Не может быть!

Вот мы и закончили школу. Вчера сдали последний экзамен, а сегодня вечером у нас должен состояться выпускной с лимонадом и пирожными... Наивные учителя и родственники! Портвейн был закуплен уже две недели назад.

Да, этот выпускной 1987 года запомнился мне на всю мою дальнейшую жизнь...

Данила зашёл за мной около четырёх. Он и так был красивым парнем, а тут синий костюм, галстук и белая рубашечка сделали его вообще неотразимым. Этакий ангелочек залетел в мою квартиру.

- Что так рано? - спросил я его, стоя в коридоре, завернутый в полотенце после душа.

- Ты что, забыл? Нас ведь ребята на берегу ждут.

За всеми хлопотами о выпускном я совсем позабыл о сборе пацанов, который мы решили организовать перед походом на школьный бал. Я засуетился, побежал к зеркалу, схватил фен и начал сушить волосы. Полотенце упало с моей талии, поднимать его не было времени.

Глядя в зеркало, я заметил, что Данила, широко раскрыв глаза, смотрит на меня.

- Ты чего? Никогда парня голого не видел?

- Видел, но такую талию, как у тебя, нет. Я проучился с тобой 10 лет, но никогда не думал, что голый ты такой красивый.

На дальнейшие откровения времени у нас не было, я быстренько оделся, и мы побежали на берег озера.

Наш Селигер был, как всегда, прекрасен. Небольшие волны накатывали на берег. Ребята уже с нетерпением ждали нас. Все были нарядные и красивые. Портвешок, уже разлитый по стаканам, и закуска, нарезанная порциями, расположились на носу катера, стоящего на берегу.

- Ну, отмучились, - сказал наш вечный двоечник Артём и, чокнувшись со всеми по кругу, выпил первым.

Мы за ним. После минутного перерыва налили себе ещё. Выпили-закурили. Помечтали о будущем. Данила всё это время сидел рядом со мной и как-то странно смотрел на меня.

Две бутылки портвейна были выпиты нами на пятерых, пачка сигарет выкурена, пора было идти к школе. Пошли мы вдоль берега, чтобы лишние глаза не видели нашего приподнятого настроения. Артём, Саша и Иван шли чуть впереди нас. Даня положил мне руку на плечо и тихо сказал:

- Русик, я тебя люблю.

Я встал как вкопанный, повернул голову, посмотрел на Даню. Нет, не пьяный... Больше не говоря друг другу ни слова, мы дошли до школы, только во время пути я чувствовал, что его рука всё крепче меня обнимает.

На крыльце школы было шумно и весело, было видно, что не мы одни пригубили спиртное. На входе стояла училка истории Марьиванна и всем входящим предлагала дыхнуть в пустой стакан для определения их трезвости. Но наш друг Ванька подарил ей букет цветов, она расплылась в улыбке, и мы все пятеро беспрепятственно прошли в вестибюль.

Потом были торжественные речи, танцы, лимонад, пирожные в актовом зале и портвейн и водка в туалете. К 10 вечера все уже были хороши. Родители стали разбирать своих чад по домам. Нас с Данилой забирать было некому, так как наши матери работали вахтовым методом на переработке рыбы в отдалённом посёлке рыбаков, а отцов у нас не было.

- Можно я тебя провожу? - спросил Данила, опять положив мне руку на плечо.

- Проводи, а заодно расскажи про объяснение в любви.

Он промолчал, только повернул ко мне голову и вдохнул запах моих волос. Так молча мы дошли до моего дома...

Солнышко вовсю светило в незашторенное окно моей комнаты. Я потянулся, и тут чья-то горячая рука легла мне на грудь. Я чуть с дивана не упал. Данила лежал рядом и улыбался. Голова моя ещё плохо соображала после вчерашнего, и на мой немой вопрос он ответил, что вчера ему пришлось поднимать меня на 3-й этаж, потому что я сломался на скамейке у дома.

Его рука ласкала мою грудь, а я лежал тихо, как мышка. Даня нежно поцеловал меня в носик и прижался к моим губам. Поцелуй был долгим и чувственным. Я никак не мог осознать, что всё это происходит между мной и Данилой, моим лучшим другом и соседом по парте всех школьных лет.

