Подарок голубому другу. Серия: Как отсосать другу

Часть 1

1. Вся дурость к вашим пустым головам

Представьте себе период каникул. Все экзамены сданы, хвосты заделаны, общага практически опустела, но кое-где ещё горит свет, мягко намекая, что не все ещё разъехались по своим городам и домам. Вот и мы, трое оболтусов в одних семейных трусах, громко ржём во весь этаж, впервые за весь год не переживая, что нас спалят с сигаретой или выпивкой прямо в помещении. В последний день перед закрытием общаги на лето даже вахтёрше было насрать, кто и чем занимается у себя в комнатах. Мы это ещё на первом курсе прохавали. Сейчас же, перейдя с гордо поднятой головой на третий курс, мы позволили себе по-настоящему расслабиться.

- Вафел, ты опять продул, - Мэт сидел с широко расставленными ногами, демонстративно показывая своё превосходство. - У меня уже идей нет, чтобы закрыть все твои проигрыши.

Парень, который из нас троих был самым крепким и дерзким, затушил сигарету о переполненную пепельницу и ещё плеснул себе в стаканчик водки. Я единственный, кто пил только пиво, но почему-то пьянел быстрее, чем эти двое, налегающие на крепкое пойло.

- И что нам с ним делать?

Мэт посмотрел на второго парня, с которым мы все втроём играли в карты на желания. Его звали Оскар. Шустрый и смекалистый парень. Заболтать может любого, к тому же у него так странно работал мозг, что иногда я его даже боялся. В предпоследний мой проигрыш мне пришлось десять минут массировать его ступни ног. Может, в этом и не было бы ничего такого, тем более он был в белых чистых носках, но, судя по его довольной морде, тащился он от этого конкретно.

- Давай запишем пока на его счёт. Дадим парню отыграться. А если наберёт "ладошку", забацаем что-нибудь масштабное.

Я фыркнул. "Ладошка" - это пятёра. Пять проигрышей, до... непонятно чего... и один уже был на счету. Я, конечно, за своё очко никогда не переживал, парни все были нормальными, но Оскар тот ещё фрукт. Не хватало мне ещё его трусы стирать или чего похуже делать.

Мы разбили на троих очередную колоду, и я опять вылетел в выхлопную трубу.

- О-о-о... ну как так можно? - Мэт почесал свои яйца и щёлкнул пальцами. - Давай-ка пока обслужишь папочку. Пепельница уже в постель высыпается, да и мой стакан уже которую минуту сухой стоит.

Мне пришлось вынести мусор и налить другу ещё одну порцию выпивки. Это не было унизительным, к тому же он так примерно со всеми разговаривает. Оскар же, ухмыляясь, косо наблюдал за моим послушанием.

Следующий раунд, как и последующий за ним, я продул. Отчасти я был невнимательным из-за выпивки и режущего глаза табачного дыма, который уже давно заполонил всю комнату и сам по себе не выветривался, отчасти мне просто по-страшному не везло.

- У кого-то сегодня задница гореть будет, - Оскар прыснул.

- Так, пацаны, только никакой гомосятины.

Я пытался это сказать менее агрессивно, как бы в шутку, но Мэту это всё равно не понравилось.

- Ты за кого нас держишь? Если бы я хотел кого-нибудь выебать, то снял бы себе проститутку на ночь.

Чем мне Мэт и нравился, так это тем, что он всегда говорит то, что думает. Что совершенно не скажешь про этого улыбчивого Оскара. Не удивлюсь, если он втайне по ночам нюхает грязное бельё своего соседа или насилует первогодок в соседнем парке. От такого пацана можно ожидать всё что угодно. Повезло, что хоть не в одной комнате живём.

На следующей минуте я словил два туза себе на погоны и поклялся больше никогда не играть в карты. Даже если моя победа могла бы кому-нибудь спасти жизнь.

- Первым делом... - Мэт допил остатки водки и швырнул стаканчик на пол. - Прибери здесь всё. А то на полу живого места нет.

Да, там, помимо бычков и пустых пивных и водочных бутылок, валялась коробка из-под пиццы, фантики от каких-то шоколадок, которые никто даже за вечер не ел, и ещё куча всякого хлама.

Я без разговоров начал убираться. Во-первых, так от меня быстрее все отстанут, а, во-вторых, это была наша с Мэтом комната, и по сути я наводил порядок, который так и так бы лёг на мои плечи.

Пока я выбрасывал мусор, парни курили и о чём-то спорили. Когда я вернулся в комнату, первое, что мне не понравилось, это сильно натянутая улыбка Оскара. Он же и первый решил со мной заговорить.

- А вот и наша звезда. Готов отбывать наказание?

