Туапсе 1981

Лето просто чудесная пора. Летом дышится легче. Летом самые интересные путешествия и самый чудесный отдых. Летняя романтика резко отличается от другого времени года. И если кто-либо когда-нибудь бывал в таком чудесном городе как Туапсе, то этот кто-то ни минуты не будет в этом сомневаться.

Лето того года было довольно теплым, если бы не сказать – жарким. Мы приехали в город рано утром и расселились в гостинице. Мне достался номер на первом этаже. Одноместный номер с раковиной в углу комнаты. Кровать, стул и вешалка в другом углу на стене и все. Довольно распространенное жилье. Давали мы концерты в Доме Моряка на самом берегу моря. Мне сильно запомнились два огромных якоря при входе. Дом Моряка был деревянным и раскрашенным во все оттенки синего и голубого. Зал небольшой и сцена довольно небольшая. Поскольку было жарко, то двери все были настежь открыты, чтобы можно было дышать. Были открыты и ворота на сцену.

Я стоял у этих открытых ворот и курил. Моряки строем шли на концерт и остановились на перекур. Они стояли в строю по команде вольно и курили. Курили и рассматривали человека, стоящего в макияже и трико рядом с входом на сцену. То есть – меня. А я, в свою очередь, рассматривал их всех. Они все мне нравились. Все рослые, молодые, красивые. Во многих глазах читался ко мне неподдельный интерес. Рассматривали мои ноги, которые в те годы были довольно привлекательными. Рассматривали лицо в легком макияже, ведь я уже практически был готов для работы. К тому же, я ведь был из артистов, а артисты в те годы вызывали большой интерес, не то, что сейчас. И вот перекур закончился. Старший скомандовал:

- Напра-во! Будете проходить мимо пепельницы, окурки бросайте в пепельницу! (Имелся в виду большой квадратный мусорный бак, который стоял на углу здания.)

Чей-то матросский голос в тон командиру продолжил:

- Последний выбрасывает пепельницу! (Раздался смех, дружный матросский смех.)

- Разговорчики в строю! - рявкнул совершенно беззлобно командир, и строй стал удаляться по направлению к главному входу.

Я вздохнул, выбросил свой окурок в "пепельницу", и направился внутрь к буфету, потому что хотелось пить.

Буфет в Доме Моряка был довольно маленьким. Но мне сразу же захотелось в нем остаться надолго и съесть и выпить все, что там было. За прилавком стоял молодой, красивый буфетчик. Белая курточка буфетчика только подчеркивала его загар. Слегка выгоревшие светло русые волосы были довольно длинными. Чем-то он мне напомнил Гавроша. Полные, улыбающиеся губы привлекали. И глаза. Зеленые глаза. Как два изумруда. Я был как в тумане. Что сразу влюбился – так сказать нельзя, но околдован был так, что до сих пор вспоминаю эти глаза. И губы, конечно, тоже, но это чуть позже...

Я ему просто сказал:

- Дай попить чего-нибудь... Пожалуйста!

Он посмотрел на меня своими изумрудами, улыбнулся и спросил:

- Что, жарко?

- Жарковато, - ответил я.

- А искупаться? – спросил опять он.

- Сейчас никак нельзя. Вот завтра можно.

- Почему завтра? Давай сегодня.

- Сегодня работа. Никак не получается.

- Давай после работы, – не унимался он.

- А когда же после? Ведь закончим очень поздно.

- А ты когда-нибудь купался в море при луне?

- Нет. Никогда. Я и плавать-то не умею.

- А хочешь?

- Что? - не понял я.

- Искупаться в море при луне?

Я посмотрел прямо в его глаза: не шутит ли он? Он не шутил. В его глазах была такая соблазнительная искорка, что я сразу почему-то смутился. Эта искорка слегка обжигала. Он смотрел в упор и ждал моего ответа. А у меня в голове проносилось тысяча мыслей. Как поступить? Мне так хотелось закричать: "Да! Конечно же, да!" Но я только кивнул, потому что сил что-нибудь выдавить из себя не было. Да и в горле как-то подозрительно пересохло. Я облизал внезапно пересохшие губы и сдавленно улыбнулся. Конечно-же мне было приятно, что меня приглашают, но я никак не мог понять почему. Я в это никак не мог поверить. Неужели, правда?

Но это действительно была правда. Он улыбнулся и протянул мне спасительный стакан минеральной воды, который я тут же выпил залпом и попросил еще. Он рассмеялся и спросил:

- Как тебя зовут?

- Юра.

- Ю-у-ра-а, – нараспев повторил он, – Хорошо, Юра. После концерта приходи сюда. Прямо отсюда и пойдем. Я все приготовлю.

- Ты хоть посмотри на меня в концерте, – попросил я, – Мне работаться лучше будет.

