Мой любимый

Часть 1

Не доходя нескольких метров до конца подиума, я сделал двойное сальто и, приземлившись на одно колено, развёл руки. Золотые фонтаны фейерверка забили по всему периметру подиума. Зал разразился аплодисментами. Этот цирковой трюк я предложил устроителям показов одежды ещё два месяца назад, и он ещё не успел никому, кроме меня, надоесть. Я поклонился, развернулся и двинулся за кулисы. Там меня ждали такие же овации. Несмотря на кажущуюся лёгкость работы модели (что там, прошёл десяток раз по подиуму туда-сюда, получил нехилые бабки, и все дела), всё было совсем непросто. Постоянное напряжение, поддержание формы, нервотрёпки с капризными модельерами - всё это выматывало, усталость копилась, не находя выхода. Я чувствовал, как от утомления дрожит каждая моя клеточка.

Я пошёл переодеваться, быстро сбросил модельный костюм, натянул джинсы и свитер, накинул куртку и, взяв сумку, двинулся к выходу. На выходе меня ждал Генри, в миру Андрей, тоже модель, не дававший мне прохода несколько месяцев.

- Какие планы на вечер, Никита? - манерно вскинув руку, противным голосом спросил он.

- Поесть, поспать, - сдерживая раздражение, ответил я.

- Могу составить компанию.

- Прости, устал, - я отстранил его в сторону и вышел на морозный воздух.

Вдох полной грудью принёс облегчение.

Хотелось есть, но я решил поужинать не в ресторане, а дома, заказав еду по интернету. Подъехав к дому, я вышел из машины, дождался лифта и уже собирался нажать на кнопку, когда в кабину вошёл мой сосед, живший прямо надо мной. Обычно при встрече, увидев меня, его взгляд теплел, и он доброжелательно здоровался. В этот раз он вошёл как-то боком, даже не взглянув на меня, прислонился к стенке и закрыл глаза. Правая рука была прижата к левому боку. Я нажал сразу две кнопки. Лифт двинулся вверх.

Этот человек был для меня загадкой. Когда я купил квартиру в этом доме, первым, кто со мной встретился на лестничной клетке и поздоровался, был он. Он сразу привлёк моё внимание. На вид ему было лет 35, он не был красив в классическом смысле, но большие зелёно-карие глаза, прямой нос, мягкие большие губы, очень светлые волосы с редким платиновым оттенком и при этом очень тёмные брови делали его необычайно привлекательным. Он никогда не заговаривал со мной, но я видел, как он общается с другими соседями. Так случилось, что, видимо, наши графики совпадали, и практически ежедневно мы сталкивались либо в лифте, либо на крыльце, он здоровался, и у меня поднималось настроение от его тёплого, ласкового взгляда. В течение дня я вспоминал этот взгляд. Мне очень хотелось познакомиться с соседом. Какой-то магнетизм исходил от этого высокого стройного парня. Никаких задних мыслей у меня не было, просто хотелось, чтобы он заговорил со мной.

Лифт остановился на моём этаже, и я собрался выходить. Уже в дверях я бросил взгляд на него и тут заметил, как по пальцам руки, прижатой к боку, тонкой струйкой течёт кровь.

- Вы ранены? - я положил руку на его плечо.

- Не смертельно, - прохрипел он и стал оседать.

Я подхватил его и осторожно повёл к своей двери. Уже в квартире я снял с него длинное кожаное пальто и увидел большое ярко-красное пятно, расползавшееся по белоснежной рубашке. Я не знал, какую первую помощь могу оказать. Опустив его на банкетку, стоявшую в коридоре, я стал быстро набирать на телефоне 112. "Скорая" приехала на удивление быстро, врач, быстро сняв с раненого рубашку, удивлённо оглянулся на меня.

- Ещё сантиметр, и он бы был мёртв. Кто его так?

Я вкратце рассказал историю, произошедшую в лифте. Врач перевязал парня, и санитары вынесли его на носилках.

- Не знаете, его родные дома?

- Мне кажется, у него никого нет. Я, по крайней мере, не видел, чтобы он с кем-то жил. Я сейчас посмотрю, он живёт прямо надо мной.

