Manx (глава 2)

Часть 1

Итак, в прошлый раз я остановился на лете. Школьные экзамены отгремели, и передо мной стоял выбор, причём выбор довольно приличный - куда поступать. Выбор мой пал на университет (обойдёмся без рекламы) в областном центре. Мой родной город был вторым после него по значимости и лежал в 60 км от центра, так что я не считал себя парнем из глубинки, тем более что я частенько там бывал.

Передо мной встали две проблемы (нет, не дураки и дороги): жильё и работа. Но - благодарю предков (и их связи тоже) - всё решили: квартира есть, работа на лето тоже есть. Кратко о квартире: хозяйка (старая еврейка Берта Рамувальдовна) имела только в этом подъезде пару квартирок, и ещё неизвестно сколько в городе, сдавала она не целую квартиру, а комнаты; мне попалась комната в приличной двушке близко к университету и работе.

Месяц работы - и никаких новых знакомств (благо это всего лишь на сезон! общество мне, 18-летнему парнишке, нужно было в виде индивидов как максимум на три года старше меня, но не в два раза, а там бывали особи и в три раза старше меня) и... всего остального. Школьные боевые подруги, в том числе и ранее известная вам Ира рванули в этот же город и удержались тут, но на приличном удалении от меня (это отчасти было хорошо).

Экзамены-экзамены... И их мы тоже прошли, в результате да здравствует моё бюджетное место (как потом оказалось, учиться на бюджете не всегда дешевле, нежели на коммерции)!

Что ж, моё лето прошло, сентябрь нумер первое близился, и Рамувальдовна, солнце мое холодильникообразное, обещала подселить в квартиру какую-нибудь "цыпочку" (вторая комната почти всё лето пустовала). Я представил эдакую цыпочку в стиле Берты Рамувальдовны, то бишь месячного бройлера, выросшего на комбикормах, и меня немного перекосило. Спешить, однако, не стоило - посмотрим, может, старая еврейка и смыслит что-нибудь в женщинах и подселит ко мне, как минимум, не пугало.

Сентябрь, 4-ое. Хмурый денёк выдался. Придя после пар (всё-таки четвёртое число, пока ещё расслабон), я собрался смотаться на улицу (ну да, как же!), но затем понял, что мокнуть сейчас, по меньшей мере, глупо, и решил зарубиться в "Сокровища Монтесумы" (упс! немного реклама, но, тем не менее, могу часами не отлипать от монитора).

Когда я вошёл в раж и мышь в моей руке уже просто трещала, раздался стук в дверь (и чего это она стучит? Рамувальдовна раньше врывалась в квартиру с огромным блюдом пирожков с мясом без стука). Я ответил:

- Входите, Софья Эдуардовна (так её звали на самом деле).

Дверь тихонько приоткрылась, пара шагов, и дверь захлопнулась, лёгкое покашливание... В отблеске монитора я не разглядел квадратных объёмов хозяйки, там маячила аккуратная фигура. Мужская. Опа! Просчиталась Рамувальдовна! Ну, тем лучше. Я по-чеширски широко улыбнулся и повернулся на компьютерном кресле на 180 градусов.

О, засунь-ка, Манкс, свою улыбку подальше... Грёбаный его Величество Случай! Чтоб он обделался, этот Случай, не успев добежать до дома! Улыбка моя перевернулась сверху вниз, словно у мимов - знаете, когда они рукой перед лицом проводят? Вот где-то так. Передо мной явился ты, гений чистой бредоты, ростом метр где-то восемьдесят, брюнет, кареглазый. Это чучело засунуло руки в задние карманы джинсов, исподлобья поглядывая на меня слегка хамоватым взглядом.

- Привет, какими судьбами? - ни хрена не получается у меня быть равнодушным.

- Эм... привет... поступил... Так вот.

- Оу! Соседи, значит?

Чучело почесало затылок и согласно кивнуло.

- Ну, я пойду - шмотки распаковывать.

- Ага, давай.

Чудо скрылось из виду, а я чуть не раскрошил клаву своим лбом. Моим соседом оказался Толик - тот самый, один-единственный Толик. Рамувальдовна, сука ж ты старая, лучше бы пугало, бройлера... Но его! За что?!