Он посмотрел на меня, улыбнулся и сказал:

- Конечно. Непременно и обязательно, – потом он дотронулся до моей руки и спросил, - Еще воды дать? С собой?

Я опять кивнул. Говорить совсем не было сил. Потому что от его прикосновения, от необыкновенно приятного ощущения нежности, с которым он дотронулся до меня, у меня просто закружилась голова. Я забрал бутылку воды, которую он мне дал с собой и стремительно ушел, стараясь не выдать своего волнения.

За кулисами я никак не мог успокоиться. Я все думал о том, что даже не спросил, как его зовут! Меня это страшно мучило, и я все старался себе представить, как его зовут, и перебирал в уме все известные мне имена, пытаясь понять, какое имя подходит ему больше всего. Ни к какому выводу я прийти не смог. Не было времени задумываться глубоко, потому что надо было переодеваться, разминаться, готовить реквизит и так далее. В тот день я просто автоматически все делал, сгорая от нетерпения и предвкушения встречи и незнакомых ощущений. Я ведь действительно никогда не купался в море при луне, и все представлял, как же это будет?

Я с большим трудом дождался окончания концерта и даже не стал снимать макияж. Все равно купаться и он сам смоется. К тому же он мне идет.

Я убежал раньше всех, но все равно мне пришлось ждать, пока он все уберет на место и закроет свой буфет. И вот, наконец, он повесил на плечо свою сумку, из которой торчал сверток и горлышко бутылки и сказал:

- Ну, что? Пойдем?

- Пойдем, – сказал я и рванул вперед.

Так мы и шли до самого моря.

Сначала по ночному городу. Кругом фонари. Воздух фантастический! Потом по прибрежной, слегка гористой местности. Запах цветов и моря становился все сильнее, чем ближе мы к нему подходили. Мой спутник знал здесь каждую тропочку, каждое дерево, каждый камень. Так что заблудиться мы никак не могли. Хотя я один никогда бы не нашел то место, на которое мы, в результате долгого пути, пришли. Путь я не запомнил никак. Я весь состоял на тот момент из запахов и звуков. Природа не умолкала ни на секунду. Тишина звучала так, что меня это просто оглушало.

Огромный валун справа и крутой берег слева. Посредине много песка. Песок крупный и мокрый. Мой спутник достал из сумки большое полотенце и расстелил его посредине такой песочной поляны. Положил на это полотенце сверток, который он достал из своей сумки, поставил рядом бутылку. В бутылке оказался кофейный ликер. В те годы это был довольно редкий продукт. Я стоял рядом и смотрел, как он это все проделывает. Движения его рук и тела были мягкими, завораживающими. Ведь все это происходило под шум прибоя, крик чаек, и сверху это все освещала луна, которая находилась как раз посредине обозримого пространства. В блеске луны пена на гребнях волн светилась своим потрясающе нежным и прозрачным светом всех микроорганизмов, которые волной выносило из глубины и через мгновение уносило обратно.

Расставив все на полотенце, он повернулся ко мне спиной и посмотрел на луну.

- Хорошая ночь, – сказал он.

Его слова прозвучали как музыка, подхваченные рокотом прибоя, который, накатывая на берег, в тон парню произносил: - Оч-ч-чь, оч-ч-чь... Глядя на луну, он стал раздеваться. Сначала он медленно расстегнул пуговицы на рубашке, снял ее и плавным движением опустил ее на песок, рядом с собой. Его торс блестел в лучах луны, отражая голубоватые лучи. Это отражение создавало вокруг него ореол. Легкий бриз запутался в его волосах. Он стоял, как молодой Греческий Бог, наслаждаясь природой и собой.

Я сидел на песке, рядом с этим полотенцем, и очарованно смотрел на это божество. Я совершенно был заворожен этим гипнотическим зрелищем. Руки и ноги мои, и вообще все мое существо замерло. Я боялся пропустить малейшее движение. Его руки медленно... очень медленно... расстегнули молнию на джинсах...

Я чувствовал, что теряю сознание...

Он медленно снял джинсы. Я увидел его красивые ягодицы и стройные ноги. Ни трусов, ни плавок на нем не оказалось. Стройное его тело сводило меня с ума.

Он посмотрел на меня и улыбнулся. Наверное, я выглядел уморительно, с открытым от счастья ртом.

- Меня Олег зовут, – тихо сказал он, – Идем купаться.

Он повернулся и медленно пошел в воду. Он входил в море, и оно расступалось перед ним.

Он вошел по пояс, оглянулся:

- Ну, что же ты?