- Да-а-а... это правильный ответ?

- Сначала дуй в магазин и принеси нам ещё выпивки...

- И сигарет, - Мэт проверил пустую пачку и швырнул её на пол, мне пришлось её сразу же поднять.

- И сигарет. Да. А ещё возьми себе пива... чтобы уж наверняка.

Я с осторожностью ждал продолжения.

- И в чём подвох? Мне идти туда без одежды или с каким-то дурацким колпаком на голове?

- Что за чушь, Томас, мы же не придурки какие-нибудь. Просто возвращайся поскорее, и мы преподнесём тебе маленький сюрприз.

Оскар прям сиял, а хуже того было то, что он этим заразил Мэта, который по своей натуре улыбаться-то и не умел. По крайней мере, я его таким не видел. Мне это всё не нравилось.

Из магазина я вернулся не скоро. Во-первых, это пиликать через весь кампус, а во-вторых, я забыл своё удостоверение личности и десять минут объяснял пацанёнку на кассе, что я уже совершеннолетний. Интересно, что в обычном мире он бы даже побоялся со мной заговорить, не то что перечить мне, а тут в обшарпанном подвальном супермаркете он чувствовал себя королём. В общем, мне пришлось оставить ему десять баксов в качестве чаевых, что он с радостью принял, пожелав мне приятного вечера. Так я и вернулся обратно в общагу, гремя бутылками, с опустошённым на все карманные деньги кошельком и со странным чувством, что так просто мой вечер сегодня не закончится.

Войдя в комнату, я тут же застал своих друзей за непонятным занятием. Мэт стоял, держа дверцы шкафа открытыми, а Оскар, находясь перед ним на коленях, что-то там искал.

- Какого чёрта вы творите?

- О... таки вернулся, - Оскар смерил меня взглядом сверху вниз. - А мы тебя как раз вспоминали. Раздевайся.

2. Карточный долг превыше всего

- Что значит "раздевайся"?

- То и значит. Догола. Давай.

- Что-то мне это всё уже не нравится.

- Не дрейфь. Карточный долг превыше всего, ведь так?

- Ну, допустим...

Я скинул, нога об ногу, свои кеды. Сверху на них приземлилась моя футболка. Раздевался я прям там, где мне и приказали: стоя в дверях нашей прокуренной комнаты. На этаже всё равно, кроме нас, никого не было.

После того, как на мне остались только трусы, ко мне подошёл Оскар и, не поленившись встать на корточки, стянул моё бельё вниз.

- Трусы тоже долой.

Вообще, мне скрывать нечего. То, что сейчас выпрыгнуло на свободу, вполне заслуженно заставило округлиться глаза любопытного парня. Он, видимо, ожидал чего-то менее массивного, поэтому шутка не удалась. Что не скажешь про меня:

- И не проси меня дать тебе отсосать, Оскар. Мне это не интересно.

Пацан чуть нахмурился и поднялся с пола. Тем временем к нам подошёл Мэт, держа в руке странный рулон упаковочной плёнки.

- Подъебал. Ничего не скажешь. Не будет под хером на карачках ползать.

Оскар и вовсе поник. Не так он себе представлял свою задумку. Я же с удивлением смотрел, как парни стали разматывать рулон, который я специально держал про запас, если вдруг придётся переезжать. Ну, чтобы вещи не поколотить. Правда, иногда я просто лопал их пузырьки. Мания у меня такая давняя.

- А это ещё зачем?

- Скоро узнаешь, - парни прицелились к моим ногам. - Руки по швам и не дёргайся.

Я послушался. Ну что они ещё смогут придумать? Выкинуть меня в таком виде на улицу? Да замучаются тащить меня через все этажи. Тем более охраннику внизу это не понравится.

Мои руки, ноги и всё остальное, кроме головы, было крепко обмотано дурацкой полиэтиленовой пленкой с воздушными пупырышками. Я даже пошевелиться не мог. А ноги находились так близко друг к другу, что я не то что ходить не мог, да я даже встать бы не смог, если бы эти придурки меня повалили.

И, как будто прочитав мои мысли, Оскар с криком "киййаа" с разбегу пнул меня в живот, отчего я с грохотом вывалился в коридор нашей общаги.

- Ну ты и урод! Как только отпустите, я тебе морду всю разукрашу.

- Но-но... никаких "отпустите". Ты ещё не слышал самое интересное.

Я вопросительно смотрел на друзей снизу вверх, а эти двое с дурацкими улыбками склонились над моей мордашкой и смотрели на то, как я скорчился на грязном полу. Оскар продолжил:

- Ты же знаешь этого сладенького Илайя из параллельной группы?

- Ну, допустим... слышал о нём.

