завтра около обеда.

— Нет, ситуация срочная! Ты не мог бы приехать ко мне?

— Послушай, Вика! — строго произнес я. — То ты говоришь грубости, то просишь приехать. Лучше расскажи по телефону, что произошло.

— Ну... — нерешительно протянула Виктория.

— Либо приходи ко мне завтра, — настаивал я.

— Ладно, расскажу, — после небольшой паузы согласилась она. — В общем, у нас с Антоном сегодня был незащищённый секс!

— Ты переживаешь о возможной беременности? — понял я ситуацию.

— Да! Мне urgently нужна экстренная контрацепция. Но я совсем не разбираюсь в этом и ближайшие аптеки закрыты... Завтра может быть уже поздно!

— И что ты хочешь от меня? Чтобы я купил и привёз тебе нужную таблетку?

— Да... Если тебе не сложно. Я просто в панике и не знаю, как поступить.

— Хорошо, Вика, я всё сделаю и принесу тебе таблетку,— спокойно ответил я и завершил разговор.

Я хорошо осознавал, где в нашем городе располагается аптека, работающая круглосуточно: вероятно, это известно всем молодым родителям, так как хотя бы раз им приходилось мчаться туда среди ночи за лекарством для своего малыша. Управляя автомобилем по темным улицам, я задумался: была ли Виктория искренна со мной? Да, её голос звучал очень тревожно. Но не может ли быть так, что это всего лишь уловка? Она могла шантажировать меня угрозой раскрытия наших интимных отношений и моих необычных сексуальных предпочтений. Однако подтверждений её словам до сих пор не было. Возможно, она пытается заполучить против меня какой-то козырь? Я приеду, и она потянет меня в спальню — а весь процесс будет записан скрытой камерой. Или же просто зайду к ней в дом, а кто-то по её указанию заснимет мою машину ночью у их ворот. Или придумает что-то еще. Неделя — это вполне достаточный срок для того, чтобы придумать и подготовить потенциальную ловушку; попав в неё, я окажусь у неё на крючке. Хотя всё это казалось маловероятным, доверять Вике после её шантажа я уже не мог.

Купив упаковку постинора в аптеке, я направился на окраину города. Именно там в частном секторе проживала семья Виктории. Я выехал за пределы города и сразу же заехал на автозаправочную станцию, где заправил полный бак — а затем оставил машину на парковке позади здания АЗС. Сам же я незаметно скрылся в темноте и под тусклым светом луны прошёл через небольшой лесок к частному сектору, а потом по оврагу добрался до забора участка с домом Вики.

Забор с той стороны леса оказался невысоким. Я легко перепрыгнул его, оставаясь незамеченным в ночной тьме. В одном единственном окне дома светился огонёк. Я направился к зданию через огород и заглянул за угол. Перед домом была пустая лужайка, а машину родителей моей ученицы не было — значит, она не солгала о их отъезде. Осторожно подошёл к окну и заглянул внутрь. За столом сидела Виктория, одна, выглядела нервозно и встревоженно. Ничего подозрительного я не заметил, но решил действовать осторожно. Оставив упаковку постинор на крылечке у задней двери, я бесшумно вернулся по своим следам в темноту — и уже из леса позвонил Вике:

— Таблетки лежат на крыльце у твоей задней двери.

— В смысле, ты... уже ушёл? — удивилась девушка.

— Да. Тебе нужно лекарство, а не моё присутствие.

— Руслан, я хотела с тобой поговорить. Мне очень стыдно за то, что произошло. Я надеялась извиниться и как-то восстановить связь с тобой. Ты не вернёшься? Сердишься на меня?

— Подожди немного, Вика. Таблетки — это лишь повод?

— Нет-нет! Они мне действительно нужны! Но...

— Хорошо, тогда так: сначала забери постинор и используй его. А если хочешь пообщаться — приходи завтра в пять часов на занятие. Там сможем поговорить.

— Договорились... Спасибо тебе! За всё! И прости меня!

Оставаясь незаметным, я наблюдал из леса за тем, как моя бывшая любовница вышла на крыльцо, забрала упаковку таблеток и вернулась обратно в дом. Убедившись в том, что она была одна и рядом нет никого лишнего, я отправился обратно на заправку и уехал домой.

