Предложения, от которых не отказываются

Часть 1

Временно я остался один, пауза затягивалась.

Когда хочется отсосать, а малиновая головка вожделенной плоти пребывает исключительно в разгоряченном воображении, а не в моем рту, у меня начинает темнеть в глазах, и потихоньку "плывет крыша". В таком состоянии я теряю контроль над собой абсолютно, и готов совершить любую глупость, последствия которой в маленьком городке трудно себе даже представить: здесь часть населения знает тебя по имени, а другая - в лицо. Здесь не подашь объявление в газету: "Хочу познакомиться с парнем для интимных встреч", потому что все народонаселение города захочет узнать, кто здесь другой ориентации, и примется следить. А спрятаться в маленьком городке негде.

Я собрался уже на вечернюю прогулку, когда услышал, как хлопнула обитая жестью тяжелая дверь на чердаке. Что-то подтолкнуло меня прильнуть к дверному глазку. Прямо напротив моей квартиры были видны ступеньки одного из двух пролетов лестницы, ведущий на чердак. Из-за верхнего пролета, обращенного ко мне нижней частью, появилась фигура парня ростом 180-185 см. Он стоял лицом ко мне, парень сделал несколько осторожных шагов вниз по лестнице, прислушался и тогда побежал, перепрыгивая через несколько ступенек.

Это был Сережка с пятого этажа. Я его узнал. Он был на чердаке. Один. Я еще не догадывался как, но уже нутром чуял, что смогу сделать ему предложение, от которого парню не отвертеться. Должен заметить, что подобное чувство у меня - очень даже приятное. Нечто подобное испытывает юноша, когда девушка, которую он долгое время безуспешно обхаживал, наконец-то говорит, что согласна на все. Сережке еще предстояло произнести эти заветные слова, но я их уже слышал внутри себя.

Я вышел из квартиры и остановился у двери лифта, хотя теперь лифт мне не был нужен. Я думал о Сережке. Красивый парень. Рослый, крепкий. Кажется, ему 18. Как-то раньше мое внимание привлекла его довольно-таки приличная выпуклость в районе ширинки, очевидно, агрегат парня достиг необходимых размеров, чтобы доставить удовольствие другому. Впрочем, тогда я не помышлял вскрыть ширинку его штанов, чтобы добраться до члена. Теперь такой шанс появился. Я повернулся к лестнице и решительно пошел вверх - надо было проверить догадку.

Чердак предваряло небольшое помещение, в котором слева располагалась дверь в машинное отделение лифта, а справа - дверь на чердак. Я пошел вправо. Здесь царил полумрак. По всей площади чердака в геометрической последовательности стояли широкие бетонные колонны, поддерживающие плоскую крышу. За одной из этих опор совсем недавно прятался Сережка. Я должен был найти это место.

Первую информацию сообщил очень слабый запах дыма. Я услышал его только потому, что сам не курю. Запах шел из левого дальнего угла чердака. Именно в ту сторону надо было идти еще и потому, что справа в нишах под плитами сидели голуби. Значит, Сережка в ту сторону не заходил, иначе голубей там не было бы.

Я внимательно осматривал колонны, искал на них надписи, подозрительные пятна, шарил глазами по керамзиту под ногами.

За самой дальней колонной я нашел то, что искал. Под ногами лежал окурок сигареты с длинным белым фильтром, от основания которого тянулась вверх тонкая нитка голубого дыма. Однако поверхность колонны была чистой, вообще без каких-либо следов пребывания человека. Тогда взгляд упал на помятую бумажную салфетку, лежавшую под ногами. Салфетка выглядела свежей. Ее мог оставить Сережка. Я поднял салфетку и развернул. Так и есть! Сережка здесь, за этой колонной, занимался мастурбацией, то есть делал то, что делают все юноши, когда уединяются. А салфеткой он вытер с залупы остатки спермы, которая не улетела далеко вперед в самом начале оргазма, а выдавилась из залупы в самом конце. Что-что, а запах спермы - и не только запах! - я знал очень хорошо.

Жаль, конечно, что я не был свидетелем этого захватывающего зрелища.

Итак, осмотр места развлечения онаниста закончился успешно. Искать больше было нечего, но я все-таки осмотрелся еще раз. Нашел капли спермы на шариках керамзита. А вот наглядных пособий для полноценной дрочки не было. Сережка обходился без них или забрал с собой. Впрочем, это уже не имело значения.

Что еще? Было ясно, как день, что приблизиться сюда незамеченным, когда Сережка будет мастурбировать своего неугомонного дружка, нереально: нежелательного свидетеля выдаст предательски шуршащий под ногами керамзит. Юный онанист легко успеет заправить свою елду в брюки, прижмет пружинистый член к животу поясным ремнем, и смущенно пройдет мимо тебя на выход из чердака. После этого парня здесь больше никогда не увидишь.