На самом деле мы были знакомы. То есть как-то по пьяни он клеился ко мне на одной из вечеринок, но я ему сразу дал понять, что меня это всё не интересует, и он так же быстро от меня отстал.

- Так вот... мы тебя запаковали, теперь осталось тебя подбросить под его дверь и постучать... а ты уж там выкручивайся, как сможешь.

Я начал дёргаться, чтобы расслабить свои оковы, но толку в этом не было никакого.

- Эй, пацаны. Мы так не договаривались. Я же сказал: никакой гомосятины!

- Так с нашей стороны её и нет, - в разговор включился рассудительный Мэт. - Или ты боишься этого педика? Гаркнешь на него, он тебя развяжет, и поминай как звали. Зато долг покроешь.

- Ну это же нечестно. А если бы вас связали и кинули голых в гей-клуб? Вам бы понравилось?

- Томас, это всего один дохлый гей. Неужто ты испугался, как курица?

Оскар поддержал давление, расправив свои крылья, то есть согнув руки в локтях, имитируя пернатых, и они оба заходили взад-вперёд, напевая:

- Ко-ко-ко, блядь... кто у нас тут напуганная курица? Ко-ко-ко... блядь.

- Ладно! Хрен с вами, педики, но если он заразит меня какими-нибудь хламидиями, я ваши задницы на американский флаг порву.

Сказать такое ещё Оскару в лицо я могу, но вот Мэту... даже было интересно увидеть его реакцию. Ему было наплевать.

Часть 2

Парни схватили меня за ноги и за плечи и понесли к лестнице. Ровно под нами жил этот самый Илайя. Пацан с, мягко сказать, дурной репутацией. Мало того, что он придерживался нетрадиционных взглядов, так ещё о нём знал весь наш кампус, и, если верить слухам, он готов был обслужить любого желающего пацана. Что уже само по себе было отвратительным, и лишь одному его лечащему врачу было известно, какими болячками он уже успел переболеть за эти два несчастных учебных года.

Меня поставили прямо напротив его двери. Мэт что есть силы подубасил в дверь кулаком и, как придурок, ей-богу, побежал обратно к лестнице. При этом успел рявкнуть на своего горе-соучастника:

- Придурок, бантик забыл.

Оскар быстро метнулся обратно ко мне и нацепил дурацкий голубой бантик мне прямо на волосы. Я ненавидел этих придурков всем сердцем.

- Ну кто там ещё? Открыто, - послышался немного высокий голосок этого самого парнишки. - Заходите.

Но я не знал, как ему объяснить, что это проблематично. Через полминуты он сам открыл дверь и удивлённо уставился на бант.

- И что это за херня, спрашиваю я вас?

Для жеманного парня он сейчас был слишком уверенным в себе. Выйдя в коридор, не обращая на меня никакого внимания, он огляделся по сторонам и во весь голос заорал:

- Ха. Ха. Очень смешно. И где ваши камеры? На какую хоть страничку заходить?

В коридоре не хватало разве что маленького перекати-поля.

- Ну и где твои дружки?

Я откашлялся, надеясь своей вежливостью поскорее закончить весь этот бред, и спокойным голосом обратился к Илайю:

- Я как бы один. Прости. В общем, ты не мог бы просто меня развязать, и я сразу же свалю. Обещаю. И больше я тебя не побеспокою.

- Правда? - парень почти вплотную подошёл к моему лицу и осторожно тыкнул пальцем пленку, проверяя, насколько сильно она натянута. - И в чём прикол? Где подвох?

- Ни в чём. Правда. Просто освободи меня.

- Но ты стоишь сейчас перед моей дверью, связанный непонятно чем, и всё просто так? Без подвоха?

- Я... кхе-кхе... просто проиграл в карты.

- Ах... то есть это карточный долг? И что я должен был сделать? По первому щелчку прискакать, открыть свой милый ротик и отсосать бедному напуганному парнишке?

- Что? Не-е-ет. Никто ничего не должен... сосать. Только срежь эту чёртову плёнку, и я уйду. Пожалуйста.

- А это что? Бантик? Ты типа имитируешь подарок? А мне нравится, знаешь. Я такой несколько лет назад хотел. Вечно писал записочки Санта-Клаусу, но, по-моему, мой батя вскрывал мои письма. По крайней мере, смотрел он утром на меня косо, - Илайя положил на моё плечо свою руку, и в нос ударил запах какого-то нежного персикового крема и пряных духов или масел, я в этой херне не особо разбираюсь. - Так как мне с тобой быть, красавчик?

- Просто... развяжи... пожалуйста.

- Нет. Думаю, подарки надо распаковывать внутри. Ты не стесняйся, заходи.