На следующий день, в установленное время, раздался звонок в дверь. На пороге стояла Виктория — её лицо было красным от смущения, как будто она чувствовала себя виноватой.

— Разувайся и проходи. В ванную, руки мой, — произнес я уверенным тоном.

Она вошла в ванную, и я за ней. После того как она вымыла руки, я тихо сказал:

— Не закрывай воду. Снимай всё до конца. Одежду оставляй здесь.

— Но... — удивлённо возразила Вика.

— Ты хотела наладить контакт? Тогда слушай меня или уходи.

После этого моя ученица больше не пыталась спорить. Она молча разделась и подчинилась мне. Я взял её за руку и отвёл в кабинет, плотно закрыв дверь за нами. Я всё ещё опасался возможных неожиданностей от этой юной шантажистки и принял меры предосторожности, чтобы она не могла записать наш разговор на звук или видео. Мысль о том, что она могла бы пронести диктофон с собой, казалась крайне маловероятной.

— Вика, ты оскорбила меня и пыталась шантажировать! — начал я говорить.

— Руслан, пожалуйста, прости меня! — воскликнула девушка с умоляющим взглядом. — Я была не в себе и наговорила много лишнего... По дороге домой вспомнила наш выезд на природу, когда ты так уверенно справился с тем пьяным мужчиной — и поняла, какая же я дура! Как могла так говорить с тобой... Понимаю, что это не забудется — но если бы была такая возможность вернуть свои слова назад... Мне очень жаль за то оскорбление и угрозы в твой адрес. Я даже не думала никому рассказывать о нас... В общем, пришла попросить прощения у тебя, если это возможно.

— Значит, ты признаёшь свои ошибки и обещаешь больше так не поступать?

— Да, конечно! — воскликнула моя ученица.

— Тем не менее, я на тебя обижен.

— Прости меня, Руслан...

— Я прощу тебя, но только после наказания. Ты к этому готова?

— Да... — прошептала Виктория.

— В таком случае, развернись ко мне спиной, опусти руки и прижми их к телу.

Она послушно выполнила мои указания. Я начал обматывать её талию заранее приготовленной пищевой пленкой. Её руки оказались зафиксированными вдоль тела. Теперь она полностью находилась в моей власти. Я поднял её на руки и положил на диван лицом вниз.

— Ну что ж, маленькая шантажистка, — произнёс я с суровостью. — Ты хотела связывать и наказывать меня? Вот теперь я связал тебя и собираюсь наказать за твоё поведение.

Связанная девушка лежала на животе, её стройные ягодицы беззащитно поднимались вверх. Ноги слегка расставлены, открывая гладко выбритую область и два уязвимых места, которые притягивали мой взгляд. Неделю назад я думал, что больше никогда не войду в них — но сейчас обстоятельства изменились... Я взял ремень и мягко ударил по её ягодицам. Вика вскрикнула и выгнулась вверх. На её белоснежной коже появилась красная полоса.

— Ты же знаешь, здесь никто тебе не поможет.

Я шлёпнул ещё раз, чуть сильнее. Она снова вскрикнула, сжимая ягодицы и сгибая ноги в коленях. Прошептала:

— Это больно!

— Потерпи! Это твое наказание! И не зажимайся во время удара! Так будет только хуже для тебя.

Из-за третьего резкого удара ремня по её задней части вновь раздался вскрик. Связанная девушка начала извиваться от боли и пыталась ускользнуть, словно стремилась уйти от меня и моего ремня. В этот момент её привлекательные, широкие ягодицы движутся в стороны очень соблазнительно. Её светлая кожа на ягодицах стала ещё более алой. Я ощутил прилив возбуждения и эрекцию, но не выдавая своих эмоций, строго произнес:

— Лежи тихо, не нужно никуда убегать! Ты должна смириться с наказанием и покорно подставлять свою попку под удары ремня.

— Я не могу! Меня никогда в жизни не наказывали таким образом... — прошептала она.

— Но сейчас ты этого точно заслужила! Чтобы ты больше не пыталась сбежать, я свяжу твои ноги.

