Долгая дорога

Часть 1

Я ехал пятый час.

На фига я решился на эту поездку? Кто знал, что здесь такая дорога.

Когда у меня возникла мысль поехать к матери на Сахалин на недавно приобретенной мной машине, я и предполагать не мог насколько это будет трудно.

Я представлял себе легкую загородную поездку. Так, часа 3-4 и я на берегу моря. Затем паром и я дома.

Нет, я, конечно, знал, что от Хабаровска до Ванино путь не близкий – более 500 км. Но тогда мне, наивному, это расстояние казалось пустяком. Теперь не кажется. Только человек с больным воображением мог назвать это дорогой. Нет, на самом деле это не дорога, а некий аттракцион типа американских горок, созданный кем-то, испытывавшим ненависть ко всем водителям, дабы они прошли все муки ада.

Уже съехав с шоссе, я ощутил все "прелести" этой дороги, которая резко шла под уклон, а в дали не менее резко поднималась ввысь. Затем были бесконечные подъемы и спуски, повороты и мосты.

Почему я поехал. Наверное, потому что я романтик. Когда я собирался в поездку, мне казалось замечательным ехать так одному среди девственной природы.

Романтик... Хотя те, кто меня знают вряд ли согласятся с этим. Для них я модный парень, тусовщик, любитель дискотек, боулинга и хоккея. Модник. Любимец девчонок.

Надо признать в этом есть доля истины, отражающая мой образ жизни. Я хорош собой и прекрасно знаю это. Люблю хорошо и стильно одеваться. Слежу за своим внешним видом. Регулярно посещаю тренажерный зал, стригусь у модного парикмахера. Если бы кто знал, сколько девчонок готовы были лечь со мной в постель – умерли бы от зависти.

Но это внешняя сторона. На самом деле я одинок. И моя успешность не распространяется на мою личную жизнь. Почему? Потому что я гей. Давно я понял, что меня влечет к мужчинам, что мне нравится мужское тело, в моих сексуальных фантазиях мужчины были главными героями.

С возрастом я еще больше утвердился в своей сексуальной ориентации. Девчонки?... С ними можно общаться, дружить. Но секс с ними... Не знаю... У меня он был и не один раз. Но я не испытывал того сладостного экстаза, того наслаждения, что от занятий любовью с мужчинами.

Хотя я кривлю душой. Опыт гомосексуальной жизни у меня не значительный. Раньше у меня был друг... близкий друг, с которым мы одно время даже жили вместе. Вот с ним да - секс превращался в феерию чувств, страсти, ласк.

Но с ним я расстался. Давно.. Он уехал. Поначалу писал мне длинные, нежные письма по электронной почте, звал к себе. Потом стал писать реже, а в последнее время писем от него не было. Я его понимал – любовь на расстоянии – не любовь.

Другого парня у меня не было. Почему? Не знаю... Конечно, я общителен, красив, наверное не только девушки, но и парни обращают на меня внимание.

Но мне было сложно кому-нибудь признаться, что я гей. Это же Хабаровск. Не Москва, не Питер. Здесь слово "гей" до сих пор ругательное. Узнай об этом мои знакомые, однокурсники или коллеги, и я бы стал изгоем. А так я вполне натурал и вряд ли кто может заподозрить у меня нестандартную сексуальную ориентацию.

Вот так получилось, что в свои 22 года я был один. В плане половой жизни это мне не доставляло особых неудобств. Я умел получать удовольствие от собственных ласк. Я мог ласкать себя часами, играя со своим членом, своими яичками, ласково массажируя свой анус. Я иногда экспериментировал – ставил какой-нибудь порнофильм и, предаваясь ласкам, смотрел его с начала до самого конца, так, чтобы кончить одновременно с героями последнего эпизода. Признаюсь, что даже такой "одиночный секс" мне нравился больше, чем занятия любовью с девушками.

Не буду врать... Мне очень не хватало любовника, партнера, друга. Не только в постели, но и в жизни. Такого, которому я мог бы рассказывать всё-всё, не таясь и не скрываясь. Такого, на которого я всегда мог бы положиться, который никогда не предаст, который в любую минуту сможет прийти мне на помощь, забыв о своих дела, который бескорыстно будет любить меня, которому я буду нужен не только в постели, но и просто как человек. Как я хотел любить и быть любимым... Я же говорил, что я романтик. Я верю в искренность чувств, в крепкую дружбу, основанную на взаимопонимании и глубоких чувствах, а не на постели и плотском удовлетворении.