Когда он отпустил мои губы, чтобы отдышаться, я спросил, что это вдруг на него нахлынуло.

- Да я люблю тебя уже 5 лет, неужели ты этого никогда не замечал? А вчера, когда я увидел тебя у зеркала голым, то чуть сознание не потерял от твоей красоты.

Я был ошеломлён его откровением. Данила, как и наш вечный двоечник Артём были самыми красивыми парнями не только в классе, но и в школе. Я же на их фоне выглядел серенькой мышкой. И тут вдруг такое признание!

Он опять впился губами в мои губы, а сам лёг на меня и руками начал ласкать моё тело. О, это было божественно! Моё тело никогда не знало такой ласки. Оно горело желанием, а похотливый писюн лез наверх.

Мои руки неумело обхватили тело Данилы и начали ласкать его. Он застонал и перевернулся, ложась спиной на диван и увлекая меня за собой. Так продолжалось минут двадцать.

- Дружище, ты гей? - неуверенно спросил я Даню.

- Наверное, да, потому что люблю парня, то есть тебя.

- Где же ты раньше был и почему молчал?

- А если бы ты отказался от моей любви и все бы об этом узнали, куда бы я делся в нашем маленьком городке?

Я заплакал. Ну почему всё так несправедливо? Наконец-то я встретил человека, который любит меня и которого втайне люблю я, но через неделю мне надо уезжать в Ленинград для поступления в институт. А может, ну его на фиг, этот институт, может, мне лучше остаться дома, с любимым человеком? Нет, мама не поймёт этого, она живёт надеждой на то, что я стану человеком в большом городе.

Данина рука нежно вытерла мне слёзы, губы расцеловали всё моё лицо и грудь. Сняв с меня трусы, он нежно стал приближаться к моему члену.

Звонок в дверь оборвал нашу идиллию. Это пришли Тёма, Саша и Иван. Все они были крайне удивлены, увидев меня в одних брюках, одетых на голое тело, и Даню, который, стоя в одних трусах, готовил нам на кухне поздний завтрак. Но парням было не до выяснения обстоятельств нашего вида и поведения, и потому на столе появились три бутылки портвейна. Пить нам совсем не хотелось, но выгонять друзей из дома было неприлично, да и как им объяснишь, что нам хочется не спиртного, а любви!

Мы выпили, закусили, обсудили вчерашний вечер, и тут Артём с хитрецой спросил у Данилы, как он тут оказался. Данила покраснел, стал что-то мямлить в ответ, на что Тёма уверенно сказал:

- Да ладно тебе, мы знаем, что ты на Русика давно уже глаз положил. Ты не думай, что все вокруг слепые. Когда Руслан дружил с Любкой Зеленцовой, ты сделал всё для того, чтобы они расстались, а когда он с Пашкой Мазуриным в кружок танцев записался, ты Пашке таких навалял, что он и дорогу туда забыл... Ну, что было-то?

Я сидел, опустив голову, и не знал, как поступить. Выручил Даню сам Артём, сказав ему:

- Да ладно, не меньжуйтесь, дело ваше личное, и никто не собирается отбивать у тебя Русика, мы же ведь все тут друзья.

На этом тему закрыли.

Мы выпили оставшееся спиртное и начали расходиться по домам. Артём сказал, что проводит Данилу до дома (они жили в одном доме, но в разных подъездах). Данила оделся, с грустью посмотрел на меня и направился к двери, где его ждал Тёма...

Неделю спустя на вокзал пришли Тёма, Саша, Иван, мама Данилы, я и моя мама. Через полчаса должен был подойти проходящий поезд "Полоцк - Ленинград". Данилы не было. Его мама сказала, что он уже два дня никуда не выходит. На все её уговоры проводить друга он отвечал отказом. Моя мама плакала и просила меня о том, чтобы я хорошо себя вёл и не затерялся бы в большом городе.

Подошёл поезд. Мы все попрощались, и я пошёл на посадку. Перед самым тамбуром меня догнал Артём и сунул мне в руку бумажку, сказав, что это от Дани. Сев на своё место и разложив вещи, я развернул листок. Там было написано: "Я тебя люблю. Я тебя найду"...

Поезд уносил меня далеко от родного дома.