Как и все ситуации в жизни, эта ситуация сложная. Но решение её простое - как и все решения сложных ситуаций. Остаётся только выбрать правильный вариант: либо война, либо мировая. Вариант "война" - без разбитого табла не обойтись. Толика я знаю, это сейчас он невероятно застенчивый, непонятно почему. Однако клыки он не скалит - сразу хук справа, проходили уже. Значит, вариант два - "мировая", что более приемлемо. Кстати, узнаю, что да как, угомоню своё любопытство и, возможно, верну старого друга. Я ни в коем случае не злюсь на него, и, в конце концов, я охранял своё... "целомудрие". Зачем только? Всё равно отдался не тому, кому хотел... Стоп! Не о том, не о том я думаю... Нафиг игрульки! Комп вырубил, поправил майку, волосы чуть пригладил. Ну всё, иду на переговоры о заключении мира.

Я вышел из своей комнаты и хотел было уже ввалится к Толику, но услышал, что он с кем-то разговаривает. По телефону.

- Да-да, Софья Эдуардовна, всё замечательно. Да отлично всё. Да-да, и сосед... хороший... Остаюсь, конечно, остаюсь, Софья Эдуардовна.

"Сосед хороший! Это хорошо, что я хороший", - мелькнуло в голове. Я вернулся к себе в комнату и стал ходить по ней кругами, ждать, пока он договорит.

Увлёкшись размышлениями на тему нашего предстоящего разговора, я пропустил момент, когда Толик выскочил из комнаты. Во мне разыгралась моя охотничья натура кота (недаром я всё-таки Манкс, недаром), и я медленно, словно на подушечках лап, стал красться по квартире. Дверь в ванную закрыта, свет не включен. Значит, кухня. Но Толик нашёлся на лоджии; он стоял и смотрел в окно, опершись на обе руки. Дежа-вю, точно! Теперь я отплачу ему той же монетой!

Я медленно, совершенно беззвучно подошёл к нему сзади, слегка усилил (чтобы Толик услышал) дыхание. Подойдя к нему чуть ближе, чем он тогда ко мне, я, не говоря ни слова, дотронулся кончиком своего языка до мочки уха парня (моя правая рука была у груди, готовясь отразить то, что он мне "задолжал") и прошептал:

- Я всё знаю, Толик.

Его руки медленно опустились. Стопроцентная готовность, отражу любую атаку. Но нет, не угадал я. Толян резко повернулся, правая его рука поднялась на уровень груди, левая... Левая! Своей пятернёй Толик схватил меня за самое дорогое место через джинсы, а правой прижал к стене. Мой рот, естественно, от удивления открылся, чем и воспользовался злоумышленник, вторгнувшись в него своим языком. Очень уж похотливым, как оказалось! "Ну, чего ты ждёшь-то? Пни его как следует!" "Да-да, так и сделаю"... Мои руки медленно, мягко опускаются на плечи Толика. "Давай, врежь ему!" "Сейчас-сейчас"... Язык начинает оживать, отвечать противнику, развязывает сладкую оральную войну. "Чего ждёшь? Раскрои ему табло!" "Обязательно. Секундочку"... Левая рука Толика уже не просто сжимает моё достоинство, а шарит в поисках замка...

- Ребята, вы где?

Я сжимаюсь, словно пружина, отталкивая Толика от себя - его левую руку от моих джинс, а правую от груди. Он зло смотрит на меня, утирающего рот запястьем.

- Хозяйка пришла...

Рамувальдовна подозвала меня, о чём-то стала говорить - но я всё пропускал мимо ушей, ведь из головы просто не выходили мысли о похотливом языке Толика, его пальцах, сжимающих меня властно, но с некоторой нежностью. Мне было сладко... на удивление.

- Да, хорошо, до свидания, Софья Эдуардовна.

Я выпроводил хозяйку и сразу же прошёл в свою комнату, закрыл дверь на замок. Надо было обдумать случившееся. В голове всплывал Лёша, его ласка, моё инстинктивное "не хочу" - и Толик... Толик. Может, он и пытался войти ко мне, не знаю, я был слишком занят мыслями, сравнением, осознанием. Значит, тогда, у Тимки, он не тупо шантажировать меня хотел? Значит, вот оно как, он тоже "мужЫк", как и я? В голове это довольно плохо укладывалось.