Вот такой я... сентиментальный гей, романтик, умело скрывающий свои чувства. Я был один. В данный момент в прямом смысле этого слова. На трассе Лидога – Ванино. В глуши, где на многие километры нет ни одной живой души. Я уже преодолел 150 км пути и, если верить дорожным указателям (как ни странно, но они имелись), мне нужно было проехать ещё более двух сотен километров.

Я никак не ожидал, так это то, что меня подведет мой автомобиль. После очередного крутого подъема и не менее крутого спуска он просто взял и заглох.

- Черт, - выругался я.

Если поломка серьезная, то я вряд ли смогу её починить. Да и если не серьезная, тоже. Открыв капот, я тщетно пытался обнаружить неисправность. Но моих скудных знаний было явно недостаточно.

- Да... попал. Что же делать?

Я взглянул на экран мобильника. Мерцающая надпись "Поиск сети" издевательски подмигивала мне. Как бы не так, найдет он сеть. Жди...

Что же делать? Оставалось надеяться только на помощь перегонщиков или лесоперевозчиков... Вроде бы они попадались мне на пути.

Время шло. Дорога была пустынна. Солнце нещадно палило. Ни одной машины за последние полтора часа. Беспокойство сменилось страхом. Страх - отчаяньем. Здесь, среди гор и лесов, за многие километры от населенных пунктов остро ощущаешь свою беспомощность. Время меняет свой ход: кажется прошли многие часы. А если придется ночевать... Где здесь можно ночевать? А дикие животные? Наверняка их здесь несметное количество... У меня нет еды... Сигареты подходили к концу. Такие мысли носились в моей голове. Я проклинал себя, свою глупость, своё безрассудство.

Шум... вроде бы машина... Слава богу! Наконец-то.

Неспешно ко мне подъехал новенький RVR, из которого выглянул парень.

- Какие проблемы? - насмешливо спросил он.

Он был молод – до тридцати. Всем своим видом он излучал уверенность и силу: чувствовалось, что он знает, что хочет в жизни, и берет от жизни все, что ему нужно.

Я, робея, сбивчиво объяснил ему, что случилось. Смешно, но ему понадобились считанные минуты, чтобы устранить неисправность.

Закрыв капот, он повернулся ко мне и неожиданно тепло улыбнулся: такой вот свойский парень. Вся моя робость исчезла в один миг: да он такой же как мои сверстники, только чуть старше, опытнее, умнее.

- Андрей, - представился он, протягивая мне руку.

- Дима.

Мы разговорились.

Он очень удивился тому, что я поехал один, совершенно не зная дороги. В принципе, я сам уже осознал опрометчивость моего поступка. Поэтому я был очень рад, когда он предложил мне держаться вместе. Теперь я мог не бояться остаться один в этой глуши: с ним я чувствовал себя в полной безопасности.

Мы тронулись в путь. Описывать трудности этого долгого пути вряд ли имеет смысл: это заняло бы не одну страницу. Скажу только, что к моменту нашего прибытия в Ванино где-то часа в 2 ночи всё мое тело от напряжения ломало так, будто я двенадцать часов провел не за рулем автомобиля, а разгружая вагоны с углем (правда, я их никогда не разгружал, но полагаю, что ощущения те же самые).

Невыносимо хотелось спать, последние 20 километров пути, которые мы преодолели в сплошном тумане, я больше всего боялся, что засну за рулем и съеду с дороги в море. Другое дело Андрей. Мы находились с ним в равных условиях, но глядя на него невозможно было сказать, что он не спал уже более двадцати часов, преодолев сложнейшую трассу. Не представляю, что я делал бы без него. Даже в порту, куда мы приехали далеко за полночь, я не знал куда ехать, с кем решать вопросы с отправкой на Сахалин, где ночевать. Решение всех этих вопросов Андрей взял на себя. Казалось, что он не знает усталости, так легко он передвигался, живо общался с работниками порта. За считанные минуты он успел побывать везде и узнать все, что требовалось, решить вопросы с оплатой и погрузкой на теплоход.