Я пулей взлетел на следующий этаж. Позвонил в его дверь. Никто не открыл. Я позвонил соседям. Открыла полная женщина, я часто видел её в подъезде.

- Здравствуйте!

- Здрасьте!

- Извините, пожалуйста, у вашего соседа родственники есть?

- У Артура? - вот, оказывается, как его зовут! - Нет, он один живёт. А что случилось?

Я лишь махнул рукой, развернулся и бросился к себе. Врач стоял в дверях.

- Нет, соседи говорят, что он живёт один.

- Понятно, тогда мы поехали. Об этом случае мы сообщим полиции, они наверняка захотят поговорить с Вами.

- Да, я понимаю... А можно я поеду с вами? - это вырвалось у меня непроизвольно.

- Молодой человек, его сразу поместят в реанимацию, вы его не увидите. У вас утомлённый вид. Дайте мне Ваш телефон. Когда мы его доставим, я Вам позвоню и сообщу, в какую больницу мы его отвезём - этого я сам пока не знаю. Вы сможете навестить его, если он выживет.

От этих слов меня пробрала дрожь. Я вытащил визитку и протянул её врачу.

- Я Вам буду очень благодарен.

- Приятно видеть, что в наше время ещё есть люди, которые не безразличны к страданиям других, - это врач говорил уже на ходу.

Опустошённый произошедшим, я вернулся к себе в квартиру. Есть не хотелось, я поставил чай и пошёл принять душ. Стоя под струёй тёплой воды, я думал о том, что недавно случилось. Этот человек вызывал у меня неподдельный интерес. Я думал, что ещё сантиметр, и он бы лежал мёртвый где-то на улице. От этого становилось не по себе. Я даже не стал гадать, кто мог такое сотворить. Кто угодно - я же не знал, чем он занимается, чем живёт и где работает.

Звонок раздался, когда я пил чай. Врач сообщил адрес больницы, куда отвезли Артура, и даже любезно продиктовал телефон регистратуры, сказав, что я могу справиться по нему о состоянии раненого. Я лёг спать, но долго ворочался, мысленно прокручивая в голове случившееся. У меня не было сексуального интереса к Артуру, но я не мог отрицать, что был бы рад с ним познакомиться и пообщаться.

Утром меня разбудил телефон. У меня был выходной, и я не ставил будильник. Звонили из полиции. Меня попросили явиться в ближайшее отделение для дачи показаний. Наскоро перекусив, я явился по продиктованному адресу. Следователь поздоровался со мной, пригласил присесть и почему-то сразу попросил меня расписаться на листе бумаги. Я перечеркнул чистый лист и расписался.

- Фильмов насмотрелись, - усмехнулся следак. - Просто Вы сейчас исключили себя из списка подозреваемых.

- Каким образом? - я с удивлением посмотрел на него.

- Ударивший ножом Вашего соседа левша. Вы же сейчас продемонстрировали, что Вы правша.

- Если бы было иначе, Вы бы мне надели наручники? - ехидно спросил я.

- Нет, но Вы бы были под подозрением. Я это сделал, чтобы не тянуть время. Но Вам придётся всё рассказать.

Я рассказал о событиях вчерашнего вечера, подписал протокол и уже собрался уходить, когда следак неожиданно попросил:

- Ещё в одном месте распишитесь, - он как-то застенчиво вытащил из ящика стола журнал, на обложке которого красовался я.

Усмехнувшись, я спросил его имя.

- Это не мне, моя сестра с ума по Вам сходит. Её зовут Света.

Я написал пожелание и размашисто расписался.

- Я рад, что это не Вы сделали, можете идти, - он подписал пропуск.

Выйдя на свежий воздух, я вздохнул с облегчением. Они имели право меня подозревать. Я мог ударить ножом, потом притвориться, что это я его нашёл. И если бы не такая тонкость, что ударивший Артура ножом был левшой, я бы не оказался так быстро за пределами отделения полиции, ведь наверняка Артура ещё не допрашивали.

Я набрал номер, который ночью мне продиктовал врач. Женский голос сообщил мне, что доставленный ночью с ножевым ранением ещё находится в реанимации.