Я откинулся на подушку и глубоко вдохнул. Пахло сексом. Да нет, скорее даже еблёй, страстной и неудержимой. Блядь, и как это я не заметил? Трусы заделал в смазке! Ах, Толик, Толик, уверен, сейчас ты тоже думаешь обо мне правой рукой.

***

Грёбаный будильник! Я снова забыл его завести.

Резко рванув с постели, я, словно в фильме "Маска" ураганом проношусь по комнате, цепляя на себя одежду, громко матерюсь на всю квартиру, поминая то, на чём свет стоит, и убеждаюсь лишний раз в том, что Толика дома нет, он уже на парах. Педант! Выбегаю на улицу и не сдерживаю своего восторга:

- Заебись!

Дождь херачит вовсю, не стыдясь того, что ещё ранняя (просто пиздец, какая ранняя) осень!

Добравшись до университета, с радостью обнаруживаю, что опоздал на полчаса, но и преподаватель тоже не сильно торопился - в общем, я успел. Раз встретился с героем вчерашнего дня - "Привет-привет" и всё, но глаза-то, глаза! Глаза выдали тебя с потрохами, красавчик!

Я не стал засирать себе мозг вопросом "Как так?! Ведь этого не может быть!". По правде говоря, сам я был из того же теста слеплен - мало кто знал, что я не прочь подцепить парня для, скажем так, приятного проведения совместного досуга. Просто поговорю с Толиком этим вечером. Только поговорю. Обжигаться ещё раз я не намерен. По крайней мере, сейчас. Может, позже.

После пар я решил прогуляться по парку, чтобы быстрее скоротать время. Зачем? Я рассматривал худший вариант: если наша с Толиком беседа окончится плачевно, в результате мы просто скроемся друг от друга в своих комнатах до следующего утра. Тем более, денек был тёплый, листва была ещё зелёная, дул свежий ветерок - всё это отгоняло какие-либо неприятные мысли, в том числе и о... прошлом.

Проходя мимо старого, заброшенного кинотеатра, который пытались отремонтировать уже не первый год, я услышал какое-то попискивание и возню за ним. Моё природное любопытство толкнуло меня в сторону, и я решил посмотреть, что там происходит. Картина маслом - "Неразделённая любовь": паренёк глупого и хмурого вида пытается, как минимум, поцеловать (а то и ещё что-нибудь) девчушку. Именно девчушку. Увидев меня, горе-маньяк замедлил свои притязания, а жертва воспользовалась этим и выскользнула из его цепких рук.

- Ну и вали, шлюха, - и, харкнув, голодный "хищник" ушёл в дебри парка.

Школота, как модно говорить сейчас, бросила ему вдогонку:

- Скотина, - да нет, всё-таки девушка, наверное, и сказала мне, - спасибо.

Я просто пожал плечами: за что, собственно? Нет, конечно, мне-то мелочь, а ей - девственность. Блядь, не вспоминать об этом!

- Проводите? У нас в парке небольшая экскурсия, мне недалеко.

Я хотел снова пожать плечами, но решил всё-таки заговорить с ней.

- Да, пойдём.

- Я Катя, - это маленькое существо протянуло мне свою лапку.

Я её пожал. И как-то пошло... слово за слово... чем занимаешься, бла-бла-бла... Во время этой коротенькой, всего в пару минут беседы я успел рассмотреть Катю: среднего роста, рыжие волосы собраны в конский хвост, немного канапушек, полосатая кофта, джинсы, кеды. Совсем уж непритязательно! Я, конечно, не манекенщик, но она точно не в моём вкусе. Тем более что на горизонте маячит Толик.

- ***ова, ты где пропадала? - услышал я голос, который повергает в дрожь; голос учительницы - любой.

Катя что-то бросила ей в ответ, затем сказала мне тихо:

- Ещё увидимся, - и махнула ручкой на прощанье.

Когда я уже повернулся, слух мой уловил восклицание учительницы:

- "Б" класс, вы просто не-вме-ня-ем-ы-е!

Мда, тут уж никаких сомнений - она не моё! Стоп, обещать - не значит жениться! Тем более что дома ждёт Толик.

