Виталик. Судьба (Судьба эротически рассказ)

Часть 1

День уже перевалил на вторую половину, и послеобеденные дремота и тишина овладели миром. Немолодой мужчина сидел на диване и пребывал между сном и явью. Он, что называется, клевал носом под непрекращающуюся болтовню телевизора. Что ему снилось, он чётко не помнил. Кажется, кто-то что-то хотел ему сказать. Телефонный звонок был неожиданным и междугородним.

- Алё, - глаза не открывались, но сон уже ушёл. - Алё.

- Женя?

- Да.

- Это Оля, жена Виталика.

Он был рад этому звонку и явно уже не спал. Не дав ей что-то сказать, он понёс какую-то ерунду о том, что он очень рад её слышать, что соскучился, что Виталика недавно видел во сне, и ещё что-то говорил. Тишина в трубке немного насторожила его. Очнувшись от своей болтовни, он спросил:

- А как у вас дела?

Спокойный, чуть замедленный голос сказал:

- Виталика нет.

До него ещё не дошло. Он подумал, что, наверное, того ещё нет дома или что он ушёл гулять с собакой.

- А когда будет?

- Он умер.

- Как???

Что-то ударило в набат в глубине души. Кровь хлынула к вискам. В это не верилось.

- Ой, боже... - только и вырвалось у него.

Виталик казался ему настолько живым, что в это известие не хотелось верить.

- Давно?

- Уже год.

Выходит, он уже год общался с ним, мёртвым, во сне. Голос в трубке, не меняя тональности, рассказал о том, что умер Виталик от инфаркта, смерть была неожиданной и лёгкой. Мужчина не знал, что сказать. Какие-то слова сочувствия непроизвольно вытекали из него. Жена Виталика попросила сообщить о смерти её мужа родным и друзьям. Она умолкла. Он всё ещё что-то мямлил, но разговор был закончен.

- Если что надо, какая-нибудь помощь, звони, - сказал он.

- Да, конечно, - равнодушно согласилась она.

В трубке раздались гудки. Мужчина осторожно положил трубку, тупо и бессмысленно посмотрел на неё, как будто ожидая чего-нибудь ещё и не до конца веря в то, что услышал. Он понял, что больше уже никогда в этой жизни он не увидит ни её, ни его. Стало тяжело и печально.

Как камень, брошенный в стоячую воду, образует круги на поверхности и, коснувшись дна, поднимает залежавшийся грунт, так и в мужчине разом всколыхнулись и вспыли воспоминания. Ему ещё до конца не верилось, что человека уже нет. А разве до конца верится, что кто-то умер?

Ярко вспомнился красивый юноша с блестящими коричневыми глазами, широкими славянскими скулами и чувственными аккуратными губами, которому жизнь уготовила странную судьбу, в которой было всё: и хорошее, и плохое. Но почему-то казалось, что у него было больше горя, чем у многих, хотя он всегда старался улыбаться и не падать духом. Он не обладал большим умом и не достиг больших успехов в чём-либо, но был хорошим парнем и всегда казался и был лёгким человеком.

Телефон молчал, сочувствуя, или просто отдыхал. Мир не изменился, всё было привычно и даже предсказуемо. Ветер колыхнул шторку, было слышно, как проехала машина. Обрывки воспоминаний, чужих разговоров, зрительные образы вдруг неожиданно, нагромождаясь друг на друга, всплывали в памяти мужчины и теснились в его голове...

- Ты свою настоящую мать помнишь? - спросил он как-то Виталика.

- Помню, - уверенно ответил тот.

- А как она умерла?

- От аборта.

Виталик помолчал, вспоминая, и продолжил:

- Это было давно, мне было пять лет. Я помню, как она пришла домой и легла на кровать. Она смотрела на меня. Младший брат сидел на полу, он был совсем маленький, и ревел. Он обкакался и сидел в этом. А она не могла подняться и уже больше не встала с кровати.

