"Ценности" жены. Тематика: Истории измена жены

Рассказ " A "Jewel" of a Wife " англозычного автора imhapless

Всем героям рассказа больше 18 лет.

То, как мы с моей женой Арлин познакомились, и наше прошлое не особенно важны для этой истории. Как и подробные описания внешности. Вероятно, вся информация, необходимая для получения хорошего представления о соответствующей информации, может быть кратко изложена в нескольких абзацах.

В самый важный момент этой истории мне, Остину Уэстону, и моей жене Арлин было по 33 года. Мы были женаты одиннадцать лет, и у нас родились две дочери, восьмилетняя Джастин и шестилетняя Сибил. Мы с Арлин оба выглядим немного лучше, выше, умнее и в хорошей физической форме, но не гении, не актеры и не модели. Наше либидо также немного выше нормы, и мы наслаждались очень хорошей сексуальной жизнью, хотя и не потрясающей. Арлин была корпоративным юристом, специализировалась на заключении контрактов, но также хорошо разбиралась в трасте, завещаниях и недвижимости. Я был и остаюсь вице-президентом небольшой публичной компании, отвечавшей за закупки, включая ИТ-оборудование.

Моя сестра Джен, ее муж Билл и их дочери-близняшки, 7-летние Кейт и Бет, живут примерно в шести километрах от нас, и в одном километре по прямой, потому что там есть большой парк и лесной заповедник, которые нужно объехать, чтобы добраться туда. Наши дети и их двоюродные сестры - лучшие друзья и учатся в одной школе. Хотя я по-настоящему не знал Билла до того, как он начал встречаться с Джен (и женился на ней полгода спустя), он стал моим лучшим другом.

Одной из отличительных черт Арлин был ее подход к финансам и сбережению денег. Она настаивала на "инвестировании" в ювелирные изделия и предметы искусства. "Золотые и платиновые украшения и произведения искусства - это инвестиции, которыми вы можете наслаждаться, пока они ценятся", - таков был ее общий девиз. Хотя я немного вложил в фондовый рынок, большая часть наших сбережений была вложена в ювелирные украшения – как для нее, так и для меня – и произведения искусства в виде картин и нескольких скульптур.

Мы также поощряли родственников дарить нашим детям украшения и предметы искусства, а также дарили им такие подарки в качестве "большого" подарка на дни рождения и Рождество, конечно же, вместе с игрушками, играми, книгами и одеждой.

Учитывая значительную стоимость наших ювелирных изделий и предметов искусства, у нас была сложная система безопасности. Она включала датчики с электроприводом для каждой из примерно двенадцати наших самых ценных картин и двух самых ценных скульптур. Кроме того, у нас был сейф в полу спальни, и у каждого из нас был запирающийся письменный стол. У Арлин был единственный ключ от ее стола, у меня был единственный ключ от моего, а у Арлин был ключ от сейфа, который был единственным в нашей банковской ячейке.

Чтобы обеспечить бесперебойную подачу энергии на наши датчики и систему безопасности, у нас был резервный генератор, а также аккумуляторная батарея – двойное резервирование!

Билл как бы взял страницу из нашей книги, но в несколько ином направлении. У него были камеры высокого разрешения, охватывающие только три входа в его дом, и система безопасности, хотя и менее сложная, чем у нас.

Еще одной особенностью Арлин, вероятно, из-за того, что она специализировалась на завещаниях, трастах и недвижимости, было то, что она специально добавляла дорогие ювелирные украшения и произведения искусства к нашим завещаниям вскоре после покупки. Все мужские украшения добавляются к моему завещанию, и наследником по очереди становятся наши дочери Джастин и Сибил (если Арлин умрет раньше меня), и наоборот, Арлин завещает женские украшения. Что касается произведений искусства, то мы чередовали их с Арлин, которая завещала их в нашем завещании, и снова чередовали Джастин и Сибил. Это привело к тому, что часть нашего имущества стала моей собственностью, а часть - ее, поскольку вы не можете завещать то, чем не владеете напрямую.

Жизнь текла как по маслу, насколько я мог судить, до одного вечера четверга. Когда я вернулся домой с работы, Арлин была дома, но детей не было. Мы ужинали при свечах, и Арлин, одетая в откровенный наряд, страстно поцеловала меня, когда я вошел в дверь.

— Где Джастин и Сибил? - Невинно спросил я.

— Джен и Билл были так добры, что согласились забрать их сегодня вечером и отвезти в школу завтра. Ты бы видел, как они обрадовались, когда я сказала им, что они собираются провести ночь в гостях у Кейт и Бет, - ответила Арлин с дьявольской улыбкой.

— Что бы мы без них делали? - Игриво спросил я, притягивая Арлин к себе и страстно целуя ее."

— Мы что-нибудь придумаем, - ответила она, сжимая мою промежность.

После вкусного, непринужденного ужина мы поставили несколько компакт-дисков и потанцевали. В основном мы разучивали па медленных танцев, которые проходили на уроках танцев по выходным, у себя дома, без обуви, в течение доброго часа. Как только Арлин начала трахать меня на "танцполе", на этом все закончилось. Я отнес ее наверх. Она соблазнительно раздела меня, а я бесцеремонно раздел ее, и мы упали в постель.

Хотя Арлин никогда не выказывала отвращения к сосанию члена, насколько я помню, она никогда не была инициатором орального секса, всегда ожидая, что я сначала съем ее или что я чуть ли не пихну свой член ей в лицо. Не в ту ночь. Она начала сосать меня так, словно мой член был последним рожком мороженого на земле, одновременно манипулируя моими яйцами.

Затем Арлин начала сосать мои яйца, одновременно теребя пальцами мою задницу, чего она никогда раньше не делала.

Я стонал, как деревянный корабль, который вытаскивают из воды, и в глазах у меня мелькали искры. Как раз в тот момент, когда я подумал, что больше не выдержу, она буквально подпрыгнула в воздух и приземлилась своим мокрым влагалищем на мой возбужденный стоячий член.

Когда Арлин схватила меня за волосы на груди и непрерывно стонала "Черт", она подпрыгивала на мне вверх-вниз, как на тарзанке. Прошло совсем немного времени, прежде чем она закричала, а я застонал, когда наши тела сотряс мощный оргазм, и она рухнула на меня сверху.

Мы лежали так. Мой член все еще был в ее киске, и мы оба очень медленно прижимались друг к другу тазами. Примерно каждые тридцать секунд одно из наших тел или оба наших тела испытывали "пытку" от толчка.

Когда я, наконец, расслабился, Арлин скатилась с меня и начала покрывать поцелуями мое лицо и шею. - Тебе понравилось? - риторически спросила она.

— А Папа римский срет в лесу? - Ответил я, настолько выбитый из колеи, что начал смешивать свои метафоры и получил смешок от секс-богини, завладевшей телом моей жены.

Вскоре мы заснули, но Арлин еще не закончила. Она разбудила меня посреди ночи, снова пососав мой член, и вскоре я уже извергал очередную порцию спермы в ее сладкую киску, в то время как ее лодыжки поддерживались моими плечами, а я массировал ее сиськи.

Вы, наверное, удивляетесь, почему как раз перед тем, как описать лучший сексуальный опыт в моей жизни, я сказал: - Жизнь текла как по маслу, насколько я мог судить, до одного вечера в четверг. - Это потому, что я знал Арлин и подумал: - Черт, что это значит? В будущем у нас будет еще больше роскошного секса, или она чего-то хочет?

Именно с этой мыслью я заснул во второй раз.

На следующее утро, в пятницу, Арлин была вся такая влюбленная, и я позволил себе поверить, что фантастический секс, который у нас был, означал только то, что наша сексуальная жизнь из очень хорошей превратилась в превосходную, и впереди нас ждет еще более феноменальный секс.

Мое беззаботное настроение и широкая ухмылка, о которых говорили многие мои коллеги по работе в пятницу, изменились после полудня, когда зазвонил телефон.

— Остин, это Арлин, - сказала моя секретарша по внутренней связи.

— Привет, богиня секса, - начал я разговор.

— И тебе привет, Эрос, - рассмеялась Арлин.

— Эй, я не грек, - рассмеялся я в ответ.

— Нет, но ты точно Бог похоти и секса, - хихикнула она.

Мы продолжили обмениваться комплиментами, которые перешли в светскую беседу, а затем и о цели ее звонка.

— Скажи, дорогой, - слетело с ее прекрасных губ, предвещая грядущую катастрофу. - Несколько человек из офиса собираются сегодня вечером перекусить и выпить в рамках упражнения по сплочению команды, предложенного недавно нанятым нашей корпорацией консультантом по моральному духу, о котором я тебе рассказывала. Ты согласен забрать детей из детского сада и поужинать вместе сегодня вечером?

— Ты что, даже не собираешься возвращаться домой? - Выпалил я с явным разочарованием в голосе.

— Конечно, мне нужно переодеться. Но у меня не будет времени забрать их и приготовить ужин. Мы договорились встретиться в ресторане в 18:30. О, пожалуйста, будь милым. Я не хочу быть единственной в нашей группе, кто откажется, - промурлыкала она.

Обиженный, я спросил: - Почему так поздно предупредили?

— Я думаю, это было частью упражнения – пожертвовать собой ради команды. Ты знаешь, что я бы предпочла побыть с тобой и детьми, но я чувствую, что должна это сделать, - продолжила она, мурлыча еще громче.

Что я должен был сказать в этот момент? После лучшего секса в моей жизни она прекрасно понимала, что я не могу быть придурком и сказать "Черт возьми, нет!" Я смирился с неизбежным.

— Конечно, милая. Мы ведь сможем поцеловать тебя на прощание, правда? - Сладко спрашиваю я.

— Если только ты не попытаешься затащить меня в постель, Эрос, - хихикнула она.

Мы попрощались. Я ошеломленно сидел за своим столом. Она никогда раньше не "гуляла с "парнями"" с работы; насколько я знал. Большинство из них ей не нравились, и я не помню, чтобы она когда-либо приглашала кого-либо из своих коллег к нам домой. Я не помню, чтобы она когда-либо рассказывала мне о "команде консультант по моральному духу". Пахло, как от скумбрии трехдневной выдержки!

Мое жизнерадостное настроение и самодовольная улыбка исчезли.

Я забрал детей, приготовил им их любимое блюдо - макароны с сыром (хотя салат я им тоже приготовил), и мы проводили Арлин. Мы не могли по-настоящему поцеловать ее: - Не испортите мне макияж и не помните платье, - хихикала она, легонько чмокая нас в щеки.

— Это платье не похоже на форму для тимбилдинга, - пробормотал я себе под нос, - если только цель не в том, чтобы трахаться.

Когда Арлин вернулась домой той ночью, я обратил внимание на часы -1:02 ночи. Я притворился спящим, чтобы избежать ссоры. Она забралась в постель – насколько я мог судить и что подтвердилось на следующее утро – в каком-то обычном неглиже и обняла меня.

В субботу вечером секса не было, но в воскресенье и вторник вечером у меня был обычный для нас секс.

Мне это нравилось все меньше и меньше по мере того, как в следующие два вечера в четверг и пятницу со мной обращались точно так же. Ну, не то чтобы мне не нравился фантастический секс в четверг вечером, когда, казалось, ее целью было оттрахать меня до бесчувствия в разных позах и разными манерами (включая ее девственную, насколько я знал, задницу). Скорее, это было то, что он означал. Еще один "тимбилдинг" в пятницу вечером. После второй вылазки в пятницу вечером она вернулась домой в 1:22 ночи, а на третью - в 1:51.

На четвертую ночь пятницы я получил это, несмотря на то, что в четверг вечером она, возможно, превзошла саму себя в том, что касается доставления мне физического (хотя и не эмоционального) удовольствия: она оседлала меня задом наперед, массируя мои яйца, а затем посреди ночи сделала мне лучший минет в моей жизни.