Наверняка он тоже устал и хотел спать, но ни одним жестом, ни одним словом, он не выказал этого. Наверное, не случайно уже при первых минутах нашего знакомства, он произвел на меня впечатление человека, способного решить любые проблемы, человека с которым чувствуешь себя как за каменной стеной. Этим он выгодно отличался от большинства моих приятелей и знакомых, праздно прожигающих жизнь, финансируемую их родителями.

- Интересно, женат ли он, - подумалось мне, - Вроде бы кольца я у него не видел, о жене он ничего не говорил.

С этой мыслью я и заснул в его машине. Сквозь сон я слышал, как он с кем-то разговаривал по сотовому (подсознательно сквозь сон пробилось удивление – с кем можно разговаривать в три часа ночи).

Часть 2

Проснулся я поздно.

Андрей ещё спал. Я обратил внимание, что он где-то успел переодеться, поскольку, если меня не подводит память, вчера он был в стильной рубашке от Levis и в джинсах той же фирмы, а сегодня в каких-то рваных джинсах и в зеленой футболке Lee.

Он спал, ровно дыша, и было такое впечатление, что он прилег на минуту и сейчас проснется и продолжит заниматься делами.

В эти минуты он выглядел моложе своих лет: такой переходный тип от юноши к зрелому мужчине. Конечно, его в ряд ли можно было назвать красавцем. Ну, в том смысле, что его не взяли бы в модели для первой обложки модного журнала. Он не был смазлив, но в нем была какая-то внутренняя красота, мужественность. Коротко стриженные волосы, выгодно подчеркивающие высокий лоб, волевой подбородок, густые черные брови, прямой нос, небольшой рот – всё в его лице гармонировало между собой. Вот такой - спокойный, расслабленный, в чем-то даже невинный – он необыкновенно притягивал. Хотелось прижаться к нему, пройтись губами по его щеке, почувствовать его дыхание, ощутить вкус его губ. Усилием воли я подавил это желание.

Взглянул на часы – уже 11. Тревожась, что мы проспали и что-нибудь пропустили, я разбудил Андрея. Оказалось, что я напрасно беспокоился. Все вопросы были уже решены, и у нас ещё была куча свободного времени.

Солнце только начинало пригревать, ярко сияя на безоблачном небе. Погода обещала быть прекрасной. У нас было ещё пять часов – нужно было убить время.

Мы съездили в Ванино, потом на берег моря – подальше от поселка, чтобы искупаться. Море – это кайф. Жить в Хабаровске, в принципе, можно. Одно плохо – нет моря. Я вырос рядом с морем и обожал его соленые воды, его прозрачную синеву, терпкий запах водорослей.

Мы больше двух часов провели на диком пляже, барахтаясь в воде, плавая на перегонки, ныряя и дурачась. Теперь Андрей был другим - куда девались его деловитость, строгость, уверенность? Передо мной был мальчишка: веселый, беззаботный, с открытой белозубой улыбкой, распугивающий крикливых чаек своим задорным смехом. Казалось, между нами не было ни десятилетней разницы в возрасте, ни различий в социальном положении.

Как он был хорош. Обнаженный – в одних трусах, выгодно подчеркивающих его упругий зад, высокий, стройный, загорелый. Каких трудов мне стоило скрыть желание, охватившее меня – из воды я выбрался первым и сразу, схватив полотенце, обвязал его вокруг бедер, чтобы Андрей не заметил мой предательски выпирающий из плавок член.

Ещё большее желание охватило меня, когда он снял, чтобы переодеться, свои трусы. Делая вид, что что-то разглядываю в дали моря, я на самом деле смотрел на него. Его член даже в расслабленном состоянии производил впечатление: как мне хотелось почувствовать его у себя во рту, пройтись языком по его головке, приласкать его свисающую мошонку, ощутить упругость этих черных коротких волосков, островком темнеющих над его органом.

Блин... Я хочу его!