Мужчина вспомнил, что тогда ему представилась тёмная, сумрачная комната с тусклым небольшим окошком, слабо и серо освещающим широкую кровать с большой периной, огромными подушками и с металлическими никелированными прутьями спинок, стоящую возле стены, на которой висел дешёвый цветной коврик. Входит женщина. Ей тяжело. Сознание у неё замутнено. Боль внутри тела сжала её. Она уже ничего не думает и не может думать. Всё, что она сейчас делает, происходит как-то само собой. Она, не раздеваясь и не разуваясь, идёт к кровати и ложится на неё. Глаза, уставшие от дневного света, закрываются, сердце еле бьётся, темнота расплывается в её мозгу и, кажется, даёт ей какое-то облегчение. Сколько времени проходит, она не знает. Глаза открываются, и белый сумрачный потолок низко нависает над ней. К постоянному гулу в ушах добавляется плач ребёнка. Женщина слегка поворачивает голову набок и видит двоих детей. Старший сын стоит посередине комнаты и тревожно смотрит на неё блестящими коричневыми глазёнками, а младший сидит на полу и ревёт. Слеза вытекает из её глаза, но встать она не может. Так и застывает с открытыми глазами.

- А ты знаешь, кто твой отец?

- Не знаю. Я ведь в тюрьме родился. Кто-то из охранников.

После смерти матери братьев разлучили. Младшего брата Виталика, который был ему братом только по матери, взяла к себе дальняя родственница. В подростковом возрасте он стал прелестным парнишкой с родовой эротической родинкой над правым уголком губы. Губы и родинка достались им от матери, чья полувыцветшая фотография долгое время лежала под стеклом в рамке в доме приёмных родителей Виталика. На протяжении жизни братья, конечно, виделись, но нечасто. Со временем младший брат превратился в спившегося огрубевшего мужчину с вставленными зубами и массой проблем.

Виталика взяла к себе жить его крёстная, тетя Оля, которую он стал называть "мамой". Это была пожилая женщина, низкая, полная, ходившая чуть вразвалку. Она была властной женщиной и хозяйкой в доме. Жила она с мужем, дядей Ваней - весельчаком, балагуром, много курившим, когда-то много пившим, что отразилось на его здоровье и старческом лице с большими мешками под глазами. Своих детей у них не было. Они были люди небедные, имели свой дом, в котором всегда была какая-нибудь живность, и неплохой огород, в который вклинился небольшой продовольственный магазин с большими собаками, охранявшими эту лавку. Но больше всего запоминалась стеклянная веранда в доме, где стояла большая мягкая кровать, так что, не вставая, можно было видеть весь двор и ворота. Ещё там стоял стол и всегда вкусно пахло. Особенно хорошо там было зимой, когда кругом бело, а на веранде тепло и уютно.

Почему эти люди решили взять к себе Виталика, можно только предполагать. По доброте ли душевной, на перспективу, что кто-то будет жить возле них в старости, или ещё зачем-то? Тем не менее, Виталику, можно сказать, повезло. Он был одет, обут, накормлен. Лишь некоторые моменты его жизни немного смущали. Обучаясь в обычной средней школе, парень ещё дополнительно учился в художественной школе, и у него неплохо получалось рисовать; все школьные стенгазеты, конечно, были его. Но однажды, когда он перестал ходить в художку, потому что сильно увлёкся футболом, тетя Оля избила его так, что он несколько дней не появлялся на занятиях, а потом, получив неполное среднее образование, уехал в другой город, в котором поступил в училище и женился.

Пушистая хитрая кошка бесшумно подошла к дивану, подняла хвост вопросительным знаком и, разок сожмурив глаза, посмотрела на мужчину. Её изумрудные глаза спросили: "Можно?" - и, не дождавшись ответа, она прыгнула к нему на колени. Она немного покрутилась, устраиваясь, и свернулась клубком, тихонько заурчав и спрятав нос под лапу. Мужчина стал её поглаживать. Кошка немного повернулась, открыв мохнатый живот и показывая, где её надо гладить. Проводя по кошкиному животу рукой, он подумал, что у него с Виталиком была лёгкая юношеская влюблённость. Он вспомнил, как это случилось с ним в первый раз.