Я обмотал стройные голени пищевой пленкой, лишив Викторию свободы движения. Теперь она не могла даже попытаться укрыться. Признаюсь, у меня не было опыта связывания и наказания девушек ранее — поэтому я сразу не сообразил о необходимости закрепить и ноги. На протяжении нашей совместной жизни я несколько раз предлагал супруге попробовать БДСМ — но она всегда отклоняла эти предложения, боясь боли, которая её совершенно не возбуждала. Она тоже никогда не испытывала подобного наказания. Поэтому для меня порка оставалась недоступным желанием.

Теперь же у меня была возможность реализовать свои фантазии — и я пользовался ею в полной мере, продолжая наносить удары по беззащитным ягодицам девушки. Ремень громко шлепал по её округлой попке, а Виктория каждый раз реагировала взвизгиванием и дрожью всего тела. Порой она выгибалась назад, приподнимая свою попку — это позволяло мне увидеть две гладко выбритые желанные области. Иногда после удара девушка приподнимала голени и начинала извиваться, двигая своей попкой из стороны в сторону. Её нежная кожа становилась всё ярче красной, а моё возбуждение лишь усиливалось; член уже чувствовал себя тесно в штанах.

Вскоре я решил сделать перерыв. Отложив ремень, перевернул свою ученицу на спину:

— Кажется, ты ещё хотела сидеть у меня на лице? Теперь я посижу на твоём.

Я быстро снял с себя одежду, залез на диван и уселся на лицо Вики, расположив свою задницу прямо над её ртом:

— Ласкай!

В ответ ощутил, как девичий язык начал облизывать мой анус. Анилингус был невероятно приятен! Нежные движения влажного шершавого языка по анальному отверстию и его окрестностям доставляли мне изысканное удовольствие. Плененная красавица выполняла это покорно, без каких-либо возражений. Наоборот, чувствовалось, что ей это нравится! Она с энтузиазмом ласкала меня своим теплым расслабленным язычком.

— Проникни языком внутрь! — приказал я, опускаясь чуть ниже.

Моя ученица напрягла язык, и он начал проникать в мой задний проход. Кольцо сфинктера податливо расслабилось, и я не смог сдержать слабого стона, когда язычок полностью овладел моим анусом, входя в прямую кишку на всю длину. До чего приятные ощущения! Ах, если бы язык Вики был длиннее и толще, мне было бы еще приятнее... Связанная Виктория продолжала проявлять активность подо мной: она вытаскивала язык из анального отверстия полностью и тут же снова его вводила в меня. Я снова издал слабый стон от возросшего удовольствия. Моя пленница продолжила иметь меня в задницу языком так мастерски, доставляя мне такое острое удовольствие, что я на время забыл о своих планах по её наказанию. Полностью погрузился в ощущения и уже без стеснения стонал, расслабив анус и с удовольствием позволяя туда твердому, скользкому и проворному язычку. Ах, как же мне хотелось в этот момент развернуться, ввести в девичий ротик пенис, а себе в анальное отверстие вставить тот самый фаллоимитатор. И через несколько минут испытать бурный оргазм от двойного стимулирования, мастурбируя свою задницу и наслаждаясь оральным сексом от Виктории. Но — планы мои в тот момент были совершенно другими.

Наконец, Вика явно начала утомляться. Я в это время отступил от нее и вспомнил, для чего я привел ее к себе. Убрав лицо девушки, я снова перевернул ее на живот и приступил к наказанию. Но теперь я не так сильно шлепал ее: было сложно пороть искусную и послушную любовницу, которая так умело доставила мне удовольствие своим языком в заднем проходе. Однако боль в ягодицах Виктории нарастала: она уже не визжала от каждого удара, а издавала долгий стон. Она перестала вырываться и изгибаться: вероятно, она полностью обессиленная от боли и беззащитности. Порка, которая изначально не имела эротического характера, превратилась для нее в пытку и наказание. Хотя возможно, мое желание наказать ее поубавилось при виде беспомощного тела безжизненной девушки. Испытав БДСМ впервые в жизни, я понял, что это не так сильно возбуждает меня.