Но я не могу ничего сделать. Мы еще слишком мало знакомы, слишком плохо знаем друг друга. Если он натурал, то своими действиями я просто оттолкну его, он будет презирать меня. Нет, лучше, чтобы он не знал о моих чувствах к нему. Улучив момент, когда он отвернулся, я со всей силы бросился в прохладные воды. Я плыл и плыл, заставляя себя не думать о нем, и когда я вылез на берег, ничто не говорило о том, что некоторое время назад мой член стоял как Эйфелева башня, пытаясь вырваться из плена узких плавок.

Время до погрузки и отплытия теплохода мы провели в праздном безделье, развлекаясь разговорами ни о чем, а точнее обо всём.

Как ни странно, у нас оказалось много общих тем для разговоров. Андрей оказался интересным собеседником: остроумным, внимательным. В его изложении даже самые банальные сведения выглядели захватывающими историями, будоражащими воображение. Казалось, он знает всё и обо всём. И в то же время он и не нагружал. Он оказался внимательным слушателем. Общаясь с ним, я искренне поверил, что его действительно интересует моя жизнь, мои увлечения и интересы. В разговоре с ним я не чувствовал никакой скованности.

Теперь я знал, что он работает юристом. Я, кстати, вспомнил, почему его лицо при встрече показалось мне знакомым – я видел его по какому-то из местных телеканалов, он давал интервью в связи с каким-то скандальным судебным делом. Помню, я тогда ещё удивился, что достаточно известный адвокат одет не в строгий костюм, а в стильную рубашку и в джинсы. Теперь выяснилось, что он не консервативен, а предпочитает одеваться так, как ему удобно и ему в этом вопросе наплевать на сложившиеся стереотипы.

Время за разговором пролетело неожиданно быстро. Настало время отплытия. А затем нам придется расстаться. Вроде бы мы знакомы всего ничего, но за это время я успел прикипеть к нему, мне было интересно с ним, и сам он нравился мне до безумия. Бывает так, что только познакомишься с человеком и уже не представляешь жизни без него.

- Интересно, - подумал я, - если предложить ему продолжить наше знакомство далее, как он отреагирует? Хотя вряд ли ему это нужно.

Погрузка на теплоход прошла удивительно быстро и без трудностей. От самой поездки, помня свой предыдущий опыт, я не ожидал ничего хорошего. Дело в том, что я подвержен морской болезни. А на этих паромах пассажирские каюты расположены в самом низу, где-то рядом с трюмом, где качка ощущается намного сильнее, чем на палубе.

Кстати, я совершенно неправильно называю судно, на котором мы должны были добираться на Сахалин. Если мне не изменяет память, то называется оно дизель-электроходом, а не теплоходом, а в просторечии его просто называют паром. Только не надо думать, что этот паром некое подобие плота, на котором перебираются с одного берега на другой. Нет – это огромное судно высотой с многоэтажный дом, предназначенное для перевозки железнодорожных вагонов и большегрузных автомобилей. На пароме, на котором нам предстояло плыть, помимо наших машин в трюме стояло еще десяток железнодорожных цистерн с серной кислотой, несколько КАМАЗов и пяток легковушек. Так, что можете себе вообразить, что это за судно.

Так вот, эти суда создавались больше для грузовых перевозок, а не для пассажиров еще в советские времена, когда об удобстве пассажиров мало кто думал. Поэтому каюты на этих паромах были неудобны не только в плане их расположения, но и теснотой и затхлостью воздуха.

Поэтому я ожидал, что весь путь от Ванино до Сахалина проведу мучимый спазмами и приступами тошноты.

Когда я поделился своими заботами с Андреем, он только рассмеялся и сказал, чтобы я не беспокоился. Оказалось, что он и не собирался ехать в нижних каютах, а заказал так называемую каюту первого класса. Не знаю как насчет первого класса, но каюта, действительно, оказалась шикарной: мало того, что на верхней палубе, так ещё и двухкомнатная, с душем, туалетом, мягкими кроватями (назвать их койками как-то язык не поворачивается), телевизором, DVD-плеером, горячей водой, кожаными диванами – вот это я понимаю – поездка с комфортом.

Оказалось, что в стоимость каюты входит и бесплатная кормежка. А помимо этого, у Андрея в машине оказалось несколько бутылок настоящего немецкого не фильтрованного пива. Так что плыть можно было с удовольствием. Я, конечно же, сразу оккупировал диван, удобно расположившись с бутылкой пива, а Андрей пошел принимать душ.