В пятницу, когда Арлин одевалась в облегающий наряд, которого я никогда раньше не видел, я был откровенен. - Арлин, мне действительно не нравится это дерьмо - выход в свет в пятницу вечером.

— Послушай, дорогой, я уже несколько раз объясняла тебе, что это необходимо, - сказала она, разглаживая платье на бедрах и пристально глядя в зеркало.

— Прости, но я не могу поверить, что ты возвращаешься домой в половине двенадцатого, - в тот раз, когда она солгала, что возвращалась домой в предыдущие три раза, "после ужина и нескольких напитков". Я очень подозрителен, и это убивает меня.

— Послушай, Остин, - строго сказала она, - ты не имеешь права мне не доверять. Ради бога, мы женаты уже одиннадцать лет, и у нас двое детей. Что, по-твоему, я занимаюсь проституцией?

— Я не знаю, но что я знаю точно, так это то, что все в этом деле плохо пахнет, - ответил я.

Разговор становился все более напряженным. Наконец, после того, как она в обязательном порядке поцеловала детей в щеку, я сказал, когда она выходила за дверь: - Я прошу тебя…нет, я умоляю тебя, ради нашего брака, не ходить.

— Остин, - раздраженно сказала она. - Я не могу отменить встречу сейчас. Я стану посмешищем для всей компании. Мы поговорим завтра, и я развею все твои страхи, или даже сегодня вечером, если ты подождешь.

— Так ты думаешь, я просто смирюсь с этим? - Спросил я угрюмым голосом.

— Дорогой, ты знаешь, что если мы расстанемся, я получу детей, дом и алименты. Ты же не хочешь разрушить свою жизнь из-за необоснованных подозрений, не так ли? - спросила она с воинственным выражением лица.

— Это ты разрушаешь наш брак, - огрызнулся я.

С раздраженным видом она сказала: - Мы поговорим сегодня вечером, даже если мне придется тебя разбудить.

— Мы не сможем поговорить сегодня вечером, потому что меня здесь не будет, когда ты вернешься, - рявкнул я. - Мы с детьми остаемся на ночь у Джен и Билла. Желаю приятной жизни, - отрезал я, закрывая дверь. Я не захлопнул ее, но и не слишком аккуратно.

Через одностороннее зеркало на нашей входной двери я видел, как Арлин с озадаченным выражением лица потянулась к дверной ручке, но затем пожала плечами и пошла к своей машине, припаркованной на подъездной дорожке.

Как только машина Арлин скрылась из виду, я крикнул девочкам: - Давайте поедем к тете Джен и останемся у нее на ночь, пока мама на собрании.

Они были готовы ровно через две минуты, и мы сели в мою машину, припаркованную на улице. Я уже договорился о нашей вечеринке с ночевкой у Джен и Билла, и они знали, что что-то происходит. Джен - благодаря женской интуиции, а Билл - потому что у нас с ним был очень расплывчатый и простой разговор. Он умный парень и мог бы неплохо заполнить пробелы.

После того, как девочки заснули – или, по крайней мере, успокоились, – в одиннадцать часов я вышел к своей машине, чтобы взять пузырек с таблетками, и вернулся в дом в 11:02. Машина была припаркована там, где должна была находиться камера видеонаблюдения у входной двери, которая зафиксировала время и дату. Отсюда открывался прекрасный вид.

Около 3:30 утра меня разбудил звонок моего мобильного телефона. - Слушаю, - сонно ответил я, посмотрев на будильник рядом с моей кроватью в гостевой комнате, который показывал 3:29.

— Остин, где ты? - прокричал мне в ухо безумный голос.

— Должно быть, это Арлин, - подумал я про себя.

— Я дома у Джен, как я тебе и говорил. Какого хрена ты звонишь мне в 3:30? - Ответил я раздраженным голосом.

— Остин, нас ограбили, - закричала Арлин. - Все наши ценные предметы искусства и драгоценности были украдены.

Включив приложение для записи на моем iPhone, я попросил ее повторить это, а затем спросил: - Почему ты не позвонила мне, как только узнала?

— Я пришла… - истерично закричала она. - Я пришла всего пятнадцать минут назад. В доме совершенно темно, и мне пришлось ориентироваться с фонариком.

— Какого хрена ты возвращаешься домой с командного мероприятия в три пятнадцать ночи? Как именно ты общалась? Ты была сверху или он? - Прорычал я, стараясь быть как можно более мстительным.

— Ну, э-э, время, э-э, просто как-то ускользнуло от меня. Мы можем поговорить об этом позже? Тебе нужно вернуться домой! - Теперь ее эмоциональный настрой окончательно сошел с рельсов.

— Господи Иисусе, блядь, хорошо. Я буду там, как только смогу. Дай мне одеться, - проворчал я.

Я сходил в ванную, оделся, сел в машину и проехал те десять или двенадцать минут, которые требуются, чтобы добраться туда на машине. Косметика Арлин была размазана по всему лицу из-за обильных слез, когда она встретила меня у входной двери с фонариком в руке.

Она начала приближаться ко мне с распростертыми объятиями и что-то говорить, но я удержал ее вытянутой рукой и резко оборвал. - Ты проверяла автоматический выключатель?

— Нет. Я не знаю, где это, - воскликнула она.

— Уйди с моей гребаной дороги, - крикнул я, быстро проходя мимо нее, светя себе фонариком. Проходя мимо нее, я спросил: - Ты звонила в 911?

— Нет... - смущенно ответила она.

— Ну и какого черта ты ждешь? - сорвался я.

Я увидел, как она достает из сумочки мобильный телефон, когда проносился мимо нее.

Я спустился в подвал и обнаружил, что главный автоматический выключатель выключен. Я также обнаружил, что резервный генератор выключен, а резервная батарея отсоединена. Телефонная линия, к которой система безопасности была подключена для связи с внешним миром, была отключена.

Я включил все выключатели и подсоединил аккумулятор и телефонную линию. Все работало идеально, потому что сработали сигналы тревоги, указывающие на кражу нескольких произведений искусства. Я отключил систему безопасности, набрав код на пульте у входной двери. Я ответил на телефонный звонок из охранной компании, назвал пароль и сказал им, что это была ложная тревога.

Я начал осматривать все на первом и втором этажах, когда Арлин расплылась в луже слез на диване в гостиной. - Поприветствуй копов у двери, когда они приедут, и вытащи голову из задницы, - заорал я на нее с неподдельным раздражением в голосе.

Конечно же, были изъяты не только все наши с Арлин украшения и предметы искусства (за исключением одной действительно тяжелой гранитной скульптуры), но и ценные вещи детей. Даже надежный сейф в полу хозяйской спальни был открыт – и пуст.

Когда прибыли копы, я первым делом дал им показания, пока женщина-полицейский пыталась успокоить Арлин. Я рассказал одному полицейскому-мужчине о звонке моей жены. О том, что она сказала мне по телефону, и о том, чего не хватало. Я составил список всех наших ценностей, который я изучил. Тем временем двое других мужчин–полицейских прочесывали дом на случай, если там еще кто-то есть. Я даже не подумал об этом.

Наконец Арлин достаточно успокоилась, чтобы дать показания женщине-полицейскому. Пока она это делала, я отвел полицейского, с которым разговаривал, в сторону и прошептал: - Я действительно думаю, что вам следует проверить мою жену на предмет этой кражи. Она единственная, у кого был ключ от сейфа – за исключением одного в нашей банковской ячейке, который, я уверен, как вы можете подтвердить, все еще там. У нас с ней были семейные проблемы. Я не удивлюсь, если вы обнаружите что-то компрометирующее в ее компьютере или в запертом письменном столе.

Полицейский странно посмотрел на меня, но записал.

— Какие проблемы? – спросил он.

— Я полагаю, что последние четыре пятничных вечера она трахалась с каким-то другим парнем. Завтра я получу отчет частного детектива. Когда я сказал ей, что нашему браку грозит опасность, если она уйдет сегодня вечером, я думаю, это было вчера, в пятницу, она все равно это сделала. Я думаю, что она хочет бросить меня и не хочет делить наше состояние, когда уйдет, - сказал я как можно серьезнее.

— Она действительно пошла бы на это, имея двоих детей? – спросил он.

— Она бы предположила, что может взять детей с собой, - ответил я. - Она почти призналась в этом прошлой ночью. У меня есть запись на моем телефоне, - простонал я.

— Вы сказали, что получите отчет частного детектива завтра, в воскресенье? – спросил он.

— Нет, извините. Я продолжаю думать, что это пятница, потому что обычно меня не будят в 3:30 ночи. Я получаю отчет около полудня, сегодня, в субботу, - ответил я.

— Не могли бы вы принести мне копию в участок, когда получите его? – спросил он.

— Конечно, принесу. Я, вероятно, буду примерно в час, в половине второго, - ответил я.

— Отлично. Спросите офицера Смитсона. Я введу в курс дела детектива по расследованию ограблений.

После того, как полицейские уехали, я вернулся к дому Джен, даже не поговорив с Арлин. Я даже не потрудился ответить ей, когда она крикнула - Куда ты идешь? - когда я выходил за дверь.

После вкусного завтрака в доме Джен, где я ввел ее и Билла в курс дела, я около 10:00 утра отвез детей домой. Я сказал им, что кое-что из наших вещей временно пропало, но я был "уверен", что мы все вернем. Им было грустно и они плакали, когда, вернувшись в свои комнаты, обнаружили, что пропали некоторые из их любимых вещей.

Арлин по-прежнему выглядела ужасно, и я сделал все возможное, чтобы успокоить детей. - Мне нужно выполнить кое-какие поручения, - сказал я им, - но я вернусь самое позднее к 14:00 или 14:30. Хотите пойти в парк? - Спросил я, улыбаясь как можно шире.

Это превратило их слезы в улыбки. Они обняли меня, и когда я уже собирался уходить, Арлин подошла ко мне и спросила: - Куда ты идешь?

С холодным взглядом я сказал: - Вероятно, чтобы получить доказательства твоей неверности, - и быстро вышел, не оглядываясь.

Фотографии Арлин и ее приятеля по сексу (его звали Джек Трейлор), сделанные во время ее второй и третьей пятничных вечеринок, оказались именно такими, как я себе и представлял, хотя точное местоположение меня немного удивило. Частный детектив сказал, что у него могут возникнуть проблемы с получением фотографий, которые можно было бы использовать в качестве доказательства их причастности, если бы они занимались этим только в помещении. Они были настолько глупы, что трахались на террасе и в его бассейне, что их было легко увидеть со многих выгодных точек, где они не могли рассчитывать на уединение.

Также в его отчете был тот факт, что они прибыли в дом Трейлор после ужина в пятницу вечером и, по-видимому, уехали на машине Арлин незадолго до 23:00. Детектив не последовал за ними, но они вернулись около 2:15 ночи, после чего она ушла одна, около трех часов ночи.

Я пошел в "Кинко", сделал три копии всего, кроме DVD, а затем отправился к офицеру Смитсону. Я добрался туда около 13:15. Он сразу же познакомил меня с детективом Джун Грейсон, детективом по расследованию ограблений, которая была так же хороша собой, как женщины-полицейские в сериалах, и я не думал, что она существует в реальной жизни. Она была не только сексуальной, но и умной.

Изучив мои показания, Грейсон без моего ведома сказала: - Похоже, что ваша жена и этот парень, Трейлор, были "в отъезде" во время ограбления. Компьютер вашей системы безопасности показал, что все системы были отключены в 11:05 вечера. Просто чтобы проверить все мои данные. Где вы были в это время?

— Я был дома у своей сестры, - небрежно ответил я.

— Кто-нибудь может это подтвердить? - спросила она.