Была ночь. Они лежали на разных кроватях. Было достаточно поздно, но они не спали. Он уже не помнит, о чём он думал, может быть, и о Виталике. Ну о чём может думать пацан ночью, когда ему не спится, да ещё если его руки лежат под одеялом в определённом месте?! О чём думал Виталик, он не знал. Он только слышал, как тот ворочался и как скрипели пружины под ним.

- Женя, - тихонько донеслось с его кровати.

Он молчал, не зная, как отреагировать на этот зов. Прошло немного времени. Он слегка пошевелился - так, чтобы было понятно, что он не спит.

- Женя, - опять донеслось с соседней кровати, - можно к тебе?

Он молчал, но кровать под ним опять скрипнула. Кровать Виталика заскрипела пружинами, и послышалось шлёпанье босых ног. Парень подошёл к Жене и остановился возле его кровати. Тот отодвинулся к стене и распахнул одеяло. Виталик быстро юркнул в постель и укрылся одеялом. Они оба знали, зачем он пришёл, и оба этого хотели. Женя почувствовал тело юноши и его желание. Для него Виталик был не первым парнем, но Женя у него был первым. Любить он его не любил, но они нравились друг другу.

- Ты никому не скажешь?

- Нет.

Женя приспустил трусы. Виталик осторожно погладил рукой его лобок. Женя был старше, и поэтому у него уже была растительность, а у Виталика еще только пробивался мягкий пушок, и ему было интересно увидеть, почувствовать более зрелое тело. Парень восхитился Женей и провёл рукой по его члену, который сразу же отреагировал на прикосновение. Виталик стал его гладить.

- Возьмешь в рот? - спросил Женя.

Виталик взял и неумело стал сосать член. Его мягкие губки слегка сжимали юное сокровище. Это было классно! Он ещё немного поелозил ртом по пенису. Было видно, что ему это нравится. Он гладил чужое тело, при этом большой палец руки был у него оттопырен на девяносто градусов и напряжён.

- Теперь ты, - сказал Виталик, оторвавшись от члена друга и немного задыхаясь.

Женя стянул с него трусы. У Виталика было красивое тело. Он уже тогда начал серьёзно заниматься футболом, и его мышцы стали крепкими и выпуклыми. Для его возраста у него был уже достаточно большой член.

К тому времени у Жени уже был небольшой опыт общения с парнями, и он делал всё так, как его научили. Он провёл рукой по телу парнишки, отчего оно немного дёрнулось, обнял Виталика, прикоснулся своими губами к его губам. Виталик ещё не умел эротически целоваться. Женя поводил языком у него во рту, но зубы парня ему немного мешали. Виталик всё пытался его слабо куснуть. Женя опустился ниже, лизнул соски Виталика, потом живот. Опустившись ещё ниже, он почувствовал мелкую нервную дрожь в теле партнёра, которого трясло от наслаждения и необычных ощущений, так как ему всё это было в новинку.

Было темно, они были укрыты одеялом, и Женя тогда ничего не сделал, а только сымитировал рукой минет. Ему показалось, что Виталик ничего не понял, потому что он сразу же кончил. После этого они встречались не раз, и было у них по-всякому. Виталик был больше пасс, ему хотелось быть пассом и подчиняться партнёру.

Часть 2 (последняя)

Уже в том возрасте Женя узнал один секрет: если хочешь узнать что-то тайное у человека, это можно сделать во время оргазма, так как в этом состоянии люди не врут. Вот тогда-то он и узнал о первой женщине Виталика.

Интересно, что снится кошкам? Хитрая кошка лежала, чуть расслабившись. По её закрытым глазам не было понятно, спит ли она или притворяется. Может быть, ей снилось что-нибудь вкусное? А может быть, снился соседский кот с рваным ухом? Да и вообще, видят ли кошки сны? Спи, кисуля, спи. Мужчина поглаживал тёплую кошку.