Пиво, легкое покачивание судна на волнах, приятная музыка, пиво – все это расслабляло. Жизнь прекрасна. Не хватало только самой малости – лучшего средства от всех болезней (по крайней мере, так утверждала одна из моих подружек) – бурного секса с любимым человеком (если мне не изменяет память, в постели этой моей подружки перебывало несчетное число мужчин, причем каждый из них был любимым, но только почему-то на несколько дней).

Андрей вышел из душа – в одних боксерах, покрытый капельками воды, стройный, загорелый. Интересно, каков он в постели? Наверное, его девушке очень повезло. Хотя, во время нашего разговора он ни разу не обмолвился о том, что у него есть девушка.

Я пожирал его глазами, даже не пытаясь скрыть свой интерес к нему. Наверное сказалась охватившая меня расслабленность, а также выпитое пиво.

Он стоял так близко, что протяни я руку и мог бы прикоснуться к нему, почувствовать его тело. В эту минуту я думал только о нём, уже сама возможность созерцать его доставляла мне наслаждение. При этом я чувствовал к нему не только физическое влечение. Нет, мне хотелось не только спать с ним, делить с ним постель, мне хотелось разделить с ним свою жизнь, чтобы он был моим единственным ... навсегда. Наверное, это любовь? Не знаю... По крайней мере, раньше я таких чувств не испытывал ни к кому.

Часть 3

Как жаль, что мои желания так и останутся желаниями. Мне никогда не хватит смелости признаться ему в своих чувствах.

Поглощенный этими мыслями я заснул.

Ход времени не остановить. Как бы мы не стремились задержать приятные моменты, время неумолимо стремиться вперед, не замедляя своей поступи. Пока я спал, прошел день и и время нашего расставания непреклонно приближалось. Считанные часы оставались до прихода в порт – туда, откуда у каждого из нас собственная дорога – ему на юг, мне на север. Начало пути, завершающее наше знакомство.

Я не хотел расставаться с ним и отчетливо понимал неизбежность расставания. Какая ирония судьбы – найти в безлюдной тайге человека, который тебе близок, с которым ты готов прожить всю жизнь, того единственного, которого искал все годы, и расстаться с ним навсегда спустя каких-то два дня.

Я вышел на палубу. Темнело. Первые звезды появились на небе, хотя в дали заходящее солнце ещё окрашивало облака в ярко розовый цвет, роняя последние лучи в темные морские воды. Легкий теплый ветер ласково трепал мои волосы.

Я заметил Андрея. Неожиданно, поскольку я считал, что он спит в каюте.

Андрей стоял на палубе, облокотившись о борт. В руках он держал какую-то книгу, но взгляд его был устремлен в даль – на море. В лучах заходящего солнца он смотрелся очаровательно. Задумчивый взгляд, мужественное лицо, стройная фигура, обдуваемое ветром. Он не замечал меня, думая о чём-то своем.

Не знаю, что мной двигало в тот момент, но точно не голос разума. Скорее всего какой-то инстинкт, желание, страсть. Повинуясь внезапному импульсу, я подошел к Андрею и обнял его за плечи. Я почувствовал как он напрягся, но не отстранился от меня.

Он смотрел вслед заходящему солнцу, а я смотрел на него. Вот он, такой близкий, такой желанный.

Я хотел его, его любви, его нежности. Он был нужен мне сейчас и всегда. Я стоял, обняв его, так близко, что мои губы почти касались его щеки. Я не думал, что будет дальше, но сейчас я хотел, чтобы этот миг длился вечно.

Андрей, как будто очнувшись, повернулся ко мне. Миг наслаждения сменился тревогой. Я был готов ко всему и внутренне весь напрягся, как пружина только что заведенных часов. Он мог оттолкнуть меня, послать меня подальше, или просто отстраниться от меня, сказав, что ему чужды подобные отношения. Я ждал этого. Но вот, что я точно никак не ожидал, так это поцелуя. Да! Он поцеловал меня! Сначала робко и нерешительно, а потом всё уверенней и страстно.