Я снова отложил ремень. Снова перевернул связанную красавицу на спину и расположил ее так, чтобы ее голова свешивалась с дивана. Подошел к ней и ввел полузатвердевший член в ее губы. Вика послушно открыла рот и приняла мой фаллос. После недели воздержания было особенно приятно ощущать, как пенис погружается в теплый и влажный ротик послушной любовницы. Без угрызений совести я вошел членом довольно глубоко, достигая ее горла, что заставляло ее издавать хрипящие и булькающие звуки. Я делал движения назад, оставляя только головку в сладком ротике. Затем снова продвигался вперед, и Виктория стонала от фаллоса, который проникал довольно глубоко в ее ротик - хоть и не доходил до горла (этот прием она еще не освоила). Таким образом, было невероятно приятно трахать ее рот. Я хотел достичь оргазма такими движениями и заполнить послушный ротик спермой. И даже больше, я хотел добавить удовольствие от минета анальным наслаждением, введя фаллоимитатор в свою заднюю дырочку и двигая им туда-сюда.

Я вздохнул: ни одно, ни другое не входило в мои планы. Нужно было завершить наказание для юной шантажистки. Я снова перевернул Вику на живот, схватил ремень и ударил по её раскрасневшейся, исполосованной попке. Этот шлепок стал катализатором: девушка уткнулась лицом в диван и разрыдалась. Это напоминало истерику — она всхлипывала, завывала и вся сотрясалась от слёз. Ремень выскользнул из рук и упал на пол. Я понял, что переборщил с наказанием, а сам процесс перестал приносить мне радость.

Я лег рядом с Викой и погладил её по волосам:

— Всё хорошо, не плачь. Всё позади, я больше не буду тебя бить.

Она продолжала всхлипывать, уткнувшись в диван. Ещё минуту назад я был зол на неё за шантаж и оскорбления, хотел жестоко её наказать и унизить. Но теперь, когда я это сделал, чувствовал себя ужасно.

— Всё прошло, успокойся, — сказал я мягко. — Сейчас я тебя освобожу.

С помощью ножниц я разрезал плёнку сначала на ногах Виктории, а затем на туловище. Освобождённая девушка неожиданно прижалась ко мне всем телом и крепко обняла меня. Я почувствовал слёзы на её груди. Она подняла заплаканные глаза и тихо спросила:

— Ты меня простишь?

— Я уже простил тебя, — ответил я ласково.

— Ты больше не злишься?

— Нет, злюсь не могу больше,— действительно не мог сердиться на неё.

Вика вновь прижалась к моей груди; я гладил её по волосам, а она крепко обнимала меня как плачущий ребёнок родителя. Мы долго лежали в полумраке без слов. Я накрыл нас покрывалом: голыми было прохладно. Как будто всё это время ничего страшного не произошло — ни скандалов, ни шантажа со стороны ученицы; всё вернулось на свои места.

Через некоторое время Виктория подняла голову:

— Ты не обиделся на самом деле?

— Нет, я уже не злюсь, — ответил я мягко, но уверенно.

— И... мы снова будем как прежде? — она спросила мило, словно маленькая девочка, боящаяся потерять конфету.

— Хочешь продолжить все это?

— Да, — сказала она застенчиво опустив глаза.

— Тогда продолжим.

— Давай! — прошептала Вика. — Я хочу быть с тобой. Позволь мне быть в твоих объятиях...

У меня заранее была приготовлена туба с гелем для анальной игры. Моя партнерша шипела и прикасалась ладонями к округленным ягодицам, раздвигая их. Я нанес лубрикант на палец и начал влажить ее анус. Осторожно вставил палец внутрь, разрабатывая задний проход, который не посещали уже больше недели.

— Нет, проникни в меня сразу жестко и глубоко! — прошептала возбужденная девушка. — Войди в меня...

— Подожди, неторопливый! Сначала нужно подготовить твою попку.

— Нет, входи сразу и полностью! — шептала она, уже извиваясь от страсти. — Я хочу, чтобы это было больно для моей попки!

— Достаточно наказания на сегодня, девочка!