— Я так не думаю, - ответил я. - Я думаю, что они все спали. Но вы можете спросить их. - Затем на моем лице появилось выражение "Эврика", и я сказал: - Подождите, я думаю, что у Билла, моего зятя, есть камеры видеонаблюдения, и в какой–то момент я пошел к своей машине за таблетками, которые забыл. Может быть, это поможет вам определить время.

— Мы можем получить запись у вашего зятя? - Поинтересовалась Грейсон.

Я рассмеялся. - По-моему, этот Билл - хай-тек. Готов поспорить, что это на DVD, - сказал я, доставая мобильник и набирая номер Джен. Билл снял трубку.

— Скажи, Билл, у тебя есть записи с камер видеонаблюдения, снятые в твоем доме прошлой ночью? - Я снова рассмеялся над его ответом. - Возможно ли, чтобы ты отнес DVD – извини, что оскорбляю тебя, требуя диск – детективу Грейсону в местный участок? Я попрошу ее объяснить тебе, почему, когда ты принесешь это. Мне нужно отвести детей в парк. Спасибо.

Я улыбнулся Грейсон и Смитсону. - Как я и думал, он разбирается в высоких технологиях и у него есть DVD. Он сказал, что сейчас принесет. Если у вас нет других важных вопросов, мне нужно пойти с детьми в парк.

— Спасибо, мистер Уэстон, - сказал Грейсон с улыбкой и встала, чтобы пожать мне руку. - Мы дадим вам знать в ближайшие несколько дней, если нам понадобится что-нибудь еще.

— Я буду поблизости, - сказал я, улыбаясь в ответ и пожимая ей и Смитсону руки. - Я знаю, что вы знаете, что делаете, но, как я сказал офицеру Смитсону вчера вечером, вам нужен доступ к компьютеру Арлин и ящикам ее стола. Я был бы рад, если бы у вас был ордер на это, а также на мой компьютер и письменный стол, чтобы подстраховаться.

Грейсон только усмехнулась.

Я отнес оригинал своих доказательств, включая единственную копию DVD с записью того, как Арлин и Трейлор трахаются, в офис моего адвоката – он всегда работает по субботам. Я просто сказал ему пока положить это в сейф. Две другие копии я принес домой. Как только я вошел, я положил одну из них в свой письменный стол, а другую – без отчета о пятничном вечере – оставил на кофейном столике в гостиной.

Я повел детей в парк, и Арлин настояла на том, чтобы пойти с нами. Она пыталась заговорить со мной, когда дети играли, но каждый раз, когда она это делала, я просто игнорировал ее, подходил к детям и качал их на качелях, начинал играть с ними в салочки или делать что-то подобное.

В тот вечер я приготовил ужин и попросил детей помочь, чтобы мне не пришлось оставаться наедине с Арлин. После ужина я поиграл с ними в игры, почитал им сказки на ночь и, наконец, был вынужден уйти.

Когда я спустился вниз, в руках у Арлин был конверт, который я оставил на кофейном столике. Она была бледна, как привидение.

— Остин, нам действительно нужно поговорить, - сказала она срывающимся голосом.

— Зачем? - Спросил я, изобразив на лице драматическое замешательство. - Наш разговор заставит тебя перестать трахать Трейлора?

Я схватил ключи от машины и ушел, когда она закричала: - Ты же знаешь, что в этом нет никакой вины, и я заберу детей, если ты разведешься со мной. Мы можем это уладить.

Моим единственным ответом было послать ее куда подальше. Вернувшись через четыре часа, я направился прямиком в комнату для гостей, прислонил стул к дверной ручке и заснул.

Воскресенье было, наверное, самым неприятным днем в моей жизни. Действительно, трудно игнорировать человека, который находится с тобой в одной комнате в течение нескольких часов, но, если рядом не было детей, я никогда не реагировал ни на что из того, что она говорила.

В воскресенье вечером, когда дети уже легли спать, я смотрел телевизор, когда она подошла ко мне с бланком страхового возмещения. - Мне нужно, чтобы ты подписал это, чтобы я могла отправить его по факсу в страховую компанию для получения компенсации за украденное имущество. - Я просмотрел его, взял ручку и бумагу и записал номер факса и отделение страховой компании, а затем произнес единственные слова. Без присутствия детей я не разговаривал с ней весь день. - Я не буду подписывать это, и если ты подделаешь мою подпись, я арестую тебя за мошенничество.

Пока Арлин кричала на меня, я продолжал смотреть телевизор. Когда ее голос стал слишком громким, я достал наушники, подключил их к телевизору и не обращал на нее внимания. В конце концов она ушла, плача.

Я видел, как она подошла к факсу и отправила бланк претензии. После того, как она легла спать, я написал письмо, и отправил по факсу на тот же адрес, по которому она отправила форму.

В моем письме говорилось: - Хотя в настоящее время у меня нет никаких окончательных доказательств, я подозреваю, что моя жена несет ответственность за кражу со взломом и пропажу, о которых она сообщила вам в форме заявления ранее сегодня вечером. Я не буду предъявлять никаких претензий, пока не завершится полицейское расследование, и если кто-либо представит документ с моей подписью до этого, вы можете быть уверены, что это подделка. Позвоните мне на мой мобильный телефон, xxx-xxx-xxxx, если у вас возникнут вопросы.

В понедельник вечером за ужином появились детектив Грейсон и еще четверо полицейских с ордером. Я вывел детей на веранду, чтобы они доели свой ужин, сказав им: - Полиция просто хочет найти ваши вещи. - Они были довольны этим, особенно после того, как я сказал им, что они могут выпить прохладительных напитков на террасе, чего мы им почти никогда не позволяли.

Когда они обнаружили, что ящики стола Арлин заперты, Грейсон спросила нас: - У кого есть ключ от этого?

— У меня есть только один, - нервно ответила Арлин.

— Мне нужно, чтобы вы открыли его, - приказала Грейсон.

— Почему? - Спросила Арлин.

— Потому что в ордере указано, что мы можем в него заглянуть, а я не хочу портить вашу мебель.

Арлин полезла в сумочку, достала ключи и открыла ящики. Процедура повторилась с моим письменным столом. Арлин была в бешенстве, когда они забрали ее компьютер, в то время как я был спокоен, когда они забрали мой. Она впала в истерику, когда увидела, как они достают ключ от хранилища, взятого напрокат, из ее стола.

— Что это? - закричала она. - Я никогда такого раньше не видела.

— Я думала, что ключ есть только у вас, - невозмутимо произнесла Грейсон.

– Да, но кто-то, должно быть, вскрыл замок.

— Это легко определить. Мы заберем ящик с цилиндром замка с собой и попросим наших специалистов оценить его, - небрежно ответила Грейсон.

Очевидно, это был не тот ответ, которого ожидала Арлин, но именно это и должно было произойти.

Когда полицейские ушли, Арлин была в отчаянии. - Зачем они это делают? Что говорится в ордере? - мучилась она.

Я вручил ей ордер и сказал: - Может быть, они думают, что кража была делом рук своих? - Она выглядела шокированной, когда я повернулся и вышел на террасу с детьми.

Вторник был по-настоящему тяжелым днем для Арлин. Ее единственным развлечением было отвезти детей в школу. Около 11:00 утра ей на работу пришли документы о разводе, в которых говорилось о супружеской измене. В 14:00 детектив Грейсон и двое других полицейских прибыли, чтобы арестовать ее за кражу, и вывели из кабинета в наручниках.

Во вторник утром детектив Грейсон позвонила мне и попросила прийти на склад, расположенный примерно в десяти минутах езды от нашего дома, чтобы опознать украденное имущество. Мне потребовалось около тридцати секунд, чтобы опознать их как наше. Затем я просмотрел все и обнаружил, что, за исключением моих часов "Ролекс" и набора золотых запонок, все было на месте.

Детектив Грейсон позвонила мне после ареста и сообщила, что произошло, чтобы я не терялся в догадках и мог забрать детей. Арлин предстала перед мировым судьей поздно вечером того же дня, и ей был предоставлено право на залог в размере 50 000 долларов. Она позвонила мне.

— Остин, я звоню тебе из тюрьмы. Пожалуйста, не вешай трубку, - умоляла Арлин.

— Я не знал, что супружеская измена запрещена законом. Почему ты в тюрьме, Арлин? - Саркастически спросил я, уже зная ответ.

— Они думают, что я ограбила наш дом. Это смешно, - воскликнула она.

— Я не думаю, что это смешно. Разве ты не сделала это, потому что собиралась уйти от меня? - Радостно спросил я.

— Нет, нет, это абсурд. Мы можем поговорить об этом позже. Ты можешь прийти и внести за меня залог? Если мы оба согласимся использовать дом в качестве залога, я смогу освободиться через час. Пожалуйста, Остин.

— Почему бы тебе не позвонить своему любовнику Трейлору? Я уверен, что он сможет помочь, - отрезал я перед тем, как повесить трубку, когда она начала кричать - Нет...

Мой адвокат подал заявление о выдаче чрезвычайного охранного приказа в среду утром, когда Арлин все еще находилась в тюрьме. Либо она не позвонила Трейлору, либо он не захотел помочь, мне было все равно, что именно. Мой адвокат обратился в суд с просьбой о выдаче охранного приказа, заявив, что Арлин обвиняется в краже моей собственности и собственности детей, поэтому ее не следует пускать в дом.

Судья не будет рассматривать дело, пока Арлин не выйдет под залог. По-видимому, она уговорила своих родителей сделать это, и в четверг была освобождена, получив инструкции сразу же отправиться в суд по семейным делам на слушание о порядке защиты.

Адвокат Арлин утверждал, что на нее должна распространяться презумпция невиновности в связи с обвинениями в краже, и что она никогда не причиняла физического вреда ни одному члену семьи и даже не угрожала этим. Мой адвокат утверждал, что пропали два самых дорогих предмета из моих украшений, и можно предположить, что она украла другие вещи. Решение судьи как бы раскололо дело.

— Мы должны признать презумпцию невиновности, однако мистер Уэстон по-прежнему имеет право чувствовать, что его собственность в безопасности. Поэтому миссис Уэстон может вернуться в семейный дом на время бракоразводного процесса. Однако она может вернуться не раньше субботы. Тем временем мистер Уэстон может запереть любую комнату в доме на новый замок, от которого у миссис Уэстон нет ключа, и ей запрещено когда-либо входить в эту комнату. Уведомите Суд об этой комнате к понедельнику. Что-нибудь еще?

Я потребовал от своего адвоката еще одного условия.

— Ваша честь, мой клиент хотел бы быть уверенным, что мистеру Трейлору, человеку, с которым у миссис Уэстон роман, будет запрещено входить в дом Уэстонов или иметь какие-либо контакты с детьми Уэстонов до завершения бракоразводного процесса, - сказал он.

— Я не приведу его ни в дом, ни к детям, - закричала Арлин, вскакивая со стула, озадачив своего адвоката и судью.

— Миссис Уэстон согласилась, что не будет этого делать, так что это должно вас удовлетворить, мистер Уэстон, - сказал судья.

Я хотел закричать: - Я не могу поверить ничему из того, что говорит эта лживая сука, - но, к счастью, сдержался.

Я заказал новую дверь в хозяйскую спальню и укрепил оконную раму. Я также установил в нее сложный замок, который было практически невозможно взломать. Я перенес всю одежду Арлин в комнату для гостей.

Арлин действительно пришла домой в субботу утром. Дети были рады ее видеть. Я практически не обращал на нее внимания, за исключением тех случаев, когда это было необходимо для ухода за детьми и чтобы как можно меньше их расстраивать.

Арлин хотела поговорить. Я сказал ей: - В воскресенье вечером, после того как дети лягут спать. - Мы разговаривали в кабинете с закрытой дверью, чтобы дети не проснулись, если бы услышали громкие голоса.