Женя был первым парнем у Виталика, а его первой женщиной стала его крёстная, тетя Оля. Вот так! Об этом он узнал от самого Виталика во время их очередного совместного оргазма. Тот рассказал, как у них это происходит: в бане, или ночью, когда муж спит. Это становилось уже довольно частым явлением.

Теперь, когда Женя видел тётю Оля, он смотрел на неё совсем по-иному, чем раньше. Всегда интересно наблюдать за человеком, зная его тайные пороки. Есть в этом что-то подленькое. А ещё хорошо при этом улыбаться и наслаждаться его неведением, чувствовать себя при этом выше и в душе презирать его. Если он слаб - куснуть его, а если силен - поджать хвост и исподтишка делать ему гадости. Бог знает, зачем люди делают гадости!

Тогда Женя её осуждал и презирал, но сейчас он задумался. Имеет ли он на это право? Может быть, тогда, с той точки зрения, можно было её осудить, но сейчас, когда прошло столько времени и он стал взрослым, не стоит этого делать. Он не хочет идти на поводу у общепринятой морали и осуждать пожилую женщину, которая всё-таки кормила Виталика, одевала его, заботилась о нём, он жил в её доме. А в ответ она хотела того, что не требовало от него усилий - его тела. С её точки зрения это было справедливо и правильно. Наверное, она хотела, чтобы он жил возле неё, обеспечивал её старость, а он не захотел и по-своему был прав. Кто в этой ситуации больший эгоист?

Затем они повзрослели. Женя стал таким, какой он есть в данный момент, а Виталик... Он уже не хотел играть в "мужские игры" и стал презирать таких, как Женя, потому что их тогда все презирали, хотя, наверное, ему хотелось быть с ним. Они уже тогда не могли оставаться друзьями, потому что перестали быть любовниками. Виталик стал избегать его, а Женя тоже особенно ему не навязывался.

Мужчина поднял кисулю и осторожно переложил её рядом с собой на диван. Та немного потянулась, зевнула, открыв свой маленький розовый ротик и показав остренькие беленькие зубки, вопросительно взглянула на мужчину и спрыгнула на пол, затем подошла к краю дивана и стала царапать его. После этого она почесала задней ногой за ухом и быстро куда-то потрусила по своим кошачьим делам.

Женился Виталик рано, в восемнадцать лет. Его отношения с женой выглядели неплохо, хотя она позволяла себе неназойливо, но твёрдо командовать им. Говорили, что их дочка родилась не от него. Парень из-за этого психовал и сильно ругался. Хотя и правда, дочка была больше похожа на жену. Во время службы Виталика в армии жена с маленьким ребёнком жила у его приемных родителей. Отношения между ними были, конечно, тяжёлыми. Две любящие молодого мужчину женщины вынуждены были терпеть друг друга. Знала ли жена Виталика об его отношениях с тётей Олей? Не дождавшись его возвращения из армии, она уехала к своим родителям, и там они и стали жить.

Виталик приезжал к приёмным родителям редко и ненадолго. Было ли у него что-то с тетёй Олей во взрослой жизни, Женя не знал. Он с Виталиком, конечно, встречался, они стали хорошими друзьями, но близких, интимных отношений у них уже не было. В один из его приездов к Виталику, когда тот был с женой, Женя увидел, как парень с нежностью погладил её, при этом его большой палец стоял по отношению к ладони на девяносто градусов и был слегка напряжён. В Жене как-то сразу, как фейерверком, вспыхнули вспоминания об их отношениях, и ему вспомнилось юное голое тело.

Мужчина подошёл к окну и посмотрел сквозь стекло вниз, на землю. Что-то выискивая, прыгали по асфальту серенькие воробьи, чирикая друг с другом. Всё это было суетно и хаосно. Прилетевшая чёрная ворона с длинным блестящим клювом разогнала весёлую компанию воробьёв и важно походила по асфальту, тоже что-то клюя и выискивая на нём, а затем тяжело и шумно взлетела и исчезла где-то в небе.