Я медленно направился к выходу, а у двери машинного отделения лифта остановился. Подергал за ручку, не открывается. Тогда я достал из кармана связку ключей. Здесь были ключи от квартиры, дачи и ключи с работы. Я стал перебирать их, пробуя открыть дверь лифтовой. Мне повезло, один ключ подошел. Это была моя очередная удача за несколько последних минут, и очень ценная. Я еще не знал, что можно извлечь из нее, но твердо знал, что использую.

В центре светлого помещения на высоком фундаменте стоял электродвигатель, лебедка, редуктор, еще какие-то приспособления. Вокруг было относительно свободно, только на одной стене висел электрощит. В нем что-то щелкнуло, и механизм пришел в движение: лифт то ли поднимался, то ли опускался.

Отличное место спрятаться хоть для дрочки, хоть для чего другого, так я оценил это помещение. Дверь изнутри запиралась на крючок. Я закрыл, потом несильно толкнул дверь, при этом кривой гвоздь, за который цеплялся крючок, крутанулся вниз, и дверь открылась. Отлично! Это была последняя деталь в цепочке наблюдений, благодаря которой в моей голове созрел план, как поставить Сережку в безвыходное положение.

Я караулил его три дня - это сущий пустяк по сравнению с тем, чего я добился. Все это время я сидел в кресле у входной двери своей квартиры и прислушивался к тому, что происходило там, на площадке. Шумов было много: соседи из трех квартир уходили, приходили, разговаривали, стучали, гремели и пр. Но я ждал совсем другого шума. Я ждал звука опрокинутой на бетонный пол стеклянной бутылки. Она должна была упасть, как только кто-нибудь откроет дверь на чердак.

На третий день после обеда я услышал долгожданный звук. Как человек, проживший в этом доме на самом верхнем его этаже шесть лет, и знавший все проявления жизни в своем подъезде, я мог с очень высокой вероятностью считать, что этот звук произвел Сережка. Я вскочил и прилип к дверному глазку. Тишина. На лестнице никого, значит он наверху, во всяком случае, сбежать с перепугу вниз он не успел.

Тишина. Я не видел Сережку, но с абсолютной точностью могу описать, что и как у него там происходило. Упавшая бутылка напугала, он боялся, что кто-нибудь из жителей девятого этажа, в том числе и я, услышал звон стекла и может выйти посмотреть, что происходит на чердаке. Но девятый этаж, как по заказу, хранил гробовое молчание. Тогда Сережка переступил высокий порог, убрал из-под ног пивную бутылку и плотно закрыл за собой входную дверь. Благо, она не скрипела, в чем была моя заслуга, - я предусмотрительно смазал петли машинным маслом.

Часть 2 (последняя)

Дальше Сережка должен был обнаружить, что дверь в машинное отделение лифта приоткрыта, и заглянул вовнутрь. Никого. Тут взгляд юноши упал на внутреннюю сторону двери машинного отделения, на которую я наклеил огромный плакат - женщина (вид со стороны спины) насаживалась на член лежащего на кровати мужчины. Впечатляла просто-таки сказочная задница красавицы при чрезвычайно узкой талии. Голова женщины была повернута к зрителю, на ее лице читалось бесконечное наслаждение, которое она испытывала по мере проникновения в нее мощного кола.

При виде такого женского тела и секс-момента хуй онаниста должен был встать даже в отделении реанимации. Этим плакатом я очень дорожил, сам дрочил на него не один раз, но тут решился им пожертвовать. Мне было важно, чтобы Сережка зашел мастурбировать именно в машинное отделение. Снять плакат он не сможет - приклеен намертво, а отказаться от такого наглядного пособия у него просто не хватит сил.

Сережка колебался не долго, в подобной ситуации решение принимал уже не он сам, за него это делал хуй, который распирал джинсы, пытаясь распрямиться после долгой спячки.

Последние сомнения угасли, когда Сережка увидел крючок. Возможность закрыться изнутри значила многое. На всякий случай он заглянул еще на чердак - вдруг там кто-нибудь. Но на чердаке никого не было, тогда Сережка направился в машинное отделение, на ходу расстегивая молнию ширинки. Зашел, накинул крючок, отступил на несколько шагов от двери, чтобы охватить плакат одним взглядом, вытащил из брюк цеплявшийся за плавки член, а потом и яйца. Дверь закрыта, значит можно расстегнуть пуговицу на поясе брюк - так свободней члену, яйцам.

Первые движения рук по члену и яйцам нежные, ласкательные, медленные. Сережка собирает во рту слюну, потом выпускает ее на ладонь и смазывает слюной залупу. Хуй на глазах наливается, распрямляется, залупа растет и раздвигает шкурку, демонстрируя свой малиновый напряг.

А все это время глаза парня пожирают блондинку с широкими бедрами и мощным задом. Засадить бы такой! Правая рука ложится на ствол и начинает привычные движения: к себе, от себя, к себе...

Все, Сережка, теперь мой выход. Я подготавливаю цифровую фотокамеру, тихо выныриваю за дверь квартиры и, ступая через две ступеньки, поднимаюсь к цели.