Посидев в тишине пару неловких минут, я сказал: - Арлин, ты единственная, кто хотел поговорить – говори!

— Остин, я не могу отделаться от мысли, что за этой кражей стоишь ты... - начала она, но я ее перебил.

— Ого! Первыми словами, которые я хотел услышать от тебя, были: "Мне так жаль, что я изменила тебе, Остин, и причинила тебе такую боль, разрушив наш брак". Я думаю, ты этого не чувствуешь, не так ли? - Сказал я с сарказмом.

— Остин, как только ты успокоишься, мы сможем поговорить о том, как возродить нашу любовь, и отбросим разговоры о разводе, но сначала я должна решить свои юридические проблемы.

— Арлин. Позволь мне прояснить это настолько, чтобы даже такой эгоистичный человек, как ты, могла понять. Об отмене развода не может быть и речи. Я развожусь с тобой, просто и ясно. Между нами все кончено, - сказал я как можно убедительнее.

— Но, Остин... - начала она умолять. Я снова оборвал ее.

— Единственный способ, которым этот разговор будет продуктивным, - это если ты выслушаешь и примешь мое предложение, - сказал я еще более настойчиво. - Ты готова слушать?

Она кивнула головой.

— Я изменю основания для развода на непримиримые разногласия. Я получу единоличную опеку над детьми, но у тебя будет неограниченное количество свиданий, чередующиеся большие каникулы и две недели летом, если ты не будешь знакомить их с каким–либо другим мужчиной. Если только ты не замужем за ним. Наши активы будут разделены 50 на 50, и ты будешь выплачивать алименты на одного ребенка и будешь выплачивать половину суммы по ипотеке за дом. Как только Сибил достигнет девятнадцати лет, мы продадим дом и разделим вырученные средства. Алиментов не будет в любом случае, - сказал я, прожигая взглядом дыру в ее голове.

— Но... - начала она снова, и я снова оборвал ее.

— Я не закончил. Если ты согласишься на это, я пойду к окружному прокурору и попрошу ее признать тебя виновной в мелком правонарушении без тюремного заключения. Если ты скажешь "без возражений". Таким образом, ты сможешь сохранить свою лицензию юриста и свою работу. Договорились? – подвел я вывод.

— Но я ничего не сделала, - сказала она, плача и ломая руки. - Я знаю, что ты все это подстроил, чтобы отомстить мне. Я не хочу развода, но если он все-таки состоится, я ни за что на свете не соглашусь на то, чтобы ты был единственным опекуном, - причитала она сквозь слезы.

— Значит, ты ни за что не возьмешь на себя ответственность? Ни за расторжение брака, ни за кражу, да? - Спросил я, повышая голос и вставая. - И ты ни капельки не раскаиваешься, не так ли? Как будто я должен быть счастлив стать твоим рогоносцем. Боже, как я вообще мог на тебе жениться? - простонал я.

Когда она закрыла лицо руками, я сказал: - Соглашайся на эту сделку, Арлин. Если ты этого не сделаешь, ты погибнешь.

Когда я выходил за дверь, она крикнула: - Но если бы ты только выслушал меня, я бы все объяснила. Ты должен выслушать!

По крайней мере, я так думаю, что она сказала, но прежде чем она закончила, я закрыл дверь в кабинет. Я не могу быть уверен.

Два дня спустя, когда я вернулся домой, детей там не было, но в моей гостиной сидели Арлин и Джек Трейлор.

— Какого черта он здесь делает? - закричал я на Арлин: - Ты сказала суду, что не приведешь его сюда.

— Остин, ты должен выслушать то, что мы оба хотим сказать. После того, как ты выслушаешь его, он уйдет и больше никогда тебя не увидит, - захныкала она.

— Убирайся нахуй, Трейлор, - проревел я. Он встал со смесью злобы и мольбы во взгляде. Он был примерно на 10 сантиметров выше и килограммов на пятнадцать тяжелее меня, но я верю в старую поговорку о том, что в драке важен размер собаки, а не ее участие в драке. Я никогда в жизни не отступал от конфронтации, хотя из-за этого мне несколько раз надирали задницу, и это было не в первый раз.

Трейлор пытался что-то сказать мне, медленно приближаясь, но я не расслышал, что именно, потому что продолжал повторять изо всех сил: - Убирайся нахуй!

После того, как я прокричал свой припев добрых две дюжины раз, стало ясно, что он не собирается подчиняться, поэтому я подошел к телефону и снял трубку, чтобы позвонить в 911. Он выдернул телефонный шнур из розетки и раздраженным голосом сказал: - Ты можешь просто выслушать меня, черт возьми?

Я достал свой мобильный телефон и начал набирать 911. Он выхватил его у меня из рук и бросил на пол, разбив и сказав: - Это займет всего две минуты и вернет тебе жизнь.

Я повернулся, чтобы выйти из доиа через кухню. Он схватил мой пиджак, но я вывернулся из него и бросился к гаражу. Очевидно, он не видел, как я взял с кухонного стола молоток для размягчения мяса.

Когда я повернул налево и вышел из кухни к небольшому проходу, ведущему в гараж, я резко остановился и обернулся. Как только он повернул налево в проход, я ударил его молотком по лбу, отчего он, пошатываясь, ударился спиной о кухонную раковину. Пока он кричал и прижимал руки к голове, пытаясь остановить кровотечение, я изо всех сил ударил его по яйцам.

К этому времени Арлин уже рыдала на кухне. Я увидел ее сумочку на кухонном столе, достал из нее мобильный телефон и набрал 911. - У меня чрезвычайная ситуация. Незваный гость напал на меня в моем собственном доме, и я ударил его молотком по лбу. Ему нужна "скорая", а мне нужно, чтобы полиция арестовала его.

Я открыл входную дверь и спокойно сел за кухонный стол, пока Арлин занималась Трейлором. Парамедики произвели на меня впечатление – они были там меньше чем за пять минут. Полиция отстала от них всего на минуту.

Трейлора, связанного, увезли в машине скорой помощи. Полиция поверила моей истории. Я попросил их взять с собой мой сломанный мобильный телефон, чтобы проверить его на наличие отпечатков пальцев, чтобы подтвердить мою историю, и телефонную линию, если им это понадобится. Кроме того, в процессе мой пиджак был порван, и я попросил их забрать его в качестве вещественного доказательства.

Все, что Арлин смогла сказать полиции – то, что она повторяла снова и снова сквозь слезы, –Мы просто хотели поговорить с ним.

На следующий день мой адвокат снова был в суде. Судья был взбешен и приказал Арлин освободить дом в течение двух дней и оплатить замену замков. Свидания с детьми пришлось отложить до завершения бракоразводного процесса. Судья продлил бракоразводный процесс до тех пор, пока уголовное дело против Арлин не будет завершено.

Я уговорил детектива Грейсон получить ордер на обыск машины и дома Трейлора, а также машины Арлин. В машине Трейлора они нашли мои золотые запонки, а в багажнике Арлин - подарок с надписью "Джек" и сердечком на бирке. Внутри подарка были мои часы "Ролекс".

Трейлор тоже был арестован за кражу из-за запонок, а также потому, что, когда пришли результаты дактилоскопии из моего дома, на окне подвала, с помощью которого вор проник в мой дом, были только его отпечатки пальцев.

Арлин не последовала моему совету и не приняла мое предложение, но отрицала уголовное обвинение. Очевидно, она верила – и, как оказалось, не без оснований, – что единственный способ получить опеку над детьми - это выиграть уголовный процесс.

У обвинения были отличные аргументы. Женщина с ярким кольцом с изумрудом и светлыми волосами (точь-в-точь как у Арлин) арендовала склад, где было найдено украденное имущество, вскоре после первого "командного тренинга" Арлин. На замке хранилища были обнаружены только отпечатки пальцев Арлин. Это, наряду с ранее рассмотренными доказательствами, на первый взгляд представляло собой хорошую улику для обвинения.

Арлин и Трейлор выступили в свою защиту. Арлин призналась в четырех сексуальных контактах с Трейлором, но утверждала, что не покидала его дом до трех часов ночи в прошлую пятницу, так что показания частного детектива были сфабрикованы. Она утверждала, что я, должно быть, украл эти вещи и подставил ее. Она не смогла объяснить, как я мог это сделать, поскольку призналась, что не думала, что у меня есть ключи от сейфа или ящика ее стола, а ее ключи всегда были при ней. Она объяснила аренду складского помещения тем, что ее опознали по ошибке. Она не сказала, как на замке были обнаружены ее отпечатки пальцев.

И Трейлор, и Арлин были настроены воинственно и не беспокоились о последствиях ее измены для семьи.

Адвокат защиты допрашивал меня в течение трех часов. Прокурор и детектив Грейсон сказали, что я справился очень хорошо. Они сказали, что я показал себя сильным, но готовым к сотрудничеству и заслуживающим доверия человеком.

После моего перекрестного допроса обвинение потребовало от детектива Грейсон объяснить, как я никоим образом не мог совершить кражу. Она сказала, что на DVD-диске в доме Джен и Билла видно, как я вошел туда в 11:02, не выходил, и моя машина не выезжала, однако взлом произошел (о чем свидетельствует отключенная сигнализация) в 11:05. В ходе дюжины тестов выяснилось, что самое быстрое время, за которое любой патрульный мог добраться до моего дома от Джен и Билла в это время суток, составило девять минут и тридцать две секунды.

Детектив Грейсон также показала, что у меня не было ключа от сейфа. Только два ключа были у Арлин – один в сумочке и один в банковской ячейке. Она засвидетельствовала, что я даже не заглядывал в банковскую ячейку более трех месяцев, до первого сеанса "тимбилдинга".

Эксперт подтвердил, что на DVD Билла было записано точное время, как и на моей системе сигнализации.

Как только дело было передано на рассмотрение присяжных, Арлин и Трейлор почувствовали, что все идет не так, как надо, и попытались заключить сделку с прокурором по мелким правонарушениям. Именно то, что я и предлагал Арлин. Арлин даже согласилась предоставить мне единоличную опеку над детьми. Прокурор поинтересовался моим мнением. Я сказал ей: - Вы за все отвечаете, но после того, как она втянула нас в расходы и неприятности, связанные с судебным разбирательством, если бы это зависело от меня, я бы предоставил решать присяжным. Так она и сделала.

Присяжные вынесли вердикт менее чем через два часа. Они были признаны виновными по всем пунктам обвинения, включая кражу и мошенничество со страховкой для Арлин, а также кражу и нападение Трейлора.

Арлин была приговорена к трем годам тюремного заключения и испытательному сроку в пять лет, а ассоциация адвокатов возбудила против нее дело о лишении лицензии, поскольку она была признана виновной в совершении тяжкого преступления.

Поскольку Трейлор был дважды судим за мелкие правонарушения, а нападение на меня было "особым обстоятельством", поскольку произошло в моем доме, он получил четыре года тюрьмы и испытательный срок на пять лет, а также был обязан возместить ущерб за мой мобильный телефон и пиджак.

После уголовного процесса развод был решенным делом. Все просьбы Арлин – через ее адвоката, поскольку она находилась в тюрьме, – остались без ответа. Брак был расторгнут на основании супружеской измены. Я получил полную опеку над детьми, получал алименты в течение трех и более лет, когда Арлин вышла из тюрьмы, и дом. Остальное наше имущество (до оплаты расходов на защиту Арлин по уголовным делам) было разделено поровну. Ей было приказано оплатить услуги моего адвоката.

Когда мы с моим зятем и лучшим другом Биллом выходили из зала суда, на его лице сияла широкая улыбка.

— Что это за ухмылка, как у придурка? – спросил я.

— Как тебе это удалось, Остин? Теперь ты можешь рассказать мне! - с надеждой спросил он.

— Что удалось? – рассмеялся я.