— Пожалуйста! — начала манить красавица своим возбужденным телом.

Для надежности я все же ввел в ее горячую попку два смазанных пальца. Они проникли, но с трудом: отсутствие проникновений в течение недели не прошло бесследно для ее ануса. Но Виктория снова подтолкнула меня:

— Ну же, давай уже! Накажи мою задницу!

Я намазал член лубрикантом и приложил головку к узкому отверстию. Вика сама подала свою попку встречно — и член легко проник сквозь анус. Моя партнерша изогнулась таким образом, что насаживание на всю длину фаллоса стало естественным, и она даже коснулась своими ягодицами моих бедер — но тут же испустила звук боли: разработанная попка напомнила о себе. Мой член оказался в приятной ловушке узкого ануса. Я не сдержался и начал двигаться в этой желанной попке с большим размахом, ускоряясь с каждой секундой. Моя молодая красавица активно подмахивала, каждый раз насаживая свое очко на мой фаллос до конца и издавая при этом стон — то от наслаждения, то от боли, вызванной таким быстрым проникновением в неподготовленную задницу. Я обхватил ее нежные груди ладонями и продолжал энергично таранить ее анальное отверстие, притискивая ее спину к дивану.

— Оооо, дааа! — долго вздохнула Виктория. — Накажи меня в задницу! Я была непослушной девочкой! Причини мне боль своим членом!

Моя молодая возлюбленная очень быстро возбуждалась. Уже не оставалось и следа от той испуганной девушки, которая от боли и унижения тряслась от слез, прижав лицо к дивану. Она продолжала двигаться вверх-вниз, с энтузиазмом принимая мой член на всю глубину в свою узкую попку. Я сжал ее соски пальцами и начал легонько их поворачивать. Вика стонала вслух, а ее бедра начали дрожать перед «попочным» оргазмом.

— Ах, дааа! Трахай меня, трахай мое заднее отверстие, не останавливайся! Накажи свою непослушную девочку! — стонала похотливая распутница.

Вскоре оргазм накрыл ее полностью. Девушка уже привычно выпрямилась, еще глубже проникая задницей на мой член, крепко сжимая его анусом у самого основания, и громко закричала, достигнув кульминации нашего анального полового акта. Несколько секунд она продолжала стонать и дрожать в конвульсиях «попочного» оргазма, а потом резко расслабилась и обмякла. Я осторожно вышел из ее узкой попки и лег рядом, снова прикрыв наши тела одеялом.

Отойдя от оргазма, Виктория расслабленно потянулась — и вдруг застонала:

— Ой, попка болит!

— Снаружи или внутри?

— И там, и там больно,

но больше всего внутри, — Вика слегка постонала от боли.

— Я же предупреждал: нужно сначала разогреть, расширить!

— Нет, ничего страшного, пройдет. Мне самой так хотелось — чтобы было больно во время секса, чтобы ты меня наказал.

— Я же наносил тебе боль при порке. Этого было достаточно.

— Это было совершенно иначе. Тогда ты еще не простил меня. Я переживала, что ты можешь меня выгнать на улицу и больше не впустить обратно. Теперь я понимаю, что ты меня простил, и с радостью приняла заслуженное наказание. Хотя я осознаю, что была крайне неправой, когда решила сделать то, что сделала. Обещаю, больше так никогда не поступлю.

Я внутренне удивился, в чем именно моя ученица видит свою ошибку. А вслух сказал:

— Вика, прежде всего, ты допустила ошибку, когда начала шантажировать меня угрозами раскрытия наших отношений!

— Да, и это тоже, — слегка согласилась она. — Как-то все произошло одно за другим.

— Нет-нет, подожди! Что значит «тоже»? Шантаж — это крайне недостойное дело. Нельзя никого шантажировать — это плохо. И делиться интимными моментами своих отношений с другими людьми тоже неправильно. А вот нежно обращаться друг к другу в моменты близости любыми способами, которые нравятся вам обоим — это вполне нормально!

Я сделал паузу, понимая, что вступаю на опасную и извилистую тропу. Но все же продолжил:

— Должен признаться тебе: когда ты сделала то, о чем говорила — мне это очень понравилось.