Часть 2 (последняя)

Я погулял ещё около часа и начал понимать, что вечера я не дождусь. Сколько кота за яйца не тяни, петь он не научится. Пора идти на серьёзный разговор. Как я и догадывался, Толик был уже дома - дверь в его комнату была открыта. Я снял куртку, бросил ключи на комод у входа (должен же я обозначить своё присутствие!), разулся...

Стоп! А что это за размеренные звуки доносятся до меня из комнаты Толика? Тяжёлое дыхание и ритмичность... Нифига себе! Да он совсем страх потерял: трахает кого-то и даже дверь при этом не закрывает! А может, это его хитроумный план? Думает, я подключусь? Он плохо меня знает!

Я медленно подошёл к его комнате, и в нос мне ударил запах, от которого я чуть там же и не слёг. Пот - не старый, провонявшийся потняк, а свежий, горячий пот!

Я с трудом загялнул в комнату. Нет, секса там не было. Толик отжимался - не быстро, импульсивно, а ритмично, спокойно. Вот поганец, а ведь я его представил в постели! Можно сказать, этот гад наполовину меня уже уложил.

- Толь!

Толик остановился, поднял голову, но остался в упоре лёжа.

- Поговорить надо.

- О чём? - как ни в чём не бывало спросил Толян.

Я в ответ просто склонил голову набок и приподнял бровь - мол, "кретином не прикидывайся, ага?".

- Пойдём на кухню, - сказал Толик, поднимаясь с пола.

Я без всяких вопросов зарядил чайник, поставил его на плиту.

- Так о чём ты хочешь поговорить?

Моё лицо приняло самое суровое выражение. Я подошёл к Толику поближе и стал глядеть на него сверху вниз, мол, "всё серьёзно, братюня".

- О том, что вчера твой язык вертелся у меня во рту, словно пропеллер, а твоя рука сжимала мои яйца, словно тиски.

- Больно было?

Я шумно выдохнул - из-за того, что мне на самом деле было тогда очень даже хорошо, и из-за его наигранной глупости.

- Нет, всё было хорошо.

Толик расплылся в широкой и искренней счастливой улыбке.

- Но пойми меня правильно - спать я с тобой не собираюсь, - я осадил Толика, и улыбка на его лице погасла.

Я сел рядом, готовый выступить с целой речью.

- А что ты предлагаешь, Толь? Мы знаем друг друга практически сколько себя помним - с начала учёбы в школе мы с тобой. Да, ты мой лучший друг. Но как ты себе представляешь секс между нами? Просто дружеский трах? Пойми, Толь, там, где секс, дружбы уже быть не может, и быть её там и не должно. Ну, не бывает такого, чтобы друзья трахались, не бывает, понимаешь?

- А если я хочу быть тебе... больше, чем другом... чем лучшим другом?

- Хочешь ты! А тебе интересно, чего я хочу? Меня ты спросил? - я не наезжал на него, говорил спокойно, рассудительно, мне не хотелось сделать ему больно.

Да, я такой, какой я есть, вместе со своими принципами, но от этого никто не должен страдать, в моих интересах объяснить ему всё, не вколотив при этом в сердце шиферные гвозди.

- И чего же ты хочешь?

- Трахаться налево и направо по молодости - с кем угодно, а затем обзавестись семьёй. Да, мне нравится спать с парнями, но с этим мне придётся завязать. Я так для себя решил.

Подоспел чайник. Я встал, выключил газ, хотел спросить Толика "Что пить будешь?", но на кухне его не оказалось - он просто скрылся у себя в комнате. Вот дерьмо! С одной стороны, я могу понять его. Чувства... Бред! Я не придавал им значения до той ночи, а что уж говорить после. Нет, отношения с парнем - это слишком тяжело для меня, ещё чего-нибудь подобного мне не хочется переживать. С другой стороны, отказывая Толику, я делаю ему больно, да, но ведь лучше отсечь сразу, нежели запустить дело до такой степени, что рука не поднимется рвать отношения (а ведь надо!), и будешь мучиться сам и мучить другого. Из двух зол, как говорится...