*************************************************

Чего я не стал бы говорить Биллу, но скажу вам, так это то, что я, конечно же, подстроил всю эту "кражу".

Я с большим подозрением отнесся ко лжи о "тимбилдинге", когда услышал ее в первый раз. Я убедился, что это ложь, попросив коллегу позвонить в отдел кадров в офисе Арлин. Если отдел кадров никогда об этом не слышал, я решил, что это подделка.

В первый пятничный вечер "тимбилдинга" я уже нанял местную старшеклассницу в качестве няни. Она пришла, как только Арлин ушла. Я заплатил ей 50 долларов за то, что она посидела, и 100 долларов за то, чтобы она никому не говорила, что она посидела в тот вечер.

Мобильный телефон Арлин издает сигнал, подтверждающий работу приложения на моем смартфоне, и я убедился, что он работает, прежде чем она ушла в пятницу вечером. Как только приехала няня, я разыскал Арлин с помощью этого приложения. Я нашел ее и парня, которого никогда не видел, в ресторане, о котором даже не слышал. Я зашел туда в маскарадном костюме, загнал в угол официанта и дал ему 100 долларов, чтобы он принес мне стакан, который "кавалер" Арлин держал в руках и пил.

Я подождал, пока Арлин и ее кавалер выйдут из ресторана. Я видел, как они целовались, прежде чем она села в его машину. Все еще переодетый, я зашел сзади и сфотографировал номерной знак на свой мобильный телефон.

К вечеру понедельника я уже знал, что Арлин встречается с Джеком Трейлором и где он живет. Я нанял частного детектива, чтобы он следил за Арлин 2-ю и 3-ю пятницу, и именно тогда он получил фотографии, на которых они трахаются у его бассейна. Я сказал частному детективу, что мне не нужен его отчет – так что до тех пор я мог утверждать, что у меня не было реальных доказательств – до следующего дня после ее четвертой пятничной сессии "тимбилдинга".

К вечеру воскресенья у меня был готов план, в том числе, как получить опеку над детьми в случае нашего развода.

В первый понедельник, перед уходом на работу, я достал из шкатулки с драгоценностями кольцо с изумрудом, принадлежавшее Арлин. Она никогда не надевала его на работу, но надевала всякий раз, когда выходила на улицу. Я заплатил актрисе, которая была такого же роста, как Арлин, носила парик того же цвета и с такой же прической, что и у Арлин. Она носила на пальце ее кольцо с изумрудом, и арендовала хранилище на имя Арлин, заплатив наличными за три месяца вперед.

Ко вторнику я купил пластилин для слепков ключей. В ту ночь, пока Арлин спала, я вытащил ключи из ее сумочки и сделал слепки ключей от домашнего сейфа и письменного стола. На следующий день я пришел домой с работы пораньше и с помощью сплава дешевого металла, который быстро плавится и затем затвердевает, сделал копии этих ключей.

Надев перчатки, я тем же вечером приготовил новый висячий замок и спросил Арлин, видела ли она когда-нибудь его или ключ от него. Она подняла замок с ключом, посмотрела на них и сказала: - Нет, я так не думаю. Почему ты спросил?

— Если у тебя нет другого применения, я бы хотел запереть свой ящик с инструментами. Хорошо? - Ответил я.

— Конечно, - ответила она и ушла. Я положил замок в пластиковый пакет, надеясь, что на нем и на ключе останутся ее отпечатки пальцев.

За два дня до кражи я отмечал светоотражателями препятствия на лесной тропинке между моим домом и домом Джен.

За день до кражи я открыл ящик ее письменного стола и положил в ящик конверт из хранилища с кодом для входа в здание и ключ с отпечатками ее пальцев (я заказал другой, сделанный для меня в хозяйственном магазине).

Я попросил ту же актрису, которая арендовала для меня это заведение, арендовать фургон с багажником для мотоцикла на заднем сиденье, а ее бойфренда взять напрокат мотоцикл. Я припарковал мотоцикл в зарослях деревьев за домом Джен и Билла.

Я также узнал пароль от ноутбука Арлин из списка паролей в ее заблокированной папке, создал новую учетную запись электронной почты и оставил черновик электронного письма в этой учетной записи якобы для Джека Трейлора. В электронном письме говорилось, что ей не терпится встретиться с ним, и если их план сработает, они смогут жить на мое украденное имущество, пока она будет получать развод.

Я заплатил актрисе и ее парню за то, чтобы они были на дежурстве 4-го числа в пятницу вечером во время сеансов "тимбилдинга", вышли из дома Трейлор и, воспользовавшись дополнительным ключом от машины Арлин, отогнали ее. Перед этим я подготовил бойфренда к тому, чтобы он открыл машину Трейлор с помощью "инструмента для блокировки" и бросил мои золотые запонки между пассажирской дверью и сиденьем. Я также положил упакованную коробку с надписью "Джек" на бирке и свои часы "Ролекс" в багажник машины Арлин.

Ранее в тот же день я припарковал арендованный фургон в своем гараже и отключил автоматическое открывание гаражных ворот.

Двумя днями ранее я поместил отпечатки пальцев Трейлора – со стекла в ресторане – на подвальное окно, чтобы обеспечить доступ. Я обнаружил, что это гораздо проще, чем я предполагал. Инструкции в Интернете (полученные с помощью библиотечного компьютера, а не моего), какао-порошок, неглубокая миска и маленькая кисточка - вот и все, что мне было нужно. Плюс немного терпения. По-видимому, я проделал достаточно хорошую работу, чтобы одурачить копов.

Вплоть до моего разговора с Арлин, когда я умолял ее не выходить на улицу в четвертую пятницу, я не решался на то, чтобы действительно все провернуть. Я искренне верю, что если бы она осталась дома в ту ночь и прекратила свои отношения с Трейлором, то у нас был бы, по крайней мере, шанс 50 на 50, что у нас все получилось бы (хотя я бы ему как-нибудь отомстил). Когда она не только ушла, но и сказала мне, что заберет детей, если я попытаюсь с ней развестись, моя любовь к ней мгновенно испарилась, и я привел свой план в действие.

Единственная помощь, которую Билл, сам того не ведая, оказал мне, заключалась в том, что за несколько недель до кражи он ответил на мои вопросы о единственной части его дома, которую не засекли камеры, а именно об одном окне в подвале, на котором были искусственные металлические решетки.

Я уже получил сообщение от актрисы о том, что она и ее бойфренд покинули дом Трейлора до 11:00. Трейлор оставил открытыми несколько окон в своей машине, так как ночь была жаркой, поэтому ее бойфренду даже не пришлось взламывать машину, чтобы оставить запонки.

К тому времени, когда я вернулся к дому Билла из своей машины в 11:02, я уже открыл потайное окно в подвале. Я быстро вышел из него, побежал к мотоциклу, помчался через лес со скоростью более 60 километров в час, зная, что светоотражатели предупредят меня о препятствиях, и добрался до окна подвала моего дома, на котором я ранее отключил сигнализацию и оставил отпечатки пальцев Трейлора. Используя перчатки, я сначала отсоединил телефонную линию, затем отсоединил аккумулятор, затем выключил резервный генератор, затем выключил основной выключатель питания.

Я воспользовался ключом, который взял у Арлин, чтобы открыть сейф. Поскольку я знал, где что лежит, а фургон стоял в гараже, несмотря на то, что работал в темноте, я собрал все меньше чем за час. Я поехал на склад, погрузил все в арендованное там хранилище и повесил на него замок с отпечатками пальцев Арлин. Это заняло чуть больше часа.

Я вернул фургон в пункт проката, оставил его на стоянке и положил ключи в ящик для хранения вещей. Я поймал такси и попросил его высадить меня за квартал до моего дома. Я поехал на мотоцикле обратно к дому Билла, прихватив по дороге светоотражатели. Я спрятал мотоцикл в зарослях деревьев, а сам забрался к нему в дом через то же окно, через которое вышел, и снова прикрепил фальшивую металлическую решетку.

То, что Трейлор пришел ко мне домой и сделал то, что он сделал, стало неожиданным бонусом.

Я так и не узнал, что побудило Арлин завести роман с Трейлором, и ничего больше об этом не узнаю. Думаю, если бы я хоть раз прислушался к ней или к нему, когда они хотели поговорить со мной, я бы это выяснил. Однако, как только она отвергла меня, когда я дал ей последний шанс, мне стало на это наплевать. Я отомстил, и теперь они могут с этим жить.

Великолепная жена – Непреднамеренное продолжение

Я получил так много вопросов о том, что Трейлор и Арлин собирались сказать Остину, что он отказался слушать, что я почувствовал необходимость в продолжении. То, что они сказали, не было обычной чушью (без комментариев, если это было оправдано). Если вам понравилось, как закончилась оригинальная история, то НЕ читайте это.

Спасибо.

********************************************

Хотя я был рад, что наказал свою бывшую жену Арлин и ее любовника Джека Трейлора, отправив обоих в тюрьму, и избежал потери своих дочерей Джастин и Сибил, которым сейчас 10 и 8 лет, в борьбе за опекунство, у меня были три проблемы.

Первая проблема заключалась в том, что и Джастин, и Сибил очень скучали по своей маме. Хотя я водил их навещать ее в течение трех часов каждое второе воскресенье в тюрьму, где она отбывала свой четырехлетний срок, этого было недостаточно, чтобы они получили то внимание, которое, по-видимому, может уделить своим дочерям только мать. Джастин, в частности, проявляла реальные признаки стресса, в том числе снижала успеваемость и проявляла интерес к другим видам деятельности.

Вторая проблема заключалась в том, что я тоже скучал по Арлин. Несмотря на то, как больно ранила меня ее измена, и как она убила мою любовь к ней, когда солгала о своем романе, отказалась не встречаться с Трейлором и пригрозила забрать у меня детей, почти не навещая их, все это в один и тот же день, я привык к тому, что она рядом. Я также скучал по нашим занятиям любовью. Несмотря на то, что она, очевидно, делала это только для того, чтобы манипулировать мной, последние четыре секса по четвергам, которые у нас были до той ночи, которая разрушила наш брак, были незабываемыми!

В-третьих, с экономической точки зрения все обстояло не так радужно, как я думал. Хотя я неплохо зарабатывал в качестве вице-президента небольшой публичной компании, учитывая ипотеку на дом, на которую у нас раньше уходило две зарплаты, и расходы, связанные с организацией ухода за девочками, когда я работал, и счета, которые Арлин обычно оплачивала только за счет своей зарплаты, мой образ жизни изменился. У меня все еще оставались украшения и произведения искусства, которые я мог бы продать, и, конечно, при необходимости мог бы уменьшить их размер, но это еще больше ухудшило бы положение моих дочерей. У меня, конечно, не было никакого дохода, который я мог бы потратить на обучение моих дочерей, и это меня очень беспокоило.

Я даже не видел Арлин после уголовного процесса. Всякий раз, когда я привозил детей, я просто оставлял их с сотовым телефоном на посту охраны, если им было нужно, чтобы я был там до истечения трехчасового срока. Я так и не увидел Арлин.

Несмотря на то, что я нанял няню, чтобы она была рядом, когда дети возвращались из школы, и помогала в другое время, в сознании детей она не заменила Арлин. Я надеялся начать встречаться в течение месяца или двух после развода, но, несмотря на то, что няня была на связи, возможностей для этого было мало.

После того, как Арлин провела в тюрьме около шести месяцев, Джастин принесла мне письмо, которое она получила по почте от Арлин. В письме к Джастин было просто написано:

- Джастин, дорогая. Пожалуйста, передай это письмо папе и заставь его прочитать его в твоем присутствии. Скажи ему, что больше никаких визитов не будет, если он этого не сделает.

С большой любовью, мама.