Как я и предполагал, входная дверь прикрыта. Я открываю ее практически без шума. Взгляд моих глаз устремлен на дверь слева - в машинное отделение. Я оставлял ее приоткрытой, теперь она плотно закрыта. И этот мой расчет оправдался. Рывком правой руки я открываю на себя дверь лифтовой и тут же нацеливаю камеру на стоящего передо мной с хуем в руке Сережку. Он еще ничего не понимает. Я нажимаю на спуск. Сережка стоит передо мной с открытым ртом и испуганными глазами. Красавицы-блондинки нет, вместо нее сосед с камерой. Я щелкаю еще раз. Дело сделано.

Теперь можно зайти в лифтовую и прикрыть за собой дверь. Пока Сережка не пришел в себя, я разглядываю его член. Да, ради такого стоило караулить парня три дня! Ствол толстый, ровный. А залупа... Такую надо не описывать словами, а молча брать в рот! Мясистая, большая и такая отзывчивая, если знаешь толк в оральном сексе.

- Сережа, - говорю я тихо и доверительно, - успокойся. Все в порядке.

Он все еще держит своего гиганта двумя руками, не зная, что с ним делать, куда прятать и как. Парень лихорадочно соображает, что будет дальше. А дальше я рассматриваю в камере отснятый кадр и показываю его Сережке. Все отчетливо видно: онанист за работой.

- Хорошо получилось, - говорю я шепотом. - Сексуально, правда?

Сережка таращит на меня глаза, он ничего не понимает.

- Мы с тобой договоримся, правда, Сережа?

- О чем? - выдавливает он из себя, и облизывает пересохшие губы.

- Ты же не хочешь, чтобы эти фотки разошлись по дому, по месту учебы, правда? - говорю я вкрадчиво.

- Не хочу, - соглашается он, не зная, куда я клоню.

- Значит, мы договоримся, - подытоживаю я первую часть переговоров. - Спрячь своего красавца, - я показываю на член парня, - и бегом ко мне в квартиру, там договорим, хорошо?

Мне трудно отказать себе в удовольствии взять в руки его член, и я помогаю Сережке спрятать его в брюки, при этом залупу располагаю вертикально вверх и прижимаю к животу.

- Идем, ширинку не застегивай, - говорю я, и пропускаю парня вперед. Мне очень не хочется, чтобы он сдуру удрал.

У себя, с трудом сдерживая дрожь, я веду его в зал, усаживаю на диван и говорю тихо, можно сказать, нежно и доверительно, как говорят любовнику:

- Теперь тебе не надо будет ходить на чердак дрочить свой замечательный член. Ты будешь приходить ко мне, я буду ласкать твой член языком, губами. Это гораздо приятнее мастурбации. Сейчас ты это оценишь.

Я избежал слово "отсасывать", я сказал "ласкать". Для него это важно. Он лихорадочно соображает, как реагировать на мое заявление, хотя выбора у него нет. Я понимаю, что он меня стесняется, я старше его. Сейчас важно, чтобы он преодолел стеснение.

- Тебе будет хорошо, - продолжаю говорить я и перевожу разговор на другое: - Я дам тебе ключ от квартиры, ты сможешь заходить ко мне, когда душа пожелает. Захочешь подрочить, милости прошу. Это будет наша с тобой тайна, а залог тайны - фото. Ты хорошо меня понял?

- Понял, - отвечает парень и снова облизывает губы.

- Вот и хорошо. Располагайся. Снимай джинсы и плавки, нам здесь никто не помешает.

С этими словами я направляюсь в спальню спрятать фотокамеру, потом иду в кухню за пивом и "Кока-колой". Пока я не знаю, чем его угощать, но угощать его я буду всем, что он только пожелает. Мне этот парень дорог, хотя достался без особых усилий.

Когда я вернулся в зал, Сережка как раз снял джинсы вместе с плавками и возвышался голый до пояса в центре зала со стоящим в мою сторону упругим членом. Я подошел, взял в руку его красавца, нагнул вниз, а потом отпустил - хуй, как пружина, с характерным шлепком ударил по голому животу парня. Терпеть эту экзекуцию я больше не мог: быстро упал на колени и, как новичок орального секса, сходу захватил ртом мощную залупу парня и сжал губы. Сережка незамедлительно откликнулся на неожиданно приятное ощущение, испытанное головкой его члена, и непроизвольным движением таза вперед вогнал свою огромную залупу мне в горло. Теперь я точно знал, что он будет ко мне приходить часто и совсем не потому, что боится фотографий и связанного с ними позора.

Одной рукой я захватил ствол парня, другую руку положил на ягодицы, при этом средний палец сразу же протиснулся между половинками жопы к анусу - тугому, нетронутому, отзывчивому на ласкательные движения.

... Так начался очередной этап моей жизни. Я мог наслаждаться сексом с парнем, которого никогда не заполучил бы по объявлению. Когда мы с ним по каким-то причинам расстанемся, я расставлю ловушку для другого парня. Пока я не знаю, какая это будет ловушка и как она захлопнется, но я найду способ сделать предложение, от которого не отказываются.

страницы [1] [2]