- Что же, вы даже фамилии его не знаете?

- Просто это я его обнаружил, и он был не в состоянии сообщить мне свою фамилию.

- Тогда понятно. При нём был паспорт на имя Артура Кораблёва.

- Спасибо. Когда можно позвонить, чтобы узнать о его состоянии?

- Ближе к вечеру. Состояние тяжёлое, он потерял много крови. Но угрозы для жизни нет, Вы вовремя вызвали "скорую".

- Спасибо, до свидания.

- До свидания.

Следующие два дня, несмотря на плотный график, я дважды в день звонил в больницу, но Артура всё не переводили из реанимации. Наконец уже знакомый голос сообщил мне, что Артура перевели в простую палату и его можно навестить. Я спросил, что ему можно есть, мне ответили, что ограничений нет, но жирное и жареное нежелательно приносить. Я не хотел набирать стандартный набор фруктов и приготовил рисовую лапшу, типа фунчозы, но на свой манер, сделал пару салатов и отправился в больницу.

Остановив машину у больницы, я увидел огромный баннер со своим изображением. Я был выбран "лицом" одной знаменитой косметической фирмы, и несколько дней назад началась массированная рекламная компания, поэтому мой фэйс даже разъезжал на троллейбусах, и было несколько десятков таких же баннеров по всей Москве. Меня стали узнавать на улицах, но меня это лишь слегка раздражало. Я не был тщеславным, и успех, который пришёл ещё года три назад, не снёс мне крышу. По первости я смущался от внимания людей к своей персоне, потом привык.

Я усмехнулся, вышел из машины и направился в больницу. В регистратуре мне назвали номер палаты и объяснили, как туда пройти. Я купил бахилы, надел их и проследовал в заданном направлении. Подходя к палате, я услышал сдавленные рыдания и знакомый голос. Дверь была закрыта неплотно, и я отчётливо услышал:

- Влад, ну что ты от меня ещё хочешь. Я не сказал полиции, что это ты сделал. Прошу тебя только об одном: оставь меня в покое. Я никогда не говорил, что люблю тебя. Наша встреча была случайна, и я не собирался продолжать отношения.

- Прости, прости, прости! Я не знаю, что со мной произошло! Это было помутнение рассудка, я не осознавал, что делаю.

Я всё понял и отошёл к окну. Через несколько минут из палаты вышел совсем молодой парень, лет 20, лицо его было залито слезами. Бросив на меня затуманенный взгляд, он быстро направился к выходу, на ходу срывая с себя халат. Я выждал несколько минут, переваривая услышанное, затем постучался и вошёл в палату.

Артур лежал на спине и отрешённым взглядом смотрел в одну точку. Я остановился в дверях и всмотрелся в бледное, осунувшееся лицо. И был поражён. Это был взгляд беззащитного малыша, полный муки и страдания. Мурашки побежали у меня по всему телу. За внешностью метросексуала скрывался парнишка, ищущий защиты. Мне мучительно захотелось заключить его в объятия, отгораживая от жестокого мира, защитить... и покрыть поцелуями это милое несчастное лицо. Это желание было столь отчётливым, что я оторопел.

Неожиданно Артур пошевелился, посмотрел на меня, и наши взгляды встретились. На моих глазах произошла разительная метаморфоза. Из глаз исчезло страдание, взгляд смягчился, и Артур снова смотрел на меня знакомым ласковым взглядом.

- Привет, спаситель! Если бы ты знал, как я рад тебя видеть!

- Здравствуйте, Артур! - я был несколько озадачен такой откровенной радостью, прозвучавшей в его голосе. - Предположим, спаситель я относительный. Просто оказался там, где нужно, именно тогда, когда Вам необходима была помощь.

- Не скромничай. И давай на "ты", я ещё не совсем старый, - совсем юная, слегка застенчивая улыбка осветила его лицо.