И, прежде чем я успел его предупредить, что сам передвигаться не в состоянии, парень толкнул меня в сторону открытой двери. Я сморщил лоб и со звонким "вжу-у-ух" поцеловался с полом его комнаты.

3. Скромное свидание по принуждению

Было больно. Зато я узнал, что в гейской комнате на полу бывает ещё тот беспорядок. Наша комната по сравнению с этой была прям примером для подражания.

- Ой, Томас, ты как? Тебя же Томас зовут?

- Да. Чёрт... - парень перевернул меня на спину. - Было бы не так больно, если бы ты меня развязал.

- Не так быстро, ковбой, - парень вернулся к двери, еще раз проверив, что никто за нами не подглядывает, и с громким щелчком закрыл её на два замка, как будто я был каким-то опасным преступником. - Сначала ты оплатишь свою часть долга.

- Это и был весь долг. Постучать в твою дверь и попросить меня отпустить.

- Ну тогда я в процессе. Ты же не против?

Илайя поднял меня с пола и посадил на свободный стул, стоящий возле окна. Я кое-как смог согнуться, чтобы сесть, но мои ноги в коленях так и оставались прямыми. Для такого задохлика он обладал неслабыми физическими данными, раз смог меня поднять в одиночку, даже не ойкнув.

- Что тебе надо? Мои друзья знают, что я здесь, и, если ты меня не отпустишь, они вышибут твою дверь к херам.

- Правда? В своём положении ты ещё умудряешься меня запугивать?

Илайя провёл своей тоненькой ладошкой по моей скуле, отчего мне стало не по себе. Не хватало мне ещё подобных заигрываний. После парень подошёл к своему шкафу, вытащил оттуда свой облепленный бабочками рюкзак и достал из него бутылку вина. Бокалы уже стояли на тумбочке. Походило всё это на начало какого-то пизданутого свидания. Илайя разлил красный напиток по бокалам и с интересом стал меня разглядывать.

- А ты там... под плёнкой... как? Нагой?

- Чёрт. Отвали от меня, грёбаный извращенец!

- Не кричи. Я всего лишь хочу попить вина с новым другом. Все разъехались. Пригласить больше некого.

- Хотя бы руку освободи.

- Нет.

- Тогда как мне пить твоё сраное вино?

- О, я тебе сейчас помогу.

Парень взял бокал, сел на мои вытянутые ноги и, чтобы не съезжать, обхватил свободной рукой меня за шею.

- Пожалуйста, - он поднёс его к моим губам. - Пей.

Я терпеть не мог вино, поэтому крепко сжал свои губы. Пойло стало стекать мне по подбородку, проникая холодной струйкой за упаковку.

- Ой, какой ты неряха, - Илайя снял через голову свою футболку и ею же стал вытирать пролитое вино. - Я всё сейчас вытру, сладкий.

Хотя вытер он только мои губы. И не жалко же было пачкать одежду! А после этого он внаглую меня поцеловал, при этом использовал свой блядский язычок.

- Хм... на вкус как помойка. Ты что, ещё и пиво до этого пил?

- Ты сраный... пидарастический обмудок! Слезь с меня и развяжи, пока я не выбил из тебя всё дерьмо.

- Вау... вау... полегче. А то сил до вечера не останется. Кому нужна нерабочая игрушка.

- Я тебе, блядь, не игрушка. Быстро меня развязал!

- Ну прости, на тебе даже бантик есть. Как по мне, так настоящий подарок. И знаешь, если ты будешь чуть поприветливее, дело пойдёт куда быстрее.

Парень швырнул грязную футболку в сторону корзины с грязным бельём. Крышка была открыта, и мне отчётливо была видна куча белья с какими-то отвратительными шоколадными пятнами, как будто этот парень любил срать прямо в свои слипы.

- Упс... прости, - заметив, с каким отвращением я разглядываю это дерьмо. - Не было времени постирать. Знал бы, что у меня будут гости...

Илайя наклонился ко мне и очень нежно взял в рот мочку уха. Я дёрнулся, но, вспомнив про вежливость, закрыл на секунду глаза и сделал глубокий вдох ноздрями.

- Илайя, прошу. Развяжи меня, пожалуйста.

- Меня зовут Илай, - мне прилетела звонкая, что ни на есть бабская пощёчина. - Без дурацкого "я" на конце.

- Сука... грёбаный голубой выродок... я тебе твоё имя в жопу затолкаю вместе с кроссовками... бляха...