Я заварил кофе (да покрепче) и сел за комп. Тупо пялился в монитор, не было никакого желания делать что-либо, все мысли были о Толике. Каким бы "крутым" и "жестоким" не хотелось казаться, всё равно на душе кошки скребут. А я не хотел казаться крутым, просто мне хотелось быть обычным рядом с другом. А друг не хочет быть обычным, ему подавай на блюде меня... Фух, да что ж в жизни всё так тяжко?

Я устало протёр глаза, и мой взгляд упал на дверь. "Ох, чудо, что же ты меня в покое не оставишь?" Облокотившись на откос и наклонив голову, на меня смотрел Толик - уже одетый (он не переносил спортивную одежду везде, кроме спорта) в х/б брюки и рубашку - естественно, вульгарно незастёгнутую.

- Толь, ты чего добиваешься? Чтобы мы окончательно с тобой разругались, да? Я этого не хочу.

- А ты спросил, чего я хочу? - опаньки, нашим же мясом и нам по мордасам.

Хорошо, хорошо...

- И чего же ты хочешь?

Толик оказывается рядом со мной буквально в два шага, поправляет штаны, перекидывает одну ногу через меня и садится ко мне на ноги, в результате мы оказываемся сидящими лицом к лицу, и это чудо шепчет мне настолько эротично, насколько может: - Подари мне одну минуту!

Я исподлобья пялюсь на него, молча требуя объяснений.

- Какую ещё минуту?

- Там, на лоджии... Тебе же было приятно? Верни должок.

В его глазах играет огонёк, причём нешуточный, того и гляди... Но сказки про "минутку" я сразу понял: где минутка, там и две, и три, и вот он уже лежит на мне. Но как просит, скотина!

Я переломил себя в очередной раз (помнится, ни к чему хорошему в прошлый раз это не привело) и сказал:

- Ровно одна минута.

Толик склонил голову набок и прошептал:

- Ни секундой больше.

"Ох, если бы ты знал, дурак!"

Я потянулся за мобильником, лежащим на столе, и уткнулся носом в препятствие между мной и столом, именуемое Толиком. Этот запах! Если бы у меня была по всему телу шерсть и был загривок, то шерсть на загривке точно встала бы дыбом - меня пробрала мелкая дрожь. "Просто забудь о минуте. Возьми друга за руку. Дай ему то, чего он хочет, и сам не пожалеешь. Окунись в незабываемо приятные минуты", - шептал сладкий голос гормонов. "И проклинай себя всю оставшуюся жизнь за то, что разбил сердце друга. А ты потом так и сделаешь, насытившись", - резко купировал приступ нежности холодный разум.

Моя рука нашарила телефон, нос отлип от солнечного сплетения Толика.

- Ровно минута, - констатировал я, показав заведённый на 1:00 таймер...

Я придвигаюсь ближе, языком практически касаюсь груди Толика и нажимаю кнопку, откидывая телефон на стол. Мой язык в тот же самый миг нежно, еле ощутимо, касается кожи, руки плавно опускаются на бёдра Толика. Он шумно выдыхает. Я прокладываю влажную дорожку к его левому соску и аккуратно посасываю его. Толян издает глухой стон, рука ворошит волосы на затылке. Ещё немного, и Толик властно, но не резко отрывает меня от его соска и запрокидывает мне голову. Я чувствую его сухие, немного чёрствые губы на кадыке, затем они увлажняются и уже покрывают мою шею, словно шёлковый шарф.

Моя правая рука, минуя грубую ткань брюк, сжимает агрегат Толика. Хорошо, что мы не мерялись длиной в школе - я бы вырос с комплексом неполноценности. Толик издаёт стон более явный, чёткий... сладкий.

Я с закрытыми глазами впиваюсь в его губы, чувствую его вкус. Это самый мощный алкоголь, который я когда-либо пробовал. Даже лучше, чем... чем Лёша. В таких случаях говорят: "Хорошо пошла".

Я вновь начинаю чувствовать запах пота, Толин член уже давно в руке не помещается, обжигает запястье. Звук нашего громкого учащённого дыхания наполняет комнату, словно мёд... или тающее масло, густое...

И тут раздаётся дребезжание мобильника, словно нож, режущий то самое масло. Но Толик и не собирается останавливаться, он не слышит ничего, так как полностью отдался страсти.