Я впервые видел, как он улыбается. Я снова увидел на месте взрослого мужчины беззащитного малыша. Это реально смахивало на наваждение. Все люди, окружавшие меня, рано взрослели, приспосабливались к жестокой действительности, черствели и становились такими же жестокими, как мир, в котором они жили. И только этот парень пронёс через всю жизнь непосредственность, застенчивость и потребность в опеке. Это не было инфантильностью, просто чистая душа малыша скрывалась в теле взрослого мужчины.

Часть 2 (последняя)

Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, тоже улыбнулся и, протягивая пакет, подошёл к кровати.

- Это тебе. Как ты себя чувствуешь?

- Сейчас гораздо лучше, даже лучше, чем пять минут назад, - он давал понять, что действительно рад меня видеть.

- Артур, скажи, ты знаешь того, кто напал на тебя? - я решил скрыть, что знаю, кто это был.

- Нет, какие-то хулиганы, прямо возле дома. Я на автомате дотащился до лифта. К счастью, там был ты, - неожиданно его взгляд его стал серьёзным, и в тёмно-зелёных глазах появилась грусть. - Если бы тебя там не было, я бы истёк кровью и сейчас бы смотрел на тебя с той стороны.

- Мы только здоровались, я даже имени твоего не знал, - я поспешил перевести разговор в другое русло, мне не хотелось думать, что было бы, реши я поужинать в ресторане.

Видимо, цепочка событий была не случайной.

- Это моя вина, я давно хотел с тобой познакомиться, - с непосредственностью сказал он. - Ну, твоё имя я, конечно, знаю и, если честно, даже слежу за твоими успехами, - он осёкся, поняв, что сказал слишком много, и застенчиво потупился.

Бог мой, я не представлял, что кто-то может вызвать во мне такую бурю эмоций. К желанию защитить и оградить его от целого мира теперь примешивалось чувство, доселе мне незнакомое. Огромная нежность наполнила моё сердце. Я понял, что ко мне пришла любовь, о которой я мечтал, о которой я молил. Слегка ошарашенный чувствами, я постарался взять себя в руки.

- А вот я о тебе ничего не знаю, - улыбнулся я.

- Оу, и знать-то нечего. Я хореограф, работаю с... - он назвал известный танцевальный коллектив. - Одинок, даже кошки нет. Работа занимает почти всё моё время, никакой личной жизни. Этот случай заставил меня посмотреть назад, и я понял, что практически не жил. Неприятности обходили стороной, радость приносила только работа, никого не любил, не ненавидел, ни друзей, ни врагов - считай, жил под стеклянным колпаком, неизвестно кем на меня воодружённым. Наверное, нужна была подобная встряска, чтобы я оглянулся вокруг и проснулся для полной жизни.

Поражённый его откровенностью, я понял, насколько он одинок, если готов вот так, сходу довериться малознакомому человеку. Я, конечно, помог ему, но, думается, и последний урод помог бы, окажись на он на моём месте; люди ещё не деградировали до такой степени, чтобы бросить умирать себе подобного. Уж "скорую" любой бы, наверное, вызвал.

- Не думаю, что это надо было делать так жестоко, - мне трудно было скрывать чувство, проснувшееся во мне.

В палату заглянула медсестра и сообщила, что время посещений закончено, больному надо ставить капельницу. Я стал подниматься, но Артур удержал меня, накрыв мою руку своей.

- Никита, ты ещё навестишь меня? - и снова эта застенчивая улыбка.

- Конечно, завтра после работы, - я не смог удержать ответную улыбку.

Я вышел из больницы, счастье накрыло меня с головой. Я люблю! И у меня есть надежда на взаимность! Вот так за несколько минут жизнь наполняется новым смыслом. Я подмигнул своему двойнику, улыбавшемуся с баннера, сел в машину и поехал домой.

Весь следующий день (и все последующие) я томился на работе, ожидая вечера, когда смогу снова заглянуть в любимые глаза. Часов в пять я приехал домой, наготовил салатов, нажарил отбивных и полетел в больницу. По дороге я пытался смоделировать развитие наших отношений, но, поняв бесполезность своих усилий, расслабился и решил пустить всё на самотёк. В палате меня встретил всё тот же ласковый взгляд, и я еле удержался от того, чтобы не сказать Артуру с порога, как он мне дорог. Мы разговаривали на отвлечённые темы, но наши глаза вели совсем другой разговор. Когда я собрался уходить, наши глаза встретились, я прочёл в его взгляде желание и без колебаний нагнулся и буквально впился в губы любимого - сначала несмело, потом со всё большей страстью. Артур ответил на поцелуй. Все точки были расставлены, я чувствовал такую любовь и нежность, что защемило в груди. Уже на пороге я сказал:

- Я люблю тебя, Артур!