Джастин была хрупкой в тот момент, и в ее глазах уже стояли слезы, когда она вручала мне это письмо и запечатанный конверт меньшего размера, адресованный мне. У меня не было другого выбора, кроме как открыть его и прочитать, так как Джастин все это время стояла рядом с проникновенным взглядом и хлопала в ладоши, когда я читал это. Мое письмо тоже было простым.

Остин. Я знаю, что у нас нет шансов на примирение, и, честно говоря, после того, что ты со мной сделал, я бы не приняла тебя обратно, даже если бы ты умолял. Так что между нами все кончено. Однако есть кое-что, о чем мне нужно поговорить с тобой лично, и это касается будущего девочек. Поэтому тебе нужно запланировать час личной встречи со мной в следующее воскресенье. Приведи няню, чтобы она посидела с девочками, пока мы разговариваем. Если ты не придешь в это воскресенье, больше никогда не приводи девочек, и я буду уверена, что они узнают, почему я их больше не увижу.

Ух ты! Она вела жесткую игру. На самом деле у меня не было выбора, потому что я знал, что она достаточно упряма, чтобы выполнить свою угрозу, даже если это убьет ее. Это убьет и девочек тоже. Поэтому я принял меры.

В следующее воскресенье няня, шестидесятилетняя бабушка по имени Грейс, Джастин, Сибил и я отправились в тюрьму. Я не видел девочек такими взволнованными с тех пор, как Арлин попала в тюрьму. Арлин разговаривала с девочками чуть меньше двух часов, а потом позвала меня.

И у меня, и у Арлин были веские основания для опасений. Она убила мою любовь своим романом с Трейлором, а я разрушил ее жизнь, обвинив в краже со взломом. Когда я увидел ее, за исключением уродливого оранжевого тюремного комбинезона – она никогда не выглядела хорошо ни в чем оранжевом, – она выглядела так же хорошо, как в ту пятницу, когда приняла решение отправиться к Трейлору, несмотря на мои мольбы ее не делать этого. Может, она и похудела на пять килограмм, хотя на самом деле ей не нужно было этого делать, но, на мой взгляд, она все равно выглядела хорошо.

— Привет, Остин. Думаю, моя угроза сработала, - сказала она без эмоций.

— "Привет, Арлин, - ответил я, тоже без особых эмоций, хотя мои ладони вспотели. - Я подумал, что это, должно быть, важно, если ты прибегла к такой угрозе. Ведь ты всегда была очень хорошей матерью. Тебе действительно есть что сказать, что важно для будущего? Потому что я не вижу особого смысла ворошить прошлое.

— Ты прав. Я проявила жадность и причинила тебе сильную боль. Твоя бурная реакция была не такой, как я ожидала, потому что я действительно думала, что мы любим друг друга, а твоя решимость разрушать, а не слушать, в конечном счете, убила мою любовь к тебе, - продолжила она, проявив так мало эмоций, что это меня по-настоящему удивило.

— Твоя неверность была причиной того, что я... - начал я говорить, изо всех сил стараясь сдержать свои эмоции, так как боль от ее предательства снова вскипела, когда она прервала меня.

— Как ты и сказал, Остин, с прошлым покончено. То есть, с прошлым покончено, за исключением того, что ты должен знать. То, что я сделала, было вызвано моей жадностью, а не отсутствием любви к тебе. И, судя по часам на стене, у меня есть один час и четыре минуты, чтобы рассказать тебе о том, чего ты раньше не слушал, и о том, что произошло, чтобы это стало актуальным в будущем, иначе я никогда бы тебе этого не объяснила, - ответила она, на этот раз с некоторым раздражением в голосе. Голос все еще на удивление был бесстрастный.

— Ты завладела моим вниманием на один час и четыре минуты, - ответил я с полуулыбкой. - Я выдержу, что бы ты ни сказала. Я просто могу не ответить.

— Ты ответишь, - уверенно сказала она, а затем начала свой рассказ, пока я сидел, сложив руки перед собой.

— Ты знаешь, как сильно я люблю искусство, и как я всегда хотела иметь какой-нибудь шедевр. Ты должен это помнить, - сказала она со своей обычной полуулыбкой.

— Да, я, конечно, не могу этого отрицать. Я знаю, что ты хотела превратить наш дом в место проведения конкурса для Национальной галереи искусств Смитсоновского института, - ответил я с еще одной полуулыбкой.

— Ну, с Джеком Трейлором ты уже встречался однажды, но, вероятно, не помнишь. Он специалист по оценке произведений искусства, и мы мельком встречались с ним на выставке около четырех лет назад. У него была сомнительная репутация, хотя никто не оспаривал его репутацию оценщика. Как бы то ни было, после той встречи мы с ним поддерживали связь.

Увидев выражение моего лица, ее улыбка исчезла, и она строго сказала: - У нас не было абсолютно никаких сексуальных отношений. Я только обсудила с ним мои художественные цели, и он пообещал помочь мне их достичь – за вознаграждение, конечно. На самом деле именно он навел меня на мысль о наброске О'Киф "Адирондак", который тебе так нравится, и помог мне недооценить его, даже учитывая его заказ.

Она была права – набросок Джорджии О'Киф, который у нас был, был одним из моих любимых произведений искусства, которыми мы владели.

— Двумя художниками, которых ты, несомненно, помнишь, чьими работами я больше всего хотела обладать и у нас был реальный шанс – каким бы незначительным он ни был – приобрести их в будущем, были Камиль Писсарро и Альфред Сислей, - сказала она.

— Я знаю, что тебе всегда нравились картины французских импрессионистов, но я не думал, что ты мечтаешь владеть ими, - ответил я, слегка удивленный.

— Ну, я так и сделала. Это возвращает меня к Трейлору, - быстро ответила она, теперь уже со стоическим выражением лица. - Примерно за год до того, как ты подал на развод, он познакомился с вдовцом, у которого не было детей и семьи, которая когда-либо обращала на него внимание. У него была коллекция произведений искусства, которую Трейлор хотел оценить. Когда он был моложе, этот парень – я буду называть его Пит, просто чтобы было проще к нему обращаться – путешествовал по миру в командировках. Его хобби было собирать картины в разных необычных местах, включая сельскую местность Франции.

— Хм, - подумал я про себя, - все идет не так, как я ожидал.

— Что ж, - продолжила Арлин, не задумываясь, чтобы до нее дошло, что она говорит, - оказалось, что из тридцати картин Пита несколько были оригиналами неизвестных художников, стоимостью, может быть, в пару сотен баксов каждая. Несколько были приличными подделками, в зависимости от того, как ты хочешь их назвать. Из них пять были бесполезными, а два – изменившими жизнь.

— Что это значит? - Спросил я, искренне озадаченный.

— Одна из них была неизвестной оригинальной ранней работой Писсарро, а другая - оригинальным эскизом Сислея, который он, очевидно, использовал в качестве ориентира при создании одной из своих самых известных картин "Лувесьенские машины". Я знаю, что ты думаешь. Трейлор, должно быть, ошибался, но он не был таким, - продолжила она, чувствуя, как растет ее возбуждение.

— Откуда ты знаешь, что он не ошибся? - Спросил я, теперь еще больше озадаченный тем, к чему все это клонится.

— Потому что я заплатила ему 20 000 долларов за научную оценку работ в лаборатории с использованием инфракрасной рефлектографии, стереоскопического микроскопа, света Вуда и ИК-спектроскопии, - ответила она, впервые по-настоящему улыбнувшись.

— Чушь собачья, - парировал я. - Как ты могла собрать столько денег, чтобы отдать ему, когда мы все еще были счастливы в браке?

— Я забрала их из своего пенсионного фонда, заплатив штраф за досрочное расторжение. Поскольку в нашем справедливом штате пенсионный фонд обычно не является частью того, что делится при разводе, ты бы не увидел его и во время бракоразводного процесса. В любом случае, у Трейлора были проблемы, и он знал, что я его жадная сообщница, - ответила Арлин.

— Он не мог сам купить работы Писсарро и Сислея, а затем продать их за небольшое состояние. Ему нужен был посредник, которому он мог бы доверять. Он прощупал меня на эту роль, - продолжила она.

— И трахнул тоже, - невозмутимо ответил я.

— Это пришло гораздо позже, - ответила она без какой-либо реальной реакции. - В любом случае, мы с ним разработали план. Он убедил Пита, у которого были небольшие денежные затруднения, продать мне всю свою коллекцию за 50 000 долларов. Мы приложили бы фотографии к купчей, чтобы не было ошибки, какие произведения искусства продаются, и в документах о продаже были бы только наши с Питом имена. Тогда мы могли бы выставить настоящие работы Писсарро и Сислея в нашем доме, а четыре года спустя я бы продала работы Писсарро и отдала Трейлору половину выручки.

— Разве это не мошенничество? – спросил я.

— Как я уже сказала, я была жадной, - ответила Арлин, - и моя жадность взяла верх над моей моралью. К тому же Трейлор - хороший продавец, и он убедил меня, что Пит скоро умрет и что не было никаких причин отдавать такие ценные вещи государству или какому-нибудь его безразличному дальнему родственнику.

— Сколько ты рассчитывала выручить на этой небольшой сделке? - Поинтересовался я.

— Ну, Трейлор посчитал, что картина Писсарро – после того, как аукционный дом получит свою долю – будет продана по меньшей мере за 1 000 000 долларов, так что за вычетом моих 70 000 долларов расходов мы разделим по меньшей мере 930 000 долларов. К тому же, и это было большим плюсом для меня. Я могла хранить эскиз Сислея и выставлять его на всеобщее обозрение столько, сколько захочу. Если мы когда-нибудь решим продать его, это, вероятно, принесет 100 000 долларов или больше в сегодняшних долларах.

— Значит, для тебя эта сделка стоила более 550 000 долларов чистыми? - задал я риторический вопрос.

— Да, - ответила она.

— Так с чего же начался секс с Трейлор? - Я задал самый главный вопрос, который вертелся у меня в голове.

— Ну, очевидно, что это было то, по чему мы не могли заключить действующий контракт, и у него были проблемы с "доверием", или, по крайней мере, он сказал, что были. Он должен был поверить, что я поделюсь с ним доходами аукционного дома через четыре года. Я предложила несколько различных вариантов, но ни один из них его не удовлетворил. Тогда он предложил вступить с ним в сексуальную связь, - ответила она, впервые с эмоциями в голосе.

— Что? – воскликнул я достаточно громко, чтобы другие посмотрели на нас. Я быстро понизил голос и продолжил: - Как, черт возьми, это должно было заставить его доверять тебе?

— Потому что он знал, что я влюблена в тебя и не хотела бы делать ничего, что могло бы разрушить наш брак. Поэтому он мог бы дать тебе фотографии, если бы я не согласилась, - сказала она, поморщившись.

В голове у меня царил сумбур. Я не знал, стоит ли ей верить, и, конечно, это был глупый ответный поступок. Но это было достаточно нелепо, чтобы быть правдой, тем более что теперь не было причин лгать, поскольку ее жизнь уже пошла кувырком, и ни один из нас ни за что не хотел возвращаться к другому. Я сидел, размышляя, по крайней мере, пару минут, а она просто смотрела на меня с жалким выражением на лице.

— Арлин, почему ты просто не рассказала мне о сделке? Ведь ты могла бы избежать этого романа?

— Я не могла сказать тебе по двум причинам. Во-первых, ты мог бы попытаться отговорить меня от этого, но я была твердо намерена довести дело до конца, Остин. Во-вторых, это не решило бы проблему Трейлора. У него было бы еще меньше причин доверять мне, - ответила она, снова поморщившись.

— Значит, ты была готова стать шлюхой за 550 000 долларов, не так ли? - Резко спросил я.

— Это и то, что я получала "Писсарро" на четыре года и "Сислей" на столько, на сколько хотела. Хотя в то время я не считала это "самоутверждением", хотя это вполне оправданный взгляд, - ответила она, нахмурив брови.