Я в мгновение ока сорвал с себя рубашку, джинсы и трусы и подбежал к морю. Ногой попробовал воду. Вода оказалось теплая, и я тогда еще подумал, не врут люди, когда пишут, что вода в море, как парное молоко. Я медленно входил в воду. Ощущение было такое, что я растворяюсь. Когда я поравнялся с Олегом, он плавно оттолкнулся от дна обеими ногами и поплыл... Он плыл вперед... К луне... Красивое юношеское тело притягивало так, что я совсем забыл, что плавать я не умею, и я пошел за ним. Он развернулся, подплыл ко мне, проплыл круг вокруг меня и обвился вокруг меня, как уж.

Его лицо оказалось совсем рядом с моим. Луна блестела в изумрудах его глаз. Он медленно опустил веки, и мы поцеловались. Этот поцелуй был необыкновенно вкусным! Его волосы, развеваясь на ветру, приятно касались моей кожи. Руки его нежно держали меня, чтобы я не потерял равновесие. Морские волны танцевали вокруг нас в причудливом танце, словно охраняя наш поцелуй. Это и было самое настоящее счастье.

Наш поцелуй не заканчивался. Он целовал меня и кружил в воде вместе со мной, увлекая за собой все дальше. Не знаю, сколько это продолжалось. Тогда это была целая вечность.

Но тут пошел дождь.

Дождь был теплый и звонко шлепал по поверхности моря. Шум дождя сливался с рокотом морских волн, и реальность для нас тогда пропала совсем. Он целовал под дождем мои плечи и грудь. Он нежно кусал меня за спину. Его руки гладили меня везде. Вода создавала ощущение, что его руки держат меня всего! Дождь не прекращался, и мы вынуждены были выбираться на берег, иначе всю нашу одежду и все, что мы принесли с собой, смыло бы, и нам просто было бы сложно возвращаться домой. Мы надели только джинсы. Все остальное мы просто запихали в его сумку.

Взявшись за руки, мы побежали в сторону города. Это было здорово! Вокруг совершенно никого! Мы, как будто были одни в целом мире!

Что там, в мире, во вселенной! Нас сопровождал чудесный дождь, в лужах лопались пузыри и брызги разлетались во все стороны от наших ног.

Наконец мы добежали до гостиницы. В Советское время постучать в гостиницу вот так среди ночи с незнакомым парнем, было просто невозможно. Но мы этого и не пытались. Олег довольно ловко поддел раму в окне, и оно открылось. Так что в мой номер мы попали через окно. Из рюкзака мы все просто вывалили в раковину, потом быстро все отжали и повесили на спинки стульев и кровати. Насухо, насколько это было возможным, вытерли себя полотенцами и, наконец-то, разлили по стаканам ликер! Мы смаковали! Делали маленькие глоточки, смотрели друг на друга и улыбались. Мы были оба счастливы беспредельно! Допив ликер, мы обнялись, и просто рухнули в постель.

Теперь была моя очередь целовать. Я целовал его всего! Вкус его кожи омытой морем и дождем возбуждал меня все больше и больше. Я целовал его уши и шею. Соски приводили меня в бешеный восторг. Целовать его живот доставляло мне очень большое удовольствие. Когда я прикасался губами к его ягодицам, то по всему его телу проходила легкая дрожь. Его естество было упругим и довольно хорошего размера. Он пульсировал у меня на щеке, когда я целовал его живот. У меня во рту он весь поместиться не смог, хотя заходил довольно глубоко. И вот напряжение достигло предела, и был выстрел. И не один. Обжигающая струя попадала ко мне прямо в гортань. По его телу прошла судорога, и он не сдержался и вскрикнул. Вкус свежего хлеба, смешанный с запахом моря и солнца наполнял меня всего.

Уснули мы мгновенно. За окном продолжался дождь... А вот проснулись мы от пения птиц. За окном светило яркое солнце и о вчерашнем дожде напоминали только наполовину высохшие лужи.

Олег вскочил первым. Распахнул окно. Солнце осветило его стройную фигуру. Он с наслаждением потянулся. Потом он долго плескался в умывальнике. Затем хитро посмотрел на меня и, зажав пальцем кран, направил струю на меня. Я взвизгнул и тут же выскочил из постели. Умывался я с удовольствием.

Пора расставаться. Олегу на работу, а нам ехать дальше. Мы стояли у открытого окна и смотрели друг на друга. Потом мы поцеловались.

Уходил Олег тоже через окно. Таким я его и запомнил. Стройный парень в джинсах, с голым, загорелым торсом. В одной руке сумка, в другой рубашка. Светлые, слегка выгоревшие на солнце волосы, шевелились от ветра.

Он на ходу оглянулся и помахал мне на прощание своей рубашкой.

Я еще долго стоял у окна, совершенно забыв, что надо собирать вещи на переезд в другой город. На глаза наворачивались слезы. Еще одна счастливая страничка моей жизни ушла в историю.

Гастроли продолжались.

Слушать / скачать озвученный рассказ:

Читает Дмитрий (2.53 Мб)