- Я тебя давно люблю, - тихо раздалось в ответ...

Я посещал его до самой его выписки, и теперь мы, в основном, не разговаривали, а целовались. Это было настолько упоительно, что мне казалось, что у меня выросли крылья. В перерывах между поцелуями мы тихо рассказывали, что мы чувствуем друг к другу. Оказалось, что Артур уже давно испытывал ко мне нежные чувства, но, в силу своей застенчивости, не решался даже заговорить со мной. А я корил себя за то, что был слеп и упустил столько времени.

Когда Артура выписали, я ждал его с большим букетом чайных роз. Наверное, только слепой не заметил бы, насколько мы счастливы и влюблены друг в друга. Тогда я первый раз переступил порог квартиры Артура, чтобы больше не покидать её. Я был поражён тем, с каким вкусом она была отделана, мебели было немного, но это всё были антикварные шедевры.

Не сговариваясь, мы прошли в спальню. И он, и я были на взводе, недели поцелуев только разожгли пламя, и сейчас оно вырвалось наружу. У нас обоих была великолепная пластика, и наш секс больше напоминал танец, то медленный и чувственный, то огненный и полный страсти. Мне казалось, я никогда не не смогу насытиться этой лаской и нежностью. В тот раз мы смогли оторваться друг от друга только под утро, когда оба почувствовали, что силы покидают нас.

Так началась наша совместная жизнь. Вопрос о том, чтобы жить раздельно, даже не стоял. Но поселиться вместе в открытую мы не могли - сплетни сжили бы нас со свету. Мы продали свои квартиры и купили сравнительно небольшой дом в престижном районе в 3 километрах от МКАДа, спрятав своё счастье за высоким забором. Нам было важно, что мы купили его вместе, вместе его обустраивали.

Первое время мы занимались каждый своим делом, но однажды Арти предложил сделать мне сольную танцевальную программу, чтобы я смог попробовать себя в чём-то другом. Мы записали демодиск, и Арти через своих друзей, а я через своих распространили его. Программа многим понравилась, и меня стали приглашать в клубы, на корпоративы и частные вечеринки. Скоро работа настолько поглотила меня, что я приходил домой иногда под утро. Артур никогда не ревновал меня. Он беззаветно верил мне, и я не собирался подрывать это доверие, хотя соблазнов было предостаточно. Для меня самым счастливым моментом дня было возвращение домой. С порога меня встречали нежные объятия любимого, доверчиво прижимавшегося ко мне всем телом. Нам никогда не было скучно вместе. Да, идиллия, да, так не бывает! Но, видимо, кто-то свыше решил вознаградить нас.

Одно омрачало моё счастье. Зная, как беззащитен Артур, как он доверчив, я не переставал волноваться за него. Втайне от него я нанял двух телохранителей, которые должны были, не отсвечивая, неотступно следовать за ним, куда бы он не направлялся. Я, конечно, рисковал, что Артур заметит слежку и решит, что я ему не доверяю и что нанял их из ревности. Но надо знать моего Артура.

Где-то через пару месяцев мы ужинали, и он сказал:

- Знаешь, тут два мордоворота уже больше месяца шастают за мной, как привязанные.

Я замер, потом отложил ложку и внимательно посмотрел в глаза любимого, ожидая скандала.

- Я думаю, что их нанял ты, потому что волнуешься за меня, - продолжил он.

- Я думал, ты скандал устроишь, что я установил слежку за тобой из ревности, чтобы контролировать тебя, - вздохнул я с облегчением.

- Что ж, даже такая причина была бы лишь доказательством твоей любви. Но мне скрывать нечего, и я поклялся никогда не врать тебе. Думаю, что первопричину я угадал: ты оберегаешь меня, и я не против, чтобы они таскались за мной, если тебе так спокойней.