Пацан, если его вообще можно считать пацаном, не обращая внимания на мои оскорбления, провёл своим длинным тонким пальчиком по моей щеке, дотронулся до моих губ и стал проталкивать его мне прямо в рот. Я заткнулся, тут же представляя, что этот голубок этим же самым пальцем наверняка любит залазить к себе в задницу и массировать свою простату. И только я всё это представил, как его палец уже практически залез в меня наполовину. Я стал дёргаться, не в силах сдерживать блевотные позывы.

Илай вынул палец и тут же его облизал сам. Мне было так противно, что я отвернулся в сторону, не желая видеть этого обмудка.

- Ой, ведёшь себя, как будто в тебя член сунули.

Я промолчал. Парень большим глотком допил вино и вылил остатки бутылки в свой же бокал.

- Хорошо сидим. Да? Свечек только не хватает. Грёбаная винная романтика. Расскажешь что-нибудь о себе?

- Иди на хуй!

- Знаешь, я уже неделю не ходил на хуй. С этими экзаменами от стресса у мужиков хуи как будто работать перестали. Такая печалька. А у тебя что? Когда зажимался в последний раз?

- Не твоё собачье дело.

- Нервный. Девушки нет, наверное? А рука не дарит уже прежних эмоций, да? И как вы, пацаны, только терпите? - Илай опять прильнул к моему уху, шёпотом и отдавая своим винным дыханием, продолжил свои больные игры: - Забьётесь все потные и голые в одну раздевалку после тренировки - мышцы напряжены, члены неразряженные, а запах... потных носков, волосатых подмышек и грязных трусов... заставляющий мою дырку раскрываться, подобно утреннему бутону цветка. Ты можешь себе представить, Томас, очко, которое готово на всё, чтобы его только растянули до предела?

Я сглотнул от отвращения и противного запаха дешёвого пойла.

- Развяжи... и я выебу тебя так, как ты этого сам захочешь.

Я решил подойти к своей проблеме с другой стороны. Нужно было любыми способами уговорить этого гомика освободить мои руки, и тогда я выкину этого шизанутого прямо с четвёртого этажа общежития, чтобы его яйца расплющило об асфальт, как какой-нибудь гандон, наполненный водой.

- О, да... я обязательно тебя развяжу, - Илай взял большие ножницы для бумаги и демонстративно сделал прямо перед моим лицом два раза "чик-чик". - Но для начала мы ещё повеселимся как следует. Чтобы тебе было потом что вспомнить.

Я открыл рот, чтобы закидать этого ушлёпка бранными матерными словами, но на этом сцена остановилась. Ножницы. Мой приоткрытый рот. Похотливый педик без футболки. Занавес.

Комментарий к пункту "3. Скромное свидание по принуждению"

*Имя Илай означает потребность доминировать. Всегда и везде. И - вне зависимости от того, насколько оправдано такое стремление в конкретных обстоятельствах. Конфликт с тем, кто заведомо сильнее - не пугает, а скорее наоборот - раззадоривает. С возрастом меняется только "весовая категория", а приоритеты остаются прежними: "сильнее, выше, быстрее", даже когда в этом нет практической необходимости. Зато - есть результат.

Часть 3

4. Если у тебя встанет, то я сяду

Илай в одних пижамных штанах с котятами сел передо мной на корточки, держа в руке канцелярские ножницы. Его противная пидорская улыбка вызывала отвращение, а пошлый взгляд выдерживался мной с какой-то неподдельной сложностью. Как будто я его боюсь, хотя ведь всё должно быть наоборот. Разве геи не должны обходить стороной натуралов с нотками гомофобии?

Пацан осторожно надрезал край плёнки прямо возле моих ступней, и, благодаря силе моих накаченных бёдер, порез, подобно трещине во льду, располосовал упаковку ровно до моего паха. Мои волосатые ноги были освобождены, так же, собственно, как и волосатые яйца и член. Илай поменялся в лице, явно не ожидая такого сюрприза, а я вскочил со стула, что есть силы и начал бегать по комнате, как недоощипанная курица, которой только что отрубили голову. Я врезался в закрытую дверь, а руки до сих пор были плотно примотаны к телу. Ногами их освободить не получится, так же как и открыть верхний засов замка.

Илай залился смехом, видя мои тщетные попытки открыть дверь губами.

- Куда ломанулся, психованный?

- Открой эту чёртову дверь!

Моя колбаса смешно болталась между ног, на потеху моему гомосексуальному дружку. Я чуть разбежался и со всей силы обрушился на дверь, но это не дало результатов. А дальше я наступил на край болтающейся сзади пленки и упал на пол к ногам Илайя. Парень присел на корточки и нежно взъерошил мои волосы. Я сразу же, подобно черепахе, валявшейся на своём панцире, перевернулся от него на сто восемьдесят градусов и тут же об этом пожалел. Этот гомик взял мой пенис в руку и больно оттянул на себя, подобно поводку, сдерживающему непослушного пса.