Моя рука резко вылетает из его штанов, я сжимаю зад Толика, поворачиваюсь на кресле на 180 градусов, резко встаю, держа Толика на руках за задницу и кладу его на диванчик (он находится в полуметре от стола). В результате мы оказываемся в миссионерской позе, хоть и практически одетые. Кажется, Толик ликует. Рано радуешься, Толян-царевич, как говорила бабушка Яга.

Резким движением я отрываюсь от Толика и ловлю на его лице ликующую ехидцу. Думаешь, я сейчас разденусь и отдамся? Да, уже бегу...

- Твоя минута истекла, если ты не слышал.

- Ч-что? - Толик, видимо, уже весь в экстазе, из которого просто так не вырваться.

- Ты просил минуту - я подарил тебе её.

Последние слова я просто кое-как бросаю, утираю губы и вылетаю из комнаты, давлю в себе слёзы, врываюсь на лоджию и забиваюсь в угол.

У меня уже не оставалось сил на то, чтобы сдерживать истерику (я сам себе раскраивал мозг, ну не идиот ли?!), и я зарыдал, вкладывая в этот рёв всё накопленное от жизни дерьмо, включая грёбанный трах с грёбанным Лёшей и грёбанную злость на грёбанного Толика и на грёбанную жизнь. Почему он просит то, чего я не могу дать ему? Почему? Почему я должен отказывать ему? Жизненные принципы! Грёбанные принципы...

Я почувствовал тепло рук, мягко перебирающих мои волосы. Моя голова резко, словно чёрт из табакерки, поднялась, и я услышал:

- Хочешь жениться - женись. Но не сейчас. Сейчас ты со мной. Угу?

- А потом? - просопливил я, хотя мне совсем не хотелось знать, что будет потом.

- Потом? - Толик улыбнулся. - Буду очень-очень скучать, буду о тебе вспоминать, даже если ты далеко-далеко.

"А при чём здесь Фриске? Не любил никогда попсу. А песня её. А на море белый песок"... - и как-то улыбнуло. Это просто обычная попсовая песенка, каких пруд пруди, о хорошо проведённом лете, но мне, не любителю попсы, она запомнилась.

Помню тот день, как сейчас. Несколько лет назад мы (наша неделимая блядокомпашка: Тимур, Толик и Манкс), съездили на море. Естественно, за счёт Тимкиных родителей, но это неважно. Эти две недели мы, по большей части, жарились на солнце - только лишь для того, чтобы похвастаться загаром, а не чтобы вспоминать лето и отдых.

Тимке подвернулся случай провести время в обществе девушки, а мы с Толиком на наших эээ... "тёлок", как, собственно, тогда мы и говорили, потратили кучу времени, но они чётко дали нам понять, что мы не их контингент. Разочаровавшись в жизни, мы взяли одну на двоих "беленькую" и потом, гуляя по пляжу и провожая солнце, клялись по пьяни друг другу в вечной дружбе. По пьяни ли? Теперь думаю, что нет. По крайней мере, Толик говорил то, что думал, и я в этом убедился ещё не один раз. Под конец, когда "беленькая" закончилась, мы пели строчки из той самой песни. И сейчас, сидя напротив истерящего меня, Толик вспомнил это.

- Но не буду я грустить и просто улыбнусь, - всё оттуда же Толик продолжил цитировал строчки.

- Да помню, помню, - я улыбнулся.

Кот, поначалу ощетинившийся, теперь готов был мурлыкать. Манкс впустил в свою душу того, кто сумел погладить его не против шерсти.

Вот он, приятный момент счастья, когда все твои догадки оказываются ложью, и друг остаётся настоящим до конца. Пусть теперь он мне не просто друг, а больше чем друг. Как бы я хотел, чтобы всё оставалось так же. Да, женитьба - дело нужное; наши отцы не признавали однополых отношений, и единственным выходом из ситуации было скрывать истинную суть нашей дружбы. Но теперь мы оба знали: жёны жёнами, малыши малышами, а мы всегда будем рядом. Даже после того, как свадьба якобы разлучит нас.

Жаль только, что прошлому свойственно врываться в мою жизнь и не всегда оставаться в ней на положительной ноте, как Толик. Братья в скором времени вновь замаячили на моём горизонте.

страницы [1] [2]