— Арлин, почему ты превзошла себя, трахаясь со мной в ночь перед встречей с Трейлором?

— Причин несколько, и каждая из них может быть названа "главной". Во-первых, это было действительно весело. Мне всегда нравился секс с тобой больше, чем с любым другим мужчиной до того, как я встретила тебя, или даже больше, чем с Трейлором. Во-вторых, потому что я чувствовала вину за то, что собиралась сделать или уже делала. В-третьих, потому что я надеялась, что это собьет тебя с толку по поводу того, что я делала. Думаю, последний вариант не сработал, - ответила она, и впервые ее голос по-настоящему дрогнул от эмоций.

У меня голова пошла кругом. Я поймал себя на том, что верю каждой хреновине, которую она говорила, но это вернуло часть боли от ее предательства. - Значит, ты совсем не получала удовольствия, трахаясь с Трейлор? - саркастически спросил я.

— Я этого не говорила, и нет причин для сарказма. Между нами все кончено, - парировала она, и ее эмоции сменились с досады на гнев. - Да, я наслаждалась – по крайней мере, физически, без эмоционального участия – сексом с ним в первые три ночи. И раз уж ты собираешься спросить, я трахалась с ним дважды в каждую из первых трех ночей, используя презервативы, но при этом он делал фотографии. На четвертую ночь я была не в настроении, но сделка с ним была заключена на четыре раза, и он, казалось, наслаждался сексом со мной больше, чем я ожидала. В ту ночь он напоил меня, а потом трахнул, когда я была не в силах его остановить. Я вернулась домой так поздно потому, что заснула в пьяном угаре и проснулась только без четверти три, а потом сразу же ушла, пока он храпел. В тот раз я не получила никакого удовольствия, - парировала она, на этот раз демонстрируя весь свой гнев, обиду, огорчение и вину.

Однако я не собирался отпускать ее от себя. - На четвертый раз ты должна была понять, что я знаю о тебе, так что его угроза показать мне фотографии и разрушить наш брак была напрасной. Почему ты ушла, даже после того, как я умолял тебя?

После долгой паузы она ответила. - Это самый сложный вопрос, не так ли? Я чуть было не вернулась в дом, но я не хотела портить сделку с Трейлором после того, как мы уже на три четверти ее завершили. Я не была уверена, что ты в курсе, так как я думала, что мы были очень осторожны в том, куда шли и что делали.

— Включая секс в его бассейне? - Недоверчиво спросил я.

— Он сказал мне, что там не было удобных мест, откуда люди могли бы заглянуть за его забор, и что дома по обе стороны были пусты. На них действительно висели таблички "Продается". Как бы то ни было, я пришла к нему в четвертый раз с намерением сказать, что в тот вечер мне нужно было вернуться домой пораньше, но я была так эмоционально расстроена, что он воспользовался этим и напоил меня перед тем, как трахнуть.

Арлин опустила глаза, и когда я начал что-то говорить, она подняла руку, жестом показывая: "Остановись, я еще не закончила!" На самом деле, она не закончила. Когда она подняла глаза, в них были видны слезы. - К тому же, я думала, что ты любишь меня достаточно сильно, чтобы мы могли это преодолеть. В первую очередь виновата я, но то, что ты сделал, было грубой чрезмерной реакцией, если ты действительно любил меня так, как говорил. Как ты думаешь, почему я убедила Трейлора прийти к нам домой, чтобы поговорить с тобой? Выложить все, чтобы спасти наш брак, даже когда я знала, что судья может разозлиться на меня. Мне пришлось пригрозить ему расторгнуть всю сделку, если он мне не поможет. Ты испортил жизнь нам обоим и, что более важно, нашим дочерям. Ты, гребаный мудак! Я нужна им!

Я был ошеломлен. Она встала, несколько раз обошла вокруг стола, за которым мы сидели, под косыми взглядами охранников, а затем вернулась.

Гораздо более примирительным тоном, поскольку ее тирада не была совершенно неуместной, я спросил: - Так где же мы сейчас? Разведены, наши дети без матери, а твоя сделка сорвана.

— Вот почему ты здесь. Я рассказала тебе остальное, просто чтобы облегчить душу и чтобы ты поверил в то, что я скажу тебе дальше, - ответила она, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. - Сделка не расторгнута. Если ты заглянешь в хранилище, куда ты перевез все мои вещи, то увидишь, что все мои драгоценности и некоторые картины исчезли. У меня была твоя сестра Джен... - на этом она замолчала, увидев шокированное выражение моего лица.

— Да, верно, ТВОЯ сестра. Она тоже мать и единственная в твоей семье, у кого есть совесть. Она продала вещи для меня, собрала необходимые мне 50 000 долларов и заключила сделку с Питом от моего имени. Картины Писсарро, Сислея и других художников Пита сейчас находятся в хранилище, а Пит умер через месяц после того, как состоялась продажа.

— Вот черт! - воскликнул я.

— Сделка была заключена после того, как наш развод стал окончательным, так что у тебя нет прав ни к чему из имущества Пита, но я хочу сказать тебе, что когда я продам "Писсарро", как только выйду отсюда, я полностью профинансирую обучение Джастин и Сибил в колледже. А пока пусть Джен достанет работы Писсарро и Сислея и выставит их в помещении, которое раньше было нашим домом. Пусть пришлет мне их фотографии.

Я, должно быть, повторил "Срань господня" еще раз десять, тупо уставившись в пространство. Арлин просто сидела, скрестив руки на груди, откинувшись на спинку стула, с отсутствующим взглядом.

— УХ ТЫ! - воскликнул я и сказал. - То, что ты сказала, вероятно, ничего бы не изменило в то время, потому что я был очень зол и обижен. Однако в будущем это все изменит.

Я встал, чтобы уйти. - И последнее, Остин, - мягко заявила она. - С моей точки зрения, я напортачила с "отказом от всех остальных" в наших брачных клятвах, но ты напортачил с "к лучшему это или к худшему".

Я стоял и смотрел на ее лицо, к которому вернулось нейтральное выражение. - Мне нужно о многом подумать. Я хочу встретиться с тобой снова, только вдвоем, после того, как ты повидаешься с девочками, через две недели. Ты не против?

— Да, я не против, - ответила она.

Мы оба развернулись и просто пошли прочь.

В голове у меня был такой сумбур, что в ту воскресную ночь я не спал и следующие два дня не выходил на работу. Во вторник я попросил Джен показать мне работы Писсарро и Сислея, и они показались мне настоящими. Я мысленно подготовил себя к тому, чтобы ни в коем случае не осуждать Джен за что бы то ни было. Я относился к ней как к человеку, которого, помимо моих дочерей, я любил больше всего на свете. Потому что так оно и было.

В среду я сделал то, о чем никогда не думал, что решусь. Я договорился о встрече с прокурором Джиллиан Хоган, которая отправила Арлин за решетку, на обед в пятницу.

Когда в пятницу в 11:45 я появился в офисе Джиллиан, меня неожиданно тепло поприветствовали. Она широко улыбнулась и обняла меня. Я уже много раз бывал в ее кабинете и заметил, что фотографий ее мужа больше нет на ее столе. Это заставило меня обратить внимание на ее левую руку. На ее безымянном пальце больше не было колец, хотя на безымянном пальце правой руки было маленькое кольцо с изумрудом.

Она согласилась, чтобы я угостил ее обедом. Я повел ее в лучший ресторан нашего прекрасного города. Поскольку она, очевидно, больше не была замужем, я был чертовски возбужден и испытывал к ней огромное влечение. Пока мы болтали, я впервые посмотрел на нее как на женщину, а не как на прокурора.

Как и мы с Арлин, она была в общем-то обычной девушкой, хотя и немного симпатичнее, выше и подтянутостью, чем обычно. Вне деловой обстановки она была также чрезвычайно обаятельной и – за неимением лучшего слова – кокетливой. Кроме того, она была откровенна, что я ценил и знал, что должен ответить тем же.

Пока мы поглощали наши кулинарные шедевры, она спросила: - Итак, Остин, зачем ты хотел меня видеть? Это ведь было не просто для того, чтобы посмотреть, сколько дорогих блюд я могу заказать, не так ли?

— На самом деле, у меня есть деловая причина поговорить с тобой. Но, честно говоря, я никогда раньше не смотрел на тебя с романтическим интересом, но теперь, когда ты, очевидно, разведена, а я, очевидно, разведен, все изменилось, - ответил я.

— Чушь собачья, - рассмеялась она, но я заметил, как покраснели ее щеки.

— Чушь собачья о том, что ты разведена? - Спросил я и тут же набил рот каплуном.

— Нет, мой муж изменял мне почти так же жестоко, как и твоя жена, и я узнала об этом сразу после суда над Арлин, так что я развелась. "Чушь собачья", что у тебя может быть романтический интерес ко мне, - улыбнулась она и положила себе ризотто.

— Я подумаю об этом позже, - усмехнулся я. - Ты права, у меня действительно есть деловая причина пригласить тебя на ланч. Я совершенно неправильно представлял, как тяжело будет моим девочкам без их матери. Это убивает их, особенно мою десятилетнюю Джастин. Есть ли какой-нибудь способ сократить срок наказания Арлин? Я не думаю, что они смогут выдержать все четыре года. Если бы я знал, я бы попросил тебя и суд о смягчении приговора.

Глаза Джиллиан расширились. Она откинулась на спинку стула, прожевала и проглотила то, что было у нее во рту, а затем сказала: - Только вчера мы получили сообщение о переполненности наших тюрем и ужасных издержках для налогоплательщиков. У меня есть психиатр, к которому я могу порекомендовать тебе отправить твоих детей. Сделайте это, и как только я получу ее заключение, я скажу тебе, могу ли я что-нибудь сделать.

— Ни хрена себе! Ты серьезно, без шуток! - Воскликнул я, по-настоящему ошеломленный.

— Однако, возможно, нам потребуется еще немного пообщаться, - невозмутимо заявила она, одарив меня страстным взглядом, когда отправила в рот толстую хлебную палочку, а затем несколько секунд посасывала ее, прежде чем откусить.

После обеда, когда я проводил Джиллиан обратно в ее кабинет, она назвала мне имя и контактную информацию упомянутого ею психиатра, доктора Уилсона. Я взял ее за руку и держал ее, пока она протягивала мне листок бумаги. Она не убрала свою руку.

— Спасибо, Джиллиан, - сказал я, глядя ей в глаза. - Если это не конфликт интересов, не могла бы ты поужинать со мной завтра, в субботу, вечером?

— Это не конфликт, но ты рискуешь, - ответила она со злобной усмешкой. - У меня не было секса с тех пор, как я подала на развод семь месяцев назад, и я очень агрессивна.

— Я попытаю счастья, - сказал я, стараясь соответствовать ее улыбке. - Я заеду за тобой в семь. Какой у тебя домашний адрес?

Когда она повернулась и записала свой домашний адрес и номера мобильных телефонов, я "нечаянно" положил руку ей на поясницу, и, когда она встала, моя ладонь скользнула вниз по ее заднице.

— Возможно, это мне стоит беспокоиться, - сказала она с еще более дьявольской ухмылкой, протягивая мне листок бумаги. Я улыбнулся в ответ, повернулся и вышел, бросив через плечо, когда уже подходил к двери: - Увидимся в семь.

Теперь мой разум пребывал в смятении иного рода.

Обо всем по порядку. Я позвонил доктору Уилсону и договорился о встрече после уроков в следующую среду. Затем я пошел позаниматься в спортзал, чтобы не думать о том, как бы заняться сексом следующей ночью.

Как я и предполагал, Джен была счастлива, что Джастин и Сибил проведут субботний вечер у нее дома. Она была для детей чем-то вроде матери, и в ее доме они всегда были более жизнерадостными.