Мать вашу... Я не писатель и не могу выразить словами то чувство искреннего счастья, охватившее меня в это мгновение, волну чувств, нахлынувшую на меня. Но, поверьте мне, в этот момент я был счастливейшим человеком на земле.

Вот он – мой мужчина. Мужчина, который так был мне нужен и которого так мне не хватало, о котором я мечтал и на встречу с которым не надеялся.

Переполнявшие меня чувства возносили вверх, палуба уходила из под ног. Ничего не существовало: ни моря, ни теплохода, ни мерцающих в вышине звезд. Были только мы: жар наших тел, чувственность поцелуев, страстность объятий.

Ещё довольно долго мы так и стояли на палубе, обнявшись, целуя друг друга, наслаждаясь ласками.

Не знаю, видел ли нас кто в этот момент. Даже если так, то мне было на это глубоко наплевать, ведь теперь в моей жизни был он – и только это было важно. Как он целовал: чувственно, нежно и страстно. Его язык ласкал мои губы. Его горячие и влажные губы покрывали жаркими поцелуями мое лицо.

Я люблю его, только его. Я никогда, никого не любил - сейчас я это понял. А его я люблю. В этот миг, когда мы, обдуваемые соленым ветром, стояли на палубе, он признался мне, что мои чувства взаимны, что с первого мгновения нашего знакомства он влюбился в меня как мальчишка, и что все это время он думал обо мне и также как и я не решался признаться в своих чувствах.

Море, шёпот волн, крики чаек и двое влюбленных, признающихся в своих чувствах, - только сказки имеют такой финал. Но это не сказка, а жизнь, но очень похожая на сказку.

А ведь ночь еще не закончилась. Она только начиналась, и в нашем распоряжении ещё было несколько часов.

Я не помню как мы покинули палубу и оказались в нашей каюте. Хотя нет, я помню те страстные поцелуи, которыми мы обменивались по пути к каюте, жаркие объятия, соприкосновения наших тел, страсть и желание, охватившие нас.

На пороге каюты я стащил с него футболку, обнажив его тело. Вот оно, ещё несколько часов назад казавшееся столь недоступным, как полярная звезда, ярко мерцающая в темноте ночного неба. А теперь я обнимал его, целовал, ласкал языком. Его руки – сильные и нежные, которые с такой страстью и нежностью обнимали меня, ласкали мое тело.

Он целовал меня. Таких длительных поцелуев у меня никогда не было. Его руки спускались все ниже и ниже, скользя по моей спине. Он крепко ухватил меня за ягодицы и прижал себе. Сквозь ткань джинсов я ощущал напряжение его члена.

Моя рука скользнула вниз – туда, где дрожа от возбуждения, стремился вырваться из плена одежды его детородный орган. Не прекращая поцелуя, в котором в очередной раз слились наши уста, я нащупал его и сквозь толщь ткани стал ласкать.

Андрей схватил меня на руки и отнес на кровать. Пока он расстегивал ремень и пуговицы на своих джинсах, я успел снять с себя футболку. Он склонился надо мной и стал ласкать моё тело, страстно целуя мои руки, грудь, нежно проводя языком по моим соскам. Андрей был виртуозен. Волны возбуждения охватывали меня.

Мы опять целовались, а его руки нежно ворошили мои волосы. Наконец, наши губы разъединились, Андрей выпрямился. Какое-то время он сидел рядом со мной и пальцами водил по моим губам, шее, груди, вокруг сосков, спускаясь все ниже.

- Димыч, ты прекрасен, - произнес он.

Вместо ответа я потянулся к нему, обхватил его руками и целуя потянул на себя. Он упал рядом со мной. Теперь уже я ласкал его: губами - грудь и живот, рукой, просунув её под пояс расстегнутых джинсов, сквозь тонкую ткань трусов его - член. Он нежно ворошил мои волосы, слегка, еле-еле подталкивая мою голову вниз.

Наконец, я не выдержал. Я чувствовал, как его член рвется наружу, и хотел непосредственно ощущать его в своих руках, ласкать его своими губами. Одним движением я стащил с него джинсы и трусы. Какой он классный! Большой, абсолютной прямой, с открытой влажной головкой, он гордо возвышался, готовый к действиям. Я сжал его ладонь и сделал несколько поступательных движений. Пальцами приласкал его мошонку.