- Убери свои грязные ручонки!

- Я лишь помогаю тебе встать.

Я пнул парня в грудь, но он очень быстро поймал мою ногу. Мой член вырвался на свободу, а между тем Илай нежно помял мне ступню и, на фоне моих округлившихся глаз, взял в рот большой палец ноги. Это было ужасно. Он закрыл свои дебильные глазки, ловя неописуемый и подвластный только его извращённой натуре кайф.

- Прекрати... слышишь...

- Давай, ты сейчас успокоишься, сядешь обратно на стул и не будешь больше брыкаться, а я, может быть, помогу тебе с твоей проблемой. Лады?

- Да! Чёрт!

Я сел на стул, а Илай под видом того, что срезает нижнюю часть плёнки, сел обратно на пол, находясь в неприличной близости от моих гениталий. Он периодически поднимал на них голову, но всё так же шуршал упаковкой. В конце концов, я думал лишь о его взгляде, а когда понял, что он приматывает скотчем мои ноги к ножкам стула, рыпаться уже было бесполезно. Теоретически я всё равно мог ещё встать, даже со стулом, но что бы я смог сделать? Дверь хуем не откроешь.

- Какого чёрта?

- Ой, да ладно... ну дай мне последний шанс тебе понравиться.

- Даже если бы ты был последней бабой на планете, ты никогда бы мне не понравился!

Я начал раскачивать стул из стороны в сторону, но Илай опять взял мой шланг в свою ладошку, потряс его и отпустил до того, как я опять начал бы орать.

- Знаешь, ты тут не один, у кого есть член.

Пацан встал с колен, и прямо перед моим лицом стал стягивать по своему безволосому телу штаны. Он был весь такой тощий, с бледной кожей, а его гениталии отвратительно свисали, подобно мертвой летучей мыши. Его пенис хоть и был длинный, но явно не дотягивал до моего: ни в длину, ни в толщину. Я от отвращения отвернул голову в сторону, а Илайя это лишь умилило.

- Все вы, натуралы, одинаковые. Завидев член, тут же в ужасе бежите наутёк. Как будто он вас сожрёт, если вы на него посмотрите.

- Убери своё дерьмо обратно в штаны!

Но его штаны уже давно отлетели в сторону. Парень находился передо мной полностью голый, собственно, как и я, вот только ему это нравилось, а мне ни капельки.

- У тебя есть теперь выбор... либо я поиграю с твоим дружком, который, к слову, мне очень нравится, либо ты возьмёшь в рот мой. Как ты на это смотришь?

- Советую тебе прямо сейчас садиться писать завещание... я тебя убью, выблядок... как навозную муху, кулаком о твоё же дерьмо...

Илай наклонился чуть вперёд, беря свой стручок в ладошку. У него даже не было эрекции, но он всё равно приблизился им к моим губам. Я стал мотылять головой в разные стороны, пару раз проехавшись щекой по его головке. Парень заржал и отошёл.

- Думаю, вариант с твоим членом тебе понравится больше.

Я набрал в рот воздуха, чтобы не отвлекаться на кислород, пока из меня будет вылетать весь запас бранных слов. В этот момент я даже вспомнил и такие, которые уже давно не использовал. Например, "чепушильный синдром Альцгеймера" или "лох". Ну ладно, "лох" сейчас было не к месту, тогда просто: "вагинальный рожок блядской матери".

Но Илай меня опередил, расчехлив длинную полоску широкого скотча.

- Пожалуй, твой ротик мы заткнём, а то слишком он у тебя рабочий. Так и манит к себе.

- Не смей... - я дёрнулся в сторону, но избежать своей участи не получилось. - Мне затыкать рот... я столько ещё не сказал...

- Поблагодаришь ещё потом. У нас вся ночь впереди.

Пацан заклеил скотчем мои губы, и мне теперь удавалось лишь мычать, подобно бухой корове, пережравшей полевого клевера.

- Знаешь такую игру? Если у тебя встанет, то я на него сяду?

Я опять задёргался, что есть силы пытаясь заорать.

- Да, да, Томас, стони... это так меня заводит.

Илай поставил одну ногу мне на колено так, что его отвратительные причиндалы мерзко свисали вниз, пытаясь достать до пола, и нежно провёл своими пальцами по моей шее. Я пытался их спихнуть, но в связанном положении это давалось с трудом. Парень вернул свою ступню на пол, повернулся ко мне спиной и стал тереться своей дрищанской задницей прямо у меня между ног, как какая-то обкуренная Майли Отсасайрус на выступлении MTV Video Music Awards. Этот гомосек был уверен, что меня это заведёт. А я поблагодарил судьбу за то, что ещё утром, закрывшись в пустом сортире, наяривал свою колбаску, вспоминая одну грудастую чику из своей группы. Вот почему женщины не такие пошлые, как этот сладенький ублюдочек?