Я встал, обошёл стол, обнял его за плечи и, поцеловав любимого за ухом, прошептал:

- Ты истинное чудо, тебя мне ангелы послали!

Я много работал. Заказов было столько, что приходилось отказывать. И чем больше я работал, тем мрачнее становился мой Артур. Наконец он не выдержал.

- Китёнок, я больше так не могу, - мягко сказал он, - я тебя практически не вижу.

- Потерпи, солнышко, пока есть спрос, я должен работать. Я же для нас обоих стараюсь.

- Я всё понимаю, но ты выматываешься, а здоровье ни за какие деньги не купишь. Знаешь, тебе нужен агент.

Я задумался. Действительно, я всё делал сам. Принимал заказы, составлял графики выступлений и делал всё то, чем не должен был заниматься.

- Можно я буду твоим агентом? - перед умоляющим взглядом я устоять, как всегда, не смог.

- Неожиданно, но я "за", хоть чаще видеться будем.

У Артура обнаружились потрясающие организационные способности. Он отсёк многих клиентов, а тем, что остались, поднял цену. Я боялся, что меня больше никто не пригласит, но отказать любимому не мог. Однако никто не отказался, достойных приглашений стало даже больше, я стал меньше выступать, но на финансах это не отразилось. Мы стали больше времени проводить вместе, наслаждаясь друг другом.

После одного выступления ко мне в гримёрку пришёл мужчина и предложил дать частное выступление. Я сталкивался с такими предложениями и ранее и всегда отказывался, потому что такие выступления предусматривали сексуальные услуги для заказчика. Вот и сейчас я отказался. Когда я выходил из клуба, трое быков скрутили меня, запихнули в машину и увезли в неизвестном направлении. По дороге меня чем-то укололи, и я отключился. Очнулся я связанный, в комнате с зашторенными окнами. Несмотря на своё отчаянное положение, все мысли были об Артуре. Он с ума сойдёт, ведь я всегда после выступления ехал домой.

Держали меня связанным два дня, скудно кормили и поили. Я терялся в догадках, почему заказчик не приходит, ведь ясно, кто и зачем меня похитил. Потом оказалось, что он срочно вылетел за границу по делам бизнеса.

На третий день в комнату вошёл толстый мужик в халате. Он начал пространно рассуждать о превратностях судьбы, потом прямым текстом объяснил, чего он от меня хочет, и сказал, что если я всё сделаю добровольно, то меня отпустят, ещё и денег дадут.

Тут на улице послышался вой сирен, дом штурмом взял полицейский спецназ. Когда все похитители лежали мордами в пол, меня развязали, и я, пошатываясь, двинулся к выходу, в дверях на шею мне бросилось стройное тело. Это был мой Артур.

Оказалось, что, не дождавшись меня после выступления, он приехал в клуб. Не найдя меня, он стал спрашивать, видел ли кто-то меня. На стоянке он наткнулся на водителя, который видел сцену похищения, но он знал, что, если заявит в полицию, ему это может аукнуться. Правда, за крупную сумму в евро он назвал Артуру марку и номер машины, на которой меня увезли. Артур подключил наших друзей, и дальше всё было делом техники. Правда, понадобилось два дня на получение разрешения на операцию - мужик, заказавший похищение, был уважаемым в определённых кругах человеком. Но мой Артур оказался не таким уж беззащитным, каким я его считал.

И вот мы вернулись домой, и я увидел любимого в новом свете. Я понял, что этот мужчина с душой человека, который расстраивался из-за пересоленного супа, мог пустить слезу от сентиментальной песни или сопливой мелодрамы, когда речь зашла о моём спасении, стал совсем другим - крутым и непоколебимым парнем. Я оберегал его, трясся от его пятиминутного опоздания, нанимал ему охрану. А оказалось, что в экстремальных обстоятельствах мой милый становится львом.

Я был полон любви к Артуру и гордости за него. И я знал, что с этим человеком проживу долгую и счастливую жизнь.

страницы [1] [2]