Андрей приподнялся, обнял меня, поцеловал мою шею, грудь. Быстрыми, ловкими движениями расстегнул молнию на моих джинсах. Я помог ему снять их. Пальцами Андрей несколько раз провел по головке моего члена, а затем, постепенно приспуская мои плавки, лаская мой член, полностью обнажил его.

Часть 4 (последняя)

Легкими, поглаживающими, слегка ускоряющимися движениями он ласкал мой член: вверх-вниз, вверх-вниз. Я освободился от ставших лишними плавок и подталкиваемый его руками переместился к нему на грудь. Головка моего члена, влажная от возбуждения, касалась его губ. На его кончике выступила капля семени. Андрей слизнул её, прошелся языком по головке, а затем, обхватив её губами, стал легонько посасывать, одновременно лаская её языком.

Он все сильнее и сильнее заглатывал мой член, крепко сжимая его губами. Его движения становились все быстрее и быстрее: он то полностью захватывал мой член, то ласкал одну лишь головку. Периодически он высвобождал мой член и языком проводил по нему сверху до самого корня. Его руки страстно сжимали мои ягодицы, а кончики пальцев опускались между ними, нежно касаясь моего ануса.

Он стиснул меня в объятиях, прижал к своей груди, наши губы соединились в жарком поцелуе.

Ниже... ниже... я спускался по его телу, я ощущал его нежный запах, шелковистость его кожи, языком я прошелся от его шеи до паха. Вот он – его член. Огромный, возбужденный, он так и просился ко мне в рот, дрожа от нетерпения.

Я не торопился, оттягивая тот сладостный момент, когда я смогу почувствовать у себя во рту вкус его семени, обильно увлажнившей его головку, ощутить губами твердость его члена.

Я тщательно облизал его яйца, промежность, а затем полностью захватил ртом его член. Когда мои губы прошлись по его стволу, из Андрея вырвался громкий сладострастный стон. Пальцами, погруженными в мои волосы, он задавал ритм движениям моей головы. Быстрее... вверх-вниз... губами, языком, губами. Его тело двигалось в такт моим ласкам.

Затем мы опять поменялись местами: я лежал на спине, Андрей, низко склонившись на до мной, обсасывал мой член. Руками он ласкал мои яички, промежность, бедра, покрывая мои ноги цепочкой быстрых мимолетных поцелуев, спускаясь вниз и возвращаясь обратно. Влажные, горячие губы обхватывали мой член. Руки его скользили по моему телу, ласкали мои бедра, нежно сжимали мою мошонку. Он был везде – ни одна точка моего тела не оставалась без его ласк. Несмотря на жару, меня пробирала дрожь, крупные капли пота катились по моей груди. Его ласки доводили до исступления, моя страсть готова была извергнуться из меня.

Андрей, почувствовав это, отпустил мой член, прижав его пальцами у основания. Какое-то время мы отдыхали, тяжело дыша, освещенные тусклым светом звезд, наши тела блестели, покрытые капельками пота.

Андрей потянулся и открыл иллюминатор. Свежесть морского воздуха ворвалась в каюту, окутав нас блаженной прохладой. Я любовался им, его прекрасным разгоряченным телом. Мы молчали, но наши глаза были выразительнее любых слов. Легкое соприкосновение губ, тяжесть тел, жар объятий: наши ласки возобновились.

Он перевернул меня на живот. Неспешно, лениво провел рукой по спине, спускаясь все ниже к ягодицам, затем раздвинул их и погрузил свое лицо между ними. Языком он ласково обрабатывал пространство между ягодиц, погружая его все глубже и глубже, одновременно лаская руками мою мошонку и промежность.

Его язык скользил между ягодиц, между моих широко раздвинутых ног, по моим яйцам – туда и обратно. Боже, что это за ощущения. Под действием его ласк я расплывался, становился легким и податливым словно пластилин. Я не чувствовал своего тело, моим сознанием завладели ощущения от его ласк.

Стремясь подвигнуть его к дальнейшим действиям, я встал на колени, опустив голову на сложенные руки.

- Давай, Андрей, я хочу тебя, - прошептал я.