От мыслей про пышные формы этой девочки мой член предательски стал наливаться силой. Я в ужасе сглотнул слюну и начал что есть силы опять мычать. Илай заметил моё беспокойство, а между тем и прилив моих сил.

- Ой, вы только посмотрите! - пацан сел прямо у меня между ног и с интересом практически уткнулся носом в мою мошонку. - У кого-то скоро построение, и, думаю, я знаю, чем мы вознаградим нашего бойца.

Илай поцеловал мой член прямо в кончик головки, и тот окончательно дёрнулся вверх, на все свои двадцать сантиметров.

- Пиздец. И где же ты прятал такую красоту?

В ответ я лишь промычал, а парень наклонился над мои членом и смачно сплюнул на него. Слюна, смочив головку, стала медленно стекать по толстому стволу, и я уже догадывался, чем это всё закончится.

Илай встал, похрустев своими пальцами и размяв их, а также шейным позвонком, развернулся ко мне опять своей голой задницей и, прицелившись, без помощи своих рук стал медленно насаживаться на моего крепко вставшего дружка своим очком.

- Вот и кульминация этой игры. Ты проиграл, чувак, а я сел, - пацан и правда затолкал в себя каждый сантиметр члена по самые, блядь, яйца. Я опять замычал, но уже больше для вида. Ну какой смысл сопротивляться, если меня уже оседлали?! - Да не бойся ты так. У меня там зубов нет.

Часть 4 (последняя)

5. Вот это я понимаю - конец

Какой же он там, блядь, узкий. Даже несмотря на его способность принимать в свою задницу любые размеры. Видимо, я своим диаметром раздвинул ему там всё до самых тазобедренных костей. А этому педику как будто море по колено.

- Да, Томас... да... еби меня.

Из-за скотча на губах я промычал ему в ответ, хотя хотел сказать что-то простенькое и милое, в духе: "Это будет твой последний секс, грязный ты кусок ебанько".

- Да, Томас... стони... - надрывный голосок Илайя сопровождался хлопающим звуком ударов моих яиц о его прыщавые бледные булки. - Тебе нравится? Нравится? Ты у нас большой парнишка. Насаживай свою шлюшку по самые помидорки. Давай же.

У меня уже в мозгах завис его противный скулёж. Я пытался абстрагироваться, представляя с закрытыми глазами хоть кого-нибудь, кто не имеет члена, но у этого припиздыша рот просто не закрывался. И чем дальше этот половой акт заходил, тем сильнее его несло. Дошло всё до того, что пацан перевернулся ко мне лицом, так и не снявшись с члена, как будто на каком-то грёбаном шесте, и с силой ударил меня по лицу.

- Хочу видеть твою довольную рожу, сука. Что, нравится долбить в простату парней? Хуй просто каменный.

Это он, видимо, про мой, потому что его вялая сосиска вместе с мошонкой, прыгая вверх-вниз, напоминала какую-то сморщенную медузу.

- Смотри на меня, сука! Видишь, как меня трясёт всего? - Илай опять двинул мне пощёчину, ещё сильнее прыгая на мне.

Его гениталии противно касались моего лобка, но прекратить я этот "добровольный односторонний акт" не мог.

- Су-у-у-ка-а-а, ко-онча-а-аю!

Я в шоке уставился на горе-насильника, не зная, чему больше удивляться: тому, что он собирался кончить, насаженный на пацанский елдак, даже не прикоснувшись к своему члену, или тому, что он у него был вялый, без единого намёка на эрекцию.

Из его подобия мужского достоинства медленными толчками стала выходить белёсая жидкость. Она не выстреливала, как обычно должна во время оргазма, а медленно вытекала мне на лобок. Илайя всего трясло, но он продолжал вполсилы насаживаться на мой хер. Силы оставляли парня, и в последние секунды он уже основательно сел на ручник, сдавив своими булками мои яйца. Он обхватил меня за шею, чтобы не упасть, и сидел так какое-то время, пока не зарыдал.

- Это был лучший анальный оргазм в моей жизни.

Пацан быстро вытер свои взмокшие глаза, шмыгая заодно своим сопливым носом, а потом с силой отдёрнул скотч и прильнул к моим губам, нагло засовывая в мой рот свой язык. Я даже не успел что-либо сказать или плюнуть в его наглую рожу. Только смог округлить свои глаза. Этот урод облизал меня всего.