В субботу вечером я привел себя в порядок и оделся лучше, чем когда-либо до развода. У меня были большие ожидания, и когда я приехал за Джиллиан, она меня не разочаровала.

Вместо того, чтобы собрать волосы в пучок, как она всегда носила на работе, они струились по ее шее и плечам. Они искрились. Когда она встряхнула головой, и они засверкали, это было потрясающе.

Легкий макияж подчеркивал все лучшие черты ее лица, и чего я раньше никогда не замечал, так это очаровательных ярко-зеленых глаз, похожих на глаза ящерицы.

Затем было короткое, облегающее черное платье в обтяжку. Ее бедра и задница выглядели великолепно, как будто она превратилась из обычной женщины в ультрасексуальную женщину-кошку!

Я выпалил: - Ух ты, ты выглядишь потрясающе!

— Ты и сам хорошо выглядишь, - улыбнулась она.

Мы пошли в ресторан, где были танцы. Заказав закуски и напитки, мы потанцевали. После того, как мы съели закуски и выпили практически залпом, мы снова потанцевали. Ко второму медленному танцу мой член безошибочно уперся в ее промежность, когда она наклонилась ко мне, идеально расставив нас на своих 12-сантиметровых каблуках. Я нежно поцеловал ее в губы, а она поцеловала мои. Затем впервые в жизни на первом свидании (если это было именно так) моя спутница прошептала мне на ухо: - Знаешь, нам не обязательно ужинать здесь. Мы можем просто вернуться ко мне и трахнуться.

Я оплатил счет за ужин, который мы так и не съели, и ровно через две минуты мы уже ехали в машине обратно в ее городской дом.

Мы начали срывать друг с друга одежду еще до того, как переступили порог ее дома. К тому времени, как мы добрались до дивана в ее гостиной, мы оба были раздеты, если не считать моих носков и ее туфель на высоких каблуках, которые она, очевидно, намеренно не снимала.

Я повалил ее на диван и погрузился в ее горшочек с медом, работая одновременно пальцами, языком и губами, как голодающий, который впервые за месяц набрасывается на еду. Она явно была возбуждена и любила оральный секс, потому что в течение пяти минут испытала три оргазма. К тому времени мой член уже болел, и она кричала: - Трахни меня!

В порыве страсти я удивил себя – и шокировал ее – тем, что бросил диванную подушку на ковер, перевернул ее вверх ногами так, чтобы ее лицо и руки оказались на подушке, и, держа ее ноги высоко в воздухе, засунул свой член в ее киску. Она стонала, визжала, постанывала и вскрикивала, иногда, казалось, все это происходило одновременно, когда я входил и выходил из ее влагалища со всей энергией, на которую был способен. Мы оба были так возбуждены, что прошло совсем немного времени, прежде чем я застонал и наполнил ее киску спермой, а она практически забилась в конвульсиях оргазма.

Я был настолько истощен, что медленно опустился на колени, а мой член все еще был погружен в ее восхитительный канал. Я медленно отвечал взаимностью, и каждое движение вызывало у Джиллиан легкий вскрик или стон, пока, наконец, не обмяк и полностью не вышел.

Мы долго лежали в объятиях друг друга. Наши тела были влажными от пота и время от времени подергивались, прежде чем кто-либо из нас заговорил. Наконец Джиллиан спросила: - Что это, черт возьми, было?

— Некоторые люди называют это "Тачкой", - улыбнулся я.

— Было ли это сделано для того, чтобы перегрузить все нервные окончания в моем теле? - улыбнулась она в ответ.

— Да, поджарить все твои цепи. Это сработало? – спросил я.

— Да, черт возьми. Я, наверное, никогда больше не смогу думать, - рассмеялась она.

Это был лучший сексуальный опыт в моей жизни, если не считать четырех чувственных и страстных перепихонов с Арлин по четвергам, как раз перед нашим расставанием, с обещанием еще лучшего будущего. Мы с Джиллиан еще не были знакомы с телами друг друга, но провели остаток вечера и следующее утро, пытаясь наверстать упущенное.

К тому времени, как в десять утра следующего дня мы выбрались из ее постели, я уже знал, где находятся все ее эрогенные зоны. Я знал, что ее левый сосок более чувствителен, чем правый, и способен довести ее до оргазма, когда его сосут. Что ей нравится трахаться так же сильно, как и самой трахать. И анал определенно был в нашем будущем.

Я уговорил Джиллиан поехать со мной, чтобы забрать моих детей из дома Джен, а затем сводить их в парк развлечений. И Джен, и Билл узнали Джиллиан по судебному процессу над Арлин и были поражены тем, насколько дружелюбно она относилась к ним и их детям. После недолгих раздумий Джастин и Сибил прониклись к Джиллиан такими теплыми чувствами, что вскоре начали спорить о том, кто будет сидеть рядом с ней в следующей поездке.

Джастин и Сибил валились с ног от усталости к тому времени, когда я высадил Джиллиан в воскресенье вечером.

— Спасибо, это были лучшие выходные, которые я помню, - искренне сказала она, когда мы держались за руки на крыльце ее дома.

— Ты просто потрясающая, - ответил я. - Ты вчетверо увеличила мое счастье всего за два дня!

Мы обменялись короткими, но проникновенными поцелуями, а затем я сказал: - Мы встречаемся с доктором Уилсоном в среду. Могу я снова увидеть тебя в пятницу днем и в субботу вечером? Мы собираемся навестить Арлин в воскресенье.

— Пока ты знаешь, что будешь трахать меня, я согласна, - усмехнулась она.

После еще одного короткого поцелуя я повернулся и ушел, помахав на прощание через плечо.

Это было все, что я мог сделать, чтобы уложить моих спящих ангелов в их кроватки. Я даже не потрудился снять с них платья, решив, что просто почищу и отглажу их на следующей неделе, прежде чем рухнуть в постель, тоже полностью одетый, и отключиться, как свет.

В понедельник мы втроем, Джастин, Сибил и я, проснулись с ощущением бодрости и сияния, которых у нас не было с тех пор, как начался развод. События развивались быстро.

Доктор Уилсон сообщил Джиллиан, что девочки страдают из-за того, что их мать находится в тюрьме, и что Джастин особенно нуждается в постоянном консультировании, если она вообще сможет с этим справиться. Я предоставил письменное показание под присягой, в котором говорилось, что я более чем готов предоставить Арлин возможность свободного посещения и что я устроил ее на работу помощником юриста в юридическую фирму, которая занимается большей частью юридической работы моей компании.

После того, как в субботу вечером мы с Джиллиан испытали два совершенно потрясающих одновременных оргазма, она сказала мне, что у нее есть все шансы добиться освобождения Арлин с испытательным сроком в течение месяца. За это она получила лучший массаж, на который был способен такой непрофессионал, как я. Затем я стимулировал ее клитор и соски, пока она не взмолилась о пощаде.

После того, как девочки навестили Арлин в воскресенье, я зашел к ней. Я не хотел ходить вокруг да около.

— Арлин, вот заключения психиатра о Джастин и Сибил, мои письменные показания под присягой и письмо с предложением работы помощником юриста от "Джонсон и Данн". Я поговорил с твоим прокурором Джиллиан Хоган, и она готова на следующей неделе подать в суд ходатайство о твоем освобождении под надзор.

Я молчал, пока Арлин просматривала документы. Она заплакала. Затем я показал ей фотографии картины Писсарро и эскиза Сислея, которые висели на видных местах в ее бывшем доме. Она не выдержала и разрыдалась, уткнувшись лицом в свои руки, сложенные на столе. Охранники посмотрели на нее, но не вмешались.

Я положил свою руку на ее ладонь. Она подняла глаза. - Спасибо, - повторила она раз десять.

— Я рад, что могу попытаться помочь. Я надеюсь, ты понимаешь, что только потому, что Джиллиан собирается просить о смягчении приговора, суд может его не удовлетворить. Так что не слишком надейся, - мягко сказал я.

— Учитывая твои показания под присягой, заключение врача и переполненность тюрьмы, я не понимаю, как судья может отказать, - ответила она. - Но я буду держать свои ожидания при себе до вынесения решения, и не говори об этом девочкам.

— Я не буду, - ответил я с широкой улыбкой. Мы пожали друг другу руки, я собрал бумаги и перед уходом почувствовал, что обязан сказать ей еще кое-что.

— Чтобы потом для тебя не стало сюрпризом. Мы с Джиллиан Хоган любовники. Я не уверен, к чему это приведет, но к чему-то это приведет.

Арлин оправилась от первоначального шока, а затем улыбнулась и искренне сказала: - Я рада за тебя. Я надеюсь, что у нас все получится.

*********************************************

После моей второй встречи с Арлин дела пошли быстро – по всем направлениям. Джиллиан подала ходатайство в понедельник, назначила слушание на утро вторника на следующей неделе и провела все выходные со мной и девочками, включая веселую "вечеринку с ночевкой" в пятницу и субботу вечером.

Я присутствовал на слушании, чтобы дать свидетельские показания в дополнение к моим показаниям под присягой, если этого потребует судья. Он сделал. Я полностью ответил на все его вопросы, даже расплакался – отчасти по-настоящему, отчасти понарошку - в определенные моменты моего выступления. Я сказал ему, что мои дочери - это моя жизнь, и что позволить им быть со своей мамой за пределами тюрьмы было бы для них самым лучшим решением.

Судья удовлетворил ходатайство Джиллиан, постановил освободить Арлин из тюрьмы в следующую субботу, и назначил ей испытательный срок на четыре года при условии, что она сохранит работу и не будет попадать в неприятности. Он ввел либеральный порядок посещения, о котором я просил.

В тот день я сообщил детям хорошую новость, и Джиллиан получила специальное разрешение от начальника тюрьмы, чтобы Джастин и Сибил позвонили ей вечером. Обе девочки и Арлин расплакались от радости.

Я снял для Арлин квартиру как можно ближе к нашему дому, перевез туда ее вещи из хранилища и в субботу забрал ее из тюрьмы. Я настоял, чтобы Джиллиан поехала с нами.

Мы все пошли куда-нибудь поужинать, и я согласился позволить девочкам провести первую ночь Арлин дома, в ее квартире. Мы с Джиллиан забрали машину Арлин, которой я иногда пользовался и которая стояла у нас дома, и оставили ее у ее квартиры, чтобы она могла привезти детей к нам в воскресенье днем.

Когда Джиллиан вернулась со мной ко мне домой в субботу вечером, мы приготовили простой ужин, а затем сели поговорить по душам.

— Джиллиан, мы оба ценим прямоту, поэтому я буду откровенен. и не бросай на меня тех страстных взглядов, которыми ты знаменита, пока я говорю. Понятно?

— Да, сэр, - ответила она с улыбкой и фальшивым приветствием.

— Мы продвигаемся быстро, но для меня это не слишком быстро. Я очень хорошо узнал тебя как личность, когда мы вместе работали над судебным процессом над Арлин. За последний месяц я узнал тебя как женщину. Ты - все, чего я только мог желать. Я влюбился в тебя. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, и, в конечном счете, если ты решишь, что я достоин тебя, выходи замуж за меня.

— Ух ты! - присвистнула она. - Я думала, что была откровенна, но я новичок по сравнению с тобой!

— Ну... - сказал я, поскольку она больше ничего не сказала.

— Возможно, через несколько месяцев ты поймешь, что я не такая уж замечательная, но если ты настолько глуп, что все еще хочешь жениться на мне после шести месяцев совместной жизни, я это сделаю. Но я не собираюсь продавать свой таунхаус, пока мы не поженимся.

Без дальнейших церемоний я подхватил Джиллиан на руки, сорвал с нее одежду, отнес в "нашу" спальню и трахнул лучше всех (на самом деле дважды) в моей жизни!

Конец.

P. S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.