Он нежно ласкал и гладил меня, исследуя тайные уголки моего разгоряченного тела. Я послушно следовал движению его рук, раскрываясь ему. Искусные ласки сделали свое дело, я не испытывал страха перед болью, я хотел его и был готов почувствовать его в себе.

Андрей одной рукой продолжал ласкать меня, а другой искал что-то в своей сумке, стоявшей рядом с кроватью. Наконец нашел – это была смазка. Он обильно выдавил её между моих ягодиц, пальцами проталкивая глубже.

Он вошел в меня, нежно, постепенно, размеренно, преодолевая сопротивление моей плоти. Медленно-медленно, несильными толчками приникая в меня все глубже и глубже, пока не вошёл весь до конца. Я ощущал легкую боль (всё-таки раньше, я всегда был активом), но новые сладостные ощущения многократно превосходили её.

Судорога прошлась по моему телу. Андрей отпрянул и снова медленно и глубоко вошел в меня. Я инстинктивно двигался ему на встречу. Он берег меня, стремясь оградить от боли. А я хотел её, мне была сладостна эта боль.

- Давай, Андрюш, - прошептал я, - быстрее.

Его руки крепко сжимали мои плечи, задавая темп моих движений. Быстрее... быстрее... Наши тела двигались в унисон. Ещё... ещё... Быстрее, резче, сильнее. Я сходил с ума. Стоны непроизвольно вырывались из моей груди.

Наверное, никогда эта каюта не была наполнена столь сладострастными стонами, которые мы и не пытались сдерживать, даже не думая об открытых иллюминаторах, о том, что кто-нибудь может слышать нас. Каждый толчок сладостно отдавался во всем моем теле. Я хотел, чтобы он проник ещё глубже... до самого сердца... что бы он разорвал меня, вывернул наружу.

Мы стали единым целым, как сиамские близнецы. Энергия его тела охватывала, опутывала меня. Я никогда так не заводился.

Он перевернул меня, поднял и оказался подо мной. Теперь не он входил в меня, а я впускал в себя его орган, постепенно и нежно. Всем своим существом я ощущал твердость его пульсирующего члена. Разгоряченный ласками я стал гибким как гуттаперчивый мальчик: откидывался назад, падал на него, закрывая своими волосами его лицо. Андрей тяжело дышал, голова его была запрокинута, глаза полуприкрыты. Пальцы наших рук переплелись. В этот миг ничто не могло оторвать наши тела, остановить их движения.

Вдруг Андрей резко приподнялся, обхватил меня, крепко прижал к своей груди. Высвободил свой член и, заменив его двумя пальцами, продолжал проникать в меня. Рукой Андрей обхватил мой стоящий колом член, лаская его всё быстрее и быстрее. Волны экстаза поглотили меня, тело мое забилось в судороге, меня начало трясти и я кончил – мощными резкими толчками белесая сперма вылетала из меня, заливая его лицо и грудь. А Андрей все ласкал и ласкал мой член, другой рукой размазывая моё семя по своей груди и лицу, облизывая свои губы и пальцы. Его ласки продолжались до того момента, пока я в бессилии не упал на его грудь. Какое счастье обнимать его, ощущать его бешено колотящееся сердце, чувствовать его горячее дыхание.

Я крепко прижался губами к его губам. Мои же руки ласкали его член. Я чувствовал как пульсирует его тело, как бьется его член и понимал, что сейчас и он кончит. Я быстро переместился вниз и обхватил губами головку его члена. Вот он сладостный миг – тугая, вязкая струя вырвалась из него, заполнив мой рот солоноватой жидкостью. Я пил её, жадно сглатывая, вылизывая головку, боясь потерять хоть каплю его семени.

Его руки судорожно сжимали простынь, его тело пульсировало в волнах страсти.

А ведь это было только начало. Теперь я знал, что нам предстоит еще не одна такая ночь, и что мы всегда будем вместе, что мы нашли друг друга и теперь не расстанемся никогда. Эта не сказка, просто так иногда и в жизни бывает.

А эта ночь продолжалась еще долго, и были новые поцелуи, новые ласки, была ночь любви, которой так не хватало нам ранее...

страницы [1] [2] [3] [4]