Последний раз они виделись, когда Виталик приехал после смерти тёти Оли. Он был уже лысоват. Время сделало кожу его лица немного тусклой и слегка провело по нему косметическим скальпелем, оставив на лице бороздки возле глаз и губ, но его родинка так же эротично сидела на своём месте возле правой губы. О том, что тётя Оля умерла, ему сообщили лишь после её похорон. Все её имущество и дом перешли в собственность квартиранта, жившего у неё. Виталику ничего не досталось. Было досадно, что так получилось. Но у него была семья, был свой дом, и он успокоился.

- Ты знаешь, Женя, - сказал тогда Виталик, - я сюда уже никогда не приеду.

Всё-таки ему было обидно, что всё так получилось.

- Ну, что ты, Виталик, - ободрял его Женя, - приезжай. Можешь остановиться и жить у меня.

- Да, конечно, - согласился он, - и ты к нам приезжай.

- Обязательно.

Женя действительно хотел приехать к Виталику, но всё как-то не получалось. А теперь уже и не получится.

Ах, если бы... Если бы знать, что они больше уже никогда не встретятся... А ещё если бы знать заранее, что чужие люди точно так же поступят с наследством родного брата Жени, как до этого они поступили с имуществом тёти Оли, а потом сходят в церковь, отмоются и опять будут чистыми... Ну да Бог им судья!

Гордостью Виталика был его сын. Он был очень похож на него: такие же чувственные и красивые губы, широкие славянские скулы и коричневые блестящие глаза. Он был неплохим спортсменом, как и Виталик. Казалось, вот оно! Сын достиг удачи, ухватил Бога за бороду: хорошая работа, немыслимая карьера, жена, дочь, молодость. Но... У судьбы свои планы.

"На одной из первых после отпуска тренировок произошла страшная трагедия: во время преодоления 10-километрового кросса потерял сознание и скончался в больнице нападающий ... Преодолевая в среду дистанцию кросса в лидирующей группе, он внезапно потерял сознание и был срочно госпитализирован в близлежащую клинику, а уже оттуда на реанимобиле доставлен в городскую больницу. На следующий день его сердце перестало биться. Врачи констатировали смерть от кровоизлияния в мозг. Несколько полезных сезонов и неплохие задатки этого нападающего сулили ему достойное спортивное будущее, но нелепая смерть прервала профессиональный и жизненный путь любящего отца, у которого остались молодая жена и маленькая дочь..."

Плакал ли Виталик на его похоронах, было ли его лицо искажено гримасой горя, или оно было непроницаемо, как маска? Наверное, он не смог пережить смерть сына...

Совсем недавно Женя проходил мимо того места, где стоял дом, в котором жил Виталик. Он спускался с горки, и ноги как-то автоматически несли его по дороге. Женя не знал, чего он ожидал увидеть в этом месте. В его воображении ему представлялся развалившийся забор с покосившимся тёмным домом, неухоженный огород и почему-то запустенье, но, когда он свернул за угол, его взору предстал высокий красный кирпичный забор с массивными металлическими воротами, закрытыми наглухо. Что было за ними, с улицы не было видно. Мужчина постоял немного около забора, посмотрел на него, погрустил и пошёл обратно. Вслед ему недоверчиво смотрела какая-то старуха, стоявшая возле соседнего ветхого домика. "Бедный, бедный Виталик! Хорошо, что ты не видел этого", - подумал мужчина.

После звонка жены Виталик перестал ему сниться. Наверное, он сказал другу всё, что хотел.

Было уже черно за окном. Ночь вдунула песчинки белых звёзд на покрывало неба. Мир приготовился к отдыху и затих. "Вот и всё, - подумал мужчина. - Вот такая жизнь. И такая судьба. Спасибо тебе, Виталик, за то, что ты был в моей жизни!"

страницы [1] [2]