- Господи, ты сделал мой день. Лучшего подарка я и просить не мог.

- Мудила, выпусти меня наконец!

- Не-е-ет...

- Да что с тобой не так? Ты получил всё, что хотел...

- Ни один хер не уходит от меня, пока не плюнет мне в глотку.

- Сука...

Но Илай так быстро сел на пол и затолкал мой член в свой рот, что я даже опешил. Его губы так умело массировали мою головку, а пальчики так мило щекотали яички, что я поплыл. Я хотел его обругать, начав со слова "мудак", но вылетело только:

- Да-а-ак...

Пацан заработал головой вверх-вниз, как какая-то заправская шлюха, ни на секунду не сбавляя набранного темпа. Я не мог кончить долго, но он старался. Старался так, что меня начало накрывать, яйца поджались, член напрягся ещё сильнее, казалось, я сейчас и вовсе разорву рот этого паршивца. А он всё не унимался. В конце концов меня затрясло, я сжал свои зубы, чтобы не застонать от кайфа, и разрядился прямо ему в глотку. Он так глубоко заглотил, что сперма попадал прямо в его желудок. Я ещё тогда подумал: если бы я был Суперменом, то от силы выстрелов его бы разорвало к херам!

В этот момент мне стало плевать на него. Я уже не хотел его избивать, калечить или отрезать какие-либо ненужные ему части тела. Илай всё проглотил и ещё три минуты одним лишь языком массировал весь мой ствол, пока я окончательно не нормализовал дыхание и не подал признаки жизни.

- Всё. Слышишь? Я хочу спать. Выпусти.

- Обещаешь не бить?

- И пальцем не трону.

Илай с опаской взял ножницы и срезал остатки упаковочной пленки. Я даже не дёрнулся, просто размял затёкшие кисти рук. Парень срезал скотч с ног, и я был полностью свободен. Я встал на ноги, медленно завёл кулак назад, прямо прицелившись в его тупую физиономию, но в итоге лишь сказал:

- Радуйся, что я руки о тебя марать не хочу.

- А поцеловать на прощание можно?

- Не зли меня... ладно?

- Ладно. Но если вдруг захочешь повторить, мои двери для тебя открыты круглосуточно.

Я вышел в коридор общежития, думая про себя, что у него там не двери, а просто ворота какие-то вместо очка. Мне было плевать на наготу. Мой член весело покачивался в такт движению, словно какой-то рэпер, возвращавшийся с очередной тусовки. Ему разве что толстой золотой цепи не хватало на шее. Пока я поднимался по лестнице на свой этаж, я задумался: если у члена есть головка, то что тогда считать шеей?

Открыв дверь в свою комнату, я застал не менее отвратительную картину, чем та, что приключилась со мной этой ночью. Мэт и Оскар так ужрались водкой, что даже не дождались меня. Оба валялись на разных койках в отключке. Но этот придурошный Оскар, из-за которого всё это дерьмо и случилось, спал на моей кровати, его семейники чуть задрались, и одно яйцо вылезло прямо на мою простыню.

Я чуть не блеванул. Подойдя к Оскару, я отвесил ему несильную пощёчину, чтобы разбудить парня, и понял, что мой удар по силе напоминает шлепок ладошкой того самого педика. Чтобы развеять нахлынувший стыд, я двинул ладонью по морде друга с усиленным размахом. Реакции было ноль. Тогда я просто взял его в охапку и швырнул на кровать к Мэту. Ни тот, ни другой не проснулись. Тогда я решил хоть как-то им отомстить: взял руку Оскара и осторожно засунул в трусы к Мэту, благо тот лежал на спине, ничем не прикрывавшись.

И тут Оскар спросонья зашевелился и, не открывая глаз, пробубнил:

- М-м-м... сосиска в тесте... дайте две...

Я махнул на него рукой, проворчав про себя: "Да, в пизду", - и пошёл спать. Сил больше уже ни на что не оставалось...

Утром я услышал шлепок, а потом голос разгневанного Мэта:

- Ах ты, ушлёпок! Захуй друзей лапаешь, пока те спят?!

- Но я не...

Мэт даже слушать его не стал. Судя по следующему звуку, он выкинул его из кровати, прямо спиной на пол.

- Пидор! А я ещё с тобой из одного стакана пил!

Оскар ещё что-то промычал, и, в конце концов, дверь хлопнула, и в комнате стало на одну голову меньше.

- Вот уёбок.

Я сощурил глаза, чтобы посмотреть на часы и понять, сколько я проспал.

- Томас, хорошо хоть ты нормальный пацан. А то, блядь одни пидоры развелись.

- И не говори, бро. Нахуй их.

Нахуй всех.

страницы [1] [2] [3] [4]